Скрипач на крыше (фрагмент 2)

Едва Эдмунд рассказал Эндрю про то, что случилось, как едва не рассердился на нового друга — Эндрю от души рассмеялся.

— Что смешного?!! Я едва не солгал!!!

— А надо было сказать правду? — продолжал веселиться Эндрю. — Неужели снова разочаровываешься в ваших правилах?

— Но маэстро думает, что это я мелодию сочинил! Но ведь это неправда!

— И что? Ну, соврал бы. Невелика беда.

— Но ведь у этой песни есть настоящие авторы! И что с того, что они умерли давным-давно?! Это всё равно неуважение к их памяти и таланту!..

Эндрю вскоре угомонился и сел прямо.

— По мне, так ты не о том беспокоишься, — сказал он, проверяя настройку скрипки. Струны были ещё совсем новые, и он следил за ними куда старательнее, чем за старыми.

— А о чём же мне беспокоиться? — растерялся Эдмунд.

— Готов поспорить, что в ближайшие дни ваш маэстро подойдёт к тебе и под каким-нибудь самым праведным предлогом предложит себя в соавторы.

— Маэстро??? Зачем ему это? Он и сам писать может! Да ещё как!.. — Эдмунд осёкся, увидев на лице друга насмешку. — Ты... что-то знаешь?

— Я-то знаю, а вот ты можешь и не поверить. — Эндрю вскинул скрипку на плечо и взял на пробу пару аккордов.

— Почему?

— Потому что это разрушит светлый образ маэстро Лючани в твоих глазах.

Эдмунд яростно скрипнул зубами и обязательно резко вскочил бы, если бы вовремя не вспомнил, что они сидят на крутом скате крыши.

— Ты... ты... Да как ты смеешь так говорить о маэстро?!! Ты просто ужасный человек!!!

— Тогда почему ты снова и снова приходишь сюда, если я настолько ужасен? — Уголок рта Эндрю ехидно приподнялся. — Влюбился что ли?

Эдмунд едва не задохнулся от этих слов и начал багроветь.

— Ты... ты...

— Я, — согласился Эндрю, будто не замечая его гнева. — А чему ты так возмущаешься? Я же грубый невежественный либертенец, который, к тому же, находится здесь нелегально. Если ты так зол, то пойди и сдай меня полицейским.

Первым порывом было убежать. Вторым — вырвать из рук наглеца скрипку и снять с неё новые струны. Третьим — побить его. Однако что-то внутри препятствовало этому. Эдмунд долго невразумительно мычал, растерянно размахивая руками, а потом застонал и опустил голову, вцепившись в свою флейту.

— Да что ты за человек такой?!!

— Просто человек, — примирительно вздохнул Эндрю и заиграл "Moonriver". Неторопливая нежная мелодия очень быстро успокоила Эдмунда, юноша взял себя в руки, поднёс флейту к губам и подхватил.

Когда музыка закончилась, Эдмунд вздохнул.

— Ты ведь знал, что я не пойду тебя сдавать.

— Надеялся, — так же негромко отозвался Эндрю.

— Почему? Я же хармониец.

— Потому что ты мне нравишься. Потому что я хотел бы, чтобы мы так и остались друзьями.

— Почему ты так уверен, что маэстро Лючани попытается набиться в соавторы? Что именно ты знаешь?

— Ты можешь не поверить, — повторил Эндрю. — Давай поговорим об этом, когда это произойдёт. Если же это не случится, то я буду считать, что хотя бы по отношению к тебе ваш маэстро гораздо благороднее и достойнее, чем я слышал.

Этот разговор оставил в душе Эдмунда нехороший осадок. Он изо всех сил надеялся, что опасения друга не оправдаются, однако уже в перерыве следующей репетиции маэстро отвёл его в свой кабинет, и Эдмунд насторожился.

— Эдмунд... — нервно потирая ладони друг о дружку начал говорить маэстро, — ты уже решил, как и когда будешь представлять публике своё творение?

Внутри Эдмунда ёкнуло.

— Представлять?..

— Это безусловно шедевр, и грешно было бы прятать его от почтенной публики.

Эдмунду совсем не понравилась улыбка, играющая на лице наставника — какая-то... фальшивая. Или ему это только кажется?

— Я... пока не думал об этом.

— Не думал? Какая жалость! — сокрушённо качнул головой маэстро. — Однако когда-нибудь это обязательно произойдёт, вот только... — Маэстро сделал многозначительную паузу.

— Только... что? — осторожно уточнил Эдмунд.

— Если ты представишь своё творение сейчас, то мало кто поверит, что это именно ты его написал — ты слишком юн и неопытен. Давай сделаем так. Мы представим его публике как наше совместное творение... — Эдмунд на мгновение онемел. — Нет-нет, я не собираюсь присваивать себе все твои лавры! — тут же начал неловко оправдываться мужчина. — Просто это будет наиболее логично, если своё первое произведение юное дарование, коим ты, безусловно, являешься, напишет с помощью наставника. Ты подал идею, а я помог тебе её оформить и развить. Потом, когда ты напишешь что-то ещё, мы скажем, что уже большую часть работы сделал именно ты, а когда ты окончательно повзрослеешь и приобретёшь настоящий вес в музыкальном сообществе, то уже всё, что выйдет из-под твоего пера, будет целиком и полностью принадлежать тебе. Так ты быстрее создашь себе надёжную репутацию сочинителя, а я смогу почить с миром, зная, какого выдающегося человека воспитал. — Маэстро с печальным видом опустился в кресло. — Я ведь уже далеко не молод, сынок, и пора бы уже задуматься о преемнике. Ты прекрасно подходишь для этого, но вводить тебя в высокие круги надо очень аккуратно.

Звучало разумно... если бы не слова Эндрю, сказанные накануне. В соавторы наставник захотел? Что такого знает Эндрю, что смог предвидеть этот разговор?

— Маэстро, я... я даже не знаю...

— В этом нет ничего предосудительного, — добродушно улыбнулся маэстро. — Я ведь и сам когда-то так начинал. Мой наставник... — возвёл маэстро глаза к потолку, — храни Господь его душу! — тоже сначала всем говорил, что мою первую пьесу мы писали вместе, и только спустя годы после его кончины я решился рассказать всю правду...

Мозг Эдмунда словно споткнулся, и это наполнило его холодящим ужасом. Он отлично помнил, как маэстро несколько раз рассказывал о начале своей блистательной карьеры автора, и ничего подобного в его рассказах не было!!! Он всегда говорил, что его наставник, увидев его первую самостоятельную пьесу, очень удивился, однако не стал предлагать себя в соавторы, а просто объявил на очередном концерте, что его подопечный перешёл на новую ступень творчества. Даже в Книге биографий, что хранилась в их театре, об этом сказано!!! Почему маэстро?..

— Маэстро... я ещё не думал... — похрустывая пальцами, промямлил Эдмунд. — Мне ведь ещё столькому надо учиться... Может, не стоит пока?..

Улыбка с лица маэстро Лючани стала сползать, и снова в его глазах Эдмунду померещилось что-то странное.

— Что ж... это тоже по-своему мудрое решение. Хорошо, поговорим об этом позже — тебе надо подумать. Всё же у всех нас есть гордость...

Гордость? И что, интересно, по поводу этой гордости скажет Эндрю, когда всё узнает?

Нынешней ночью выбраться из дома оказалось непросто — прибыли гости с неофициальным собранием в кабинете отца, с ними прибыла небольшая, но серьёзная охрана, и Эдмунд не знал, как именно сможет их обойти, чтобы добраться до заветного лаза.

Эллен, принеся в комнату юного хозяина традиционный вечерний чай, осторожно спросила:

— Господин Эдмунд... вы сегодня никуда не пойдёте?

— А как я обойду охрану? — бессильно сполз в кресле Эдмунд. — Это же военные Милитари, они чётко и прилежно выполняют приказы. Мимо них не то что мышь — муха не пролетит!

— Но вам ведь надо сегодня уйти? Ваш друг будет ждать?

— Может, но сегодня именно мне необходимо с ним встретиться. Если я не появлюсь к условленному времени, то Эндрю уйдёт по своим делам, и где мне его искать?!

Эллен задумчиво поджала губы.

— Я думаю... охрану можно отвлечь.

— Как?

Эллен решительно отстегнула одну из своих дешёвых серёжек и показала Эдмунду.

— Чем не предлог? К тому же я женщина, а эти военные всегда на нас внимание обращают.

— Но это же опасно!.. — подскочил Эдмунд.

— Ничего они мне не сделают, — утешила его горничная. — Если они причинят мне вред, то это будет скандал. Я просто сделаю вид, что потеряла серёжку и ищу её, а пока они будут следить за мной, вы проберётесь к лазу и успеете встретиться с вашим другом.

Эдмунд растроганно взял девушку за руку и не без удовольствия отметил, что её пухлые щёчки порозовели.

— Эллен... как я смогу тебя отблагодарить? Ты так мне помогаешь!

— Ну что вы, господин Эдмунд... — ещё больше смутилась Эллен. — Это я перед вами в долгу — вы всегда были особенно добры ко мне.

От переизбытка чувств Эдмунд решился сделать то, на что прежде у него не хватило бы наглости — осторожно обнял Эллен, и горничная тихонько ахнула.

— Господин...

— Эллен, ты самая лучшая девушка на свете.

— Господин...

— Ты самая лучшая, — повторил Эдмунд, чувствуя, как Эллен это взволновало. Означает ли, что и он ей тоже нравится? Может, разница в три года — это, и правда, не так существенно, как в десять или пятнадцать? Ведь где ещё он найдёт такую — чистую и искреннюю? — Глядя на тебя, на других смотреть совсем не хочется.

Отстранившись, юноша увидел на лице Эллен крайнее потрясение, а в глазах блестит непрошенная влага... и даже губы трясутся.

— Господин Эдмунд...

— Если... если ты не возражаешь... то я хотел бы просить тебя стать моей дамой сердца, — со всей нежностью, на которую способен, произнёс Эдмунд, поглаживая её вспотевшую ладошку. — Я не прошу о чём-то большем — знаю, что это поспешно. Хотя бы это. Может, ты и старше... и статус у нас разный... для меня это неважно. Все невесты моего круга и рядом не стоят с тобой.

— Я... я недостойна...

— Только ты. — Эдмунд, улыбаясь, смахнул с её щеки скатившуюся слезинку. — Поговорим об этом, когда я вернусь, хорошо?

Эллен мелко закивала, и в знак своей искренности Эдмунд трепетно поцеловал ей руку.

К вящему удивлению Эдмунда, всё получилось. Одно омрачило уход — то, с каким ехидством военные Милитари косились на Эллен, которая суетливо шарила в траве под окнами дома, в том числе и ползая на коленях. Кто-то даже отпустил пару пошлых шуток, и если бы не встреча с Эндрю, то Эдмунд вмешался бы, вступаясь за свою избранницу. Да что эти "сапоги", как их назвал как-то Эндрю, себе позволяют?!! Невежественные мужланы! Да они позорят свой город!!!

Выбравшись за пределы дома и его территории, Эдмунд со всех ног бросился бежать, остерегаясь каждой тени. К месту встречи он успел в последнюю минуту — Эндрю уже спустился с крыши и собирался уходить. Увидев Эдмунда, либертенец заметно удивился.

— Эд? Так ты всё же?.. А где твоя флейта?

— Прости, я задержался, — выдохнул Эдмунд, переводя дыхание. — И я пришёл не для того, чтобы поиграть.

— А зачем?

Эдмунд отдышался и выпрямился.

— Ты был прав — маэстро Лючани предложил себя в соавторы.

— Когда?

— Сегодня в перерыве. Он сказал, что это будет полезно, чтобы начать выводить меня на сцену как автора.

— Так я и знал, — чертыхнулся Эндрю. — Но ты ведь не по этому пришёл, верно?

— Не по этому. Он кое-что ещё сказал, и я понял, что что-то тут не клеится.

— Что именно? — Эндрю заинтересованно склонил голову набок.

— Он сказал, что его наставник когда-то поступил так же, но я помню, что и он сам рассказывал, и в Книге биографий тоже написано, что всё было совсем не так.

— Книга биографий? Это в которой рассказывается о самых выдающихся людях от искусства вашего города?

— Да. Я не раз её читал и помню, что там написано.

Эндрю кивнул каким-то своим мыслям.

— А как она пополняется? Переиздаётся или просто вкладываются новые листы?

— Второе — при необходимости просто заказывают новый переплёт. Это дешевле, чем переделывать всю книгу.

— То есть, каждый рассказ печатается отдельно, — уточнил Эндрю.

— Да.

— И выходные данные у каждой биографии свои? Или их не печатают?

Эдмунд растерялся.

— Выходные... данные?

— Да. Это информация о том, где и когда та или иная книга была отпечатана. Дата печати, номер заказа, тираж... Это сведения, нужные самим печатникам, чтобы не перепутать страницы и переплёты.

— Я... я не помню...

— Тогда пойдём и посмотрим, есть они или нет.

— Но Книга хранится в театре! А он сейчас заперт. Там только ночной смотритель...

Эндрю усмехнулся.

— Эд, я на твой концерт пробираюсь без проблем. Уж ночью-то внутрь пробраться смогу. Идём. Мы же не собираемся что-то ломать, воровать или взрывать. В самом крайнем случае это квалифицируют как злостное хулиганство. В конце концов, это не жилой дом и не частная территория, а общественное место. Тут ваше законодательство определённо дало маху.

— А как же сторож?

— Увидишь, если пойдёшь. Или боишься?

Эндрю воззрился с лёгкой насмешкой, и Эдмунда уколола тихая злость. Он что, считает его слабаком? Эдмунд понимал, что это откровенная провокация, взятие на "слабо", после которого обязательно будут неприятности, однако стоило вспомнить предложение маэстро, как внутри тут же завозилось жгучее желание как можно быстрее со всем разобраться.

Эндрю даже в его дом и Данвич-холл как-то умудряется пробираться незамеченным! Может, и в запертый театр сумеет попасть?

Колебался Эдмунд недолго и решительно кивнул:

— Идём. Только не сломай ничего.

— А я похож на вандала? — рассмеялся Эндрю. — Не переживай — разносить твой любимый театр по кирпичику я не собираюсь.

Прежде, чем идти к театру, Эндрю заглянул в один сквер, где под неприметным бордюром обнаружился тайник с таинственным свёртком. Заглянуть под промасленную холстину Эндрю не дал.

— Потом покажу, как придём на место.

Как оказалось, Эндрю собирался проникнуть внутрь со служебного входа, и тут-то Эдмунд обругал себя за недогадливость. Он же прочитал немало классических детективов! Ну, какое же тайное проникновение может обойтись без отмычек??? И Эндрю умеет ими пользоваться? А где он этому научился?

Помимо связки отмычек в свёртке обнаружилась пара перчаток. Ну, конечно, отпечатки пальцев...

— Ты детективы читаешь? — спросил Эндрю, перебирая отмычки и стараясь ими громко не звенеть.

— Я про Шерлока Холмса читал и отца Брауна.

— А что-нибудь более позднее? Чейза, например?

— Кого?

— Значит, не слышал. — Эндрю выбрал отмычку и начал ею ковыряться в замке. — И почему, интересно? У него есть несколько отличных книг. Например, "Гроб из Гонконга" или "Опасное сходство" ("The Double Shuffle")... Классические детективы, к примеру, Агаты Кристи, конечно, хороши, в них есть шарм своего времени и атмосфера, но мне больше нравятся более поздние — больше знаний, шире инструментарий, и даже заурядные сюжеты с помощью всего этого играют новыми красками.

— А про что "Опасное сходство"?

— Про особенно хитрое убийство молодой женщины, в котором задействованы фантастическая афёра со страхованием жизни, знаменитость киноиндустрии, сходство сестёр-близнецов и месть. Я этот детектив раз восемь, наверно, перечитывал.

— А "Гроб из Гонконга"?

— А ты знаешь, что такое "Гонконг"?

— Это город-порт такой был.

— Ага. И, знаешь, Чейз очень здорово описал его в этой книге. В этом гробу был внушительный груз наркотиков, а убийство, с которого всё началось, стало отличной затравкой для того, чтобы начать искать концы там, где сам чёрт сто раз сломает себе голову. Интересно, почему ты про эти книги не слышал?.. Нет, эта не подходит... У вас цензура что ли не пропускает?