Она пожала плечами и упорхнула, а через пару минут он услышал все то же "вам помочь?" и увидел, как эта фея затаскивает вверх по лестнице набитую картошкой сумку-тележку какой-то пенсионерки уже с противоположной стороны перехода. Еще недавно он занес бы эту сумку наверх одной рукой, не особенно напрягаясь, а девушка тащила ее с явным трудом, хотя и шутила о чем-то, судя по улыбке и выражению лица. Старушка поспешала следом и старалась придерживать свой багаж снизу, но что с нее проку? А ему теперь какие сумки, себя бы до врача дотащить...

В следующий раз они столкнулись в магазине. Он как раз решал, обойтись без сыра или позвать на помощь кого-то из персонала, потому что одновременно опираться на палку, держать корзину и доставать до нужной полки он не мог. О том, чтобы поставить чертову корзину на пол, добыть кусок сыра с самой верхотуры, а потом поднять ее снова, не могло быть и речи — ему до сих пор было мучительно больно нагибаться, а тем более поднимать что-то тяжелее килограмма. В смысле, нести он мог и больше, а вот поднять с пола — нет. Ну а тележки в этом магазинчике не были предусмотрены, слишком маленький, в проходах и с корзинкой-то не развернешься!

-Этот? — спросили над ухом, и он дернулся. Девушка показывала ему упаковку сыра, и он невольно кивнул. — Что вам еще нужно?

Ему еще нужна была минералка, бутылки три — от таблеток мучила страшная жажда. Донести столько в рюкзаке он был в состоянии, хотя при нужде обошелся бы и водопроводной водой. Ну и мелочь всякая вроде макарон и пельменей пригодилась бы, чтобы не морочиться с готовкой, но тогда он сказал:

-Ничего.

-Зачем вы врете? — спросила девушка, отобрав у него корзину. — Кусок сыра, пакет молока и батон? Холостяцкий ужин?

-Вам-то какое дело?

-Никакое. Говорите, что еще брать. Я же вижу, вам трудно по полкам шарить, только вы, мужики, все такие — умирать будете, но не сознаетесь!

-Вам это зачем? — сквозь зубы спросил он.

-Зарабатываю плюсик в карму, — фыркнула она. — Чай-кофе есть? Сахар, соль, мука нужны? Хотя на кой черт вам мука, не пироги же вы будете печь!

-Я умею пироги печь, между прочим, — зачем-то сказал Алексей. — Осетинские. Говорят, выходит почти как там...

-Ничего себе таланты, — улыбнулась девушка. — Но не в этот раз. Мясо, колбаса нужны? Овощи?

Он помотал головой.

-Тогда идите на кассу, очередь займите, а я себе тут прихвачу кое-что.

Алексей ненавидел взгляды кассирш, особенно если это были женщины в летах. Те, что из ближнего зарубежья, покупателей не рассматривали, а если и взглядывали на него с жалостью, то очень коротко, тут же опуская глаза. А вот местные подмечали всё, явно чтобы поделиться потом со знакомыми, и почему-то это ранило больнее, чем осколки, перебившие ему ноги и зацепившие позвоночник.

Как нарочно, сегодня работала только одна касса с вездесущей Елизаветой Дмитриевной, старшим кассиром. Она пробивала товар медленно, со вкусом, успевая обменяться репликами со всеми покупателями — это были жильцы одного дома, все прекрасно знали друг друга, поэтому им имелось, чем поделиться. Или, например, можно еще было обсудить новость о строительстве подземной стоянки, хотя машин ни у кого не имелось...

Ходить Алексей уже мог, и неплохо, но стоять подолгу ему было больно, поэтому неторопливая беседа кассирши с покупателями казалась изощренной пыткой. Тут даже прислониться было не к чему, чтобы облегчить нагрузку на поврежденный хребет, палка не спасала.

-Вот она я, — появилась откуда-то девушка с его корзиной. — Что с вами? Вы совсем белый...

-Да ничего, — ответил Алексей, осторожно меняя позу. — Все в порядке.

Наверно, она заметила его болезненную гримасу, потому что поставила корзину на пол, а сама поднырнула ему под свободную руку.

-Ну-ка, держитесь, — сказала она. — Не бойтесь, обопритесь, я крепкая. Ну вот... получше?

Он кивнул: чуть разгруженная спина, казалось, отозвалась вздохом облегчения.

-Девушка, вы вот корзину на пол ставите, а люди в нее потом детское питание положут! — раздался сзади въедливый голос.

-Так пусть тут полы почаще моют, — невозмутимо ответила та, — и корзины тоже. А еще можно было бы вторую кассу открыть, очередь уже аж до хлебного отдела, и что мне, на весу все это держать?

-Ну конечно, с мужиком-то обжиматься лучше, он-то подержать не может!

-Не может, — неожиданно злым голосом ответила девушка, и ему показалось, будто под рукой щетинится жесткий звериный загривок. — И если вы, уважаемая, плохо видите, то я поясню — он держится за меня, чтоб не упасть, и не потому, что пьяный, а потому, что ему стоять тяжело. А кассир трепы треплет вместо того, чтоб работать... Администратор! Администратора позовите немедленно!

-Не надо, — попытался остановить ее Алексей, но куда там!

-Если сядете, потом сможете встать? — спросила она, и он кивнул. — Отлично.

Горка перевернутых проволочных корзин вполне годилась в качестве скамейки, а на вопли кассирши насчет "не положено!" девушке явно было наплевать.

-Уж извините, но если я начала разборку, то уже не остановлюсь, — сказала она Алексею, выходя один на один с администратором, щуплым юношей лет двадцати пяти.

Тот жалобно взвизгивал, разводя руками, а девушка, ниже его на полголовы и куда мельче, наступала, грозно рыча. Судя по доносившимся репликам, закон о правах потребителей она знала назубок, поэтому администратор скоро отступил, поджав хвост и униженно поскуливая, а девушка спрятала клыки, пригладила взъерошенную шерсть на загривке, встряхнулась и вернулась к кассе. К слову, моментально заработали две простаивающие, и очередь рассосалась.

-Пойдемте, — произнесли над ухом, и Алексей вздрогнул. — Вам далеко?

-Нет, я в этом доме... Погодите, а деньги?

-Потом отдадите, — девушка протянула ему руку. — Поднимайтесь. Им надо время от времени давать пинка, а то совсем охамели. Жаль только, что это на ваш поход за продуктами пришлось. Мне-то лишние четверть часа — ерунда, а вам... Авария?

-Нет.

-Извините.

-Служба, — сказал он, помолчав.

-Еще раз извините.

-За что? Вы же не знали.

-Меня зовут Лариса, — сказала вдруг она.

-Алексей, — ответил он и вдруг усмехнулся: — Знаете, воевать сроду не боялся, а вот выйти один на один с кассиршей не рискнул бы...

-Так кому что, — ответила улыбкой Лариса. — Я вас до квартиры доведу. И не сопротивляйтесь, нам еще продукты делить, я же все кучей свалила.

-Я вам деньги отдам.

-Там с вас двести рублей с мелочью, на телефон мне кинете, и дело с концом. Номер я вам оставлю.

Увидев его квартиру, Лариса попятилась.

-Это тут вы живете? — спросила она, выронив пакет.

-Существую. Можно, я возьму свой сыр и хлеб? Только я нагнуться не могу, извините...

Лариса решительно прошла на кухню, заглянула в мойку — оттуда поднялся рой мелких мошек, облепивших немытую посуду, — зажала нос и распахнула окно.

-В комнату не суй... — Алексей не успел. — Просил же...

-Я стесняюсь спросить, у вас тут что, рота бомжей ночевала? — спросила Лариса сдавленным голосом.

-Нет, здесь ночевал я один, — зло ответил он.

-Ну хоть простыни вы поменять могли? — мирно произнесла девушка, выходя из комнаты. — Я понимаю, вам убираться и гладить тяжело, и черт с ним, но содрать грязное и в стиралку засунуть можно? Или у вас и стиралки нет?

-Есть.

-И почему не стираете?

-А зачем? — спокойно спросил Алексей. — Какая мне разница, подыхать на чистом белье или на грязном?

-Вы же вроде вполне живы, — нахмурилась Лариса.

-Это временно. С моим диагнозом да при нашей медицине долго не живут.

-Каким диагнозом? — тихо спросила она и потянула его на маленькую кухоньку, к диванчику. — Что с вами? Рак?

-Да какой рак! — вспылил он. — Если бы... Все намного проще: множественные осколочные ранения, сложные переломы обеих ног, пяти ребер и травма позвоночника, ну там еще по мелочи... По голове тоже прилетело. Контуженный я, одним словом. Ходить без палки, обещают, сумею, но и только. Вы ведь видели, я даже очередь выстоять не могу!

-Эту очередь не всякий здоровый выстоит, — совершенно серьезно сказала Лариса, сунувшись в холодильник. — А с такой диетой вы от голода загнетесь. Пенсия... совсем никакая?

-Нормальная пенсия, — буркнул он. — Мне просто в магазин идти... целая история. А заказывать на дом — слишком дорого, мне не по средствам. Спасибо, есть где жить.

-А родственники?

-Я детдомовский.

Лариса подошла вплотную, глядя в упор. У нее были странные глаза, карие, очень светлые, и, видимо, вывеска ресторанчика за окном бросала отблеск — ларисины глаза отсвечивали оранжевым.

-Потеряшка, — непонятно сказала она. — Для начала тебя нужно просто накормить.

Возражений она просто не слушала, а оказать сопротивление даже девушке вдвое меньше и слабее него Алексей сейчас не мог. Ну не палкой же ее бить!

-Леш, в твоей квартире жить нельзя, — сказала она час спустя. Он уже наелся простецкой, но очень вкусной яичницы, и теперь хотел только спать. — Тут пахнет падалью.

Он вздрогнул.

-С чего ты взяла? Я вроде не настолько себя запустил!

Они как-то незаметно перешли на "ты".

-Не в тебе дело, ты нормальный, тут другое. Просто на кухне быть еще можно, в ванной тоже, а в комнате несет так, что просто с ног сшибает. Не думай, я не психическая... Ты же и сам чувствуешь?

-Ну... — помолчав, ответил он. — Мне тут тошно, мерзко, все время тянет наружу, а я ведь не могу далеко уйти... Я будто привязан к этому месту.

-Тебе эту квартиру выделили после детдома?

Алексей помотал головой.

-Нет, что ты! Тогда мне досталось местечко в общаге, веселой такой, я ж в ПТУ учился... Потом я ушел в армию, остался на контракте. В итоге купил эту вот халупу, ее очень дешево отдавали, агент еще сказал, что мне подфартило, на такие квартирки большой спрос, по случаю подвернулась...

-Лешка, тебе нельзя здесь оставаться, — совершенно серьезно сказала Лариса.

-Почему?

-Ты тут умрешь. Я не знаю, что и когда случилось в этой квартире, но я у тебя всего пару часов, и мне уже плохо, всю трясет. Извини, я пойду... Держи номер телефона. Звони, я всегда на связи.

Она ушла с этими словами, а он остался сидеть на кухне. Потом поднялся, сходил в ванную, умылся, лег на диван в комнате. Что-то кололо в позвоночник, не больно, но противно, видимо, перестоял сегодня, нельзя же... только поди объясни это кассиршам! Инвалиды обслуживаются вне очереди, а у него еще даже бумажки нет...

"Ну почему не сразу? — спросил он у потолка. — Почему умер Санька, у котрого была молодая жена? И Серега — его ждала девушка... И командир, у него уж внук, наверно, родился. А я, никчемушный и никому не нужный, выжил, только лучше бы, правда, сразу! Меня-то никто не ждал. Не хочу я больше... Всю жизнь это будет со мной — инвалид. На работу не возьмут, даже охранником, я бегать не могу, а поди догони какого-нибудь воришку! Вдобавок там все свои... Грузчиком? Смешно! Счетоводов и кассиров без меня хватает, образованных вдобавок, а не ПТУшников... Жить на пенсию? Спасибо, не хочу, уж лучше бы сразу... сразу..."

Он рывком сел на постели, забыв, что делать так ему строго запрещено.

-Я не хочу жить, — сказал он темноте. — Не хочу. Зачем?

Покончить с собой он тоже не мог: не представлял, как. Он был крепким, раз уж ухитрился не погибнуть в той мясорубке, а быстрых и надежных способов не знал. Прыгнуть из окна — не выход, там внизу деревья, в лучщем случае зависнешь на ветках на потеху соседям, в худшем — покалечишься окончательно. Застрелиться не из чего, зарезаться — это еще суметь надо. Отравиться нечем, обезболивающее у него в таких дозах (экономят!), что до потребного количества еще пару лет копить придется, и то откачают...

Безнадежность затягивала, внутри что-то мучительно ныло, не болело, свои боли он прекрасно различал: то позвоночник тянет, то ноги выкручивает, то в ребра стреляет, — а это было не телесным, нет.

Алексей увидел в окне луну — желтую, будто волчий глаз — и вздрогнул. И еще раз, когда затрещал мобильный.

-Леш, ты как? — спросила Лариса. — Извини, если разбудила, но я что-то маюсь, душа не на месте...

-Я не спал.

-Нормально все?

-Нет, — помолчав, ответил он и вдруг добавил: — Мне страшно.

-Я сейчас приду, — сказала Лариса и отключилась прежде, чем он успел отказаться.

Смог зато встать и доковылять до двери до того, как она явилась. Только порога Лариса не переступила, отшатнулась, отпрыгнула даже на лестничную клетку.

-Лешка, выходи, — серьезно сказала она, как-то взъерошившись. — Пожалуйста. Тебе там нельзя оставаться, неужто ты сам не чувствуешь?

-Ничего я не чувствую... — ответил он.

-А почему не спал в четыре утра? Выходи! Возьми быстро вещи, лекарства, что у тебя еще ценного... Только скорее!

Он покидал в сумку белье, пару рубашек, джинсы, упаковку обезболивающего, а больше ему нечего было брать. Деньги, паспорт — в карманах, вот и все.

-Пойдем скорее, — попросила Лариса, зажимая нос и отступая все дальше от двери, ближе к лифтам.

И вот тут ему почему-то стало страшно. Настолько, что спина заледенела. Он судорожно пытался припомнить, были ли в квартире, когда он туда въехал, иконы... Там прежде вроде старуха какая-то жила, одинокая, внуки продавали жилплощадь, иначе было не поделить наследство, сказал агент. Вроде не видел... Да что за чушь, он все равно ничего не понимает в этих суевериях!

А если Лариса из тех, кто находит таких вот одиноких, стариков и инвалидов? Как их? Черные риэлторы? Запугает, подсыплет чего-нибудь, потом сам не заметишь, как подмахнешь документы и останешься на улице...

Да и ладно, подумал Алексей, пусть даже она ведет его на верную гибель, разве не этого он хотел? Лишь бы побыстрее.

Уже на улице Лариса несколько раз вдохнула и выдохнула, потрясла головой и посмотрела на Алексея.

-Господи, жуть какая... — выговорила она. — Неужели ты не чувствовал?

-Чего?

-Как оттуда мертвечиной несет.

-Н-нет... Я просто лежал и думал, что хочу сдохнуть поскорее, — честно ответил он. — Только не знаю, как.

-Вот дурак же какой... — Лариса продышалась и успокоилась. — Ну и квартирка... Интересно, сколько народу там умерло и почему? Фу, завтра поговорим. Давай сумку, идем скорее.

-Куда?

-Ко мне. Я в доме напротив живу.

У Ларисы была крохотная двушка: одна комната побольше, проходная, в ней помещалась сама хозяйка, в другой, поменьше, она поселила неожиданного постояльца. Еще тут обитали две кошки, которые сперва шарахнулись от гостя, а потом обшерстили ему джинсы, отираясь о ноги. Казалось, в кошачьих эволюциях была какая-то система, но Алексей так хотел спать, что уже ни о чем не мог думать.

123 ... 121314

↓ Содержание ↓