Смородина и звезды

Солнце стояло так высоко, что Йаати его даже не видел, лишь его свет лежал на плечах ощутимо тяжёлым горячим плащом. Шершавые доски под босыми ногами тоже были горячими — а шляпки гвоздей обжигали. Сырой, пахнущий землёй и зеленью воздух был невероятно густым, он словно плыл в нём, как в воде. Голая спина Йюна, шагавшего впереди, тоже блестела, словно коричневая сталь, на ходу он повернулся к нему и улыбнулся...

Они шли по узкому дощатому мостику, вдоль края глубокого оврага. Слева были невысокие заборы и небольшие деревянные домики, а справа вниз уступами падали узкие террасы. Вдоль них в несколько ярусов протянулись такие же мостики. В самой середине склоны становились круче и овраг превращался в забитое зеленью ущелье, по дну которого журчала невидимая отсюда речка. Через неё там и сям были переброшены хлипкие на вид мостики. Паутина самодельных лесенок и галереек опутывала весь овраг. Зрелище было странное, словно из сна, и потому Йаати очень любил бывать здесь. Ему даже казалось, что здесь особенное место, где мир снов и реальность пересекаются, и он может попасть в него наяву...

Обычно эта мысль казалась ему глупой, но сейчас... сейчас ему казалось, что он уже попал в сон. Ведь ещё никогда на его памяти не было такой жары. Хотя, конечно, всё это лето выдалось необычно солнечным и жарким, и даже Йюн стал непохож на себя — его светлые волосы окончательно выгорели, а кожа загорела удивительно густо. Сам Йаати сейчас выглядел так же, и порой удивлялся, не узнавая в зеркале даже свою собственную физию — она сделалась похожей на негатив, да и он весь сделался. Пришлось даже принимать экстренные меры по загоранию нагишом, чтобы не сверкать белой попой, как олень. Йаати до сих пор обидно было вспоминать, как ржали друзья в тот раз, когда они решили искупаться нагишом. Конечно, у всех попы были мало загоревшие — но его оказалась совсем светлой. Один Йюн был счастливым обладателем ровного загара — его отправили в старый бабушкин дом за городом, по двору которого, укрытому высоким забором, он мог бродить в нибезчего. И, понятно, загорать там со всех сторон. Йаати в этом плане повезло куда меньше, пришлось удирать в лес и там загорать среди диких зарослей, у небольшого озерка. Очень романтично, но скучно и опасно из-за зверских атак слепней и других вампиров. Но необходимо. Второй серии насмешек над своей белой попой он уже не вынес бы...

Йюн между тем дошагал до конца мостика. Овраг здесь раздваивался, точнее, здесь в него впадал другой. Домики и огороды тут тоже кончались, дальше тянулись дикие заросли, за которыми вдали блестела река, над которой, на обрыве, темнел лес. Здесь же вдоль обрыва тянулся дощатый забор, а на его конце стоял небольшой домик с двумя узкими окошками.

Йюн выудил из кармана штанов ключ и отпер похожую на дверь калитку. Они вошли во двор. За ним поднимались могучие кусты смородины, густо усыпанные ягодами. В нос Йаати ударил не менее густой запах нагретых смородиновых листьев.

— Вот, — Йюн запер калитку и с усмешкой повернулся к другу. — Надо это всё собрать. А я один тут неделю просижу.

Йаати улыбнулся. Против смородины он совершенно ничего не имел — благо, её можно было собирать не только в ведро, но и в куда более надежное место, то есть внутрь. А Йюн, конечно, совсем не станет возражать...

— Надеюсь, ты ведрами запасся? — спросил он, окинув взглядом место трудового подвига. — Тут точно ведер тридцать наберется, а то и все сорок.

— Десяток есть, — Йюн вздохнул. — Отец обещал каждый вечер заезжать за урожаем. И уши обещал надрать, если не успею до субботы. Осыплется же всё и пропадет. А он на работе, мама на работе... А у меня каникулы. Всё равно как бы нечего делать. Только один я тут сдохну от скуки.

— А я тебе живое радио что ли? — спросил Йаати. — Йиса пригласи, ему и батареек не надо. Трещит без умолку.

— От него я к вечеру уже поседею и начну писяться в постель, — мрачно сообщил Йюн, и Йаати невольно хихикнул.

— А от меня не поседеешь? Я же кошмар родной школы, ужас учителей, дурной пример для подрастающего поколения.

— От тебя нет, — Йюн окинул его взглядом. — Я же не учитель. И тут ты можешь хоть нагишом бегать и на ушах ходить. Мне, знаешь, пофиг.

Йаати смутился. На ушах ходить ему на самом деле не хотелось, что было даже несколько обидно. Можно, конечно, скинуть, например, штаны и пройтись по двору колесом — но Йюн посмотрит на него, как на идиота, вот и все итоги. А выглядеть идиотом Йаати совсем не хотелось. Особенно в глазах друга.

— Ладно, пошли, — сказал он. — Приступим к трудовым подвигам.

.................................................................................................

Трудовой подвиг правда оказался совсем даже не подвигом — мужества и героизма сбор смородины явно не требовал. Ни в ведро, ни в более надёжное место. Через час упорного труда Йаати понял, что натурально ужрался. То есть совсем — в него просто не лезло. Это даже удивило его — обычно-то он сметал всё, что давали. Но смородины было очень уж много, и она была очень уж вкусная. И вот неизбежный финал... Йаати невольно хихикнул.

— Что с тобой? — подозрительно спросил Йюн.

— Я ужрался, — честно сказал Йаати. — То есть укушался. Не могу больше.

— Я тоже, — Йюн вздохнул. — Но руками-то ты шевелить можешь?

— Руками могу.

— Ну вот и шевели. А то зимой нечего жрать будет.

— Так уж и нечего? — усомнился Йаати.

— Варенья точно не будет. А кто ко мне зимой в гости ходит, моё варенье наворачивать?

— Э-э-э... а тебе жалко, что ли?

— Нет. Но надо, чтобы было.

— Логично, — согласился Йаати. Отрывая очередную гроздь смородины, он взглянул на Йюна с улыбкой. — Но разве ты не мечтаешь оставить все эти ягоды и отправиться на поиски приключений?

Йюн, ловко обрывая ягоды и складывая их в ведро, рассмеялся:

— А что, разве с тобой я не в постоянном приключении? Каждый день что-то новое! Вчера ты съехал по кабелю с прожекторной вышки, позавчера сиганул с моста в реку, распугав стаю уток, а два дня назад...

Йаати смутился.

— Ну да, но я имею в виду настоящие приключения. Морские путешествия, затерянные острова, сокровища! — воодушевленно продолжил он.

— Ха! А кто сказал, что сокровища не здесь? Возможно, под следующей кустом смородины нас ждёт зарытое триста лет назад золото, — сказал Йюн уже весьма ехидно.

Йаати вздохнул.

— Ладно, ладно, продолжай мечтать. Под следующим кустом ты наверняка наткнешься на крота, который цапнет тебя за палец.

— Я мечтаю, — согласился Йюн. — А пока что давай соберем эти два ряда, а то нам ещё уши надерут. И это будет вовсе не смешно.

..............................................................................................

Жаркий день медленно склонялся к вечеру, и тени от высоких деревьев начали удлиняться, принося с собой прохладу. Йаати и Йюн, окончив свои трудовые подвиги, решили отдохнуть на краю оврага, где ветерок играл с листьями и приносил запахи дальних странствий. Так им, по крайней мере, казалось.

— Представляешь, если бы мы могли путешествовать так же свободно, как ветер? — задумчиво сказал Йаати, глядя в небо, где вечерние облака принимали странные изогнутые формы.

Йюн улыбнулся, подбрасывая в воздух ягоду смородины и ловко ловя её ртом.

— Я бы первым делом отправился туда, где зимой тепло, чтобы не нужно было ждать лета для загара.

Йаати засмеялся.

— А я бы хотел увидеть города, о которых мы только в книгах читаем. Места, где здания выше облаков и люди могут летать без крыльев.

— Мечтатель, — сказал Йюн, но в его глазах тоже зажглась искра интереса. — Но пока что у нас есть только этот овраг и наша фантазия. А на ней мы можем улететь только вон туда, вниз, к змеям и лягушкам.

— Тогда давай построим что-нибудь! — предложил Йаати. — Какой-нибудь помост или даже башню, чтобы смотреть на звёзды. А то у тебя кругом забор, а сидеть здесь как-то неловко.

Идея понравилась Йюну, и они принялись за дело. Собрав гвозди и старые доски, они начали строить своё сооружение. Работа заняла их настолько, что они даже не заметили, как солнце село, и вокруг стало темно.

Когда они закончили, перед ними стояла небольшая вышка, достаточно прочная, чтобы выдержать их вес. Они забрались наверх и устроились поудобнее, глядя на ночное уже небо.

— Смотри, — сказал Йюн, указывая на мерцающую над далеким лесом звезду. — Это может быть та самая звезда, куда мы отправимся в один прекрасный день.

Йаати улыбнулся.

— Да, в один прекрасный день, — согласился он. — Когда мы станем уже взрослыми. Или в какой-то другой жизни, что куда вернее.

Йюн фыркнул.

— Я бы предпочёл в этой!

Йаати вздохнул.

— И я тоже. Но что от нас зависит в самом деле? Всё здесь решает Сверхправитель, а он и сам никуда не летает. Хотя может.

Йюн, протягивая руку, чтобы показать на очередную звезду, вдруг остановился, задумчиво глядя на друга.

— Ты знаешь, я всегда завидовал твоему спокойствию. Как ты это делаешь? Всё кажется таким... простым, когда ты рядом.

Йаати улыбнулся в ответ.

— Просто не стоит брать всё слишком близко к сердцу. Мир вокруг нас полон чудес, и каждый день — это возможность увидеть что-то новое. Не одно, так другое.

— Но как раз тут ты ничего нового не увидишь, — продолжал Йюн, всё ещё не отрываясь от взгляда друга.

— Тут нет, — ответил Йаати, смущённо опуская голову. — Но разве мы всегда будем тут?

Йюн кивнул, принимая его слова.

— Ты прав. Скоро мы вырастем, и весь мир будет открыт перед нами. Мы сможем поехать... да куда угодно! Сначала в столицу, конечно, а потом... кто знает, куда нас занесёт потом?.. В какие края?

— Я хотел бы побывать на западе — там, где кончается земля, — ответил Йаати. — Увидеть Бесконечный Океан. Увидеть самые старые города мира. А потом...

Йюн устроился поудобнее, слушая его. И они сидели так, разговаривая о будущем и мечтая, пока звёзды не начали блекнуть перед ранним летним рассветом.

Конец