|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
глава 9 Лейтенант Аленко. Лагерь археологов на Иден-Прайм. Встреча с Эшли Уильямс
Водитель челнока молча кивнул подошедшему к машине лейтенанту. Кайден понял: далеко не каждый нормандовец привык к тому, что теперь офицера-биотика не преследуют почти каждый день жесточайшие мигрени.
Поднявшись на борт кораблика, Аленко приказал трем сопровождающим его полисменам занять места в салоне, сел в кресло, пристегнулся, кивнул выглянувшему из кабины водителю. Несколько минут и машина покидает ангар. беря курс на расположение лагеря археологической экспедиции, которая и откопала протеанский маяк.
— А ведь мы сейчас могли как раз и заниматься тем, что лететь к лагерю для изъятия маяка. Совсем в других условиях. — Ни к кому конкретно не обращаясь сказал один из полисменов.
— Могли — согласился с мнением коллеги другой полисмен. — только мы сейчас летим к лагерю археологов действительно в совершенно других условиях. Боюсь что падение Жнеца и наш бой с этой "креветкой" от туда были хорошо видны.
— и заметны — поддакнул другой полисмен. — в самых разных смыслах.
— Лейтенант, — в спикере Аленко прорезался голос водителя. — На сканере частот аудио обмена — активность из лагеря археологов. Похоже... нет, определенно там у них кто-то индокренированный появился. И кажется не один подлетим поближе узнаем, сэр.
— Дайте послушать — Аленко оторвался от выложенных на экран инструментрона файлов. — Хорошо. Слышу. Да, там есть несколько землян, которые аодверглись индокринации. Но судя по тому что я слышал, ведут себя индокринированые достаточно спокойно.
— Лагерь впереди, лейтенант. — доложил водитель.
Аленко поднялся со своего места, подошёл к боковой салонной двери. Челнок выполнял традиционную "коробочку", выбирая место для посадки.
— блин, по нам выстрелили из штурмовой винтовки, — водитель смог быстро отклонить машину в сторону и трасса зарядов прошла левее. — Очередью. Это — явно не случайность.
— Если это индоктринация... — тихо сказал один из полисменов.
— Сажать машину — не будем. Десантируемся, коллеги! С пяти метров, — уточнил Аленко, вручную, не используя автоматику, полуоткрывая салонную дверь и, присев за створкой, оценивая высоту полёта. — Ещё чуть ниже. Вот так, хорошо, — сказал он водителю, когда до земли осталось чуть больше пяти метров. — Прыгаем! — он обернулся к подошедшим к двери полисменам. — Уводите машину к периметру лагеря. Внутрь пока не влетайте, — лейтенант посмотрел в проём пилотской кабины, отметил, что водитель видит говорящего в зеркале.
— Слушаюсь, сэр, — водитель подождал, пока полегчавшая машина вздрогнет едва заметно в последний раз — последним спрыгнул лейтенант-биотик и, нажав клавишу закрытия салонной двери, увёл челнок от пределов лагеря.
— Далековато от центра лагеря мы спрыгнули, — отметил один из полисменов, отряхивая колени и перехватывая поудобнее винтовку.
— Разведдроны Альянса. Двести метров. На три часа, — доложил другой полисмен, внимательно наблюдавший за обстановкой вокруг высадившейся группы. — Странно они себя как-то ведут...
— Они... перепрограммированы, лейтенант, — третий полисмен едва успел прыгнуть за валун, уходя от луча боевого лазера. — Уничтожать?!
— Да. — Аленко, скрывшись за другим валуном, присел и, вскинув винтовку, поймал в прицел подлетавшего дрона. Три заряда — и робот разлетается на мелкие кусочки. Полисмены одиночными выстрелами уничтожили ещё нескольких приблизившихся дронов.
— Пока — чисто. На сканерах и локаторах — чисто, — сказал один из полисменов, пригибаясь и осторожно оглядываясь по сторонам в поисках новых летающих "возмутителей спокойствия". — Не понимаю, — он опустил взгляд, просмотрел записи инструментронного блока объективного контроля обстановки. — Получается, дроны здесь патрулировали, а в лагерь... не совались?
— Индоктринированные в лагере, обстрел челнока из винтовки, теперь эти перепрограммированные дроны, — подытожил другой полисмен. — Что-то тут очень не чисто.
— А что тут может быть чисто?! Мы, кстати, застали этот огромный корабль уже на планете. Хорошо, что гетов не отпустили далеко от "креветки", — сказал третий полисмен. — И, думается мне, что лагерь эти дроны пасут как конвоиры — арестанта. Выйти за периметр ни археологи, ни космопехи не могут, а...
— Очень интересно. Они что, не могут отстрелять эти дроны? — спросил второй полисмен, посмотрев на своего неуёмного коллегу. — Это как понимать? Космопехи уже перестали быть воинами?
— Ну... при определённых условиях... — замялся третий полисмен, не зная как поточнее, а главное — безопаснее сформулировать и высказать свою мысль.
— Условия ясные. Сложные, — отрывисто сказал Аленко, выпрямляясь. — Траффик с планеты фильтруется силами фрегата, мы сумели это сделать, хотя абсолютной безмолвности Иден-Прайма достичь сложно и на полную безгласность планеты рассчитывать нельзя. Так что — будем выяснять обстановку в лагере, — он сделал шаг из-за валуна. — А относительно "определённых условий" — будем учиться воевать в реальных условиях, а не в условиях полигона. Как дежурная группа, мы обязаны быть готовы к бою.
— А бой-то только начинается, — отметил первый полисмен, прислушиваясь. — Стреляют.
— И стрельба идёт по периметру лагеря, — уточнил один из полисменов, беря винтовку наизготовку.
— Похоже, солдаты приданого археологам взвода приняли решение разобраться с охреневшими дронами, которые слишком полно вжились в роль тюремщиков. — Аленко перезарядил свою винтовку, прислушался. — Вперёд. Поможем ближайшим стрелкам. А там — будем решать нашу задачу. Челнок использовать не будем, — уточнил офицер.
Несколько минут — и группа Аленко помогает отбиться от пыхавших лучиками лазеров разведдронов двоим космопехам.
— Сержант Уильямс сэр, двести двенадцатый взвод космопехоты. — представилась девушка, облачённая в среднебронированный скафандр. — Окажите помощь другим, Том, — она жестом отпустила второго космопеха. Тот поспешил скрыться среди кустов. Где-то вдалеке слышались одиночные выстрелы — противостояние между дронами и космопехами продолжалось. — Вы нас очень выручили, — она козырнула, разглядев лейтенантские значки на скафандре Аленко. — Вы — старший прибывшей группы, сэр?
— Да. — Кайден козырнул ответно. — Лейтенант Аленко, десантная группа фрегата "Нормандия". Вы командуете взводом?
— Да, сэр. — Эшли кивнула. — Но у нас... такие сложности, с которыми мы раньше... не сталкивались, сэр.
— Докладывайте. — Кайден подождал, пока сержант Уильямс развернёт экран своего инструментрона. Выслушав доклад, он на минуту задумался. — У нас приказ, сержант. Забрать маяк и разобраться в ситуации. Так что — идёмте.
В окружении полисменов сержант и лейтенант прошли ближе к лагерю.
— Вот здесь, на этом месте, мы нашли маяк, — указала Эшли на круг взрыхлённой земли. — Археологи... работали несколько суток. Мой взвод был придан для охраны. Так что в детали мы не вникали, в основном размещались на периметре зоны раскопок. А там... немного разглядишь. И ещё меньше — поймёшь. Археологи — великие молчуны.
Слушая рассказ, мало соответствовавший требованиям, обычно предъявляемым к воинскому докладу, Аленко понимал, что девушка напугана. Трудно было ожидать от сержанта космопехоты готовности к тому, что произошло в лагере археологов за несколько прошедших часов. Внезапный выход из повиновения охранно-наблюдательных и разведывательных дронов, индоктринация археологов и космопехов — всё это было лишь небольшими частями одной проблемы, которую теперь предстояло решать.
— Так это... ваш корабль... завалил эту "креветку"? — задала сержант Уильямс давно мучивший её, как понял Аленко, вопрос, когда они дошли до первого домика.
— Да. — Кайден кивнул, подтверждая свои слова. — Пришлось, — он не стал сейчас вдаваться в подробности, оглядывал окрестности с возрастающим интересом. — Эти ящики...
— Мы не понимаем, сэр, — ответила сержант. — ВИ замков отказывались подчиняться даже сервисным командам. Эти отказы "накрыли" лагерь за несколько минут и мы уже были вынуждены неоднократно просто ломать замки. До сих пор. — Эшли склонилась, набрала некую комбинацию цифр и букв на засветившейся виртуальной клавиатуре, надавила сенсор "ввод", но реакции не последовало — замок оставался закрытым. — Видите, я ввожу правильный пароль командирского уровня, а ВИ отказывается открывать.
— Перепрограммирование, — тихо сказал один из полисменов.
Эшли услышала. Выпрямилась. Повернулась к полисмену. Увидела его сержантские нашивки и полицейский шеврон.
— Разве... такое возможно, сержант? — она взглянула прямо в лицо полисмена. Тот помедлил, затем коротко кивнул. Два других полисмена продолжали молча рассматривать окрестности лагеря, изредка отмечая что-то на клавиатурах своих наручных инструментронов. Кайден понял, что пора вмешаться:
— Эта "креветка", как мы поняли достаточно быстро, способна на многое, — ни к кому особо не обращаясь, тихо сказал Аленко.
— У нас нет связи с базами войск и с властями Иден-Прайма, — сказала Эшли. — Мы здесь — как отрезаны. Это — тоже?!...
— Нет. — Кайден отрицательно мотнул головой, вызвав на лице сержанта космопехоты выражение неподдельного изумления. — Это сделано фрегатской службой радиоэлектронной борьбы. Сейчас вся планета молчит. Траффик с Идена мы жёстко ограничили, фильтруем, проверяем. Если пустить прежний, полный формат, то на Иден-Прайм придёт слишком много зевак. А нам это сейчас — не нужно. Падение такого корабля, как эта "креветка", на планету, боестолкновение с ним — слишком неоднозначные факты, — он помедлил, понижая громкость голоса до полушёпота. — Сержант, это — не для прессы и не для комментариев в курилках. Пока, — он сделал вторую паузу. — Мы — на пороге большой войны с такими вот полусинтетическими и одновременно — полуорганическими кораблями. Это — Жнец. — Аленко замолчал, стараясь не выпускать из-под своего взгляда фигуру и лицо командира взвода космопехоты.
— Но ведь... Жнецы — легенда, — тихо проговорила Эшли.
— Считайте, сержант, что вы увидели легенду в реальности. И видели, что она не только реальна, но и вполне себе жива, — ответил Аленко.
— Так он... не уничтожен? Он ещё... — Эшли заволновалась.
— Не знаю. — Кайден постарался сохранить твёрдость в голосе. — Это — не мой уровень информированности. Командование фрегата — решит. Где Маяк?
— Археологи не так давно перенесли его... ближе к центру лагеря, — сказала Эшли, указав рукой направление. — Даже не успели поместить в контейнер. Специальную охрану вокруг нового места хранения — не выставляли. Тут началось... не знаю, как даже покороче определить.
— Индоктринирование, — сказал один из полисменов, прислушивавшихся к разговору двух командиров.
— Индо... чего? — вскинулась Эшли, посмотрев на сержанта полиции возмущённо-вопросительным взглядом. — Вы знаете больше нас?
— Знаем, — подтвердил Кайден. — Например, знаем, что в вашем лагере действительно может быть и, скорее всего, есть немало индоктринированных людей, сержант Уильямс. Есть они и среди учёных, и среди космопехотинцев, — добавил лейтенант.
— Вы о том... что по вашему челноку при подлёте к лагерю... — голос Эшли утратил даже намёки на командирскую громкость и чёткость. — Но мы... нас не...
— Нас — тоже "не", сержант, — ответил Кайден. — Что это за бормотание? — он прислушался. — Кто размещается в этом вагончике?
— Это — рабочее место доктора Уоррен и её помощника — ассистента Мануэля. — Эшли повернулась к входной двери балка. — Мануэль... Это его голос. Снова то бормотание. Он уже долго, а как по мне — так очень долго так бормочет. Повторяет одно и то же. Это... нервирует всех. И гражданских... и космопехов.
— Доктор Ильза Уоррен? — уточнил Аленко, открывая свой наручный инструментрон.
— Да... Она — учёный, руководитель раскопок протеанского Маяка, — подтвердила Эшли.
— Я очень рада, что мы благодаря вашему вмешательству — в относительной безопасности, — из соседнего домика вышла женщина. Видевший на экране своего инструментрона её официальный актуальный портрет, Аленко сразу опознал в ней Уоррен. — Лейтенант Аленко?
— Да. Вы... — поинтересовался офицер причиной, по которой руководитель археологической партии вдруг оказалась в другом домике, а не на своём рабочем месте.
— Спрятались, — поспешила заявить Ильза. — Боялись, что эти дроны, совершенно вышедшие, как я теперь уверена, из-под всякого контроля... начнут стрелять по людям, укрывшимся в самом посёлке...
— Они не выпускали никого за периметр? — спросил один из полисменов.
— Да, — кивнула, подтверждая слова гостя, Уоррен. — Именно так. Нам постоянно что-то необходимо делать вне лагеря, а тут... Дроны отказались повиноваться прямым приказам. И начали... стрелять по людям, неоднократно пытавшимся выйти за пределы лагеря. В итоге мы попали в блокаду... работы замерли... Да что там замерли, они фактически были прекращены! — чуть ли не выкрикнула Ильза. — А тут ещё и сошедшие с ума космопехи... тоже... начали стрелять. Хорошо хоть не на поражение, а так... предупреждая что-ли... Пришлось уйти в балки, там хоть как-то можно было спастись от этой немотивированной стрельбы. И её последствий, кстати. Мы... — Уоррен явно сильно разнервничалась. — Мы не знали, что люди... продолжат сходить с ума. Вот и мой ассистент, Мануэль тоже... не избежал этой участи...
— Да уж... — сказал один из полисменов, подходя к двери балка. — Снова он бормочет...
— Он... — доктор Уоррен поспешила попытаться повернуть разговор в более приемлемое русло, — блестящий учёный, но сейчас, видимо, в том числе и в связи с тем, что многие космопехи стали стрелять едва ли не по всем людям, находящимся в лагере... он находится в полубезумном состоянии. А так, когда у него наступает просветление... он — успешный и очень результативный учёный. Я вообще считаю правильным мнение, что гений и безумец — это всего лишь две стороны одной и той же медали.
— Возможно... — полисмен, стоявший у двери балка, прислушался. — Кричит, а не просто говорит. Он, в частности, утверждает, что маяк — это сердце зла, а время людей — закончилось. Слышно достаточно хорошо. Каждое слово. На бормотание... мало походит, лейтенант.
— Как это вы назвали... индоктринирован... — произнесла доктор Уоррен. — Мы называем это проще: одурманен. Он... боится выходить. Сидит на стуле, раскачивается из стороны в сторону и действительно — то бормочет, то кричит. Несколько десятков минут прошло, а он... всё не успокоится. И мне кажется, что его состояние только ухудшается. — Уоррен сделала несколько шагов вперёд и остановилась перед дверью балка, обернулась к полисменам, Аленко и Уильямс. — Будете... заходить?! Вам ведь... надо убедиться.
— Откройте дверь. — Аленко, приняв решение, вложил штурмовую винтовку в наспинные крепления скафандра, шагнул к балку. — Открывайте, доктор.
— Может... не надо? — в голосе главы археологической партии послышалась то ли неуверенность, то ли мольба. — Он ведь... не в себе.
|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
