Книга 3. Ужас в стране фей.

Константин Храбрых.

Книга 3. Ужас в стране фей.

Часть 1. Искры древней магии.

Пролог.

Несмотря на то, что публичные казни в средневековом обществе было одним из самых известных развлечений народных масс, площадь хранила, чуть ли не гробовое молчание, когда под магическим конвоем вели связанного серебреными цепями чародея. Многие просто боялись привлечь на себя предсмертное проклятье умирающего некроманта, слухи о которых заставляли кровь стынуть в жилах простых людей. Суеверие конечно, но простой люд живет приметами и суевериями, да и мало кто им не подвержен.

В этот раз следом за глашатаем на помост поднялся обвинитель в монашеской рясе.

— Чародей, именуемый как Рин Дан Серый, обманом реабилитированный перед лицом церкви и императорским домом нанес оскорбление королевскому дому, неоднократно возносил хулу в адрес матери церкви! За использование черной магии на неокрепшие умы студентов, за неоднократные попытки подготовки государственного переворота вы приговариваетесь к публичной казни путем отсечения головы и прилюдно сожжении вашего тела, а ваша душа будет сослана в самые глубины темной бездны, откуда вам больше не вырваться.

При каждом обвинении толпа в ужасе охала и ахала. Периодически со всех сторон слышались грозные крики, и проклятия в адрес связанного серебряными магическими цепями чародея.

Монах-инквизитор, исполнявший роль прокурора, обвинителя и судьи в одном флаконе как милосердный судья произнес, красиво играя на толпу:

— Ваше последнее слово? — монах с презрением посмотрел на улыбающегося чародея. — Предупреждаю, что любое магическое действие приведет только к еще большей агонии, которую вам обеспечат цепи.

— Прощальную песню можно?

Монах, немного подумав, кивнул.

Чародей, прокашлявшись, вышел вперед, и насмешливым взглядом обвел собравшуюся толпу. Но прежде чем он успел проронить хотя бы слово, сквозь толпу как ледокол прошагал, громко гремя полным латным доспехом, в сопровождении десятка латников Командор Верт.

— Оцепить помост!

— Командор Верт, вы понимаете, что это государственная измена?

— Куда лучше, чем вы! Меч! — Верт Сизый поднялся на помост и повернулся лицом в сторону балкона, с которого на казнь взирали императорская чета и советники, не обращая внимания на брызжущего бессильной злобой монаха-инквизиора.

Оруженосец подал ему пожалованный императором меч командора, который он, вынув из ножен переломив об колено, бросил на помост, так чтобы всем было хорошо видно.

— Можете считать, что я подал в отставку, — голос Верта прогремел над площадью многократно усиленный магией.

По его доспехам пробегали электрические разряды, и с кончиков волос словно стекали огненные искры. При виде командора, приготовившегося к битве толпа зевак в ужасе, отхлынула от помоста. Одно дело зрелище, другое дело быть задетым заклинанием боевого чародея.

Одновременно с этим из толпы вышли три чародейки, на ходу сбрасывая на брусчатку площади свои плащи. Магические посохи в их руках буквально светились от переполняемой их энергии.

Монахов подхватило магическим ветром, и сбросило с помоста на руки испуганно отшатнувшейся толпы. Следом словно предостережение над головой у служителей матери церкви с оглушительным грохотом взорвались несколько файерболов.

Но не это оказалось самым пугающим в сложившейся ситуации, с другой стороны площади испуганно разбегались люди. Прямо на них, нарушая все законы природы, средь бела дня рассекая клубы возникнувшего из ниоткуда тумана, примерно в метре от земли по воздуху плыл корабль-призрак. С обоих бортов видимые благодаря туману, скалились призрачные моряки, сжимавшие отнюдь не призрачные абордажные сабли.

— Ар-р-р-р-р! — прокатилось над площадью.

Зеваки, собравшиеся поглазеть на торжественную казнь в ужасе разбегались, словно тараканы, стараясь как можно скорее покинуть площадь, превращавшуюся в поле битвы людей и нежити.

И тут ожидавший своей казни чародей запел. Запел так как может петь только человек исполнявший свою последнюю в жизни песню:

Комната, окна на площадь.

Рваные флаги по ветру.

Женщина в доме напротив

Сжигает нетленные письма.

А над её головою

Санкт-Петербургское нее-е-ебо.

На площадь вышел императорский полк. Гремя доспехами, бывалые вояки отсекли дворец от основной площади, и поставили заслон из щитов и копий, а балкон и сам дворец замерцал, окутываясь сильнейшей магической защитой. Это в общую свалку вступили полковые маги, защищая своего сюзерена.

Лестница — десять пролётов,

Каждый изучен до боли.

Трамваи забиты людьми,

Но я не чувствую локтя.

Я еду в облачный край,

К Санкт-Петербургскому нее-е-ебу.

Позади летучего корабля-призрака открылось огромное окно портала и на площадь ступила спавшая тысячелетия золотая армия древних, выводя на и без того не резиновую площадь два полка золотой пехоты. Впереди в начищенных до блеска пурпурно-золотых доспехах вышагивал принц древнего города, на ходу отдавая команды на построение.

Следом за пехотой под командованием принцессы в серебряном кольчужном доспехе на площадь вышла сотня серебряных арбалетчиков. От блеска и количества драгоценного металла на воинах древнего города рябило в глазах.

Дай хоть немного свободы

Птицам, парящим в прицеле.

Им некуда будет лететь,

Если ты рухнешь на город...

Здравствуй, осенняя площадь,

Пусть мой этаж не последний -

Скоро я буду с тобой,

Моё Санкт-Петербургское нее-е-ебо...

(Сплин — Санкт-Петербургское Небо)

В небе возникла огромная сфера и на площадь стали спускаться разноцветные магические сферы, из которых выходили один за другим маги с эмблемой Академии Веера на кольчужных и кожаных нагрудниках.

Верт Сизый скалясь, словно волк почуявший добычу вновь посмотрел в сторону императорского балкона, и смеющимся голосом крикнул:

— Ваше Императорское Величество, я предупреждал, а теперь здесь собраны силы способные стереть с лица континент, и все из-за одного непутевого мага, которым вы решили пожертвовать из-за капризов взбалмошной принцессы соседнего королевства! Осталось дать отмашку и от столицы, да и страны останется только один жирный пепел!

Внезапно со связанного чародея, прекратившего петь спали все магические оковы и тот, поклонившись, разбежался по помосту и прыгнул в воздух, обернувшись черным вороном. Над площадью, в немом изумлении взиравшей за зигзагообразным полетом черной птицы прогремел каркающий смех, после чего ворон исчез в вихре портала.

А с восточной башни послышался усиленный магией радостный и довольный смех чародея:

— Господа, я с вас охр...!

После чего едва заметный человеческий силуэт спрыгнул с крыши башни и над площадью раскрыл свои широкие и цветастые крылья планер, выполненный в виде огромного змея цветастой расцветки, сделавшей честь любому павлину. Сделав почетный круг над площадью, планер перемахнул через высокую крепостную стену и скрылся в неизвестном направлении.

— Вот зараза! То-то я и думал, что-то он за время пребывания в этом мире так и не занимался своим любимым воздухоплаваньем на планере! Жук! — Верт посмотрел в бледное лицо императора и прежде чем скрыться в магическом вихре портала, куда уходили прибывшие по первому зову, сокурсники сплюнул: — Все контракты мои и моей семьи с императорским двором разорваны, с пустой землей и замком делайте что хотите!

После чего бывший командор Верт шагнул в вихрь портала.

Последними площадь покидала золотая армия. Принцесса, подняв забрало на полушлеме, кивнула трем сестрам, словно прощаясь, после чего окно портала за ней схлопнулось. Оставив на площади лишь пустоту, и растерянно озиравшуюся в поисках противника императорскую армию.

Три архимага покинули площадь, накинув на себя "покрывало" невидимости.

Глава 1.

Я шел, спотыкаясь за остроухим засранцем, которого так и хотелось отоварить чем-нибудь тяжелым если не по голове, то по хребту уж точно. Эльфийский лес всегда таит в себе кучу опасностей, а уж если проводник ведет тебя с ярко выраженным нежеланием, то как вы понимаете я спотыкался, падал, мне хлестали по лицу ветви, причем обязательно с такой силой что я боялся за свои глаза. Шесть раз меня кусали белки, два раза я наступил на хвост еноту, словно тень, бредущая за мной, в итоге полоскун постоянно швырял мне в спину шишки.

— Долго еще? — пот с меня тек ручьем.

— Уже устал человек? — на лице светло-рожденного проступила насмешливо-снисходительная улыбка.

— Я устал от такой за... как ты! Ушастый! — огрызнулся я, доставая ногу из барсучьей норы, слава богу, не сломал.

Эльф дернулся, словно ему скалкой промеж глаз засветили скалкой.

Дальше пошел цирк-шапито!

Я заклинаниями склеил его стрелы в колчане в единый "ком", не забыв так же приклеить все его холодное оружие к ножнам, а его стопы к корням дерева, на котором он стоял. Эльф, недолго думая, попытался сплести заклинание, но у него свело судорогой пальцы и скулы.

Я, выпрямившись в полный рост, спокойно отряхнул одежду и, покачав головой, снял со рта эльфа заклинание "немоты", и ту же пожалел об этом. Меня покрыли с ног до головы отборным матом высокого наречия эльфов, сравнили весь мой короткий род с племенем диких обезьян, после чего он перешел на моих родителей... зря...

Я снял с него все опутывающие заклинания, после чего потянул из ножен эсток.

— Думаю, владыка эльфов поймет меня правильно, тем более шесть эльфов-рейнджеров из группы сопровождения и два боевых мага будут свидетелями, как дуэли, так и причины дуэли.

Эльф, выхватив свой клинок, бросился в атаку. Скорость и инерция сыграли с ним злую шутку, он поскользнулся на влажной от росы траве и, потеряв равновесие, кубарем пролетел мимо меня. Я же не остался в долгу и хлестнул плашмя по открытому тылу эльфа клинком плашмя...

Черное пламя эстока сделало свое "черное" дело. Эльф-проводник, издав дикий испуганный вопль, стал кататься по траве, пытаясь сбить вспыхнувшее на штанах пламя.

Когда он наконец-то смог сбить пламя сев пятой точкой в протекавший неподалеку от нас ручей, я уже стоял рядом и держал эсток рядом с его шеей и плечом.

— Как думаешь, за свои оскорбления тебе отрезать одно ухо, или оба для симметрии?

— Грязно играешь колдун! — эльф сплюнул на траву мне под ноги.

— Грязно? Мальчик, что не видел внешнего мира, разве может знать что-то о грязи? — Я покачал головой. — Тебя, скорее всего не допустили к тем учениям, что проходили весной, и ты затаил на это обиду, и теперь отыгрываешься... Эльфы мельчают с каждым поколением!

Проводник дернулся как от оплеухи. Я же убрал оружие в ножны, обижаться на ребенка, значит ставить себя на одну линию с ним.

Паутина сработала, словно новогодняя елка, высветив в подсознании точное расположение хорошо замаскировавшихся опытных эльфов-рейнджеров державших меня на прицеле, и готовых за доли секунды превратить меня в подобие морского ежа, и никакая бы защита не сработала. Почему? Сделать стрелы, пробивающие магические щиты куда проще, чем постоянно держать на себе магическую защиту.

— Прошу прощения за выходку подчиненного эр Дан, он будет наказан, а теперь прошу за мной, Владыка уже ожидает вас.

Из тени дерева вышел рослый светловолосый эльф в стандартном одеянии рейнджера. Черты лица были смутно знакомы... да и голос. Стоп!

— Прошу прощения у вас, старшего брата нет? Больно вы напоминаете мне моего знакомого магистра-лекаря.

— Ну, мы с братом весьма похожи эр Дан. Тем более Аверлоринт Ливаэль был о вас очень хорошего мнения. Мое имя Эраэнгол. Прошу за мной, мы задерживаемся, не хочу чтобы повелитель долго ждал!

Я кивнул и последовал за эльфом.

Дальше идти стало куда легче. Мой новый провожатый выбрал куда более удобную дорогу. И уже через час, когда я готов был рухнуть без сил мы вышли к жилым секторам эльфийского леса...

Великолепные белые стволы меллорнов устремлялись ввысь на сотни метров, словно стараясь достигнуть края небосклона. Не надо меня учить географии и тому, как различаются различные слои атмосферы, вас бы хоть раз поместить в мир, где небо каменное или является огромным стеклянным колпаком. Вот туда бы ваших научных теоретиков! Но речь не о том! Я впервые увидел в живую дом-дерево! Описывать долго, все равно с первого раза не описать, представьте себе огромные древесные сферы, вырастающие из огромных ветвей деревьев, растущих бок обок с меллорнами. Множество плетеных лестниц переплетались с выращенными в стволах деревьев широких ступеней.

Но дворец эльфов отличался, словно детская машинка отличается от автомобиля, выпущенного в единственном числе под заказ.

Такое чувство, что спрятанное в изумрудной листве тысячелетних деревьев строение было высечено и сложено из огромных голубых кристаллов. Или возможно даже из стекла, пока меня вели к дворцу я, не скрывая восхищения с жадностью исследователя любовался этим творением попав святая-святых лесного народа.

Мда-а, дух захватывает!

— Вижу, что вам понравился дворец повелителя. Сюда за последние сто пятьдесят лет не пускали никого из вашего народа.

— Что могу сказать в ответ, польщен честью допущенным быть сюда! А из чего сам дворец?

— Магические кристаллы вырастили гномы в обмен на кое-какие услуги. Это было две эпохи тому назад, как раз перед тем, как они покинули этот мир.

Магические кристаллы... могу биться об заклад, они постоянно впитывают магическую энергию извне, и тот, кто обладает этим сокровищем весьма опасный противник в этом мире. Не удивительно, что границы эльфийских лесов незыблемы. По сути если им понадобиться отвоевать себе земли, то боюсь людям будет куда как тяжло удержать свои позиции. Меня провели мимо тронного зала, с двумя неулыбчивыми эльфами в золоченых доспехах, смотревшими на меня словно я большая серая мышь, вставшая на две ноги, и решила испачкать пол перед ними.

Меня отвели, как я понял в личный кабинет владыки леса.

Местного Элронда называли Денроод Флантаал. Нетипичное имя для эльфов этого мира.

В кабинете помимо владыки присутствовали еще две "молодые" ослепительно красивых эльфийки, которые могли быть как дочерьми, так как имели общие черты лица Денроода, так и сестрами, старение у эльфов всегда вызывало дикую зависть у других рас. Старых эльфов практически никто не видел, существуют догадки о том, что они умирают точно такими же, какими были в зрелые годы. Просто однажды и у них приходит свой срок.

— Мое почтение вечно молодым светло-рожденным! — староэльфийский дался мне с трудом, и походил на воронье карканье, чем на речь.

Эльфийки заулыбались, владыка же благосклонно кивнул:

— Мой старый друг просил аудиенции для вас, что бывает весьма и весьма редко. Не будем терять время на долгие обмены любезностями, ваш срок и так короток, что даже удивительно, что вы достигли таких высот в развитии.