Наследница дара. Часть первая: о цветах и покушениях

Наследница дара.

Часть первая: о цветах и покушениях

* * *

'Эльсиорская сэлья — ведущее учебное заведение, куда допускаются только эльфы. Построена она была в пятьсот восемнадцатом хисьёле великим и непревзойденном Селестином, основателем дома Солнца'.

— Кириадна! — возмущенно заголосила моя тетя, — Ты вообще меня слушаешь?

Тетя. Она, в общем-то, добрая. Сама не любит всю эту муть, которую нужно учить мне, наследнице великого дара держателя. Однако, еще у меня есть дядя. Он ее муж, также муз и вообще великий ректор Магического Межмирного Института. Вера, так зовут тетю, сама недавно все это учила, теперь и мне предстоит заучивать историю миров, а именно начинать нужно будет с эльфийского мира. К слову, с остальными мирами я очень-очень хорошо знакома — семейство-то у меня примечательное.

— Вер, скучно же! — скривилась я.

— Это не повод витать в облаках. Давай, выныривай из фантазии и приступай к обучению.

С огромной неохотой и понурым видом принялась писать самостоятельную работу дальше.

'В сэлье обучают всем искусствам от гельести (выращивание и выведение новых видов живности и растительности) до фомены (искусства магического боя). Существует три факультета, согласно им есть и три специальности: звездная, солнечная и лунная. Первая основана на науке, искусстве и здравоохранении. Вторая — политика, бой и сила. Последняя, лунная, — это искусство владения жизнью и смертью, прорицание'.

— Вер, а ты вообще видела эльфов? Их мир? — мне было скучно. Абсолютная память — это не интересно. Особенно, когда точно знаешь, что там, за стенами классной комнаты, которую обустроили мне в дедушкином поместье, такая живая жизнь кипит.

— Видела, Кир. Не отвлекайся. Между прочим, ты сама чуточку эльф, так что... У тебя еще пять минут. Не забудь написать и даты, и имена. А то опять переписывать будешь.

— Вер. Мне так хочется на эшликов посмотреть. Они должны уже опериться...

— Вот напишешь, и пойдешь на них смотреть. Давай уже!

Эх, как с ней Димка справляется-то? Я думала дядя у меня строгий или дедушка, но нет. Вера всех переплюнула. Так следит за моим обучением, как будто это архиважная миссия, от которой зависит жизнь всех миров. Но поделать ничего не могу. Уж больно эшликов посмотреть хотелось. Как-никак первый мой личный опыт выведения этих птичек.

'Сэлья располагается в горах между изумрудными лесами на границе трех земель. Обучаться там могут только эльфы. Обучение начинается с зеленца, первого месяца лета, и заканчивается в снежене — первом зимнем месяце, прерываясь на три месяца студенческого отпуска. Весной у всех курсов практика. Обучаются там все по десять хисьёл'.

Жесть. Десять лет обучаться в этом убогом заведении. И еще столько практик каждый год на три месяца. Вот если подумать: что же там за три месяца можно сотворить, хотя бы тем, кто учится на солнечном факультете? Ну, сидеть на заседаниях совета трех домов? Скука. Мне Димка говорил, что это долгие многодневные и изнурительные собрания, когда все входят в большую комнату, и закрываются на замок. Пока к единому мнению не придут, никто из находящихся там существ не может выйти (даже в туалет!). Ужас! Нет, десять лет этой мурой заниматься не хотелось бы. Так пишем дальше. Минут пять осталось. А я не писала про разделение — надо срочно исправлять эту оплошность...

'Ранее не было разделения на факультеты, все обучались пятнадцать хисьёл всем возможным искусствам — это был широкий профиль. Но после первого (и единственного) противостояния между домами эльфов появилось разделение, которое и существует до сих пор. Ректором сэльи всегда был эльфийский пьер. Сейчас это Санни Соленелис Хи Селестин, уважаемый ректор, первый эльфийский пьер, самый сильнейший маг в этом мире, сын верховного главы дома Солнца. Сэльей руководит уже сорок семь хисьёл, добился высочайших результатов в этой области'.

— Все! — радостно взвизгнула я и магией отправила магической нитью самостоятельную работу на стол к Вере, — Я к эшликам.

Тетя усмехнулась и позволила двери открыться. Я мигом сорвалась с места и выскользнула из комнаты. По поместью я могу перемещаться и еще быстрее, например, летая, или катаясь на тени, но пока этого мне нельзя — тень скоро должна прикрепиться ко мне и вот тогда... Ладно, пешком. К милым созданиям.

Эшлики — очень нежные птички. Их завезли к нам орки очень много лет назад, когда Димка еще маленьким был. Расцветка у них была серая и скучная, зато их перья, которые опадали во время линьки, были чрезвычайно дорогим удовольствием. Это и универсальный антибактериальный материал, и средство для чистки, и ножик. А еще, когда оно затвердевает окончательно, то становится невероятно красивым и маленькие перышки можно носить на цепочке, как подвеску. Однако, мне серый вид птичек не очень нравился: меленькие, невзрачные с длинными клювами, короткими крыльями, и круглым тельцем. У них почти не видно головы и лапок, этакий кругляш в с желтым клювом. Недавно я была в зоопарке в Москве, куда меня насильно принудительно привела Вера, и там я увидела павлинов. Какой хвост! Какие перья! Какой окрас! Вот и решила я провести эксперимент. Благо мама у меня была дома, и вместе смогли подобрать нужную модификацию генов. Позавчера эшлики вылупились — еще слепые, розовенькие и такие беззащитные — они меня поразили своим заливным писком и крохотными размерами. Опериться оны должны были сегодня, поэтому я очень старалась как можно быстрее оказаться в птичнике.

— Кирка, шельма! — я врезалась в дедушку, — Ты чего несешься, как на пожар?

— Эшлики! — на выдохе сказала я и убежала по направлению к части поместья, где должны были уже вот-вот опериться мои маленькие подопечные.

Дедушку боялись все. Даже бабушка, не сильно, правда, только в моменты его работы, но все равно. Я же его не боялась вовсе. То ли это из-за дара держателя, который был у меня сильно развит, то ли у меня напрочь отсутствовал страх перед дедушкой. Я им восхищалась. Он мой герой. Сильный и мудрый, справедливый и добрый. Я для него была маленькой шельмой. Любимой шельмой. Его наследницей.

Забежала в птичник. Мама-наседка эшликов — серая Норка и ее 'муж' Нерка кудахтали над пищащими комочками, у которых уже начинал показываться белесый пушок. Кажется, получилось. Подошла я к ним поближе. У одного эшлика стали появляться уже перья — розовые! Как необычно!

К ужину все птички успели опериться и теперь довольно кушали кукурузу. Я же, как только прозвучал сигнал на ужин, побежала в столовую. Нужно обязательно рассказать домашним об удачном эксперименте. Забежала и застыла. У нас были гости.

Если бы я ни разу не читала учебник или не смотрела лекционные файлы по программе межмирья, то была бы в шоке. Вообще эльфы считались невероятно красивыми, красивее даже вампиров и музов весте взятых. Я бы их назвала карамельками — сладкие, у них даже голос на пленке был таким тягучим и напевным.

Фигня, что во мне течет кровь эльфов — у меня ее очень мало и вся она только чисто номинально есть у меня... Я больше в гномов и держателей пошла. Нет, и полукровок я тоже видела — но это совсем не то, что чистокровные представители ушастых...

Если бы я ни разу не разговаривала с дедушкой или моим дядей, моим папой или мамой, бабушкой или Верой, то я бы точно сейчас попала впросак. Я бы не знала, как нужно реагировать не небывалую красоту дамы с иссиня черными волосами, украшенными в тончайшим кружевом алмазов. Невероятный и помпезный наряд этой женщины-эльфийки выглядел настолько вычурным в нашей земной повседневности, что казался невероятно чужим и столь же прекрасным.

Если бы я никогда не была в землях эльфов (очень давно, мне тогда еще можно было и не уметь говорить на межмирном языке), то никогда бы не опознала, что рядом с этой дамой-эльфийкой с темной кожей, стоит не раб или прислуга, а уважаемый пьер дома Звезд Норлес Зел Хоси Льорсил, а позади него пьер дома Солнца Альел Сонелис Хи Селестин. Всем известно, что испокон веков, с момента создания мира. Подземными эльфами правила пьяра, а земными — пьеры.

Если бы я никогда не листала учебник по этикету, я просто растеклась лужицей перед тремя властителями эльфийского мира. Но так я стояла с гордо поднятой головой, величественно нацепив на лицо маску благожелательности, а не безмерного обожания.

— Уважаемая Кириадна, наследница держателей! — первый отмер как ни странно Норлес — бородатый эльф с лысой черепушкой, этакий тибетский монах. Но донельзя прекрасный — стройный, высокий, с тонкими чертами лица, пронзительно голубыми глазами. В своем платье смотрелся бы смешно, если бы не то, как сумел себя он подать — грациозен в своих движениях, которые выверены с точностью до миллиметра. Идеал. А уж какой голос, какой поворот головы! Влюбилась бы, если бы ни была с детства помолвлена с кем-то.

Норлес подпрыгнул на месте и стремительно подбежал ко мне, и если бы ни книжки по этикету... я бы сбежала. Ибо с таким выражением лица бегут не к единственной наследнице держателей, а к редкому экземпляру с непонятной болезнью. Я сдержалась и даже смогла присесть в реверансе. Не очень глубоком, так как короткая юбка, та самая, которую я всегда надеваю в жаркую пору лет с пяти, не позволяла делать нужный присед, а декольтированный топик и вовсе мог привести в шок единственную даму, пьяру Жельзет Цки Зильтесон. Ведь именно подземные эльфийки славятся своим консервативным нравом и очень тонкой душевной организацией.

— Вы здоровы! — с облегчением, как мне показалось, произнес высший пьер дома Звезды.

— Да, — ответила я недоуменно, потом перевела взгляд на дедушку.

Глава держателей был суров. Не раз видела этот суровое и одновременно сосредоточенное лицо. Всегда оно предвещало какие-то перемены. Например, в последний раз свадьбу Веры с Димой и разгром отвергнутых.

— Прошу в мой кабинет после ужина, — чеканя слова, известил дедушка всех собравшихся. А нас тут было не мало: мои родители, дядя с тетей, молоденькая провидица Лера и 'начальники' эльфийский домов. Видимо, и мне там нужно быть.

Если бы ни ежедневные занятия по магии, которые мне попеременно устраивали все члены нашей семьи, и мои колоссальные успехи на этом поприще, то я бы и не обратила внимания на странную ауру еды. Ни у кого не было черноватой дымки, которая обволакивала тарелку с иольским супом из лука, который выращивают орки у себя в степях. Это деликатес, и чтобы была вот такая дымка, его нужно было отравить и не просто отравить, а именно заклсять. Что это было за заклятье, я не успела узнать, потому что только стоило мне протянуть руку к ауре, как дунуло мощным даром эльфийской темной магии жизни.

Если бы не близкое знакомство по межмирной связи, с маленькой дочерью тоже наследницей только уже темного эльфийского дома, то я бы ни за что не поверила, что это меня хотят спасти, а не убить. Вид холодной красоты эльфийки которая в миг превратилась в хищницу с удлинившимися ногтями и белыми-белыми глазами, шипящую формулу эликсира жизни внушал страх и заставлял трепетать.

— Редкость, — задумчиво прошептал дядя.

— Закономерность, — пробормотал пьер дома Солнца.

А я не могла оторвать взгляда от того, как мигом превратился черный дым в серебристую сетку и стал таять, опадая тысячами песчинок.

— Верная смерть, — как-то замогильно сказала эльфийка, — Хорошо, что никто не успел даже вдохнуть пары.

Она устало откинулась на спинку высокого стула-кресла и прикрыла глаза. Кажется, пьяра Жользет устала.

И еще, если бы я не знала древнего языка, если бы я не была наследницей держателей и если бы не мой возраст, когда я уже прошла начальное соединение с тенью, то я была бы мертва.

* * *

В этот же день меня отправили к эльфам. Злой рок какой-то. Я не знаю, как так можно делать, но дедушка первый раз на моей памяти был жесток по отношению к моим 'хотелкам'. Даже мама и папа были согласны с великим Главой.

— Кира, — начал он, как только все разошлись, — мои приказы не обсуждаются. Ты девочка большая, тень при тебе уже скоро будет. Я с тобой никого не могу отправить, так как это привлечет внимание, а вот эльфов никто не заподозрит.

— С чего это вообще все взяли, что это было покушение? Поместье неприступно!

А ведь я была, ой, как права. Никто в здравом уме не смог, да и не захотел бы, проникнуть сюда. Они же не самоубийцы. Только у деда на все было иное, держательское мнение. Великий глава разозлился. Тень его, что до этого просто лежала на ковре, мигом взметнулась за спину и распустила широкие крылья-руки. Моя же тень пристыжено тихо так намекала, что лучше деду не перечить, то есть просто лежала на ковре и была ... обычной тенью. Ой.

— А с того, что провидцы никогда не ошибаются, Кира. Что Валерия Проно, что пьяра дома Луны в один голос твердят, что на наших землях тебе грозит несчастье. А там тебе будет лучше.

Дедушка подошел ко мне вплотную и обнял за плечи. Я прижалась к его груди и чуть не заплакала. Здесь здорово. Я люблю землю. Все от людских городов с их инфраструктурой и суетой, до наших красивых дворцов, магии. Дурацкие перевороты, вся эта канитель с властью и справедливостью. Мы с дедом не виноваты, что родились с даром держателей, что нам дано видеть правду и ложь, менять ход событий и кроить миры по своему усмотрению. Что такого в этом даре? Мы судьи, не больше и не меньше. И многие считают, что наше слово — это горе, что всегда его несем с собой, специально все это делаем.

— Кир-р-ра — прорычал дедушка, а я почти плакала. Потому что мне было откровенно жалко себя, не хотелось расставаться с подругой Лерой, которая не так часто бывает тут после своего замужества, с родителей тоже не хотелось покидать... Но больше всего я не хотела уходить с эльфами в неизвестность.

Всю жизнь я была 'светом'. Лучиком. Единственная наследница. Уже один факт того, что во мне прорезался дар держателя, и я могу общаться с тенями, уяснять ложь и правду, делает меня уникальной, ценной. Только вот неучам-магам, которым не хватило силы и дара поступить хотя бы в школу, всегда кажется, что я какая-то не такая. Заносчивая, избалованная и чужая. Это для других рас я надежда и опора, а для магов, ведьм и людей, я исчадие зла, которое видит всю их суть. Ужасно, правда?

Почему и кому надо устраивать покушения? Карма у меня такая, видимо. Когда была ребенком — похитили и почти убили. Все считали, что и моего следа нет на белом свете, но какая-то женщина с помощью эльфа смогла отыскать меня и привести домой. Наследница тогда осталась живой и невредимой, только вот память об этом событии была основательно стера дедушкой, чтобы не мешала жить дальше. Потом еще было несколько покушений. Один раз чуть не погибла Лерка, моя подруга-провидица, а во второй раз — Вера. Всегда за этим кто-то стоял, но вот кто не понятно. Всегда ловились только исполнители. Провидцы молчали, а мне оставалось только учиться и ждать очередного нападения. Дождалась.

— Кирочка, — дедушка присел на свое кресло, я забралась к нему на колени, обняла за плечи, — Рыженькая моя красавица. Всего месяц потерпеть. Всего тридцать дней. Эльфы такие существа, которые будут беречь тебя пуще своих цветов. Поверь, лучшей охраны и не найти.