Наследница дара. Часть первая: о цветах и покушениях

Наследница дара.

Часть первая: о цветах и покушениях

* * *

'Эльсиорская сэлья — ведущее учебное заведение, куда допускаются только эльфы. Построена она была в пятьсот восемнадцатом хисьёле великим и непревзойденном Селестином, основателем дома Солнца'.

— Кириадна! — возмущенно заголосила моя тетя, — Ты вообще меня слушаешь?

Тетя. Она, в общем-то, добрая. Сама не любит всю эту муть, которую нужно учить мне, наследнице великого дара держателя. Однако, еще у меня есть дядя. Он ее муж, также муз и вообще великий ректор Магического Межмирного Института. Вера, так зовут тетю, сама недавно все это учила, теперь и мне предстоит заучивать историю миров, а именно начинать нужно будет с эльфийского мира. К слову, с остальными мирами я очень-очень хорошо знакома — семейство-то у меня примечательное.

— Вер, скучно же! — скривилась я.

— Это не повод витать в облаках. Давай, выныривай из фантазии и приступай к обучению.

С огромной неохотой и понурым видом принялась писать самостоятельную работу дальше.

'В сэлье обучают всем искусствам от гельести (выращивание и выведение новых видов живности и растительности) до фомены (искусства магического боя). Существует три факультета, согласно им есть и три специальности: звездная, солнечная и лунная. Первая основана на науке, искусстве и здравоохранении. Вторая — политика, бой и сила. Последняя, лунная, — это искусство владения жизнью и смертью, прорицание'.

— Вер, а ты вообще видела эльфов? Их мир? — мне было скучно. Абсолютная память — это не интересно. Особенно, когда точно знаешь, что там, за стенами классной комнаты, которую обустроили мне в дедушкином поместье, такая живая жизнь кипит.

— Видела, Кир. Не отвлекайся. Между прочим, ты сама чуточку эльф, так что... У тебя еще пять минут. Не забудь написать и даты, и имена. А то опять переписывать будешь.

— Вер. Мне так хочется на эшликов посмотреть. Они должны уже опериться...

— Вот напишешь, и пойдешь на них смотреть. Давай уже!

Эх, как с ней Димка справляется-то? Я думала дядя у меня строгий или дедушка, но нет. Вера всех переплюнула. Так следит за моим обучением, как будто это архиважная миссия, от которой зависит жизнь всех миров. Но поделать ничего не могу. Уж больно эшликов посмотреть хотелось. Как-никак первый мой личный опыт выведения этих птичек.

'Сэлья располагается в горах между изумрудными лесами на границе трех земель. Обучаться там могут только эльфы. Обучение начинается с зеленца, первого месяца лета, и заканчивается в снежене — первом зимнем месяце, прерываясь на три месяца студенческого отпуска. Весной у всех курсов практика. Обучаются там все по десять хисьёл'.

Жесть. Десять лет обучаться в этом убогом заведении. И еще столько практик каждый год на три месяца. Вот если подумать: что же там за три месяца можно сотворить, хотя бы тем, кто учится на солнечном факультете? Ну, сидеть на заседаниях совета трех домов? Скука. Мне Димка говорил, что это долгие многодневные и изнурительные собрания, когда все входят в большую комнату, и закрываются на замок. Пока к единому мнению не придут, никто из находящихся там существ не может выйти (даже в туалет!). Ужас! Нет, десять лет этой мурой заниматься не хотелось бы. Так пишем дальше. Минут пять осталось. А я не писала про разделение — надо срочно исправлять эту оплошность...

'Ранее не было разделения на факультеты, все обучались пятнадцать хисьёл всем возможным искусствам — это был широкий профиль. Но после первого (и единственного) противостояния между домами эльфов появилось разделение, которое и существует до сих пор. Ректором сэльи всегда был эльфийский пьер. Сейчас это Санни Соленелис Хи Селестин, уважаемый ректор, первый эльфийский пьер, самый сильнейший маг в этом мире, сын верховного главы дома Солнца. Сэльей руководит уже сорок семь хисьёл, добился высочайших результатов в этой области'.

— Все! — радостно взвизгнула я и магией отправила магической нитью самостоятельную работу на стол к Вере, — Я к эшликам.

Тетя усмехнулась и позволила двери открыться. Я мигом сорвалась с места и выскользнула из комнаты. По поместью я могу перемещаться и еще быстрее, например, летая, или катаясь на тени, но пока этого мне нельзя — тень скоро должна прикрепиться ко мне и вот тогда... Ладно, пешком. К милым созданиям.

Эшлики — очень нежные птички. Их завезли к нам орки очень много лет назад, когда Димка еще маленьким был. Расцветка у них была серая и скучная, зато их перья, которые опадали во время линьки, были чрезвычайно дорогим удовольствием. Это и универсальный антибактериальный материал, и средство для чистки, и ножик. А еще, когда оно затвердевает окончательно, то становится невероятно красивым и маленькие перышки можно носить на цепочке, как подвеску. Однако, мне серый вид птичек не очень нравился: меленькие, невзрачные с длинными клювами, короткими крыльями, и круглым тельцем. У них почти не видно головы и лапок, этакий кругляш в с желтым клювом. Недавно я была в зоопарке в Москве, куда меня насильно принудительно привела Вера, и там я увидела павлинов. Какой хвост! Какие перья! Какой окрас! Вот и решила я провести эксперимент. Благо мама у меня была дома, и вместе смогли подобрать нужную модификацию генов. Позавчера эшлики вылупились — еще слепые, розовенькие и такие беззащитные — они меня поразили своим заливным писком и крохотными размерами. Опериться оны должны были сегодня, поэтому я очень старалась как можно быстрее оказаться в птичнике.

— Кирка, шельма! — я врезалась в дедушку, — Ты чего несешься, как на пожар?

— Эшлики! — на выдохе сказала я и убежала по направлению к части поместья, где должны были уже вот-вот опериться мои маленькие подопечные.

Дедушку боялись все. Даже бабушка, не сильно, правда, только в моменты его работы, но все равно. Я же его не боялась вовсе. То ли это из-за дара держателя, который был у меня сильно развит, то ли у меня напрочь отсутствовал страх перед дедушкой. Я им восхищалась. Он мой герой. Сильный и мудрый, справедливый и добрый. Я для него была маленькой шельмой. Любимой шельмой. Его наследницей.

Забежала в птичник. Мама-наседка эшликов — серая Норка и ее 'муж' Нерка кудахтали над пищащими комочками, у которых уже начинал показываться белесый пушок. Кажется, получилось. Подошла я к ним поближе. У одного эшлика стали появляться уже перья — розовые! Как необычно!

К ужину все птички успели опериться и теперь довольно кушали кукурузу. Я же, как только прозвучал сигнал на ужин, побежала в столовую. Нужно обязательно рассказать домашним об удачном эксперименте. Забежала и застыла. У нас были гости.

Если бы я ни разу не читала учебник или не смотрела лекционные файлы по программе межмирья, то была бы в шоке. Вообще эльфы считались невероятно красивыми, красивее даже вампиров и музов весте взятых. Я бы их назвала карамельками — сладкие, у них даже голос на пленке был таким тягучим и напевным.

Фигня, что во мне течет кровь эльфов — у меня ее очень мало и вся она только чисто номинально есть у меня... Я больше в гномов и держателей пошла. Нет, и полукровок я тоже видела — но это совсем не то, что чистокровные представители ушастых...

Если бы я ни разу не разговаривала с дедушкой или моим дядей, моим папой или мамой, бабушкой или Верой, то я бы точно сейчас попала впросак. Я бы не знала, как нужно реагировать не небывалую красоту дамы с иссиня черными волосами, украшенными в тончайшим кружевом алмазов. Невероятный и помпезный наряд этой женщины-эльфийки выглядел настолько вычурным в нашей земной повседневности, что казался невероятно чужим и столь же прекрасным.

Если бы я никогда не была в землях эльфов (очень давно, мне тогда еще можно было и не уметь говорить на межмирном языке), то никогда бы не опознала, что рядом с этой дамой-эльфийкой с темной кожей, стоит не раб или прислуга, а уважаемый пьер дома Звезд Норлес Зел Хоси Льорсил, а позади него пьер дома Солнца Альел Сонелис Хи Селестин. Всем известно, что испокон веков, с момента создания мира. Подземными эльфами правила пьяра, а земными — пьеры.

Если бы я никогда не листала учебник по этикету, я просто растеклась лужицей перед тремя властителями эльфийского мира. Но так я стояла с гордо поднятой головой, величественно нацепив на лицо маску благожелательности, а не безмерного обожания.

— Уважаемая Кириадна, наследница держателей! — первый отмер как ни странно Норлес — бородатый эльф с лысой черепушкой, этакий тибетский монах. Но донельзя прекрасный — стройный, высокий, с тонкими чертами лица, пронзительно голубыми глазами. В своем платье смотрелся бы смешно, если бы не то, как сумел себя он подать — грациозен в своих движениях, которые выверены с точностью до миллиметра. Идеал. А уж какой голос, какой поворот головы! Влюбилась бы, если бы ни была с детства помолвлена с кем-то.

Норлес подпрыгнул на месте и стремительно подбежал ко мне, и если бы ни книжки по этикету... я бы сбежала. Ибо с таким выражением лица бегут не к единственной наследнице держателей, а к редкому экземпляру с непонятной болезнью. Я сдержалась и даже смогла присесть в реверансе. Не очень глубоком, так как короткая юбка, та самая, которую я всегда надеваю в жаркую пору лет с пяти, не позволяла делать нужный присед, а декольтированный топик и вовсе мог привести в шок единственную даму, пьяру Жельзет Цки Зильтесон. Ведь именно подземные эльфийки славятся своим консервативным нравом и очень тонкой душевной организацией.

— Вы здоровы! — с облегчением, как мне показалось, произнес высший пьер дома Звезды.

— Да, — ответила я недоуменно, потом перевела взгляд на дедушку.

Глава держателей был суров. Не раз видела этот суровое и одновременно сосредоточенное лицо. Всегда оно предвещало какие-то перемены. Например, в последний раз свадьбу Веры с Димой и разгром отвергнутых.

— Прошу в мой кабинет после ужина, — чеканя слова, известил дедушка всех собравшихся. А нас тут было не мало: мои родители, дядя с тетей, молоденькая провидица Лера и 'начальники' эльфийский домов. Видимо, и мне там нужно быть.

Если бы ни ежедневные занятия по магии, которые мне попеременно устраивали все члены нашей семьи, и мои колоссальные успехи на этом поприще, то я бы и не обратила внимания на странную ауру еды. Ни у кого не было черноватой дымки, которая обволакивала тарелку с иольским супом из лука, который выращивают орки у себя в степях. Это деликатес, и чтобы была вот такая дымка, его нужно было отравить и не просто отравить, а именно заклсять. Что это было за заклятье, я не успела узнать, потому что только стоило мне протянуть руку к ауре, как дунуло мощным даром эльфийской темной магии жизни.

Если бы не близкое знакомство по межмирной связи, с маленькой дочерью тоже наследницей только уже темного эльфийского дома, то я бы ни за что не поверила, что это меня хотят спасти, а не убить. Вид холодной красоты эльфийки которая в миг превратилась в хищницу с удлинившимися ногтями и белыми-белыми глазами, шипящую формулу эликсира жизни внушал страх и заставлял трепетать.

— Редкость, — задумчиво прошептал дядя.

— Закономерность, — пробормотал пьер дома Солнца.

А я не могла оторвать взгляда от того, как мигом превратился черный дым в серебристую сетку и стал таять, опадая тысячами песчинок.

— Верная смерть, — как-то замогильно сказала эльфийка, — Хорошо, что никто не успел даже вдохнуть пары.

Она устало откинулась на спинку высокого стула-кресла и прикрыла глаза. Кажется, пьяра Жользет устала.

И еще, если бы я не знала древнего языка, если бы я не была наследницей держателей и если бы не мой возраст, когда я уже прошла начальное соединение с тенью, то я была бы мертва.

* * *

В этот же день меня отправили к эльфам. Злой рок какой-то. Я не знаю, как так можно делать, но дедушка первый раз на моей памяти был жесток по отношению к моим 'хотелкам'. Даже мама и папа были согласны с великим Главой.

— Кира, — начал он, как только все разошлись, — мои приказы не обсуждаются. Ты девочка большая, тень при тебе уже скоро будет. Я с тобой никого не могу отправить, так как это привлечет внимание, а вот эльфов никто не заподозрит.

— С чего это вообще все взяли, что это было покушение? Поместье неприступно!

А ведь я была, ой, как права. Никто в здравом уме не смог, да и не захотел бы, проникнуть сюда. Они же не самоубийцы. Только у деда на все было иное, держательское мнение. Великий глава разозлился. Тень его, что до этого просто лежала на ковре, мигом взметнулась за спину и распустила широкие крылья-руки. Моя же тень пристыжено тихо так намекала, что лучше деду не перечить, то есть просто лежала на ковре и была ... обычной тенью. Ой.

— А с того, что провидцы никогда не ошибаются, Кира. Что Валерия Проно, что пьяра дома Луны в один голос твердят, что на наших землях тебе грозит несчастье. А там тебе будет лучше.

Дедушка подошел ко мне вплотную и обнял за плечи. Я прижалась к его груди и чуть не заплакала. Здесь здорово. Я люблю землю. Все от людских городов с их инфраструктурой и суетой, до наших красивых дворцов, магии. Дурацкие перевороты, вся эта канитель с властью и справедливостью. Мы с дедом не виноваты, что родились с даром держателей, что нам дано видеть правду и ложь, менять ход событий и кроить миры по своему усмотрению. Что такого в этом даре? Мы судьи, не больше и не меньше. И многие считают, что наше слово — это горе, что всегда его несем с собой, специально все это делаем.

— Кир-р-ра — прорычал дедушка, а я почти плакала. Потому что мне было откровенно жалко себя, не хотелось расставаться с подругой Лерой, которая не так часто бывает тут после своего замужества, с родителей тоже не хотелось покидать... Но больше всего я не хотела уходить с эльфами в неизвестность.

Всю жизнь я была 'светом'. Лучиком. Единственная наследница. Уже один факт того, что во мне прорезался дар держателя, и я могу общаться с тенями, уяснять ложь и правду, делает меня уникальной, ценной. Только вот неучам-магам, которым не хватило силы и дара поступить хотя бы в школу, всегда кажется, что я какая-то не такая. Заносчивая, избалованная и чужая. Это для других рас я надежда и опора, а для магов, ведьм и людей, я исчадие зла, которое видит всю их суть. Ужасно, правда?

Почему и кому надо устраивать покушения? Карма у меня такая, видимо. Когда была ребенком — похитили и почти убили. Все считали, что и моего следа нет на белом свете, но какая-то женщина с помощью эльфа смогла отыскать меня и привести домой. Наследница тогда осталась живой и невредимой, только вот память об этом событии была основательно стера дедушкой, чтобы не мешала жить дальше. Потом еще было несколько покушений. Один раз чуть не погибла Лерка, моя подруга-провидица, а во второй раз — Вера. Всегда за этим кто-то стоял, но вот кто не понятно. Всегда ловились только исполнители. Провидцы молчали, а мне оставалось только учиться и ждать очередного нападения. Дождалась.

— Кирочка, — дедушка присел на свое кресло, я забралась к нему на колени, обняла за плечи, — Рыженькая моя красавица. Всего месяц потерпеть. Всего тридцать дней. Эльфы такие существа, которые будут беречь тебя пуще своих цветов. Поверь, лучшей охраны и не найти.

— Не хочу. А как же вы? Деда? — вымучено всмотрелась в серые, как серебро, глаза дедушки, — Меня же нельзя туда? Вы же в опасности...

Разрыдалась. Подстава. Хоть и была еще малюткой по меркам одаренных рас, но отчетливо знала, что ни в коем случае нельзя бежать от опасности. Ведь эта такая вещь, которую надо встречать с распростертыми объятьями иначе, опасности заберет у тебя тех, кто безумно дорог.

Мне ничего не ответили. Просто баюкали в теплых объятьях до тех пор, пока мама с папой собирали мне вещи на месяц. Бабушка сидела в уголке и тихо плакала, утирая слезы платочком.

Дедушка вел меня за руку, может, думал, что убегу, а может просто не хотел отпускать. Однако, он мог быть и прав. После обретения тени, первого с ней контакта, я стала очень уязвимой, потому что только начала постигать эту структуру, потому что процесс единения очень болезнен. С меня снимаются все защиты, психологические и физические, магические и энергетические, родовые и расовые. Я как улитка без раковины. Зато когда через месяц этот процесс закончится, когда тень станет частью меня, частью моего сознания, моей плоти и крови, когда я научусь с ней сосуществовать, и никто у меня ее не украдет, тогда я стану очень сильной и буквально неуязвимой.

Поэтому к эльфам я вышла заплаканная и задумчивая. Ушастые стояли неподвижными скульптурами у окна и что-то шептали себе на своем наречье. Меня мои родные перецеловали, Лера очень долго шептала, что будет скучать, и крепко-крепко обещала следить за всем, что здесь происходит. Потом вещи переправили в другой мир, а затем туда отправились и мы.

Щелчок, рывок в районе солнечного сплетения и круговорот магии. Мы в мире эльфов. Портал выходил на горы. Величественные и монументальные они упирались своими белоснежными макушками и поражали своей грандиозной красотой. Кругом близ гор был лес консов, разновидности пушистых аналогов земных елей. Перед нами же было огромное озеро, в котором отражались поля с разноцветным ковром цветов и трав. Нас встретили с десяток эльфиских лучников. Красивые и беловолосые, как на подбор, стройные и с зелеными глазами. Они опустили луки со стрелами и, опустившись на правое колено, склонили головы в поклоне. Никто не произнес и слова, а на меня даже смотреть не смотрели.

Также в молчании залезли в самоходные сани и отправились куда-то по направлению к сверкающему дворцу. Наверно, резиденция пьера дома Солнца. Сверкает и блестит в лучах яркого, но не обжигающего желтого солнца. Шпили башен устремлялись в лазурное небо, стены, окна, ограда, воздушные украшения и колонны притягивали взгляд также как невероятной красоты все окружающее здесь.

— Добро пожаловать, пьяра и пьеры, — на подъезде к великолепному дворцу сказал эльф привратник, а затем увидел меня и чуть ли не побелел. Схватился за сердце и уже не отводил от меня взгляда, пока наши сани не скрылись за пышными кусами радужных роз.

Не то чтобы я не привыкла к такому вниманию, однако то, что так себя ведет эльф, первородный и чистокровный — это шокировало. В прочем, то же самое повторилось и при входе во дворец. На лестнице нас поприветствовал странно одетый в одни панталоны эльф с рыжими волосами, заплетенными в мелкие косички. Он опять склонился в поклоне, а потом его взгляд упал на меня. Шок это по-нашему. Так вот этот ушастый вылупил глаза и совершенно хриплым голосом спросил:

— Прекраснейшая, а любите ли вы цветы?

Ответить я не успела. Меня двое пьеров взяли под ручки, и мы мигом поднялись вверх, даже не зайдя внутрь. В принципе, я тоже могла 'лететь'. Только в отличие от эльфов использовала не их магию, а знания физики и теорию импульса, проще говоря, дела воздух плотным и как по земле ходила по нему. Удобнее, чем работать со структурами волокон. Но только не сейчас. Блин!

В воздухе история с 'цветами' повторилась. В этот раз явный представитель темных эльфов Луны, который летел с прекрасной светловолосой и светлокожей эльфийкой на руках, выронил ее, как только увидел меня, и с маниакальным блеском в глазах стал предлагать мне опять цветок.

— Это как понимать, Ниар? — раздался с земли голос рассерженной эльфийки, — Я твоя нареченная. Ты клялся, что подаришь цвет любви! НИАР!

— Вот же... — выругалась сзади пьяра.

Меня еще быстрее стали тянуть вверх, залетели в раскрытое резное окно. Тут была большая просторная комната с множеством мебели.

— Оставайся тут и никому не открывай ни окна, ни двери. Мы сами все сделаем. Только утрясем некоторые формальности, — как-то сконфуженно сказал великий и главный пьер Дома Солнца.

Кивнула и все два эльфа с эльфийкой растаяли в воздухе. Сумасшедший дом. Это не дворец, а дом буйно помешенных эльфов. Вера как-то рассказывала, что если есть психическое отклонение, то больной его не замечает, для него это нормально, а вот другие страдают. А еще она рассказывала, что в определенные месяцы в жизни у некоторых существ бывают такие состояния, которые называются обострениями. В такие дни на первый план вылезают всякие несуразности, и можно сразу увидеть всю картину. Например, это бывают и брачные периоды. Тогда на первый план вылезают тяга к размножению и поиск подходящего партнера.

В окно стали стучать. Подошла и обомлела. Штук пять неимоверно красивых эльфов и все они держали в руках по цветку в горшке. Или я сошла сума, или я что-то не понимаю. Я сюда направлена спасаться. А тут эти. Ненормальные ушастые. В дверь постучали.

— Да-да! — громко ответила я.

А внутри все дрожало. Не от страха, пока не открою хоть окно, хоть дверь, мне бояться нечего и пострадавших от 'страха Наследницы' не будет. Но вот напрягало конкретно. Из-за двери звонкий мужской голос звучно начал расхваливать девушку невиданной доселе красоты, видимо меня:

— Прекраснейшая, невероятная, единственная и неповторимая. Звезда моего неба, пьяный нектар моего сердца, бабочка моего костра жизни...

Вот это да! На пол я села мгновенно под грохот, раздавшийся за дверью.

— Вильёс, — другой такой же красивый голос огласил округу, — Что ты мелешь? О, достойнейшая из достойных. Не слушайте этого никчемного эльфа Звезд, что он может понимать в женской красоте? Я первый лук факультета Солнца, предлагаю вам в дар свой цветок...

Вот нужно было не сидеть и заучивать историю магии, а учить обычаи межмирных рас или хотя бы пролистать энциклопедию психических заболеваниями всех рас. Что они с цветами-то пристали? Это как, нормально? И вещи куда-то мои запропастились.

Гори они все синим пламенем, я лучше огляжусь. Как ни как первый раз в помещении эльфов нахожусь. Очень много пуфиков и прочей поверхности для того, чтобы на ней сидели или лежали. Видимо, ушастые часто устают... Н-да, у них тут наверно тяжело жить. Шкафчики с ящичками возвышались белыми колоннами аж до резного и сводчатого потолка. Нет, не припомню такого заболевания, когда все нужно раскладывать по полочкам. Может, психоз? Только это человеческое, а у эльфов психозы бывают? Множество ковров с причудливым растительным орнаментом, какие-то фигурки ... цветов. Нет, это точно что-то не так с эльфами. У них фетишизм! Точно!

Ну, пойде приобщаться к миру буйно помешенных ушастых друзей. Раз уж мне с ними целый месяц фигней страдать. Встала с пола и подошла к шкафу в котором за стеклянными дверцами и стояли множество сделанных из различного материала цветов.

Вот, например, алая роза из дерева, имя которому 'фурта', такие растут на юге гномьих гор и чем-то похожи на наши земные баобабы, только ствол у них красивый, ярко-красный, а цветут они каменными слезами черного цвета. Перевожу взгляд на обычный колокольчик из сапфира, сплавленного с изумрудом. Очень нежно, но так по строгому красиво. Наверху стоит заключенная в алмазную пленку сушеная ветвь жасмина.

Рядом в янтарь заключен редкий цветок, который растет только во тьме пещер дома Луны — Ярость Любви, так переводится его название с эльфийского древнего наречья. Матово черные иголки, а внутри них посередине алеет сердце в виде раскрытой пасти гиены, из этой пасти вьюнками высунуты два щупальца, стебля у этого цветка нет, как и корней. Говорят, что его создал безнадежно влюбленный в прекрасную пьяру дома Луны один светлый эльф. Он преподнес этот цветок в дар прекрасной пьяре, стоило ей только коснуться черных иголок этого растения, как она без памяти влюбилась в эльфа. Прожили они долгую жизнь, а цветок и по наследству достался их детям. В один прекрасный день маленькая дочка Лунной пьяры увидела этот цветок, но вот до иголок не коснулась, а больше привлекли ее вьющиеся щупальца цветка. Она их погладила и тогда ее поглотила ярость, которую смог снять только суженый ей эльф. Правда это или нет, но свойства цветка похожи: иголки — мощный приворот, а вот щупальца универсальное средство для мобилизации агрессии, которую можно снять только, если у существа на пути возникнет любимый, пара по-другому.

Это кто же такую коллекцию собрал. Невероятно красиво. Только опять же. Не нормально, что сегодня почти все эльфы мужчины мне цветы предлагают. Прислушалась. За дверью наперебой кричали благородные ушастые.

— Прекрасная незнакомка...

— Совсем тебя наука доконала, Рульел. Уйди, старый дурень. Никому твой кактус не нужен. Невероятная и самая лучшая, очаровательная и достойнейшая леди только со мной захочет обрести гармонию...

— С ума сошли! Кто так подкатывает. Преподы! Тоже мне. Девушка, не слушайте их. Зачем вам те, кто даже забыл, зачем цветку пестик с тычинкой, кто погряз в пыли книг. Выйдите ко мне примите цветок моей души...

Надоели. Знаю, что не смогу тут колдовать, но очень хочется им что-нибудь этакое задать. Или рвотное заклятье, или, к примеру, тишины. Никогда не думала, что мне смогут надоесть эльфийские голоса, вот недавно могла часами слушать арии их опер, сейчас же чуть ли на изнанку выворачивает от их ора. Культурная раса. Ага.

Когда солнце уже стало садиться, и стали на небе появляться первые звезды, в комнате появилась из воздуха пьяра Жользет.

* * *

— Молодец, что не открывала. Пойдем, — она протянула мне тонкую смуглую руку, которую я сразу же схватила, — Так надоели?

Она сочувственно вздохнула и другой рукой погладила меня по волосам. Уже я глубоко и грустно вздохнула. Чего уж там. Опять рывок, магия и мы уже в другом помещении. Тут было светлее в прошлом и поприятнее в плане мебели. Под таким же сводчатым потолком мерцали красивые золотистые светлячки, много полок с книгами на разных языках, изящный зеленый диван, ярко-желтые пуфики, скамья из какого-то дерева. Ковра не было, зато посередине комнаты стоял овальный стол. За ним на большом помпезном кресле песочного цвета сидел внушительный эльф.

Тоже красавчик. Белые, как сахар волосы, кукольные черты лица, небесно-голубые глаза, одет в золотую мантию, а на голове блестел обруч с остроконечной звездой.

Боже. Всевышний. Создатель. Сам Санни Селестин. Ректор. Я только сегодня его недобрым словом поминала, когда утром нужно было в скором темпе прочитать учебник и выучить его биографию. Хихикнула от смешной случайности. Подумать только, какие бывают совпадения.

Между тем как я его рассматривала и прикидывала, о чем вообще сейчас будет речь и вообще за каким таком я тут. Он раскрыл еще шире свои и без того большие небесно-голубые глаза, приподнялся и собрался что-то сказать. Но я, помня опыт общения с прошлыми эльфами, что мне сейчас предложат цветок, сразу решила поставить точки над 'и', не задумываясь, что именно так ни в коем случае нельзя приветствовать уважаемого пьера.

— Нет, ничего не возьму. В цветах не нуждаюсь. Я вообще не хочу растительность разводить, и давайте перейдем уже к делу.

Эльф опешил. Остроконечные ушки запылали алым цветом, а голубые до этого глаза вмиг побелели, оставив только черные точки зрачка. Смотрелось это очень дико.

— Не расстраивайтесь так, пьер. Еще кому-нибудь предложите свой цветок. Как у нас говорят: 'был бы товар, а купец точно найдется'...

Пьер встал совсем, раскрыл рот и простонал всего одно слово: 'Нет'. Я глупой не была никогда. Прекрасно поняла, что первый раз села в лужу именно сейчас, когда удерживающего фактора в виде моей Леры или дедушки не было. Зато был напряженный день и ненормальные эльфы.

— Придется, пьер Санни. Так нужно для Главы. Ей нужно укрытие. В ней же течет эльфийская кровь. Так что находиться она тут может на законных основания хотя бы дней тридцать. Просто находиться. Понимаете?

— НЕТ! — он вышел из-за стола и вплотную подошел ко мне, — Это, — указал пальцем в направлении единственной наследницы держателей, — Даже на метр к Эльсиорской сэльи не подойдет. Ясно?

Голос, надо заметить, у него, как и у его отца, тягучий, обволакивающий, мягкий и в тоже время какой-то опасный и чарующий. Сама не поняла, как оказалась совсем рядом со столом пьера, обошла его по кругу и стала глядеть, нет, даже нагло пялиться на рот того самого Сании. Я стала слушать не слова, которые явно должны были меня задеть, а размышлять о строении связок эльфов. Обычные человеческие не могли такие звуки воспроизводить. Вот так вот неимоверно красиво и напевно. Отвлеклась капитально, ибо только пораженный стон и громкое 'я предупредил' вывели меня из состояния задумчивости.

— Скажите, а у вас другое строение речевого аппарат или это так влияет газ вашего мира на голосовые связки.

На меня уставились все эльфы с эльфийкой. А что? У меня научный склад ума, я люблю эксперименты и вот что мне интересно сейчас, так это только две вещи: эльфийская анатомии при чем всех трех домов, и еще эти цветы. Что же в них такого, что все их предлагают?

— Это заразно? — серьезно спросил пьер Санни, показывая на меня пальцем.

Возмутилась. Даже я знаю, что так ни в коем случае нельзя показывать пальцем, это не прилично. Поэтому зло уставилась на длинный тонкий палец эльфа в непосредственной близости от моего лица и тыльной стороной руки отвела его вместе с остальной руки в сторону. Пьер не ожидал. Он снова был шокирован, а я перевела взгляд на его отца. Тот в ответ пожал плечами и как-то сконфуженно ответил:

— Ее воспитывали все, кому не лень, сын. Один Глава чего стоит.

Видимо, упоминание о дедушке привело в чувство бедного беловолосого пьера, и он устало махнул на меня рукой.

Как оказалось, я теперь буду жить не где-нибудь, а в сэлье (а также я узнала, что сейчас в ней и нахожусь), да не просто на этажах или преподавателей, или студентов, а в одних апартаментах с беловолосой бескультурной. С этим непонятным и очень странным опытным экземпляром. Мне, невинной деве, жительнице Земли. Это... Возмутительно!

— Кира, приносим наши сожаления, о цветок семьи Держателя, но так нужно. Для вашего блага, — мягко сказал верховный пьер дома Солнца.

Соглашусь. Хоть и неприятно. Может у меня там будет своя комната? Нет. Держи, Кира, карман шире. К слову, в эти апартаменты мы переместились только с господином ректором, так что я даже с пьерами и пьярой попрощаться не успела.

Размеры поражали этих комнат, а уж формы! Круглые, светлые с витражными окнами и большими потолками в рисунках, с множеством красивых вещичек и секретером, письменным столом, креслами, пушистым ковром на полу и огромной кроватью.

— А вторая комната тут есть для Вас?

— Нет! — рявкнул эльф.

Глаза все еще были белые. Однако, вид стал почти мирный, если бы только не резкие движения и нарочито громкое дыхание, то я бы подумала, что эльфы могут устраивать истерики, как земные барышни.

— То есть Вы собрались спать на полу? — решила чуточку внести ясности в сложившуюся ситуацию.

— НЕТ! — рявкнули на меня и еще что-то уже тихо, но явно зло сказали себе под нос некоторые, особо противные ушастые личности.

— Что это Вы так нервничаете, пьер Санни, — я непонятливо уставилась на эльфа.

Подошла к нему поближе и взяла за руку. Он дернулся, но вырываться не стал.

— Волноваться очень вредно. Правда, я только начала учить про межмирные расы. Так что всего не знаю. Но я уже учила про ваше учебное заведение ушастых. Все-все знаю. Даже самостоятельную написала. Мне Вера сказала, что я умница. Не переживайте, успокойтесь. Вера, это моя тетка, так вот, она рассказывала, что для этого надо сделать короткий вздох и длинный выдох, и так несколько раз. Вы же большой и умный. Столько лет тут руководите. Ну...

Он усмехнулся. Поражаюсь этим эльфам. Взрослый, а такой нервный!

— Ладно, — немного погодя откликнулся Санни, — Слушай. Всю твою ситуацию я понял. Внял просьбам домов и помогаю тебе. Ты живешь под моей опекой, в моих комнатах и спишь тоже со мной.

— Может Вы лучше на кушеточке или на диванчике, а?

Нет, я-то и совсем не против разделить ложе с этаким образцом красоты и идеала любого романа. Только мне как-то не до фени вся эта любовная лирика. А у эльфов, по всей видимости, что-то само собой разумеющее.

— Давай без всяких этих женских ужимок. Ты мне вот ни капельки не нужна и не интересна. Просто легенда у нас с тобой такова, что ты моя невеста. Все. Спим тут. Заодно я тебя подтяну по эльфийским обычаям, этикету, который очень плохо усвоила, праву и истории. Ну, с древним языком у тебя все без нареканий.

Вот тебе и материал для опытов. Хотя... Читал мне как-то дядя Жора книгу интересную. Про пытки всякие. Дядя Жора уникальный вампир, древний и очень умный. Столько всего по анатомии знает, жуть просто. Так вот. Книга была без картинок, но с очень натуралистичными пояснениями. Конечно, до эльфов дело не дошло, просто про людей малость мне почитали, и на этом нашу лавочку прикрыла бабушка, но в памяти осталось столько всего! Например, про рефлексы и нервную систему, кору головного мозга, про стволовые структуры.

Вот если знать, что за магию отвечает новообразование под названием 'Альтер Мэджик', которое располагается между мозговыми желудочками, то можно при его тренировке увеличивать свой потенциал. У меня это девять целых двадцать восемь сотых. Сильно, но десяти целых, то есть максимума, не дотягиваю. Максимум только у дедушки и верховных руководителей всех рас. У дяди Жоры тоже десять. Так о чем речь? А о том, что такой вот участок отвечает за магию, и есть он только у одаренных. Чтобы стать ведьмой или колдуном, то не обязательно этот участок у тебя должен быть, его можно развить, главное, чтобы была сильная аура, которая при увеличении энергетического потенциала смогла перенаправить его в мозг, а скажем не в физическую форму.

Что же касательно эльфов и их магии, то тут много неизвестных пятен. Например, папа мне часто говорил, что колдовать они не колдуют, они творят. В прочем папе, как на четверть эльфу, виднее. Во мне тоже есть маленькая доля эльфийской крови, точно также как и вампирской, музовой, друидской и еще каких-то миллиграмм гномьей. Но пересилила все эти 'наследственности' дедушкина кровушка, так что я могу и развить, например, магию леса, или камня, но мастером в этом деле мне не стать, зато вот держателем... Вот мне интересно заполнить небольшой пробел в моих знаниях. С эльфами я не общалась почти. Особенно, с мужскими представителями. Все они, кроме двух главных пьеров вели себя очень неадекватно, и это наводит на интересную мысль, что по мимо какой-то структуры отвечающей за творение волшебства, то у них есть еще что-то, что отвечает за их головные выверты и способности.

Ладно, разберусь. Мне интересно. Вот только бы еще с мамой или бабушкой на тему 'спим вместе' пообщаться. У нас на Земле за такое действо можно и отлучение от дома схлопотать. Может мне разрешат устроить сеанс межмирной связи?

— Нет. Исключено. Только через месяц. А сейчас, — эльф развернулся и осмотрел меня очень пристально, почти также, как это делает бабушка, когда я собираюсь нашкодить, — сейчас ты отдыхаешь. Я тебе эликсир принесу успокоительный. Заснешь быстро и проспишь долго. Очень уж много потрясений на твою рыжую голову.

Очень хотелось съязвить. Однако, больше хотелось спать. А опыт я и после смогу поставить, верно?

* * *

Проспала я действительно долго. Два дня дрыхла. Снов не видела вовсе, зато чувствовала себя бодрой и полностью посвежевшей. Привстала на локотках с подушки и огляделась. Все те же апартаменты пьера. Все те витражные окна, только сейчас они были открыты, и в комнату проникал свежий воздух, который, кажется, доносил мои любимые запахи жасмина и лимонника.

Видимо, стоял день. Так как солнце было очень высоко и яркими желтыми лучами освещало все вокруг: стол, пушистый ковер, книжные полки и кровать. Еще раз посмотрела на прикроватный стол. Там стоял графин с водой, рядом располагалась ваза с фруктами и бутыль с йогуртом. Еда это хорошо.

Оказалось, что на столе лежала и записка от самого пьера Санни. Беловолосый витиеватым почерком с кучей закорючек, которые были призваны только украшать, а не нести смысловую нагрузку, описывал распорядок моих действий: 'Поешь. Возьми книгу 'Становление великих земель благородных эльфов. Истории трех исконных домов в стихах' и прочитай только то, что подчеркнуто и выделено, желательно не обращая внимания на детали. Приду и проверю. С наисветлейшими пожеланиями моему солнечному Дару. Санни'.

Поела, потому что очень хотелось. Если бы не календарь, который висел над секретером уважаемого ректора, то и не подумала, что прошло очень-очень много времени, однако даты говорили сами за себя. Спала я двое суток. Накатило так накатило. Оглянулась на книжные полки и с яблоком, от которого откусывала по хрустящему сладкому кусочку, решила найти загадочную книгу-учебник, которую мне придется читать. На удивление, книжечка была маленькой. Тоненькая, не то что сборник вампирского семейного кодекса со всеми поправками. Вот только страницы ее были из сусального золота, и на них изумрудными буквами на древнем эльфийском были стихи. На мой взгляд, истинным кощунством были выделения, но если бы не они, то я бы очень долго читала сей опус.

'Коль прекрасный сын эльфийцев,

Взял великий в руки труд,

Значит, не напрасные зачинцы,

Знания тебе дадут.

Мы прекрасные созданья,

Что во веки на века

Были посланы сознаньем

На далекие брега.

Путь наш долог был и труден

Столько бед пришлось пройти

Но кусок нам был отсуден,

Тот, что смог у нас взойти.

Нелегко нам было братцам

Землю новую делить

Нужно силы бы набраться

Значит, так тому и быть.

Подземелье, взяв в оковы

И пригревшись у Ядра,

Стала Лунья Мэлис Нова

Ее всегда прельщала мгла.

Жизнь и смерть она дарила

Не вершив всемирный суд,

Магией земля парила

И детей ссудила пруд.

Вторым прекрасным эльфом

Выбран был лесной покров

Нарекался он Эсьолис Мелфон

Силен он был, суров.

Звездным домом звался

Дом его, в ночи

Светился и взрывался

Наукой докучи.

Третий брат отвагой жил,

Много он бродил под Солнцем,

Весел был и не тужил.

Коль беда к ним приходила,

Первой он ее встречал

Как судьба его не била,

Поднимался он, вставал.

Победитель и стратег он,

Дом Солнца создал он,

И зовут его Ольгами Эрирон

Хи Сонелис Сольерон'.

Нет, я знала легенду. Не стихотворную версию, а версию для взрослых — дядя Жора как-то после очередной разлуки с моей тетей Элей обмолвился и добрый час рассказывал, а еще показывал в картинках всю ту порнографию. Оказывается, эльфы такие выдумщики! Вера же мне что-то приличное пыталась рассказать об этой легенде, типа три сущности-путешественники, которые искали себе дом, так как их мир погиб в войне и дрязгах, нашли мир Эльфон, с прекрасными лугами и лесами, горами и морями, реками и озерами. Только вот нигде не говорилось об именах этих сущностей. О предрасположенностях тоже не затрагивался разговор, хотя чисто теоретически такие варианты можно было предположить.

Помня, что больше нельзя читать, а то можно и запутаться, принялась только выискивать в стихотворном тексте пометки. Например, в главе 'О прекрасном и вечно цветущем дереве Люльян, которые стало деревом слез' подчеркнуты несколько фраз, и их смысл сводился к простой формулировке. После кровопролитной войны в четырехсотом хисьёле под этим деревом, которое приняло на себя атаки вражеских гарпий и человеческих магов ренегатов, был похоронен пьер Сьен. С тех пор для эльфов Люльян считается деревом слез и раз в году, когда на день его цветки окрашиваются в багровый цвет, все эльфы всех домов приходят к этим деревьям. Пришедшие скорбят об ушедших воинах и воительницах, о невинных жертвах и врагах, которые не ведали добра и душевного тепла, которые не смогли увидеть сущность и красоту любви.

Вот такой вот обычай. Еще есть и светлые праздники, День Солнца, День Луны и День Звезд. Новый год, который у них наступает летом, день очищения — первый выходной весны, празднование сбора урожая — пляски и гулянки на целую неделю, не меньше! А еще были личные праздники на вроде дней рождений, посадки своего дара (опять это тут про цветы пишут), совершеннолетия (оно наступает на пятидесятый день рождения), зачисление в это вот учебное заведение и обретение невесты. Причем, если вот поступление на учебу не очень-то обязательно, то вот все, что касается цветов — это отдельная тема.

Дело в том, что каждый мальчик эльф, с рождения получает семечко от своего отца. С помощью еще свей детской и неустойчивой магии, капельки крови и фантазии эльфенок придумывает, каким он хочет видеть цветок. Он его выращивает, холит и лелеет. Потом, этот цветок просто стоит и ждет законсервированный своего часа, пока его в дар не захочет получить милая эльфийка. У девушек же этой расы миссия другая — она с детства создает сад под цветок. Маленький контейнер, куда можно будет заключить дар. Все очень просто — понравились друг другу парочка ушастых. Она сорвала цветок, он открыл сад. Цветок поместили в сад и тогда можно играть свадьбу. Красивая традиция. Только вот у меня вопрос. Какого фига мне эти ушастые вчера цветы все дарили? У меня и сада для них нет, да и многомужество не в чести у этих дурней. И вообще, у меня жених имеется. Правда, я его не видела ни разу, но дед свято бдит, чтобы я верна ему была.

— Как успехи? — в комнату вошел блистательный во всех смыслах слова пьер Санни, — Я смотрю, ты дочитала, но не поела до конца.

И лицо его стало таким недовольным, что я невольно проглотила остатки йогурта и под немигающим взглядом голубых глаз догрызла девятое по счету розовое яблоко. Он важно покивал головой.

— У меня вопрос.

Мне опять важно кивнули. Странная у него манера общаться с учениками. Или я не ученик? Это я умная и его ни капельки не боюсь, а когда он так делает своим студентам, вот так кивает головой, как будто змея готовится укусить, то они могут чуть ли в истерике ни биться. Сказать ему, что мне не нравится его жуткий взгляд или промолчать? Промолчу, зато выскажусь по поводу другого, наболевшего...

— Какого хрена ко мне вчера со своими цветами все мужики лезли. Сезонное обострение? Брачный период? Активная фаза какой-нибудь звезды?

Я подобралась на стуле. Не то чтобы я не могла искать подтверждение гипотезы в этой стихотворной книге. Только там же один вариант, то есть одна точка зрения. Божественная сущность так решила и делайте, что хотите, хоть на голову встаньте и идите в Африку. Но нельзя же так все объяснять.

— Полагаю, в тебе мощный потенциал. Ты фактически сильнейшая из всех, кроме меня, отца, пьера дома Звезды и пьяры дома Луны. У нас очень чувствительные органы чувств, а также есть дополнительный орган, который отвечает за восприятие скрытой от обычных глаз информации. Например, как ваши земные летучие мыши, так и мы находим себе подобных. Свою 'избранную' мы как раз так и находим. Это на уровне энергии. Ищем схожий с нашим цветком слепок, и когда видим его, то смотрим на силу, мощь. Чем эти показатели больше, тем лучше избранница.

— Хм... — протянула я, но при чем тут их обращение всем скопом ко мне, собственно это я и спросила.

— Ты нестабильный и еще не 'завершенный держатель'. Твоя аура меняется с необычайной скоростью, и никогда не знаешь, какой она станет через доли секунды. Вот именно это и засекает наш орган. Ты и сильна, и неуловима, но при этом притягательна до такой степени, что даже некоторые старые и почтенные эльфы могут предлагать тебе союз. Мой тебе совет. Никогда и не при каких обстоятельствах не бери у неженатых эльфов цветы. Ненароком станешь их женой, а ты, как мне известно, помолвлена с кем-то.

И это знает? Ух, ушастый проныра!

— Угу. Я и не собиралась ничего брать. Просто для меня дико это поведение. Как будто бабочки, летящие на стену, которая обрызгана феромонами.

— Так и есть. Но пака ты со мной рядом или находишься в моих комнатах, тебе ничто не угрожает. Я тебе ничего предлагать не собираюсь.

Загадочно так улыбнулся. Козел...э... нет, осел ушастый. Вот.

— Хорошо-то как! — улыбнулась я и откинулась на спинку стула, — А погулять можно. Естественно, в вашей компании.

— Да. Одевайся. Только... Поскромнее, Кириадна.

Да, это не Земля, где одно время вампиры в сласть разгулялись на пару с оборотнями и привили моду к обтягивающему, блестящему и невероятно красивому. Эльфы же консервативны до мозга костей. Это тоже объясняется тем, что все они до совершеннолетия должны хранить невинность, не в силу обретения магии. Просто цветок или сад могут и не выжить, так как они питаются исключительно детскостью восприятия, фантазиями и грезами. Тяжело быть эльфом ушастым. Не позавидуешь им.

* * *

Прогулка выдалась насыщенной. Ко мне никто из ушастых и не думал подходить. Только издалека смотрели как-то грустно, вылупливая свои глазищи на еще больший размер. Я пугалась этих взглядов, но пьер сжимал мою руку и становилось уже откровенно наплевать на все!

— Они тебя не видят.

Вот это хорошо. Довольно улыбнулась и стала дальше рассматривать красивые и уникальные экземпляры радужных роз. Идущий рядом со мной Санни, величественно отвечал на мои вопросы, которые поначалу его откровенно пугали и даже несколько ставили в тупик, ибо никак не относились к растениям, магии и просто к культуре эльфов.

— Зачем тебе знать про строение моей репродуктивной системы? — спросил эльф, когда мы проходили мимо большого куста роз черного цвета.

— Да, почему именно твоей? Просто эльфийской. Видишь ли, есть в человеческом организме половые гормоны, которые вырабатываются из половых желез внутренней секреции. У женщин даже есть целый цикл по выработке этих гормонов. От этого и зависит в некоторых случаях ее эмоциональное состояние. Например, во время менструации...

— Все, хватит! — взвопил изрядно покрасневший пьер, — Я тебе учебник добуду. Но тебе не кажется, что это лишнее?

— Что ты! Эндокринная система, вырабатывает уйму информонов и утилизонов, все они несут информацию. И все процессы в организме регулируются гормонами, которые также влияют и на мозг. А если что-то влияет на работу мозга, то значит, и влияет на магию. Выходит, зная, какие гормоны, какой эффект дают на мозговую активность в различные фазы жизненного цикла организма, то можно очень легко прогнозировать и магию. Чего тут непонятного-то?

Пьер состроил совсем беспомощное выражение лица, возвел глаза к небу и, кажется, помолился кому-то, прося терпения.

— Все понятно. Пойдем обратно в здание, а то ты меня замучила своим 'почему' и 'как так'.

— Но ты же РЕКТОР! Вот дядя Дима все знает.

— Так у него потом и спросишь. Сейчас-то тебе это все зачем?

— Санни! — я посмотрела на него, и поняла, что вот большой и взрослый дядя, а элементарных вещей не понимает, — Так где же мне эльфов брать, когда я буду уже дома? А тут есть целый ты!

— Я? — удивленно вытаращил на меня свои глазищи.

— Ага. Вот ты мне все-все расскажешь, и я буду очень-очень хорошо все знать и понимать. Хорошая я ученица, да?

— Очень... — пробурчал он.

Все-таки меня неприятно удивил тот факт, что все гормоны ушастых такие же как и у нас. Так же они действуют на все системы, так же синтезируются и утилизируются. Одним словом, скукота. Зато вот гены... Гены у них другие. Есть определенный участок ДНК, который отвечает за ушастость, еще один отвечает за принадлежность к дому, а третий за магию. В принципе, и у них существуют мутации, например, если гены магии эльфа соединить с генами магии орка, то появится на свет тоненький, но очень страшненький орк с длинными пушистыми ушами, зато силища в магии будет колоссальная, чуть ли не до девяти целых. Вот это красивое поле деятельности. Надо будет выяснить все возможные мутации.

После прогулки, которая заняла почти весь день до ужина, меня опять пьер сопроводил до апартаментов.

— Ты устала, — ответил он на мой возмущенный протест.

— Ты-то почем знаешь? — возмутилась я и остановилась.

— Знаю и точка, я вижу детей насквозь. Ноги в руки и марш за стол. Тебе есть пора, а потом спать.

— Не хочу! Не хочу! Не хочу! — заверещала я, даже ногами затопала.

Да, как этот ушастый пьер смеет мной командовать! Ишь ты! Птица высокого полета! Насквозь он меня видит. Ничего. Я тоже не лыком шита, я ему еще такое устрою. Будет знать как мне, наследнице держателей, указывать на юный возраст.

— Хочешь, хочешь, хочешь! — передразнил эльф и растаял в воздухе, как только закрыл дверь.

Ответить ему я не успела. Гад. Последнее слово за собой оставил. Дождется у меня. Я ему такую райскую ночку устрою, что потом пожалеет, что меня маленькой назвал. Где там у него книга по эльфийской анатомии была. Сейчас я это дело обмозгую.

Я как раз успела дочитать нужный мне параграф и убрать книгу, как в комнате появился эльф с подносом, полным еды. Безразлично, так как учил меня дядя Жора, посмотрела на пьера, исполняющего роль официанта. Он магией расчистил заваленный книгами стол и стал расставлять еду. В центре — вазу с фруктами, по бокам — конфетницы со сладостями, крем-суп в фарфоровых тарелочках с золотыми вензелями, изящные столовые приборы, из этого же фарфора тарелки с какой-то рыбой и гарниром, золотой игристый лимонад для меня, как я поняла, и медовуха, судя по запаху, для пьера.

— Прошу к столу, — ехидно позвал меня всю такую обиженную пьер, — Кушать подано, маленькая леди. Только руки помой.

Ах, так! Вот как эта морда ушастая заговорила. Я ему устрою 'маленькую'. Он у меня в ногах валяться будет, чтобы я его простила. Вредный, противный, ушастый, глупый и ненормальный эльф. Гордо удалилась в ванную. Тщательно вымыла руки, посмотрела на них — ни единого микроба. Улыбнулась своему отражению в зеркале и пошла наедаться.

Честно скажу, что есть хотелось. Как вот только села за стол, так сразу и поняла, что жуть как проголодалась. Супчик с мятой, нежная форель из 'Кораллового озера', обалденная спиржетта, лимонад из местного цитрусового, альгоста, напоминал одновременно жасминовый чай с апельсиновым соком. Жизнь удалась. Однако, не смотря на вкусный ужин, от плана мести я не отказалась.

— А теперь спать, — с очень-очень ехидной улыбкой напевно произнес эльф.

Опять же гордо вскинула голову:

— Тогда выноси посуду, — буркнула я и принялась стягивать жутко неудобное платье, которое прямо-таки силком заставил меня эльф надеть перед прогулкой.

Как они в этом ходят? Совсем ничего нормального придумать не могут! Два подъюбника, тонкий утягивающий корсет, со шнуровкой спереди и рукава на колечках. Все это тяжелое, хоть сделано из тончайшей льняной ткани, и неимоверно длинное, а сверху накидка, скрывающая почти все платье. Вопрос: зачем надевать все эти штучки, если скрывается вся красота плотной накидкой, да еще такой хитрой, что не мудрено и запутаться.

Естественно, я это и сделала. Ноготь зацепился за застежку, попыталась вызолить его, но прочная ткань не позволила раздвинуть ее локтем, зато замечательно спружинила, я попятилась назад, ударилась бедром остолик, побоялась, что сейчас его опрокину, наступила на край накидки и задорно, с размахом упала. Фигня, если только это, так я еще и умудрилась упасть на бедную пятую точку, да так сильно приложилась, что теперь о мести придется забыть на время.

— Санни! — позвала я эльфа, — Сними эту пакость с меня!

— Иду, — недовольно забурчал он.

Снял. Точнее сказать не просто снял, а вытряхнул меня из накидки и платья. Я встала на четвереньки и одной рукой потерла попу. Больно-то как! Негромко шмыгнула носом, подняла голову и посмотрела в голубые глаза своего 'избавителя':

— Попу жалко, — со слезами на глазах сказала я и еще энергичнее потерла ушибленное место. Боль, как ожидалось, не убавилась, а только усилилась, да так, что слезы покатились из глаз: острая, режущая и почти непереносимая. Черт, черт, черт!

— Пресветлые эльфы, за что? — пробурчал он поднос, а потом потянулся ко мне, чтобы взять на руки и аккуратно уложить на постель, — Ты себе копчик сломала! — обвинили меня.

— Так не специально же! — возмутилась и попыталась ухитриться посмотреть в голубые глаза обвинителя, но не удалось, ибо такая тонкая рука эльфа оказалось очень сильной, и буквально пригвоздила меня к пушистой кровати.

— И что мне делать-то? Магию непосредственно к тебе применять нельзя, посоветоваться с твоим дедом или на крайний случай с бабушкой там, мамой или папой, тоже. Наши вообще не в курсе, что ты у меня есть тут. Не могла быть поаккуратнее, а? — бурчал Санни.

— Нет, обиделась одна очень нежная представительница держателей, — я вообще сейчас чем-то человека напоминаю, колдовать нельзя, так магия не стабильна, и защиты никакой нет, даже самой хилой. А тень вообще сейчас все ресурсы съедает. Ой, больнооо!

Ну, я заревела. От обиды — раз, от боли — два, и еще от того, что было очень-очень стыдно.

— Терпи! — буркнул эльф и вздохнул, — Так, давай свои колготы спускай.

— Это еще зачем? — вот теперь я испугалась, попыталась вывернуться — не удалось.

— За надом. Не спорь, а делай то, что тебе говорят! — рявкнул в раздражении пьер.

— Не буду...

— Стесняешься что ли? — удивленно пробормотал эльф и отпустил меня.

Уже сейчас, когда прошло много лет после той истории, я прекрасно понимаю, что вела себя до безумья глупо, не стоило бить пьера по голове подвернувшейся мне под руку подушкой. Это только в задумке красиво было, мол, я его бью, и он меня нормально начинает лечить, а вот на практике получилось так, что меня спеленали воздушным одеялом и уже без моей помощи стянули рисунчатые колготки и приспустили трусы.

— Дело линчу под хвост! — вздохнул пьер.

— М-мн... — согласилась я, на большее меня не хватило, ибо воздушное одеяло не давало возможности и слова сказать.

Только скорее я думала о другом. На боль в копчике резко стало плевать. Зато на первый план выдвинулась моя бедная, многострадальная попенция! Точнее она сейчас голая. За форму не стыдно, стыдно за то, что сейчас я оказалась в этом странном и отвратительно унизительном положении. А главное — по своей глупости!

— Придется старым дедовским способом прописать тебе постельный режим на животе и сращивающий эликсир на основе окопника.

Вот попала так попала. Постельный режим! А боль-то не проходит. Только сильнее, кажется, распластывает свое острые щупальца по всему причинному месту. Шмыгнула носом.

— Ладно, и обезболивающий массаж с миорелаксантами. Идет?

Согласно промычала. Меня опустили на кровать и положили подушку под голову, а вот воздушное одеяло не убирали, видимо испугались, что буду дергаться. Ну, и ладно. Если мне сейчас сделают обезболивающее, то я согласная потерпеть неудобство приспущенных трусов. Хотя... Все равно это не прилично!

Хоть у нас на Земле многие и ходят в открытых и облегающих вещах, но вот даже на приме у мага врача или просто целителя не заставляют раздеваться, даже когда диагностируют перелом. А уж про снятие колгот или любого предмета нижнего белья и речи быть не может, если у тебя там только раны нет. И то, если есть возможность диктантного лечения, то врач будет использовать ее. Странные эльфы.

Зада коснулось что-то прохладное и сразу стало легче терпеть неудобство частичной обнаженности нижних тылов. Затем я почувствовала, как по коже заскользили руки пьера Санни. Сначала нежно, точеными и поглаживающими движениями стали касаться поясницы, половинок моей многострадальной попы, потом опять поднялись вверх по позвоночнику, вызывая волну приятного расслабления.

— Кириадна, я расстегну лифчик, мне надо массаж всей спины делать.

Тихим размеренным голосом уведомил меня уважаемый пьер Санни. Щелкнул застежкой и теперь у меня спина вообще голая. Удушающе стало жарко и вместе с тем стыдно за свой нагой вид. Хоть плачь! Не прилично все это! Всевышний, у этого пьера вообще нет представления о приличиях?! Эльф продолжил круговыми движениями поглаживать спину. Затем стал наживать на какие-то точки, и я постепенно стала уплывать куда-то в сон. Последнее, что запомнила, так это то, что мне клятвенно пообещали надеть на меня сорочку, как сеанс закончится.

* * *

Проснулась я от укола. Первое, что сделал, так это проверила, исполнил, ли пьер обещанное мне. Действительно. Исполнил, только в свое, эльфийском, репертуаре. Сорочка на мне была. Только вот не моя, а эльфийская — вся зеленая с золотом и прозрачная до неприличия. Ерунда, по большему счету. Вот только на мне ничего кроме этой вот сорочки не было. Как же давно я не краснела!!!

— Какого хрена? — возмутилась я.

Больно от укола почти не было, а вот возмущение от своеволия и самодеятельность определенного пьера было хоть отбавляй. Дернулась, но меня, как и раньше, удержала крепкая рука Санни.

— Лечение требует радикальных мер. Тебе надо быть здоровой.

Ух, как рычит. Гад. Ненавижу. Мало того, что уколол, так теперь еще и сорочка. Или наоборот. Не суть. Я такого не ношу вообще в принципе. Мои сорочки все или черные, или темно синие, из плотного атласа, который делают только вампирские кланы Шохет и Херос. Самое главное — эти вещи полностью целомудренны. А вот эта 'штука' совсем не для меня.

Собственно очень хотелось это все высказать эльфу, которые продолжал вводить мне лекарство в верхнюю правую четвертинку одного из полушарий попы. Однако, очень помешал сделать это следующий факт: для этого пришлось бы приподняться на локтях и тогда все мои достоинства, что сейчас хоть как-то прикрыты матрасом и руками, станут виднеться.

Как быть-то? Не выгонять же его.

— Сейчас принесут завтрак, тебе надо в ванную. Я тебя донесу.

Все. Прямо сейчас могу в обморок упасть. Краснею и утыкаюсь в подушку лицом, чтобы хоть как-то охладить пылающие щеки. Из груди вырывается стон.

— Пьер Санни, выйди из комнаты. Пожалуйста. Я сама поднимусь, умоюсь и сама оденусь в подобающий наряд...

Договорить не дали теплые тонкие руки эльфа, которые обхватили меня.

— Меня. Надо. Слушаться! — ровно, со сталью в голосе сказал пьер и поднял с кровати.

Ну, теперь сорочка вообще ничего не скрывает. Какая прелесть! Все. Аут. А я в спасительном обмороке. Из которого выдергивает склонившийся надо мной все тот же эльф-мучитель с баночкой вонючей жуженки. Кривлюсь.

— Больно? — взволнованно шепчет эльф.

Безумные голубые глаза обеспокоенно мерцают, а белесые волосы рассыпались по моим плечам. Первый раз вижу такую мордаху у него. Забавный. Вымученно улыбаюсь, а потом вспоминаю, что я все еще в сорочке от эльфа и начинаю медленно, но верно краснеть. Снова. Дохлый ершик.

— Нет, — трясу головой.

Как же он близко. Очень близко. В голове мелькает смешное полу-сон, полу-воспоминание. И я, что совсем невероятно в этой ситуации, на минутку даю себе волю. Ту самю, которую надо бы удержать при себе. А пьер... Он сильный и теплый, пахнущий почему-то сеном и летним днем эльф. Кажется, что вот могу легонько приподняться и поцелую его. В эти вот самые персиковые губы, с маленькой трещинкой и выступившей кровью. Собственно, решила проверить на практике и скользнула своими губами по его губам.

Не отшатнулся. Только чуть удивился и глаза его потемнели, стали из лазурно-голубых, темными сапфирами. Его губы оказались мягкими и невероятно нежными, сладкими. Отстранилась и облизнулась. Кровь у него тоже самая настоящая, такая же, как и у меня: соленая, красная и с привкусом металла.

— Я сама...

— Ага, но я сильнее. Так что придется терпеть.

Ни слова о поцелуе. Только вот на задворках сознанья послышался восторженный голос Тени — 'ЕЩЕ'. Удивилась уже я. И даже пораженно застыла.

— Чего? — обеспокоенно спросил все еще нависающий надо мной Санни.

— Тень на контакт вышла. Первый раз, представляешь? — счастливо взвизгнула я и крепко обняла первое, что попалось под руку — эльфа, — Она что-то просит. Это так здорово, знать, что она не пострадала. Что она жива. Что ей хорошо. Что совсем скоро, я уже смогу с ней разговаривать, смотреть суть, а еще общаться с другими тенями через нее. Я так счастлива!

— Угу...

В ответ эльф обнял меня одной рукой, а другой взял под коленки и понес в ванную. Я сквозь свою эйфорию почувствовала, как мы присели на стульчик. Затем меня стали осторожно умывать. Протерли влажным полотенцем лицо: лобик, глазки, носик с щечками и подбородок. Затем полотенце в руке у эльфа дрогнуло.

— На счет поцелуя. Кириадна, я не совсем понял, что это вот было. Но одно могу сказать, что зря ты кровь у меня слизнула. Это, конечно, мощный энергетический коктейль, но даже капля на тебя как наркотик подействует.

Я нахмурилось. В принципе вопрос 'почему' не стоял. Хотела и все. А чего я хочу, я всегда получаю — закон, даже не правило. Может, я головой ударилась или там последствия эликсира... Фиг его знает. А вот о крови я не знала. Это к вампирам. Хотя, и во мне есть капелька этой крови от папы, точно также как и эльфийской.

Эльф между тем стал дальше умывать меня, нежно придерживая, дабы не усилить нагрузку на позвоночник. С сорочкой я смирилась, хотя чувство, как будто я абсолютно голая, все равно присутствовало. Губы мне уже мыли теплой губкой, а вот зубы...

Блин, если бы не полностью расслабленное тело, которое стало таковым под действием эликсира, то я бы сама встала и ушла. А тут приходилось сидеть на коленях у пьера Санни, ректора Эльсиорской сэльи, самого выдающегося эльфа за последние тысячу хисьёл, и не то что терпеть, изумляться, и получать 'удовольствие'. Хотя последнее было на грани стыда.

Держатели пользуются очищающей нитью и сверкающим порошком для полоскания. Эльфа же пользовались щеткой из зунды, кустарника с большими шершавыми листьями, которые очищали лучше всех возможных средств, что были у ушастых в их отнюдь не маленьком арсенале.

— Кусать не вздумай, а то парализую.

Расслабленно кивнула. Получив мое такое молчаливое, но безоговорочное согласие, эльф взял в руки пушистый розовый листочек-щетку в руку, закрутил его у себя на указательном пальце и потянулся к моим губам. Нажал на нижнюю, и мне пришлось приоткрыть рот. Странное ощущение. Зунда была как резина, но мягкая и нежная, а вкупе с пальцем эльфа ощущения от чистки зубов были непередаваемые. А уж когда мне стали чистить язык и небо, десны... Тень опять подала голос:

— Мастеррр...

Мысленно восторженно позвала ее. Получила отклик, что еще не время много говорить, ибо и так все идет слишком быстро.

А в это время меня подняли на руки и отнесли в постель. Разговаривать не было сил. Хотя, смущение от всей процедуры мытья мне лица, шеи и рук, продолжало клокотать внутри, точно также как и неприятие все этой ситуации. Нормальным это не кажется. Попахивает извращением. Пьеру Санни больше семидесяти точно, а мне всего ... мало короче мне. Возится со мной, лечит и пытается учить, но при этом я точно знаю, что всего такого быть просто не может. Он же железный, гениальный и непробиваемый. Все только для него! А тут я — рыжая проблема, солнечная Наследница. В голове не укладывается.

Эльф присел рядом, закутывая меня в золотистое парчовое покрывало с изображением различных цветов.

— У меня было три племянницы, — признался после очередного моего вздоха эльф, — Чего я только ни наслышался о себе в те времена. Но мыть приходилось их именно мне, так как только я деле это в рекордно короткое время. Думаю, ты стесняешься. Зря. У тебя все очень... прилично. Гордиться надо такими формами...

Еще один аут. Где ты, обморок? То есть я и ребенок, как его сестричка, но и у меня 'формы' хорошие. Меня только что похвалили сам пьер Санни Соленелис Хи Селестин. С ума сойти! Залилась в очередной раз краской. Жаль, сказать не могу ничего, только руками чуточку пошевелить. Ничего, чуть после Я так оторвусь...

— Я и не смотрел много, пока тебя переодевал, — какое откровение, особенно про 'много', очень радует, н-да, — К сожалению, твоя одежда, пижама, для меня осталась непонятной. Трудно тебя в нее одевать. Так что остался вариант с эльфийской сорочкой. Ты не переживай, она новая совершенно. Специально пришлось мотаться на базар в степи, чтобы купить.

Вздыхаю. Безумство какое. Я все равно злюсь. Но теперь злость у меня была вперемешку с умилением и даже благодарностью.

— Не холодно? Вода за ворот не попала, а то переодену тебя. Я еще штук пять купил.

Улыбаюсь. Эльф просто невозможен. Это как же так мозги должны быть вывернуты, чтобы вот так думать? Качнула головой, мол, не надо меня переодевать и все у меня везде сухо.

— Вот и хорошо. Сейчас тебя кормить буду. Вот не надо было тебе пить у меня кровь и еще этот укол... Но ничего. Сейчас поешь, поспишь и будешь как новенькая. Может, даже перед ужином я тебя вынесу погулять. Хочешь?

Всевышний! Какой же он трогательно заботливый. Милаха пьер Санни Селестин. Все. Уже не злюсь. Пусть хоть и мелкой называл, хоть я и обещала ему отомстить за обидные слова, но уже это фигня — по барабану мне. Кивнула на всякий случай, что очень хочу. Действительно тут красиво и необычайно приятно. Не так раздражает, как могло бы показаться на первый взгляд.

Магия, как любая энергия, под час бывает незаметна для невооруженных специальным зрением глаз. Просто мы не сосредотачиваемся на этом и все воспринимаем так, будто это повседневность. Однако, если присмотреться, то весь мир, почти окутан сетью из ниток магии, а попросту следами. У эльфов магия другая, но следы они оставляют те же. Стала наблюдать, как отточенными движениями Санни переносит магией поднос, а затем стал его заполнять пищей, бормоча при этом что-то нелепое и несуразное.

Задумалась. Мне с детства, лет этак с четырех, прямым текстом, что нет более строго существа, чем мужчина из дома Солнца. Мол, даже дедушка с его несколько жестким характером меркнет на фоне этих пьеров. Даже бытовало мнение у моих знакомых эльфов, а уж папа его подтвердил, что солнечный пьер жесток так, что нервно курят в сторонке самый кровожадный вампирский клан Арши'сье. Наблюдения же мои говорили об обратном.

Как вот этот блондинка может быть жесток? Несколько резок, неуравновешен — это да, еще сила и магическая мощь, это все уравнено чуткостью, острым умом, незлой язвительностью и заботливостью. Плюс эльфийская красота и обаяние, куда уж без этого? Странно все это. Подозрительно?

— Овсянка, — восторженно назвал блюдо эльф.

Я скривилась.

— Не любишь овсянку? — удивился пьер.

Видимо этот факт в его картину мира никак не укладывался.

— Хм... А манку?

Опять скривилась. Если мне сейчас предложат...

— Гречку?

Гречку. Если мне предложат гречку, то я упаду в обморок. Не люблю каши из круп в принципе, у меня на них стойкая аллергия — как представлю, что нужно будет есть эту пакость, так голова кружиться начинает и слабость на все тело наплывает. Предложил. Падаю. Только не в обморок.

* * *

Реально падаю куда-то. Качественно и со вкусом падаю в темноту, где красивая и слепящая мгла окутывает пеленой и шепчет что-то успокоительное. Сквозь эту пелену отчетливо слышу тень:

— Докатилась! Отравили бедную...

Пугаюсь. Пытаюсь протянуть руки к моей тени, хочется слиться с ней, удержать всеми возможными способами, чтобы она всегда была рядом.

— Эх, вот куда торопишься-то?

А чего ждать? Чем быстрее — тем лучше для всех, не только для меня. Фактически невозможно тогда будет меня убить, я буду одной из сильнейших, сутью мира уверую и со мной будет верный соратник — тень. Моя сущность, моя опора, мой друг и товарищ, вторая я — вот кто тень.

— Учти, что будет больно. Так бы все постепенно ...

Это... Это то, о чем я думаю? Не уже ли?

— Точно не передумаешь. Ладно. А сейчас, милая, подпишем контракт.

О таком никто не предупреждает. Чисто теоретически можно было бы предположить, что тень за 'просто так' не собирается помогать мне. Что ей надо? Закономерный вопрос. Очень хороший, правильный. Ей нужна справедливость. Очень остроумно...

— А я как-то не совсем понимаю, в чем прикол, — буркнула я тени.

— Ты мое средство для достижения цели, — тихо, с эхом и ласково.

— Мне казалось, что это все наоборот. Я тебя получаю и ...

— Так это дело добровольное, — меланхолично, и мне кажется, что тень пожимает плечами, — Для меня ты средство, потому что я к тебе прикрепляюсь и становлюсь твоей сущностью. А я для тебя, потому что точно знаю, кто лжет, а кто нет, кто виновен, а кто просто жертва.

— Н-да...

— И так контракт. Подписывай.

— Я его не прочла.

— Вот что ты за человек, а?

— Я не просто человек, во мне есть гномья кровь.

— Ой, я попала...

Ага, попала. Но по ходу попала я. Что такое в вашем понимании контракт? Лист бумаги с правами и обязанностями — ничего более. Магический контракт, это нечто иное. Это не бумага, а прихотливая вязь с рунами-обетов, преступить которые ты просто не можешь до окончания срока. Это раз. Контракт же с тенью — это двусторонние руны, древние, как само мироздание. Это не вязь и не плетение — это оболочка, что покрывает тебя. Здесь нет обетов, здесь есть защита от нарушения СЛОВА. Мы с тенью даем слово друг другу и оно выбивается в ауре, в сердце и в душе у меня, как носителя, и в самой оболочке тени, как моей второй сущности.

Что такое слово в нашем случае? Это сила. Недаром говорят, что словом и обидеть можно, и убить, и дать жизнь. Все в мире материально. Вот такую материальную оболочку мы с Тенью даем слову.

— Прочла?

— Меня не устраивает пункт о благе.

— А как по мне так очень хорошо. Со стороны-то виднее? — недоумевает тень.

— То есть, ты хочешь сказать, что если я по твоему мнению что-то хорошо для меня, а я этого не замечаю или не желаю замечать, то ты просто берешь и заставляешь поменять точку зрения. Это жестоко. Я довольно выросла, чтобы мне самой принимать решения.

— Но это стандартно. Глава такой же контракт подписал без оговорок!

— А мы внесем ясность. Я, например, терпеть кашу не могу и ненавижу, как пахнет шиповник, а ты можешь посчитать, что мне вот позарез нужно кашей питаться. Что же делать? Меня же вырвет от нее, — внимательно посмотрела на рестерянную тень, та отрастила себе третью руку и стала чесать витые призрачные рога.

— Ну... Давай внесем пределы... Согласна, что не хорошо получается. Это как-то не по-дружески. То есть я тебе вред наношу, — витые рога тени съехали в стороны и превратились в пушистые ушки кролика.

— О чем и разговор. Давай так. Ты мне говоришь свое мнение и аргументы, я тебе свое и аргументы, а потом ищем сами путь решения. Только если какая-нибудь критическая ситуация, в которой есть угроза моей, твоей жизни и здоровью или жизни и здоровью наших близких и подопечных, только тогда мы можем принимать единоличные решения. Согласна?

— Да, Кир.

Пока дальше читала контракт, тень бурчала себе под нос, что я хорошая дочь своего отца. Ага. Папуля у меня юрист по межмирному праву. Крупный спец. Ему всякие трудные дела типа решения спора о дележе степи или горного рудника с редкой сталью жестянки — на одно слушание. С ним даже связываться иногда не хотят, потому что дотошностью он пошел в своего родственника гнома, а красотой в родственника эльфа. Вот и есть присказка: 'Коли Алекс Гром в суде, готовься к пораженью'. Так что, да, я в папу пошла, гномьим нравом.

— В принципе, остальное меня устраивает. Есть лазейки. Если что, — я хитро прищурилась и даже довольно усмехнулась, — Тебе не выкрутиться.

Тень, которая до этого сидела вся такая тихая и немного напряженная подобралась. Ушки опять стали рогами, третья рука вросла, за спиной появились крылья — большие, черные с перепонками, аж, десять пар. Сама тень будто выросла раза в три, вытянулась и протянула ко мне свои когтистые черно-прозрачные руки.

— Кириадна Алекс Гром-Музова, согласна ли ты принять дар судьи от Всевышнего и быть его наместником между мирами, нести исправную службу и сеять справедливость. Согласна ли ты до своего последнего вздоха защищать миры всеми силами и не дать равновесию сместиться в одну из его сторон?

Я ждала этих слов. Всевышний, я ждала их с того момента, как узнала о даре. Так почему я слышу голос своей тени, которая признала, что я достойна, что я имею право быть судьей, и дрожу? Дрожу так, как никогда раньше, не от холода или волнения, а от чего-то смутного, что сковывает грудь и почти не дает дышать? Надо просто сказать слова от сердца. А я, я не могу и вымолвить ничего. Все кажется такой обыденностью. Предсказуемо просто согласиться. Надо ответить без пафоса. А как? Я не раз представляла себе этот момент, и каждый раз веровала, что нашла идеальный вариант. Но как сейчас ответить, совсем не знаю.

Крупная слеза скатилась по щеке. Сердце переполняла неведомая сила — восторг с примесью гордости и ноткой той ноши, которую я на себя взвалила. Сама, лично. Потому что знаю — без меня, без наследницы держателей — мир существовать не будет. Слова мои не пустой звук. Всегда будет и зло, и добро. Всегда должны быть те, кто не даст чаше весов склониться в ту или иную сторону. Если не будет держателей, если хоть на секунду мы пропадем, уйдет эпоха спокойствия, и начнутся бесконечные войны, будут гибнуть миры... Мы сохраняем равновесие и справедливость, мы несем правду.

Еще раз взглянула на тень и произнесла со слезами на глазах:

— Я согласна. Чтить мир, чтить справедливость и быть той, кто не даст смеситься равновесию...

Не договорила. Просто упала на колени в этой темноте. Кажется, такой слабости у меня не было никогда. А все почему? Тень. Это она стала сливаться со мной. Злое жаркое и холодное одновременно жжение разрасталось по всему телу. Я знала, что так будет. К этому меня готовили. Тренировки изо дня в день, ментальные упражнения — все было призвано сдержать тот наплыв боли, который мог бы и убить меня. Но не убил. Мучил. Без этого ни как. Совсем.

— Терпи казак, атаманом будешь, — буркнула тень. Ей не легче, хоть она и сущность. Сливаться с человеком тяжело. Раньше она была отделена от меня. Так вот со всеми бывает — тень человека просто приклеена к его ногам. А помните Питера Пэна, чья тень сбегала от него? Моя теперь тоже так сможет. Ведь она будет находиться в мире людей, в многомерном измеренье с живыми существами, а не во мраке, из которого так тяжело выбраться. Вылезти из этого мира в новый тяжело, некоторым не по силу, но только тень держателя может это сделать. Шанс. Вот, что получает Тень. Шанс на то, чтобы мир был справедлив и правдив...

— Ты как? — сипло пытаюсь подбодрить свою вторую сущность.

— Как пожеванная драконом овца в его желудке, — буркнула тень.

— Так тяжело?

— Это как через маленькую щель в миллиметр пытаться протащить здорового слона. Причем слон я, а ты меня протаскиваешь.

— Ну ты и сравнила...

— Ага. И тебе не сахар. Я в курсе.

— А долго так будет?

— Ну, скажу по-современному: загружено шестьдесят восемь процентов, — язвительно отозвалась сущность, — А ты как, терпеть хоть можно?

— Терплю же, — ответила и сразу же резко вздохнула, пятки обожгло так, словно шла по верхушке огня, — Но это ненормально вот так долго. Часа три прошло или больше?

— Меньше, но ты хорошо держишься. Дед твой тоже молодцом держался.

— Отлично, — процедила сквозь зубы.

Видимо, мои молитвы Всевышнему были услышаны и финальный аккорд присоединения был не слишком больным, я даже не взвизгнула. Тень что-то прошипела и расслабилась, утекая в меня. А я...

Я постаралась заснуть. Ага. Как же.

'Ой, а ты серьезно так думаешь?' — пискнула из глубин сознания тень.

'Я серьезно стараюсь думать всегда и именно так. Уйди, я спать хочу'.

Действительно. Спать хотелось так, что даже болела голова и чесались глаза.

'Нет, ну почему тебе не нравится есть кашу и пить коровье молоко?' — не услышала мои мольбы наглая сущность, и стала рассуждать как же так — от полезного отказываюсь, а ведь я, ее сосуд, должна быть крепкой и без болезней...

Гррр. Не может быть, чтобы я прописала у себя в теле, конкретнее в голове, такую заразу. Теперь я так сочувствую тем, у кого бывают галлюцинации.

'Вот что ты за создание такое? Вредная, как стая глонских поклей — как присосешься, так не отстанешь'.

'Чем тебе не угодили милые рыбки. Оскорбление! А они, между прочим, древнейшая порода, редкие...'

'Ага, и если пристанут к тебе, так похлеще обычной пиявки кровь высосут. А зубы и рога их ты видела. Вылетая ты!'

'Не заговаривай мне зубы, а отвечай на поставленный вопрос! Ой, — радостно пискнула тень, — Я же сама могу в твоей голове найти ответ. Здорово-то как! Все, спи!'

'Стой! Это нельзя. Фу!' — ужаснулась я и даже попыталась взбрыкнуться, только вот как это делать ментально, я не знала, и пришлось это сделать в реальности.

'Нашла себе собаку! — недовольно ответила тень, — Ладно, не буду копаться у тебя в голове. А что мне делать? Мне скучно. Ты скучная, зануда!'

Прелестно. Чудесно. Блин. Теперь нога болит. Я во что-то так сильно саданула, что отбила себе пальчики и коленку на правой ноге. Бедная я, несчастная. С тенью не повезло, ногу ударила, спать не дают. А, еще я у эльфов на месяц, типа прячусь от злых глаз. Ага.

'Тень, а что ты говорила. Меня отравили?'

'Так реально тебя отравили. Ты не почувствовала, потому что я тебя оберегла и яд вывела. Не уже ли, не заметила, что спала так много и всякое такое?'

'Нет. Это ж просто переутомление...'

'Ага, а эльф — это родственник зайца! Чему тебя только дома учили? Вот поговорю с твоим Санни. Пусть берет в постоянные ученицы'.

'Ну, тебя. Скажи хоть, когда сие действо произошло'.

Почувствовала раздражение тени. Вот как не привычно было! Дедушка говорил, что привыкаешь к такому и можешь разделять свои переживания и эмоции, с тем, что чувствует тень, даже отгораживаться можно. Со временем будешь воспринимать тень как фон, то есть она будет у тебя в голове, но ты будешь ее как бы не замечать, точно также, как не замечаешь гула машин в большом городе или шум ветра в лесу.

'Ты, когда дома была еще, упала сильно. Помнишь? — тихо спросила тень, — Ага, вижу, что помнишь. Так вот в траве той, на которую упала, был заговор. Что за дрянь такая не понятно, но ты без сил почти всегда, магичить нельзя, защиты нет. Вот и прилипла. Силы тянула. Но ты стойкая. Поэтому организм и сопротивлялся. А эльф этот помог, кормил тебя усиленно, эликсирами поил, массаж делал. Молодец. Умный'.

Ага. Очень. Только иногда страшный, а иногда непонятный — а так молодец. Да.

'Может, глаза-то откроешь? Спать все равно не дам. Рано еще. Чего ночью-то делать будешь?'

Вот вредина.

'Вставай, лентяйка. Тебе учиться надо, а не штаны пролеживать!'

А нет на мне их...

'Вот и займись их одеванием. Вставай!'

* * *

Вставать не хотелось. Вот ну капельки. Почему? Да, хотя бы потому что после слияния с тенью тело приятно одолевала ломота, а еще я точно знала, что увижу, когда мне придется открыть глаза. Все те же апартаменты ректора Санни. А как бы хотелось быть дома, потому что тень теперь со мной, мне можно колдовать, защита восстанавливается и регенерация.

По внутреннему ощущению сейчас ночь, а не как предполагала тень. Глубокая ночь, между прочим. В этом мире луна не такая как у нас — она большая и ярко-зеленая, освещает почти также, как солнце днем, но свет этот не живой, а какой-то холодный и мертвый.

Рядом сопит ректор. Опять этот факт возвращает меня к тому, что у нас разный менталитет. Для нашего мира — мира Земли, не нормально, если ты спишь в одной постели до свадьбы с совершенно незнакомым существом, а особенно с существом другой расы. Это не то чтобы порицается, это скорее характеризует тебя как личность второго сорта, то есть ты отработанный материал, использованная вещь.

У эльфов, на сколько я поняла из книги, считается нормальным, что ты можешь спать с мужчиной в одной постели, ведь он тебя охраняет. Да, и нравы у них другие. Взять хотя бы эти цветы. Вот нормальный человек сможет судить только по цветку и саду к нему, что вот тот, кого ты встретил — это твоя пара. У нас бы пальцем у виска покрутили и отослали в психушку. Здесь это в порядке вещей. Например, на Земле свою половинку выбирают по разным критериям от внешности да магического уровня, от расовой принадлежности до клыков. Вот папа выбрал маму не потому что у нее садик был такой, что подойдет его цветку, а потому что она была такой невозмутимой и одновременно светлой, до дрожи в коленках красивой и она не кичилась своим происхождением.

И если бы только различия в выборе партнера всю жизнь. Одежда. У нас можно ходить почти раздетой и это нормально. Мода и современные технологии тех, кто не обладает даром, — одно из достояний нашего мира. Можно выбрать одежду яркую, а можно выбрать строгий наряд, летящее платье из шифона, которое шлейфом колышется за тобой, может встретиться на улице, где ходят в джинсах и удобных толстовках. Здесь строгая средневековая мода. Хотя наши миры соседствуют и для взрослого эльфа не беда открыть портал в наш мир, перенять моду — это выше их сил. Платья с корсетами, юбками в несколько слоев, туники и полное отсутствие лифчиков и нормальных трусов ввергает иномирян в ступор. В самом деле, кому из двадцать первого века, где шелковой может быть только ночная сорочка, захочется надеть панталоны или комбинацию? Зато вот спальное белье в виде ночнушек и пижам у нас очень приличное, а вот эльфы носят все прозрачное. Вопрос, зачем тогда вообще его надевать, если что так, что так голый. Не понятно.

Фиг с одеждой, партнерами и прочими заморочками. Эльфы спокойны и невозмутимы, им равнофигственно все, что касается других. Для них главное — это соблюсти только свои интересы. Да, они благородны. Всегда спросят тебя, что тебе хочется, и сделают по своему, потому что у них есть связь с природой и им лучше знать, что хорошо, а что нет. Это у них благородство. Помочь они помогут — еды там дать, пережить несколько дней, пока угроза не пройдет (и то, если им это не будет во вред). Эгоисты до мозга костей.

Мы так не можем. Я так не могу. Если любому существу рядом с тобой плохо — ему нужно помочь. Эльф же спросит: зачем? Ведь если существу нужна помощь, то он ее попросит сам. И вот тогда эльф может быть поможет. Для меня это дикость. Для них данность.

Перевернулась на бок и приоткрыла глаза. Да. Луна светит своим мертвенным светом на все вокруг. Чужой мир, чужой воздух и чужие существа. Домой хочу очень, там есть мама и папа, дедушка и бабушка, Лера, да Дима с Верой.

'Все тебе не так' — буркнула тень, вылезая на окно. Рогов у нее уже не было, зато крылья как у бабочки она отрастила знатные, — 'Возможность обучиться у самого главного эльфа в мире есть, а ты не довольна'.

Ага. Этот эльф странный. Вон, лежит. Поверх одеяла вытянулся — набедренная повязка поверх порток задралась, а поджарое тело так и искрится в темноте. Глаза закрыты и нечеловечески красиво лицо кажется таким по-детски открытым и спокойным, будто эльфу и вовсе не седьмой десяток. Руки заложены за голову, волосы разметались по подушке. Да, тут жарко и даже душно. Лето.

'Хорош' — восхищенно присвистнула тень.

Это вот кому как. Мне такой сладкий типаж не очень-то нравится. Вампиры — это да, или орки — те тоже ничего. Вот помниться года два назад, когда мы в степи выезжали, я тогда налюбоваться не могла на этих дивных существ — орков. Сильные и стойкие, выносливые, могучие — за таким всю жизнь, как за каменной стеной. Руки мощные, шея большая, высокие, плечистые, смуглые, с приятным типом лица: чуть раскосые глаза, соболиные брови, широкие скулы, острый подбородок, тонкие губы и острые иголки усов. Обычаи у них красивые, менталитет добрый, клановость опять же. Орки хорошие семьянины. Меня даже пытались сосватать — там молоденькой если замуж выходишь, так это только приветствуется и ценится, особенно если магией шибко владеет невеста. Отговорка одна — я уже чужая невеста. Ну-ну. И ведь знаю, что не помолвлена, а все равно чувствую, что дед не обманывает меня.

'Эк, тебя занесло, — усмехнулась тень, — Да, эльфы хоть такие миниатюрные, худенькие, ладные, но ты не на оболочку смотри, а на их манеру воевать. Один эльф одолеет как минимум штук пятнадцать орков или семь вампиров за пару минут. Острота зрения, чуткий слух и невероятная скорость реакции. Пока орк будет соображать, как бы проткнуть саблей эльфа, тот ему успеет в печенку клинком попасть, а потом и голову отрубить'.

Ну да, тут орки уступают, точно также как в науках и магии.

'Вот. А то, что отношение к миру другое, так это не повод считать эльфов чем-то ужасным, — довольная своим умозаключением тень потерла свои руки и спрыгнула на постель, уселась на гладкий живот Санни и стала ему волосы в мелкие косички заплетать — выдумщица, — Ты заложница стереотипов. Так не беда. Примерь на себя их жизнь — делов-то. Только мы сейчас не об этом'.

'А о чем? Началось-то все из-за цветов, а потом я перекатилась на суждения о суженом и своей помолвке', — я высунула голову из-под покрывала и уставилась на тень.

'Ой, какая же ты балда. Тебе разве не хотелось домой?'

Да. Домой не просто хотелось, я горела желанием вот сию же секунду очутиться у себя в кроватке, чтобы обычная бело-желтая луна тускло освещала все вокруг, чтобы утром мама меня разбудила, ласково погладив по голове, а потом я бы отправилась умываться и завтракать.

Только дома опасность. Что за опасность ясно — меня хотят убить. Когда это случилось в первый раз, мне было три. О том происшествии я ничего не помню, только по рассказам знаю, что спасла меня тогда какая-то ведьма, или женщина с особым даром... Родных не хватало. Но вот почему все они остались там, а меня забросили сюда. Не логично как-то.

Ведь удобнее было бы, чтобы я была приманкой. Я хоть и ценная, легкоуязвимая, но это не отменяет того, что я обладаю единственным качеством, которое привлекает тех, кто хочет меня убить — держательство.

'Актуальный вывод. Приманка? — фыркнула тень, — Ты мыслишь, как малолетка. Думай масштабней'.

'Ах так? Вот раз такая умная, то скажи, — я повернулась к тени лицом и состроила ехидную рожицу, — Кто стоит за всем этим?'

'Без понятия. Мир теней этого не ведает', — обиделась она.

Ага. Я хотя бы варианты предлагаю. А эта молчит в тряпочку.

Ладно. Вот что мы имеем?

'Отравление цыбским хвощом, — отрапортовала тень, — Три покушения за последний месяц, которые были официально зафиксированы, и еще с десяток несчастных случаев'.

'Эй, я тебя не понимаю. Какие несчастные случаи? Насколько мне известно, все в порядке вещей же шло. Вот с супом это да. А этот хвощ. Он же не редкость какая, ну, упала, так от этого никто не застрахован'.

'Редкость или нет, а упала ты. Запнулась о корягу, и растянулась всем пузом по земле, задев пораненной коленкой тот злополучный хвощ. А теперь представь, что ты на него упала лицом, или бы проглотила листок, маленькую крупинку его'.

Представила. Через два часа после попадания в кровь вещество, под названием парализующий яд в простонародье 'синильная кислота', становится токсичным на столько, что человек перестает дышать и медленно умирает. Обнаружить очень тяжело, излечить сложнее, чем онкологию. Хорошо, что только коленкой задела. А какие еще случайности?

'Помнишь, в Москве тебя чуть машина не переехала?'

Это вот случайность? Да, я тогда чуть от страха в штаны не наделала. Выхожу во двор, вижу — ни одного авто, которое собирается ехать куда-то, а только занесла ногу над проезжей частью и тут как по мановению волшебной палочки откуда ни возьмись появляется красная 'ЛАДА' и со стремительной скоростью несется не меня. Хорошо, что я тренирую реакцию лет с пяти и во мне есть эльфийская кровь — сразу удалось заскочить на тротуар и отбежать даже несколько метров до подъезда. А то быть мне расплющенной на проезжей части.

Только это происшествие действительно вот с такого ракурса, под которым глядит тень, я не рассматривала. Теперь, действительно, кажется, что слишком быстро появилась эта машина, странно, что она не притормозила, а наоборот, ускорила свое движение. Да, и за рулем кто был, я не увидела. Хотя всегда замечаю мелкие детали любых происшествий. Значит, заклятье невидимости, тишины и отвода глаз — и это минимум.

'Вот и подумай, об остальном. Падение сосульки, когда возвращалась с занятий — и это в середине мая, взбесившаяся ворона, которая тебя чуть не заклевала, рой пчел, неведомо откуда прилетевших. Что их объединяет?'

'Я. Больше-то никто не пострадал от них, — я пожала плечами, — Следов не было. Это вот странно. Обычно, если даже человек напортачил, то следы есть всегда. А тут так состыковано, что все выглядит как несчастный случай, только он необычен до абсурда. Вот кто посреди зимы будет вытравлять тараканов, да так, что те полетят из квартиры. Это же только летом можно сделать, чтобы подохли, гады, от жары. Зимой-то они в спячку впадут, а летом изжарятся'.

Ага. А если изучать, кто владеет искусством удаления следов на достаточно хорошем уровне? Ну, маги на уровне магистра, ведьмы, колдуны с чистой аурой. Вампиры и оборотни не умеют, они следы не различают в принципе, только цепочки 'нюхают'. Нимфы, друиды, гномы и эльфы — не высовывают носа из своих земель, и следы чистить в принципе могут, но это не то, на что заточена их магия, ведь после использования этого умения у них тоже остается след. Ну, еще держатели. Мы умеем качественно стирать не только следы, но и память о них у кого мы захотим, при этом даже если есть ментальная блокировка у такого индивида, она нам не мешает. Драконы — потенциально могут, а вот на реальных способностях никто не смог выявить — они очень закрытая раса. Орки, тролли — не могут в принципе, для них это темный лес. А вот высшие сущности — музы, ангелы и демоны, эти да, могут.

Получается, почти все они умеют делать такие вещи. Хитрое умение, но очень распространенное.

'Круг подозреваемых и связи, — выжидательно тянет тень, — И давай быстрее шевели мозгами. Я хотела полетать. Тут интересно'.

Нетерпеливо трепещет крыльями и тянет длинные белые волосы Санни на себя, чтобы тут же испуганно ойкнуть и прилепиться к моим пяткам.

Кому могли насолить держатели?

'Не сбрасывай со счетов личную и семейную месть, — бурчит из-под одеяла недовольная и испуганная сущность, — У твоего отца очень много врагов. Одни обиженные в ходе суда существа чего стоят. А вот с музами — это и отбросить можно. Они не вредят и им не вредят'.

Это да. Еще у дедушки врагов хоть отбавляй. Справедливость справедливостью, а есть и недовольные. Хоть те же русалки, которых он судил. Одно 'но', русалки-то магией почти не владеют, из воды выходят редко, и до того не любят сушу, что даже, если сильно захотят отомстить деду, то просто до ближайшего поселка не дойдут, так как прыгнут в первый попавшийся водоем — тяга к воде сильнее любых побуждений.

'Это только единичный случай, — сказала тень, высовываясь из-под кровати, где решила переждать мое размышление, — Вот если есть тот, кто очень хочет отомстить, и есть у него желание мотаться по всем 'униженными и оскорбленным', м? Такое может быть?'

'Ага, — зевнула и протерла глаза, — Только это времени займет тьмищу, а сил еще больше'.

И вообще, это же насколько нужно быть упертым ослом и скрупулезным до чертиков, чтобы собирать единомышленников. Мне вот было бы лень. Я бы на их месте сама все сделала.

'Хм, — раздалось над ухом, тень решила теперь мне заплести косички. Нет, милая, не выйдет. Столкнула ее на пол, — А вот интересная мысль. Ты бы что сделала?'

'Отлучила бы от семьи держателя, тем более если он еще не в силе. Это самое страшное для него. Ну, или втерлась в доверие и медленно травила. Это вот возможно. Ауру-то спрятать можно, фигуру и лицо тоже — под иллюзией... Можно над законом поработать, чтобы его преступили. Сложно, но это реально...'

Подавила очередной зевок. Спать хотелось еще больше, а вот тревога появилась ощутимая. Это вот если я так думаю, то что может сделать гипотетический враг с опытом. А то, что у него был опыт, я ни капельки не сомневалась. Для того, чтобы провернуть хоть одну из попыток меня убить, это надо знать тонкости держательской психологии, ведать о привычках жертвы, ее устоях... Да, даже распорядок дня должен быть известен врагу.

Голова пошла кругом, в носу защипало. Получается, мои родные в опасности, а меня сослали сюда, так как я единственная, кто сможет продолжить род держателей, я наследница. Или нет? Они знают того, кто это все делает или догадываются? А если знают, то смогут поймать или вывести из строя, а меня упрятали, чтобы под ногами не мешалась? То есть, я тут, прохлаждаюсь в безопасности, а вся угроза там — на Земле. Там есть ужасный враг, который спит и видит, как меня погубить. И враг этот опасный, раз меня сослали сюда. При чем на столько, что даже со мной не поддерживают связь. Или это у меня мания преследования и мания величия так проявилась во всей красе? И на самом деле опасность есть, но не большая?

'Не все так плохо, — успокаивающе пробормотала тень, — Ты можешь помочь и отсюда. Надо только с эльфом договориться. Он и поможет...'

'И это возвращает нас к глупому мировоззрению эльфов', — буркнула, недовольно поджав губы.

Опять взглянула на пьера Санни. Странный. Вот действительно странный даже для эльфа. Он ведь помогал мне даже, когда не хотел. Чего стоила только истерика в его кабинете. Глаза страшные, злые, но как быстро смирился с тем, что его поселили принудительно вместе с нахалкой-наследницей! А сами пьеры и пьяра. Вот кто их просил, чтобы они помогали? Смотрели в будущие, изучали вместе с дедушкой возможности предотвращения катастрофы? Никто же. Помогли. И не хило так. Санни помогал больше всех — возился со мной, умывал, относил в туалет. Это разве делают эльфы, пусть даже для держателей? В голове не укладывается. А этот и переодел, и прощения просил. Удивительно, что он вообще понял, что я смущаюсь 'наряда', хоть и без правильной причины, но все же.

'Ой, добдела-а-ась, мать, — протянула тень, — теперь спи. Я спокойна, что ты оценила масштаб и не будешь белой лебедью висеть на шее у эльфа и ждать у моря погоды'.

* * *

Кровать прогнулась под тяжелым весом, а на лоб мне опустилась чуть прохладная ладонь.

— И почему ты не просыпаешься-то? — шептал под нос уважаемый пьер.

Ну, на это я ничего не могу ответить. У меня почему-то сил нет. Тень ехидно отозвалась: 'А я говорила, чтобы ты ууучилась лучше'.

— Антидод вколол, яд вывел... Что не так?

Ты не так. Я хочу домой — в теплую постельку, куда мама всегда приносит пироги и чай. А еще хочу, чтобы меня не пытались убить. Но ты. Ты все не так. Противный красивый эльф.

'Кто-то решил пересмотреть идеалы и стандарты?' — удивилась ехидно тень. Молчала бы лучше, а то зудит в голове ее голос, что и стукнуть охота, а не могу даже рукой пошевелить, так вот я ослабла

— Температуры нет, вечером спала еще...

Ладонь дернулась со лба и переместилась на шею, где тоненькой жилкой бился пульс.

— Сердце слишком часто бьется. Аритмия?

Ой, балда белобрысая. Проснулась я, тень вчера из меня все соки выжала, а ты тут трогаешь — неприятно, но сил нет сказать тебе это, отстань. Эй! Меня мигом перевернули на живот и нагло задради и так прозрачную ночнушку.

— Копчик тоже в порядке, — недоуменно сказал эльф.

Дотронулся до моего зада, провел тонкими пальцами по позвоночнику, вызывая толпу мурашек, и плавными движениями стал массировать спину. Ладно, прощаю. Только все равно неприлично это и он обязан будет на мне после такого дела жениться. Вот так деду и скажу. Мол, смотрел на меня голую, я его даже поцеловала, и спал со мной в одной постели. Хотя, нет. Замуж за этого дурака не хочу. Он же ничего не понимает.

'Все он понимает', — отозвалась из глубин сознания тень, — 'И перестань устраивать панику. Нормуль все. Получай удовольствие. Признайся, что тебе нравится'.

Вот еще, и не подумаю даже в таком сознаваться. Я Держательница, ясно, да? Я умна и хитра, я самая неповторимая и вообще офигенная. А меня тут за зад трогает пьер. Хотя, он умело так трогает, разминает и по телу тепло струится водопадом. Это не то чтобы плюс в его огород, а так намек на то, чтобы минуса еще одного не ставить.

— Покраснела, с чего это? Жарко? — опять кладет мне на лоб прохладную руку.

Да, убери ты от меня грабли, натяни одеяло на голые телеса перед тобой и вали отсюда с миром, чтобы править своим убогим учебным заведением.

В комнате послышались шаги и меня, видимо молитвы всевышним были услышаны, прикрыли чем-то легким. Цок-цок. Кровать снова прогнулась, пахнуло ванилью и персиками — непередаваемый аромат. Меня перевернули, подоткнули то ли одело, то ли плед, поправили все, что можно было поправить, и вот потом я услышала тоскливый и уставший голос пьера:

— Элишша, милая, осмотрите мою ... молодую девушку.

По Фрейду батенька оговариваешься. Ха. А вот нам с тенью только каких-то Элишш не хватало. Не успела додумать, как невесомо просвистел электрический разряд — заклятие сканирования узнала мгновенно, так как дала о себе знать эльфийская кровушка, а вот еще одно, совмещенное заклятье осталось неизвестным. Раздалось удивленное 'Ах!' вперемешку с восторженным 'Какой необычный случай!' от явно радостно-удивленной эльфийки, причем очень молодой.

'Слышь, спящая красавица, — с усмешкой проговорила тень, — Ты так сейчас все на свете проспишь. Например, то, что вот эта дама будет рисовать твою ауру, а потом это станет достоянием общественности. Плохо, Кира. Очень плохо. Дедушка был бы тобой не доволен'.

В принципе, если бы не последняя фраза тени, то я бы продолжила лежать трупиком на мягкой кроватке. Только упоминание Главы, моего кумира и идеала, заставило собрать силу и проскрипеть:

— Надо ничего делать.

Приподнялась. Ошеломиссимо, так бы назвал вот это выражение на лице ушастого дядя Жора. Брови приблизились к волосам, большие глаза распахнулись и не явили миру ничего кроме черных точек зрачков, бескровные губы приоткрыты и показывают с розовенький острый язычок и ровные жемчужные зубы, а лицо бледное-бледное с синяками под глазами. Жесть, одним словом.

— Ой, она проснулась, солнечный пьер Селестин, — я тут же перевела взгляд на эльфийку.

Тоже, как и я, рыжая, глаза серые, как у меня, стройная, как и я, только лицо узкое, без пухлых щек, нос острый, а у меня чуть вздернут, и вообще я милее выгляжу, особенно по части женских прелестей, доской я никогда не была, а эта девка вот именно такая плоская, как мужик. Но блин, типаж-то очень похож. Опять смотрю на пьера Санни, только уже со злостью.

— Эту, — киваю на восторженную эльфийку, — вон! Чтоб духу ее не было тут, а меня — оставь в покое. Спать хочу. Со мной все хорошо. Последствия пережитого. Астения.

Закрыла глаза и устало бухнулась на подушку. Терпеть не могу таких девушек, которые очень похожи на меня, создается ощущение, что я не уникальная, а могла быть слеплена по образу и подобию. Гадство, все настроение ни к троллю годным стало. Послышался перестук каблуков и уже у двери:

— Она такая лапочка... Что с ней случилось? Ничего не смогла выяснить, как будто все стерли. Такой экземпляр!

— Идите Элишша, милая, моя ... прекрасная спутница изволит спать.

— Но если что, вы же меня позовете? — с томной надеждой в голосе прошептала девушка ушастая.

Собираю последние силы и что есть мочи отвечаю.

— Если что, он сам и без вас горазд, а так только чтоб свечку держать ваши услуги могут понадобиться, — вот теперь точно спать.

Дверь громко захлопнулась, послышались размашистые шаги и на кровать с размаху бухнулся его святейшество и непревзойденность пьер Санни. Откинул одеяло, притянул меня к себе поближе и с силой тряхнул.

— Не. Смей. Меня. Позорить, — тихо и по слогам.

Пришлось раскрыть глаза опять. Вот теперь зол как никогда. Красив, но зол до одури. Хихикнула, потому что представила, если вот довести его до белого каления, то моська у него забавная, а если еще сильнее, то предо мной великолепный воин, и наверно, его в первый раз довели до такого состояния, когда он теряет контроль. Эльфы-то все сдержаны и эмоции проявляют крайне редко.

'Верно мыслишь, — хихикнула тень, — Самое время, если хочешь домой когда-нибудь попасть не призраком и не хочешь магичить контур неприкосновенности, попросить его взять тебя в ученики'.

Ага. Вот возьму и попрошу. А потом действительно придется заклинания ставить, и, судя по виду, очень скоро. Аура эльфа стала красной с черными всполохами. Эх, была не была...

— Возьмите меня! — громко и вдохновенно пролепетала я, и даже ресницами своими взмахнула, а потом добавила, когда эльф от удивления чуть не лег на кровать рядом со мной, — В ученицы!

Санни удивился. Опять вытянутое красивое лицо с приоткрытым ртом. Мне, наверно, премию можно выдавать, ибо эльф странно вел себя только со мной и только из-за меня. Все, что я знала о нем, так это то, что он хладнокровен и решителен, у него стальная хватка по любым вопросам и железная воля, этот эльф прославился невозмутимостью по всем пунктам, в том числе и по любви. Поговаривали, что он раньше был помолвлен с прекрасной дочерью второй жены пьера из дома Звезды, девушка невиданной красоты — волосы длинные медовые, глаза зеленые, как трава весной, персиковая нежная кожа, губы, как лепестки роз. А уж, умница какая она, так ни слова сказать, ни пером описать — языки щелкала как орешки, математические формулы во сне считала. Любила эльфийка его безмерно, готова была сама дорожки перед ним мести и вместо коврика ложиться, а он бросил ее. Просто так, без объяснения причины. И никто, даже отец невесты, даже сам владыка, отец Санни, не смог объяснить, что так дела не делаются.

Хм... Откуда у меня такие познания, ведь про эльфов я учить стала недавно? Так все от дяди Жоры. Знаете, вампиры очень любят всякие пикантные темы рассказывать деткам на ночь — чисто для общего развития.

Так вот, этот стальной эльф, при мне уже несколько раз показывал свою 'тепличность', то есть теплоту. Ага, вот так и представляю, как написали бы в слезливом романе, что вот такой вот эльф влюбился в такую вот девочку. Ну-ну. Просто я любого могу вывести из равновесия, это вот мой стиль работы судьей. Кстати о птичках.

'А вот сама выясняй. Мне еще свои когти дороги. Я и так вчера делов натворила' — фыркнула тень. Это каких таких делов, я все проспала, да?

'Косички заплела, усы синькой нарисовала, в штаны засунула подгузник на булавках, а к любимой его накидке приделала бантики красивого кислотно-желтого цвета. Пьер думал, что это ты, но потом как-то понял, что нет. А вот его тень, когда я скакнула в наш мир, мне такую взбучку учинила, что я туда больше не ходок дней пять как минимум'.

Ой, не знала, что тень у меня такая дурочка. Так подставиться — это еще смочь надо.

'Короче, твой пьер знает, что ты силу обрела, а вот что она из себя представляет — нет. Чуешь подвох?'

Нет. Чуйка отказывает работать, когда тебя сжимают в тисках руки самого-самого пьера за последние пятьсот хисьел точно. Вообще все отказывается работать, когда на тебя смотрят белые-белые глаза с черными точками зрачков. Тут только бы в туалет непроизвольно не пойти, была бы мелкой — точно описалась бы, а так терплю. Я не из боязливых. Дедушка у меня вообще неимоверно крут — его не боюсь только я, а вот этого эльфа — белобрысика ушастого — боюсь.

* * *

Что боюсь, я поняла только тогда, когда воздух вокруг словно стал тягучим, как патока, почти осязаемым и наполненным невероятным количеством статического электричества. И это не я. От моей злости или страха все сразу задыхаться начнут, но не я. А тут и мне бы в пору в обморок упасть. Лицо эльфы бледное, с впалыми щеками, стало неуловимо изменяться, черты заострились, появились блестящие белые клыки, в кожу мне впились острые когти, а волосы его, как у медузы, расплылись вокруг.

Пресветлый Всевышний! Это же боевой эльф. В голове хаотично всплывают обрывки из учебника, что читала мне Вера. 'В состоянии близком к боевому настрою эльф принимает военную форму и, в зависимости от уровня силы, способен выкачать магический потенциал любого представителя даже самой сильной расы... Если в чрезвычайной ситуации окажется эльфийский маг уровня пьера из дома Солнца, возможны плачевные последствия для всех, кого эльф считает врагом'. 'Безжалостен, вынослив...'

Ой.

'Язык твой, Кирка, до добра не доведет. Ладно. Чему тебя дед учил?'

А я помню? Я только и думать могу о том, что когти эльфа меня уже до крови расцарапали, а он все молчит. Пыхтит, грузно выдыхает воздух, выкачивает магию из окружающей среды, но не из меня, но молчит. Мне вот легче было бы, если б этот белобрысый ушастик кричал и топал ногами.

'На следы магии смотри. Черпай то, что осталось и передавай мне, а там уж я разберусь. Нельзя его в таком виде оставлять. У него в подчинении сэлья вся, выкачает энергию — потом с месяц все ушастые буду способны только ползать — а они не виноваты. Давай, поторапливайся!'

Я и поторопилась. Магия для держателя это как воздух для человека. Она везде и в шелесте листвы, и в камнях, и в солнце, и в живых существах, и в следах... Ее можно брать откуда угодно, сколько угодно и когда угодно. Хватанула первую попавшуюся энергию, пропустила через себя, чтобы получилась магия, и вплеснула в тень.

'Тень — это орудие и вторая сущность для держателя, она показывает истину и ложь. В экстренной ситуации тень может увеличиваться в размерах, обретать плоть и даже убивать'. Так говорил дедушка, а он лучше всех все на свете знает.

Меня не учили только одному — бороться и драться. В том смысле, что причинять вред другому намеренно, защищая себя, для меня было настолько противоестественно, что я иногда не хотела даже заниматься фехтованием.

— Не хочу, — причитала я, когда меня выгонял на плац дедушка в компании с мамой и дядей заставляли отбивать их атаки.

— Нет такого слова, — назидательно рычала мама, — Есть слово 'надо', — и первой кидала в меня один из тренировочных кинжалов.

Не подумайте, что у меня родственники такие кровожадные и меня не любят. Если бы не любили, не стали бы меня заставлять до седьмого пота отрабатывать разные приемы, которые однозначно пригодятся в бою. Заниматься я начала с пяти, и была это йога, потом вместе с Лерой мы стали заниматься единоборствами, которые нам преподавал дядя Жора. А вот с девяти меня стали гонять, ерунда по большему счету, только вот подростку этого не хотелось. Мне интересней было закопаться с книгой в библиотеке или опыт в лаборатории поставить, поучить генетику.

— Потом спасибо скажешь! — певуче разделял каждое слово Дима, — Не ленись и становись в стойку, будешь удары отбивать.

Я отбивала. Сначала каждый десятый, потому что хоть у меня и была хорошая реакция и натренированные руки, но опыта работы с оружием не было. За годы тренировок на острых железках удалось наработать этот пресловутый опыт: скрип, дзынь, ушла от удара и шмяк по пятой точке дяди, чтобы не возникал о моем маленьком росте.

— Физическая сила должна коррелировать с интеллектом и магическими способностями. Думаешь, что раз умеешь наколдовать что-то, то тебе и укол шпаги или меча в печенку не страшен? Дудки все это, Кира, так что давай, ноги в руки и на исходную позицию. Посмотрим, как ты будешь сегодня с помощью меча отбиваться...

С дедушкой было круто. После неудачи он меня не ругал. Наоборот, рассказывал, как можно уйти от ошибки, как решить ту или иную проблему. Здорово выходило, когда он набалтывал разные истории, а я пыталась найти выход из нее. И мы все работали. Трое на одну, но как эффективно!

Только не смог никто предсказать, что я вот такая дурында и доведу эльфа (боевого!) до состояния полной, на мой взгляд, невменяемости. Также никто не мог предсказать, что и мне же придется его 'утихомирить'. А как это сделать? Есть два способа: воевать или ... приворожить. Вот первый вариант мне больше по душе, однако, второй гуманен.

Тень между делом обрела плотность, выросла в размерах, отрастила огромные крылья, рога и когти. Попыталась меня оттеснить от эльфа.

— У... — больно.

Ага. Не просто больно. Вырваться из цепких когтей не получилось. Меня точно пытались стиснуть, прижать и расплющить одновременно. Руками шевелить не выходило, ведь каждое движение вызывало в эльфе еще большую потребность вонзить в мои руки когти, да поглубже.

— С-шшш, — пришлось прошипеть.

'Не вариант. Давай пни его, пришиби. Я магией пробиться не могу,' — ошарашено и в тоже время виновато тень отозвалась у меня в голове.

Как же так? Ну. Отпускай уже. Гадкий, противный. Ненавижу. Больно делаешь. Очень. Не заслужила. Такого точно не заслужила. Да, мог наорать, отлупить, как иногда это делали мои учителя, но не так, чтоб резкой болью пронзало руки, чтобы я чувствовала, как у меня по ним течет кровь, как появляется саднящая слабость. Нет так все должно было быть. Меня должны были спрятать, а не нанести увечья...

Пришлось напрячься и убрать из головы жалость к себе, попыталась сконцентрироваться на вздохе и выдохе, как мне говорила Вера: 'Если боль снять нельзя, можно попробовать подышать через то место, где есть спазм. Ведь в легких нет нервных окончаний, так что на какое-то время ты обманываешь мозг'. Сделала, как учили. Еле удалось сконцентрироваться, но ведь получилось, а результат — это главное. Перевела взгляд на эльфа. Сглотнула. Я его не боюсь. Я его не боюсь... Мне его жалко. А еще мне стыдно. За то, как вела себя, и за то, что сейчас сделаю. Он тоже не заслужил, чтобы его побила только недавно обретшая тень держательница. Мелкая, еще до конца недоучившаяся, у которой иногда выскакивают прыщи, а глаза почти всегда на мокром месте, у которой язык работает вперед головы.

— Прости, — прошептала, сдерживая желание заплакать, и со всей дури пнула. У меня ноги мясом не сильно обвешаны, я угловатая в некоторых местах, особенно острыми были коленки и пальцы на ногах. Сама не поняла, куда я попала. Точно во что-то мягко-ватное и умеренно твердое, только отдалено пришло в голову странное сообщение, абсолютно мне чуждое: 'Солеже Веолео Десонье'.

Меня отпустили. Сразу тень взметнулась, обволокла теплыми объятьями в кокон, чтобы залечить мне раны. Только вот не хотелось мне всего этого. Оттолкнула и, сама себя не узнавая, невзирая на свои раны, которые все еще сильно саднили, подошла к эльфу. Его уже не боялась. Совсем. Да, он страшный, да, сейчас способен убить, но его нужно остановить.

Когда-то, лет этак десять назад, после страшного для всего межмирья события, когда обнаружились слепые пятна — пустоты, которые грамотно использовали члены группировки белых ведьм, чтобы свергнуть нашу семью и убить меня. Я была крохой в те времена, меня только начинали учить, и на все мероприятия, которые были связаны с облавой и раскрытием преступлений, таскали с завидно регулярностью. Меня поражала выносливость дяди и дедушки, которые хоть и были усталые, потому что еще и меня оберегали, но искали зацепки, проводили допросы и дознания, улики, обыски, очные ставки, экспертизы. Но вот чего я не понимала так это, почему? Ну, почему нужно это все делать им. Одним, уставшим и голодным. Есть другие. Почему они просто не щелкнут пальцами, воспользуются силой и все — прощаете враги. Это же так просто!

'Учись, пока я жив, милок. Если сделать что-то быстро, то не всегда это будет эффективно. Что будет, если ты просто будешь срывать лепестки одуванчика, не выдергивая его корень?' — спрашивал дедушка. Я же отвечала, что так только дураки поступают, потому что сорняк нужно вырвать с корнем. 'Вот и здесь так, сначала нужно откопать корень, потом его и дергать, а если просто срывать листья — зараза не уйдет, а может и еще больше разрастись'.

Тут та же ситуация. К эльфам отношусь с уважением. Они гениальны. Сотворить такие вещи с помощью магии стихий, магии, которая не иссякнет из мира никогда, но подвластна не многим. Вот если сейчас, сию минуту, расклеюсь, то эльфам хана. Вытянет магию и все тут. Не контролирует же. Видно невооруженным взглядом.

Тень кошкой скользнула ко мне в руку, превращаясь в клинок — острый, хищный и справедливый.

— Вставай, — голос у меня уже не плаксивый и умоляющий, с нотками металла и приказа.

Встал. Смотрю ему в белые с черными точками глаза. Не хочу делать больно. Но надо, этот как во имя спасения. Мне ничего не угрожает, это я точно знаю, раз не выкачал магию, так не тронет, то есть я под защитой. Клинок в руке задрожал, а эльф поднялся с кровати. Мягко-тягуче переступил с одной ноги на другую, в руках у него засветились два зеленоватых шара. Я хоть магию этого народа не очень различаю — мне ближе что-то гномье или музовское, на крайний случай друидское, а по большей части держательское. Но вот что это за шарики? Угрозы не чую, хоть убей. Это как, нормально? Скользнула взглядом по его стойке. Он меня выше головы на две, если не больше, шире в плечах, а я ему уступаю как в возрасте, так и в навыках. Уверен в себе и опасен, но что-то мне подсказывает, что надо действовать мягко — меня послушают.

'Это чутье в тебе просыпается. Через меня черпаешь информацию о тенях, так что не слишком бедного кромсай. Все-таки пьер...' — слышу как тень подбадривает меня, учит.

Ага. Сильно и не выйдет, в предплечьях опять появляется тупая боль, но видимо, хваленая регенерация держателя знает свое дело — кровь уже не течет. Силы утекают как вода через решето. Встала, расчетливо анализирую как напасть, что наложить из заклятий. Петля магии, подсечка, и без сопротивления эльф, как подкошенный падает к моим ногам. Эй! А где буря?

Бури не было. Весь боевой облик эльфа стал спадать, таять и вот уже видно, как белесое полотно его волос ровно покрывает почему-то оголенные плечи, окровавленные когти втягиваются, клыки исчезают, а все лицо приобретает вполне себе приличный вид. Становится легче дышать, потому что энергию Санни уже не выкачивает, он только закрывает глаза и тихонечко, на грани слышимости, вздыхает, и уже засыпает. Спит?

'Это как сказать', — недовольно фырчит тень и из клинка опять становится собой. Подходит к пьеру, развалившемуся на полу, тыркает его ногой.

— Ты что творишь? — вяло возмущаюсь.

— Проверяю, не подох ли этот солнечный эльфик, — присела, отвела волосы с лица, раскрыла глаза посапывающего Санни, — Нее, — тянет она, — Живее всех живых. Не бойся за него. Проспится и все в порядке будет. Только...

— Что? — беспокойно мне как-то, что я такого сделала.

— Пережрал он походу. Его тень сама в шоке от поведения хозяина. Ладно, — повернулась ко мне вторая сущность, — теперь ты. Ой, хозяйка... А ну, стоять!

Стоять не было сил. То ли стресс сказался, то ли все еще приходила в себя после принятия договора с тенью, или это так облегчение сказывается, мне так сразу захотелось присесть, а еще лучше лечь, что на ногах стоять не было вообще сил. Только головой показала и указала рукой на Санни. Он эльф, пьер, мужчина, в конце концов — о нем нужно позаботиться в первую очередь. А я так. Посижу чуточку на полу — ведь тут ковер, значит, мне не будет холодно, а потом уже проберусь к кровати или, на худой конец, вон в то круглое кресло за столом.

— Ладно, — тянет тень.

Она хватает эльфа, кладет себе на руки, и очень аккуратно переносит на кровать. Оборачивается:

— Наколдуй тут очищающее, — он весь в чем-то липком и вонючем.

Колдую. Это одно из немногих заклятий эльфийской магии, которые мне поведал папа. Магия воздуха. Разложение грязи на составляющие и преобразование их в эфир, а избыток энергии — плюс для других, которых изрядно мог потрепать пьер дома Солнца, когда выкачивал все, что только можно из окружающей среды.

— Яблоко? — принюхалась я, — Сойдет?

Тень пожала плечами и стала укладывать на постель Санни. Подбила подушку из лебяжьего пуха, волосы его сахарно-белые аккуратно разложила, чтобы не спутались, сняла каким-то образом превратившуюся в лохмотья одежду эльфа, мне в этот момент пришлось зажмуриться.

— Хм, — задумалась тень, — А ты его изрядно побила. В курсе, да?

Я? Это когда успела?

— У него ноги в синяках. Ты чем подсечку делала?

А я помню? У меня перед глазами только одно слово стояло — 'НАДО', а уж как это сделать делать десятое. Или это не так?

— Так. Но походу тут не только подсечка виновата. Ты как так умудрилась его ударить-то?

Не знаю. У меня ноги всегда острые были, а еще быстрые. Я помню, что по что-то мягкое врезалась. А что?

— Была бы эльфом, заставила тебя принять мой дар. Ты его чуть без детей не оставила, — как-то излишне весело.

— Так не оставила же, — непонятно к чему тень меня вообще изводит, быстрее бы уже разбиралась с пьером и шла отдыхать.

— Твое счастье, хозяйка, — фыркнула она, укрыв белобрысого ушастика золотистым одеялом.

На мой взгляд, его нужно было бы еще и подлечить, ведь от 'обжорства' кто знает какие у эльфов бывают последствия. Может, как у тех, кто выпьет много, или как у тех, кто скушает целого барана. Тень магичить не умеет, так что придется мне. Ползком, едва переставляя ноги и руки, кое-как добралась до края кровати. Потрогала за руку эльфа. Холодная, но пульс есть — равномерный, ритмичный. Это хорошо. Вера говорила, что плохо, когда сердце странно бьется — то быстро-быстро, то вовсе с остановками. Что там еще нужно проверить? Кажется, температуру?

Вставать не хотелось, но до лба мне точно не добраться, если сидеть тут буду. Диагностирующее заклятье вспомнить не могу вот ни как, это из области высшей магии друидов, при чем из той же серии их выдумка всяких отваров и настоев. Только у меня не так. Если вылечить там понос или остановить кровотечение я умею на раз-два, то вот с диагностикой внутреннего состояния организма — глобальная, большая проблема у наследницы держателей.

— Мх-м, — промямлила я, стараясь не упасть прямо на эльфа.

Привстала, облокотилась на подушки своими острыми локотками по обе стороны от головы Санни и прикоснулась к его лбу. Горячий! Огненный!

— Мамочки! Что делать-то? — посмотрела на тень, которая лежала на полу у моих ног и держала меня, чтобы я не поскользнулась и не поранилась.

— Ты, — это вот таким мне голосом, значит, будем выговор делать, да? — Ага, ты — пойдешь и ляжешь с другой стороны. А я уж так и быть с его тенью побалакаю, спрошу, что и как у эльфов лечить надобно. Усекла?

Конечно, куда уж я денусь-то. Ноги мне отпустили, я аккуратно, дабы не потревожить пьера, перекинула через него одну ногу, потом и вторую, опустилась спиной на свою подушку и прикрылась кусочком одеяла, которое так заманчиво торчало из-под эльфа.

— Удобно? — спросила тень, — Может, чего хочешь?

Нет, мне бы только поспать и узнать, что с эльфом происходит. Какой-то он излишне бледный и температура у него уж больно высокая. Хотя, может для их расы это нормально? Тень, махнув рогатой головой, исчезла.

* * *

Вернулась тень нескоро. Я уже успела вся измучиться, потому что у пьера температура поднялась еще выше, чем была раньше, и по ходу дела его лихорадило. Белобрысик метался по своей части кровати, что-то бормотал на солнечном наречье, которое я, к своему стыду, очень плохо понимаю, мне ближе лунное.

— Жельстеолеальетэ, — еле слышно, пересохшими губами.

— Домик с перцем? — удивленно пробормотала я, пришлось даже глаза приоткрыть.

Хотя, если еще раз вдуматься, то окончание '-те' есть еще и у глаголов в дано наречье. Корень 'жель', хоть и означает что-то домашнее и теплое, но может при сочетании с такими же словами, которые тоже характеризую тепло, уют или свет, принимать и другую смысловую окраску, но со словами противоположного смысла или прилагательными приобретает обтекаемую форму, то есть это что-то связанное с водой. Так, пока жду тень, заодно повторю солнечное наречье, которым меня месяц назад дядя мучил. Приставка 'ол' означает уменьшение, а в сочетание с такими же уменьшительными суффиксами 'ста' или 'льет' дает еще ласковую характеристику. Жесть какая-то. Ага, это при том, что в переводе наш язык корень 'еа' — это острота. Однако, если просто на эльфийском, то выходит как раз тот самый домик с перцем. А в наречье? Вода, но глагол, острота, но маленькая и ласковая? Мамочки, кто вообще это изобрел? Муть сплошная.

— Асьетра, — произнес и поперхнулся, облизнул пересохшие губы.

Ненавижу эльфов. Ненавижу свою беспомощность. А еще ненавижу, когда всплывают пробелы в знаниях. Если бы мне только чуточку раньше начали объяснять эльфийскую магию и заставляли учить наречья!

А эльфа все сильнее колотит, он стонет, пыхтит, мычит, мне же мочи нет даже пошевелиться, а уж как спать хочется, но не засыпаю. Долг же превыше всего. Не могу пройти мимо того, кому моя помощь необходима. Этому вот ушастому пьеру точно она нужна. Кладу ладонь на лоб. Нда, горячий. А можно его охлаждать? Блин!!!

Это вот что же с пьером произошло, ведь ясно, что просто обожрался энергии. Так от этого только слабость может быть или состояние опьянения... Ну, да, я его побила, да, трансформация у него произошла, да, он еще в этом состоянии еще и колдовать хотел. Только мог бы просто в обморок упасть, а не температурить и бредить. Тем более, если судить здраво, то как мог эльф прийти к такому состоянию всего-то от боевой трансформации, которая между прочим, призвана принимать на себя все сильные атаки и отбивать их, мобилизировать все скрытые потенциалы и так далее. Тогда бы все эльфы повально валялись после всяких, даже простых тренировок.

— Что же делать? — вздохнула я и вытянулась рядом с эльфом, — Говорить на нормальном языке ты, пьер, сейчас не в состоянии — это раз, — протягиваю руку, чтобы убрать слипшиеся белые пряди со лба пьера, — Два, это то, что ты по ходу дела подцепил какую-то заразу, а я об этом ни сном ни духом, — кладу свою холодную руку на его раскалённый лоб, — Ну, и как бонус, мне никто кроме тени помочь не может, ибо я тоже в таком состоянии, что могу заснуть в любой момент. И таким образом, уважаемый эльф, пьер Санни из дома Солнца, что же делать?

Положила голову ему на плечо, прикрыла еще одним одеялом уже нас обоих и устало вздохнула. Под ухом билось его сердце, а волосы на затылке мне шевелило его дыхание. Сам эльф был обжигающе холодным, нужно, наверно, его согреть. Температура у них только на лбу и прощупывается, ну, еще можно и в рот залезть, или в задний проход... Только не вариант, он же пьер, а я наследница, да еще и с женихом в приданном.

'Я тут нашла решение нашей проблемы', — радостно провозгласила тень, усаживаясь на бедного и несчастного ушастого сверху, правда сделала это очень аккуратно, что меня и насторожило. Приподняла голову и сонно сощурила глаза.

Да? Это хорошо. Я вот еще чуточку полежу и поколдую. Что там такое?

'Ха! — довольно начала тень, она отрастила себе хвост с кисточкой и стала вертеть им, как вентилятором, — Короче, все просто. Его кто-то проклял, или заколдовал, или опоил!'

Ага. Просто. И что? При чем здесь заоблачная температура и бред. Даже при сильном отравлении эльфы так себя не ведут, это даже при моих куцых знаниях известно. Он же сильный, нет, сильнейший маг не только своего дома, но и свое расы. Как же проклясть-то его можно, или заколдовать? Разве эльфы подвержены таким штучкам?

'Это у людей все так, как ты говоришь, чем сильнее, тем больше развит иммунитет, а у эльфа все через...Да, еще и ты масла в огонь подлила. Вот кто тебя за язык-то тянул, а?'

Не виновата я, он сам дурак! Вот не нужно меня злить или будить. И еще эту фифу притащил на меня смотреть. Раньше накладывал заклятье, чтоб не видно было, а сейчас прям под нос этой эльфийской деве сунул. Короче, вины моей тут нет. Вот.

'Дурак, или нет, а ты тут свою холеную ручку все же приложила. Да'.

То есть как это? Это что, барышня кисейная? При нервном срыве сразу такие реакции закатывает. Ой, и не повезет же его даме сердца, которой он в садик свой цветочек посадит.

'Ой, ну и сказанула, ты хозяйка. Ладно. Только это не все'

Да, а что еще? У него теперь в мозгах переклинило и он будет ночью в темноте светить глазами, или там убивать всех направо и налево станет?

'Что ж ты такая вредная? — с таким нехилым укором бурчит тень, качая рогатой головой. — Короче ты его мало того, что доконала своими болячками и языком, так по ходу дела этот пьер получил что-то мудреное, при чем это было не только на него рассчитано... На тебя он всегда нервно реагировал, то кричать начнет, то чуть ли не по головке гладит. Так что кто-то знал, что ты тут появишься. И все это было направлено против тебя. Вот с него-то все и началось'.

Знать-то знали. Вон сколько приставало с цветами и предложениями.

'И что? Пьяра дома Луны на всех потом хитрую штучку наложила. Так что все думали, что это просто сон. Вот. А про то, что тебя оставят в Эльсиорской сэлье, никому и в голову не взбредет. А эльфийке Санни потом память подправил'

И возвращаемся к нашим баранам. Оставим все на потом. А сейчас этого надо лечить. Может, позовем кого?

'Своими силами обойдешься. В тебе вампирская и друидская магия очень сильны. Ой, можно подумать, что ты неженка какая. Не из таких же передряг выбиралась, а тут всего лишь надо вылечить эльфа, да совместными усилиями снять колдовство чужое. Ерунда!'

А как его лечить-то?

'Температуру сбивать бесполезно, ведь был резкий выброс энергии и ее наедание. Сейчас у него все на нуле. Нужно поднять его имунку чуточку и все! Через часика два как новенький будет'.

Угу. И как мне поднимать-то?

'Синтез — дело плевое. Чего я тебе как маленькой прописные истины говорю. Большая девочка уже', — буркнула тень и пересела в кресло.

Мне бы быть такой пофигисткой. Синтез... Ага, это типа эксперимента, да? А маленькие экспериментов не ставят. Ненавижу, когда меня маленькой обзывают!

'Обижаешься, хозяйка. Это хорошо. Быстрее думать будешь. Тебя что учили делать в экстренных ситуациях?'

Что-что... Не паниковать, а то тень раньше времени о себе даст знать и вот тогда — гнилой конец всему сущему.

'Что-то ты не туда пошла. О другом думай!'

Ну... В каждой ситуации есть три плюса, три минуса и три решения — это как минимум. Это мне сейчас плюсы поискать?

'Позитивное мышление во всей красе. В голове у него, дурныда, покопаться надо. Может, замкнешь какую цепочку и все — будет тебе счастье. Как вариант...', — тень пристукнула хвостом от нетерпенья.

С сомненьем взглянула на пьера. Это вот из-за любви к ближнему я обязана буду к нему в мозги лезть? А если не туда залезу? Тень, а вот мне бы карту его мозга, или учебник по эндокринологии эльфов. Я как-то побаиваюсь. Разве так можно? Не прилично же. Для этого врачи есть. Может, вызвать кого?

'Снова здорова! То есть ты со своими знаниями и возможностями не будешь ему помогать, а вот какая-нибудь фифа, рыжая между прочим, ему прям поможет? '

Нет. Эльфы не пользуются магией друидов, магией вампиров и так далее. Ну, еще у них нет тени. Тогда, я единственная возможность, что ли? Это ужасно. Приуныла, и машинально потрогала голову эльфа. Ох. Еще горячее. Надо что-то делать.

'То есть в принципе, ты согласна, да? — ехидно вставила свои пять копеек сущность, — Смотри на его голову и прекрати паниковать'.

Передергиваю плечами. Ответственность — это то, что человек делает осознанно для того, чтобы достигнуть цели. Ладно. Это не плохо. Я очень ответственна. Только вот все равно боязно. А вдруг?

'Иди ты, хозяйка, к орку в степи. Нытик. Дело надо делать. Сидит тут рефлексирует! И почему я тебя все время что-то заставляю делать, а?'

Смотрю-смотрю, только не надо мне нотации читать. У держателей есть особое зрение, которым мы видим магические нарушения в организме человека, только это как бы побочный эффект. Глаза у нас устроены просто по особому, на сетчатке, где у всех остальных есть палочки и колбочки, у держателя к этим светочувствительным рецепторам добавлены дужки, которые и позволяют видеть тени и сквозь них, а также (как я уже и упоминала) рассматривать тело как рентген. Полезная 'опция', а как бонус — это то, что не всегда мы так можем делать. А то представляете, вместо людей видели бы только их скелет и внутренности. Бр...

Ладно. Смотрю сначала, на все тело. Это отнимает много времени, зато вижу, что с органами все в порядке. Разве что только синяков много на ногах у эльфа, но это ерунда. Теперь перехожу на голову. На первый взгляд все в полном порядке. Мозг, как мозг, чем-то на человеческий похож, извилины, желудочки, холмики и борозды, уздечка, варолиев мост, ретикулярная формация...

'Странно... — накрутила хвост на руку и, приподнявшись, слилась со мной'.

Это хорошо. Так мы быстрее все сделаем, не нужно тянуть магию из мира и отдавать тени. Смотрим опять на все тело и через пять минут возвращаемся к голове. В принципе там у него все нормально. Желудочки в порядке, все как надо. Сосуды и артерии тоже в порядке. Ладно. Уберу ненужную температуру, чтобы не гробить почки и сердце. Насколько мне известно, то центр терморегуляции в гипоталамусе. Повлияю на него. Дальше буду искать, куда там магию закачивать. Ага. Искра магии, тоненьки импульс и прямо за считанные секунды лоб у эльфа становится нормальным, а все тело отогревается. Хорошо.

'Угу. Я тут у тебя в голове покопалась. По ходу проклятье надо сначала снять. Или что там с ним сделали? Проводи диагностику'.

Угу. Провожу. И опять глухо. Чист, как младенец. Хоть вставай и бегай, а этот лежит пластом. Конечно, я его спеленала, что собственно и выдала диагностика... Ну, не может здоровый эльф, который сильнее всех из ныне живущих, даже сильнее своего отца, пасть от ... Елки моталки!

'Да, ну? Это же прошлый век. Забыто все давно! Брось, хозяйка'.

А что еще, как не порча. Все остальное возможно выявить даже без анализа крови или биологических следов, сканирования ауры и так далее.

'Да, для порчи целый обряд нужен. Вспомни, что Жорик вещал. Вампиры это дело чуют, ох, как сильно. Ты же ничего не почуяла, когда кровушку его испробовала'.

Да. Но если это наведенная порча. То есть на нас двоих рассчитанная. Тогда не удивительно, почему не почуяла.

'Тебе виднее, конечно...'

Виднее, али нет, но делать-то надо что-то. Что там мне дядя Жора говорил, надо крови выпить, чуточку? Если она гнильцой отдает, то дело плохо, ведь это порча или на болезнь или на смерть, если приторно сладкая кровь — на отсутствие брака, если как селедка соленая, то на безденежье или крах карьеры. Свою, что ли испить, а?

'Делай, что хочешь, но не переусердствуй. А то не хватало, чтобы ты тут у меня тоже окочурилась'.

Язва, а не тень. Эх, давно я клыки не отращивала — неприятно, однако. На заднем плане тень хмыкнула, но язвить не стала, хорошо, ибо сил еще и на препирательство с этой второй сущностью сил не было. Прокусила мизинец себе. Угу. Гниль.

'Вот же эльфы!'

Я тоже расстроилась. Так. Главное, не паниковать. Ведь всего чуточку отдает, и даже не совсем гнилью, а каким-то грибным привкусом. Как будто это ...

'Да, у нас с тобой день открытий. Это родовое, хозяйка. Либо тебе кто-то из дальней родни подсуропил, либо эльфу'.

Так теперь бедного эльфа буду кусать. Не время разглагольствовать. Подобралась. Куда зубы-то вонзать?

'Да, куда хошь. Хоть в попу'.

Фу, какая ты... Хотя, это же моя сущность. Выходит-то это я такая испорченная, да? Ладно. Проехали. Кусать буду за шею. Там венка удобная, тем более, что шея рядом с моим носом маячит. Лизнула, обеззараживая, солоноватый привкус кожи почему-то на мгновение затуманил голову, об этом тоже потом подумаю. Опять отрастила острые, как иголки клыки, прокусила, сразу же с грибным гнилостным привкусом жидкость заполнила мне рот. Ой, гадость. Сплюнула. А в первый раз кровь была нежной, с металлом и как будто жасмином. Вот чудачество.

Раз родовая порча по вкусу сильнее у Санни, значит, накладывал кто-то из родственников эльфа. Это с одной стороны хорошо, я читала, что тогда смогу провести ритуал, для ее снятия.

'Вот как... А у нас есть штучки для снятия порчи-то?'

Огляделась. Вопрос-то резонный. Снимать надо в темпе вальса эту заразу. Ага, свечи белые имеются — это хорошо, соль, вон вижу. Вода. Вода нужна святая, от ангелов, ну, или заговоренная молитвой. Думаю, заговорить смогу, минут двадцать у меня есть на молитву за здоровье. Скатерть сойдет за силовой контур, ибо в нее вшиты серебряные нити.

Левитация — это наше все. Не нужно вставать, а просто пожелал, чтобы вода у тебя в посудине оказалась рядом и вуаля — все прям так, как ты хочешь. Прошу тень меня не отвлекать, та, видимо проникается значимостью момента, согласно молчит, только магию подает, когда она требуется.

Представляю чистое небо, как положено по всем канонам, вкладываю все свое желание, чтобы душа обрела свет. Самозабвенно нашептываю давно заученные слова, по крупинкам вливаю свои добрые намерения с магией. Повторяю круг за кругом. Пусть все будет не напрасно. Не хочу, чтобы этому белобрысому ушастому странному эльфу было плохо, наоборот, хочу, чтобы он был доволен жизнью. Он этого заслуживает.

Вроде все. Открываю глаза и смотрю на воду, та и без серебра, которое обычно используют священники, искрилась золотом и отдавала еле ощутимым теплом. Теперь надо зажечь свечи. Щелчок и по комнате все белые свечи ровными огоньками засияли. Ага, это сделано. Дальше у нас место надо найти для проведения. Кровать подходит. Все равно сил нет на такого габаритного дядю — тащить его. Соль рассыпала вокруг кровати — это первый защитный круг, а потом призвала скатерть с серебряной нитью, приподняла пьера, уложила его на нее, потом сама залезла во второй защитный круг.

'Я страхую, если что, то поделюсь советом и руку отведу', — сказала она, опять присаживаясь на эльфа. Только теперь вела себя она как-то ... деликатно что ли? Аккуратно еще раз расправила края скатерти подоткнула подушку пьера, воздушное покрывало убрала, зато вместе с тенью спеленала обычным одеялом, чтобы ушастого не колотило (что неизбежно во время ритуала). Магией сделала защитный круг — это последняя степень защиты, чтобы выкатившая магия порчи не попала сюда, наружу, но и не попала обратно. Что еще надо?

Вспомнила, вода. Зря я ее что ли дела? Поближе и поустойчивее поставила. В принципе, можно начинать. Эх, главное теперь сосредоточится на формуле.

Про положительное я думала, а вот от одной только мысли, что будет, стоит мне только перепутать, не с той интонации прочитать давно зазубренную формулу на мертвом языке... Да, меня даже после покушений так не колотило! Меня даже демоны высшего порядка так не пугали, как перспектива угробить жизнь Санни!

Это же пьер! Это же следующий верховный эльф. А стоит только дрогнуть моей руке и все... То есть совсем все. Ерунда, что я держатель. Меня простят, эльфы даже претензий не предъявят, ведь помочь-то я помогала. Эльфы-то и этого не смогут, у меня хоть силы меньше, но дано от природы больше. Только вот себя простить не смогу. Вот ни как. Он же мне помогал, ничего плохого по собственной воле не сделал...

'Хватит нюни развозить, — рычит тень, — Взяла себя в руки. Быстро!'

И взяла. Во время прочитала первую часть, взяла ближнюю свечку, начертила в воздухе руну изгнания. Перевела дух. Почему-то накатила жуткая усталость. Видимо, опыта у меня нет. Дядя Жора такие штуки на раз делает. Вздохнула, стрела со лба пот, облизнула пересохшие губы. Теперь можно и не торопиться. Отмену прочитала, сейчас вспять поверну и все...

Повернула. Чего только это мне стоило! Кажется, что вымотаться так сильно вообще не реально, а я вот смогла. По началу, казалось, что все легко. Слова прямо-таки слетали с языка, а потом! С каждым вздохом из меня словно что-то вытягивали, прерваться-то нельзя уже, тогда по мне шандарахнет.

А из меня точно силы вытекают. Руки устали держать знаки силы, язык прилипал к небу, кончики пальцев занемели от холода мертвой магии крови. В голове вообще каша, только тень мне спину поддерживает, чтобы не упала и иногда губы протирает влажной рукой, смоченной в святой воде.

Продиралась через боль в руках. Под конец из носа полилась кровь, а из глаз слезы. Как могла, стиснула кулаки, через 'не могу', но читала строчки ритуала. Последние силы потратила на то, чтобы напоить и умыть святой водой себя и Санни. Все, милый эльф, ты мне должен по гроб жизни, или что там у вас эльфов бывает за то, что его спасли от неминуемой смерти.

'Тебе бы в ванной полежать, докторша', — тень привалилась ко мне сбоку, удерживая, чтобы не упала на эльфа. Тот же дышал спокойно, не метался по подушке, хоть и его уже не сдерживала моя магия. Просто спал. Посмотрела на должника, вроде, здоровый. Перестроила зрение, его тень спала — устала, а что там у нас организмом?

'Ох, ты ж! Жухлый корчик! Ты его с того света, оказывается забрала', — восторженно пропищала тень, тыкая в сердце пьера.

Не удивлена, но рада. Разумею так, что если читать ритуал на простую порчу, то не будешь как раздавленная муха, валяться в полуобморочном состоянии. Что-то тут было наворочено. Кровь-то осталась эльфова, потом прогоню на анализ. А сейчас... Потрогала пушистые белые волосы, погладила эльфа по голове. Тень права, надо в ванную идти. А то я тут что-то подцеплю...

Встала, потопала в ванную, наказав тени следить за белобрысым пьером. 'Так здоров же, так его собрат говорит', — недоуменно фыркала тень. Фырчи-фырчи, а я лучше в водичке посижу.

* * *

— Дай воды! — звонкий голос пьера в который за день вывел меня из себя.

— Иди ты сам! — хлопнула я кулаком по постели и отвернулась от него, — Здоров как бык, а ведешь себя как слизняк!

Рр-р! Не знала, что эльфы умеют так рычать. Пробрало. Пришлось нехотя шевельнуть рукой и преобразовать материю в золотой кубок, а туда налить воды с лимоном — ему больше нельзя сейчас. Белобрысик фыркнул, но стал пить.

Только как же здорово все начиналось! Я как из ванной вышла, увидела, что Санни проснулся, подлетела к нему, стала расспрашивать о самочувствии и всякое такое. Он отвечал вяло, руки у него немного тряслись, от пережитого стресса, ему хотелось есть и ... почему-то эльф не мог колдовать.

Блин! Забыла магию ему дать. Но ерунда это так? Оказалось, что нет. Он ведь ректор, большой начальник — ему надо работать, следить за своими студентами, что бы те не натворили бед. А еще оказалось, что он сегодня должен был составить какую-то бумагу (или свиток?), чтобы распределить своих подопечных на практикумы. Плюс дел по мелочи много было — отправить конверты в дома Солнца, Луны и Звезд, чтобы те разрешили студентам сэльи на праздник Золотого дня отправиться в сердце эльфийского мира Эллания, что в переводе означает 'Чистая Надежда'.

Вот я и вызвалась ему оказать посильную помощь, только чем услужливей и покорнее я становилась, тем большей наглости набирался эльф. То ему ноутбук нужен, то этот бук забрать надо, то свет направить на кровать, то подушки подбить, то сок... Вот сок-то ему и нельзя было. Я вспомнила. Что при восстановлении магической энергии кушать нежелательно — будет мутить по-страшному, да головная боль одолеет, а снять-то это нельзя даже заклятьями и наговорами.

— Это что, мне на голодном пайке сидеть? — возмутился эльф.

И кто из нас маленький-то? Уж точно не я!

— Да! — скрипя зубами, ответила и припечатала, — И кушать нельзя до полного восстановления!

— Я кушать хочуу!!! — взвыл несчастный блондин и состроил просительное выражение на личике.

Хихикнула. Так папа всегда просил маму, чтобы она ему что-то сготовила. Видимо, это какая-то эльфийская черта — вот так таращить глазки и невинно хлопать ресницами. Подошла, погладила эльфа по голове и, наклонившись к его лицу, серьезно сказала:

— Перехочешь! А пока только вода с лимоном.

Вот после этого он меня и гонять стал. Вымоталась я конкретно. Тень только ехидно фыркала у меня голове и подначивала вылить на башку противному эльфу изрядное количество воды, чтобы он охладил и умерил свой пыл. Я терпела. Только прилегла, как ему пить подавай. Вот. Попил.

— Поправь подушку! — требует.

Тут уже рычу я. Тень высовывает свои рога и расправляет красивые демонические крылья. Ух-ты! Поворачиваемся к эльфу. Он поджал красивые губы и твердо посмотрел на нас, типа на своем стоять будет до конца. Угу. Врезать бы ему хорошенько, как дядя Жора учил, но, боюсь, это повлечет за собой конфликт...

— Поправь подушку!

— Пьер, ты — как маленький!

— Нет, — возражает и зло цедит, — Это ты маленькая, ты должна мне помочь!

Вот это наглость! Ох, как у меня зудит язык, как хочется наложить на него заговор сна с кошмарами или заклятье икоты.

'Не-не! Ты этим всю работу угробишь, хозяйка. Давай, подушку ему поправляй'.

Не хочу. Он не беспомощный!

— Живо!

Разворачиваюсь и вылетаю в ванную. Тень полностью появляется предо мной и складывает призрачные руки у себя на груди, потом выращивает еще несколько пар рук и тоже складывает их в позу наполеона. Типа, психолог слушает свою глупую клиентку.

'Во-первых, умойся. Ты вся красная', — в доказательство показывает хвостом на зеркало, где изображаюсь я, пунцовая от злости и праведного гнева, с серебристыми глазами.

Умылась. Еще послушала тень, та советовала сделать беруши и тупо посидеть здесь с часик, чтобы не убить эльфа. Сделал, как велено, только оказалось, что даже сквозь них слышно, как уважаемый пьер кричит, чтобы ему поправили подушку. Я все больше злилась. Он ведь абсолютно здоров! Ладно, ему встать тяжело, да и другие такие нагрузки до полного магического восстановления делать не желательно, но поправить подушку — это же элементарно!

Затем тень посоветовала сделать воздушные затычки, чтобы звуковая волна до меня не доходила, но я то ли из-за незнания, то ли просто сегодня не мой день — то есть вечер — чуть не задохнулась. Так что эту идею тоже отмели, точно также, как и две других — фильтры, настроенные на голос самого эльфа, и заглушку в виде направленного на себя заклятья глухоты.

— Просто надо ему поправить. Не успокоится же! — пробурчала я, убирая от лица холодные руки.

Вышла. Эльф зло смотрел на меня:

— А... Явилась, да? А теперь быстро метнулась ко мне и поправила подушку.

Стерпела. Тень ехидно фыркнула.

— Все?

— Нет, конечно. Я в туалет хочу!

— Сейчас 'утку' наколдую...

Надо было видеть это лицо. Нет, вот только ради этих вот удивленных глаз, приоткрытого рта и вздыбленных домиком бровей. О, Всевышний! Это просто обалденно. Как бы не засмеяться! Санни захлопнул рот и покраснел. Кажется до него дошло, для чего применяется сие устройство. Добить его что ли?

— Помощь нужна?

А что? Я умею помогать. Меня как-то тетя Элиодора обучала, ей-то все известно, она у нас полиглот и по совместительству медсестра, работает в темном мире — там вечно помощь ее нужна. Так вот. Эльф все еще в шоке.

— А магией...

— Низзя!

Закрывает глаза. А вот нечего меня выводить из себя! Ха! Знай наших. Веселилась я качественно, но не долго. Тут активизировадась тень и не дала подольше позлорадствовать: 'Ты, — говорит, — Совсем с ума сошла! Это же пьер... Эльф в конце концов. У них все же по другому...'. Ничего не знаю, дядя Жора говорил, что у всех рас магических и не магических все устроено одинаково. Пусть не выкаблучивается или терпит пол часика, когда у него энергия хотя бы на половину восстановится.

— Ладно, — сквозь зубы шипит этот больной на всю голову капризный эльф, — Выйди!

Ой, скажите, пожалуйста, какие мы нежные-то! Гордость у него появилась, ага! А как подушку поправить, или плечо почесать, так мы тут беспомощные и очень даже смиренные, глазки заискивающие строим. Не эльф, а капризная барышня. Может, порча только усилила эту его черту, а на самом деле он такой вот вредный и есть?

Наколдовала белую 'утку' и бросила предметов в эльфа. Не знаю, куда я там попала, но меня обозвали маленькой варварвшей и сказали очень громким голосом, чтобы я пошла куда подальше. В Ванную. Угу. Недолго я тут постояла. Только успела провести по рыжим лоснящимся от долгой магической работы волосам рукой, как меня позвали уже убрать 'отходы'. Закономерно, что тут возник вопрос. Вот меня, всю такую беспомощную, несмышленую по меркам всего мира, отправили именно к этому могущественному эльфу. Ладно, если бы просто так отдали, типа на прогулку или экскурсию привели. Нет же, под защиту к нему сослали, а выходит, что это я по большей части его лечу и бегаю перед ним на побегушках. Надо выяснить этот маленький вопросик. Просто так. Тень недовольно что-то рыкнула мне, но я не стала ее слушать. Держательница я, или кто?

— Вот, — протягивает он мне свое ... добро.

Морщусь. Гадость-то какая! Взмахиваю рукой и рассеиваю уже ненужный предмет с наполнением. Ладно. Я не очень-то гордая. По большей части люблю ворчать, когда чем-то недовольна, могу поныть или съехидничать, но не буду делать что-то во вред другим. Мне уже приходилось много увидеть в жизни, я ухаживала за больными и видела ранения, снимала тяжелые проклятья, а один раз даже учувствовала в настоящем магическом бою. Так что меня не возмутит вид всяких отходов жизнедеятельности. Я не боюсь вида крови и всяких странных ран. В общем, я не брезгливая. Так что просто для вида покорчилась, полюбовалась возмущенным выражением на лице пьера и плюхнулась на кровать.

Ага. Теперь буду разрешать свои проблемы. Как-то я спрашивала, возьмут ли меня в ученицы. Вот, пусть берет, так сказать, это будет плата за то, что я его вылечила и ухаживала тут за ним. А что? По-моему, очень даже справедливо! Тень ехидно напомнила, что он как бы тоже меня лечил, и все то, что произошло дальше — это моя вина. Ну-ну.

— Так, — села поудобнее, придвинулась к пьеру и нагло посмотрела на него, — Что-то еще надо?

— М... Нет... — удивился он.

Я бы тоже удивилась, если бы ко мне, будь я на месте пьера, подсела миниатюрная девушка, которой столько времени поласкала мозги, и начала спрашивать, надо ли еще чего. Настораживает.

— Я вот что тут подумала. От месяца прошло всего ничего. Так? — кивнул, — Вот. В принципе, ты меня вначале уже пытался чему-то научить, но что-то не очень дело пошло. Так что я хочу еще попробовать поучиться. Особенно магии, обрядам, культуре и подтянуть ...

— Да? За месяц от натуги не лопнешь, свет солнца?

— Я же быстро информацию улавливаю...

Эльф вздохнул.

— Тебе еще помимо того, что ты перечислила, Кириадна, нужно будет учить историю, законы, да наречья домов с обычаями. Видишь ли, свет солнца, в нашем мире все связано. Начиная со сказок о сотворении мира, заканчивая созданием какого-то заклинания обыденной левитации.

Насупилась. Мне этого не объясняли. В принципе, могла и сама догадаться, ведь не малютка же трехлетняя. У нас проще в мире, знаешь физику, химию, биологию, математику, языки и магическую теорию, то можешь сделать что-то магическое. Ерунда же. Вон все эльфы с рождения маги, они, что с молоком матери все эти знания приобретают?

— Все равно хочу!

Усмехнулся. Да, я настырная. С меня, где сядешь, там и слезешь. Я очень деловая дамочка, а уж когда дело доходит до знаний, я вообще могу не спать и не есть. Главное, чтобы эти знания были очень мне полезными, а не из разряда 'невероятно, но факт'.

— Ладно. Сейчас можно начинать?

Ого, как он заговорил! Голосок-то медовый, сладкий... На лекциях у него, наверно все слушают, если он хоть чуточку таким голосом произносит материал. Я кивнула в знак согласия, а чего время зря терять? Тень на заднем плане только покачала рогатой головой. Знаю, что не исправима, и что утомилась адски просто. Только вот до чертиков хотелось что-то получить от этого эльфа. Чего? Знания, конечно. Ради них готова и усталость потерпеть. Не в первый раз же!

— Слушай, — он слега повернулся корпусом ко мне, я даже по инерции поправила ему подушку, — Как ты читала, наш мир образовали три сущности — первые эльфы. Знать их имен и не нужно — перевод-то один всегда будет: Солнце, Луна и Звезды. От них и названия домов. Дома это не просто клан, как у вампиров или стая у оборотней, дома это магическая сила с определенной составляющей.

— То есть это не эльфы в прямом смысле слова? — удивилась я.

— Да. Сущности. Мир этот был не пуст. Тут были существа — простые оболочки без разума. Всевышнему мир очень нравился, тут тепло и хорошо, спокойно, но! Не было жизни. Вот и решил он сделать таких существ, которые смогли бы разум вселить в эти оболочки. Да не просто разум, а наделить способностями, которые позволили бы оболочкам созидать. Ведь именно созидание является сущностью любого эльфа.

Голос пьера обволакивал, уносил в заоблачные дали и я искренне наслаждалась той историей, которую он словно читал — ярко, четко и понятно, а еще очень-очень интересно.

— А как сущности наделяли умом оболочки? Ведь сущности бестелесные, это что-то типа сгустка энергии или они были созданы Всевышним вполне материальными?

Эльф усмехнулся и даже, невероятно, подмигнул мне. Ага, выходит он любит, когда задают вопросы. Это хорошо, я люблю их задавать!

— Колдовали. Видишь ли, сущности — это есть наполнитель для сосуда, но этот наполнитель очень даже материальный и разумный. Так вот их всевышний запустил в этот мир, сказала 'Творите во благо' и оставил своих детей. Они и творили, плетя замки и деревни, даруя новые способности и, конечно, же, разум. Все получили по равной доле того волшебства, что они преподнесли своим детям. В стихах написано, что они делили этот мир, на самом деле не так. Взяли кому, что больше понравилось. Лунья смогла попасть под землю, там и обитали необычные оболочки — стройные, темнокожие, с типичными белесыми волосами и голубыми глазами. Они ей так понравились, что она решила сделать для них все, что только от нее будет зависеть, но ее дети будут жить достойно. В подземельях, как ты знаешь, почти нет света, выжить там очень сложно: обвал, оползень, порыв из поземной реки или лава хлынет. Питания очень мало — вот и даровала она им способность к предвиденью, к повелеванию жизнью и смертью.

— Ммм... — протянула я задумчиво, — Ближе к магии... Повелевание жизнью и смертью. Некроманты?

Эльф фыркнул, легко улыбнувшись, откинул голову на подушки и уже серьезно продолжил:

— Без капризов. Хотела — слушай. Эльфы Луны по натуре очень спокойные, степенные, живут уединенно в своих пасьянах. Ты ведь знаешь, что это такое?

Фыркнула. Вот кто не знает, что такое пасьян. Это ведь пещера, с выращенными световыми кристаллами, а стены и пол ее устланы плотным паучьем плетеньем и коврами из шкурок подземных хротов. Хроты — большие, хищные, слепые твари, похожие чем-то на обычного крота, только размером с теленка, а вместо лап острющие щетинистые иголки, напоминающие конечности тарантула. Над входом вешаются сделанные из драгоценных камней и металлов занавески, а обогревают пасьян специальные камни, из которых и сделана пещера — чугуниты. Они обладают способностью поглощать тепло и его долго удерживать.

-Ну, как я мог усомниться, в твоей компетенции, — в ответ съязвил Санни, — Так вот не с проста все так устроено. Дело в том, что в обществе у Лунного дома есть главное правило — всем заведуют женщины. Они главные добытчицы, умны и изворотливы, выносливы и очень-очень опасны. Магией они тоже на порядок лучше мужчин владеют. Женщины у них воины и ведущие маги, они вершат судьбы и, конечно же, они ... в твоем понимании жрицы, но это несколько не так. Они проводят ритуалы и праздники, поклоняются Лунье, но это без фанатизма, как в некоторых народах бывает. Каждая младшая в роду становится главной. Это значит, что она следит за справедливостью. То есть, чтобы всем всего хватало, чтобы никто не болел и чтобы вовремя исполнялись все заветы.

— Интересно, — перебила я эльфа, — А какие такие заветы? Мир-то темный. Это типа не убей или не укради?

Посмотрела на пьера. Ага, я почти попала в точку. Он кивнул, его волосы упали на плечи. Вздохнул, состроил беспомощную мину. Это типа мне надо ему волосы поправить? Поджала губы — ладно, хоть мне и не понятна эта его странная капризная привычка, но что поделать! Уж, очень интересно послушать про этих эльфов. Потянула руку к прядкам белесых волос:

— Давай в косу заплету, чтобы не мешали? А ты пока мне дальше будешь рассказывать. Идет?

— Ладно, — вздохнул сокрушенно, но мне показалось, что это напускное.

Санни слегка наклонил голову, чтобы мне было удобнее вытянуть все его волосы из-под одеяла и подушки. Я перебралась чуточку поближе, а потом и вовсе села позади эльфа на спинку кровати. Оперлась спиной о ножку, держащую балдахин, — а ничего так, вполне удобно. Взяла пушистые волосы Санни в руки — какие же они мягкие! Наколдовала расческу деревянную, потом под моим взором она превратилась в частый гребешок, который был украшен цветочным узором. Принялась расчесывать.

— Кх-м, — прочистил горло пьер, чуточку сменил позу и продолжил, — Так вот. Заветы. Самый страшный грех — это украсть девочку из любой семьи. Их рождается очень мало, в основном мужчины у них получаются. Эм... Еще один завет — не красть еду. Как бы голодно тебе ни было, взять еду из чужой тарелки ты не имеешь морального права, так как ты крадешь у соседа — твоей опоры и поддержки. Из этого вытекает третий завет — оказание помощи — при любых условиях ты обязан оказать помощь нуждающемуся: не известно как обернется судьба, а равноценный обмен должен быть совершен. Из этого обмена и вывелись три вида магии: предвидение, магия жизни и магия смерти.

— Занятно, — я разделила волосы на три пряди и стала примеряться к плетению, — Так какие есть приемы у них?

— Бежишь впереди всего мира! Так нельзя. Тем более, тебе не подвластна их магия. Максимум, что ты смогла бы, это оживить погибшую бабочку, но все равно бы потом двое суток была как амеба. Дело ведь не в магии, а в принадлежности к дому. Лунья дала им силу, вот им и можно ею пользоваться. Не посягая на чужое, не отдашь своего! — еще и пальцем погрозил.

Ладно. Я и без эльфийской магии умею оживлять. Дядя Жора постарался!

— Это был первый принцип. Второй тоже простой. Сколько отдал сил, столько получишь в результат. Третий — если есть возможность спасти, спасай, если есть возможность помочь помогай, но злого не учиняй, а то все повернется к тебе такой же цепочкой. Как-то так.

Нет. Все-таки — это безумно интересно, но ... какие он такие лохмы себе отрастил! Безумство просто. На столько они приятные на ощупь! Шелковистые, мягкие, струящиеся и послушные ... Мечта! У меня таких не будет никогда. Рыжие пряди жесткие и во влажную погоду скручиваются широкими пружинками — совсем неуправляемые. Ладно...

— Так... — сказал эльф вдруг охрипшим голосом и так выразительно посмотрел на мою лодыжку, а потом и рукой по ней провел, что уже у меня в зобу дыханье сперло и я со всей дури дернула за пряди волос пьера. Санни немного поморгал глазами, расстроенно, как мне показалось, вздохнул, отвернулся от моей ножки и продолжил:

— Теперь чуточку про ритуалы скажу. У них они все в виде танца проходят. Нет молитв или прошений-обращений. Весь диалог с Луньей происходит через танец. Женщины одеваются в свои специальные накидки из паучьего шелка и камней, в руки берут маленькие звенящие бубны, а сверху цепляют самые лучшие украшения. Танцев всего пять — скорби, плодородия, жизни, Луны и мудрости. Во всех танцах участвуют и мужчины. Там все проще, они только вносят на руках своих жен, подают им во время специальные огни или бубны, а потом торжественно в конце каждого танца бьют поклоны.

— Слабаки, — бурчу под нос.

— Не скажи. Они хоть и не такие сильные, как кажется из рассказов, но у них есть то, чего нет у женщин — ласка. Дамы не бездушны, но они слишком много на себя берут, а вот мужчины занимаются хозяйством, воспитывают своих чад, пока деткам пятьдесят лет не стукнет, мастерят все по дому... А еще они безумно и без оглядки любят своих половинок. Знаешь, не каждый эльф-мужчина из дома Луны может повстречать свою суженную, это печально. Но если найдет, то за нее жизнь отдаст, до последнего вздоха будет любить только ее. Иногда, в очень редких случаях у женщин-эльфов в доме Луны может быть несколько мужей, так вот они все уживаются друг с другом, не устраивают кровопролитных войн, а идут на уступки и даже плечом к плечу защищают детей друг друга. Это достойно уважения!

Ого, как его проняло. Посмотрела на доплетенную косу. Зевнула. Нет, Санни рассказывал суперски интересно, никаких к нему претензий не было. Только, усталость берет свое. Пьер повернулся ко мне.

— Ой, изумился, — Устала?

— Ага.

Язвить не было сил. Посмотрела на пьера своим сканирующим зрением. Тень сказала: 'Магия пополнилась больше, чем наполовину. Все, Кира, твоя миссия выполнена — нам спать пора!'. Вот с этим я была очень даже согласна. Спать с каждой секундой хотелось все сильнее.

— Можешь колдовать и вставать. Только очень-очень аккуратно, — пробормотала и стала перебираться на свою половинку кроватки.

— Спасибо... Кириадна.

Кивнула, улеглась, подмяла под себя подушку и укрылась одеялом. Пусть в этот раз я посплю, и пробуждение будет без приключений. Уплывая в далекие дали по реке Сна и Грез, почувствовала, как меня гладят по голове. Как же я устала, как же я рада, что с несносным эльфом все в порядке, и как же хорошо просто так отдохнуть...

* * *

Каждый хоть раз в жизни переживал панику. Иногда это не просто паника, а целая паническая атака. Это когда дрожь по всему телу, озноб, воздуха не хватает, в ушах стучит, сердце о грудную клетку бьется с невероятной силой, все мысли спутаны, ощущение что ты в другом мире, а не в постельке лежишь... А еще есть страх. Вот и у меня был этот страх — потерять себя, свои знания, свою силу и не успеть помочь тому, кто очень в этом нуждается. Странно для девочки моего возраста этого бояться, но после пережитого, это можно считать нормальным.

— Кириадна! — обеспокоенный голос пьера сквозь вату доносился до моего затуманенного сознания, — Что с тобой?

Приоткрыла глаза — все вертится и кружится. Ужас какой! Опять я заснула, и опять пробуждение неправильное. Да, и опять место действия кровать пьера Санни, великого и могущественного эльфа, достойного сына своих отца и матери, надежды и опоры всего ушастого народа. Обалдеть!

— А? — испуганно открываю глаза шире и смотрю ярко-голубые, полные тревоги глаза пьера.

— Ты кричала, звала меня...

— Мне снилось, что я не успела тебя спасти...

Эльф садится на кровать прямо рядом с моей головой, наклоняется, и я получаю самый необычный и чарующий поцелуй в ... носик. Тут у меня в голове что-то конкретно начинает клинить. Тень нервно ржет надо мной. Только это еще больше меня подталкивает к решению, что идея в моей голове сформировалась просто шикарная! Смотрю счастливыми и полными энтузиазма глазами на улыбающегося Санни. Говорю, что мне хочется его невидимой охраной, маленьким следователем и доверенным лицом, а он взамен обязался учить меня всем эльфийским премудростям.

— Нет! — рыкнул эльф утром, — Ты не понимаешь, чего просишь! Прикрываться девушкой, держателем! Ты умом тронулась, свет моего дома!

Рукой нащупала на прикроватаной тумбочке чашку, что вчера оставила там перед сном. Поудобнее взялась за ручку и как со всей силы двинула чашкой по белобрысой голове. Это не у меня сдвиг по фазе, а пьера! Вот! А пока прекрасный и вредный представитель рода солнечных ушастиков злился и пыхтел, выдала все свои задумки: и про порчу, и про тех, кто ее мог навести, и про свои скрытые способности, даже козырь про принадлежность к дому Звезды рассказала. Последнее и стало поворотом в нашем споре, ведь пьера Санни не впечатлил даже мой уровень владения магией!

— Ну, раз ты эльф, хоть с малюсенькой долей крови, но все же...

— Во-о-от, — радостно протянула я.

— Так это всем же известно, а вот про дом Звезды нет. Никому не говори. Мало ли...

Он озадаченно почесал в своей белобрысой голове, скривился. Задумчивый пьер Санни — это не шутки. Этого я тогда не понимала и говорила всякую ерунду по типу, что он не прогадает, если я буду все время рядом, и что я очень полезная, и что магию чую не хуже ...

— Будешь ходить под невидимостью и отводом для глаз, ясно? — строго спросил после раздумий эльф и уставился на меня своими небесными глазами.

Кивнула. Справедливо придумал, ведь по мне не скажешь, что я эльфийка — рост не тот и телосложение.

— От меня отходить не будешь ни под каким предлогом, ясно?

— А чего не понятного-то? Все понятно, — ответила, призвала с вазочки фруктов золотой персик с красной мякотью и откусила кусочек, зато потом с издевкой спросила — Только скажи, как ты будешь это все контролировать, если на мне будет отвод для глаз и невидимость?

— Поверь, — хмыкнул эльф и хищно улыбнулся, наклонившись ко мне, откусил уже от другой стороны персика кусочек, довольно улыбнулся и продолжил, облизывая с губ сок персика, — Вот это я точно всегда узнаю.

Опять довольно, как чеширский кот, улыбнулся. Я же икнула и с испуга в два жевка доела персик.

— Отлично. А еще будешь попутно учиться. Я строгий.

Напугали ежа голой ... В общем, не на ту напал. Я любопытная, а это значит, что сработаемся.

— Ни какой самодеятельности!

— Что? — пискнула и кусок непрожеванного персика проскочил в горло, — Это не справедливо!

— Зато безопасно. Этот пункт не подлежит обжалованию! — непреклонно пресек Санни все мои попытки как-то смягчить это правило.

Тень, которая до этого обитала в своем доме и даже не думала показывать рожки, активизировалась. Ей данный пункт очень пришелся по нраву. 'Слушай, что старшие тебе говорят, ему виднее'. Он старый и у него маразм, а защитить себя я точно смогу, а его и подавно. Да, у меня квалификация! 'А у него опыт! Не пори горячку'. Фу, перестраховщики! 'Спасибо, тебе Кира. А вообще, перестань ты уже эту косточку обгладывать — сломаешь зуб, будешь первой в мире держательницей не только с заросшим переломом копчика, а и первой, кому сам пьер Санни зуб выращивал'. Перспектива! Выплюнула кость и попала эльфу в глаз. Честное слово, я не хотела! Оно само как-то, плюнулось и попало.

— Нда... — пробурчал пьер, но продолжил сидеть и смотреть на меня своими небесными глазами.

— Ой, прости... — пискнула испуганно, — Я нечаянно...

— Нда... — теперь уже громче протянул Санни. Он склонил голову так, чтобы было видно выступающую золотистую татуировку солнца на шее — символ сильнейшего пьера в их мире.

— Я все исправлю! — клятвенно заверила я и уже приготовилась читать друидское заклятье регенерации.

— Нда... — заклинило его, однако, а под глазом, куда попала косточка, уже начинал алеть синяк и тонкой струйкой полилась из маленько царапинки кровь. Пьер сложил руки на груди и пристально так посмотрел мне в глаза.

— Медок золотой от пчелок отек снимет быстро, — эльф дернулся, глаза его от удивления увеличились в размерах, — Свеколка красная ему поможет грамм за сто...

Зеленые ниточки друидской магии опутали мои руки, и с пальцев сорвались призрачные капельки. Они плавно потекли по воздуху к застывшему пьеру, и стали приземляться на кожу под глазом, где уже красовался фонариком синяк.

— А-а! — закричала я, когда увидела результат. Оказывается магия друидов как-то странно влияет на эльфов. Нет, страшного не случилось, просто теперь синяк с раной стали еще более ярких цветов. Уж не знаю, стали ли они болеть еще сильнее, но эльф даже не поморщился, только произнес свое коронное:

— Нда... — и покачал головой.

А я, почувствовала себя очень-очень виноватой! Вот всегда так! Сложное заклятье или загавор выполнять я умею очень хорошо. Вон, с того света пьера вытащила и план придумала хороший во сне, тень очень мной гордилась, за то сейчас такую оплошность допустила. Шмыгнула носом и прочитала отмену. Блеск с яркостью ушли, но рана с этим синяком остались.

— И чего заладил-то? — буркнула под нос, приподнялась и поближе приблизилась к странно застывшему эльфу, — Ну, чего делать-то?

— Просто уйди с глаз моих, — рычаще ответил эльф и испарился.

— Противоречивый вы, уважаемый пьер Санни, — пропищала я пустому месту и ушла приводить себя в надлежащий вид.

Зеркало у пьера было только одно — в ванне, сама же, конечно, я могла сделать свое зеркало, но это надо тратить силы и так далее... Посмотрела-посмотрела на свое отражение, вроде ничего, нормальная, только еще тоньше стала, так как сказывается магическое истощение. И еще ...

Нет, надо что-то делать с этими волосами. Торчат во все стороны, да еще и имеют такой вызывающе рыжий цвет. Намочила, разделила на две ровные половинки и сплела магией красивые гномьи косички — так лучше, умылась.

Осмотрела одежды на предмет прозрачности. Чтоб этим эльфам, которые шили эту домашнюю одежку, икалось! Куча веревочек и невесомых петелек-застежек, расшитое камушками мятного цвета и серебристой нитью, длинное и невесомое платье-сорочка... Вроде и все прикрыто, но только при каждом движении казалось, что видны абсолютно все мои части тела. Как эльфйки в этом дома перед мужьями ходят — это выше моего понимания. К сожалению пьер наложил на мой багаж печать не снимания, так что придется подручными способами делать себе наряд. Ладно! Ручную работу никто не отменял.

Гномы ведь владеют магией камня? Отлично! Прикрыла глаза и постаралась представить, как серебряная нить становится плотной и тягучей и сплавляется с камнями, затем из этого материала появляется красивая кольчуга, тонкая, но не прозрачная. Почувствовала, как словно вторая кожа, она облегает меня до колен. Так, первый элемент есть.

Второй этап — это магия музов. Только эти существа могут делать удивительные вещи из различной ткани по своему желанию. Под кольчугу нужно что-то сотворить и первое, что пришло на ум, так это мятного цвета брючный костюм из обычных шелковых бриджей и легкой туники. Практично и красиво, а на ногах так и быть, оставлю замшевые туфельки без каблука. Ничего вышло, отметила я, когда посмотрела на получившейся результат, тень согласно мурлыкнула мне.

Эльф вернулся, как только я закончила наводить порядок в помещении, где мы жили, то есть в комнатах пьера, где я была временным гостем, которого решили упря... то есть, спрятать.

— Пошли, — приказал он, я пригляделась и заметила, что синяка не было, как и ранки.

И мы пошли. Сначала посидели на совете преподавателей, где каждый факультет отчитывался по своим подопечным. Я со всеми возможными щитами ходила вместе с тенью и осматривала каждого эльфа на предмет странностей. Учителей, преподавателей и факукльтетчиков отличало от нас с пьером странный отпечаток на ауре. Вообще ауру чистокровных старых эльфов я видела в первые, Санни с верховными пьерами и пьярой не в счет. Но вот чтобы у всех разом справа желтело пятнышко и пульсировало от каждого произнесенного слова Сании — это очень интересно.

'Это страх. Боятся они его, — хихикнула тень, — А вот эта рыжая дама! Восторженно взирает на этого блондина. У! Рыжая и бесстыжая! Ты смотри, как у нее аура серебрится. Втюрилась в него!'

Я посмотрела и в голове созрел идеальный план проверить, могли ли эти достойные ушастые наложить порчу. Посмотрела на Санни. Вот не хочу ему ничего говорить, но так как я эльфов не видела никогда, и магию почти на них не пробовала использовать, то придется консультироваться.

— Пьер, а можно на них наложить одно интересное музовское заклятье? Бабушкино...

Санни закатил глаза и несмело кивнул. Ура. Добро на мою задумку есть.

Как всем известно, никогда порча не проходит бесследно для того, кто ее наслал, а уж если это был эльф, так и подавно. Мне кажется, что эльфы-то это создания чистоты и света, значит, если совершат такой ужасный поступок, как порча, то это точно отпечатается на ауре. Всегда есть какая-то зацепка, так говорит папа, и так думаю я. Папа совместно с моим дядей Димой одно время плотно работали как раз над тем, что искали проводники, то есть тех, кто не напрямую накладывал порчу, а как бы был посредником по ее пересылке. Ведь вполне вероятно, что тут, в сэлье, нет достаточно сильного кровного родственников пьера, кто смог бы наслать эту порчу — это выяснила тень, пока я ночью спала. Значит, остается посредник. Просто так его и не вычислишь, но вот есть этакая светлая липучка-индикатор, которая как бы выкрасит энергетическое поле посредника любой расы. Хотя, если посредников много...

Что ж. Приступим. Магия музов очень красивая для любого, кто умеет ценить не просто красоту, но и чистоту помыслов и доброту души. Творить такую вещь надо только в очень хорошем расположении духа и только с благими намерениями. Прекрасно. Как раз соответствует моему душевному порыву! Так желаю добра — это основа, вокруг меня заклубился белесый дымок, значит, начинает действовать. Это хорошо. Теперь мне нужно пожелать, чтобы показалось сокрытое зло, а для этого нужно задать пару параметров. Хоть во мне и есть доля крови муза и мощный потенциал держателя — это трудоемкое дело, особенно учитывая огромное пространство, которое должно охватить все музовское заклятие.

Параметр простой, тем, у кого руки не запачканы в порче, добавится видимое только музу светлое пятно на ауре в зоне сердца, а в энергетическом поле вообще все очистится от усталости. Ага, красивый пар стал тыкаться во всех эльфов. Пятнышки в их аурах засияли своей искристой белизной. Уф... Устала. Нет, я сильная, очень сильная волшебница, но все-таки такие мощные ступенчатые заклятья музов, для нечистокровной девицы, кровь которой — это почти что перепись всех магических рас, — большой подвиг наслать на довольно обширное 'желание'.

Санни мельком скользнул по мне взглядом, вздрогнул.

— На сегодня все, можете быть свободны. Солнечного вам дня.

Мне Тень, конечно, сказала, что пьера дома Солнца боятся, но что бы так! Вон как повыскакивали с мест и вылетели кто куда: в окно, форточку, порталом и в дверь. Я так с уроков по боевым искусствам не испарялась, как эти ушастые со встречи с ректором. Пьер усмехнулся и жестом предложил мне сесть. Ну, уж нет! Не время, качнула несогласно головой, я не за таком весь резерв муза в заклятье вложила. Нужно идти проверять.

— Ладно, — нехотя согласился пьер, — Только без дурной инициативы.

Скривилась.

— Хватит тебе. Подумаешь, не знала про несовместимость эльфийской регенерации и магии друидов. С каждым могло случиться! — возмутилась и даже перешла на злой визг, чего со мной бывает очень редко.

— Хорошо, — согласился эльф, а потом ехидно добавил, — Только не надо потом плакаться, что тебе таки всучат цветок!

— Арррр! Долго еще будешь мне это упоминать-то?

— Да, ладно! — веселился пьер, приговаривая сквозь смех, — Это грандиозно было! Особенно, когда старый Петалес, который уже отчаялся найти себе девушку предлагал тебе ядовитую джахару в качестве дара.

— Хватит, Санни! — взвизгнула и со всей души треснула его по блондинистой голове, — Надо всю академию осмотреть, сейчас еще одно заклятье запущу и, если будет результат, то пойдем на зов.

Пьер перестал ржать, как конь ретивый и серьезно кивнул. Вот давно бы так! А то я пунцовая уже от воспоминаний, прям чувствую, как щеки горят и как на кончиках пальцев хочет сформироваться вампирское заклятье судорог. Вздыхая, со скептицизмом смотрю на эльфа, примостившегося рядом со мной. Вроде, больше смеяться он не собирается.

— Руку, — командую.

Мне на ладонь эльф кладет свою, с золотыми перстнями и красивой росписью по золотым ногтям. Поисковик запускается с пол-оборота благодаря магии держателя, тень берет след. Кажется, первая зацепочка появилась!

* * *

След привел нас к трупу. Это только в красивых книга пишут, что ничего страшного тут нет. Подумаешь, лежит себе серовато-синюшний бывший живой. Ерунда, что течет еще теплая пена из его рта, а некогда раскосые черные глаза с пустым взглядом смотрят в бревенчатый потолок, только не видят они ничего.

Тень присела на корточки рядом с несчастным. Как нас сюда привел след? Мы же спешили как полоумные, я даже позволила пьеру взять меня на руки и почти не сопротивлялась, когда он очень крепко стиснул меня в объятьях — его долг защищать меня, а я поклялась чуточку охранять его, так что в ответ только сжала его шею. Неслись мы по коридорам, следуя за моей сущностью, которая как собачка, неслась за поисковиком — то под стол запрыгнет, то кругом весь зал обежит. Вот, поворот и выбор — куда дальше идти, потому что пропала та ниточка, просто взяла и иссякла, оборвалась. У меня сердце в пятки ушло. Как так? Тень грустно развела руками, а я... То, что магию вампиров использовать на землях эльфов мягко говоря не очень красиво — это и ежу понятно, но меня это явно не заботило. Повелевать миром и гранью жизни эльфы Луны могут, как я поняла из объяснения пьера, но этим видом магии я не владела. Какая мораль, когда надо найти виновного?

Прокусила тонкую кожу у себя на запястье, прочитала поисковое слово 'Атахера' и выяснилось, что мое предположение очень верным оказалось: душа эльфа еще не ушла, но тело было мертво. Подвал, нижний ярус — вот место, куда нам нужно. Портал? Нет, мы просто шагнули в открывшийся проход, который я, наплевав на все требования и политкорректность, сделала прямо на глазах пьера. Он даже и не вякнул. Я бы тоже на его месте не вякала, ведь счет шел на минуты, если не на секунды.

Быстрее, еще, еще! Проход привел нас именно в это каменное, холодное помещение, где ничего не было вокруг кроме стен, бревенчатого потолка и мертвого эльфа.

— Уговори его дух войти в тело, — отстранено произнесла я.

Тень покачала рогатой головой — это сложно и это путешествие туда, куда тяжело протиснуться даже духу, даже тени, даже такой сильной и молодой как моя. Это вотчина вампира и вотчина эльфа Луны. Без слов приказала совей сущности не паниковать.

'Да, тяжело, но постарайся, — умоляла я, — Я тебе силу дам, магию...' Тяжело упрашивать ту, что уперлась рогами и крыльями, но уговорила. Мельком взглянула на пьера Санни. Бледный и осунувшийся...

— Это мой студент, аспирант, друг ... Лучший на курсе, единственный кто мог чувствовать врагов и знать их тайные помыслы.

Огорчение так и читалось во взгляде беловолосого эльфа. Крепко сжала ему руку, подбадривая. Еще неизвестно, так ли уж и виновен в порче этот лунный мальчик, может просто попал под раздачу или его заставили — не ясно, но я чувствовала, что можно оказать помощь. Тень — это справедливый, умный и расчетливый судья... Как только узнает, почему этот эльфенок тут оказался, как его убили и виновен ли он, то оживит, вольет в него дольку силы. Если же все будет наоборот — так и останется этот труп на совести того, кто его убил. Есть вариант сделать из этой вот тушки с резковатыми чертами лица живня, мертвого, но живого одновременно — не вампира, но очень близкое к этому создание — только нужна ли такая 'честь' этому мальчику?

Не прошло и секунды. Тень взвилась из потустороннего мира, приняв свой истинный облик — восемь лап, восемь хвостов, острые шипы по телу и десять пар рваных крыльев, длинное туловище, толстая шея, да голова с витыми рогами и тремя парами ушей. В когтях верхних лап она держала дрожащий дух эльфа дома Луны.

'Задание выполнено. Не виновен. Вырвала из лап Аглорра — хотели уже накормить и напоить дух. Пришлось раскидать желающих'. Кивнула, и опять посмотрела на пьера. Стоит, в одну точку смотрит, да руку мою сжимает. Волнуется, надо полагать, переживает. Может, у него и не трясутся поджилки от страха за своего подопечного, как у меня сейчас, но по тому, как упрямо сжаты губы, как белеет радужка его глаз, а руки становятся каменно-ледяными можно только догадаться, что это не только переживание. Это еще и готовность драться за своего подопечного, за его жизнь, за то, чтобы он был здоров.

— Сейчас я верну ему дух на место, возможно, нужно будет сразу перенести в родной дом, чтобы его вернули к жизни...

— Нет, — мотет головой отрицательно.

— Ты что! — возмущаюсь, рывком оборачиваюсь к нему и смотрю в белесые глаза с черными точками зрачков, — Ты отказываешься вернуть к жизни своего ученика? Пьер, у тебя все с головой в порядке?

— Нельзя его вернуть! — рявкает, — Все в мире заточено на обмен, чем ты слушала, когда я тебе про дом луны говорил?

Трескаю его рукой по щеке. Да, нехорошо давать пьеру пощечину, но он ее заслужил. Барышня истеричная. Ладно, если проблему нельзя решить привычным путем, буду решать своим собственным. Дух вернули? Отлично. Сейчас посмотрю, из-за чего умер эльф, и поверну вспять время для его тела, а затем ... Плевать, что тут не одобряют магию крови. Плевать, что тут к вампирам относятся с презрением — я верну к жизни это тельце, а пьер еще спасибо мне скажет! Ишь, нельзя мне тут так делать, как надо! Да, одно только спасение пьера Санни доказывает, что очень даже можно эту магию тут использовать!

— Ты что творишь? — возмущается, и пытается сдернуть меня с пола. Ага, нашел дурочку, что защитный купол не ставит, когда колдует. Хватается за обожженную руку, шипит, возмущается на солнечном наречье, отстранено распознаю неизвестное словосочетание 'дробленый черенок'. Хмыкаю и больше не отвлекаюсь. Если будет себя хорошо вести, то сделаю компресс, я, пока летали, видела недалеко поле картофельное, можно будет протереть, сделать кашицу и наложить эльфийское заклятие спокойствия — минут пять и будет как новенький.

'Сорная трава. Яд быстрого действия. Седьмой уровень. Справишься, или преобразовать магию?'. Справлюсь. Сама уже поняла, что только и смогу время повернуть в другую сторону. Бедняжка и представить не может, что его ждет. Зато я могу — стареть не будет, зато болезни липнуть к нему станут по первому требованию. Хотя тоже плюс — говорят, дамам только дай повод для кудахтанья, они сразу облепят слабого своей заботой.

Капнула из еще не зажившей ранки в рот трупу. Призвала свою силу. Что плохо в призыве, так это рост клыков и ногтей на пальцах рук — ужасно неприятные ощущения. Взяла окоченевшую руку мертвого эльфа, когтем прочертила руну времени, сосредоточилась. Надо, чтобы прошло несколько минут, пока моя кровь почувствует силу и начнет активировать нужный поток магии. Не медля второй, незапачканной, рукой дернула из рук тени дух и запихала его в тело — пускай обживается, а то ослаб совсем.

Принюхалась. Ага, разложение остановилось — это огромный плюс, значит, действует заклятье. Теперь можно и прочитать речитатив возвращения жизни.

— Ночь уйдет, забрав свой холод, славься жизни новый свет, — на руках у меня вздулись и почернели вены, — Позабудь про тьму и голод, и решайся, дать обет, — смотрю на 'подопечного', тот порывисто вздыхает, корчится от боли, переживая муку отравления еще раз, — Ты клянешься магией своей, позабыть печаль и горесть, И прожить здесь без потерь, очистив дух и совесть? — корчиться перестает, только стонет немножко, цвет лица его становится смугловатым и по живому бледным.

'Передохни, — отзывается в голове тень, — Выпей воды...'. Из воздуха делаю ручеек с водой и жадно пью. Оказывается, что в горле все пересохло. Вот бы умыться еще... Только это сейчас не обязательно — просто желание. Так теперь нужно и силу вплести, чтобы до конца организм очистить, а потом и попросить ответить на вопрос клятвы. Магия черными струйками вплетается в тело эльфа. Пена изо рта его исчезает, губы уже у него не синие, а розовато-коричневые, почти кирпичного оттенка. Вдумчиво колдую, по крошке окутывая каждый сосудик, каждую клеточку его организма, чтобы эльф был жив.

'Молодец, держи контракт', — вручает мне тень призрачный клубок рун. Я благодарно киваю. Одна из особенностей держателя, это сделать так, чтобы спасенного им существа никто не смог убить, то есть держатель имеет право командовать жизнью того, кого спас. Немного эгоистично, но что поделать, ведь иногда такой 'спасшийся' может и навредить себе или своему спасителю, передав таинство возвращения жизни. Хоть возвращаю к жизни эльфенка с помощью магии вампира, но вливаю силы держателя, долго объяснять... Так что, да, имею полное право спросить у своего спасенного мальчика: согласен ли он подписать контракт. Спрашиваю.

— Да...

Сипло выдает эльф. Хорошо. Это очень хорошо! С радостью заставляю клубок расплестись и опутываю призрачной паутинкой рун ослабленное тело эльфа. Тот даже не вздыхает и не шипит, хотя это очень-очень больно — втравлять под кожу магию.

— Спасибо... — еле слышный шепот.

Киваю и снимаю купол защиты.

— Даже и не думай возникать! — обращаюсь к пьеру Санни, — Мы отправляемся к вампирам.

Меня услышали? Нет! Мне, его великолепие, только рыкнуло, выругалось витиевато и опять уставилось невидящим взглядом в стену. И что мне делать? Не умею я еще порталы между мирами строить. Это за гранью моих знаний, ведь тут одного желания недостаточно. Тут еще и сила нужна, и опыт, и ... тайны мира постичь. Куда уж мне в моем юном возрасте все это уметь-то.

— Нам нужно в темный мир! — настаиваю.

— Нет! — рычит.

Если бы у пьера был хвост, то сейчас я бы слышала, как тот бьется по полу и там разбивает мрамор. Встаю. На полу сидеть не очень удобно, а если брать во внимание еще и то, что так крайне некомфортно вести беседу с тугодумом Санни, то определенно нужно встать. Отряхиваю от пыли бриджи, перезвякивает тонкая кольчуга. Ох, зря я ее делала — тяжела она.

— А я еще раз повторяю, что нам по зарез нужно к вампирам, иначе я тут сейчас в обморок бухнусь. Понятно?!

Хихикнула за спиной тень. Смешно ей! Вот сама бы и уговаривала этого белобрысика. Я устала уже. Мне нужны те горячие источники силы и точка!

— А я говорю, нет, солнечная леди! — смотрит на меня своими страшными глазами, — Только через мой труп ты пойдешь к темным на материк. Тебя и тут вылечат. Сам позабочусь об этом!

— Ах, так! — рявкнула, подошла к нему поближе и ударила кулаком в грудь, — У— ай!

Да, грудь у пьера Санни очень жесткая, прямо каменная! Из глаз брызнули слезы. Это и усталость, это и обида, и еще незнамо что. Мне просто нужно попасть в темный мир. Там дядя Жора, там тетя Эля, там Лерка может находится в конце концов! Они мне очень нужны. А этот баран белый уперся своими рогами и не хочет меня туда отнести.

— Кириадна! — восклицает он.

И что? Я уже сколько лет таким именем зовусь.

— Больно? — хватает за руку, испуганные глаза его снова становятся голубыми, как небо в апреле.

А ты, тугодум, как думаешь? Конечно, мне больно, но я обиженно об этом молчу. Все что угодно, но добьюсь путешествия в мир темных. Мне туда очень надо. За советом, за леченьем и еще... Туда ведет ниточка, про которую я не говорила этому пьеру. Нутром чую, что там находится тот, кто заколдовал этого 'передатчика'.

Пьер берет меня на руки, осторожно, как хрустальную обнимает, больную мою руку поглаживает, приговаривая: 'Тихо-тихо, спит ромашка, День уже ушел ко сну. У моей цветочной пташки. Не бо-бо и не гу-гу'. Боль проходит. Отличное заклинание, надо запомнить. Только плакать продолжаю еще сильнее, уже чисто по обиде, а не потому что больно. Тыкаюсь ему носом в грудь, сопли со слезами утираю, ага.

— Мне нужно в темный мир, или отпусти меня одну с этим эльфом, или пойдем с нами...

— Кириадна, — шепчет мне в макушку.

И столько в его голосе сразу отражается: тоска, боль, слабость и соглашение. Мгновенно успокаиваюсь. Своего добилась, но показать-то это нельзя! Шмыгаю носом и тут же слышу прерывистый вдох эльфа, да звук бьющегося стекла — верного признака открывшегося портала.

— Алатель, — обращается к пришедшему в себя эльфу дома Луны, — иди в портал за нами.

Мы первые шагнули в блестяще черную поверхность перехода в темный мир. Мир, где обитают вампиры, тролли, оборотни и многие другие существа, владеющие темной магией. Я все еще на руках у пьера, меня крепко-накрепко прижали к мощному и теплому телу его руки. Тепло и хорошо, спокойно и приятно-нежно. Обнимаю в ответ, успокойся, я тебя в обиду не дам. Даром, что ли с того света тебя и твоего ученика вытаскивала?

Рывок, сердце сжимается от ощущения холода по всему телу. Крепко вжимаюсь в Санни, изо всех сил стремясь его не отпустить. Переход совершен. Мы вышли из портала прямо в главном холле замка дяди Жоры, следом за нами вывалился обессиленный, но очень живой Алатель.

— Добро пожаловать, племяшка! — радостно кричит дядя Жора, и, хлопая кожистыми крыльями, подлетает к нам с неуловимой скоростью.

* * *

Всего существует несколько миров, которые объединены в единое пространство с помощью переходов. Первый мир — это изначальный, откуда и пошли все расы, в том числе и людские. По другому, этот мир называется 'Земля' — там живут и существуют в относительном мире различная нечисть, нежить и магически одаренные расы. Этот мир создал всевышний самым первым. Потом, как гласит легенда, был создан мир светлых — там живут ангелы и духи, затем зеленый мир 'Зельим', где нашли приют и друиды, нимфы, русалки, феи. Так как Всевышний был большущим любителем экспериментов, то он решил создать и темный мир, который населили различные создания, что смогли бы уравновесить мир светлых. В довершение, а если подумать, то просто из вредности, великое божество подумало и наплодило детей, которые смогли бы сами создавать миры, как известно из-за этих вот сущностей и появились две расы — эльфы и драконы, и обе эти расы имеют по своему миру.

В темном мире мне всегда нравилось находиться. Что в пять лет здесь было очень интересно: много детей, много всяких игр и, конечно же, много тех, кто всегда чем-то, да угостит. Что теперь мне здесь хорошо. Обычно я тут бываю либо с тетей Элей, либо с Лерой, либо с дядей Жорой. Дедушка или кто-либо из моей семьи не часто посещает мрачный мир — тут все и так уже отлажено, а если уж и случается что-то, так все само по себе и разрешается.

Дядя Жора — вампир. Не просто какой-то низший, а самый что ни на есть князь! Глава первого правящего клана Крылатых, созданных специально для жизни во тьме, несущих смерть и разрушающих судьбу. Много сотен лет правящие этого клана скрывались из-за охоты на них. Действительно, кому понравится быть под тяжелой правящей рукой и пресмыкаться перед грозными крылатыми? Ни поесть больше нормы, ни напугать, ни учинить раздор или украсть прекрасную людскую девушку, чтобы обратить в свое подобие.

Крылатые — это единственный клан вампиров, способных обращаться в летучих мышей. Их легко распознать: темные волосы, которые как ни обрезай — мигом вырастут до пояса, бледная кожа, красные глаза, высокий рост, острые когти черного цвета и на спине огромные крылья, взмах которых способен смести на своем пути любого противника. Примечательна и магия Крылатых не зря ведь говорят, что они способны разорвать судьбу. Капля крови и они уже знают, что предначертано тебе судьбой, но также они могут сделать так, что у тебя будет противоположная судьба. Могут они и возвращать мертвых, собственно поэтому я и попросила перенести Алателя именно сюда. Моих сил хватило возвратить к жизни, но сделать так, чтобы эльф не стал вампиром — мне не дано — не могу я до конца вернуть его в мир света и тепла.

Дядя Жора — классный. Почему он мне дядя? А кем может быть сводный брат моего отца? Только вот мой папа пошел в родню по бабушке Гардрабши, мир ее духу, а вот дядя Жора — пошел в отца, поэтому и крылья у него знатные, и волосы шелковисто-черные, и бледность подходящая, ну и рост вампирский. Когда была мелкой часто любила гулять по подземному дворцу дяди. Тут и темницы для пленных, жаль, что к пленным меня не пускали, и комнаты пыток, тоже жаль, что пытки не показывали. Зато мне было дозволено обитать в библиотеке. Вот тут мы и 'нашли' друг друга. Дядя Жора отличный рассказчик, на все мои 'почему' у него были невероятно познавательные ответы. Когда подросла, стала учиться у него медицине, собственно одна из его жен, тетя Эля (впрочем, сейчас она единственная княгиня, все остальные спать будут еще очень-очень долго), так же нам помогала в этом деле. Она целительница из оборотней — очень сильная, очень знающая и очень строгая.

— Эт-то кто? — шепчет спасенный эльф.

Как бы тебе сказать, немочь? Если по правде выложить, то в истерике будешь биться. Вон, трясешься, как лист осиновый, дрожишь, зубы у тебя марш страха отбивают. А еще славным сыном дома Луны называешься. Надо дело брать в собственные руки. Долго мне тут нельзя находиться, ведь с пьером как-никак пока живу, а еще учусь у него, да и загадку никто не отменял.

— Это дядя мой. Не бойся, — спрыгивая с рук Санни, говорю я лунному эльфу.

Дядя тем временем уже во всю от нетерпенья хлопал крыльями и немного посмеивался, не каждый день в темном мире показывают нос снобы лопоухие.

— А я и не боюсь! — визжит Алатель, пятясь за спину своего учителя.

Угу, мальчик, так я тебе и поверила. Тень весело хихикнула, соглашаясь, что как-то переоценивают всю храбрость этого милого народа. Пожалуй, только пьер и является ее единственным носителем. Невозмутимый ушастик, блин...

— Вечного бессмертия, князь, — и голову склоняет.

Ого! Глупо было бы предположить, что пьер и князь незнакомы. Все-таки правящая верхушка своих рас. Вон расшаркиваются как. Дядя церемонно кланяется и на певучем языке начинает излагать, как он рад видеть этого блондина. Санни в свою очередь желает спокойствия и мира клану князя, в особенности его семье.

Пока они любезничают, я осматриваюсь. После моего прошлого пребывания здесь много чего изменилось. Например, на лестнице появились дополнительные витые периллы из черного мрамора. Сменили прошлое витражное окно, там раньше был изображен грозный вампир в своем истинном обличье. Это окно я разбила, когда училась с помощью магии крови призывать летучих мышей. Только вот не учла, что я слишком сильна для этого и призвала не как в заклятье написано: 'Одну мышь для доставки почты', а сразу целую стаю. Они-то и летели долго да вдохновенно до тех, пока я не отменила призыв. Потом пришлось чинить окно, массивную дверь, которую они вышибли, а также убирать все отходы их жизнедеятельность. Зато как чисто стало в замке!

— Кириадна, ты меня слушаешь? — оторвал меня от воспоминаний дядя.

— А?

— БЭ! — смеется, — Я эльфа на кровавый источник отправил. Не нужен тебе раб и недавампир. А вас с пьером прошу посетить мой кабинет. Очень интересно узнать, во что ты вляпалась.

Санни хмыкает, я же злюсь. Можно подумать, я могла бы и не попасть в этот передел.

'А можно и не думать, чем ты собственно и занимаешься! Да, еще и меня за собой таскаешь, хотя могла бы быть более предусмотрительной'.

Не буду ничего отвечать. Вздыхаю. Честно говоря, довольно обидно, когда незаслуженно обвиняют. Посмотрела на удаляющихся дядю и пьера, которые мирно так беседуют. Никогда не думала, что эльф и вампир могут хорошо общаться. Это же совершенно немыслимо и противоестественно! Эльфы заточены на рост, они, как я поняла, созидают. Вампиры же, как я выяснила из практики, вообще не созидают, они рвут нити судьбы, меняя ход событий.

— Не хочу в кабинет, — клянчу, — У меня с ним плохие ассоциации!

'Еще бы, тебя там знатно ругали в детстве за непослушание, а еще ты там в углу стояла...'

Передернула плечами. Фу, как неприятно-то! Меня часто наказывали за то, что не люблю убираться после своих уроков, что в библиотеке книги не на то место могу поставить, что пугаю бедных вампиров, что по ночам в склеп хожу... Вот в склеп бы я пошла. Там тихо, мирно, и точно никто не подслушает. Собственно это я предлагаю.

Санни от удивления споткнулся, смотрит на меня большими своими голубыми глазами, хлопает ресницами — недоумевает, что может девочке вроде меня, милой наследнице держателей, понадобиться в таком мрачном месте. Дядя же пугается, крылья у него сжались, почти прикрывая от возможной угрозы.

— Кирочка, — ласково так меня зовет дядя, — Так еще же с прошлого раза не отремонтировали склеп наш. Еще десять статуй и три надгробия на реставрации. Пожалей бедных гномов.

Мотаю головой.

— Дядь Жора, ну, как можно! Я же аккуратно там сяду и клянусь своими молочными клыками, что не буду ничего портить!

Сделала честные-пречестные глазки. Нет, ну сколько можно упоминать тот раз-то? Подумаешь, перепутала парочку-тройку рун в пентаграмме призыва демона. Только вместо него подняла из спячки всех вампиров клана, которые мирно сопели в две дырки и наслаждались сном. Ух, как они разозлились! Особенно дамы. Ведь некоторые из них дрыхли и пребывали в блаженном неведении, что их супруг завел себе новую жену, пока несколько старых (иногда даже не знакомых друг с другом) изволили отдыхать! Вот дамы-то и разбили надгробия, да статуи друг друга. Короче, склеп еле пережил мое обучение. Зато я на всю оставшуюся жизнь усвоила, что ни в коем случае нельзя использовать старые книги из библиотеки дяди, ибо половина слов трактуется не так как нужно.

Дядя Жора мне не верит.

'И правильно делает. Ты же одним своим присутствием в любом мире, кроме Земли, сеешь раздор и беспорядок'.

Ну... Бывает. Только честное слово, я не виновата!

— Кирочка, смерть моих зениц. О, кровавя роза клана крылатых. Пощади. У меня десятая жена уснула три месяца назад, Эля только вернулась из земель оборотней...

Кривлюсь и махаю рукой. Мол, шут с вами, сделаю одолжение. Дядя сразу облегченно выдохнул, крылышками замахал приветственно и даже улыбнулся, обнажив длинные острые клыки, типа показывает мне свою смертельную привязанность и обожание. Подлетает, гладит когтистой рукой по голове и осыпает комплиментами. Сомнительными. Эльф-то их прелести не очень понимает. Щурится, фырчит и ужасается от дядиных фраз. Так и доходим до кабинета. Вот здесь ничего не меняется. Слой пыли только увеличивается, а так все в норме.

В окно светит красная Луна, от чего белый мраморный стол окрашен в кровавый цвет. Кресел тут нет — только две деревянных скамьи по стенам. Стола для гостей тоже не наблюдается, за то присутствует массивный шкаф медный с резными дверьми, с рогатым черепом на верхушке — это одновременно и сейф, и бар, и просто многомерное вместилище для хранения стратегического запаса оружья и зелий. Стены, каменные и шершавые, как обычно с гобеленами, на которых изображены сцены из жизни клана. По обе стороны от узкого окна — дядина гордость — два скелета кровных врагов дяди, пойманных и убитых им самим. Теперь это просто кости-подставки для коллекционного оружия князя.

— Присаживайтесь, рассказывайте.

Эльф сел вальяжно, точно тут по триста раз на дню бывает.

— Ну! Чего смотришь, Кириадна, сядь уже! — рявкает белобрысый.

Не хочу. Мотаю головой. Вот на этих самых скамейках моей попе сидеть было крайне неудобно. Заклятия на них не ложатся, на стену не облокотиться... Короче, та еще пытка. Это вампирам начхать, а у меня попа нежная. Видимо, эльфам тоже по барабану, мягко или нет, меня дергают, и я со всего размаху падаю ... прямо на колени к Санни.

— Ой, — взвизгиваю от неожиданности, — Прости. Сейчас встану.

Шипит, потирает что-то у себя на ноге, но меня не отпускает. Это хорошо. Сидеть не жестко. По удобнее устраиваюсь, чтобы и тепло было, и мягко. Вздыхает, обнимает. Эко я его достала.

— Что вы себе позволяете?! — это у нас дядя активизировался.

— Жор, пускай так сидит, а то мало ли...

— А... Уже получил от нее, да?

Эльф кивает. Обидеться или нет на него, а?

'А что? Дальше-то уже хуже не будет. Давай, строй пакость. Я даже нотации читать не буду, а помогу тебе. Уж очень неприятно'.

Вот это хорошо. Что бы такое вытворить?

'Хотя... Стой... Подожди сейчас, а то спалишься еще. Пока давай другое дело сделаем, ради чего сюда попали'.

Точно! Я же почувствовала связь с темным миром. Всем же известно, что все дороги этого мира идут из замка вампира клана Крылатых. Так...

'Сострой обиженное лицо и уткнись эльфу в шею, типа ни с кем не хочешь говорить', — диктует план действий тень. Делаю, как велят. Тыкаюсь носом в шею эльфу, для верности шмыгаю, трусь, как кошка. Меня сразу обнимают так ласково, по головке гладят так нежно, что даже уже от мести хочется отказаться

'Да, в тебе умирает актриса, хозяйка! — хихикает тень, — А теперь я магию буду изучать, а ты поисковик пускай. Засекла же ниточку?' Спрашивает. Я уже ее как родную чувствую. Хорошо идет след, а я за ним, невидимой. По лестнице и закоулками через ров в башню, а потом перелет! Аж, дух захватывает. Санни что-то объясняет дяде. Ага, время есть!

Дальше слежу. Перелет у того, кто оставил эту ниточку, занимает большое количество сил и времени. Слыхано ли дело — в земли великанов попасть отсюда — это же три материка надо перелететь! Там он ненадолго задержался. Никого не тронул — это хорошо. Опять перелет сюда. Идет по замку... Вон прямо рядом с покоями...

'Твою ж...'

Я вот полностью согласна с неописуемым диалектом моей тени. В покои к дядиному сыну и ведет ниточка. Вскакиваю, еле вырвалась!

— Да, что с тобой сегодня!? — шипит эльф, потирая шею.

Ой. Я его цапнула! Так... Руки теперь с когтями у меня и клыки больно удлиняются. Сущность вампира она и в светлом мире останется такой, когда твоему родственнику угрожает опасность. Дядя молодец, мигом понял. Крылья раскрыл, принял боевую стойку...

Объясняю эльфу:

— В покои к княжичу кто-то пытается пробраться.

Вот зря я это сказала! Ой, как зря!

'Опять! Кир, ты вот как ляпнешь! Беги, дядю хватай, а то придется в спячку укладывать. Смотри, как синеет он!'

Санни принял свою боевую форму. Снова. Мне-то фигня вопрос, я уже привычная, а вот темный мир — вряд ли.

* * *

— Ты всех выпил, пьер! — возмущаюсь я.

В принципе можно и не возмущаться, все равно ответа на свои реплики я не услышу. Санни рычит что-то на солнечном диалекте. Думает, что мне слова понятны. Ага, точно с таким же успехом мне можно понять песнопения жрецов из высших ангелов. Стукнуть его что ли?

'Ага. Стукай. А потом опять лечить будешь, да?'

Это не тень, а язва какая-то.

'Без оскорблений'.

Да, уж. Не надо на это дело отвлекаться. Тут за этим боевым эльфом надо следить. Никогда не думала, что в таком вот обличье они ведут себя как варвары. Выпил из всего замка магию и ходит довольный за мной хвостом. Я след ищу, а он ничего не делает! Тунеядец. Вот уже второй час торчу под дверью покоев княжича и понимаю, что малость опоздали.

— Нету! — обращаюсь я к двери, прислоняюсь к ней лбом. Устойчивое желание побиться головой о дверь появляется неожиданно и сразу же выполняется.

— Алькоте ре моли сеньо? — рычит мне наухо пьер. Мягко берет за плечи, отстраняет от двери.

Вздыхаю.

— Не понимаю я твоего языка. Белиберда выходит. Понимаешь? — смотрю в белые глаза с черными точками.

— Домнрле? — бровки домиком.

— Короче ушел обидчик. Но княжич в порядке, — Смотрю на эльфа. А потом добавляю. — Относительном. Ты из него магию выпил. Баран.

— Льес?

— Чё? — вырываюсь, — Замолкни уже. Лучше бы отследил, куда портал ушел!

Эльф грустно вздыхает, разводит руками. Когти его смешно проводят по стене и чертят полосу. Очаровательно! Три красивых рытвинки прорезали твердый гранит. Дядя у меня не эстет, но вот его жена, Эля, может и прибить ненароком за такое 'художественное' нововведение.

— Не можешь, да? — теперь вздыхаю я, — И я след потеряла. Вот как так? Всегда же могла отследить?

Эльф облокотился о стену, склонил голову, прикрыл глаза и задумался. Прекрасно. И я тоже подумаю. Тень?

'Тута я. У нас тишина, никто ничего не знает. Только все пьера ругают и хвалят одновременно'. Прекрасно. Я и не ожидала великих совершений от моей второй сущности. Вылезай. Из проема высунулась мордашка с рогами, потом показались и остальные части тела тени: десть крыльев, руки и ноги с когтями, шипастый хвост.

'А что? У нас тут почти военное положение. Хорошо, что Лерка сейчас на Земле, а то ей всегда плохо, когда магии не чувствует. Кстати, а ты в курсе, что княжич только и выжил благодаря тому, что пьер всю магию откачала?'.

— Ого! — теперь я уже с уважением кошусь на мощную вариацию эльфа, — Так тебе надо премию выписать?

— М? — приоткрыл глаза, — Нелао?

— Короче, пьер, ты молодец. Подольше оставайся в этой трансформации, вроде как это хорошо влияет на здоровье мелкого вампира. Жаль, что мне тебя понять сложно, но ерунда. Надо в комнату попасть.

'У тебя мысли скачут, как у ненормальной: с пятую на десятую. Будь логичнее. А открыть можно просто, без магии'.

— Надо попасть в покои княжича. Магия не работает. У тебя ключ есть?

Отрицательно мотает головой. Отлично, у меня его тоже нет. Хотя раньше я знала, где хранятся все запасные ключи, но после моего последнего приключения (подумаешь, нашла склад динамита и решила поставить несколько красивых опытов) их благоразумно перепрятали.

— Санни, ты двери взламывать умеешь? — спрашиваю я.

Эльф мотает головой. Руки вытягивает вперед, мол, вообще это ниже его ушастой натуры, не достойно светлого звания прекрасного народа и так далее. Ну, раз он не умеет, ключа у него нет, то ...

— О! Санни, мне нужна пряжка твоего ремня! Снимай его!

'Это не прилично, Кир'. А прилично стоять и ждать тут мертвого тролля? Пускай снимает ремень. Я второй такой тонкой отмычки, как пряжка, точно не найду. Раз дверку открыть надо, а он не при делах в этом плане, то приходится брать инициативу в свои руки. Потерпит пять минут отсутствие на своей талии столь важного предмета. Подхожу, дергаю за пряжку. Она у него с тонким хвостиком — как раз как шпилька для волос — отлично подойдет для взлома.

— Кильеа! — возникает и дергает ремень на себя.

— Для общего дела ремня жалко? — шиплю на него и тоже дергаю на себя добычу, — Жадина!

— Пьена ли ольмое! Кисьенаильора! Ми лике аньо!

— Вот заладил! — возвела свои очи к потолку, — не понимаю я твоего языка. Это ваше дурацкое наречье солнечное вообще для обособленных и двинутых на всю свою голову. Его только вы и понимаете! — зло посмотрела на удивленно-испуганно эльфа дома Солнца в боевой трансформации, посильнее сжала свои пальчике на ремне и как дернула!

Ура! Пряжка у меня!

'Ой, балда...' — раздалось у меня в голове. Все потом, дорогая сущность. А сейчас взлом. Просунула в замочную скважину пряжку, покрутила. Не, ее надо загнуть, а то очень долго буду вертеть ее. Отлично, теперь загнутый язычок еще раз вертеть начинаю. Щелчок. Супер, получилось открыть за рекордное время. Поворачиваюсь и кидаю в пьера его ремнем. Упс.

— Самаьета! — рычит.

'Молодец. Мало ему утреннего происшествия, так у него теперь во все лицо след от ремня будет. Оригинально. Уже ничего не поделаешь и , хозяйка, перестань пялиться на него'.

А я и не очень-то это делаю. Так... Понятно, почему нельзя стаскивать с эльфа его ремень. Мигом портки слетают, а на боевом варианте их подтягивание превращается в пресловутый квест: 'как напялить штаны, чтобы было меньше дырок'. Незабываемое зрелище.

— Пойдем, — бурчу, — И прикройся...

— Ажломе ла торде! — рявкает пьер, срывая гобелен со стены.

Ждать, когда это белобрысое чудо с прической а-ля 'Медуза Горгона не выспалась' соизволит пройти в покои к маленькому княжичу, я не стала. Эти все их заморочки типа, просьбы войти, распевания песенки об извинении за вторжение и прочие этикеты мне были по боку. Там ведь малыш! Ну, как малыш. Годков десять ему. К этому времени у вампиров прорезаются первые клыки, а у клана крылатых появляются два тоненьких крылышка, которые сломать может даже крохотный порыв ветра. В это время детки очень уязвимы, сломается хрящик или порвется плёнка на крыльях — летать никогда вампир не сможет, каким бы он ни был сильным магом — первый дефект никакая регенерация не сможет исправить.

Забегаю в покои — тут так же аскетично, как и во всем замке. Только беспорядок страшный: постель разворочена, посреди нее валяется длинная секира, окно разбито — повсюду осколки валяются, сбита железная люстра, догорают свечи. Уму непостижимо, как только пожара ни случилось. Маленький вампиренок, который еле дышит, нашелся под кроватью.

— Кто же тебя так?! — ахаю, и принимаюсь кусать малыша, чтобы влить в него хоть капельку живой силы.

Что еще? Крылья и клыки, точно. Хоть руки и лицо основательно порезано осколками, но хрупкие части целы — летать сможет, и кусать будет больно. Глажу по черным волосам.

— Хелко йолда? — вроде да. Киваю.

'Ты стала понимать солнечный диалект?' — удивляется тень, которая искала хоть какой-то след, пока я малыша лечила. Не совсем. Чисто интуитивно почувствовала, что пьер интересуется здоровьем вампиреныша. Я бы тоже поинтересовалась на его месте, как-никак мы для этого и пытались сюда попасть. Положила темноволосого мальчика на пол — воспаления легких вампиру не подхватить, а тут вроде и стекла почти нет, а то, что было, я превратила в шарики — на большее просто фантазии не хватило.

Так теперь следы. Для начала принюхалась — свой запах, и запах пьера с княжичем отмела сразу. Они ведь ни как не связаны с тем следом, чей хозяин чуть ни убил эльфа дома Луны. В принципе, в покои маленького княжича мог, кто угодно просто так заходить, но опять же всегда можно определить по аромату, что это или прислуга, или кто-то из родственников. Вдыхаю. Ага — сладковатый аромат с ноткой мяты — это я, предо мной ужасно насыщенный запах маленького княжича — молоко, яблоко и ваниль. Вот так князь будет когда-то! А вот и солнечный дух пьера. Замечательно. Тут еще пахнет сиренью — тетя Эля, сталью — дядя Жора, рисовым отваром — вчерашний завтрак приносила повариха, потом чую запашок пихты — наверно наведывался кто-то из оборотней.

'Пропустила гниль груши', — фырчит над ухом тень. Не пропустила, а просто не дошла до нее. Это не просто гниль груши, а приправленная томатным соусом с горелыми гренками гнилая груша под соусом из тухлой селедки. Как я сразу не заметила?!

'За ремнями охотилась'. Язва! Нет бы тактично промолчать, а она давай припоминать. Век не забудет, как бедный боевой эльф пытался спасти свой ремешок от моих загребущих ручек. 'Не только ремешок!' — хихикнула эта крылатая зараза, и отлетела на безопасное от меня расстояние.

Ну, и ладно. Я пока лучше с пьером пообщаюсь. Хоть он малость неадекватен, но, по крайней мере, может что-то магичить плюс знаний у него побольше будет, да и силы.. Я тоже могу, но мне откровенно лень тратить свою магию, когда рядом есть такой замечательный накопитель. Встаю с пола, куда приземлилась, чтобы врачевать княжича, подхожу к застывшему в дверях пьеру. Он стоит и внимательно так своими белесыми глазами смотрит на меня. Киваю.

— Мне сейчас нужно спуститься вниз, — говорю, — Княжичу тут ничего не угрожает, я быстренько внизу заклятье наложу, чтобы никто сюда со злыми помыслами не смог ближайший месяц наведываться. Хорошо?

Он церемонно склоняет голову, мол, полностью соглашается с моим мнением. Внизу быстренько колдую, и чирикаю дяде записочку на крови, чтобы не искал и молчал о нашем приходе. Беру эльфа за когтистую руку, и мы вместе уходим из дядиного гнезда. Нам тут делать нечего больше. Все, что могли — предотвратили, а чего не доглядели, так пусть вызывает Веру с Димой — они большие специалисты по поиску бреши в защите или поиску следов.

Вышли, а точнее вылетели наружу, где гневно мела метель и выл разбойник-ветер из северных провинций демонов. На улице я мигом замерзаю. Во мне нет толстых и упитанных форм, на мне не надето мехового полушубка или даже хиленького шерстяного свитера, про друидскую магию для поддержания температуры вокруг тела — молчу, так как я ее тут не рискну применять. Так что холод пробирает меня до костей. Это вам не шутки! Темный мир славится или своими хладнокровными жителями, которым по большему счету наплевать на холод вокруг, или очень горячими индивидами — тем этот холод как благодать.

Дрожу, как крольчонок, которого сильно испугали. Кидаю взгляд на пьера — ему по ходу дела все равно — как шел ровно с развевающимися в хаотичном порядке волосами, так и идет. Прямо смотрит, ноги переставляет, на шум от меня даже не ухом своим острым не ведет. Блин! Я уже пальцев не чувствую что на руках, что на ногах, уши сковало холодом, голова болеть жутко начала — мне так и до воспаления всего чего можно не далеко!

— Санни... — шепчу, — Ты бы это...

Смотрит. Глаза выпучил и выжидательно так уставился на меня. У меня язык уже не ворочается. Как примерз к небу и не от страха пред его грозной персоной! А тут еще и порыв ветра как нанесется, как дунет он со всей дури, так что сердце почти останавливается. И почему я такая дура?

'Вот и я о том же, хозяйка. Чего тебе стоило наложить отстроченное действие на заклятье не проникновения?'

Лучше бы молчала и без тебя холодно. Жалобно посмотрела на эльфа в его белесые глаза с черными точками зрачков. Может, если будет на то воля Всевышнего, он меня поймет. Ну? Посмотри еще внимательнее — у меня даже иней на ресничках есть, про волосы я вообще молчу, ровная корочка льда уже была на моей головушке.

Ура! Понял, поднял к себе на руки, прижал и опять ровным шагом пошлепал к ограде. Хорошо-то как! Меня даже умыкнутым у дяди гобеленом прикрыли. Тыркаюсь ему в шею замерзшим в конец лицом. Тепло! Приятно! Не эльф, а ходящая печка. Крепко его за шею обнимаю.

— Санни, — шепчу, — А ведь след-то я почуяла. Эй, не останавливайся, иди дальше. Нам в этом мире делать больше нечего. Теперь опять к вам. На эльфийские земли надо попасть. Пусть этот друг твой из дома Луны тут побудет, ему сил нужно набраться и подлечиться. А тебе надо в Сэлью, и мне соответственно.

— Умх... — вздыхает.

— А что поделать. Зато я уловила закономерность следа. Теперь я точно запах узнаю виновного во всей этой кутерьме. Очень неприятный и гадкий, я бы даже сказала, что с душком. А еще цвет. Очень странный цвет у остаточной нити у этого злоумышленника.

— Аурьяла?

— Ауры? Я так поняла, ты спросил, про цвет ауры?

Кивок.

'Делаешь успехи. Если дальше он будет так вот с тобой балакать, то вполне вероятно твой громадный пробел в знании этого наречья исчезнет'.

Ладно, комментарий от Тени пропущу мимо своего сознания. Лучше рассказать пьеру о моих наблюдениях.

— Знаешь, — окрыленная маленькой победой в языкознании, продолжила я, сильнее прислонясь обмороженной щекой к теплой шее Санни — Я вот как-то не понимала, как можно выделять следы магии. Ну, они же только по виду заклятий отличаются. Смертельные имеют черный цвет, кровные — красный, у растительных — зеленый, у созидания — белый и так далее. А оказывается, что сюда и примешивается слепок как бы личности. Не ауры.

Мы прошли мимо сада, где кипел маленький фонтан-гейзер и цвели черные лилии, распространяя свой одуряющий аромат по всему саду. В принципе, мне из-за моего укрытия было видно мало. Однако, я смогла оценить, что после моего прошлого визита сюда в гости, здесь много чего поменялось: например, убрали дерево с чаранами. Ладно, не время на осмотры достопримечательностей, надо побыстрей пройти в мир эльфов, вот чуйкой чую, что нам с пьером позарез туда надо.

— Вот. Например, чем жестче накладывающий заклятье или проклятье, тем противнее будет запах следа, а еще все эти нити и потоки будут как бы рваными, типа пунктира помноженного на зигзаг, запутанными. А еще к истинному цвету заклятья... Ну, колдовства то есть, прибавится и что-то похожее на автопортрет. Блин, как бы объяснить. Вот многие художники, которые пишут портреты других, всегда добавляют туда и какие собственные черты. Так и тут. Вот ты, к примеру, добавляешь силу, власть и, удивительно все же, но свет любви. Удивительное сочетание, оно на мое похоже. Только у меня вместо силы — справедливость... Эм, отвлеклась. Так вот, а у того, кто все эти дела делал, мы с тенью разглядели, жестокость и еще месть. Ожидаемо, наверно, но все же зацепочка появилась...

Пьер что-то пробурчал себе под нос, а я еще раз выглянула из своего укрытия, мы добрались до ограды. Кованые из черненого серебра прутки приплетались друг с другом, образуя магическую сеть, в виде паучьей паутины. Вплетены в рисунок ограды были и камни-обереги, они были выложены в виде распахнутых крыльев, а ручки сделаны из бивней иглокожих слонов, обитающих здесь, в темном мире, на побережье ледяного океана Смерти. Смысл этих бивней-ручек был в том, что пока тебя хозяин не выпустил из замка клана, то ты сам не сможешь открыть путь к себе домой — удар током сущий пустяк по сравнению с тем, что бивни могут сделать обычному магу, у которого нет шикарной регенерации вампира или, на худой конец, орка. Можно же и без руки остаться!

Единственный путь выйти с территории замка без ведома хозяина — это найти брешь. Как один из множества вариантов — перепрыгнуть или перелететь. Только последней способ — это не очень хороший вариант, по периметру стоит всего дядюшкиного владения стоит купольная защита и в нее можно нечаянно попасть — тогда весь замок и его окрестности переведутся на военное положение и... Короче, военный сбор, ополчение, побудка спящих в склепе любимых жен и родственников клана — это меньшее, что может произойти. Искать брешь довольно долгое занятие, делать нейтрализационое заклятье — холодно, прорывать пространство — знаний не хватит... Да, нам с пьером остается прыжок. Я его не осилю, рост не тот, силы не те, а вот эльф! Этот сможет. У него как раз форма боевая даже и не думает меняться на нормальную. Вот сейчас это как нельзя кстати. Ерунда — перепрыгнуть надо будет около десяти метров в высоту — зато свобода так близко, это и сообщила пьеру.

— Кириадна! Мэльефольос ми терольосиэ! — возмущается.

— Нет, а что ты предлагаешь мне? Рыть подземный ход, когда я тут даже сообразить не могу где право, а где лево?! — лучше сейчас повозмущаться, чтобы понял, как важно побыстрее перебраться на ту сторону. Да, мне тяжело угодить. Да, я любою скачу из одного мира в другой, так это же я следы вижу, а не этот ушастый!

Вздыхает, сжимает покрепче, напрягается. Ага, стойку боевую принимает и прыгает. Отличный прыжок. В ушах у меня даже ветер засвистел. Морозно-то как, даже тепло от эльфа не спасло от этого ледяного потока воздуха. Тыкаюсь носом в удобную впадинку там, где косточки под названием ключица образуют такое милое углубление, прямо как для носов другого человека. Красота! Отличное изобретение придумал Всевышний: теплое, функциональное и очень приятное, так как если ткнуться туда носом — его не разобьешь, а согреешь, да еще и запаха нанюхаешься замечательного, солнечного...

— Салько арьимал жьонья? — спрашивает, а я даже чувствую, как его вибрирует его голос, низкий, бархатный, теплый.

— А дальше, превращайся обратно в нормального эльфа, опасность миновала, и нам пора в Сэлью. Помнишь?

— Пко льуья, Кириадна.

— Вот и умничка, возьми с полки печенюху, только меня не отпускай, а то тут очень холодно, а с тобой тепло. Вот, — бурчу ему куда-то в эту вот самую впадинку.

Тень ехидно комментирует: 'А ты еще для верности шмыгни. Как тебе такая идея? Она сегодня же разок прокатила!'

У меня вопрос: почему я месяц не ждала, когда ты сама ко мне попросишься, а? Вот лежала бы на кроватке, мне бы зад растирали, лечили всякими мазями, кормили, укрывали теплым одеялком. Так нет же, я тут с тобой в своей голове всякой ерундой страдаю. Например, ищу того гада, что каким-то образом решил извести будущего правителя всего эльфийского народа, а попутно и меня, и княжича. Красота, да?

'Ладно тебе. Смотри, сейчас сбрасывать с себя боевую форму будет. Держимся крепче, а то мало ли... Вдруг скинет на землю?' Я ему скину! Пусть только попробует, тогда я его так искусаю, что мало не покажется.

'А дотянешься-то?'

Ха! Прыгаю я очень высоко, а еще есть магия. Вот только бы в теплые края перебраться для начала! Тогда пусть трепещет, если уронит меня на эту промозглую землю. Мало ли тут какая температура-то? А вдруг я сразу приморожуся к земле так, что фиг потом кто меня отдерёт. Вот что тогда делать будем, а?

'Ну... Будем отковыривать тебя. А потом лечить попу... Ты ведь на нее собралась падать?'

Я вообще не собираюсь падать... это так, чисто гипотетические размышления на данную тему. Ха! И чего это ты, тень, мне мозги канифолишь?

'Ладно тебе! Это чтоб кое-кто перестал дрожать и хлюпать носом. Видишь, все нормально, держит тебя и колдует одновременно. Ты его не отвлекай сильно. Хватит ерзать уже. Он сосредоточиться не может. Села и сиди, как обезьяна'

Да не ерзаю я! Тоже мне, советчица. Просто у меня косточки затекли. Ладно, пока тепло, то можно и потерпеть. Ага, колдует, задает координаты. Чувствую, как за спиной загорается переход в мир эльфов. Эх, скоро я попаду в тепло! Движение, кручение и вот мы в светлом помещении.

— Сынок? — раздается прямо над ухом, — Ты опять подобрал бездомную собачку?

* * *

Да! Это была мама Санни. Голос приятный, нрав не кроткий, а язык-то какой! Сплошные эпитеты, которые причудливо складываются в историю о чудесном добром и веселом детстве самого сильного, самого лучшего и доблестного пьера дома Солнца.

А дело в чем? Так в том, что когда пьер был очень юного возраста, то всегда испытывал жалость к беззащитным созданиям Всевышнего, чем часто досаждал своей маме. Сейчас, увидев своего родного 'цветочка яркого солнечного и прелестного' с непонятной ношей на руках, мама подумала, что сынок взялся за старое. Ха, как бы ни так. Стоило белобрысому эльфу только чуточку приспустить гобелен, как последовала немая сцена.

— Элишша? — шепотом спросила мать сына, точно боялась, что что-то может произойти, — Санни...

Я почувствовала, как руки пьера, затвердели на мне, а потом послышался перезвон каблуков, видимо мама пьера решила поближе рассмотреть то, что притащил сын домой. Посильнее ткнулась пьеру в грудь, никак нельзя, чтобы меня видела посторонняя дама. Пусть это и жена верховного пьера дома Солнца и мама Санни, но чем меньше знают обо мне в эльфийских землях, тем лучше, не для меня — для них.

— Цвет моей жизни, ты снова... — почти на выдохе произнесла эльфийка, затем дотронулась до моих волос и испуганно ойкнула.

— Вот-вот, — не понятно к чему ответил матери сын, — открой портал в Сэлью, и никому не говори о том, что я здесь был не один.

— Хорошо, — опять шепотом.

Вдруг где-то вдалеке послышался гул, точно целое агрессивное полчище бежало по всему замку в одно помещение. Послышались жесткие и одновременно напевные обрывки фраз, металлический лязг, перезвон подошв по полу. Стены помещения начали трястись, а пол явно подрагивать.

— Быстрее, — шепчет пьер.

Гул все нарастает, вот уже слышен топот, ругань, кто-то колотит то ли в стены, то ли в дверь, мне из моего укрытия не видно, у пьера очень удобная грудь — спрятался и ничего не страшно. Вжих, и портал рассекает пространство, Санни со мной на руках, едва успев сказать матери 'Спасибо', вступает в него. Мы переносимся в сэлью.

Я и не заметила, как опять начала дрожать. Ощутимо тряслись все поджилки, точно снова в темном мире побывала. И главное из-за чего? Шум. Самый обычный шум множества эльфов и у меня паника поднимается, не пристало маленькой наследнице бояться, она должна действовать! Если есть препятствие на пути, то его надо перепрыгнуть, если реку — переплыть, а с непонятным шумом от очень большого количества народа можно просто обойтись — заставить их замолчать, остановить или забыть, заткнуть их рецепторы восприятия... Держатели нутром чуют опасность, это как знать, что приближается гроза — признаки есть всегда: клокочущее сердце, пот по всему телу, холодный озноб, учащенное дыхание. А еще смутный предполагаемый исход событий. Это когда ты знаешь, откуда придет беда и что надо сделать, чтобы свести к минимуму ее последствия.

— Ты дрожишь, — констатация факта от великого пьера дома Солнца.

— Угу.

Не просто дрожу, а мне уже физически плохо от предполагаемого исхода событий. Уж, не знаю, что там у матери пьера сейчас происходит, но это было явной угрозой для меня. И что это? Что за шум-то? Эльфы — это слишком мирная раса. Насколько мне известно, то не было у них ни одной войны между домами, точнее не так, после самой первой войны — других больше не было. А тут целая толпа их, и как кричали на своем диалекте. Громко, мне казалось, что стены будто рушиться от этого гомона, от странных напевно-воинственных голосов. В ушах до сих пор стучит, как кто-то гремит ногами, как сильно содрогаются от стука не то стены, не то дверь.

Отвлекает меня от раздумий пьер.

— Ты замерзла, тебе надо принят ванну, — и, не спрашивая хочу или нет, шагом куда-то направляется. Видимо, пьяра перенесла нас в покои сына, потому что я прекрасно слышу, как приглушенно звучат шаги Санни — только в покоях у нас есть ковер, а еще немного скрипят половицы паркета.

Бултых, эльф наполнил магией ванну. По комнате разнесся приятный запах свежести.

— Кириадна, — бархатисто шепчет пьер мне в макушку, — отцепляйся, тебе нужно согреться.

Не хочу. Он теплый. Конечно, и вода теплая, но в воде я-то буду одна, а так я с ним. 'Дождешься, хозяйка, он тебя так, прямо в латах твоих в воду положит. Не буди Лихо...'. Ага, и тень активизировалась. Вот, спрашивается, чего ты молчишь, когда мне очень страшно, а когда у меня появляется какое-то успокоительное, так ты сразу вставляешь свою притычку?

'Ой, какие мы нежные, — растягивая слова пробубнила тень и вышла из меня, — Я пойду к своим, узнаю новости'. Вот сразу бы так сделала, давно пора. А то только и делает, что думать мешает. Тень не ответила. Она юркнула в свой мир, оставив меня, все еще вцепившуюся в пьера всеми руками.

— Осеннее солнце, — вздохнул Санни, — Ладно. Если не хочешь отцепляться, то...

Если бы знала, что пьер вмиг сдерет с меня одним щелчком всю одежду, полезла бы в ванну, не раздумывая. Если бы знала, что останусь после этого наглого избавления от одежды в одних трусиках, то точно смогла бы расцепить руки и осталась одной в теплой водичке. А еще я бы точно воспользовалась магией и вышвырнула эльфа за дверь. В принципе, можно было бы пережить, что я осталась без одежды — чего стесняться, ведь он меня голой видел, хоть это и не прилично. Но вот следующее я пережить вообще отказываюсь, потому что ....

— Ийййййй! — пискнула я, когда почувствовала, что одежда слетела по щелчку пальцев и с Санни.

Никогда в жизни не смогу полностью передать, что я ощутила в тот момент. Стыд, смущение, испуг и ... удовольствие. Потому что на мой писк меня и по головке погладили, и по спинке, где та самая ложбинка позвоночника, провели костяшками пальцев, а еще... Еще мне ласково, еле уловимо, невесомо и нежно провели свободной рукой по плечам, собрав в непонятный жгут мои рыжие волосы, едва коснулись нежно шеи, надавили на какую-то точку в том месте, где заканчивают расти волосы... По телу сразу же прошла приятная и сладкая волна расслабления. Протест и стыд с легкой толикой страха как-то забылись. Шаг. Балансировка на одной ноге и приседание. Теплая вода обволакивает.

Я прикрыла глаза и только почувствовала, нежели услышала, как пьер сел в ванну.

— Кириадна... — зовет пьер, — посмотри на меня.

Вдыхаю сладковатый аромат пьера и чуть приоткрываю глазки. Причем это сделать вот очень-очень сложно, ибо толика испуга все-таки у меня в мозгу есть. Сначала, сглатываю, потому что после вдоха резко сердце биться начинает, как пичужка в силках, а только потом перевожу взгляд с воды и своих рук на пьера. Перед глазами сразу появляется совсем не белое, как можно было бы подумать, тело. Золотистое, я бы даже сказала солнечно-орехового с ноткой шампанского и персиковой мякоти. Без всяких неровностей, гладкое, точеное с красиво выпирающей косточками ключицы, изящной впадинкой, мощными плечами.... Теперь смотрю на шею — сильная, могучая. Подбородок острый и волевой, губы — невероятно мягкие (точно знаю — проверено мною), розоватые и одновременно персиковые, слегка потрескавшиеся, но блестящие, нос — тонкий без горбинки, мужественные скулы и глаза. Когда в романах, которые я читала в огромном количестве лет пять назад, пишут, что глаза — зеркало души, я всегда смеюсь. Нельзя так писать. Там ровным счетом ничего не отражается — радужка, зрачок, хрусталик да белая оболочка: нет тут приспособления для разговора. Зато взгляд как раз и может о много поведать. У пьера сейчас сине-черные глаза. Не видно голубой радужки — большой и черный зрачок почти все пространство заполонил — удивительное зрелище, завораживающее, оно точно приковывает внимание, убивает волю.

— Кириадна, — на грани слышимости произносит пьер.

Я смотрю только в его глаза. Любуюсь удивительным сочетанием не злости, а чего-то странного, магнетического, что приковывает меня. В голове ветер, в ушах стук, который переплетается со звуком воды, тиканьем часов где-то в основных покоях, и нашим дыханием. Время? Не смешите. Остановилось оно, его нет. Есть только черные глаза и тепло внутри. Тянусь к нему. Так хочется прикоснуться к его золотистой коже, хочется быть ближе к этому Солнечному пьеру, хочется ощутить под руками тепло и мягкость его тела...

Желание сбывается. Я прикасаюсь, глажу и, невероятно, меня обнимают! Те самые руки, такие надежные, такие ... эльфийские! И я замираю. Потому что начинаю вбирать в себя аромат пьера — солнце, мед и радость лет. Безумно приятно и неверотяно хорошо! Пьер тоже молчит, только сердце его начинает биться быстрее, он притискивает меня ближе, и вот я совсем лежу у него на груди. Опять замираю, только руками обвиваю его талию и все...

— Кириадна... — уже у меня в голове.

— Аленса...

Ну, раз он перешел на свое наречье...

Не знаю, что мной двигает. Первый раз такое вообще ощущаю. В детстве с отцом принимала ванну, он меня мыл, я у него на руках сидела — было только приятно и тепло, но вот чего-то острого я не испытывала. Хотя... Так это ж папа, а это целый пьер, нда... Где-то на сердце что-то сладко замирает и даже приносит еле заметную, боль, как удар током, только еще быстрее, но во много раз не такой больной. Что нашло на бедную наследницу? Вспоминаю несколько слов на древнем языке у держателей

— Йлшатхрнолгркда... — шепчу в ответ и смотрю в эти черные глаза.

Именно нашло. Точно и без мозга вовсе. Если бы кто узнал, что у меня сейчас происходит в рыжей голове, подумал, что из ума выжала. Кто-то бы сказал просто реакция на стресс, а кто-то бы пропустил мимо ушей — что ни скажет держатель в таком юном возрасте...

Тепло убаюкивает, ласково заставляет прикрыть глаза, и я на грани этого то ли сна, то ли яви ощущаю, как меня отстраняют, нежно гладят по всему телу, по груди, рукам животу и ногам. Кажется, из груди вырывается стон и меня окончательно уносит куда-то в сторону приятных ощущений блаженства и беспричинной радости. И только шепот не дает ускользнуть в темноту сна:

— История маленького мальчика — слишком отважного, чтобы бояться... Первый подарок за всю жизни — небесная улыбка прекрасной маленькой девочки... Борьба за нее — невыносимая и сладостная ноша, которая обещает что-то... Хрупкая и сильная, нежная и резкая, не ребенок, но и не полностью раскрывшийся цветок девичества... Солнечная леди, свет и радость, тьма и печаль... Защитница, единственная... Неповторимая... Мой дар, дар неба, дар от Всевышнего...

Потом меня поднимают на руки и расслабленную уносят и кладут на кровать. Тут мягкое, но расслабленное теплое тело сразу чувствует ее холод. А я... Точно ото сна отхожу и резко начинаю ощущать то самое! Это она! Опасность! Резко открываю глаза и смотрю на нежно улыбающегося пьера:

— Санни, холодно... — шепчу, прикладываю руку к груди и дрожу. Опять всем телом ощущаю, как окутывает ледяная волна чего-то страшного и раскрываю глаза.

Плевать что голая. Где-то рядом что-то вот-вот должно случиться и надо... Но холодно...

Вскакиваю, щелчком пальцев вызываю свою одежду из сумок, ломая замок пьера, что еще не разобрана и валяется в сумках у шкафа (куда только смотрел пьер, почему не удосужился их разобрать?), на мне оказывается теплое хлопковое белье, шелковое платье цвета молодой зелени и удобные кожаные черевички без каблука, зато мягкие и сшитые по моей ноге. Не смущает уже и нагота пьера, но ее тоже надобно прикрыть — щелкаю пальцами и пьера окутывает смерч из теплого воздуха, потом вся красота опадает и на ее месте оказывается простой мужской костюм, который я видела в книгах про эльфов.

— Сейчас, слушай... — хватаю пьера за руку и пытаюсь подсунуть ему то, что сама почувствовала несколько секунд назад — тревога, страх и неясная беда со стороны, — Надо что-то с сэльей делать. Что-то плохое с ней случится, я не провидица...

— А где твоя тень? — перебивает Санни.

'Тут я,' — серьезно отвечает тень в голове и, не спрашивая разрешения, выходит из меня — расправляет свои многочисленные крылья и постукивает выросшими хвостами. 'Что-то из нашего родного мира идет и это не маги', — поясняет, встает за мной и окутывает своими крыльями, защищая.

— Не маги, — передаю, — Это с Земли.

Кивает, ждет, что скажу дальше. На удивление у меня появляется способность очень четко мыслить, как будто в голове все прибрали и мысли разложены по полочкам. Если не маги, но с Земли — это может быть кто угодно от любого гнома, до обычного человека. Тень, что там?

'Не ясно. Это и не ведьмы с ведьмаками, и не некроманты. Странный от них исходит ореол. Точно как от тебя, только фонит во все стороны. Похоже, что сила не сдерживается'.

Передаю слова тени. Пьер кивает и уходит, сказав, что знает, как поступить с учениками. А я... я быстро навешиваю маячок на пьера и еще два охранных заклятья — на всякий случай. Потекли минуты...

'Все с ним хорошо. Твой маяк работает. Сейчас Санни учеников усыпляет, а теперь открывает аварийный портал. Ты знала, что у каждого ученика есть портал в безопасное место? Вот туда и отправляет. Раньше, как помнишь, никто до этого не додумывался, а пьер создал. Бережёного, Всевышний оберегает. Молодец, мужик'. Отправил, вижу, что сюда летит — портал не строит. Хотя сил у него ого-го сколько, почти всех выкачал у дяди в замке, а потом и по округе пошел 'пить'.

Жду. Дверь не открывается, но сквозь нее проходит пьер, подлетает ко мне, всматривается. Несмело ему улыбаюсь.

— Спасибо за заботу, — мягко произносит и берет меня за руку.

Руку не выдергиваю, ибо приятно и отвечаю:

— Обращайся. Только знаешь, если бы что-то страшное было, мне бы сказала Лера, она нашла бы способ. Но молчит... Тли опять это какая-то дырка в реальности, толи угрозы нет, — останавливаюсь, не зная как донести до него свою мысль, — Понимаешь, не всем дано 'видеть', но даже тем, кому и дано...

— Не всегда видят. Знаю. Есть древние летописи эльфов. Их вели со времен образования союза трех домов, — серьезно, мягко и тихо говорит мне эльф, с непередаваемым нежным взглядом мне в глаза, — Так вот эту летопись событий я знаю наизусть, но все, что связано с тобой, да и держателями тоже, там почти 'не видно'. Вас не предугадываетесь. Вообще. Это...

— Слепое пятно, — подхватываю. — Слышал?

— Почти нет. Глава ваш не распространялся. А Дмитрий пишет не очень понятно... — пожимает плечами и мне в глаза смотрит.

— Это когда есть несколько наложений реальности и одно затмевает другое и получается пятно. Наложения предугадать невозможно, они происходят только, если очень сильно искажен магический фон. Как ... от меня. Держатели очень сильны, как в плане магии, так и в духе.

— Эльфы тоже сильные, — шепчет, но не перебивает.

— Вы не можете с такой легкостью решать судьбы, даже вампиры со своей способностью рвать нити не так круты в этом плане, как мы. Держатели — могут. Во мне кипит эта сила. Мы и так тянем все из мира теней информацию, силу, волю, мощь... Вы же пользуетесь тем, что уже есть. Не об этом речь. Из-за меня, скорее всего, тут и есть слепое пятно. Никто не может 'увидеть', а вот я чувствую, что что-то со схожей силой прямо наступает на нас. Где-то рядом.

Что же делать? Как представлю всю эту перспективу, так опять дрожать начинаю...

'Во-первых, не паниковать, а во-вторых, оно спряталось', — обреченно отвечает тень, слегка размыкая призрачные объятья.

— Пропало... — вздыхаю, отхожу от пьера, сажусь на кровать.

— Как пропало? — не понимает, — Было и нет? Просто как вспышка?

— Почти так, — качаю головой, у меня и так там не все дома, надо подумать, — Дай мне бумагу.

Сажусь на мягкую кроватку, подбираю под себя ноги, облокачиваюсь на горку подушек. Свиток с бумагой и еще красивое перо с вензелями опускаются ко мне на колени. Я подвешиваю свиток в воздухе и начинаю рисовать с закрытыми глазами. Это своеобразный способ медитации для поиска решения. Попутно рассказываю свои соображения.

— Это как-то связано, и нападения на меня, потом порча, убийство эльфа дома Луны, покушение на княжича, и то, что гудело, когда мы были рядом с пьярой...

— С ... мамой все в порядке. Там было ... безопасно, — севшим голосом отвечает Санни.

Боится. Я тоже за своих боюсь. Только, пока идет охота на меня — там дедушка, там бабушка и мама с папой — они сильные. Еще там Дима с Верой, а в темном мире Лера должна быть, но ее защитит Аргхан — пусть только, кто сунется к его драгоценной даме, тот костей не то что не сосчитает, от того даже пепла не останется. Высший демон, первое крыло трона, главный наследник — сильнейший в том мире, даже дядя нервно пьет кровь в сторонке по сравнению с ним. В светлый мир и земной никто в здравом уме не сунется — расплющит от окружающей доброты. В мир же к драконам из соображений собственной безопасности не пойдут — даже дедушка лишний раз туда на суд не приходит, крылатые ящеры очень горды, могущественны, сильны, но вмешательство со стороны не терпят, хотя с держателями и некоторыми расами считаются и поддерживают партнерские отношения.

Тянусь рукой к пьеру. Он сразу ее перехватывает, гладит большим пальцем по моей ладошке. Чуточку успокаиваюсь.

— На первый взгляд все затеяли разные персонажи. Ведь для порчи нужен был кровный родственник твой или мой, а для того, чтобы меня проклясть — надо быть равным по силе деду. Таких в мире нет, — облизываю губу и сажусь поудобнее, закинув ногу на ногу, — Получается порча на тебя твоим родственником произведена... Но тогда получается, что если это эльф, то никак не могла бы быть порча на смерть, значит не эльф, а кто-то ... А вот тот, кто хотел убить посредника был знаком с теорией 'слепого пятна'. То есть, еще как минимум пять лет назад, а как максимум все пятьсот тридцать, он не просто ознакамливался с этой теорией, а воплощал ее в жизнь. Но парадокс в том, что всегда находили виновного, Санни. Виновных казнили, их души запирали в черных дырах, откуда нет выхода — это небытие. Всевышний тому свидетель! И если только представить, что... Что не до конца все было выяснено, то ... Что тебе известно о становлении Держателей, Санни?

* * *

— Я сейчас поступлю, как гном, и спрошу: это как-то связано с тем, что сейчас происходит? — хитро спросил пьер.

Усмехнулась, кивнула. Есть неоднозначности, о которых даже упомянуть страшно. Например, про эти пустоты. Вроде, Дима с Верой все логично объяснили. Однако, остается загадкой как сделать так, чтобы наложилась эта вот 'невидимость'. Когда убивали общину гномов у нас в мире, Вера с моим дядей раз за разом натыкались на пустоту и смогли вычислить приблизительное время и место следующего происшествия. Так спасено было более трехсот тысяч представителей подгорного народа: копатели-рудокопы, машиностроители-горняки, искатели золота и ювелиры, банкиры... подумать страшно, если бы не была сдержана такая мощная атака, диверсия против Держателей.

— Тогда я отвечу, что мне известно более нужного о Держателях. И легенда про двух братьев и как один пожертвовал всем, ради счастья другого, и про великую подпольную битву в недрах темного мира, и про противостояние светлых с Землей. Даже про мало всем известное нашествие мора знаю. Единственное, что не доступно — откуда у вас взялась Тень. То есть Всевышний вам даровал Силу, Власть и Возможность. Но как у вас оказалась такая 'подвижная' тень, которая может общаться с другими тенями — неизвестно.

'Расскажи', — шелестящее направила меня моя сущность.

Недоуменно поежилась от того, как когтистыми лапками сущность вцепилась мне в плечи. Вообще-то нельзя рассказывать об этом. Никому, кроме семьи. Отговорка так себе, но... Попыталась почувствовать то, что ощущает пьер. Ждет: доверюсь, или пошлю к чертям.

'Ой, Всевышний, стукни ее! Ему не нать использовать против тебя ту информацию, которую ты расскажешь, деревянная твоя голова! — бурчала тень, — Упертая корова. Чего сомневаешься-то? Доверия не заслужил, он, да? А кто твои тылы омывал? Кто лечил тебя, кто оберегал? Из кого магия не выпивается при его-то боевом облике? Ну?'

Уговорила. Ему я верю. Поступки его очень говорящие.

— Про контракт ты знаешь. Но не знаешь, что тень приходит сама к нам, по силе выбирает. Вытесняет простую физическую и иногда, до момента подписания контракта, занимает ее место. Когда же мы все подписываем, то полностью сливаемся с нею, и тень становится не просто частью меня, а моей сущностью. Убить тень нельзя — она призрачна, она может уходить в меня, и если ее носителю будет угрожать опасность, то сущность заберет своего хозяина к себе в мир теней. То есть Тень — это я и есть, он нашла меня, приняла меня и готова защищать. Она хочет справедливости... Такова моя сущность. Если мы вместе, значит, достойны друг друга.

Облизала губу. За время моего маленького монолога в горле пересохло. Наколдовала плошку с родниковой водой и жадно выпила. Точно кожей ощутила, как пьер взволнован и озадачен, а через долю секунды мне на плечо легонечко легла голова пьера. Стало немного тяжело, но подстроилась — пусть делает так, как ему удобно. Сколько всего пережил за сегодня, чуть друга не похоронил, боевую трансформацию принимал, магичил...

— Ты странный, Санни, — буркнула я, дальше продолжая с закрытыми глазами рисовать завиточки, — Вот чего думаешь?

— Что ты тоже странная, уникальная, — голос его совсем рядом с моим ухом такой тихий, словно ветерок, и такой нежный, приятный, — Никогда не думал, что захочу тебе это рассказать, но откровенность за откровенность. Про Дом Солнца хочешь услышать?

Киваю. Про дом Звезды я знаю. У них устройство очень простое — мужчины отдельно, а женщины отдельно живут, мужчины служат только науке, женщины искусству. Семей нет. У них даже пьяр нет. Только пьеры. Когда у пьера рождается дочь от одной из эльфиек (вот кому безразлично до поры до времени цветочная тема, так это звездным эльфам), то временно ей, конечно, присваивается звание пьяры, но ненадолго — до тех пор, пока она не выйдет замуж за кого-то другого. Дар они дарят только для того, чтобы получить на свет потомство, эти эльфы настолько увлечены наукой или искусством, что даже на любовь они не обращают внимания. Одним словом, тюфяки.

А вот про дом Солнца, про самый могущественный и самый властный дом, мне хотелось узнать очень. Начать хотя бы с того, что только у этого дома так ярко выражена боевая форма — мощная, сильная и безжалостная. Все их обычаи покрыты мраком. Легенд про них ходит много, например, о хладнокровии и агрессии в отношении всего, что причиняет ему субъективный вред. Эти эльфы скрытные, и то, что я сейчас живу уже как неделю бок о бок с пьером этого самого Дома, говорит о безграничном доверии ко мне. Моего деда Верховный пьер уважает, но вряд ли он бы разрешил ему пожить у себя в апартаментах в собственной школе с месяцок. Скорее всего, дедушку бы спрятали в каком-то Всевышним забытым уголке этого мира, наложили бы свои чары и просто бы переждали какое-то время. Меня же подсунули насильно не абы к кому, а к самому пьеру, который довольно скоро может стать Всевышним не только у себя в Доме, но и в своем мире.

Замерла в ожидании рассказа. Но пока такого не наблюдается, то продолжаю дальше рисовать. Мне нужно просто переключить внимание. Не знаю, что надо делать со всеми этими событиями, но то, что искать решение надо: факт. А для этого хорошо бы собрать всю информацию, которой ничтожно мало, при этом систематизировать ее я не успела. Блин!

Эльф тем временем вздыхает, одной рукой обнимает меня за ногу и начинает ее поглаживать. У меня, конечно, шок, но потом так приятно стало, так хорошо, что решила не взбрыкивать, а просто подождать, когда пьер начнет говорить. Впрочем, это он начал делать почти сразу с попыткой

— Дом Солнца — это, прежде всего, защита. Мы стоим на рубеже миров. То место, куда нас с тобой перенес портал из темного мира, это не замок матери или отца, это башня Хи. В переводе 'хи' значит 'солнце'. Башня — защитница, оплот мира и спокойствия. Быт у нас простой — семейные пары не распадаются, беды и радости они делят напополам, отношения теплые дружественные только внутри и только при своих. На людях может показаться, что мы ни разу не Солнечный дом, а самый что ни на есть ледяной. Чем-то эльф нашего дома похожи на держателей. Они тоже, как и вы, ищут правду и справедливость, тем самым защищая невиновных.

Нарисовала кривую линию, затем опустила перо. Задумчиво спросила:

— А вот это разделение на правящих и не правящих как обусловлено?

— Все просто, в ком течет линия жизни богов, тот и правящий, — легко ответил пьер. Я вообще заметила, что этот эльф очень любил, когда ему задают вопросы, и сам охотно давал на них ответы.

Помолчали. Я снова взяла перо, задумчиво прикусила его кончик, нарисовать крючок или провести толстую линию? А если проводить, то где? Сверху, где по моим расчетам было свободнее всего, или же снизу, там разрисовано почти все пространство. Наверно, надо наискосок, так будет колоритнее. Высунула изо рта перо и прочертила, как мне показалось, почти идеальную линию. Так...

— Если ты этакий родственник бога, то почему на тебя подействовала порча?

— Мы сейчас про дом Солнца говорим. Не отвлекайся. О порче после.

— Я запомню, — буркнула.

— И я. Слушай дальше. Эльфы моего дома сильны духом, очень умны и хитры. Они выносливы, даже женщины. Хотя последним и отводится роль исключительно хранительницы домашнего Солнца...

— Очага что ли? — недоуменно спросила я.

— Не-е-ет, — как-то по особенному гордо протянул Санни, — это у вас огонь так называют, мы же не топим дом этим способом. Все-таки деревья нам очень жалко, как и прочую растительность с живностью. Этим мы не отличаемся от друидов, к стати про между прочим. Наши женщины дарят свет, они дарят жизнь, и поэтому защищают центр своего дома — маленькое солнце. Знаешь, как измеряется любовь у нас, эльфов Солнца?

— Размерами очага?

— А ты умная, Кириадна! — хохотнул пьер и легко так, нежненько поцеловал мне плечико, жарко стало ужасно, но слушать я продолжила, — Что 'да', то 'да'. Если двое любят друг друга, то камушек размером с ладонь станет ярким и теплым. Работает он только на наших землях и только с нашим домом. Ты не встретишь ни одного дома у нас, где не было бы вот таких Солнц. Эльфы Солнца самые преданные, и это не простые слова! — сжал мою коленку крепче, так, что у меня даже от удивления вышла кривая окружность, — Мужчина работает, в политике, адвокатуре, охране. Хотя в основном дом Солнца славится магией созидания, магией мощи и силы, магией боя и уникальными способностями в раскрытии заговоров, преступлений. Чуйка у нас хорошая, как у вас, держателей, хотя ... про это я уже упоминал. Стоит только появиться угрозе, как появляется боевой облик. Не распространяется он лишь на того, кого считает своей ...

— Собственностью, — подсказала.

— Грубо, но похоже. Чем сильнее уровень магического дара, тем мощнее боевой облик. Кстати, у других домов тоже есть такие вот облики, Знаешь? — я кивнула, это-то мне известно из книг и откровений отца, — Какая ты умная-то! Так вот, они есть, но не такие слабые. Эти облики менее опасны и скорее устрашающие, но не на столько, как у нас.

— Поверь, я в первый раз чуть от страха не описалась, — поведала страшную тайну.

'Не ты одна, — вякнула тень, — Продолжаем слушать, а ты и рисуй'. Ишь, как интересно ей, даже командовать стала. В прочем, мне тоже очень интересно, особенно, когда новая появилась информация из разряда 'для самых-самых'.

— Забавно. Ты первая, кто в обморок от истощения не упал. Даже отец иной раз сам принимает свою форму при моем облике, чтобы не быть 'выжатым', а про мать я вообще молчу.

— Я не твоя собственность, — фыркнула, и звонко щелкнула рукой по его наглой руке, чтобы перестала забираться ко мне под кофту. Во-первых не прилично, а во-вторых, у меня жених имеется!

В коленку впились ощутимо острые когти, типа ответ на мои действия, ага. Дергаться и принимать магию не стала, но приятного мало. Ладно, абстрагируюсь и подумаю. То, что из меня не выпили всю магию, может и не означать, что я собственность пьера, да? Например, это можно списать на то, что я тоже сильна, и что у меня есть Тень, и что я так же сильна, как пьер. Последнее подтверждается тем, что в первое увиденное мною обращение наш эльф чуть не напал на меня, и даже пытался 'пить' мою магию, но потом я дала ему отпор, и вот меня уже не думают и пить... Поведала о своем предположении, думаете мне дали точный ответ? Вы ошибаетесь, меня еще больше запутали.

— Это как тебе сказать, Кириадна, — хмыкнул мне на ухо Санни, — И вот тут мы с тобой подобрались к тому вопросу, что ты мне задала. Почему меня взяла порча, — а я уже и забыла про то, что у пьера две руки, вторая его длань пальчиками стала перебирать мои волосы, мягко массировать голову, а губы эльфа, прямо в ушную раковину мне прошептали хриплым голосом, — Из-за тебя.

Хрусть. Перо разломилось прямо у меня в руке. Кажется, рисовать я больше не буду.

— Поясни, — ровным, но в тоже время хриплым голосом попросила я.

— А что не понятного? Ты — слабое место в моей защите, через тебя наслана порча, но я как самый сильный перетянул на себя ее неприятные последствия, тебе же достался только слабый ее отголосок. Все предельно ясно.

То есть... То есть это не родственник пьера его уделал, а я? Это как же так? Получается, я ... нет, это нужно узнать, срочно, немедленно! 'Не допытывайся сейчас. Любопытство сгубило кошку'. Тень, а скажи-ка мне сколько любопытных держателей сгубило любопытство?

— У тебя ужасно странное выражение лица. Что-то придумала? — тихо спросил Санни.

— Тень сказала, что за всю историю мира теней не было ни одного держателя, который бы погиб...

— Она права. К тому же, это известно всем расам и вписано в историю Межмирья, — сиплый выдох мне в шею и хриплое продолжение, — Кириадна, но это значит лишь одно, что они умирали своей собственной смертью. Ты меня вообще слушала? Или с Тенью болтала?

Насупилась, кинула сломанное перо на пол.

— Я... Не знаю, как сказать, Санни, что-то как будто на языке вертится, — при этом этим самым языком губы и облизнула, — а в единую картинку не складывается. И тень еще загадками говорит...

— Вы с ней друг друга дополняете. Теперь оставим лирические отступления и примемся за разработку плана. Ты вообще представляешь, во что мы с тобой встряли?

Пожала плечами. Я, по ходу дела, давно по самую маковку в этом 'застревании', с самого рождения. Нет, я очень довольна, что у меня есть моя тень, что я полноценная наследница Дара, и что я гордость всей семьи. Только было бы лучше, если бы меня не пытались за все эти прекрасные качества порешить. Сплошные покушения: то я в три годика чуть не погибаю под машиной накануне Нового года, то отправляюсь к демонам, а за мной летит на своих белых крыльях Лера, то вместо меня травится Вера и еле выживает! Я устала проверять пространство вокруг себя магией, уповать на свои предчувствия, специальное зрение и на окружающих. Почему нельзя просто оставить меня в покое?

— Да, все в тоже, видимо, — вздохнула и, повинуясь сиюминутному порыву, положила свою голову, на пьера, — Ну, меня рассекретили. Теперь будет охота. Опять, — как можно спокойнее закончила.

А внутри у меня, точно пружинка стало все сжиматься, и страх, и уже обреченность, перемешанная с усталостью. Данность. Снова. Охота. На меня! Хорошо, что пока все смогли предотвратить. Сколько опять жертв будет положено в погоне не понятно за чем? Кто на этот раз стоит во главе этой 'охоты'? Оборотни решили сыграть со мной? Нет, им Эля еще дорога. Да, и ради любой наживы не пойдут они на меня с такими вывертами. Они бы напали с мечем, не нанося удар в спину. Гномы? Не смешите меня, я для них дорогой человек, своя, благодаря отцу. Про нечисть молчу — бесхарактерные, но чующие добро и силу существа, они уважают меня, за поступки благородные и за почтительное к ним отношение. Драконам просто плевать с высокой колокольни на меня — им бы свить себе гнездо и жить там спокойно и сыто. Светлые не нападут — просто не попрут против своей природы. Опять маги, ведьмы, ведуны или прочие несчастные?

— Санни, — шепчу, — мне страшно...

— Все хорошо будет, — он крепко обнимает меня за талию, и я его тоже в ответ обнимаю — так спокойнее, — Мы тоже устроим охоту, — уверенно и успокаивающе, — Слушай, сейчас мы с тобой одни в сэлье и ты ведь пока не чуешь угрозы?

Я кивнула. Сейчас у меня просто тугое ожидание неизбежности. Это не угроза, просто определенность, что через день или неделю, кто-то снова направит на нас удар. Что он будет собой представлять, я даже со своей необычной фантазией представить не могу. Как вариант — огонь, который нельзя потушить, или запустят ядовитый газ во время сна, или создадут мертвую петлю, недоброжелатель подошлет кого-то из глубин темного мира — Хаждака, например, или члена клана наёмных убийц Укареши.

— Вот, — тем временем продолжил мне успокоительно нашептывать план дальнейших действий пьер, — Устроим на него засаду. Знаешь, что такое иллюзии? Молодец. Умеешь их создавать? Умница. Наполним сэлью ими, физические оболочки создам я, а ты энергетические — это скорее по твоей вампирской части. Будем вести себя, как и раньше. Ты сидишь тут, в покоях, а я в кабинете или на лекциях. Как что почувствуешь... — послышался шорох, эльф пошевелился, одну руку куда-то задевал, а второй все также продолжил обнимать меня, немного холодного колдовства и сдавленное, восторженно радостное: — Это тебе мой ... позывной, возьми.

В руку мне опустилось что-то нежное, трепетное, теплое и гладкое, удивительно легкое и невероятно приятное на ощупь. Попала. В одно мгновение я открыла глаза, уставилась не верящим взглядом на свою руку, которая, казалось, потяжелела на целых двести кило.

'Ой, не могу' — заржала тень и свалилась с меня на пол и стала там кататься, обнимая свой живот когтистыми лапами.

— Что это с ней? — удивился пьер.

— Эм... Шок...

'Все, больше я не выдержу. Это надо же было так! Я думала, еще дней двадцать у нас есть перед таким поворотом', — всхлипывала сущность.

Как так-то? Этого не должно было быть! Вообще. У... у меня жених есть! Какое-такой поворот-то? Это все совершенно не правильно, вообще!

'А князь-то как радовался, я уж думала, что прям сейчас ... Нет, таких подробностей тебе еще рано знать, но... О, Всевышний, как же здорово ржать над этой малявкой!', — прикусила хвост, содрогаясь от смеха на ковре, не унималась тень.

— И как это понимать? — спокойно...

— Ты только не злись, — попросил пьер и посмотрел мне в глаза, — Все ведь очень хорошо.

— Да? — я растянула губы в саркастичной ухмылке, — Спешу огорчить, что не наши понятия о хорошести положения различаются.

— Почему? Ты мне веришь?

— Не факт! — сквозь зубы рычу.

— Ошибаешься, — обнял ладонями мое лицо и с блеском в глазах, да улыбкой на лице продолжил, — ты же спала со мной в одной кровати! — предлагает убойный аргумент Санни.

Вот я так и знала, что нельзя было соглашаться отправляться сюда! Нельзя было его вообше пускать на кроватку-то! Нужно было сразу ему на ковре постелить или выселить к чертовой матушке в коридор!

— Не было выбора! — возмутилась и начала медленно, но верно призывать уже свою сущность, — Мне его просто не предоставили!

— Ты могла бы попросить! — рыкнул пьер и его глаза опять стали не голубыми, а белыми с черными точками, но мне было все равно.

У меня начали прорастать призрачные рога и зачесались лопатки, потому что начали прорастать теневые крылья. Мне было все равно, даже когда эльф резко сжал на моем лице свои руки

— И поспросила бы! — уже не говорила, рычала, — Хам! Козел! Ушастый урод!

— Да? И что же ты со мной кровью делилась? — с издевкой и сталью в голосе.

— Тебя не спасти было бы! — все, крылья прорвали одежду и теперь возмущенно отбивали злой ритм.

— Да? А телефон что же ты не взяла? Почему не отправила тень за дедом? А? Молчишь? Ты неосознанно знала, что ...

— Нет! Все не так! Ты ставишь все с ног на голову! — стукнула рукой, в которой не было ... позывного, по мягкой горке подушек, парочку даже прорвала острыми когтями, вмиг отросшими на руках и ногах.

— Да? А почему поцеловала меня, выпила мою кровь? Почему пыталась согреться со мной? — приподнялся пьер резко, я даже среагировать не успела, а он молниеносно прижал меня своим телом к кровати.

Не очень-то он и легкий для своей изящной фигуры, подумалось мне. Пьер уперся руками по обе стороны от моего лица, навис и стал внимательно смотреть мне в глаза. Что он там хотел увидеть? Злость? Пожалуйста! Сощурилась, получай. Магию использовать не буду — силы надо беречь, но свое отношение я покажу тебе! Получай и агрессию, и стыд, и ужас, а еще страх. Его тоже получи. Этого добра у меня хоть отбавляй! Что, мало, так бери еще! Смотри, как я пугалась тебя, смотри, как мне было страшно, когда ты принял свой облик в бою, смотри, как я боялась за твою жизнь, и ... смотри еще на то, как мне было страшно, что ты вдруг умрешь и исчезнешь, оставишь меня одну!

То ли я разучилась уже убеждать одним только взглядом, то ли пьер не восприимчив. Уже с минуту буравлю его, а ему по барабану. Аномальный пьер. Дернулась. Надо прекращать так валяться. Не выпустил, одной рукой прижал меня к кровати, а другой стал гладить мне лицо. И... Не захотелось мне больше ему что-то показывать. Он, кажется, не понял ничего. Лицо все такое же, злое, решительно... Но гладит ласково, нежно, от его пальцев по лицу струится тепло... Хрен ему, а не успокоение! Дала шикарный пинок в живот, но сама чуть не сломала себе колено.

— Уйййй! — пискнула.

Блин, а почему в тот раз все вышло-то?

— Солнце мое, не поранилась? Больно, да? Я тебя придавил чуточку, ты не переживай, я сейчас еще полежу, пока не успокоишься...

Какое там успокоиться! Я зла. Попыталась вырваться, пораскачиваться на мягкой кроватке, но только меня еще сильнее прижали телом к перине. Рыкнула:

— Выпусти!

— Но ведь... Смотри как хорошо лежим! — взгляд его такой лукавый стал, такой ... хитрый! Но меня е не пронять! Я же Кириадна Гром-Музова.

— Ты да, я — нет! Вставай с меня! — злость магическим образом уменьшилась. Пришел в голову холодный расчёт на месть, — Ни куда не побегу я отсюда.

Меня отпустили? Аж, два раза.

— Ты помнешь...

— Не сомневайся в моем благоразумии, — ровно сказала я и перевела взгляд на свою все еще тяжелую ладонь и груз на ней. Цветок! ЦВЕТОК!

Конец первой части