|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Резюме:
Минерва вспоминает, как на пятом курсе она начала узнавать профессора Дамблдора не только как своего учителя трансфигурации, но и как волшебника, у которого много ролей и обязанностей, в том числе и как "генерала" Дамблдора.
Начало второй части.
Персонажи этой главы: Минерва Макгонагалл, Блампа (домовой эльф Хогвартса), а также юная Минерва и профессор Дамблдор.
Текст главы
Баннер "Разрешаем недоразумение"
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
VI: Ожидание.
Когда Минерва вошла в свою каюту, прошептав пароль "альвариум альбом", на сердце у нее было тяжело, глаза жгло, а в горле пересохло. Она последует совету Поппи и примет теплую ванну, но ей следовало бы попросить у нее какое-нибудь успокаивающее зелье или, по крайней мере, легкое ободряющее заклинание. Вздохнув, она поняла, что ни то, ни другое не принесло бы большего, чем временное и искусственное облегчение. Она сняла верхнюю одежду, повесив ее на маленькую скамеечку перед туалетным столиком, и пошла в ванную, чтобы налить ванну. Хотя она и не была такой изысканной, как ванная старост, которой она пользовалась в последние годы своей студенческой жизни, она все равно была прекрасной, с красивыми изразцами на стенах, изображающими различные сцены из истории волшебства — большинство из них были посвящены деяниям ведьм, как она поняла через несколько дней после прибытия в замок той зимой.
В ванне было несколько кранов, каждый со своим управлением, которое можно было регулировать вручную или с помощью волшебной палочки. Она наклонилась и отрегулировала краны горячей и холодной воды, чтобы наполнить ванну, затем повернулась к другим кранам, расположенным по одну сторону ванны. Обычно вечером она использовала масло для ванны с ароматом розы, а утром — яркую, игристую цитрусовую смесь, но сегодня она отрегулировала краны с лавандой и розмарином, чтобы вода слегка пахла.
Сделав это, она вернулась в свою спальню и крикнула:
— Блампа! — В комнату заглянул домашний эльф.
— Мисс профессор Минерва, мэм, ничего не желает? Блампа очень рада услужить профессору, мэм! — Блампа практически дрожала от радости, что ее позвали. Другие домашние эльфы дразнили ее и говорили, что она, должно быть, не очень хороший домашний эльф, потому что ее новый профессор почти никогда не вызывал ее по каким-либо делам.
— Да, Блампа, пожалуйста. Я бы хотела большой чайник горячего чая. Апельсинового пеко, крепкого. И молоко, без сахара.
— О, мисс профессор Минерва, мэм!! Блампа так рада принести мисс профессору чай! — Услышав это, Блампа буквально запрыгала от радости. — Но, может быть, мисс профессор захочет немного меда к чаю? Блампа знает, что это очень вкусный мед. И очень полезен при болях в сердце и горле, мисс профессор, мэм!
Минерва напряглась. Ноющее сердце и больное горло, подумала она. Что знает это существо? Их слишком много в замке; кто знает, о чем они говорят на кухнях?
— Почему ты предлагаешь мне мед, Блампа? Я просила без сахара.
Настроение Блампы, казалось, испортилось из-за холодного тона Минервы.
— Мед сладок только как сахар, но хорош для чая, когда ведьме грустно. Блампа знает. Блампа видит, что многие грустные ведьмы и волшебники чувствуют себя лучше, когда пьют чай с хорошим медом. Блампа считает, что мисс Профессор тоже могла бы попробовать хороший мед к чаю мисс Профессор.
Минерва расслабилась. Конечно. Блампа просто почувствовала, что Минерва была не в себе в то утро.
— Очень хорошо, Блампа. Принеси мед к чаю, но не добавляй его в него! Я буду принимать ванну. Вы можете принести его мне туда.
— Да, мэм, мисс профессор! — ответил Блампа, снова задрожав в предвкушении того, что сможет что-то предложить.
— Спасибо, Блампа, это все.
Блампа выскочила, а Минерва вернулась в ванную, где краны автоматически закрылись. Минерва сняла туфли, носки, нижнее белье, сорочку и трусики, бросив их на пол у двери. Она вздохнула и забралась в теплую ванну. Хотя было начало июля и в ее комнатах было тепло от послеполуденного солнца, в замке все еще было прохладно. Она наколдовала мягкую махровую подушку и откинулась на нее. Как раз в тот момент, когда она снова начала прокручивать в голове события этого утра, Блампа появилась снова, держа перед собой большой поднос. В дополнение к чаю Блампа принесла тарелку с песочным печеньем и имбирными тритонами.
— Спасибо, Блампа, но я просила только чай.
— Блампа хочет, чтобы мисс профессор Минерва была счастлива. Мисс профессор Минерва любит песочное печенье, а имбирные тритоны очень хороши для мисс профессор, и у них приятный вкус.
Минерва, никогда прежде не пробовавшая ничего "вкусного", решила не спорить с Блампой. Она подумала, что для одного дня у нее и так было достаточно неприятных встреч.
— Спасибо, Блампа.
Блампа снова высунулся из-за стола, и Минерва потянулась к подносу, который все еще висел на удобной высоте. Она налила немного молока на дно своей чашки, а затем добавила дымящийся золотистый чай. После недолгого колебания она добавила немного меда и размешала его. Как только она сделала первый глоток, Блампа появилась снова, удивив ее.
— Боже мой, Блампа, ты меня напугала! Я больше ни о чем не просила, — сказала она, глядя на стопку пушистых полотенец, плавающих позади домового эльфа.
Глаза Блампы наполнились слезами.
— Блампа хочет услужить мисс профессору Минерве. Блампа хочет, чтобы ее профессор Минерва была счастлива!
Минерва мысленно застонала. Проклятые домашние эльфы! У домашних эльфов Макгонагалл не было всех этих раздражающих привычек — Фвиски надавал бы по ушам любому эльфу, который начал бы плакать из-за пустяка, — и никто из них не разговаривал в такой раздражающей манере, говоря о себе только в третьем лице и никогда не обращаясь к ведьме или волшебнику на "ты". Нет Макгонагалл очень долго бы это терпела.
— Все в порядке, Блампа. Ты просто напугала меня. Я не ожидала тебя увидеть. Если ты заплачешь, я буду очень расстроена, Блампа!
Блампа перестала шмыгать носом и слабо улыбнулась.
— Вот так-то лучше. Я вижу, ты принесла полотенца. Можешь оставить их здесь, прежде чем уйдешь.
— Да, мисс профессор Минерва, мэм. — Блампа снова начала слегка дрожать.
— На сегодня все, Блампа. Пожалуйста, не приходи сегодня, пока я тебя не позову. — Минерва знала, что ей нужно быть точной в этом вопросе; после прибытия в Хогвартс в декабре она однажды сказала эльфийке не возвращаться, пока она ее не позовет, и Минерва была озадачена, почему ее белье скапливается в корзине, а не похоже, чтобы в ее комнатах убирали. Она позвонила Блампе, чтобы спросить, почему. Блампа начала стонать и плакать, говоря, что ждала, пока ее позовут.
— Блампа ждет, мисс профессор Минерва, мэм. Блампа все ждет и ждет. — С тех пор Минерва всегда уточняла, как долго Блампа должен ждать, прежде чем вернуться без приглашения.
— На этом все, Блампа. И спасибо тебе за чай. Он очень вкусный.
Блампа Аппарировала в тот момент, когда она прыгала от радости, услышав похвалу своего профессора.
Минерва снова откинулась на спинку стула, потягивая чай и расслабляясь в теплой воде ванны. Разговор с Поппи очень помог, подумала она, но она все еще не знала, что скажет или сделает при следующей встрече с профессором Дамблдором. Альбус, мысленно поправила она себя. Вскоре после того, как она покинула Хогвартс, он настоял, чтобы она обращалась к нему по имени. Он предлагал это и раньше, когда она была на шестом курсе, сказав, что не возражал бы, если бы она называла его по имени, когда они были наедине — в конце концов, рассудил он, она была совершеннолетней, и они тесно сотрудничали над несколькими проектами. В то время она вежливо отказалась по причинам, которые не назвала ему, сказав вместо этого, что не считает это хорошей привычкой, когда ей нужно будет помнить, как правильно обращаться к нему на публике в течение следующих полутора лет. Он не настаивал на этом вопросе, хотя и казался немного разочарованным.
Минерва вздохнула и потянулась в ванне. Это была прекрасная ванна, зачарованная так, что вода в ней оставалась прежней температуры, и ее обитателю не приходилось постоянно произносить согревающие заклинания. Тем не менее, Минерва редко отмокала подолгу. Она допила первую чашку чая, затем налила вторую, снова добавив немного меда. Сделав несколько глотков, она подумала, что чай с медом и теплая ванна действительно помогают расслабиться настолько, чтобы справиться со своими проблемами. Однако, как только она подумала об этом, ее слова насмешливо прозвучали в ответ: "На хрен Альбуса Дамблдора". И на хрен его дурацкую бороду тоже!
Ее глаза наполнились слезами; она крепко зажмурилась, и горячие слезы потекли по щекам. Как она могла такое сказать? Она поставила чашку обратно на поднос и всхлипнула. Несмотря на то, что она сказала Поппи, она прекрасно понимала, что дело не только в уважении. Она никогда не позволяла себе думать об этом, обдумывать это, анализировать или, Боже упаси, питать какие-либо надежды на этот счет, но это было так. Это было то, что она чувствовала к Альбусу. Это было то, что она чувствовала, находясь рядом с Альбусом. Это было то, что она чувствовала, просто зная его. Это чувство никогда не было четко определено, с тех пор как она впервые осознала его. Она избегала Его — избегала не только думать об этом, но и чувствовать, насколько это было возможно. Всякий раз, когда оно возникало, она решительно подавляла его. Когда она стала старше, это стало проще — пока она не приехала преподавать в Хогвартс. За предыдущие десять лет это чувство никуда не делось, хотя иногда казалось, что оно дремлет; но потом она снова видела Альбуса или получала от него сову, и Минерва остро осознавала, что Оно все еще здесь, как бы ей ни хотелось, чтобы этого не было.
За первые годы, что Альбус был ее учителем трансфигурации, она узнала его так хорошо, как любой ученик мог бы узнать своего учителя в Хогвартсе, и лучше, чем она знала кого-либо другого. Он заботился о ней и поощрял ее. Под его руководством она смогла изучить все темы трансфигурации, которые разожгли ее воображение и развили интеллект, и под его руководством она постоянно добивалась значительных успехов. Шли годы, маггловская война в Европе разгоралась все сильнее, а война волшебников обострилась до такой степени, что даже самые ярые британские волшебники-изоляционисты признали, что безумный волшебник Гриндельвальд угрожает не только континенту, но и Англии. Не говоря уже о том, что по мере продолжения маггловской войны она все больше затрагивала и волшебную Британию.
Тогда, на пятом курсе, Минерва впервые увидела в Альбусе нечто большее, чем просто еще одного взрослого и своего любимого учителя в Хогвартсе. Он отменил их встречу с преподавателями в пятницу днем, объяснив это тем, что у него были дела вне школы, но он предпочел бы остаться и встретиться с ней. Она кивнула, округлив глаза, думая о слухах, которые ходили среди студентов: их профессор Дамблдор участвовал в Военных действиях, и Министерство полагалось на него, чтобы найти Гриндевальда и остановить войну. Когда Минерва впервые услышала этот слух, ее сердце наполнилось гордостью за то, что министерство полагается на ее профессора Дамблдора. Однако через некоторое время эта гордость сменилась беспокойством, когда она увидела, что он входит в класс с еще более усталым видом. Его редко можно было увидеть за завтраком или ужином, и его никогда нельзя было найти по выходным, даже когда был матч по квиддичу; хотя он еще не пропустил ни одной игры Гриффиндора и болел за него с таким же энтузиазмом, как и всегда, он всегда приходил к началу матча и уходил, как только он заканчивался все кончено.
Поэтому, когда он сказал ей, что их пятничное занятие отменяется, она храбро сглотнула и сказала:
— Все в порядке, профессор. Я исправлю это самостоятельно. И еще есть несколько второкурсников, которые просили меня помочь им с домашним заданием по трансфигурации. Можно нам воспользоваться вашим классом?
— Да, конечно, можешь, Минерва, — подмигнул Альбус. — На самом деле, я сомневаюсь, что мы сможем продолжить наши пятничные дневные занятия еще какое-то время. Пожалуйста, не стесняйся пользоваться классной комнатой. Я установлю для тебя пароль, чтобы ты могла пользоваться им и в другое время. Каким бы ты хотела, чтобы это был пароль, моя дорогая? — спросил он с улыбкой.
— Ожидаемо, — ответила Минерва, думая о своих надеждах на войну и беспокойстве за своего профессора. Надеяться и ждать казалось правильным как окончания войны, так и возвращения ее профессора Дамблдора.
— Очень хорошо, моя дорогая, надеюсь, так оно и будет. Я, конечно, верю, что ты будешь ответственно относиться к учебе, но постарайся не пропускать комендантский час, если это вообще возможно, — сказал он, улыбаясь своей лучшей ученице.
Минерва покраснела, вспомнив, как несколько дней назад он застал ее в библиотеке в два часа ночи, склонившейся над книгой. Она пообещала мадам Перлекте, что вернется всего на несколько минут, и добродушная пожилая библиотекарша взяла с нее обещание плотно закрыть дверь перед уходом, чтобы восстановить защиту на ночь. На самом деле она не собиралась оставаться здесь так надолго, но когда Минерва погружалась в книгу, ее не беспокоило даже громкое проклятие; в этом она была похожа на своего отца. Итак, в два часа ночи она проснулась в очень темной библиотеке, профессор Дамблдор нежно убрал волосы с ее щеки и тихо позвал по имени. Он проводил ее обратно в Гриффиндорскую башню, но только после того, как принес на кухню горячего шоколада для них обоих. Как только им принесли горячий шоколад, покрытый горками взбитых сливок, Дамблдор отпустил домашних эльфов.
Минерва еще раньше заметила, что Дамблдор был одет в дорожный плащ темно-коричневого цвета с прикрепленным капюшоном того же цвета и пару темно-коричневых сапог. Однако, что было еще более необычным в его одежде, чем тусклый оттенок, так это то, что под плащом на нем были брюки, и когда он откинул плащ, чтобы сесть за кухонный стол, она смогла разглядеть что-то похожее на форму маггловской армии. Она не могла не вытаращить на него глаза.
— Итак, вам нравится мой выбор наряда, мисс Макгонагалл? — спросил он тихо, но с нежной улыбкой.
— Э-э, все в порядке. — Минерва покраснела. Что она должна была сказать? — Ты его трансфигурировал? — Для нее самой это прозвучало глупо, но Альбус ответил ей совершенно серьезно.
— Нет, моя дорогая, это совершенно искренне. Конечно, звание и право носить его в какой-то степени поддельные, но премьер-министр полагал, что предоставление мне формы — и соответствующих удостоверений — будет полезно в любое время, когда мне понадобится сотрудничать с маггловскими силами.
— Кто? Премьер-министр? Вы имеете в виду Черчилля? — Теперь Минерва вытаращила глаза еще больше. Даже в волшебном мире слышали об Уинстоне Черчилле, и его речи транслировались по волшебному радио в то же время, что и по маггловскому. Ходили слухи о его генеалогии и о том, есть ли в нем волшебная кровь, потому что, конечно, его слова были более волнующими, чем можно было ожидать от простого маггла.
|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
