Мастера печатей (общий файл)

Пролог

В тот майский день была необычайно сильная гроза. Николас хорошо это запомнил — Дивейд хоть и славился дождями, но подобные штормы случались редко. Дошло до того, что в городе опрокинулось несколько дилижансов, а одного крестьянина смыло с набережной в реку.

Сочувственно качая головой при таких новостях, Николас еще не знал, что они предвещают беды в его собственной жизни.

В отличие от большинства аристократов, его не раздражала плохая погода. Это служило хорошим поводом не выходить из дома и наслаждаться лимонным чаем за книгами о магии. Однако тогда все было иначе. После ужина веткой разбило окно на втором этаже, в кабинете, и на стол полились струи ливня. Пришлось спасать документы, напрочь забыв и про книги, и про чай.

Услышав звон стекла, в комнату понабежали бестолково суетящиеся слуги. Бумаги Николас уже успел убрать и, разозленный, предпочел ждать внизу, подальше от шума. Он как раз проходил мимо входной двери, когда кто-то принялся настойчиво бить в нее кулаком. Дворецкий был занят наверху, и Николас решил отпереть сам.

Капли по крыльцу колошматили с такой мощью, что грохот становилось слышно даже за толстыми стенами особняка. Завязав потуже твидовый халат, Николас подумал, что сейчас в гости может прийти разве что черт из преисподней, и распахнул дверь. Порыв ветра бросил ему в лицо ледяные брызги дождя, вынудив зажмуриться. Когда он открыл глаза, то увидел в проеме высокого — на целую голову выше его самого — стройного мужчину лет тридцати. С полей цилиндра лилась вода, длинные темные волосы, были мокрыми, но гостю это не доставляло неудобства.

— Мистер Николас Катэн, мастер печатей? — спросил он хрипловатым голосом.

— Да. Чем обязан?..

— Меня зовут Эдвард Эркан, — сказал гость. — Я видел объявление, что вы ищете помощника. У меня есть небольшой опыт в создании волшебных печатей. Вам еще требуется человек, умеющий с ними обращаться?

— Конечно! — обрадовался Николас. — Входите, пожалуйста.

А он уже начинал думать, что длительные поиски закончатся ничем. Предыдущий помощник весьма недурно исполнял обязанности, и именно по этой причине с ним пришлось распрощаться — ему предложили должность мастера печатей в глубинке Тенакса. Строго говоря, юноша не был должным образом обучен — но что поделать? После Коллапса, случившегося семьдесят лет назад, и без того редко встречающиеся волшебники совсем обессилели, поэтому найти хоть на что-нибудь способного ассистента представлялось почти невозможным. Желающие-то были, но большинство из них не могло даже свечу задуть с помощью магии. И это не упоминая о таком сложном искусстве, как создание печатей! Если у Эркана правда есть опыт, то его следовало принять безотлагательно.

Гость с готовностью ступил в холл. Газовая лампа осветила его лицо — загорелое, с неряшливой щетиной, как после долгой поездки, но привлекательное и отнюдь не простоватое, как у ремесленников или докеров. Николас вгляделся в него, выискивая признаки алкогольной зависимости, которой страдали многие неудавшиеся маги с непомерными амбициями, однако ничего не заметил. Холодные голубые глаза Эдварда Эркана были ясными, а в ранних морщинках угадывалась жесткость характера.

— Вот рекомендательные письма, — он отвернул край плаща и достал стопку конвертов.

Николас быстро просмотрел выведенные на них имена.

— Я вижу, вы работали у одного из мастеров в Конглобаре. Почему вы уехали из столицы, ведь там столько возможностей?

— Я молод, сэр. Мне хотелось попутешествовать по Тенаксу, прежде чем где-то осесть.

Эти слова заставили Николаса снова всмотреться в гостя. Неужели он авантюрист? Такого было опасно брать на работу — через месяц он уже опять будет мечтать о скоростных дилижансах и смене обстановки.

— Вы собираетесь задержаться в Дивейде? По какой причине?

— Мне нравится здешняя погода, сэр.

Николас удивленно выглянул в окно. Небо рассекла молния, и от загрохотавшего грома чуть не заложило уши.

— Что ж... — протянул Николас. — Мы могли бы пройти в мой кабинет — обсудить условия вашего трудоустройства и проверить ваши способности. Но, боюсь, там случилось неприятное происшествие...

— Это не обязательно. Я согласен на все ваши условия. Вы известны в городе как честный и ответственный человек, поэтому мне нет смысла вам не доверять, — проговорил гость, смутив его этой небольшой лестью. — А проверку я готов пройти прямо тут, если вы не против.

В самоуверенности ему было не отказать. Самый лучший из соискателей тужился полчаса и весь изошел потом, прежде чем наколдовать мало-мальски крепкую печать. Николас сдержанно улыбнулся, предвкушая одну из тех красноречивых сцен, которые его неизменно веселили.

— По крайней мере снимите плащ, мистер Эркан, и присядьте куда-нибудь, чтобы не перенапрячься.

Гость усмехнулся и вдруг выхватил из внутреннего кармана новый конверт, а затем начал водить над ним правой рукой. Далеко не сразу Николас понял, что исходящее изо рта гостя сипение — это не пропускаемый через зубы воздух, а шепот заклинания. Разобрать отдельные слова не получилось, да Николас и не пытался. Он не мог оторвать взгляда от лазурных нитей, которые постепенно окутывали письмо. Какая прочность, какая элегантность исполнения! Бывший помощник не сотворил бы подобное и после пяти лет непрерывного обучения.

Завершив пассы, гость хладнокровно вручил хозяину конверт.

— Я принят?

Николас придирчиво изучил его работу. Печатей было несколько. По отдельности они относились к разряду простых, но, накладываясь друг на друга, образовывали достаточно сложную сеть, которую было нелегко разорвать. По расположению и качеству печатей Николас видел, что гость не солгал по поводу своего опыта. У него даже возникло неприятное предчувствие, что он и сам не справился бы с заданием лучше.

— У вас несомненный талант, с которым вы наверняка могли бы занять место мастера печатей где-нибудь в провинции, — прямо сказал он. — Почему вы решили работать на меня?

— Талант? — гостя это явно развеселило. — Спасибо за комплимент, мистер Катэн. К моему великому сожалению, мои знания ограничиваются простейшими печатями, а без них, какими бы ни были способности, далеко не уедешь. Мне рекомендовали вас как лучшего специалиста в округе, который сможет научить меня всем премудростям искусства. А я хочу совершенствоваться.

Тяга к знаниям — это прекрасно. А даже если он действительно почти ничего не умеет, в Дивейде совершенно точно не найдется людей, способных на такое волшебство. Авантюрист этот человек или кто, его нужно было брать на работу.

— Когда, говорите, вы готовы приступить к обязанностям?.. — поинтересовался Николас.

Гость рассмеялся. Смех у него был странный, грубоватый из-за хриплости, но располагающий к себе.

— Я приду завтра. Доброго вам вечера, мистер Катэн.

Прежде чем он успел что-то произнести, Эдвард Эркан уже соскочил с порога и исчез под заливающим улицу дождем. Ошеломленный Николас выглянул наружу, надеясь остановить сумасшедшего гостя и предложить ему хотя бы выпить чая, пока ливень не поутихнет. Ни на крыльце, ни возле него никого не было, а на дороге отсутствовали любые признаки кэба — единственно возможного средства передвижения при сегодняшнем потопе. Незнакомец бесследно испарился в воздухе или же растаял под потоками воды из разверстых небесных хлябей.

Досадливо хлопнув себя ладонью по бедру и захлопнув дверь, Николас еще раз взглянул на запечатанный конверт. Бумага искрилась от обвивающих ее плотных лент заклятья, видимых глазу не только волшебника, но и простого человека. Этот Эркан, кажется, с причудами. Однако если он и правда так хорош в магии печатей, то ему можно будет многое простить. Довольно улыбнувшись приобретению способного ученика, Николас засунул письмо в карман халата и ушел узнавать, что там с окном в его кабинете.

Но если бы он тогда хотя бы отдаленно догадывался, к чему приведет его решение, то предпочел бы оказаться намертво погребенным под лавинами заказов, чем брать в помощники Эдварда Эркана.

Глава 1

В окно заглядывало жаркое августовское солнце. На подносе исходил паром свежезаваренный чай, черный, со щепоткой бергамота. Это было именно то, что требовалось с утра пораньше и что больше всего любил Николас. Чай, кусочек сладкого пирога на блюдечке, тишина, книги, а главное — никаких посетителей.

Отпив глоток, Николас взял со стола тоненькую розовую ленту, обернул ее вокруг конверта с изящной подписью "Прелестной Нэнси" и шепотом прочитал заклинание. Пальцы привычно закололо от концентрации магии, а концы ленты сами собой притянулись друг к другу и сложились в бантик. Теперь никто, кроме Нэнси, владелицы ленты, не сможет его развязать и узнать о том, что некий Дэниэл Тернер делает ей свадебное предложение. Задание было простейшим, и, пожалуй, следовало дождаться Эдварда и поручить рутину ему, но Николасу нравилось ставить печати. В этом была прелесть, которую чувствовал только он. Например, заказавший печать Тернер в пояснительной записке не упомянул о бантике. Сделать его Николас догадался сам, закрыв глаза и представив милую девушку, которая с нетерпением ждала послание от своего избранника. Наверняка ей будет гораздо приятнее получить аккуратное и красивое письмо, а не бумажку, обмотанную лентой.

Отложив конверт в стопку выполненной работы, Николас взял следующий. Внутренняя улыбка, которая возникла при мысли о влюбленной паре, сразу пропала. Это письмо принесли из ратуши, и оно относилось к одной из обязанностей, возложенных на мастера печатей. Каждый день Николасу привозили бумаги, которые требовалось запечатать, а затем отправить в другие города Тенакса или соседние страны, например княжества Хицца или одно из Чужих королевств. Читать депеши дозволено не было, да Николас и не горел желанием. Такие письма, как для прелестной Нэнси, были скорее редкостью, но Николас предпочел бы работать с ними, чем с бездушными деловыми бумагами. Их как раз он обычно и сплавлял Эдварду, который трудился с похвальной производительностью механизма, но и с присущим машинам равнодушием, выполняя ровно то, что ему сказано.

Дверь в кабинет скрипнула, и Николас вздрогнул. Он уже собрался растянуть губы в вежливой улыбке и поздороваться с помощником, но это оказался всего лишь дворецкий.

— Утренняя почта, сэр, — отчеканил тот.

Высокий, крепкого телосложения Джон чопорно прошествовал по комнате, по обыкновению вытягивая носки при ходьбе, и поставил перед ним поднос. С недавних пор почта перестала умещаться в руках, и ее приходилось носить грудами. А ведь когда Николас жил в Тайлбери, родном поместье, ему часто не приносили ни единого письмеца.

— Что-нибудь важное? — спросил он.

— Все, как обычно, сэр. Послания из ратуши, полиции, деловые предложения и газета.

— Спасибо, Джон. Можешь идти.

Он прикоснулся к подносу, лишь когда дворецкий вышел из кабинета, и первой взял газету. Что было в деловой почте, Николас знал и так — ничего важного. А узнать свежие новости, пожалуй, стоило, хотя бы для того, чтобы поддерживать светский разговор с заказчиками. Николас давно заметил, что посетители больше уважали того мастера, который охотно с ними беседовал и был в курсе происходящего в мире, чем того, кто без разговоров принимал заказ и так же его возвращал.

Однако как только он взял газету, из нее выпал неподписанный конверт. Анонимка? Николас презрительно фыркнул. Наверняка это снова проделки недотепы Вернона. Прошел год с тех пор, как в газетах опубликовали разоблачение Николасом "мага", выступающего под псевдонимом Вернон Великолепный. Шарлатан, развлекающий публику жалкими фокусами, решил притвориться, что он мастер иллюзий, волшебник наравне с такими уважаемыми гражданами Дивейда, как сам Николас, Абель Эвеншрайн, создатель големов, или другие маги на службе у города. Позволить очернять великое искусство Николас не мог, и после подобной наглости Вернон был с позором разгромлен. Пережить это фокуснику оказалось так сложно, что Николаса еще долго заваливали письма без подписей с бессмысленными угрозами, чье авторство вычислить было раз плюнуть благодаря однообразным пафосным выражениям.

Повертев конверт в руках, и поразмыслив, не следует ли его сразу сжечь, Николас все-таки вскрыл бумагу ножом. Угрозы Вернона давно перестали его впечатлять, но если безумие фокусника перешло на новый этап, то лучше быть об этом осведомленным. Но, вытащив сложенный лист, он не увидел ничего — ни единого слова.

— Пусто, — вслух сказал Николас, рассерженный тем, что потратил время на эту глупость. — Чья-то неудачная шутка...

Стоило ему это произнести, как на бумаге внезапно проявились чернила. От неожиданности бумага выпала из его пальцев, улетев прямо под ноги зашедшему в кабинет Эркану. Помощник наклонился и изучил поднятое с пола письмо.

— Что там? — с тревогой спросил Николас.

— Ничего, — с легким недоумением ответил тот.

Он продемонстрировал бумагу, на которой расплывались слегка блестящие от магии пятна. Наверное, они должны были сложиться в текст, но получились лишь кляксы.

— Иллюзия, — проворчал Николас. — У кого-то достаточно сил, чтобы наложить заклятие, которое сработает в руках определенной персоны...

— Но недостаточно умения, чтобы оно сработало правильно, — со вздохом закончил за него помощник. Его преследовала та же самая беда, что и у неизвестного отправителя. — Кажется, я должен поздравить вас с прибавлением в когорте поклонников.

— Это не смешно, — огрызнулся он. — Кто-то хотел меня напугать!

— А может, необычным способом пригласить на бал? — беспечно пожал плечами Эдвард.

— Тогда почему на письме не указан обратный адрес?

— А если это тайно влюбленная в вас дама, которая боится раньше времени раскрыть свое имя?

— Чушь, — фыркнул Николас.

Никаких влюбленных в него дам в помине быть не могло. Он же не какой-нибудь там франт... Нет, это однозначно были недоброжелатели. Но как выяснить, кто это? Даром ясновидения обладали только феи, которые старались не появляться в Тенаксе с самого Коллапса, — эти существа, чьи жизни насквозь пропитывала магия, тяжело переносили ее отсутствие. Могли бы помочь мастера поиска, но и тут возникала проблема. Катастрофа с волшебством в первую очередь ударила по этим крайне редко встречающимся магам, и в Дивейде не осталось вообще ни одного из них. А ведь он отличался крупным размером для провинциального города.

В общем, обратиться было не к кому. Это расстраивало, но еще обиднее Николасу показалось то, что Эдвард совершенно не волнуется из-за угрозы его нанимателю.

Новый помощник оказался легкомысленным во всем, что, к счастью, не касалось магии печатей. Эдвард трудился в Солихолле, за соседним столом с Николасом, уже несколько месяцев. В отношении работы придраться к нему было не с чего, но в прочих делах он, такой сосредоточенный в кабинете, отличался удивительной небрежностью. Он мог неделями не бриться, обрастая щетиной, забывать почистить ботинки перед тем, как зайти в дом, и... Иногда даже опаздывать на службу. Николас перевел взгляд на напольные часы.