|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
На следующий же день расколдованного Блэка уводит конвой. Визенгамот проведет допрос под Веритасерумом и новое слушание по делу Блэка, и потом его или вернут нам, или отправят обратно в Азкабан досиживать пожизненный срок. Лучше бы вернули нам, как-то обидно отдавать дементорам столь качественно сделанную работу, просто жалко. Леди Блэк пошла на заседание и миссис Джигли с ней в качестве моральной поддержки, все-таки волнительно, до чего там Визенгамот дозаседается.
К моей превеликой радости, Визенгамот решает правильно и мистер Блэк, бывший наследник рода Блэк, бывший младший аврор и бывший заключенный ?518-н возвращается в любимый бокс отделения наследия крови. Мистер Блэк оправдан по всем пунктам и сейчас Изя Коган зубами выгрызает компенсацию для своего клиента. Изя на пути к цели страшен, не стойте у него на дороге.
Я пытаюсь заставить Гвендаэля и дальше лечить Блэка, но он под благовидным предлогом отказывается, Райзенберг тоже не может, остаемся я и Шанти. У Келли дети, Шанти в отсутствие Райзенберга героически лечит всех благородных лордов и леди, простые люди достаются мне. Так что Блэка беру я, он конечно принадлежит к благороднейшему и древнейшему дому, но если дать Шанти еще одного пациента, она просто умрет от большой нагрузки или впадет в анабиоз, змея все-таки.
С тех пор как Форсман ушел на скорую, стало довольно сложно, тем более нагрузка у нас возросла. Почтеннейшая публика постепенно осознает важность контроля родовых проклятий и тянется к нам, татуированные господа тоже никуда не делись, их довольно много и случаи их все как на подбор, один тяжелее другого. Наверно, стоит подумать о том, кто из наших стажеров готов сдавать на лицензию и хочет остаться в отделении. Совершенно точно могу сказать, что две девочки будут получать сестринские лицензии, тем более они личные ученицы старшей сестры Эдвардсон. Если я попытаюсь переманить этих девочек, Ужасная Лиззи церемониться со мной не будет, раскатает в тонкий блин и проклянет даже мое посмертие. Она может, я знаю, сам видел, как однажды заведующая инфекции попыталась сманить личную ученицу Лиззи, обещая радужные перспективы и целительскую лицензию. Лиззи сильная ведьма, да и договор наставничества никто не отменял, так что применила она к излишне алчной инфекционистке какие-то запредельные сглазы из арсенала Анненербе. И вообще, кто сказал что сестра — человек второго сорта и в подметки целителю не годится? Разные это профессии с разными обязанностями. Хорошо когда с умелым целителем работает такая же умелая и образованная сестра. Лиззи других не растит, гоняет в хвост и гриву, но и защищает как умеет. А уж выцарапать приличное жалование для сестер мы можем, эту черную магию мы с ней давно освоили.
Так что остаются два мальчика, но им до лицензии еще долго, а брать кого-то в отделение со стороны я не очень хочу. Придется, конечно, если совсем уж невмоготу будет, но лучше бы оставить место для кого-то из своих.
Теперь о том, куда делись Малфой с Райзенбергом, эти люди взяли отгулы и умотали в Китеж, потому что там баня, клюква, директор Хуоти, хтонические обряды, расписная брюква, медведи с балалайками и внучок Райзенберга Аркаша. Вообще-то из-за Аркаши, в первую очередь, Райзенберг в Китеж отправился, а Малфой за компанию. История с непристойного цвета овощами получила свое продолжение. Отсидев свое наказание под замком в сарае, ребенок, неожиданно для себя, получил почетную грамоту, образовательный грант и поздравительную открытку за подписью царицы Анастасии. Говорят, она очень смеялась над аркашиными луком и капустой. Теперь этот юный гений зачислен без экзаменов в Тверскую сельхозакадемию, на магический ее факультет. Аркаше, конечно, предстоит еще в Китеже учиться, но после ему будет предоставлено место в Сахарове. Аркаша в панике, но деваться ему некуда, сама царица приказала, растения и тут до него добрались, видно судьба.
Райзенберг говорил, что в Сахарове из-за его внука уже успели передраться ученые мужи, двигающие сельскохозяйственные науки. А именно, мэтр Юкки Хаппонен насмерть сцепился с доцентом Юрием Чугуновым из-за того, к кому в ученичество пойдет Аркаша. Мэтр Хаппонен требует ребенка себе, чтобы тот совершенствовался в изготовлении ядов, пестицидов и гербицидов, а доцент Чугунов считает, что надо настоящим делом заниматься, а не колорадских жуков морить. "Настоящее дело", по его мнению, это бескрайние поля селекционной свеклы и моркови. Ученый диспут проходил во дворе сельхозакадемии с применением огородного инвентаря и, потому, сейчас оба потенциальных аркашиных наставника залечивают поломаные ребра и свернутые носы.
Райзенбергу совершенно необходимо пообщаться с обоими учеными и сделать вывод, кому отдавать на воспитание внука. И заодно надо решить давнее наследственное дело — Райзенберг собирается переписать на шибко талантливого внука избу и участок земли своих родителей. Логично, чтобы большой крестьянский дом и усадьба достались человеку, который будет жить и работать на земле. Соломон хвастался, что дом хоть и старый, но в идеальном состоянии, большая шестистенная изба, на которую чары сохранности он накладывал лично, когда уходил на войну. Я тогда еще спросил, какую именно войну он имеет в виду, на что получил ответ, что любую, Райзенберг лечил людей по госпиталям и в Первую мировую и в Отечественную, и в Гражданскую. Так что консервацию наколдовывал аж три раза. С ума сойти, я знал, что мы с ним ровесники, но какие же мы при этом старые хрычи...
А еще, мне почему-то кажется, Малфоя он не просто так с собой взял. Гвендаэль, хоть и плохонький, но друид, как пить дать, заставит его Райзенберг заколдовывать землю и все, что на ней растет. А сам будет открывать Источник в подполе родительской избы, выводить водяную жилу в колодец и приглашать всяких банников с овинниками. Эх, насмотрится еще Гвендаэль на русскую нечистую силу... и станет таким же пройдохой как Соломон.
* * *
Малышка Тонкс довольно часто забегает проведать своего дядю Сириуса, слушает его истории про школьные проделки и заодно таскает ему свежесваренные зелья. Ираклий в педагогических целях обязанность готовить лекарства для Блэка разделил между своими учениками. Дора старается делать все аккуратно, ей очень не хочется потравить новообретенного родственника из-за просыпанного порошка или недолитого экстракта, а Принц искореняет в себе остатки ненависти к врагу детства. Принц-то может и искореняет, духовно совершенствуется, а вот Блэк как-то не очень, и это прискорбное обстоятельство послужило причиной грандиозного скандала, разразившегося в отделении. Что-то я видел своими глазами, что-то подслушал, благодаря функции "всеведения", а что-то рассказали участники безобразия.
Все началось с того, что я поменял Блэку назначения и миссис Джигли еще своих микстур добавила, так что зелий стало заметно больше, Нимфадоре за один раз не утащить. Два раза бегать ей лень, а на свою якобы стихийную магию она не слишком полагается и левитировать лоток с флаконами не рискнула. В качестве носильщика она решила использовать Принца, и это была роковая ошибка.
Надо сказать, Принц уже уяснил, что спорить с малышкой Тонкс занятие бесперспективное и лучше сразу на все соглашаться, дешевле будет. Потому, он молча берет большой лоток с зельями и тащит следом за Дорой.
Приходу Нимфадоры Блэк радуется, громко восклицает, что племяшка лечить его пришла, машет рукой и всячески демонстрирует готовность пить мерзкие зелья. Дора фыркает на это блэковское шоу, все происходит у них как обычно, за одним небольшим исключением, кровати Блэка подходит Принц и начинает разгружать принесенный лоток. Блэк вдруг резко прекращает балагурить и резким голосом спрашивает: "А этот что тут делает?". Нимфадора подпрыгивает на месте и принимается оглядываться в поисках таинственного "этого", который вызвал неудовольствие любимого дядюшки и, судя по его тону, невероятно опасен и отвратителен. Блэк видит замешательство ребенка и указует пальцем на Принца: " Ну вот же он, Сопливиус, какого драккла он сюда приперся, недобиток пожирательский, отравить меня затеял?!".
Малышка Тонкс пребывает в изрядном замешательстве, она не понимает какие претензии могут быть у дяди Сириуса к ее собственному Северусу Принцу. Ведь с ним она так здорово дружит, варит зелья, и который постоянно защищает ее от гнева дяди Ираклия, то есть тайком ото всех заметает осколки от колб и прячет расплавленные котлы. И что он такого мог нужного сожрать, что дядя Сириус взбесился?
— Северус, ты у дяди Сириуса ничего не пожрал? — спрашивает Дора Принца — Ты же видишь, он и так болеет, кричит даже, может ты шоколадные лягушки перепутал, которые я вчера приносила, я для тебя зелененькую оставляла, а синенькую для дяди Сириуса. Точно не брал?
Принц кривится и говорит, что все в порядке и ему лучше идти в аптеку. Блэк в ответ принимается орать, совершенно не стесняясь ребенка, что мало они гоняли мерзкого Сопливиуса в школе, надо было его оборотню скормить, как он и задумывал, и в озере утопить, зря того Эванс защищала. А теперь мерзкий Сопливиус пудрит мозги малышке Нимфадоре, которую он, Блэк, няньчил и лично в собачьем виде на себе катал.
Нифмадора, быстро подскакивает к кровати Блэка и принимается махать над ним руками и что-то шипеть. Это она так диагностику проводит, палочки-то у нее нет пока, зато есть беспалочковая магия, парселтанг и много времени для общения с разными сильными волшебниками, вот и научилась. В результате, у девочки есть фирменные диагностические чары, показывающие сбрендил пациент или он по жизни такой дурак. Диагностика показывает, что Блэк действительно дурак, думает что говорит и испытывает ненависть к Принцу.
-Дядя Сириус, сейчас же извинись перед Северусом! — требует ребенок, — А то я миссис Джигли позову и она тебе клизму пропишет, ведерную. Раз у тебя мозги в заднице, то и лечить будем соответственно!
Блэк в ответ разражается новым потоком брани.
Нимфадора на это хватает Принца за рукав и утаскивает прочь из палаты. Утаскивает только для того, чтобы вернуться через три минут в компании все того же Принца, Шанти и миссис Джигли. Меня не приглашают, но я видел эту процессию и иду следом.
В плате ребенок расставляет нас вокруг кровати пациента и, судя по всему, собирается что-то объявлять, только слышно шипение, это она на Шанти засмотрелась и начала на парселтанге. Дора смущенно замолкает, извиняется и продолжает по-английски.
— Дядя Сириус очень ругался на Северуса, когда мы с зельями пришли, и не объяснил ничего и не извинился, когда я попросила его вести себя поприличнее, хотя, мы с Северусом персонал больницы. Я диагностику провела, это не психоз, он и в самом деле дурак и извиняться не хочет.
Ребенок останавливается, чтобы вдохнуть воздуха и продолжить, но происходит нечто неожиданное. Нимфадора вдруг как-то становится значительнее, выше и старше, ее глаза меняют цвет на глубокий фиолетовый, а волосы приобретают длину до пояса и темно-синий цвет, голос звучит холодно и страшно. Так может звучать голос мировой бездны.
— Недостойный сын древнейшего и благороднейшего Дома! Магией, силой и твоей кровью, что несет в себе магию и силу, я приказываю тебе признать ошибки. Я приказываю тебе признать вину перед главой союзного дома Принц и возместить его потери. Свидетелями моей воли да будут собравшиеся тут колдуны и ведьмы, представляющие союзные древнейшие и благороднейшие Дома.
Вот это номер! Ребенок-то обращается к магии рода Блэк, зацепившись за наш отделенческий источник. Ничего себе! Кто научил Нимфадору этому, кто показал ей формулы обращения к магии рода и почему магия рода отвечает ей как главе?
Блэк, бледный и напуганный, сползает со своей функциональной кровати, только для того, чтобы пройдя полтора шага встать на колени перед Нимфадорой. Он отвечает такими же архаическими фразами, видно информация у Доры и у Сириуса об этом ритуале из одного источника.
— Высокая госпожа, я недостойный сын Дома Блэк, принимаю твою волю и при свидетельстве собравшихся тут колдунов и ведьм, представляющих союзные древнейшие и благороднейшие Дома, признаю свои ошибки, признаю вину перед главой союзного дома Принц и клянусь возместить ему потери. Кровью своей и магией подтверждаю.
Тут он позволяет поднять глаза на Нимфадору и задает вопрос, который, похоже, давно занимал его.
— Высокая госпожа, позволено ли мне будет узнать, отлучен ли я от родовой магии благороднейшего и древнейшего дома Блэк?
— От магии ты не отлучен, но наследником тебе не бывать, главой дома по смерти твоей матери леди Вальбурги Блэк станет мой младший брат Расальгети Тонкс. Предстоятельницей же перед Магией и Силами являюсь я, леди Нимфадора Тонкс.
Встань, сын дома Блэк, тебе предстоит много работы, у тебя два неисполненных долга.
В воздухе пахнет озоном, а в дверь палаты уже рвется леди Вальбурга, она почувствовала, что тут происходит какой-то ритуал рода Блэк и аппарировала прямо в коридор отделения.
Все свидетели происходившего, постепенно отмирают, не обалдевшее лицо только у Шанти. Или она не поняла, что ей довелось увидеть, или наоборот, поняла очень хорошо и даже знает, почему оно произошло. Я склоняюсь к последнему.
Малышка Тонкс постепенно приобретает свой обычный вид. Один глаз у нее желтый, другой серый, волосы голубые и это очень забавно смотрится с ее джинсовым костюмчиком и бело-оранжевыми кроссовками.
Леди Вальбурга все-таки прорывается в палату, едва не сшибая меня. Она подлетает к Доре и сгребает ее в охапку. Затем кивает сыну и со словами: "Во что ты опять вляпался, Сириус?", садится на едиственный в палате стул. Вальбурга ждет объяснений.
У Нимфадоры, они конечно есть, и она их даже озвучивает, но объяснить каким образом Родовой Гобелен Блэков изменил в одночасье статус Сириуса Блэка она не может. Вальбурга же видела, как прожженная дыра на гобелене на месте имени Сириуса заполнилась неповрежденной тканью. Имя Сириуса теперь выткано серебром, а не золотом и обведено двумя рамками, обозначающими магический долг. И еще над ним красуется пурпурная корона. Что значит эта корона Вальбурга не поняла, а смотреть в библиотеке, у нее не было времени.
|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
