|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
ЗАПРЕТНЫЙ ЛЕС
Хуже и быть не могло.
Филч отвел их в кабинет профессора Макгонагалл на втором этаже, где они сели и стали ждать, не говоря друг другу ни слова. Гермиона дрожала. Оправдания, алиби и дикие истории о сокрытии фактов сменяли друг друга в голове Гарри, и каждая из них была слабее предыдущей. Он не представлял, как они смогут выпутаться из беды на этот раз. Они были загнаны в угол. Как они могли быть настолько глупы, чтобы забыть о Плаще? Не было ни одной причины, по которой профессор Макгонагалл могла бы согласиться с тем, что они встали с постели и крадутся по школе глубокой ночью, не говоря уже о том, чтобы подняться на самую высокую астрономическую башню, куда было запрещено заходить никому, кроме как на занятия. Добавьте к этому Норберта и Мантию-невидимку, и они с таким же успехом могли бы уже паковать чемоданы.
Неужели Гарри думал, что хуже быть уже не может? Он ошибался. Когда появилась профессор Макгонагалл, она вела Невилла.
— Гарри! — Воскликнул Невилл, как только увидел двух других. — Я пытался найти тебя, чтобы предупредить, я слышал, как Малфой сказал, что собирается тебя поймать, он сказал, что ты тащишься...
Гарри яростно замотал головой, чтобы Невилл заткнулся, но профессор Макгонагалл заметила это. Возвышаясь над ними троими, она, казалось, была готова изрыгнуть пламя еще сильнее, чем Норберт.
— Я бы никогда не поверила, что кто-то из вас способен на такое. Мистер Филч сказал, что вы были на Астрономической башне. Сейчас час ночи. Объяснитесь.
Это был первый случай, когда Гермиона не смогла ответить на вопрос учителя. Она смотрела на свои тапочки, неподвижная, как статуя.
— Я думаю, у меня есть хорошее представление о том, что происходит, — сказала профессор Макгонагалл. — Не нужно быть гением, чтобы понять это. Вы скормили Драко Малфою какую-то невероятную историю о драконе, пытаясь вытащить его из постели и втянуть в неприятности. Я уже поймала его. Полагаю, вам кажется забавным, что Лонгботтом услышал эту историю и тоже в нее поверил?
Гарри поймал взгляд Невилла и попытался объяснить ему без слов, что это неправда, потому что Невилл выглядел ошеломленным и обиженным. Бедный, запутавшийся Невилл — Гарри знал, чего ему, должно быть, стоило попытаться найти их в темноте, чтобы предупредить.
— Мне противно, — сказала профессор Макгонагалл. — Четверых студентов подняли с постели за одну ночь! Я никогда раньше о таком не слышала! Я думала, у вас, мисс Грейнджер, больше здравого смысла. Что касается вас, мистер Поттер, я думал, Гриффиндор значит для вас больше, чем это. Вас всех троих оставят после уроков — да, вас тоже, мистер Лонгботтом, ничто не дает вам права разгуливать по школе ночью, особенно в наши дни, это очень опасно — и с Гриффиндора снимут пятьдесят баллов.
— Пятьдесят? — Гарри ахнул — они потеряют преимущество, которое он завоевал в последнем матче по квиддичу.
— По пятьдесят очков каждому, — сказала профессор Макгонагалл, тяжело дыша своим длинным острым носом.
— Профессор, пожалуйста...
— вы не можете...
— Не указывай мне, что я могу, а что нет, Поттер. А теперь возвращайтесь все в постели. Мне никогда еще не было так стыдно за студентов Гриффиндора, как сейчас.
Сто пятьдесят потерянных очков. Это поставило Гриффиндор на последнее место. За один вечер они лишили Гриффиндор всех шансов на Кубок факультета. Гарри почувствовал, что у него внутри все оборвалось. Как они могли помириться?
Гарри не спал всю ночь. Он слышал, как Невилл рыдал в подушку, казалось, несколько часов. Гарри не мог придумать, что сказать, чтобы утешить его. Он знал, что Невилл, как и он сам, боится рассвета. Что произойдет, когда остальной Гриффиндор узнает, что они натворили?
Сначала гриффиндорцы, проходя мимо гигантских песочных часов, которые на следующий день подсчитывали баллы факультета, подумали, что произошла ошибка. Как могло случиться, что у них вдруг стало на сто пятьдесят баллов меньше, чем вчера? А потом история начала распространяться: Гарри Поттер, знаменитый Гарри Поттер, их герой двух матчей по квиддичу, потерял все эти очки, он и еще пара глупых первокурсников.
Из одного из самых популярных и почитаемых людей в школе Гарри внезапно превратился в самого ненавистного. Даже Рэйвенкловцы и Хаффлпаффцы отвернулись от него, потому что все жаждали увидеть, как Слизерин проиграет Кубок факультета. Куда бы Гарри ни шел, люди показывали на него пальцами и не утруждали себя понижением голоса, оскорбляя его. Слизеринцы, напротив, хлопали, когда он проходил мимо них, свистели и кричали: "Спасибо, Поттер, мы у тебя в долгу!"
Только Рон поддержал его.
— Они все забудут об этом через несколько недель. Фред и Джордж потеряли кучу очков за все время, что они здесь, и люди по-прежнему их любят.
— Но они никогда не теряли сто пятьдесят очков за один раз, не так ли? — с несчастным видом сказал Гарри.
— Ну, нет, — признался Рон.
Исправлять ущерб было поздновато, но Гарри поклялся себе впредь не вмешиваться в то, что его не касается. Ему надоело шнырять повсюду и шпионить. Ему было так стыдно за себя, что он пошел к Вуду и предложил уйти из команды по квиддичу.
— Уйти в отставку? — Прогремел Вуд. — Какой от этого толк? Как мы вернем себе очки, если не сможем выиграть в квиддич?
Но даже Квиддич потерял свою привлекательность. Остальные члены команды не разговаривали с Гарри во время тренировки, а если им приходилось говорить о нем, они называли его "Ловцом".
Гермиона и Невилл тоже страдали. Им жилось не так плохо, как Гарри, потому что они были не так хорошо известны, но и с ними никто не заговаривал. Гермиона перестала привлекать к себе внимание на уроках, сидела, опустив голову, и работала молча.
Гарри был почти рад, что экзамены не за горами. Учеба, которую ему приходилось делать, помогала ему отвлечься от своих страданий. Он, Рон и Гермиона держались особняком, работали допоздна, пытаясь запомнить ингредиенты сложных зелий, выучить наизусть заклинания, заучить даты магических открытий и восстаний гоблинов. . . .
Затем, примерно за неделю до начала экзаменов, новое решение Гарри не вмешиваться ни во что, что его не касается, подверглось неожиданному испытанию. Однажды днем, возвращаясь из библиотеки в одиночестве, он услышал, как кто-то хнычет в классе впереди. Подойдя ближе, он услышал голос Квиррелла.
— Нет -нет — только не это, пожалуйста...
Ему показалось, что кто-то угрожает ему. Гарри подошел ближе.
— Хорошо, хорошо... — он услышал, как Квиррелл всхлипнул.
В следующую секунду Квиррелл выбежал из класса, поправляя тюрбан. Он был бледен и выглядел так, словно вот-вот заплачет. Он быстро скрылся из виду; Гарри показалось, что Квиррелл даже не заметил его. Он подождал, пока шаги Квиррелла не затихли вдали, затем заглянул в класс. Он был пуст, но дверь в другом конце была приоткрыта. Гарри был уже на полпути к ней, когда вспомнил, что обещал себе не вмешиваться.
Тем не менее, он поставил бы двенадцать "Волшебных камней" на то, что Снейп только что вышел из комнаты, и, судя по тому, что Гарри только что услышал, Снейп шел бы с новой силой — Квиррелл, похоже, наконец сдался.
Гарри вернулся в библиотеку, где Гермиона проверяла Рона по астрономии. Гарри рассказал им, что услышал.
— Значит, Снейп сделал это! — воскликнул Рон. — Если Квиррелл рассказал ему, как снять его заклинание против Темных сил...
— Но есть еще Пушистик, — сказала Гермиона.
— Может быть, Снейп узнал, как пройти мимо него, не спрашивая Хагрида, — предположил Рон, разглядывая тысячи книг, окружавших их. — Держу пари, где-то здесь есть книга, в которой рассказывается, как пройти мимо гигантской трехголовой собаки. Так что же нам делать, Гарри?
В глазах Рона снова зажегся огонек авантюризма, но Гермиона ответила раньше, чем Гарри успел ответить.
— Пойти к Дамблдору. Это то, что мы должны были сделать давным-давно. Если мы попытаемся что-нибудь сделать сами, нас наверняка вышвырнут.
— Но у нас нет доказательств! — воскликнул Гарри. — Квиррелл слишком напуган, чтобы поддержать нас. Снейпу остается только сказать, что он не знает, как тролль проник внутрь на Хэллоуин и что его и близко не было на третьем этаже — как ты думаешь, кому они поверят, ему или нам? Ни для кого не секрет, что мы его ненавидим, Дамблдор подумает, что мы все подстроили, чтобы его уволили. Филч не стал бы нам помогать, даже если бы от этого зависела его жизнь, он слишком дружен со Снейпом, и чем больше студентов будет выгнано, тем лучше, по его мнению. И не забывай, что мы не должны знать ни о Камне, ни о Пушистике. Это потребует долгих объяснений.
Гермиона выглядела убежденной, но Рон — нет.
— Если мы просто немного покопаемся...
— Нет, — решительно заявил Гарри, — мы уже достаточно покопались.
Он придвинул к себе карту Юпитера и начал заучивать названия его спутников.
На следующее утро за завтраком Гарри, Гермионе и Невиллу были вручены записки. Все они были одинаковыми:
"Ваше наказание состоится в одиннадцать часов вечера.
Встретьтесь с мистером Филчем в вестибюле."
Профессор макГонагал"
Гарри совсем забыл, что им еще предстоят отработки из-за потерянных баллов. Он почти ожидал, что Гермиона пожалуется, что из-за этого пропал целый вечер учебы, но она не произнесла ни слова. Как и Гарри, она считала, что они заслужили то, что получили.
В одиннадцать часов того же вечера они попрощались с Роном в гостиной и спустились в вестибюль вместе с Невиллом. Филч уже был там, как и Малфой. Гарри совсем забыл, что Малфой тоже получил наказание.
— Следуйте за мной, — сказал Филч, зажигая лампу и выводя их наружу.
— Держу пари, вы дважды подумаете, прежде чем снова нарушать школьные правила, не так ли? — сказал он, искоса глядя на них. — О да... Тяжелый труд и боль — лучшие учителя, если хотите знать мое мнение. .. .Жаль только, что старые наказания не применяются. . . подвесить вас за запястья к потолку на несколько дней, цепи все еще хранятся у меня в кабинете, держу их хорошо смазанными на случай, если они когда-нибудь понадобятся. ...Ладно, мы идем, и не думайте о том, чтобы сбежать, для вас же будет хуже, если вы это сделаете.
Они зашагали прочь по темному двору. Невилл продолжал шмыгать носом. Гарри стало интересно, каким будет их наказание. Должно быть, это было что-то действительно ужасное, иначе Филч не выражал бы такого восторга.
Луна светила ярко, но набегавшие на нее облака то и дело погружали их в темноту. Впереди Гарри увидел освещенные окна хижины Хагрида. Затем они услышали отдаленный крик.
— Это ты, Филч? Поторопись, я хочу начать.
Сердце Гарри забилось сильнее; если бы они собирались работать с Хагридом, это было бы не так уж плохо. Должно быть, на его лице отразилось облегчение, потому что Филч сказал:
— Я полагаю, ты думаешь, что тебе понравится с этим олухом? Что ж, подумай еще раз, мальчик, ты идешь в лес, и я сильно ошибаюсь, если думаю, что вы все выйдете оттуда целыми и невредимыми.
При этих словах Невилл издал тихий стон, а Малфой остановился как вкопанный.
— В лес? — повторил он, и его голос звучал не так спокойно, как обычно. — Мы не можем пойти туда ночью — там полно всяких тварей, я слышал, оборотней.
Невилл вцепился в рукав мантии Гарри и издал сдавленный звук.
— Это твоя проблема, не так ли? — спросил Филч, его голос дрожал от ликования. — Тебе следовало подумать об оборотнях до того, как ты попал в беду, не так ли?
Хагрид широкими шагами направился к ним из темноты, Клык следовал за ним по пятам. Он нес свой большой арбалет, а на плече у него висел колчан со стрелами.
— Пора, — сказал он. — Я жду уже полчаса. Все в порядке, Гарри, Гермиона?
— Тебе не следует быть с ними слишком дружелюбным, Хагрид, — холодно сказал Филч. — В конце концов, они здесь для того, чтобы понести наказание.
— Так вот почему ты опоздал, не так ли? — спросил Хагрид, хмуро глядя на Филча. — Не читай им лекций, а? Это твое место. Ты свое дело сделал, дальше я сам.
— Я вернусь на рассвете, — сказал Филч, — за тем, что от них осталось, — злобно добавил он, повернулся и направился обратно к замку, его фонарь покачивался в темноте.
Малфой повернулся к Хагриду.
— Я не пойду в этот лес, — сказал он, и Гарри был рад услышать нотки паники в его голосе.
— Ты пойдешь, если хочешь остаться в Хогвартсе, — яростно сказал Хагрид. — Ты поступил неправильно и теперь должен за это заплатить.
— Но это работа для прислуги, это не для учеников. Я думал, мы будем переписывать реплики или что-то в этом роде, если бы мой отец узнал, что я этим занимаюсь, он бы...
— ...рассказал тебе, что так принято в Хогвартсе, — проворчал Хагрид. — Копируешь реплики! Какой от этого кому-то прок? Ты сделаешь что-нибудь полезное или тебя выгонят. Если ты думаешь, что твой отец предпочел бы, чтобы тебя исключили, тогда возвращайся в замок и собирай вещи. Давай!
Малфой не пошевелился. Он яростно посмотрел на Хагрида, но затем опустил взгляд.
— Хорошо, — сказал Хагрид, — а теперь слушайте внимательно, потому что то, что мы собираемся сделать сегодня вечером, опасно, и я не хочу, чтобы кто-нибудь рисковал. Пройдемте со мной сюда на минутку.
Он повел их к самому краю леса. Высоко подняв фонарь, он указал на узкую извилистую тропинку, которая исчезала в гуще черных деревьев. Легкий ветерок развевал их волосы, когда они вглядывались в лес.
— Посмотрите туда, — сказал Хагрид, — Видите, что-то блестит на земле? Серебристое что-то? Это кровь единорога. Там единорог сильно пострадал от чего-то. Это уже второй раз за неделю. В прошлую среду я нашел одного мертвого. Мы попытаемся найти бедняжку. Возможно, нам стоит избавить его от страданий.
— А что, если тот, кто ранил единорога, найдет нас первым? — спросил Малфой, не в силах скрыть страх в своем голосе.
— В лесу нет ничего живого, что могло бы причинить тебе вред, если ты пойдешь со мной или Клыком, — сказал Хагрид. — И продолжай идти по тропинке. Итак, сейчас мы разделимся на две группы и пойдем по тропинке в разных направлениях. Здесь повсюду кровь, должно быть, она пролилась сюда как минимум со вчерашнего вечера.
— Я хочу Клыка, — быстро сказал Малфой, глядя на его длинные зубы.
— Хорошо, но предупреждаю, он трус, — сказал Хагрид. — Итак, я, Гарри и Гермиона пойдем в одну сторону, а Драко, Невилл и Клык — в другую. Итак, если кто-нибудь из нас найдет единорога, мы запустим зеленые искры, верно? Достаньте свои палочки и потренируйтесь — вот и все — и если у кого-нибудь возникнут проблемы, посылайте красные искры, и мы все придем и найдем вас — так что будьте осторожны — пошли.
Лес был темным и безмолвным. Немного углубившись в него, они дошли до развилки тропинок, и Гарри, Гермиона и Хагрид пошли по левой тропинке, а Малфой, Невилл и Клык — по правой.
Они шли молча, опустив глаза в землю. Время от времени лунный луч, пробивающийся сквозь ветви, высвечивал на опавших листьях серебристо-голубое пятно крови.
|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
