|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
ЗАПРЕТНЫЙ ЛЕС
Хуже и быть не могло.
Филч отвел их в кабинет профессора Макгонагалл на втором этаже, где они сели и стали ждать, не говоря друг другу ни слова. Гермиона дрожала. Оправдания, алиби и дикие истории о сокрытии фактов сменяли друг друга в голове Гарри, и каждая из них была слабее предыдущей. Он не представлял, как они смогут выпутаться из беды на этот раз. Они были загнаны в угол. Как они могли быть настолько глупы, чтобы забыть о Плаще? Не было ни одной причины, по которой профессор Макгонагалл могла бы согласиться с тем, что они встали с постели и крадутся по школе глубокой ночью, не говоря уже о том, чтобы подняться на самую высокую астрономическую башню, куда было запрещено заходить никому, кроме как на занятия. Добавьте к этому Норберта и Мантию-невидимку, и они с таким же успехом могли бы уже паковать чемоданы.
Неужели Гарри думал, что хуже быть уже не может? Он ошибался. Когда появилась профессор Макгонагалл, она вела Невилла.
— Гарри! — Воскликнул Невилл, как только увидел двух других. — Я пытался найти тебя, чтобы предупредить, я слышал, как Малфой сказал, что собирается тебя поймать, он сказал, что ты тащишься...
Гарри яростно замотал головой, чтобы Невилл заткнулся, но профессор Макгонагалл заметила это. Возвышаясь над ними троими, она, казалось, была готова изрыгнуть пламя еще сильнее, чем Норберт.
— Я бы никогда не поверила, что кто-то из вас способен на такое. Мистер Филч сказал, что вы были на Астрономической башне. Сейчас час ночи. Объяснитесь.
Это был первый случай, когда Гермиона не смогла ответить на вопрос учителя. Она смотрела на свои тапочки, неподвижная, как статуя.
— Я думаю, у меня есть хорошее представление о том, что происходит, — сказала профессор Макгонагалл. — Не нужно быть гением, чтобы понять это. Вы скормили Драко Малфою какую-то невероятную историю о драконе, пытаясь вытащить его из постели и втянуть в неприятности. Я уже поймала его. Полагаю, вам кажется забавным, что Лонгботтом услышал эту историю и тоже в нее поверил?
Гарри поймал взгляд Невилла и попытался объяснить ему без слов, что это неправда, потому что Невилл выглядел ошеломленным и обиженным. Бедный, запутавшийся Невилл — Гарри знал, чего ему, должно быть, стоило попытаться найти их в темноте, чтобы предупредить.
— Мне противно, — сказала профессор Макгонагалл. — Четверых студентов подняли с постели за одну ночь! Я никогда раньше о таком не слышала! Я думала, у вас, мисс Грейнджер, больше здравого смысла. Что касается вас, мистер Поттер, я думал, Гриффиндор значит для вас больше, чем это. Вас всех троих оставят после уроков — да, вас тоже, мистер Лонгботтом, ничто не дает вам права разгуливать по школе ночью, особенно в наши дни, это очень опасно — и с Гриффиндора снимут пятьдесят баллов.
— Пятьдесят? — Гарри ахнул — они потеряют преимущество, которое он завоевал в последнем матче по квиддичу.
— По пятьдесят очков каждому, — сказала профессор Макгонагалл, тяжело дыша своим длинным острым носом.
— Профессор, пожалуйста...
— вы не можете...
— Не указывай мне, что я могу, а что нет, Поттер. А теперь возвращайтесь все в постели. Мне никогда еще не было так стыдно за студентов Гриффиндора, как сейчас.
Сто пятьдесят потерянных очков. Это поставило Гриффиндор на последнее место. За один вечер они лишили Гриффиндор всех шансов на Кубок факультета. Гарри почувствовал, что у него внутри все оборвалось. Как они могли помириться?
Гарри не спал всю ночь. Он слышал, как Невилл рыдал в подушку, казалось, несколько часов. Гарри не мог придумать, что сказать, чтобы утешить его. Он знал, что Невилл, как и он сам, боится рассвета. Что произойдет, когда остальной Гриффиндор узнает, что они натворили?
Сначала гриффиндорцы, проходя мимо гигантских песочных часов, которые на следующий день подсчитывали баллы факультета, подумали, что произошла ошибка. Как могло случиться, что у них вдруг стало на сто пятьдесят баллов меньше, чем вчера? А потом история начала распространяться: Гарри Поттер, знаменитый Гарри Поттер, их герой двух матчей по квиддичу, потерял все эти очки, он и еще пара глупых первокурсников.
Из одного из самых популярных и почитаемых людей в школе Гарри внезапно превратился в самого ненавистного. Даже Рэйвенкловцы и Хаффлпаффцы отвернулись от него, потому что все жаждали увидеть, как Слизерин проиграет Кубок факультета. Куда бы Гарри ни шел, люди показывали на него пальцами и не утруждали себя понижением голоса, оскорбляя его. Слизеринцы, напротив, хлопали, когда он проходил мимо них, свистели и кричали: "Спасибо, Поттер, мы у тебя в долгу!"
Только Рон поддержал его.
— Они все забудут об этом через несколько недель. Фред и Джордж потеряли кучу очков за все время, что они здесь, и люди по-прежнему их любят.
— Но они никогда не теряли сто пятьдесят очков за один раз, не так ли? — с несчастным видом сказал Гарри.
— Ну, нет, — признался Рон.
Исправлять ущерб было поздновато, но Гарри поклялся себе впредь не вмешиваться в то, что его не касается. Ему надоело шнырять повсюду и шпионить. Ему было так стыдно за себя, что он пошел к Вуду и предложил уйти из команды по квиддичу.
— Уйти в отставку? — Прогремел Вуд. — Какой от этого толк? Как мы вернем себе очки, если не сможем выиграть в квиддич?
Но даже Квиддич потерял свою привлекательность. Остальные члены команды не разговаривали с Гарри во время тренировки, а если им приходилось говорить о нем, они называли его "Ловцом".
Гермиона и Невилл тоже страдали. Им жилось не так плохо, как Гарри, потому что они были не так хорошо известны, но и с ними никто не заговаривал. Гермиона перестала привлекать к себе внимание на уроках, сидела, опустив голову, и работала молча.
Гарри был почти рад, что экзамены не за горами. Учеба, которую ему приходилось делать, помогала ему отвлечься от своих страданий. Он, Рон и Гермиона держались особняком, работали допоздна, пытаясь запомнить ингредиенты сложных зелий, выучить наизусть заклинания, заучить даты магических открытий и восстаний гоблинов. . . .
Затем, примерно за неделю до начала экзаменов, новое решение Гарри не вмешиваться ни во что, что его не касается, подверглось неожиданному испытанию. Однажды днем, возвращаясь из библиотеки в одиночестве, он услышал, как кто-то хнычет в классе впереди. Подойдя ближе, он услышал голос Квиррелла.
— Нет -нет — только не это, пожалуйста...
Ему показалось, что кто-то угрожает ему. Гарри подошел ближе.
— Хорошо, хорошо... — он услышал, как Квиррелл всхлипнул.
В следующую секунду Квиррелл выбежал из класса, поправляя тюрбан. Он был бледен и выглядел так, словно вот-вот заплачет. Он быстро скрылся из виду; Гарри показалось, что Квиррелл даже не заметил его. Он подождал, пока шаги Квиррелла не затихли вдали, затем заглянул в класс. Он был пуст, но дверь в другом конце была приоткрыта. Гарри был уже на полпути к ней, когда вспомнил, что обещал себе не вмешиваться.
Тем не менее, он поставил бы двенадцать "Волшебных камней" на то, что Снейп только что вышел из комнаты, и, судя по тому, что Гарри только что услышал, Снейп шел бы с новой силой — Квиррелл, похоже, наконец сдался.
Гарри вернулся в библиотеку, где Гермиона проверяла Рона по астрономии. Гарри рассказал им, что услышал.
— Значит, Снейп сделал это! — воскликнул Рон. — Если Квиррелл рассказал ему, как снять его заклинание против Темных сил...
— Но есть еще Пушистик, — сказала Гермиона.
— Может быть, Снейп узнал, как пройти мимо него, не спрашивая Хагрида, — предположил Рон, разглядывая тысячи книг, окружавших их. — Держу пари, где-то здесь есть книга, в которой рассказывается, как пройти мимо гигантской трехголовой собаки. Так что же нам делать, Гарри?
В глазах Рона снова зажегся огонек авантюризма, но Гермиона ответила раньше, чем Гарри успел ответить.
— Пойти к Дамблдору. Это то, что мы должны были сделать давным-давно. Если мы попытаемся что-нибудь сделать сами, нас наверняка вышвырнут.
— Но у нас нет доказательств! — воскликнул Гарри. — Квиррелл слишком напуган, чтобы поддержать нас. Снейпу остается только сказать, что он не знает, как тролль проник внутрь на Хэллоуин и что его и близко не было на третьем этаже — как ты думаешь, кому они поверят, ему или нам? Ни для кого не секрет, что мы его ненавидим, Дамблдор подумает, что мы все подстроили, чтобы его уволили. Филч не стал бы нам помогать, даже если бы от этого зависела его жизнь, он слишком дружен со Снейпом, и чем больше студентов будет выгнано, тем лучше, по его мнению. И не забывай, что мы не должны знать ни о Камне, ни о Пушистике. Это потребует долгих объяснений.
Гермиона выглядела убежденной, но Рон — нет.
— Если мы просто немного покопаемся...
— Нет, — решительно заявил Гарри, — мы уже достаточно покопались.
Он придвинул к себе карту Юпитера и начал заучивать названия его спутников.
На следующее утро за завтраком Гарри, Гермионе и Невиллу были вручены записки. Все они были одинаковыми:
"Ваше наказание состоится в одиннадцать часов вечера.
Встретьтесь с мистером Филчем в вестибюле."
Профессор макГонагал"
Гарри совсем забыл, что им еще предстоят отработки из-за потерянных баллов. Он почти ожидал, что Гермиона пожалуется, что из-за этого пропал целый вечер учебы, но она не произнесла ни слова. Как и Гарри, она считала, что они заслужили то, что получили.
В одиннадцать часов того же вечера они попрощались с Роном в гостиной и спустились в вестибюль вместе с Невиллом. Филч уже был там, как и Малфой. Гарри совсем забыл, что Малфой тоже получил наказание.
— Следуйте за мной, — сказал Филч, зажигая лампу и выводя их наружу.
— Держу пари, вы дважды подумаете, прежде чем снова нарушать школьные правила, не так ли? — сказал он, искоса глядя на них. — О да... Тяжелый труд и боль — лучшие учителя, если хотите знать мое мнение. .. .Жаль только, что старые наказания не применяются. . . подвесить вас за запястья к потолку на несколько дней, цепи все еще хранятся у меня в кабинете, держу их хорошо смазанными на случай, если они когда-нибудь понадобятся. ...Ладно, мы идем, и не думайте о том, чтобы сбежать, для вас же будет хуже, если вы это сделаете.
Они зашагали прочь по темному двору. Невилл продолжал шмыгать носом. Гарри стало интересно, каким будет их наказание. Должно быть, это было что-то действительно ужасное, иначе Филч не выражал бы такого восторга.
Луна светила ярко, но набегавшие на нее облака то и дело погружали их в темноту. Впереди Гарри увидел освещенные окна хижины Хагрида. Затем они услышали отдаленный крик.
— Это ты, Филч? Поторопись, я хочу начать.
Сердце Гарри забилось сильнее; если бы они собирались работать с Хагридом, это было бы не так уж плохо. Должно быть, на его лице отразилось облегчение, потому что Филч сказал:
— Я полагаю, ты думаешь, что тебе понравится с этим олухом? Что ж, подумай еще раз, мальчик, ты идешь в лес, и я сильно ошибаюсь, если думаю, что вы все выйдете оттуда целыми и невредимыми.
При этих словах Невилл издал тихий стон, а Малфой остановился как вкопанный.
— В лес? — повторил он, и его голос звучал не так спокойно, как обычно. — Мы не можем пойти туда ночью — там полно всяких тварей, я слышал, оборотней.
Невилл вцепился в рукав мантии Гарри и издал сдавленный звук.
— Это твоя проблема, не так ли? — спросил Филч, его голос дрожал от ликования. — Тебе следовало подумать об оборотнях до того, как ты попал в беду, не так ли?
Хагрид широкими шагами направился к ним из темноты, Клык следовал за ним по пятам. Он нес свой большой арбалет, а на плече у него висел колчан со стрелами.
— Пора, — сказал он. — Я жду уже полчаса. Все в порядке, Гарри, Гермиона?
— Тебе не следует быть с ними слишком дружелюбным, Хагрид, — холодно сказал Филч. — В конце концов, они здесь для того, чтобы понести наказание.
— Так вот почему ты опоздал, не так ли? — спросил Хагрид, хмуро глядя на Филча. — Не читай им лекций, а? Это твое место. Ты свое дело сделал, дальше я сам.
— Я вернусь на рассвете, — сказал Филч, — за тем, что от них осталось, — злобно добавил он, повернулся и направился обратно к замку, его фонарь покачивался в темноте.
Малфой повернулся к Хагриду.
— Я не пойду в этот лес, — сказал он, и Гарри был рад услышать нотки паники в его голосе.
— Ты пойдешь, если хочешь остаться в Хогвартсе, — яростно сказал Хагрид. — Ты поступил неправильно и теперь должен за это заплатить.
— Но это работа для прислуги, это не для учеников. Я думал, мы будем переписывать реплики или что-то в этом роде, если бы мой отец узнал, что я этим занимаюсь, он бы...
— ...рассказал тебе, что так принято в Хогвартсе, — проворчал Хагрид. — Копируешь реплики! Какой от этого кому-то прок? Ты сделаешь что-нибудь полезное или тебя выгонят. Если ты думаешь, что твой отец предпочел бы, чтобы тебя исключили, тогда возвращайся в замок и собирай вещи. Давай!
Малфой не пошевелился. Он яростно посмотрел на Хагрида, но затем опустил взгляд.
— Хорошо, — сказал Хагрид, — а теперь слушайте внимательно, потому что то, что мы собираемся сделать сегодня вечером, опасно, и я не хочу, чтобы кто-нибудь рисковал. Пройдемте со мной сюда на минутку.
Он повел их к самому краю леса. Высоко подняв фонарь, он указал на узкую извилистую тропинку, которая исчезала в гуще черных деревьев. Легкий ветерок развевал их волосы, когда они вглядывались в лес.
— Посмотрите туда, — сказал Хагрид, — Видите, что-то блестит на земле? Серебристое что-то? Это кровь единорога. Там единорог сильно пострадал от чего-то. Это уже второй раз за неделю. В прошлую среду я нашел одного мертвого. Мы попытаемся найти бедняжку. Возможно, нам стоит избавить его от страданий.
— А что, если тот, кто ранил единорога, найдет нас первым? — спросил Малфой, не в силах скрыть страх в своем голосе.
— В лесу нет ничего живого, что могло бы причинить тебе вред, если ты пойдешь со мной или Клыком, — сказал Хагрид. — И продолжай идти по тропинке. Итак, сейчас мы разделимся на две группы и пойдем по тропинке в разных направлениях. Здесь повсюду кровь, должно быть, она пролилась сюда как минимум со вчерашнего вечера.
— Я хочу Клыка, — быстро сказал Малфой, глядя на его длинные зубы.
— Хорошо, но предупреждаю, он трус, — сказал Хагрид. — Итак, я, Гарри и Гермиона пойдем в одну сторону, а Драко, Невилл и Клык — в другую. Итак, если кто-нибудь из нас найдет единорога, мы запустим зеленые искры, верно? Достаньте свои палочки и потренируйтесь — вот и все — и если у кого-нибудь возникнут проблемы, посылайте красные искры, и мы все придем и найдем вас — так что будьте осторожны — пошли.
Лес был темным и безмолвным. Немного углубившись в него, они дошли до развилки тропинок, и Гарри, Гермиона и Хагрид пошли по левой тропинке, а Малфой, Невилл и Клык — по правой.
Они шли молча, опустив глаза в землю. Время от времени лунный луч, пробивающийся сквозь ветви, высвечивал на опавших листьях серебристо-голубое пятно крови.
Гарри заметил, что Хагрид выглядит очень обеспокоенным.
— Может ли оборотень убивать единорогов? — Гарри спросил.
— Недостаточно быстро, — сказал Хагрид. — Поймать единорога не так-то просто, это могущественные волшебные существа. Я никогда раньше не видел, чтобы кто-нибудь из них пострадал.
Они прошли мимо замшелого пня. Гарри слышал журчание воды; должно быть, где-то поблизости был ручей. Тут и там на извилистой тропинке все еще виднелись пятна крови единорога.
— Ты в порядке, Гермиона? — Прошептал Хагрид. — Не волнуйся, она не могла уйти далеко, если так сильно пострадала, и тогда мы сможем СПРЯТАТЬСЯ ЗА ТЕМ ДЕРЕВОМ!
Хагрид схватил Гарри и Гермиону и оттащил их с тропинки за высокий дуб. Он вытащил стрелу, вставил ее в арбалет и поднял его, готовый выстрелить. Все трое прислушались. Неподалеку что-то скользило по опавшим листьям: звук был такой, словно по земле волочился плащ. Хагрид, прищурившись, вглядывался в темную тропинку, но через несколько секунд звук затих вдали.
— Я так и знал, — пробормотал он. — Здесь есть кое-что, чего не должно быть.
— Оборотень? — Предположил Гарри.
— Это был не оборотень и не единорог тоже, — мрачно сказал Хагрид. — Хорошо, следуйте за мной, но теперь осторожно.
Они пошли медленнее, прислушиваясь к малейшему звуку. Внезапно на поляне впереди что-то определенно шевельнулось.
— Кто там? — Позвал Хагрид. — Покажись, я вооружен!
И на поляну вышел... Кто это был — человек или лошадь? До пояса мужчина с рыжими волосами и бородой, но ниже виднелось блестящее каштановое тело лошади с длинным рыжеватым хвостом. У Гарри и Гермионы отвисла челюсть.
— О, это ты, Ронан, — с облегчением сказал Хагрид. — Как ты? — спросил он.
Он подошел к кентавру и пожал ему руку.
— Добрый вечер, Хагрид, — сказал Ронан. У него был глубокий, печальный голос. — Ты собирался застрелить меня?
— Осторожность не помешает, Ронан, — сказал Хагрид, похлопывая по своему арбалету. — В этом лесу бродит что-то нехорошее. Кстати, это Гарри Поттер и Гермиона Грейнджер. Ученики в школе. А это Ронан, вы двое. Он кентавр.
— Мы заметили, — слабым голосом произнесла Гермиона.
— Добрый вечер, — поздоровался Ронан. — Студенты, не так ли? И многому ли вы учитесь в школе?
— Эм...
— Немного, — робко ответила Гермиона.
— Немного. Ну, это уже кое-что. Ронан вздохнул. Он запрокинул голову и уставился в небо. — Марс сегодня яркий.
— Ага, — сказал Хагрид, тоже поднимая взгляд. — Слушай, я рад, что мы встретились, Ронан, потому что там пострадал единорог, ты ничего не видел?
Ронан ответил не сразу. Он, не мигая, уставился вверх, затем снова вздохнул.
— Невинные всегда становятся первыми жертвами, — сказал он. — Так было испокон веков, так есть и сейчас.
— Да, — сказал Хагрид, — но ты видел что-нибудь, Ронан? Что-нибудь необычное?
— Марс сегодня яркий, — повторил Ронан, в то время как Хагрид нетерпеливо наблюдал за ним. — Необычно яркий.
— Да, но я имел в виду что-нибудь необычное поближе к дому, — сказал Хагрид. — Так ты не заметил ничего странного?
И снова Ронану потребовалось некоторое время, чтобы ответить. Наконец, он сказал:
— Лес скрывает много тайн.
Движение среди деревьев позади Ронана заставило Хагрида снова поднять лук, но это был всего лишь второй кентавр, черноволосый, крепкий и выглядевший еще более диким, чем Ронан.
— Привет, Бэйн, — сказал Хагрид. — Все в порядке?
— Добрый вечер, Хагрид, надеюсь, ты в порядке?
— Достаточно хорошо. Слушай, я просто хотел спросить Ронана, не видел ли ты здесь в последнее время чего-нибудь странного? Тут ранен единорог — ты что-нибудь знаешь об этом?
Бэйн подошел и встал рядом с Ронаном. Он посмотрел в небо.
— Марс сегодня яркий, — просто сказал он.
— Мы слышали, — сердито сказал Хагрид. — Ну, если кто-нибудь из вас что-нибудь увидит, дайте мне знать, хорошо? Тогда мы уходим.
Гарри и Гермиона последовали за ним с поляны, оглядываясь через плечо на Ронана и Бейна, пока деревья не скрыли их из виду.
— Никогда, — раздраженно сказал Хагрид, — не пытайся получить прямой ответ от кентавра. Проклятые звездочеты. Их не интересует ничего ближе Луны.
— И много их здесь? — спросила Гермиона.
— О, их довольно много. ...В основном они держатся особняком, но всегда готовы прийти на помощь, если я захочу с ними поговорить. Они глубокие люди, кентавры. ...они многое знают. ...просто не подают виду особо.
— Как ты думаешь, это был кентавр, которого мы слышали раньше? — спросил Гарри.
— Тебе не показалось, что это был звук копыт? Нет, если ты спросишь меня, это то, что убивает единорогов — никогда раньше не слышал ничего подобного.
Они пошли дальше сквозь густые темные деревья. Гарри продолжал нервно оглядываться через плечо. У него было неприятное чувство, что за ними наблюдают. Он был очень рад, что с ними был Хагрид и его арбалет. Они как раз миновали поворот тропинки, когда Гермиона схватила Хагрида за руку.
— Хагрид! Смотри! Красные искры, остальные в беде!
— Вы двое, подождите здесь! — Крикнул Хагрид. — Оставайтесь на тропинке, я вернусь за вами!
Они услышали, как он ломится прочь через подлесок, и стояли, испуганно глядя друг на друга, пока не перестали слышать ничего, кроме шелеста листьев вокруг них.
— Ты же не думаешь, что они пострадали, правда? — прошептала Гермиона.
— Мне все равно, пострадал ли Малфой, но если что-то случилось с Невиллом. ...в первую очередь, это наша вина, что он здесь.
Минуты тянулись незаметно. Казалось, их слух обострился больше обычного. Гарри, казалось, улавливал каждый вздох ветра, каждый треск веток. Что происходит? Где остальные?
Наконец громкий хруст возвестил о возвращении Хагрида. С ним были Малфой, Невилл и Клык. Хагрид был в ярости. Малфой, похоже, подкрался к Невиллу сзади и схватил его в шутку. Невилл запаниковал и пустил искры.
— Нам повезет, если мы что-нибудь поймаем, учитывая шум, который вы двое подняли. Итак, мы меняемся группами — Невилл, ты остаешься со мной и Гермионой, Гарри, ты идешь с Клыком и этим идиотом. Извини, — шепотом добавил Хагрид, обращаясь к Гарри, — но ему будет труднее напугать тебя, а нам нужно с этим покончить.
Итак, Гарри отправился в самое сердце леса вместе с Малфоем и Клыком. Они шли почти полчаса, все глубже и глубже углубляясь в лес, пока тропинка не стала почти непроходимой из-за густых деревьев. Гарри показалось, что кровь становится все гуще. На корнях дерева виднелись брызги, как будто бедное существо билось от боли совсем рядом. Гарри увидел впереди поляну сквозь переплетенные ветви древнего дуба.
— Смотри, — пробормотал он, протягивая руку, чтобы остановить Малфоя.
Что-то ярко-белое блестело на земле. Они подошли ближе.
Это действительно был единорог, и он был мертв. Гарри никогда не видел ничего более прекрасного и печального. Его длинные, стройные ноги торчали под странными углами там, где он упал, а жемчужно-белая грива разметалась по темным листьям.
Гарри уже сделал шаг к нему, когда какой-то скользящий звук заставил его замереть на месте. Куст на краю поляны задрожал. ...Затем из тени, словно подкрадывающийся зверь, по земле поползла фигура в капюшоне. Гарри, Малфой и Фанг замерли как вкопанные. Фигура в плаще приблизилась к единорогу, склонила голову над раной на боку животного и начала пить его кровь.
— ААААААААААААААААААААААА!
Малфой издал ужасный вопль и бросился наутек — то же самое сделал и Клык. Фигура в капюшоне подняла голову и посмотрела прямо на Гарри — по ее лицу стекала кровь единорога. Она поднялась на ноги и быстро подошла к Гарри — он не мог пошевелиться от страха.
Затем голову пронзила боль, какой он никогда раньше не испытывал; шрам словно обожгло огнем. Полуослепший, он отшатнулся назад. Позади себя он услышал топот копыт, и что-то перепрыгнуло через Гарри, бросившись на фигуру.
Боль в голове Гарри была такой сильной, что он упал на колени. Прошла минута или две. Когда он поднял глаза, фигура исчезла. Над ним стоял кентавр, не Ронан и не Бэйн; этот выглядел моложе; у него были светло-русые волосы и фигура паломино. (светло-светло коричневая)
— С тобой все в порядке? — спросил кентавр, поднимая Гарри на ноги.
— Да— спасибо— что это было?
Кентавр не ответил. У него были удивительно голубые глаза, похожие на бледные сапфиры. Он внимательно посмотрел на Гарри, задержав взгляд на багровом шраме, который выделялся на лбу Гарри.
— Ты — мальчик Поттер, — сказал он. — Тебе лучше вернуться к Хагриду. В это время в лесу небезопасно, особенно для тебя. Ты умеешь ездить верхом? Так будет быстрее.
— Меня зовут Фиренц, — добавил он, опускаясь на передние лапы, чтобы Гарри мог вскарабкаться к нему на спину.
Внезапно с другой стороны поляны послышался топот копыт. Ронан и Бэйн выбежали из-за деревьев, их бока вздымались и были мокрыми от пота.
— Фиринц! — Прогремел Бэйн. — Что ты делаешь? У тебя на спине человек! Неужели тебе совсем не стыдно? Ты что, обычный мул?
— Ты понимаешь, кто это? — спросил Фиренц. — Это мальчик Поттер. Чем быстрее он покинет этот лес, тем лучше.
— Что ты ему говорил? — прорычал Бэйн. — Помни, Фиренц, мы поклялись не противопоставлять себя небесам. Разве мы не читали о том, что должно произойти, в движении планет?
Ронан нервно ковырял землю.
— Я уверен, Фиренце думал, что поступает как лучше, — сказал он своим мрачным голосом.
Бэйн в гневе взбрыкнул задними ногами.
— К лучшему! Какое отношение это имеет к нам? Кентавры обеспокоены тем, что было предсказано! Не наше дело бегать, как ослы, за заблудившимися людьми в нашем лесу!
Фиренц внезапно в гневе встал на дыбы, так что Гарри пришлось схватить его за плечи, чтобы удержаться на ногах.
— Ты что, не видишь этого единорога? — Фиренц заорал на Бэйна. — Ты что, не понимаешь, почему его убили? Или планеты не посвятили тебя в этот секрет? Я сражаюсь с тем, что скрывается в этом лесу, Бэйн, да, и люди будут рядом со мной, если понадобится.
И Фиренц развернулся; Гарри вцепился в него изо всех сил, и они скрылись за деревьями, оставив Ронана и Бэйна позади.
Гарри понятия не имел, что происходит.
— Почему Бэйн такой злой? — спросил он. — Кстати, от чего это ты меня спас?
Фиренц перешел на шаг, предупредив Гарри, чтобы он не поднимал головы из-за низко нависающих веток, но не ответил на вопрос Гарри. Они так долго пробирались сквозь деревья в молчании, что Гарри подумал, что Фиренц больше не хочет с ним разговаривать. Однако они проезжали через особенно густую рощу, когда Фиренц внезапно остановился.
— Гарри Поттер, ты знаешь, для чего используется кровь единорога?
— Нет, — ответил Гарри, удивленный странным вопросом. — Мы использовали только рог и волосы из хвоста в зельеварении.
— Это потому, что убить единорога — чудовищная вещь, — сказал Флоренц. — Только тот, кому нечего терять и кто может приобрести все, способен на такое преступление. Кровь единорога сохранит вам жизнь, даже если вы будете на волосок от смерти, но ужасной ценой. Ты убил что-то чистое и беззащитное, чтобы спасти себя, и у тебя будет только половина жизни, проклятая жизнь, с того момента, как кровь коснется твоих губ.
Гарри уставился на затылок Флоренца, отливавший серебром в лунном свете.
— Но кто же мог быть в таком отчаянии? — подумал он вслух. — Если ты будешь проклят навеки, лучше умереть, не так ли?
— Да, — согласился Фиренц, — если только все, что вам нужно, это остаться в живых достаточно долго, чтобы выпить что-нибудь еще — что-нибудь, что вернет вам полную силу и могущество, что-то, что будет означать, что вы никогда не сможете умереть. Мистер Поттер, знаете ли вы, что спрятано в школе в этот самый момент?
— Философский камень! Конечно же, Эликсир жизни! Но я не понимаю, кто...
— Можете ли вы назвать кого-нибудь, кто много лет ждал возвращения к власти, кто цеплялся за жизнь, ожидая своего шанса?
Сердце Гарри словно сжалось в железный кулак. Сквозь шелест деревьев он, казалось, снова услышал то, что Хагрид сказал ему в ту ночь, когда они встретились: "Некоторые говорят, что он умер. По-моему, это чушь собачья. Не знаю, осталось ли в нем достаточно человеческого, чтобы умереть".
— Ты хочешь сказать, — прохрипел Гарри, — что это был Вол...
— Гарри! Гарри, с тобой все в порядке?
Гермиона бежала к ним по тропинке, Хагрид, пыхтя, следовал за ней.
— Я в порядке, — сказал Гарри, сам не понимая, что говорит. — Единорог мертв, Хагрид, он вон на той поляне.
— Здесь я тебя оставлю, — пробормотал Фиренц, когда Хагрид поспешил осмотреть единорога. — Теперь ты в безопасности.
Гарри соскользнул с его спины.
— Удачи, Гарри Поттер, — сказал Флоренс. — Планеты и раньше считывались неправильно, даже кентаврами. Надеюсь, это один из таких случаев.
Он развернулся и поскакал обратно в чащу леса, оставив дрожащего Гарри позади себя.
Рон заснул в темной гостиной, ожидая их возвращения. Он прокричал что-то о нарушениях правил квиддича, когда Гарри грубо встряхнул его, чтобы разбудить. Однако через несколько секунд Гарри с широко раскрытыми глазами начал рассказывать ему и Гермионе о том, что произошло в лесу.
Гарри не мог сидеть. Он расхаживал взад-вперед перед камином. Его все еще трясло.
— Снейп хочет заполучить Камень для Волдеморта. ...а Волдеморт ждет в лесу. ...и все это время мы думали, что Снейп просто хочет разбогатеть.
— Прекрати произносить это имя! — испуганно прошептал Рон, как будто боялся, что Волдеморт может их услышать.
Гарри не слушал.
— Фиренц спас меня, но он не должен был этого делать.. .. Бэйн был в ярости. ...он говорил о вмешательстве в то, что, по словам планет, должно произойти. ...Они должны показать, что Волдеморт возвращается. ...Бэйн считает, что Фиренце должен был позволить Волдеморту убить меня. ...Полагаю, это тоже предначертано звездами.
— Прекрати произносить это имя! — Прошипел Рон.
— Так что все, чего мне теперь остается ждать, — это когда Снейп украдет Камень, — лихорадочно продолжал Гарри, — тогда Волдеморт сможет прийти и прикончить меня. ...Что ж, я полагаю, Бэйн будет счастлив.
Гермиона выглядела очень испуганной, но у нее нашлись слова утешения.
— Гарри, все говорят, что Дамблдор — единственный, кого Сам-Знаешь-Кто когда-либо боялся. Когда Дамблдор рядом, Сам-Знаешь-Кто тебя не тронет. В любом случае, кто сказал, что кентавры правы? Для меня это звучит как предсказание судьбы, а профессор Макгонагалл говорит, что это очень неточная область магии.
Небо посветлело, прежде чем они перестали разговаривать. Они легли спать измученные, с болью в горле. Но сюрпризы этой ночи на этом не закончились.
Когда Гарри откинул простыни, он обнаружил под ними свою мантию-невидимку, аккуратно сложенную. К ней была приколота записка:
"На всякий случай."
|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
