Моим родителям Надежде Константиновне и Юрию Григорьевичу Гусевым с любовью посвящается
Оглавление
Книга первая. Провокации в среде обитания
Часть I. Игры в мегаполисе
Часть II. Бег по пересечённой местности
Часть III. Плавание в сетях
Книга вторая. Гамбиты на чужом поле
Часть I. Танцы в космосе
Часть II. Война в транспорте
Часть III. Фокусы на природе
Книга первая. Провокации в среде обитания
Часть I. Игры в мегаполисе
Глава 1
— Пункт назначения достигнут, — сообщил кибервод, заезжая на открытую парковку возле ксенопарка.
Выходя из мобиля, Денис нахлобучил капюшон и плотно запахнул плащ, выставляя защиту на максимум — пока он был в пути, дождь усилился и теперь лил сплошной стеной. Плащ поменял цвет и заблестел, на лицо опустилась прозрачная вуаль. Нет, это слишком — долой забрало! — Денис коснулся сенсора на рукаве, меняя вуаль на козырёк, и зашагал к будке охраны.
"Хороший чуждарь — мёртвый чуждарь!" — намалёванный на зелёных воротах ксенопарка белым светомаркером призыв ярко горел даже сквозь дождь. Надпись совсем свежая и, судя по идеальной чистоте остального ограждения, жить ей осталось недолго, подумал Денис, и тут же, в подтверждение его мыслей, из будки выскочил невысокий худосочный человек с баллоном "ластика" в руках.
— Доброе утро! — приветствовал охранника Денис.
— Здрасьте, — буркнул тот. — А вы кто?
— Я из страховой компании. Насчёт... — с языка чуть было не сорвалось "хорошего чуждаря", — ...насчёт умершего примата Паривчикова. Денис Кулаков, "МаКстрах", — представился он и протянул тощему руку.
Тот проигнорировал его жест и, бросив на гостя злобно-неодобрительный взгляд, принялся поливать ворота очистителем. Пожав плечами, Денис открыл дверь в будку охраны. За маленьким столиком слева от входа громоздился упитанный краснощёкий детина и, в отличие от своего хмурого коллеги, широко улыбался Денису, как старому доброму знакомому. Ну, прямо единство и борьба противоположностей! Их что, специально так подбирают? Улыбаясь в ответ, Денис подошёл к столику.
— Слышал, слышал, — пробасил детина, стукнув пальцем по юнифону, змеёй обвивавшему его длинную белобрысую косу, — вы из "МаКстраха". Нас с Толиком, — он махнул рукой в сторону ворот, — о вас предупреждали. Сюда присаживайтесь, пожалуйста, — охранник указал на притаившийся в углу куцый диванчик. — Ли сейчас придёт.
— Ли? — удивился Денис, опускаясь на предложенное место.
— Ли, — подтвердил детина и ещё сильнее заулыбался, отчего его красные щёки заблестели, будто их маслом натёрли. — Он здесь давно уже работает, да... и как раз ухаживал за этим... как там его... ну, сдох-то который!
— Примат Паривчикова?
— Во! — обрадовался охранник, показав пальцем на Дениса. — Паривчик! Точно.
— А Леонид Сагонин здесь?
— Сам Лео? — удивился вопросу детина. — Нет конечно! Он в такое время здесь никогда не бывает.
— Как это не бывает? Я вообще-то к нему приехал!
— Да? — детина на минутку стал серьёзным. — Ну, я уточню сейчас.
Он коснулся "змеи" и на секунду замер с блуждающим взглядом, видно, юнифон скринил на контактные линзы. Пару раз моргнув, охранник, опять засияв улыбкой, спросил:
— Марго, привет! Скажи, а чё там у Лео, встреча какая здесь сейчас есть?
— Кулаков из "МаКстраха", — напомнил с диванчика Денис.
Охранник повторил за ним и, выслушав ответ, снова поморгал, затем посмотрел на гостя:
— Нет, уважаемый, Сагонина нет и сегодня не будет. Но он оставил указание свести вас с Ли, мол, Ли вам этого дохляка чуждарского и предъявит. А вот, кстати, и он! — детина радостно хохотнул, показывая на маленького сухопарого азиата, вошедшего в будку со стороны ксенопарка.
— Здласуте, — кивнул Ли, подбегая к столу охранника. — Плашу со мной.
— Доброе утро, — Денис поднялся.
— Минутку! — встрял детина. — А документики-то?
Денис коснулся запястья, открывая свой идентиф-код, охранник на секунду прикрыл глаза и сказал:
— Проходите, уважаемый Кулаков. Ли покажет вам всё что надо.
— Паливчик, паливчик, плашу! — забормотал азиат, пятясь к двери.
— Что ж, спасибо, — ответил Денис, хотя благодарности никакой не испытывал, потому что рассчитывал встретиться с владельцем ксенопарка Леонидом Сагониным, никак не ожидая, что тот вместо себя подсунет какого-то низкооплачиваемого батрака-китайца. То, что зарплата у него мизерная, было ясно по плохому произношению, обычному плёночному дождевику, видавшим виды плариновым ботам и примитивному юнифону — обшарпанному браслету столетней давности.
Зато на самом парке Лео явно не экономил — всё вокруг было безупречно новым и ухоженным: дорогой нестираемый пластен на дорожках, заботливо постриженные, холёные растения и аккуратные постройки, внутри которых располагались камеры, где тщательно воссоздавалась среда обитания инопланетных животных. И всё равно сейчас ксенопарк выглядел уныло: из-за непогоды те обитатели, что могли жить в земных условиях, покинули вольеры, спрятавшись в домиках, а панорамные экраны, демонстрирующие жизнь чуждарей в спецпомещениях, были отключены. Вряд ли из-за дождя, скорее из экономии: его за посетителя тут, ясное дело, не считают, злился Денис, шагая за мелко семенящей низкой фигурой китайца. Этот засранец Лео настолько уверен, что компания возместит ему убытки, что даже не соизволил лично явиться на встречу со страховым следователем. А ведь примат Паривчикова, которого тут зовут просто паривчиком, чрезвычайно живучая тварь! Питается любой растительной пищей, найден на экзопланете, сходной по условиям с Землёй, — вспоминал Денис то, что знал о застрахованном объекте, — похож на земную обезьяну, но, в отличие от последней, может подолгу обходиться без воды и обладает мощной способностью к регенерации. Так что смерть паривчика, господин Сагонин, — злорадно подумал Денис, — это очень, очень странно, и мы будем разбираться, как так получилось!
— Чем вы кормили животное? — спросил он, спускаясь за китайцем в подвал самого большого корпуса на территории ксенопарка.
— Сисяс, сисяс, туда! — забубнил Ли, показывая на дверь в конце коридора.
"Чёрт, да у него не просто плохое произношение, у него вообще котёл под русский язык не прокачан, — с тоской подумал Денис. — Ну, Сагонин и жадина! И главное, даже не соизволил предупредить, чтобы я залил переводчика с китайского!"
В комнате, куда привёл его Ли, было прохладно и идеально чисто, в воздухе витал запах химикатов. Денис скинул капюшон и поставил плащ на автовыбор плотности.
— Тут вы, — китаец показал пальцем в пол. — А я... — он метнулся к небольшой дверке в торце комнаты, открыл её и, крикнув "Сисяс!", исчез в соседнем помещении.
Раздался шум, и секунд через десять Ли выкатил из подсобки стол, на котором лежало мёртвое инопланетное животное. Дениса вдруг словно холодной волной в лицо ударило, так, что кожа на голове покрылась мурашками. Он было подумал, что это морозный воздух вырвался из подсобки, но тут же понял, что нет: Ли оставил дверцу приоткрытой, и было видно, что она самая простая, пластиковая, неспособная герметично закрыть помещение. Да и мурашки теперь чувствовались как-то странно: не на коже, а внутри головы. Горло сжалось, заставив ослабить обруч юнифона так, что теперь он болтался ниже ключиц. "Спазм, наверное, какой-то, сейчас пройдёт", — успокоил себя Денис, хотя в груди уже противно ныло от нехорошего предчувствия.
Активировав камеру юнифона, Денис подошёл к телу, глядя на паривчика через развернувшийся в воздухе виртуальный прицел. Чуждарь как чуждарь вроде, видал Денис их и раньше, а этот, вообще, того же типа, что и земные звери: голова, четыре конечности, туловище, покрытое шерстью русо-золотистого цвета. Шерсть, правда, больше похожа на волосы, что на животном смотрится неприятно, как и розовое, почти человеческое безволосое лицо, но такие мелочи не могли потрясти до озноба внутри головы, думал Денис, осматривая тело и одновременно проводя сразу и фото, и видеосъёмку с разных ракурсов.
— Внешних повреждений нет, — констатировал он, закончив осмотр.
Дурнота не прошла, но он к ней почти притерпелся.
— Холосо, всё делать холосо! Делжать как надо! Есть, спать — всё как надо! — затараторил Ли, тыча пальцем в паривчика и мелко кивая при каждом слове.
— Хотите сказать, что кормили и ухаживали за ним правильно, — подытожил Денис.
— Холосо! Осень холосо! — повторил китаец.
"М-да, с таким набором слов мы далеко не уедем", — подумал Денис, а вслух сказал:
— Ладно, остальное выяснится при вскрытии. Я заберу тело на экспертизу. Но сперва, Ли, покажите мне вольер, где вы его держали.
— Си-то, си-то?
— Место, где он, — Денис показал пальцем на паривчика, — есть и спать как надо.
— А-а, ага, плашу, — заулыбался китаец, пятясь к выходу.
* * *
— Ё-моё, ну, вот будут же теперь привязываться до бесконечности! — пробурчал Аркулов, когда в глаза полезли объявления о сдаче жилья в наём, стоило только активировать юнифон, но тут же улыбнулся от приятного осознания, что все эти "Сдаётся дача...", "Дом в лесу..." и т.п. больше не нужны.
Как хорошо, что он так быстро сумел найти подходящее жильё, и хозяин оказался сговорчивым, согласился ничего официально не оформлять, а просто взял кэш-карту с оплатой за два месяца вперёд, и сразу выдал ключи. Хотя чему тут удивляться? Слева и сзади болото, справа лес с буреломом, а от заброшенной грунтовой дороги дом отделяет заросший бурьяном участок земли — кто ещё за такие деньги снимет эту старую, давным-давно заброшенную ферму! Никто. Зато для них с Майей это то что надо! Завтра же можно переезжать.
Смахнув навязчивую рекламу, Аркулов связался с камерой в комнате Майи. Изображение размывало большое жирное пятно.
— Да ё-моё! — воскликнул Аркулов и полез в карман за салфеткой.
Он не любил линзы и воздушные виртэки, поэтому юнифон скринил на его старомодные очки. Протерев стёкла, Аркулов взглянул на изображение комнаты: дверь заперта, но никого нет, на пустой кровати валяются сбитые в ком простыни. Он увеличил эту часть картинки и глубоко под кроватью увидел Майю, она лежала на полу, свернувшись калачиком, как собака.
— Так, значит, опять, — пробормотал Аркулов, внимательно рассматривая изображение. — Но ничего, не катастрофично...
— Четыре-пять-два-восемь, сколько минут до пункта назначения?
— Десять, если загруженность коридора не изменится, — ответил кибервод.
— А она должна измениться?
— По статистическим данным за последний месяц — нет.
Отлично! Следующий приём эвопрода только через двадцать минут, так что он должен успеть. Аркулов сдвинул изображение комнаты, чтобы заказать на завтрашнее утро грузовое такси, а затем, получив подтверждение, с облегчением откинулся на спинку сидения и продолжил наблюдать за спящей Майей.
* * *
— Как это исчезло?! Дорогой мой, ты что, совсем спятил?!! Ты чего несёшь-то?! Ты, вообще, в своём уме?!! У тебя...
Денис понял, что настала пора золотого молчания, как он про себя называл время, когда Марек Каховски вскакивал из-за стола и вступал в стадию плохо контролируемого ора, бегая по кабинету и размахивая руками, иногда в опасной близости от лица оппонента. Наступала эта стадия, как правило, после слов "дорогой мой", за которыми следовали риторические вопросы, каждый из которых начинался с "ты", и тогда залогом успеха в сохранении хороших отношений с начальством было не произнести ни слова, как бы долго и пронзительно Марек ни вопил.
Хотя, конечно, у Дениса язык так и чесался возразить, что на самом деле виноват не только он, но и дурная привычка самого Каховски экономить абсолютно на всём. Ну, действительно, как можно столько наваливать на одного работника: и с клиентом побеседуй, и место осмотри, и тело забери, и сам сфотографируй, сам погрузи и отвези, причём не на современном мобиле, а на старом служебном драндулете, где всё разболталось, электроника барахлит, замок заднюю дверь не держит: дёрни посильнее — она и откроется! Ну как в таких условиях он один должен за всем уследить? Да и вообще, разве мог он предположить, что кому-то понадобится красть из мобиля дохлого чуждаря! Кто это сделал?! Ведь этот кто-то должен был всё время ехать за Денисом, остановиться неподалёку и потом стащить тело за те пять минут, что экспедитор отлучался в туалет! Уму непостижимо! Да плюс дождь! Мало того, что ни черта не видно было, так ещё и следы, если какие имелись, — смыл без остатка!
Всё это жутко хотелось высказать сейчас Каховски, причём не просто высказать, а прокричать, брызгая слюной, прямо ему в лицо, но Денис знал: если вступить в полемику с начальством, пытаясь оправдаться, то штраф в ползарплаты — это самое меньшее, что он получит сейчас, а потом ещё долго будет в немилости, оказываясь на ковре по каждому ерундовому поводу. Поэтому Денис молчал, глядя на стол Марека, посреди которого стояла тарелка пончиков, один из них был надкушен. Вспомнив, что не успел пообедать, Денис сглотнул слюну и поднял взгляд на пухлое лицо продолжавшего изрыгать проклятия Каховски. Интересно, почему в наш век высоких технологий этот старый любитель закатывать истерики остаётся толстым, вечно потеющим и наполовину лысым? На неонатурала он точно не похож. Денис чуть было не хихикнул. Да уж, Марек и ультрамодные течения — это две вещи несовместные... а учитывая, что у него — жена и четверо детей, ясно, на кого уходят все деньги: с такими генами, наверняка, всех отпрысков надо тюнинговать и корректировать, а лучше даже сразу оптимизировать, так что где уж тут средства на своё личное тело выкроить...
— Короче, — прооравшись, Марек наконец резко сбавил тон и заговорил спокойным голосом, — ищи этого дохляка где хочешь и как хочешь, мне неприятности не нужны. А не найдёшь — будешь платить Сагонину из своего кармана, понятно? — Он плюхнулся за стол и вгрызся в пончик.
Денис снова сглотнул слюну и кивнул. Сидящая на плече Марека металлическая ящерица с жёлтыми горящими глазами (эту жуть ему детки на день рождения подарили) пискнула, Каховски отложил пончик и, приняв вызов, засюсюкал противно сладеньким голоском:
— Да, дорогая, конечно, дорогая, я тебя внимательно слушаю, — он яростно замахал на подчинённого рукой, явно выпроваживая из кабинета.
Денис вышел и закрыл за собой дверь, так и не произнеся ни слова в своё оправдание. Этому он научился ещё в те времена, когда подрабатывал в "МаКстрахе" простым страховым агентом. Временная сдельная работа по свободному графику прекрасно подходила бедному студенту, который и помыслить не мог, что когда-нибудь снова вернётся в "МаКстрах", причём уже на постоянной основе.
Но он вернулся.
* * *
— Тихо, тихо! — завопил Пашка Гореликов, поднимая юнифон высоко над головой. — Смотрите!
Его не сразу услышали, клуб был переполнен, звенела посуда, громко орала музыка, в такт которой громыхала каблуками толпа танцующих, — вчерашние студенты отмечали окончание университета.
