Легенда об Огненном Змее (Агентство "Лилит" - 2)

Светлана Зорина

Легенда об Огненном Змее (Агентство "Лилит"-2).

Фантастический роман.

Оглавление:

Часть 1. Рапунцель.

Часть 2. Ариадна.

Часть 3. Персефона.

Часть 4. Дия.

Глава 1. Дом Большого Дерева.

Глава 2. Дети Великого Змея.

Часть 1. Рапунцель.

— Говорю тебе, на неё напали воины фараона!

— Разумеется. Они тоже научились перемещаться в капсулах. Они появились совершенно неожиданно...

— Да они просто вас выследили. Прятались в какой-нибудь из ближайших гробниц. Я велела своим людям взять тебя, только и всего. Они сами удивились, когда увидели там этих парней. Они бы и тебя убили, если б не мои люди.

— Я тебе не верю.

— Ну и зря.

Доримена встала, поплотнее запахнув на себе ярко-голубой халат, расшитый золотыми драконами. Тапки у неё тоже были голубые. Пушистые, с белыми бомбошками. Она уже который день прикидывалась передо мной беленькой и пушистой, но ни этот домашний наряд, ни взлохмаченные после сна волосы, обычно придающие человеку что-то неуловимо трогательное, совершенно не смягчали её облик. Она напоминала мне боевую красотку из компьютерных игр. Жёсткое кукольное лицо, чётко скоординированные движения. Она всегда в игре, даже у себя дома. Такое впечатление, что она хотела бы, но никак не может расслабиться по-настоящему. Я уже не первый раз подумала о том, что в ней есть что-то ущербное. В них во всех. Андроиды, которые изо всех сил прикидываются настоящими людьми... Нет, скорее, наоборот. Люди, которые, стараясь соответствовать какому-то идеалу, вытравили из себя почти всё человеческое...

— У меня нет причин ей симпатизировать, но и убивать я её не приказывала.

— Помнится, незадолго до этого ты чуть не спалила нас обеих.

— Признаю, погорячилась. Видеть любимого человека с другим — зрелище не из приятных... Разумеется, ты опять не поверишь, но я не собиралась вас убивать, даже её. Я хотела проучить вас, забрать тебя, а залечить ожоги не проблема. Я вообще не думаю, что она мертва. Уверена, она просто затаилась.

"Вряд ли. Будь она в порядке, она бы уже нашла меня..."

Почувствовав подступающие слёзы, я отвернулась к окну. Эта гиена моих слёз не увидит.

С высоты шестьдесят шестого этажа Молосс казался лабиринтом из замысловатых геометрических фигур. До сих пор я видела урмианские города только в Интернете и уже давно обратила внимание на то, что стилевые поиски здешних архитекторов сводятся главным образом к одному — по возможности избегать сходства с любым стилем, вызывающим чёткие ассоциации с той или иной эпохой в истории человечества. Урмиане хотели перечеркнуть эту историю, как нечто в корне неправильное. Всё, что было до Урма, — это так, черновик. Что-то из него можно взять, но немногое. Например, кое-что из античности с её духом высокого героизма. Один авалонский журналист с иронией подметил, что урмианские ирены1 в своём "героизме" давно уже переплюнули спартанских. Те убивали сильных и дерзких рабов, которых считали опасными, а урмианские готовы убить человека за один косой взгляд. Это у них называется защитой своей чести и достоинства.

— Я даже думаю, что твою подругу покрывает Орден. Сборище религиозных ханжей и лгунов, которые делают то, что запрещают другим. Если выход за грань такой тяжкий грех, то зачем Храму понадобилась машина времени?

"Да плевать мне, зачем она им понадобилась. Где Терри? Что с ней?"

— Уверена, она тоже с самого начала охотилась за сингуляром. По поручению своего Ордена. Скорее всего, её отставка — для отвода глаз. И в тебе её заинтересовал прежде всего твой дар, а остальное уж попутно...

— Она никогда не пыталась отнять у меня мой дар, а ты это делаешь, рискуя моей жизнью. Ты же знаешь, что так я долго не протяну.

— Не беспокойся, мастер Луис не даст тебе умереть. Даркмейстеры умеют гораздо больше, чем кажется тем, кто сочиняет про них небылицы. Твоя чудесная кожа в надёжном месте, а препараты, которые тебе вводят каждый день, не позволят тебе погибнуть.

Может, она и правду говорила, но несмотря на эти уколы я слабела с каждым днём. Я не сопротивлялась, когда мне их ставили, и послушно пила витамины. Пока я хотела жить. Пока не удостоверилась в её смерти. Возможно, она не нашла меня, потому что не оправилась от раны. Она выздоровеет. И найдёт меня. И я должна дожить до этого дня.

— Диана, я не пытаюсь опорочить её в твоих глазах. Просто в твоём возрасте пора бы уже не делить людей на ангелов и злодеев. Каждый преследует свою выгоду, и леди Теодора Лайен в этом смысле не лучше меня...

"Боже, да когда ты наконец уйдёшь? Или хотя бы заткнёшься..."

— А реальность такова — побеждает сильнейший. Я победила, и красавица досталась мне. Хотя, разумеется, я не собираюсь вести себя, как какой-нибудь древний варвар, заполучивший именно ту наложницу, о которой мечтал. Надеюсь, мы с тобой всё-таки договоримся.

"А вот об этом забудь".

— Сегодня тебя кое-кто навестит. Завтрак подадут через пару минут. Ну а мне пора по делам... Послушай, не надоело тебе это дурацкое платье?

— Оно мне нравится.

— Но нельзя же столько дней ходить в одном и том же платье и одних и тех же трусиках! Почему бы не примерить хоть что-то из того, что я тебе купила?

В гардеробной, занимавшей примерно пятую часть моей комнаты, имелись наряды на все случаи жизни. Было там и отличного качества нижнее бельё. Я знала, что все эти вещи моего размера и будут прекрасно на мне сидеть, но надевать их не собиралась. Я уже десятый день носила только то, в чём сюда попала, — сандалии и длинное белое платье, подаренные мне Андой, да свои белые плавки с кружевными вставками по бокам. Каждый вечер, перед тем, как принять душ, я совала одежду в стиральную машину, а когда заканчивала расчёсывать волосы феном, машина выдавала мне её уже сухой.

— Если даже не всё тебе подойдёт, уж точно можно что-нибудь выбрать. Всё из лучших тканей — натуральных или специально...

— Я, кажется, уже говорила тебе, что принимаю подарки только от друзей.

— Ну и сколько это будет продолжаться? Может, ещё не будешь пользоваться моими шампунями и... Ой, ладно, лучше помолчу, а то ты и впрямь перестанешь мыться. Вшей у нас в Урме уже так давно не было, что, наверное, не сразу и средство от них найдёшь.

Я не слышала, как закрылась дверь — они тут все открывались и закрывались бесшумно, но вскоре уловила знакомое шуршание колёс по мохнатому синтетическому ковру. Робот-официант с широкой улыбкой на серебристо-матовой физиономии поставил на столик изящно сервированный поднос. Эти электронные слуги целыми днями сновали по коридорам и комнатам, ловко объезжая всё, что встречалось у них на пути. Тут только эти создания и не вызывали у меня отвращения. Заметив, что перед ними открываются все двери, я несколько раз попыталась проскользнуть вместе с кем-нибудь из этих роботов в кабинет Доримены, в коридор, ведущий к наружному лифту, а также в лифт, на котором можно было попасть на крышу, — там была стоянка флайеров. Ничего не вышло. Запретные двери раздвигались, только когда я отходила метров на пять. Передо мной распахивались лишь двери моих покоев, гостиной, бассейна, тренажёрного зала, солярия и маленького зимнего сада. Меня не запирали в моих апартаментах, но я всё равно была взаперти. Доримена уверяла меня, что в моих покоях нет никаких "наблюдателей". Может, и правда не было. Зачем за мной наблюдать? Куда денется бабочка, у которой оторвали крылья? Живые слуги угождали мне как могли и всячески старались завоевать моё доверие, но я знала — доверять тут никому нельзя.

— Приятного аппетита, — пропищал электронный официант и удалился.

Аппетита у меня не было, но я заставила себя поесть. Мне нужны силы. Умереть никогда не поздно.

Сперва меня очень удивило, что Доримена держит меня здесь, в центре урмианской столицы. Удивило и напугало. Если Терри жива, а я на это надеялась, то мои друзья знают, кто меня похитил, а значит Урм — первое место, где они будут меня искать. Доримену это не смущает. Так, возможно, она уже позаботилась о том, чтобы искать меня было некому? Я не задавала вопросов, но моя тюремщица сразу прояснила ситуацию. Она в первый же день заверила меня, что никто меня здесь не найдёт. Самый надёжный способ спрятать вещь (это слово она издевательски подчеркнула) — положить её на самое видное место. Это здание, находящееся почти в самом центре города, считается секретным научно-исследовательским институтом при одной военно-промышленной компании. Вид из окон тут настоящий, а вот если смотреть на окна этого дома с улицы, то увидишь совсем не то, что за ними находится в действительности.

— Например, вместо твоей комнаты видно что-то вроде лаборатории, где периодически снуют фигуры в рабочих халатах. То есть снизу-то, сама понимаешь, ничего не видно, но если кто-то, пролетая мимо на флайере, вдруг бросит взгляд на твои окна, именно это он и увидит.

— И много тут ещё пленников вроде меня?

— Понятия не имею, — пожала плечами Доримена. — Я купила только два этажа. Чужие дела меня не интересуют, но и в мою жизнь никто не должен соваться. В Урме частная жизнь неприкосновенна.

— Только у аристеев или у деметов тоже?

— У нас каждый имеет то, что заслужил. Если ты слаб и бездарен, а живёшь благополучно, то это всегда за счёт кого-то. За всё надо платить. Хотя бы лояльностью. Мой дом — моя крепость, милая Рапунцель1, и твои золотые волосы не настолько длинны, чтобы ты помогла кому-то к тебе подняться. Не жди спасителя. Твоё спасение — в твоей...

Доримена сделала многозначительную паузу и улыбнулась так, что мне захотелось плюнуть ей в физиономию.

— Лояльности?

— Можно и так сказать. Знаешь... Ты вот считаешь себя страшно умной, с первой же нашей встречи демонстрируешь своё отвращение к нашему обществу, только вот вряд ли сможешь толково объяснить, чем лучше ваша хвалёная демократия...

"Боже, и зачем я только спросила про деметов и аристеев! Похоже, она решила, что меня потянуло на дискуссии о политике..."

— Дорогая, ты судишь о жизни, не желая смотреть в корень. По сути везде одно и то же, при любом режиме. Сильные выигрывают и забирают всё лучшее, а взрослые редко играют по правилам детской — когда каждая конфетка делится пополам между братиком и сестричкой. Да и в детской-то это правило не всегда работает, как бы мама с папой ни старались воспитать деток в духе равенства и братства. Правила всегда устанавливают сильнейшие, просто, чем либеральнее общество, тем больше всё это прикрывается благостной трепотнёй, а следовательно, больше демагогии, расхлябанности, беспорядка. Мы упростили схему, и она работает...

Тут у Доримены запищал ком, и, судя по тому, как изменилась её лицо, пока она слушала сообщение, ей стало не до патриотических речей. Когда она ушла, я вспомнила, как Фил рассказывал мне о скандале двухгодичной давности. В Таниле, столице Хаунтамы, маленького государства на планете Шахан, раскрыли подпольный элитный клуб аристеев, где сливки урмианского общества предавались сомнительным развлечениям. Одна из вечеринок закончилась смертью специально приглашённого гостя — так называли парней и девушек из эскорт-агентств. Поговаривали, что это не единственный случай, когда развлечения урмианских аристократов стоили кому-то жизни или здоровья, просто единственный, когда об этом стало известно широкой общественности. Аристеям удалось замять скандал. После этого случая они ликвидировали свои подпольные бордели не только на планетах Федерации, но и в Вольных мирах, предпочитая оттягиваться дома. Ну а уж тут-то им никто не указ. Тут их частная жизнь неприкосновенна — в отличие от жизни деметов, которая находится под постоянным контролем. Несмотря на материальное благополучие "слабых и бездарных" граждан Урма число желающих эмигрировать среди них стремительно росло, и имей деметы свободу передвижения, население Урма давно бы уже сократилось примерно на шестьдесят процентов. Стоит ли говорить, что аристеи не могли такого допустить. Сейчас выезд из страны для деметов ограничен. И число ограничений для этого класса постоянно растёт, а вместе с тем раздувается аппарат НКВД1 Урма, созданный в помощь УВД2 и состоящий в основном из деметов. Аристеям всё труднее следить за порядком в стране, так что приходится опираться на прикормленных холопов. Хорошо сказал один мыслитель прошлого: "Элита, вынужденная контролировать "не избранных", становится пленником своих собственных усилий, направленных на подавление подчинённых"3. Говорят, класс деметов уже давно делится на две категории. Одни за хорошее вознаграждение выслуживаются перед аристеями, донося на нелояльных сограждан. Другие живут в постоянном страхе, боясь лишний раз с соседом словом перемолвиться. Любое неосторожное слово может быть истолковано как выпад против аристеев, а увидев тебя с большой сумкой, могут подумать, что ты собрался бежать. Доказывай потом, что всего лишь решил отдохнуть в лесной зоне.

То, что мне отсюда не сбежать, я поняла сразу, но продолжала изучать обстановку. Вдруг эта неприступная крепость всё же даст трещину — достаточно широкую, чтобы открыть мне путь к свободе. Правда, выйти из этого дома ещё не значит спастись. Если покинуть Урм проблема даже для большинства его граждан, то что говорить обо мне? Как отреагируют прохожие, если я окажусь на улице и стану звать на помощь? Кто поможет? Демет, который осмелился пойти против аристея, по сути пописывает себе смертный приговор, а друг с другом аристеи предпочитают не ссориться. У них тут и так жёсткая конкуренция. Мир внутри сообщества "лучших" кое-как держится на строгом соблюдении границ: вот твоё, а вот моё. Теперь я собственность Доримены. Игрушка, которую она сломает, когда поймёт, что завести её так и не удастся.

Чёртов даркмейстер! Как он ухитрился похитить мой хронотоп? Когда на нас напали, я была настолько вымотанной, что не смогла сбросить свою "лягушачью кожу" и перенестись. К тому же меня быстро усыпили, вколов что-то в шею. Проснулась я уже в этой комнате. Я хотела улететь, но, отделив хронотоп, вдруг почувствовала такую слабость, что потеряла сознание. Помню только, как пыталась помешать какому-то тощему типу с лисьим лицом сорвать с меня кулон. Потом потемнело в глазах. Когда я очнулась, слабость прошла, но не совсем. Я лежала под капельницей, а надо мной стояла Доримена и ухмылялась.

— Всё, дорогуша, теперь ты никуда не денешься. Твоя фиксирующая оболочка в надёжном месте. В вакуумной упаковке, как это называет мастер Луис. Он сумел поймать её, когда ты попыталась улизнуть и отправила её в тот футлярчик в виде скарабея. Луис знает всё о твоей примитивной магии и придумал, как защитить тебя от распада, пока ты будешь обходиться без своей чудо-кожи.

Я ничего не ответила и попробовала улететь. Да, слишком долго я без хронотопа не могу, но здесь я не останусь. Я представила себе сад возле дворца в Арсланбаде, но переместиться не удалось — навалилась такая слабость, что я едва опять не лишилась чувств.