|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Глава 1
Линия горизонта постепенно прояснялась, становясь все более светлой и отчетливой. Лучи восходящего солнца, пробиваясь сквозь туманную дымку, озаряли просторы холодной планеты. Из темноты появлялись обширные горные массивы, пронизанные долинами и расщелинами. Покрытые льдом моря и реки, заснеженные низины, скалистые холмы и горы, протяженные разломы, создающие лабиринты глубоких каньонов, рельёф этого мира был довольно разнообразен. Пробиваясь сквозь расщелины и лед, то тут, то там поднимались струи пара, извергаемые бесчисленными горячими источниками.
Над этими просторами, казалось бы, нетронутыми никем, кроме капризов природы, текли бурные воздушные потоки. С земли они выглядели дымными хвостами, раскинувшимися в небесах словно реки. Эти воздушные течения несли облака и снежную дымку, циркулируя за счёт поднимающихся вверх потоков тепла от крупных скоплений термальных скважин. Глядя на них можно было легко представить себе суровый и своенравный климат Алой.
Продвигаясь все дальше и дальше, граница утреннего света настигла одинокого усталого путника. Легкий морозный ветер слегка трепал полы его изрядно изношенного плаща, частично похожего на лохмотья. Кутаясь в него, человек уверенно двигался в сторону уходящей ночи, туда, где сквозь сумрак проглядывала гряда мрачных скалистых холмов. Их широкие склоны имели волнистую поверхность, словно были покрыты складками. Над ними основательно потрудились ветра и бури, приходящие из "Ледяной пустыни смерти". Именно эта бескрайняя снежная пустошь оставалась за спиной путника. Похожая издали на мятое одеяло, она искрилась в лучах восходящего солнца.
Огибая очередное нагромождение валунов, человек в плаще ненадолго остановился, обернувшись назад. В этот момент в его глазах промелькнуло выражение неприязни, вперемешку с грустью и каким-то глубоким сожалением. Постояв так несколько секунд, он вновь двинулся в путь. Даже поглощенный своими мыслями, он уверенно преодолевал дикую пересеченную местность. Нагромождения камней и высокие снежные заносы, за которыми вполне мог оказаться очередной овраг, были здесь обычным явлением.
Затратив много сил, тяжело дыша, путник взобрался на очередную возвышенность, за которой темнела пропасть глубокого разлома. Только тут он позволил себе немного передохнуть. Облачка пара, проходящие сквозь маску на его лице, почти моментально рассеивались на холодном ветру. Ветер на возвышенности был куда злее, чем у подножья холма, но отсюда открывался хороший вид на окрестности.
Сколько бы путник не всматривался в серое небо, оно оставалось безжизненным. Но, к его удивлению, приметная скала с двойной вершиной, напоминающая хвост ласточки, почти сразу же попалась на глаза, хотя снизу была почти незаметна. Найти следующий ориентир, очертаниями отдаленно напоминающий седло, оказалось уже несложно.
Путник, сперва, даже не поверил, что так легко нашел это место. Приподняв край маски, он сделал несколько глубоких вдохов, принюхиваясь к морозному воздуху. Снизу, со стороны разлома тянуло едва ощутимым запахом соли. Признак присутствия под землей горячей водяной жилы, окончательно убедил его в правильно выбранном направлении.
— Нашел, — произнес он глубоким, чуть грубоватым голосом. — Старый охотник на тюленей говорил, должно быть, про это место. Если он не ошибся, поблизости находится промежуточная станция... Странно, что я не вижу в небе ни одной воздушной машины.
Хотя, учитывая, что путник все еще находился на границе "Пустыни смерти", увидеть здесь даже обычного человека, большая редкость, не говоря уже о воздушных машинах. Только ближе к обеду он добрался до узкой расщелины, зажатой со всех сторон отвесными склонами высоких холмов. Плотным кольцом они окружали небольшую долину, и найти ее без ориентиров представлялось проблематичной задачей.
Издали долина казалась ничем не примечательной. На голой земле, с достаточно ровной поверхностью, не было заметно никаких укрытий или подозрительных объектов. Однако, это было обманчивое впечатление. Ближе к ее центру, чувствовался совсем слабый фон защитного поля. Его вибрации вполне соответствовали природным источникам, но это только усиливало подозрения. Подойдя вплотную к барьеру, можно уловить, как воздух вокруг слегка рябил на свету, переливаясь, словно водная гладь.
Путник с самого начала не сомневался, что вышел именно к воздушному щиту, однако вместо видимого барьера перед ним был не более чем мираж. Остановившись, он сдвинув край плаща и поднял счетчик, подвешенный за пояс на длинной цепочке. Счетчик, выполненный в форме диска, был похож на сложный часовой механизм. Под пружинной крышкой находилось всего несколько фигурных стрелок и две цифровые шкалы. Сдвигая стрелки, прибор тихо щелкал. Задержавшись на несколько секунд, чтобы вернуть счетчик на место, путник без опаски прошел прямо сквозь щит.
Воздушный щит, который скрывался за призрачным барьером, обнаружился почти сразу. Основная задача щитов этого типа была в защите от сурового климата Алой и сохранения тепла. Единственная проблема в том, что щиты большого размера требовали огромных и иногда неоправданных затрат энергии.
Сразу за щитом стало заметно теплее, а воздух наполнился множеством запахов. Окинув взглядом представшую перед ним картину, путник удовлетворенно вздохнул. Лагерь, по какой-то причине скрытый от посторонних взоров, наконец-то был найден.
— Не мешало бы осмотреться... — вынув из чехла складную подзорную трубу, он направился в сторону небольшой горки.
По соседству со скромной лодочной станцией, предназначенной для обслуживания небольших воздушных кораблей, расположился лагерь ванов. Он полукругом опоясывал несколько невзрачных, длинных ангаров и домиков станции, поставленных на сваи. Центром этого лагеря, без сомнений, являлись три огромных дай-харама. Массивные каркасные шатры с высокой двухскатной крышей. Каждый шатер — не меньше десяти метров в высоту и около тридцати в длину. Их красно-коричневые силуэты были хорошо видны из любой части лагеря.
Помимо своих старших собратьев, в лагере насчитывалось около пятидесяти обычных харамов и хозяйственных построек. Кое-где виднелись крутые холмики полуподземных погребов. И почти над всеми домами и постройками, украшенными в традиционном стиле ванов, развивались многочисленные флажки и вымпела. Они красовались повсюду, на натянутых веревках, на шестах, а то и просто вывешивались на шатры, придавая лагерю особый колорит. Все эти полотна и ленты служили ванам не столько украшениями, сколько отличительными знаками. По ним можно было много узнать об обитателе того или иного дома. Впрочем, путника сейчас больше занимало взлетное поле.
На большой, расчищенной площадке, каждая на своем месте, стояли воздушные машины. Вокруг них раскинулась сложная система дорожек и переходов, поставленных на сваи. Помимо этого, по всей площадке ваны проложили сеть труб, снабжающих корабли необходимым им теплом, водой и топливом для силовых установок. Где-то под площадкой находились огромные резервуары, соединенные непосредственно с термальными источниками. Несколько вертикальных шахт по краям взлетного поля, время от времени выпускали столбы горячего воздуха, подогревая атмосферу в лагере.
По разнообразию машин, установленных на взлетном поле и на пустой площадке рядом с ним, можно было судить и об обитателях лагеря. В основном жители Алой использовали небольшие легкие самолеты. Неприхотливость в использовании и достаточно большой запас хода, делали их удобным транспортным средством для доставки грузов по всему континенту. И одноместные, и двухместные самолеты имели узкий, глубокий корпус и складные крылья.
Более крупные машины, класса "Чайка", отличались от самолетов уже более традиционными, корабельными формами. Остроносые широкие лодки с палубой, небольшой надстройкой и короткой трубой, не имели крыльев. Им не нужна была большая маневренность и стабильность на высоких скоростях. Вместо этого несколько мощных силовых установок обеспечивали им приличную грузоподъемность.
Все эти разведчики, курьерские и небольшие грузовые лодки не привлекали внимание так, как большие корабли, стоявшие неподалеку. Увидеть здесь боевые крейсера, путник никак не ожидал. На каждом из трех кораблей виднелся знак белой волчьей головы, эмблемы Сноу. Строгий внешний вид их бронированного корпуса и округлые орудийные башни внушали страх и одновременно уважение. Надстройки на верхней палубе закрывались тяжелыми броневыми листами, а в кормовой части "Гарпий", линейных крейсеров третьего класса, располагались взлетные площадки и ангары для воздушных машин.
— Волки... — протянул путник, разглядывая их флаг. — Теперь ясно, кто хозяин призрачного щита. Достаточно серьезная группа для этого захолустья...
Сноу, как и ваны, принадлежали к одной расе, но в отличие от последних, имели совершенно другую репутацию. Ваны считались людьми низшего сорта, от которых ничего хорошего не ждали. К ним всегда относились с легким пренебрежением. Сноу же встречали с куда большей осторожностью, что не удивительно, учитывая их образ жизни. Своей известностью они были обязаны вольным кланам пиратов, воинов, бандитов и торговцев. А торговали они со всем миром, продавая все, от оружия, до живого товара. При этом, единственное, что они признавали, это собственные законы и своих сородичей.
На одном из крейсеров, выделяющимся алыми полосами по бортам, было поднято знамя, изображающее женское лицо. Путник вздохнул и убрал подзорную трубу.
— Жаль, не клан Красного Креста. Впрочем, это было бы слишком просто...
Судя по состоянию машин сноу, они уже довольно давно расположились на земле. Раз они никуда не торопились, то и у путника причин к спешке не было. Наоборот, голод и усталость давно требовали обратить на себя внимание. Запахнув плащ, он, не таясь, направился прямиком в лагерь, большую часть которого составляли охотники, да старатели, добывающие кварц.
На самой границе поселения, у большого камня, скучала парочка часовых. Как и все ваны, они обладали крепким телосложением, высоким ростом и характерными чертами настоящих норвов. От других народов севера их отличала более загорелая обветренная кожа, темные глаза, да преобладающий темный цвет густых, жестких волос.
Ваны вели неспешную беседу, изредка бросая взгляды на дорогу, ведущую из долины. Тот, что был немного постарше, имел при себе длинноствольную потертую винтовку, с самодельным оптическим прицелом. Его молодой напарник сжимал в руках тяжелое копье. Помимо этого, у каждого был традиционный охотничий нож, суно, и топорики ледорубы.
Предвкушая, что их смена скоро закончится, часовые обсуждали последние новости.
— Представляешь, этот сукин сын Хоркель, уже в открытую ходит к дому Астрид, — возмущался молодой. — Когда Стейна не было рядом, он появился на пороге со здоровенным окороком только что пойманного кабана. Вроде как пришел извиниться за прошлое недоразумение.
Старший только хмыкнул, как будто подобные действия Хоркеля могли хоть кого-то обмануть.
— А она что? — полюбопытствовал он, заранее догадываясь, какой будет ответ.
— А что она? Эта вздорная коза пригласила его в дом. Люди говорили, что ушел он от нее не скоро. С пустыми руками, но с весьма довольной, сытой рожей.
— Хы, — усмехнулся ван. — Знал, с чем являться надо. Стейну и возразить будет нечем этой лисице. Вернуть подарок он тоже не сможет... Не знаешь, за сколько марок серебра можно купить окорок молодого кабанчика?
— Издеваешься? В этом богами забытом месте только снега и камня навалом. Кабанчика еще поискать придется. Можно у Сноу попробовать купить. Но, меньше чем за двадцать серебряных марок, только неприятности искать.
Старший только проворчал, раздраженно хлопнув себя ладонью по ляжке. Чтобы самостоятельно добыть хоть какую-нибудь дичь, нужно было идти в пустоши на несколько дней. И это в лучшем случае.
— Ну, это он зря, — осудил он действия Хоркеля. — Нечего показывать, что он лучший охотник, чем Стейн. Пусть волки и хозяйничают здесь, но и наши мужики ведь могут не утерпеть подобных намеков перед своими женщинами. Как думаешь, что сделает Стейн?
— Разговаривал я с ним на эту тему, — кивнул первый. — Он вчера интересовался насчет поддержки. Эта история точно будет последней каплей. Астрид и так косо посматривает на их корабли. Говорила, дескать, надоело ей сидеть на задворках мира. Все уговаривает Стейна сняться с места и уйти в центральные земли. Только тот ни в какую не хочет. Не любит он волков. Сильно не любит. Как вернется в лагерь с охоты, зуб ставлю, бросит вызов Хоркелю. Лишится проклятый кабель своей головы, готов поклясться, лишится.
— А если удача будет на стороне Хоркеля? — осторожно полюбопытствовал второй.
— Тогда может мне попросить Стейна одолжить его ружье? — молодой часовой бросил взгляд на свое копье. — Так, на всякий случай. Жалко, если оно достанется волку...
— Шутишь? Хочешь сказать Стейну, что сомневаешься в его силе? Боюсь, он сперва свернет тебе нос, а уж потом шею Хоркелю. В отличие от волка, он мужик серьезный. Уж я это знаю. Что стреляться, что на клинках, он не проиграет...
Продолжить они не успели, так как одновременно услышали шаги. Снег под ногами чужака едва похрустывал, но слух у охотников был превосходный. Излишне бурно всполошившись, оба вана вскочили на ноги, хватаясь за оружие. Ни один, ни второй не хотели признавать, что совершенно проморгали появление постороннего.
Прямиком к часовым вышел человек в потрепанном плаще с капюшоном и защитной маской на лице. С первого взгляда было понятно, что что-то с этим человеком не так. Может, держался он слишком свободно, а может из-за его появления, но оба вана слегка занервничали. Внешне он походил на норва. Не слишком высокий, но крепкого телосложения. Когда он снял маску, стало понятно, что пред ними действительно норв. Короткая светло-русая борода, такого же цвета волосы. Навскидку ему можно было дать лет сорок.
Странно было то, что видя перед собой человека, ваны совсем не ощущали его присутствия. Закрой глаза и словно нет никого рядом. Ван с копьем незаметно сделал жест, отгоняющий злых духов, и решительно преградил незнакомцу дорогу.
— Живой или мертвый? — потребовал он ответа.
— Живой, — отозвался норв. Голос у незнакомца оказался сильный, немного с хрипотцой.
На всякий случай часовой хлопнул путника по плечу древком копья и только потом успокоился. Порой холодная пустошь выкидывали и не такие шутки. Даже опытные охотники не раз были одурачены, о чем ходило немало разных историй. Стараясь напустить на себя более грозный вид, ван принялся узнавать, кто и откуда к ним пожаловал.
— Назови свое имя. Куда идешь?
Путник несколько помедлил, словно решая для себя, как ответить на столь простой вопрос.
— Хойль, — последовало традиционное приветствие норвов. — Меня зовут Хэвард. Ищу место для отдыха после долгого пути.
— Хэвард, говоришь, — часовой оценивающе прищурился, внимательно разглядывая незнакомца. — Не самое лучшее имя. Несчастливое. А рода какого, откуда?
|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
