Дракон

Я очнулся не сразу. Мне было так хорошо лежать! Так удобно, так... комфортно! Я приоткрыл один глаз, чтобы увидеть... Золото. Много золота, очень много золота!

А потом, когда уже приземлился после того, как подпрыгнул до потолка — чуть не свалиться с целой золотой горы! Ёшки зелёные, это где я?

А самое главное — в какой я форме? Дракон? — посмотрел я на свои... крылья. Вместо рук. Ага. И задние лапы. И хвост.

Поразительно. Судя по размеру монет, я огромный драконище! Это меня выбило из колеи сразу же — так как засыпал я конечно юным и красивым вейлом, а не драконом каким-то. Ну и сны тут!

Но это не сон — я чувствовал магию, а во сне не могла сниться магия — так же, как нельзя во сне чувствовать боль. Я тяжело задышал, из груди поднялся дымок, от нервов, наверное. Дракон! Я, мать его, дракон, спящий на золоте!

Первый час своей новой ипостаси я просто привыкал к мысли, что я превратился в гигантского огнедышащего дракона! Это было слишком. Хуже того, что я начал смутно догадываться по резному орнаменту комнаты, где я нахожусь и кто я теперь. И это мне совсем не нравилось. Смауг. Смауг Ужасный, огнедышащий дракон. Да что за жизнь то такая? Я тряхнул головой:

— Нет, этого быть не может, — голос был слишком низким, драконьим.

Ну хотя бы этот дракон умел говорить. Я выбрался из сокровищницы — по грудам золота переполз в большой зал, и полез дальше. И мои опасения только подтверждались — это была гора гномов. Эребор, а я был, мать его моргота, главным злодеем первой трилогии мистера Толкиена. Огнедышащим бедствием севера.

Немного успокоив нервы — осмотрел место, в котором находился — под горой было не совсем темно, но и светло тоже не было — моим глазам света хватало. Эребор изнутри был прекрасен — но вот только трупы гномов напрягали. И их явно сделал я, или вернее, Смауг, которым теперь являюсь я. Это меня больно укололо — я не хотел никому такой судьбы. Я был добрым человеком, точнее вейлом — и никому не желал зла и погибели — кроме, разве что, Саурона и его армию урок. Ну и Шмыге — этому просто принципиально, за то, какой он идиот.

Пробравшись через городские улицы Эребора, вылез в большой зал перед входом. Какой сейчас год? Как долго я, вернее дракон, здесь лежал? Сейчас у меня много вопросов — но боюсь, дракону трудно получить ответы от людей — поэтому нужно что-то с этим сделать. Например — попытаться превратиться обратно в человека. Это может быть сложно — но если ты был человеком однажды — уже намного легче. Я закрыл глаза и сконцентрировался на ощущениях человеческого тела, как их помнил — и применил магию. Моя магия по прежнему была со мной! Ура! Я стал уменьшаться, и через минуту уже ощущал себя маленьким. Открыл глаза — и правда! Человек!

Правда, ногти на руках больше похожи на когти, мелкие чешуйки покрывали тело, а какая у меня морда — и говорить нечего. Зеркало наколдовал я легко. Всё-таки великий волшебник был — хоть и очень юный. Морда ничего, бывало и хуже — красив, даже статен. Рогов не наблюдалось, слава богу — это общая мужская проблема, и на том спасибо.

— А ничего так, хорош собой, — я покрутился перед зеркалом и наколдовал себе одежду. Материализация далась мне относительно легко — видимо, какие-то особые силы у драконов были. Теперь мне нужно было выйти из Эребора — сидеть в этой каменной гробнице? Да увольте! Хуже того — скоро ведь должны прийти Гэндальф и его шайка малолетних бандитов, которые захотят меня — такого красивого и крылатого, зарезать. Нет, на это я пойти не могу — равно как и на служение банде орков под командованием местного пахана — Саурона. Нафига мне это нужно?

Я прихватил с собой немного золота — для чего нашёл у лежащих тут трупов гномов более-менее прочную сумку, восстановил её простейшим Репаро, и наложил чары незримого расширения — закинув внутрь где-то с тонну золотых монет. И отправился прочь из горы. Ну-ка, попробуем дыхнуть огнём!

И попробовал — сконцентрировался на жаре в груди. Ощущение такое, будто у меня изжога — но огонь вырвался изо рта и был он необычайно велик и силён. Просто жуть! Кремацией останков гномов займусь потом — а сейчас наверное лучше сбегать в ближайший город — я хотел узнать время и дату — когда мы встретимся с гномиками?

И надо ли мне вообще с ними встречаться?

* * *

*

Мне иногда говорили, особенно когда я был ещё маленьким — что как только происходит какая-нибудь ерунда — то всегда рядом оказываюсь я. А ещё что у меня комплекс героя и мессии — спасать убогих и обездоленных, помогать попавшим в беду.

Я дошёл до озёрного города — тело не чувствовало усталости, я же спокойно пересёк пустошь и оказался близ города — с берега в него вёл длинный мост, около которого стояла стража. И стража сходу потребовала взятку. Я нахмурился — мой вид очевидно их не пугал — а выглядел я на все сто баллов — стройный, статный, в богатой по местным меркам одежде. Мне это не понравилось — хотя больше всего мне не понравилось то, что я увидел дальше — это город людей.

Да, я знаю, что автор в этом мире изобразил людей — как самую отсталую нацию — есть эльфы — мудры и красивы, есть гномы — мастера на все руки и резьбой по камню промышляют. А есть люди — они ни рыба ни мясо. Но не настолько же — в городе буквально воняло нечистотами и гнилью — дерево, он был из дерева, и стоял на озере — ароматы гниющего дерева так густо пропитали озёрный город, что было невозможно находиться. Люди — многие болели — слышался кашель. Это от сырости — болезни лёгких. И я чувствовал удушающий аромат смерти и нищеты над Озёрным Городом. Он прогнил до основания, как и его правитель.

По "улицам" города я прошествовал к центру города, расположенному не на озере, а на острове посреди озера — изначально, видимо, это и было поселение, но потом разрасталось мостками во все стороны и вместо улиц тут была открытая вода, люди передвигались на многочисленных лодках.

Я прошествовал мимо торговцев, которые с надеждой смотрели на меня — надеждой, что кто-то купит их товар. Мимо детей — которые работали в рыбном порту и грузили рыбу. Это заставило меня вмешаться — когда я шёл мимо рыбного порта, большая сеть с рыбой, подвешенная на кране, сорвалась — перетёрся канат, и она начала падать на ребёнка. Работал тут мальчик — лет десяти на вид, не старше — и до столкновения с тонной рыбы в сетке оставалась доля секунды — когда я выкинул руку и подхватил сетку, не дав ей упасть и задавить несчастного. Он от испуга отпрыгнул в сторону и упал в воду — мне пришлось подойти и достать его из воды.

— Ты не поранился, дитя?

— Н... нет, — он поёжился.

— Точно всё в порядке?

— Да, добрый господин. Спасибо, господин!

— Не за что. Береги себя.

Я отпустил ребёнка — который тут же убежал. А у меня возникло всё больше вопросов к людям озёрного города. Или точнее — к его руководству. Оно было ужасным! Даже то, что я помнил из книжки — это то, что бургомистр или как его там — обрюзг, разжирел, и буквально превратился в худшего городничего по-гоголю, даже стократ хуже канонического, у классика.

Поэтому у меня возникла гениальная идея — а собственно, почему бы не сместить его к чёртовой матери? Взять за шкирку и вышвырнуть, или превратить в статуэтку и поставить на столе? Я, мать его, волшебник! Моя сила огромна даже без драконьего пламени — никто не посмеет мне перечить.

Решено. Вива Ля Революсион! Да здравствует революция! Какой там месяц, не октябрь случайно?

* * *

*

Бургомистр поднял глазёнки — заплывшие жиром. Когда его стража буквально вышибла головами дверь и упала рядом. Я вошёл в его кабинет по-хозяйски.

— А неплохо ты тут отстроился, а?

— Кто вы такой? — раздался его гневный и властный голос.

— Познакомимся. Я будущий хозяин этого кабинета. Смауг, — сделав усилие, я поменял глаза на драконьи, и пустил струйку дыма из носа, — а если ты чем-то недоволен — то выбирай между утоплением в местной луже или сожжением в пламени дракона.

— С... смауг? — он рухнул на колени, — не губите!

— Вот так легко поверил? Интересно, с чего бы это?

— Так вы же дракон, — он был туп.

Я скользнул на поверхностные мысли этого гада и понял, что он почувствовал что называется "ауру" дракона — очень властную и сильную. Ого, тут и такое есть!? Но остальные мысли были только об одном — бежать, скрыться, с награбленным обязательно. Поэтому убивать я его не стал — взмахнул рукой и превратил в... Золотую чернильницу, и поставил на стол.

— Теперь от тебя в этом кабинете будет хоть какая-то польза.

Стражники, наблюдавшие это — и превращение бургомистра в чернильницу, отступили. Я повернулся к ним.

— Вы. Теперь я хозяин этого города. И я не потерплю нарушений в своём царстве. Кто пользуется в народе авторитетом?

Мне назвали несколько фамилий. Среди которых было погоняло "Бард Лучник". То ли звали его так, то ли просто дворовая кличка — не знаю, но Бард Лучник. Его я помнил.

— Позовите Барда, я хотел с ним поговорить. Быстро. А вы двое... Обливиэйт!

Уже через полчаса в управу зашёл Бард — точнее его позвали и привели почти под конвоем. Он был недоволен, но стражники были непреклонны. Они подчинялись. Я встретил его в кресле бургомистра, разглядывая многочисленные бумаги бывшего правителя города — они были в ужасном состоянии, и как видно — вести отчётность он умел не очень хорошо. Точнее отвратно.

— Бард Лучник?

— Это я, — вышел передо мной мужчина, крепкий, красивый, лет тридцати, просто кинозвезда. Генетика что ли? Потомок эльфов?

— Будем знакомы, я Смауг, — я встал и бросил отчёты на стол, — мне сказали, что ты пользуешься у людей авторитетом?

— В некотором роде, — он вёл себя очень осторожно.

— В некотором роде или да?

— Да. А что?

— Мне нужен как раз такой человек. Бард, как ты смотришь на идею объявить себя правителем этого города и его народа?

— Что? — он был немного ошарашен.

— Я говорю — хочешь быть правителем этой горстки населения? — сложил я свои драконидные пальцы в замочек и улыбнулся ему, — ты вроде бы пользуешься популярностью в народе.

— Я... — он завис на мгновение. Было видно, что я немного огорошил Барда, — Что значит правителем?

— Королём, бургомистром, да хоть папой римским — это не имеет значения, — я взмахнул рукой и дверь захлопнулась, а перед столом возникло большое красивое кресло, — садись, у меня есть к тебе дело.

Он сел. Видимо, от удивления послушался. Я встал и заложив руки за спину, прошёлся по кабинету. Тут висел портрет прошлого бургомистра. Большой и явно очень сильно его хвалящий. Усмехнувшись, снял портрет и вытер им лапы.

— Жизнь в озёрном городе ужасна. Коррупция, нищета, население болеет чахоткой и воспалением лёгких, и другими инфекционными заболеваниями. Экономика города тоже в ужасающем состоянии — детский труд, голод, отсутствие рынков сбыта, — я повернулся к нему, прищурившись, — этому городу нужен герой. Ну или хороший король — будем называть его мэр, мэр города нужен. Я не против монархии, но сейчас она не уместна.

Бард смотрел на меня так, будто сам Саурон пришёл и начал рассуждать о сортах хоббичьего табака.

— Ты отлично подходишь — политика — дело тонкое. Задача правителя — как задача хорошей девушки — просто нравиться. Ты народу нравишься — этого вполне достаточно. Хотя, если хочешь не быть балластом — тебе нужно нечто большее, чем просто нравиться людям.

— О чём вы?

— Политику необходимо иметь острый ум, политическую гибкость, знания в областях экономики, социальной сферы, законодательства, и многого другого. Я понимаю, что в мире, где абсолютная монархия — почти единственная известная форма правления — политика передаётся по наследству не как наука, а как сборник баек и премудростей, потому что можно родиться королём, а не умным, — хмыкнул я, — но твоя начальная задача просто занять кресло правителя города.

Бард задумался.

— И что я могу сделать?

— Ты можешь всё. При правильном государственном финансировании и мудрой поддержке от одного дракона, — улыбнулся я. Видимо, мои клыки его ужаснули. Он сжался.

— Это... почему я?

— Ты нравишься людям. Бургомистра больше нет — так что теперь ты за него. Смотри, первое, что ты должен сделать — это ввести конституцию.

Я взял бумаги и перо, и написал несколько главных тезисов.

— А что такое конституция?

— Это основной закон государства. Конституция — это ключевые тезисы государства, которым подчиняются все — в том числе и король, или кто он там — никто не может её изменить, отменить и так далее. Все законы должны ей соответствовать, и все действия государства не имеют права её нарушать.

Бард задумался.

— А в чём логика?

— Очень просто, друг мой, правители — это те ещё самодуры. Они могут разрушить государство своим нелепым и неграмотным правлением — поэтому конституция — служит нерушимыми стенами — которые они не смогут разрушить — потому что у них не будет власти над конституцией. Это гарантирует сохранность определённых прав и свобод граждан, а так же именно конституция делает правление короля легитимным — это не просто какой-то дурак, добравшийся до власти — а король согласно конституции.

Бард поморщился:

— Я не понимаю, а... зачем это нужно?

— Чтобы была легитимность. И чтобы было понятно, в каком направлении нам надо двигаться. А так же — чтобы у нашей власти была мощная опора. Чтобы держать в узде подчинённых. Так, напишем ка мы основные тезисы.

Я взмахнул рукой и перо, обмакнув в бургомистра-чернильницу кончик, вывело каллиграфическим почерком — конституция.

Её я сделал как сборник основных статей известных мне конституций. Первое — государство Эсгарот — форма правления — конституционная монархия. Правителем является монарх, как бы он себя не называл.

Второе — государство Эсгарот гарантирует свободу от национальных, расовых и религиозных предрассудков и гарантирует отсутствие гонений на кого бы то ни было, кто соблюдает законы и конституционные права граждан Эсгарота и подчиняется законной власти Эсгарота.

И дальше главы про права человека, неприкосновенность частной собственности, защиту частной жизни, защиту права на образование, про назначение и цели государства, про армию, про форму правления, и так далее.

Статей тридцать я написал, в которых не очень подробно, но очень ёмко описаны основные принципы цивилизованного государства. Например, отдельная статья была по поводу права на труд и отказ от него, отдельная статья про судебную систему и её обязанности...

Бард, прочитав то, что я написал, чуть ли не свалился в обморок.

— Это весьма... прогрессивно.

— Ты так думаешь?

— На фоне обычных государств — это действительно очень прогрессивно.

— Ну конституция напрямую не является источником судебных решений, ими являются законы — и мне видится одной из первых задач — это создание законов, справедливых, логичных и судебной системы — эффективной и грамотной.

— Суд конечно нужен озёрному городу — но почему суд?

— Дорогой мой Бард, а ты хочешь навести порядок как? Именно суд — как система суждения и наказания граждан — это основа государства. Государство появилось из идеи, что собравшейся толпе нужно наводить справедливость — не кулаками и криками, а порядочно. Поэтому нам необходим суд!