Честное волшебное! или Ведьма, кошка и прочие неприятности

(Внимание! Ознакомительный фрагмент)

Честное волшебное! или Ведьма, кошка и прочие неприятности

Авторы: Ева Никольская, Кристина Зимняя.

Жанр: фэнтези, юмор, ЛР, приключения, детектив.

Глава 1

На одной из тихих улочек Готрэйма...

Ветер пролетел по узкой улочке, выложенной грубо отесанными камнями, поиграл тонкими стеблями вьюнков на подоконниках, ласково погладил остроконечные крыши и устремился прочь, оставляя за собой мерно качающиеся на цепях фонари и вывески. На одной из них — массивной, из потемневшего от времени дерева — изящная вязь металлических букв складывалась во фразу: "ПБ Последний цветок". Надпись на двери была куда прозаичнее и скромнее: слова, вырезанные чуть ниже небольшого окошка, в настоящий момент прикрытого изнутри заслонкой, всего лишь сообщали всем желающим о круглосуточном режиме работы загадочного "ПБ". На неоштукатуренной стене чуть правее входа имелась еще одна, обведенная рамочкой инструкция:

"Дерни за веревочку, — далее следовало изображение радушно оскаленного черепа и приписка, явно сделанная от руки — ...если ты по делу!".

Слева и справа от двери чернели провалы узких витражей. Если бы кто-то в столь поздний час рискнул заглянуть сквозь разноцветные стекла, то был бы глубоко разочарован царившей внутри темнотой. Но любители погулять в этой части города после полуночи, к счастью, встречались редко. Совсем иной вид открывался сквозь хорошо освещенное стрельчатое окно, выходящее во внутренний дворик мрачноватого с виду здания.

В длинном помещении с низким потолком за массивным столом сидел мужчина в черной одежде и, склонив голову, методично вычеркивал строки в огромной счетной книге. За резной спинкой его кресла, недвусмысленно намекая на род деятельности, висел гобелен с тщательно вытканной лопатой. Красивой, серебристой, с толстой рукоятью, элегантно украшенной серебристым же орнаментом. Если долго смотреть, эта самая лопата начинала напоминать не то меч, не то крест — любимый символ богини-сестры*, что, в общем-то, весьма соответствовало интерьеру похоронного бюро. А если кому-то и этого знака не хватало для того, чтобы проникнуться местной атмосферой, то последние сомнения рассеивались при взгляде на стойку с лентами да на стеллаж с венками, траурными гирляндами и букетами искусственных цветов, а главное, на ряд пустых черных ящиков на специальных постаментах, выстроившихся вдоль стены.

Хотя один из гробов был не пустым и не черным. Его привезли утром вместе с телом, попросили обтянуть лиловой тканью, и украсить, а также организовать завтра скромные похороны на городском кладбище. И хотя гробовщик не очень-то любил разноцветную обивку, считая черную масть торжественной и мрачной, а потому наиболее подходящей для траурной церемонии, он принял и этот заказ.

Захлопнув книгу, мужчина отложил ее в сторону, поднялся и направился к шкафу, стоящему в углу комнаты, его полки были заставлены такими же толстыми томами и прикрыты створками из темного стекла. Владелец похоронного бюро любил порядок во всем. Порядок, покой, одиночество, ночную тишину и легкий флер тлена, сопровождающий работу с покойниками, которые так напоминали ему о прошлом. С бумажными делами на сегодня он закончил, а значит, настало время заняться куда более приятными обязанностями. Придирчиво перебрав ворох лент и коробочки с тряпичными цветами, он вооружился гвоздострелом и принялся старательно украшать крышку самого дальнего от стола гроба, который следовало подготовить к утру. Процесс был несложным, но в определенном смысле творческим. Недавно приобретенная новая модель рабочего инструмента удобно лежала в руке и в отличие от своего предшественника стреляла крохотными гвоздиками почти бесшумно.

— Итак... Двойная кайма из присборенных шелковых лент по периметру гроба... — прочитал мастер запись, сделанную на вырванном из блокнота листе. Странный шорох отвлек его внимание, но, оглядевшись, гробовщик списал непонятный звук на происки крыс, вернувшихся после последней травли в его мрачную обитель. — Что дальше? Окантованные белыми ромашками даты рождения и смерти в ногах, хм... несколько вульгарно, но раз так хочет жена усопшего... — проворчал он, доставая со стеллажа нужную коробку.

Высыпав белые тряпичные цветы на черный гроб, мужчина аккуратно разложил их вокруг таблички и принялся пристреливать к обтянутому атласом дереву. Затем достал из мраморной урны, временно служившей вазой, большую алую розу и, приколов ее посередине крышки, отошел на шаг, чтобы полюбоваться результатами своего труда. Покачав головой, помянул недобрым словом пристрастия заказчицы, но, учитывая, что кроме скверного вкуса у той есть еще и увесистый кошель, сдернул с крюка один из тонких серебристых жгутов и приступил к формированию под красным цветком довольно крупной надписи: "Мы любили тебя, Ки...".

— Как там звать-то тебя, приятель? — пробормотал гробовщик. Он оставил в покое будущее прибежище некоего "Ки..." и потянулся за листком бумаги, висящим на стене, чтобы в очередной раз свериться со схемой.

В этот самый момент притихший некоторое время назад шорох сменился довольно ритмичным постукиванием. Тук... тук-тук. Тук... тук-тук...

"Умная крыса, — подумал мужчина, задумчиво глядя в сторону, откуда доносились звуки, — и музыкальная, — за скромным стуком последовала серия сильных ударов. — Большая крыса, — ударов с явным металлическим отзвуком, — и вооруженная".

Черная бровь хозяина ПБ стремительно поползла вверх, пальцы застыли, не коснувшись схемы, а гвоздострел едва не полетел на пол, однако был вовремя подхвачен отточенным движением хорошо тренированной руки.

Минимум час (а то и два-три) ежедневно владелец "Последнего цветка" проводил, упражняясь с оружием или способными оное заменить подручными инструментами. Он родился магом. Вот только от дара его в какой-нибудь переделке проку не было. А деньги, которых у довольно богатого мужчины водилось немало, очень уж притягивали всяких темных личностей, охочих до легкой наживы. Потому находиться в хорошей физической форме этот человек считал едва ли не таким же важным делом, как поддерживать безупречную репутацию собственной конторы. Вот и сейчас, судя по всему, настало время "вежливо" пообщаться с очередным воришкой, вломившимся в дом через... кхм, а интересный способ проникновения у нынешних грабителей! Ни дать ни взять, виртуозы своего дела!

Подойдя ближе к обтянутому лиловым атласом ящику, похоронных дел мастер прислонился спиной к стене и, скрестив на груди руки, в одной из которых по-прежнему держал гвоздострел, с интересом уставился на гроб. За работу с ним рассчитывалась пожилая заказчица с заплаканным морщинистым лицом. Сказала, что внучка хозяйки подхватила неведомую болезнь, покрылась вся язвами и померла. Ну-ну. А такая милая вроде старушка была, профессионально горе разыгрывала... с виду и не скажешь, что сообщница преступника! Да и сопроводительные бумаги от лекаря к закрытому гробу прилагались.

Из глубины ящика раздался очередной удар, сильно походивший на звук вгрызающегося в дерево лезвия. Затем еще и еще... Тяжелая крышка жалобно крякнула и... шевельнулась. Мужчина задумчиво почесал гладко выбритый подбородок, не делая никаких попыток помочь новоявленному "зомби". Еще несколько ударов, подозрительный треск, и крышка гроба, поддавшись, полетела-таки на пол, потревожив глухим "Бу-бум-м-м" тишину рабочего зала. Длинноволосый "труп" с лиловыми разводами под вытаращенными глазами стремительно сел на своем окрашенном в те же тона ложе и принялся озираться. Черный корсет обтягивал торс, полосатые чулки — ноги, а бледные пальцы — без каких-либо намеков на язвы — крепко держали топор.

— Кхе-кхе! — деликатно кашлянул мужчина за спиной "покойницы". Ну надо же... и правда "внучка". Хотя кто этих лиловых* колдунов разберет? Они себе и в семьдесят мордочку пятнадцатилетней "нарисовать" могут.

"Покойница" вздрогнула и повернулась в его сторону. Гробовщик скользнул взглядом по перепуганному личику без малейших признаков мифической болезни, но с явным отпечатком решимости, по стройной фигурке в наряде выпускницы лилового факультета ведьм, уделил особое внимание трепетно прижимаемому к груди топору, слегка покореженной крышке гроба, одиноко валявшейся на полу, и... недобро так хмыкнул.

— Госпожа Джимджеммайна из семьи Аттамс? — воскресив в памяти имя клиентки, осведомился он.

— ДжимджеммайЛа, — осторожно поправила его воскресшая особа и покосилась на свое увесистое оружие. В тонких девичьих руках оно смотрелось нелепо.

— Неважно, — сказал мастер, отталкиваясь плечом от стены и демонстративно взвешивая в руке гвоздострел.

Он, конечно, встречал случаи, когда безутешные родственники клали в гроб любимых покойников деньги, украшения, семейные портреты и даже музыкальные колокольчики, чтоб на том свете не скучно было, но... топоры и прочие колюще-режуще-рубящие предметы у хрупких девиц пока ему обнаруживать не доводилось. Она же не воин какой-нибудь с ритуальным ножом на поясе. А значит, догадка про запланированное ограбление была верной. Или нет?

Медленно проведя гвоздострелом сверху вниз, затем справа налево, гробовщик вздохнул. Девчонка не упала и не забилась в судорогах, только глаз ее с жуткими лиловыми тенями как-то странно дернулся, пока она внимательно наблюдала за движениями мужчины. Ну что ж, раз знак Саймы* на нее не подействовал, значит, "живая покойница"— вовсе не сюрприз от полоумного некроманта, проживающего в начале улицы, а всего лишь воровка... с топором. Да уж, о времена, о нравы!

— А вы сейчас что... — начала шепотом ведьмочка, косясь на гвоздострел, — меня крестом богини-сестры осенили... с помощью этой штуки? — она опасливо кивнула на инструмент и невольно сглотнула.

— За неимением святой воды из храма богини-матери* приходится пользоваться обычными гвоздями, — "мило" улыбнулся ей собеседник. — Безотказное средство, знаешь ли. И для нечисти... и для воров.

— Я не воровка! — воскликнула она и, продолжая удерживать топор одной рукой, будто планировала им отбиваться от упомянутых гвоздей, начала шарить свободной ладонью за спиной. Гробовщик прищурился, ожидая результата ее поисков, а потом едва заметно поморщился, когда девчонка достала большую остроконечную шляпу, опоясанную лиловой лентой, и, нахлобучив колпак на голову, гордо сообщила: — Я честная ведьма!

— Угу, которая предпочитает спать в закрытом гробу, — саркастически заметил хозяин ПБ.

— Иногда, знаете ли, приходится, — обиженно пробурчала она.

— Выспалась? — покачав головой, поинтересовался мужчина.

— Да!

— Вот и славно. Выход там! — он указал направление гвоздострелом и, потеряв интерес к "честной ведьме", неспешной походкой направился к недоукрашенному гробу.

Демонстрировать свои воинские таланты ему не хотелось. Ибо не так и много мужской силы требовалось, чтобы душонку из этого хрупкого создания вытряхнуть. Пусть идет с миром, раз честная... поверим на слово. А топор может и оставить, в хозяйстве пригодится. Гробовщику ведь еще крышку гроба латать да список претензий к заказчице сочинять. Шутка ли дело! Эта коварная карга под видом заразно больного мертвеца в заколоченном ящике подсунула ему живую ведьму. А если б она не проснулась, и он ее закопал?!

Девица тем временем немного подумала и решительно заявила:

— Никуда я не пойду!

Похоронных дел мастер замер на полушаге, медленно обернулся и спокойно проговорил:

— Тогда ложись обратно, Джимджеммайна.

— ДжимджеммайЛа! — воскликнула ведьма.

— Да хоть Джимджеммила, — пожал плечами хозяин ПБ. — Ложись! Утром вынесут, — и, как ни в чем не бывало вернулся к прерванному занятию. — Только крышку закрой поплотнее, — добавил, продолжая выкладывать буквы из серебристого жгута на черной обивке другого гроба. — Я, так и быть, забью.

Три часа спустя...

В подвальном помещении было сыро, от голых стен, покрытых специальной краской, исходило зеленоватое свечение. Босые, если не считать шерстяных чулок в полоску, ноги девушки отчаянно мерзли. Но ведьмочка не хотела действовать на нервы и без того негостеприимному хозяину, "громыхая своими колошами", как он изволил назвать ее новые туфли. Очнувшись не в разрытой могиле, а в похоронном бюро этого нелюдимого типа, за которым уже лет пять как закрепилась слава самого лучшего гробовщика Готрэйма, Джимджеммайла решила, что богиня дала ей шанс и... принялась за уговоры.

— Я вам совсем не помешаю! Честно-честно, — горячо заверяла она, тиская в руках до блеска начищенную обувь. Хорошо еще, что подошвы были чистые. В гроб ее, как следовало, уложили не в абы какой одежде, а в парадном костюме дипломированной лиловой ведьмы. Спасибо, что не в свадебном платье, как других девиц, скончавшихся незамужними. Хотя, судя по тому, как кривилась физиономия собеседника при каждом упоминании ее профессии, лучше бы в свадебном! — Марой* клянусь, не помешаю!

— Да хоть всем божественным триумвиратом*! — отозвался мужчина, невозмутимо засыпая желтую свель* в погасшую настенную лампу. Золотистые частицы волшебной пыльцы, смешавшись с газом в колбе, тут же засветились, озаряя мрачное помещение приятным светом.

— Я готовить умею! — с надеждой сообщила девушка, продолжая стоически подпирать спиной холодную стену, — иногда даже есть можно, — добавила в сторону где-то на грани слышимости.

— Готовить? — он хмыкнул. — И что, Джемма, ты умеешь готовить? Варенье?

— Ну-у-у, — протянула она, не зная, соврать или сказать правду? В конце концов, раз его интересует варенье, то она научится. Вот купит в книжной лавке лучший сборник рецептов и научится, лишь бы не выгонял на улицу и не доносил об ее выходке зятю.

— Я сладкого не ем, — одной фразой бесчувственный брюнет свел на нет все ее планы. — Они, — он кивнул в сторону пронумерованных ячеек хладокамеры, — тоже!

— А суп? — схватилась за новую "соломинку" ведьмочка. — Мясной, вку-у-у-усный!

— Из человечины умеешь? — бросив на нее заинтересованный взгляд, спросил мужчина.

Позеленев, ведьма выдавила:

— Я попробую... суметь, — затем более уверенно добавила: — Если вы такое блюдо любите, — и тут же перешла на любимую "песню". — Только, пожалуйста, возьмите меня в помощницы, дьер* гробовщик!

— Дьера* недопокойница, мне не нужна помощница, — в который раз повторил он, отворачиваясь, чтобы эта ненормальная "приставала" не заметила играющую на его губах улыбку. В том, что ее возраст соответствует датам, которые следовало написать на лиловом гробу, сомнений больше не было. — Тем более такая глупая, что уже три часа, как этого понять не может! А особенно мне не нужен этот проклятый колпак в доме!

— Я выброшу! — перекинув обе туфли в одну руку, девушка стянула с головы практически не ношеную шляпу, с сожалением посмотрела на нее, смяла и спрятала за спину. — Сожгу! Честное волшебное!

— С головой? — хмыкнул гробовщик.

— Э-э-э? — не до конца поняла его гостья. Ну, или сделала вид, что не поняла.

— Мне не нужна в доме ведьма! — предельно ясно выразился он.