|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Поскольку Гарри понятия не имел, как долго ему придется принимать ванну, чтобы разгадать секрет золотого яйца, он решил заняться этим вечером, когда у него будет столько времени, сколько он захочет. Хотя ему и не хотелось принимать дополнительные услуги от Седрика, он также решил воспользоваться туалетом старост; туда допускалось гораздо меньше людей, так что вероятность того, что его побеспокоят, была гораздо меньшей.
Гарри тщательно спланировал свою экскурсию, потому что однажды смотритель Филч уже заставал его посреди ночи не в своей постели, и у него не было ни малейшего желания повторять этот опыт. Плащ-невидимка, конечно, был бы необходим, и в качестве дополнительной меры предосторожности Гарри решил взять Карту мародера, которая, наряду с Плащом, была самым полезным подспорьем в нарушении правил, которое было у Гарри. На карте был изображен весь Хогвартс, включая множество коротких путей и секретных проходов, и, что самое важное, на ней были изображены люди внутри замка в виде крошечных точек с надписями, перемещающихся по коридорам, чтобы Гарри был предупрежден, если кто-то приблизится к ванной.
В четверг вечером Гарри прокрался в постель, надел мантию, прокрался обратно вниз и, точно так же, как в ту ночь, когда Хагрид показывал ему драконов, стал ждать, когда откроется окошко за портретом. На этот раз Рон ждал снаружи, чтобы сообщить Толстой даме пароль ("банановые оладьи").
— Удачи, — пробормотал Рон, забираясь в комнату, когда Гарри прокрался мимо него.
Сегодня вечером было неудобно двигаться под мантией, потому что Гарри держал тяжелое яйцо под мышкой, а карту перед носом — в другой. Однако залитые лунным светом коридоры были пусты и тихи, и, сверяясь с картой через определенные промежутки времени, Гарри мог быть уверен, что не столкнется ни с кем, кого хотел бы избежать. Дойдя до статуи Бориса Растерянного, волшебника с потерянным видом, на руках у которого были перчатки, он нашел нужную дверь, наклонился к ней и пробормотал пароль "Сосновая свежесть", как и сказал ему Седрик.
Дверь со скрипом отворилась. Гарри проскользнул внутрь, запер за собой дверь на засов и, сняв мантию-невидимку, огляделся.
Его первой реакцией было то, что ради возможности пользоваться этой ванной стоило бы стать старостой. Она была мягко освещена великолепной люстрой со свечами, и все было сделано из белого мрамора, включая то, что выглядело как пустой прямоугольный бассейн, утопленный в пол посередине. По краям бассейна стояло около сотни золотых кранов, в рукоятку каждого из которых был вставлен драгоценный камень разного цвета. Также здесь был трамплин для прыжков в воду. На окнах висели длинные белые льняные занавески; в углу лежала большая стопка пушистых белых полотенец, а на стене висела картина в золотой раме. На ней была изображена белокурая русалка, которая крепко спала на камне, закрыв лицо длинными волосами. Они трепетали при каждом ее храпе.
Гарри двинулся вперед, оглядываясь по сторонам, его шаги эхом отдавались от стен. Какой бы великолепной ни была ванная — и как бы ему ни хотелось опробовать некоторые из этих кранов, — теперь, когда он был здесь, он не мог избавиться от ощущения, что Седрик, возможно, его разыгрывает. Как, скажите на милость, это могло помочь разгадать тайну яйца? Тем не менее, он положил одно из пушистых полотенец, плащ, карту и яйцо на бортик ванны размером с бассейн, затем опустился на колени и открыл несколько кранов.
Он сразу понял, что в воду они подмешивали разные виды пены для ванн, хотя это была не та пена для ванн, которую Гарри когда-либо пробовал. Из одного крана хлынули розовые и голубые пузырьки размером с футбольный мяч; из другого — белая как лед пена, такая густая, что Гарри подумал, что она выдержала бы его вес, если бы он захотел ее попробовать; из третьего — над поверхностью воды повисли фиолетовые облака густого аромата. Гарри некоторое время забавлялся, включая и выключая краны, особенно наслаждаясь эффектом одного из них, струя которого отражалась от поверхности воды большими дугами. Затем, когда глубокий бассейн наполнился горячей водой, пеной и пузырьками, что заняло совсем немного времени, учитывая его размеры, Гарри закрыл все краны, снял пижаму, тапочки и халат и скользнул в воду.
Там было так глубоко, что его ноги едва доставали до дна, и он даже отплыл на пару шагов, прежде чем отплыть назад и побродить по воде, уставившись на яйцо. Хотя плавать в горячей пенистой воде, окруженной облаками разноцветного пара, доставляло огромное удовольствие, на него не снизошло ни озарения, ни внезапного озарения понимания.
Гарри протянул руки, взял яйцо в свои мокрые ладони и открыл его. Вопящий звук наполнил ванную, эхом отражаясь от мраморных стен, но звучал он так же непонятно, как и всегда, если не еще более непонятно из-за всего этого эха. Он снова захлопнул ее, опасаясь, что звук привлечет Филча, и гадая, не входило ли это в планы Седрика, — и тут, заставив его подпрыгнуть так сильно, что он уронил яйцо, которое с грохотом покатилось по полу ванной, кто-то заговорил.
— На твоем месте я бы попробовал опустить его в воду.
Гарри в шоке проглотил изрядное количество пузырьков. Он встал, отплевываясь, и увидел призрак девушки очень мрачного вида, сидевшей, скрестив ноги, на одном из кранов. Это была плакса Миртл, которую обычно можно было услышать рыдающей в туалете тремя этажами ниже.
— Миртл! — Гарри возмущенно воскликнул: — На мне... на мне ничего нет!
Пена была такой густой, что это едва ли имело значение, но у него возникло неприятное ощущение, что Миртл подглядывала за ним из-за одного из кранов с тех пор, как он появился.
— Я закрыла глаза, когда ты вошел, — сказала она, моргая сквозь толстые стекла очков. — Ты не заходил ко мне целую вечность.
— Да. ...ну что ж. ... — сказал Гарри, слегка сгибая колени, просто чтобы убедиться, что Миртл не видит ничего, кроме его головы, — мне ведь нельзя заходить в твою ванную, не так ли? Она для девочек.
— Раньше тебе было все равно, — жалобно сказала Миртл. — Раньше ты все время был там.
Это было правдой, но только потому, что Гарри, Рон и Гермиона нашли в неработающих туалетах Миртл удобное место для тайного приготовления оборотного зелья — запрещенного снадобья, которое на час превратило их с Роном в живые копии Крэбба и Гойла, чтобы они могли прокрасться в туалет. Общая комната Слизерина.
— Меня отчитали за то, что я зашел туда, — сказал Гарри, что было наполовину правдой; Перси однажды поймал его, когда он выходил из ванной Миртл. — После этого я подумал, что мне лучше не возвращаться.
— О... я понимаю. — сказала Миртл, с мрачным видом ковыряя пальцем в пятнышке на подбородке. — хорошо. ...в любом случае. ...Я бы попробовала приготовить яйцо в воде. Именно так поступил Седрик Диггори.
— Ты тоже за ним шпионил? — возмутился Гарри. — Чем ты занимаешься, прокрадываешься сюда по вечерам, чтобы посмотреть, как старосты принимают ванну?
— Иногда, — лукаво ответила Миртл, — Но я никогда раньше не выходила из дома, чтобы с кем-нибудь поговорить.
— Это большая честь для меня, — мрачно сказал Гарри. — Держи глаза закрытыми!
Он убедился, что Миртл хорошо прикрыла очки, прежде чем вылезти из ванны, плотно обернул полотенце вокруг талии и отправился за яйцом. Когда он снова оказался в воде, Миртл посмотрела на него сквозь пальцы и сказала:
— Тогда продолжай. ...открой его под водой!
Гарри опустил яйцо под пенистую поверхность и открыл его. ...и на этот раз яйцо не завыло. Из него полилась булькающая песня, слов которой он не смог разобрать из-за воды.
— Тебе тоже нужно расслабиться, — сказала Миртл, которой, казалось, доставляло огромное удовольствие командовать им. — Продолжай!
Гарри глубоко вздохнул и нырнул под воду — и теперь, сидя на мраморном дне наполненной пеной ванны, он слышал хор жутких голосов, поющих ему из открытого яйца, которое он держал в руках:
— Приходи искать нас туда, где звучат наши голоса,
Мы не можем петь над землей,
И пока вы ищете, подумайте об этом:
Мы забрали то, чего вам будет очень не хватать,
вам придется искать целый час,
И вернуть то, что мы забрали,
Но прошло больше часа — перспектива мрачная,
Слишком поздно, это ушло, этого больше не вернуть.
Гарри позволил себе всплыть обратно и преодолел пузырчатую поверхность, откидывая волосы с глаз.
— Слышишь это? — спросила Миртл.
— Да. ... "Приди и найди нас там , где звучат наши голоса . ..."и если меня нужно будет убедить. ...подожди, мне нужно послушать еще раз. . . .
Он снова погрузился под воду. Гарри пришлось еще трижды исполнить песню яйца под водой, прежде чем он запомнил ее; затем он некоторое время плескался в воде, напряженно размышляя, а Миртл сидела и наблюдала за ним.
— Я должен пойти и поискать людей, которые не могут говорить над землей. ... — медленно произнес он. — Э-э-э... кто бы это мог быть?
— Тугодум, не так ли?
Он никогда не видел Плаксу Миртл такой веселой, если не считать того дня, когда от дозы Оборотного зелья у Гермионы стало мохнатое лицо и кошачий хвост. Гарри задумчиво оглядел ванную. ...если голоса можно было услышать только под водой, то вполне логично, что они принадлежали подводным существам. Он поделился этой теорией с Миртл, которая ухмыльнулась ему.
— Ну, так думал Диггори, — сказала она. — Он лежал и разговаривал сам с собой целую вечность. Целую вечность. ...почти все пузырьки исчезли...
— Под водой. ... — медленно произнес Гарри. — Миртл. ...кто обитает в озере, кроме гигантских кальмаров?
— О, всякие, — сказала она. — Я иногда спускаюсь туда. ...иногда у меня нет выбора, если кто-то спускает воду в моем туалете, когда я этого не ожидаю. ...
Стараясь не думать о Плаксе Миртл, спускающейся по трубе в озеро с содержимым унитаза, Гарри спросил:
— Ну, а у чего-нибудь там есть человеческий голос? Подожди-ка...
Взгляд Гарри упал на фотографию спящей русалки на стене.
— Миртл, там ведь нет русалок, правда?
— О-о-о, очень хорошо, — сказала она, сверкнув очками с толстыми стеклами. — Диггори потребовалось гораздо больше времени, чем это! И она тоже не спала, — Миртл мотнула головой в сторону русалки с выражением крайней неприязни на мрачном лице, — хихикала, хвасталась и сверкала плавниками...
— Это все, не так ли? — взволнованно спросил Гарри. — Второе задание — пойти и найти русалочий народец в озере и... и... . .
Но внезапно он осознал, что говорит, и почувствовал, как волнение покидает его, как будто кто-то только что вытащил пробку из его желудка. Он был не очень хорошим пловцом, у него никогда не было большой практики. В юности Дадли посещал занятия, но тетя Петуния и дядя Вернон, без сомнения, надеясь, что Гарри однажды утонет, не удосужились дать ему ни одного урока. Пару раз искупаться в этом озере было совсем неплохо, но оно было очень большим и очень глубоким. ...и русалочий народ, несомненно, жил бы прямо на дне. . . .
— Миртл, — медленно произнес Гарри, — как я должен дышать?
При этих словах глаза Миртл внезапно снова наполнились слезами.
— Бестактно! — пробормотала она, роясь в карманах мантии в поисках носового платка.
— Что такое бестактность? — недоуменно спросил Гарри.
— Говоришь о дыхании в моем присутствии! — пронзительно воскликнула она, и ее голос громким эхом разнесся по ванной. — Когда я не могу. ...когда я этого не сделал. ...уже целую вечность...
Она уткнулась лицом в носовой платок и громко шмыгнула носом. Гарри вспомнил, как Миртл всегда переживала из-за того, что она умерла, но никто из других знакомых ему призраков не поднимал такого шума по этому поводу.
— Извини, — нетерпеливо сказал он. — Я не имел в виду... я просто забыл...
— О да, очень легко забыть, что Миртл мертва, — сказала Миртл, сглотнув и глядя на него опухшими глазами. — Никто не хватился меня, даже когда я была жива. У них ушло много часов на то, чтобы найти мое тело — я знаю, я сидела там и ждала их. Олив Хорнби вошла в ванную: "Миртл, ты опять здесь, дуешься? — спросила она. — Потому что профессор Диппет попросил меня поискать тебя", — и тут она увидела мое тело. ...о-о-о, она не забывала об этом до самой смерти, я позаботился об этом. ...ходил за ней повсюду и напоминала ей, я это делала. Я помню, как на свадьбе ее брата...
Но Гарри не слушал; он снова думал о песне русалочьего народа. "Мы забрали то, чего тебе будет очень не хватать". Это звучало так, как будто они собирались украсть что-то из его вещей, что-то, что он должен был вернуть. Что они собирались забрать?
— а потом, конечно, она пошла в Министерство магии, чтобы я перестала ее преследовать, так что мне пришлось вернуться сюда и жить в своем туалете.
— Хорошо, — неопределенно ответил Гарри. — Ну, я продвинулся гораздо дальше, чем был. ...Закрой глаза еще раз, ладно? Я выхожу.
Он достал яйцо со дна ванны, вылез, вытерся и снова натянул пижаму и халат.
— Ты как-нибудь еще навестишь меня в ванной? — Печально спросила Плакса Миртл, когда Гарри взял мантию-невидимку.
— Э-э-э... я попробую, — сказал Гарри, хотя про себя подумал, что он смог бы снова посетить ванную Миртл только в том случае, если бы все остальные туалеты в замке были заблокированы. — Увидимся, Миртл. спасибо за твою помощь.
— Пока, пока, — мрачно сказала она, и, надевая мантию-невидимку, Гарри увидел, как она снова увеличивает масштаб.
В темном коридоре Гарри изучил карту "Мародера", чтобы убедиться, что путь все еще свободен. Да, точки, принадлежащие Филчу и его кошке миссис Норрис, были в целости и сохранности в своем кабинете. ...казалось, ничто, кроме Пивза, не двигалось, хотя он и прыгал по комнате с трофеями этажом выше. ...Гарри сделал первый шаг в сторону Гриффиндорской башни, когда его внимание привлекло кое-что еще на карте. ...что-то явно странное.
Пивз был не единственным, кто двигался. По комнате в левом нижнем углу металась одинокая точка — кабинет Снейпа. Но на этой точке не было надписи "Северус Снейп". это был Бартемиус Крауч.
Гарри уставился на точку. Предполагалось, что мистер Крауч был слишком болен, чтобы пойти на работу или прийти на Рождественский бал — так что же он делал, пробираясь в Хогвартс в час ночи? Гарри внимательно наблюдал, как точка двигалась по комнате, останавливаясь то тут, то там. . . .
Гарри заколебался, размышляя. ...а потом любопытство взяло верх. Он повернулся и направился в противоположную сторону, к ближайшей лестнице. Он собирался посмотреть, что задумал Крауч.
Гарри спускался по лестнице как можно тише, хотя лица на некоторых портретах все равно с любопытством оборачивались на скрип половицы или шорох его пижамы. Он прокрался по нижнему коридору, отодвинул гобелен примерно на полпути и спустился по более узкой лестнице, чтобы сократить путь и спуститься на два этажа. Он то и дело поглядывал на карту, размышляя. ...Просто это было как-то не в характере правильного, законопослушного мистера Крауча шнырять по чужому офису так поздно ночью. . . .
|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
