|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
Поскольку Гарри понятия не имел, как долго ему придется принимать ванну, чтобы разгадать секрет золотого яйца, он решил заняться этим вечером, когда у него будет столько времени, сколько он захочет. Хотя ему и не хотелось принимать дополнительные услуги от Седрика, он также решил воспользоваться туалетом старост; туда допускалось гораздо меньше людей, так что вероятность того, что его побеспокоят, была гораздо меньшей.
Гарри тщательно спланировал свою экскурсию, потому что однажды смотритель Филч уже заставал его посреди ночи не в своей постели, и у него не было ни малейшего желания повторять этот опыт. Плащ-невидимка, конечно, был бы необходим, и в качестве дополнительной меры предосторожности Гарри решил взять Карту мародера, которая, наряду с Плащом, была самым полезным подспорьем в нарушении правил, которое было у Гарри. На карте был изображен весь Хогвартс, включая множество коротких путей и секретных проходов, и, что самое важное, на ней были изображены люди внутри замка в виде крошечных точек с надписями, перемещающихся по коридорам, чтобы Гарри был предупрежден, если кто-то приблизится к ванной.
В четверг вечером Гарри прокрался в постель, надел мантию, прокрался обратно вниз и, точно так же, как в ту ночь, когда Хагрид показывал ему драконов, стал ждать, когда откроется окошко за портретом. На этот раз Рон ждал снаружи, чтобы сообщить Толстой даме пароль ("банановые оладьи").
— Удачи, — пробормотал Рон, забираясь в комнату, когда Гарри прокрался мимо него.
Сегодня вечером было неудобно двигаться под мантией, потому что Гарри держал тяжелое яйцо под мышкой, а карту перед носом — в другой. Однако залитые лунным светом коридоры были пусты и тихи, и, сверяясь с картой через определенные промежутки времени, Гарри мог быть уверен, что не столкнется ни с кем, кого хотел бы избежать. Дойдя до статуи Бориса Растерянного, волшебника с потерянным видом, на руках у которого были перчатки, он нашел нужную дверь, наклонился к ней и пробормотал пароль "Сосновая свежесть", как и сказал ему Седрик.
Дверь со скрипом отворилась. Гарри проскользнул внутрь, запер за собой дверь на засов и, сняв мантию-невидимку, огляделся.
Его первой реакцией было то, что ради возможности пользоваться этой ванной стоило бы стать старостой. Она была мягко освещена великолепной люстрой со свечами, и все было сделано из белого мрамора, включая то, что выглядело как пустой прямоугольный бассейн, утопленный в пол посередине. По краям бассейна стояло около сотни золотых кранов, в рукоятку каждого из которых был вставлен драгоценный камень разного цвета. Также здесь был трамплин для прыжков в воду. На окнах висели длинные белые льняные занавески; в углу лежала большая стопка пушистых белых полотенец, а на стене висела картина в золотой раме. На ней была изображена белокурая русалка, которая крепко спала на камне, закрыв лицо длинными волосами. Они трепетали при каждом ее храпе.
Гарри двинулся вперед, оглядываясь по сторонам, его шаги эхом отдавались от стен. Какой бы великолепной ни была ванная — и как бы ему ни хотелось опробовать некоторые из этих кранов, — теперь, когда он был здесь, он не мог избавиться от ощущения, что Седрик, возможно, его разыгрывает. Как, скажите на милость, это могло помочь разгадать тайну яйца? Тем не менее, он положил одно из пушистых полотенец, плащ, карту и яйцо на бортик ванны размером с бассейн, затем опустился на колени и открыл несколько кранов.
Он сразу понял, что в воду они подмешивали разные виды пены для ванн, хотя это была не та пена для ванн, которую Гарри когда-либо пробовал. Из одного крана хлынули розовые и голубые пузырьки размером с футбольный мяч; из другого — белая как лед пена, такая густая, что Гарри подумал, что она выдержала бы его вес, если бы он захотел ее попробовать; из третьего — над поверхностью воды повисли фиолетовые облака густого аромата. Гарри некоторое время забавлялся, включая и выключая краны, особенно наслаждаясь эффектом одного из них, струя которого отражалась от поверхности воды большими дугами. Затем, когда глубокий бассейн наполнился горячей водой, пеной и пузырьками, что заняло совсем немного времени, учитывая его размеры, Гарри закрыл все краны, снял пижаму, тапочки и халат и скользнул в воду.
Там было так глубоко, что его ноги едва доставали до дна, и он даже отплыл на пару шагов, прежде чем отплыть назад и побродить по воде, уставившись на яйцо. Хотя плавать в горячей пенистой воде, окруженной облаками разноцветного пара, доставляло огромное удовольствие, на него не снизошло ни озарения, ни внезапного озарения понимания.
Гарри протянул руки, взял яйцо в свои мокрые ладони и открыл его. Вопящий звук наполнил ванную, эхом отражаясь от мраморных стен, но звучал он так же непонятно, как и всегда, если не еще более непонятно из-за всего этого эха. Он снова захлопнул ее, опасаясь, что звук привлечет Филча, и гадая, не входило ли это в планы Седрика, — и тут, заставив его подпрыгнуть так сильно, что он уронил яйцо, которое с грохотом покатилось по полу ванной, кто-то заговорил.
— На твоем месте я бы попробовал опустить его в воду.
Гарри в шоке проглотил изрядное количество пузырьков. Он встал, отплевываясь, и увидел призрак девушки очень мрачного вида, сидевшей, скрестив ноги, на одном из кранов. Это была плакса Миртл, которую обычно можно было услышать рыдающей в туалете тремя этажами ниже.
— Миртл! — Гарри возмущенно воскликнул: — На мне... на мне ничего нет!
Пена была такой густой, что это едва ли имело значение, но у него возникло неприятное ощущение, что Миртл подглядывала за ним из-за одного из кранов с тех пор, как он появился.
— Я закрыла глаза, когда ты вошел, — сказала она, моргая сквозь толстые стекла очков. — Ты не заходил ко мне целую вечность.
— Да. ...ну что ж. ... — сказал Гарри, слегка сгибая колени, просто чтобы убедиться, что Миртл не видит ничего, кроме его головы, — мне ведь нельзя заходить в твою ванную, не так ли? Она для девочек.
— Раньше тебе было все равно, — жалобно сказала Миртл. — Раньше ты все время был там.
Это было правдой, но только потому, что Гарри, Рон и Гермиона нашли в неработающих туалетах Миртл удобное место для тайного приготовления оборотного зелья — запрещенного снадобья, которое на час превратило их с Роном в живые копии Крэбба и Гойла, чтобы они могли прокрасться в туалет. Общая комната Слизерина.
— Меня отчитали за то, что я зашел туда, — сказал Гарри, что было наполовину правдой; Перси однажды поймал его, когда он выходил из ванной Миртл. — После этого я подумал, что мне лучше не возвращаться.
— О... я понимаю. — сказала Миртл, с мрачным видом ковыряя пальцем в пятнышке на подбородке. — хорошо. ...в любом случае. ...Я бы попробовала приготовить яйцо в воде. Именно так поступил Седрик Диггори.
— Ты тоже за ним шпионил? — возмутился Гарри. — Чем ты занимаешься, прокрадываешься сюда по вечерам, чтобы посмотреть, как старосты принимают ванну?
— Иногда, — лукаво ответила Миртл, — Но я никогда раньше не выходила из дома, чтобы с кем-нибудь поговорить.
— Это большая честь для меня, — мрачно сказал Гарри. — Держи глаза закрытыми!
Он убедился, что Миртл хорошо прикрыла очки, прежде чем вылезти из ванны, плотно обернул полотенце вокруг талии и отправился за яйцом. Когда он снова оказался в воде, Миртл посмотрела на него сквозь пальцы и сказала:
— Тогда продолжай. ...открой его под водой!
Гарри опустил яйцо под пенистую поверхность и открыл его. ...и на этот раз яйцо не завыло. Из него полилась булькающая песня, слов которой он не смог разобрать из-за воды.
— Тебе тоже нужно расслабиться, — сказала Миртл, которой, казалось, доставляло огромное удовольствие командовать им. — Продолжай!
Гарри глубоко вздохнул и нырнул под воду — и теперь, сидя на мраморном дне наполненной пеной ванны, он слышал хор жутких голосов, поющих ему из открытого яйца, которое он держал в руках:
— Приходи искать нас туда, где звучат наши голоса,
Мы не можем петь над землей,
И пока вы ищете, подумайте об этом:
Мы забрали то, чего вам будет очень не хватать,
вам придется искать целый час,
И вернуть то, что мы забрали,
Но прошло больше часа — перспектива мрачная,
Слишком поздно, это ушло, этого больше не вернуть.
Гарри позволил себе всплыть обратно и преодолел пузырчатую поверхность, откидывая волосы с глаз.
— Слышишь это? — спросила Миртл.
— Да. ... "Приди и найди нас там , где звучат наши голоса . ..."и если меня нужно будет убедить. ...подожди, мне нужно послушать еще раз. . . .
Он снова погрузился под воду. Гарри пришлось еще трижды исполнить песню яйца под водой, прежде чем он запомнил ее; затем он некоторое время плескался в воде, напряженно размышляя, а Миртл сидела и наблюдала за ним.
— Я должен пойти и поискать людей, которые не могут говорить над землей. ... — медленно произнес он. — Э-э-э... кто бы это мог быть?
— Тугодум, не так ли?
Он никогда не видел Плаксу Миртл такой веселой, если не считать того дня, когда от дозы Оборотного зелья у Гермионы стало мохнатое лицо и кошачий хвост. Гарри задумчиво оглядел ванную. ...если голоса можно было услышать только под водой, то вполне логично, что они принадлежали подводным существам. Он поделился этой теорией с Миртл, которая ухмыльнулась ему.
— Ну, так думал Диггори, — сказала она. — Он лежал и разговаривал сам с собой целую вечность. Целую вечность. ...почти все пузырьки исчезли...
— Под водой. ... — медленно произнес Гарри. — Миртл. ...кто обитает в озере, кроме гигантских кальмаров?
— О, всякие, — сказала она. — Я иногда спускаюсь туда. ...иногда у меня нет выбора, если кто-то спускает воду в моем туалете, когда я этого не ожидаю. ...
Стараясь не думать о Плаксе Миртл, спускающейся по трубе в озеро с содержимым унитаза, Гарри спросил:
— Ну, а у чего-нибудь там есть человеческий голос? Подожди-ка...
Взгляд Гарри упал на фотографию спящей русалки на стене.
— Миртл, там ведь нет русалок, правда?
— О-о-о, очень хорошо, — сказала она, сверкнув очками с толстыми стеклами. — Диггори потребовалось гораздо больше времени, чем это! И она тоже не спала, — Миртл мотнула головой в сторону русалки с выражением крайней неприязни на мрачном лице, — хихикала, хвасталась и сверкала плавниками...
— Это все, не так ли? — взволнованно спросил Гарри. — Второе задание — пойти и найти русалочий народец в озере и... и... . .
Но внезапно он осознал, что говорит, и почувствовал, как волнение покидает его, как будто кто-то только что вытащил пробку из его желудка. Он был не очень хорошим пловцом, у него никогда не было большой практики. В юности Дадли посещал занятия, но тетя Петуния и дядя Вернон, без сомнения, надеясь, что Гарри однажды утонет, не удосужились дать ему ни одного урока. Пару раз искупаться в этом озере было совсем неплохо, но оно было очень большим и очень глубоким. ...и русалочий народ, несомненно, жил бы прямо на дне. . . .
— Миртл, — медленно произнес Гарри, — как я должен дышать?
При этих словах глаза Миртл внезапно снова наполнились слезами.
— Бестактно! — пробормотала она, роясь в карманах мантии в поисках носового платка.
— Что такое бестактность? — недоуменно спросил Гарри.
— Говоришь о дыхании в моем присутствии! — пронзительно воскликнула она, и ее голос громким эхом разнесся по ванной. — Когда я не могу. ...когда я этого не сделал. ...уже целую вечность...
Она уткнулась лицом в носовой платок и громко шмыгнула носом. Гарри вспомнил, как Миртл всегда переживала из-за того, что она умерла, но никто из других знакомых ему призраков не поднимал такого шума по этому поводу.
— Извини, — нетерпеливо сказал он. — Я не имел в виду... я просто забыл...
— О да, очень легко забыть, что Миртл мертва, — сказала Миртл, сглотнув и глядя на него опухшими глазами. — Никто не хватился меня, даже когда я была жива. У них ушло много часов на то, чтобы найти мое тело — я знаю, я сидела там и ждала их. Олив Хорнби вошла в ванную: "Миртл, ты опять здесь, дуешься? — спросила она. — Потому что профессор Диппет попросил меня поискать тебя", — и тут она увидела мое тело. ...о-о-о, она не забывала об этом до самой смерти, я позаботился об этом. ...ходил за ней повсюду и напоминала ей, я это делала. Я помню, как на свадьбе ее брата...
Но Гарри не слушал; он снова думал о песне русалочьего народа. "Мы забрали то, чего тебе будет очень не хватать". Это звучало так, как будто они собирались украсть что-то из его вещей, что-то, что он должен был вернуть. Что они собирались забрать?
— а потом, конечно, она пошла в Министерство магии, чтобы я перестала ее преследовать, так что мне пришлось вернуться сюда и жить в своем туалете.
— Хорошо, — неопределенно ответил Гарри. — Ну, я продвинулся гораздо дальше, чем был. ...Закрой глаза еще раз, ладно? Я выхожу.
Он достал яйцо со дна ванны, вылез, вытерся и снова натянул пижаму и халат.
— Ты как-нибудь еще навестишь меня в ванной? — Печально спросила Плакса Миртл, когда Гарри взял мантию-невидимку.
— Э-э-э... я попробую, — сказал Гарри, хотя про себя подумал, что он смог бы снова посетить ванную Миртл только в том случае, если бы все остальные туалеты в замке были заблокированы. — Увидимся, Миртл. спасибо за твою помощь.
— Пока, пока, — мрачно сказала она, и, надевая мантию-невидимку, Гарри увидел, как она снова увеличивает масштаб.
В темном коридоре Гарри изучил карту "Мародера", чтобы убедиться, что путь все еще свободен. Да, точки, принадлежащие Филчу и его кошке миссис Норрис, были в целости и сохранности в своем кабинете. ...казалось, ничто, кроме Пивза, не двигалось, хотя он и прыгал по комнате с трофеями этажом выше. ...Гарри сделал первый шаг в сторону Гриффиндорской башни, когда его внимание привлекло кое-что еще на карте. ...что-то явно странное.
Пивз был не единственным, кто двигался. По комнате в левом нижнем углу металась одинокая точка — кабинет Снейпа. Но на этой точке не было надписи "Северус Снейп". это был Бартемиус Крауч.
Гарри уставился на точку. Предполагалось, что мистер Крауч был слишком болен, чтобы пойти на работу или прийти на Рождественский бал — так что же он делал, пробираясь в Хогвартс в час ночи? Гарри внимательно наблюдал, как точка двигалась по комнате, останавливаясь то тут, то там. . . .
Гарри заколебался, размышляя. ...а потом любопытство взяло верх. Он повернулся и направился в противоположную сторону, к ближайшей лестнице. Он собирался посмотреть, что задумал Крауч.
Гарри спускался по лестнице как можно тише, хотя лица на некоторых портретах все равно с любопытством оборачивались на скрип половицы или шорох его пижамы. Он прокрался по нижнему коридору, отодвинул гобелен примерно на полпути и спустился по более узкой лестнице, чтобы сократить путь и спуститься на два этажа. Он то и дело поглядывал на карту, размышляя. ...Просто это было как-то не в характере правильного, законопослушного мистера Крауча шнырять по чужому офису так поздно ночью. . . .
А потом, на полпути вниз по лестнице, не думая о том, что он делает, не концентрируясь ни на чем, кроме странного поведения мистера Крауча, нога Гарри внезапно провалилась прямо сквозь ступеньку, которую Невилл всегда забывал перепрыгнуть. Он неуклюже покачнулся, и золотое яйцо, все еще влажное после купания, выскользнуло у него из-под руки. Он наклонился вперед, чтобы поймать его, но было слишком поздно; яйцо падало вниз по длинной лестнице с грохотом, похожим на удары бас-барабана, на каждой ступеньке — мантия-невидимка соскальзывала — Гарри схватил ее, и Карта мародеров выпала у него из рук и соскользнула вниз на шесть ступенек, где, увязнув в ступеньке выше колена, он не смог дотянуться до него.
Золотое яйцо провалилось сквозь гобелен у подножия лестницы, лопнуло и громко завыло в коридоре внизу. Гарри вытащил волшебную палочку и попытался дотронуться до Карты мародеров, чтобы стереть ее, но до нее было слишком далеко, чтобы дотянуться...
Натянув на себя мантию, Гарри выпрямился, напряженно прислушиваясь, прищурив от страха глаза. ...и почти сразу же... —
— ПИВЗ!
Это был безошибочно узнаваемый охотничий клич смотрителя Филча. Гарри слышал, как его быстрые шаркающие шаги приближались все ближе и ближе, а хриплый голос звучал все громче и громче от ярости.
— Что это за шум? Ты что, разбудил весь замок? Я тебя достану, Пивз, я тебя достану, ты... ...и что это такое?
Шаги Филча замерли; раздался лязг металла о металл, и плач прекратился — Филч поднял яйцо и закрыл его. Гарри стоял очень тихо, одна нога все еще была крепко зажата в магической ступеньке, и прислушивался. В любой момент Филч мог отодвинуть гобелен, ожидая увидеть Пивза... Но никакого Пивза не было... Но если бы он поднялся по лестнице, то увидел бы Карту мародеров. ...и был бы у него плащ-невидимка или нет, на карте было бы показано, что "Гарри Поттер" стоит именно там, где он был.
— Яйцо? — Тихо спросил Филч, стоя у подножия лестницы. — Моя милая! — миссис Норрис, очевидно, была с ним. — Это подсказка трех волшебников! Она принадлежит школьному чемпиону!
Гарри почувствовал тошноту, его сердце бешено колотилось
— ПИВЗ! Филч радостно завопил. — Ты воровал!
Он отдернул гобелен внизу, и Гарри увидел его ужасное, одутловатое лицо и выпученные светлые глаза, уставившиеся на темную и (как показалось Филчу) пустынную лестницу.
— Ты что, прячешься? — тихо спросил он. — Я иду за тобой, Пивз. ...Ты взял и украл ключ к разгадке Трех волшебников, Пивз. ...Дамблдор выставит тебя отсюда за это, ты, грязный полтергейст-воришка. . . .
Филч начал подниматься по лестнице, его тощая кошка пыльного цвета следовала за ним по пятам. Похожие на лампы глаза миссис Норрис, так похожие на глаза ее хозяина, были устремлены прямо на Гарри. У него уже был случай задуматься, действует ли Мантия-невидимка на кошек. ...Охваченный дурным предчувствием, он наблюдал, как Филч в своем старом фланелевом халате подходит все ближе и ближе — он отчаянно пытался высвободить застрявшую ногу, но она лишь погрузилась еще на несколько сантиметров — в любую секунду Филч мог заметить карту или наткнуться прямо на него...
— Филч? Что происходит?
Филч остановился на несколько ступенек ниже Гарри и обернулся. У подножия лестницы стоял единственный человек, который мог усугубить положение Гарри: Снейп. На нем была длинная серая ночная рубашка, и он выглядел смертельно бледным.
— Это Пивз, профессор, — злобно прошептал Филч. — Он сбросил это яйцо с лестницы.
Снейп быстро поднялся по лестнице и остановился рядом с Филчем. Гарри стиснул зубы, уверенный, что его громко бьющееся сердце может выдать его в любую секунду. . . .
— Пивз? тихо переспросил Снейп, глядя на яйцо в руках Филча. — Но Пивз не мог попасть в мой кабинет...
— Это яйцо было в вашем кабинете, профессор?
— Конечно, нет, — огрызнулся Снейп. — Я слышал стук и вопли...
— Да, профессор, это было яйцо...
-Я собирался разобраться...
— Пивз бросил его, профессор...
— и когда я проходил мимо своего кабинета, я увидел, что факелы зажжены, а дверца шкафа приоткрыта! Кто-то там рылся!
— Но Пивз не мог...
— Я знаю, что он не мог, Филч! — Снейп снова огрызнулся. — Я запечатал свой кабинет заклинанием, которое не может разрушить никто, кроме волшебника! — Снейп посмотрел вверх по лестнице, прямо сквозь Гарри, а затем вниз, в коридор. — Я хочу, чтобы ты пошел со мной и помог мне найти злоумышленника, Филч.
— Я... да, профессор... но...
Филч с тоской посмотрел вверх по лестнице, прямо сквозь Гарри, который видел, что ему очень не хочется упускать шанс загнать Пивза в угол. Иди, молча умолял его Гарри, иди со Снейпом. ...иди. ...Миссис Норрис выглядывала из-за ног Филча. ...Гарри показалось, что она чувствует его запах. ...Зачем он наполнил ванну таким количеством ароматной пены?
— Дело в том, профессор, — жалобно произнес Филч, — что на этот раз директору придется прислушаться ко мне. Пивз обкрадывает ученика, и, возможно, это мой шанс выставить его из замка раз и навсегда...
— Филч, мне плевать на этого проклятого полтергейста, это мой офис, который...
Щелк. Щелк. Щелк.
Снейп резко замолчал. Они с Филчем оба посмотрели вниз, на лестницу. Гарри увидел, как Грюм Грозный Глаз, прихрамывая, появился в узком проходе между их головами. Грюм был одет в свой старый дорожный плащ поверх ночной рубашки и, как обычно, опирался на посох.
— Пижамная вечеринка, не так ли? — прорычал он, поднимаясь по лестнице.
— Профессор Снейп и я услышали шум, профессор, — сразу же сказал Филч. — Полтергейст Пивз, как обычно, разбрасывает вещи, а потом профессор Снейп обнаружил, что кто-то вломился в его кабинет...
— Заткнись! — Прошипел Снейп Филчу.
Грюм подошел на шаг ближе к подножию лестницы. Гарри увидел, как волшебный взгляд Грюма скользнул по Снейпу, а затем, безошибочно, по нему самому.
Сердце Гарри бешено заколотилось. Грюм мог видеть сквозь мантию-невидимку... Он один мог видеть всю странность этой сцены: Снейп в ночной рубашке, Филч, сжимающий яйцо, и он, Гарри, застрявший на лестнице позади них. Перекошенный рот Грюма открылся от удивления. Несколько секунд они с Гарри смотрели друг другу прямо в глаза. Затем Хмури закрыл рот и снова обратил свой голубой взгляд на Снейпа.
— Я правильно расслышал, Снейп? — медленно спросил он. — Кто-то вломился в твой кабинет?
— Это неважно, — холодно произнес Снейп.
— Напротив, — проворчал Грюм, — это очень важно. Кому могло понадобиться вламываться в твой кабинет?
— Студент, я полагаю, — сказал Снейп. Гарри заметил, как на сальном виске Снейпа вздулась вена. — Такое случалось и раньше. Ингредиенты для зелий пропадали из моего личного шкафа. ...студенты, без сомнения, пробовали запрещенные смеси...
— Думаешь, они охотились за ингредиентами для зелий, а? — спросил Грюм. — Ты больше ничего не прячешь в своем кабинете, не так ли?
Гарри увидел, как желтоватое лицо Снейпа приобрело неприятный кирпичный оттенок, а жилка на виске запульсировала быстрее.
— Ты знаешь, что я ничего не скрываю, Грюм, — сказал он мягким и опасным голосом, — поскольку ты сам довольно тщательно обыскал мой кабинет.
Лицо Грюма расплылось в улыбке.
— Это привилегия мракоборца, Снейп. Дамблдор велел мне присматривать за...
— Так уж случилось, что Дамблдор доверяет мне, — процедил Снейп сквозь стиснутые зубы. — Я отказываюсь верить, что он отдавал вам приказы обыскивать мой кабинет!
— Конечно, Дамблдор доверяет вам, — проворчал Грюм. — Он доверчивый человек, не так ли? Верит во второй шанс. Но я... Я говорю, что есть пятна, которые не проходят, Снейп. Пятна, которые никогда не проходят, ты понимаешь, что я имею в виду?
Снейп внезапно сделал нечто очень странное. Он судорожно сжал свое левое предплечье правой рукой, как будто что-то причинило ему боль.
Хмури рассмеялся.
— Возвращайся в постель, Снейп.
— У тебя нет полномочий меня куда-либо отправлять! — прошипел Снейп, отпуская его руку, словно сердясь на самого себя. — У меня такое же право бродить по школе после наступления темноты, как и у тебя!
— Убирайся, — сказал Грюм, но его голос был полон угрозы. — Я с нетерпением жду, когда мы как-нибудь встретимся с вами в темном коридоре. ...Кстати, вы кое-что уронили. . . .
С ужасом Гарри увидел, как Грюм ткнул пальцем в Карту мародеров, все еще лежавшую на лестнице шестью ступеньками ниже него. Когда Снейп и Филч повернулись, чтобы посмотреть на это, Гарри отбросил всякую осторожность; он поднял руки под мантией и яростно замахал Грюму, чтобы привлечь его внимание, одними губами произнеся:
— Это мое! Мое!
Снейп потянулся за ней, и на его лице отразилось ужасное понимание происходящего.
— Спасибо, пергамент!
Карта взлетела в воздух, выскользнула из протянутых пальцев Снейпа и полетела вниз по лестнице в руку Муди.
— Это моя ошибка, — спокойно сказал Муди. — Это мое... Должно быть, я уронил его раньше...
Но черные глаза Снейпа перебегали с яйца в руках Филча на карту в руках Грюма, и Гарри понял, что тот складывает два и два так, как мог только Снейп. . . .
— Поттер, — тихо позвал он.
— Что это? — спокойно спросил Грюм, складывая карту и пряча ее в карман.
— Поттер! — прорычал Снейп, и он действительно повернул голову и уставился прямо на то место, где стоял Гарри, как будто внезапно смог его увидеть. — Это яйцо — яйцо Поттера. Этот кусок пергамента принадлежит Поттеру. Я видел его раньше, я узнаю его! Поттер здесь! Поттер в своей мантии-невидимке!
Снейп вытянул руки, как слепой, и начал подниматься по лестнице; Гарри мог бы поклясться, что его слишком большие ноздри расширились, пытаясь унюхать Гарри — пойманный в ловушку, Гарри отклонился назад, пытаясь избежать прикосновения пальцев Снейпа, но в любой момент мог —
— Там ничего нет, Снейп! — рявкнул Грюм, — но я буду рад рассказать директору, как быстро ты вспомнил о Гарри Поттере!
— Что это значит? — Снейп снова повернулся к Грюму, его руки все еще были вытянуты в нескольких сантиметрах от груди Гарри.
— Это значит, что Дамблдору очень интересно узнать, кто имеет зуб на этого мальчика! — сказал Грюм, прихрамывая еще ближе к подножию лестницы. — И мне тоже, Снейп. ...очень интересно.... — Свет факела падал на его изуродованное лицо, так что шрамы и кусок, отсутствующий в носу, казались глубже и темнее, чем когда-либо.
Снейп смотрел на Грюма сверху вниз, и Гарри не мог видеть выражения его лица. Какое-то время никто не двигался и ничего не говорил. Затем Снейп медленно опустил руки.
— Я просто подумал, — сказал Снейп с наигранным спокойствием в голосе, — что если Поттер снова бродит где-то в нерабочее время. ...это его дурная привычка. ...его следует остановить. Ради... ради его собственной безопасности.
— А, я понимаю, — тихо сказал Хмури. — Ты принимаешь интересы Поттера близко к сердцу, не так ли?
Наступила пауза. Снейп и Грюм все еще смотрели друг на друга. Миссис Норрис громко мяукнула, все еще выглядывая из-за ног Филча в поисках источника запаха пены для ванны, исходящего от Гарри.
— Я, пожалуй, вернусь в постель, — коротко сказал Снейп.
— Лучшая идея, которая пришла тебе в голову за весь вечер, — сказал Грюм. — А теперь, Филч, если ты просто отдашь мне это яйцо...
— Нет! — сказал Филч, сжимая яйцо так, словно это был его первенец. — Профессор Муди, это доказательство предательства Пивза!
— Это собственность чемпиона, у которого он его украл, — сказал Муди. — Отдай это мне, сейчас же.
Снейп спустился по лестнице и прошел мимо Грюма, не сказав больше ни слова. Филч что-то чирикнул миссис Норрис, которая еще несколько секунд тупо смотрела на Гарри, прежде чем повернуться и последовать за своим хозяином. Все еще учащенно дыша, Гарри услышал, как Снейп удаляется по коридору; Филч передал Грюму яйцо и тоже исчез из виду, что-то пробормотав миссис Норрис.
— Не бери в голову, моя сладкая... мы увидимся с Дамблдором утром. ...расскажи ему, что задумал Пивз...
Хлопнула дверь. Гарри остался смотреть вниз, на Грюма, который положил свой посох на нижнюю ступеньку и начал с трудом подниматься к нему, глухо стуча о каждую вторую ступеньку.
— Тщательно выбрит, Поттер, — пробормотал он.
— Да. — Я... э-э... спасибо, — слабым голосом произнес Гарри.
— Что это за штука? — спросил Грюм, доставая из кармана Карту мародеров и разворачивая ее.
— Карта Хогвартса, — сказал Гарри, надеясь, что Грюм скоро вытащит его с лестницы; у него действительно болела нога.
— Мерлинова борода, — прошептал Грюм, уставившись на карту, его магический глаз барахлил. — Это. ...это отличная карта, Поттер!
— Да, она... весьма полезна, — сказал Гарри. Его глаза начали слезиться от боли. — Э-э... профессор Муди, как вы думаете, вы могли бы мне помочь?..
— Что? О! Да. . .да, конечно. . .
Хмури взял Гарри за руки и потянул; нога Гарри освободилась от ступеньки, и он забрался на следующую ступеньку. Хмури все еще смотрел на карту.
— Поттер. ... — медленно произнес он, — ты, случайно, не видел, кто вломился в кабинет Снейпа? Я имею в виду, на этой карте?
— Э-э... Да, я видел. ... — признался Гарри. — Это был мистер Крауч.
Волшебный глаз Муди скользнул по всей поверхности карты. Он внезапно встревожился.
— Крауч? — сказал он. — Ты— ты уверен, Поттер?
— Уверен, — сказал Гарри.
— Ну, его здесь больше нет, — сказал Грюм, все еще пробегая глазами по карте. — Крауч. ...это очень — очень интересно. ... —
Он молчал почти минуту, по-прежнему уставившись на карту. Гарри понял, что эта новость что-то значит для Грюма, и ему очень хотелось узнать, что именно. Он сомневался, осмелится ли спросить. Грюм слегка напугал его. ...и все же Грюм только что помог ему избежать множества неприятностей.
— Э-э-э... профессор Муди. как вы думаете, почему мистер Крауч захотел осмотреть кабинет Снейпа?
Волшебный глаз Грюма оторвался от карты и, дрожа, уставился на Гарри. Это был пронзительный взгляд, и у Гарри сложилось впечатление, что Грюм оценивающе смотрит на него, раздумывая, отвечать ему или нет и как много ему рассказать.
— Скажем так, Поттер, — наконец пробормотал Грюм, — говорят, старый Грозный Глаз помешан на поимке Темных волшебников. ...но я ничто — просто ничтожество — по сравнению с Барти Краучем.
Он продолжал разглядывать карту. Гарри сгорал от желания узнать больше.
— Профессор Муди? — повторил он. — Как вы думаете... это может быть как-то связано с... может быть, мистер Крауч считает, что что-то происходит?
— Например, что? — резко спросил Муди.
Гарри задумался, как много он осмелился сказать. Он не хотел, чтобы Грюм догадался, что у него есть источник информации за пределами Хогвартса; это могло привести к каверзным вопросам о Сириусе.
— Не знаю, — пробормотал Гарри, — в последнее время происходят странные вещи, не так ли? Об этом писали в "Ежедневном пророке". ...Темная метка на чемпионате мира, пожиратели смерти и все такое. ...
Оба разноцветных глаза Муди расширились.
— Ты сообразительный мальчик, Поттер, — сказал он. Его волшебный глаз вернулся к карте Мародеров. — Крауч мог думать в этом направлении, — медленно произнес он. — Очень возможно. ...в последнее время ходят забавные слухи — конечно, с подачи Риты Скитер. Я думаю, это многих нервирует. Мрачная улыбка искривила его кривобокий рот. — О, если и есть что-то, что я ненавижу, — пробормотал он скорее себе, чем Гарри, и его волшебный глаз был прикован к левому углу карты, — так это пожирателя смерти, который вышел на свободу...
Гарри уставился на него. Мог ли Грюм иметь в виду то, что, по мнению Гарри, он имел в виду?
— А теперь я хочу задать тебе вопрос, Поттер, — сказал Грюм более деловым тоном.
Сердце Гарри упало; он предвидел, что так и будет. Муди собирался спросить, откуда у него эта карта, которая была весьма сомнительным магическим предметом, и история о том, как она попала к нему в руки, изобличала не только его, но и его собственного отца, Фреда и Джорджа Уизли, и профессора Люпина, их последнего преподавателя защиты от темных искусств. Хмури помахал картой перед Гарри, и тот собрался с духом —
— Можно мне это одолжить?
— О! -воскликнул Гарри.
Он очень любил свою карту, но, с другой стороны, он был очень рад, что Муди не спрашивал, где он ее взял, и не сомневался, что он в долгу перед Муди.
— Да, хорошо.
— Хороший мальчик, — проворчал Муди. — Я могу с пользой использовать это. ...возможно, это именно то, что я искал. ...Ладно, Поттер, ложись спать, давай. ...
Они вместе поднялись на верхнюю площадку лестницы, Грюм все еще рассматривал карту, как будто это было сокровище, подобного которому он никогда раньше не видел. Они молча дошли до двери кабинета Грюма, где он остановился и посмотрел на Гарри.
— Ты когда-нибудь думал о карьере аврора, Поттер?
— Нет, — ответил Гарри, застигнутый врасплох.
— Ты хочешь это обдумать, — сказал Хмури, кивая и задумчиво глядя на Гарри. — Да, действительно. ...и кстати. ...Я так понимаю, ты не просто взял это яйцо на прогулку сегодня вечером?
— Э-э-э, нет, — сказал Гарри, ухмыляясь. — Я разгадывал подсказку.
Хмури подмигнул ему, и его волшебный глаз снова засветился.
— Ничто так не вдохновляет на новые идеи, как ночная прогулка, Поттер. ...Увидимся утром. ...
Он вернулся в свой кабинет, снова уставился на Карту мародеров и закрыл за собой дверь.
Гарри медленно побрел обратно в Гриффиндорскую башню, погруженный в мысли о Снейпе и Крауче, и о том, что все это значит. ...Почему Крауч притворялся больным, если он мог попасть в Хогвартс, когда хотел? Что, по его мнению, Снейп прячет в своем кабинете?
И Грюм решил, что он, Гарри, должен стать аврором! Интересная идея. ...но почему-то, подумал Гарри, когда десять минут спустя он тихо забрался в свою кровать с балдахином, а яйцо и мантия благополучно вернулись в его сундук, он подумал, что хотел бы проверить, насколько травмированы остальные, прежде чем избрать это профессией.
|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
