Женское счастье

"Женское счастье"

Широко раскинулось Актанийское королевство. От отрогов Таренских гор на востоке, до водной глади Араисского моря на западе. Спокойно и привольно живется актанийцам под защитой древнего благословения демиургов. Многие века прошли с тех пор, как прямые потомки создателей основали первое на Тариусе королевство, назвав его Акатанисса, что в переводе с изначального означает "Благословение". Проходили годы. Исчезла память о демиургах, кануло в прошлое древнее название королевства, но магия, оставшаяся в крови актанийских монархов, и магическая защита — благословение мудрых основателей — ограждающая Актанию, все так же охраняли свободолюбивых и жизнерадостных жителей богатых земель от посягательств извне.

И именно в этом графстве начинается наша история.

Глава 1

— Леди Алиссия, где вы? — Разносилось по саду.

Лиза чуть слышно вздохнула: — "Опять... Когда же они оставят меня в покое?"

Устало перекинув длинную косу за спину, девушка задумчиво посмотрела на густо переплетенные ветви душистой миронии, украшающие стены резной беседки. Полгода новой жизни. Более того — чужой жизни. Непривычные правила и обязанности, непонятные законы и странные люди... Кто знает, почему все произошло именно так? Лиза всегда была достаточно рациональным человеком и не верила в сказки, а вот теперь... Что говорить? Теперь, ей приходится выживать в этой самой сказке. И нет никого, кто мог бы ей помочь. Да, что там, даже просто пообщаться, и то не с кем! Одиночество, тоска, непонятная апатия, невозможность вернуть себя прежнюю... Лиза многое отдала бы за то, чтобы оказаться в прошлом, попытаться все исправить или изменить... Хотя, кого она обманывает? Что можно было изменить в ее рассыпающейся на осколки жизни? Как можно было исправить все то, что случилось?

Вернувшись мыслями к злосчастному дню, перевернувшему ее мир, девушка едва удержалась от едкого словца. Нельзя. Благородные леди не ругаются! Господи, да они, похоже, вообще не имеют никаких чувств, если судить по воспоминаниям Алиссии! Хотя, те смутные образы, что мелькают, время от времени, в памяти Лизы, лучше и не ворошить лишний раз. Уж больно они обезличенные и лишенные хоть какого-то тепла и эмоций.

— Леди Алиссия! — Звук пронзительного голоса Люсинды раздавался все ближе, и Лиза огорченно обвела глазами свое убежище. Пора выходить и вновь вживаться в роль благовоспитанной девицы, если она не хочет, чтобы "папенька" разгневался. Именно его приказ выполняли слуги, не оставляя девушку без надзора. Благодаря распоряжению графа, юную наследницу Тер-Риясов держали под непрерывным наблюдением. Стоило только Лизе уйти в сад или запереться в комнате, как тут же раздавался голос одного из слуг, разыскивающих свою госпожу. Постоянное напряжение дорого обходилось Елизавете. Не сказать ничего лишнего, не выдать себя жестом или движением, не обронить, ненароком, не принятые в этом обществе слова...

Девушка отвела от лица ветку миронии и неслышно вышла из беседки.

— Ох, миледи, наконец-то я вас нашла! — Невысокая, полненькая горничная присела в реверансе. — Лорд Эдмар велел передать, что ждет вас в своем кабинете.

Люсинда смотрела на госпожу преданными глазами и пыталась отдышаться. Лиза улыбнулась, глядя на круглое лицо служанки. Курносая, веснушчатая, простодушная Люси умела поднять настроение хозяйки одним своим видом. Девушка походила на сладкую, сдобную булочку. Такую, как продавали в небольшом магазинчике на углу, в далеком отныне, родном городе. Круглую, с изюмом и корицей. Порой, Лизе казалось, что от Люсинды и пахнет так же — теплым ароматом воспоминаний о счастливом детстве. Мелькали в памяти руки мамы, вымешивающие тесто, запах ванили, красивая румяная корочка домашних пирогов, добрая улыбка на слегка усталом лице... Эх...

Лиза кивком поблагодарила служанку и пошла к дому, на ходу размышляя, о том, зачем это она понадобилась графу. Не так уж и часто лорд Эдмар баловал дочь своим вниманием. Интуиция не вовремя решила напомнить Лизе, что в последнее время отец был слишком уж задумчив, и взгляды, которыми он удостаивал дочь, несли странный оттенок некоего интереса. Словно, мужчина решал, как повыгоднее распорядится своей собственностью и как получше применить имеющиеся в его распоряжении ценности. Лиза усмехнулась. Если она не ошибается, вскоре ей предстоит узнать смысл загадочных раздумий папеньки.

Миновав парадную лестницу и просторный холл, девушка очутилась в узком коридоре, по обеим сторонам которого располагались многочисленные двери, и, толкнув одну из них, вошла в кабинет. В темной, мрачноватой комнате, Лиза застала не только своего отца, графа Эдмара Тер-Рияса, но и какого-то незнакомого мужчину, увлеченно просматривающего бумаги. Скрип несмазанных петель отвлек незнакомца, и он оторвался от документов, повернувшись к девушке. Взгляд темно-серых глаз остановился на лице Лизы, потом, медленно прошелся по ее фигуре, и вновь вернулся к лежащим на столе бумагам. Спокойное, волевое лицо, которое не портил чуть хищный нос, с небольшой горбинкой, тонкие морщинки в уголках рта, русые волосы, с двумя белыми прядями по бокам высокого лба — внешность мужчины привлекала внимание своей необычностью и странной красотой. У Лизы возникло смутное ощущение, что она уже встречала этого человека. Незнакомец слегка поклонился, и граф Тер-Рияс представил его дочери:

— Алиссия, это господин Тремэл, представитель твоего жениха.

Лиза вопросительно взглянула на отца, но тот предпочел не заметить удивления девушки. Он откашлялся, для чего-то взял со стола кожаную папку, повертел ее в руках, и решительно продолжил:

— Мы с господином Тремэлом только что подписали брачные документы, согласно которым, ты становишься женой лорда Рэмиона Аш-Шасси, герцога Нортского. На сборы у тебя полдня — завтра ты отправляешься к своему мужу. Заключительная часть обряда будет проведена в замковой часовне герцога, — граф проговорил все это сухо, без эмоций, старательно избегая взгляда юной леди.

"Договорились, словно о продаже кобылы!" — Мысленно усмехнулась Лиза и попыталась возразить:

— Отец... — Договорить она не успела.

— Все, что нужно, я уже сказал, больше обсуждать нечего, — лорд Эдмар сурово посмотрел на девушку и медленно опустил папку на стол, словно припечатывая свои слова весомым аргументом.

"Приговор обжалованию не подлежит" — иронично "расшифровала" этот жест Елизавета и склонила голову в нарочито смиренном поклоне. О, уж это она научилась проделывать безукоризненно! Еще бы! Захочешь жить — и не тому научишься!

Девушка присела в реверансе и вышла из кабинета. Спорить было бесполезно, это стало понятно по тону отца — за последние полгода Лиза успела очень хорошо изучить характер графа и понимала, что добиться объяснений или попытаться изменить ситуацию практически невозможно.

Что ж, придется узнавать подробности у прислуги. Как ни претило Лизавете подобное занятие, но слуги всегда знали все, что происходит вокруг, поэтому стоило поступиться гордостью и обратиться к Люсинде.

Это оказалось правильным решением — уже через час, девушка знала все, что было известно о герцоге Нортском. Горничная, смакуя подробности, делилась добытыми сведениями. Как выяснилось, лорд Рэмион Аш-Шасси — близкий родственник короля Актании. Точный возраст герцога узнать не удалось, но Люсинда, с придыханием, рассказывала о красоте и богатстве лорда, и не уставала повторять, как же повезло ее хозяйке — муж не только знатен, но еще и очень хорош собой.

— Правда, поговаривают, что у Его светлости сложный характер, ну, так, как иначе, после такого-то? — Служанка понизила голос и многозначительным шепотом договорила:

— Бают, что леди Линара, жена герцога, первой столичной красавицей слыла. Среди придворных дам другой такой не сыскать было! Сама-то она иноземка, вот внешностью и отличалась от актанийских леди, а лорд Аш-Шасси оченно увлекся ее красотой, ночи не спал, все добивался, чтобы она, значит, за него пошла, — горничная громко вздохнула и покосилась на свою госпожу. Выпуклые глаза Люси поблескивали от едва сдерживаемого желания поделиться с юной леди пикантными подробностями личной жизни герцога, щеки горничной разрумянились, а новости, переполняющие ее, грозили обрушиться на бедную леди неудержимым потоком. Ух, сколько всего порассказали конюхи Его светлости! Недаром же Люсинда столько времени провела на конюшне! А уж как горячо умеет обнимать красавчик Тед... А его жаркие поцелуи?! Впрочем, лучше не отвлекаться, а то, хозяйка самого главного-то и не узнает!

— Ну, леди и сдалась, да, только неудачным этот брак оказался, не любила молодая герцогиня мужа. Он с нее разве что пылинки не сдувал — так обожал, а леди Линара с его другом сбежала, аккурат через год после свадьбы. С тех пор характер у герцога и испортился. Вот... — Прислуга участливо вздохнула и продолжила: — Король своим решением развод лорду Аш-Шасси дозволили, и больше о бывшей герцогине никто ничего не слышал. Поговаривали, что она из страны уехала, с полюбовником своим, да, только, кто ж разберет, правда это, али нет? — Горничная пригорюнилась, печально посмотрев на свою госпожу и вспомнив, какой переполох поднялся среди слуг, когда Люсинда выведала у приехавших гостей все подробности. То, что леди Алиссия выходит замуж за "соломенного вдовца", породило множество слухов среди взбудораженной челяди. Кухарка утирала слезы и жалела "бедную деточку", чистоту которой отдают недостойному претенденту, горничные шушукались, обсуждая скандальный развод герцога и предрекая миледи несчастную семейную жизнь — и то, разве от нормального мужа жена сбежит? Значит, что-то не так с этим герцогом, будь он хоть трижды красавчик! А дворецкий внушительно шикал на разошедшуюся прислугу, хотя, сам был того же мнения. Негоже их набожную госпожу в руки сомнительного мужа отдавать, это старый Рупкерт мог кому угодно сказать, да, только, кто ж его слушать будет? Впрочем, до Лизы подобные разговоры не доходили — вышколенная прислуга не смела и заикнуться о подобном в присутствии господ. А Люсинда, вдоволь насладившись произведенным ее словами впечатлением, продолжила:

— Не так давно, Его Величество озаботились судьбой герцога и решили его женить. Вот, на вас-то выбор и пал. Батюшка ваш, уж, как счастлив! Очень, говорит, род наш возвысится таким родством! А какие подарки герцог передал! С охраной везли, наши бают, больших денег стоят!

Лиза слушала восторженные речи горничной, и на душе у нее становилось все тоскливее. Только стала более-менее привыкать к новой жизни, как судьба снова сделала крутой поворот и несет ее в неизвестность.

"Ладно, — вздохнула девушка. — Где наша не пропадала? Попробую начать все сначала, все равно, другого выхода нет..."

Подобными фразами она подбадривала себя последние месяцы чуть ли не ежедневно. Ровно с того момента, как увидела в зеркале чужое лицо и незнакомое тело. Лиза до сих пор помнила свой ужас, когда она, впервые после долгой болезни, сумела подняться и самостоятельно пройти в умывальню. Все, что происходило до этого момента, как-то слабо затрагивало сознание девушки — и чужие люди, заставляющие ее пить противные горькие настойки, и полненькая хлопотунья, неустанно находящаяся рядом с кроватью Лизы, да, и сама кровать — непривычно жесткая, с накрахмаленным бельем и неудобной подушкой. Нет, все это проходило мимо, не трогая и не задевая, но вот сейчас...

Девушка, глядящая на нее из огромной рамы, висящей на стене, смотрела пристально и испуганно, а привычный жест, которым Лиза поправила волосы, выглядел странно неуместно, как и темные пряди, густым водопадом укрывающие ее до самой талии. Да, тогда она едва удержалась от крика, лишь изо всех сил закусила губу и пристально вглядывалась в пугающе бледную незнакомку, рассматривающую ее из недр зазеркалья. Осознавая, пытаясь поверить и принять то, что это не галлюцинация. Тот день заставил ее многое переосмыслить, но еще долго Елизавета не могла привыкнуть к своей новой внешности и, первые несколько секунд, при взгляде на себя в зеркало, повторяла, как мантру — "Это я, слегка изменившаяся, но прежняя внутри."

Разумеется, она немного лукавила — внутри тоже были перемены, взять хотя бы память и моторику настоящей Алиссии, доставшиеся Лизе в наследство вместе с новым телом. Это было странное ощущение — чувствовать себя прежней и, тут же, "вспоминать" другую версию детства, юности и обычаев нового мира. Мира, так похожего на ее родной, и, в то же время, так разительно отличающегося. От прежней Елизаветы в девушке остались только певческий голос, да некоторые жесты и улыбка. Неизвестно, почему мироздание, перенесшее ее в новое тело, оставило такую память о прошлом, но Лиза была благодарна судьбе за этот подарок. Хотя, наличие вокального таланта приходилось скрывать, и весьма тщательно.

— Госпожа, — выдернула ее из размышлений Люсинда. — Я собрала ваши любимые платья. Господин Тремэл велел взять только самое необходимое, но я уложила все лучшие наряды, вы же у нас не бесприданница какая! Негоже совсем уж без ничего к мужу в дом идти! — Горничная присела на небольшую банкетку, подперла пухлой ручкой румяную щеку и горестно вздохнула: — Эх, как же вы без меня-то будете? Да, еще и с чужими людьми? Они, чай, не знают, что вы любите, а что нет... Никто вам волосы не уложит так, как я, да и вкусненьким чем не побалует. Не догадаются, поди. Вон, как вы исхудали за последние дни. И ведь только-только после болезни поправились, так опять аппетит потеряли, совсем ничего не едите! Ольметта волнуется, что не по вкусу вам ее стряпня... — Еще один вздох вырвался из груди сердобольной служанки, и горничная взялась за отложенную в сторону накидку, намереваясь уложить ее в сундук.

— Люсинда, не суетись, не нужно ничего. Выложи всю одежду, я возьму вот эти три платья, амазонку, — Лиза быстро перебрала содержимое огромного кованого "монстра", — и плащ. Белье уложи отдельно. Возьмешь из комода несессер, сундучок с лекарствами и щетки для волос. Все. Ах, да... — Девушка достала из шкафа красивую шаль и протянула ее служанке, — это тебе, возьми.

— Леди Алиссия, что вы, я не могу принять такой подарок! Это же армарский шелк, ему, ведь, цены нет!

— Бери, Люсинда, мне хочется, чтобы у тебя осталось что-нибудь на память обо мне. Кто знает, удастся ли еще свидеться...

Лиза неслышно вздохнула и задумчиво обвела взглядом просторные покои. Простые белые стены, узкая кровать, под стеганым покрывалом, удобное кресло у окна, неоконченная вышивка... Сердце девушки сжалось в тоскливом предчувствии. Что ждет ее в вотчине герцога Нортского? Как встретит жених свою нареченную? И как заставить себя ужиться с чужим, незнакомым мужчиной, после всего, что было в ее жизни? Впрочем, сейчас лучше не думать об этом. Как говаривала мама — "война план покажет". Лиза встряхнула расшитую замысловатым узором шаль и залюбовалась тусклыми отблесками шелковых нитей.