Несмотря на то, что на прошлой неделе я опубликовал дополнительную главу в "воспоминаниях о старых временах", на этой неделе я все еще публикую главу 235, но, боюсь, только главу 235. Я ничего не писал пять дней, что всегда заставляет меня немного нервничать. Но у меня почти закончена 245-я глава, а в "Сумерках" еще 240-я, которые ждут редактирования. Цитирую Доктора Стрэнджа: "Мы сейчас в финале" (вроде как), и это заставляет меня нервничать по поводу написания, ЛОЛ.

Текст.

11 августа 1996 года...

Когда дверь со щелчком закрылась, Крауч встал, облизнул губы, сел на стул в углу и снова надел ботинки. Он поднял глаза, когда Рабастан вошел в комнату.

— Я что-нибудь пропустил?

— Нет, Темный Лорд только что ушел очень довольный, могу я добавить, — сказал Крауч с маниакальной ухмылкой. — Что происходило внизу?

— Ничего интересного, — признался Рабастан. — Беллатриса закатила истерику. Я думаю, малышка подумала, что беременна, но это оказалось ложной тревогой. Я оставил своего брата, чтобы он попытался успокоить ее.

Крауч нахмурился.

— Не можете же вы все трое стрелять холостыми?

Рабастан пожал плечами.

— Мне все равно, забеременеет она или нет. Эта женщина — настоящее дерьмо, и, честно говоря, я думаю, мы могли бы найти кого-нибудь получше, чтобы продолжить семейную линию Лестрейнджей. Но отец настаивает, что мы оба должны помочь Родольфусу зачать от нее ребенка.

Крауч кивнул.

— Темный Лорд тоже иногда так поступает с ней.

— Я знаю, и все равно ничего, — холодно сказал Рабастан, не сводя глаз с Барта. — А ты? Я вижу, он снова поставил тебя на колени.

— Я живу, чтобы служить ему, ты это знаешь.

— Поскольку это я привел тебя сюда, то да, я это знаю.

Крауч ухмыльнулся, вставая.

— Мне нужно немного прогуляться, размять ноги. Может быть, навестить какую-нибудь семью. Увидев, как Рабастан приподнял бровь, он ухмыльнулся. — Ну же, Рэбби, ты же знаешь, что моя тетка-стерва поговорила обо мне с аврорами.

— Я слышал, что они так же тщательно расследовали дело твоего отца. Кажется, его маленькие грязные секреты начинают всплывать.

Крауч пожал плечами.

— хорошо. Надеюсь, они запятнали его имя так же, как он запятнал все остальное. Я все же хотел бы навестить дорогую тетушку Виту и узнать, что еще она могла рассказать аврорам.

— Я пойду с тобой. Мне нужно ненадолго уйти отсюда.

Крауч кивнул, и они вдвоем спустились по лестнице и вышли в переднюю часть особняка, чтобы аппарировать. Прогулка рядом с другом вызвала у него ностальгию по старым временам. Он вспомнил, как Рабастан подружился с ним на третьем курсе. Рэбби был на два года старше его, и он почти боготворил старшего слизеринца. Его отцу не понравилось, что он выбрал путь, столь отличный от его собственного, хотя поначалу он был рад, что его сын попал в Слизерин. Крауч стал угрюмым, ему было трудно заводить друзей, и он с головой ушел в учебу.

И вот однажды Рабастан нашел его у озера.

Он думал, что был один, прятался на окраине, когда осторожно освежевывал убитого им Низла. Он забрал животное из загона для животных Кеттлберна и с огромным удовольствием свернул ему шею. Он снял с него шкурку с помощью волшебной палочки, кусочек за кусочком, и только когда положил ухо на землю рядом с собой, услышал, как хрустнула ветка. Он быстро поднял палочку, но Рабастан уже вышел из-за деревьев, подняв руки вверх.

— В этом нет необходимости. Я просто пришел полюбоваться твоей работой.

Крауч только уставился на него.

— Это не то, на что похоже.

— ой? Ты же не снимешь шкуру с этого Книзла? Жаль, что ответственный за это человек — тот, кто меня интересует.

Глаза Крауча заблестели.

— почему?

Рабастан пожал плечами.

— У этого человека есть талант, и я заинтересован в таланте. Меня зовут Рэб.

— Барт, — тихо сказал Крауч. — Ты пятиклассник.

— По сути, ты шестой, так как занятия заканчиваются на следующей неделе, — с улыбкой сказал Рабастан. — Ты переходишь в четвертый класс?

Крауч кивнул.

— хорошо. Скажи мне, Барт, что ты собираешься делать с кусочками "Низла"?

Крауч пожал плечами.

— Ничего. Веселье закончилось.

— Разве веселье не закончилось раньше? Я имею в виду, что ты все-таки свернул ему шею. — Заметив взгляд Крауча, Рабастан улыбнулся. — Я думаю, было бы забавно освежевать его, пока он еще жив.

Глаза Крауча заблестели от восторга.

— Сначала мне нужно усовершенствовать технику.

Рабастан кивнул.

— У меня есть друг, который может помочь тебе в этом. Может быть, однажды я вас познакомлю.

Крауч переписывался с ним все лето, а в сентябре почувствовал себя ближе к старшему мальчику, чем к кому-либо еще. В то Рождество Крауч решил не возвращаться домой и вместо этого отправился на каникулы к Лестрейнджам. Лайнус Лестрейндж повел их обоих в "Мадам Свитлингз", и Крауч с наслаждением лишился девственности. Они провели целую неделю, трахая одну девушку за другой, и Рабастан утверждал, что Крауч — его лучший друг.

Впервые в жизни Барт почувствовал, что он где-то на своем месте.

Когда наступили пасхальные каникулы, он снова отправился в дом Лестрейнджей, но на этот раз у них был гость, с которым он должен был встретиться. Он смотрел на красивого темноволосого мужчину, и темнота в нем говорила с ним так, что он не мог этого понять. Он слушал, как Рабастан называл этого человека Лордом и утверждал, что Барт способен совершать противоестественные поступки.

Темный Лорд коснулся его подбородка, удерживая его голову на месте стальной хваткой, и мгновение восхищался им, прежде чем улыбнуться. Он пообещал взять его под свое крыло.

И он это сделал.

Темный Лорд писал ему письма, расспрашивая о его жизни, семье и увлечениях, хваля за каждое маленькое достижение. Крауч ответил, чувствуя, что наконец-то нашел кого-то, кто понимает его, когда он жаловался на праведность своего отца. В ответах Темного лорда говорилось о чистоте крови и утверждалось, что именно такие люди, как Крауч-старший, разрушили волшебное общество и стали причиной его падения. Темный Лорд присылал ему подарки, поощрял его и восхищался им. Он заплатил за то, чтобы тот проводил свободное время в "Мадам Свитлингз", и на его пятнадцатый день рождения Рабастан привел его лично повидаться с Темным Лордом, и его заперли в комнате с ними обоими.

Крауч вспомнил страх, который он испытывал, неуверенность. Но Темный Лорд только улыбнулся, снял свою мантию и, стоя перед ним обнаженным, приказал Краучу встать на колени. Крауч неуверенно оглянулся на Рабастана, но тот только улыбнулся и велел ему делать все, о чем попросит Темный Лорд, прежде чем оставить их наедине. Сначала Крауч отказывался, не желая этого, но потом, когда он взял в рот своего повелителя, он понял, как сильно он этого хочет.

Он был готов на все, чтобы угодить Темному Лорду. Лето перед своим пятым курсом он провел на коленях, каждый день ублажая Темного Лорда, поглощая его. Когда он заканчивал, Темный Лорд поднимал его на ноги, вытирал большим пальцем губы Крауча и говорил ему, что он хороший мальчик и что Темный Лорд так гордится им.

Крауч никогда в жизни не чувствовал, что его так ценят.

И вот настал момент, которого он так долго ждал: его испытание.

Рабастан отправился с ним на поиски магглорожденной девочки в Косой переулок, и они вместе изнасиловали и избили ее, по очереди удерживая на полу. Крауч наслаждался, причиняя ей боль, оставляя отметины на ее прекрасной коже. И когда они вернулись к Темному Лорду, чтобы рассказать ему о том, что они сделали, он вознаградил их такими богатствами, каких они и представить себе не могли.

Темный лорд держал Крауча за руки и сказал, что для него было бы честью, если бы кто-то столь благородный последовал за ним, присоединился к нему, и Крауч умолял принять его. Иметь семью, о которой он всегда мечтал и которую ему никогда не предлагали. Иметь отца, который гордился бы им, учителя, который радовался бы его успеху...

Он надел свою церемониальную мантию и гордо вышел вперед, позволив Волдеморту поставить на себе Темную Метку. Крауч поцеловал Метку после того, как она была выжжена у него на руке, а потом его склонили над алтарем на глазах у всех первых пожирателей Смерти, и Темный Лорд изнасиловал его, прежде чем он позволил другим сделать то же самое. Это было больнее, чем он хотел признать, и сначала он закричал, когда Темный Лорд вошел в него, не в силах справиться с болью. Но к тому времени, когда он попал к Абраксасу Малфою, Лайнусу Лестрейнджу, Таддеусу Нотту и Титусу Эйвери, все стало налаживаться. Не сам поступок (который был более болезненным, чем он готов был признать), а чувство цели, принятие со стороны тех, кем он восхищался больше всего... это было то, чем он наслаждался. Он дал им что-то не меньше, чем они дали ему что-то взамен.

Темный Лорд преподнес его как подарок, и ничто не могло быть приятнее, чем осознание этого. Когда Эйвери, наконец, закончил с ним, старик хлопнул его по заду и оставил одного на алтаре.

Рабастан привел его в порядок и сказал, что то, что его использовали таким образом, было частью ритуала; что только тем, кто действительно был дорог Темному Лорду, была дана такая возможность, такой дар. Он объяснил, что эти четверо были одними из первых последователей Темного лорда, его самыми доверенными лицами, и что передача Крауча им была знаком большого уважения.

Крауч наслаждался вниманием.

А затем Темный Лорд подарил ему его первого маггла.

Он продержал человека в живых шесть дней, пытая его и сдирая с него кожу заживо. Каждый из первоначальной четверки приходил проверить, как у него дела, и, наконец, на шестой день Темный Лорд пришел и увидел, как Крауч забирает у человека последний кусочек. Он отнял у человека надежду и разорвал его на куски. Позже, когда он был весь в крови этого человека, Темный Лорд похвалил его и назвал своим сыном.

Крауч никогда не чувствовал себя более живым.

Он гордился работой, которую проделал для своего хозяина. Он гордился всем этим, и теперь мог наслаждаться пытками любого, кого хотел. Он мог играть и подталкивать столько, сколько хотел. Потому что Темный Лорд гордился им. Темный Лорд принял его таким, какой он есть. Темный Лорд не сказал ему, каким недостойным он был, каким разочаровывающим, что он мог сделать только то, что в его силах... Нет, Темный Лорд дал ему семью, дал ему признание и, самое главное, дал ему свободу.

Крауч знал, что остальные завидовали его отношениям с Темным Лордом. Рабастан сказал ему, что Темный лорд не был чрезмерно сексуален, поэтому он редко искал любовницу; даже намекнул, что никто другой никогда не был разделен на алтаре так, как Крауч. Крауч видел, как клеймили мальчика Малфоя, но он не подвергался тому же ритуалу, о котором говорил Рабастан. Его заклеймили, и с ним покончено: нет алтаря, нет шанса сломаться таким, каким он был раньше... Он спросил Темного Лорда об этом, стоя на коленях той ночью, и Темный Лорд усмехнулся, погладив Крауча по щеке.

— Малфой — это средство для достижения цели, Барт. Он не такой особенный, как ты.

Крауч вынырнул из своих воспоминаний и повернулся, чтобы посмотреть на Рабастана.

— Ты думаешь, что Темному Лорду удастся сделать так, чтобы Беллатриса забеременела, если ты, твой брат и твой отец не сможете?

Рабастан нахмурился.

— Как я уже сказал, я надеюсь, что нет. Нам нужны люди, которые не сошли бы с ума, чтобы продолжить род Лестрейнджей. Я подумывал о том, чтобы найти молодую чистокровку и самому позаботиться о том, чтобы она забеременела. На хер Родольфуса и Беллу, понимаешь?

Крауч кивнул.

— я знаю. Я тоже иногда думаю об этом, о том, что некоторые фамилии вымрут, если мы не начнем размножаться. Я думаю, из меня получился бы замечательный отец. Я бы научил своего сына уважению, которого мой отец никогда не проявлял ко мне.

— Эй, — сказал Рабастан, положив руку на плечо Крауча. — Темный Лорд ценит тех, кто верен ему. Мы верны ему.

Крауч кивнул, когда они трансгрессировали, оказавшись на улице перед домом Виты Флинт.

— Это мы, Рэбби. Это мы.

Он перешел улицу первым, широко улыбаясь, и постучал в дверь. Прошло несколько мгновений, прежде чем дверь открылась, и Вита Флинт, по-совиному моргнув, посмотрела на него сквозь очки.

— Ты!

— Привет, тетя! Мы с моим другом Робом хотели бы поговорить с тобой. Почему бы тебе не впустить нас, дорогуша?

Она хотела захлопнуть дверь, но Крауч оказался быстрее и оттолкнул ее. Пожилая женщина приземлилась на зад, ее ноги отлетели на пол, и Крауч ухмыльнулся, закрывая за ними дверь.

— Тебе нужно уходить!

Крауч опустился на колени так, чтобы их глаза оказались на одном уровне, и улыбнулся.

— Но я только что пришел! Тетя Вита, нам нужно о стольком поговорить. Прошли годы, и мы просто обязаны наверстать упущенное!

Рабастан поднял старуху на ноги, а Крауч своей волшебной палочкой порезал ей щеку, окунув палец в кровь, прежде чем поднести ее к губам, и злобно ухмыльнулся.

— В конце концов, мы одной крови, дорогуша.

* * *

Джинни с нетерпением ждала возможности отпраздновать свой день рождения со своими друзьями и семьей. После ярких и довольно озорных снов, которые ей приснились, она проспала почти до одиннадцати и проснулась, чувствуя себя хорошо и очень отдохнувшей. Она приняла душ и сразу после двенадцати спустилась вниз с Арнольдом на плече.

— Боже мой, Джиневра! Я как раз собиралась пойти посмотреть, жива ли ты еще там, наверху!

Джинни улыбнулась маме.

— Думаю, смена часовых поясов и то, что я была в собственной постели, наконец-то дали о себе знать.

Молли улыбнулась и, заключив дочь в объятия, поцеловала ее в щеку.

— С днем рождения, любовь моя. Ты так быстро выросла, моя малышка. Пятнадцать... Я помню, как рожала тебя, как будто это было вчера.

Джинни позволила матери на мгновение прижать ее к себе, прежде чем та отпустила ее.

— Есть какие-нибудь шансы приготовить завтрак?

— Для моей единственной дочери на день рождения приготовлю все, что пожелаешь.

Джинни улыбнулась и вскоре уже плотно завтракала омлетом с беконом и сосисками, тостами и джемом. Она как раз убирала со своей тарелки, когда Молли села напротив нее.

— Джинни, раз уж мы остались одни и все мальчики в кои-то веки ушли. Я бы хотела поговорить с тобой.

Джинни молча смотрела на мать.

— О чем?

— О мальчиках.

Джинни покраснела.

— Мама! Мы уже говорили об этом! Мы говорили об этом несколько раз и с мадам Помфри, и с Наимой!

— Я знаю, — осторожно сказала Молли. — Но у вас с Гарри все становится очень серьезно, дорогая.

— Тебе нравится Гарри.

— Конечно, мне нравится Гарри. Он прекрасный молодой человек, которого я люблю как родного, но он все еще подросток, и, хочешь верь, хочешь нет, но у меня есть некоторый опыт общения с мальчиками-подростками.

1234

↓ Содержание ↓