Рыцарь в алмазных доспехах. Принцесса и рыцарь

РЫЦАРЬ В АЛМАЗНЫХ ДОСПЕХАХ

ПРИНЦЕССА И РЫЦАРЬ

(Золотая планета-9

Пролог

Июнь 2449, Венера, Альфа

— Гильермо, дружище! Ну, будь человеком! Не ломай кайф!

Гильермо сделал вымученный вздох. Судя по лицу Максимилиано, ему придется делать выбор между курсовой и дружбой. Оч-чень плохой выбор! С одной стороны, июнь месяц, а сессия в первом медицинском дело непростое даже для человека с его связями. Но терять друга ему хотелось меньше, чем пересдавать экзамены.

— Она хоть того стоит? — страдальчески закатил он глаза к небу.

— Стоит, дружище! — просиял Максимилиано. И таким счастливым он не видел старого товарища давно.

Максимилиано подфартило, его приняли в свое время в заведение мечты их обоих, Военно-Медицинскую академию. Конечно, они были честными романтиками и готовились к поступлению, вот только берут туда лучших из лучших, и связей папочки для зачисления оказалось недостаточно. Да, у него, сына мэра немаленького провинциального города, были преимущества по сравнению с другими, но... Но.

Однако Гильермо не пожалел. В отличие от друга, у которого время на развлечения и девочек появилось только сейчас, к концу четвертого курса, он жил полной жизнью, ни в чем себе не отказывая. Максимилиано же пыхтел, учился и вроде как даже демонстрировал успехи. Но дела сердечные никуда не делись, и теперь, когда наступило их время, он просто не мог отказать будущему сеньору практиканту флота ее величества — не позволяла совесть.

— Так что, дружище, если б не этот ее гонор!.. — расписывал свои сложности друг. — Но А без него ведь нельзя, не поймут. Это такая философия, нищета нищетой, но на окосевшей ламе к нам не подъедешь! Оскорбленное достоинство голытьбы!..

— Любишь ты препятствия, — засмеялся Гильермо.

— Это точно, — согласился друг. — С другой стороны, кем бы она выглядела, будь иначе? Вешалкой, вешающейся на всех, дабы исправить социальное и финансовое положение? Нет, нет и еще раз нет! Достойный ее сеньор САМ должен подойти и сам предложить 'вкусную' жизнь! Только так! Да, потом все встанет на свои места, она будет бегать за ним, целовать ноги, чтоб не бросил, чтоб не возвращаться в свою клоаку... Но изначально поставить себя надо.

— И что собираешься делать с ней позже? Когда начнет ценить и бегать? — усмехнулся Гильермо. Максимилиано расплылся в задумчивой улыбке.

— Посмотрим, дружище, посмотрим. Девочка она хорошая, достойная того, чтоб согревать меня долгими ночами вдали от дома... Если не будет выпендриваться, конечно!

Это был сложный разговор. Сложный тем, что на данный момент девушка 'выпендрилась' — в ультимативной форме уведомила, что берет с собою в ресторан, в который он ее пригласил, свою сестру, которой 'надо развеяться'.

— Старый трюк, старина, взять с собой кого-то. Но никуда не денешься, надо играть по правилам. Выручи, Гильермо! Век благодарен буду!

— Что за сестра? — нахмурился Гильермо.

— Не знаю. — Максимилиано покачал головой. — Маленькая еще, всего восемнадцать лет. Наверное, крышелетка малолетняя. Знаешь же этих юных сеньорит? Разбитая любовь, сопли на ровном месте, все такое... Тебе просто нужно будет взять ее на себя и отвлечь, все дела!

'Просто отвлечь' малолетнюю 'крышелетку' после разбитой любви? Идея нравилось Гильермо все меньше и меньше. Но глядя в глаза друга, когда тот говорил о девушке из соседней группы, он уступил.

— Только отвлечь, и больше ничего?

— И больше ничего! — клятвенно заверил Максимилиано.

В назначенный час Гильермо в костюме от кутюрье, в сопровождении не менее представительного Максимилиано, ждали девушек в назначенном месте. Девушки не подвели — почти не опоздали, и внешне... В общем, посмотреть там было на что, хотя одежда и выдавала их происхождение с головой. Но это были не его проблемы, а Максимилиано.

— Прошу! — указал он сеньоритам на свой сияющий 'Атлантико', купленный с аукциона и стоящий целое состояние.

К его удивлению, ни их внешний вид, ни машина не вызвали у сеньорит никакого отклика. Словно они приехали за ними на зачуханом тарантасе купольного класса без магнитных стоек, на которых разъезжают гастарбайтеры. Что задело, но и к этому Гильермо отнесся с пониманием.

Задавая наводящие вопросы, он понял, что старшая, которая как бы девушка Максимилиано, умная и целеустремленная, не боится ни бога, ни черта. Отчаянная. Такая не будет бегать и целовать ноги никогда, и 'гонор нищей голытьбы' в ней не показной. Но Максимилиано об этом говорить, пожалуй, не стоит. Сестра же...

Эта особа произвела на него особое впечатление. Никакой 'крышелеткой' там и не пахло, это была хоть и юная, но предельно собранная молчаливая сеньорита с застывшей грустью в глазах, неохотно и спокойно рассуждающая на различные жизненно-философские темы, присущие для обсуждения сеньоринам лет тридцати-сорока. Ей и восемнадцать-то трудно было дать по виду. Он понял, у нее действительно что-то случилось в жизни, совсем недавно, и это не юношеская 'разбитая любовь' с соплями, а что-то из ряда вон. Но что именно — распространяться девчонки не хотели.

... — И что это? — задал он закономерный вопрос, когда они приехали, указывая на заведение с вывеской на русском языке без обязательного дублирования на испанском или португальском.

— 'Пельмешка', — озвучил название Максимилиано. — Самый популярный нынче в Альфе ночной клуб.

— Русское слово! — заметила Марина, девушка друга.

— Сеньорита разбирается в языках? — уважительно кивнул ей Гильермо. Та пожала плечами.

— Нет. Просто как раз учу русский. В качестве самообразования. Кажется, я что-то слышала об этом заведении... — нахмурила она лоб.

— О, последнее время многие о нем слышали! — с восхищением пускающего пыль в глаза щеголя начал распинаться Максимилиано. — Еще совсем недавно это был заштатный кабачок, в котором собирались националисты Обратной Стороны. Знаете, есть такие заведения, типа фан-клубов: все законно, мирно, под колпаком пятого управления, но душу отвести разговорами о былом величии Великой Империи можно.

Но с недавних пор это место стало номером один в Альфе, а попасть сюда можно только по приглашению. Теперь внутри тусуется аристократия, сынки и дочки самых-самых обеспеченных людей Венеры. А кто в городе задает моду — сами понимаете...

— Говорят, сами принцы бывают здесь! — продолжил он тише, словно заговорщицки. — Все трое! Инкогнито, разумеется.

— Врут, наверное. — Пожал он плечами после паузы. — А может и не врут. Кто их, принцев, знает! Но заведение на уровне!

— Они что, выгнали наци? Эта аристократия? — не поняла Беатрис, сестра Марины. Это была одна из немногочисленных реплик, которые Гильермо услышал от нее за все время.

— Ни в коем случае! — вновь убавил громкость Максимилиано. — Это кажется немыслимым, но они там сосуществуют!!!

— Как это? — не поняла Марина.

— Никто не знает. — Максимилиано развел руками. — Там играют русскую музыку, подают русские блюда, на втором этаже проходят поэтические вечера русской классики, крутят русское кино... И во всем этом варится наш высший свет. Юные его представители, которым суждено править этой планетой в будущем.

— Может это и правильно? — грустно улыбнулась Марина. — Может, хватит 'задвигать' русский сектор? Нам нужна интеграция, и кто-то там, наверху, это понял? — ткнула она пальцем в крышу купола.

Тем временем они подошли ко входу. На контроле лица стояло несколько дюжих охранников такого свирепого вида, что спорить с ними Гильермо поостерегся бы в любом состоянии и с любыми связями. Но кроме того, словно подтверждая слова Максимилиано об аристократии и принцах, он узрел рядом с охраной... Скажем так, лица, отдающие казенностью и незаметностью. То есть, место действительно 'блатное'.

Народу за цепочкой скопилось много, но бОльшая часть — представители нации латинос. Русских охрана все же предпочитала пропускать, если они соответствовали виду, характеризуемому словом 'цивильный' и внутреннему перечню требований заведения к посетителям.

Само собой, у Максимилиано были пригласительные, проблем со входом не возникло. Проблемы начались чуть дальше, когда после металлоискателя их тщательно облапали личности, которых Гильермо так же не мог отнести к рядовой охране клуба. Причем их с Максимилиано ощупывали мужчины, девушек — сеньора в форме и при оружии, связываться с которой он бы так же поостерегся. Наконец, перипетии входа завершились и они вошли.

— Пока еще рано, — кивнул друг на пустую сцену. — Группа заиграет минут через пятнадцать. Самое время занять столик. Сеньориты чего-нибудь желают? Коктейли?

— Что, хорошая группа? — кивнула на сцену Марина, хмурясь еще больше.

Максимилиано пожал плечами.

— Считается, что да. Говорят, такое столпотворение тут из-за нее, хотя я не верю.

— Что за группа? — вспыхнули глаза Беатрис. Впервые за вечер.

— Да, тоже русская, наци, — пренебрежительно махнул рукой Максимилиано. — Ретро-ансамбль, играют только на русском, и, редко, на английском, старинные вещи. Музыка жесткая, колючая, но все почему-то от нее тащатся. Текст никто не понимает, даже сами русские, я спрашивал, но при этом всем нравится.

— В общем, популисты, — сделал вывод он. — Поймали волну и гонят свою линию, пока народ 'хавает'. Мода пройдет — все о них забудут, но пока они — главный тренд столицы, и надо ловить момент!

Максимилиано рассмеялся, но девушкам смешно не было.

— Извините, я отлучусь, — коснулась плеча Максимилиано Марина и быстрым шагом направилась в сторону туалетных. Тот проводил ее взглядом и обернулся к Беатрис, стараясь удержать маску щеголя, которую, и он это чувствовал, держать становилось все труднее и труднее.

— Коктейли? Так сказать, для затравочки и настроения?

— Не откажусь! — улыбнулась вдруг девушка. Господи, вновь впервые за вечер! Гильермо сделал вывод, что не все потеряно, и что под надежной и прочной броней этого создания прячется хрупкое ранимое существо.

Гильермо незаметно кивнул другу, и тот испарился в сторону барной стойки.

— Тебе тоже надо? За сестрой? — спросил он девушку. Та отрицательно покачала головой. — Тогда пойдем?

— Куда?

— Туда, — указал он в сторону возвышения, где находился заказанный ими столик.

— Пошли, — пожала она плечами.

Неспешно продвигаясь сквозь редкую пока толпу, Гильермо думал над загадкой девушек, и особенно того создания, что шло рядом. Размышлял, как бы вытянуть ее на откровенность, поговорить по душам, понять, что с нею не так. Он чувствовал, что хочет этого, что эта загадка ему нравится. Но пока что они были слишком мало знакомы.

Вдруг его размышления были прерваны самым наглым образом — бестактным толчком налетевшей на него растрепанной сеньориты.

— Ой, извините! — пробормотала та. Гильермо начала разбирать злость — помещение небольшое (они прошли почти в самый угол), вокруг столики, столбы с украшениями, ступеньки... Какой смысл вообще разгоняться в таких условиях? Разве чтобы столкнуться с кем-нибудь вроде него!

— Ничего-ничего! — пробормотал он, оценивая внешность сеньориты и ее формы. Атлетически сложенная, видно, профессионально занимается каким-то спортом. Но более в ней не было ничего интересного.

— Разиня, — проговорил ей вслед, когда та достаточно удалилась. И вдруг его спутница покачала головой.

— Нет, не разиня. Все правильно она сделала.

— Чего? — не понял он.

— Я говорю, не разиня она, — пояснила спутница. — Ощупала тебя так, что ты ничего не почувствовал и не понял. Так уметь надо!

Гильермо стало смешно.

— Когда это она умудрилась? И зачем ей вообще меня ощупывать?

Беатрис пожала плечами.

— Проверить, есть ли у тебя оружие. Колюще-режущие, огнестрел в клуб сейчас не пронесешь. На что вообще проверяют ощупыванием?

Кажется, он так и застыл с отвиснутой челюстью.

— И как ты это поняла?

Девушка улыбнулась.

— Это одна из девчонок Анариэль.

И всё. По ее мнению сказанного было достаточно, а кто не понял — его проблемы. Видя, что расшифровывать фразу она не собирается, Гильермо решил не спешить, а больше слушать. По оброненным фразам иногда можно узнать больше, чем задавая прямые вопросы.

Глубоко вздохнув и обернувшись в сторону цели их путешествия, он уткнулся в оценивающий взгляд еще одной сеньориты похожего сложения, мирно стоящей на лестнице, облокотившись о парапет, внимательно разглядывая зал. Чем-то неуловимо она была похожа на ту, что его толкнула. Причем смотрела она не как самка в поисках перспективного самца, как обычно смотрят сеньориты в клубах, а... Наверное, как удав на кролика. Сытый такой удав, знающий, что может задушить жертву в любой момент, но не считающий нужным это делать.

— Не пялься! Не пали ее! — ткнула локтем в бок Беатрис.

— А?.. Что?.. — он вновь посмотрел на спутницу, мысленно поправляя челюсть. Тайны продолжались, и обилие их ему переставало нравиться. — Ты о чем?

Юное создание огляделась по сторонам, приблизилась вплотную и заговорила почти шепотом.

— Я же говорю, это девчонки Анариэль! Они здесь под прикрытием, не пялься на них! Это их демаскирует!

— Анариэль... — прошептал он это слово, словно пробуя на вкус. — Да кто это такая, черт возьми? И что за имя странное?

— Эльфийское, — беззаботно пожала плечами спутница. — Она всегда играет за эльфийских лучниц. Несколько раз пыталась воинами и магами, но лучники у нее получается лучше всего. А так ее зовут Анна.

— Анна... — вновь проговорил он. — Угу, понятно.

Сказать, что Гильермо что-то понял — ничего не сказать, но по мордашке этого существа было ясно, что уточнять она не будет. Такое не в ее правилах.

Что ж, поиграем по правилам, поиграем!

Но только он собрался идти дальше, как рядом с ними раздался звонкий возглас:

— Тигренок!

После чего в поле зрения появился парень лет двадцати, латинос с длинной темно-темно-русой шевелюрой и огромными карими глазами, одетый в модную ныне кожаную куртку, с разбегу подхвативший его спутницу, закружив вокруг своей оси. Беатрис завизжала и рассмеялась от удовольствия. В душе Гильермо неожиданно для него самого появился червячок ревности — это его загадка! Он отгадывает ее, а не какой-то!..

— А мне когда сказали, что ты тут, я не поверил! — произнес парень, когда поставил девушку на место, полностью игнорируя его присутствие. — Ты это, чего сегодня делаешь?

— Я... — Девушка замялась, опустила глаза. Только теперь парнишка поднял на него изучающий взгляд.

— А... Это с тобой, да?

— Это Гильермо, — представила его Беатрис. — Просто Гильермо. Эдуардо, — ее ладошка уткнулась в грудь парню. — Просто Элдуардо.

— Очень приятно, просто Эдуардо, протянул Гильермо руку новоприбывшему, душа в себе злость.

— Взаимно, — просто Гильермо... — улыбнулся в ответ парень, и в улыбке его ревностью не пахло. Хм...