Сергей Кусков
Аннотация:XXV век. Венера, богатая космическая держава, бывшая колония Латинской Америки, управляется кланами — прослойкой людей, которым на планете принадлежит почти всё. В борьбе с ними королева, правительница планеты, решается на уникальный генетический эксперимент по созданию наследника со сверхспособностями.
Хуан(Иван) не знает, что является продуктом этого эксперимента. Живет с суррогатной матерью, бывшей проституткой из оккупированного сектора и считает себя выходцем из самой бедной прослойки общества. Учится по гранту в частной школе и несмотря на ум и силу безуспешно противостоит группировке богатеньких подонков под предводительством сына криминального авторитета, пытающихся поставить его на место. Но всё меняется, когда он случайно встречает Бэль, аристократку, наследницу одного из богатых кланов.
От автора
Монархическая форма правления — единственная, способная уравнять различные составные части государства, не сравнимые друг с другом в плане экономического развития, развития культурного, по численности населения, ВВП на душу населения и множеством иных показателей. Не важно, на каком языке ты говоришь, какова экономическая мощь твоего региона, не важно, сколько в нем живет людей и каково его представительство в общеимперском парламенте, ты в равной степени подданный императора, как и жители других регионов. Нет иного способа сделать равными жителей Эквадора и Бразилии, Уругвая и Аргентины, Никарагуа и Мексики, кроме как уравняв их перед 'царем-батюшкой' их реальности, государем-императором. Тем более, несмотря на республиканские традиции, патернализм за века не умер в душах простых латиноамериканцев. Эти строки пишу для 'экспертов', критически воспринимающих саму идею создания латиноамериканской монархии, 'потому что не может быть, потому, что не может быть никогда'.
Непривычной для нас особенностью латиноамериканской культуры являются имена. Жестких границ и рамок, в отличие от Испании и Португалии за океаном нет, но сами принципы образования имен незыблемы в течение веков, и вряд ли в обозримом будущем изменятся. Первая особенность — у человека столько имен, сколько святых покровителей, 'назначаемых' ему при крещении. Имена неравноправны, первое имя считается главным, но, в принципе, использовать второе или третье, или иное последующее (при наличии) не возбраняется.
Некоторые имена — двойные. Например, есть имя Хуан, есть имя Карлос, а есть имя Хуан Карлос. Так же есть мужское имя Хосе Мария, как и женское Мария Хосе. Нам, русским, не понять, надо просто принять их так, как есть. Всё равно большинство имен образовалось в седой древности, в далекие средние века, и сами латиноамериканцы вряд ли вам скажут, почему это так, а не иначе.
С фамилиями проще и сложнее одновременно. Проще тем, что с момента рождения фамилия не меняется. Состоит она из двух частей: главная, фамилия отца, и неглавная — фамилия матери. Главная передается собственным детям, неглавная — теряется, ибо детям достается в качестве неглавной главная фамилия матери. Звучит сложно, но на самом деле элементарно. Фамилией матери подписаться можно наравне с главной фамилией, например, некоему Пабло фамилия Пикассо досталась от матери. В редких особых случаях фамилию матери так же можно оставить детям в качестве главной, например если у аристократической семьи в качестве наследников остались одни девочки — чтоб не прервался род. В венерианском королевстве сия традиция законодательно закреплена, потому все женщины на троне Венеры имеют одну фамилию — Веласкес.
Фамилию мужа женщине использовать можно, она так же законна, как и собственная, но с приставкой 'де'.
Далее, есть устойчивый миф, что латинос, как и все южные ребята, не умеют работать. Можно соглашаться с этим, можно нет, но в любом случае делать этого они не любят. Однако, когда надо, работают, и достаточно усердно. Однако, ни у кого не вызывает сомнения факт, что воевать эти ребята горазды. Мне лично знакомый рассказывал об Анголе, где он бывал в светлые советские годы, и о кубинских ребятах, которых награждал эпитетом 'звери', и в описании которых превалировали нотки глубокого уважения. Да, у них нет ВПК, нет своего вооружения, нет много чего — сейчас, в данный момент. Но латинос — не трусливая североамериканская пехота, воюющая только с сильно разбомбленным противником и вскидывающая лапки кверху в случае потерь, 'более, чем запланированы'. Так что в случае единого континента и при наличии собственного современного ВПК, латинос, по мнению автора, дадут жару кому угодно. Воевать ведь не работать, это достойно сынов истинных идальго!
О 'Планете'. Да, это 'сериал'. Огромная сага, в которой написано более десяти томов, и сложно сказать, сколько будет ещё. Однако это не мыльная опера с розовыми соплями, хоть и описывается латиноамериканская планета. И не типовой мужской экшен-блокбастер а-ля-Голливуд, где сюжет состоит сплошняком из роялей, а супергерой-МС побивает всех одним махом, имея по пути к 'главному боссу' всё, что движется. Это книга о людях. О человеке. Растущем, взрослеющем, делающем ошибки. Ибо императорами, даже самыми мудрыми и крутыми, не рождаются. Ими становятся, в муках от последствий ошибок, через труд, пот, и, конечно, кровь. Так устроен мир. А вот места для супергероев в нём, к сожалению, не предусмотрено.
Брату Дмитрию посвящается
La fe. La conciencia. El honor
Вера. Совесть. Честь
Надпись на гербе департамента безопасности (1)
ПАСЫНОК СУДЬБЫ
(Золотая планета-1)
ПРОЛОГ
Июль 2429 года, Венера, Альфа
'У-а!... У-а.!!!'...
Ребенок плакал жалобно и трогательно, и плач этот напоминал кваканье крошечного лягушонка. Его вытащили в негостеприимный жестокий мир из мягкого и тёплого места, защищенного от всех невзгод, и теперь ему придется делать самое сложное из всего, что существует на свете — жить. Королева, наблюдающая за операционной из-за односторонне прозрачного стекла смотровой, умилилась, по щекам её прокатились две счастливые слезинки. Ну, вот и малыш. Её малыш! И пусть не она его родила, но готова убить, порвать на куски любого, кто посмеет утверждать обратное! Впрочем, об этой авантюре знают всего три человека, и никто из хранителей секрета не позволит себе такой дерзости.
Наконец-то подошли к концу её раздумья и треволнения. И, как оказалось, это всего лишь начало нового пути, новой жизни, в которой она не будет хозяйкой, вершащей судьбы всех и вся. Теперь её удел — дергать за ниточки, двигая куклы в том или ином направлении, оставаясь в тени. Но так надо. Таковы правила.
Женщина в операционной пришла в себя. Ей показали малыша, она улыбнулась. Королева почувствовала глубокий укол ревности, и, чтобы не сорваться, быстро развернулась и зашагала в крыло больницы, которое она инспектировала, и где ждала её свита.
— Ваше величество! Время! — выскочил наперерез пресс-секретарь — молодой парнишка из небогатого и не слишком знатного рода, но очень уж старательный. Эта должность для него — подарок судьбы, большего ему в жизни не добиться. Осознавая это, он кровью и потом отрабатывал свой хлеб. — Мы уже начали волноваться!.. Вы не забыли, пресс-конференция по поводу теракта в марсианском квартале? А всего через полтора часа прием нового китайского посла!..
Она прошествовала мимо, направляясь к комнатам, обозначенным на мини-карте вихря перед глазами, как туалеты. Пресс-секретарь и охрана засеменили следом.
— Надо сделать заявление о том, что... — паренек на ходу активировал козырек вихря перед лицом и бегло пробежал его глазами. — Что власть берет на себя...
— Не сейчас, Марко, — оборвала она, останавливаясь возле двери. Две молоденьких девочки-ангела второго кольца тут же юркнули внутрь, всё внимательно осмотреть, несмотря на то, что весь этаж был заранее оцеплен, каждое помещение проверено. — Займи прессу ещё на полчаса. Мне надо прийти в себя.
— Конечно, ваше величество!.. Как пожелаете, ваше величество!.. — быстро закивал юноша, делая шаг назад. Лицо его выражало крайнее неодобрение. Он и так уже в течение часа вешал прессе лапшу. Они выбились из всех возможных протоколов с этой долбанной больницей, придется отменить кое-какие запланированные ранее мероприятия, а такие вещи на уровне монарха расписываются на месяцы вперёд. Каждое из них невероятно важно, и разгребать это придется ему, подставляясь под удар лоббистов, проталкивающих королеве те или иные вопросы.
Но ей было плевать. Для того она и держала Марко — отдуваться. А сейчас, действительно, нужно привести себя в порядок. Причем не столько внешне, сколько внутренне.
Войдя в туалетную, она открыла кран, несколько раз плеснула воды в лицо, после чего уставилась на свое отражение. Сдала она за последнее время, сильно сдала. Не фатально, конечно, пока сойдет... Немного поправить грим, да подвести глаза...
— Елена, визажиста сюда, распорядись, — бросила она, глядя через зеркало, безмолвно стоящей позади начальнице охраны и давней подруге.
— Ты в порядке, Принцесска? — участливо спросила та, шагнув к ней.
— Да. Оставьте меня ненадолго.
По знаку Гарсия, обе телохранительницы бесшумно скользнули в коридор. Сама Елена, неодобрительно и лаконично вздохнув, покачала головой и последовала за ними.
Всё, она осталась одна. На каких-то полчаса. Но этого хватит.
...Сказочница. Она — сказочница. Так называла ее мать в детстве за манию всё перевирать и сочинять на пустом месте. Она могла рассказывать вполне взрослые законченные истории, мимоходом, на лету придумывая многочасовой сюжет, видоизменяя его, и так же на ходу ваяя концовку, парадоксально стыкующуюся с началом. Или наоборот, нелогичную, но в жанре абсурда, вполне себе взрослом, совершенно не похожем на россказни маленькой девочки. Сложно ожидать подобное от существа четырех лет отроду, но так было.
На самом деле есть в кого: её мать тоже была сказочницей, иначе не назвала бы дочку Леей. 'Звездные войны', древнее сказание народа гринго — мать с детства была на них помешана. Джедаи, сияющие мечи, планетарные разрушители, истребители, корабли, летающие к звездам... Человек в черном шлеме по имени Вейдер... Маленький смешной зеленый мастер Йода с длинными ушами, как у Чебурашки, только острыми... И, конечно, извечная борьба добра со злом. Эта детская сказка популярна до сих пор, регулярно переиздается, каждые лет десять-двадцать, и за века обросла не одним десятком томов достаточно вольного продолжения. Сейчас уже сложно сказать, какая именно история придумана легендарным детским писателем Люкассом, а какая появилась столетие или два спустя. Но это по сути ничего не меняет.
Принцесса Лея, перемещавшаяся со своими друзьями по галактике в небольшом космическом корабле, была героиней той сказки. Принцесса-победительница, разящая зло ярким голубым мечом. Принцесса-легенда...
Сказка.
Её жизнь, по аналогии с прототипом, тоже была похожа на сказку. Маленькая принцесска, защитница бедных, слабых и угнетенных, заступница перед сильными мира сего. Сколько дел она наворотила после корпуса, но до коронации? Мир обожал и почитал её по делам, безо всяких PR технологий. Даже непримиримые ортодоксы из среды вечных противников Венеры признавали её заслуги.
Люди любили её искренне. Так искренне, что после памятного покушения в Дельта-полисе, когда она лежала в госпитале без сознания, весь мир носил цветы к венерианским посольствам и консульствам, зажигая свечи и не давая им гаснуть, символизируя таким образом её борьбу со смертью. Маленькая добрая принцесса, надежда целой планеты на счастливое будущее...
Надежда разбилась сразу после смерти матери, за последовавшей коронацией. Реальный мир оказался неподъемен для маленькой сказочницы, слишком жестоким, поскольку правят им не чувства и чудеса, а голая убийственная целесообразность. И главный постулат выживания государства звучит так: 'Хочешь жить — дави. Дави всех! А для этого выжми из имеющихся ресурсов все соки. И плевать на тех, кто думает не так, как ты!'
Как оказалось, кровь — это тоже ресурс, наряду с финансами, армией, флотом, СМИ или законами. Кровь гвардейцев и солдат, каждый день умирающих при исполнении долга, не всегда честного и праведного, но всегда необходимого. Кровь тех, кто попал в жернова политической машины и выбрал не ту сторону. Неплохих людей, иногда очень даже симпатичных в личном плане, способных и умных, но чья жизнь несовместима с существованием государства. Жизнь бесправных рабочих, вынужденных горбатиться ради процветания Родины, не живя даже, а выживая, борясь за кусок синтетического хлеба, глоток регенерированной воды и плохо очищенного кислорода. Жизнь людей из криминальных трущоб на окраинах, ежедневно и еженощно ведущих борьбу только за то, чтобы добраться домой целыми и невредимыми. Всех не перечислить.
Власть — это большая кровь. И ложь, чтобы эту кровь оправдать.
Она была защищена от всего этого самой надёжной в мире крышей по имени 'мама', и столкнувшись с суровой реальностью, чуть не сдалась, чуть не пала под волной навалившегося. Она утонула бы в этой страшной реке под названием 'политика', если бы не окружение, не самые близкие люди, сумевшие в последний момент собрать все силы, всех верных сторонников и подставить плечо.
Но всё, чего им тогда удалось достичь, это поддержание достигнутого, поддержание статуса-кво. Сеньоры аристократы, реальные, а не номинальные властители этого маленького вращающегося вокруг Солнца каменного шарика, не дают вздохнуть и давят, только и ждут малейшей слабины королевской власти. Её удел — барахтаться и дальше, всю оставшуюся жизнь, не давая сеньорам отхватить тот или иной жирный кусок, из последних сил удерживая их в рамках. И ничто на свете не сможет помочь, ибо это только в сказках можно всё.
...Но она — сказочница!
Лея улыбнулась, впервые за последние несколько часов. Настроение начало поматься, и вскоре должно будет перейти положительный рубеж. Сказка...
Да, если вокруг тебя нет сказки — надо её придумать. И поведать этому миру. Ведь она — сказочная героиня, кому, как не ей!
...И она придумала, свою последнюю сказку. Пусть не может ничего изменить сейчас, но эта планета ещё не раз содрогнется от её истории, которую только предстоит рассказать.
Будущее? Теперь она спокойна за будущее. Она не боится никого — ни бога, ни чёрта, ни тем более сеньоров олигархов. Потому, что от королевы ждут реальных дел, реальных поступков, а она дала планете... Чудо.
И пусть жестокий продажный мир начинает молиться!..
Сентябрь 2428 года, Венера, Альфа
Следователь отсутствовал более четверти часа. Сидящая в наручниках перед его столом молодая женщина с безучастным лицом смотрела перед собой, полностью погруженная в свои мысли. Она не производила впечатления матерой уголовницы, хотя на допросе вела себя соответствующе — нагло, развязано, дерзко. Смеялась следователю в лицо, хамила, язвила. А сейчас, оставшись в одиночестве, отключилась, уйдя в себя.
Конечно, она знает, что все её потуги бесполезны. Законы жестоки, но это законы. Что бы она ни делала, что бы ни говорила, её будущее на ближайшие пять лет определено четко и недвусмысленно. Так зачем трястись, лебезить, бояться?
