Шрамы

Вика вышла из ванны, как же хорошо пока тихо, спокойно, до прихода мужа бывшей владелицы. Девушка задула свечи, вытерлась и пошла в комнату. Она стала обладательницей однокомнатной квартиры. Все неплохо, кроме одного нюанса — бывшего мужа бывшей владелицы, алкаша упорно портившего жизнь Вике. Мужчина приходил, долбил в дверь, требовал, чтобы его пустили и все в таком же духе. Полиция исправно приезжала, объясняла что-то, но надолго этого не хватало. Эта история длилась уже полтора месяца и совершенно не радовала.

В комнате было темно, но ... слабый свет с улицы разгонял мрак. В комнате кто-то был.... Вика отшатнулась назад и включила свет в коридоре. Что за черт?!

— Осторожно, не ударься, — негромкий усталый мужской голос.

Загорелся свет, он всегда долго загорался. Приплыли.

Случайный любовник, чтоб его черти забрали. Прощальный подарок от охранной фирмы, где Вика проходила стажировку. Она сначала подумала, что он проститутка, затем решила, что кто-то из сотрудников, но уточнять так или нет, не стала.

— Как попал в квартиру?

— Открыл дверь, ничего сложного. Здравствуй, дорогая.

— И тебе не хворать. Безумно счастлива твоему визиту, но время выбрал неподходящее.

Вика обходила гостя, направляясь к гардеробу за халатом, как ее перехватили и прижали к теплому твердому телу.

— Тихо, тихо, — шепнул он. — Не бойся.

— Издеваешься?

У нее сердце колотилось как ненормальное. Попытки освободится, ни к чему не приводили. Он перехватил руки и прижал Вику плотнее, крепче.

— Давай без рук. Ты их мыл, а?

— Нет, — смешок. — Сейчас сделаю.

— Давай все завтра? У меня был долгий день. Не знаю как у тебя, но...

— Я с четырех часов на ногах. И тоже за спокойный вечер.

— Зачем появился?

— Хм...

Он отвел ладони, но продолжал удерживать Вику руками.

— Решил все дела и захотел продолжить наше общение.

— Наше общение, как ты выразился, было обусловлено какой-то дрянью подсунутой мне Катей, поэтому я вела себя как сексуально озабоченная. В нормальной жизни такой не являюсь, поэтому жаль разочаровывать, но ты приехал зря.

— Не зря. Что тебе Катя сказала по поводу меня?

— Прощальный подарок от фирмы. А тебе?

— У меня был день рождения чуть раньше.

— И подарили меня? Продешевили.

— Ты не права.

— Руки. Меня, правда, смущают бактерии на твоей коже. А еще я хочу одеться.

— Нет.

— Что нет?

— Одеваться не надо.

— Ты извращенец.

— Знаю, — он улыбнулся.

Вика покрутила пальцем у виска. И тут раздался грохот в дверь. На недоуменный взгляд пояснила:

— Бывший муж бывшей владелицы квартиры. Он утверждает, что она его обманула и не могла продать их жилье. И он имеет право тут находиться. Мы с соседями постоянно наряд вызываем, но без толку. А я радовалось, что недорого купила.

— Оденься, — велел он.

Тон изменился, но Вика не совсем поняла, что это означает. Она нашла в недрах шкафа халат и завернулась в него. Гость, Стас, открыл дверь. Алкаш на площадке опешил:

— Слышь, мужик...

Неожиданно Стас сжал руку на его шее и негромко произнес:

— Ты здесь в последний раз, в следующий я тебя на куски порежу, ясно?

Даже Вика впечатлилась, а алкаш испугался. На лестнице появился мужчина.

— Жень, выкинь это подальше, — скомандовал Стас.

— Так?

— Да. Пока целым.

Евгений заломил руку алкашу и начал спускаться по лестнице. Стас закрыл дверь и повернулся:

— Я просил одеться.

Недовольство его тона поразило Вику.

— Я одета.

— Так ты можешь быть одета только для меня. Ясно?

— Давай без этих замашек? — взвилась Вика.

Пришел и командует тут.

— Вика, я говорю, ты делаешь без пререканий. Если есть что сказать по существу, я тебя выслушаю.

— Тебе не кажется, что ты перегибаешь палку? С какой стати я буду слушаться и подчиняться? Мое мнение спросить не забыл?

— Ты знаешь кто я?

— Нет. Но не вижу здесь связи, кем бы ты ни был.

Он вдруг расхохотался. Вику это задело. Достали эти самовлюбленные и самодовольные мужики. Слов нет как.

Она прошла на кухню, по дороге задев Стаса плечом, чем вызвала очередную волну хохота. Пока наливала чайник, гость помыл руки и пришел на кухню.

— Ты...— начала Вика, но закончить ей не удалось.

Стас оказался рядом и прижал к стене. Зафиксировав, так что не пошевелиться.

— Вика, я мог сделать так, чтобы тебя просто привезли ко мне, но вместо этого приехал сам. Оцени. Следующие три недели ты проведешь у меня. Тихо, тебе же самой больно, не дергайся. Вместо ремонта отдохнешь, тебе понравится. Потом мы просто расстанемся, ты вернешься сюда и если захочешь, забудешь наше маленькое приключение.

— НЕТ!

— Я не спрашиваю, я говорю. Ты могла просто однажды пропасть и никогда не появится. Но вместо этого предлагаю поехать по-хорошему, чтобы всем было приятно.

— Теперь я могу сказать по существу?

Вика была в ярости.

— Говори.

— Я не понимаю твоих вывертов психики, но что тебя возбуждают мои шрамы, заметила. Но ты меня не заводишь, я так реагировала только из-за подсунутой Катей химии. Получается либо эти три недели я пью непонятную гадость, от которой потом неделю отходила, либо наслаждаюсь насилием? Не обессудь, больше не хочу, мне одного раза хватило.

— Я не буду тебя насиловать, хотя могу, твое тело сводит меня с ума.

Его руки прошлись по бокам и остановились на бедрах, покрытых шрамами.

— Мы пойдем медленно, сейчас ты меня не хочешь, но ты же можешь передумать. Мы не знакомы с твоей точки зрения. Вика, все просто, ты не мешаешь себя соблазнять, и тогда нам обоим будет приятно. Если ты будешь упорствовать, мы прибегнем к насилию, но тебе это точно не понравится.

У нее вырвался горький смешок.

— И как ты себе это представляешь? Я воспринимаю эмоциями, что я буду испытывать зная что, рано или поздно, все закончится насилием?

— Не закончится. Я не такая скотина, хоть и могу стать. На крайний случай, мы воспользуемся химией Кати, просто намного меньшей дозой достаточной для возбуждения. Повторяю, это займет три недели твоего отпуска. Расслабься и получи удовольствие.

— Когда мне сказали это в последний раз, я заполучила эти шрамы и испохабленную жизнь, — истерично расхохоталась Вика и села, обхватив себя руками.

Стас отпустил ее и устроился рядом. Он поднял ее лицо и заставил посмотреть себе в глаза:

— Я понимаю, что ты растеряна, напугана и зла на меня. Но у меня, правда, фетиш на твое тело, не знаю почему. И просто отпустить тебя не получится. Побудь рядом и все наладится. Иначе плохо станет нам обоим.

Три недели спустя.

Вика вышла из такси и улыбнулась, хотя больше всего на свете ей хотелось закричать. Перед домом стояло несколько человек. Среди них Стас, который уехал по делам и должен был приехать только на следующий день. Но вот судьба, появился раньше.

Рядом находилась Катя, Руслан. Около Кати стояли мрачного типа мужик, которого Вика уже видела и статная женщина лет под сорок.

Викин приезд заметили, Стас повернулся и улыбнулся. 'Ублюдок', Вика шла по дорожке.

— Добрый вечер.

У нее не было никакого желания общаться. Руслан, судя по лицу, понял — умный мальчик, зато остальные нет.

— Вик, — позвал Стас.

— Давай потом? — попросила она.

— Вика, — тон тут же изменился на командный.

— Да, дорогой. Ты хочешь сказать, почему не смог заехать и показаться, правда? я только из-за твоего требования пошла на эту встречу. Послушала, как меня облили грязью. И вот тут неожиданно встречаю тебя, ты же приехал пять минут назад. Правда?

Он промолчал, только выражения лица изменилось.

— Так что я успокоюсь и потом выскажу, все, что думаю об этой ситуации, хорошо?

— Вик, я, правда, не успевал...

— Потом. Лучше потом.

Вика прошла мимо и, войдя в дом, хлопнула дверью. 'Чтоб он сдох...'

На участке перед домом все с любопытством рассматривали Стаса, потирающего шею. Тот обернулся к сыну, на что Руслан ответил:

— Я тебе звонил, но ты не захотел слушать.

— Черт, только этого не хватало.

Остальные молчали, правда, не долго. Катя быстро пришла в себя:

— И в раю бывают проблемы? Обиженная женщина это страшно.

Быстрый взгляд в сторону Оли. Бывшая жена Стаса была молчалива. Вид шикарной фигуристой женщины в облегающем синем платье оказался неожиданностью. Как и голодный взгляд бывшего мужа. Оля не была дурой и теперь поняла, чем именно был вызван их развод. Отнюдь не ее изменой, а его стремлением освободиться. Конечно, упрись она, и никуда бы Стас не делся, отец не позволил бы. Но смысл сохранять иллюзию семьи, когда каждый лучше живет сам по себе? К тому же сыну оказалось здесь хорошо. Хотя Руслан отличался немногословностью, она сумела узнать, что новая пассия бывшего мужа была ее полной противоположностью. Дом. Семья. Независимость на уровне поводка. В отличие от Оли, она позволяла себя контролировать, но в ответ манипулировала извечно женскими методами. Со Стасом и Русланом это срабатывало лучше. А тут еще внешность. Оля никогда не жаловалась на свое тело спортсменки, пусть и без выдающихся форм. Но оказалось, Стас предпочитает другой тип. Грудь побольше, у Вики полная четверка, и хотя руки тонкие, но задницу не обхватить. С другой стороны, пришлось признать, если бы дело ограничилось только внешностью, ее бы здесь не было. Макияж сбавлял возраст, но Оля знала, что Вике тридцать один и производила она впечатление знающей себе цену.

Удивляло другое, отповедь возымела действие, Стас собирался оправдываться и просить прощения. Хотя, на взгляд Оли, ничего страшного не случилось, да и не сказала Вика ничего подобного, но бывший муж чувствовал себя виноватым. А это редкое явление, по себе знала.

Если первоначально Оля ехала чтобы посмотреть на Вику и рассчитать вероятность возвращения к бывшему мужу, то после получаса общения с ним поняла — зря она так. Точнее зря поддалась на убеждения отца о кризисе среднего возраста, из-за которого случился развод еще до появления Вики. Оля по-новому взглянула на Стаса, а увидев женщину, осознала, что так будет лучше.

— Ладно, я пошел. Пока!

Руслан развернулся и ушел, помахав рукой. Стас повернулся к Оле:

— И это нормально?

— Помахать рукой матери?

— А по твоему нет?

— Нет.

— Объясни, — потребовала Оля.

Стас махнул рукой, а Оля промолчала.

Дома, как бы дома, Вика разделась и зашла в ванную. Свечи. Пена. Отдых.

Вечер прошел не так хорошо, как она надеялась. Нет, все оценили ее платье и украшения, и поэтому от всей души прошлись по прочему. Вика до сих пор не замужем, без детей, без фантастической карьеры. В общем, пустышка. Когда все объединяются против тебя — это неприятно. Так что два часа Вика наслаждалась мазохизмом.

Да и весь этот почти месяц отдавал мазохизмом. Мало того, что у нее проявился стокгольмский синдром в отношении Стаса, а чем еще можно объяснить свое поведение девушка не знала. Так еще проснулся материнский инстинкт, связанный с Русланом. Сын Стаса, несмотря на внешнюю браваду, не получал достаточно внимания со стороны взрослых. В результате, она по уши увязла в странных отношениях странной семьи.

Поначалу Вика держалась настороженно. Ее злила эта ситуация и собственное бессилие. Но Стас, как и обещал, ни к чему не принуждал. Он просто проводил пару часов рядом. Обычно делая массаж. Его приводили в восторг шрамы. Он готов был массировать их постоянно, как впрочем и грудь. Но, к счастью, держал себя в руках, несмотря на возбуждение, которое сложно было не заметить. Постепенно массаж становился все более долгим и интимным. Буквально через неделю Вика сама потянулась к нему. С чего вдруг выплыло возбуждение, она так и не сообразила. То ли какой-то выворот психики, то ли еще что, сложно сказать. Она честно валила на стокгольмский синдром.

После секса стало ясно, что ее поведение изменилось, но не сильно, а вот Стас поменялся кардинально. Конечно, в этот же день появился Руслан, что наложило свой отпечаток, но основа осталась неизменной. Стас стал воспринимать и относиться к Вике иначе. Как именно, она до сих пор не разобралась.

Не то чтобы он вдруг стал белым и пушистым, наоборот, вылезли все замашки по контролю и паранойе. Слышал он немногое и весьма избирательно. И оказалось, что лучше воздействуют не слова, а женские уловки. Пришлось учиться тому, чем она никогда не занималась.

К тому же на исконно женское отозвался и Руслан. Нет, никакой пошлости, просто забота, материнская забота. Проняло и его.

Эти двое моментально устроились и попробовали сесть на шею. Как-то получилось, что два раза приготовив завтрак, Вика оказалась подвязанной постоянно. На третий это стало обязанностью. Как впрочем, и полный холодильник еды, и уборка дома, и все домашнее хозяйство.

Зато выехать в город оказалось проблемой, требующей долгого согласования со Стасом. Он решительно этому противился. Вика, ждущая дома это какая-то шовинистическая мечта. Девушка поначалу смущалась и зажималась, столько секса для нее было непривычно. Как впрочем, и мгновенно блестящие глаза Стаса, стоило увидеть ее без одежды.

Он, находясь рядом, не мог удержать руки при себе. Их обязательно нужно было устроить на теле Вики. Сначала она возмущалась, а потом заметила, в таком состоянии он становился на редкость покладистым. А уж если она усаживалась Стасу на колени, то его руки сразу оказывались на ее груди, и в этот момент просить можно было хоть Луну с неба.

Единственное что смущало, это реакция Руслана на их постоянные контакты. Но подросток воспринял это удивительно спокойно, как он пояснил Вике во время беседы, ему нравится видеть довольного отца, и пока они не переходят на прилюдный секс, ему все равно. Хотя, если они решат заняться сексом при нем...

Тут Вика от души отвесила подзатыльник и была удивлена, что после Руслан поймал ее руку и укоризненно заметил, что бить детей не хорошо. За что, как дите, был припряжен мыть посуду. Эти пререкательства застал Стас, и увиденное ему понравилось.

Что было доказано через два часа в кровати.

Стас был ненасытным любовником — изобретательным, внимательным, чутким и раскрепощенным. Он пробовал и показывал новое и необычное. Вика что-то принимала с радостью, что-то не принимала, но Стас был убедительным и настойчивым, а еще заботливым...

Ох. Вика вышла из ванной, задула свечи и пошла в спальню. Обычно она предпочитала ходить раздетой, но наличие дома подростка заставляло надевать хотя бы халат. С точки зрения Стаса халат одеждой не являлся, скорее эротичным бельем для секса. Но Стас все воспринимал как белье для секса, даже осеннее пальто, примеренное как-то при нем. Затем пришлось мерить пальто на голое тело — белье и чулки не в счет и мять его, занимаясь сексом.

Вика спустилась на кухню, где Руслан ужинал запеченным мясом.

— Ты как?

— Нормально.

— Как твой день?

— Отлично. Мамка убедилась, что я под присмотром и отчалила куда подальше.