"Рассказ Зои" (Война старика 4)

Джон СКАЛЬЦИ

РАССКАЗ ЗОИ

Посвящается Карен Мейснер и Энн КГ Мерфи

И в особенности Афине.

Четвертый роман в серии "Война старика" повторяет сюжетную линию предыдущей книги, "Последней колонии" от лица одной из героинь, Зои Бутен-Перри, приемной дочери руководителей колонии, супругов Джона Перри и Джейн Саган. Новый взгляд открывает иные повороты в жизни девушки-подростка, чей погибший биологический отец когда-то начал работу по наделению машинным сознанием расы обинян, ранее не сознающих себя разумных существ, и заслужил их вечное признание.

Перевод: Н.Н. Фурзиков

ПРОЛОГ

Я подняла отцовский компад-наладонник и отсчитала секунды вместе с двумя тысячами других людей.

— Пять! Четыре! Три! Два! Один!

А потом все стихло, потому что всеобщее внимание — я имею в виду, внимание каждого — было приковано к мониторам, расставленным в общей зоне "Магеллана". Экраны, на которых должно было быть звездное небо, оставались пустыми и черными, и все затаили дыхание, ожидая, что будет дальше.

Появился мир, зеленый и синий.

И мы все сошли с ума.

Потому что это был наш мир. Это был Роанок, наш новый дом. Мы были первыми людьми, которые высадятся там, первыми, кто поселится там, первыми, кто проживет там свою жизнь. И радовались, увидев это впервые, мы, две тысячи поселенцев Роанока, все столпились в этом общем зале, обнимались, целовались и пели "Старое доброе время", потому что, ну, что еще можно спеть, когда попадаешь в новый мир? Новый мир, новые начинания, новый год, новая жизнь. Все новое. Я обняла свою лучшую подругу Гретхен, и мы закричали в микрофон, который я использовала для обратного отсчета секунд, и запрыгали вверх-вниз, как идиоты.

Когда мы перестали прыгать, мне на ухо раздался шепот. — Так красиво, — сказал Энцо.

Я повернулась, чтобы посмотреть на него, на этого великолепного, красивого парня, которого я всерьез подумывала признать своим бойфрендом. Он представлял собой идеальное сочетание: привлекательный, от которого сердце трепещет, и, по-видимому, совершенно не осознающий этого факта, потому что всю прошлую неделю он пытался очаровать меня своими словами. Слова! Будто бы он не получил инструкцию для подростков о том, как быть совершенно невнятным в общении с девочками.

Я оценила его старания. И еще оценила тот факт, что, когда он шептал свои слова, то смотрел на меня, а не на планету. Взглянула на своих родителей, которые стояли в шести метрах от меня и целовались, чтобы отпраздновать прибытие. Это показалось мне хорошей идеей. Я завела руку за голову Энцо, чтобы притянуть его к себе, и прижалась губами к его губам. Наш первый поцелуй. Новый мир, новая жизнь, новый парень.

Что можно сказать? Я была захвачена моментом.

Энцо не жаловался. — "О дивный новый мир, в котором есть такие люди", — сказал он, после того как я позволила ему снова вздохнуть.

Я улыбнулась ему, все еще обнимая его за шею. — Ты приберегал это, — заметила я.

— Может быть, — признался он. — Я хотел, чтобы у тебя был незабываемый момент первого поцелуя.

Видите ли, большинство шестнадцатилетних парней использовали бы поцелуй как предлог, чтобы сразу броситься к сиськам. Он использовал его как оправдание цитаты из Шекспира. Девушки могли бы придумать что-нибудь похуже.

— Ты очарователен, — сказала я, поцеловала его еще раз, затем игриво толкнула и бросилась к родителям, прерывая их ласки и требуя внимания. Они вдвоем были руководителями нашей колонии, и довольно скоро им стало трудно дышать. Это было лучшее, что я могла сделать, чтобы как-то провести время. Мы обнялись и рассмеялись, а затем Гретхен притянула меня к себе.

— Посмотри, что у меня есть, — сказала она и сунула мне в лицо свой компад. Там была видеозапись, на которой мы с Энцо целуемся.

— Ты маленькая злобная штучка, — захихикала я.

— Это потрясающе, — оценила Гретхен. — Это действительно выглядит так, будто ты пытаешься проглотить его лицо целиком.

— Прекрати, — возмутилась я.

— Видишь? Смотри, — Гретхен нажала на кнопку, и видеозапись пошла в замедленном режиме. — Прямо здесь. Ты его терзаешь. Как будто его губы сделаны из шоколада.

Я изо всех сил старалась не рассмеяться, потому что на самом деле она была права. — Телка, — сказала я. — Дай мне это. — Я выхватила у нее компад одной рукой, стерла файл и вернула его обратно. — Вот. Спасибо.

— О, нет, — мягко возразила Гретхен, забирая компад.

— Усвоила урок о нарушении неприкосновенности частной жизни других людей? — спросила я.

— О, да, — сказала Гретхен.

— Хорошо, — сказала я. — Конечно, ты уже разослала это всем, кого мы знаем, прежде чем показать мне, не так ли?

— Может быть, — созналась Гретхен и поднесла руку ко рту, широко раскрыв глаза.

— Злюка, — восхищенно произнесла я.

— Спасибо, — поблагодарила Гретхен и присела в реверансе.

— Просто помни, что я знаю, где ты живешь, — сказала я.

— На всю оставшуюся жизнь, — ответила Гретхен, а затем мы по-девчачьи неловко взвизгнули и снова обнялись. Прожить остаток жизни с одними и теми же двумя тысячами человек — риск смертельно надоесть, но только не в присутствии Гретхен.

Мы расстались, и затем я огляделась, чтобы понять, с кем еще хотелось бы отпраздновать. Энцо маячил где-то на заднем плане, но он был достаточно умен, чтобы понять, что я к нему вернусь. Я оглянулась и увидела Савитри Гунтупалли, помощницу моих родителей, которая о чем-то очень серьезно совещалась с моим отцом. Савитри была умной и способной и могла быть очень забавной, но она всегда была занята. Я встала между ней и папой и потребовала, чтобы они меня обняли. Да, я была за объятия. Но, знаешь, смотри: свой новый мир ты видишь впервые только один раз.

— Зоя, — спросил папа, — можно мне вернуть мой компад?

Я брала папин карманный компьютер, потому что он установил на нем точное время перехода "Магеллана" из системы Феникса в Роанок и использовал его для отсчета последних нескольких минут перед прыжком. У меня, конечно, был свой собственный компад, он лежал у меня в кармане. Без сомнения, видеозапись, на которой я целуюсь с Энцо, ждала меня в моем почтовом ящике, точно так же, как она была в почтовых ящиках всех наших друзей. Я взяла себе на заметку придумать план мести Гретхен. Сладкой, беспощадной мести. С привлечением свидетелей. И сельскохозяйственных животных. А пока вернула папе его компад, чмокнула его в щеку и вернулась к Энцо.

— Итак, — сказал Энцо и улыбнулся. Боже, он был очарователен даже тогда, когда говорил односложно. Рациональная часть моего мозга читала мне лекцию о том, что из-за увлечения все кажется лучше, чем есть на самом деле; иррациональная часть (то есть большая часть меня) советовала рациональной части хорошенько набраться сил.

— Итак, — ответила я не так любезно, но Энцо, похоже, этого не заметил.

— Я разговаривал с Магди, — сказал Энцо.

— О-о-о, — пожалела я.

— Магди не так уж плох, — оправдывался Энцо.

— Конечно, при определенных значениях "не так уж плох" означает "плохой", — заметила я.

— И он сказал, что разговаривал с кем-то из экипажа "Магеллана", — сказал Энцо, продолжая свою речь (очаровательно). — Ему рассказали о смотровой площадке на уровне экипажа, которая обычно пустует. Он говорит, что оттуда открывается великолепный вид на планету.

Я заглянула через плечо Энцо, где Магди оживленно разговаривал с Гретхен (или с ней, в зависимости от точки зрения). — Не думаю, что планета — это то, что он надеется увидеть, — сказала я.

Энцо оглянулся. — Может, и так, — согласился он. — Хотя, если быть честным по отношению к Магди, некоторые люди не очень-то стараются не попадаться ему на глаза.

Я удивленно приподняла бровь; это было правдой, хотя я знала, что Гретхен больше нравится флиртовать, чем что-либо еще. — А что насчет тебя? — спросила я. — Что ты надеешься увидеть?

Энцо улыбнулся и обезоруживающе поднял руки. — Зоя, — сказал он. — Я просто хотел поцеловать тебя. Думаю, хочу еще немного поработать над этим, прежде чем переходить к чему-то еще.

— О, красиво сказано, — оценила я. — Эти строки подходят всем девушкам?

— Ты первая девушка, на которой я их примерил, — сознался Энцо. — Так что ты должна дать мне знать.

Я покраснела и обняла его. — Пока все хорошо, — успокоила я.

— Хорошо, — сказал Энцо. — И еще, знаешь ли. Видел я твоих телохранителей. Не думаю, что хочу, чтобы они использовали меня в качестве мишени для тренировок.

— Что? — спросила я, притворяясь шокированной. — Ты же не боишься Гикори и Дикори, правда? Их здесь даже нет. — На самом деле, у Энцо есть совершенно веская причина до смерти бояться моих обинян Гикори и Дикори, которые и так относились к нему с подозрением и с радостью выбросили бы его из шлюза, если бы он выкинул какую-нибудь глупость со мной. Но пока не было причин сообщать ему об этом. Хорошее эмпирическое правило: когда вашим отношениям всего несколько минут, не пугайте новых знакомых.

И вообще, Гикори и Дикори не присутствовали на этом празднике. Они знали, что заставляют нервничать большинство людей.

— Вообще-то я думал о твоих родителях, — сказал Энцо. — Хотя они, похоже, тоже пропали. — Энцо кивнул головой в ту сторону, где несколько минут назад стояли Джон и Джейн; теперь никого из них там не было. Я видела, как Савитри тоже выходила из общей зоны, как будто ей вдруг захотелось куда-то пойти.

— Интересно, куда они пошли, — задумалась я, в основном для самой себя.

— Они лидеры колонии, — сказал Энцо. — Может быть, теперь им пора приступать к работе.

— Возможно, — заметила я. Было необычно, что Джон или Джейн исчезли, не сказав мне, куда они направляются; это было не похоже на обычную вежливость. Я подавила желание отправить им сообщение с моего компада.

— Итак, обзорная площадка, — сказал Энцо, возвращаясь к теме разговора. — Хочешь проверить?

— Она на палубе экипажа, — ответила я. — Думаешь, у нас могут быть неприятности?

— Возможно, — сказал Энцо. — Но что они могут сделать? Заставят нас пройти по доске? В худшем случае просто скажут нам проваливать. А до тех пор у нас будет потрясающий вид.

— Хорошо, — согласилась я. — Но если Магди весь превратится в щупальца, я уйду. Есть вещи, которые мне не стоит смотреть.

Энцо рассмеялся. — Справедливо, — сказал он, и я слегка прижалась к нему. Эта история с новым парнем развивалась просто замечательно.

Мы еще немного отпраздновали это событие с нашими друзьями и их семьями. Затем, когда все немного успокоилось, мы проследовали за Магди и Гретхен через "Магеллан" на смотровую площадку на палубе экипажа. Я подумала, что проникнуть в зону экипажа может оказаться проблемой; это оказалось не только легко, но и к тому же член экипажа, выходивший навстречу, придержал вход открытым для нас.

— Здесь, на "Магеллане", безопасность — не такая уж большая проблема, — сказала Гретхен, повернувшись ко мне и Энцо, затем посмотрела на наши сцепленные руки и улыбнулась мне. Она, конечно, была злюкой, но в то же время радовалась за меня.

Обзорная площадка была там, где и предполагалось, но, увы для коварных планов Магди, она не была пуста, как было обещано; за столом сидели четверо членов экипажа "Магеллана", увлеченные беседой. Я взглянула на Магди, который выглядел так, словно только что проглотил вилку. Я и сама находила это довольно забавным. Бедный, бедный Магди. Он был в отчаянии.

— Смотри, — сказал Энцо и, все еще держа меня за руку, подвел к огромному обзорному окну. Открывался вид на Роанок, пышно-зеленый, полностью освещенный солнцем из-за наших спин, и вживую это захватывало больше, чем на мониторах. Увидеть что-то своими глазами — значит многое изменить.

Это было самое прекрасное, что я когда-либо видела. Роанок. Наш мир.

— Не то место, — едва слышно услышала я из разговора за столиком слева от меня.

Я взглянула на стол. Четверо членов экипажа "Магеллана" были так увлечены разговором и так тесно прижались друг к другу, что казалось, будто большая часть их тел на самом деле лежит на столе, а не на своих местах. Один из членов экипажа сидел спиной ко мне, но я могла видеть троих других, двух мужчин и женщину. Выражение их лиц было мрачным.

У меня есть привычка подслушивать разговоры других людей. Это неплохо, если только вас не поймают. Чтобы не попасться, нужно делать вид, что ваше внимание сосредоточено на чем-то другом. Я отпустила руку Энцо и шагнула к обзорному окну площадки. Это позволило мне приблизиться к столу и в то же время лишило Энцо возможности шептать мне на ухо всякие милые пустяки. Я старалась не отрывать взгляда от Роанока.

— Просто так промахнуться нельзя, — сказал один из членов экипажа. — А капитан, черт возьми, точно не промахнется. Он мог бы вывести "Магеллан" на орбиту вокруг камешка, если бы захотел.

Член экипажа, сидевший ко мне спиной, тихо сказал что-то, чего я не расслышала.

— Это чушь собачья, — сказал первый член экипажа. — Сколько кораблей на самом деле пропало без вести за последние двадцать лет? За последние пятьдесят? Больше никто не пропадает.

— О чем ты только думаешь?

Я подскочила, что заставило Энцо подпрыгнуть. — Извини, — сказал он, когда я повернулась и бросила на него раздраженный взгляд. Я приложила палец к губам, чтобы он замолчал, а затем указала глазами на стол, который теперь был позади меня. Энцо заглянул мне за спину и увидел стол. — Что? — произнес он одними губами. Я слегка покачала головой, давая ему понять, что он больше не должен меня отвлекать. Он странно посмотрел на меня. Я снова взяла его за руку, чтобы дать ему понять, что не расстроена из-за него, но затем снова сосредоточила свое внимание на столе.

— ... спокойно. Мы пока ничего не знаем, — произнес другой голос, на этот раз принадлежавший (как мне показалось) женщине. — Кто еще знает об этом?

Еще одно бормотание члена экипажа, отвернувшегося от меня.

— Хорошо. Мы должны продолжать в том же духе, — сказала она. — Я приму меры в своем отделе, если что-нибудь узнаю, но это сработает, только если мы сделаем все вместе.

— Это не остановит команду от разговоров, — сказал кто-то еще.

— Нет, но зато замедлит распространение слухов, и этого достаточно, пока мы не узнаем, что произошло на самом деле, — сказала женщина.

Еще одно бормотание.

— Что ж, если это правда, то у нас проблемы посерьезнее, не так ли? — сказала женщина, и в ее голосе внезапно отчетливо прозвучало все напряжение, которое она испытывала. Я слегка вздрогнула; Энцо почувствовал это по моей руке и обеспокоенно посмотрел на меня. Я крепко обняла его. Это означало, что я потеряла нить разговора, но в данный момент это то, чего мне хотелось. Приоритеты меняются.

Послышался звук отодвигаемых стульев. Я обернулась, и члены экипажа — было совершенно ясно, что это офицеры — уже направлялись к двери. Я оторвалась от Энцо, чтобы привлечь внимание того, кто был ближе всего ко мне, того, кто раньше сидел ко мне спиной. Я похлопала его по плечу; он обернулся и, казалось, очень удивился, увидев меня.