Чуть-чуть друзья

Чуть-чуть друзья

Жанр: современный любовный роман

Рассказ

Аннотация: Сюжет банален до неприличия. Они — друзья, а может быть, и нет...

1

— Светка, привет! — проорал счастливый голос неподалеку.

Я подняла взгляд, с ужасом осознавая, кто именно на всех парах летит ко мне навстречу.

Привет, любимый, обожаемый, сволочной, со всех сторон уродский бабник и, конечно, мой неповторимый красавчик. Я постаралась убить идиотскую улыбку, готовую ожить на лице. Каждый раз, вот каждый раз, оказываясь в радиусе километра от него, напрочь теряю мозг — это уже даже не забавно. Болячка какая-то.

Итак, я — стойкая, умная девушка. Девушка, способная контролировать себя и не надеяться ни на что большее, нежели простая дружба. И плевать на всех его девиц, на все его обаяние. Смогла ведь целое лето не общаться с ним? Смогла! Значит, смогу унять эту дурацкую иссушающую влюбленность. Тем более, что ничего полезного в ней нет, одно расстройство.

В том году Маринка с Киром подружилась, а никто ведь не верил, что эти двое когда-нибудь смогут рядом стоять и при этом ядом друг в друга не плеваться, а потом и вовсе обнаружилось, что господа-други на семейную пару претендуют. Именно тогда после последнего экзамена, увидев своими глазами невозможное, я решила, баста, товарищи! Два свободных месяца до сентября использую себе во благо. Лешка больше не будет центром и смыслом моей жизни, заставлю его уйти на второй план, заставлю себя быть разумной и циничной. Так вот. Отключила телефон, не отвечала на его письма, даже в деревню к бабушке отправилась, чтоб не сорваться. И получилось: Света стойкая, очень стойкая...

Я хрюкнула и едва не рухнула на пол под напором крупногабаритной туши таки врезавшейся в меня на немалой скорости.

— Леха, — просипела я, стараясь сохранить внешнюю элегантность и не выпучить глаза от крепких дружеских объятий.

— Ты чего, мне не рада? Я соскучился! Учесала в глухомань на все лето! У тебя бабка в Тайге что ли проживает?

— Я тебе рада, очень. Тебе вообще все женщины планеты рады очень, сволочь бабская! — рассмеялась я, вспоминая свой новый образ и стиль поведения.

Друг удивленный странным приветствием отпустил таки меня и с любопытством оглядел. Наконец-то. Это в том году я шарила по универу в кедах и безразмерных штанах и беспрекословно, почти преданно слушала многочисленные рассказы о тебе любимом, теперь же я, господин хороший, намерена найти себе мужика, раз ты такой кретин! Высокие каблуки, короткие шорты, шелковая закрытая блузка. Ой! Мы, кажется, только что обнаружили, что у Светы ноги красивые есть, а не просто ноги есть как раньше! Ты смотри! С каким-то садистским удовольствием отметила про себя Лешино открытие.

— Как дела? Рассказывай. Как там Елена из меда? — ласково улыбнулась я. Не зря Маринка говорила, что дам фору любой актрисе. Что есть, то есть.

— Кто? — искренне не понял парень.

— У-у, — протянула я горестно. — Друг мой, ты хоть запоминай, кого клеишь.

И вот снова растерянный удивленный взгляд. Да, неповторимый, незабываемый, с тебя пример взяла. Каково слышать свою же речь со стороны? Лешка очнулся от ступора.

— Свет мой, ты на меня обиделась?

Я ласково улыбнулась его расстроенному тону.

— На что мне обижаться? Я ж подкалываю тебя! Ну, помнишь, Елена — блондинка такая низкая, у нее еще папа — владелец автомойки?

— Прекрасно помню. Я никого не забываю и не такой я бабник и сволочь, как ты описала, — обиженно протянул друг. — Ты какая-то другая стала.

— Ничего подобного. Просто за лето отвык. Ну, сознавайся лучше, как дела? Что я пропустила?

— Ничего, — детское выражение "забирай свои игрушки" на любимом лице видела впервые. Сердце екнуло в груди. Никогда не думала, что способна его по настоящему искренне обидеть. Его вообще никто и никогда не мог обидеть, а тут вышло и не у кого-то, именно у меня.

— Леш, не дуйся.

— Я не дуюсь.

Ну, да, как же!

Я обняла парня, стараясь при этом дышать через раз. Его запах и без того вводил меня в глубокое состояние эйфории и лишал всяких признаков разума, а если дышать этим запахом буду, то боюсь, поборю таки свою силу воли.

— А так?

— И так нет, — уже весело произнес он.

— Ну, вот и славненько, — я отскочила от него. — Теперь пошли расписание читать. Я туда как раз направлялась, пока ты меня задушить не взялся.

На протяжении всех занятий он вел себя, как и раньше, то есть дружбы особой-то и не изображал на людях. Что за странность такая? Раньше меня это тяготело, сейчас было немного горько, но уже не так обидно. Пусть поступает, как вздумается, я тоже буду поступать, как вздумается! Тем более парням перемены в моем внешнем виде очень понравились, Стас тот и вовсе в восторге. Он на турбазе ко мне клинья подбивал, а сейчас не отрывал восхищенного взгляда. Хороший он, замечательный даже, немножко рассеянный и забавный.

— Девушка, не желаете потерять туфельку? Я бы ее нашел, — рассмеялся староста, глядя на мои ступни, обутые в атласные ярко-желтые босоножки. Мы выходили из аудитории с последней пары. Кир с Мариной шли позади. Я рассмеялась в ответ

— Туфелька ходового тридцать седьмого, Стас. Она ж почти всем подойдет.

— Так это вообще круто! Выберу посимпатичнее.

Я не выдержала и расхохоталась. Что-что, а смешить наш староста умел.

— А как же я? Босиком домой похромаю?

— Я донесу, — вклинился неожиданно сердитый голос. Смеяться расхотелось, дыхание сбилось. Лешка снова делал это. Каждый раз, когда ко мне приближался Стас, рядом оказывался друг и отшивал парня, а дальше снова исчезал. Напасть такая!

— Ну, я — девочка самостоятельная, — улыбнулась парням. — И потом, меня и без вас есть кому донести, — с этими словами я обернулась к Марине с Киром, попрощалась и, не глядя по сторонам, понеслась на автобус, обзывая себя по дороге последней дурой за высказанный намек, потому как доносить меня, кроме Леши, никто особого желания никогда не изъявлял.

— Бабка? В Тайге?! — неистовствовала бабуля мне в трубку вот уже несколько минут после того, как я дословно изложила мгновения общения с другом. Беда в том, что бабушкиным домиком в деревне в моем случае был трехэтажный особнячок с бассейном в пригородной деревушке для обеспеченных области сей с говорящим названием "Поле чудес". — Я ему устрою бабку в Тайге! Милая, у тебя плохой вкус на парней. Вся в меня пошла.

— Так может и в маму тоже. Папа не очень хороший мальчик.

— Папа твою маму любит до сих пор, — голос бабушки вдруг стал немного грустным и серьезным. — Оттого и официально не разведены. Оттого и нет у него никого.

— Прости, бабуль.

— Да, ничего. У них это взаимно.

Я вздохнула и взглянула на старую фотографию нас троих в рамке на стене. Счастливая семья — не иначе, чего не скажешь о нас сейчас. Папка сутками пропадает на работе. Мама в страну вернется через несколько месяцев... Приедет, поживу немного с ней. Благо, они меня не делят, как собаки кость, позволяют спокойно перетаскивать шмотки из квартиры одного в квартиру другого. Там поухаживала, настроение подняла, переместилась ко второму. Самое смешное, что оба, словно дети малые, аккуратно так меня расспрашивают о личной жизни друг друга и искренне верят, будто не вижу я боль и удовольствие на лицах обоих, когда уверяю, что личный фронт по-прежнему пуст и там, и там.

— Внуч, ты чего там задумалась? Разберутся они еще, бабушка постарается, вот увидишь! Сейчас давай пока тобой займемся. Вот довел мою девочку поганец!

— И не говори, — наигранно запричитала я. — Поганец, хулиганец, сволочь, козел, ба...

— Ладно, ладно, я поняла.

— Бабуль, лето не очень помогло, — уже серьезно продолжила я. — Увидела его, и сердце провалилось.

— Это проходящее, девочка моя. Узнаешь еще. Ты ж не думала, что все сразу будет? Звонить сегодня станет, поговори, только недолго. Время засеки. Чтоб не больше десяти минут, потом уверь, будто тебе бежать пора. Поняла?

— Поняла, — я с грустью подумала о потрясающем, сводящем с ума голосе. Да, знаю, дура, и запах меня сводит с ума, и голос, и привычки, и походка, и вообще... Чтоб он упал! И тут я вспомнила о своем промахе.

— Бабуль, а как быть с той фигней, что я соврала? А если кто спросит?

— Кто спросит, ври дальше, внуча. Настоящая женщина умеет сносно врать.

— А если про внешность, возраст спросят, деятельность там?! Имя, в конце концов.

— Девочка моя, я знала, что ты растешь слишком правильной, слишком совестной, слишком отличницей. Бабушке давно надо было бросить гулять по свету с Петром Семенычем и обратить свой взор на тебя!

Вот так. С родителями все странно, а с бабушкой и вовсе. У всех нормальных людей бабушки носят платочки, очки, пекут пирожки и выращивают морковку. Моя бабушка шаталась по курортам с престарелыми "безнизсменами", как она их ласково величала, платки носила только шелковые на шее в качестве шарфа, очки только солнечные, пирожки пекла с одной целью — заарканить "безнизсмена", а морковку покупала в магазине, соблюдая очередную овощную диету.

— Итак, всем любопытным без зазрений совести сообщаешь основные приметы руконосящего героя. Сексуальный, высокий, молодой, студент, глаза серые, волосы короткие черные, улыбка сногсшибательная, а потом томно вздыхай и красноречиво молчи, остальное додумают как раз из твоего томного вздоха и красноречивого молчания.

С последним разберусь, но:

— Бабуль, я не умею томно.

— Томно? Томно — это когда ты потеряла самоконтроль и в ресторане на глазах соблазняемого ухажера сожрала ростбиф по причине многонедельной строгой диеты.

Я улыбнулась эмоциональному сравнению.

— Ясно, разберусь.

— Потренируйся. Папки дома нет, правильно понимаю?

— Нету.

— Вот и тренируйся, я перезвоню, — и прежде, чем я успела что-то сказать, она положила трубку.

Я вздохнула и отправилась на кухню закусывать помидоркой горе и запивать одиночество апельсиновым соком. Колу и колбасу бабушка объявила вне закона. Телефонный звонок отвлек меня от столь важного дела. Я бегом понеслась обратно в зал. Вместе с кровью билась единственная мысль: Лешка. Не глядя, схватила телефон.

— Да?

— Имя я-то ж забыла! — бодро проговорила бабушка. Я расстроилась. Прости меня, бабуль. Сердце вернулось к нормальному ритму.

— Я тоже забыла.

— Пусть будет Олег.

— Олег? — попробовала произнести, звучало как-то странно.

— Хорошее имя. Все. Тренируйся, чтоб томно, — она вновь отключила связь. Я собралась отложить трубку, но она будто живая снова среагировала. На экране светился бабушкин номер. Неугомонная женщина!

— А?

— Фамилия для легенды тоже есть, на всякий случай.

— Какая?

— Орлов будет.

Я начала нервно хихикать.

— А почему не Синичкин, к примеру?

— Синичкин — не солидно. Пока.

На этот раз я не стала убирать телефон, а просто взяла его с собой на кухню. Вот как пить дать, она позвонит. Так и случилось, причем сразу же.

— Да, бабуль?

— А ну, повтори описание.

Я прищурилась, вспоминая.

— Студент Орлов Олег. Высокий, сексуальный брюнет с серыми глазами.

— И сногсшибательной улыбкой.

— И сногсшибательной улыбкой.

— А томный вздох?

Я выполнила требование.

— Это был вздох "достали", а надо "я его хочу". Тренируйся еще!

Я послушала тишину в трубке и начала медленно заводиться. Не его хочу! Сока хочу! И тишины. Тишины не вышло, телефон вновь ожил, я, не глядя, поднесла трубку к уху и вместо приветствия выдала:

— А-а-ах, Олег! — уж не знаю томно — не томно, но я старалась!

— Кто?! — после недолгой паузы рявкнул знакомый голос из динамика.

— Леша? — растерялась я. В горле как-то резко пересохло, а конечности одеревенели.

— Какой Олег? И что за секс по телефону ты устроила?

— Почему секс?

— Потому что так стонут во время него.

Кажется, переборщила. Вместо "я его хочу" вышло "я его получила" или, если быть более точной, "он меня получил".

— Так что за Олег? — уже более спокойным тоном переспросил друг.

Почему-то кроме красноречивого "э" из себя выдавить ничего не смогла.

— Свет мой солнечный, это не ответ.

— Ну-у, — начала учиться врать я. — Он студент?

— Ты меня спрашиваешь?

— Нет. Это я так утверждаю.

— Интересно.

— А что ты делаешь? — решила схитрить я. Фиговая хитрость, знаю, все равно как боевой танк в клумбе спрятать.

— Не увиливай. Продолжай отвечать на вопрос.

Я закусила нижнюю губу и спохватилась глянуть на часы. Сколько бабушка велела? Десять минут, а прошло всего ничего. Ему врать совсем не хотелось.

— Ну-у-у, — мучительно тянула я. — Он брюнет и это... как его... глаза серые.

По-моему Лешка на том конце занервничал. Я всегда безошибочно угадывала на расстоянии перемены его настроения.

— Дальше?

Десять минут не прошло. Хочу твой голос, бабник мой любимый, но и врать я тебе не могу!

— Леш, я соскучилась, но мне правда пора. Пока, — я спешно бросила трубку и набрала тут же бабушку. Подставила меня, вот пускай теперь внучке нервы восстанавливает.

2

Я стояла в коротком легком желтом пальто, на высоких каблуках того же цвета и, слегка ежась от пронизывающего осеннего ветра, беседовала с Мариной. Кир маячил неподалеку, обсуждая что-то с ребятами из нашего негласного сообщества ботаников. Здорово — симпатичный, умный, при деньгах, девчонкам нравится, еще при этом отличник. Маринка рассказывала истории их совместного "летопрепровождения", а я угорала. Миронова, даже будучи девушкой Кира оставалась Мироновой, только теперь синяки за ее проделки сыпались не на нее, а на ее многострадального парня. В чем, спрашивается, разница для Смирнова? Разве только в формулировке. Раньше страдал от нее, теперь за нее. Замечательная они пара.

Я продолжила улыбаться, хотя в душе от мыслей о счастливых парах веселья и след растаял. Любовь — потрясающая вещь, но только когда она взаимна. Мне же захотелось спрятаться от мира и взвыть. Привычно подавила приступ боли и отчаяния, возвращаясь в реальность. Грудь рвало на части. То, что не взаимно — это болезнь, и от нее лучше вылечиться, пока она не переросла в нечто хроническое, мешающее жить.

— Привет, — сердце снова предательски пропустило удар и понеслось с бешеной скоростью. Лешка улыбался так, словно и не было вчерашнего короткого телефонного диалога, словно все оставалось по-прежнему. — Ну, что, красавицы, — он обнял нас обеих за талию. — Пройдемте на поле битвы?

— Эй! — крикнул, оторвавшись от беседы с товарищами, Кир. — Лех, руки убери!

— Не вопрос, — сходу сдался парень, убрав правую ладонь от Марины. Мою же талию он исправно продолжил обнимать, а я, идиотка последняя, таяла от проникающего сквозь слои ткани тепла, рожденного его прикосновением. Где ж ты моя сила воли? Сила воли глупо улыбнулась нерадивой хозяйке и продолжила откровенно наслаждаться обществом бессовестного сногсшибательного самоуверенного красавца.

— Солнечный свет мой, — начал Лешка, внимательно оглядев меня с ног до головы, и затем добавил. — И все такой же желтый.