Плата за наивность

Внимание! Отсутствуют главы 11-15, 21-до конца

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

...

Глава 16

Глава 17

Глава 18

Глава 19

Глава 20

Глава 1

— Штеффи, но нельзя же все время только учиться, — капризно сказала Регина. — Нужно и о себе подумать. Этак старой девой останешься.

Она вытащила у меня из рук конспект и захлопнула его с громким треском. Заниматься ей больше не хотелось. Хотелось гулять и развлекаться. Конечно, это было намного привлекательней. Вот только те, кто слишком много развлекались, надолго в академии не задерживались. А Регина никак понять этого не могла. Ей хотелось всего и сразу — любви, денег, успехов в учебе. Но только чтобы это было дано ей просто так. Потому что она — это она. Вот придет кто-то и возложит на свои широкие мужские плеч заботу о ней и все ее проблемы. Главное — это его найти. А как его найти, если злая подруга заставляет сидеть за учебниками и не дает идти на поиски личного счастья?

Наша многолетняя, проверенная временем и приютским условностями, дружба, явственно начинала давать трещину. Начитавшаяся любовных романов Регина была уверена, что жизнь — легка и приятна, а прекрасные принцы уже выстраиваются в очередь, чтобы упасть на колени и предложить ей руку, сердце, а в неопределенном будущем — еще и царство в придачу. А значит, ее главная задача — просто выяснить, где эта очередь находится, и сделать выбор. А учебу она рассматривала лишь помехой в поисках.

После выхода из приюта, где мы с ней выросли, до конца первого курса она прожила в доме моей тети, которую я обрела совершенно неожиданно для себя. Искать своих родственников я не собиралась, но так получилось, что судьба сама привела меня к ней, хотя не сказать, что путь был таким уж приятным. Вместе с тетей я тогда получила и отца, а вот моя мать к этому времени уже давно была мертва. Мамина сестра, одинокая дама уже в приличном возрасте, была настолько счастлива найти близкого по крови ей человека, что решила позаботиться еще и о моей подруге. Регина вместе со мной занималась с преподавателями из академии, что позволило нам сдать экзамены за первый семестр и дальше ходить на занятия уже вместе с группой. И вот это общее обучение повлияло на мою подругу крайне отрицательно. Тетя Маргарета по натуре не очень жесткий человек, но требовала выполнения определенных правил. А Регине эти правила поперек горла встали, она хотела влиться в вольную студенческую жизнь и делать то, что считает нужным. Поэтому на втором курсе ушла в общежитие. Правда, тетю Маргарету она расцеловала на прощание и сказала, что очень ей за все признательна, но не может все время жить за ее счет, нужно привыкать к самостоятельной жизни. Тетя повздыхала, но сделать ничего не могла, хотя и была уверена, что за Региной присмотр нужен. Я с ней соглашалась -подруга лишь чудом не завалила сессию после первого же семестра второго курса, но это ее ничуть не отрезвило, и теперь сидеть над учебниками не желала. У Регины были планы на этот вечер, а я заставляла ее и готовиться в читальном зале к завтрашним занятиям.

— Регина, не будешь заниматься — тебя отчислят, — попыталась я ее вразумить.

— Да сколько можно заниматься? — она зевнула и с досадой на меня посмотрела. — Так вся жизнь пройти мимо может. Сидишь здесь, корпишь над учебниками, а толку-то? Все приличные парни уже заняты. Штеффи, пойми, я не старушка, я хочу раз-вле-кать-ся, — четко выговаривая каждый слог, выдала она мне. — А учебники никуда не убегут. Вот, перед прошлой сессией чуток позубрила — и все в порядке.

— Скажешь тоже, — возмутилась я, — да к тебе просто со снисхождением отнеслись. Не будь ты сиротой, уже жила бы у родителей.

Ренина явственно надулась. Тема родителей была для нее очень болезненной. После выхода из приюта она пыталась найти свою мать, но так и не продвинулась ни на шаг. Но все равно была уверена, что счастливое воссоединение не за горами. Ведь ее мама наверняка тоже пыталась спрятать ребенка в приюте от неминуемой смерти, как и моя. Разве могло быть иначе? Представления о жизни Регина черпала из книг, а то, что жизнь вокруг не походила на написанные истории, ее волновало мало. Она была уверена, что судьба ее будет как у героинь любимых романов — трудная, но счастливая. Свое она уже отстрадала, теперь осталось лишь радоваться.И вот эта ее наивность вкупе с желанием получить от жизни все, что та ей задолжала, представляло из себя опасную смесь.

— Злая ты, Штефани, — выпалила Регина. — У тебя отец есть и тетя, а у меня — совсем никого. И ты меня этим постоянно попрекаешь!

— Да нет же, — растерялась я. — Я просто хочу тебе объяснить, что намного лучше будет, если ты сможешь рассчитывать на собственные силы, а для этого выучиться нужно.

— Все равно у меня Дар слабее твоего, — недовольно ответила она. — Что я смогу? Работать лаборанткой при алхимическом производстве? Вот спасибо, счастье какое! И ради этого я должна теперь чахнуть над конспектами и гробить свою жизнь? Я не хочу хоронить себя заживо, как твоя тетя!

Регина даже ногой топнула от избытка чувств. В хорошенькой туфельке, купленной ей, между прочим, как раз тетей Маргаретой, которая даже после ухода моей подруги в общежитие продолжала о ней заботиться. Но я ей говорить об этом не стала. Ничего, кроме обид это не вызовет.

— Регина, тебя никто не заставляет хоронить себя заживо, — недовольно ответила я. — Но и обязанности никто с тебя не снимает. Сделаешь, что нужно, — и свободна.

— Я и так свободна, — она зло прищурилась. — И собираюсь пойти погулять с Моникой. А ты меня не остановишь. Нет у тебя такой власти.

Регина забрала свою тетрадь с конспектами, развернулась и ушла. К Монике, своей соседке по комнате, такой же безголовой девице, думающей только про парней и одежду. Возможно, подсели ее к кому другому, а не к этой инорите, отношение к учебе было бы лучше. Но Моника и сама училась еле-еле — Дар слабый и желания развивать что-то не было. Ко всему прочему, у нее еще были богатые любящие родители, покупающие одежду в количествах, достаточных чтобы одеть весь наш приют. Правда, по характеру Моника была легкой и незлобивой, лишние платья у нее не задерживались — она щедро раздаривала их многочисленным подружкам. Регине тоже доставались обновки. А больше ей ничего для счастья и не надо было. Разве что принца...

Я вздохнула и захлопнула учебник. Сама я эту тему знала прекрасно, пыталась объяснить ее Регине, но у нее мысли были совсем не о занятиях, вот у нас ничего и не получилось. И ведь специально для занятий выбрала читальный зал, думала, что обстановка сразу настроит подругу на рабочий лад. Рядом с Моникой точно бы ничего не вышло — та постоянно отвлекает и совсем не по учебным вопросам. Но и здесь, где все усиленно готовились к занятиям, Регина не нашла в себе ни малейшего желания выучить все, что нужно на завтрашний семинар. Опять на вопросы будет невнятно мычать и тянуть время. И как только ей не стыдно?

Но стыдно ей будет завтра, а сегодня — очень даже весело. В чем я и убедилась, когда подготовившись по другой, нужной уже мне теме, возвращалась домой. Регина и Моника, довольно глупо хихикали в компании курсантов Военной Академии. Надо же, как им сегодня повезло — девушки давно уже мечтали познакомиться хоть с кем-то из этого заведения, очень уж форма там была красивой. Но до сегодняшнего дня у них ничего не получалось. Теперь Регина точно уверится, что учеба — зло. Ведь останься она сегодня в читальном зале, и Моника обрела бы счастье без нее. С другой стороны, трое Регининой соседке и не нужны, наверняка поделилась бы таким счастьем с подругой. Стояли они как раз на моем пути, я остановилась и уже подумывала, не свернуть ли мне на соседнюю улицу, пока меня не заметили. Но тут Регина, отвлекшаяся на минуту от флирта с явно нравящимся ей кавалером, неожиданно меня увидела.

— Штеффи! — завопила она так, что прохожие оглядываться начали. — Иди к нам скорее!

Приютское воспитание слетело с нее за эти полтора года, как шелуха с семечки, обнажив натуру. Наверно, мать-смотрительница недовольно покачала бы головой при виде этой картины и сказала бы, что вести себя надо немного скромнее. Но Регина лишь рассмеялась бы в ответ, она была в кои-то веки счастлива и хотела поделиться своим счастьем со всем миром. Или хотя бы только со мной. Свернуть на соседнюю улицу, сделав вид, что я их не замечаю? Не слишком умный поступок, да и Регина на меня точно обидится. Я нехотя продолжила идти к ним, но для себя решила, что распрощаюсь сразу, как поздороваюсь. На меня мундиры военных не производили такого сокрушительного впечатления, как на моих одногруппниц. Устраивать свою личную жизнь я тоже не торопилась, хотя желающие скрасить мое одиночество находились, но никому из них не удалось затронуть что-то в моей душе. Что-то, что позволило бы ей раскрыться навстречу. У Регины поклонники тоже находились, но все они слишком сильно отличались от образа романтического героя, трепетно ее выпестованного в сердце на основе многочисленных прочитанных любовных романов.

— Штеффи, как здорово, что мы тебя встретили, — затараторила Моника. — Нам как раз одной девушки не хватало. А с тобой — полный комплект. Сейчас я тебя познакомлю.

— Не стоит, — я попыталась улыбнуться как можно вежливее — уж чему-чему, а этому в магазине тетушки научилась. — Боюсь, из меня комплекта не получится. Придется вам встречать кого-то еще.

Регина посмотрела на меня с видимым возмущением. У нее просто в голове не укладывалось, как можно отказаться от того, что плывет тебе прямо в руки. А если из-за того, что я откажусь, это еще и мимо проплывет, так она меня вообще завтра замечать не будет.

— А что так, инорита... Штефани? — спросил один из курсантов, довольно приятный, светловолосый, со следами еще летнего загара на лице. Или это результат их тренировок?

— Не хочу менять планы на этот вечер, извините, — ответила я. — А вам его желаю хорошо провести. До свидания.

— Я вас провожу, — не терпящим возражения тоном сказал этот же курсант.

— Не стоит, мне недалеко, — ответила я.

Я бросила взгляд на Регину и с удивлением обнаружила на ее лице настоящую злость, очень редко там появляющуюся. Не думаю, что она могла так отреагировать на мое нежелание остаться в этой компании. Видно, у нее планы были не только на вечер, но и на этого молодого инора, что собрался меня провожать. Но его симпатии от моего желания никак не зависели.

— И все же я провожу, — он фамильярно взял меня под руку. — Позвольте представиться — Николас Лоренц.

При кажущейся небрежности хватка у него была просто железная, а уж наглости хватало на всю компанию. Моника тоненько захихикала, сразу догадавшись о моем затруднительном положении. А вот Регина начала злиться еще больше — глаза ее превратились в две узенькие щелочки, а нижнюю губу она прикусила, отчего лицо ее перекосилось и потеряло свою обычную жизнерадостную миловидность.

— Мне кажется, инор Лоренц, — холодно сказала я курсанту, — вы непозволительно фамильярны.

— Инорита училась в пансионе?

— Инорита вышла из приюта, — резко ответила я и попыталась вернуть свою руку себе.

Надеюсь, теперь он от меня отстанет.

— По манерам не похоже, — чуть насмешливо сказал он.

Действительно, раз его этим напугаешь? Теперь я кажусь ему совсем легкой добычей, учитывая мое незаконнорожденное происхождение и, соответственно наследственность.

— Инор Лоренц, давайте вы отвлечетесь от моих манер и вернетесь к своим друзьям, — как можно более неприятно процедила я. К такому тону я обращалась впервые, но покупательницы в нашем магазине довольно часто к нему прибегали. Особенно, если ничего из себя не представляли. — Уверяю вас, я прекрасно доберусь сама.

Но, как оказалось, наших доблестных военных испугать столь же сложно, как и продавщиц косметики. Он не перестал улыбаться и руку мою так и не отпустил. Моника продолжала веселиться. Еще бы — мы целое представление устроили. Регина ее веселья не разделяла, по ее лицу было похоже, она уже горько пожалела о том, что вообще меня заметила. Не знаю уж, чем ее так привлек этот курсант. Разве что ростом? Возвышается надо мной на добрую голову, даром что я на каблуках, небольших, конечно, но все же. Я хмуро на него посмотрела.

— Так куда вас проводить, инорита Штефани?

Он сделал шаг от своей компании, увлекая меня за собой, я невольно последовала за ним и растеряно оглянулась. Регина была еще мрачнее и смотрела на меня с нескрываемой злостью. Остальным было весело. Один из приятелей моего нынешнего спутника нахально мне подмигнул и сказал:

— Да, Николас — он такой, всегда добивается, чего хочет.

Глава 2

Устраивать сцену не хотелось. Вырываться на виду у хихикающей Моники мне было бы неприятно, поэтому я постаралась словами донести до курсанта всю некрасивость его поведения.

— Инор Лоренц, я вам уже сказала, что в провожатых не нуждаюсь. Будьте так любезны, отпустите мою руку и возвращайтесь к своим друзьям. Боюсь, что разлука с вами окажется для них слишком тяжелым испытанием.

— Инорита Штефани, а вы точно воспитывались в приюте? — ответил вопросом этот нахал. — А то меня большие сомнения.

— Точно, — ответила я. — В Королевском приюте Гаэрры.

Не могу сказать, что я гордилась этим фактом, но и стыдиться мне было нечего. Попадали туда не по собственному желанию, а по решению родителей, чаще всего — одиноких матерей, которые не видели другого выхода. Правда, в среде обывателей бытовало мнение, что девочки оттуда порочны уже по факту своего рождения, считалось, что у нас дурная наследственность. Но что будет считать этот курсант, мне совершенно все равно. Даже если он и рассчитывает на легкую победу, непременно поймет, что ничего ему не светит.

— Надо же, — ответил он, — как сэкономили ваши родные на воспитании. У меня есть младшая сестра. На редкость избалованная девица. Как вы думаете, смогут ее там воспитать должным образом? А то у нее уже третья гувернантка сменилась.

— Если бы ваши гувернантки применяли методы, принятые в приюте, то не сменилась бы даже первая, — резко ответила я.

Не любила я шутки на тему места, где выросла. Да, это вам не богатая любящая семья, там не покапризничаешь. Наказание следовало незамедлительно за провинностью, и было оно совсем не видимостью.

— Извините, — неожиданно серьезно ответил курсант. — Я не хотел вас обидеть.

Я нехотя кивнула головой, показывая, что извинения приняты. Хорошо уже, что он понял неуместность своего высказывания. Но говорить с ним мне все равно не хотелось, хотя я с удивлением обнаружила — от веселой компании мы ушли довольно далеко.

— Вы учитесь вместе с Моникой и Региной? — попытался он зайти с другой стороны.

— Да, — нехотя ответила я, — учусь с Моникой и Региной в одной группе.

— И как?

— Что как? Как учусь или как учиться вместе с ними?

Он рассмеялся.

— Скорее — как учитесь. Эти инориты забавны, конечно, но не слишком интересны.