Ланке Гортхауэру!
Спасибо, сестра! Если бы не ты,
этой книги бы не было!
Предисловие
Уважаемый Читатель! Я буду рад, если вы сохраните интерес к этой книге до последней ее страницы! Однако должен кое о чем предупредить сразу!
Несмотря на то, что книга о войне, война в ней — лишь фон. Только фон.
Вы можете спросить: о чем тогда книга? Хороший вопрос. Я бы и сам хотел это знать... Я даже жанр книги определить не могу...
Может быть, это fantasy? Возможно. Но мне кажется, что это более похоже на сагу. Сказочную сагу для взрослых.
Что в ней от fantasy? Только то, что в странном мире, сотворенном не так уж и давно, живет народ оборотней наряду с людьми.
Не спешите утверждать, что автор не разбирается в оборотнях, в зоологии, в религиях различных народов Земли! Автор и сам знает, что Рагнарекк, описываемый в скандинавской мифологии имеет очень мало общего с тем Рагнарекком, который происходит в книге. Автор заранее согласен, что трактовка целого ряда исторических и мифологических персонажей, упоминаемых в книге, мягко говоря, нетрадиционна.
Можете считать это все авторским произволом, если хотите!
Возможно, что трактовка некоторых исторических персонажей вызовет возмущение многих читателей! Я прошу у них прощения, однако считаю, что любой человек имеет право выбора. И, вне зависимости от прошлой биографии, любой может сделать правильный выбор. Даже после смерти!
Не забудьте также, что как люди, так и волки в том мире отличаются от людей и волков Земли. Что и не удивительно — мир тот тоже отличается от Земли. Немного, но отличается. Поэтому не подсчитывайте ошибки автора.
Также огромная просьба к народу, именуемому ролевиками и толкинутыми (к последним автор и сам имеет сомнительную честь принадлежать), не кидаться на меня с кулаками и не вызывать на поединок на боевых фаллоимитаторах! Я считаю, что все точки зрения имеют право на существование ( бедное право на существование...). Я же не утверждаю, что прав именно я!
Однако, шутки в сторону. В какую, спрашиваете? В какую хотите!
О чем тогда эта книга? Да все о том же... О людях. О ненависти. О любви. О цене, которую приходится платить за право быть человеком. О войне (все-таки!). О том, что не бывает справедливых войн. Не бывает так, чтобы благородные герои сражались с мерзавцами и скотами за высокие идеалы! Нет на войне никаких благородных героев. И идеалов высоких нет.
Может быть, кто-нибудь из читателей поймет, что пора начинать Нюрнбергский процесс-2, где судить и вешать мы будем уже не нацистских лидеров, как в 1946 году, а этих... идеалистов, битком набитых высокими и гуманными идеалами, и во имя этих идеалов подставляющих под пули (ракеты, взрывные устройства) миллионы людей. И следующие поколения.
Может быть, кто-нибудь из читателей поймет, что нельзя человеку подавлять в себе зверя! Он, этот зверь, часть человеческой природы. Наша часть! И не такая уж плохая, если подумать! Может быть, кто-нибудь поймет, что унизительно жаловаться в полицию, если вам нахамили, что в этих случаях надо попросту бить морду! Ой, простите — наносить легкие телесные повреждения (или средней тяжести, по возможности)!
Может быть, кто-нибудь из читателей поймет, что человек должен решать за себя сам. И отвечать сам. И никакие партии, религии, родственники не вправе ничего решать за него. Только тогда человек может называться Человеком.
Может быть, кто-нибудь из читателей поймет, что не бывает готовых решений, что если ему иногда кажется, что ему все ясно, что не стоит тратить времени на то, чтобы понять — кто хороший, а кто плохой, это значит, что он ошибается. И надо еще раз подумать!
Может быть, кто-нибудь из читателей поймет, что гнать, как баранов, на убой можно только баранов.
Может быть, кто-нибудь из читателей поймет все это, прочтя эту книгу? Тогда я писал ее не зря.
Глава 1. Рийр
В сосновом лесу в предгорьях Рыжих гор пряталась школа. Могучие многовековые сосны надежно скрывали беломраморное двухэтажное здание со стеклянной крышей от любопытных глаз. Только птицы, пролетая над лесом, бросали взгляды на людей, сидящих за столами, носящихся по коридорам, листающих книги... Случайный путник обязательно подумал бы, что неведомое волшебство перенесло откуда-то этот изящный дом в старинный лес, если б не знал, что всего в нескольких лигах отсюда пролегает тракт.
Учитель внимательно оглядел класс, на мгновение задерживая взгляд на каждом из своих учеников.
"Ну, вот! — подумал он. — Начинается учебный год. Который уж по счету?..."
-Добрый день! — приветливо обратился учитель к классу. — Выросли, окрепли, особенно мальчики. А девочки еще похорошели, хоть, казалось бы, и некуда!... Ну, что ж! Я предлагаю индивидуальные беседы с каждым из вас перенести на следующую неделю. Тогда и поговорим о том, как вы провели каникулы. Впрочем, если кому-то необходимо поговорить срочно, я жду после уроков... А теперь займемся делом. Я дал вам задание на каникулы. Не забыли?
-Нет. — Хором ответил класс.
-Ну и как?
Ненадолго повисло молчание.
Наконец, прервал его один из мальчиков. Он обвел взглядом товарищей и спросил:
-Можно мне? — и, получив одобрение, начал:
-Учитель, ты дал нам задание подготовить реферат на тему "Движущие силы и внутренняя логика войны с Нашествием". Мы успели обсудить наши работы, и я должен признать, что мы не справились. Каждый из нас прочел немало книг, мы говорили со многими участниками войны, но ее логика так и осталась нам неясной.
-Уточни, пожалуйста, Шоарн, что ты имеешь в виду?
-Первый вопрос, на который никто из нас не нашел ответа, я бы сформулировал так: почему Черная империя, располагавшая значительным перевесом в силах почти до самого конца войны, не смогла победить? Почему имперская армия, превосходившая на первых порах силы сопротивления как качественно, так и количественно в сотни раз, не уничтожила сопротивление в самом начале? У них ведь были опытные и прекрасно обученные солдаты, талантливые военачальники и превосходная организация! ... Учитель! Мы просим тебя позволить нам продолжить работу! Мы хотим ответить на первый вопрос сами.
-Честно. Одобряю, — кивнул учитель. — Продолжайте, друзья мои. Каков же второй ваш вопрос?
Шоарн встал и подошел к учителю.
-Учитель! Я говорю от имени класса, по той причине, что именно я задал этот вопрос, на который никто из нас не нашел ответа: мы не видим логики! Совсем не видим! Мы видим только сплошную цепь случайностей. Как, в частности, уместить в логическое построение вмешательство бога грома, уничтожившего десять корпусов Черной империи? И каким образом можно использовать в качестве аргумента любовь, которая не поддается логическому осмыслению?
Учитель испытующе посмотрел на мальчика и негромко спросил:
-А если предположить, что у Тора Одинсона были веские причины для вмешательства? Вы их можете не знать, но это не означает, что их не было. А что касается любви, то ее можно использовать в логических построениях, поскольку действия, ею диктуемые, вполне предсказуемы, хоть и очень поливариантны... Но я хочу спросить вас: с какого момента истории вы начинали строить логическую цепь?
-С начала войны! — ответил Шоарн.
-Вот как? А если начать с предвоенных лет?
-Но, учитель! Нашествие было неожиданным, ничто в прошлом не могло его вызвать!
-Верно, Шоарн! Но кое-что на него могло повлиять. И повлияло решающим образом.
-Расскажи, учитель!
-Что ж! Не о том хотел я говорить сегодня, но ладно! Садись на место, Шоарн. Рассказ будет долгим.
Учитель обвел взглядом класс, на мгновение останавливаясь на каждом из своих учеников, помолчал, улыбнулся. И негромко заговорил:
-Сейчас уже невозможно восстановить полную картину довоенной жизни: слишком многое ушло за эти четыре века. Потеряно название княжества, народа, его населявшего, наименование его столицы. Никогда уже не узнаем мы имена и деяния предков князя Грауда. Когда князь Стуре Изобретатель повелел создать хранилище памяти, и свозить туда любую книгу, любую рукописную бумагу для изучения, многое оказалось уже утрачено. Кое-что можно вычислить по сумме фактов, многое мы можем просто предположить с большой долей вероятности. Вот то, что нам зизвестно!
-Эй-хей-хей-хай, княже!
-Хиййя-а-а-а! — и комья земли из-под копыт.
На редкость удачная была сегодня охота: два десятка зайцев, четыре кабана и олень, с одной стрелы заваленный лично князем. С такой добычей не стыдно было вернуться в столицу. Пусть народ знает, что его молодой князь по-прежнему — лучший в стране охотник.
-Срежем путь, княже? — предложил Йоран Биргерсон, офицер гвардии и друг князя с детства.
-А что? Срежем! Вон и тропка, видите, ребята?
-Хиййя-а-а-а!
Скорость, конечно, пришлось сбавить — лесная тропа — не просека, по ней галопом не поскачешь. И тропа-то наверняка звериная. Похоже, что волчья. Кони заметно занервничали, начали прислушиваться... И, наконец, гнедой князя встал и подал назад: на тропе стоял волк.
-Валим? — шепнул Йоран. Князь покачал головой.
-Зачем? Мы ж не на волков охотимся. Пусть уходит.
Волк, однако, уходить не спешил. Наоборот! Он зарычал и приготовился к прыжку.
-Осторожней, княже!
Но Грауд уже соскочил с седла.
-Эй! Уходи! — крикнул он.
Волк прыгнул. Грауд с трудом отбросил его и намотал полу плаща на правую руку. Ему почему-то показалось, что он должен одолеть этого волка голыми руками.
-Не трогать! Он мой! — крикнул он. И в этот миг волк прыгнул снова.
Князь подставил правую руку, в которую волк и вцепился, яростно рыча. Не обращая внимания на боль, Грауд обрушил левый кулак на голову волка. Он знал — куда надо бить. Разжав челюсти, волк отлетел в сторону и попытался встать. И тут железные пальцы князя сомкнулись на его горле.
Девять охотников смотрели, как двое катаются по земле, яростно рыча.
Потом волк обмяк и затих.
-Езжайте вперед, ребята. Я догоню, — устало сказал Грауд, опускаясь на землю рядом с мертвым волком. Ему почему-то было тоскливо.
-Зачем, брат? — грустно спросил он. — Я бы тебя не тронул. Мы же не охотились на тебя. Зачем ты, матерый волк, преградил нам путь? Зачем вызвал? На что надеялся? Нас ведь десять вооруженных всадников, а ты был один!
Наверно, это было глупо — говорить с мертвым волком.
-Княже! Грауд! Скорей сюда! Тут логово!
Ну вот, все и прояснилось. И Грауд, встав, поднял тело волка на руки, пошел на зов.
-Назад! Все назад! Не трогать! — заорал Грауд, увидев логово, устроенное в корнях огромного дуба.
Перед логовом стояла волчица, готовая к прыжку.
За ее спиной, в логове виднелось несколько волчат. Один из них, самый храбрый или самый глупый, сунулся, было, вперед — посмотреть. Мать, не глядя, отшвырнула его лапой обратно.
-Назад! — повторил князь. Он положил тело волка перед волчицей и сел рядом.
-Княже! Осторожнее! — прошептал кто-то из воинов, но Грауд не отреагировал.
Может, это и было глупо, но он привык доверять своим чувствам, и потому заговорил. Тихо и медленно:
— Ты видишь, сестра? Это был честный бой. На нем нет крови. Понимаешь, он напал первым... А я не знал, что он защищает логово, тебя, детей... Прости меня, сестра! Я виноват — я оставил тебя одну с детьми перед зимой. Прости. Оставайся здесь, если хочешь — тебя никто не тронет. Я даю тебе в этом княжеское слово. И возьми оленя, мою добычу — пригодится.
Наверно, это все было глупо. Звери не понимают речь человека. Но Грауду было все равно. Он встал, повернулся и пошел прочь.
И словно подменили с того дня князя. Хмурый и расстроенный вернулся он во дворец, а по прошествии нескольких дней, при первой же возможности, поскакал в лес.
К его изумлению волчица не ушла. Не ушла она, скорее всего, просто потому, что на пороге зимы поздно искать новое логово. По пути Грауд подстрелил нескольких зайцев и отдал волчице. Та встретила его перед входом в логово, в боевой стойке, и рыча. Но не напала. И Грауд спокойно ушел. Чтобы, несколько дней спустя, прийти снова.
Всю зиму князь кормил осиротевших волчат и их мать. Зима выдалась голодной, дичи в лесах почти не было, и щенки наверняка не выжили бы без его помощи. Волчица со временем перестала рычать, потом даже не вставала. Она лежала перед логовом, настороженно следя за князем.
Потом она начала разрешать детям выходить из логова при Грауде, а позже — даже играть с ним в до-гонялки.
Щенки скоро привыкли к Грауду. Когда он навещал их логово, они весело выскакивали наружу и прыгали вокруг князя, пытаясь облизать ему лицо. Волчица долго ворчала и косилась на Грауда, но со временем привыкла и она, видимо, поняв, что этот человек не желает им зла.
Волчат было трое: два брата и сестра. Грауду даже казалось, что он сумел разобрать их имена: братьев звали Роар и Реир, их сестру — Арьерэ. А их маму звали Рийр.
Однажды Рийр не встретила князя у входа в логово, а волчата вылезли ему навстречу, перепуганные и хмурые.
-Эй, ребята! Вы чего? — спросил весело Грауд, уже понимая, что случилась беда. Вместо ответа Арьерэ вцепилась в край его плаща и потащила внутрь.
-Осторожнее, девочка! Ты знаешь, сколько стоит этот плащ? — машинально пошутил Грауд и, чертыхаясь себе под нос, полез в лаз.
Рийр лежала пластом в глубине логова в луже крови, но была еще жива.
Грауд подполз к ней и осмотрел. Раны были серьезными. Похоже, что Рийр не поладила с рысью.
-Так. Погоди, дорогая моя. Надо мне кое-что взять из седельной сумки, — сказал он Рийр и полез наружу.
Через минуту он вернулся с несколькими свертками, склянками и флягой водки.
-Сейчас буду тебя лечить. Терпи, девочка — будет больно.
Никогда бы волчица не позволила себя поливать водкой, смазывать вонючей мазью и перевязывать бинтом, но она была очень слаба. Пока Грауд ее лечил, она скулила, рычала и плакала, моментами теряя сознание.
Закончив перевязку, Грауд распаковал свертки и достал миску и пузырь молока, налил его в миску и пододвинул волчице.
-Пей, Рийр. Представь себе, что ты снова маленькая. А мы с твоими детьми пока пойдем на охоту. Отпустишь?
Волчица заворчала и попыталась встать. Ее лапы разъехались, как у новорожденного щенка, и она рухнула на пол.
