Каждый день праздник

Название: Каждый день праздник

Тема: Праздники круглый год

Автор: Небо в глазах ангела

Бета: Жменька Я

Гамма: Маленький вампир

Пейринг: м/м/м

Рейтинг: NC-17

Жанр: псевдореал

Размер: миди ~ 6 100 сл.

Статус: закончен

Дискламер: все мое

Предупреждение: слеш, твинцест, флафф, тройничок, обоснуй до финала не дожил — скончался в муках.

От Автора: сиквел к ориджу "Мир тесен"

Каждый день праздник

Город уснул, редких прохожих стихли давно шаги,

Трое друг друга встретят, поверив своим мечтам,

Что-то прошепчет ветер, только уже не там...

В них счастливы трое, и это они!

перефразированный текст песни Волшебников двора "Двое".

Мать никогда бы не приняла их отношения, если бы не два обстоятельства. Первым из них был Лекс, вторым неожиданно стал Евгений Михайлович, новый муж матери, который так и не смог стать для Димки полноценным отчимом, так как появился в их семье, когда парню было пятнадцать. И, к сожалению, так и не нашел ключик к творческой личности замкнутого пасынка. Но он хотя бы попытался, и Димка был ему благодарен. К тому же, мать в его обществе по-настоящему расцвела, и Димка искренне радовался за нее. Когда закрутилась вся эта бадяга с усыновлением, именно Евгений Михайлович оказал самую существенную помощь по умасливанию и уламыванию представителей различных социальных служб. Правда, им с матерью пришлось соврать, чтобы объяснить, почему новорожденных близнецов, которых назвали Егором и Евгением, поселили в одной из трех комнат квартиры Лекса, а не в апартаментах Дена и Димки. Кстати, официальным опекуном младенчиков стал Димка, а не их биологический отец Ден. К тому времени, как они приняли окончательное решение, их непутевой матери и след простыл. Маринка оказалась весьма ветреной особой, непонятно только, зачем вообще рожать надумала. Правда, все быстро встало на свои места, когда ребята познакомились с так называемой бабушкой по материнской линии. Та, видимо, мечтала хоть как-то заставить доченьку остепениться, поэтому настояла на рождении детей. И все бы ничего, так бы о существовании у Дена целых двух сынишек никто бы из них не узнал, если бы, пока Маринка была беременна, от ее матери неожиданно не ушел муж, а у самой Маринки появились виды на одного симпатичного парня, с которым она и умчалась из роддома, сделав контрольный звонок Дену. Да так и не поняла, что вместо Дениса к телефону подошел его брат-близнец.

Разумеется, у них бы никогда не получилось так резво провернуть трюк с усыновлением, если бы не помощь Евгения Михайловича, который в жизни всего добился сам и был весьма состоятельным человеком. Повезло Димкиной матери в своем возрасте встретить такого мужчину. Но именно он первым и разгадал их ложь, ведь им с Натальей Егоровной, так звали маму Димки и Дена, сказали не всю правду. Врать об ориентации младшего сына не стали, тот сам выдержал непростой разговор с матерью, которая в конце только с горечью пробормотала, что знала, давно знала, что все к этому и идет. И снова обвинила во всем Дена, тихо посетовав на то, что если бы в детстве тот не развратил ее любимого, невинного Димку... переубеждать ее никто не стал, наверное, зря. Но тут уж, как говорится, хорошая мысля приходит опосля. Так, по официальной версии, Лекс был парнем Димки, и последний большую часть времени проводил именно у него в квартире, к тому же, Феликс весьма воодушевленно отнесся к пополнению в семействе, поэтому и детскую для младенцев оборудовали именно у него. Ну а Ден, вроде как, был другом семьи, ведь мать прекрасно знала, что старший сын крутил романы с девушками еще до того, как переехал к Димке. Кроме того, именно она, напомнив во всеуслышание о его ветрености, выдвинула условие, что детей запишут на Димку. И Ден, что странно, не стал возражать, хотя Димка и попытался защитить брата, но тот только головой отрицательно покачал и как-то странно улыбнулся. Димка потом много раз пытался вывести его на чистую воду, но Ден, как ни странно, умел быть партизаном.

Димка перевелся на заочное и осел дома. Родителям ни к чему было знать, что они не только вместе, все втроем, возятся с детьми, но и ночи проводят в одной постели. Они дружно решили, что так будет лучше для всех. А то еще неизвестно, что бы могла предпринять мать, решив, что такое соседство пагубно скажется на внуках. Она и без того порывалась забрать их себе, но тут уж уперся рогом Лекс, поговорил по душам с Евгением Михайловичем, и тот убедил жену в том, что подобное можно будет предпринять только в самом крайнем случае, если через какое-то время окажется, что ребята не справляются. Наталья Егоровна прислушалась к мнению супруга. Так новорожденные Егор и Евгений были перевезены из дома-малютки, куда их успели определить, пока ребята оформляли все нужные бумаги, к ним в квартиру. И Димка, как молодая "мамочка", сидел теперь дома и возился с детьми, пока его любимые мачо Ден и Лекс, зарабатывали на жизнь, семью и развлечения. Ден, к тому же, еще и учился. Когда он только заикнулся, что тоже мог бы перейти на заочку, Димка впервые в жизни устроил брату полноценный скандал. Лекс, который в тот вечер задержался на работе, влетел в дом, как ошпаренный, потому что еще в коридоре, только выйдя из лифта, услышал, как за дверью в полный голос, невзирая на хныканье малышей, ругаются его близнецы. И тоже поддержал Димку в том, что Дену совсем необязательно бросать учебу.

— Сам посуди, — наставительно сказал ему Лекс, — очка открывает большие перспективы. Тебе ведь в будущем, как и мне, полноценно семью содержать, вот и подумал бы лучше о том, как получить хороший балл диплома и, мой тебе совет, заранее присматривай место будущей работы. Чтобы устроиться получше, есть смысл заранее ставить перед собой какую-то конкретную цель и идти к ней.

— Ладно, — ворчливо отозвался Ден, взъерошив волосы, и отвел взгляд в сторону, — убедили.

На этом они, казалось бы, закрыли тему, но к ней еще предстояло вернуться. Ведь Ден оказался вовсе не таким толстокожим, как предполагали Димка и Лекс.

Так вот, что касается разоблачения. Евгений Михайлович заявился к ним домой без приглашения в один из будних дней, где-то месяца через четыре после усыновления. Димка только-только прикорнул, устав от беспокойных отпрысков. Лекс, пришедший с работы буквально полчаса назад и обнаруживший в детской умилительную картину спящего царства, возился на кухне, сооружая себе ужин. Димка любил и умел готовить, поэтому всего-то и нужно было разогреть, правда, Лекс так оголодал, что сунулся в сковороду с вилкой, чтобы по-быстрому заглотить пару кусков всухомятку, и уж потом, утолив первый голод, включить газ. Вот за воплощением этого коварного плана, за который от Димки можно было и ложкой по лбу получить, его и застал деликатный стук в дверь. Ден, конечно, еще не вернулся со своей подработки, на которой стал брать более длительные смены, чем раньше, вняв словам Лекса о необходимости содержать семью. Но вряд ли бы старший близнец стал стучать, у них с Димкой давно уже были ключи от квартиры, потому что это был и их дом тоже. Поэтому, застуканный с поличным Феликс, проглотил скопившуюся слюну, так как откушать жаркого ему не дали, и потопал в прихожую открывать. Кого это принесло на ночь глядя?

Евгений Михайлович сухо поздоровался, объяснив свою деликатность не желанием будить маленьких, прошел за Лексом на кухню и начал издалека:

— Тебе Димка рассказывал, что я детдомовский?

— Было что-то такое... — напряженно откликнулся Лекс.

— Так вот, я в детдоме на разные гадости насмотрелся, и уже после него тоже. Поэтому считаю, что лучше такая семья, как у вас, чем дом-малютки и все, что последует за ним. Но ты мне вот что скажи... Денис с вами с какого боку-припеку?

— В смысле? Он Димкин брат. Мы дружим...

— Ты Наташке можешь заливать, а мне честно ответь.

Лекс прищурился, внимательно вглядываясь в лицо сидящего за столом мужчины. Тот был собран и деловит. И явно не собирался покидать их гостеприимный дом, пока не получит конкретного ответа на поставленный вопрос. Хорошо же. Лекс только рот открыл, но тут от двери раздался заспанный, поэтому хриплый голос Димки.

— Мы вместе, — просто ответил он, прошел в кухню и сел за стол напротив отчима, пока Лекс, стоящий возле плиты, хлопал на него глазами. Нет, он, конечно, уже был в курсе, что Димка на поверку оказался куда смелее их с Деном вместе взятых, но не до такой же степени. Но и слова вставить не успел, как Димка, хмуро воззрившись на Евгения Михайловича, развил тему, — спим вместе, живем вместе, детей вот тоже воспитываем втроем. Вряд ли вы поймете с вашими-то зековскими друзьями.

Повисла напряженная пауза. Евгений Михайлович хмуро взирал на Димку, тот выглядел обманчиво спокойным. Лекс лихорадочно соображал, куда бежать, кого спасать. Не приходилось сомневаться, что Димкин отчим мужик серьезный. Как помог им детей усыновить, так и отобрать обратно может. Конечно, у Лекса всегда был запасной вариант. Но его он предпочел бы использовать в самом крайнем случае. У него тоже был отец, состоятельный и влиятельный человек, но который так и не принял ориентацию единственного сына. Совсем не отказался и время от времени даже зазывал в гости, но предпочитал четко разграничивать свой круг общения и Лекса, которому с его-то наклонностями, как называл это батя, не было там места. Собственно, Лекс не возражал. Давно уже привык, что он сам по себе. И все же готов был пойти даже на такой шаг, как просить о помощи отца, только бы Егорку с Женькой оставили им. Но паниковал он зря, Евгений Михайлович не стал раздувать конфликт. Хмыкнул и вдруг сказал:

— Наконец-то говоришь со мной честно. Я от тебя столько этого добивался, а тут поди ж ты!

— А что я мог сказать, когда вы спрашивали, чем я увлекаюсь? — Почти обиженно вопросил на это Димка и пошел дальше, так как завелся. Лучшая защита — это нападение, вот он и нападал, защищая не только себя и свой образ жизни, но и всю их семью. — Показать, что пишу сопливые истории про любовь двух мальчиков, выкладываю в инет и срубаю тонны комментариев от любимых читателей?

На миг повисла не очень хорошая тишина, а потом заговорил Лекс.

— А еще он у нас шикарные статьи пишет, могу журнал показать. С каждым разом получается все лучше и лучше. Сейчас, когда много дома сидит, есть возможность совершенствоваться...

Ну, и слово за слово выложили Евгению Михайловичу все, как есть. Поужинали и задержались на кухне, чтобы, как выразился старший мужчина, выработать общую стратегию поведения.

— С Натой я сам поговорю, — решительно начал он, — Понимаю, почему солгали, но не дело это.

— Она не поймет, — отвернувшись, тихо обронил Димка.

— Она вас любит. Поэтому должна.

— Дена — нет. У них с отцом... в общем, в этом они похожи. Отец, как пиявка в Дена вцепился, а меня для него вроде как и не существует. С матерью тоже самое...

— Защищаешь брата? — вдруг спросил Евгений Михайлович.

— Я его люблю. И да, он, конечно, немного ветреный и лоботряс приличный, но он мой брат... и любовник, — последнее Димка выдавил из себя чуть слышно, потому что ему до сих пор было трудно вслух называть вещи своими именами.

— И где же он сейчас?

— На работе. Он у нас теперь больше работать стал.

— Так не хочет видеть детей?

— Нет! — Запротестовал Димка столь рьяно, что Лексу пришлось положить ладонь ему на плечо в успокаивающем и защитном жесте.

— Почему вы так убеждены в его никчемности? — тихо спросил Лекс у старшего мужчины, явственно ощущая, как сильно напрягся под его рукой Димка.

— Ни почему, — спокойно ответил на это Евгений Михайлович, помедлил немного, а потом неожиданно выдал: — просто на вшивость проверяю, как ты меня проверял, — и он снова посмотрел на Димку. Тот закусил губу, покраснел, как маков цвет, у него вообще это легко выходило. И в любое другое время Лекс бы уже открыто любовался на смущенного парня, но сейчас был несколько другой случай.

— Он хороший, просто... — начал Димка, и Лекс договорил за него:

— Маленький.

Евгений Михайлович вскинул брови, а потом совершенно неожиданно для парней рассмеялся.

— Знаете, а в этом что-то есть, хотя внешне и не скажешь.

— Ну, положим, о Димкиной характерности тоже по первому взгляду не догадаешься. — Поддержал его Лекс, последние несколько минут отчаянно повторяющий про себя мантру о том, что со старшими родственниками конфликтовать не стоит. Не будь этот мужик Димкиным отчимом, Лекс бы уже давно с превеликим удовольствием выставил бы его за дверь. И это им еще повезло, что дядька попался толковый и не гомофоб, судя по всему. Да и младший комплект близнецов Евгению Михайловичу явно нравился, они с Натальей Егоровной всегда с готовностью забирали малышей к себе, если Димке, к примеру, требовался отдых или нужно было срочно куда-то отъехать.

— Ладно, я понял, — со вздохом откликнулся Евгений Михайлович, окинув парней еще одним пристальным взглядом, после чего поднялся и явно собрался уходить, но Димка его остановил.

— Так вы поговорите с мамой?

— Я же обещал, ну, и как уже сказал Феликсу, лучше такая семья, как у нас, чем никакой, можешь мне поверить. Проверено на личном опыте.

— У нас? — тихо переспросил Димка и вскинул на отчима пытливый взгляд.

— Я что-то не так сказал? — Приподнял тот брови.

— Нет, — откликнулся младший близнец и неожиданно светло и искренне улыбнулся, — спасибо. Жаль что я... — он запнулся. Брови старшего мужчины поползли выше. Димка на мгновение опустил глаза в стол, а потом снова поднял и хрипло выдал: — не подпускал вас раньше. Из вас получился бы хороший отец.

— Так что тебе мешает... — после ошеломленной паузы начал Евгений Михайлович и запнулся, отвел в сторону взгляд, как-то странно передернул плечами, сказал: — Я просто думаю, что не все еще потеряно. И знаешь, чертовски приятно быть дедом, даже если так... — и он снова посмотрел на пасынка.

Лекс, наблюдавший эту сцену, слово сказать боялся, чтобы не спугнуть. Словно здесь и сейчас между отчимом и Димкой рождалось то самое доверие, которого никогда не было у самого Феликса с его отцом. И кроме легкого укола белой зависти оно пробудило в старшем парне какую-то в чем-то даже нелепую сентиментальность. Никто из них тогда еще не знал, что слова Евгений Михайловича про нежелание Дена общаться с собственными детьми будут пророческими. И все же, особое чувство сопричастности и семейственности в тот вечер невозможно было сбросить со счетов, даже когда Димкин отчим ушел, и вернулся блудный Ден, которому Димка в красках живописал их разговор с Евгением Михайловичем. И, к сожалению, не смотря на всю свою чуткость, в тот момент был слишком поглощен собственными переживаниями, чтобы заметить отстраненную реакцию старшего брата. Да и Лекс пропустил мимо ушей и сухие реплики и почти затравленный взгляд, который старший близнец не поднимал от стола, пока Димка его кормил.