Приносящий Дары

АЛЕКСАНДР АБЕРДИН

Приносящий Дары

Фантастический роман

Глава 1

Дария и её львы

Переговоры, которые куда больше были похожи на дружескую задушевную беседу, незаметно подошли к концу. Их ходом, а вместе с тем и итогом, я остался доволен ещё и потому, они подводили черту под тридцатью пятью годами дружбы. Тем не менее, это были очередные торговые переговоры с поставщиком. Минувший год был удачным как раз именно на такие переговоры, в ходе которых я успешно договаривался как со своими старыми, давними партнёрами, так и с новыми о взаимовыгодных поставках и о куда более сложных вещах. Сегодня моим визави был лев с планеты Дария, причём не рядовой член сообщества, а царь. Правитель удивительно красивого, сильного и гордого народа, живущего на одной из самых прекрасных и безопасных планет нашей галактики, которую можно смело назвать райской из-за её природы и прочих планетарных особенностей, делающих жизнь дарийцев приятной и лёгкой.

Хотя я и называю дарийцев львами, они гуманоиды и мало чем отличаются от обычных людей во всех смыслах, кроме одного — они гораздо красивее. Древние предки этой звёздной расы были похожи на земных львов, но от них произошли разумные существа. И всё же в лицах дарийцев-мужчины прослеживаются львиные черты, но таким образом, что не только меня, но и всех, кто хоть раз видел дарийцев, поражает их красота, но особенно величие и грациозность. Дарийцы на удивление красивы, особенно их женщины и потому ещё и похожи на юных богов Олимпа.

В облике царя Литрувии Арзагартара-вен-Дора действительно было много львиного, начиная с его длинной причёски и заканчивая лицом с отдалённо львиными чертами. Хвоста у него не было. Его мощное, мускулистое, как у чемпиона по бодибилдингу, тело, покрытое короткой, не более полмиллиметра, золотистой шерсткой вроде пушка на персике. Выглядело оно, совершенно фантастически. Особенно когда его освещали солнечные лучи, тогда казалось, что тело излучает бархатистое золотое сияние. Пушок этот не растёт у дарийцев только на веках, губах, сосках, и ещё ладонях и ступнях. Когда я впервые увидел дарийцев, то моей первой мыслью были слова из бородатого анекдота — "Да, ребята, зря вы поссорились с молью". Царь Арзагартар отличался высоченным ростом, в нём было два метра тридцать сантиметров, и на редкость мощным, сочным и густым басом.

Как и у львов с нашей планеты, у дарийцев роскошные волосы, образующие пышные гривы. Волосы имеют цвет от светло-русых до тёмно-каштановых. У женщин они длиннее и пышнее. Из одежды дари, таково самоназвание этого народа, носят преимущественно разноцветные туники и сандалии наподобие древнеримских, но после знакомства со мной стали надевать бельё, а также брюки, мужчины преимущественно джинсы, а женщины леггинсы красивых, ярких цветов. Мой собеседник был одет как раз в серебристую тунику, джинсы и белые кроссовки, которые львы также сочли для себя удобными и потому вполне приемлемыми.

Дарийцы отличаются типично "львиным" характером, он у них взрывной, что является довольно опасным качеством при их огромной силе. Они очень отважны и все прирождённые воины, но им чужда свирепость и кровожадность. Любые военные науки и воинские искусства они постигают с необычайной быстротой и потому достигают в них невероятных высот. Они самые лучшие солдаты-миротворцы и способны усмирить любого врага, что неоднократно доказывали в различных планетарных конфликтах. Скорее из любопытства, нежели из-за желания воевать, дарийцы, по моей просьбе, уже не один раз выступали в подобном качестве. Хотя они получили из моих рук самое современное оружие и военное снаряжение, у себя дома предпочитают ему мечи, копья, луки и стрелы.

Честно говоря, я люблю дарийцев, а царь Литрувии Арзагартар-вен-Дор давно, с первых дней знакомства, стал моим другом. Ещё дарийцы большие эпикурейцы и имеют склонность не то что бы к лени, но к приятному времяпровождению. При этом они обладают многими талантами, но не злоупотребляют ими и предпочитают жить в гармонии с природой. Они живут в простых, но в то же время удобных, красивых домах. Их города, стоящие на больших зелёных холмах, невелики, не более пятидесяти тысяч жителей. Если брать за основу историко-временную шкалу Земли, то сейчас на Дарии царит эпоха античности с её небольшими царствами и городами. Рабством на этой планете никогда даже и не пахло. Если пристально посмотреть на моего собеседника, хотят он царь довольно большого государства, а потому малость заплыл жирком, всё сразу же станет ясно, попробуй такого льва запереть в клетке. Он её мигом разберёт и прутьями настучит по голове каждому, приложившему к этому руку.

Больше всего дарийцы ценят личную свободу и никогда на неё не посягают, но в отличие от диких львов, у них нет и никогда не будет гаремов. Дарийки не позволят. Если какой-нибудь дариец посмеет привести в дом молоденькую красотку и скажет жене, что та будет его второй женой, то вместо дома получит приличных размеров воронку и довольно обширную зону сплошных разрушений вокруг неё. В плане вспыльчивости дарийки, пожалуй, даже превосходят своих мужиков. Однако, если их не злить — они милейшие люди. Не надо только им хамить и ещё врать. Ложь они распознают мгновенно. В общем дарийцы, хотя их мир очень молод, мало чем отличаются от большинства гуманоидов, населяющих миры галактики Млечный Путь и ближайших к ней галактик, а потому мне легко с ними работать.

Дарийцы любят долгие, степенные разговоры и потому с ними легко договариваться. Если ты расскажешь о преимуществах чего-нибудь, и при этом укажешь на присущие данному предмету или процессу недостатки, то дарийцы прежде всего будет оценивать достоинства и, разведя руками, просто скажут — "Ну, что же мир несовершенен, мой друг, а то, о чём ты меня предупредил, это всего лишь плата за уют (или отменный вкус и так далее)". Дарийцы очень любознательный народ и потому с ними всегда приятно иметь дело, особенно мне, человеку, которого зовут Приносящий Дары, а это является моей профессией и прямой обязанностью.

Не смотря на то, что Дария находится в поре своего детства, я вот уже тридцать пять лет постоянно сотрудничаю с царём Арзагартаром, а через него со всем этим миром и вот почему. Как и древние греки на Земле, дарийцы чуть ли не до небес развили целый ряд гуманитарных наук, в том числе философию, а также до совершенно невероятных высот развили искусства и целый ряд ремёсел. Впервые проложив дорогу в этот мир и увидев людей, которые причёски делали похожими на львов, я был поражен вовсе не этим. Обалдел я несколько минут спустя, когда впервые взял в руки ритуальный синевато-зеленый кувшин-анавирн, из которого дарийцы дают напиться путнику, пришедшему издалека, а гостеприимство у них в чести.

В тот день стояла совершенно дикая, по меркам львов, жара, целых тридцать семь градусов по Цельсию. Впрочем, не будь я одет в свой защитный костюм Приносящего Дары, мне тоже было бы жарко, но в нём я мог ходить как по поверхности Меркурия, так и спокойно лежать на ледяной глыбе кометы, находящейся так далеко от солнца, что того уже и не видно среди прочих звёзд. Со своим ростом в один метр восемьдесят шесть сантиметров, рядом с дарийцем среднего роста, а это два двадцать, я был львом-недомерком, забредшим в сад, где под тканевым пологом пережидали полуденный зной его хозяева. Поэтому даже та львица, которую звали Зэира, дарийки ниже мужчин на голову, которая подала мне тот не просто изящный, а изумительной формы кувшин, показалась мне баскетболисткой.

Взяв анавирн в руки, я стоял и хлопал глазами, не зная, кем тут нужно восторгаться. Красавцем-атлетом, возлежащим на резной деревянной кушетке, его женой с фигурой богини, или кувшином с его красноватым рисунком, словно всплывающим, на поверхность воды в лесном озере. Шелар, приподнявшись на локте, нисколько не удивившись моему внешнему виду, хотя я и выглядел очень необычно, показал мне рукой, что я должен выпить предложенный его женой напиток. То была самая обычная вода, но Боже мой, какой же вкусной она оказалась. Ледяная не смотря на жару, она пилась очень легко и была настолько свежей и дивной на вкус, что я моментально выхлестал её всю, чуть более трёх литров. Отдавать кувшин мне сразу же расхотелось, и я прижал его левой рукой к своему боку. К тому времени я уже мог быстро определить, найдёт ли спрос та или иная вещь в других мирах и про этот кувшин из синевато-зеленоватой керамики с тонким и изящным карминово-красным рисунком мог сказать только одно, его у меня с руками оторвут в нескольких десятках миров.

С той поры я ввожу на Дарию необработанные драгоценные камни из всех тех миров, куда проложил дорогу, а также свыше трёх тысяч наименований других товаров и за всё это дарийцы расплачиваются одной только керамикой. Нет, они поставляют и другие товары, в основном мебель, различные предметы быта и искусства, но из-за них нигде не дерутся в прямом смысле этого слова. Их покупают только истинные ценители прекрасного, понимающие, что кувшин для воды может стоять только на специальном дарийском водном столике, а не на банальном кухонном столе или полке. Зато вся дарийская керамика раскупается по куда более высоким ценам практически в считанные часы в любых мирах, даже в самых технологически развитых.

Спрашивается, почему? Да всего лишь потому, что дарийцы это настоящие кудесники по части керамики! Когда я, выхлестал из анавирна воду, то кое-как сбросил с себя оба транспортировочных контейнера одной правой рукой, чтобы, прижав его к груди, начать изучать их язык и уже через час заговорил с Шеларом-вен-Крамоном, изготовившим кувшин, об этом чуде на дарише, то чуть не сошел с ума, узнав, что в холодном кувшине сок не скиснет в течении года. В горячем горшке можно всего за четыре-пять минут сварить прекрасное мясное рагу, обладающее просто изумительным вкусом, израсходовав столь малое количество дров, что это входило в прямое противоречие с законами физики. Так, мало того, что я сразу же стал адептом Дарии, так ещё и постоянно думаю теперь о магии.

Дарийская керамика высоко ценится во всех мирах без исключения, но особенно высоко в технологически развитых мирах. Так в некоторых мне частенько вручают контейнеры с моделями, изготовленными из прозрачного пластика и дают целый гроссбух. В нём написано на дарийском языке, чтобы не возникало трудностей с переводом, какого рожна нужно этим умникам — учёным и конструкторам. Без пяти минут дикари изготавливают из керамики различные химические реакторы, автоклавы и прочие штуковины, чтобы с их помощью добиваться уже совершенно невероятных вещей. Например, вырастить сердце, печень или лёгкие для последующей операции. Не хило, да? И вот что удивительно, дарийцы, которые и по сей день ни бум-бум в точных науках, каким-то образом так подбирают драгоценные камни, которые, то измельчают в муку, то просто дробят на весьма крупные кусочки, то ещё что-то с ними делают, что заказчики всегда получают от них то, что им требуется.

Поэтому, когда я отправляюсь на Дарию, то всегда беру с собой сотни контейнеров, битком набитых драгоценными камнями и вес некоторых партий достигает и двух, трёх тысяч тонн. Огромной популярностью на этой планете пользуются роботы, но такие, которые не похожи на людей, и флайеры, спортивные и грузовые. Ещё я очень часто приношу дарийцам просто подарки — продукты питания, напитки и игрушки для детей. Во всех мирах не только нашей галактики, но и в соседних, разные разумные существа знают, что существует такая планета — Дария, на которой живут и трудятся удивительно красивые люди — дари. Только они умеют творить настоящие чудеса и как не пытались учёные постичь секреты дарийской керамики, некоторые даже жили бок о бок с ним по два, три года, у них из этого так ничего и не вышло, но я же им об этом сразу сказал — бесполезно.

Какими бы странными не были запросы моих многочисленных клиентов, я никогда и ни в чём им не отказываю. Даже тогда, когда речь идёт, к примеру, о технологии изготовления термоядерной бомбы. С её помощью, между прочим, можно не только уничтожать войска и города противника, но и крупные каменюки, летающие в космосе и грозящиеся свалиться на голову. Иногда мне и вовсе доводилось доставлять в некоторые миры громадные ракеты класса "планета-космос" вместе со стартовым комплексом как раз именно с такой целью и я относился к ним, как к любому другому товару. Про то, что с моей помощью разумные существа в нашей и соседних галактиках обмениваются не только знаниями, но и научными коллективами, я молчу. Это давно уже в порядке вещей. Так что в какой-то мере мне удалось двинуть вперёд науку во множестве миров.

Как бы не была развита наука в некоторых мирах, ещё нигде так и не смогли понять, почему мясо, положенное в сосуд вечной свежести, не портится даже при комнатной температуре в течении нескольких лет, а сердце или печень, выращенные с целью пересадки, находясь в том же сосуде, будучи залитыми физиологическим раствором, остаются живыми семь-восемь лет. Как такое получается, наука не в состоянии объяснить. Зато дарийцы решают и куда более сложные проблемы, причём на раз. Нужно всего лишь объяснить, какими свойствами должен обладать тот или иной сосуд. Некоторые учёные говорят, что всё дело тут в сочетании драгоценных камней, другие объясняют это рисунком, нанесённым на поверхность сосуда, а все они разные и я ещё не видел ни одного одинакового. Так или иначе, мои друзья дарийцы никогда и ни в чём не отказывают, а потому и отношение к ним соответствующее. На них только что не молятся.

Более тридцати четырёх лет Дария интересует обитателей многих миров ещё и как планета философов-поэтов, хотя вот тут я, пожалуй, пас, и не стану говорить, стоят ли труды их философов той бумаги, которую изводят, чтобы их напечатать. Но и это произошло с моей лёгкой руки. Дарийцы, как я выяснил это уже очень скоро, оказались настоящими полиглотами. Если для меня знание множества языков это неотъемлемая часть моей профессии, а то, что я способен выучить любой язык максимум за три часа объясняется всего лишь моим головным убором, то у них это природное. Изучив с моей помощью чужие языки и прочитав чужие книги, дарийцы сразу же стали переводить на них свои философские трактаты-поэмы и одну из них, полностью посвящённую священному миру, я однажды дал почитать одному большому другу с планеты Тернир и вскоре был несказанно поражен.

Нет, вовсе не тем, что меня попросили привезти другие сочинения этого поэта-философа, а тем, что благодаря философским сочинениям этого горшечника прекратилась более, чем трёхсотлетняя пусть и тихая, но всё же вражда в этом мире. Теперь на Тернире зачитываются трудами многих других поэтов-философов, но только Шелару-вен-Крамону тернирцы поставили памятник и тот присутствовал на его открытии и читал им свои стихи, написанном на совершенно чужом для себя языке. Мои друзья с Тернира говорят, что лучше Шела больше никто не сказал о том, как хрупок мир и как ценна жизнь не только человека, но и любого другого существа. При этом он ни единым словом не упомянул ни о богах, ни о судьбе, но заявил, что главный смысл бытия заключается в том, что человек должен жить в мире со своими соседями и природой и тогда мир и покой навсегда поселятся в его душе, какой бы израненной она не была.