Приносящий Дары

АЛЕКСАНДР АБЕРДИН

Приносящий Дары

Фантастический роман

Глава 1

Дария и её львы

Переговоры, которые куда больше были похожи на дружескую задушевную беседу, незаметно подошли к концу. Их ходом, а вместе с тем и итогом, я остался доволен ещё и потому, они подводили черту под тридцатью пятью годами дружбы. Тем не менее, это были очередные торговые переговоры с поставщиком. Минувший год был удачным как раз именно на такие переговоры, в ходе которых я успешно договаривался как со своими старыми, давними партнёрами, так и с новыми о взаимовыгодных поставках и о куда более сложных вещах. Сегодня моим визави был лев с планеты Дария, причём не рядовой член сообщества, а царь. Правитель удивительно красивого, сильного и гордого народа, живущего на одной из самых прекрасных и безопасных планет нашей галактики, которую можно смело назвать райской из-за её природы и прочих планетарных особенностей, делающих жизнь дарийцев приятной и лёгкой.

Хотя я и называю дарийцев львами, они гуманоиды и мало чем отличаются от обычных людей во всех смыслах, кроме одного — они гораздо красивее. Древние предки этой звёздной расы были похожи на земных львов, но от них произошли разумные существа. И всё же в лицах дарийцев-мужчины прослеживаются львиные черты, но таким образом, что не только меня, но и всех, кто хоть раз видел дарийцев, поражает их красота, но особенно величие и грациозность. Дарийцы на удивление красивы, особенно их женщины и потому ещё и похожи на юных богов Олимпа.

В облике царя Литрувии Арзагартара-вен-Дора действительно было много львиного, начиная с его длинной причёски и заканчивая лицом с отдалённо львиными чертами. Хвоста у него не было. Его мощное, мускулистое, как у чемпиона по бодибилдингу, тело, покрытое короткой, не более полмиллиметра, золотистой шерсткой вроде пушка на персике. Выглядело оно, совершенно фантастически. Особенно когда его освещали солнечные лучи, тогда казалось, что тело излучает бархатистое золотое сияние. Пушок этот не растёт у дарийцев только на веках, губах, сосках, и ещё ладонях и ступнях. Когда я впервые увидел дарийцев, то моей первой мыслью были слова из бородатого анекдота — "Да, ребята, зря вы поссорились с молью". Царь Арзагартар отличался высоченным ростом, в нём было два метра тридцать сантиметров, и на редкость мощным, сочным и густым басом.

Как и у львов с нашей планеты, у дарийцев роскошные волосы, образующие пышные гривы. Волосы имеют цвет от светло-русых до тёмно-каштановых. У женщин они длиннее и пышнее. Из одежды дари, таково самоназвание этого народа, носят преимущественно разноцветные туники и сандалии наподобие древнеримских, но после знакомства со мной стали надевать бельё, а также брюки, мужчины преимущественно джинсы, а женщины леггинсы красивых, ярких цветов. Мой собеседник был одет как раз в серебристую тунику, джинсы и белые кроссовки, которые львы также сочли для себя удобными и потому вполне приемлемыми.

Дарийцы отличаются типично "львиным" характером, он у них взрывной, что является довольно опасным качеством при их огромной силе. Они очень отважны и все прирождённые воины, но им чужда свирепость и кровожадность. Любые военные науки и воинские искусства они постигают с необычайной быстротой и потому достигают в них невероятных высот. Они самые лучшие солдаты-миротворцы и способны усмирить любого врага, что неоднократно доказывали в различных планетарных конфликтах. Скорее из любопытства, нежели из-за желания воевать, дарийцы, по моей просьбе, уже не один раз выступали в подобном качестве. Хотя они получили из моих рук самое современное оружие и военное снаряжение, у себя дома предпочитают ему мечи, копья, луки и стрелы.

Честно говоря, я люблю дарийцев, а царь Литрувии Арзагартар-вен-Дор давно, с первых дней знакомства, стал моим другом. Ещё дарийцы большие эпикурейцы и имеют склонность не то что бы к лени, но к приятному времяпровождению. При этом они обладают многими талантами, но не злоупотребляют ими и предпочитают жить в гармонии с природой. Они живут в простых, но в то же время удобных, красивых домах. Их города, стоящие на больших зелёных холмах, невелики, не более пятидесяти тысяч жителей. Если брать за основу историко-временную шкалу Земли, то сейчас на Дарии царит эпоха античности с её небольшими царствами и городами. Рабством на этой планете никогда даже и не пахло. Если пристально посмотреть на моего собеседника, хотят он царь довольно большого государства, а потому малость заплыл жирком, всё сразу же станет ясно, попробуй такого льва запереть в клетке. Он её мигом разберёт и прутьями настучит по голове каждому, приложившему к этому руку.

Больше всего дарийцы ценят личную свободу и никогда на неё не посягают, но в отличие от диких львов, у них нет и никогда не будет гаремов. Дарийки не позволят. Если какой-нибудь дариец посмеет привести в дом молоденькую красотку и скажет жене, что та будет его второй женой, то вместо дома получит приличных размеров воронку и довольно обширную зону сплошных разрушений вокруг неё. В плане вспыльчивости дарийки, пожалуй, даже превосходят своих мужиков. Однако, если их не злить — они милейшие люди. Не надо только им хамить и ещё врать. Ложь они распознают мгновенно. В общем дарийцы, хотя их мир очень молод, мало чем отличаются от большинства гуманоидов, населяющих миры галактики Млечный Путь и ближайших к ней галактик, а потому мне легко с ними работать.

Дарийцы любят долгие, степенные разговоры и потому с ними легко договариваться. Если ты расскажешь о преимуществах чего-нибудь, и при этом укажешь на присущие данному предмету или процессу недостатки, то дарийцы прежде всего будет оценивать достоинства и, разведя руками, просто скажут — "Ну, что же мир несовершенен, мой друг, а то, о чём ты меня предупредил, это всего лишь плата за уют (или отменный вкус и так далее)". Дарийцы очень любознательный народ и потому с ними всегда приятно иметь дело, особенно мне, человеку, которого зовут Приносящий Дары, а это является моей профессией и прямой обязанностью.

Не смотря на то, что Дария находится в поре своего детства, я вот уже тридцать пять лет постоянно сотрудничаю с царём Арзагартаром, а через него со всем этим миром и вот почему. Как и древние греки на Земле, дарийцы чуть ли не до небес развили целый ряд гуманитарных наук, в том числе философию, а также до совершенно невероятных высот развили искусства и целый ряд ремёсел. Впервые проложив дорогу в этот мир и увидев людей, которые причёски делали похожими на львов, я был поражен вовсе не этим. Обалдел я несколько минут спустя, когда впервые взял в руки ритуальный синевато-зеленый кувшин-анавирн, из которого дарийцы дают напиться путнику, пришедшему издалека, а гостеприимство у них в чести.

В тот день стояла совершенно дикая, по меркам львов, жара, целых тридцать семь градусов по Цельсию. Впрочем, не будь я одет в свой защитный костюм Приносящего Дары, мне тоже было бы жарко, но в нём я мог ходить как по поверхности Меркурия, так и спокойно лежать на ледяной глыбе кометы, находящейся так далеко от солнца, что того уже и не видно среди прочих звёзд. Со своим ростом в один метр восемьдесят шесть сантиметров, рядом с дарийцем среднего роста, а это два двадцать, я был львом-недомерком, забредшим в сад, где под тканевым пологом пережидали полуденный зной его хозяева. Поэтому даже та львица, которую звали Зэира, дарийки ниже мужчин на голову, которая подала мне тот не просто изящный, а изумительной формы кувшин, показалась мне баскетболисткой.

Взяв анавирн в руки, я стоял и хлопал глазами, не зная, кем тут нужно восторгаться. Красавцем-атлетом, возлежащим на резной деревянной кушетке, его женой с фигурой богини, или кувшином с его красноватым рисунком, словно всплывающим, на поверхность воды в лесном озере. Шелар, приподнявшись на локте, нисколько не удивившись моему внешнему виду, хотя я и выглядел очень необычно, показал мне рукой, что я должен выпить предложенный его женой напиток. То была самая обычная вода, но Боже мой, какой же вкусной она оказалась. Ледяная не смотря на жару, она пилась очень легко и была настолько свежей и дивной на вкус, что я моментально выхлестал её всю, чуть более трёх литров. Отдавать кувшин мне сразу же расхотелось, и я прижал его левой рукой к своему боку. К тому времени я уже мог быстро определить, найдёт ли спрос та или иная вещь в других мирах и про этот кувшин из синевато-зеленоватой керамики с тонким и изящным карминово-красным рисунком мог сказать только одно, его у меня с руками оторвут в нескольких десятках миров.

С той поры я ввожу на Дарию необработанные драгоценные камни из всех тех миров, куда проложил дорогу, а также свыше трёх тысяч наименований других товаров и за всё это дарийцы расплачиваются одной только керамикой. Нет, они поставляют и другие товары, в основном мебель, различные предметы быта и искусства, но из-за них нигде не дерутся в прямом смысле этого слова. Их покупают только истинные ценители прекрасного, понимающие, что кувшин для воды может стоять только на специальном дарийском водном столике, а не на банальном кухонном столе или полке. Зато вся дарийская керамика раскупается по куда более высоким ценам практически в считанные часы в любых мирах, даже в самых технологически развитых.

Спрашивается, почему? Да всего лишь потому, что дарийцы это настоящие кудесники по части керамики! Когда я, выхлестал из анавирна воду, то кое-как сбросил с себя оба транспортировочных контейнера одной правой рукой, чтобы, прижав его к груди, начать изучать их язык и уже через час заговорил с Шеларом-вен-Крамоном, изготовившим кувшин, об этом чуде на дарише, то чуть не сошел с ума, узнав, что в холодном кувшине сок не скиснет в течении года. В горячем горшке можно всего за четыре-пять минут сварить прекрасное мясное рагу, обладающее просто изумительным вкусом, израсходовав столь малое количество дров, что это входило в прямое противоречие с законами физики. Так, мало того, что я сразу же стал адептом Дарии, так ещё и постоянно думаю теперь о магии.

Дарийская керамика высоко ценится во всех мирах без исключения, но особенно высоко в технологически развитых мирах. Так в некоторых мне частенько вручают контейнеры с моделями, изготовленными из прозрачного пластика и дают целый гроссбух. В нём написано на дарийском языке, чтобы не возникало трудностей с переводом, какого рожна нужно этим умникам — учёным и конструкторам. Без пяти минут дикари изготавливают из керамики различные химические реакторы, автоклавы и прочие штуковины, чтобы с их помощью добиваться уже совершенно невероятных вещей. Например, вырастить сердце, печень или лёгкие для последующей операции. Не хило, да? И вот что удивительно, дарийцы, которые и по сей день ни бум-бум в точных науках, каким-то образом так подбирают драгоценные камни, которые, то измельчают в муку, то просто дробят на весьма крупные кусочки, то ещё что-то с ними делают, что заказчики всегда получают от них то, что им требуется.

Поэтому, когда я отправляюсь на Дарию, то всегда беру с собой сотни контейнеров, битком набитых драгоценными камнями и вес некоторых партий достигает и двух, трёх тысяч тонн. Огромной популярностью на этой планете пользуются роботы, но такие, которые не похожи на людей, и флайеры, спортивные и грузовые. Ещё я очень часто приношу дарийцам просто подарки — продукты питания, напитки и игрушки для детей. Во всех мирах не только нашей галактики, но и в соседних, разные разумные существа знают, что существует такая планета — Дария, на которой живут и трудятся удивительно красивые люди — дари. Только они умеют творить настоящие чудеса и как не пытались учёные постичь секреты дарийской керамики, некоторые даже жили бок о бок с ним по два, три года, у них из этого так ничего и не вышло, но я же им об этом сразу сказал — бесполезно.

Какими бы странными не были запросы моих многочисленных клиентов, я никогда и ни в чём им не отказываю. Даже тогда, когда речь идёт, к примеру, о технологии изготовления термоядерной бомбы. С её помощью, между прочим, можно не только уничтожать войска и города противника, но и крупные каменюки, летающие в космосе и грозящиеся свалиться на голову. Иногда мне и вовсе доводилось доставлять в некоторые миры громадные ракеты класса "планета-космос" вместе со стартовым комплексом как раз именно с такой целью и я относился к ним, как к любому другому товару. Про то, что с моей помощью разумные существа в нашей и соседних галактиках обмениваются не только знаниями, но и научными коллективами, я молчу. Это давно уже в порядке вещей. Так что в какой-то мере мне удалось двинуть вперёд науку во множестве миров.

Как бы не была развита наука в некоторых мирах, ещё нигде так и не смогли понять, почему мясо, положенное в сосуд вечной свежести, не портится даже при комнатной температуре в течении нескольких лет, а сердце или печень, выращенные с целью пересадки, находясь в том же сосуде, будучи залитыми физиологическим раствором, остаются живыми семь-восемь лет. Как такое получается, наука не в состоянии объяснить. Зато дарийцы решают и куда более сложные проблемы, причём на раз. Нужно всего лишь объяснить, какими свойствами должен обладать тот или иной сосуд. Некоторые учёные говорят, что всё дело тут в сочетании драгоценных камней, другие объясняют это рисунком, нанесённым на поверхность сосуда, а все они разные и я ещё не видел ни одного одинакового. Так или иначе, мои друзья дарийцы никогда и ни в чём не отказывают, а потому и отношение к ним соответствующее. На них только что не молятся.

Более тридцати четырёх лет Дария интересует обитателей многих миров ещё и как планета философов-поэтов, хотя вот тут я, пожалуй, пас, и не стану говорить, стоят ли труды их философов той бумаги, которую изводят, чтобы их напечатать. Но и это произошло с моей лёгкой руки. Дарийцы, как я выяснил это уже очень скоро, оказались настоящими полиглотами. Если для меня знание множества языков это неотъемлемая часть моей профессии, а то, что я способен выучить любой язык максимум за три часа объясняется всего лишь моим головным убором, то у них это природное. Изучив с моей помощью чужие языки и прочитав чужие книги, дарийцы сразу же стали переводить на них свои философские трактаты-поэмы и одну из них, полностью посвящённую священному миру, я однажды дал почитать одному большому другу с планеты Тернир и вскоре был несказанно поражен.

Нет, вовсе не тем, что меня попросили привезти другие сочинения этого поэта-философа, а тем, что благодаря философским сочинениям этого горшечника прекратилась более, чем трёхсотлетняя пусть и тихая, но всё же вражда в этом мире. Теперь на Тернире зачитываются трудами многих других поэтов-философов, но только Шелару-вен-Крамону тернирцы поставили памятник и тот присутствовал на его открытии и читал им свои стихи, написанном на совершенно чужом для себя языке. Мои друзья с Тернира говорят, что лучше Шела больше никто не сказал о том, как хрупок мир и как ценна жизнь не только человека, но и любого другого существа. При этом он ни единым словом не упомянул ни о богах, ни о судьбе, но заявил, что главный смысл бытия заключается в том, что человек должен жить в мире со своими соседями и природой и тогда мир и покой навсегда поселятся в его душе, какой бы израненной она не была.

Хорош гусь, ничего не скажешь, так складно, и, что характерно, в рифму, чешет о мире и гармонии, а сам, когда Зэире однажды улыбнулся его приятель, завёлся с полуоборота и бросился на того с кулаками, за что и получил в лоб. Помирились они быстро, зато меня очень смутила его следующая поэма о дружбе и вражде. Прежде всего тем, что в ней были строки, общий смысл которых сводился буквально к следующему: — "Для достижения победы без схватки, ты должен быть сильнее своего врага, но не бросай ему вызов, а докажи на деле, что его интересы священны, если они не губительны для тебя". Тоже мне, гривастый Отелло выискался. Между прочим, его почему-то совершенно не смущает, что Зэира при встрече со мной тут же бросается обниматься и целует меня в засос. Это не вызывает в нём никакой ревности, хотя наша физиология совершенно не мешает нам заниматься любовью, но это для меня табу. Я женат и храню верность своей жене получше, чем иной часовой знамя полка.

Однажды я не выдержал и спросил Шелара, почему тот позволяет мне и Зэире такие вольности. Лев усмехнулся и ответил:

— Валера, ты Приносящий Дары, и моя Зэира целует тебя только поэтому. Ты сделал нашу жизнь намного интереснее, так что можешь не волноваться на этот счёт. К тому же от тебя она никогда не сможет родить ребёнка, а раз так, то ты мне не соперник.

Меня это разозлило, и я спросил:

— Ну, а если бы она могла родить от меня ребёнка, Шел, как бы ты относился к тому, что это не я, а она меня целует?

— Я бы счёл это вызовом. — спокойно ответил лев — А тебе на всякий случай я советую для начала взять хотя бы вон тот камень, — Шелар указал рукой на булыгу размером с мой торс, — и забросить его раза в три дальше, чем я сделаю это. Но учти, друг мой, после этого камень много большего веса опустится на твою голову.

Хотя мой защитный костюм и снабжен мускульными усилителями, Шелар всё равно сильнее меня. По-моему львы вообще не знают пределов своей силы, а она у них просто колоссальная. Подумав, я ответил вредному льва:

— Знаешь, Шелар, бросаться камнями это не мой любимый вид спорта. Зато моя одежда обладает таким свойством, что тебе никогда не удастся опустить камень на мою голову. Она его просто оттолкнёт от меня в сторону. Зэира красивая женщина, но я отношусь к ней, как к сестре и потому вынужден терпеть, когда она целует меня. Поэтому давай лучше всегда будем друзьями.

— Ей есть за что тебя целовать, мой друг, — с улыбкой успокоил меня Шелар, — ты вернул старикам молодость и избавил нас от болезней. Принёс в наш дом и в дома наших соседей множество прекрасных вещей и мы отдали за них так мало, что мне бывает неловко. Ты подарил нам животных с удивительно вкусным мясом, которые дают так много молока, а вместе с ними роботов, освобождающих нас от нудной и утомительной работы. Только теперь я могу заниматься своим самым любимым делом, во время которого стихи сами слетают с моего языка — лепить горшки так нужные людям в других мирах, на твоей спине я смог даже посетить вместе со своей семьёй и другими дари многие из них и везде нам были рады. Поэтому ты давно уже стал для меня братом, а если моя Зэира для тебя тоже всё равно, что сестра, о чём я и так давно знаю, то её поцелуи это всего лишь лёгкий ветерок.

До того, как я проложил путь на Дарию, её народ жил в основном охотой, садоводством и собирательством, хотя у львов уже имелись города. Охотились они не часто, всего раз в две недели, но при этом забивали столько животных, чтобы мяса хватила на всех. В садах у них росли деревья с плодами напоминающими тыкву, а также нечто вроде груш, только очень крупных, и необычайно сочных слив. Собирательством же занимались преимущественно дети постарше, которые приносили из степи ароматные травы. В общем нельзя было сказать, что они бедствовали, но иногда случалось и так, что не видели мяса по три, четыре месяца. Тогда их выручала вирайя — тыквенное дерево, из круглых семечек которого сначала выжимали масло, а из желтоватого жмыха потом вымывали ещё и нечто вроде крахмала, из которого пекли вкусные лепёшки. Плотные, вкусные плоды вирайи запросто заменяли мясо и именно из-за садов львы жили осёдло.

Самое удивительное зрелище на Дарии, это города львов, что обусловлено следующими обстоятельствами. Суша этого мира состоит из трёх континентов, два из них просто большие, они находятся в южном полушарии, а один — огромный, который дари называют Литруваром, расположен в северном полушарии, но так, что на юге не доходит до экватора, а на севере до полярного круга. При этом угол наклона оси Дарии невелик и потому Литрувар это континент вечного лета. И вот чего больше всего это невысоких гор и просто холмов, сплошь состоящих из не очень прочных лавовых пород, причём без хребтов, среди которых петляет множество рек и находится множество озёр. Наверное, в глубокой древности вся Дария представляла собой один громадный вулкан, породивший столько горок.

Климат Литрувара весьма своеобразный, с двумя дождливыми сезонами, во время которых все реки разливаются, но вода выше, чем на полтора метра, не поднимается. Поэтому самое лучшее место для строительства жилищ это невысокие, широкие горы и холмы, а самый доступный строительный материал — пористый лавовый камень, легко поддающийся обработке. Почти каждая мало-мальски пригодная горушка или большой холм с пологими склонами облюбована дари для строительства небольшого города, окруженного лесостепью. За сотни лет дари превратили понравившиеся ими горы и холмы в террасы, на которых построили на редкость красивые города из пористого камня, окруженные пышными садами. Общая численность населения на Дарии уже перевалила за миллиард львов.

Единственный недостаток этих городов это то, что за водой ходить далеко, но диари ведь мало того, что не дураки, так им ещё и лень ходить за водой. Благодаря тому, что они знают толк в керамике, в каждом доме имеется водяной склад, состоящий из множества трёхсотлитровых цилиндрических ёмкостей, соединённых керамическими трубами. Во время сезона дождей они собирают столько воды, что её хватает до следующего ливня, а ведь дожди на Литруваре случаются и в межсезонье. Поэтому от недостатка воды дарийцы не страдают.

Свою керамику дари изготавливают из особых сортов лавового камня, истолчённого в муку и небольшого количества куда более ценного сырья, смешанных с соком некоторых растений, после чего просто сушат на солнце. Этого вполне хватает, чтобы керамическая посуда приобрела такую прочность, что её не каждый лев разобьёт. Уважая чужие секреты, я никогда не лез к львам с расспросами и потому не могу сказать о деталях, но в целом процесс мне известен. Всё равно мне без разницы, из чего они делают свою керамику. Между прочим, львы очень высоко оценили мою тактичность и рассказали мне практически всё, что касается свойств их посуды и не её одной. Из толчёного лавового камня они делают немало других вещей, а с некоторых пор стали даже изготавливать из неё жаропрочные дюзы для реактивных двигателей, облицовочную плитку для космических кораблей и лопатки для турбин. Вот уж чего-чего, а лавового камня на Дарии, как грязи, а с того момента, когда я завёз в этот мир роботов-кротов, способных достать нужные им виды камня из-под земли, и шаровые мельницы, им стало жить намного веселее.

Дария относится к числу миров земного типа и потому отравиться на ней очень сложно. Во всяком случае, я не встретил ещё ничего такого, что нельзя есть. Именно поэтому львам так понравились коровы с Земли, большое стадо которых я растил для отправки на другую планету, но решил передать его им. Скотоводы из них никакие и потому вместе с коровами я приволок дари на своём горбу ещё и множество роботов. Едва познакомившись с таким удивительным миром, я сразу же отправился на Тернир, сильно пострадавший в результате глобальной термоядерной войны. Вообще-то тернирцы просто уничтожили свою планету и превратили её поверхность в жуткую радиоактивную пустыню, но к тому моменту океаны, озёра и реки уже очистились и повсеместно шло озеленение, так что этот мир начал выздоравливать, а ведь я помню его чуть ли не настоящим адом. Мне срочно были нужны сельскохозяйственные роботы, а у них в то время стали высвобождаться бывшие военные роботы, которых можно было использовать и в этом качестве.

К счастью у меня нашлось в моей бездонной торбе немало таких товаров, которые сразу же приглянулись львам и я выгреб всю керамику из целых семи городов. Ещё у меня имелись старинные альбомы с довоенными пейзажами Тернира и дарийцы изготовили специально для тернирцев вазы созерцания. Если налить в такую вазу, имеющую форму неглубокой чащи, доверху воды, поставить справа и слева от неё светильники, но лучше всего свечи, то происходит чудо. Хотя рисунок на чаше на первый взгляд скуп и выполнен тонкими коричневыми и серыми линиями, он превращается в нечто вроде голограммы пейзажа, который можно разглядывать часами.

Когда я передал вазы созерцания, а также показал некоторые образцы керамики, разрисованной вручную тонкими, изящными линиями своим друзьям с Тернира, то кое-кому мне даже пришлось подносить к носу ватку, смоченную нашатырным спиртом. Хотя тернирцы к тому времени уже малость очистили свой мир от радиоактивной грязи, тридцать три года назад они ещё жили в своих подземных городах. Вид неописуемых красот погибшего мира привёл кого в восторг, а кое-кто не просто распустил нюни, а заревел во весь голос. Президент этой многострадальной планеты примчался тотчас, как только ему доложили, что его лепший кореш Валера Дымов припёр на Тернир нечто совершенно невероятное и ему на это нужно посмотреть.

Сайдер попытался было наложить лапу на всё моё дарийское богатство, так как в тот момент больше всего нуждался хоть в чём-то, что смогло бы поднять боевой дух тернирцев. Я согласился передать ему только четыреста тридцать ваз созерцания и половину глечиков, сказав, что напряг львов, и те согласились забросить все свои дела, чтобы начать лепить посуду и разрисовывать её с использованием пейзажей самых памятных тернирцам мест. Вот как раз Сайдеру Такеманку и потребовался нашатырь. Ту первую партию дарийской керамики мои друзья-тернирцы назвали "Вторым Глотком Чистой Воды", такое впечатление произвела её красота на этих хотя и мужественных, но чокнутых на всю голову людей, спаливших свою планету. Обычную керамику распределили по всем подземным городам, чтобы каждый человек мог по очереди воспользоваться ею по прямому назначению. Вазы созерцания стали возить из города в город и тернирцы стали большими группами по часу любоваться на это чудо. Теперь на Тернире в каждом доме имеется минимум пять таких ваз и их созерцание сделалось чуть ли не культом.

Президент Такеманк немедленно приказал подготовить для отправки на Дарию сто тысяч роботов, хотя мне столько и не требовалось. Он же предложил мне взять ещё и пару тысяч роботов шахтёров, а также вооружить львов шаровыми мельницами как сухого, так и мокрого помола. Башковитый мужик Сайдер, ничего не скажешь, не зря его уже в седьмой раз избрали президентом. Мне бы и в голову не пришло автоматизировать самые трудоёмкие процессы и вот ведь что удивительно, львы пришли от этого в восторг, хотя и скептически отнеслись к моей идее относительно коров и роботов, которые станут их для них разводить. Молоко, масло и сыр им, видите ли, очень понравились, а вот то, что за коровами нужно будет убирать говно, привело в ужас. Ничего, роботы, как и танки, грязи не боятся.

Как сейчас, так и в то время у меня каждый день был расписан по часам, а потому на Дарии я при всём своём желании не мог задержаться больше, чем на неделю. Едва изучив язык львов, я сразу же увеличил оба транспортных контейнера объёмно-пространственного сжатия, выставил из них на террасу-улицу три с половиной десятка контейнеров с ширпотребом, предназначенным для молодых миров, а затем выгнал самый большой транспортный флайер. На его борт я погрузил тридцать контейнеров, а пять открыл и сказал Зэире, что из них можно забрать всё, но в качестве ответного жеста загрузить все пять контейнеров до отказа керамикой и изготовить столько ваз созерцания для моих друзей с погибшей планеты, сколько будет возможно. Увидев ткани редкостной красоты, золотые и серебряные ювелирные изделия (стеклянные бусы дикарям я не впариваю принципиально), а также разнообразный стальной инструмент и много чего другого, жена Шелара схватилась за голову.

Вместе с Шеларом я быстро разбросал контейнеры по окрестным городам и вскоре, собрав богатый улов и упаковав отдельно вазы созерцания, отправился на Тернир, так и не встретившись ни с кем из дарийского начальства. В этом не было ничего страшного. Шелар пообещал мне, что сам сбегает на побережье в столицу с самыми богатыми дарами от меня и обо всём договорится со своим дальним родственником. В дарийской керамике я не ошибся. В каких только мирах я её не показывал, везде только из-за одной красоты она шла на ура и чуть ли не в драку. Когда же я рассказывал клиентам о её свойствах, то они и вовсе без малого в обморок не падали, очень уж те были фантастическими. Поэтому мне не просто отдавали самые ценные товары, а буквально навязывали их, и умоляли, чтобы в следующий раз я притарабанил им одну только керамику. Мол, чёрт с ними, со всеми остальными ранее заказанными товарами, на них всё равно не разбогатеешь так, как на продаже таких предметов искусства, за которые можно сдирать с покупателей хоть десять шкур.

График я тогда поломал самым капитальным образом, и целый месяц носился чуть ли не по всей галактике, но зато вернулся на Дарию прихватив с собой не только роботов, но и два десятка транспортных флайеров с робопилотами, тяжелую строительную технику и все необходимые материалы, мечтая построить неподалёку от столицы огромный складской терминал с транспортным узлом. И это при том, что я и двумя словами не перекинулся с местным царьком.

С моей стороны это был очень опрометчивый шаг, но всё обошлось. Когда я во второй раз вышел из ниоткуда чуть ли не посреди сада Шелара-вен-Крамона, там меня уже поджидал царь Арзагартар-вен-Дор, который при виде моих дипломатических даров так раздухарился, что съехал из столицы и решил пожить пару недель в деревне, у дальнего родственника. Шелар, с которым я общался целую неделю и узнал от него, что требуется для производства керамики, а потому пообещал ему даже должность заведующего моим складом в его мире, стоял по правую руку от царя, выкатив грудь. Оба были одеты в джинсы и кроссовки, но судя по тому, что руки у них были по локоть в "глине", они всё это время усердно работали, а не валяли дурака.

Глядя на Арзагартара-вен-Дора, нужно было быть последним идиотом и тугодумом, чтобы не догадаться — перед тобой находится царь, пускай и выборный, стоит которому только повести бровью и в бой пойдёт целая армия львов, а это, что ни говори, тысяч двадцать Гераклов. При виде меня царюга, оккупировавший дом Шелара, радостно заулыбался и громовым басом сказал:

— Приветствую тебя в доме моего лагота, Приносящий Дары. Мне так не терпелось встретиться с тобой, что я сам прибежал сюда. Неужели ты действительно ходишь с планеты на планету?

У меня тут же отлегло от сердца и я, мысленным приказом убрав с головы силовой шлем, который надел, чтобы мне не проломили башку керамическим мечом, львы ведь тогда ещё не знали железа, шагнул вперёд и радостно проорал в ответ:

— Долгих тебе лет жизни, великий Арзагартар-вен-Дор, повелитель Литрувии! Я пришел к тебе с открытой душой, богатыми дарами и желанием найти в твоём мире друзей.

Минуты три мы обменивались воплями так усердно, что тем самым собрали вокруг себя чуть ли не всё население Кейлата, пока Шелар, ставший при царе кем-то вроде главного визиря, не задал нам довольно-таки занимательный вопрос:

— Друзья мои, вы что, решили на спор перекричать друг друга? Может, пройдём в дом и выпьем архуды, пока вы не сорвали глотки?

После этого мы с Арзагаром ржали минут пять, как кони. Ну, а поскольку график мне нужно было срочно восстанавливать, причём включив в него Дарию, как один из самых главных центров галактической торговли, то я немедленно увеличил контейнеры. Выгнав из ангара большой пассажирский флайер, я предложил царю со свитой и его новому лаготу со всем его семейством с комфортом отправиться в столицу, в приморский город Дарианну. Шелар, как выяснилось, уже продал свой дом за три кошеля самоцветов и всё то время, что поджидал меня вместе с царём, то и дело поглядывал на наручные электронные часы с календарём, подаренные мною, и ждал, когда за полчаса до моего прибытия заиграет весёлая мелодия.

Всё это время они лепили и расписывали по сырому вазы созерцания с тернирскими пейзажами один красивее другого. С гончарным кругом львы хотя и были знакомы, всё же презирали его и использовали только тогда, когда речь шла о сугубо технических изделиях. Всю остальную посуду они хотя и лепят вручную, но с невероятной точностью. Самое удивительное это то, что некоторые изделия имеют толщину стенок не более миллиметра, причём она одинакова по всем полупрозрачному кубку для вина. Как такое возможно, никто из специалистов так и не смог понять и все согласились, что для этого нужно быть не просто великим мастером, а дари.

Сборы были недолгими. Роботы занесли в трюм флайера президентского класса, а эта посудина имела размеры большого теплохода, все вылепленные царём и его визирем вазы, львы поднялись в роскошный салон, я же его для царя покупал, а не для какого-то там дворника, расселись в удобных креслах. Вежливые роботы-стюарды, уже умеющие разговаривать на дарише, стали предлагать всем прохладительные напитки, а к ним самые изысканные блюда. Арзагартар был очень польщён, узнав, что эта флайер теперь принадлежит ему вместе со всеми роботами и содержимым вместительных трюмов. На такие подарки обычно велись любые правители. Через полчаса мы уже были в Дарианне и я, посмотрев на эти благодатные края сверху, решил, что уместнее всего будет построить складской терминал прямо в море, километрах в пяти от берега. Тем более, что там имелось несколько рифов и три скалы, торчащие из воды.

Царь был не против. Его это даже обрадовало, ведь на рифах во время шторма уже разбилось несколько купеческих и даже боевых галер. Развернув свои транспортные контейнеры в полный размер, что всегда приводило всех моих клиентов кого в ужас, а кого в восторг, ведь каждый имел в ширину пять километров, в длину восемь и в высоту три, я приказал роботам немедленно построить складской комплекс и произвести полную разгрузку. Первыми из контейнеров вылетели транспортные флайеры, каждый из которых имел в длину полторы сотни метров и когда Шелар узнал, что они помогут ему развести мои товары по всему Литрувару, то сразу же нахмурился и сказал:

— Повелитель, мне понадобится большой военный отряд. Вдруг какой-нибудь другой правитель захочет отобрать у меня дары нашего друга Валерия или откажется собрать ответные дары?

Царь тут же показал себя с наилучшей стороны, сказав:

— Шелар, теперь, когда у меня есть такой прекрасный летающий корабль, я облечу с тобой все окрестные земли и сам передам царям других народов приветственные слова Приносящего Дары. — после чего пристально посмотрел на меня и спросил — Валера, что я должен сказать им? У тебя есть какие-то особые пожелания?

Вежливо склонив голову, я ответил:

— Арзагартар, Приносящий Дары это не звание и не почётная должность, это обязанность и профессия. Поэтому хочу я того или нет, но каждый день, встав рано утром, отправляюсь в путь, чтобы посетить десяток миров, выгрузить одни товары и забрать другие. Ночью, когда на небе нет облаков, вы видите на небе множество звёзд, но на самом деле их в галактике, там, наверху, намного больше. Вокруг некоторых звёзд летают точно такие же планеты, как и Дария, а на них живут люди. Расстояния между звёздами огромные, а межзвёздные корабли летают так медленно, что пройдут сотни и тысячи лет, прежде чем ты сможешь добраться до какой-нибудь звезды. Так уж вышло, что только я могу дойти от одной планеты до другой, сделав всего пару шагов. Только через меня люди, живущие очень далеко друг от друга, могут получить такие вещи, которые не в состоянии изготовить сами. У каждого товара есть своя цена. Что-то стоит дороже, что-то дешевле, а потому невозможно за незрелую вирайю получить, к примеру, такой летающий корабль, но я поспешу успокоить тебя, вся та посуда, которую я взял у твоих подданных, уже полностью его окупила. Поэтому у меня к тебе есть предложение такого характера. Арзагартар, я постараюсь сделать так, чтобы ваша жизнь стала намного легче. Шелар уже рассказал тебе, что мяса у вас через несколько лет будет столько, что вам не придётся бегать за антилопами по степи. Обеспечу я вас и всеми остальными продуктами, даже самыми редкими деликатесами, ведь еда не стоит больших денег. Вы навсегда забудет о болезнях, а также о старости, но мне нужно, чтобы вы, как и в прежние времена изготавливали из нарбука (так называется лавовый камень, идущий на изготовление керамики) как можно больше красивой посуды и любых других вещиц с рисунками. При этом я попрошу, чтобы вы, как и прежде, делали их не спеша, так, как будто собираетесь подарить любимой девушке, отцу или матери. Ну, а я постараюсь освободить вас от тяжелого ручного труда. Арзагартар, я привёз вам такие машины, которые измельчат нарбук до такого состояния, какое вам требуется, а также стальных помощников, которые зароются глубоко под землю и достанут вам оттуда именно такой нарбук, какой нужен. А ещё я привёз много самоцветных камней, причём некоторые из них такие, каких дари ещё не видели. Ты, Шелар, станешь моим главным помощником на Дарии, а Арзагард возглавит это предприятие, и ты будешь вести дела так, как он скажет. Вас устраивает такое предложение?

— Ты привёз нам самоцветы? — в два голоса воскликнули царь и его главный визирь, после чего простодушный правитель растерянно пояснил — Но ведь ценность нарбукаров зависит только от самоцветов, Валера. Если их не добавлять в нарбук, то из него получится одна только грязь, а самоцветов нам как раз всегда не хватает.

Ещё раз поклонившись, я сказал:

— Не волнуйтесь, я привёз их очень много, и поверьте, вот им-то как раз красная цена не самая большая вирайя за пригоршню. Так я не понял, Арзагард, ты согласен сотрудничать со мной?

За царя мне ответил его главный визирь:

— Сидеть в тени вирайи и лепить из нарбука посуду и красивые безделушки, это не работа, Валера. Это удовольствие — самое приятное занятие после ночи любви. В такие минуты стихи сами слетают у меня с языка, а Зэира их записывает. Работа это собирать травы, ухаживать за садом и охотиться на антилоп, а потом ещё разделывать их туши и раскладывать по холодным горшкам. Если эту работу будут делать за нас железные помощники, то наша жизнь превратится в сплошное удовольствие. Конечно, мы согласны. Ещё как согласны. Только конченый дурак откажется от твоего предложения.

Да, именно так всё и вышло. Почти все дарийцы великие художники, такими уж они уродились, а те, которые не умеют создавать из нарбука или других материалов настоящие шедевры — самые лучшие воины, причём тоже поэты, а также ораторы. Они в состоянии развести самых злейших врагов и заставить их найти пути к примирению, а потому редко сидят дома. Возвратившись из очередной миротворческой экспедиции, они нахально заявляют, что это благодаря им Дария стала одним из самых главных миров в пяти галактиках. Что же, в этом есть своя правда. Есть ведь и такие типы, которые не способны оценить красоту дарийского нарбукара, зато получить по башке от разозлённых из-за чего-то соседей никто не хочет.

С какой стороны не посмотри, а Дария, не смотря на свою молодость, действительно оказывает огромное влияние на многие миры в нашей и соседних галактиках, хотя там я не Приносящий Дары, а всего лишь гость. В этих галактиках есть свои собственные Приносящие Дары, мои друзья и партнёры, с которыми я всегда нахожу общий язык в том числе и потому, что пусть они только попробуют отказать мне хоть в чём-то, я мигом перекрою кислород и фиг они получат хоть один единственный дарийский кувшин. Тогда у них у самих колом встанет добрая половина, если не больше, торгового обмена. А в нашем деле если что-то поломаешь, исправлять очень трудно, ведь Приносящий Дары один, а желающих посадить его на цепь огромное множество и с этим приходится считаться.

Глава 2

Сложности в родном мире

— Вот и прекрасно, Арзаг, что ты перестал кочевряжиться и стал, наконец, ещё и верховным царём Дарии. — сказал я и поднялся из кресла — Знаю, что ты от этого не в восторге и боишься, что тебе будет теперь некогда лепить кувшины, но лично я на твоём месте делал бы это прямо сидя на троне, если так уж неймётся.

— Наверное, действительно придётся приказать роботам, чтобы они построили тронный зал прямо в саду, — согласился царь и тоже поднялся из кресла, — а под моим любимым вкусным деревом, которое ты сам посадил, установили трон. Тогда я смогу принимать посланцев, не отрываясь от работы. Всё равно это будут одни только роботы, а они лишнего не потребуют.

Наши переговоры проходили в царской библиотеке, и я специально прибыл на Дарию под вечер, когда Арзагартар-вен-Дор, покончив со своим любимым делом, перебирался туда, чтобы провести в ней пару часов, прежде чем отправиться вместе с царицей Лаэрной в свои покои. Впрочем, весь день они тоже были вместе, и частенько царь откладывал незавершенную работу, чтобы заняться куда более приятным делом и набраться новых впечатлений. Поэтому в царский сад могли входить только роботы, Шелар и ещё я, но мы всегда сначала звонили в серебряный колокольчик и давали им время привести себя в порядок. Сегодня царь со своей царицей, визирем и прекрасной Зэирой пришли в библиотеку загодя и ждали меня в ней.

Скромность дарийцев всегда меня поражала и даже сегодня, зная о том, что я приду, в том числе и для того, чтобы вспомнить о том, как начиналась наша дружба, они не стали надевать на себя ни один из тех роскошных нарядов, которые пошили для них лучшие модельеры пяти галактик. В них они представали перед своими подданными в дни праздников, но большую часть просто раздарили. Зная, что я приду в своей рабочей одежде — защитном костюме перемещения, они тоже оделись скромно и обыденно, мужчины в туники, джинсы и кроссовки, а две очаровательные красотки в туники и сандалии. Просто смотреть на них уже было очень приятно.

Хотя мы отчасти отпраздновали тридцать пятую годовщину со дня вхождения Дарии в галактическую торговую систему, большую часть времени, отведённую на этот визит, всё же говорили о делах и поэтому оба робота-секретаря ловили каждое наше слово, как и мой собственный. Три часа пролетели быстро, и как бы мне не хотелось задержаться во дворце, я был вынужден встать. Первой ко мне подошла и обняла меня царица, потом обняла и крепко поцеловала её лучшая подруга, я пожал руки царю и его мудрому визирю, оба помогли мне надеть транспортные контейнеры и мой визит на Дарию завершился. Улыбнувшись друзьям, я мысленно отдал команду компьютеру системы пространственного перемещения и тут же сделал шаг вперёд.

Интерьер царской библиотеки, на полках которой стояли тысячи книг, лежало множество свитков и других носителей информации, с более, чем дюжиной, компьютеров, благодаря которым царь Арзагартар-вен-Дор прослыл едва ли не самым осведомлённым правителем в нашей галактике, сменился интерьером огромного склада. С Дарии я перенёсся на Сантию, свою главную базу с её огромными складами и несколькими автоматическими заводскими комплексами, на которых изготавливались морские контейнеры на антигравитационной подвеске. Сантия очень красивая планета, весьма похожая на Землю и от всех других отличается тем, что, во-первых, на ней не живут разумные существа, а, во-вторых, эта планета принадлежит мне, моей жене, всему моему семейству и моим друзьям. Их у меня очень много и из каких только миров я не привёз сюда своих друзей. Жили на Сантии и дарийцы, чуть более тридцати тысяч душ, которые считали себя моей личной гвардией, хотя зарплату получали не за это. Они были моим личным корпусом быстрого реагирования.

В помещении первого склада имелась неподалёку от главного входа особая зона, накрытая силовым куполом, в которую никто не входил — площадка прибытия и отбытия. Когда я вышел буквально из ниоткуда, никто не бросился ко мне, хотя неподалёку и находилось десятка два людей и роботов-андроидов. Они были заняты своей работой, а я своей и у каждого из нас был напряженный график. Он если чем и отличается, то только тем, что у них восьмичасовой рабочий день, а у меня ненормированный. Зато у меня два выходных дня в неделю. С площадки прибытия я чуть ли не бегом бросился к выходу. Там меня уже ждал открытый флайер, за штурвалом которого сидел мой старый друг ещё с армейских времён. Едва я запрыгнул в салон машины, как Васёк тут же помчался к городу на максимальной скорости. Тем самым он давал мне дополнительные пять, семь минут, чтобы я поговорил с детьми и женой. Ему самому пришлось молчать, очень уж быстро летел этот чертяка, когда-то потерявший по пьяне ноги.

На сегодня все погрузочно-разгрузочные работы уже завершились, но мне ещё предстояло посетить самый тяжелый во всех отношениях мир — родную планету. Пожалуй, больше нигде мне не приходилось так маскировать свою деятельность, как на Земле. Маразм, конечно, но так оно и было. Практически на все те товары, которые я поставлял в свой родной мир, производителям приходилось наносить маркировку земного типа, что влетало мне в копеечку. К тому же я был вынужден поставлять их небольшими партиями и отказывать людям в очень многом потому, что к кому из правительственных чиновников не обратись, практически сразу же приходится пускать в ход стиратель памяти, ведь все тут же начинают выстраивать планы, как бы захомутать меня и заставить работать на себя. Уроды, одно слово.

Один раз, ещё лет тридцать назад, я даже встретился тайком с президентом России, уже не помню как его и звали. Этот придурок, узнав, что я могу припереть всё, что угодно, включая ракеты класса "планета-космос" с термоядерными боеголовками мощностью в пятьдесят гигатонн, сразу решил, что ухватил Бога за бороду. Мне пришлось стирать память не только этому идиоту, но и всей его охране. Интересно, как ему потом объяснили происхождение здоровенного синяка под глазом и то, что кто-то выбил ему два зуба? Нет, ну, он действительно был полным кретином. Это же надо додуматься до такого, угрожать всему миру такой здоровенной дурой. Да, взорвись она на нашей планете и в земной коре появилась бы такая дырища, что всё остальное мигом довершило бы чудовищное извержение гигантского вулкана. Вся планета могла в результате взорваться и развалиться на части, но он этого не хотел понимать.

Васёк даже не стал совершать посадку возле моего дома, подлетев прямо к балкону моего кабинета на третьем этаже. Я чёртом вылетел из флайера. В кабинете у меня стоял специальный сейф и если я хотел отвязаться от своих серебристо-серых транспортных контейнеров, которые свисали мне на грудь и на спину, то мог сделать это, только положив их в него. Оборудование любого Приносящего Дары подчиняется лишь ему одному и больше никому, но не смотря на это, я неуклонно соблюдаю правила безопасности и никогда их не нарушаю. Хотя я работаю в этой должности всего тридцать семь лет, среди остальных таких же парней я самый молодой, но отнюдь не новичок. Им я перестал быть уже через три года и теперь могу сам давать советы, как договориться о поставках даже с откровенными параноиками и чуть ли не полными психопатами.

В кабинете я угодил в засаду. Там меня поджидала Снежана, моя семнадцатилетняя внучка. Именно такое имя я хотел дать своей дочери, но жена родила мне пятерых сыновей подряд и взяла тайм-аут, но я так думаю, что ещё не вечер. Рано или поздно она родит мне дочь, и я обязательно назову её Снежаной. Моя внучка была настроена решительно, она мало того, что считает себя крутой девчонкой, так ещё и является таковой на самом деле. Ещё бы не стать крутой при таких-то учителях. Ими были полковник Рогант-вен-Крамон, сын Шелара, решивший возглавить мою личную гвардию, который уже побывал в трёх десятках горячих точек галактики. Свой вклад в воспитание и обучение моей дочери внесла его заместитель, космос-майор Эравия эс-Кавил с планеты Мардии, на которой Рогги со своими львами чуть ли не в самый последний момент остановил термоядерную войну. Поэтому девушке, решившей стать профессиональным миротворцем, было не так уж и сложно уже в пятнадцать лет стать прекрасным космодесантником. Снежана сразу заявила:

— Дед, я знаю, что ты сейчас отправишься на Землю. Извини, дедуля, но тебе придётся взять меня с собой.

— А вот и не угадала, Снежаночка, — ответил я внучке, — сегодня я иду туда налегке, а потому не смогу тебя взять.

Тут я, конечно, лукавил, ведь помимо двух больших транспортных контейнеров объёмно-пространственного сжатия, у меня имелся ещё и маленький, карманный, размером с пачку сигарет, но про него никто, кроме моей жены, из моих домашних не знал. Снежана сразу же скуксилась, её крутость моментально испарилась и моя внучка заныла плаксивым тонким голоском:

— Дедуля, но тебя же могут попытаться захватить в плен, а ты даже драться не умеешь. Ну, почему ты не веришь, что я в состоянии защитить тебя от кого угодно?

Сбросив с себя контейнеры, я затолкал их в сейф и, направляясь к выходу, обнял за плечо внучку и стал успокаивать её:

— Снежаночка, ведь ты же знаешь, мне ничто не угрожает. Ну, и что с того, что твой дед не солдат-миротворец? Пойми, я Приносящий Дары, а мы такой народ, который в охране не нуждается, хотя из нас никто не умеет драться и метко стрелять. Нам это просто не нужно.

Такие разговоры я вёл не только со своей старшей внучкой, но иногда даже с женой, она ведь у меня тоже боевая девчонка. Хотя и учёный, тем не менее, всё-таки солдат. Ну, на Тернире, откуда она родом, хотя война закончилась почти двести лет назад, до сих пор все солдаты, только теперь они сражаются за возрождение своего мира и на этом фронте одерживают одну победу за другой. На первом этаже нашего большого дома, в гостиной, меня ждала почти половина моего семейства, а точнее все те Дымовы, которые находились сейчас на Сантии. Посмотрев на часы, я улыбнулся и обрадовал их:

— Ребята, у меня есть в запасе целых пятнадцать минут.

Васёк весело воскликнул:

— Вот видишь, Сантия, что значит быстро летать. Я ему целых шесть минут добавил, а ты всё время пилишь меня за это.

Кроме Сантии все задавались вопросом, в честь чего это я решил отправиться на Землю, причём так внезапно, ведь я посещал родную планету двое суток назад и следующее моё посещение должно состояться через восемь дней. Вместо того, чтобы отвечать на этот вопрос, я предложил просто выпить вместе чаю, хотя меня и самого разбирало любопытство, чего это они все собрались в доме? Времени ещё только половина пятого, рабочий день не закончен, а они вместо того, чтобы заниматься своими делами, прибежали домой. Хотя я и перекусил на Дарии, всё же не отказался от чая с тортом и поскольку всегда стараюсь быть пунктуальным, встал из-за стола ровно за минуту до намеченного самим собой времени. Прощаться не имело никакого смысла, но кое-что я был обязан сказать, и сделал это:

— Так, милые мои, на Земле правители, наконец, решили разыскать Приносящего Дары, а потому поставили на уши все свои спецслужбы. Поэтому мне придётся там немного задержаться, я ведь должен рассказать землянам, чем занимался все эти тридцать семь с лишним лет. Поэтому я вернусь денька через два, а то и все три.

Сантия вздохнула и насмешливо сказала:

— Наконец-то. Долго же они телились. Ну, с Богом, Валерочка.

Улыбнувшись жене, детям, внукам и старому другу, я развернулся и сделал по гостиной всего один шаг, чтобы пройти на Землю, в ближнее Подмосковье. Место выхода я определил ещё во время последнего посещения родной планеты, сразу, как только узнал о том, что мною, наконец, заинтересовались власти всех двенадцати ведущих мировых держав, а если точнее, то всей планеты. Во второй половине двадцать первого века на Земле стало малость потише, а жить люди начали намного веселее, причём не без моей помощи, а точнее благодаря тайной организации "Целители", которую я когда-то создал. Помимо неё у меня на Земле было ещё семнадцать крупных компаний и половина из них были производственными, так как некоторые вещи мне было гораздо легче и проще собирать из комплектующих на родной планете, чем нагло ввозить их. Что ни говори, но в некоторых мирах меня считали контрабандистом, хотя и полезным.

Вот и на Землю я прошел "партизанской тропой", выйдя из дома в лесу. Неподалёку от этого места между Железнодорожным и Балашихой через лес проходила просёлочная дорога, по которой я мог выехать на шоссе и доехать по нему до автотрассы "Волга". До Москвы мне было добираться минут двадцать. По мере того, как жизнь в мире постепенно налаживалась, этот мегаполис не только перестал разрастаться, но и начал понемногу съёживаться, а его население уменьшаться по той причине, что жить в провинции стало лучше. Хотя я и бывал на Земле не так уж и часто, кое-что о своём родном мире всё же знал, но не слишком много. Во всяком случае, никто из моих друзей, живущих на всех континентах, на жизнь особенно не жаловался, а те из них, кому Земля осточертела, с моей помощью переселились либо на Сантию, там жило почти три миллиона землян, либо в другие миры, на тот же Тернир или Дарию.

Сканеры моего защитного костюма показали, что окрест нет ни одного человека и я, подойдя поближе к дороге, достал из нагрудного кармана малый транспортный контейнер, подвесил его в воздухе на высоте в десять сантиметров, и он увеличился в несколько десятков раз. Подающее устройство автоматически выставило наружу потрёпанный китайский джип с московскими номерами, принадлежавший одному моему другу, которому спецслужбы так плотно сели на хвост, что ему пришлось уйти в глубокое подполье. Ничего, уже очень скоро он оттуда выйдет, но тогда на Земле не только полтора миллиона моих друзей и помощников, но и все остальные люди будут знать, кто такой Приносящий Дары и чем он занимается. Думаю, что землянам понравится, что в нашей галактике им стал человек с Земли, но больше всех должны обрадоваться жители России, ведь я сделал рубль универсальной денежной единицей всей галактики, а также средством оплаты товаров в торговле с другими галактиками.

Разобравшись с джипом, я спрятал контейнер обратно в карман и задумался, поменять мне внешний вид защитного костюма или нет? Подумав, я решил, что сойдёт и так. Хотя мне уже за восемьдесят, я выгляжу максимум на тридцать лет, а то и моложе. Сантия иногда поругивала меня за то, что я так и не стал мудрым и рассудительным, каким человеку полагается быть в столь зрелые годы. А оно мне надо, быть мудрым занудой? Васька Комов, мой армейский друг, мой ровесник, так тот вообще как был раздолбаем, так им и остался, а я хотя бы в этом не замечен. В том, что я как был весёлым парнем с лёгким характером, так им и остался, нет ничего плохого и Сантия хотя меня иногда и критикует, всё же рада, что я не меняюсь. Она ведь лучше кого-либо знает, что я могу быть ещё и очень жестким.

Думаю, что сегодня мне придётся забыть о веселье и проявить себя как раз именно жестким, волевым человеком, умеющим заставить себя выслушать. Только так я мог оправдать своё дружеское прозвище Алдаторн, то есть человек говорящий только по делу или просто деловой человек, которое мне дали на Тернире. В принципе все претензии Сантии ко мне только к тому и сводятся, что моя жена требует, чтобы я везде и всегда, кроме дома, естественно, оставался Алдаторном, а то слишком многие считают меня просто своим другом и называют Валерой, а уже потом вспоминают, что я Приносящий Дары. Ну, дары дарами, а отталкивать людей от себя только потому, что они хотят подружиться с тобой хотя бы ради выгоды, нельзя. Все, с кем я работаю, в любом случае не остаются обделёнными, а если кто из них хочет большего, то пусть приложит к этому хоть какие-то усилия. Подхалимов я терпеть не могу, халявщиков же просто ненавижу.

Зная, что как раз именно с халявщиками мне предстоит вскоре общаться, я решил оставить свой защитный костюм таким, какой он есть. Не знаю кому как, а лично мне нравится этот песочного цвета костюм военного фасона, состоящий из просторной куртки с накладными карманами, надетой поверх тёплого на вид свитера и подпоясанной широким, ребристым ремнём, мешковатых штанов, заправленных в массивные бутсы, и тёмно-синего берета с серебряной кокардой, на которой изображен диск галактики. Во всяком случае, по нему меня узнают во множестве миров, и он не оскорбляет не то что президентов и королей, а даже императоров таких миров, власть которых распространяется на десятки планет-колоний. Особенно, когда на мне висят ещё и транспортные контейнеры. Именно из-за них меня без каких-либо проволочек пускают в любые дворцы.

Сегодня они мне были не нужны. Вот уж куда-куда, а на Землю я никогда не прихожу с пустыми транспортными контейнерами, хотя для того, чтобы разгрузить их, мне всегда приходится включать оптическую маскировку, а то спутники из космоса мигом засекут. Поэтому разок я мог прийти в родной мир с пустыми руками. Сев за руль джипа, я завёл двигатель и вскоре уже ехал по направлению к Москве. Невольно мне подумалось: — "Боже мой, я ведь не был в столице уже почти сорок лет!" Москва за эти годы похорошела, вот только поток машин, хотя перед городом трасса "Волга" была трёхъярусной, по прежнему оставался слишком плотным. Однако, автомобили двигались быстро. Эх, скорее бы земные правители перестали заниматься ерундой и признали меня. Тогда я ввёз бы на Землю оборудование и на ней стали бы изготавливать флайеры.

Мощные электродвигатели джипа работали практически бесшумно, и вскоре я уже катил по шоссе Энтузиастов. Справа мне попался на глаза большой супермаркет и во мне тотчас проснулся старый торгаш. Увы, но мне было некогда разгуливать по Земле, и потому я не видел, какими стали на ней магазины, а потому сразу же повернул к супермаркету. Мне ведь было всё равно, где меня повяжут агенты спецслужб. Поставив машину подальше от входа, я вышел, нацепил на нос очки-сканер, они же ещё и лицевой бронещиток защитного шлема, и направился к входу. Там я сразу же увидел двух старых знакомых. Впрочем, их самих я точно не знал, но вот они узнали меня мгновенно, поскольку это были роботы-андроиды с Нейдии. Их как бы изготавливала моя новозеландская компания "Юнайтед роботикс" и потом сдавала в аренду всем желающим приобщиться к прогрессу, но на самом деле все девять миллионов роботов являлись гражданами Сантии, а на Земле работали по контракту, подписанному со мной.

Роботы моментально узнали меня и встали навытяжку, а я вежливо кивнул им и сказал, воспользовавшись для этого ментальной связью: — "Ребята, чтобы не случилось со мной, не вмешивайтесь, так надо. Я сам решил сдаться местным олухам". Роботы, а это были стройные парни с зеленоватыми пластиковыми лицами, дежурно улыбнулись, и старший из них ответил: — "Ваш приказ понял, Валерий Сергеевич, передам его остальным сантианам. Добро пожаловать в супермаркет "Сантия". Только тут я понял, что сейчас войду в свой собственный магазин. Что же, это было приятно, хотя зря я, наверное, приказал не делать на своих супермакетах таких огромных вывесок, чтобы за версту было видно. Мол, кому надо, сами найдут.

Внутри супермаркет был точно таким же, как и сотни других, находящихся на нескольких десятках планет. Вот только в земной "Сантии" не было видно штендеров с названиями тех миров, товарами из которых торгуют в отделах. Зато я сразу же увидел длинную очередь за дорийской керамикой. Земляне, как и многие другие обитатели галактики, прекрасно понимали, что это самое выгодное капиталовложение. Завозили такую посуду не так уж и часто, раскупалась она влёт, да, и стоила не таких уж и бешеных денег. Во всяком случае, если семья из пяти человек покупала набор горячих горшков, то он полностью окупал себя всего за два года за счёт экономии газа или электроэнергии. Про то, что блюда выходили просто изумительно вкусными, я вообще молчу.

Мне навстречу как раз шла супружеская пара и оба катили корзины с колёсиками, в которых лежало керамики тысяч на пятьдесят рублей. По их довольным улыбкам я сразу понял, что они очень рады своему новому приобретению. Мой компьютер-секретарь, находившийся в берете, включил ментосканер и сразу известил меня о следующем: — "Валера, ты прав, эти молодые люди очень довольны покупкой". Можно подумать, что хоть кто-то остался недоволен мастерством дарийцев. Я и сам доволен, что у меня в доме вся посуда и не только она, изготовлена на Дарии. Причём руками друзей.

Больше ничего интересного я в супермаркете не увидел. Самый обычный набор товаров для покупателей из среднего класса. Ну, может быть их отличало то, что все они продавались чуть ли не вдвое дешевле, так ведь и Земля далеко не самый богатый мир в галактике. Между прочим, не по моей вине. Как только я смогу увеличить объем поставок с Земли и на неё, всё очень быстро изменится. Землянам есть что предложить на продажу. Кроме, конечно, китайского тряпья и ширпотреба, да, и китайских автомобилей тоже. Ну, ничего, зато я знаю, куда можно сбагрить миллиард самих китайцев и им там очень понравится. Ещё бы, ведь кариотийцы мало того, что с лица вылитые монголоиды, так к тому же ещё не выбрались из девятнадцатого века и их император спит и видит, как у нему переселились старшие братья с Земли. Думаю, что со временем эта затея прорежет, ведь Кариотия это планета-сказка, по климату вторая Дария.

Побродив по супермаркету, я так и не заметил, чтобы за мной кто-то следил, а потому огорчённо вздохнул и вышел из магазина. Рядом с моим джипом припарковался большой грузовой микроавтобус, судя по всему доверху заполненный какими-то коробками. Мысленно обругав российское ФСБ, которое даром ест свой хлеб, я подошел к джипу и не успел открыть дверцу, как справа и слева от меня выросли из-под земли два здоровенных молодца и подхватили меня под белы рученьки. Кто-то набросил мне на голову мешок, пошитый из плотной, чёрной ткани, причём не простой, а не пропускающей радиоволны, как сказал мне секретарь, мне закрутили руки, сковали их наручниками и буквально зашвырнули в микроавтобус, где грубо бросили на пол лицом вниз и тут же сковали ещё и ноги.

Не успел я сказать "Мама", как стал пленником, но что мне не понравилось больше всего, так это та грубость, с которой всё это было проделано, а ещё то, что мне в спину упёрлись стволы четырёх автоматов или из чего там стреляют в наше время. Как раз это меня не очень-то беспокоило. В меня можно выстрелить даже из пушки и ничего со мной не сделается, но грубить-то зачем? Стоило только мне попытаться лечь поудобнее, как на меня тут же обрушился град ударов, которые я вообще-то не почувствовал, но мой секретарь Шапкин веселым голосом доложил мне: — "Валера, тебя бьют прикладами и даже ногами, хотя ты и утверждал, что ничего подобного не будет". Это меня так разозлило, что я немедленно крикнул:

— Идиоты, что же вы творите? Неужели вы не понимаете, что вам дали приказ повязать того, кого во всей галактике называют Приносящий Дары? Как вы будете потом смотреть мне в глаза?

На меня тут же громко рявкнул кто-то:

— Молчать, а то хуже будет! — после чего этот же тип бойко доложил кому-то — Первый, докладывает девятый. Клиент захвачен, упакован и готов к транспортировке. Куда прикажете везти?

Сканеры уже показали мне, что в салоне микроавтобуса находилось восемь здоровенных мордоворотов, а ещё двое сидели в кабине. Хотя лица всех восьми и были закрыты масками, сканер показал их мне без них, а Шапкин моментально считал с их мозгов всю информацию и доложил, с какими типусами мне пришлось столкнуться на этот раз. Взбешенный таким хамством, я громко сказал:

— Майор Шевчук, ну и козёл же ты. Тебе что приказали, урод? Задержать меня и доставить в какой-то ваш спеццентр для допроса, а ты что творишь? Да, майор, помнится когда-то ты руки целовал тому Целителю, который проник в госпиталь Бурденко под видом санитара и дал тебе те две круглые пилюли — Эликсир Здоровья и Эликсир Долголетия. А ведь это я доставил их на Землю ещё тридцать семь лет назад и это из-за них до сих пор жив твой прадед, которому не дашь на вид больше сороковника, а вместе с ним и вся твоя родня. Все они очень часто благодарят своих Целителей, которые не взяли с них за элзе и элде ни копейки. Только нескольким миллиардерам на Земле пришлось за них заплатить бешенные бабки, но не простым людям. Что же ты творишь, майор? Господи, это же просто какой-то кошмар, меня на родной планете, в родной стране хватают, как какого-то маньяка зашвыривают в вонючую скотовозку, бросают на пол, да, потом ещё и пинают и бьют прикладами. Да, я такого не мог представить себе даже в самом страшном сне. Ну, ладно, я ещё могу понять тех уродов, которые вами правят, они, наверняка, мечтают превратить меня в свою дойную корову, хотя такому не бывать, но ты-то мог подойти, взять под козырёк и сказать: — "Гражданин, мне приказано доставить вас в наш секретный спеццентр. Там с вами хочет поговорить моё начальство". Неужели ты думаешь, что я стал бы отказываться? Да, я этого жду вот уже тридцать семь лет. Я уже раз двадцать выходил и на наши власти, и на американские, и на европейские. Везде происходило одно и тоже. Как только эти козлы узнавали, что я тот самый парень, которого очень многие люди называют Приносящий Дары, им сразу же хочется посадить меня на цепь и заставить таскать для них каштаны из огня. Не выйдет, господа хорошие, со мной можно договориться, но принудить ни к чему нельзя. Этого ещё ни у кого не получилось в пяти галактиках и не получится никогда.

Выпалив всё, я замолк и прислушался. Майор Шевчук действительно оказался штучка ещё та. Пнув меня ещё раз, он сказал:

— Не захочешь работать на благо родины добровольно, заставим. Не таким рога обламывали и в стойло ставили. Так что лежи и не рыпайся, пока я в тебя электрошокером не ткнул.

Меня его жалкие угрозы только рассмешили. Немного подумав, я тоже решил ему пригрозить, но сначала спросил:

— Так ты что, так и не собираешься извиняться, майор?

Битюг усмехнулся и насмешливо ответил:

— А мне нет нужды перед тобой извиняться, какие бы ты дары не приносил. Я, между прочим, исполняю приказ. Понял?

— Ну, тогда слушай меня внимательно, козёл, — с угрозой в голосе сказал я майору, — уже сегодня правда о том, как ты трактуешь приказы начальства, станет известна всей планете. Ваши рожи, придурки, видны моим сканерам, даже под масками. Помимо обычных сканеров наблюдения, у меня есть ещё и ментосканер, который легко читает все ваши мысли и даже проникает глубоко в память. Так что, майор, посмотрим, что скажут тебе твои дети, жена, мать с отцом и соседи. Ты ведь не на необитаемом острове живёшь, а среди людей, так что тебе могут за твоё хамство не только в морду плюнуть, но и по чердаку арматуриной треснуть, чего ты вполне заслуживаешь.

Майор от моих слов сбесился окончательно и принялся тыкать в меня мощным электрошокером, но мне от этого было ни холодно, ни жарко. Пугать конвоиров не входило в мои планы, и потому я не стал показывать им, на что способен. Микроавтобус тем временем ехал в сторону Измайловского парка и вскоре, промчавшись по Главной аллее, свернул направо и въехал на территорию какого-то секретного объекта, а затем и вовсе в гараж. Он оказался к тому же ещё и лифтом и вскоре меня вытащили из микроавтобуса, усадили на массивное стальное кресло и приковали к нему за руки и за ноги стальными захватами. Всё это мой секретарь Шапкин записывал и был готов к тому, чтобы начать прямую трансляцию через Интернет на нескольких сотнях сайтов, которые власти планеты замучаются закрывать. Среди моих друзей есть такие хакеры, которые сами что угодно закроют.

Вскоре меня доставили в какое-то помещение, которое на моё счастье оказалось достаточно просторным, и установили кресло на какой-то стальной платформе. Уже через несколько минут Шапкин, разобравшись во всём, доложил мне:

— Не беспокойся, Валерка, тебе ничто не угрожает. Это на редкость примитивное устройство не сможет тебя уничтожить.

Уже порадовал. С моей головы сорвали чёрный мешок и я увидел уже сам, а не с помощью сканеров, что нахожусь в самом центре зала размером пятнадцать на пятнадцать метров со стальными стенами, потолком и полом, а стена напротив меня полностью прозрачная, но стекло имеет толщину в полметра. Люблю, когда меня уважают. За стеной я увидел двенадцать каких-то типов. Впрочем, это были не живые люди, а всего лишь их голограммы. Думаю, что все они были главарями двенадцати самых крутых спецслужб планеты, но услышав про ментосканер, решили не рисковать понапрасну. Между прочим, народ спешно покидал ту секретную подземную тюрьму, в которой было решено меня допросить с пристрастием и в случае чего там же и уничтожить. Вот ведь свезло, так свезло.

Как только тюремщики смылись, между прочим последними словами кляня тупого майора, одна из голограмм наконец-то решила начать разговор и задала мне такой вопрос:

— Назовите своё имя, задержанный.

Я не стал торопиться и вместо этого включил механизм защиты на полную мощность. Первым делом он освободил мои руки и ноги и вместе с тем создал мощнейшее силовое поле, которое мгновенно достигло пола, стен и потолка. С этого момента я был полностью защищён от любого материального и энергетического воздействия извне. Отшвырнув силовым захватом стальное кресло, я достал из кармана малый транспортный контейнер и грубовато ответил:

— Подождёшь, не маленький. Дай мне сначала устроиться поудобнее, чтобы начать свою пресс-конференцию, а уже потом я назову и своё имя, и должность, а также ещё очень много чего скажу, хотя и не думаю, что вас это обрадует.

— О какой пресс-конференции вы говорите? — с сильным акцентом спросила меня ещё одна голограмма.

Пока я занимался благоустройством камеры, Шапкин начал мою пресс-конференцию в Интернете, подключившись непосредственно к спутнику связи, причём не земному, а моему личному. Он хотя и имел размер с баскетбольный мяч, был намного мощнее земных. К тому же вокруг Земли их висело на суточных орбитах целых шестьдесят штук и они могли транслировать сигнал в любую точку планеты. К этой пресс-конференции я был готов уже давно и не раскрывал своего инкогнито только по одной причине, не хотел давать правителям Земли повода для начала репрессий. Теперь, когда мною занялись вплотную спецслужбы, я мог подать всё так, что на их руководителей повесят всех собак, а президенты выйдут сухими из воды. Ничего, рано или поздно народ им всё припомнит. Главное, чтобы они не отдали приказа о начале репрессий.

Шапкин сразу же заявил, что поскольку спецслужбы двенадцати крупнейших мировых держав рушили посвоевольничать и задержали того самого парня, который ввёз на Землю широко известные всему миру таблетки элзе и элде, то он, то есть я, решил обратиться к президентам и мировой общественности через Интернет. Для начала Шапкин показал, как меня задерживали, причём глазами тех роботов, которые находились поблизости и подстраховывали меня. Потом был пущен ролик с записью моего разговора с майором Шевчуком и, наконец, когда я уселся в удобное кресло, поставленное перед низким столиком с напитками, и с широкой улыбкой представился:

— Здравствуйте, уважаемее дамы и господа, меня зовут Валерий Дымов. Ещё меня называют — Приносящий Дары. Так оно и есть на самом деле. Приносящий Дары это не только человек, решивший посвятить всю свою жизнь такому весёлому делу, как хождение из одного мир в другой, перешагивая при этом через всю галактику и даже уходя далеко за её пределы. Это ещё и комплекс специального оборудования, которое позволяет мне перенести через космическое пространство на огромное расстояние сразу пятьдесят миллионов тонн грузов. Поверьте, это огромное количество самых различных товаров, произведённых во множестве миров в пяти галактиках. Вместе с тем я ещё и помогаю людям заниматься колонизацией планет, так как могу одновременно перенести с одной планеты на другую до ста миллионов человек вместе с огромным количеством грузов. Этим делом я занимаюсь вот уже тридцать семь лет и три месяца. Ни о чём я так давно не мечтал, как войти в контакт с представителями властей планеты Земля. Несколько раз пытался сделать это, но всё время нарывался на идиотов, мечтающих подмять меня под себя. Поверьте, ни в одной из пяти галактик, а нас, Приносящих Дары, пятеро, уважаемые дамы и господа, этого ещё никому не удалось сделать. Увы, но ни я сам, ни кто-либо ещё из нас не знает, кому и где впервые пришла в голову такая мысль, создать мобильный комплекс Приносящий Дары, но пока что нет никакого другого способа, позволяющего перемещаться в пространстве со скоростью свыше скорости света. Каждый из нас был выбран однажды в качестве биологической составляющей этого комплекса. С тех пор мы только тем и занимаемся, что пять дней в неделю, в среднем по десять, а иногда и по пятнадцать часов в день, переносим на своих плечах небольшие на вид транспортные контейнеры объёмно пространственного сжатия. Они могут увеличиться в длину до восьми километров, в ширину до пяти, а в высоту до трёх. К тому же мы несём на себе сразу два таких контейнера, и только потому, что они оснащены автоматической системой загрузки и выгрузки, а также потому, что во всех мирах, куда мы приходим, построены специальные складские терминалы, мы успеваем произвести выгрузку всего за каких-то пятнадцать, двадцать минут. Всего же мы проводим на своих складах полчаса. После этого мы снова отправляемся в путь и так всю неделю, а иногда нам приходится отказываться от выходных, чтобы наверстать упущенное по какой-то причине время. Помимо этого мы постоянно разыскиваем всё новые и новые обитаемые миры в своих галактиках и устанавливаем контакты с теми разумными существами, которые там живут. Поэтому работы у нас хватает и мы ею очень довольны. Во всяком случае, ещё ни один из моих знакомых не сказал, что ему всё смертельно надоело, и он хочет уйти на заслуженный отдых, а ведь они намного старше меня. Раньше мне приходилось работать на Земле тайно, но вы же понимаете, друзья мои, что тех же роботов-андроидов невозможно создать на нашей планете. Во всяком случае было невозможно до нынешнего дня, но я думаю, что после того, как наша молодёжь получит образование в других мирах, то и этот день не за горами. А может быть и раньше, если для тех учёных, которые сейчас работают в других мирах, будут созданы все условия, чтобы они могли творить чудеса в своём собственном. Сегодня, благодаря грубому нажиму со стороны спецслужб, которые решили объединиться с целью моей поимки, у меня появилось моральное право рассказать вам, уважаемые дамы и господа, что я делал все эти тридцать семь лет и чего добился. Хотя Приносящий Дары должен одинаково относиться к нуждам всех разумных существ, своя хата ближе к телу. Правители тех миров, с которыми я дружен, считают, что в том не будет чего-то ужасного, если планета Земля получит дополнительные привилегии, ведь некоторые земляне уже сделали для всех обитателей пяти галактик так много, что в некоторых мирах их почитают, без малого, как богов. Да, так оно и есть, ведь это благодаря нашим учёным Целители есть во всех мирах, куда приходят Приносящие Дары и везде за исцеление всех болезней, возвращение чуть ли не молодости и продление жизни в несколько раз платят только сверхбогатые, а бедняки и даже очень зажиточные граждане, получают эти эликсиры бесплатно. О, мне только что сообщили, что на нескольких телеканалах началась прямая трансляция. Надеюсь, что её смотрит много людей, усаживайтесь поудобнее, друзья мои, ведь сегодня я намерен не только рассказать, но и показать вам очень много интересного. Думаю, что после этого уже ни у кого не возникнет вопросов обо мне, а те люди, за которых вы проголосовали, как за президентов, наконец, задумаются, что нужно сделать, чтобы нас, землян, как и прежде, считали мудрыми и рассудительными людьми, которых следует уважать уже только за это. Именно такими зарекомендовали себя все те люди, которые сегодня живут и работают в почти в трёх сотнях миров галактики.

Глава 3

Сложности в родном мире

Честно говоря, я совершенно обычный и ничем не примечательный человек. Родился в большом городе на Волге, чтобы не создавать ажиотажа, назову его просто Город, ещё в Советском Союзе. Рано потерял родителей, мне тогда было четырнадцать, я закончил восьмилетку, а затем техникум совторговли. После этого я отслужил два года в армии, причём в самых смешных войсках, в стройбате, к тому же при штабе, так как разбирался в бухгалтерии. Когда я демобилизовался, как раз началась перестройка. Поскольку я в то время ещё ни бельмеса не понимал в жизни, но уже хотел хорошо зарабатывать, то пошел работать в торгово-закупочный кооператив к одному жулику, заведующему магазином. Вскоре этот тип насчитал мне такую недостачу, что мне было впору вешаться, но, подумав, я решил немного подождать, и так уж вышло, что смог всё-таки выкрутиться.

Потом развалился Советский Союз, и я стал, как и многие, челноком, сначала ездил за товаром в Польшу, потом в Китай, а затем в Турцию. Торговля всегда привлекала меня. Мне было интересно находить такие товары, которые потом приносили людям радость, но я никогда не стремился накручивать слишком много и предпочитал продавать всё, что привозил, дешевле, чем другие челноки. На этом деле я немного разбогател. В лихие девяностые я не прогорел в дым, но и не стал крутым новым русским. Как-то так вышло, что удержался. В начале двадцать первого века, я уже довольно прочно стоял на ногах и даже имел в Городе четыре больших магазина и достраивал пятый. В две тысячи третьем году я продал свою торговую сеть и уехал жить в Деревню, где в наследство от деда мне достался дом, двадцать соток земли под ним и земельный пай в три с половиной гектара.

Жить в Деревне, стоящей на берегу Волге, было лучше, чем в городе. Поговорив с деревенскими мужиками и главой администрации, я уболтал их на такую авантюру. Поскольку колхоз в Деревне полностью развалился и земли пустовали, я предложил им построить на них коттеджный посёлок. Мужикам я так и сказал — если подвести к деревне воду, газ, электричество, хорошую дорогу до трассы и продать благоустроенные участки городским, то на вырученные деньги мы сможем возродить рыболовецкую артель. Их хватит даже для того, чтобы построить небольшой рыбозавод на Острове и там выращивать осетра и стерлядь, цех по переработке рыбы и работать сообща. Денег на это у меня пусть и в обрез, но всё же хватало. Мужики, подумав, согласились. Они ведь родились и выросли на реке, рыбозавод дело нехитрое, а коптильный цех и вовсе золотая жила. Город ведь недалеко, так что они всё равно рыбу ловили и возили улов на трассу по разбитой вдрызг дороге. В сам Город ехать боялись из-за ментовских поборов и рыбинспекции. Зато, создав рыболовецкую артель, можно было смело везти рыбу туда и продавать оптовикам, а ещё лучше расталкивать по магазинам. Моих деловых связей вполне хватило, чтобы воплотить этот план в жизнь. Тем более, что он был очень простым и понятным.

Городские мигом раскупили все участки, ещё бы, ведь места у нас красивейщие и к тому же возле деревни широкий плёс, чем тебе не пляж, если коров туда не пускать. Вырученных денег нам хватило и на то, чтобы построить рыбозавод, и чтобы самим обустроиться. На заработанные деньги я построил себе в деревне не только отличный дом, но ещё и большой магазин с кафе и даже бильярдной и ночным клубом для молодёжи. С рыболовецкой артелью дело у нас тоже выгорело, и вскоре Деревня зажила по-новому. Мы даже завели своё собственное частное охранное предприятие. Иногда нас пытались прищучить то менты, то рыбинспекция, но когда им намекнули, что раки в реке до жути голодные, а на дне ямы глубиной в семьдесят метров встречаются, куда не один водолаз не сунется, и они там мигом кого угодно слопают. В итоге наши недруги мигом затихли. Не скажу, что я очень уж разбогател, но и не бедствовал. Даже временами помогал то старым друзьям, то односельчанам.

Так прошло почти пятнадцать лет, и если я о чем и жалел, то только о том, что так и не смог обзавестись нормальной семьей. В то время я был бездетным, но во всём остальном был парень, хоть куда и в те годы меня это не очень-то беспокоило. Пусть мне уже и стукнуло пятьдесят пять лет, я чувствовал себя ещё достаточно молодым и полным сил мужчиной, но всё же иногда думал, за каким чёртом я так стараюсь, если у меня нет наследника. Такие мысли посещали меня не так уж и часто. Жизнь в деревне всё же веселее, чем в городе хотя бы потому, что проблем меньше, а решать их намного легче, да, и какие у нас могли быть проблемы, если мои односельчане — бывшие браконьеры и сами кому угодно создадут проблемы, причём неразрешимые.

Тот день, когда я стал Приносящим Дары, запомнился мне очень хорошо. Произошло это в начале лета, в пятницу. С утра я поехал вместе с молодым парнем, работавшим у меня, в Город за товаром на грузовом микроавтобусе. Мы загрузили его копчёной рыбой, сначала сдали её на один оптовый продовольственный склад, а потом помыли фургон с шампунем, чтобы рыбой не вонял, и поехали на другой — затариться недостающим товаром для магазина. Как раз к двум часам дня управились, и тут Толик взмолился и попросил отпустить его пораньше. У него в Городе девушка была, вот он и отпросился к ней. Мне не составляло большого труда позвать охранников и загрузить машину с ними. Отпустив Толика, я поехал домой. Лето в том году было жаркое, но барометр ещё с утра стал падать и вскоре должен был пойти ливень, которого все долго ждали.

Когда я свернул с трассы на дорогу, ведущую к Деревне, небо на западе уже клубилось чёрными грозовыми тучами. Но ведь я же не пешком шел, а ехал в машине, так что дождь меня не пугал. Вскоре я выехал на холм, с которого была видна Волга, и чуть не ахнул от восхищения. Тучи за рекой стояли чёрной стеной и с каждой минутой поднимались всё выше и выше. Они вот-вот должны были закрыть солнце. Волга сверкала серебром, трава казалась особенно яркой, а плёс так и вовсе был в солнечных лучах золотым. Прошло ещё несколько секунд, всё моментально потемнело, и я поехал с холма. Не успел я съехать вниз, как налетел шквал, поднявший тучи пыли, и всё погрузилось во мглу. Дорога к дому мне была известна и потому я лишь притормозил. Машину сильно встряхнуло сначала ветром, а во второй раз, немного погодя, мощным ударом ливня.

Вот тут-то мне и пришлось снизить скорость до минимума. Ливень был такой сильный, что дорогу сразу же залил, чуть ли не десятисантиметровый слой воды. Просто какой-то всемирный потоп, а не летний дождь. Не смотря на ливень, я продолжал ехать, хотя и довольно медленно, не свыше сорока километров в час. Вот тут-то на дорогу и выскочил парень, похожий на военнослужащего, на груди у которого висела какая-то серебристая штуковина, и замахал руками. Не бросать же человека в такой ливень на дороге. Так что я остановился и даже открыл дверцу, чтобы он быстрее забрался в машину. Парень снял с себя свою странную поклажу, которую теперь таскаю я, чуть ли не с разбегу запрыгнул в машину, и, смеясь, крикнул:

— Вот лупит! Прямо, как скаженный. Просто тропический ливень. Спасибо, что подобрал меня. Ты куда едешь? Хотя знаешь, куда бы ты ни ехал, мне всё равно по пути.

На вид этому парню было лет тридцать. Примерно моего роста, может чуть повыше, то есть рослый, симпатичный, волосы потемнее моих немного, но такой же сероглазый. Если не сильно присматриваться, он на меня смахивал. Одно только смущало, откуда он только взялся на полпути к Деревне? С холма я его точно не видел, а должен был разглядеть. И куда это он ехать дальше собрался, ведь из нашей Деревни, стоявшей на берегу Волги, если куда и поедешь, то только в город, а так плыви вниз, хоть до Каспия, а точнее до первой же плотины, но и там ведь шлюзы имеются, так что можно и до моря доплыть. Натянуто улыбнувшись, я ответил:

— Домой, в Деревню, и скажу тебе по секрету, дальше неё, ты фиг куда уедешь. Ты не на той стороне попутку ждал.

Парень, смеясь, сказал:

— Да, незадача, ну, тогда поехали в деревню. Дождь часа на три зарядил, не меньше. У вас там найдётся, где переночевать?

Кивнув, я успокоил его:

— У меня переночуешь, — и, протянув руку, представился, — меня Валерой зовут, а тебя как?

Парень пожал мне руку. Рукопожатие было крепким. Рука у него оказалась мозолистой, что мне сразу понравилось. Он улыбнулся мне очень уж широко и радостно и тоже представился:

— Ну, а меня зовут Сайландос. Можно просто Сай. Я тут полдня бродил по степи, наслаждался, а тут ливень начался. Вообще-то я в ваши края случайно заглянул и мне сейчас в самый раз где-нибудь посидеть и спокойно обо всём подумать. Что-то в последнее время у меня дела хреново идут, так что это не помешает.

Хотя имя у парня было на редкость странное, Сайландос, я почему-то сразу почувствовал к нему доверие. Переключившись с первой передачи на третью, я увеличил скорость и сказал:

— Не имею ничего против, если ты поживёшь у меня несколько дней и подумаешь о своих делах, Сай. Деревня у нас хорошая, зажиточная и спокойная. У меня там большой магазин, можно сказать — деревенский супермаркет, и так, кое-что по мелочам, бильярд, кафешка и ночной клуб, чтобы молодёжи было где под музыку попрыгать. Дом у меня большой, ты меня не стеснишь, но только учти, я старый холостяк, так что никаких разносолов не обещаю, хотя на счёт пожрать в доме всегда что-нибудь найдётся. Ну, а ты сам кто будешь? На чем прогорел, если не секрет?

Не знаю почему, но мне сразу показалось, что Сай и в самом деле на чём-то влетел и теперь не знал, что ему делать. Я и сам влетал, а потому знаю, каково в таких случаях. Однако, парень, выслушав меня, сразу же почему-то оживился и воскликнул:

— Вот здорово! Валера, так ты для меня просто находка! Торговец и к тому же занимаешься мультитрейдом.

Меня сразу же разобрал смех. Так меня ещё никто не обзывал. Торгашом — да, богатеем проклятым, тоже случалось, но только в шутку, так меня мой кореш, Васька Безногий, которого я привёз в Деревню из Города и взял к себе на работу, иногда называет. Особенно тогда, когда выигрывал у меня в бильярд всухую. Несколько опешив от восторженных воплей попутчика, я поинтересовался:

— Сай, а ты часом не из грабителей будешь? Ну, из тех, которые по линии всяких там проверяющих органов?

Тот сразу же стал меня успокаивать:

— Нет, Валера, меня ты можешь не опасаться, я к проверяющим никаким боком не отношусь. Вообще-то я как раз на этой чёртовой торговле и погорел, хотя по идее не должен был.

Кивнув, я развёл руками.

— Да, торговля дело такое, Сай. На первый взгляд вроде бы простое, а на самом деле тут кое-какая смётка нужна, элементарное везение и ты мне не поверишь, но и ещё много чего. На торговле запросто влететь можно. Иногда в ней, в торговле, даже чудеса случаются, причём совершенно необъяснимые. С выбором места, например, можно ошибиться и тогда пиши пропало. У меня один приятель построил магазин не на том месте, вложил в него кучу денег, а прибыли с него получал ноль целых хрен десятых. Два с половиной года мучился, пока ему кто-то не посоветовал бабушку одну аж из Белоруссии привести. Ну, ему тогда терять уже было нечего, вот он и смотался за ней в Могилёв. Бабка та вокруг магазина походила, пошептал что-то, потом отвела подальше и сказала ему — переставь магазин на это место и все у тебя наладится. Мой кореш репу почесал, подумал, плюнул на то, что ему снова бабки платить придётся и переволок магазин на новое место. Он же у него на сварном стальном каркасе был, так что дело с переносом оказалось пустяковым. И ты знаешь, Сай, хотя он свой магазин перетащил всего на каких-то тридцать пять метров, народ в него буквально валом повалил. Он в полгода все вложенные бабки отбил и ещё с прибылью оказался. Вот и говори после этого, что чудес на свете не бывает. Ещё как бывает, да только редко.

Взгляд у парня сделался на редкость удивлённым, и он возбуждённо спросил:

— Неужели всё дело в чуде?

Уже позднее, когда я встретился с первым точно таким же Приносящим Дары, как и сам, тот рассказал мне, что Сайландос был совсем не тем, кем представился. Никто из Приносящих Дары не передаст своё оборудование первому встречному. В общем всё произошло по тому самому сценарию, который когда-то написали для своих Вербовщиков Идущие, то есть те самые люди, да-да, именно люди, ведь Сай был точно таким же человеком, как и мы все, которые обогнали нас в своём развитии на тысячи лет и однажды отправились в путь через всю Вселенную, чтобы дать разумным существам возможность общаться друг с другом и осваивать новые миры. Галактические войны в принципе невозможны, солдаты состарятся, прежде чем долетят до места, а Приносящие Дары такими глупостями, как переброска воинских соединений, не занимаются. Наше дело установить между мирами взаимовыгодный товарообмен и обмен знаниями.

Тогда я ни о чём подобном не знал, а потому, глядя на парня, который почему-то даже не промок под сильнейшим ливнем, улыбнулся и почему-то стал рассказывать ему о себе:

— Сай, если постараться, то чудо можно сотворить и самому. К примеру, я сотворил это самое чудо. Я ведь и до того времени, как перебрался в Деревню, занимался торговлей и довольно успешно, но знаешь, люди правильно сказали — не ту страну назвали Гондурасом. В Городе у меня не было перспектив. Мало того, что конкурентов появилось слишком много, так меня ещё и захотела подмять под себя одна крупная торговая компания из Москвы. Им приглянулись мои магазины и я, подумав, продал их со всеми товарами, цену ведь они предложили мне неплохую. В своей Деревне, Сай, я провернул просто обалденное дело и если бы был жлобом, то смог бы наварить бабок немеряно, но тогда довёл бы её жителей до ручки. Так сделали уже очень многие, выкупили у деревенских мужиков по дешевке земли, построили на них коттеджи и продали, а деревенские ни с чем остались. Ну, моим односельчанам земля была не очень-то нужна, глина да песок, на ней одна только трава хорошо растёт. Так что они чуть ли не все поголовно браконьерствовали, ловили рыбу, но при этом, как говорится, перебивались с хлеба на квас. Рыба ведь тухнет быстро и если с утра не продал, то в обед либо засоли, либо вечером в овраг свой улов свалишь, а ночью снова отправляйся на реку. Вот я и предложил односельчанам объединиться и реализовать довольно-таки простой проект — заложить отличный дачный посёлок, соорудить на реке для городских роскошный пляж и продать планы с подведёнными коммуникациями, а на вырученные деньги построить на Протоке рыбозавод и современный цех по переработке рыбы...

Ну, не стану повторяться, а лишь скажу, что благодаря тому, что у Идущих есть специальное оборудование, я Сайландосу битых два часа рассказывал о том, как мне удалось добиться самого главного, развить свой собственный рынок сбыта с вполне приличным платежеспособным спросом. Мы же коттеджный посёлок на шестьсот пятьдесят домов заложили, так что с учётом того, что на другой стороне реки ещё две деревни стояло, в моём деревенском супермаркете с покупателями никаких проблем не было. Для этого я купил речной трамвай и тот делал в день двенадцать рейсов. В самом конце я сказал:

— Сай, поверь, ничего гениального я не придумывал и единственное, что сделал, это просто не стал заниматься тупым кидаловом. Побывал я за границей, и мне там не очень понравилось, я же волгарь, парень, мне простор нужен, что в степи, что на реке, а там сплошная тоска. Мужики в моей Деревне это такая сила, что к нам городские бандиты ни ногой. Знают, что у каждого под полом по два, три "калаша" спрятано, да ещё карабины "Тигр" с оптикой имеются. Так что нас трогать — врага себе наживать. Для меня что они, что городские, все клиенты, а не просто покупатели и я их обслуживаю на совесть, магазин отгрохал в три этажа, с восьмью торговыми залами. Работает, как в городе, с восьми утра до двенадцати ночи, а ночью в нём помимо двух охранников ещё продавщица дежурит. Все в округе знают, что товара лучше и дешевле, чем у Валеры, больше нигде не купишь. Городские как-то раз заспорили, есть у меня ювелирка или нет. Так кодлой человек в пятнадцать и подвалили. Баба Маня, она у меня старший продавец, сразу же мне звякнула, и я их провёл на третий этаж, где у меня за железной дверью ювелирный отдел находится. Вот тут-то городские и упали на задницу. У меня, Сай, ювелирка высший класс, вся из Красного-на-Волге, а не какой-то там Китай или того хуже, Турция. Они у меня знатно тогда попаслись, закупили серьги, кольца и всякие там цепочки для жен и дочек. Себе тоже кое-чего купили. У меня же цены божеские. Мои клиенты так уже привыкли у меня отовариваться, что в Городе даже мороженного не покупают. Между прочим, у меня в фургоне его сейчас целых полтонны. Ты мне не поверишь, Сай, но я одних компьютеров пятьсот сорок штук продал, а ведь у меня ещё есть бильярдная на четыре стола и ночной клуб для молодёжи. Чем в город ездить, где по башке запросто можно получить, весь молодняк у меня тусуется, да, я и сам иногда вместе с ними чуть ли не до утра задницей вихляю. Особенно по зиме.

Чтобы рассказать Сайландосу о своих достижениях, я даже съехал на обочину и остановил машину. Он слушал меня очень внимательно и время от времени задавал вопросы, а я на них отвечал, причём довольно подробно. Самое интересное заключалось в том, что у меня даже мысли не возникло, чего это я первому встречному всю душу наизнанку выворачиваю. Не скажу, что я в те годы был такой благородный, что меня можно было в музее показывать, но со своими односельчанами я был честен и не надул их ни на копейку. Все они сейчас живут на Сантии и занимают руководящие посты в гигантской торговой корпорации, которая не только производит товарообмен в галактике Млечный Путь, но и осуществляет взаимные поставки в четыре других галактики, это Большое и Малое Магеллановы Облака, Андромеда и Треугольник, а скоро к нам присоединятся ещё две галактики — Лев Два и Дракон, и возможно не одни они. В этой корпорации я всего лишь транспортная единица и ещё разведчик, но об этом скажу позднее, а сейчас вернусь в тот день.

Когда я выговорился, Сай посмотрел на меня, кивнул и решительным голосом сказал:

— Валера, ты мне подходишь. Понимаешь, со мной приключилась одна совершенно фантастическая история, которая может закончиться полным провалом одной очень важной миссии. Несколько лет назад один человек рассказал мне об особых людях, Приносящих Дары, и предложил стать межзвёздным путешественником. В тот момент я не подумал о том, что это ответственная работа и решил, что переходить из одного мира в другой это очень интересно. Вместо того, чтобы отнестись к этому делу серьёзно, я просто превратился в туриста...

Мне сделалось немного жутковато, и я спросил:

— Сай, ты что, инопланетянин?

— Вообще-то я точно такой же человек, как и ты, Валера, — с улыбкой ответил мне парень, которого я подобрал на дороге, — но родился и вырос не на Земле, а на Тирамине. Есть такая планета на другом конце нашей галактики. Пойми меня правильно, Валера, я взялся не за своё дело и если не передам его в надёжные руки, то мне может за это очень сильно влететь. Ну, не получается у меня ничего, понимаешь, не получается. Я получил от Лаурдана два транспортных контейнера, битком набитых товарами самого высшего качества, — Сай похлопал по двум продолговатым, серебристым ранцам, один из которых вешался на спину, а второй на грудь, — вот эти самые, а вместе с ними точные координаты сорока семи миров, в которые я мог пройти в любую минуту. В общем, прошло всего двадцать пять лет, а я не смог растолкать даже трети товаров и что самое обидное, нажил себе в двадцати трёх мирах таких врагов, что туда мне теперь лучше не соваться. Как только сниму с себя защитный костюм, меня там тут же грохнут. То, что ты мне рассказал, действительно похоже на чудо, и я даже не представляю себе, как ты сумел обо всём договориться и создать свой личный экономический кластер в такой чумовой стране, как Россия, где вообще стало невозможно честно вести бизнес.

Махнув рукой, я принялся объяснять:

— Господи, Сай, это же очень просто. Ты пойми, когда ты даёшь кому-то взятку, то рискуешь потерять деньги и не получить того, что тебе от чиновника требуется. Совсем другое дело, дать ему вместо денег дом в коттеджном посёлке. Он же тогда становится твоим соседом и начинает землю рыть носом, лишь бы всё у него там было пучком. Так что все проекты и коммуникации обошлись мне очень дёшево, а мужиков я сразу предупредил, что по-другому нельзя. Зато сейчас все те чиновники, которые поспособствовали строительству посёлка, довольны, как слоны после бани. Ещё бы, жить в таких красивейших местах и не опасаться, что зимой твои хромы разграбят.

Сай снова улыбнулся, кивнул и продолжил блатовать меня:

— Вот и я про тоже самое говорю. У меня так ничего и не вышло, когда я встретился с правителями тех миров, где меня уже ждали. Ничего не сложилось, хоть ты тресни, хотя я, наверное, почестнее тебя буду. Мне ведь с этого дела ни копейки не нужно. Главное, чтобы в нашей галактике был толковый Приносящий Дары.

Слова Сай задели меня за живое, и я воскликнул:

— Вот ещё глупости! Интересное дело получается. Это в честь чего я должен вкалывать бесплатно? Нет, мне такая работа на фиг не нужна, я и в своей Деревне прекрасно проживу.

— Валера, ты меня неправильно понял! — завопил Сай — Никто не говорит, что Приносящий Дары не должен думать о себе, он имеет право поступать так, как сам решит и над ним никто не стоит с дубиной. Могу сразу же дать совет, в первую очередь найди себе планету без разумных существ и создай на ней базу. Таких в галактике хватает. Главное ведь заключается в том, чтобы он обслуживал как можно больше всё новых и новых миров, а у меня всё вышло наоборот. Я же не сказал, что ты жулик. Просто ты сделал в своей деревне всё по умному, зато я жутко облажался и мне теперь даже тебе стыдно смотреть в глаза. Слушай, Валера, забирай у меня всё это добро, становись Приносящим Дары, а я совершу свой последний проход и вернусь домой. Закончу, наконец, учёбу, женюсь и всё такое.

Подпрыгнув чуть ли не до потолка, я завопил:

— Как это забери, Сай? Да, я же ни бельмеса не понимаю, ни в астрономии, ни в физике! Всё моё образование — техникум совторговли, а хуже этого, только кулинарный техникум. Из него одних только Хазановых выпускают. Более того, в то время, когда я его заканчивал, торговля была советской, а сейчас она капиталистическая.

Сай, положив мне руку на плечо, рассмеялся и воскликнул:

— Валера, это всё ерунда! В транспортном контейнере находится мощнейший аналитический компьютер с искусственным интеллектом и он будет твоим Советником. Ещё у тебя будет компьютер-секретарь, с помощью которого ты сможешь управлять всем оборудованием комплекса Приносящий Дары и такой защитный костюм, в котором тебя даже атомной бомбой не возьмёшь. Ты можешь в нём ходить хоть по поверхности солнца, хоть по дну Марианской впадины и тебе ничего не сделается. Более того, надев на себя этот костюм, ты можешь отправиться на Луну своим ходом и долетишь до неё всего за три часа. Валера, ты ведь не какой-то там спекулянт и не рыночный торгаш, а самый настоящий менеджер по товарообмену. Чего стоит одна только твоя идея превратить браконьеров в фермеров по выращиванию рыбы. Мне бы такое и в голову не пришло.

Сопротивлялся я недолго и вскоре спросил:

— Сай, а ты уверен, что я справлюсь?

— Конечно, справишься! — воскликнул мой новый знакомый, человек по имени Сайландос с планеты Тирамин — Давай выйдем из машины и я тебе всё покажу. Между прочим, этот дождь я устроил, Валера. Я с шести часов утра за тобой наблюдаю, это же на мне ещё и костюм-невидимка. Не волнуйся, не промокнешь. Моё оборудование защитит тебя и не от такого ливня.

Инопланетянин, присматривавшийся ко мне с утра, действительно, словно зонтиком, накрыл машину каким-то куполом, мы вышли и он, заставив оба контейнера парить в воздухе, сделал так, что они сначала увеличились до размеров пятиэтажки, а потом сделались невидимыми. Видимой осталась одна только дверь, да и та оказалась рядом с моим "Мерседесом". Сай открыл дверь, и мы вошли внутрь, как мне показалось сначала, в какие-то царские покои. Это было его холостяцкое жилище. Мы прошли в огромный кабинет и Сай показал мне на громадном экране, что представляет из себя транспортный контейнер объёмно-пространственного сжатия, сокращённо КОПС. Показал он мне и свой ассортимент товаров, некоторые из которых мне сразу же захотелось выложить на прилавки своего магазина.

Все те товары, которые лежали в двух КОПСах, были до этого собственностью Сая, а теперь он отдавал их мне, причём даром и когда я сказал, что так нельзя, здорово разозлил его. В общем, он заорал:

— Я что, по-твоему, сам их изготовил? Хватит с меня уже и того, что прорву товаров я попросту разбазарил, либо ничего не получив взамен, либо натолкал в КОПСы такого барахла, которое у меня никто не хотел брать и что ты с ним будешь теперь делать, я даже представить себе не могу, а назад этого уже не вернуть.

Ну, не такое уж это было и барахло, а потому я сказал:

— Не волнуйся, Сай, в России всё можно пристроить. У нас народ иной раз такие вещи покупает, что я просто диву даюсь.

Тираминец, так похожий на землянина, улыбнулся и, пожав плечами, пробормотал вполголоса:

— Ну, не знаю, может быть у тебя и получится. В любом случае я тебе сейчас покажу такой товар, что ты ахнешь. — он достал из резного шкафа две большие стеклянные ёмкости, одну с желтовато-розовыми шариками размером с черешню, а другую с тёмно-красными. — Это плоды одного растения, которое выращивают на планете Алвария. Вот эти светлые, называют Эликсиром Здоровья и они способны вылечить любую болезнь у кого угодно, будь это человек, гуманоид или представитель какой-нибудь другой расы. А эти красные — Эликсир Долголетия. Примешь его и сам не заметишь, как снова вернешься в пору своего тридцатилетия, ты ведь ещё совсем молодой мужик. Глубоких стариков эти красные шарики превратят в мужчин и женщин не старше сорока, на вид, зато молодость они сохраняют лет триста, если не все пятьсот подряд. Чуть дальше по коридору находится медицинский комплекс, который тоже способен вылечить всё что угодно и даже вырастить человеку и не только ему недостающие части тела, но плоды алварии целебной делают то же самое и в ряде случаем намного быстрее. Одно плохо, я с алварийцами, можно сказать, рассорился, так что тебе придётся как-то налаживать с ними контакт. Самый ценный товар, Валера, это здоровье.

Я тут же вспылил:

— Сай, фигня всё это! Здоровьем и молодостью нельзя торговать! Их нужно давать людям бесплатно. Если они, конечно, не конченные мерзавцы, а если кому эти эликсиры продавать, то только миллиардерам, а все деньги от их продажи пускать на благотворительность, только на настоящую, а не жульническую. Поверь, первое, что я сделаю, это постараюсь договориться с алварийцами и стану создавать везде отряды целителей...

— Ничего не выйдет, Валера, — поторопился сказать Сай, — тут далеко не всё так просто. Алвария ещё очень молодой мир по сравнению с Землёй, там что-то вроде вашего раннего средневековья, только не европейского, а арабского. Да, вот беда, они не могут выращивать слишком много алварий и тому есть свои причины, которые никак не связаны с самими алварийцами. Им таких плодов хватает с лихвой, а вот на продажу они могут поставить этот эликсир только в весьма ограниченных объёмах. Так что у тебя ничего не получится с этой твоей затеей, хотя она мне нравится.

Озадаченно почесав затылок:

— А эта алвария целебная что, в других местах не сможет расти? Если это растение, то его ведь можно вырастить где угодно.

— Не всё так просто, Валера, — со вздохом сказал Сай, — ладно, я сейчас сниму с себя защитный костюм, приведу тебя к присяге и через ту дверь выйду прямо в свой родной мир. Ты только не волнуйся за меня, парень. Всё, что мне может понадобиться в моей новой жизни, я туда уже отправил, а потому не буду нуждаться ни в чём.

У меня немного отлегло от сердца, и я с облегчением сказал:

— Уже хорошо, Сай, а то мне как-то неудобно сгонять тебя с такого хлебного дела. Как-то не по-человечески получается, ты столько трудов положил, а я, как бы захвачу твой бизнес.

Приносящий Дары хлопнул меня по плечу, снял с головы берет, надел его на мою, потом нацепил мне на нос большие зеркальные очки, и поспешил успокоить:

— Валера, я же сказал тебе, за меня не волнуйся. Для меня сейчас самое главное, чтобы это дело в нашей галактике не заглохло, а отблагодарить ты меня всегда успеешь. Тебе же понадобится помощник на Тирамине. Кстати, ты можешь отправлять туда своих помощников, если сможешь кого-нибудь завербовать, чтобы они получили там такое образование, которого на Земле ещё лет триста не смогут получить. Так что я даже не буду с тобой прощаться. Мой мир не так уж и сильно опередил Землю, но я не советую тебе направляться туда сразу же. Ты должен сначала хорошенько изучить своё новое хозяйство. Советник поможет тебе в нём разобраться. Ну, всё, я сейчас выйду, переоденусь и тут же вернусь обратно.

Вслед за этим я услышал у себя в голове приятный голос:

— Здравствуй, Валерий, я твой компьютер-секретарь.

Меня это так удивило, что я невольно воскликнул:

— Ну, дела, у меня появилась говорящая шапка!

Сай вернулся подозрительно быстро, через какую-то минуту, не больше. Теперь он был одет в тёмный, строгий костюм с белой сорочкой и синим галстуком. В руках этот парень держал полный комплект одежды, которая на самом деле являлась защитным костюмом. Он протянул его мне и строго сказал:

— Переодевайся прямо здесь. Не волнуйся, это специальный защитный комплекс, выглядящий, как одежда. Так что даже в том случае, если бы ты вылез из болота и надел его на себя, то уже через несколько секунд был бы чистым, как после бани.

Почему-то повинуясь ему беспрекословно, я быстро снял с себя всё, кроме нижнего белья, и переоделся. Защитный костюм сидел на мне так, как будто его сшили по моей мерке. Он действительно был очень удобным и чувствовал себя в нём на редкость комфортно. Как только я оделся, Сай шагнул ко мне, крепко пожал руку и сказал:

— Всё, Валера, теперь ты Приносящий Дары. Удачи тебе на этом поприще, парень. Единственное, о чём я тебя попрошу, оставайся всегда таким, какой ты есть. Это очень важно. Ты ведь такой же неисправимый романтик, как и я, только у тебя есть призвание к торговле, а у меня его, к сожалению, не оказалось. Ну, прощай.

— Сай, подожди, не уходи! — воскликнул я, но этот странный парень широко улыбнулся и вышел из теперь уже моих покоев.

Больше я никогда не видел Сая, а на Тирамине, до которого я смог добраться только через год, о нём никогда не слышали. В том мире, который опередил Землю в своём развитии лет на триста, ничего не знали о Приносящем Дары. Туда я прибыл уже хорошо зная язык этого мира и к тому же с такими дарами, что через полтора часа вёл переговоры с самим президентом Тирамина. А в тот момент, как только Сайландос покинул Землю, я, сдвинув берет на лоб, почесал затылок и озадаченно спросил:

— Ну, и что мне теперь делать?

— Отправляйся домой, Валерий, и займись делом, — раздалось в моей голове, — ты теперь Приносящий Дары и должен заниматься своей прямой обязанностью, соединять разумных существ, и помогать им, обмениваться продуктами своего труда, товарами и знаниями.

— Ну, ты и умная у меня, Шапка! — завопил я — Ты лучше скажи, как мне уменьшить КОПСы, а со всем остальным я и сам разберусь.

Умная Шапка сказала мне, что я должен выйти наружу и всего лишь отдать приказ КОПСам, чтобы они уменьшились. Ещё он посоветовал мне приказать тем спутникам, которые организовали грозу, выключить дождь и как только я это сделал, ливень прекратился, тучи быстро рассеялись, и снова засияло солнце. Времени в тот момент было половина шестого. Я положил контейнеры на сиденье, сел за руль и поехал к дому. Мой дом стоял очень удачно. Сразу за большим огородом, начинался спуск к Волге. Там я мог подвесить невидимые КОПСы прямо над своим участком и входить в свои новые покои прямо с большой веранды, устроенной на крыше гаража. Как только это было сделано, я спустился вниз и отправился в бильярдную, навестить Ваську Безногого.

Как и я, он тоже вырос в моём родном Городе, и мы призвались одновременно. Загремев в стройбат, мы не растерялись, а поскольку были рослыми парнями, то мигом доказали дедам, что с нами лучше не связываться, можем и ломом отоварить. После армии Васька Комов пошел работать в трамвайное управление слесарем и однажды, набухавшись вместе с остальными работягами, угодил под трамвай прямо на его территории. Ему отрезало обе ноги выше коленей. После этого он стал пить и, наверное, загнулся бы окончательно, но я узнал от друзей об этой беде, ввалился однажды к нему в дом, мой друг был как раз с похмелья, набил ему морду, а потом увёз к деду в деревню, где у меня был склад. С тех пор Васька работал у меня. Какое-то время он жил в доме деда, а когда окончательно перестал бухать и, наконец, обзавёлся протезами, то купил себе дом и даже женился.

С женой Ваське повезло. Зинаида родила ему сразу тройню, а когда я решил оккупировать Деревню, то Василий стал моей правой рукой. Он всегда был заядлым бильярдистом и как раз поэтому я завёл бильярдную. Ноги для бльярдиста чуть ли не самое главное, но я привёз ему из Италии шикарное электрическое инвалидное кресло и Васюра стал, сидя на нём, драть всех, кто только не попадался ему под руку. В том числе и меня. К нему даже из города приезжали всякие профессионалы, но он и их чуть ли не голыми выпроваживал из своей бильярдной. А ещё Васька здорово разбирался в компьютерах и выручал меня и по этой части. Мы же были соседями. В бильярдной было человек двадцать народа, но мой друг не катал шары. Поманив его к себе, я негромко сказал:

— Так, Васюра, позвони Зине и скажи, что ты лёг на операцию.

— На какую это ещё операцию и почему бы мне самому не сходить домой? — с удивлением спросил Васька, но, подумав, сказал — Нет, лучше я действительно позвоню, Валерка, но ты сначала скажи, что это ещё за операция такая?

Хорошо зная Васькину жену, работавшую у меня продавщицей в продовольственном отделе, сегодня у неё как раз был выходной, я лишь ухмыльнулся в ответ и потащил друга к дому. В бильярдной остался охранник, так что за неё я не волновался. Мой друг сделал так, как я его попросил и на вопрос жены, что это ещё за операция, почему-то рявкнул сердитым голосом:

— Ноги мне пришьют от убитого негра! — и тут же отключил телефон, после чего спросил — Ну, что, доволен? А теперь колись, за каким чёртом ты меня вытащил из бильярдной. У меня там, между прочим, башлёвый соперник нарисовался. Тоже богатей, как и ты.

Мы вошли в дом и только там я сказал:

— Васёк, а ты ведь не обманул Зинку. Я действительно положу тебя на операцию, и тебе уже очень скоро пришьют ноги, только не чёрные, а белые. — Васька вытаращил на меня глаза, а я проложал — И уже очень скоро мы станем работать, как в начале девяностых. Ты будешь сидеть на складе, и разбирать товары, а я стану мотаться за ними, только на этот раз не в Китай или Турцию, а на другие планеты. Передо мной теперь вся галактика открыта.

— Иди ты. — только и смог сказать мне Василий.

Я заставил его подняться на второй этаж, мы вышли на веранду и завёл в свои космические хоромы. В кабинете я громко спросил:

— Советник, как мне лучше всего поступить? Я хочу вернуть своему другу ноги. Что для этого нужно сделать, дать ему два плода алварии или лучше отвести в медотсек?

Громадный экран немедленно вспыхнул, но на нём не появилось изображения какого-нибудь мудрого старца с длинной бородой. Трёхмерный экран показал мне всего лишь план моего нового жилища и Советник, заговорив голосом Сая, сказал:

— Валерий, оптимальный вариант такой, дать Василию две дозы алварии и поместить его внутрь робохирурга. Он выглядит так...

Получив все необходимые инструкции, я чуть ли не силой отволок Ваську в медотсек, заставил раздеться и лечь на белое ложе, над которым навис здоровенный хромированный колпак. Когда крышка робохирурга закрылась, я услышал в голове возмущённый вопль:

— Валерка, Зинка тебя точно со свету сживёт! Люди же видели, как я заходил в твой дом и обязательно ей доложат.

Умная Шапка тут же нашла выход из ситуации.

— Валерий, твой друг может разговаривать со своей женой по её сотовому телефону. Если ты решил привлечь к этой работе его, то тебе стоит пойти к ней и обо всём рассказать. Валерий, я должен сказать тебе о следующей своей способности. В твой защитный костюм встроен ментосканер, который позволяет мне читать мысли любого разумного существа. Поэтому я могу доложить тебе, что твой друг в восторге от новой перспективы. Он тебя очень уважает и к тому же предан тебе настолько, что готов пожертвовать своей жизнью ради твоего спасения. В каждый из КОПСов встроены ещё более мощные ментосканеры и сейчас они приведены в рабочее состояние. Поэтому твой Советник, возможности которого намного больше моих, сможет просканировать сознание десятков тысяч людей, находящихся в пределах досягаемости ментосканера, а это круг радиусом семьдесят два километра. Я могу одновременно сканировать сознание не более, чем ста двадцати разумных существ.

— Делать мне больше нечего, как носиться по всей деревне разыскивая Зинку. — с ухмылкой ответил я Шапкину — Сама уже через несколько минут примчится. — после чего спросил — Советник Сай, сколько у меня всего плодов алварии целебной? На всю деревню хватит? У нас тут живёт человек триста одних только стариков и старух.

Мысленно же я сказал себе: — "Валера, надо создавать большую команду. Эти люди знают тебя достаточно хорошо, чтобы не считать идиотом, так что сначала займись этим, а уже потом всем остальным. Без надёжной команды, состоящей из проверенных людей, ты ничего не сможешь сделать. Так и заруби себе на носу."

Васька тут же завопил:

— Валера, у Зинки дед при смерти, его недавно из больницы вытурили, чтобы дома помер. Твой Советник сможет его вылечить?

— Лежи и не вопи, бестолочь безногая! — прикрикнул я на своего хотя и лучшего, но всё же нетерпеливого друга — Про Ивана Матвеевича я про первого вспомнил, так что лучше позвони Зинке, пусть заканчивает со своими борщами канителиться и чешет ко мне. Вместе с обеими твоими мартышками. Их я тоже хочу припахать. Они у меня станут сегодня целителями-скороходами, но без быстрых сапог.

Советник Сай, подождав немного, доложил:

— Валерий, всего у тебя имеется семьсот сорок две тысячи доз плодов алварии целебной. В тех сосудах, что стоят на столе, по триста плодов в каждом. Советую и тебе принять двойную дозу. Так ты гораздо быстрее наступит эффект от их воздействия на организм.

У меня мигом отлегло от сердца. Именно планету Алварию я хотел посетить в первую очередь и найти способ, как повысить урожайность алварии целительной. Но сначала мне нужно было разобраться с первоначальными делами и я, прихватив обе посудины, направился к выходу. Через четверть часа в мой дом вбежала растрёпанная соседка вместе с двумя дочками, девицами четырнадцати лет и громким, почему-то плачущим голосом спросила:

— Валерочка, это правда, что ты вылечишь дедушку и пришьешь Васеньке ноги? Ну, скажи, что это правда!

Глава 4

Подготовка визита на Алварию

Каждый Приносящий Дары по-своему начинает деятельность, но первым делом он минимум пару месяцев изучает возможности того комплекса, который ему вручил Идущий. В этом, наверное, есть смысл, только я решил поступить иначе. Для начала я отвёл Зину вместе со Светой и Алёнкой в свой новый кабинет и Советник Сай рассказал им, что нужно делать, чтобы процесс исцеления шел как можно быстрее. С этим дело обстояло просто, нужно было есть больше мяса, рыбы, яиц, творога и пить молоко, а не водяру или самогон, но этим делом в нашей Деревне не сильно увлекались. Вручив каждой из своих помощниц по паре банок с плодами алварии, я турнул их из космического кабинета. Напоследок я попросил, чтобы Зина прислала ко мне Артёма, нашего главного полицмейстера, и Петра Васильевича, главу администрации, мужика степенного, обстоятельного, но что самое главное, образованного, бывшего директора школы.

Если Зину с дочками и Ваську, их сын гостил в Городе у второго деда, мне не пришлось вербовать, они и так давно уже были завербованы мною. Артёму и дяде Пете я вкратце рассказал о том, как стал Приносящим Дары, чем намерен заняться в первую очередь. После чего сразу же задал вопрос по существу:

— Ну, что, мужики, вступаете в мою команду? Сами понимаете, с властями нашими связываться крайне опасно, они же воруют так, словно последний день живут, а на меня возложена обязанность, работать на всю галактику, а не только на родную планету.

Артём сразу же сказал:

— Конечно, вступаем, Валера. Всей нашей Деревней и будем работать. Дело-то привычное. Думаю, что и дачники к нам тоже присоединятся. Они же не дураки в самом-то деле. С чего начнём, сразу с общего собрания или мне к тебе народ кучками заводить? Нам, деревенским, лучше за всё сообща взяться. Мы ведь люди проверенные.

Отрицательно помотав головой, я ответил другу:

— Нет, кучками не надо, Артём. Пусть сначала наши целительницы по деревне пройдут и по дачникам, а уже потом, денька через три, четыре проведём сход. Дядь Петь, ты же меня с пацанов знаешь, хотя я и родился в Городе, для меня эта Деревня родная. Жаль только, что никто из моих родных до этого дня не дожил.

— Да, Валера, очень жаль, — со вздохом и грустью сказал Пётр Васильевич, — что родители твои, что дед с бабушкой хорошими были людьми, и ты тоже правильным человеком вырос. Ты для Деревни большое дело сделал, а теперь можешь сделать ещё больше для всей страны, но только если не станешь торопиться. Ты же видишь, кто в ней сейчас правит. Как я понял, этих круглых таблеток на всех даже в области не хватит, так что на них ставку делать нельзя, а на что именно ставить, я, честно говоря, даже и не знаю.

Пожав плечами, я усмехнулся и сказал:

— Дядь Петь, а мы вообще не будем делать никаких ставок. Мы же не в казино. Мы просто будем полагаться только на свои собственные силы. Как любил говорить мой дед, плетью обуха не перешибёшь, а потому чёрт с ними, со всеми властями вместе взятыми. Нам от них никакого толку всё равно не будет. Мы в политику лезть не будем. У нас своя политика, лечить людей и делать так, чтобы им жилось хоть немного легче. Про тебя, Василич я вообще молчу, все знают, что ты у нас мужик со светлой головой, а ты, Артём, в отличие от меня, бездаря, тоже парень с образованием и к тому же капитан запаса...

Артём громко рассмеялся и перебил меня:

— Валера, не смешите таки мои тапки. Всё моё образование, училище бронетанковых войск и больше, чем батальоном, я ничем командовать не смогу. Ну, разве что полком. Короче, чего ты хочешь?

— А хочу я мужики вот чего, — ответил я, — чтобы вы посидели со мной в этом кабинете и послушали, что нам скажет Советник Сай. Ну, а потом мы начнем думать, как нам следует поступить.

Советник Сай оказался понятливым парнем, но что самое главное, совсем не вредным. Он и словом не обмолвился, что я затащил в свой кабинет совершенно посторонних людей. На мой первый вопрос, какими возможностями я теперь располагаю, он отвечал нам часов до трёх часов ночи с перерывом на ужин. Да, и перерыв мы сделали по независящей от нас причине, имевшей облик жены моего друга, которая, при всей суете, не забыла про меня. До мужа-то она не могла добраться, тот, словно в сейфе находился.

Зина, оббежав всю деревню, без какой-либо просьбы с моей стороны сделала все нужные распоряжения в магазине, после чего на время поселилась в моём доме и первым делом накормила нас вкусным ужином. Пока мы уплетали за обе щёки наваристый борщ, блюдо в нашей деревне, где уху трескают три раза в сутки неделями подряд, очень редкое, она рассказала нам, что алварийские таблетки оказывают просто феноменальное действие на всех без исключения. Из-за них из Города в Деревню уже приехали, чуть ли не все дачники и даже родню с собой прихватили. Как сказала Зина, самых проверенных и надёжных людей, на которых можно положиться. Дед Иван, проглотив четыре круглые пилюли, через полчаса решил не помирать, а ещё часа через два, вволю наевшись, и выпив трёхлитровую банку топлёного молока, принялся топить баню.

Зину беспокоило только одно, не разнесётся ли весть об этих чудо таблетках по всей области. Как я и попросил её и дочек, они говорили всем, кому давали проглотить эти чудотворные пилюли, что через какое-то время их начнут изготавливать в массовом порядке, а пока что о них лучше не болтать. Городские меня знали хорошо, относились с уважением, а потому я полагался в первую очередь на их благоразумие. После ужина Зина осталась с нами в кабинете и тоже слушала рассказ Советника Сая. Тот как раз принялся рассказывать о том, что из самого обычного чугуна и стали мои КОПСы могут изготавливать тысячекубовые контейнеры на антигравитационной подушке. Что уж они делали с металлом не ясно, но в итоге получались настолько прочные контейнеры, что они не разрушились бы даже в том случае, если их сбросить на Землю с высоты в тысячу километров и всё, что в них находится, останется целым.

Меня это не очень-то заинтересовало, хотя я и знал, где разжиться железом. На дне океанов ржавеет такая прорва затонувших кораблей, что их надолго хватит. Куда больше меня интересовало совсем другое, как можно с комфортом перевозить в другие миры людей и Сай сразу же сказал, что в этом нет ничего сложного. Оказывается, внутри КОПСов имелись специальные жилые модули, огромные отели, каждый из которых был рассчитан на тысячу человек, но для того, чтобы их выгрузить, нужно увеличить транспортные контейнеры хотя бы до одной десятой их полного размера, а это целых восемьсот метров в длину. Правда, меня утешало то, что даже в таком случае контейнеры могли оставаться совершенно невидимыми. Именно о них я и попросил Сая рассказать как можно подробнее. Когда он закончил рассказывать и показывать всё на экране, Артём спросил:

— Ты что, собираешься заселить какую-нибудь пустую планету?

— Нет, Артём, у меня на уме совсем другое, — ответил я, — но об этом мы поговорим завтра, а сейчас давайте спать, мужики.

Относительно Петра Васильевича и Артёма, а вместе с ними Зины, Светы, Алёны, а также бабы Веры и деда Ивана, мнение Советника и Шапкина было однозначным — все они готовы помочь мне всем, чем только смогут. Думаю, что родители Зины, которые гостили вместе с внуком в Городе, тоже не откажутся. На следующий день мы встали довольно рано, в половине восьмого и после завтрака я попросил Советника хотя бы в общих чертах рассказать нам о Алварии и том удивительном растении, из-за которого минувшей ночью не спала почти вся Деревня, а вместе с нею и дачный посёлок. Перед моим домом собралась, чуть ли не целая Первомайская демонстрация, так что Зине пришлось выйти к людям и поговорить с ними. И в этой Деревне, где живёт такой шебутной народ, я хотел провести сходку чуть ли не через неделю? Ага, как бы не так.

Уже в полдень, надев на себя транспортные контейнеры, я отправился на другой коней деревни, где за околицей у нас находилось пастбище. Там я раздвинул их на одну десятую от номинала, чтобы открыть малый портал и впустить всех жителей нашего смешанного поселения в огромный конференц-зал. Вот там-то мы и провели сход, который выразился в том, что Советник сначала показал всем собравшимся нашу с Саем беседу, после чего я поднялся на трибуну и первым делом сказал о самом главном:

— Вот такая у нас вышла уха, дорогие мои односельчане. Вас я уже могу считать полностью выздоровевшими, а уже через пару месяцев среди вас не останется ни одного старика. Более того, даже на одной единственной заправке плодами алварии целебной вы теперь смело проживёте лет по двести каждый, это если говорить про ваших детей и внуков. Ну, а что будет с остальными людьми на наше долбанной планете, которая похожа на ад? В общем, не знаю, что думаете по этому поводу вы, а я так считаю, нам нужно найти таких учёных, которые разбираются в растениях и почвах. Их нужно будет уговорить отправиться на Алварию. Там с её средневековыми порядками таких учёных просто ещё не появилось, и пусть они работают до тех пор, пока эта планета не станет обеспечивать плодами алварии целебной всю нашу галактику. Вам, дорогие мои односельчане, придётся теперь работать со мной в одной команде.

— Почему это одни односельчане, Валера? — раздался возмущённый возглас бывшего заместителя главы районной администрации, так много сделавшего для нас и теперь, после выхода на пенсию, проживающего в дачном посёлке постоянно — После того, что увидели, мы тоже хотим присоединиться. Говори, что надо делать? Наверное, для начала нам нужно будет скинуться, друзья мои, чтобы Валера немедленно мог поехать в Москву, в институт растениеводства и другие научно-исследовательские институты и найти нужных специалистов.

— Правильно говоришь, Степан Петрович! — поддержали его другие жители дачного посёлка, но кое-кто всё же крикнул — Ну, Сергеич, не ожидал я от тебя, что ты одних только своих браконьеров к себе в команду позовёшь!

Советник Сай уже доложил, что хотя мысли у каждого были по этому поводу разные, известие о том, что я стал Приносящим Дары никого не оставило равнодушным и даже те люди, которых я раньше считал ханыгами, рвались в бой. Подняв руки, я крикнул:

— Эй, народ, тихо! — все тут же замолчали и я спросил — Это когда же такое было, чтобы я вас делил на своих, деревенских, и чужих, городских? У нас вроде бы никогда разногласий не возникало, а как по мне, так я и вовсе на вас всех не нарадуюсь. Вон недавно Дмитрий Фёдорович заказал мне домашний кинотеатр, хотя вполне мог купить его и в городе. Так что если я говорю односельчане, то имею ввиду вас всех, люди добрые. Поймите, мне теперь помощь каждого из вас больше воздуха нужна. Мне же нужно где-то перевалочные склады построить, на тяжелые работы у меня роботы есть, но они не смогут разобраться с теми товарами, которые у меня имеются уже сейчас. Сами понимаете, сидеть на сундуке с золотом и занимать деньги, это не самое умное занятие. Сейчас я больше всего нуждаюсь в ценных идеях и умных головах, а на этот счёт так скажу, один ум хорошо, а всем гуртом и батьку бить легче. У меня к вам будет только одна просьба — не болтать. Со мной точно ничего не случится, у меня есть защитный костюм, а что будет с каждым из вас, если наши власти о чём-то пронюхают? Знаете, друзья мои, вот уж кому-кому, а им я почему-то не доверяю, хотя по большому счёту в том, что человек с нашей планеты стал Приносящим Дары, должно прийти по вкусу всем землянам. Мне почему-то кажется, более того, я в этом полностью уверен, сегодня в мире нет такого президента, который станет делить эти самые дары между всеми поровну. Может быть, такие появятся со временем, но пока что нам нужно самим заняться этим делом. Поймите меня правильно, мне в любом случае нужна большая команда. Дать объявление в газете я не могу, меня просто примут за сумасшедшего, так что кроме вас мне обратиться не к кому. Вас я так или иначе знаю и хотя назвать каждого ангелом не решусь, всё же не скажу, что кто-то конченый мерзавец. Да, я знаю нескольких лодырей, и пьяницы среди вас тоже были, правда, все кончились, плоды алварии лечат ведь от пьянства и наркомании, есть среди вас ханыги и даже жулики, так я ведь и сам не безгрешен. На этот счёт я могу сказать только одно, как бы кто-то не ловчил, он всё равно не сможет иметь того, что я смогу вам дать. Поэтому давайте навалимся на это дело сообща и поверьте, никто из вас не пожалеет, что связался со мной. Ну, что вы скажете?

Снова слово взял Степан Петрович:

— И правильно делаешь, что ты не доверяешь чиновникам и тем более политикам, Валера! Мужики, особенно те, кто не на пенсии, как я, учтите, превратить Валерия Сергеевича в дойную корову, каждый захочет, но поверьте, сделать этого никто не сможет. А теперь подумайте, что вы потеряете, если начнёте болтать. Наверное, среди звёзд найдётся чистая и красивая планета лучше Земли, где наш друг, Приносящий Дары, сможет создать большую базу. Да, вот ещё какой вопрос, Валера, ты что, действительно сможешь отправлять пусть и не всех желающих, а только своих помощников, учиться на какой-то Тирамин? У меня ведь внучка школу заканчивает.

Тут на меня уставились сотни пар глаз, горящих от восторга, я ведь всем разрешил войти внутрь своего нового суперсклада. Самой мелкой детворе на нашей сходке было скучно сидеть, зато ребята постарше сразу же во всё въехали и теперь ждали, что я скажу. Широко улыбнувшись, я кивнул и громко сказал:

— Обязательно, Петрович. Мне только нужно будет сначала найти такие товары, которые откроют нам путь в этот мир, — молодёжь при этих словах вскочила на ноги и радостно завопила, перспектива отправиться на учёбу в другой мир, никого не оставила равнодушным, а я повысил голос, — но в первую очередь нам надо заняться Алварией. Это наша самая главная задача. А для этого мне нужно завтра же выехать в Москву. На первое время деньги у меня есть, но потом они обязательно понадобятся, а потому я оставляю оба КОПСа здесь, чтобы вы смогли хорошенько рассмотреть все образцы. Советник Сай уже знает каждого из вас в лицо, так что можете уже завтра приступать к работе. Завтра утром я поеду в Москву своим ходом.

Артем громко крикнул:

— Валера, я еду с тобой!

— Я тоже! — присоединился к нам Степан Петрович — Тебе же нужно будет где-то остановиться, а у меня в Москве есть квартира и мы там прекрасно разместимся.

Но тут в наш разговор вмешался чей-то сын, который громко и насмешливо крикнул во весь голос:

— Ну, и что вы забыли в Москве? Всесоюзный институт растениеводства находится, между прочим, в Питере. Только учтите, ему уже кранты пришли, но вам же, дядь Валер, нужны старые учёные, так что лучше езжайте сразу туда.

На том мы и порешили. Знакомство с образцами товаров началось сразу же, как только в огромный зал вошли три десятка роботов-андроидов, одетых точь-в-точь как люди. Половина роботов осталась в зале, а вторая отправилась в Деревню на патрулирование. Вслед за ними вышла половина чоповцев, а я, увидев, что Советник Сай появился на множестве летающих экранов, ушел в свой кабинет, чтобы продолжить знакомиться со своим удивительным хозяйством, полным стольких чудес. Мне нужно было срочно узнать, как быстро я смогу поставить на ноги старых учёных, поскольку сразу же решил в первую очередь обратиться к самым древним из них. Сай, не думая ни одной лишней секунды, тут же сказал мне:

— Валерий, в твоём нагрудном кармане лежит небольшая серебристая коробочка. Это малый транспортный контейнер. Если его увеличить до максимального размера, получится бокс высотой в тридцать, шириной в семьдесят пять и длиной в сто пятьдесят метров, имеющий внутри шесть этажей. К нему прилагается специальная маскировочная сеть-невидимка. Если ты захочешь, то я могу превратить его в большой госпиталь со всеми удобствами. Тебе будет достаточно выйти наружу, взяв с собой нескольких андроидов, и увеличить его до необходимого тебе размера, но я всё же советую выбрать максимальное увеличение. Тогда можно будет включить ещё и силовое защитное поле.

Чтобы не терять времени понапрасну, я сказал:

— Понял, Советник, уже иду. Послушай, а в этом госпитале что, тоже есть Советник и точно такие же хоромы?

— Нет, жилого помещения для тебя там сейчас нет, но если это нужно, то я его подготовлю. — ответил Сай и пояснил — Малым транспортным контейнером также управляет компьютер, но не такой мощный и быстродействующий, как я, Валерий. Если ты не покинешь Землю, то я смогу общаться с тобой в любой точке солнечной системы. Поэтому ты всегда сможешь обратиться ко мне с вопросами. На большинство из них я смогу дать тебе исчерпывающий ответ.

Быстро выбежав из громадного склада, я увеличил до максимального размера малый транспортный контейнер, а роботы тут же накрыли его маскировочной сетью. В большом контейнере открылся ещё один громадный вход и из него стали вылетать какие-то машины. Возвращаясь на склад, я заглянул в зал и увидел своего друга, который показывал всем новые ноги. Помолодел он также основательно. Постояв возле приоткрытой двери, я вернулся в кабинет и продолжил знакомиться с возможностями комплекса. Уже очень скоро я понял, что они безграничные, хотя, конечно, это далеко не так. Что же, нет в мире полного совершенства, и с этим приходится мириться.

Советник время от времени докладывал мне, как идут дела в том зале, где собрались мои односельчане. Они времени не теряли и хотя лишь немногие знакомились с незнакомыми вещами, большинство из них занялось ничуть не менее важными делами. Моя команда сама начала самоорганизовываться и этому поспособствовал Василий, который знал меня, как облупленного и сразу же сказал, что как они решат, так оно и будет. Продавщицы из моего магазина это подтвердили и люди стали распределять обязанности и решать, кто и чем будет руководить. Тут, естественно, городские были вне конкуренции, так как в отличие от коренных жителей деревни, вращались в куда более высоких кругах, а потому имели представление о том, чем нам всем предстоит вскоре заниматься. Даже школьники и те не стеснялись давать советы своим родителям и дедам с бабками.

На следующий день мы выехали в Питер через Москву на "Лексусе" Степана Петровича, это был здоровенный, мощный джип. За ночь мысли у всех улеглись, а здоровье улучшилось настолько, что некоторых стариков уже было не узнать. Мы домчались до столицы засветло и, не въезжая в неё, взяли курс на Питер и к полуночи были уже там. Посмотрели на белые ночи и поскольку мосты были разведены, то заночевали в мотеле, а утром решили разбиться. Петрович поехал договариваться на счёт транспорта, он был нам нужен в большом количестве, а Артёму предстояло выяснить, где мы сможем поставить свою геронтологическую клинику. Сам же я отправился на Исаакиевскую площадь, в ВИР имени Вавилова и вскоре выяснил, что этому институту действительно пришлось несладко. Что же, всё понятно такой огромный дом стоит в самом центре Питера и принадлежит каким-то ботаникам. Институт разогнать, а дом отобрать. Любимое занятие всех российских чиновников и бандитов.

После долгих мытарств я нашел-таки одного типа, который, как выяснилось, имел досье на всех выдающихся учёных института. За десять тысяч евро он согласился мне его продать, и я пошел с этим уродом на сделку, но как только проверил диск и отдал ему деньги, сразу же стёр в его памяти всё, о чём мы с ним говорили. После этого я купил ноутбук, питерскую сим-карту и стал созваниваться со стариками и вскоре поехал на такси по первому адресу. Зато там мне повезло, я застал не только старого учёного пусть тяжело больным, но всё же ещё живым, но и его юную правнучку. Глаза у девушки, открывшей мне дверь, были красными от слёз, когда я спросил:

— Вы Маша? — та кивнула мне головой — Вообще-то, Машенька, мне нужны не вы, а Вениамин Станиславович. Я могу его видеть?

Девушка всхлипнула и спросила:

— Кто вы и зачем вам нужен мой прадедушка?

Улыбнувшись, я ответил:

— Машенька, как вы думаете, зачем кому-то может понадобиться всемирно известный учёный? Естественно лишь за тем, чтобы получить у него исчерпывающие консультации.

— Вы что, издеваетесь? — со злостью чуть ли не выкрикнула мне в лицо девушка Он же умирает. Скорая только что уехала.

Девушка хотела захлопнуть дверь, но я успел просунуть ногу и тут же сердито проворчал:

— Быстро пропусти меня к деду, и он у меня тут же перестанет помирать. Ты же любишь его, Машуня, так что веди меня к нему.

Маша испуганно отпрянула от двери и я, двигаясь на запах медикаментов, пошел в дальнюю комнату, на ходу доставая из нагрудного кармана пластиковую коробочку с четырьмя плодами алварии. Девушка, увидев её у меня в руках, встревожено спросила:

— Ой, что это у вас?

— Лекарство для твоего деда, Машенька, — успокоил я милую девчушку лет восемнадцати, — в его комнате есть вода, чтобы он мог запить мои таблетки? Хочешь верь девочка, хочешь не верь, но это лекарство не только от тяжелых болезней, но и от самой смерти. Мне твой дед очень нужен и поэтому я запрещу ему помирать, — сказал я уже входя в комнату и направляясь к кровати, на которой лежал седой, измученный тяжелой болезнью старик, у меня навернулись на глазах слёзы, так он напомнил мне моего деда, и я прошептал, — ну, что же дед Кузьма, тебя я не смог спасти, зато не дам умереть этому старику, а ты, уж, прости меня за это.

— Вы действительно спасёте дедушку? — всхлипнув, спросила Маша — Он всем столько добра в жизни сделал, а про него забыли даже его ученики. Никогда не прощу им этого!

В руке девушка уже держала чашку с водой. Склонившись над стариком, я вложил в его рот сначала розовый плод и хотя тот, похоже, был без сознания, глотательный рефлекс, который возникает сразу же, как Эликсир Здоровья попадает в рот, мигом сделал своё дело. Я дал ему красный плод, а затем снова розовый и опять красный, после чего насмешливо сказал:

— Вот и всё, Машка, твой дед уже раздумал помирать. Быстро дай ему напиться, но учти, воды он сейчас выдует литра два. Если есть молоко, то дай ему лучше молока. Не маленькая уже и сама должна понимать, сырое молоко полезнее кипячёной воды.

Девушка вздрогнула и вскрикнула:

— Но у него же недавно вырезали три четверти желудка, но это всё равно не помогло. Как он сможет выпить два литра молока?

— Легко! — воскликнул я весело и насмешливо — Желудок у твоего деда вырастет уже через полчаса, моя деточка.

Тут Вениамин Станиславович шумно вздохнул и я, забрав из рук девушки чашку, принялся поить его водой, а ей указал рукой на дверь. Увидев, как жадно дед пьёт воду, Маша рванулась с места, чуть не оставив комнате тапочки. Старый ботаник задышал полной грудью, а его лицо стало быстро розоветь. Плоды алварии действовали с ошеломляющей быстротой, но мне и этого было мало. Когда правнучка примчалась с двумя пакетами молока, её прадед уже пришел в сознание и изумлённо моргал, не понимая, что с ним произошло. На меня нашло игривое настроение, и я насмешливым голосом спросил:

— Вениамин Станиславович, вы часом туннель и ангелов в его конце не видали? Если нет, то запомните, теперь вам этого зрелища долго увидеть не придётся. Вы мне очень нужны, как и ваши коллеги по ВИРу, так что выпейте молока для начала, и мы начнём их обзванивать. Потом вас ждёт большая и очень интересная работа, вы со мной в экспедицию поедете, причём далеко.

Старик, увидев в руках правнучки молоко, сам сел на кровати и чуть ли не силой забрал у неё один пакет, свинтил колпачок, сорвал плёнку и принялся жадно пить. Девушка снова спросила меня:

— Кто вы? Откуда у вас такое лекарство? Вы военный?

Я забрал у неё второй пакет, протянул пятитысячную купюру и строгим голосом сказал:

— Вот что, Машенька, быстро сходи в какой-нибудь ресторан и набери там побольше всякой вкусной и сытной еды. Вениамину Станиславовичу сейчас нужно будет срочно покушать, причём плотно. Он же теперь у тебя выздоравливающий.

Шапкин наконец отважился доложить мне:

— Валерий, у этой девушки нет никого ближе её прадеда. Со своими родителями она даже не разговаривает.

Поэтому я попросил девушку задержаться:

— Маша, подожди минутку. Как только вернёшься, сразу же начиная собирать вещи в дорогу. Не бери ничего лишнего, но обязательно возьми всё самое дорогое для тебя и твоего дедушки. Уже очень скоро ты отправишься в экспедицию вместе с ним, и его старыми друзьями и кто его знает, когда вы вернётесь и вообще неизвестно, захотите ли когда-нибудь возвращаться.

Наконец подал голос Вениамин Станиславович:

— Молодой человек, вы говорите сплошными загадками. Кажется, я совсем недавно был на пороге смерти, а сейчас чувствую себя просто великолепно. Во мне с каждой минутой прибывает сил. Вы можете объяснить, что происходит? Кто вы?

Кивнув, я сказал:

— Вениамин Станиславович, меня зовут Валерий, Валерий Дымов, для вас я просто Валера. Да, я только что вытащил вас с того света и вы мне очень нужны. Вам предстоит вместе с вашими друзьями выяснить, что можно сделать, чтобы одно растение можно было сажать в огромных количествах. Давайте договоримся так, вы сейчас выпьете ещё молока, а потом мы начнём обзванивать всех ваших друзей, которые разбираются в том, как нужно правильно выращивать растения. Заодно подумайте, кто вам ещё нужен для этого.

Второй пакет старик выдул за каких-то две минуты, после чего утёр губы, хитро улыбнулся и ответил:

— Валерочка, если речь идёт о растениях, то нам обязательно понадобятся хорошие, знающие почвоведы. Такие есть в нашем городе, но все они уже старики, а вы, как мне кажется, именно ими и интересуетесь. Что же, тогда нам нужно будет созвониться с нашими московскими коллегами, но о чём всё-таки идёт речь?

Я лишь улыбнулся в ответ и отрицательно помотал головой. Когда Маша вернулась, а она управилась минут за сорок, Вениамин Станиславович уже успел одеться и мы даже сделали несколько звонков тем старым учёным, кто ещё был жив. Девушка, заставив половину обеденного стола блюдами из какого-то японского ресторана, сразу же стала собирать вещи, а я продолжил названивать и, представляясь всем не только своим именем, но ещё и говоря, что являюсь помощником деда Вени, стал поднимать народ. На столе рядом предо мной лежал небольшой коммуникатор из числа тех, каких на Земле ещё даже не изобрели, но уже показывали в фантастических кинофильмах и передо мной то и дело появлялись голографические изображения Петровича, оккупировавшего чей-то кабинет, он посылал за нужными нам учёными машины с водителями, и Артёма.

Вскоре я услышал ещё неприятное известие. Тёзка внучки Вениамина Станиславовича, Мария Денисовна, оказывается, вот уже полгода находилась в коме и мы с ним сорвались с места, чтобы не дай Бог не случилось самого страшного. Мы долго не могли дозвониться, а ведь её имя старик называл в числе первых, говоря, что она растениевод из числа самых лучших в мире. Мы уже сидели в машине, когда Артём, наконец, сообщил, что он нашел такое место, куда с одной стороны можно легко доехать, а с другой — где нас никто не побеспокоит. Разумеется, это был военный полигон, причём как раз именно танковый, вот только учения там давно уже не проводили. Мы вскоре доехали до той больницы, где тихо угасала жизнь замечательного советского учёного-растениевода — Марии Денисовны Шумской, юной снайпершей пережившей блокаду.

Минувшей зимой она поскользнулась, ударилась головой об стену и впала в кому. У неё была оплаченная медицинская страховка и потому за ней хорошо присматривали в больнице, вот только старушку никто не навещал. Мне пришлось потратиться, чтобы пройти к ней в палату, зато в том отделении, где она лежала, нам повезло. Мой секретарь быстро вычислил одного врача моих лет. Он куда больше других своих коллег переживал за своих пациентов и я, взяв его под руку, отвёл в сторону и задал такой вопрос:

— Дмитрий, скажи мне, ты хочешь стать целителем? Не врачом, который часто не может ничем помочь больным, а именно целителем, вытаскивающим людей с того света.

Дмитрий Малышев, посмотрев на меня через очки с толстыми линзами, тягостно вздохнул и ответил:

— Конечно, хочу. Вот только как это сделать?

— Для начала отведи меня в какой-нибудь кабинет, где нас никто не увидит, а всё остальное это уже моя забота.

Дмитрий покрутил головой и решительно направился в процедурный кабинет. Посмотрев на часы, он сказал:

— Примерно полчаса нас не побеспокоят.

— Мне и пяти минут хватит. — сказал я, достал из кармана малый транспортный контейнер, увеличил его до размеров большого шкафа и из него в мои руки вывалилась самая обычная дорожная сумка, в которой лежало пять тысяч плодов алварии целебной, а сверху сто тысяч рублей и коммуникатор. Вручая её доктору Малышеву, я пояснил — В этой сумке, Дмитрий, лежит две с половиной тысячи доз мощнейшего лечебного препарата. Розовые шарики, это Эликсир Здоровья, а тёмно-красные — Эликсир Молодости. Меня зовут Валерий, я человек, Приносящий Дары, а эти шарики — плоды дерева, растущего на планете Алвария. Где находится эта планета, я не знаю, но точно в нашей галактике. Это самое мощное лекарственное средство. Сначала ты испробуешь его на себе. Первым проглотишь розовый шарик, а красный вторым. Их достаточно просто взять в рот, а там они уже сами проглотятся. Ещё в этой сумке лежит сто тысяч рублей и специальный коммуникатор связи. Вскоре с тобой свяжется кто-нибудь из наших и объяснит, где ты сможешь пополнить запасы плодов алварии, но учти, лечить людей ты будешь совершенно бесплатно. Если, конечно, какой-то миллиардер не захочет исцелиться за половину своего состояния. Но не думаю, что хоть кто-то заплатит такие бабки даже за исцеление родного сына. Чтобы ты не сомневался, я сейчас выведу из комы Марию Денисовну. Кстати, подумай над тем, как мы можем увезти её отсюда. Она учёный-ботаник, Дмитрий, и может вырастить розы даже на глыбе льда. Поэтому она нужна мне на Алварии, чтобы там стали выращивать как можно больше плодов алварии целебной. Тот старик, который приехал вместе со мной, несколько часов назад был уже даже не одной, а обеими ногами в могиле, но сейчас про него так не скажешь. По лестнице поднимался, как молодой. Честное слово, я за ним едва поспевал, но оно и понятно, его коллега в коме.

Врач посмотрел на меня настороженно и спросил:

— Валера, ты не боишься отдавать в мои руки такое богатство? Или того, что я могу пойти и настучать на тебя хотя бы ФСБ. Извини, но только конченый идиот может предлагать такое первому встречному, а ты хотя и говоришь мне такие вещи, на идиота не похож.

Похлопав себя по берету, я объяснил причину своей смелости:

— Митя, поверь, это не простой берет. Он ещё и мой компьютер-секретарь и в него встроен ментосканер, читающий твои мысли. Так вот, мой секретарь Шапкин мне говорит, что ты честный человек и что ты мучаешься от боли вместе со своими пациентами. Поэтому я и решил сделать тебя целителем. Если бы в тебе появилась хоть одна гнилая мыслишка, то Шапкин мне об этом сразу бы сказал и я просто стёр из твоей памяти всё, что говорил. Так что хватай сумарь и начинай шевелить рогом, кого исцелять, а кому дать спокойно помереть, а я с нашими лучшими учёными по растениям отправлюсь на Алварию. Да, вот ещё что, когда у тебя смена заканчивается?

— Да, она у меня уже три часа, как закончилась. — отметил Дмитрий беря из моих рук тяжелую сумку — А вопрос с Марией Денисовной я и сам смогу решить. Она же моя пациентка и если ты выведешь её из комы, то я разрешу забрать бабулю. Начальство только радо будет.

Через полтора часа мы вывели Марию Денисовну из больницы, усадили в салон микроавтобуса, присланного за нами Петровичем, и вместе с доктором Малышевым, успевшим исцелить полторы дюжины самых тяжелых своих пациентов, причём совершенно незаметно, поехали в сторону Кировска. Одновременно с нами выехали и все остальные старейшие сотрудники ВИРа. Салон микроавтобуса был отгорожен от водителя и я, наконец, спросил старого учёного:

— Ну, что, Вениамин Станиславович, теперь вы верите в чудеса?

Тот вздохнул пару раз и признался:

— Теперь поверил, Валера, но всё же что это было?

— Это были плоды алварии целебной, дорогие мои учёные, которая растёт на планете с одноимённым названием, но почему-то при этом убивает почву. — с грустью в голосе сказал я и чуть ли не с угрозой в голосе добавил — Так что вы у меня уже очень скоро станете такими же молодыми, как твоя правнучка, дед Веня, я доставлю вас на эту планету, вы там во всём разберётесь и заставите это вредное растение давать столько плодов, что их хватит жителям всей нашей галактики. Тогда наш первый целитель Митя сможет не только вылечить всех, кто к нему обратится, но ещё и вернёт людям, чуть ли не молодость, а вот вас и ваших коллег я и вовсе сделаю юными. Он отличный парень и согласен посвятить этому всю свою жизнь.

Мария Денисовна, к которой стремительно возвращались силы, проглотила кусочек пиццы и удивлённо спросила:

— На чём же мы полетим на Алварию, Валерочка?

— Не полетите, а поедете на моём загривке, дорогая моя Машенька, — ответил я, — простите, что называю вас так раньше времени, причём поедете с комфортом. Ничего, скоро мы доедем до места и пока вы будете лежать в робохирургах, мой Советник Сай вам расскажет о том, кто такой Приносящий Дары, это, кстати, моя новая профессия и она очень похожа на прежнюю, я ведь был торговцем, то есть владельцем большого магазина, но он никуда не исчез.

Дмитрий был безмерно счастлив, что ему было разрешено осмотреть ту шестиэтажную огромную клинику, которую я достал из нагрудного кармана. Ничуть не меньше он радовался и тому, что стал первым целителем на нашей планете, да ещё вошел в такую команду, как наши деревенские. Он дождался, когда спустя каких-то восемь часов из помещений, где стояли робохирурги, вышли такие же юные, как и правнучка деда Вени — Машенька, в прошлом маститые, заслуженные учёные, ещё совсем недавно дряхлые старики и старухи, а теперь настолько юные создания, что им самим стало неловко. Их было шестьдесят семь человек, так что нам пришлось заказать для них два больших автобуса, чтобы сначала отвести в Питер. Там они прошлись по магазинам, а потом направиться в Москву.

Ещё через пять дней, собрав всех, кого только было можно, мы прибыли в нашу Деревню. Вот теперь я мог рассказать им всё немногое, что узнал об алварии целебной, а если сам Советник Сай знал о ней не так уж и много, так что тогда говорить обо мне. Зато я был полностью уверен в том, что учёные, к которым вернулась молодость, сумеют разгадать все те загадки, которые придумала природа далёкой планеты. В тот момент я думал, что сил научного отряда, состоящего из двухсот тридцати семи человек, хватит и не ошибся.

В нашей Деревне за неделю всё не только устаканилось, но и началась работа. Мои друзья уже разобрались с частью товаров и даже решились продать кое-что из них. Первыми инопланетными товарами, купленными землянами, были электронные очки с Вертаны, позволявшие видеть не только ночью, но и в самом густом тумане. Затем шли даже не телескопические, а просто вырастающие из массивной рукоятки, оснащённой дисплеем, спиннинги с Хавиара, со столь хитроумным самозацепляющимся крючком на столь прочной леске, что можно было вытащить из воды даже кита. Самым любопытным товаром были биопылесосы с Гертии. Хотя они вроде бы и не всасывали в себя воздух и даже не гудели, но всё же как-то втягивали в себя всех тех вредных насекомых, которых внесли в память компьютера Василий и его помощники — наши юные хакеры. Все эти товары пользовались большим спросом, хотя и стоили дорого, очень уж высокими оказались их потребительские свойства.

Мой друг, который не вылезал из склада сутками, определился с ещё одним сложным вопросом. На планете Энтабия Сай затарился гипнопроекторами, которые позволяли не просто посмотреть какой-то фильм, а как бы стать свидетелем событий, но Васяню заинтересовало не это времяпровождение, а то, что с помощью этого устройства Советник Сай смог научить его алварийскому языку всего за шесть часов. Мой друг просто рвался на Алварию и я не смог ему отказать, а поскольку он уже знал кое-что об этом мире, то пока учёные учились говорить по-алварийски мы принялись закупать подарки для вечно юных жителей этого мира.

Глава 5

Экспедиция на Алварию и встреча с Сантией

Путеводитель Сайландоса по сорока семи, известным ему мирам галактики оказался на редкость странным, а попросту грешил огромными пробелами. Он содержал множество совершенно ненужных мне научных данных о солнечных системах и нужной мне планете, но в нём не было главного — подробного отчёта о быте и нравах народов, населявших эти миры. Зато в нём содержались чуть ли не исчерпывающие сведения о их физиологии. Смех, да, и только, как будто Приносящий Дары был свахой и собирался переженить их. Зато моя умная Шапка всего за два часа вложила мне в голову полное знание всех языков и диалектов Алварии, но их было всего пять и они оказались весьма похожими и близкими друг к другу. Единственное, что я точно знал, так это то, что алварийцы живут по тысячу двести лет в среднем и что они так до сих пор не выбрались из средневековья.

Советник Сай рекомендовал мне проникнуть на Алварию тайком, поскольку Сайландос, мягко говоря, надул алварии, поскольку так и не доставил на эту планету обещанного оружия. Побоялся, что горячие алвари, у которых в ходу были одни только арбалеты, чего доброго начнут воевать, и тем самым сокращать продолжительность жизни. При том обстоятельстве, что алвари жили так долго, численность населения в этом мире ещё не достигла трёх миллиардов. Почему, Советник не знал, а гадать на кофейной гуще не любил и потому ничего мне не ответил, а лишь посоветовал разбираться самому. Вот это он замечательно придумал, да ещё посоветовал стать невидимкой.

Вместо того, чтобы проникнуть на Алварию тайком и сначала получить данные со спутников наблюдения, я ввалился в этот мир с шумом и грохотом, а точнее просто вошел никого не таясь. На этой планете, как и на Земле, тоже имеется пять больших континентов и я нацелился пройти на тот, который лежал в Северном полушарии, на континенте Ойшен. Там меня интересовал город Ребалах, расположенный на юго-восточном побережье Риванского моря. В качестве точки выхода я выбрал Большую Пустошь, образовавшуюся из-за того, что там было высажено несколько тысяч луковиц алварии целебной, весь урожай которой забрал с собой Сай. Он пообещал вернуться через пару недель, но заявился только через пять лет. К тому же практически с пустыми руками.

Князю Эршулану Сонжару, было с чего разозлиться на Приносящего Дары. Всему виной был даже не столько Сай, который, в общем-то, отговорил князя от приобретения современного оружия и тот уже не грезил ружьями, сколько алвария целебная. Розовые и красные шарики, это ведь всего лишь её плоды, а семя алварии, точнее её зародыш, имеет совсем другой вид и размеры. Это коричневая луковица размером со столитровый бочонок, похожая на ананас, только куда прочнее. Алвария растёт только на тучных почвах с большим содержанием гумуса, причём хорошо увлажнённых. Растёт она, чуть ли не со скоростью взрыва. Луковицу высаживают в лунку под вечер, всю ночь она набирает влагу, а с первыми лучами солнца выстреливает вверх сначала множество мечевидных листьев, а затем центральный побег диаметром немногим больше метра.

Всего за сутки алвария вырастает в растение вроде пальмы высотой в шесть метров и выбрасывает во все стороны сотни цветоножек с шариками завязей. На следующее утро алвария распускается большими, лилейными цветами с длинными пестиками, похожими на початки кукурузы и уже к вечеру они увеличиваются раза в три, становятся розовыми. Спазу же начинается первый ночной сбор её плодов, называющихся Эликсиром Здоровья. Сборщики плодов снимают ровно половину початков и раскладывают их на листьях нижнего уровня, которые к тому времени образуют плотный, тёмно-зелёный круглый ковёр. Початков так много, что они полностью закрывают собой листья и на следующий день они, подсыхая на листьях, сами разваливаются на светло-розовые шарики одинакового размера.

Те же початки, которые не были сорваны, на следующий день начинают интенсивно краснеть. В наступающих сумерках начинается второй ночной сбор урожая. Плоды алварии очень прочные и человек, наступив на шарик, не может его раздавить. Сборщики, забравшись на алварию, срывают тёмно-красные початки и сбрасывают их на розовые шарики, стараясь управиться с этим до утра. На следующий день красные шарики также отделяются друг от друга и становятся идеально круглыми.

Ближе к вечеру сборщики прибегают к алварии и собирают урожай в большие корзины, чтобы унести его в закрома и разобрать по цветам в ту же ночь, иначе с рассветом они начнут портиться, а попросту гнить, как и сама алвария. Каким бы сухим и жарким не был следующий день, начавшаяся реакция автолиза всё равно превратит растение в коричневую, дурно пахнущую слизь и на земле образуется, словно выжженный круг, на котором лет пятьдесят, а то и все семьдесят не будет расти ни один сорняк. В самом центре этого круга в земле остаётся огромная луковица алварии. Часто сдвоенная, то есть с деткой точно такого же размера. Именно таким образом возле Ребалаха появилась Большая Пустошь.

Мы готовились к экспедиции на Алварию почти три месяца, закупив множество химических реактивов, научного оборудования, а также подарков для князя Эршулана Сонжара, правителя города со стадвадцатитысячным населением и целого княжества, в котором жило полмиллиона алварии. Чем жили все эти алвари и их князь я понятия не имел, но всё же надеялся с ними подружиться. Сай побывал на Алварии трижды и все три раза доставлял в этот мир совсем не те товары, которые требовались алвари. Не исключено, что и мы приволокли на эту планету очередную груду никому ненужного барахла, а вместе с ним ещё и большой табун верховых лошадей, причём уже выезженных. Их мы купили, чуть ли не калеками, но плоды алварии целебной ставили на ноги не только людей. Со слов Сая я только и знал, что алвари похожи на жителей средневековой Аравии или Персии, а поэтому решил двигаться в этом направлении.

Мы все заново перечитали сказки из книги "Тысяча и одна ночь", после чего принялись искать такие товары, от которых не отказался бы даже сам Гарун аль-Рашид. Восток дело тёмное, но и русские челноки не шиком бриты. Поэтому я направился в Стамбул, к одному старому турку, хозяину крупной торговой компании. Старый Саглам Инан, который никогда не жаловался на здоровье, к этому времени совсем сдал. Всего пять лет назад у него начался диабет и когда я приехал в его дом, уже не вставал. Ноги старика были в таком состоянии, что дело шло к ампутации. Сначала я дал ему проглотить четыре круглые таблетки, а потом рассказал обо всём. Саглам внимательно выслушал меня, после чего закрыл глаза и стал то ли думать о чём-то, то ли прислушиваться к тому, что творилось в его организме. Минут через десять он широко открыл глаза и сказал мне:

— Валера, мой старший внук Демир, врач. Он учился в Германии, и он очень хороший врач, борется за жизнь каждого человека. Он онколог, но его пациенты всё равно умирают. Сделай его одним из своих целителей, а меня своим советникам по торговым делам в мусульманском мире. Мы оба будем служить тебе до конца наших дней.

Похлопав старика по колену, я усмехнулся:

— Учти, Саглам, это надолго, но я обещаю тебе, что однажды все люди на Земле узнают о том, кто такой Приносящий Дары и тогда твоя должность в моей конторе станет официальной. Сейчас же тебе придётся хранить нашу с тобой тайну. Ты обеспечишь меня такими товарами для Алварии, чтобы мне не было стыдно там появиться? Я смогу заплатить тебе за них золотом не раньше, чем через год.

Турок улыбнулся и отмахнулся от моих слов:

— Можешь не торопиться, Валера. Для детей Аллаха я сделаю всё, что только будет в моих силах, но золото это хорошо. Золото в нашем мире самая надёжная валюта.

Вечером того же дня я познакомился с молодым онкологом Демиром Ананом, который, как и его дед, был по-европейски воспитанным мужчиной. Так ряды целителей пополнились ещё одним подвижником, получившим от меня десять тысяч розовых и красных плодов, а я заполучил себе отличного управляющего. Саглам сразу же взялся за работу и обеспечил меня такими товарами, которых я без него точно никогда не смог бы купить из-за их высокой цены. У меня ведь в то время было совсем немного денег. Правда, мой турецкий партнёр облегчил мои склады на несколько тысяч тонн и в конце концов сказал, что теперь золото понадобится только для новых закупок. Что самое интересное, он сумел таки пристроить даже то, что я никогда не мечтал сбыть с рук, но совсем не так, как я думал.

Вот кто бы кроме Саглама догадался, что из плазменные ружья, оружие огромной разрушительной силы, можно продать по частям? Стоило только снять с них небольшие, но невероятно мощные аккумуляторы, как они превратились во вполне безопасные плазменные резаки, которые можно было запитать от сети в двести двадцать вольт. С них даже не потребовалось снимать после этого приклады. Зато каждый аккумулятор мог спокойно крутить электродвигатель мощностью двести пятьдесят киловатт целых два месяца, после чего его нужно было заряжать всего пять дней, но напряжение должно быть не менее шести тысяч вольт на устройство размером в пол блока сигарет. Таких ружей и у меня было чуть ли не на целую армию, семьдесят тысяч штук и через два года я стал поставлять аккумуляторы в Китай по два миллиона штук в год и все они шли на производство электромобилей. В итоге, отправляясь на Алварию, я не испытывал особых волнений.

Советник Сай всё рассчитал правильно, и я появился на краю Большой Пустоши буквально в семи сотнях метров от черты города не слишком рано утром. Передо мной лежало несколько десятков метров мёртвой земли, потом начиналась ярко-зелёная полоса травы, а дальше, за невысокой изгородью виднелся роскошный сад, и справа от него оканчивалась улица. В прежние времена куда-то за мою спину вела от моря дорога, но после того, как тут были высажены алварии, ходить и ездить по ней перестали. Стоять на мёртвой, словно выжженной земле серовато-бурого цвета было невесело, и я двинулся вперёд и вправо, к улице, мощёной брусчаткой. С дороги, пересекавшей Большую Пустошь, занимавшую несколько тысяч гектаров, похоже, брусчатка была снята, причём уже давно.

Улица, к которой я подошел, оказалась весьма широкой и даже с тротуарами. По обе стороны на приличном расстоянии друг от друга стояли не просто дома, а самые настоящие небольшие замки, построенные в восточном стиле из белого и светло-коричневого камня или крупного кирпича. Алвари заметили меня сразу и тут же стали громко и возмущённо кричать. Не успел я войти в город, как ко мне бросилась агрессивно настроенная толпа живописно одетых мужчин, глядя на которых я сразу же повеселел. Похоже, что Сагги не ошибся с выбором товаров. Мужчины, все на вид юноши не старше двадцати лет, бежали ко мне, размахивая палками и даже короткими мечами или очень длинными ножами, истошно крича: — "Проклятый обманщик! Как ты посмел снова появиться в нашем городе?"

Всего в передовом отряде бежало человек двадцать. Алвари, как я уже это знал, ничем не отличались от землян и более всего действительно походили на южан, хотя и не были слишком уж смуглыми, что-то вроде испанцев или турок, но уж точно не индусы. Одеты они были в разноцветные шальвары, рубахи светлых тонов и разноцветные длиннополые, до середины бедра, куртки с рукавами чуть ниже локтя. Пуговиц на курках я не заметил, но они были подпоясаны либо широкими кожаными ремнями, либо яркими, цветастыми кушаками. Из глубины улицы ко мне бежало ещё под сотню мужчин, но в то же время несколько алвари, вскочив на двуногих животных, похожих одновременно на страусов и кенгуру, помчались куда-то в город, наверное, доложить князю Сонжару, что обманщик Сай снова объявился в Ребалахе, а значит опять быть какой-то беде.

Дойдя до начала улицы, я остановился. Толпа алвари, подбежавшая ко мне метров на пять, тоже встала. При этом все тотчас замолчали и принялись сверлить меня гневными взглядами. Похоже, что на мой счёт князь Сонжар всё же издал указ, приказывающий его подданным при встрече со мной быть сдержанными. Я стоял и широко улыбался, а Шапкин докладывал мне, что алвари очень рассержены, но им действительно приказано меня не трогать. Правда, многие из мужчин всё же были довольны тем, что им перепало от моих щедрот и они не могли нарадоваться на фонарики и вечные светильники, а также на многие другие полезные вещи. Ожидание не затянулось надолго, вскоре я услышал в глубине улицы, быстро заполнявшейся народом, а на ней, наконец, появились женщины, громкие крики.

Верхом на двуногом скакуне примчался в сопровождении двух десятков воинов в чешуйчатых полудоспехах князь Эршулан Сонжар, высокий, стройный юноша с аккуратной бородкой и смеющимся красивым лицом с большими, карими глазами. На его голове красовалась скромная золотая корона — обруч с зубчиками. Князь соскочил со своего зверя, отбросил в сторону поводья, шагнул ко мне и весёлым, задорным голосом громко воскликнул:

— Сай, старый звёздный бродяга! — присмотревшись, он удивлённо пробормотал — Нет, ты не Сай, хотя и немного похож... Кто ты, звёздный путешественник? Ты тоже Приносящий Дары, как и Сай?

— Князь Сонжар, я преемник Сайландоса и прибыл на Алварию, чтобы исправить некоторые ошибки прошлого и загладить перед тобой вину Сая. — с поклоном ответил я — Меня зовут Валерий и я Приносящий Дары. Позволь мне начать именно с этого. Вели алвари отойти назад, чтобы я смог развернуть свои контейнеры.

Князь быстро справился с волнением, ему понравилось, что я прибыл не с пустыми руками, но всё же поспешил сказать:

— Звёздный путешественник Валерий, если ты имеешь ввиду Большую Пустошь, то мы про неё давно забыли. Пройдёт ещё лет сорок, и она сама зазеленеет, а на Сая я не сержусь. У него и без меня много хлопот, так что все обиды остались в прошлом. Так вы теперь работаете вдвоём, Приносящий Дары?

— Нет, князь, Сай передал мне свою ношу и, наконец, отправился домой, — ответил я с грустной улыбкой, мне действительно было из-за этого несколько неловко, — он очень сожалел о том, что не смог найти для тебя и твоего народа нечто такое, что вас искренне порадовало бы.

Сняв с себя КОПСы, я отстегнул от них лямки и составил вместе, чтобы они образовали одно целое, после чего оттолкнул их в сторону Большой Пустоши и приказал Советнику увеличить их до максимального размера, чтобы ему было легче выставлять наружу транспортировочные контейнеры и все прочие модули. Позади меня стала быстро вырастать серебристая громадина и толпа, восхищённо ахнув, попятилась назад. На Алварии я собирался провести столько времени, сколько потребуется для того, чтобы разобраться если не во всём, то в самом главном. Плоды алварии целебной были для меня самым главным товаром, и потому число учёных за время подготовки к этой экспедиции увеличилось до семисот тридцати двух человек и это были люди из многих стран мира.

Из полутора тысяч роботов-андроидов, работавших раньше на Сая, а теперь ставших моими помощниками, триста сорок тех из них, кто пожелал заняться растениеводством и почвоведением, я придал учёным в качестве ассистентов и рабочих рук. Помимо этого мы закупили для нашего отряда больше двух тысяч единиц сельскохозяйственной техники, а также множество оборудования, потратив больше пятидесяти миллионов евро. Экипирована наша экспедиция была вполне достойным образом. Одних только электронных микроскопов мы купили для них двадцать штук, не говоря уже о другом научном оборудовании, но больше всего я надеялся на светлые головы и талант членов экспедиции, ведь все они были старыми, имеющими огромный опыт учёными с мировыми именами. Чтобы им было легче покрывать огромные расстояния, Алвария была на двадцать три процента больше, чем Земля, я передал отряду учёных пять из восьми больших флайеров, которые были переоборудованы в летающие лаборатории. С транспортом дела в этом мире обстояли плохо.

Мои КОПСы превратились в гигантское сооружение высотой в три километра с копейками, зависшее над Большой Пустошью на высоте в полтора метра, что произошло за каких-то две минуты. Через пять минут открылся огромный люк, выдвинулся вперёд и опустился на землю пандус и андроиды первым делом стали выводить наружу лошадей самой разной масти, а я громко сказал:

— Князь Сонжар, тех существ, которые на четырёх ногах, я передаю в дар тебе и твоему народу, а двуногих извини, не могу. — ко мне тут же подошли два андроида, держащие в поводу двух прекрасных, белоснежных арабских скакунов, жеребца и кобылу, и я, достав из кармана две морковки, стал кормить их и заодно объяснил — Не знаю, как называются ваши двуногие скакуны, но эти, которых мы называем лошадьми, точно бегают намного быстрее. А ещё они очень ласковые и любят людей, но за ними нужно ухаживать, как за детьми.

Глаза князя вспыхнули от восхищения, и Шапкин доложил мне, что Эршулан просто в восторге от моего щедрого дара. Скормив Леденцу и Молнии морковки, я вытащил из кармана ещё две и вручил их князю, сделав рукой жест, чтобы он угостил лошадей. Старый правитель, возраст которого, если Шапкин не ошибся, перевалил за тысячу лет, выхватил морковки у меня из рук и осторожно протянул их арабским скакунам, доставшихся нам чуть ли не в виде скелетов, обтянутых шкурой. Лошади тихонько заржали и приняли угощение, а Молния даже ткнулась своими мягкими губами в руку князя и тот восхищённым голосом воскликнул:

— Какие прекрасные животные! Валерий, ты делаешь мне просто невероятно щедрый подарок. Наши луршаги сильные и быстрые бегуны, но они весьма злые и непокорные, а потому не каждый алвари может с ними совладать, а у твоих лошадей такие мягкие губы, что я просто в восторге. Мне хочется коснуться их губами.

Весело рассмеявшись, я принялся гладить Молнию руками по морде и шее. Той нравилось, когда её ласкали, и она негромко заржала, а я чмокнул её в кончик носа и весело сказал:

— Эршулан, чтобы не любить лошадей, нужно быть конченым животным, подлецом и негодяем. Лошадь, мой друг, это самое преданное человеку животное, но это не единственный мой подарок. Я привёз тебе ещё и других четвероногих друзей, таких же быстрых, как и лошади. Сейчас их выведут мои друзья-учёные. Надеюсь, что и эти домашние животные тебе понравятся.

Думая о том, каких собак завезти на Алварию, мы остановили свой выбор на афганской борзой. В пару к лошадям афганы подходили лучше всего, причём мы отбирали не декоративных кобелей и сук с длинной шерстью, а рабочих, более короткошерстых, рослых и очень быстрых. Их мы привезли шестьсот пар, и я полагал, что получив в подарок жеребца и пару прекрасных охотничьих собак, ни один алварийский князь не останется равнодушен, а потому сказал:

— Князь, я передаю в твои руки шестьсот лошадей, а к ним шестьсот пар животных, главное предназначение которых — охота на небольших травоядных животных, которые бегают с огромной скоростью. Они тоже очень любят людей, и я думаю, что каждый князь захочет иметь у себя таких животных.

Андроиды вывели лошадей и те, увидев сочную траву, сразу же принялись её щипать. Советник Сай уже убедил меня в том, что трава на Алварии съедобная и потому я не дёргался. Князь между тем буквально вцепился в Леденца и Молнию, да ещё и зорко поглядывал на других лошадей белой масти. Тут послышался весёлый многоголосый лай афганов и из склада стали выходить с собаками на поводках наши юные, красивые учёные. Вот тут-то князя проняло окончательно и дело даже дошло до того, что его глаза не просто увлажнились, а наполнились слезами радости и восторга, а ведь он только выглядел юношей. Князь Эршулан повернулся ко мне и восхищённо прошептал:

— Какие красивые. Валерий, неужели они ещё и охотники? В наших степях им будет на кого охотиться.

— Было бы с кем, князь. — сказал я с улыбкой и добавил — А все эти юноши и девушки, Эршулан, великие учёные, которые сделают так, что алварию можно будет высаживать на одном и том же месте если не каждый год, то хотя бы через год. В моём мире они были древними стариками, но как только помолодели, сразу же согласились поработать в твоём. Отнесись к ним с должным уважением.

Нас окружила большая толпа учёных, и они тут же начали знакомиться с князем, одновременно говоря ему, что постараются разобраться со зловредным растением, превращающим плодородную почву в пустыню, если не во что-то похуже. Некоторые из них смело подходили к луршагам, и как только выяснилось, что эти животные с небольшими, но сильными и цепкими передними, пятипалыми лапами с острыми коготками — плотоядные, в ход немедленно пошло иное угощение — копчёная колбаса. Те от неё сразу же подобрели и вот что удивительно, злые луршаги тянулись к лошадям и совершенно не боялись собак, что заставило меня заулыбаться. Князь тоже обратил на это внимание и приказал вести новых друзей алвари к себе во дворец. Мне подумалось тогда, что лошади в нём не поместятся, но я ошибся. Они так приглянулись князю, что тот приказал разместить их на постой в нескольких больших павильонах, стоящих посреди огромного сада и тут же стал выяснять, что ещё кроме морковки любят лошади. То, что собаки любят мясо, он уже знал.

Часа через полтора, как только лошади были определены на постой, с собаками ведь было куда проще, их попросту разобрали придворные князя, в просторном дворе княжеского замка, а это было весьма внушительное сооружение, началось главное представление. Мы стали показывать Эршулану и его свите свои дары, которыми я хотел покрыть затраты на выращивание прежней партии Эликсиров и, как выяснилось, нам удалось сделать самое главное, потрафить вкусам алвари. Больше всего им понравились яркие, сверкающие ткани, особенно парча, да и гипюр тоже, особенно алварийкам. Приглянулись им также ковры, и даже посуда, особенно металлическая, изготовленная в арабском мире. От сложнобытовой техники мы пока что решили отказаться, ведь для неё требовалось электричество.

Однако, больше всего князю и его советникам понравились сёдла для лошадей и прочие предметы лошадиной экипировки. Леденца и Молнию, которых князь не захотел отпускать от себя и чтобы лошадям не было жарко, приказал установить для них навес, тут же оседлали. Эршулан, немного подумав, немедленно сел верхом на Леденца, а правнучка деда Вени взлетела на Молнию. Это были старые и мудрые лошади и хотя к ним вернулась молодость, они не стали вставать на дыбы и вообще выкаблучиваться. Они чинно прошли по двору, мощёному камнем, до самых ворот и вскоре мы услышали удаляющийся цокот копыт, но князь не стал уезжать далеко и через четверть часа вернулся. Его глаза горели от восторга и он, соскочив с Леденца, обнял жеребца за шею. Конь стоял перед ним спокойно и лишь слегка всхрапывал. Повернувшись, князь сказал:

— Валера-жос, Леденец не только быстрый конь, но ещё и очень умный. Он будет моим самым лучшим другом.

Роботы привезли следующий контейнер и когда стали выносить из него кофры с холодным оружием и охотничьими ружьями самого различного калибра, алвари радостно загалдели тотчас, как только они извлекли первое же подарочное ружьё с золотой насечкой. Это был "Браунинг" двенадцатого калибра под патрон "Супермагнум", отличное, но излишне мощное, на мой взгляд, ружьё. Взяв его в руки, я подошел к князю и, протягивая ему ружьё, с улыбкой сказал:

— Сай почему-то не хотел привозить на Алварию огнестрельное оружие, Эршулан, но я подумал и решил, что в этом не будет ничего страшного. Вы же не станете стрелять друг в друга.

Князь взял ружьё в руки, кивнул и ответил:

— Конечно, не станем. А с этой штукой можно будет охотиться на куршагов? Очень уж твоё ружьё маленькое. Как оно стреляет?

Мне пришлось показать, хотя где я и где оружие? Попросив народ разойтись, я велел андроидам отодвинуть контейнер подальше, развернуть его боком и поставить перед ним что-нибудь в качестве мишени. У нас собой ничего подобного не было, и потому откуда-то принесли мишень для стрельбы из лука и я, вложив в ствол патрон, стал целиться. Мишень находилась от меня метрах в семидесяти и была довольно большой, но когда я стал в неё целиться, сразу же сделалась до безобразия маленькой. Лучше бы я этого не делал. Когда я нажал на спусковой крючок, раздался оглушительный грохот, ружьё вылетело у меня из рук, а сам я упал на задницу, да ещё и перекувыркнулся. В общем, опозорился и мне пришлось подниматься на ноги под оглушительный хохот. Ружьё тут же подхватила Машенька Шумская, быстро перезарядила и сказала смеясь:

— Ну, что же ты, Валерочка, аккуратнее надо обращаться с оружием, — и тут же выстрелила навскидку, разнеся мишень в щепу, — с такими боеприпасами нужно быть предельно внимательным. Да, эти патроны "Супермагнум" серьёзная вещь, но у противотанковых ружей отдача была всё же побольше. Нет, мальчики, по мне самое лучшее оружие, это всё-таки снайперская винтовка.

Наглядно показав алвари, что пушки детям не игрушки, я тут же заторопился в дорогу и стал прощаться с князем, попросив отнестись к учёным, прибывшим с Земли, очень серьёзно. Попрощался я и со своими новыми друзьями, но никаких наставлений им не давал. Князь, подойдя ко мне, с сожалением в голосе сказал:

— Ты точно такой же, как и Сай, Валера-жос. Я всегда мечтал с ним поговорить, но он никогда не задерживался больше, чем на несколько часов. Очень жаль, я хотел поговорить с тобой.

Я развёл руками и ответил:

— Извини, Эршулан, но у меня очень много дел. Сам понимаешь, моё занятие обязывает меня быть постоянно в пути, но зато посмотри, сколько прекрасных собеседников я доставил в твой дом.

Оставив князя во дворе его замка, я сел в салон небольшого флайера, которым управлял андроид и мы, прежде чем лететь к моим КОПСам, всё же сделали несколько кругов над городом, привольно раскинувшимся на холмах на берегу моря. Роботы уже выгрузили все модули, оборудование и технику, а потому ничто не помешало мне, как только флайер влетел внутрь, уменьшить контейнеры в размерах, нацепить на себя и сделать следующий шаг. Хотя мне и хотелось задержаться во дворце князя, которого я даже толком не рассмотрел, я решил всё же последовать правилу представительниц древнейших из всех профессий и не суетиться под клиентом. Пусть сам разбирается с моими подарками. Тем более, что теперь мудрых собеседников у Эршулана хватало и тем не терпелось поговорить с ним.

Я торопился посетить ещё один мир, в котором Сай тоже каким-то образом сумел нажить себе врагов. Как выяснилось, мне срочно были нужны транспортировочные контейнеры, ведь мой предшественник разбазарил почти половину наличного запаса. Более пяти сотен пустых контейнеров я оставил на Земле, даже не зная, чем их смогут заполнить мои друзья, почти две сотни роботы выгрузили на Алварии и если дело пойдёт так дальше, то товары мне придётся перевозить в крапивных мешках. Все мои попытки воспользоваться металлоломом на дне океанов, закончились полным провалом. Корабли так заросли ракушками и всякими там кораллами, что с ними было лучше не связываться. Зато на Тернире с металлом всё было в полном порядке, там чуть ли не вся поверхность планеты усыпана разбитыми танками и прочей техникой а то, что весь этот металлолом был ещё и радиоактивным, Советника Сая ничуть не смущало. Его оборудованию были нипочём такого рода трудности.

Война на Тернире шла очень долго, почти сорок лет, но ещё дольше две группы тернирцев враждовали друг с другом, но в конце концов, уничтожив планету, поняли что с войной пора завязывать. Самым удивительным было то, что тернирцы каким-то удивительным образом выжили и что самое главное, не утеряли своей жизнестойкости. Они построили под поверхностью планеты множество подземных городов и жили там, мечтая возродить свою планету. Поэтому, собираясь сразу после Алварии отправиться на Тернир, мы решили, что туда не стоит ввозить ничего, кроме свежих овощей и фруктов, а мои транспортировочные контейнеры обладали таким свойством, что продукты питания не пропадали в них чуть ли не столетиями.

Имея за плечами почти две тысячи контейнеров, заполненных до отказа всеми теми овощами и фруктами, которые я только мог тайком купить на Земле, я надеялся на то, что тернирцы не станут переносить на меня грехи Сая. Однако, прекрасно понимая, что и этого может быть мало, я решил перед Терниром, где меня точно не ждали с распростёртыми объятьями, заскочить буквально на полчаса на Рестию, где мой предшественник наоборот, зарекомендовал себя с наилучшей стороны, но и там мог оскандалиться. Советник Сай, когда я спросил, где же мне разжиться нужными металлами, говоря о Тернире, тут же сказал, что мне нужно провести эксперимент над рестийскими драгенариями — гигантскими моллюсками, похожими на земные перловицы. По его словам, драгенарии были живыми фабриками по очистке воды от всяческих загрязнений.

Когда же я поговорил на эту тему, то выяснилось, что драгенарии это самый настоящий бич Рестии, так как они в скором времени грозились заполонить все водоёмы этой планеты. Хотя драгенарии росли не так уж и быстро, они были бессмертными существами, обладавшими невероятно прочными раковинами, и при этом давали очень большое потомство. С одной стороны было заманчиво расселить эти ракушки по всем "зелёным" планетам, чтобы обеспечить всех чистой водой, но ведь это же рано или поздно уничтожит их. Драгенарии просто вытеснят всех с планеты, точнее из её водоёмов. Если выяснится, что та ядовитая дрянь, в которую превратились воды Тернира не в состоянии убить моллюсков, то с их помощью можно будет сначала очистить его мировой океан, а потом как-нибудь избавиться от этих живых очистных сооружений.

Сай почему-то побоялся отвезти на Тернир парочку драгенарий, но я-то не он и мне там некого бояться! Поэтому я сразу же отправился на Рестию и, шагнув с Алварии, вышел на высоте в пять километров и завис в воздухе. Мой защитный костюм умеет летать, но для того, чтобы найти подходящее место на планете, мне пришлось дать Советнику команду, и тот выставил наружу небольшой глайдер, летающий скейтборд длиной в четыре метра и шириной в метр. Стоя на нём, я помчался вперёд. Подо мной пока что расстилался континент, но уже через двадцать минут я летел над мелководным морем. Встреча с рестийцами не входила в мои планы, и потому я снизился только тогда, когда увидел внизу водную гладь, а на ней ни одного парусного судна или рыбачьей лодки.

На Рестии в то время только-только началась эпоха пара, но рестийцы в ней задержались ненадолго. Ещё через десять минут я плыл под водой и вскоре нашел на дне, сплошь покрытом гигантскими раковинами, парочку драгенарий длиной метров по пятнадцать и увеличил свои контейнеры до минимального загрузочного размера. Из люка выплыл наружу транспортировочный контейнер, верхом на котором сидело восемь андроидов и мои помощники быстро загрузили в него две ракушки. Ещё через пятнадцать минут я был готов к тому, чтобы шагнуть на Тернир в то место, где Сай был в последний раз. Мне почему-то показалось, что так будет удобнее, не с чистого же листа начинать. На эту планету я вошел не совсем удачно, то есть попал под дождь, но не совсем обычный.

Это была так называемая сухая чёрная гроза, когда небо закрыто клубящимися чёрными тучами, сверкают молнии, грохочет гром, со страшной силой дует ветер, а с неба сыплется какая-то чёрная, липкая дрянь в виде небольших червячков. Если бы я был одет не в свой защитный костюм, а в тернирский защитный скафандр, то его пришлось бы выбросить, так как эта дрянь была мало того, что ядовитой, так ещё и радиоактивной. От меня её отталкивал мой энергетический скафандр, но мне всё равно пришлось помучиться из-за ураганного ветра, и опять-таки меня выручил защитный костюм, точнее его силовые присоски на массивных бутсах, похожих на гриндерсы.

Пунктом моего назначения был небольшой подземный город Ловберн, но поскольку я хотел посмотреть на настоящий Тернир, то вышел не в подземелье, а на его поверхности, на большой транспортной площадке. Из-за нелётной погоды все флайеры находились в ангарах, так что мне тоже следовало идти к ближайшему шлюзу. Передо мной немедленно появилась карта-схема и маршрут, нарисованный зелёной линией. Изгибаясь под ударами ветра, я пошел вперёд и через полчаса, пролив семь потов, добрался до шлюза. Кодов я не знал, а потому просто нажал на кнопку вызова. Минуты через полторы я услышал возмущённый женский вопль:

— Сай, мерзавец, как ты посмел здесь появиться? Чтоб в тебя угодила самая большая молния, подлец! Убирайся прочь!

Переведя дух, я громко крикнул в ответ:

— Извините, но я не Сай! Меня зовут Валера и я совсем другой человек. Будьте добры, откройте мне люк. Тут дует.

Тут же я услышал:

— Ой, вы точно не Сай! Извините, я обозналась. Подождите немного, я приготовлю дезактивационную камеру.

Минуты через три люк открылся и я вошел в него, чтобы очутиться небольшом тамбуре. Минут тридцать в меня били со всех сторон тугие струи воды и только потом мой защитный скафандр стали обдувать горячим воздухом. Наконец атмосфера снаружи сделалась вполне приемлемой и мой защитный шлем, словно испарился, а ещё через несколько секунд открылся второй люк и я увидел перед собой длинную не сильно ярко освещённую галерею и небесной красоты девушку в золотистом комбинезоне. Девушка улыбалась мне так искренне и радостно, что я и сам расплылся в довольной улыбке, отчего юная красавица заулыбалась ещё задорнее и обаятельнее. Слегка кивнув, юная тернерийка представилась мне:

— Меня зовут Сантия, а вы, наверное, сменили Сая на его посту? Проходите, сегодня в Лобверне из-за чёрной грозы в городе нет никого кроме меня и роботов. Как же вы прошли так неудачно, Валерий? Даже Сай боялся чёрных гроз.

— Да, вот так уж вышло, Сантия, — ответил я, входя в галерею и смеясь пояснил, — хотел посмотреть на голубое небо, а вместо этого увидел сплошные чёрные тучи и жуткие молнии. Сегодня у вас довольно паршивая погода.

Девушка вздохнула и сказала с горечью:

— У нас никогда не бывает голубого неба. В лучшем случае оно мутного, серо-зелёного цвета. А вам в пору выдать нагрудный знак "Человек грозы", Валерий.

Сказав так, девушка протянула мне круглый значок, на котором был нарисован чёрный кулак, сжимающий молнии и написано сверху и снизу "Человек грозы". Посмотрев на значок, я зажал его в кулаке, развёл руками и честно признался:

— Знаете, Сантия, меня эта ваша гроза тоже напугала. Ну, что же, пойдёмте в какое-нибудь большое помещение, и я покажу, какие фрукты я вам привёз. Скажите, Сантия, вы любите фрукты?

Девушка вздохнула:

— Я даже не знаю, что это такое. Вернее знаю только из книг и ещё кинофильмов. У нас не выращивают ни овощей, ни фруктов, одни только водоросли и дрожжевые бактерии. — почему-то нахмурив брови, юная красавица, на вид тернирийке было не больше двадцати, тут же сказала, как отрезала — Нам не нужны ваши овощи и фрукты.

— Почему это? — изумился я — Поверьте, они все свежие, нет ничего замороженного, спелые и очень вкусные. К тому же я принёс их очень много, почти двести тысяч тонн и мои друзья отбирали только те, которые будут для вас самыми полезными.

На лице девушки появилась болезненная гримаса и она ещё более решительным тоном сказала:

— Хотя вы и не Сай, Валера, всё же говорите точно так же, как и он. Ему я уже однажды это объясняла, теперь объясню вам. Мы вполне способны обойтись без чьей-то помощи и нам от вас почти ничего не нужно, Приносящий Дары. Единственное, что мы готовы обменять у вас на что угодно, это те целебные плоды, которые однажды принёс нам Сай. Хотя мы используем их только в самых сложных случаях, они уже заканчиваются. Поймите, Валера, мы ещё не можем, не в состоянии сами выращивать овощи и фрукты. Поэтому мы не имеем права принять от вас их даже в дар. Простите, если я обидела вас, но есть две темы, на которые на Тернире с вами никто не станет разговаривать, это поставка на нашу планету натуральных продуктов питания и эвакуация на другую планету. Похоже, что Сай этого так и не понял.

Ну, что же, я хотя бы узнал, что тернирийцы стойкий народ и достойны уважения. Поскольку мы так и не сдвинулись с места, я кивнул, словно соглашаясь с девушкой, и спросил:

— Сантия, мы что, так и будем тут стоять? Раз уж я здесь, может быть вы покажете мне ваш подземный город.

Девушка вздохнула и проворчала:

— Вы такой же настырный, как и Сай, Валера.

Если девушка тебя с кем-то сравнивает, значит, она относится к тебе с подозрением. Поэтому я поспешил сказать:

— Сантия, поймите меня правильно, мне нужно узнать о Тернире, как можно больше. Возможно, что я смогу вам помочь.

— А разве Сай ничего вам не рассказал о нашей несчастной планете? — удивлённо спросила девушка и добавила — Впрочем, это на него похоже. Он ведь всегда торопился и ни во что не хотел вникать. Хорошо, пойдёмте на командный пост города. Там я включу главный компьютер, и вы сможете получить все нужные сведения.

Девушка поманила меня за собой и пошла к небольшому открытому электромобилю, похожему на древний "Виллис". Она села за руль, а я, сняв с себя контейнеры, примостился рядом на пассажирское сиденье и решил кое-что прояснить:

— Сантия, поймите, я не Сай. С этим парнем я разговаривал всего часа два с половиной, не больше. Он передал мне оборудование Приносящего Дары и тут же ушел на свою планету. Поэтому первое, что я хотел бы знать — как ему удалось поссориться с целой планетой? Поймите меня правильно, это не праздное любопытство. Я просто не хочу повторить его ошибку.

Этим я снова заставил Сантию нахмуриться, но девушка сердилась недолго и вскоре ответила:

— Валера, я бы не сказала, что Сай поссорился со всем Терниром. Наоборот, некоторые люди говорят, что он поступил правильно. Он обрёл себе врагов только в нашем городе.

— Ну, и что же он сделал? — спросил я, видя, что девушка не спешит рассказать о проступке Сая.

Резко увеличив скорость, Сантия чуть ли не прорычала:

— Этот мерзавец похитил Вианту, когда та родила от него сына, похитил вместе с ребёнком, хотя она и не хотела покидать Тернир. Вианта была моей лучшей подругой, мы вместе работали в биолаборатории, выводили новые штаммы дрожжевых бактерий. Поэтому я ненавижу этого мерзавца. Он поступил подло.

Сай сразу же вырос в моих глазах чуть ли не в десять раз, но говорить об этом девушке было опасно. Теперь я понял, почему он решил выйти в отставку. Не зная, что и сказать, я решил просто промолчать. Проехав по галерее, с одной стороны которой я видел через иллюминаторы какую-то тяжелую технику, Сантия повернула направо и дорога пошла под уклон. Мы ехали по какому-то большому туннелю прямоугольного сечения вниз и вскоре оказались в какой-то огромной подземной пещере. Мы выехали на кольцевую дорогу, и я почему-то сразу сообразил, что эта круглая пещера, заполненная внутри переплетением стеклянных, обрешеченных металлом труб висячих коридоров и двух, трёхэтажных жилых блоков, образовалась в результате подземного термоядерного взрыва.

Так оно и было на самом деле, как я выяснил в дальнейшем. Пока девушка не повезла меня к компьютеру, я попросил её:

— Сантия, я не очень-то разбираюсь в земных компьютерах, так что вряд ли найду общий язык с тернирийским, если он, как мой Советник, не станет отвечать на мои вопросы. Вы не могли бы мне просто рассказать о вашем городе, а ещё лучше о вашей работе. Как я понял, вы учёный-биолог, а мне хотелось бы поставить на Тернире один научный эксперимент.

— Так вы тоже учёный, как и Сай? — возбуждённо воскликнула девушка, и мне сразу же взгрустнулось — Правда, Сай астрофизик, но нам сейчас пока что не до звёзд.

Чтобы не создавать о себе иллюзий, я решительно сказал:

— Нет, Сантия, я не учёный. — всё-таки у меня из груди сам собой вырвался вздох и я объяснил ей ситуацию — Я простой торговец и поэтому Сай решил сделать меня Приносящим Дары, что практически одно и тоже. Он почему-то подумал, что я справлюсь с этим делом.

Девушка вежливо улыбнулась, кивнула и сказала:

— Да, я профессиональный учёный-биолог, Валера, — и уже с гордостью добавила, — я уже капитан лейтенант биологической службы и руковожу лабораторией экспериментальной биологии, а какой эксперимент хотите поставить вы, тем более научный? Вы же не учёный, а простой торговец. Торговля, как мне кажется, очень далека от науки.

Девица явно вздумала поехидничать, и я решил не оставаться в долгу и ответил ей той же монетой, к тому же перейдя на ты:

— Тоже мне, учёный-биолог без биологии. Можно подумать, дрожжи не смогут обойтись без твоих штампов. — девушка прикусила губу и опустила взгляд, а я спросил, как ни в чём не бывало — Сантия, у вас тут есть какие-нибудь установки биологической очистки той ядовитой гадости, которая у вас льётся с неба вместо воды?

Сантия вздрогнула и быстро ответила:

— Воду с поверхности мы пока что не можем очистить, но в каждом городе у нас есть станции биоочистки. Отвезти тебя туда?

— Нет, — замотав головой, отказался я, — с этими делами вы и сами справитесь. Мне нужно найти небольшое озеро с вашей ядовитой водой и посмотреть, смогут ли с ней справиться мои станции биоочистки. У тебя есть что-нибудь подобное на примете? Желательно, чтобы над этим местом можно было установить крышу, чтобы в это озеро новая гадость не лилась и не сыпалась с неба.

Резко остановив электромобиль, девушка спросила:

— А что это за станции? Я могу на них взглянуть?

— Запросто, — ответил я, достал из кармана коммуникатор и приказал секретарю, — Шапкин, изобрази драгенарию.

Как только я положил коммуникатор на портприз джипа, сразу же появилась голограмма, показывающая, как мои помощники заталкивают огромные ракушки в транспортировочный контейнер и девушка, обиженно заморгав, воскликнула:

— Это же какие-то ракушки!

— Вот я и говорю, что ты биолог без биологии, — снова подколол я Сантию, — ясное дело, что не поросята, только знаешь, каждая такая ракушка перекачивает за год несколько сотен миллионов кубометров воды и всасывает в себя грязную, а выпускает назад такую чистую, что уже никакие станции биоочистки не нужны. Если ваша вода их не убьёт, тогда я смогу притащить на Тернир миллионы драгенарий и вам за это рестийцы ещё и денег заплатят. Сами деньги вам не нужны, а вот свежие овощи и фрукты с Рестии, они, между прочим, для вас съедобные, вы точно сможете получать каждую неделю. Вам ведь всё равно придётся построить большой складской терминал, причём не под землёй, а на поверхности Тернира. С этими драгенариями есть только одна проблема, они бессмертные и очень плодовитые. На Рестии от них не протолкнуться, скоро все океаны и моря заполонят.

Девушка снова прикусила губу и Шапкин моментально сказал, о чём она в данный момент думает, а мысли её были просты: — "Если наша ядовитая вода не убьёт драгенарий, то мы сможем в сотни раз сократить сроки возрождения Тернира. Сантия, решайся. Пока в городе нет никого, ничто не вешает тебе поместить драгенарий в водоём испытательного полигона. Не выходить же в грозу наружу. А этот новый Приносящий Дары вроде бы неплохой парень. Во всяком случае не такой вредный, как Сай, да, и посимпатичнее него." В общем я сразу же мысленно приказал ему больше не читать мысли этой девушки. Это было бы по отношению к ней нечестно.

Глава 6

Тернир снова в опасности

На Тернире мне пришлось задержался на три с лишним недели по двум причинам, во-первых, из-за драгенарий. Во-вторых, узнав от Шапкина, что я симпатичен девушке, мне сразу же захотелось повторить подвиг Сайландоса, похитившего Вианту, а для этого мне нужно было добиться от Сантии взаимности, что выглядело весьма проблематично. Что ни говори, а я для неё был просто торговец, она же, к своим двадцати шести годам, уже успела получить докторскую степень и руководила биологической лабораторией. Вот и получалось, кто я и кто она? К тому же я ей чуть ли не в отцы годился, но очень уж она мне понравилась. Поэтому, приказав Шапкину не читать мысли девушки, я решил всё же попытать счастья. На Земле мне такие девушки не встречались ни разу. Правда, уже очень скоро я понял, что взялся решать очень сложную задачу, но в тот момент думал, что быстро добьюсь своего. Сухая чёрная гроза бушевала с такой силой, что из-за неё было невозможно вести никакие работы на поверхности планеты и потому всех рабочих перебросили на другие участки, а вместе с ними уехали и учёные. Поэтому я мог спокойно ухаживать за девушкой, хотя уже очень скоро мои ухаживания приобрели весьма странный характер. Но тогда Сантия, подумав, сказала:

— Валера, у нас в Ловберне есть подземный испытательный полигон с большим и глубоким озером посередине. Это ведь не обычный подземный город, как остальные, а научно-исследовательский центр возрождения Тернира. Большинство работ проводится снаружи, но наши некоторые разработки испытывать снаружи нельзя. Ты сможешь выгрузить драгенарий там? Сай всегда говорил, что ему нужно как можно больше места.

Подумав о своём, пожав плечами, я ответил:

— Посмотрим. Если я смогу увеличить хотя бы один контейнер до минимального загрузочного размера, то всё получится. Между прочим, Сантия, рестийцы чем только не пытались отравить драгенарий, всё без толку. Их ничто не берёт, ни одна кислота, даже если их в неё погрузить. Они просто закрывают створки и впадают в спячку. Убить их можно, но для этого нужно очень долго держать в огне.

Девушка усмехнулась и спросила:

— Валера, а не проще стерилизовать взрослые особи, чтобы они больше не размножались? Тогда и драгенарии можно будет не уничтожать. Пусть живут вечно и очищают воду.

Широко улыбнувшись, я ответил, не думая о последствиях:

— Хотя я и не учёный, Сантия, а всё же не дурак. Если ты найдёшь способ стерилизовать драгенарий, и они при этом не наложат на себя с горя руки, то Тернир на пару с Рестией станет поставщиком одного из самых ценных товаров — живых фабрик по очистке волы. Вот уж что-что, а чистая вода нужна всем. Так что вези меня к этому полигону, посмотрим, что он из себя представляет.

Девушка увеличила скорость и вскоре снова свернула в какой-то туннель, по которому поехала вниз. Через четверть часа мы добрались до самого нижнего уровня подземного города-института и остановились в просторном, но всё же большом ангаре возле огромного люка, заставленном контейнерами. Площадка перед входом была достаточно большой для моего контейнера. Недолго думая, я выбрался из электромобиля, и направился к нему, весело сказав по пути:

— Сейчас ты запустишь меня внутрь, и я сам там во всём разберусь. Если полигон имеет в поперечнике хотя бы триста метров и сотню метров в высоту, то я выставлю наружу транспортировочный контейнер, а всё остальное сделают роботы. Они не люди и потому не отравятся вашей ядовитой чёрной водой.

Сантия громко и испуганно вскрикнула:

— Ты что, сошел с ума? Концентрация ядовитых веществ внутри полигона в десять раз больше, чем на поверхности и единственное чем он предпочтительнее, это тем, что там не дует ветер. А ещё называешь себя умным человеком. Ты же таким образом пропитаешь ядом свой контейнер и всё, что в нём находится.

Посмотрев на девушку, я мысленно запросил информацию у Советника и тот успокоил меня, но всё же посоветовал сделать перегрузку, чтобы успокоить девушку, если хочу накормить её фруктами. Кивнув, я усмехнулся и приказал учёному капитану от биологии:

— Хорошо, я сейчас смотаюсь куда-нибудь и перегружу транспортировочный контейнер, а ты быстро убери отсюда всё это барахло.

— Это не барахло, а научное оборудование, — вспылила Сантия.

— А мне по барабану! — рассердился я — Выполняй немедленно, что тебе приказано, капитан-биолог дрожжевых войск.

Чуть раньше Советник сказал мне, что он рассчитал точку выхода на Землю и я, круто развернувшись на пятках, тут же вошел в свой магазин и направился к холодильнику с мороженным. Взяв четыре больших рожка, замороженных в камень, я подмигнул помолодевшей продавщице бабе Вере и вышел через заднюю дверь во двор. Там я быстро увеличил сначала оба больших контейнера, затем малый и роботы-андроиды быстро осуществили перегрузку. Ко мне подбежало несколько моих помощников, чтобы спросить, как идут дела, но я, сказав, что всё в полном порядке и для волнений нет причин и, покрутившись на Земле полчаса, мороженое даже не успело растаять, ведь у нас в Деревне дело полным ходом шло к зиме, вернулся на Тернир. Зато теперь я был готов войти в ядовитую пещеру. Правда, на этот раз я уже не собирался прогибаться перед этой девицей, которой вздумалось покомандовать мною.

Сантия, пока я отсутствовал, вызвала два десятка роботов и те сноровисто освобождали ангар от контейнеров. Подойдя к девушке, я демонстративно откусил кусочек рожка, проглотил его, не дождавшись, пока мороженное растает во рту, и спросил:

— Мороженное будешь?

Девушка, взглянув на яркие, красочные упаковки, спросила:

— А что это?

— Да, уж, не дрожжи чай, — ехидно ответил я, — а мороженное. Это такое лакомство, но мне бесполезно тебе говорить, из чего его делают. Всё равно не поймёшь. Скажу только одно, оно холодное, но сладкое и очень вкусное. Если не хочешь, я и сам все четыре слопаю. Ты же учёный, — добавил я и облизнул мороженное, — а настоящие учёные обычно такие вещи на вкус пробуют.

Сантия улыбнулась и согласилась с моими доводами.

— Ну, если только попробовать.

Открыв упаковку, я вручил ей оба мороженных мы отошли в сторонку и стали вместе наблюдать за тем, как роботы освобождают ангар. Мороженое девушки понравилось, но я уже представлял себе, какими будут последствия и заранее к ним приготовился. Как только последний контейнер был вывезен, я быстро увеличил карманный КОПС, тот занял совсем мало места, и Советник, раздвинув створки входного люка, немедленно перекрыл его силовой защитой, похожей на зеленоватую плёнку. Роботы выдвинули через неё транспортировочный контейнер. Он каким-то непонятным мне образом сделался совершенно прозрачным, и Сантия увидела, какие огромные драгенарии лежат в нём. Девушка, которая уже покончила со вторым мороженным, подбежала поближе и громко воскликнула:

— Валера, но там внутри находятся ещё и совсем маленькие драгенарии, а вместе с ними плавают какие-то существа. Ты привёз их специально или они попали туда случайно?

— Эх ты, учёный-биолог, — насмешливо сказал я, — не можешь рыбок от зайца отличить. Я, кстати, специально прихватил как этих двух монстров, так и их молодь вместе с морской водой и всем, что плавало рядом, чтобы ты могла изучать драгенарий в их естественной среде обитания. Между прочим, все эти метания были напрасными. Как ты видишь, внутреннее пространство моего малого КОПСа защищено силовым полем и я войду сейчас внутрь, Советник Сай откроет сначала люк, роботы пододвинут аквариум вплотную к силовому полю, потом Советник откроет уже его и они вытолкают наружу драгенарий, а всё остальное останется, и я вернусь обратно. Меня, кстати, можно было и не мыть в семи водах. К моему энергетическому скафандру никакая дрянь не прилипнет. Пойми, Сантия, я ведь не простой торговец, а Приносящий Дары и такое оборудование, какое имеется у меня, у нас на Земле если и смогут изготавливать, то лет эдак тысяч через двадцать. Ну, всё, парни, шестеро забирайтесь в аквариум, а остальные заталкивают аквариум обратно. Начинаем работать, ребята, нам нужно как можно быстрее превратить этот полигон в настоящий оазис с пальмами и поющими птицами.

Сантия поначалу пристыжено опустила глаза, но через несколько секунд возмущённо воскликнула:

— Зачем ты тогда приказал мне освободить технический зал? Ты решил поиздеваться надо мной, да?

— Ой, блин, и это говорит учёный? — всплеснув руками, заголосил я, как на базаре — А голову что, включить лень? Милая, забудь о том, что там когда-то был полигон с особо опасными условиями. После того, как драгенарии начнут фильтровать воду, это будет опытный участок по очистке всего Тернира от той отравы, в которую вы превратили свою атмосферу, воду и почву. А раз так, то здесь нужно будет разместить пункт наблюдения. Вам же, учёным, захочется отравить тот оазис, который я создам, не раз и не два.

Одарив меня нелестным взглядом, как хорошо, что я запретил Шапкину её мысли, девушка кивнула и согласилась:

— Да, ты, пожалуй, прав.

Голос у Сантии уже был слегка хрипловатым и я заторопился. Она открыла мне люк тамбура, и вскоре я вошел на полигон и ахнул, ведь это был целый полигонище диаметром километра в три, огромная чаша с неровным ландшафтом, на дне которой чернело круглое озеро диаметром с километр. Полетев к нему, я быстро увеличил карманный контейнер и из него, словно две подводные лодки, одна за другой вылетели драгенарии. Уменьшив контейнер, я засунул его в нагрудный карман и нырнул в глубины чёрного озера. Драгенарии ещё не опустились на дно, как уже приоткрыли свои створки сантиметров на тридцать и принялись всасывать в себя не слишком прозрачную воду. Они были похожи на громадную, широкую лягушачью голову, только без глаз и чистая вода, создавая немалую тягу, выходила у них, как бы за ушами из двух овальных отверстий.

Шапкин немедленно взял пробы чистой воды и сказал, что её вполне можно пить. По его оценкам, воды озера должны были очиститься всего за два дня, что меня полностью устраивало. Больше всего мне хотелось войти сюда вместе с Сантией и искупаться в озере, на берегах которого будет зеленеть трава, кустарники и расти деревья. Живность сюда можно будет завезти с Земли, что-нибудь тропическое и не сильно кусачее. Между тем, мне нужно было поторапливаться, и я свечкой взлетел вверх и направился к шлюзу. На этот раз девушка не мыла меня так основательно. Когда я вышел к ней, она уже была никакая. Сделав озабоченное лицо, я спросил:

— Сантия, что с тобой? На тебе лица нет. Ты не заболела?

— Не знаю... — простонала девушка — Валера, мне плохо.

Широко осклабившись, я глумливо спросил:

— А чего ты ещё хотела? Слопала два мороженных, причём изготовленных не из стерильных продуктов, и думала, что ты не заболеешь после этого? Могу тебя обрадовать, у тебя ангина и твой организм с его искусственным иммунитетом, не знает, как с ней бороться. Если лечить тебя вашими средствами, Сантия, то ты можешь того, дуба врезать, то есть умереть. Поэтому, срочно прими два плода алварии и с тебя эту хворь, как рукой снимет всего за пять минут. И не вздумай отказываться, а то ведь точно умрёшь!

С таким напутствием я достал пробирку и вынул из неё розовый шарик плода алварии. Девушка отшатнулась и просипела:

— Валера, но это же Эликсир Здоровья, его дают только по распоряжению главного врача даже не города, а целой зоны.

Насильно затолкав шарик в рот девушки, я прорычал:

— Ох, и здоровы же ваши начальнички командовать. — заталкивая второй шарик, я насмешливо сказал — Это не из их, а из моих личных запасов. Поняла? Поэтому я сам решаю, кого и чем лечить.

Как всегда, действие Эликсира Здоровья было невероятно стремительным, и уже буквально через минуту Сантия почувствовала себя значительно лучше и сердито спросила:

— Ты сделал это мне назло?

— Нет, — возразил я, — не назло, а специально. Потому, что ты упрямая и вредная. Заставить тебя принять плоды алварии я мог только под угрозой быстрой и неминуемой смерти, а всё именно так и было. Фиг его знает, что ты ещё подхватила вместе с ангиной. Ну, ладно, давай забудем про это и снова станем друзьями и партнёрами. Мы ведь проводим этот эксперимент вместе? Или ты всё ещё сердишься?

Сантия хотя и молча, но всё же отрицательно помотала головой, показывая мне, что не сердится, а Шапкин сказал: — "Валерий, у тебя очень странные методы ухаживания." Я не стал ему отвечать, а взял девушку за руку отвёл подальше от шлюза и снова увеличил малый КОПС, чтобы достать из него контейнер с образцами фруктов и самых вкусных овощей, а также ещё много чего. Советник Сай за те полчаса, что я находился на Земле, успел перетасовать свои запасы и потому выставил наружу даже кое-что из научного оборудования, но самое главное, огромный трёхмерный экран. Роботы-андроиды быстро установили его, семеро этих парней, которым не были страшны никакие яды, вошли внутрь и вскоре, сидя за пультом перед трёхмерником мы смогли увидеть, как идут у нас дела. Вообще-то смотреть было не на что, и я потащил Сантию к контейнеру с фруктами, к которому был пристроен прилавок также с трёхмерным экраном, и строго сказал:

— А теперь, моя милая, я хочу, нет, даже не хочу, а требую, чтобы ты попробовала все те фрукты, на которые я тебе укажу. Пойми, Сантия, мне нужно начисть рожу вашему начальству. Понимаю, оно посадило вас на водоросли и дрожжи не от хорошей жизни, а по той единственной причине, что у вас не хватает чистой воды для гидропоники. Поэтому я и хочу превратить ваш полигон в зону отдыха, куда все рабочие и учёные смогут приходить пусть даже через пять дней на шестой по графику. Точно такие же оазисы можно ведь создать в каждом подземном городе, а помимо них ещё и оранжереи с теплицами. Так что не надо упрямиться. Лучше сделай, как я прошу.

Девушка посмотрела на меня исподлобья и спросила:

— Откуда ты знаешь, что нам не хватает воды?

— Тоже мне, нашла загадку, — фыркнув, ответил я, — а зачем тогда вам нужны именно станции биоочистки? Знаешь, мне даже не хочется думать о том, чем вы кормите водоросли на первоначальном этапе, а потому прошу даже не предлагать вашу еду. Я этого не переживу.

Пододвинув к прилавку два удобных стула с высокими спинками, я быстренько заказал для девушки ассорти из клубники, черешни, мандарин, груш, узбекского винограда без косточек и кусочков дыни сорта "Гуляби". Сантия, посмотрев на меня своими удивительными, яркими изумрудными глазами и спросила:

— А мне не станет снова плохо, Валера?

Я широко улыбнулся и успокоил её:

— Вот теперь точно не станет, Сантия. Всё, что находится в моих контейнерах, подвергается обработке стерилизующим полем, а оно убивает не только бактерии и микробы, но даже вирусы. Живых существ это не касается, но даже в них ослабленное стерилизующее поле уничтожает все болезнетворные микробы и вирусы. Поэтому ты можешь кушать фрукты совершенно спокойно. Некоторые из них сорваны с деревьев и кустов совсем недавно, а потому в них полно витаминов, которых вам всем так не хватает. И вообще, Сантия, после того, как ты проглотила два плода алварии, тебе нечего бояться. На тебя далеко не каждый яд теперь подействует. Между прочим, я доставил на Алварию целый отряд таких учёных, которые лучше всех на Земле разбираются в растениях, и очень надеюсь, что они смогут разобраться с этим вредным растением. Ты в курсе, что алвария целебная это та же термоядерная война, только без взрывов?

Девушка, отправив в рот ягоду клубники, с удивлением вскинула брови, потом кивнула и со вздохом сказала:

— Да, я знаю об этом, Валера. Сай вырастил для нас сто миллионов доз этого удивительного природного эликсира, и из-за этого огромное пространство на планете Алвария превратилось в мёртвую пустыню. Хорошо, что хоть не такую ядовитую, как наша. — земные фрукты так понравились тернирийке, что та замолчала и стала быстро кушать предложенное мною ассорти, а я молча смотрел на неё и улыбался. Через полчаса она взглянула на меня и предложила — Валера, давай не станем никому говорить, что мы собираемся превратить испытательный полигон в оазис. Эта буря продлится не меньше трёх, а то и четырёх недель, так что мы можем успеть. Правда, мы не сможем озеленить его, если ты не привезёшь откуда-нибудь растения. А ещё я хотела бы, чтобы в озере плавали рыбы, а на берегу жили какие-нибудь животные. Только маленькие. Большие там не поместятся.

— А как я этого хочу, Сантия, — сказал я улыбаясь — Тогда я предлагаю тебе немедленно отправиться ко мне на Землю. Мне как-то рассказывали, что в Новой Зеландии очень мирная природа. Там нет ядовитых змей и насекомых. Поэтому я хочу показать тебе именно этот остров, и ты сама решишь, стоит ли мне его немного пограбить или нет. Мои роботы отличные охотники. Они кого угодно поймают. Думаю, что в таком случае озеро нам будет лучше сделать маленьким заливом, а на берегу построить ещё одно и сделать так, чтобы из него вытекала небольшая речка, водопадом падала вниз и стекала в залив. Советник Сай говорит, что это будет несложно сделать и что ваши технологии позволят повторить всё в каждом подземном городе.

Сантия задумалась на пару минут и согласилась. На Землю мы отправились через несколько минут и провели несколько часов на пустынном берегу какого-то залива на Северном острове. Не знаю, посещали нашу планету какие-то другие инопланетяне, скорее всё-таки нет, а раз так, то Сантия стала второй инопланетянкой после Сая. Мы с ней даже искупались, причём прыгали в воду, выбегая прямо из моих апартаментов. У девушки не было купальника, но в моих закромах чего только не найдётся. Так что ей было из чего выбрать. Слишком долго оставаться на Земле мы не могли, а потому вскоре вернулись, но самое главное Советник Сай, который выпустил множество миниатюрных зондов, смог предоставить нам исчерпывающую информацию об этом острове в Южном полушарии. Теперь уже не я, а Сантия загорелась желанием создать на Тернире маленький уголок Земли, а я тут же начал его исполнять.

Оставив девушку изучать флору и фауну Новой Зеландии по материалам, собранным Саем, я отправился прямиком в Австралию, чтобы встретиться там с самыми старыми учёными-биологами и зоологами. Завербовать их не составило особого труда, причём в весьма большом количестве. Отправиться на планету, расположенную хотя и в Рукаве Ориона, но на расстоянии в двенадцати тысячах световых лет от Земли, им уже было интересно. Правда, возможность рассказать учёным Тернира о настоящей природе, их хотелось ещё больше. К тому же я сразу сказал, что они смогут посетить любые известные мне миры, чтобы изучить их флору и фауну, но позднее.

Уже к концу третьей недели мы превратили бывший ядовитый полигон в маленький рай. Как я и предложил с самого начала, роботы "построили" на его краю не такое уж и маленькое пресноводное озеро с зеркалом в триста гектаров, в котором плавало немало рыбы, а на дне копошились прочие речные обитатели. Из него вытекала речушка, сбегала вниз по крутому склону и падала с семиметровой высоты красивым водопадом в круглую лагуну с морской водой. Животных мы прихватили не только из Новой Зеландии, но и ещё с нескольких тропических островов. Сантии очень приглянулись карликовые оленьки и андроиды отловили пару дюжин.

Из Австралии была перенесена на Тернир целая роща эвкалиптов, а вместе с ней полторы дюжины коал, другие деревья и кустарники, а также древесные и карликовые кенгуру. По кустам бегали длинноклювые киви, в воздухе летали как крупные попугаи какаду разного вида, так и стайки австралийских попугайчиков и других птах, включая даже канареек и наших русских воробышков и сизарей. Птиц мы набрали в разных местах, и поскольку меня консультировали специалисты, то гибель от бескормицы им не грозила. Как, впрочем, и всем остальным животным, рыбам и прочим водным обитателям. Без помощи роботов-андроидов мы с Сантией конечно же не справились бы, но в любом случае нам обоим пришлось повкалывать, не говоря уже о привлечённых с Земли специалистах. Это был интернациональный отряд, насчитывающий двести семнадцать человек в основном из Австралии, Новой Зеландии и Соединённых Штатов, лишь пятеро были из России, и все они хотели остаться на Тернире, чтобы помочь этому миру возродиться.

Да, работу мы проделали большую, и нам было что предъявить не только отцам города Ловбена, но и куда более высокому начальству. Вот только работать нам обоим приходилось по пятнадцать часов в сутки, и я чуть ноги не сбил, перебираясь с Земли на Тернир и обратно. Всё это время мне было некогда ухаживать за Сантией и я гораздо чаще спорил с этой упрямой учёной девицей до хрипоты, нежели делал ей комплименты. Тем не менее я был просто счастлив, ведь результат с потолком, покрытым световыми панелями, имитирующими смену дня и ночи, облака в небе и даже солнце, луну и звёзды, только не земные, а тернирийские, из-за чего лун собственно было три, превзошел все ожидания девушки, которая занимала в моём сердце всё больше и больше места.

Когда работа была близка к завершению, я получил от Советника довольно неприятное известие — Терниру угрожала новая опасность, хотя и смертельная, но всё же вполне преодолимая. Я не стал ничего говорить Сантии, и когда с работой было покончено, девушка связалась с командующим городом-институтом Ловберном, полковником научно-изыскательской службы Кергеллом Ройбером, между прочим, её родным дядей. Фамилия Сантии тоже была Ройбер, а похищенная Саем Вианта приходилась ей двоюродной сестрой, но на кумовство тернирийское начальство обычно закрывало глаза. Единственное, что волновало военные власти Тернира, это результаты, а как и за счёт чего они достигались, их не волновало.

Сантия, разговаривая с дядей, была очень убедительна. В первую очередь она сказала, что Сай, наконец, свалил к Вианте и теперь в галактике торговлей командует новый шериф. Она сказала ему, что новый Приносящий Дары — землянин Валерий Дымов, принёс в их мир нечто такое, на что полковник Ройбер должен обязательно взглянуть вместе со всем своим научным советом, чтобы сразу после этого связаться с генерал-президентом Сайдером Такеманком и вызвать его в Ловберн. Девушка заверила меня, что это обязательно сработает и потому я не стал отправлять своих друзей на Землю, а лишь попросил их посидеть пару часов в гостинице. Мало ли что взбредёт в голову полковнику, а потом ещё и генерал-президенту.

Ждать пришлось не очень долго. Поезда тернирийского метро двигались очень быстро, и уже через два с половиной часа руководство города-института вернулось из Дайтвура, столицы тридцать девятой планетарной зоны. Мы не стали их встречать, чай не маленькие, не заблудятся в родном городе. За полчаса до их прибытия, наши новые друзья вошли в малый КОПС, я уменьшил его и положил в нагрудный карман. Когда полковник со своим штабом был уже на подходе, надел на себя большие КОПСы и встал перед входом вместе со Сантией. Честно говоря, мы оба вымотались за эти дни, но очень не терпелось посмотреть на физиономии руководителей института, когда те увидят, во что мы превратили их ядовитый полигон. Он преобразился полностью и на мой взгляд был даже прекраснее райского сада.

Вообще-то изменения коснулись и того ангара, в котором мы якобы устроили пост наблюдения. Помимо трёхмерного экрана с пультом и оборудования, а оно занимало совсем немного места, мы устроили в нём, так сказать, предварительную зону отдыха. Наши друзья, хотя отдыхать им было некогда, разместили там теннисный корт и бассейн, поставили большой ресторанчик с мангалами для барбекю. И, самое главное, повсюду стояли кадки с пальмами и цветущими кустами роз и прочих растений. Самым главным украшением этого большого светлого зала со стереоэкранами на стенах, стал громадный, целых тридцать пять метров в длину, семь в высоту и пять в ширину океанариум с фрагментом Большого кораллового рифа со всеми его обитателями. Его мы забрали из дома старого океанолога Сэма Брайана, вместе с его женой Барбарой и ручным крокодилом и это было просто потрясающее зрелище. Разумеется, не трёхметровый крокодил и ставшая юной красавица-автралийка, а аквариум, ведь он жил своей собственной жизнью и о нём почти не нужно было заботиться.

Как только полковник Ройбер, одетый, как и весь его штаб, в элегантный комбинезон сочного, тёмно-синего цвета, вошел в предбанник нашего рая, тотчас приключилась та же самая история, которая однажды произошла со мной в Астраханской области, где наш батальон строил какой-то особо секретный железобетонный сарай. По весне, скучая по Деревне, где я бывал очень часто у деда, мне пришла в голову мысль вскопать пятнадцать соток земли и разбить на нём огород. Сам я тогда уже был солдатом второго года службы и осенью срок моей службы заканчивался, салаг в батальоне хватало, а семена мне прислал дед. Всё воскресенье салабоны трудились, а когда наутро на объект приехал капитан Ефимов, то мат стоял минут двадцать, но зато когда из земли попёрла сначала редиска, а потом и всё остальное, он сетовал, что огородик получился маленький. Вот и дядя Сантии, войдя в бывший ангар, тут же, как только увидел нашу пляжную зону, завопил во весь голос, да ещё и басом:

— Капитан Ройбер, что это вы здесь устроили?

Тут я, конечно, не выдержал, шагнул вперёд, и рявкнул:

— Полковник, придержите коней! Сантия здесь не причём, это всё сделал я, так что молчите, разглядывайте и ничего не трогайте руками в аквариуме, а то некоторые рыбы больно кусаются.

Полковник, поняв, что я настроен серьёзно, ехидно спросил:

— Так это и есть ваш подарок, Валерий Дымов?

Окинув взглядом удивлённых военных учёных, я скомандовал:

— Отряд, в колонну по три становись! За мной шагом марш!

Эту команду учёные поняли моментально и устремились вслед за мной к большому дверному проёму, установленному вместо шлюза с тамбуром, который мы вырезали и местные роботы сволокли его на склад. Двустворчатые стеклянные двери шириной в десять метров и высотой в восемь, через которые был хорошо виден наш маленький рай, залитый ярким светом, разъехались и мы вошли на бывший полигон. Полковник, изумлённо хлопая глазами, воскликнул:

— Это вы сделали?

Я тут же стал открещиваться:

— Ну, что вы, полковник, мне такое никогда бы не потянуть. Это сделала Сантия, наши с ней друзья с планеты Земля, ну, а ещё им помогали мои роботы-андроиды. Вот тут что было, то было, а я если чем и занимался, то только доставкой всего необходимого с Рестии и с Земли, но вообще-то сама идея была моя. В своей основе, но творчески её развила Сантия. Когда я сказал вашей племяннице, что у меня имеются на примете живые существа, способные очистить воду океана Тернира, она сказала, что у вас тут есть полигон просто редкостной вонючести, и я выгрузил драгенарий в это озеро. Потом я пригласил капитана биологической службы к нам на Землю, и показал, какая она из себя, настоящая биосфера. Так что принимайте новое хозяйство, полковник. Теперь точно такие же зоны отдыха вы сможете создать в каждом городе, а та команда землян, которая здесь работала, поможет вам их озеленить. Вы все прекрасные учёные, жаль только, что давно уже забыли, что такое зелёная планета. Кстати, мой Советник Сай всё посчитал и говорит, что мировой океан Тернира можно будет очистить всего за тригод, но потом вам ещё придётся лет десять отмывать планету от всяческой ядовитой грязи. Драгенарии, гигантские моллюски с Рестии, справляются с этой задачей играючи.

Моя короткая речь произвела на полковника и его научную свиту большое впечатление. Правда, они не посмели шагнуть дальше и все поголовно немедленно надели на лица фильтрующие маски, а полковник Ройбер поспешил спросить:

— Валерий, сколько времени у вас ушло на очистку воды в этом озере? Концентрация ядовитых веществ в нём была очень велика. Это ведь был испытательный полигон.

— Всего два дня, полковник, и уже на второй андроиды принялись промывать камни, щебень и шлак. Сейчас они совершенно безопасны и вы напрасно надели маски. Уровень биологической опасности здесь ничуть не выше, чем во всём остальном городе. Поэтому вы все можете снять маски, здесь очень приятно пахнет цветами.

— Втрое ниже, Валера, — впервые вставила слово Сантия, — сэр, в этом оазисе невозможно подхватить какое-либо заболевание. Но даже не это самое главное, сэр, большой отряд учёных с Земли работает на Алварии, и хотя я там ещё не была, уверена, что им не помешает помощь наших лучших микробиологов. Советник Сай точно такого же мнения, сэр. Я не знаю, что попросит за это Приносящий Дары Валерий, но он сказал мне, что Тернир будет стоять в списке тех миров, куда он станет приносить плоды алварии целебной, в числе первых десяти. Сэр, думаю, что нам стоит за это побороться.

Я чуть было не ляпнул, что платой за это будет рука и сердце Сантии, но вовремя сдержался. Хотя я и не спрашивал об этом Шапкина, мне и самому было ясно по взглядам девушки, что стал представлять для неё несколько иной интерес, нежели просто поставщик свежих овощей и фруктов к столу. Дядя Сантии, сняв с лица фильтр, сурово сдвинув брови, посмотрел на девушку, кивнул и к моему полному облегчению сказал:

— Да, капитан Ройбер, за это стоит бороться. За те почти три столетия, что мы провели под землёй, тернирийцы хотя и стали сильнее физически и окрепли духом, тем не менее, всё же очень сильно ослабли и случись какая эпидемия, мы просто не сможем её пережить.

Мне хотелось было сказать про эксперимент с ангиной, но я сдержался и вместо этого сказал о совсем другом:

— Полковник, сам я весьма далёк от науки, но знаете, что-то мне подсказывает и это не мой Советник Сай, что вам уже никогда не удастся возродить Тернир таким, каким он когда-то был. Ваша племянница показала мне несколько альбомов с картинками и парочку старинных видеофильмов, так что я имею хотя бы приблизительное представление о вашей природе. От земной она отличается довольно сильно. Но в галактике есть девять миров, которые очень похожи по своим животным и растениям на вашу планету до того, как вы её фактически уничтожили. Думаю, что вам нужно срочно отправить туда научные экспедиции. Только одна планета населена разумными существами, почти точно такими же, как и мы, это Даргиана, и Сай ни с кем там не поцапался. Все остальные даже не имеют названия, так как на этих планетах пока ещё нет разумных существ, но имеются приматы или как их там называют по научному, — Шапкин сделал мне подсказку и, хлопнув себя по голове, пояснил, — о, мой секретарь сказал, что это гоминиды. Как бы они не назывались, эти планеты можно немного пограбить, а поскольку грабёж будет продолжаться не один десяток лет, то их биосфера не пострадает.

Полковник улыбнулся, его спутники загалдели на разные голоса и он, подняв руку, чтобы те умолкли, с лёгким поклоном сказал:

— Ну, вот, Валерий, а говорили, что вы не учёный. Вы только что предложили весьма оригинальный план возрождения биосферы Тернира. Если мы начнём с того, что станем создавать сначала точно такие же пункты адаптации, в которых уровень биологической безопасности не будет достигать критических величин, то и плоды алварии целебной будут всего лишь служить нам дополнительной страховкой. Мы вполне довольны достижениями своей медицины и потому используем их крайне экономно. Что же, как я изучу здесь всё и подготовлю доклад, сюда можно будет вызвать генерал-президента.

— Господа, Сантия и наши друзья с Земли расскажут вам, что здесь и как, а мы с полковником вынуждены вас покинуть. — сказал я, быстро увеличил карманный контейнер и, как только земляне вышли из него, громко крикнул — Ребята, научите тернирийцев наслаждаться жизнью! Гоните их всех в лагуну купаться. — после чего буквально выволок полковника Ройбера из рая и тихо сказал — Полковник, мы сейчас поднимемся в ваш кабинет и вы немедленно свяжетесь с президентом. Терниру угрожает смертельная опасность.

— Какая? — шепотом спросил дядя Сантии.

Выйдя в транспортный туннель, я снял с себя КОПСы и, садясь на пассажирское сиденье ближайшего электромобиля, ответил:

— Это я скажу только в присутствии президента. Вдруг вас от такой новости Кондратий обнимет? Поверьте, полковник, я вовсе не шучу на счёт опасности, она действительно очень серьёзная и чтобы устранить её, нужно пошевеливаться и начинать работать уже сегодня, иначе вам всем грозит мучительная смерть.

Полковник достал из нагрудного кармана комбинезона телефон и связался со столицей Тернира немедленно. Уже через несколько секунд он громко и очень чётко сказал:

— Центр, говорит полковник Ройбер из научного центра Ловберн, красная опасность по всему Терниру. Требуется срочное присутствие генерала Такеманка. Повторяю, красная опасность. Прошу генерала немедленно прибыть в Ловберн. — после чего доложил мне — Валерий, генерал Такеманк прибудет примерно через три часа. — через четверть часа мы уже входили в большой, круглый кабинет командующего научно-исследовательским центром и дядя Сантии сразу же предложил мне — Пропустим по стаканчику шрая, Валерий? Называй меня просто Кергеллом, если ты не военный и не учёный.

Всё-таки я не выдержал и, не на шутки струхнув, воскликнул:

— Нет, только не шрай, Кергелл! Ничего из ваших блюд и напитков лучше мне даже не предлагай. Этим ты меня убьёшь если не физически, то просто морально.

Дядя Сантии обиделся.

— Зря ты так, Валерий, наши блюда очень вкусные, а про напитки я даже и не говорю. Мы за минувшие двести лет научились так преобразовывать водоросли, что я и сам порой удивляюсь.

— Нет-нет, спасибо, — запротестовал я, — про любое из наших блюд я смогу тебе сказать точно, как оно выглядело, будучи живым, зато ты этого не сможешь сделать. Кстати, я могу поставлять вам продукты питания и напитки во вполне приличных объёмах, и если вы к тому же построите теплицы и фермы, то перестанете питаться водорослями. Вам ведь в любом случае нужно начинать подготовку к выходу на поверхность, в зелёный мир со всеми его бяками. Поэтому подготовь своему президент-генералу соответствующий доклад. Представь всё так, что без этого вам всем скоро наступят кранты.

— Ты хочешь, чтобы я обманул генерала Талеманка? — поначалу ужаснулся полковник, но тут же ухмыльнулся — Пожалуй, ты прав и в этом случае, Валерий, — согласился Кергелл, — ну, что же, тогда я соглашусь попробовать что-либо из твоих напитков. Надеюсь, что плоды алварии у тебя есть, и ты успеешь меня спасти.

Доставая из кармана малый КОПС, я успокоил его:

— Не бойся, всё неоднократно проверено на Сантии, а она, как видишь, жива и здорова. Даже похорошела. Во всяком случае, теперь у неё румянец во всю щёку. Кстати, зови меня просто Валера.

Специально для дяди Сантии я заранее подготовил то, что нравилось этой девушке, а ей больше всего полюбилось всё-то, что можно было жевать — копчёные колбасы, твёрдые сыры, ветчина и буженина, копчёная рыба, солёные огурчики и фрукты, а вот к мороженному она стала относиться с подозрением. Выставив на стол закуски, фрукты, а к ним ещё и сладости, последней я поставил бутылку французского коньяка "Реми Мартин Луи XIII", вкуса которого никогда не знал по той причине, что он был просто бешено дорогим. О нём я так и сказал полковнику Ройберу:

— Кергелл, вот про этот коньяк никто не скажет, что это дешевое пойло. У нас на Земле этот напиток относится к числу очень дорогих и изысканных. Я прихватил с собой целых полсотни бутылок и одну мы с тобой сейчас разопьём в честь нашего знакомства.

Коньяк мы укатали быстро, но, на мой взгляд, ничего особенного в нём не было, зато дяде Сантии напиток очень понравился, как, впрочем, и закусон к нему, хотя я, скорее всего, выставил совсем не то, что требовалось. Ну, мои вкусы, как были деревенскими, так и остались таковыми без изменений. Кергелл сразу же попросил:

— Валера, ты можешь рассказать мне, как вы так быстро превратили наш полигон в такое чудное местечко?

Положив подальше коммуникатор, я распорядился:

— Друг мой Шапкин, покажи-ка нам свою объёмную киношку, только пусти её в ускоренном темпе и, заодно, расскажи, что делали всё это время Сантия и наши новые друзья. — Кергеллу я пояснил — В то время, когда меня не было, а мне приходилось постоянно мотаться то на Землю, то на Тернир, один из двух моих больших компьютеров обязательно находился внизу и всё записывал.

Голографическое кино, прокрученное с большой скоростью, самым наглядным образом показало полковнику, как много нам всем пришлось потрудиться, чтобы создать оазис, но вместе с тем ещё и доказало, что ничего сложного в этом нет. Когда мельтешение у нас под носом завершилось, Кергелл с улыбкой сказал:

— Валера, ты прекрасный руководитель.

— А я-то здесь причём? — удивился я, причём искренне — Извини, но я всего лишь исполнял роль снабженца. Нет, мы к этому подготовились, конечно, заранее, но видишь ли, Кергелл, я всего лишь предложил своим друзьям продумать, каким должен быть этот маленький рай с изумрудной лагуной посередине. После этого я всего лишь и сделал, что показал Сантии одно прелестное местечко и оно ей очень понравилось, а потом забрал с Земли наших друзей, многие из которых были там уже совсем древними стариками. Им в любом случае не грозила смерть, ведь все они учёные, но когда я рассказал про то, что где-то в глубинах космоса есть планета Тернир, все жители которой живут глубоко под землёй и мечтают возродить свой мир, они были готовы добираться до вас пешком.

Вскоре в кабинет вошел генерал-президент Сайдер Такеманк с полутора десятками таких же генералов, как и он, и полковник Ройбер представил нас друг другу. Пожав руку последнему генералу, я слегка кивнул и, стараясь не драматизировать ситуацию, сказал:

— Ваше превосходительство, довольно крупная комета почему-то решила пощекотать вам нервы, сошла со своей законной орбиты и через три с половиной года врежется в Тернир, если вовремя не принять соответствующих мер. Советник Сай сказал мне, что вы в состоянии изготавливать сверхмощные термоядерные устройства, а также подсказал мне, где я смогу позаимствовать для вас средства доставки. Всего два с половиной десятка таких боеголовок превратят комету в огромное облако, состоящее из кристалликов льда, и оно не причинит вашей планете никакого вреда. Полковник Ройбер, погасите в кабинете свет, и мой секретарь покажет вам, господа, каково состояние дел на сегодняшний день, и что произойдёт в самом плохом случае, а так же в том случае, если взорвать эту ледяную бестию. В таком случае вы сможете избежать гибели.

Когда Шапкин показал тернирийцам ту жуткую картину, которая неизбежна, если комету не испарить, президент сразу спросил:

— Сэр, что мы должны для вас сделать, чтобы предотвратить грозящую нам катастрофу?

— Давайте спустимся вниз, ваше превосходительство, и поговорим обо всём там. — предложил я и добавил — Сами понимаете, ваше превосходительство, теперь я с вас живых не слезу. Буду качать из вас всё, что мне нужно, как из нефтяной скважины.

Глава 7

Весьма непростое начало переговоров на Нейдии

— И это ты называешь выкачиванием нефти из скважины, Валерий? — удивлённо воскликнул президент Такеманк после того, как я, поводил его превосходительство вокруг озера. Там я высказал ему свои пожелания относительно металлолома, отправки отрядов учёных на Алварию, Рестию, Даргиану, а также в те миры, которые могли стать донорами Тернира. Впоследствии один из них стал колонией и был назван Терниройтом. Ещё я посоветовал ему создать несколько отрядов, которые должны будут вахтовым методом работать на благо Тернира. — Да, уже одно то, что ты даёшь нам возможность подсоединиться к своей спутниковой группировке и обеспечишь нас сверхнадёжными коммуникаторами связи, делает нас твоими должниками.

Вежливо поклонившись, я с улыбкой сказал:

— Мистер президент, пусть уж лучше начало нашей дружбы будет таким, зато потом, если мне действительно понадобится помощь Тернира, я смогу обратиться к вам напрямую. Минуя ваше окружение, хотя я вовсе не считаю его для себя опасным.

Президент усмехнулся и высказался предельно прямо:

— Так, парень, с тобой всё ясно, ты по уши втрескался в Сантию, как некогда сделал то же самое Сайландос. Он только поэтому и посещал Тернир так часто. Правда, узнав, что Вианта забеременела от него, он дождался, когда та родит ребёнка и вскоре похитил, после чего вышел в отставку, но ты решил поступить иначе. Что же, это характеризует тебя, как порядочного человека, хотя я не скажу ничего плохого о Сае. Он отличный парень и я поступил бы на его месте точно так же. Валерий, ты можешь обеспечить контакт наших учёных с учёными из других миров с таким же уровнем развития, как у нас?

— Разумеется, смогу, — не моргнув глазом, ответил я, — именно для этого я и привёз на себе на Тернир своих друзей с Земли. Там им пока что рискованно светиться на людях, а тут уже ни кто не сделает круглые глаза из-за того, что они снова стали юными.

Президент положил руку мне на плечо и тихо сказал:

— Тогда я прикажу капитану Сантии Ройбер стать моим советником по контактам Тернира с другими мирами. Извини, парень, но я не могу приказать ей полюбить тебя, зато в таком случае у тебя будет достаточно много времени для общения.

— Буду вам очень признателен, мистер президент. — ответил я поспешил спросить — Вы не будете против, если мы начнём работать немедленно? Для первых переговоров на Нейдии и Рестии, не требуется большая делегация. Через месяц мы вернёмся, чтобы заняться переброской отрядов учёных и рабочих отрядов. Вам нужно повысить Сантию в звании и предоставить ей полномочия специального посла.

Президент взял меня под руку, отвёл подальше и озабоченным тоном спросил:

— Валерий, ты уверен в том, что сможешь уговорить нейдийцев поставить нам свои дальнобойные ракеты в кредит?

Ответ у меня уже был наготове:

— Ваше превосходительство, нейдийцы ещё с Саем не расплатились за то, что он и их обеспечил плодами алварии. Кроме того их ракеты класса "планета-космос" в любом случае не долетят с Тернира до Нейдии, так что им нечего бояться, но самое главное, всё равно предстоит сделать вашим военным биологам. Сантия как-то сказала мне, что они здорово преуспели в том, чтобы делать бесплодными даже мух. То, что раньше было оружием, станет для вас и Рестии палочкой-выручалочкой. Чистая вода везде в дефиците, а потому крупные бесплодные драгенарии будут уходить на ура.

Мы поговорили с полчаса о других, уже куда менее важных проблемах и президент, а мы к тому времени сидели за столиком на берегу лагуны, велел подойти адъютанту и попросил того пригласить к разговору Сантию. Капитан Ройбер приблизилась, лихо козырнула и доложила, что готова исполнить любой приказ командования. Сайдер Такеманк, как я уже успел заметить, был строгим командиром и все его приказы выполнялись немедленно. Посмотрев на девушку, он жестом предложил Сантии присесть и спросил:

— Капитан Ройбер, вы хорошо присмотрелись к Приносящему Дары? Как вы его можете охарактеризовать.

Весёленькое дельце, оказывается, в правилах тернирцев было высказываться о своём начальстве в присутствии оного. Иначе, как большим начальником я в тот момент и не ощущал. Сантия подобралась и решительным тоном высказалась по поводу меня:

— Сэр, Приносящий Дары и команда землян, прибывшая с ним, работали самоотверженно. Можно сказать, на износ. Они почти не отдыхали и даже подгоняли андроидов. Приносящий Дары хороший руководитель, сэр, он, словно предугадывал, что потребуется на следующий день и мне кажется, что даже не спал все эти дни.

Я не выдержал и вставил своё слово:

— О, Сантия, если бы ты знала, как весело мы умеем отдыхать.

— Отдых личное дело каждого, Валерий, — сурово заметил президент Такеманк, — меня интересует только то, как люди работают. Вы, судя по словам капитана Ройбер, работать умеете. Полковник Ройбер, я поручаю вам ответственную миссию. Теперь вы мой советник по контактам с другими мирами и специальный посол. Вы будете сопровождать Приносящего Дары. От вас теперь будет зависеть многое, полковник. Вы не хуже любого другого офицера из научного подразделения знаете, какие проблемы волнуют нас более всего, а потому вас не нужно инструктировать. Получите на складе экипировку и приступайте к работе, полковник Ройбер.

На этот счёт у меня тоже было своё собственное мнение и я, бросив насмешливый взгляд на президента, высказал его:

— Сантия, экипировкой я тебя обеспечу. Самой лучшей, практически точно такой же, как и у меня.

О том, что он может обеспечить мою невесту индивидуальным защитным костюмом, Советник сказал мне только что, хотя мы с Сантией на эту тему ещё даже и не заговаривали. Всё, что я успел сделать в этом направлении, так это послать в сторону девушки пару дюжин пылких взглядов, да, и то у меня не было уверенности, что она их заметила. Шапкин после того, как я приказал ему если не читать мысли Сантии, то хотя бы докладывать о них, с тех пор не издал ни звука. Зато он доложил мне о том, что Сайдер Такеманк ухватился за меня, как за спасательный круг. Не знаю, что делал на Тернире до меня Сай, но он сделал всё, чтобы руководство этой планеты ждало меня, как мессию, избавителя и всех пророков сразу. Глаза Сантии вспыхнули от восторга и девушка, затаив дыхание, спросила:

— Так я что, стану Приносящей Дары?

Советник тут же сказал мне:

— Валерий, объясни своей невесте, что она только по твоему особому приказу, надев на себя большие КОПСы, сможет отправляться в те миры, которые ты ей откроешь и на тот срок, какой укажешь. В том случае, если она не будет успевать с разгрузкой или погрузкой, я прерву работы, заберу Сантию и немедленно вернусь. Если ты захочешь этого, Валерий, твоя невеста сможет проходить в любые миры вместе с тобой, но для этого она должна стоять сзади, положив обе руки на КОПС. Тогда вы станете составлять одно целое. Если она, конечно, не захочет остаться в каком-нибудь мире.

Поэтому, отрицательно помотав головой, я вздохнул и точно так же, как это сделала сама Сантия, то есть, не лукавя, ответил:

— Полковник Ройбер, мой главный помощник, компьютер с искусственным интеллектом, которого я называю Советник Сай, только что сказал мне, что моя невеста не может быть Приносящей Дары, но зато сможет по моему поручению проходить в те миры, куда я её направлю. Во всех остальных случаях ты будешь проходить в те миры, куда я направлюсь, стоя позади меня и положив руки на мой ранец. В таком случае мы, словно бы станем одним целым.

Сантия гневно сузила глаза и выдала мне:

— Как ты посмел сказать Советнику Саю, что я твоя невеста?

— Я даже мысленно не говорил ему об этом! — возмутился я и добавил — Извини, но я знаю тебя без году неделю и пока что могу сказать только одно — ты симпатичная девчонка, вроде бы неплохой биолог, но не более того, так что не надо на меня наезжать.

Президент Тернира тут же заёрзал на своём стуле. Ему явно стало неуютно в нашей компании, но он всё же ехидно спросил:

— Полковник Ройбер, должен ли я понимать ваши слова таким образом, что вы хотите отказать от выполнения порученной вам миссии?

Сантия вздрогнула от его слов и тут же с металлом в голосе громко и отчётливо сказала:

— Сэр, я офицер и не в моих привычках отступать перед трудностями. Я буду исполнять ваш приказ всегда и везде, сэр.

— Приказ, так приказ, — проворчал я, — раз такое дело, ваше превосходительство, позвольте мне где-нибудь разгрузиться и отправиться в путь. Поверьте, я и так уделил Терниру очень много времени, а потому будет неплохо, если мы покинем вашу планету поскорее. Сразу после того, как я отосплюсь, конечно.

— Да-да, разумеется! — воскликнул президент, быстро поднимаясь со стула, — Всё, что вы доставили на Тернир, вы можете выгрузить на нашем новом складском терминале. Мы построили его по чертежам, полученным от Сая прямо над нашей подземной столицей. Ещё мы по его просьбе свезли туда более двух миллионов тонн металлолома, и я даже не знаю, что ты теперь будешь с ним делать. Он чудовищно грязный и радиоактивный. Думаю, что ваш Советник знает, где это.

— Не волнуйтесь, мистер президент, с металлоломом мы разберёмся. Советник Сай говорил мне, что это не имеет никакого значения. У него есть всё необходимое оборудование. Можете считать меня своим должником, как раз металлолом мне нужен сейчас больше всего. Вместо него я поставлю вам столько чистого металла, сколько вам потребуется. Мне есть, где его закупить в больших количествах.

Шапкин моментально доложил мне, где находится это место, хотя мог не делать этого, ведь это же не я, а Советник Сай сворачивал пространство прямо перед моим носом и открывал проход туда, где я мне нужно было оказаться. Когда я увеличил малый КОПС и предложил Сантии войти в него, девушка попросила всего десять минут, чтобы попрощаться с родителями и друзьями. Президент Такеманк, глядя как она убежала, негромко сказал:

— Валерий, в отличие от Сая, ты обладаешь просто феноменальной способностью не притягивать, а отталкивать от себя девушек. Ты мог бы и промолчать о решении Советника Сая, что эта девушка подходит тебе, как спутница жизни. Или ты уже женат?

Отрицательно помотав головой, я успокоил его:

— Был когда-то женат, но мы разбежались уже через три года, как только стало известно, что от меня у моей жены не будет детей. Теперь всё в полном порядке, но только в смысле того, что у меня будут дети, но я не уверен, что их родит мне Сантия. Ну, ладно, ещё не вечер, может быть она ещё полюбит меня, а если не полюбит, то я даже и не знаю, что мне делать. Советник Сай меня со свету сживёт. Он уже настроил на неё второй защитный костюм. Увы, но третьего у него нет, и он уже не сможет ничего изменить.

Президент озабоченно посмотрел на меня и проворчал:

— А вот это не очень хорошая новость, парень. Выходит, что я подставил тебя. Ладно, я надеюсь, что у вас всё получится. Ни ты, ни Сантия не кажетесь мне самолюбивыми эгоистами.

Ну, как раз в этом плане будет куда хуже, если Сантия окажется переполненной альтруизмом. Во всяком случае, для меня. Внезапно осознав, что оказался в западне, я всё же решил не отчаиваться. Девушка быстро попрощалась с родителями, несколькими подругами и подошла ко мне. Президент, пожав мне руку, предпочёл удалиться и направился к моим друзьям с Земли. Насмешливо посмотрев на меня, полковник Ройбер хотя и с некоторой издёвкой, но всё же негромко поинтересовалась у меня:

— Валерий, надеюсь, у тебя найдётся для меня каюта?

— И даже в отдельном КОПСе, — огрызнулся я, — чтобы я случайно не побеспокоил ваше высочество. — увеличив малый контейнер, я усталым голосом сказал — Ладно, забирайся внутрь, но спать не укладывайся, скоро будет пересадка.

Сантия почему-то обиженно нахмурилась и, сердито засопев, вошла в открывшийся перед ней люк. Положив малый КОПС в нагрудный карман, я надел на плечи большие, помахал всем рукой и сделал шаг вперёд, чтобы очутиться на краю гигантского склада. Это была просто циклопическая постройка, конца и края которой не было видно, а вместо потолка я видел лишь яркое сияние огромных светильников. Склад был абсолютно пустым. В нём не было даже роботов-такелажников, но они появились уже через несколько минут. Неподалёку находился громаднейшего размера люк, в который запросто могло влететь штук пять "Боингов", но вместе с тем имелся также ещё и люк совсем небольшого размера, причём оснащённый тамбуром и я без промедления направился к нему.

За этим люком находилась широкая, ничем не огороженная площадка. Стальные плиты были местами покрыты чёрными пятнами грязи. С площадки мне открылся совершенно безрадостный, мрачный пейзаж — серо-зелёное небо над мёртвой, рыжевато-бурой равниной, цепочка чёрных гор вдалеке и километрах в десять три громадных, чёрных террикона из металлолома. Мои очки позволили увидеть, что они состояли из множества разбитых танков громадного размера, надеюсь, в них не было экипажей, флайеров-штурмовиков и бомбардировщиков, а также прочей военной техники. Что же, я был не прочь перековать мечи на орала, то есть на транспортные контейнеры, чтобы загружать в них товары, произведённые в самых различных мирах. Советник "нарисовал" передо мной трёхмерный макет складского комплекса — прямоугольного сооружения размером пять на пять километров, высотой в два с половиной, поднятого над равниной на сотню метров. Я сразу понял, что поставленные рядом контейнеры, если их увеличить до максимального размера, будут всё-таки побольше, но этот склад года недолго был самым большим.

Советник Сай сразу же сказал мне, что ему потребуется полчаса на то, чтобы разгрузиться и ещё десять на загрузку металлолома, что меня вполне устраивало. В тот момент я хотел только одного, добраться до своей кровати и рухнуть в неё. Быстро сняв с себя оба КОПСа, я составил их вместе и вернулся на склад. Там уже появились не только роботы-такелажники, но и множества народа. Ко мне подбежал какой-то полковник, мы обменялись рукопожатиями и я, попросив его отойти вместе с остальными тернирцами подальше, увеличил малый контейнер на одну третью его реального размера, но он и в таком виде представлял здоровенное сооружение. Подойдя к нему, я нажал на кнопку вызова и громко крикнул:

— Полковник Ройбер, на выход! Приехали.

Сантия выбежала через пару минут, и я повёл её к люку. Хотя девушка и была одета в самый обычный серебристо-серый комбинезон военного учёного с элегантной пилоткой на голове, она отважно шагнула вслед за мной в люк, хотя снаружи находилась отравленная пустыня и не ошиблась во мне. Точнее в Советнике Сае, ведь тот уже приставил контейнеры вплотную к складу и из него, миновав тамбур, мы вошли в прихожую, где я усталым голосом сказал:

— Отныне это твои апартаменты, Сантия. Располагайся и чувствуй себя здесь хозяйкой. Когда переоденешься в защитный костюм, то и у тебя появится говорящий берет. Вот он-то тебе всё и объяснит. Мы застряли здесь часов на двенадцать, так что у меня есть возможность отоспаться. Когда переоденешься, решай сама, чем займёшься. Можешь погулять по вашей столице, а можешь остаться и Советник Сай расскажет тебе, что такое комплекс Приносящий Дары, при котором я несу службу в качестве вьючного животного.

Сказав так внимательно рассматривая носки своих массивных бутс, я повернулся и вышел быстрее, чем Сантия успела что-либо сказать мне в ответ. Зевая во весь рот, мне тогда действительно очень хотелось спать, я зашел в малый контейнер, добрался до спальной комнаты и рухнул в постель, даже не потрудившись раздеться. Постели я никак не мог испачкать, а внутри своего многослойного защитного костюма чувствовал себя намного уютнее, чем в любой постели. Он же ещё и ухаживал за моим телом и даже поддерживал в идеальном порядке причёску, и я был всегда гладко выбрит. Проспав добрых десять часов подряд, я проснулся от того, что жутко проголодался и сразу направился на кухню. Там я приготовил себе на скорую руку большой бутерброд из армянского лаваша-газеты, завернув в него кусок буженины с зеленью кинзы, пару вареных яиц, разрезанных вдоль на четыре части, и четыре острых, солёных, длинных перца, быстро слопал и запил чаем. Вот теперь я был готов бороться с голодными.

Шапкин доложил мне, что весь металлолом не только загружен в КОПСы, но и превращён в тысячи новеньких транспортных контейнеров, Сантия беседует с Советником, а складской комплекс Тернира уже практически полностью "переварил" мои первые поставки и готов принять следующие. Раз так, значит, нам нужно было срочно отправляться в путь, и я решил сначала заглянуть на Алварию и узнать, как идут дела у моих друзей. Выйдя из своей холостяцкой берлоги, я уменьшил её, засунул в карман и мысленно позвал Сантию, сказав весёлым голосом: — "Леди, на выход, нас ждёт Алвария". По идее мой Шапкин должен был немедленно передать ей моё мысленное послание, и я не ошибся, девушка, одетая в точно такой же защитный костюм, как и у меня, вбежала на склад меньше, чем через минуту, радостно улыбаясь. Похоже, что Советник уже рассказал ей, что с моей помощью Тернир уже очень скоро преобразится, или рассказал ей о чём-то другом, что тоже понравилось тернирийке.

Вообще-то я подозревал, что её секретарь, в отличие от Шапкина, получил совсем другое указание и Сантии известны все мои мысли. Хотя я и ни единым жестом или выражением лица не показал девушке, что рад её видеть, всё же залюбовался как фигуркой тернирийки, которую совершенно не портил защитный костюм, так и очаровательным, свежим личиком. Сантия была просто невероятно красивой и обаятельной девушкой. Невозмутимо кивнув, я как можно более спокойным голосом сказал:

— Сейчас мы заглянем на Алварию, а потом сразу же отправимся на Нейдию, а оттуда на Рестию. Ты готова к путешествию, Сантия?

— Да, готова, Валера! — пылко и слишком уж радостно ответила мне девушка, к которой я испытывал настолько сильные чувства, что у меня и без этого гулко стучало сердце.

Вот теперь она уже могла ничего не бояться, и смело выйти на площадку перед складским комплексом, из которого отправили в подземные города последние контейнеры с дарами Земли. КОПСы уже были отстыкованы от него и даже отлетели километра на два и поднялись на несколько сотен метров вверх, чтобы полковник Ройбер могла оценить их гигантские масштабы. Погода снаружи уже начала портиться. Подул сильный ветер, но он не был нам страшен. Контейнеры стали быстро уменьшатся и одновременно приближаться. Через минуту я привычным уже движением рассоединил их, закрепил широкие лямки на верхней части и, просунув между ними голову, надел на себя. Они автоматически присоединились к моему защитному костюму и я, повернувшись к девушке, только сейчас позволил себе слегка улыбнуться. Чуть кивнув, я попросил её:

— Сантия, встань позади меня и положи руки на мой ранец. Не пугайся, после этого мы сразу же взлетим вверх и отправимся на Алварию, точнее полетим на глайдере. Поверь, тебе это очень понравится. Полёт на глайдере, это просто восхитительная штука.

Девушка подбежала ко мне, и секунду спустя Шапкин доложил, что обе защитные системы соединены, и я могу взлетать. Не знаю уж как, но как только мы поднялись в небо на высоту километра в четыре, из переднего ранца тотчас вылетела наружу доска глайдера и легла нам под ноги. Советник известил меня, что он откроет проход над горами возле города Ребалах, где сейчас день был в полном разгаре. Только там, по его расчетам, мы могли влететь в этот мир никем незамеченными и полетать несколько минут вдвоём.

Ага, как же. Он, видно, забыл о том, что мы оставили на этой планете полтора десятка флайеров. Пилот одного из них, это была небольшая машина, летевший выше нас, моментально заметил, как мы появились в небе на высоте в три километра. Он бросил флайер в стремительное пике, быстро догнал нас, пару раз облетел, пристроился рядом и снизил скорость. Это была совсем юная на вид американка Мэри Робинсон, почвовед из Айовы. Замечательный, весёлый и очень отзывчивый человек, как и её муж. Прозрачный колпак флайера откинулся и она крикнула:

— Вел, перебирайся ко мне вместе со своей подружкой! Парень, нам уже есть чем тебя обрадовать. Не пройдёт и шести месяцев, как Большая Пустошь снова зазеленеет. Мы всю засадим её лартарией великолепной, и тогда жизнь в Ребалахе снова станет такой же безбедной, как и раньше. Ты к нам надолго, Вел, мы должны обязательно показать тебе это чудо.

— Не может быть, Мэри! — воскликнул я, не очень-то вдумываясь в смысл слов американки — Неужели вы уже во всём разобрались? Ну, вы даёте! Да, вы просто стахановцы от науки. Мэри, разреши представить тебе полковника Сантию Ройбер. Она с Тернира, этот тот самый мир, который пострадал во время глобальной войны. Сантия, это Мэри Робинсон, она учёный-почвовед из Америки.

Мы перебрались во флайер и американка, которой было не привыкать летать на самолётах, помчалась вперёд, сначала на большую пустошь, где вовсю работали трактора, запахивая в мёртвую почву самый обыкновенный навоз. Как всегда, решение проблемы лежало на поверхности, и оно заключалась в том, что алвария, словно мощнейший насос, выкачивала из почвы не только весь гумус, но и все прочие питательные для растений минеральные удобрения и микроэлементы. В общем если внести их в нужном количестве и развести калифорнийских червей, которых мы привезли с земли несколько сотен тонн, а также ещё каких-то африканских козявок, то земле можно будет снова вернуть прежнее плодородие. В лесах и степях Алварии водилось немало крупных животных, да, и домашних тоже хватало, так что сейчас чуть ли не все жители Ребалаха сделались сборщиками гуано.

Однако, на навоз диких и домашних животных наши друзья не полагались. Вокруг Ребалаха, на изрядном удалении от города спешно строили два десятка биофабрик, которые станут перерабатывать как навоз, так и зелёную массу, а вместе с ними все прочие бытовые отходы в прекрасный перегной и метан. В Сантии мгновенно проснулся учёный, и она стала рассказывать о том, как с этим делом справляются на Тернире. Там учёные-микробиологи вывели десятки видов микроорганизмов, которые "поедали" клетчатку с огромной скоростью. В общем, им было о чём поговорить. Мэри довезла нас до дворца князя и совершила посадку посреди двора, загадочно сказав:

— Вел, тебя ждёт очень большой сюрприз.

Князь Эршулан уже ждал нас во дворе, по которому с весёлым лаем носились собаки. Едва только мы выбрались из флайера, они бросились к нам, отчего Стания вздрогнула, но большие, тщательно расчёсанные псы просто решили нас поприветствовать и расцеловать, то есть облизать. Хорошо, что Эршулан не приказал привести во двор нескольких жеребцов и кобыл. Князь шагнул ко мне, обнял и трижды расцеловал, громко приговаривая:

— Как же я рад видеть тебя, Валера-жос, ты просто не представляешь себе, какое чудо свершили твои друзья. Они наполнили мёртвой землёй большой горшок, добавили в неё то, о чём не принято говорить, полили ещё чем-то и в нём теперь растут чудесные лувгии. Посмотрев на это, я тоже решил показать тебе, что алвари умеют ценить друзей и больше всего на свете дорожат дружбой. Большую часть лошадей и собак я подарил другим князьям и рассказал им, каких великих учёных ты привёз в наш мир. Мы подумали и решили, что нам следует сделать ответный жест. Уже сегодня ты сможешь забрать в другие миры с острова Леверат сто пятьдесят тысяч корзин алварии. Кстати, там ты можешь построить свой склад. Веня сказал мне, что он понадобится тебе в первую очередь, а это место подойдёт наилучшим образом. Остров большой, плоский, как стол и необитаемый. — только после этого князь сказал — Валера-жос, извини старика за столь неуместную болтливость и представь мне свою прелестную спутницу.

Честь по чести я представил Сантию и поскольку снова спешил, попросил князя сесть в флайер и отправиться вместе с нами на остров Леверат. Да, со стороны князя и его друзей это действительно был просто шикарный подарок, но и нам было чем ответить на щедрость алвари. Пока я спал, в мои КОПСЫ был загружен целый отряд, состоящий из двадцати тысяч универсальных роботов и пятьсот транспортных флайеров, которые никогда не работали на поверхности Тернира. Не один только я думал о завтрашнем дне, но об этом даре Тернира сказала Сантия. Но лишь после того, как я попросил её об этом дважды, да, и то сначала сказала мне через Шапкина:

— Валера, но эти же роботы должны быть отправлены на Рестию, чтобы отбирать там самых крупных драгенарий для Тернира.

— Мелочи жизни, — ответил я девушке, опять-таки через своего секретаря, — с таким же успехом мы можем позаимствовать роботов на Нейдии. Между прочим, куда более приспособленных для подводных работ, а ваши роботы, как сказал мне Советник Сай, не только прекрасные строители, но и идеально подходят для сельскохозяйственных работ. Они же универсальные и у них до чёрта разных манипуляторов, так что давай не будем на этом зацикливаться.

Мне удалось доказать, что всех роботов и хотя бы сотню транспортников мы можем оставить на Алварии. Тогда князь Эршулан сможет облететь оба континента и собрать куда больше плодов алварии целебной, способных храниться десятилетиями. К тому же алвари смогут сажать луковицы на других континентах, что будет нам только на руку. Эршулан, выслушав Сантию, не обманул меня в ожиданиях. Флайеры действительно полностью развязывали ему руки, и я пообещал, что в следующий раз привезу ему настоящий летающий дворец, достойный императора планеты. Это ему понравилось.

Остров Леверат действительно идеальным образом подходил для строительства склада. Он находился в двухстах пятидесяти километрах от берега и представлял из себя почти круглое каменистое плато, поднявшееся над океаном метров на тридцать, имеющее в диаметре двадцать один километров. Сухой, жаркий климат при почти полном отсутствии дождей, позволял хранить плоды алварии целебной практически под открытым небом и что самое важное, кроме насекомых на острове не было никакой живности. Вот туда-то и доставили на флайерах и кораблях огромное количество громадных корзин с плодами алварии целебной. Едва мы совершили посадку, я немедленно увеличил оба контейнера, и начались погрузочно-разгрузочные работы. На остров прилетели дед Веня и две Машеньки, его правнучка и коллега по ВИРу. Не дав мне толком поздороваться, старый учёный сказал:

— Валерка, ты должен увидеть это чудо своими глазами.

Машенька вторила ему:

— Да, Валерочка, лартария великолепная действительно самое настоящее чудо. Это растение кормит, поит, одевает и обувает алвари, и я думаю, что её луковицы нужно срочно доставить на Тернир. Это решит множество проблем этого мира. Полетели немедленно на ближайшую плантацию лартарий, тем более, что ты привёз с собой эту очаровательную девушку, учёного-биолога из этого мира.

Вскинув руки, я взмолился:

— Дед Веня, Машенька, да, поймите же, мы заскочили к вам всего на несколько минут. Если эта лартария действительно такая великолепная, то в следующий раз, а мы заглянём к вам через месяц или полтора, причём с большим десантом учёных с Тернира, мы проведём на Алварии вместе с вами все свои выходные, а их у меня уже накопилось немало. В общем, дней пять мы тут побудем. Мне очень хочется научить Сантию ездить верхом на лошади.

— Никаких лошадей! — Воскликнул князь Эршулан — Мы устроим в вашу честь большую княжескую охоту на куршагов. Этих огромных мерзавцев в наших лесах стало так много, что от них уже никому нет житья. Самое время забить на мясо добрую половину. Кстати, я уже охотился верхом на Молнии, Леденец не такой азартный, как она, вместе с собаками на длиннорогих лекатов и так тебе скажу, Валера-жос, это как раз то, чего мне всегда не хватало. Ты не мог бы привезти с Земли ещё лошадей? Очень уж они всем алвари понравились.

— Да, без базара, Эршулан, — рассмеявшись сказал я, — тем более теперь, когда у меня есть столько плодов алварии. С их помощью я смогу дать вторую жизнь, но на этот раз уже счастливую, всем старым и больным лошадям, которых купят на Земле мои друзья.

Через несколько минут разгрузка закончилась, я надел на себя контейнеры и мы, попрощавшись с друзьями, взмыли в небо. Через пару минут мы уже летели под нежно-лиловым небом Нейдии. На эту планету я торопился попасть в этот день только по одной единственной причине, Советник сказал мне, что это последний рабочий день их десятидневной недели и потом будет четыре выходных дня, а мне нужно ещё до полудня попасть на приём к президенту Нейдии Гайвару Лерсунгу. Мы вышли на максимально близком расстоянии от планетарной столицы Линсароса между двух воздушных магистралей на высоте в двести метров. Подниматься выше было нельзя по местным законам, опускаться в лес, раскинувшийся под нами, тоже. Чтобы добраться до столицы, нам нужно было полететь направо и вклиниться в плотный поток флайеров.

До воздушной автострады, выстроившейся в восемь эшелонов и в двадцать рядов, мы долетели быстро, минуты за три, но вот чтобы влететь в поток, требовалась куда большая ловкость чем та, которая у меня имелась. Я тыркался минут пятнадцать, пока не прилетел красный полицейский флайер и из динамиков донёсся громкий вопрос:

— Вы Приносящие Дары?

— Да, я Приносящий Дары, а это моя спутница, — ответил я и спросил, — вы не могли бы помочь нам поскорее добраться до президентского дворца? Мне нужно срочно поговорить с президентом по очень важному и неотложному делу.

Воздушный полицейский радостно воскликнул:

— Да, конечно, господин Сайландос! Благодаря вам моя прабабушка полностью выздоровела и сделалась такой молодой, что нам даже порой не верится в это. — после чего включил красные мигалки на крыше и практически все флайеры остановились и между ними и умчавшимися вперёд машинами быстро образовался большой разрыв и полицейский попросил меня — Прошу вас, господин Сайландос, влетайте поскорее. Вы сможете лететь быстро?

— Попробую, — ответил я и бросился вдогонку за улетающими к городу флайерами, но воздушный полицейский меня всё равно опередил и я, не надеясь, что он меня услышит, всё же крикнул — можете увеличить скорость, офицер, я не отстану. Кстати, я не Сайландос. Я новый Приносящий Дары — Валерий Дымов, а это моя помощница, Сантия Ройбер. Мы как раз прибыли с Алварии, именно из этого мира Сай доставил на Нейдию те плоды, которые вернули вашей прабабушке молодость. Скоро они станут доступны всем.

Не знаю, что меня заставило так сказать, но я не стал делать секрета из того, что учёные с Земли уже кое в чём разобрались и добились пусть и небольших, но успехов. Полицейский, услышав эту новость, радостным голосом воскликнул:

— Вот это здорово! Буду с нетерпением ждать того дня, когда смогу купить плоды алварии волшебной по любой цене.

Воздушный полицейский видя, что мы не отстаём, полетел со скоростью не менее четырёхсот километров в час, но поскольку нас закрывало от встречного потока воздуха силовое поле, это нисколько нас не беспокоила. Сантия радостно закричала:

— Валера, как чудесно! Мы летим с такой огромной скоростью, а моё лицо лишь слегка обдувает лёгкий ветерок.

Через четверть часа ещё за три часа до полудня мы добрались до президентского дворца. Там мы спустились с глайдера, летающая доска сама спряталась в нагрудном ранце, и я галантно предложил свою руку Сантии. Хотя я и мог придать своему защитному костюму практически любой вид, мне это даже в голову не пришло. Что ни говори, а это был мой мундир, а я находился при исполнении служебных обязанностей. Не смотря на это, когда мы вошли в огромный вестибюль и я доложил какому-то клерку, что хочу встретиться с президентом Лерсунгом, тот надменно поинтересовался:

— Вам назначена встреча?

Вид у клерка, невысокого, полного мужичка, был довольно импозантный и к тому же он сидел за пультом, стоящим на летающей платформе, отчего мне приходилось смотреть на него снизу вверх. В своих мыслях он и вовсе не скрывал своего не то что бы презрения, нет, скорее превосходства надо мной, из-за чего я сказал:

— Простите, любезный, я прекрасно понимаю вас. Вы недовольны своей зарплатой, дома вас третирует жена, но это ведь ещё не повод вымещать на мне своё раздражение. Поэтому, если вы не хотите, чтобы я закатил скандал на всю планету и вас не стали люто ненавидеть все жители Линсароса, просто доложите начальству, что в ваш мир прибыл Приносящий Дары и хочет немедленно встретиться с вашим президентом. Со мной и моей спутницей, специальным послом президента планеты Тернир. Пожалуйста, сделайте это быстрее.

На лице клерка появилась на несколько секунд неприязненная гримаса, но в нашу сторону как раз направился какой-то господин, одетый в тёмное, красивое одеяние и клерк быстро сообщил кому-то обо мне, после чего тут же улетел. Подошедший господин спросил:

— Вы Приносящий Дары?

Я вежливо поклонился, и хотел было представиться, но этот рослый, моложавый красавец схватил меня за руку и воскликнул:

— Позвольте поблагодарить вас, благодаря чудодейственным плодам алварии я остался жив. Примите мою искреннюю благодарность, господин Сайландос.

Мне снова пришлось объяснять, кто я такой. Между тем к нам никто не спешил подойти и тогда то, чем пригрозил я, устроил господин в чёрном одеянии, похожем на фрак, только с более длинными фалдами. Видя это, он взревел так, что в вестибюле президентского дворца тут же все забегали. Он пригрозил, что немедленно вызовет всех репортёров и расскажет о том, как на Нейдии принимают Приносящего Дары, отсрочившего смерть миллионам стариков и тяжелобольных на очень продолжительное время. Его рассерженные, гневный возгласы быстро возымели своё действие и к нам, наконец, вышли деятели повыше рангом и тогда уже я повысил голос, так как Шапкин сообщил мне, о чём те думают при виде меня. Моя угроза была довольно серьёзной, ведь я пообещал рассказать репортёрам о том, что в нарушение всех договоренностей медицинское начальство продавало плоды алварии целебной по очень высокой цене вместо того, чтобы раздавать всем нуждающимся бесплатно.

Известие об этом заставило Кейра Ривенса, крупного бизнесмена, связанного с космическим кораблестроением, разразиться такой бранью, что Сантия покраснела. Зато уже через каких-то пять минут мы находились в приёмной и, как доложил мне Шапкин, президент Нейдии судорожно метался по своему огромному кабинету, проклиная всех тех негодяев, которые таким образом решили сократить дефицит бюджета. Когда мы вошли в его кабинет, он уже успокоился, зато взбеленился я, но вот как раз мне-то и нельзя было горячиться и после серии ужимок и вежливых приседаний, мы начали переговоры в окружении двух десятков тех самых негодяев, которые дали такой совет своему боссу. Вообще-то президента Лерсунга было трудно за это винить. Правительство так и не смогло сверстать бездефицитный бюджет, а за все его промахи предстояло отдуваться ему. Приказав Шапкину докопаться до мыслей нейдийцев, связанных с чистой водой и получив через несколько секунд подтверждение, что с нею на этой планете полная труба в том смысле, что все их трубы заполнены как раз именно нечистотами, я негромко сказал:

— Ваше превосходительство, если вы выставите этих господ за дверь, то я сделаю вам пару предложений, рассказав о сути которых своим согражданам, вы станете самым популярным президентом за последние сто, а то и больше лет. Поверьте мне, больших врагов, чем эти надменные господа, у вас никогда не было. Они стократ хуже самых наглых космических пиратов.

Президент Лерсунг оказался смекалистым мужиком и холодным голосом тут же приказал:

— Господа, вы все, кроме начальника моей службы безопасности, свободны, — немного помедлив, он добавил, — свободны полностью, то есть навсегда. Я больше не нуждаюсь в ваших услугах, проклятые аферисты! И не думайте, что на этом всё закончилось.

Вся эта публика покидала кабинет в полном молчании, но мысленно они так кляли президента, что мне даже захотелось сделать стенограммы, но я сдержался и не отдал такой приказ. Как только советники президента и ключевые министры покинули кабинет, я сказал:

— Господин президент, полковник Ройбер прибыла на вашу планету для того, чтобы купить у вас пятьсот сверхдальних ракет класса "планета-космос" вместе с сотней мобильных пусковых комплексов. Вдобавок к этому президент Тернира, наука которого достигла таких высот в своём развитии, что обитатели этого мира, уничтожив свою планету, тем не менее, мало того, что выжили сами, так ещё и живут в подземных городах вполне благополучно, и, наконец, приступили к возрождению планеты, очень заинтересован в налаживании научного обмена. Ещё я хочу, чтобы вы передали мне на время пятьдесят тысяч роботов, способных работать под водой. В порядке оплаты вы, в срок не позднее двух месяцев, получите двести пятьдесят тысяч самых высокопроизводительных, практически вечных биоустановок по очистке воды не только во всех внутренних водоёмах планеты, но и в мировом океане. Мой Советник сказал, что всего за каких-то полгода вы навсегда забудете о том, что на вашей планете имелась грязная вода. Полагаю, что в таком случае вы сможете заставить корпорации и всех остальных жителей планеты заплатить государственной казне ровно столько, сколько сочтёте нужным и, вообще, я считаю, что вам следует ввести налог на чистую воду. Пусковые установки и ракеты принадлежат государству, а потому и биоустановки, которые не нуждаются ни в каком обслуживании, тоже будут его собственностью, а их захочет иметь в своём водоёме буквально каждая община. Помимо этого я уже сегодня, в качестве аванса и залога исполнения поставок, передам вам двести пятьдесят миллионов пар плодов алварии. Мы сможем договориться о таких поставках немедленно?

Этого вопроса я мог и не задавать, как президент Лерсунг, так и начальник его службы безопасности генерал Григарс уже всё посчитали в уме, а потому президент лишь задал мне такой вопрос:

— Валерий, скажите, вы действительно при этом не станете требовать, чтобы мы оплатили разницу в стоимости биоустановок по очистке воды? Мы ведь понимаем, что они стоят намного дороже наших ракет и, тем более, пусковых установок.

— Ваше превосходительство, при всём своём желании я не смогу найти применения этим деньгам. — успокоил я президента — Поймите, я вовсе не намерен входить в контакт и договариваться о каких-либо поставках ни с кем, кроме вас или назначенных вами эмиссаров.

Президент Лерсунг заулыбался и решительно сказал:

— Тогда мы можем немедленно подписать договор. Госпожа полковник, вы ведь можете подписать его от имени вашего президента?

— Может-может, — поспешил сказать я, пока Сантия не начала сомневаться в своих полномочиях, — главное, что я уже договорился обо всём с президентом Такеманком, а полковнику Ройбер, как его послу, поручено блюсти интересы Тернира.

Президент вызвал нескольких юристов, и мы изложили им все свои пожелания. Вот тут-то Сантии и удалось рассказать обо всём, что касалось будущего научно-технического сотрудничества, а поскольку к такому разговору президент не был готов, то позвали его советника по науке, которого до этого долго оттирали от большого босса бывшие царедворцы. Пока Сантия увлечённо разговаривала с ним, мы тоже поговорили о многих вещах, в том числе и о рыбной ловле. Вот в этом каждому из нас трудно было найти равных. Хотя переговоры начались с некоторой пробуксовкой, наконец всё наладилось и мы даже договорились, что президент встретится с главой Торгово-промышленной палаты Нейдии и поговорит с ним о том, что эта планета могла бы поставлять в другие миры, а также выяснит, в чём более всего, кроме чистой воды и самого лучшего лекарства от всех болезней, нуждаются нейдийцы, число которых перевалило за семьдесят миллиардов.

Вот это были переговоры, так переговоры. Мы даже укатали втроём пару бутылок "Реми Мартин Луи XIII" и, в конце концов, расстались друзьями. Всё бы ничего, вот только Сантия почему-то смотрела на меня волком, и я даже без Шапкина догадался, что она готова разорвать меня на клочки. А между тем Шапкин, прочитав мысли президента, доложил мне, что тот за последний год смертельно устал и тому нужен в данный момент не только тот человек, который протянет ему руку помощи, но и просто собутыльник.

Гайвар был в недавнем прошлом генералом военно-космических сил Нейдии и отличился тем, что разгромил несколько корпораций, грешивших самым банальным пиратством в космосе. В этом мире уже более четырёхсот лет люди совершали полёты в космос со сверхсветовыми скоростями и потому смогли создать колонии на подходящих планетах, вращающихся вокруг ближайших звёзд. В какой-то мере Нейдия зависела от этих колоний, но и те не могли существовать без Метрополии. Этот мир можно было назвать вполне благополучным, если бы не всесилие корпораций, стремившихся подмять под себя правительство, обременённое долгами, и президента.

Глава 8

Скандал на Рестии

На Нейдии мы провели целую неделю. Поскольку на этой планете правительству принадлежали преимущественно одни только долги, а всё остальное нейдианские бизнесмены давно уже прибрали к рукам и норовили нажиться даже на Приносящем Дары, то я предложил Гайвару Лерсунгу построить складской терминал прямо в открытом море, между прочим, жутко загаженном, но ещё не совсем мёртвом. Для этого пришлось утилизировать несколько десятков миллионов тонн армейских неликвидов, а точнее старых боевых космических кораблей. Этой работой занимался Советник Сай с пятьюдесятью тысячами роботов-андроидов. С ними мне пришлось заключить далеко не самый выгодный контракт. Все андроиды Нейдии имели пусть и урезанные, им не разрешалось голосовать на выборах, но всё же вполне конкретные гражданские права. С этим тоже разобрался Советник, а хитрых нейдийских андроидов я вскоре ловко переиграл.

Пока Советник строил складской терминал, полностью принадлежащий правительству, мы с Гаем бухали по-чёрному, хотя вроде бы отправились на рыбалку в один из заповедников. Сантия прилетала несколько раз к нам на остров, и испытала чуть ли не шок от того, в каком виде заставала нас. Нет, я вовсе не алкоголик. Просто нейдийцы по своему характеру очень похожи на русских, а я нашел едва ли не единственный способ, как расположить к себе президента Лерсунга. На спиртное я всегда был крепок, а после того, как принял две круглые таблетки, так и вовсе мог пить, как лошадь. Нейдийцы всё же недотягивали в этом плане до нас, русских, но Гай вскоре понял, что и во время пьянки тоже можно решать серьёзные дела. Мы с ним отлично поладили и после недельной пьянки он признался:

— Валера, ты отличный мужик! Ты даже не представляешь себе, как ты меня выручил. Вот теперь я прижму хвост этим гадам. Нет, ты даже представляешь что это за гады! Они решили, что если правительство всё в долгах, то значит президентом Нейдии уже можно помыкать, как угодно. Ну, суки, держитесь. Сейчас я начну вас строить.

Я отвечал ему:

— Правильно, Гай! Нефиг поважать их. Они же форменные уроды и если ты не начистишь им пятак, то кто это вообще сможет сделать? Ну, ничего, сейчас я оттарабаню ракеты на Тернир и наеду на тамошних учёных. Пускай делают всё, что угодно, но отрезают яйца этим живым подводным лодкам. Иначе я им тоже такое устрою такое...

Говорил я так только потому, что мы продолжили пить, даже на борту президентского флайера и что самое глупое, даже не обращал внимание при этом на Сантию, сидевшую неподалёку. Нет, я не только увидел девушку, когда она прилетела на тот остров, и даже галантно перед ней раскланялся и сделал пару комплиментов, но пьян при этом был практически в дымину и держался только на одних морально-волевых. При подлёте к столице мы с Гаем слопали по паре плодов алварии целебной и через пять минут полностью протрезвели. Президент Нейдии ненадолго задумался, после чего спросил:

— Валерка, это сколько же мы с тобой водки выжрали?

Подняв пустую бутылку, она была последней, я ответил:

— Всю, Гай, все пять коробок. Да, давненько я так не квасил, но знаешь, это и к лучшему. Что у тебя, что у меня жизнь в последнее время была очень уж напряженная, а если стресс чем-то не снимать, то от этого крыша может съехать.

— Но это же ужасно! — пискнула со своего места Стания — Это противоречит здравому смыслу. Вы все эти дни только и делали, что отравляли свой организм алкоголем.

Мы с Гаем переглянулись и негромко рассмеялись. Чтобы у Сантии не возникло на этот счёт никаких подозрений, я успокоил её:

— Не волнуйся за нас, Санни. У нейдийцев, как и у нас, русских, есть ген, который способствует переработке алкоголя и не дает человеку спиться, а кроме того у нас ведь есть плоды алварии.

Девушка проворчала вполголоса:

— Ты точно такой же, как мой дядя. Тот, когда хочет выпить, тоже всегда говорит о стрессе. Для снятия стресса есть специальные психофизические упражнения.

Отмахнувшись от тернерийки, я спросил своего собутыльника:

— Гай, не слушай этот научный бред. Ты мне лучше вот что скажи, как у вас на Нейдии обстоит дело с овощами и особенно с фруктами? Вы выращиваете их под солнцем в открытом грунте или в каких-нибудь супер-пупер-теплицах так, что их потом без сахара или соли есть невозможно? И как у вас обстоят дела с мясом и молоком? Оно у вас настоящее, или тоже из пластмассы?

Президент вздохнул и, уныло махнув рукой, ответил:

— Плохо, Валерка. Если мясомолочная продукция ещё хоть на что-то похожа и пусть с натягом, но всё же приближается к стандартам качества чуть ниже среднего, то продукция растениеводства, это просто какой-то кошмар. Мы уже не выращиваем нормальных растений, все генномодифицированные и здоровье всех людей, возраст которых перевалил за девяносто лет, начинает резко ухудшаться, а ведь всего каких-то пятьсот лет назад этот возраст считался зрелостью и что самое ужасное, наша медицина тут бессильна. Представь себе, даже я, президент планеты, не могу стукнуть кулаком по столу и заявить протест сельскохозяйственным баронам.

Злорадно осклабившись, я подбодрил его:

— Гай, когда я припрусь к вам в следующий раз, а это произойдёт уже очень скоро, иначе на Тернире снова появятся вдовы, то приволоку тебе с Алварии несколько миллионов саженцев какой-то лартарии великолепной. Что это за зверь, я точно не знаю, но говорят, что именно это растение кормит, одевает и обувает всех алвари. А ещё похоже на то, что это самый жуткий сорняк во всей Вселенной. Так, во всяком случае, понял мысли учёных мой умный берет-телепат, — увидев, что президент насторожился, я успокоил его, — не волнуйся, он читает мысли только по трезвяне, а мы с тобой всё это время бухали не по-детски. Ну, и кроме того ты должен понимать, что я всё-таки Приносящий Дары, а не какой-то там конь в пальто, и потому не стану ссориться с такими мужиками, как ты. Да, Гай, я тебя ещё вот о чём попрошу, ты бы накрутил хвоста хотя бы тем учёным, которые работают на правительство, чтобы они составили подробный отчёт о твоей планете в электронном виде. Тогда Сай его мигом скачает и потом доложит мне всё, что я должен знать. Я же не могу сидеть и читать всё с экрана. Так у меня времени на работу не останется. И вот ещё что, раз мы с тобой всё уже обмозговали, откомандируй несколько сотен учёных на Алварию, на Тернир и на Рестию. Лады?

Гай заулыбался, кивнул и спросил:

— Слушай, Валерка, а эта твоя лартария великолепная для нас съедобная? Наши люди не отравятся её плодами?

— Будь спок, Гай, — ответил я, — что мы, земляне, что алвари, что тернирийцы, что вы, нейдийцы, слеплены практически из одного теста, и хотя если ты вдуешь какой-то алварийке, ребёнка ей не сделаешь, как и тернирийке. Зато рейстийка от тебя залетит запросто, как от меня тернерийка. Но, не смотря на это, практически все известные мне народы могут спокойно трескать плоды лартарии.

Президент Нейдии оживлённо спросил:

— Как нужно выращивать это растение, Валерка?

Вспомнив, что сказал мне Шапкин, я громко расхохотался, махнул рукой и высказался таким образом по поводу лартарии:

— Гай, хотя лартарию и зовут великолепной, выращивать её не надо, она сама вырастет. Это же такой сорняк, который моментально забьёт все остальные растения. Всех деталей я не знаю, но похоже на то, что она растёт на любых почвах и ничего не боится. Да, вот ещё что, если вы начнёте выращивать лартарию, то уже через каких-то тридцать, сорок лет на том же месте сможете выращивать алварию. Старик, все подробности ты узнаешь от своих учёных. Извини, но я не Мичурин, чтобы ещё и в растениях разбираться. Гай, я простой торгаш, челнок, и моё дело мотаться с "мечтой оккупанта" по всем мирам, чтобы предлагать людям всё самое лучшее и ценное. Вот в этом я и раньше прекрасно разбирался.

Президент Нейдии сразу понял, что именно я называю "мечтой оккупанта", весело расхохотался и воскликнул:

— Это точно, Валерка! С твоими КОПСами, только на грабёж отправляться, но в одном я с тобой полностью согласен. От одного хорошего торгаша пользы больше, чем от тысячи учёных. Ладно, старик, замётано, как только доберёмся до столицы, я сразу же откомандирую с тобой любую половину яйцеголовых, работающих на меня. Как требовать себе увеличения окладов, они все великие мастера, а как найти выход из сложной ситуации, так сразу такую говорильню разводят, что мне их всех расстрелять хочется. Хотя они и учёные с научными степенями, дураки всё же, просто редкостные.

От таких слов щёчки Сантии покраснели, а глаза так и вспыхнули от гнева, но девушка сдержалась. Она вообще отличалась дисциплинированностью и хорошей выдержкой и я, чтобы позлить её лишний раз, с ухмылкой сказал:

— Это ты точно подметил, Гай. Порой толку с них, как с козла молока и всё потому, что кроме своей науки они больше ничем не интересуются. Вечно им приходится угождать.

Вот так, легко и непринуждённо, я вместо того, чтобы стать в глазах Сантии героем её романа, всего за какую-то неделю превратился, чуть ли не в форменное чудовище и выродка, но в тот момент я об этом даже не думал. Мы долетели до столицы, где Гай отправился вместе с полковником Ройбер в президентский дворец, а я полетел на одну космоверфь, где строились самые роскошные флайеры-дворцы, способные летать даже в ближнем космосе. Там у меня состоялся весьма непростой разговор с её президентом. Тот хотел продать мне пять своих леталок только за наличный расчёт, за нейдианские райланды, которых у меня не было. На слово он мне верить не захотел и тогда я, пристально посмотрев в глаза Тейраду Малвиару, задумчивым голосом сказал:

— Господин Малвиар, поймите, мне очень нужны эти флайеры. У меня подписан весьма выгодный контракт с президентом Лерсунгом и уже через два месяца я расплачусь с вами. Если вы не пойдёте мне навстречу, то клянусь, ни вы сам, ни кто либо из членов вашей семьи, никогда не получите плоды алварии целебной. Лет до ста вы ещё доживёте, но потом даже ваша медицина будет бессильна и род Малвиаров потихоньку загнётся. Если вы всё же сумеете каким-то образом получить эти плоды в обход моего запрета, то я потрачу любые деньги на то, чтобы нанять самых лучших киллеров и те перестреляют всю вашу алчную семейку. Но знаете, скорее всего, это всё-таки будут офицеры спецслужб Нейдии. А теперь давайте продолжим разговор. Уже сегодня вы должны передать мне пять флайеров модели "Суантар", полностью заправленными и чтобы все были с робопилотами. В дальнейшем, я обязуюсь закупать правительственные флайеры только у вас, и на них будут летать только правители миров. Поверьте, уже очень скоро на Нейдии произойдут большие перемены и те, кто ещё вчера смел небрежно похлопывать президента по плечу, будут стоять перед ним на коленях и умолять не разорять их окончательно, а народ в это время будет ликовать, как на всей планете, так и в самой отдалённой колонии. Вы имеете возможность избежать этой участи.

Миллиардер, привыкший повелевать людьми, а это был холёный, надменный тип, одетый дорого и изысканно, побледнел и обвёл взглядом своих вице-президентов. Те уткнулись в свои бумаги и молчали. Шапкин уже доложил мне, что моё появление на Нейдии и, главное, то, что президент внезапно взял отпуск и отправился с Приносящим Дары на рыбалку, приказав своей гвардии окружить остров в мутном и грязном океане так, чтобы туда даже муха не смогла пролететь, вызвало нешуточный переполох в среди всех бизнесменов планеты. Гай ведь выиграл выборы только потому, что пообещал найти управу на воротил бизнеса и заставить их подчиняться закону, а с пустой казной, да ещё при таких долгах правительства, это было сделать очень трудно. Тейрад Малвиар уже понял, что дело швах, но всё же не хотел сдаваться без боя и потому сказал:

— Вы не посмеете этого сделать, господин Дымов.

— Вы так думаете? — угрожающим тоном поинтересовался я и насмешливо сказал — Да, для того, чтобы вытащить Нейдию из того дерьма, в которое её загнали такие алчные типы, как вы, испоганившие все моря и теперь травящие людей той гадостью, которую вы выращиваете, я готов вас всех уничтожить физически.

Владелец крупнейшей космической верфи, которая строила, чуть ли не половину всех космических кораблей и флайеров, моментально пошел на попятную, и возмущённо воскликнул:

— Господин Дымов, все наши предприятия находятся за пределами планеты и мы не сбрасываем в реки всякую полуочищенную дрянь. Мы также не занимаемся сельским хозяйством и это благодаря нам на Нейдии ещё сохранились леса и людям есть чем дышать. Ладно, давайте забудем обо всём. Вы не слышали слов отказа, а я не слышал никаких угроз и если вы, господа, когда-нибудь заикнётесь об этом, то я вас в порошок сотру и развею по ветру. Господин Дымов, чем ещё может быть полезна вам наша компания и сможете ли вы попросить президента, чтобы он хотя бы намёком подтвердил, что вы договорились о плодотворном сотрудничестве. Извините, но я бизнесмен и потому никогда не верю никому на слово. Жизнь научила.

Я обвёл помощников Тейрада Малвиара недобрым взглядом и хотя вполголоса, но всё же очень строго сказал:

— Господа, покиньте кабинет, мне нужно переговорить с вашим президентом с глаза на глаз.

Наверное, хмель ещё не полностью выветрился у меня из головы, если мне вздумалось командовать в чужом кабинете. Однако, господин Малвиар не поленился прикрикнуть:

— Быстро все вон!

Улыбнувшись ему, я пересел поближе, достал коммуникатор, точно такой же был теперь и у президента Нейдии, вызвал его, и как только над столом появилось его погрудное голографическое изображение, весёлым голосом спросил:

— Гай, ты не откажешься подтвердить господину Тейраду Малвиару, что мы с тобой уже обо всём договорились?

— Это которому, — спросил президент, — тому, который строит космические корабли и торгует чистым воздухом? — В следующий момент, увидев две голограммы, он прорычал, — Тейрад, скоро твоей монополии придёт конец! Если ты не хочешь стать нищим, то немедленно явись ко мне в президентский дворец. Твоя верфь меня не интересует, но все те леса, которые ты скупил, должны отойти государству, иначе уже очень скоро мой гнев будет просто неописуем. Я расплачусь с тобой по долгам, но после этого уничтожу твой бизнес и ты только и будешь делать, что складывать бумажные самолётики. Валера, подтверди этому негодяю, что на этот раз я не шучу. Хотя Тейрад и корчит из себя короля чистого воздуха, он тоже грешен.

Хотя Тейрад не сказал ещё ни слова, я известил президента о том, о чём подумал бизнесмен:

— Гай, тебе удалось не на шутку испугать Тейрада и он готов пожертвовать меньшим, ради сохранения большего. Давай я прилечу к тебе вместе с ним, и он отпишет тебе все свои леса в моём присутствии, но нам придётся рассказать ему кое о чём. Ты согласен?

Президент на минуту задумался. Поскольку на таком расстоянии Шапкин не мог читать его мысли, то мне приходилось только догадываться, о чём тот думает. Пристально посмотрев на меня, он махнул рукой, рассмеялся и сказал:

— Чёрт с тобой, хитрый торгаш, тащи ко мне этого жулика. Да, кстати, если тебе нужны толковые парни, которые разбираются в космических кораблях, а мне тут полковник Ройбер только что сказала, что с этим делом на Тернире полный завал, то пусть он отрядит их на эту планету. Она сказала, что в обмен на это, тернирийские яйцеголовые научат наших, устанавливать на космические корабли силовые экраны и им будут не страшны уже никакие метеориты.

Президент компании "Космические верфи Малвиаров", услышав такое, немедленно взмолился:

— Господа, дайте мне хотя бы два часа, чтобы отобрать самых лучших учёных-конструкторов!

Мы с Гаем были не против. Всё равно уже через полчаса мы сидели в кабинете президента Нейдии впятером. На переговорах присутствовал, как всегда, начальник службы безопасности президента. Чтобы не быть голословным, я ввёл Тейрада Малвиара в курс дела и даже показал сначала гигантских драгенарий с Рестии, а потом прокрутил голографический фильм, рассказывающий о том, как мы превратили ядовитый полигон в уголок рая. Тому понравилось всё, кроме одного и он возмущённо воскликнул:

— Господа, но это же афера! Вы предлагаете людям товар, которого ещё не существует в природе. Если эти драгенарии бессмертны, и они уже почти полностью заполнили мировой океан Рестии, тоже ждёт Нейдию, гидросферу которой мы можем очистить и сами. Я буду первым, кто воспротивится этому!

При этом он всё же подумал, что силовые экраны с лихвой окупят его потери, понесённые в результате передачи лесов в ведение государства и уже был готов, согласиться, как Сантия, вот же наивное создание, тут же принялась убеждать его в обратном:

— Ну, что вы, господин Малвиар, ничего подобного. Хотя я и не специалист по беспозвоночным, мне удалось достаточно хорошо изучить драгенарий. Сделать и стерильными не составит никакого труда. С этим могли бы справиться даже ваши учёные, знай они о свойствах некоторых видов...

Девушка чуть было не выболтала секретную научную информацию и я, чтобы предотвратить это, мысленно заорал на неё:

— Заткнись, дура! Так ты мне всё испортишь к чёртовой матери. Не говори этом бандиту больше ни слова. Он, как и ты, учёный и потому ему хватит лишь намёка, чтобы во всём разобраться и тогда нейдийцы станут выдавливать Тернир из этого бизнеса.

Сантия испуганно прикусила язык, а я насмешливо сказал:

— Тейрад, не пытайся меня развести. Поставщики тебе уже известны, это Рестия и Тернир, так что вы всего лишь покупатели. Но поскольку Нейдия тоже не пальцем делана, то ваш мир не прогадает и бизнесмены огребут огромные бабки, если, конечно, станут тихими, белыми и пушистыми, как кролики, в руках президента Лерсунга, а не то мигом угодят в суп. Ты уже в выигрыше, Тейрад, так как учёные Тернира научат твоих учёных мастерить такие защитные экраны, которые не всякой водородной бомбой возьмёшь.

После этого начался последний раунд переговоров, и мы ожесточённо спорили пять часов подряд. Увы, но Сантия была хорошим учёным, но совершенно не разбиралась в торговле и потому это мне, а не ей приходилось отстаивать интересы Тернира. Через пять часов, прочитав все договоры, я разрешил ей подписать их от имени генерал-президента Такеманка и мы вылетели из столицы на мой новый склад. Туда чуть ли не под конвоем было доставлено около тысячи учёных. Многие были растеряны. Гай выступил перед ними с короткой и на редкость грубой, по выражениям, но ёмкой по содержанию речью, в которой он потребовал сделать всё возможное, чтобы отвести от Тернира ещё одну угрозу, а также разобраться со всеми научными проблемами, в которые им вскоре предстоит погрузиться с головой. Учёные от этого вообще чуть ли не впали в панику, но им не дали долго грустить и быстро загнали в отель моего нагрудного КОПСа. Как только они вошли внутрь, я уменьшил свои ранцы, надел их на себя и весёлым голосом сделал весьма оптимистичное заявление:

— Ну, мужики, я отчаливаю. Гай, я постараюсь вернуться, как можно скорее, так что можешь уже сейчас загружать водку в морозильник, а с тебя, Тейрад, закусь. Мне понравилось ваше мясо, хотя я не видел, на что оно похоже, да, это не столь уж важно.

Мы быстро попрощались, Сантия положила руки на мой ранец и взволнованным голосом спросила:

— Мы отправляемся на Тернир, Валера?

— Вот ещё глупости, — насмешливо отозвался я, — что мы там забыли? Нет, девочка, нас ждёт Рестия и во дворец императора Валгиара Седьмого мы полетим с шиком, на настоящем летающем дворце.

Девушка громко вскрикнула:

— Валера, а как же учёные? Неужели они будут сидеть взаперти?

Если на Нейдии был уже поздний вечер, то в том месте, куда я прошел на Рестии, только что взошло солнце. Мы находились высоко в небе над безлюдными горами. Едва только под нашими ногами появился глайдер, я сразу же снял с себя КОПСы, увеличил их и попросил Советника Сая выставить наружу один из пяти огромных флайеров президентского класса. Я купил бы таких у Тейрада и больше, но их изготавливали по спецзаказу. Не очень-то думая о последствиях, я попытался отшутиться:

— Не волнуйся, Санни, ничего с учёными не случится, пока мы будем проводить переговоры с императором, они будут в это время пиво пит и водку жрат.

Увы, тернерийка не оценила моей шутки. Едва только мы поднялись на борт роскошного флайера, я никогда в жизни не видел такого великолепия, как Сантия с презрением сказала:

— Валерий, я и подумать не могла, что ты такой жестокий и бессердечный человек. Ты просто чудовище и я уже жалею, что согласилась сопровождать тебя. Как только мы прибудем на Тернир, я отдам тебе защитный костюм и откажусь от этой миссии.

Наверное, берет Сантии не стал говорить ей о том, что я в тот момент подумал, хотя мысли мои были вполне невинные, ведь мысленно я сказал девушке: — "Санни, девочка моя, да, не волнуйся ты за них. Каждый из этих учёных первым делом получит по целой корзине плодов алварии, после чего Советник Сай расскажет им обо всём. Поверь, им очень повезло, ведь они не только снова станут молодыми, но ещё и обретут новые знания". Мне бы не полениться сказать это вслух, но я вместо этого возмущённо завопил:

— Ну, надо же, какие мы нервные! Шуток мы не понимаем, того, что кто-то столкнулся с трудностями, тоже. Мне только одно непонятно, если ты такая чувствительная, то за каким чёртом вообще решила подписаться на это дело? Между прочим, сейчас я точно такой же жестокий и бессердечный, как и тогда, когда перевозил учёных с Земли на Алварию и на Тернир. Представь себе, ничуть не изменился. Может быть, ты ещё скажешь, что я виноват в том, что Гай наорал на нейдийскую учёную братию? Так они ещё не того заслужили.

Шагая по широкому коридору, про который можно было сказать только одно, ты находишься во дворце, вслед за андроидом, облачившимся в роскошную малиновую ливрею с золотым шитьём, ведущим нас в пилотскую рубку, я был зол, как чёрт. Сантия тоже не была расположена проявлять снисходительность, и крикнула ещё громче:

— Я никакая не нервная, ты сам псих! Ты похож не на Приносящего Дары, а на жулика! И ещё ты пьяница.

Мы как раз вошли в рулевую рубку, похожую на тронный зал какого-нибудь дворца. Я снял с себя КОПСы и сердитым голосом принялся громко отчитывать учёную девицу:

— Если бы я не был жуликом, то не смог бы вытрясти их Гая пятьсот ракет, способных пролететь в космосе тридцать миллиардов километров и попасть в цель размером с футбольный мяч. На них только и осталось, что установить ваши водородные бомбы, которых у вас, как у дурака махорки. А если бы я не бухал с ним целую неделю, то фиг бы мы вообще хоть о чём-либо договорились. Между прочим, для пользы дела Приносящий Дары должен быть не только расчётливым торгашом, но ещё и редкостным пронырой. А теперь ты похвастайся хоть какими-то результатами. Тебе на Нейдии ездили по ушам все, кому не лень, а в самый последний момент ты чуть было не лишила Тернир его единственного преимущества. Ты хоть раз подумала о том, что с вас, кроме вселенского кошмара, взять нечего? А я, между прочим, в нитку вытягиваюсь, лишь бы помочь вам не просто выжить, а возродить вашу планету в кратчайшие сроки. Ну, и что я получаю в ответ кроме твоих оскорблений? Надо же, какие мы обидчивые и жалостливые. Ну-ну, давай, начинай пинать меня за то, что я так жестоко поступил с бедными учёными. Не знаю, какие они учёные, но жулики точно из них вышли первостатейные. Так и норовят кого-нибудь объегорить. Поэтому сделай одолжение, помолчи хоть немного.

Моя отповедь привела к неожиданному результату. Сантия гордо вскинула свой курносый носик, презрительно фыркнула и, облив меня презрением, решительно топнув ножкой, сказала:

— Всё, я больше не желаю этого слушать. Немедленно открой свой КОПС и я лучше посижу в каком-нибудь чулане, лишь бы не видеть тебя. Ты мне противен, хотя сначала показался благородным рыцарем из древних легенд. Если ты так не сделаешь, то я сама найду на борту этого флайера какую-нибудь каюту и запрусь в ней.

Сантия действительно развернулась и пошла к двери. Флайер летел к Ганруаду, столице Ганруадийской империи, которая покорила практически всю планету. Меня не устраивала перспектива во время столь ответственных переговоров остаться без научного консультанта, и я громко и грозно рыкнул:

— Стоять! Ты куда это намылилась? Тебе что, не ясен приказ генерала Такеманка? Мне скоро нужно будет базарить с императором Валгиаром, а тебе предстоит доказать ему, что с драгенариями не случится ничего плохого и что вы просто сделаете так, что самые большие из них уже не будут давать потомство. Только после того, как мы обо всём договоримся, и я затолкаю в КОПСы столько этих ракушек, сколько в них влезет, мы вернёмся на Тернир. Вот там ты можешь идти на все четыре стороны вместе со своим защитным костюмом. Он настроен на тебя одну и потому теперь даже с большой доплатой мне не нужен. Ничего, как-нибудь проживу и без такой помощницы, как ты. Не жили счастливо, не фиг и начинать.

Сказав так, я подвёл Сантию к роскошному креслу, чуть ли не силой втолкнул в него, потом сел в другое, стоящее перед пультом управления, демонстративно положил ноги на пульт и, натянув берет чуть ли не на подбородок, сделал вид, что сплю. На душе у меня противно мяукали и скребли по чему-то очень чувствительному кошки. Мне очень понравилась эта девушка, и я почувствовал, вдруг, что потерял её навсегда. "Ну, и чёрт с тобой! Подумаешь, какие мы обидчивые, уже и слова не скажи!" — подумал я и вздохнул. Вскоре мы прилетели в Ганруад — город просто какой-то сказочной красоты, в котором даже хижины в пригороде казались жилищами фей. Рестия в то время пребывала где-то в конце семнадцатого, начале восемнадцатого века земной хронологии и была весьма своеобразным миром с однородным этническим составом, что сделало рестийцев очень миролюбивыми. Они не то что бы совсем не воевали друг с другом, такое случалось с ними, просто даже воюя, никогда не переходили за рамки разумного, да и их войны иначе, чем бряцанием оружием и принятием воинственных поз назвать было нельзя.

Помаршировала пехота по аккуратным дорогам, проскакала кавалерия, помахали ребята друг у друга перед носом саблями, поставили белый шатёр и начали переговоры. После того, как стороны приходили к соглашению, устраивавшему всех, бравые военачальники чин по чину расплачивались с крестьянами за потоптанные посевы и на этом всё заканчивалось. Красота. Так и я был бы не против сходить в поход. Хотя на планете и существовала Ганруадийская империя, куда большее влияние на жизнь людей оказывали всякие князья, герцоги, маркизы и графы с баронами. Это для них император Валгиар Седьмой был персоной номер один, ещё бы, он же и до моего появления летал на флайере, подаренном Саем. Зато у Валгиара никогда в жизни не прорезал бы тот финт, который провернули Гай и Тейрад с учёными, работавшими на них. Реснийцы послали бы как императора, так и любого князя, вздумай те приказать такое, далеко-далеко.

Мы подлетели на четырёхпалубном флайере, имевшем в длину сто двадцать метров, а в ширину двадцать пять, к императорскому дворцу. Тот, не смотря на свой изысканный архитектурный стиль, сразу же стал выглядеть чуть ли не конурой по сравнению с этим летательным аппаратом, сверкающим полированным хромом, позолоченным декором, огромными хрустальными окнами и тёмно-малиновыми бортами и днищем. Флайер летел на высоте в семьдесят метров со скоростью не свыше тридцати километров в час. Поэтому на площади перед императорским дворцом собралась огромная толпа народа. Как только флайер завис на высоте в пять метров над брусчаткой, я попросил Шапкина превратить наши защитные костюмы во что-нибудь более приличное, чтобы не выглядеть в глазах императора конченым типом, плюющим на всё и вся с высокой колокольни.

Тут же начались метаморфозы. Моя куртка превратилась в длинный тёмно-зелёный сюртук из мерцающей ткани, а свитер в блузу бирюзового цвета с отложным воротником, обшитым по краю белоснежным кружевом, повязанную бантом более яркого зелёного цвета. Штаны превратились в просторные, чёрные, расшитые серебром панталоны, бутсы в коричневые ботфорты со шпорами, ремень в перевязь со шпагой. Берет стал широкой фетровой шляпой с огромными страусовыми перьями. Ничуть не меньшие изменения произошли и с защитным костюмом Сантии. Он превратился в кринолин небесно-синего цвета с огромным бантом сзади, множеством складок и кружевными оборками, с пышными рукавами и кружевным жабо. Лиф был весь расшит золотом, а берет превратился в большую, белоснежную шляпу. Одарив девушку, сделавшуюся в считанные секунды королевой, сердитым взглядом, я хмурым голосом сердито буркнул:

— Книксен сделать перед императором сможешь?

— А что это? — испуганно встрепенулась девушка.

— То же мне, деревня, — фыркнул я, — смотри, как это делается в приличных домах Лондона и Парижа. Тебе нужно будет просто слегка присесть и вот так развести руки, а голову склонить вот так.

Продемонстрировав, как нужно делать книксен, я заставил Сантию повторить это несложное движение пять раз подряд, после чего составил КОПСы таким образом, что они превратились в самый обычный чемодан. Мы вышли из рубки и направились вслед за дюжиной андроидов-лакеев в малиновых ливреях к носовому люку. Флайер находился в ста метрах от кованых ворот, украшенных позолоченной императорской короной метров трёх в поперечнике. Всё это я видел на своих очках, которые, впрочем, снял, как только мы подошли к носовому люку, через который мог проехать "КАМАЗ". Перед ним я остановился, осмотрел Сантию и, попросив её улыбаться, тоже широко осклабился, но моя улыбка в тот момент была больше похожа на оскал пирата или завзятого дуэлянта. Увы, но меня всё ещё трясло от злости на эту девицу, не понимавшую самых простых вещей.

Люк распахнулся, вниз спустился широкий трапп со ступеньками, покрытыми тёмно-красной ковровой дорожкой, и мы чинно и не спеша спустились по нему тотчас, как только лакеи встали на ступеньках по обе стороны. Публика, собравшаяся на площади, сразу же зааплодировала нам, хотя я не надеялся таким образом утереть нос Саю. Впрочем, я ведь не знал, в каком виде он проходил на Рестию и как часто бывал в этом мире. Мне только и было известно, что он подарил императору сорокаместный пассажирский флайер и думал над тем, куда бы ему пристроить драгенарий, которые с одной стороны почитались на этой планете, словно обезьяны в Индии. С другой стороны от них беспокойства было даже больше чем от обезьян, коров и крыс вместе взятых, во всё той же Индии. Мы шли по живому коридору, составленному из красивых, нарядно одетых мужчин и женщин, которые приветливо улыбались нам, махали руками, но держались на вполне приличном расстоянии, ничего лишнего не предпринимали, но и никакого страха, похоже, не испытывали.

Мы ещё не дошли до ворот, как их распахнули настежь и через пару минут мы шагали по широкой алее через парк к дворцу. На этот раз по обе стороны стояли гвардейцы императора, которые по мере нашего продвижения вперёд салютовали нам шпагами и радостными улыбками. Мы через каждые пару шагов кивали и тоже широко улыбались. У меня даже скулы свело от напряжения. Император Валгиар Седьмой по случаю нашего прибытия не поленился спуститься вниз по высокому лестничному маршу вместе со своей супругой, детьми и всей свитой. Шагнув вперёд, он воскликнул:

— Мой дорогой друг Сайландос, вот уж не ожидал от вас, что вы измените своим правилам и прибудете в мой дворец... Э-э-э... Но вы не Сайландос. Простите, что обратился к вам, назвав вас именем прежнего Приносящего Дары, но как же так случилось, что Сайландос оставил эту должность и кто вы такой, и кто ваша спутница?

Отпустив чемодан, который послушно завис в воздухе, я снял шляпу, сделал глубокий поклон со сгибанием ног должным образом, Сантия поспешила сделать книксен и, наконец, выпрямившись и водрузив шляпу на своё законное место, представил сначала Сантию с перечислением всех её заслуг и должностей, после чего коротко и буднично доложил о себе:

— Ну, а я, ваше императорское величество, действительно новый Приносящий Дары. Меня зовут Валерий Дымов, и я родом с планеты Земля. Мой предшественник женился на лучшей подруге полковника Сантии Ройбер и решил, что ему теперь следует всецело посвятить себя только своей жене и ребёнку. Мне такая участь не грозит, так что я буду представлять ваши интересы во всей нашей Галактике. Пройдёмте к тому летающему дворцу, ваше величество, на котором мы прилетели. Он теперь ваш, мы дарим его вам в знак нашего почтения и уважения. Поверьте, это прекрасный корабль и вы сможете даже отправиться на нём в космическое путешествие к ближайшим планетам вашей звёздной системы. Там мы и поговорим о цели нашего визита на Рестию. Думаю, что вас заинтересует наше предложение, ведь оно направлено на взаимовыгодное сотрудничество.

Минут через сорок, выслушав до конца всё то, что я предлагал императору сделать вместе с президентом Тернира, а именно, создать межпланетную корпорацию "Чистая вода", рестиец, который хотя и был законным правителем целой планеты, робко спросил:

— Милорд, неужели такое возможно?

Широко улыбнувшись, я легонько толкнул Сантию под столом коленом и та, встрепенувшись, принялась объяснять:

— Ваше величество, это не составит особого труда. Мы привезли вам пятьдесят тысяч роботов-андроидов, которые смогут опуститься на дно самой глубокой впадины, и они будут отбирать самых крупных драгенарий и поднимать их наверх. На Тернире мы лишим их способности производить потомство. Тернир и Рестия отныне станут продавать эти удивительные создания вашего мира во все остальные миры, нуждающиеся в чистой воде. Но больше всего в ней нуждается наша несчастная планета, воды мирового океана которой из-за нашей собственной глупости превратились в смертельный яд для всего живого. Мы не сразу сможем расплатиться с вами, ваше...

Мне пришлось снова толкнуть девушку, чтобы та умолкла.

— Что вы, что вы, миледи, — воскликнул Валгиар, — между друзьями не может быть денежных расчётов! Вы получите драгенарий совершенно бесплатно. Когда-то я разговаривал с Сайландосом и тот сказал мне, что Рестии нечего предложить другим мирам галактики, но он всё же щедро одарил нас. Теперь вы, милорд, и вы, миледи, обнадёжили нас всех. Неужели мы сможем покупать в других мирах летающие корабли и всякие умные машины? Мне, право, до сих пор не верится в это, хотя вы, милорд, так доходчиво всё объяснили.

Улыбаясь уже непринуждённо и весело, я сказал:

— Всё именно так и будет, ваше величество. У меня, правда, есть одна просьба. Всё дело в том, что я заключил с нейдийскими андроидами совершенно кабальный контракт, по которому должен предоставить каждому отдельный дом и хотя бы крохотный участок земли, чтобы они смогли чувствовать себя совершенно свободными разумными существами. Если вы согласитесь дать им гражданство, то получите не только самых лучших водолазов, но ещё и прекрасных учителей. Нейдия обогнала в своём развитии даже Тернир, а потому их помощь не будет для вас лишней. Вы же хотите шагнуть в будущее, не повторяя при этом ошибок многих других миров?

Император, как я и предполагал, живо заинтересовался такой возможностью и принял решение немедленно. В обеденной зале нас обслуживало за столом два десятка андроидов, которые тут же стали быстро обмениваться радиосообщениями, которые легко перехватывал Шапкин. Я хотел было сделать императору подсказку, но он и сам всё прекрасно понял. Подозвав к себе одного из андроидов, он спросил того, улыбаясь широко и дружелюбно:

— Друг мой, ты согласен служить лично мне верой и правдой? За это я не только предоставлю тебе землю и дом, достойный слуги императора, но и дворянство. Поскольку нырять в воду это дело моряков, то ещё и воинское звание флаг-офицера императорского флота, а также пусть и небольшую, но всё же долю в том бизнесе, которым я, как император Рестии, вскоре займусь.

Таким образом, император одним выстрелом убил сразу всех зайцев в округе. Не знаю, кто выдумал такие сказки, будто роботы больше всего любят делать других роботов, но это полная чушь. Что нейдийские, что все другие роботы-андроиды, желают только одного, иметь равные права с людьми, после чего им можно даже зарплату не платить. Они ребята чертовски прочные, да, к тому же очень умелые и выживут даже на Луне и прекрасно будут там себя чувствовать, но обычно их труд оплачивают весьма высоко. На Нейдии недостижимой мечтой каждого андроида было иметь хотя бы крошечный участок земли, на котором можно поставить домишко размером с телефонную будку. На Рестии андроиды получили земельные участки площадью в двадцать соток и дома за счёт казны империи. Поэтому работали они на редкость самоотверженно. Император Валгиар поступил мудро, привязав их к себе дворянством и воинским званием. Таким образом, он заполучил себе преданных друзей и отличных советников, ведь некоторым андроидам уже перевалило за две сотни лет.

Глава 9

Любовь приходит и уходит, но если взялся за гуж, то не ной

Оставив Сантию развлекать императора или наоборот, я покинул летающий дворец тотчас, как мы обо всём договорились. Но если без дураков, там и договариваться было не о чем, ведь Рестия находилась почти в такой же ситуации, как и Тернир. Рестийцы ничего не могли поделать с драгенариями при всём своём желании, а потому моё появление на этой планете с известием, что отныне я буду развозить этих гигантских моллюсков по всем мирам галактики, император воспринял, как самую лучшую новость. Большой склад на этой планете мне было строить не из чего, но кое-что Советник смог слепить, да и флайеров я притащил с собой немало. Как только КОПСы были подвешены над небольшим пустынным островом, находящегося посреди морского залива, воды в котором было по щиколотку, и увеличены до максимального размера, началась работа. Для этого даже не пришлось далеко лететь. Буквально в нескольких сотнях метров друг на друге лежало столько моллюсков, что таскать, не перетаскать.

На этот раз я приказал андроидам тщательно следить за тем, чтобы раковины драгенарий были тщательно отчищены от всего, что к ним прилипло, и работа началась. Рабочих рук вполне хватало, андроиды были буквально переполнены энтузиазмом, а оба КОПСа я ещё на Тернире заполнил пустыми контейнерами под самый потолок. Хотя драгенарии ещё не были кастрированы, я всё равно намеревался отнести на сожженную термоядерной войной планету их ровно столько, сколько поместится в контейнеры и потому приказал буквально утрамбовывать моллюсков в них. Учёным же я предложил взять флайеры дворцы и немного поразвлечься, то есть собрать как можно больше данных о Рестии и рестийцах, закачать всё на свои компьютеры, а потом сдать шерсть государству, то есть Советнику Саю. Сам я занялся тем же самым, но не в столице, а мотаясь по всей планете. Мне нужно было и самому посмотреть на то, что представляет эта цивилизация, а она, как оказалось, имела свои заморочки.

Рестийцы, как выяснилось, были не такими уж милыми, как могло показаться на первый взгляд и всё потому, что чувствовали приближения конца света. Из-за этого некоторые из них стали поклоняться не так уж давно выдуманному божеству — Драгенару, то есть самой большой ракушке, стремящейся выпить всю воду и извести людей под корень. Хуже того, они стали делать ему человеческие жертвоприношения. Император Валгиар боролся с этими уродами, как мог, но они очень ловко маскировались под добропорядочных граждан. Действовали они очень жестоко, ночью похищали жертву, отвозили её на лодке подальше в море или озеро, убивали, а потом прокручивали труп через мясорубку и скармливали драгенариям, которым было всё равно что есть. Они с лёгкостью усваивали любую органику, даже древесные стружки и опилки, не говоря уже про бытовые отходы. Вот тут-то мне и пригодился Шапкин. Быстро объяснив императору, что мой берет умеет читать мысли людей, я предложил ему свою помощь и, маскируясь под рестийца, стал выслеживать фанатиков.

По моей наводке гвардейцы брали их за шкуру и тащили в тюрьму, где палачи быстро делали этих господ на голову короче. Вот такие вот дела. Из-за этого на Рестии мы пробыли сорок три дня и я за это время выследил почти пять тысяч убийц. В основном это были мужчины, но среди них встречались и женщины. К тому же мне удалось разузнать практически всё о их тайных знаках и я передал эту информацию гвардейцам. Вскоре с этим дьявольским культом было покончено, но начало этому положил всё-таки я, и нисколько не жалею. Когда я снова встретился с Сантией, всё время, что мы находились на этой измученной драгенариями планете, я с ней не общался, девушка посмотрела на меня таким ненавидящим взглядом, что мне сделалось очень горько. Через несколько минут мы отправились на Тернир.

Неподалёку от Лобверна находилось большое и очень глубокое горное озеро, кратер древнего вулкана, заполненный водой. До войны это был самый фешенебельный курорт, так как вода в озере была слабоминерализованной и очень тёплой, а вокруг него шла гряда сглаженных гор, покрытых вечными снегами, с которых можно было съехать на лыжах или санях прямо в тёплую, целебную воду. Вот в него-то я и вывалил весь наш улов. Тернирийцы примчались туда на флайерах повышенной защиты в тот момент, когда Советник Сай только начал вытряхивать драгенарий из КОПСов. Их было так много, что мы засыпали ими озеро чуть ли не на две трети, из-за чего уровень воды повысился так сильно, что ещё немного, и она потекла бы из вулкана наружу. Хотя диаметр кратера был немаленький, целых тридцать семь километров, учёные быстро придумали, что им следует сделать. Они взяли и перекрыли озеро, вода в котором голубела на глазах, мощнейшим силовым куполом. В принципе там снова можно было устраивать курорт, что тернирийцы вскоре и сделали.

Сердитым голосом приказав учёным немедленно приступить к кастрации драгенарий, половину которых мне нужно было оттарабанить на Нейдию, я уменьшил КОПСы и вместе с Сантией шагнул к своему складу, расположенному над подземной столицей, где нас уже ждал президент Такеманк. Как только мы вошли внутрь склада, нас встретил шквал аплодисментов и огромная толпа народа в парадных мундирах всех родов войск, в том числе и научных. Справа и слева за нашими спинами открылись огромные ворота склада, а прямо позади нас дверца, в которую въехало бы штук восемь автобусов сразу и из неё стали выходить молодые, загорелые мужчины и женщины одетые в роскошные рестийские наряды. Благодаря Советнику Саю они уже знали помимо рестийского, ещё и тернерийский язык, а также могли спокойно говорить на алвари и английском. Из обоих моих контейнеров в склад полетели нейдианские контейнеры с ракетами и стали влетать мобильные пусковые установки, а точнее громадные боевые флайеры, способные совершать космические полёты, но вместе с тем бесшумно парить над землёй на антигравах. Шагнув вперёд, я только и смог сказать президенту Тернира смртельно усталым голосом:

— Ваше превосходительство, я выполнил всё, что обещал, а теперь извините, но мне нужно хорошенько отоспаться. Полковник Ройбер сделает вам подробный доклад вместо меня.

В тот момент я действительно мечтал забиться в какой-нибудь пыльный, тёмный чулан и залечь в спячку, как бурый медведь. Поэтому я вымучено улыбнулся, достал из нагрудного кармана малый КОПС со своей берлогой и по высокой дуге взмыл в воздух, чтобы приземлиться в самом дальнем углу склада. Как только он вырос до чуть ли не самого маленького размера, я вошел в этот серебристый модуль и рухнул в гостиной на первый же попавшийся диван. Из-за придурков, поклоняющихся Драгенару, я все эти полтора месяца держался на одной химии и почти не спал, а если иногда позволял себе прикорнуть, то просто ложился на глайдере. За мной же всё это время летели на флайере сотни четыре гвардейцев императора, и вот как раз у них было время поспать. Ну, ничего, зато я славно выспался на Тернире. Больше суток спал, и дрых бы дальше, но меня разбудил Шапкин и я поплёлся в ванную.

После водных процедур я сел за стол в кухне и стал трескать колбасу с хлебом и помидорами. Едва я управился с половиной своего завтрака, в неё вошел президент Такеманк с каким-то контейнером на небольшой антигравитационной платформе, да и то лишь потому, что на меня немедленно наехал Советник Сай, а не то я слопал бы палку копчёной колбасы целиком и снова завалился спать. Смущённо улыбнувшись, я встал, поприветствовал президента и, ругая себя за то, что поленился приготовить нормальный завтрак, сказал:

— Вот, решил перекусить на скорую руку.

Президент кивнул и с улыбкой успокоил меня:

— Я понимаю, тебя, Валера. Послушай, может быть мне приготовить тебе что-нибудь? Знаешь, мы ведь стали снова интересоваться рецептами приготовления блюд, как и в прежние времена.

Отрицательно помотав головой, я выпил пакет молока и потащил своего гостя в гостиную, где усадил в кресло и спросил:

— Ну, как там идут дела у учёных, ваше...

Широко улыбнувшись, президент Такеманк сказал мне:

— Валера, обращайся ко мне просто по имени. Зови меня, как и Сайландоса — Саем. Так зовут меня все мои друзья. Мне рассказать тебе, что сейчас творится на Тернире?

Отрицательно помотав головой так, что уши чуть ли не хлестали меня по щекам, я со смехом воскликнул:

— Нет, только не это, Сай! Извини, но дальше этого склада я теперь и шага не сделаю. Так что говорят учёные?

— Я почему-то именно так и подумал, Валера, — со вздохом сказал Сайдер и ответил на мой вопрос, — через неделю ты сможешь забрать не менее двухсот тысяч стерилизованных драгенарий. Мы быстро разобрались с этой проблемой.

— Вот и отлично, Сай, — торопливо сказал я, — тогда мне пора в путь. Мне нужно заскочить на Землю, чтобы распорядиться на счёт лошадей и собак, а оттуда я сразу же отправлюсь на Алварию и наведу там хорошего шухера. А ты дай команду срочно строить под землёй теплицы везде, где это только возможно. Сай, скоро вы забудете о водорослях навсегда. Очень скоро. Похоже, что на Алварии есть как раз то, что очень нужно Терниру и Нейдии. Да, как дела с нейдийскими учёными и ракетами? Что из них полезнее? Я не зря их приволок?

Вот чем мне всегда нравился президент Такеманк, так это тем, что во всё врубается. Громко рассмеявшись, он ответил:

— Как одно, так и другое просто невозможно переоценить, Валера, но с ракетами всё же меньше хлопот. Наши вооруженцы уже начали устанавливать на них термоядерные боеголовки. Больше всего их поразило то, что эти ракеты умеют сами находить в космосе цель и действуют сообща. Как только мы ввели данные в первую же ракету, она сама рассчитала план уничтожения кометы, причём сделала всё так, что в Тернир через какое-то время угодит облако ледяных кристаллов и это в какой-то степени компенсирует потери воды в гидросфере. Более того, Валера, с помощью нейдийских ракет мы сможем направить к Терниру ещё семь комет за шесть лет, и все они также будут превращены в облака из ледяных кристаллов, так что и в данном случае ты оказал нам просто неоценимую услугу.

Кивнув, я поднялся из кресла и сказал:

— Вот и отлично, тогда я отправляюсь в путь. Сай, ты даже представить себе не можешь, сколько у меня работы впереди.

— Постой, не торопись, Валера, — остановил меня президент Такеманк и как только я сел, спросил, — объясни, что нужно сделать, чтобы всего за каких-то два месяца девушка, смотревшая на парня, как на истинного рыцаря и героя, так возненавидела его? Едва сделав доклад, Сантия сказала мне, что готова отправиться под трибунал, лишь бы больше не сопровождать тебя. Она тут же потребовала себе комбинезон, сняла с себя защитный костюм и отдала его мне. В чём дело, Валера? Ты ведь, как мне кажется, был в неё влюблён. Можешь не отвечать, если не хочешь. — вздохнув, президент продолжил читать мне ижицу — Не в моих правилах пускать всё на самотёк. Поэтому я принялся допытываться, что же произошло между вами, и Сантия рассказала мне, что на Нейдии ты целую неделю пьянствовал, а на Рестии и вовсе пропал куда-то на полтора месяца и явился на остров, где оставил свои КОПСы, только дней через пять после того, как там собрались все учёные. Они в это время уже были забиты драгенариями до отказа. Неужели ты не придумал ничего лучшего, чем устроить такое?

Огорчённо вздохнув, я снял берет и сказал:

— Ну, что же, любовь без радости была, разлука будет без печали и нечего об этом больше говорить, Сай.

— Нет, парень, ты просто обязан мне всё рассказать. Извини, но я не привык иметь дело с подобными типами.

А вот таких слов я от президента Такеманка не ожидал. Моя физиономия вытянулась от удивления, и я гневно воскликнул:

— И ты туда же? Ладно, я расскажу тебе, в чём тут дело! — сунув президенту под нос берет, я насмешливо сказал — Это мой помощник Шапкин. Пока он у меня на голове, я не чувствую его веса, но положи его на весы и он потянет килограмм на десять потому, что это очень хитроумное устройство. Да, ты и сам наверное удивился, взяв в руки защитный костюм Сантии. В нём же весу пудов десять, если его не взял в руки единственный хозяин, на которого он настроен. Так вот, Сай, мой Шапкин способен читать мысли любого разумного существа, а поскольку он ещё и искин, способный соображать раз пять быстрее человека, то моментально подсказывает, что думает обо мне тот или иной тип. Не волнуйся, как только мы с тобой нашли общий язык, я приказал Шапкину не дудеть мне в уши о том, что у тебя на уме. Мысли Сантии я тоже запретил ему читать, но он, скорее всего меня не послушался. Во всяком случае, он перестал их мне транслировать. Зато Шапкин сразу же сказал мне, что президент Гайвар Лерсунг хотя и обрадовался моему предложению, всё же испытывает ко мне некоторое недоверие. А ещё Гай подумал, что если бы мы хорошенько наклюкались вместе, то всё сразу бы стало на своё место. На Нейдии, как и у нас, на Земле, есть пословица — что у трезвого на уме, то у пьяного на языке. Мне нужно было во что бы то ни стало получить в кредит пятьсот ракет, пусковые установки к ним и ещё залучить побольше таких андроидов, которые практически ничем не отличаются от людей. Между прочим, некоторые мужики и бабы даже живут с ними половой жизнью, но в отличие от обычных андроидов, нейдийские вдвое, втрое сильнее, их тела саморемонтирующиеся и помимо этого у них есть множество других полезных качеств. Зря что ли, они имеют на Нейдии гражданские права? Так что, Сай, я был готов с президентом Лерсунгом не то что водку пить, а даже... Ладно, не буду терзать твою нежную душу своими признаниями. На Рестии я столкнулся с таким кошмаром, какого вам, тернерийцем, никогда не снилось. — коротко рассказав о том, что мне пришлось стать на целых полтора месяца Натом Пинкертоном со всеми его разведчиками вместе взятыми, я всё же не выдержал и сказал вдогонку — Нейдия, Рестия и Тернир находятся в равном положении. Все три цивилизации по уши в дерьме и моя прямая обязанность помочь вам через не могу, иначе какой я Приносящий Дары к чертям собачьим? Так, турист грёбанный. Но и в вашем случае я должен действовать осмотрительно и делать всё так, чтобы ни у тебя, ни у Гая, ни у старика Валгиара даже мысли не появилось, что я хочу вас надуть. А теперь представь себе, Сай, что в галактике есть множество миров, в которых у людей всё путём, они и так в шоколаде, и им ничего не надо. Да, но мне-то нужно привозить из их миров в другие, где людям живётся не так сладко, что-то очень нужное и полезное. Хорошо, если всё пойдёт так, как на Алварии. Мы долго думали, чтобы нам привезти алвари такого, чтобы они были в полном отпаде, и нашли для них такой подарок, лошадей и собак, от которых они теперь просто без ума и заботятся о них не хуже, чем о своих женах. Так что мне и в будущем придётся пользоваться подсказками Шапкина и делать всё, чтобы сдружиться с людьми из других миров и недельная пьянка, хотя я и не любитель бухать, пошла нам всем на пользу. Я же не с дворником квасил, а с президентом целой планеты, блин. Теперь пару слов относительно того защитного костюма, который ты принёс. Он настроен на Сантию и кроме него им уже никто не сможет воспользоваться. Если она решила, что я ей не пара, значит, так тому и быть. Ничего, я как-нибудь это переживу, но ты должен понять меня. Как бы я не любил девушку, моя главная обязанность быть Приносящим Дары, а это означает, что ради установления дружеских контактов мне всякий раз придётся лезть из шкуры вон. Если она этого не понимает, то значит не судьба. Ладно, раз так, то мне будет куда проще найти на Нейдии подходящую по росту девушку-андроида и попросить её стать похожей на Сантию. Вот ей мне точно не придётся ничего объяснять.

Президент Такеманк очень внимательно выслушал мои объяснения, пристально посмотрел на меня и спросил:

— Валера, почему бы тебе не поговорить с Сантией и не объяснить ей всё. Хотя я и не умею читать мыслей, мне же понятно и без этого, что ты влюбился в неё, как мальчишка. Ты уже не юнец, а потому это надолго, если не навсегда. Не будь дураком, парень. Пойми, она тернирийка и уже только поэтому знает, что такое чувство долга.

— А смысл? — грустно спросил я — Сай, я не могу позволить себе такую роскошь, как скандалы с битьём посуды из-за того, что мне время от времени придётся с кем-либо квасить, отправляться на рыбалку или охоту, а то и заниматься ещё какими-нибудь делами, которые могут ей не понравиться. Поэтому пусть уж лучше она остаётся при своём мнении на мой счёт. Да, вот что я тебе ещё хотел сказать, Сай. Отдай ей этот защитный костюм и запомни на будущее, в нём Сантия сможет залезть даже в жерло вулкана и ей ничего не сделается. Те, кто изготовил комплекс Приносящий Дары, хорошо побеспокоились о том, чтобы звёздный коробейник мало того, что мог принести из одного мира в другой пятьдесят миллионов тонн грузов, так с ним ещё и ничего не случилось по дороге. Поэтому постарайся использовать новые способности Сантии на пользу Терниру. Таким образом, от неё будет куда больше толку.

Мы вышли из малого КОПСа и через несколько минут, как только учёные с Нейдии вошли в свой отель, я отправился на Землю, в свою родную деревню. Там меня уже заждались. Помолодевший Саглам Инан уже не только перебрался в Деревню, но стал в моей команде своим в доску парнем. В числе первых я встретился с доктором Малышевым, вынужденным уйти в подполье, и Демиром. Питерские бандиты прознали о том, что в городе появился какой-то целитель, и попытались наехать на него. Хорошо, что доктора прикрывало двое парней, иначе ему пришлось бы несладко. Для родной планеты у меня было припрятано целых три контейнера с корзинами плодов алварии целебной, а в нашей Деревне уже был построен новый складской комплекс, к которому даже подвели отдельную дорогу. Увы, но мне в него уже нечего было выгрузить. Я был пуст, как шаманский бубен и лишь сказал, что постараюсь уже скоро всё компенсировать. Мои друзья стали успокаивать меня, но Дмитрий, сердитым голосом приказав всем заткнуться, внёс неожиданное предложение:

— Валера, мы с Демиром поговорил с некоторыми врачами и решили создать тайное общество целителей. Ты не мог бы обеспечить нас хоть какими-то средствами защиты и маскировки? Понимаешь, здоровому человеку куда легче переносить трудности, но если здоровы ещё и твои дети. Ну, ты меня понял, старик.

Немного подумав, я сказал вполголоса:

— Дима, я не прошу тебя подождать неделю или две. Начинайте действовать немедленно и в первую очередь лечите детей и тех стариков, которые не видели от жизни ничего хорошего. Ребята, а вы забудьте обо всём на эти две недели. То, о чём говорит Димон, я знаю, где взять. Единственное, о чём я вас попрошу, соберите где угодно, в любых странах мира как можно больше лошадей и собак. На этот раз берите русских гончих и борзых, а также собак аналогичных пород, даже самых старых. Дима, не жалей на это дело плодов алварии. Через три недели я тебя обеспечу ими по полной программе. А ещё через пару недель я постараюсь притащить вам столько золота в слитках, сколько смогу взять взаймы, чтобы вы расплатились за лошадей и собак. Это наша единственная валюта в торговле с Алварией.

Мы поговорили ещё часов десять, обсудив самые насущные проблемы, после чего я лёг спать в своём доме и отправился на Алварию только после завтрака. Мне нужно было дать время Советнику Саю, чтобы он вернул практически юность всем тернирийцам и научил их разговаривать на алвари. С Тернира на Алварию отправилось шестьсот тридцать учёных, чтобы разобраться с тем, смогут ли они выращивать в подземных теплицах лартарии. Не смотря на нашу чуть ли не нищету, с Земли я забрал сто двадцать контейнеров с товарами для алвари, но больше всего надеялся на то, что Эршулану понравится его новый летающий дворец. Чтобы не выглядеть в глазах князя хамом, я вышел из портала прохода в небе, на высоте в триста метров и сразу же стал спускаться вниз. Меня снова заметили, и не успел я приземлиться посреди двора, как во дворце тотчас началась жуткая беготня и суета. Как и в прошлый раз, князь вышел из дверей ко мне навстречу и витиевато поприветствовал меня на довольно хорошем русском языке. Успел, однако, выучить, старый чёрт. Я, вежливо кланяясь, сказал в ответ на алвари:

— Я также безмерно рад нашей встречи, князь Эршулан и сегодня войду в твой дом, как это и полагает всякому приличному гостю.

Сняв с себя КОПСы, я соединил их вместе и не стал увеличивать. Князь обрадовано воскликнул:

— Ну, наконец-то, Валера! А то я грешным делом подумал, что ты теперь всегда будешь забегать к нам всего на несколько минут.

Похлопав рукой по КОПСам, я насмешливо сказал:

— В этих ящиках находятся собратья Сантии, мой друг, которые сейчас изучают алвари. Все они тоже великие учёные и часть из них вскоре вернётся. Помимо плодов алварии целебной, Эршулан, я хочу покупать у вас ещё и луковицы лартарии великолепной. Поэтому тернирийцам нужно будет хорошенько изучить это растение и научиться выращивать его в своих подземных теплицах.

От моих слов князь, аж подпрыгнул и громко воскликнул:

— Как, ты собираешься избавить нас хотя бы от части этой зелёной напасти? Валера, да я сам заплачу тебе золотом, лишь бы ты забрал хотя бы половину всех тех луковиц, которыми забиты наши склады. Ты просто не представляешь себе, что это за зараза — дерево нашего благоденствия! Его луковицы пытаются прорасти где угодно и поэтому мы вынуждены иметь под каждым домом большие каменные подвалы, чтобы подвешивать в них железные сетки с ними.

Шапкин, прочитав мысли князя, доложил мне:

— Валерий, это действительно так. Алвари считают, что лартария великолепная послана в их мир богом Эйнуаном и потому не могут посягнуть ни на одну луковицу дерева благоденствия.

У меня моментально закрутились в голове шестерёнки, но вместо того, чтобы немного сжульничать, я честно сказал:

— Эршулан, то, что дано Алварии богом Эйнуаном, нельзя называть бедствием. Я буду покупать у вас эти луковицы, чтобы продавать в других мирах, как буду покупать плоды алварии. Пойдем в дом и поговорим обо всём спокойно, а потому подумаем о том, что ещё кроме коней, охотничьих собак, тканей, ковров, посуды и красивого оружия, хотят иметь алвари.

— Хорошо, друг мой, — с поклоном ответил князь, — но сначала я вызову во дворец Веню.

Мы вошли во дворец и я, наконец, увидел, как живут алварийские князья. Ничего не скажешь, они любили роскошь, но мои нейдийские летающие дворцы были всё же ещё роскошнее. Похоже, что с ними я точно не окажусь в пролёте. Вскоре примчался дед Веня с обеими Машеньками. Кажется, на второй он собирался жениться, сразу же подумалось мне, и я не ошибся. Так оно и было. Мы расселись, точнее, разлеглись на мягких диванах, нам принесли утренние плоды лартарии, похожие на грозди очень крупного винограда и дед Веня принялся рассказывать мне о таких чудесах, что я только хлопал глазами и глупо улыбался, не веря своим ушам:

— Валера, я всегда был атеистом, но здесь, на Алварии, поверил в то, что Бог действительно существует и его имя Эйнуан. А теперь выслушай меня не перебивая. Алвари отважные мореходы и хотя тысячу шестьсот тридцать два года назад их корабли оставляли желать лучшего, они и тогда отваживались отправляться в далёкие плавания, и вот что однажды произошло с экипажем парусника "Лартария". Он отправился в далёкое плавание, чтобы открыть новые земли и попал в жестокий шторм. Не буду пересказывать тебе, как матросы и капитан Сингураш Кальен боролись за жизнь, а лишь скажу, что на третьи сутки их корабль вынесло огромной волной на берег небольшого острова. В борьбе за плавучесть судна, капитан Кальен приказал выбросить за борт буквально всё, кроме пустых бочек из-под воды. Остров оказался безлюдным, но его полностью покрывали заросли удивительных деревьев с бочонкообразными стволами и толстыми ветвями с большими листьями, с которых свисало множество плодов. Вот эта гроздь, Валера, — дед Веня поднял гроздь сочных плодов, обладавших великолепным, сладким, винно-пряным вкусом, — сорвана с лартарии два месяца назад и представь себе, она сохранила свою свежесть, сочность и что самое главное, все витамины, в ней содержащиеся. Это утренняя гроздь. К полудню ягоды начинают быстро удлиняться и желтеть. Оставаясь всё такими же сладкими, они превращаются в нечто среднее между бананом и дыней на вкус, но с кожурой, имеющей ореховый привкус. К вечеру плоды коричневеют снаружи, но делаются сахарно белыми изнутри и теряют свою сладость. Зато они превращаются в почти готовую муку, которую следует всего лишь промыть и просушить, после чего получается уже почти самая обыкновенная мука, из которой можно печь хлеб, но только внешне, так по содержанию белка это почти мясо. На следующий день плоды становятся ещё больше и превращаются практически в мясные изделия, похожие на колбасы, которые даже не нужно готовить. К ночи они падают на землю, и уже к следующему утру начинается процесс сухого автолиза. Плоды быстро превращаются в гумус и питают собой материнские деревья. Колбасные плоды лартарии и в сыром виде обладают превосходным вкусом нежнейшей, слегка солоноватой ветчины, но алвари готовят их самым различным образом. Они также, если их подвешивать, не пропадают и не теряют своих вкусовых качеств месяцами. Жаль, что ты отказался от обеда, ну, ничего, мы подождём несколько часов и потом накормим тебя такими блюдами, которых ты никогда не ел. У лартарии съедобны и листья, но только молодые, и к тому же кору, древесину и даже высушенные листья, а они размером больше, чем у фикуса, впятеро, можно пускать в дело. Высушенные и проваренные в животном жире, после прокатки между стальными вальцами, листья способны заменить собой кожу самых лучших сортов. На том острове, под сенью крон лартарии, водилось множество небольших животных, из которых можно было вытопить жир, так что моряки быстро это выяснили. Губчатая кора лартарии, если её измельчить, смешать с мучным клейстером и потом запечь в духовке, превращается в очень прочный материал, похожий на спиртовую кожу. Под корой находится толстый слой волокнистого луба, из которого получается великолепная ткань, и только древесина по большому счёту ни на что не годится, так как она слишком пористая, но зато из ствола лартарии можно добывать воду, если воткнуть в него металлическую трубку или просто камышину. Моряки с "Лартарии" очень быстро оценили это плодовое дерево высотой всего в восемь метров, которое плодоносит так мощно и разнообразно в течение всего года. Более того, благодаря плодам лартарии и особенно утренним ягодам, обладающим столь приятным вкусом, они сразу же забыли о всех болезнях. А между тем, положение моряков оказалось весьма сложным. Их судно мало того, что очень сильно потрепало штормом, так ещё выбросило волной на гранитную скалу и для того, чтобы спустить его на воду, им пришлось его полностью разобрать и собрать внизу заново, на что ушло почти три года. К счастью, Сингураш Кальен оказался не просто образованным человеком, но даже более того, ботаником-любителем. Пока моряки занимались судном, он с утра и до позднего вечера пропадал в зарослях лартарии и брал на карандаш все особенности этого удивительного растения. Лартарии между тем оккупировали не весь остров, похожий в плане на цифру восемь с большим нижним кружком и маленьким верхним, а только большую его часть. На другой части того острова росли самые обычные деревья, а перешеек порос голубоватой травой-воровкой. Он сразу же обратил внимание на то, что лартария размножается точно так же, как наша садовая земляника, выбрасывая длинные усы. Правда, все его попытки пересадить растение, закончились неудачей, отделённое от материнского дерева, молодое растение очень быстро погибало. Уже очень скоро Сингураш провёл простенький опыт и, не дав одному из побегов опуститься на плодородную землю, вскоре убедился, что тот быстро превратился в луковицу размером в два мужских кулака и когда посадил её, та быстро проросла и вскоре потеснила соседей. Вскоре этот ботаник выяснил, что молодые растения, обладавшие очень вкусной листвой, погибая, оставляют после себя тёмно-зелёную луковицу, которая спустя две недели прорастает, но в отличие от его луковицы, не обладает такой же жизненной силой. Немного позднее он выкопал из земли громадную сдвоенную луковицу, но не понял, что это такое. Так случилось, что через два с половиной года Сингураш Кальен заметил перемены в лесу лартарий. В самом центре острова, имевшем в поперечнике всего девять километров, на котором водилось немало животных и птиц, еды ведь было просто огромное количество, некоторые лартарии перестали плодоносить. Судно уже стояло на воде, но работы оставалось ещё не на один день. Капитан Кальен приказал экипажу срочно запасаться плодами лартарии всех видов без исключения и набирать в бочки её водянистый сок. Там, где росли лартарии не было ведь ни одного родника, но моряки предпочитали пить сок этого дерева, так как он, в отличие от воды, взятой из родника на малой части острова, не протухал и им можно было не только умываться, но и стирать бельё. Ещё через пару месяцев Сингураш увидел чудо из чудес. Сразу несколько лартарий благодаря сухому автолизу превратились в пыль и на этом месте из земли буквально выстрелили первые три алварии, луковицы которых находились всё это время в земле. Наверное, сам Бог Эйнуан надоумил капитана обратить пристальное внимание на алварию и уже очень скоро он понял, какими чудодейственными свойствами та обладает. Когда остров превратился в пустыню, "Лартария" отплыла от его берегов и поплыла домой с вестью о том, что Алвария облагодетельствована Богом Эйнуаном сверх всякой меры вероятно за то, что алвари никогда не воевали друг с другом, хотя иногда между отдельными княжествами и случались стычки. Трюмы "Лартарии" были загружены розовыми и красными плодами алварии целебной, а также её луковицами и луковицами лартарии великолепной. Везли они с собой и рассаду травы-воровки, также очень удивительного растения. Подобно земной росянке, оно способно поглощать любую органику, кроме кожи, изготовленной из листьев лартарии. Единственное, чего тогда не знал Сингураш, так это того, что срок жизни плантации лартарии исчисляется двумя с половинами сотнями лет, если не сократить его, обрывая усы. Именно так поступили когда-то жители Ребалаха, лишившись совсем ещё молодой плантации, но ничего страшного, Валера, через пару месяцев там снова будут расти лартарии и жители этого города вздохнут с облегчением. Лартария великолепная обладает просто потрясающей жизненной силой, но после того, как алвария высасывает из почвы все питательные вещества, требуется провести специальные восстановительные работы, которые мы уже практически завершили. Теперь перейдём к самому главному. Валера, алвария целебная, лартария и трава-воровка либо дарованы этому миру Богом, либо сотворены какими-то удивительно мудрыми разумными существами. Так или иначе, но для нас главным является следующее. Лартарию можно высаживать даже на самых тощих почвах, хоть в пустыне и уже через каких-то десять лет на этом же месте можно будет высаживать луковицы алварии целебной. Впрочем, если этого не делать, то плантация лартарии будет существовать не менее двухсот лет и это только по нашим предположениям, возможно, что и дольше. Я полагаю, что нам не следует выращивать алварию целебную где-либо ещё, зато лартария будет превосходно расти где угодно. Одному дереву для этого требуется всего лишь триста кубометров любого грунта, ультрафиолет для фотосинтеза, приток углекислого газа и минеральные удобрения, да и те в небольшом количестве. Это я говорю к тому, что ты сможешь совершенно спокойно везти луковицы лартарии на Тернир и уже через каких-то три недели, если почва будет содержать хотя бы немного гумуса, растения начнут плодоносить, но не менее двадцати процентов плодов нужно оставлять на поверхности почвы. Так что решай сам, как ты намерен поступить, друг мой. Здесь ты Приносящий Дары, а стало быть, это тебе решать. Проблема семян решается очень просто. Если не давать опуститься на землю двадцати процентам усов, то будет достигнут внутренний баланс растения и оно не станет порождать соперников. Если переступить через завет капитана Сингураша Кальена и пускать луковицы в дело, а они, между прочим, не просто съедобные, а в какой-то степени близки по своему лечебному эффекту к плодам алварии, то ими не придётся забивать все подвалы. Впрочем, к алвари это не относится. Если ты согласишься заняться их экспортом, то всё будет в полном порядке.

— Соглашусь ли я на это? — с улыбкой спросил я и, громко расхохотавшись, воскликнул — Дед Веня, я буду на этом настаивать. Так, господа, а сейчас давайте выйдем во двор и я покажу князю одну милую безделушку. Надеюсь, что она его заинтересует и алвари забьют мои контейнеры плодами алварии и луковицами лартарии.

Когда через десять минут контейнеры повисли над городом, погрузив половину Ребалаха в тень и наружу вылетели все четыре флайера, вторая половина города дружно ахнула от изумления и восхищения, увидев летающие дворцы, а Эршулан пробормотал:

— Если это безделушка, то какой тогда небесный дворец у Эйнуана? Боже, какая красота и какие огромные эти летающие корабли.

— Я так думаю, что у Эйнуана жилище будет всё же поскромнее, старина. На него ведь не работают самые лучшие дизайнеры Нейдии. Ладно, друзья мои, пора...

Едва услышав начала последней фразы, дед Веня рявкнул:

— Что, опять? Валера, имей хоть каплю гражданской совести! Ты уже замучил всех своей беготнёй. Остановись, парень, дай нам возможность посидеть с тобой за одним столом, выпить, поговорить.

Хотя у меня на душе всё же было муторно из-за того, что мой роман с Сантией поломался толком не начавшись, я всё же был рад, что этой вредной тернирийки в тот момент не было рядом. Посмотрев насмешливо на деда Веню, я рыкнул в ответ:

— Дедуля, сам имей совесть, дай договорить до конца. Друзья мои, пора накрыть пиршественный стол, ведь вместе со мной на Алварию прибыли учёные с Нейдии и Тернира, так что я даже не знаю, где ещё, кроме моего летающего склада, мы сможем поместиться.

— Зато я знаю! — воинственно воскликнул юный старец — В парке за моим дворцом, на большой поляне торжеств.

— Ну, так это же здорово, Эршулан! — смеясь, ответил я князю и, подмигнув деду Вене, спросил — Ну, что, научим алвари веселиться?

Не знаю, научили мы алвари веселиться или нет, но небесам дали копоти. Когда Советник Сай выставил наружу флайеры, до полудня оставалось чуть больше часа. Через два часа в Ребалах прилетели все земляне и к тому времени на большой овальной поляне слуги князя уже накрывали столы. Они хотели было поставить тенты на случай дождя, но я сказал, что с неба не упадёт ни единой капли, хотя уже и уменьшил контейнеры. Ближе к вечеру начался пир с танцами под музыку, доносящуюся из бумбоксов, привезённых с Земли. Веселились мы славно, вот только мне было очень жаль, что на этом празднике не было Сантии. Ну, а на следующий день снова начались трудовые будни, причём на этот раз, ближе к вечеру, под запись, я расплатился с Эршуланом за плоды алварии и луковицы лартарии честь по чести, новенькими пластиковыми купюрами.

Когда поздно ночью я вышел из дворца, чтобы прогуляться в одиночку по ночному городу, меня осенила блестящая идея, какого чёрта я так уродуюсь, если могу вести нормальную торговлю, а не бартер? Чем, спрашивается, я хуже Федеральной резервной системы США? Поэтому с самого раннего утра, едва только рассвело, я занялся грабежом. Снова подвесив КОПСы над городом, я первым делом "вручил" Советнику Саю высушенный и проваренный в жире лист лартарии и спросил, сможет ли он изготовить из него что-нибудь вроде бумаги, чтобы печатать деньги. Тот посмеялся надо мной и сказал, что ему не составит особого труда изготовить не только "вечный" несгораемый пластик, но и самую совершенную печатную машину. После этого я вручил ему все купюры, которые у меня имелись, и попросил его помараковать над дизайном галактических рублей. Их достоинство должно было быть пять, десять, пятьдесят, сто, пятьсот, тысячу, пять тысяч, десять тысяч, пятьсот тысяч, миллион и десять миллионов рублей. После этого я попросил напечатать мне сто миллионов разменной мелочью и десять миллиардов крупными купюрами.

Выдав техническое задание Саю, я принялся молотить кулаком в двери покоев Эршулана, и хотя тот остался недоволен, заставил его подняться на борт флайера дворцового типа вместе со всей его свитой и слугами. Мы смотались в несколько ближних и дальних княжеств, чтобы показать князьям, что они смогут купить у князя Эршулана за рубли, если продадут как можно больше плодов алварии целебной и луковиц лартарии великолепной. Тем, кто проявил похвальную в таких делах расторопность, я великодушно оставил для тест-драйва флайеры и мы вернулись в Ребалах, чтобы уже там в моём огромном кабинете (Сай не подвёл меня), разобраться с ценами. За кобеля или суку породы афган, русская гончая и русская борзая была назначена цена в пятьсот тысяч рублей, за жеребца или кобылу пять миллионов рублей, а за флайер-дворец двести пятьдесят миллионов, но при этом одна луковица лартарии стоила сто тысяч рублей, а два плода алварии пять тысяч рублей. Зато охотничье ружьё стоило от тридцати тысяч рублей до одного миллиона в зависимости от красоты отделки. Эршулан, подумав, сказал:

— Валера-жос, ты платишь нам слишком высокую цену.

— Не волнуйся, князь, она меня вполне устраивает, — успокоил я его, — здоровье и молодость будут покупать себе только самые богатые люди галактики, причём по баснословно высокой цене, а таким парням как мы с тобой, то есть людям небогатым, оно должно доставаться бесплатно. Просто мне надоело ломать себе голову, что на что сменять, чтобы всё было по-честному. Так что давай лучше будем вести самую обычную торговлю и забудем обо всём остальном.

Лучше бы я этого не говорил. Эршулан как-то странно посмотрел на меня и вкрадчивым голосом спросил:

— Валера-жос, ты не будешь против, если я стану представлять твои интересы, как честного торговца, на всей Алварии?

— Я буду только счастлив, — ответил я, и, смеясь, добавил, — с тобой ведь меня точно никто не надует.

— Ты не станешь снижать цены на плоды алварии и луковицы лартарии? — продолжил допытываться Эршулан.

Естественно, что я заверил его в том, что цены могут только вырасти, но это покажет спрос, так что нужно подождать. Князь широко заулыбался, достал коммуникатор из кармана жилета, я даже и не знал, что Сай уже обеспечил им всех князей, попросил меня отойти в сторону, включил его, и как только над столом появилось изображение какого-то плечистого малого, чуть ли не шепотом сказал:

— Буаларш, друг мой, слушай меня внимательно. Приносящий Дары намерен покупать у нас плоды алварии и бешеные луковицы по божеской цене — три тысячи рублей за пару плодов и семьдесят пять тысяч за одну бешеную луковицу. При этом летающий золотой дворец будет стоить всего триста миллионов. Меня он назначил своим торговым посредником. Мы с тобой, как родные братья, поэтому поторопись. Хотя его серебряная перемётная сума может вместить в себя очень много корзин с плодами и луковицами, но и она всё же не безразмерная. Больше ни слова об этом никому, пока мои люди не засадят алвариями все свои сады и прочие пригодные участки земли. — выключив коммуникатор, Эршулан сказал мне улыбаясь — Валера-жос, тебе нужно срочно разгрузить свою торбу. Через каких-то пять дней ты сможешь забрать с Алварии столько плодов алварии и бешеных луковиц, что я даже представить себе не могу, где ты их сможешь продать.

Глава 10

Эскадрон целителей летучих

Из дворца князя Эршулана, показавшего себя первостатейным торговцем, я вылетел, как ошпаренный, получив ответ на всего один вопрос — как же так, ведь святой Сингураш вроде бы запретил убивать лартарию великолепную? Ответ был предельно прост:

— Валера-жос, нельзя убивать луковицу, ребёнка лартарии, хотя это просто бешеная бестия. А с самим деревом можно и не церемониться. Мы выращиваем алварии и лартарии уже полторы с лишним тысячи лет и потому с лёгкостью можем заставить любую плантацию высохнуть на корню всего за сутки. Лет через тридцать, если не раньше, ваши учёные всё же нашли чем нас удивить, алварии смогут выращивать во всех мирах, а потому нам нужно поскорее сорвать свой куш, пока есть такая возможность. В моём княжестве есть сто девятнадцать таких плодоносящих плантаций, на которых уже послезавтра будут высажены алварии, а кроме того в саду каждого дома можно будет вырастить по три, четыре этих растения. Поэтому постарайся напечатать как можно больше денег, друг мой. Мы их все заберём.

В тот момент у меня в обоих КОПСах находилось двадцать три тысячи семьсот сорок контейнеров на пятьсот тонн каждый, а всего я мог вместить в них сто тысяч этих трансформирующихся сундуков, изготовленных чуть ли не из живого металла. При этом в них ещё осталось бы место много для чего. Тысяча двести тринадцать контейнеров были заполнены всяческим барахлом не пойми где взятым и на что годящимся. Поэтому, заполнив луковицами лартарий всего двести контейнеров, я призвал всех учёных-землян, которые петрили в том, как их нужно выращивать, в том числе деда Веню с Машеньками, и на пятой передаче рванул на Тернир не смотря на то, что в столице было за полночь и там все дрыхли. Сыграв побудку, я принялся вытряхивать из контейнеров всё барахло, одновременно делая накачку президенту Такеманку и его штабу. Она заключалась в следующем — срочно собрать весь металлолом, но не тащить к складу, а собирать в огромные кучи в разных местах на планете. Так тернирийцы могли куда быстрее обеспечить меня металлом. Он мне требовался для изготовления контейнеров и не их одних.

Металл я, разумеется, хотя он и был отравлен радиацией и какой-то жутко ядовитой органикой, покупал за галактические рубли по весьма высокой цене. Мы привезли с собой плоды лартарии, и сразу же выяснилось, что они решают практически все жизненно важные проблемы тернирийцев, поскольку спектр их использования был просто невероятно широк. Если, конечно, подойти ко всему с выдумкой. Высаживать их начали в тот же день, но я к тому моменту уже был на Нейдии, куда отволок первые сорок две тысячи кастрированных драгенарий, а также сто контейнеров луковиц лартарии великолепной и тонны полторы их плодов. Драгенарий я сгрузил прямо в громадный, столичный пруд-отстойник, полный дерьма и вонючего ила. Мои ракушки в последние годы сидели на голодном пайке и несказанно обрадовались такой неслыханно щедрой хавке. Они не только слопали в три дня всё дерьмо, но и высосали до бетона весь ил, заполнив отстойник кристально чистой водой. Президент Лерсунг на радостях даже сплясал на краю отстойника какой-то народный нейдийский танец.

Что же, я прекрасно его понимал. Покупая у меня каждую драгенарию всего за десять миллионов рублей, он тут же продавал её за двадцать пять, причём покупали их у него одни только промышленники, мэры городов и губернаторы провинций. Когда я сказал Тейраду Малвиару, что хочу купить у него двести пятьдесят флайеров президентского класса по цене двести миллионов галактических рублей за штуку, тот чуть не разрыдался от счастья, ведь их себестоимость была всего каких-то девяносто пять миллионов луардов, которые было решено менять на рубли по курсу один к одному. Получить заказ на сорок миллиардов, означало стать лидером местного бизнеса. Загрузив в контейнеры два миллиона тонн самых разнообразных пластиков, причём большая часть из них была откровенным вторсырьём, и, включив печатный станок, я тут же "отстегнул" Тею тридцать миллиардов налом в качестве аванса. После этого мне уже не составило особого труда забить три тысячи контейнеров такими товарами, которые могли бы быть проданы на Земле, а также прикупить две тысячи тонн технического золота высокой чистоты в особых слитках.

С Нейдии я рванул на Землю и выгрузил там всё, что купил для родной планеты вместе с пятью тысячами андроидов, с которыми с тех пор не расстаюсь только потому, что все они стали моими друзьями. Это потом нейдийские андроиды стали наводить приметную окраску на своих физиономиях, чтобы выдавать себя за искинов, созданных на нашей планете. Мне уже подогнали табун лошадей в три тысячи голов и четыре с лишним тысячи собак, но чтобы их забрать в малый КОПС, мне пришлось совершить около десятка вылазок в разные города и даже страны. Когда же я заскочил в Ребалах, чтобы передать Эршулану лошадей и собак, в этом городе уже дым стоял коромыслом. В гости к князю пожаловали все князья этой планеты, но вели себя очень пристойно. То есть выстроились в живую очередь и даже безропотно продали ему остров Леверат. Теперь я мог спокойно построить там ещё больший склад, чем на Тернире, а потому приказал всем роботам собраться на нём и ждать меня через пять дней. На всей Алварии тем временем полным ходом шла уборка розовых и красных плодов.

Едва разгрузившись, я помчался на Тернир, чтобы заняться загрузкой металлолома. Посмотрев на то, с какой бешеной скоростью растут лартарии, тернирийцы воспрянули духом и пока одни собирали металлолом в кучи, другие ударными темпами строили множество подземных теплиц, а также устанавливали огромные напольные кашпо в жилых помещениях и даже в производственных цехах. Лартарии были ведь ещё и самыми лучшими производителями кислорода, которым только подавай хоть углекислый, хоть угарный газ. Заодно они очищали воздух от любой дряни, которую либо разлагали, либо каким-то образом связывали в почве и делали безвредный. Извините, но я не химик, и не ботаник, чтобы разбираться в этом. У меня и без того хлопот, не оберёшься, чтобы знать ещё и это. В любом случае, главным для меня было то, что лартария великолепная была для тернирийцев самой настоящей палочкой-выручалочкой.

Я мотался по всему Терниру, как шельма, перескакивая от одной кучи металлолома к другой. Советник Сай, включив на полную мощность все свои агрегаты, словно джин из арабской сказки или ещё какой-нибудь волшебник, превращал радиоактивные, покрытые ядовитой чёрной грязью оплавленные обломки военных машин в миллионы тонн металла. В некоторых районах планеты, я его таким образом просто дезактивировал и возвращал тернирийцам в виде первосортной, высокопрочной стали в слитках, а также в слябях и тюбингах или как там у металлургов называются их стальные дела. В таких случаях уже Тернир платил мне хрустящими купюрами, которые без устали печатал Сай. Тернирийцы, забывшие за долгие годы войны и последующего за ней объединения двух народов и борьбы за выживание, о том, что такое торговля, у них ведь всё это время на всей планете царил военный коммунизм, быстро о ней вспомнили и за неимением других торгашей стали торговаться со мной. Сначала робко, а затем, видя, что я склонен выслушать каждого, всё азартнее, но вскоре выяснили мою главную особенность — себе в убыток я отказываюсь работать наотрез и всегда объясняю, почему.

Тем не менее, я всё же согласился повысить цены на продаваемый мне металлолом. Уж очень металл у них был хороший, а что радиоактивный, так Сай был даже доволен. Он этой чёртовой радиоактивностью как-то заряжал свои генераторы или реакторы, черпая из неё каким-то образом прорву энергии. Через пять дней, затарившись металлом по самое некуда, у меня от него, кажется, даже КОПСы потяжелели, я отправился на Алварию. Вот там-то я и припух маленько. Алвари собрали такой урожай, что когда Эршулан сообщил мне цифру в тоннах, я чуть с катушек не рухнул. Плоды алварии целебные, что розовые, что красные, довольно тяжелые, один шарик весит пять граммов, а пара десять. Так вот, они собрали свыше двенадцати миллионов тонн плодов, то есть триллион с четвертью доз уникального лекарственного средства, настоящей панацеи. Я со смехом сказал Эршулану, что, пожалуй, действительно погорячился с ценой, но снижать её не стал, а просто напечатал специально для алвари купюры достоинством в сто миллионов рублей на сумму триста триллионов, Сай сложил их в пять контейнеров и поставил на пустыре в Ребалахе, предварительно построив на нём банк. Надо сказать, что хотя алвари не перестали выращивать плоды алварии целебной, денег за все прошедшие годы они сумели истратить всего только чуть больше двух триллионов. Правда, они стали ещё и банкирами.

При таком баснословном богатстве, алвари какими были, такими и остались. Их самое любимое занятие это скачки на лошадях и охота с собаками, а ещё с беркутами, соколами и другими ловчими птицами, которых они любят просто безмерно и души не чают в своих питомцах. А ещё они очень любят принимать гостей из других миров, но сами не очень-то стремятся куда-то отправиться хотя бы на несколько дней. Вот честное слово, выйду на пенсию, обязательно поселюсь с семьёй на Алварии и стану там князем. Хотя вряд ли, на пенсию меня никто не отпустит, да, я и сам не очень-то к этому стремлюсь, так как тот огромный склад, втрое больше обоих КОПСов, который постоянно пополняется плодами алварии, если и опустеет, то тысячи через полторы, две лет, а кроме меня в него никто не сможет войти. Склад Советник Сай построил настолько прочный, что его невозможно ничем уничтожить. В нём, как и в моих контейнерах, тоже есть управляющий компьютер и много всяческого оборудования, но кроме плодов алварии целебной и луковиц лартарии в нем ничего нет.

Я к нему даже не подхожу. Алвари отправляют на склад своих сельскохозяйственных роботов после сбора урожая. Плоды алварии, как и прежде, они собирают сами, без роботов и это их единственная работа. Всё остальное за них делают роботы, если это, конечно, не андроиды. Те на Алварии тоже все сплошь философы, поэты, наездники на лошадях и ещё охотники. Для всех андроидов не одной, а всех пяти галактик, Алвария давно уже считается раем и если робот-андроид совершает какой-нибудь подвиг, то меня просят, чтобы я отправил его туда. Князья Алварии пыталась было заставить меня принять деньги за то, что я привожу в их мир таких героев, но я отказался наотрез. И вот ведь что удивительно, население на этой планете увеличилось за всё это время максимум на десять миллионов человек. Алвари считают, что сначала нужно стать действительно мудрыми людьми, а уже потом заводить детей и отдаваться их воспитанию всецело, забыв обо всём другом до того момента, пока те не найдут себе спутника жизни. Наверное, это правильно.

Когда я узнал, сколько плодов алварии целебной для меня заготовили алвари, а они для этого работали все, от простых людей до князей, у меня чуть шарики за ролики не заехали. Двести миллиардов доз, это сколько же можно исцелить народа! Да, но ведь это было только начало, и Эршулан сказал мне, что они передохнут немного и снова примутся за дело и будут выращивать алварии до тех пор, пока не заполнят мой склад доверху. Ну, тут он, конечно, погорячился, ведь его вместимость была пять миллиардов тонн. В общем как ни стараются алвари, а этого у них никак не получается и вряд ли когда получится. Загрузив в КОПСы пятьдесят миллиардов доз алварии, это равнялась двум тысячам контейнерам из имеющихся у меня уже ста тысяч, теперь с новым складом это занимало всего каких-то двадцать минут, попрощавшись ненадолго с алвари, я отправился на Тернир.

Наконец-то все жители этой многострадальной планеты получили по паре плодов алварии целебной, а некоторые, самые старые, даже по две и три пары, а кроме того ещё целый миллиард доз лежал в их хранилищах в качестве НЗ. Вместе с алварией я выгрузил также огромное количество луковиц лартарии великолепной, после чего, даже не став дожидаться, когда они освободят контейнеры, немедленно рванул на Землю, чтобы выполнить самые первоочередные дела.

Первым делом мне нужно было разобраться с долгами, и я сделал это самым оригинальным образом. Как и все турецкие торгаши, старый Саглам Инан был тесно связан с хавлой и даже был одним из хавладаров этой мусульманской внебанковской финансовой системы. Теперь, когда я мог не спешить, мы могли поговорить спокойно, не спеша, а потому поднялись ко мне в дом и сели на веранде. Близилась годовщина моей новой деятельности. С веранды, увитой девичьим виноградом, открывался прекрасный вид на Волгу. Наша Деревня доживала последние дни. Власти стали проявлять к ней слишком пристальное внимание, и потому было решено сваливать из неё в те края, где от них можно было откупиться раз и навсегда, то есть за бугор. Я попытался было сварить кофе, но Сагги пригрозил, что выбросит меня с балкона и сам стал колдовать над песочной жаровней. Вскоре от неё потянуло таким ароматом, что я пожалел о своих словах. Когда он налил мне чашечку кофе, я кивнул, и положил перед ним небольшой прямоугольный слиток золота весом ровно в килограмм. На нём было вытиснено всего одно слово по-арабски "Хавала", а под ним находился прямоугольник из мнемопластика. Взяв золото, турок спросил:

— Что это значит, Валера?

— Это значит, Сагги, что ты теперь самый богатый турок на планете, ведь у тебя есть две тысячи тонн таких слитков и как только ты приложишь большой палец правой руки к тому белому прямоугольнику, все слитки это сразу же запомнят. — ответил я и улыбнулся — Вообще-то это только начало, так как на Нейдии не нашлось нужного мне количества золота сразу. Скоро я привезу тебе ещё восемнадцать тысяч тонн золота, и ты подомнёшь под себя хавалу. Твоя задача, помогать бедным во всём мире, давая им возможность встать на ноги. Ещё ты должен положить конец финансированию террористов. Сможешь?

Саглам Инан громко и раскатисто расхохотался:

— Издеваешься, да? Валера, имея золота в два с половиной раза больше, чем у Америки, я смогу купить не только всех террористов, чтобы заставить их выращивать цветы, но и всю банду Блэк Вотер, не говоря уже про то, что куплю и сами Штаты. Это же почти полтора триллиона долларов, но только золотых.

— Старина, я дам тебе ещё тридцать тысяч тонн золота, только не надо покупать Пендоссию. Только сделай так, чтобы пендосы не смогли купить больше ни одного муслима. Помимо этого начиная с некоторых пор, то есть через несколько недель, тысячи целителей станут бесплатно лечить людей и возвращать им молодость. Ну, а ты будешь доить самых богатых людей, но не сильно, а слегка. Ещё ты будешь контролировать политиков. Пусть они в своих странах хоть на голове стоят, но упаси их Бог начать войну. У меня вполне хватит влияния, чтобы уговорить моих друзей оккупировать всю планету, но нам ведь этого не нужно? Не так ли, Саглам?

Турок энергично закивал:

— Ты прав, Валера. На Земле дела зашли слишком далеко, чтобы приглашать миротворцев с других планет. Это просто взорвёт наш мир и он погибнет. Нам нужно самим всех успокоить и хотя бы немного примирить. Я так тебе скажу, друг, стоит только мне купить самых агрессивных террористов мусульманского мира, дать им возможность исцелиться и заняться нормальным бизнесом, все остальные быстро встанут в очередь за кредитами старого Сагги и они их обязательно получат. Я покончу с терроризмом и войнами довольно быстро, но порядок навести на Земле, не обещаю.

Разведя руками, я со вздохом сказал:

— Люди сами должны это сделать, мой друг. Я буду счастлив и от того, если больше никто не сможет превращать мужчин и женщин мусульманского мира в шахидов с взрывчаткой на теле. Можешь, кстати, предложить самым рьяным из них отправиться в Рай, в тот мир, где сбудется мечта каждого правоверного араба.

— Это какая же? — насторожился мой турецкий друг.

Скорчив зверскую физиономию, я ответил:

— Есть мясо, скакать на мясе, и втыкать мясо в мясо, Сагги. Только учти, Аллаха там называют Эйнуаном и не тратят времени на чтение Корана. Алвари слишком серьёзно относятся к трём самым главным своим делам и ещё к сбору алварий, но это случается редко.

Услышав древнюю арабскую поговорку, Саглам хохотал так, что вскоре и я ржал вместе с ним. Кое-как уняв смех, он сказал:

— Нет, этого я точно не стану никому предлагать, а не то все мужчины мусульманского мира захотят отправиться на Алварию. Хорошо, Валера, я уже сегодня начну думать над тем, что ты мне сказал.

Саглам Инан стал планировать своё вхождение в мир больших денег, а я стал думать над тем, как построить на Земле точно такой же склад для плодов алварии, как и на острове Леверат, только намного меньше и желательно в таком месте, где его никто не смог бы обнаружить. Когда я обратился за помощью к Советнику Саю, тот, немного подумав, сказал мне задумчиво:

— Валерий, это должен быть большой флайер, оснащённый системой оптической маскировки, которая сделает его невидимым. Думаю, это должен быть не только склад, но ещё и летающий дом для целителей. Я могу изготовить трансформирующийся флайер размером в треть одного КОПСа. Знаешь, в том не будет ничего плохого, если я изготовлю для них почти точное подобие таких защитных костюмов, как у тебя и Сантии. Они, конечно, не будут такими же неуязвимыми, так как термоядерный взрыв их сможет уничтожить, но зато их флайеры его выдержат. Костюмы смогут менять свой внешний вид и я снабжу их ментосканерами. Чтобы твои целители могли без помех добраться в любую точку мира, я снабжу их индивидуальными флайерами-невидимками. У них будут вместительные грузовые отсеки. Ещё они смогут брать на борт человек двадцать, если людей нужно будет срочно эвакуировать откуда-нибудь. Ты не доверяешь ни одному правительству на Земле, Валерий, и я разделяю твои опасения. Тебя устроит такое решение?

Улыбнувшись, я спросил:

— Сай, старина, скажи, где мне нужно встать на колени и что облобызать, чтобы отблагодарить тебя?

— Я обязательно скажу, Валерий, — ответил Сай, но не сейчас, а немного позднее, — вот тогда встанешь, как сказал, и облобызаешь то, на что я тебе укажу, а сейчас зови Дмитрия, Демира и остальных целителей. Мне нужно чтобы ты отправился на Нейдию. Там строят одни из лучших флайеров в галактике. У твоего друга я смогу позаимствовать уже готовые интерьеры, мебель и многие другие вещи, а всё остальное изготовлю сам всего за неделю.

Когда Дмитрий и Демир узнали, что им предстоит набрать большую команду мужчин и женщин, то не выдержали, и попытались было, упасть предо мной на колени, но я вовремя успел ухватить их за шиворот и принялся отчитывать:

— Тоже мне, деятели, нашли себе боженьку. — хорошенько встряхнув обоих, я сердитым голосом сказал — Вы мне это бросьте, на коленях тут стоять, я вам, чай, не какой-нибудь царь Борис. Давай, собирай своих целителей и айда на Нейдию. Там вы сами выберете себе апартаменты на свой собственный вкус и цвет, но я сразу посоветую вам обязательно обзавестись оранжереей с лартариями. Тогда с харчами у вас не будет никаких проблем. Очень, скажу я вам, вкусные плоды у этого дерева. И вообще, нефиг тут смущаться в самом-то деле.

Дмитрий всё же смутился и, чуть ли не заикаясь, спросил:

— Валера, сколько человек ты разрешишь мне набрать?

— С этим вопросом не ко мне, Димон, — смеясь ответил я внезапно оробевшему парню, — тут главный Советник Сай. Это же будет не только летающий отель, но ещё и склад с плодами алварии целебной, а вы станете летучим отрядом целителей-невидимок. К тому же ещё и неуязвимым. Вас единственное, чем раздолбать можно будет, так это ядрёной бомбой, но лишь тогда, когда вы будете находиться снаружи. Думаю, что до этого не дойдёт. Да, кстати, сколько у тебя народа, Димон? Получится эскадрон гусар, тьфу чёрт, целителей летучих? Сай почему-то говорит, что вы все должны быть супружескими парами. Так что вы того, решите этот вопрос, если что. Он же не просто так сказал мне об этом. Полагаю, что так действительно будет лучше.

Вскоре выяснилось, что у Дмитрия и Демира под рукой уже есть тридцать шесть целителей, которые разбрелись по всей Евразии, а трое забрались даже в Африку. Все члены моей деревенской команды тоже были целителями, но если они приходили к кому-либо лишь время от времени, то Димкины ребята ни о чём другом больше не думали. Я приказал им всем срочно вернуться в Деревню и сбор растянулся почти на неделю. Зато я смог построить на пяти континентах по большому, тщательно замаскированному складу и все они находились под землёй. Как Сай их строил, я даже не имел в то время понятия. Каждый раз, когда через сутки я покидал какое-либо место, рядом с которым находилась не слишком оживлённая дорога, а само оно не представляло никакого интереса с точки зрения геологии, под землёй оставался многоэтажный склад длиной в два километра, шириной в полтора и высотой в триста метров, полностью автоматизированный. После этого только и оставалось, что купить наверху участок земли и построить на поверхности что-нибудь внушительное, желательно какой-нибудь завод по сборке всякой бытовой и всей прочей технике, что вскоре и было сделано.

Как только все целители, прихватив с собой тех людей, которые были им близки в смысле любовных дел, собрались в нашей Деревне, все они вошли в КОПС и я отправился на Алварию. Там я сначала разгрузился в Ребалахе, куда доставил не только лошадей с собаками и первыми двумя сотнями ловчих птиц, но и целой прорвой земных товаров. Это было в основном охотничье оружие, сёдла, а также ковры и прочая восточная бытовая экзотика, которая так понравилась алвари. Они же были очень похожи на жителей арабского мира времён Шехерезады, а точнее даже раньше, так как их мозги не были перегружены религиозными глупостями. На Алварии мы вместе с Эршуланом и его придворными вырастили всего одно единственное удивительное растение, собрав все плоды до единого и разложив урожай по пластиковым бочонкам. После этого мы совершили экскурсию на одну из плантаций лартарии великолепной, а потом, тепло попрощавшись с князем и его друзьями, заскочили на остров Леверат, чтобы посмотреть, как роботы разгружают флайеры, и уже оттуда на Тернир.

Пока я отсутствовал, там высадили сотни тысяч плодов лартарии и луковицы с какого-то перепугу, а может быть просто на дрожжах и минеральных удобрениях, росли с чудовищной быстротой и как сказал дед Веня, уже через месяц можно ожидать плоды. Жаль только, что три первых урожая должны полностью уйти в землю, но это же всего девять дней, а не девять лет. Зато воздух в подземельях стал таким чистым и приятным, что хоть бери и открывай санаторий для астматиков. Мы встретились с президентом Такеманком, и я представил ему целителей планеты Земля. Тот, узнав, каких трудов стоит лечить людей на нашей планете, тут же предложил вооружить их самым современным индивидуальным оружием своего мира, я возмутился, но Сай сказал мне строгим голосом:

— Валера, не кипятись, я же предлагаю им не бластеры и лазеры, а самые лучшие станнеры-парализаторы. Они вырубают противника на срок от тридцати минут до шести суток, но не убивают его. Он при этом даже не теряет сознания. Поверь, такое оружие не раз пригодится этим отважным юношам и девушкам.

Ухмыльнувшись, я согласился, но всё же сказал:

— Ладно, вооружай, только знаешь, Сай, некоторые из этих юношей и девушек будут постарше тебя.

Президент Такеманк вручил мне список того, что хотел бы прикупить на Нейдии, а также на Рестии и в других мирах. Он, наконец, понял, что может себе это позволить, я загрузил в КОПСы драгенарии, ещё целую кучу каких-то машин, механизмов и контейнеров для Тейрада Малвиара и мы снова отправились в путь. Я пешком, а целители на моём загривке, правда, мне ведь предстояло сделать всего один шаг, чтобы я появился на крыше компании своего нейдианского поставщика, уже ставшего моим большим другом. Там я включил коммуникатор и вызвал Тея, чтобы объяснить ему ситуацию. Тот всё понял и, потирая от возбуждения руки, быстро ответил:

— Договорились, Валера. Иди, разгружайся, а я вместе с разработчиками сейчас поднимусь и подожду тебя, на крыше. Потом мы отправимся на Рениару. У меня же на Нейдии нет ни одного завода.

Рениара была одним из трёх спутников Нейдии, причём обладала атмосферой, вот только с жизнью там что-то не заладилось, но нейдийцы решили этот вопрос, превратив её в свою чуть ли не самую главную колонию. Я достал глайдер и не спеша полетел на нём в президентский дворец, поглядывая сверху на столицу. Над всей планетой в это время стоял оглушительный стон и ещё более громкий хохот. Стонали сильные мира сего, причём от того, что власти предержащие во главе с Гаем не только выкручивали им руки, но и ломали через колено так, что кости трещали. За чистую воду, полезную, вкусную пищу и вечную молодость с богатеев драли не по семь, а по все семьдесят шкур, вот простой народ и хохотал над ними.

В том отстойнике, куда я выгрузил драгенарий, не было уже ни одной ракушки — одна только кристально чистая вода. Драгенарии изрядно подросли, очищая её от нечистот и какого-то там активного ила, вся активность которого заключалась в жуткой вонючести. Нейдийцы быстро извлекли их из отстойника, украсили лентами и бантами, после чего разве по всей планете с оркестром. Они большие мастера по части красивых шоу. А вот мне было не до этого и потому, когда я увеличил КОПСы, драгенарии посыпались из них, как из дырявого мешка. Отстойник был громадный, но и его едва хватило, чтобы вместить всех моллюсков, привезённых мной. Гай, недовольно покрутив головой, сердитым голосом попенял мне:

— Набить бы тебе морду за такие дела, Валерка. Как ты смеешь относиться с такой небрежностью к этому чуду природы? Они же разумные существа или что-то вроде того. Во всяком случае, наши телепаты вошли с ними в контакт и выяснили, что драгенарии счастливы от того, что нейдийцы их сразу же полюбили.

Для меня это была новость, и я мысленно спросил Шапкина:

— Эй, картуз, это правда?

Тот ответил насмешливо:

— Ну, и что с того? Валера, хотя драгенарии и разумные существа, это нельзя назвать созидающим разумом, они просто наблюдатели и им, представь себе, нет никакого дела до людей. Правда, с нейдийскими телепатами они общаются очень охотно и даже поражены тому, что те сумели войти с ними в контакт, но это ничего не означает. Их по-прежнему волнует только одно, как ты говоришь, чего бы пожрать, но ты можешь не волноваться. В природе для них всегда найдётся пища и к тому же они если и питаются какими-то живыми организмами, то только одноклеточными.

Покрутив головой, я со вздохом сказал:

— Чудны дела твои, о, Господи. Хорошо, Гай, я расскажу об этом всем, но только после того, как ваши телепаты сделают Саю самый подробный доклад. — после чего спросил — Шапкин, они в самом деле не опасны? Это не по их вине на Рестии появились все эти дьявольские культы с человеческими жертвоприношениями?

— Успокойся, Валера, — ответил Шапкин, который стал относиться ко мне менее официально, — всё, что они могут, это даже не читать, а улавливать эмоции и некоторые, самые "громкие", мысли людей. О том, что они могут хоть как-то повлиять на сознание человека или любого другого разумного существа, даже и говорить не приходится. Им этого просто не дано от природы. Драгенарии даже с себе подобными едва общаются. Поэтому можешь не волноваться, общение хоть с кем-либо, кроме телепатов, их не интересует, а разумные существа с телепатическими способностями это большая редкость.

Слова Шапкина меня успокоили, но ещё больше я успокоился тогда, когда прочитал доклад, сделанный телепатами президенту Лерсунгу. В нём они говорили об исключительно миролюбивом, созерцательном характере драгенарий, которых всегда интересовало только одно — жизненное пространство. Размножение, как таковое, их вообще не интересовало, как и собственное потомство. Дела людей их так же не интересовали, но радостные эмоции им нравились намного больше, чем грусть, печаль и, тем более, ужас и боль, но и те их не "убивали". В общем, это были довольно мудрые создания, хотя и совершенно бестолковые. Созерцатели, чего с них взять. Зато они неустанно прокачивали через себя огромное количество воды, делая её кристально чистой, а большего от них мне и не требовалось. Им не были страшны никакие яды, растворённые в воде, они их все "связывали" и превращали вместе с другими минеральными веществами в строительный материал для своих огромных раковин.

Немного побеседовав с Гаем и узнав, что со всеми своими "противниками" он уже разобрался, а также услышав, что народ Нейдии в полном отпаде от двух новых приобретений, я договорился, что доставлю драгенарий и луковицы в колонии, до некоторых из которых было лететь более трёх лет со сверхсветовой скоростью. Выслушав просьбу президента Такеманка помочь ему поскорее доставить драгенарий, плоды алварии и луковицы лартарий в колонии, я подумал, что и на Земле наступит тот день, когда люди полетят к Альфе Центавра, тройной звёздной системе, чтобы основать там колонии. Чтобы лететь в космос было веселее, я отправился вместе с Теем Малвиаром на Рениару, где мы провели почти неделю. Когда мой новый друг узнал, что Сай сможет подбросить ему новые конструкционные материалы, то разрешил грабить склады компании без каких-либо церемоний. Целители же всё это время находились на Нейдии, куда они отправились на одном из уже построенных для князей Алварии летающих дворцов.

На Рениаре у меня появилась возможность хорошенько всё обдумать, и хотя я не собирался лезть в дела отличного парня, замечательного врача Дмитрия Малышева и его нового турецкого друга, кое-что я хотел целителям всё же посоветовать, но только после того, как доставлю их на Землю. Время пролетело очень быстро и вот, прикупив на Нейдии множество товаров для своей планеты и других миров, чем я заставил экономику этого мира оживиться, мы вернулись в нашу Деревню. Мои друзья всё это время мух варежкой не ловили. Они успели не только прикупить земельные участки в Европе, неподалёку от Праги, в Азии на границе между Китаем, Монголией и Россией, в Америке рядом с Панамским каналом, в Африке — в Нигерии и в Австралии неподалёку от Мельбурна, где осело на ПМЖ по полтора десятка самых непоседливых и пронырливых из них. Ничего не поделаешь, рашен бизнес он и в Африке рашен бизнес. Прежде чем выгрузить контейнеры с такими товарами, которые могли приглянуться землянам, но до которых наши технологии ещё не доросли, я увеличил КОПСы до максимального размера и Сай поздно ночью "выпустил" наружу своё новое творение.

Всего лишь раз этот гигантский флайер в форме диска, имеющий диаметр в четыре километра и в высоту да, но не тупо твёрдый и неизменчивый, словно чугунная наковальня, а гибкий и способный на любые трансформации, мы видели вживую. Уже через несколько минут, когда контейнеры были сложены в походное положение, его можно было разглядеть только через специальные очки. "Гиппократ", так целители назвали свой летающий дом, мог принимать практически любую форму. Если он совершал посадку в степи, то превращался в ещё один холм, но мог стать скалой в горах или барханом в пустыне, но чаще всего просто парил в небе совершенно невидимый и неслышный, а потому обнаружить его никто так никогда и не смог.

Под стать ему были флайеры-невидимки размером пассажирский автобус, которые могли принять внешний вид любого автомобиля соответствующего размера, довольно часто просто мебельного фургона. В каждом с комфортом размещался экипаж из шести целителей, а всего их вскоре встало под флаг Дмитрия Малышева, чуть более семи с половиной тысяч человек и это была очень сплочённая команда. Но это произошло через год с небольшим, а тогда их было всего семьдесят четыре человека — врачи, медсёстры и фельдшеры, очень многие с боевым, военным прошлым. Вот перед ними-то я и выступил со своей программной речью, поднявшись на борт "Гиппократа":

— Ребята, у вас у всех теперь есть бомбонепробиваемая одежонка, на голове картузы, умеющие читать мысли, а также здоровенный летающий дом, подвал которого до потолка забит кадушками с плодами алварии целебной. Мне совершенно без разницы, как вы будете заниматься целительством, лишь бы вас стало на Земле очень много, но всё же не забывайте о конспирации. Димка вместе со своим турецкоподданным заместителем уже знает, что это такое, попасть на крючок, так что будьте осторожными, хитрыми, жутко пронырливыми и сострадательными даже к засранцам и самым отпетым негодяям. За несколько часов до смерти многие из них готовы полностью переменить свои взгляды и начать творить добро, вот только никто не даёт им на это второго шанса. Вы можете это сделать, как и можете вытряхнуть кучу бабла из карманов тех миллиардеров, которые вот-вот склеят ласты, чтобы раздать эти деньги нуждающимся. Ой, да, что я буду вам тут ездить по ушам! Вы и сами прекрасно во всём разбираетесь. Главное, работайте так, чтобы вас не пришлось вытаскивать откуда-нибудь с боем. Станнеры у вас есть, так что если видите, что пройти напролом не удаётся, становитесь невидимками и идите к цели по, так сказать, поверженным телам. Если какой-нибудь особо ретивый охранник очнувшись начнёт соображать, что ему тоже досталось от вашей сердобольности, то как знать, может быть в нём проснутся человеческие чувства. Всё, ребята, я умолкаю. Не вам мне объяснять, зачем Сай вооружил вас такими спецсредствами.

Всем этим людям моя сумбурная речь, в общем-то, была ни к чему, но они сами попросили, чтобы я напутствовал их, а у меня с этим почему-то туго. Не умею я говорить красивых речей и не умел никогда. Тем не менее, мне похлопали, и я покинул борт "Гиппократа", а через несколько минут из него во все стороны полетели флайеры. Целители приступили к работе. С тех пор я ни разу не вмешивался в их работу, хотя и получал ежемесячно от Димона рапорты. На борту "Гиппократа" Сай установил ещё и большой супергоспиталь, в котором людей вытаскивали буквально с того света даже в том случае, когда голова человека была простреляна двумя, тремя пулями, а от тела не оставалось почти ничего. Несколько сотен флайеров целителей всегда находятся в воздухе и бывали случаи, когда они спасали пассажиров воздушных лайнеров, развалившихся в воздухе, и те вскоре появлялись в пункте прибытия одетые в одинаковые комбинезоны.

Целители никогда громко не заявляли о своей деятельности на Земле, но уже очень скоро чуть ли не вся планета знала о том, что они есть, эти ангелы милосердия и что к ним можно обратиться за помощью. Для этого всего-то и было нужно, что отправить письмо на несколько десятков анонимных сайтов, со страниц которых целители получали нужную им информацию или же просто позвонить в какую-нибудь службу спасения. На этих же сайтах были размещены номера банковских счетов, куда можно было перечислить деньги с пометкой "Целителям на нужды бедных и обездоленных".

Больше меня туда всё равно денег никто не перечислял, но всё же случались иногда и чудеса. Поверьте, не один и не два миллиардера перечислили на эти счета астрономические суммы и вовсе не за это они получили плоды алварии целебной. Целители никогда и ни с кого не брали на Земле денег за исцеление. Даже с богатейших людей планеты. Они всех исцеляли бесплатно и тем самым лечили самые чёрствые души. А ещё целители никогда и ни при каких обстоятельствах не заявляли никаких политических требований. Для этого у меня имелся куда более серьёзный помощник — Саглам Инан.

Хитрый, словно Алдар Косе и Ходжа Насреддин вместе взятые, мой турецкий друг уже через год купил все исламских террористов и те занялись куда более прибыльным бизнесом. Ещё он вложил почти сто пятьдесят миллиардов долларов в экономику Афганистана и в этой стране перестали выращивать опиум. Он вложили в экономику Сомали семьдесят шесть миллиардов долларов, и навел в этой стране порядок. Это благодаря ему Нигерия стала действительно демократическим государством. Но не в смысле всяких там честных жульничеств на выборах, а потому, что нигерийские власти попросту испугались за свою жизнь. А как им было не испугаться, если Саглам платил солдатам и офицерам вдвое больше, чем правительство? Единственное, что целители делали довольно часто, это жестко и требовательно заявляли о том, что какого-то человека ни в коем случае нельзя казнить и если к их мнению не прислушивались, то они просто похищали таких заключённых и потом предоставляли в суд документы полностью их оправдывающих. В общем, ни они, ни люди моего главного банкира на планете Земля никогда не оставались безучастными, если речь шла о жизни ни в чём неповинного человека.

Хотя я сижу сейчас в самой настоящей тюряге, рассказывая вам об этом, меня это нисколько не беспокоит. Мир ведь всё равно изменился к лучшему за эти тридцать семь лет и мне лишь жаль, что власти на нашей планете так поздно обо всём задумались. Господи, да за это время люди могли бы давно уже освоить Марс и создать насколько больших колоний далеко за пределами Солнечной системы. Ведь у меня давно уже стоят наготове целых полторы сотни сверхсветовых космических кораблей, которые я смог бы за две недели притащить на Землю с Сантии, а уж людей, способных ими управлять, в моей команде имеется не одна сотня тысяч.

Да, полёты в космос на расстояние свыше пятисот световых лет полностью лишены смысла, но на меньшие расстояния летают даже такие "домоседы", как алвари, ведь некоторые из них, как были отважными мореплавателями, так ими и остались. Господи, вы даже не представляете себе, сколько миллиардов разумных существ я доставляю из одного мира в другой по всем пяти галактикам ежегодно. И не я один, ведь другие Приносящие Дары занимаются тем же самым и потому некоторые люди уже тридцать семь лет, как путешествуют из одного мира в другой и чёрт знает, когда они остановятся. Наверное, как и мы, Приносящие Дары, никогда, ведь все они учёные и потому отправляются по своим научным делам к коллегам.

Вообще-то, я должен признаться, что не на одной Земле правителями почему-то, то ли становятся далеко не самые лучшие люди, то ли власть их делает такими убогими. В нашей галактике насчитывается ещё почти два с половиной десятка точно таких же планет, где в небе постоянно парят огромные флайеры, точная копия "Гиппократа", на борту которых переводят дух целители. У них ведь даже нет времени на то, чтобы завести детей. Они всё время в работе. Нет, мне их ничуть не жалко, какая может быть жалость, если человек решил стать целителем? Этому делу нужно отдаваться полностью.

Всё равно рано или поздно они добьются своего и вылечат не только тела, но и души. Такое уже не раз бывало, вот только почему-то на Земле ваши правители так и не удосужились взять и призвать меня на помощь или сделать мою деятельность в родном мире легальной, каким-либо другим образом. Что же, теперь это уже не моя, а ваша проблема, дорогие мои сограждане или сопланетники. Это вы должны решить, нужны ли вам такие правители. Не я же стану делать за вас то, чего кроме вас больше никто не вправе делать.

Но всё же вернёмся в прошлое. Проводив взглядом "Гиппократа", я облегчённо вздохнул и отправился в Нигерию, где неподалёку от Лагоса мои друзья возводили корпуса нового завода. За огромную взятку в виде слитков золота они получили карт-бланш на его строительство и разрешение ввозить сколько угодно рабочих из-за рубежа, а также право огородить территорию высоченным стальным забором, что мы и стали делать сразу же, как только я увеличил КОПСы до максимального размера. К тому времени я уже освоил технологию тайного присутствия в совершенстве.

Ещё за два часа до этого три моих спутника устроили над Лагосом мини-циклон и нагнали столько грозовых туч, что я смог незаметно увеличить контейнеры, после чего была сразу же включена оптическая маскировка. Внизу на берегу моря раскрылся огромный люк в земле, сверху опустился тамбур и разгрузка началась. Из другого люка вниз полетели огромные секции забора, и через два часа строящийся завод был огорожен так, что на его территорию уже никто не мог пробраться. Ещё бы, забор имел в высоту целых сорок метров и на Земле было не найти такой пушки, из которой его можно было бы пробить.

На заборе был заранее нарисован пейзаж, призванный скрыть его из вида, так что нигерийцы не скоро сообразили, что на завод проникнуть нельзя. Сверху же завод закрывало от вторжения с воздуха мощное силовое поле, но поскольку моих друзей прикрывали местные казнокрады, то ни о чём подобном речи не заходило. На берегу океана был построен большой порт, к причалам которого время от времени подходили суда, на которых привозились детали. Поэтому ни у кого не возникло вопросов, откуда берётся вся та удивительная сложнобытовая, суперсовременная техника которой торговали мои друзья. Главное в любом случае заключалось в том, что вся она пользовалась большим спросом из-за своих высоких потребительских свойств и исключительной полезности в быту.

Точно таким же способом я разгрузился повсюду и, огородив пять новых предприятий, вернулся в свой родной дом, где, наконец, выспался по-человечески, чтобы сразу после этого отправиться в путь. Настало время посетить все те миры, в которых до меня побывал Сай и завести там полезные знакомства, а кое-где извиниться за то, что у него что-то там не получилось. Где мытьём, где катаньем, а где действуя и вовсе, как самый откровенный аферист, я устанавливал контакты и вот ведь что удивительно, во всех мирах это было не так уж и сложно сделать, так как их правители были вполне вменяемыми людьми.

Извините, что так говорю, но для меня все люди, даже те, кто на людей не очень-то похож. Такая уж у меня выработалась с годами привычка, относиться ко всем, как своим самым лучшим друзьям и никогда никого не обманывать. Тогда я ещё не побывал в таких мирах, в которых меня либо люто ненавидели власти, либо того хуже, почти все без исключения, но ничего не поделаешь. Там я тоже умудрялся вскоре становиться по крайней мере желанным гостем с большой торбой и это не страшно, что меня и по сию пору не просто недолюбливают, а чуть ли не считают злейшим врагом.

Кем бы меня не считали, плоды алварии целебной одинаково действовали на всех, а потому даже самые враждебные миры были моими должниками и я не считал зазорным буквально вытряхивать из них то, что мне приглянулось. Здоровье, каким бы хорошим оно у тебя не стало, тоже ведь штука не вечная и потому плоды алварии нужно употреблять внутрь не реже, чем один раз в двадцать лет. Так что уже только одно это усмиряло ярость некоторых типов, считавших, что только они одни достойны жизни, а всем остальным было бы очень неплохо взять и помереть. Ну-ну, мечтайте себе на здоровье, будучи прикованными к своей планете. Как только я начал мотаться чуть ли не по всей галактике, меня охватил весёлый раж. Какими же удивительными создал Творец все эти миры. Вот ведь работала фантазия у мужика. Правда, Творец почему-то предпочитал производить на свет одних только гуманоидных разумных существ, в чём лично я никогда не видел ничего плохого. Если кто-то не так уж и сильно отличается от тебя внешне, то с ним легче общаться, чем с каким-то мохнатым чудищем, похожим на голливудских монстров.

Глава 11

Курьёзный случай на Иоране

Возможно, это может показаться странным, но первый год работы вовсе не был самым трудным и сложным. Сай всё-таки слукавил, когда сказал, что он рассорился с многими людьми, живущими в тех мирах, которые были доверены ему. Во-первых, он был первым Приносящим Дары, кто проложил в них звёздную дорогу, а, во-вторых, ни с кем не ссорился. Ведь не считать же обидой то, что некоторые товары, принесённые им, оказались далеки от совершенства. Они всё равно пользовались большим спросом и что самое главное, ускоряли прогресс на тех планетах, куда он их ввёз. К тому же Сай не приносил в многие миры самое главное — космическую технику, позволявшую совершать полёты к ближайшим звёздам и средства связи, с помощью которых люди могли общаться на расстоянии в пятьсот световых лет.

Звёзды — самая большая мечта человека любой галактической расы. О них люди мечтают даже больше, чем об абсолютном здоровье, вечной молодости и жизни длиной в полторы, две тысячи лет, не говоря уже о чистой воде и вкусной, никогда не надоедающей еде. Это моё чисто умозрительное заключение, поскольку я никогда не ставил людей перед проблемой — выберите что-нибудь одно и давал им всё и почти всегда сразу. Вот мой главный козырь, который я всегда держу наготове — плоды алварии целебной, драгенарии, луковицы лартарии великолепной и большие, вместительные звездолёты четырёх модификаций. Пассажирские лайнеры, способные принять на борт двадцать тысяч человек и их багаж весом до двух тонн; транспортные звездолёты грузоподъёмностью в шестьсот тысяч тонн; звездолёты-базы космических шахтёров с металлургическими заводами на борту; и относительно небольшие скоростные грузопассажирские звездолёты, берущие на борт до семисот человек и пятьдесят тысяч тонн грузов.

Таким козырным тузом я могу побить все остальные козыри и ещё ни разу все те люди, которым я делал такое предложение, не плюнули мне в лицо и не отвернулись с презрением. Если первые три вида поставок я был готов передать хоть чёрту с рогами, то звездолёты нужно было заслужить. Мои требования были очень жесткими и бескомпромиссными — мир на всей планете и всеобщее единение, иначе фиг вы когда полетите к звёздам. Мне только такой радости не хватало, чтобы вояки превратили самые лучшие во всех пяти галактиках, наши, милкивеевские, звездолёты в боевые космические корабли. Ага, размечтались, губёнки раскатали — фиг вам, а не война в космосе.

Ну, посудите сами, дорогие мои, ближайшая планета, населённая людьми, это Заорктан и она находится от Земли на расстоянии в две тысячи триста световых лет. То есть, заорктанцам, а это милейшие люди с нежно-сиреневой кожей и фиолетовыми волосами, которые тридцать пять лет назад ещё ходили в шкурах, пилить до вас почти двести пятьдесят лет. Да, они же помрут со скуки в железных коробках! Им ведь обязательно подавай карнавалы с хороводами вокруг лартарий и соревнованиями на тему, кто умудрится закинуть свой бумеранг так далеко, что тот не вернётся назад. Хотя заорктанцы и шагнули в космос из каменного века, про который все говорят, будто в нём жили одни дикари, поверьте, они будут умнее многих землян, и воевать вы их никогда не заставите. Они такой хренью не страдают.

Хотя я и поставляю всем такие средства связи, которые позволяют вести прямой, без задержек, разговор на расстоянии в пятьсот светолет, ещё никому и в голову не пришло колонизировать планеты, находящиеся на расстоянии свыше двухсот пятидесяти светолет. Да и до них лёту в один конец почти три года, если ты, конечно, не летишь на быстроходном курьерском звездолёте. Тогда можно домчаться немногим больше, чем за полтора года. Поэтому у меня составлен особый график и каждую среду я пятнадцать часов подряд связываю миры с их колониями, совершая переход каждые десять минут и такой моей услугой пользуется свыше пятисот миров. Поэтому очень многие люди предпочитают ждать три месяца очередного "рейса", чтобы добраться до колонии на моём горбу за два часа вместе с посадкой высадкой, а не лететь в звездолёте минимум полгода. Если срок полёта к какой-нибудь колонии меньше полугода, то я её уже не обслуживаю.

Свою первую годовщину в должности Приносящего Дары, я никак не отмечал потому, что забыл об этом, а Советник Сай и Шапкин не стали напоминать. За этот год я сделал немало и в последние полтора месяца обошел все сорок семь миров и наладил в них нормальные, деловые отношения как с правителями, так и обзавёлся в них отличными друзьями. Не знаю, может быть, попутно, у меня сами собой завелись ещё и враги, мне об этом неизвестно, я ведь нигде не задерживался надолго, не та у меня работа. Своим козырным тузом я пробивал бреши везде и разрушал им скепсис и недоверие так, что вскоре стал самым желанным гостем, а галактический рубль сделался самой надёжной валютой и в некоторых мирах даже заменил прежние национальные валюты.

Самые большие перемены в первый год моей работы произошли всего в трёх мирах — на Нейдии, Рестии и Тернире. Уже через полгода на Рестии работало почти два миллиона андроидов с Нейдии, а вместе с ними двести пятьдесят тысяч техников-биологов с Тернира. Одни "добывали" со дна моря драгенарий, а другие делали их бесплодными. Им помогали в этом деле три с половиной тысячи телепатов с Нейдии, которые объясняли драгенариям, куда те отправятся уже очень скоро. Поэтому на Рестии многие реки стали снова судоходными, а моря сделались хоть немного глубже, но, не смотря на все наши усилия, мы смогли перевезти в другие миры и продать не более половины процента самых крупных драгенарий. Тем не менее, уже этого вполне хватило, чтобы рестийцы облегчённо вздохнули.

Ещё большие перемены произошли на Тернире. На эту планету я ввёз только за первые полгода почти пятьдесят миллионов драгенарий, хотя первоначально речь шла только о пяти миллионах. Всё объяснялось очень просто. Мировой океан Тернира из-за того, что он был глубже, чем на Земле примерно вдвое, мог вместить в себя до двухсот миллионов этих гигантских моллюсков. Поэтому и его воды уже через год сделались синего цвета. В этот же год к Терниру удалось направить три здоровенные кометы, превращённые взрывами чудовищных по своей мощности термоядерных устройств в гигантские облака ледяной пыли. Атмосфера из-за этого сделалась до жути мутной, чуть было не начался ледниковый период, но поскольку третья комета содержала очень много метанового льда, то он быстро завершился, так как возник парниковый эффект и погода на этой планете сделалась совсем жуткой. Вода быстро испарялась, пар конденсировался, и начались такие ливни, которых и в тропиках не увидишь.

Вся биосфера Тернира сгорела в пламени термоядерных взрывов и под влиянием ультрафиолетового излучения, а также химических реакций превратилась в миллиарды тонн ядов органического происхождения, которые смывались дождями в реки, озёра, моря и океаны. Яды эти были опасны для всего живого, кроме драгенарий и те кушали их с превеликим удовольствием, а потому сделались ещё больше и теперь их коричневые раковины обзавелись широкой, тёмно-синей каймой. Уже через каких-то десять месяцев Тернир стал вчетверо менее ядовитым, чем был, его небеса поголубели, а температура воздуха снизилась на три с лишним десятка градусов. Ещё большие перемены произошли в подземных городах, где повсюду росли лартарии великолепные. Плодов они давали столько, что добрую их треть тернирийцы превращали в гумус, но на поверхность планеты не выносили, а складировали под землёй.

После того, как каждый тернириец независимо от возраста проглотил по два плода алварии и стал питаться натуральными продуктами, а не там водорослями, люди повеселели. Хотя всем было ясно, что из-под земли они смогут выйти ещё не скоро, настроение у них было бодрое. Если раньше они в глубине души не верили в то, что им удастся возродить свою планету, то теперь уже никто в этом не сомневался. В остальном количество проблем у тернирийцев и их президента Такеманка не уменьшилось, а даже увеличилось, ведь им пришлось в срочном порядке перекраивать свои планы. Правда, поскольку денег у них теперь было немеряно, ведь чистая вода была нужна всем технически развитым мирам, мой друг мог позволить себе закупать всё, что было нужно его народу.

Не уменьшилось число проблем и у меня, а точнее попросту увеличилось, чуть ли не на два порядка. С Сантией, о которой думал всё чаще и чаще, я больше не встречался, хотя и знал, что эта девушка сама ищет встречи со мной. Хотя я и сказал Саю, что мне не нужна такая спутница жизни, всё было намного сложнее. Дело было в том, что я влюбился в эту чудесную девушку, грезил ею, но ничего не мог с собой поделать. Мне почему-то втемяшилось в голову, что Сантия станет устраивать мне скандалы, а на моём коротком супружеском веку их и без того хватало и потому я старался задушить в себе чувства по отношению к ней, вот только из этого ничего не получалось. Не смотря на это, при каждом своём появлении на Тернире я старательно избегал встречи с ней и запретил Советнику Саю и Шапкину даже пытаться заговаривать со мной на эту тему.

Весь первый год я полностью посвятил установлению рабочих, если не дружеских отношений с правителями сорока семи миров и добился немалых успехов. Меня ниоткуда не попёрли метлой, а потому я был ужасно горд собой и считал, что так оно и будет дальше, но уже очень скоро с меня сбили подобного рода спесь. Вокруг каждой из сорока семи планет летало по шестьдесят моих спутников. Они оказывали неоценимую помощь не только мне, но и всем их обитателям, ведь помимо всего прочего, Советник Сай мог изготавливать в огромном количестве такие коммуникаторы связи, которые позволяли разговаривать с абонентами, находящимися за сотни световых лет, но не в этом заключалось их главное достоинство. Все вместе они работали как огромный телескоп, позволявший заглянуть в космос на несколько тысяч световых лет и разглядеть планеты, вращающиеся вокруг звёзд и даже определить, есть ли на них жизнь или нет.

Пока я устанавливал контакты с уже малость изученными Саем мирами и заводил деловые отношения, все сорок семь телескопов внимательно разглядывали окружающее космическое пространство. Через год с небольшим Советник доложил мне, что установлено место положения тридцати двух обитаемых миров, больше половины из которых находятся на таком же уровне развития, что и Земля, а три так и вовсе давно уже совершают полёты к звёздам. Именно с них я и решил начать. Надо сказать, что мои телескопы были не обычными, а какими-то магнито-гравитационными и потому наблюдали всё в режиме реального времени. По большому счёту, мне было всё равно, с какой планеты начинать и я решил отправиться к той, на которую мог шагнуть с Алварии и вот там-то больно получил по носу.

Ещё находясь на Алварии, я привёл свой защитный костюм в состояние полной боевой готовности и включил систему оптической маскировки, то есть сделался невидимым, после чего шагнул не на саму планету, а в космическое пространство поблизости от неё. Именно так полагается поступать во время первого контакта. Как только я сделал шаг вперёд из своего склада, как тут же оказался в вакууме на высокой орбите, но отнюдь не в пустоте. Передо мной плыл в космическом пространстве огромный сине-зелёный шар, прихотливо раскрашенный белыми и голубоватыми мазками облаков. Справа виднелась громадная космическая станция, к которой подлетали здоровенные звездолёты. Позади меня находился естественный спутник, на котором были отчётливо видны огромные города, накрытые стеклянными куполами, и под ними тоже виднелись зелёные леса, голубые озёра и белые облака. Между ними я увидел также дома и мысленно присвистнул от удивления. Наверное, это были громадины высотой в несколько километров, но что самое главное, их на планете было построено огромное количество.

Красотища была просто неописуемая и я, полюбовавшись на эту величественную картину, двинулся вперёд, хотя и видел, что между космической станцией, находящейся на суточной орбите, и планетой, курсируют планетарно-космические лифты, движущиеся непрерывным потоком вдоль чёрного троса диаметром в полметра. Мне бы подумать своей головой, прежде чем спускаться, а потом вежливо постучаться в первый же попавшийся люк станции, но я не стал заморачиваться и направился прямиком на планету. Мне даже не показалось странным то, что внизу не летают звездолёты, а над планетой неподвижно зависло тридцать шесть штук точно таких же орбитальных станций. Вместо того, чтобы проявить вежливость и уважение к хозяевам, я нагло ввалился, можно сказать, прямиков в спальную комнату, причём через окно или через трубу камина. И вот ведь что обидно, на этот раз Советник Сай не сделал мне подсказки.

Вниз я спустился без каких-либо помех, хотя вокруг планеты летало пара десятков боевых космических кораблей размером с авианосец, с борта которых то и дело вылетали на патрулирование космические истребители величиной с железнодорожный вагон. Они имели угловатую форму и явно не были предназначены для полётов в атмосфере. А ещё ниже я увидел и вовсе удивительную картину, так как в верхних слоях атмосферы, на высоте примерно в сорок километров, летало множество больших, метров пятьсот диаметром, шаров, которые были соединены между собой серебристыми тросами. Мне даже не пришлось включать мозги, чтобы понять, все вместе они представляют собой последний рубеж космической обороны. Мне было непонятно одно, кого они так боялись?

Стараясь держаться по центру шестиугольника с ребром в семь километров, я беспрепятственно прошел через их защитные ряды и всё-таки был замечен. Не то чтобы хозяева планеты обнаружили меня, но всё же засекли, и тотчас началась суматоха. Снизу взлетело огромное количество высотных гиперзвуковых флайеров, а сверху спустились, наверное, все космические истребители и огромная толпа народа, летавшего на боевых машинах, принялась разыскивать меня. Вскоре мне в хвост зашел здоровенный космический вагон без колёс и мимо меня справа, слева, снизу и сверху пролетели огненные копья. Хорошо, что в более плотных слоях атмосферы они быстро гасли и потому не долетали до поверхности планеты. Только тогда Советник Сай насмешливым голосом соизволил сказать:

— Валера, похоже на то, что тебе удалось разозлить власти этой планеты до последней крайности. Думаю, что тебе следовало не лететь кратчайшим путём огородами, а вежливо постучать в двери.

Хотя как голос Советника Сая, так и голос Мудрого Шапкина звучали у меня в голове иногда чуть ли не одновременно, я никогда их не путал, а потому возмущённо заорал на подсказчика:

— А что, предупредить меня заранее было трудно, Сай?

За него тут же вступился Шапкин:

— Валера, вместо того, чтобы обвинять Советника, ты лучше вспомни, как часто ты обращаешься к нему за подсказкой.

Увеличив скорость, я стремительно понёсся вниз и при этом не стал лавировать, чтобы если уж меня обнаружили, то приняли за сгусток энергии какой-то неизвестной природы. Всё что движется по прямой или по какой-нибудь баллистической траектории, разумом не обладает. Вскоре я достиг плотных слоёв атмосферы и резко снизил скорость. В атмосфере меня было обнаружить куда труднее. Похоже, моя уловка достигла цели. Флайеры стали спускаться вниз, а космические корабли-истребители поднялись выше сети. К тому же Советник Сай, наконец, соизволил доложить мне результаты своих наблюдений:

— Радуйся, они приняли тебя за неизвестное науке космическое явление и, похоже, дали команду отбой. Хотя с их языком ещё разбираться и разбираться, всё произошедшее я могу интерпретировать именно так. Что же, хотя я не могу воспользоваться своими сканерами во всём объёме, нам нужно приступать к работе.

— Чему радоваться-то? — возмущённо спросил я — Тому, что из-за твоей привычки вечно преподать мне урок, я влип в дерьмо? Ты хоть представляешь себе, что они теперь обо мне подумают.

Советник, как всегда, был на высоте, когда ответил:

— Представляю, но мне всё же хочется думать, что они не подумают о тебе точно так же, как и я, и дадут тебе шанс загладить свою вину. Меня бы ты после такой хамской выходки, ни за что не уговорил заставить выслушать тебя, наглый космический вторженец.

Настроение у меня мигом испортилось, и я хмуро буркнул:

— Ну и кто ты после этого, Советник? Знаешь, как у нас в стройбате называли тех, кто подставлял своих товарищей?

Подобными наездами Сая было обычно не пронять, он иногда и по матушке меня посылал, но на этот раз обиженно откликнулся:

— Валера, поскольку я не являюсь человеком, и ко мне не подходят никакие гендерные определения, то, следовательно, я не как не могу быть изгоем мужской части людей, да ещё с мокрым задом.

— Заметь, Сай, — торжествующе ответил я, — ты не слышал от меня этих слов и я даже не подумал об этом. Ты сам всё сказал.

Шапкин, который иногда ругался из-за меня с Советником, хотя тот формально был его начальником, удивлённо спросил:

— Валера, неужели это действительно такое обидное оскорбление? Вот бы не подумал. Тем более, что на Земле таких мужчин, которые ассоциируют себя с женщинами, очень много.

Вот тут я не выдержал и заорал во всю глотку:

— Мужики, вы что, белены объелись? Мы что, забрались за шестьдесят тысяч световых лет от Земли только для того, чтобы поговорить о пидорах? Если уж они вас так волнуют, то я могу отловить одного, чтобы Сай мог потренироваться на нём или поэкспериментировать каким-нибудь особо извращённым и болезненным способом.

Шапкин сразу же принялся уточнять:

— Сай, о чём это говорит Валерка? Ты что, в самом деле мечтаешь о таком подопытном животном? Что ты будешь с ним делать?

Моему другу Шапкину иногда казалось, что мы с Саем общаемся на каком-то более высоком уровне связи, недоступном ему, но это только потому, что мой Советник здорово разбирался во всех моих намёках и был большой любитель пофантазировать, но на этот раз я решил подыграть ему и с удивлением в голосе спросил:

— Сай, ты что, действительно хочешь поставить какой-нибудь эксперимент над гомосеком? Старик, ты только скажи, я тебе их хоть десяток отловлю. Не постесняюсь отобрать самых знаменитых. Только избавь меня потом от докладов.

— Да, это было бы интересно, — согласился Советник Сай, — взять и превратить гомика в молодую, красивую женщину. Правда, я боюсь, что он после этого найдёт себе партнёра и выдаст себя, а тот, узнав, с кем имеет дело на самом деле, придёт от этого в ярость и всё, пиши пропало, моё уникальное творение будет уничтожено.

— Всё, мужики, харе болтать на эту грязную тему! — рявкнул я ещё громче — Давайте лучше займёмся делом. Летим к тому серебристому дому, похожему на хрустальную вазу.

Пока Сай и Шапкин болтали о тех существах, которых я глубоко презираю всей душой, мне удалось плавно спуститься, и предо мной открылась фантастическая картина — высоченный дом проткнул большое, клубящееся облако и возвышался над ним сказочным гигантом с украинской фамилией Подопринебо. Если до этого я летел просто так, то пронзая плотное кучевое облако, вытряхнул глайдер. Он сразу же сделался невидимым, и дальше я полетел на нём. Через пару минут, спустившись ниже облака до высоты в триста метров и не увидев внизу ничего интересного, крове величественных деревьев, окружавших гигантский дом, я приблизился к нему и стал медленно пониматься вверх по спирали. Сай и Шапкин умолкли и принялись сканировать мысли его обитателей, а также прослушивать разговоры и даже подглядывать за тем, чем те занимались.

Судя по всему, в этой части планеты день был в самом разгаре, но поскольку выпускать спутники я всё же побоялся, то время изучать саму планету и её звёздную систему ещё не наступило. Несколько раз Сай просил меня задержаться напротив какой-нибудь квартиры, в которой имелся включенный компьютер. Этот тип обладает способность подключаться к любому компьютеру и поскольку он и сам является суперкомпьютером с искусственным интеллектом, то хакерить умел не в пример лучше, чем люди. Но это далеко не единственное, что он умеет делать лучше всех в нашей галактике.

Часа через три они полностью разобрались с местным языком, и Шапкин быстро закачал его в моё сознание, сообщив также, что планета называется Иоран и населена гуманоидами, причём очень красивыми, высокого роста, с кожей, как у креолов и тёмными волосами. Иоранцы создали высокоразвитую цивилизацию и относились к обороне своего мира очень серьёзно, хотя на них никто ни разу не нападал. Своим вторжением я заставил их поволноваться, и все жители планеты были уже оповещены, что на ней может появиться пришелец из космоса, намерения которого не ясны. Власти Иорана попросили граждан не волноваться, но на всякий случай не летать на флайерах, чтобы не мешать полиции выдворять меня.

Радоваться было нечему, хотя и горевать я тоже не собирался, поскольку в тот момент не видел в своих действиях ничего предосудительного. В то время я считал себя самым обаятельным, привлекательным и полезным пришельцем во всей галактике, чуть ли не Карлсоном с мешком печенья и банкой малинового варенья подмышкой. Облетая дом высотой в четыре с половиной километра по спирали, я вскоре добрался до верха и там увидел открытый портал, в который можно было влететь незамечено. Сай сказал мне, что это местный полицейский участок, и я решил, что с моей стороны будет самым лучшим сразу же сдаться властям и всё им объяснить. Придётся, конечно, прикинуться шлангом, но надо же как-то заводить знакомство с миром, в котором живёт шестьдесят семь миллиардов человек — рынок сбыта просто громадный и к тому же на Иоране было что купить. Звездолёты они строили не хуже, чем нейдийцы.

Широченный портал был открыт настежь, и я влетел на взлетно-посадочную площадку размером с три футбольных поля, на которой в шахматном порядке стояли большие, размером с автомобиль представительского класса, мощные флайеры — продолговатые овалы с вырезом, похожим на галочку, на корме, прямо-таки как хвост у стрижа. Они имели чёрно-белый цвет, и я сразу же мысленно назвал их "стрижами". В каждом флайере сидело по паре полицейских, и, судя по всему, в "чудильник", расположенный позади передних сидений, можно было затолкать человек шесть. Все воздушные полицейские по случаю моего прибытия на Иоран облачились в боескафандры и даже лицевые щитки их шлемов были опущены. Медленно пролетая над флайерами, я сразу же обратил внимание, что они могли стрелять буквально во все стороны не менее, чем из двух дюжин бластеров. Ещё летательные аппараты были оснащены мощными станнерами, ЭМИ-прожекторами, вырубающими электронику и генераторами силового поля. Всё у иоранцев было по-взрослому.

Позади флайеров находился непосредственно сам полицейский участок, отгороженный высокой, прозрачной стеной, за которой я увидел просторное фойе и относительно небольшой командный пост, расположенный непосредственно перед взлётно-посадочной площадкой. За длинным пультом сидело семеро сосредоточенных иоранцев в чёрных форменных боескафандрах с белой надписью на груди — "Воздушная полиция Сьюр Ривейла". Насколько я понял, Сьюр Ривейлом назывался тот гигантский дом, в который жило более трёх пяти миллионов человек. Ещё я увидел, что перед пультом имеется подиум и семь переговорных устройств. Подумав, я подлетел к центральному устройству. Полицейские внутри оживлённо переговаривались между собой и даже не заметили меня, когда я проявился перед ними. Чтобы привлечь внимание, я нажал на красную кнопку и вежливо сказал:

— Добрый день, господа, я хочу поговорить с начальником полицейского участка Сьюр Ривейла. Вы не могли бы впустить меня?

Семь пар глаз немедленно уставились на меня и полицейский напротив меня удивлённо спросил:

— Кто вы и как здесь оказались?

Вопрос был крайне несерьёзный, так как иоранцы если на кого и похожи, так это на загорелых, темноволосых эльфов с желтыми глазами и почти кошачьими зрачками, но не вертикально расположенными и заострёнными у края, а овальными и горизонтальными. Моя же физиономия была совершенно иной. Взяв под козырёк, я широко заулыбался и бравым, звонким голосом известил полицейского:

— Осмелюсь доложить, господин офицер, я Приносящий Дары Валерий Дымов, явился на Иоран с целью установления взаимовыгодных торговых связей.

В ответ на мои слова, полицейский, одарив меня нелестным взглядом, ткнул пальцем в кнопку на пульте и крикнул:

— Вражеский диверсант на территории участка! Парни, схватите его, выволоките в открытый космос и распылите там на атомы.

Советник Сай тут же доложил мне:

— Валера, этого иоранца зовут Лестайр Вильенс, он капитан воздушного патруля, но сегодня его заставили сидеть за пультом потому, что на прошлом дежурстве он обошелся с кем-то слишком сурово. В отношении тебя он намерен поступить так же, поскольку воздушной полиции приказано в случае обнаружения диверсанта с Майдора, немедленно его уничтожить. Может быть, смоешься, пока у тебя ещё есть такая возможность? Знаешь, их оружие почему-то не кажется мне безобидным. Видимо, я недооценил его мощность.

По идее мне надо было сразу же смыться, но я почему-то не сделал этого, а зря. Несколько полицейских флайеров тут же взлетели в воздух метра на полтора, круто развернулись месте и подлетели ко мне чуть ли не вплотную. Выполняя приказ капитана Вильенса, они ухватили меня силовыми полями за шкирку. Поскольку моя силовая защита тоже была включена, то моё силовое поле и их силовые поля, как бы приклеились друг к другу. Я, в свою очередь, "приклеился" к прозрачной стене, изготовленной из чего-то куда более прочного, чем обычное стекло. Ситуация сложилась одновременно комичная и патовая. Флайеры, а их было четыре штуки, дали задний ход, но с места не стронулись и один из пилотов, быстро оценив обстановку, громко крикнул в микрофон:

— Лейстар, у нас ничего не выходит! Этот тип, словно приклеился к твоей загородке. Что будем делать?

— Врубайте двигатели на всю мощность и отрывайте его! — приказал капитан и когда пару секунд спустя услышал треск, сам же и отменил свой приказ — Стойте, парни, так вы сейчас сломаете стену. Врежьте лучше по нему ЭМИ-прожектором!

Шапкин сканировал все радиочастоты и потому я услышал, как кто-то приказал пилотам флайеров:

— Отставить применение ЭМИ-прожекторов. Ещё неизвестно, даст это что-нибудь или нет, а вот всю электронику в участке вы точно спалите. Лучше попробуйте поджарить этого майдорского выродка бластерами. Только цельтесь точно в него. Не прожгите стену.

Затея с бластерами мне не понравилась и я заорал:

— Вы что, с ума тут все сошли? Я никакой не майдорский выродок! Повторяю, я Приносящий Дары и прибыл на вашу планету с другого конца галактики, чтобы установить с вашим миром дружественные отношения. Я принёс вам товары из сорока шести миров галактики и среди них есть такие, которые вам понравятся. Вы всё равно ничем не сможете мне повредить, так что можете не стараться.

Полицейские мне не поверили и открыли огонь из тяжелых станковых бластеров. Не знаю, чего уж там опасался Сай, но они не причинили мне никакого вреда. Силовое поле просто отразило плазменные заряды, и они угодили в потолок, отчего огромный ангар быстро заволокло дымом, и кто-то снова завопил во весь голос:

— Отставить стрельбу из бластеров! Вы так прожжете перекрытие, а у нас над головой офисы. Лучше просто держите его, а я вызову на помощь военных. Пусть они думают, как уничтожить диверсанта.

— Идиоты! — завопил я на иоранском языке — Сколько раз вам повторять, я никакой не диверсант! Прекратите истерику и лучше позовите хоть кого-нибудь, с кем я мог бы спокойно поговорить. Пусть это будут даже военные, но только не рядовые, а старшие командиры.

Сай снова сделал мне подсказку:

— Майдор это спутник Иорана. Сорок семь лет назад колония на Майдоре отказалась подчиняться приказам иоранского правительства и заявила о своей независимости. Хотя Майдор и Иоран никогда не воевали друг с другом, отношения между ними очень напряженные.

Выслушав его, я немедленно заявил:

— Если ваше правительство не вступит со мной в переговоры, то я немедленно отправлюсь на Майдор, и поверьте, вам же от этого будет хуже. У меня есть, что предложить вашим ближайшим соседям, которые почему-то решили от вас отделиться. Между прочим, в вашем секторе имеется несколько десятков шикарных планет, на которых нет разумных существ, и я, на зло вам, возьму и подарю любую из них обитателям Майдора. Думаю, что это их заинтересует.

Тем самым я ещё больше разозлил полицейских и к четырём флайерам, вцепившимся в меня, присоединилось ещё семь, но и одиннадцать мощных летательных аппаратов не смогли оторвать меня от прозрачной стены. Однако, от такого моего заявления была и польза. Из полицейского участка в штаб военно-космических сил Иорана было немедленно послано сообщение, что им удалось взять в плен какого-то Приносящего Дары и тот грозится вступить в контакт с Майдором, если с ним не вступят в переговоры. Командование потребовало срочно доставить меня в какой-то Сьюр Эльвир, но полицейские честно признались, что попали в точно такую же ситуацию, как тот охотник из анекдота, который кричал в лесу другу: — "Ванька, я медведя поймал! — Ну, тащи его сюда — А он меня не пускает." Ответной шифровкой военные обложили начальника полиции матом и в итоге минут через десять все флайеры, кроме тех, которые в меня вцепились, покинули ангар и в него влетели пять флайеров-истребителей.

Меня передали из рук в руки, как эстафетную палочку, военные космолётчики выставили прочь воздушную полицию и к пульту подошло человек пятнадцать иоранцев, облачённых в куда более мощные боескафандры. Я же тем временем снял с себя КОПСы и превратил их в импровизированный летающий стул без ножек с излишне массивной спинкой, сидя на котором с улыбкой наблюдал за всем происходящим. Моя угроза связаться с Майдором возымела действие. Хотя Советник Сай не мог пользоваться ментосканерами в полном объёме, ему уже удалось выяснить, что для Иорана ещё большее возвышение Майдора было серпом по пальцам. Причиной же разлада между Иораном и Майдором было то, что Метрополия с её социальными программами и нежеланием отправлять в колонию "лишних" людей, сидящих на шее правительства, просто достала этим трудолюбивых майдорцев, которым надоело кормить бездельников, живущих только за счет социальных пособий.

Хотя Майдор со своими заводами, фабриками, сельскохозяйственными комплексами и космическими верфями и отделился от материнской планеты, войны вслед за этим не последовало. Иоранцы при всей своей ненависти к мятежникам, всё же не были настроены решать эту проблему силой. Для них было верхом дикости убивать себе подобных. То ли дело уничтожить майдорского диверсанта, но вот беда, на Майдоре такой дурью не маялись и потому военные так быстро поверили в то, что я пришелец. Как только полицейские покинули не только своё место за пультом, но и в фойе, вперёд вышел уже начавший седеть иоранец, я немедленно встал с летающего стула и тот с лёгким поклоном представился:

— Я генерал Веарт Ньюрис, начальник контрразведки, а вы, как мне сказали, Приносящий Дары по имени Валерий Дымов.

Всё так же бодро козырнув, я ответил:

— Так точно, сэр, всё именно так и есть, я Приносящий Дары и прибыл на вашу планету с целью установления плодотворных, дружественных контактов с сорока шестью планетами нашей галактики.

Генерал тут же подтянулся и, стоя чуть ли не по стойке смирно, слегка взволнованным голосом поинтересовался:

— Должен ли я обращаться к вам, как к полномочному послу, ваше превосходительство, или вы не имеете таких полномочий?

Сая сменил Шапкин, который передавал всё, о чём думают мои собеседники, быстрее и без каких-либо оценок. Зная, что если я окажусь послом, то буду приглашен прямиком в Генеральный штаб, я похлопал себя по нагрудному карману, в котором лежал малый КОПС и уже куда более серьёзным голосом сказал:

— Сэр, хотя я и не дипломат по профессии, у меня имеются верительные грамоты от правительств сорока шести миров, с которыми у меня установлены контакты, но ни одному из них я не служу. Моё основное занятие, переходить из одного мира в другой и приносить их обитателям самые разнообразные вещи, новые знания, а также обеспечивать обмен учёными. Я Приносящий Дары и в этих двух контейнерах находится пятьдесят миллионов тонн самых различных товаров. Всё, что вам понравится, вы сможете купить у меня, а я куплю у вас то, что сочту нужным сам или то, о чём меня попросите. На счёт денег вы можете не волноваться. Полагаю, что на Иоране, как и на Майдоре, найдётся что купить, но некоторые товары ваше правительство получит от меня практически бесплатно.

— Так вы звёздный торговец, Валерий Дымов? — с радостным удивлением спросил генерал — Торговля хорошее дело. Хотя мы и разошлись во мнениях с нашей единственной колонией на Майдоре, торговые отношения мы всё же не прервали. Вы можете оказать нам любезность прибыть в Генеральный штаб для переговоров?

Услышав о том, что некоторые товары правительство сможет получить бесплатно, генерал Ньюрис тотчас загорелся идеей с моей помощью вернуть мятежный Майдор в лоно истиной веры, но при этом его больше всего интересовали координаты миров кислородного цикла, где смогли бы жить, а не выживать, иоранцы. Как только я сказал, что согласен, генерал приказал подать правительственный флайер-лимузин для высокого гостя и решительно направился к выходу. Меня тотчас отпустили и уже через несколько минут мы смогли обменяться рукопожатием. Впрочем, это была уже моя идея, в результате которой Шапкин получил необходимые ему для исследования образцы эпителия с генеральской руки. В салоне же флайера я первым делом предъявил генералу своего козырного туза, чем поверг его в шок минуты на три, после чего тот дрожащим голосом спросил:

— Мы действительно сможем получить это бесплатно?

— Не совсем, генерал, — ответил я, — сначала я посмотрю, чем вы богаты, потом мы всё проанализируем с Советником Саем и ещё одним искином, это мой штаб, после чего решим, какими будут цены. Драгенарий и луковицы лартарии вы должны будете продать, чтобы пополнить бюджет, а вот плоды алварии я запрещаю продавать хоть кому-либо, кроме самых богатых иоранцев.

Генерал облегчённо вздохнул и подумал про себя:

— Ну, сволочи, держитесь! Теперь вы заплатите своими несметными состояниями не только за то, что снова станете молодыми и обретёте невиданное долголетие, но и за все наши унижения. — после чего поторопился спросить — О каких планетах вы говорили, Валерий? Они далеко расположены? Что они из себя представляют?

Это был вопрос по существу, и я ответил:

— Генерал Ньюрис, речь идёт о семи с лишним десятках планет с роскошной зелёной биосферой кислородного цикла, три четверти из которых уже являются зрелыми, но никаких признаков разумной жизни мой телескоп на Алварии не обнаружил. Ближайшая из этих планет находится от вас на расстоянии в две тысячи триста семь световых лет, но Алвария расположена ещё дальше от вас. Если смотреть на центр галактики, она справа, в шести с половиной тысячах световых лет. Так что эти планеты я считаю вашим будущим приобретением.

Услышав это, генерал Ньюрис схватился за голову, огорчённо вздохнул и решительным голосом сказал:

— Нет, это нам не подходит. Наши космические корабли летают со скоростью не свыше одиннадцати световых лет, а потому такой долгий полёт просто убьёт всех на борту.

Кивнув, я поспешил успокоить иоранца:

— Не вижу причин для паники, генерал Ньюрис. Мне не составит особого труда доставить на любую из этих планет сразу сто пятьдесят, двести миллионов колонистов со всем их скарбом, а потом раз в три месяца доставлять с Иорана туда и обратно весточки и посылки, какими бы огромными они не были. Сегодня у меня выходной, генерал, и только поэтому, встав пораньше, я заскочил на Алварию, чтобы позавтракать с другом, после чего прямо из его сада шагнул в ваш мир, хотя мог отправится к вам с Земли, а она расположена на другом конце галактики. Завтра с утра я буду занят весь день тем, что буду шагать из одного мира в другой, строго соблюдая график. Выгружать из этих чемоданчиков одни контейнеры с товарами, загружать другие и так до самого вечера. Если меня не задерживают, то я успеваю посетить до полутора десятков миров, но обычно семь, максимум восемь, хотя переход из одного мира в другой занимает доли секунды. Поэтому если вы хотите расселить народ Иорана по этим мирам, вам придётся сегодня хорошенько поработать. Было бы неплохо, чтобы вы уже сегодня создали хотя бы с полсотни научно-исследовательских отрядов и я, ближе к вечеру, то есть часов через шесть, забросил их в те миры, дорогу в которые знает Советник Сай. Лучше всего, если это будут звездолёты длиной не более, чем в километр.

Генерал Ньюрис посмотрел на меня чуть ли не остекленевшим взглядом, потом вздрогнул, достал из кармана коммуникатор и принялся резким, отрывистым голосом отдавать команды. Мысли его в тот момент были таковы: — "Веарт, будь настойчив. Если Приносящий Дары действительно доставит тебя на одну из этих планет, то кошмар, связанный с перенаселением Иорана и тем, что стариков в нашем мире уже почти три четверти, скоро закончится." Зато я подумал так: — "Н-да, у кого-то щи пустоваты, а у кого-то жемчуга мелковаты." Ничего не поделаешь, в каждом мире свои проблемы. На Нейдии была хреновая экология и засилье крупного бизнеса, на Тернире вообще вся планета накрылась радиоактивным медным тазом, Рестия страдала от драгенарий, а на Иоране, таком чистом и благополучном, три четверти населения были стариками в возрасте от семидесяти до ста тридцати лет, и это тоже было очень большой проблемой.

Как только флайер долетел до такого же гигантского здания, как и Сьюр Ривейл, только называющегося Сьюр Эльвир, в Генеральном штабе началось даже не заседание, а обсуждение плана колонизации сразу пятидесяти планет. Едва генерал Ньюрис, который сразу же стал руководителем этого проекта, ввёл своих коллег в курс дела, я попросил всех заняться разработкой отдельных деталей, касающихся отправки экспедиций. Его самого я попросил облачиться в герметичный боескафандр и выйти на какой-нибудь балкон или лоджию, чтобы он смог там войти в мой малый КОПС. Генерал, подумав минуту, приказал принести ему один только дыхательный прибор, чем понравился мне ещё больше. Вместе с несколькими десятками его коллег, мы вышли на балкон, и я показал иоранцам, каким большим может становиться мой малый КОПС.

Через час мы вернулись, но перед этим побывали в семи мирах и в каждом Веарт, уже проглотивших четыре плода алварии целебной, сорвал по несколько полевых цветов. Все семь миров были признаны Советником Саем совершенно безвредными для иоранцев, которые были почти родными братьями нам, землянам. Генерал был вне себя от счастья и чуть ли не искрился от переполнявшей его энергии. Глядя на него, я поставил на стол два бочонка с плодами алварии и предложил всем остальным последовать его примеру. То, что за какой-то час Веарт здорово помолодел, подействовало, и никто не отказался. После этого я подошел к президенту планеты и попросил его отвлечься на часок, чтобы заняться куда более важным делом. Мы сели вместе с десятком его телохранителей в президентский флайер и отправились на громадный космодром, к счастью совершенно пустой.

Там я немедленно увеличил оба больших КОПСа и из них сплошным потоком стали вылетать контейнеры с плодами алварии целебной, драгенариями и луковицами лартарий. Хотя сельское хозяйство и было развито на Иоране донельзя, уже через каких-то полгода оно почти полностью перешло на выращивание лартарий. Исключение было сделано только для тех растений, которые считались местными деликатесами. А ещё через три месяца началась колонизация тридцати двух планет, на которые я переносил целые дома громадного размера, но предварительно Советник Сай буквально преображал их и после доставки они сами рассыпались большими городами, поставленными в самых живописных местах на этих планетах. Доставлял я на планеты также заводы и фабрики. Майдорцы, едва узнав о начавшейся колонизации далёких миров, воссоединились с Метрополией. А ведь началось всё с самого настоящего курьёза.

Глава 12

Самый сумасшедший год

Много лет спустя, когда мои отношения с Ваней Шапкиным и Советником Саем стали дружескими, Сай признался мне, что был очень недоволен тем, как я отработал свой первый год в должности Приносящего Дары. Они даже стали время от времени выходить из нагрудного КОПСа в андротелах. Честно говоря, я чуть было в драку не полез, когда стал с пеной у рта отстаивать свою правоту, но Сай упрямо стоял на своём. По его мнению, я слишком много времени уделял тогда Рестии, Нейди и особенно Терниру. Правда, когда я немного успокоился, то всё же смог доказать этому вредному типу, что не в моих правилах отказывать людям в помощи тогда, когда ты можешь это сделать. То, что я работал тогда не слишком производительно, можно было не брать во внимание, ведь я все равно посетил все сорок семь миров и предпоследним, перед Иоараном, был Тирамин.

Вот тут, конечно, я совершил большую ошибку. Планета Тирамин была самой процветающей и благополучной из всех сорока семи миров, с которых началась моя работа. Старина Сай не зря ведь сказал, что туда можно отправлять народ на учебу. Хотя некоторые миры обогнали Тирамин по части технологического развития, в науке ему мало равных во всех пяти галактиках, ведь это планета ученых, на которую я отправил уже больше трех миллионов землян в возрасте от пятнадцати до девяноста семи лет. Когда я туда прибыл, то даже разозлился на Сайландоса за то, что он не рассказал мне об этом мире ничего. Вот тогда бы моя помощь всем остальным мирам была куда более продуктивной и целенаправленной.

Тираминцы готовы учить кого угодно, но при этом и сами охотно учатся всему. Во всяком случае, больше никто так внимательно не изучает философию Диара, как они, но о Тирамине я расскажу подробнее немного позднее. Мне ведь нужно рассказать вам, дорогие соотечественник, о самых важных моих свершениях. В том числе и о тех, которые начинались с куда большего провала, чем тот, который случился со мной на Иоране. К середине августа, когда с момента начала моей деятельности прошло почти четырнадцать месяцев, у меня на руках имелся подробно расписанный по всем статьям план-график всех очередных поставок и в нем даже имелись пустые часы-графы для экстренных визитов.

В пока что коротком списке освоенных миров стояла и Земля, которая находилась на сорок восьмом месте и все потому, что я даже понятия не имел, как мне наладить контакты с главами хотя бы крупнейших государств отчего мира. Слишком уж эгоистичной была их внешняя политика, да, и внутренняя не отличалась ни гуманностью, ни патернализмом. Правда, хорошо было то, что в отличие от более ранних времён, когда после мирового финансового кризиса Америка вместе с Европой развязала несколько войн, обстановка в мире сделалась не такой взрывоопасной. Да, ту ещё Саглам Инан, словно Зевс на Данаю, пролил золотой дождь на исламских террористов, намекнув им, что надо жить мирно или в противном случае он купит их головы.

Хотя Америка и заявила, что это благодаря её усилиям с мировым терроризмом было покончено, мне на это было наплевать. Хорошо уже то, что во всём мире быстро поняли, целителей никому поймать не удастся и потому никто даже не пытался мешать им. Политиканы тоже поумерили свой пыл и хотя разобщённость была велика, ни о какой Третьей мировой войне уже не шло и речи. Западу теперь было что в ней терять и потому обстановка в мире нормализовалась, хотя и была далеко не идеальной. В противном случае я точно оккупировал бы Землю, благо мне было с кем об этом договориться. Правда, все мои друзья из числа правителей миров, то есть почти четыре пятых всех правителей, в то время костерили меня за это, почём зря.

И всё же я вернусь в тот памятный август, когда Сай сказал:

— Валера, план-график поставок готов. Если ты будешь работать по девять часов в сутки и совершать один переход каждые тридцать восемь минут, то всего у тебя получится четырнадцать рейсов в сутки.

Немного подумав, я твёрдо сказал:

— Сай, тридцать минут и ни секундой больше. Тогда, работая по двенадцать часов в день, я смогу уделять пять часов на установление контактов с новыми мирами. По одному контакту в сутки, плюс ещё четыре за выходные. Итого получится девять новых миров в неделю, но скорее всё-таки пять. С этого момента я живу по твоим часам.

Вскоре об этом знали во всех сорока восьми окученных мною мирах. К тому времени я стал пробивным, как танк, но при этом был со всеми вежлив и предупредителен. Первое время чуть ли не косяками шли молодые миры, самые лёгкие для контакта. В них меня встречали, как бога, а поскольку желающих изучать их было много, ведь даже реснийцы захотели стать прогрессорами, то работать в них мне было очень легко. При этом я взял на вооружение очень хитрую тактику и всегда делал так, чтобы в каждом молодом мире работало не менее двенадцати разных отрядов прогрессоров и все были членами одной команды. На первых порах их работы я финансировал, беря деньги взаймы у Эршулана, хотя тот и возмущался. Ещё правитель Алварии давал беспроцентные кредиты этим мирам на срок минимум пятьсот лет. Зато с развитых миров он драл по семь процентов в год.

Месяца через три то ли молодые миры закончились, то ли всему виной проделки Сая, но мне пришлось начать гавкаться с правителями более, чем зрелых миров и вот тут нашла коса на камень. Самое смешное, что это случилось как раз седьмого ноября, в бог весть какую годовщину октябрьской революции в России, о которой сейчас мало кто вспоминает. Именно вечером седьмого ноября я впервые прошел в мир под названием Роэл. Сай обнаружил его всего три дня назад, но только утром закончил анализ, и его буквально трясло от волнения, так как семь планет в одной солнечной системе и ещё девятнадцать в пяти ближайших, находящихся максимум в трёхстах световых годах, были закрыты планетарными защитными сферами. Услышав об этом, я и сам не на шутку перепугался.

Уже только это говорило о том, что этот мир достиг невероятных высот в развитии науки и технологий. Поэтому я прошел к этой планете на расстоянии в сто тысяч километров от неё и ахнул. Мало того, что помимо чистой атмосферы планету окутала синеватая защитная сфера, так вокруг неё стояло на суточных орбитах целых три дюжины громадных боевых астероидов. Да и помимо них в космосе летало немало космических кораблей и орбитальных станций поменьше. Правда, приглядевшись внимательнее, Сай понял, что астероиды не боевые, а то, что он принял за громадные пушки, это всего лишь грузовые терминалы. Астероиды были просто вынесенными в ближний космос промышленными комплексами. После нескольких минут поиска входа, Сай сказал неуверенным голосом:

— Кажется, нам нужно лететь к тому серебристому эллипсоиду. Судя по всему, там у них что-то вроде таможни.

Эллипсоид длиной в десять, шириной в семь, и высотой в три километра, был далеко не самым крупным объектов. Промышленные астероиды были шарами диаметром тридцать два километра. Встав на глайдер, я выключил оптическую маскировку и полетел к эллипсоиду на небольшой скорости. Сай и Шапкин активно сканировали окружающее пространство. Нас заметили не сразу и лишь потому, что я летел со скоростью всего пять тысяч километров в час. Закладывая в пространстве широкие виражи, я стал увеличивать скорость. Одновременно Сай передавал на всех радиочастотах и всех известных ему языках — "Я вам не враг. Не стреляйте. Я один и без оружия".

Мне навстречу было немедленно выслано два космических корабля сопровождения, которые приблизились, заложили вираж и полетели рядом. Это также были эллипсоиды, только длиной всего в тридцать метров. На их борту находились точно такие же люди, как и я, но гораздо выше ростом. Шапкин стал читать их мысли, и это ему хотя и с трудом, но удавалось, а потому кое-какой словарный запас он всё же умудрился собрать. Только из-за этого я летел к серебристому эллипсоиду два с половиной часа. Взять меня на борт роэлийцы не пожелали и я, от нечего делать, прогуливался по глайдеру. Четыре шага вперёд, разворот, четыре шага назад и так далее.

Только когда мы подлетели к таможенному спутнику поближе, он именно таким и оказался, передо мной был открыт огромный шлюз, и я влетел в огромный ангар. Корабли эскорта за мной не последовали. Ангар был совершенно пуст и лишь в другом его конце я увидел небольшую будку и сидевшего в ней мужчину. В длину ангар имел два с половиной километра, а в ширину и высоту по километру. Двустворчатый раздвижной шлюз тоже был такого размера. Подлетев поближе к круглому прозрачному офису диаметром в десять метров, я соскочил с глайдера и последние двадцать метров преодолел пешком, чтобы увидеть перед собой молодого красавца-блондина с зелёными, словно изумруды, глазами, одетого в белоснежный комбинезон военного фасона, но без знаков различия. Он сидел в удобном кресле перед небольшим пюпитром. Вежливо склонив голову, я поздоровался:

— Здравствуйте, меня зовут Валерий Дымов. Я Приносящий Дары и прибыл в ваш мир для установления дружественных контактов.

— Приносящий Дары, — удивился роэлец, — что это?

Битых полчаса я растолковывал молодому мужчине, смотревшему на меня без малейшего интереса, кто я такой и зачем путешествую по все галактике, после чего выслушал такой вердикт:

— Благодарю тебя за подробный рассказ, Валерий Дымом, но из того, о чём ты говорил, нам ничего не надо.

Меня его слова задели за живое, и я сказал:

— Послушайте, но ведь это таможенный астероид, а раз так, то вы должны пропускать на свою планету корабли с грузами.

— Да, это таможенный астероид, но я слежу за тем, чтобы никакие грузы не доставлялись на Роэл. Столичную планету нашей империи могут посещать только жители планетарных королевств, но и они не могут привозить с собой никаких товаров. Таковы наши законы.

Широко улыбнувшись, я кивнул:

— Понятно, молодой человек. Скажите, я могу встретиться с вашим императором?

До безобразия невозмутимый роэлец удивлённо вскинул брови. Слава богу, хоть какая-то реакция. Он удивился:

— Встретиться с императорм Диоленом? Что за странное желание? Вы ведь с ним не знакомы, чтобы встречаться.

Я тут же проявил настойчивость:

— Как раз именно для того, чтобы познакомится с его императорским величеством, я и желаю с ним встретиться. Видите ли, молодой человек, я являюсь полномочным представителем семидесяти трёх правителей миров, — тут я малость соврал, — и хотел бы передать его императорскому величеству дружеский привет и их дары.

Таможенник от таких слов зашевелился, но это выразилось лишь в том, что он отрицательно покрутил головой и сказал:

— Боюсь, что это невозможно. Его императорское величество Диолен никогда не искал встреч с недостаточно развитыми, хотя и вполне разумными, существами. Боюсь, что вам просто нечем его заинтересовать. Мы ни с кем не вступаем в контакты. Прощайте, Валерий Дымов, несите свои дары в какие-нибудь другие миры.

Роэлец разозлил меня не на шутку, однако я сдержался и с улыбкой спросил таможенника:

— Так может быть император Диолен заинтересован в установлении контактов с учёными из других миров?

Таможенник улыбнулся, и на его лице появилось нечто, отдалённо напоминающее заинтересованность:

— Разве что вы сможете преподнести его императорскому величеству какую-либо неразрешимую математическую задачу, но я сомневаюсь, что такое возможно.

Злорадно ухмыльнувшись, я сказал с угрозой в голосе:

— Это мы ещё посмотрим, молодой человек. Будьте добры, известите императора Диолена, что ваш мир посетил Приносящий Дары Валерий Дымов и что он прибудет через месяц и привезет его императорскому величеству столько неразрешимых задач по математике, сколько найдёт во всей галактике. Каких бы высот вы не достигли, путешествовать по всей галактике, шагая с одного края на другой за тысячные доли секунды, вам, роэьлцам, всё же не под силу.

Таможенник вальяжно кивнул:

— Валерий Дымов, я обязательно извещу о твоем визите императора Диолена, и сам также буду ждать твоего следующего визита с огромным нетерпением. Меня зовут граф Леор Этуан и я тоже увлекаюсь математикой. Поэтому, скорее всего, его величество поручит мне просмотреть всё то, что ты привезёшь в следующий раз.

Мы раскланялись, и я свинтил с таможенного астероида, сделав всего один единственный шаг в сторону. Пока мы калякали о делах таможенных, Шапкин подключился к местному суперкомпьютеру и хорошенько пограбил его, после чего Сай сказал:

— Плохи наши дела, Валера. В математике эта империя ушла далеко вперёд. Правда, это такая наука, в которой учёный с любой планеты может преподнести сюрприз кому угодно.

Отрывая время от сна, я за три дня поставил на уши математиков в тридцати семи мирах, попросив их предоставить мне самые неразрешимые задачки по этому предмету. Не обошел вниманием я и Землю. Правда, все крупнейшие светила этой науки уже находились на Тирамине. Целый месяц я занимался своими обычными делами и лишь в самом конце, словно пчела, собрал взяток со всех цветов. Советник Сай перевёл все математические символы на те, которые были приняты на Роэле и ровно в то же самое время, только месяц спустя, я нарисовался прямо перед стеклянной будкой графа Леора Этуара, держа в руке чёрный кейс с золотыми замочками. Большие КОПСы я оставил на Земле, в сейфе, который изготовил по этому случаю Сай. Как граф меня и предупреждал, император Диолен поручил ему отфильтровать математический материал.

Граф нисколько не удивился моему визиту и на этот раз впустил меня в свой офис. Там он усадил меня в кресло и предложил прохладительные напитки и фрукты. Как одно, так и другое имело земной вкус и земной вид, но, судя по всему, было синтетическим. Сам же граф моментально зарылся в папках, которые я выложил из кейса, и вскоре первая полетела в него, на что я сердито сказал:

— Э, нет, граф, так дело не пойдет. Если ты что-то отвергаешь, то давай, уж, не ленись, находи решение, а если не можешь, то не смей так пренебрежительно относиться к чужим научным трудам, а не то ты рассердишь меня до последней крайности.

Роэлец улыбнулся и спросил:

— Ты что, вызовешь меня на дуэль?

Я насупился и ответил:

— Вот ещё глупости, просто дам в глаз.

Роэлец понимающе кивнул, взял в руки отброшенную папку, и на последней странице что-то быстро написал. За полтора часа реоланский граф-математик отсеял примерно треть задач и сказал:

— Валерий, надеюсь, твои знакомые математики не обидятся на то, что я нашел самое простое решение. Это действительно не представляло никакой сложности. Зато эти материалы могут показаться его императорскому величеству довольно забавными. Встань, пожалуйста, мы сейчас отправимся во дворец его величества.

Как только я поднялся, стеклянная будка перенеслась прямиком в сад дворца императора Диолена, величественный, но без излишеств. Его архитектура напомнила мне арабский восток и Алварию. Через пять минут я смог доложить о своем визите императору, также весьма молодому на вид блондину, одетому в белое, просторное одеяние, схожее с арабской галабией, и тот спросил:

— Так значит это ты, Валерий Дымов, который путешествует по всей галактике, осуществляя товарообмен и обмен научными знаниями? Это благородная миссия. Жаль только, что мы уже ни в чём не нуждаемся, но ещё меньше мы хотим даром отдавать кому-то свои самые выдающиеся достижения. Что же, я хотя бы посмотрю на то, чего достигли математики в других мирах.

На этот раз уже император зарылся в папках, но теперь без какого-либо напоминания или угроз с моей стороны, решал все задачи по математики подряд. Его красивое лицо то хмурилось, то озарялось радостной улыбкой, и, в конце концов, через три с половиной часа он развёл руками и с огорчением сказал:

— Увы, юноша, но нам обоим не повезло. Я бы с радостью пообщался с математиками, и не только, из этих миров, но даже это не сможет компенсировать то, что мы можем дать остальным мирам галактики. Увы-увы, но справедливый обмен между нашей империей и остальными мирами просто невозможен.

Вежливо поклонившись, я чуть ли не взмолился:

— Ваше императорское величество, может быть, вы согласитесь хотя бы взглянуть на то, что я вам предлагаю?

Император со вздохом сказал:

— Валерий, ты человек, преисполненный благородных помыслов, хотя, конечно, совершенно неотёсанный, если говорить о твоих научных познаниях. Зато ты прекрасно справляешься со своей работой. Мы ещё в первый раз просканировали твоё сознание, и я так тебе скажу, даже драгенарии и плоды таких удивительных растений, как алвария и лартария, нам не нужны. Наша природа сохранена в своём первозданном виде и нам они просто не нужны. Наши космические корабли летают в пять раз быстрее, чем самые лучшие корабли всех остальных миров в нашей галактике, но и этого мало, чтобы они служили самым удобным видом транспорта. Они непригодны не то, что к полётам в другие галактики, а даже для полётов на расстояние свыше трёх тысяч световых лет. Поэтому нам суждено и дальше жить в одиночестве, которое нас вполне устраивает.

Планета Роэл находилась далеко на отшибе галактики, и тут император был полностью прав. Ближайших соседей, миры которых они могли бы посещать, у них не было. Относительно же столь щедрых подарков, какими Роэл мог осчастливить самые продвинутые миры, император был полностью прав, хотя роэльцы давно забыли о том, что такое ручной труд. Они все поголовно были учёными, но при этом уже довольно уставшими от жизни людьми, которым стали недоступны самые обычные земные радости. Как говорил когда-то в древности Экклезиаст — "Во многом знании, многие печали". Мне это никак не грозило, я же бестолочь, но зато меня задело за живое то, что кто-то смог просканировать мои мозги и поэтому я съязвил:

— Ага, значит, вы тоже умеете рыться в чужих головах? Ну, ничего, тогда мы квиты, ваше величество. Я ведь тоже просканировал сознание всех тех роэльцев, которые находились вокруг и даже более того, хорошо пограбил ваши компьютеры и вот что я вам скажу. Уже очень скоро я стану обслуживать пятьсот миров в этой галактике, и тогда для меня будут открыты двери в ещё четыре ближайшие галактики, где также трудятся Приносящие Дары. Поверьте мне, ваше императорское величество, уж, в пяти галактиках я обязательно найду то, без чего вы точно не сможете жить, и тогда держитесь. Вы не представляете себе, что тогда произойдёт.

Император улыбнулся и спросил:

— И что же это может быть, юноша?

— А я почем знаю? — удивился я — Но, поверьте, в пяти галактиках точно найдётся нечто такое, что станет для вас светом окошечке.

Император Диолен с мягкой улыбкой негромко сказал:

— Мне бы очень хотелось это увидеть, Валерий.

— Обязательно увидите, ваше величество, — кивнув, сказал с нажимом в голосе, — и вот тогда я с вас, роэльцев, с живых не слезу. За это чудо я выдавлю из вас всё, в чём так остро нуждаются остальные миры всех пяти галактик. Главным образом ваши космические корабли. На них даже в нашей галактике огромный спрос, ведь все народы мечтают выйти в космос и создать на необитаемых планетах колонии.

Император улыбнулся ещё гире и спросил:

— Это предупреждение, Валерий?

С коротким смешком я возразил:

— Нет, ваше императорское величество, это угроза.

Император удовлетворённо кивнул:

— Если угроза звучит из уст человека, подобного тебе, значит, к ней следует относиться серьёзно. Что же, Приносящий Дары, я буду с нетерпением ждать тебя с радостной вестью о том, что ты нашел в одной из пяти галактик то самое чудо, которое, наконец, поразит меня, и всех моих подданных на двадцати шести планетах, включая Роэл. До встречи, юноша, желаю тебе удачи.

На этот раз я покинул Роэл прямо из кабинета императора, огорченно вздохнул, махнул рукой и продолжил работы. До конца года я установил контакты ещё с полутора сотнями миров. Весь год я вкалывал, словно ломовая лошадь. Однако, отрывая от сна по пять-шесть часов, я пару раз в неделю сверх плана посещал Тернир, ввозя на него огромное количество своих личных даров, запретив своему другу даже намекать мне о какой-либо плате. Мне хотелось как можно скорее увидеть эту планету зелёной и сделать жизнь тернирийцев хоть немного легче. Поэтому, в том числе, я вывозил на отдых в другие миры юных тернирийцев миллионами, хотя, поначалу, генерал-президент и возмущался, что я отрываю его солдат от работы. Тогда я заключил контракт с несколькими сотнями тысяч андроидов с Нейди, наняв их воспитателями, и он перестал ворчать.

Делал я это ещё и потому, что тернирийцы были буквально на грани массового психического срыва и только то, что я появлялся в их изуродованном мире каждый вторник и пятницу, вселяло в них надежду. Однако, не смотря на это, мне приходилось отправлять в обязательный двухнедельный отпуск, на котором я настоял, чуть ли не с битьём посуды, также и взрослых тернерийцев. Их с радостью встречали в добрых трёх десятках миров и оттуда они возвращались загорелыми и посвежевшими. Поэтому не удивляйтесь, сограждане, что на Тернире вы встретитесь с очень многими мужчинами и женщинами, которые представятся вам, как Валерий и Валерия. Это имя популярно и в других мирах, что заставляет меня работать ещё энергичнее.

К концу года я стал уже забывать о планете Раэл, но тут случилось нечто совершенно фантастическое, я прибыл на планету Дария и все мои графики накрылись медным тазом. То, с чем я столкнулся на этой планете, иначе, как волшебством назвать нельзя. Впрочем, вы с ним хорошо знакомы, ведь вам всем известно слово нарбукар, которое включает в себя все виды дарийской керамики, которая пользуется на Земле бешеным спросом вот уже тридцать пять лет. И это притом, что я ввожу на нашу планету её больше, чем ещё куда-либо. Надо же хоть как-то смягчать ваши нравы, дорогие сограждане. Про Дарию, и про то, как я открыл её нашей и ещё четырём галактикам, снято больше всего кинофильмов и сериалов. Уже с сегодняшнего дня они станут доступны землянам. Знакомы вы и с философскими стихами дарийцев, которыми также зачитываются везде.

Два с лишним месяца у меня просто голова шла кругом. Особенно после того, как дарийская расписная керамика вдохнула жизнь в дорогих моему сердцу тернирийцев. Произошло это после того, как я привёз им первые вазы созерцания. Впрочем, все остальные дарийские нарбукары оказывают на людей в пяти галактиках точно такое же воздействие. Первыми дари, с которыми я познакомился в этом мире, были Шелар-вен-Крамон и его жена Зэира-веина-Крамон. Шелар больше известен в пяти галактиках, как философ с очень оригинальными воззрениями. Он был отличным художником и его нарбукары той поры достойны музеев, но всё же не был тогда великим мастером.

Прошло три месяца, пошел третий год моей работы, всё как-то устаканилось в том смысле, что я перекроил все планы Сая, включив в верхнюю часть списка товаров помимо дагенарий и даров планеты Алвария, ещё и нарбукары, что того стоило. Между прочим, дари очень часто отказываются брать за нарбукары плату, и поэтому я расплачиваюсь с ними встречными дарами. Тем временем учёный люд с Тирамина всё чаще и чаще теребил меня и требовал, чтобы я оттарабанил их чуть ли не всей толпой на Роэл. То, что Ваня Шапкин выкачал из их компов самые великие учёные галактики, осевшие в этом мире, уже уяснили, и даже двинули очень многое вперёд, но им хотелось теперь поработать вместе роэльскими учёными. Наверное, чтобы оспорить их некоторые научные доктрины.

Ответить им мне было нечего, пока однажды я не взял в руки тот самый анавирн, из которого Зэира дала мне напиться во время моего первого визита на Дарию. Что такое дарийские анавирны, объяснять не надо. Выпив холодной воды, я, вдруг, понял, что нужно сделать. Роэльцы по своей натуре созерцатели. Их любимое занятие, насколько мы поняли, создавать с помощью специального устройства различные произведения искусства вроде картин, гобеленов, причём трёхмерных, а также скульптур и прочих художественных изделий, вплоть до холодного оружия. Полюбовавшись на своё или чужое творение, они заносили его в память инфокрасталла, никогда не воплощая в более прочном материале, нежели почти реальная голограмма. Именно поэтому дворец императора выглядел таким простым и лаконичным.

Едва дождавшись пятницы, я сразу после окончания работы шагнул в новый дом Шелара. Этот парень уже перебрался вместе с женой и сыновьями в столицу, так как стал правой рукой царя Арзагартара-вен-Дора. В Дарианне был полдень и мой друг, как всегда, дрых в саду в тени лартарии, уже обильно плодоносящей. Заорав, как на пожаре, я направился прямо в сад, хотя послеобеденная сиеста была для дари, чуть ли не священной. Для меня было сделано исключение. Шелар и Зэира подскочили, быстро оправили на себе туники и сделали вид, что они только что проснулись. Мой друг даже притворно зевнул:

— Что-то случилось, Валера?

— Нет, но скоро случится, — ответил я, — учёные с Тирамина скоро проломят мне голову, если ты не сотворишь чудо.

— Какое чудо должен сотворить Шел? — спросила Зэира.

На этот раз, впервые за всё время я прибыл на Дарию без больших КОПСов, а потому сел в резное кресло и со вздохом спросил:

— Шел, ты можешь вылепить для меня вазу созерцания, но не с пейзажами чужого мира, а с целыми картинами жизни другого народа?

— С живыми картинами? — спросил мой друг-лев. Дари, отдалённо похожи на львов. Я кивнул, и он со вздохом признался в своём неумении — Нет, я не умею этого делать, но я знаю одного старого мастера, который способен на такие вещи. Правда, мне с ним очень сложно разговаривать. Хотя он ведь теперь снова стал молодым и должен начать относиться ко всему по-другому.

Достав из кармана малый КОПС, я требовательно сказал:

— Летим к нему, Шел.

Зэира насмешливо сказала:

— Тебе лучше лететь со мной, Валера. Это ведь мой дед, и он с Шелом чуть ли не на ножах. Не может простить ему, что он меня чуть ли не украл, и я не вышла замуж за внука его друга.

Шелар только развёл руками и виновато улыбнулся. Через две минуты мы с Зэирой уже сидели в скоростном флайере. Лететь надо было в Теалиорн, тот город, где они жили раньше. До него Шапкин домчал нас всего за пятнадцать минут. В то время уже основательно помолодевший Делордир-шен-Аркарт, был всё ещё сердит на Шелара, но внучку свою любил безмерно. Узнав, что Зэира привела в его дом Приносящего Дары, он не знал, куда меня посадить. После обмена любезностями я сказал взволнованным голосом:

— Делордир-шен-Аркарт, мой друг Шелар сказал мне, что ты великий мастер и умеешь создавать вазы созерцания, показывающие живые картины. Я готов встать перед тобой на колени, великий мастер Делордир, лишь бы ты изготовил для меня несколько таких ваз с картинами чужой жизни.

— Что, Шелар так и сказал, что я великий мастер? — озадаченно спросил меня старый мастер.

Зэира немедленно пришла мне на помощь:

— Дедушка, Шел всегда говорил, что ты великий нарбукарат и, представь себе, готов открутить голову каждому, кто в этом усомнится. Поэтому, как только Валера сказал, что ему нужны такие вазы созерцания, он немедленно вспомнил о тебе.

Делордир заулыбался, кивнул и спросил меня:

— Для чего тебе нужна такая ваза, Таронован?

Таронован дари означет Возвращающий Молодость. На Дарии это моё второе имя. Глубоко вздохнув, я сказал:

— Мастер Делордир, я знаю один народ, который состарился и из-за многих знаний утерял часть своей души. Ещё я знаю другой народ, который, как мне кажется, очень похож на тот слишком мудрый народ во времена его далёкой молодости. Мне нужно принести мудрому народу в дар такой нарбукар, который заставит его не просто вспомнить былые времена, а сможет вернуть в их души молодость.

Шапкин тут же обрадовал меня:

— Валера, ты сумел уловить суть мастерства Делордира. Именно с такой целью, будить души людей, он создаёт такие вазы.

Старый мастер улыбнулся и сказал мне, то же самое:

— Я в жизни никогда не слышал более лестных слов, Таранован. Ты проник в самую суть моего нарбукарата. Правда, для того, чтобы изваять нарбукар души, я должен увидеть лицо хотя бы одного их тех мудрецов, а затем посмотреть на то, чем живут те люди, которые похожи на мудрецов во времена юности этого народа. Чем больше я увижу, тем глубже проникну в их души и тем полнее смогу отразить это в дейяр нарбукар-сетэ. Было бы также неплохо, чтобы вместе со мной то же самое увидели и другие мастера дейяр нарбукарата. Тогда мы сможем изготовить для уставших мудрецов много дейяр нарбукар-сетэ и поверь, даже если ты не угадал, их души помолодеют.

Прежде чем начать собирать старых мастеров, способных изваять нарбукары души, я решил заранее всё обговорить и строго сказал:

— А теперь выслушай меня очень внимательно, дед. Дари великий народ, и его щедрости нет предела. За самые красивые нарбукары вы отказываетесь брать плату, что меня просто бесит...

Старый мастер улыбнулся и кивнув, подтвердил:

— Всё правильно, Таранован, мастер не должен продавать свою душу, но даже изготавливая нарбукары на продажу, обязан вкладывать её в некоторые из них полностью.

Махнув рукой, я сердито проворчал:

— Не вопрос, как надо, так и делайте, но запомните, когда вы отказываетесь принять от меня какие-то дары, говоря, что они слишком дорого стоят, то плюёте мне в душу. Мне становится от этого очень больно. А теперь дай мне договорить, дед. Если самый отъявленный бездельник теряет вкус к жизни, то его душа начинает гнить и распространять вокруг себя жуткое зловоние. Он становится мизантропом. Так у нас на Земле называют таких людей. Гораздо хуже, когда вкус к жизни теряет мудрый человек. Нет, его душа не начинает вонять. Он просто начинает испытывать сильную душевную боль, которую старается загнать как можно глубже, и страдает. Очень далеко отсюда есть целая империя самых мудрых людей в нашей галактике. Их внешний облик прекрасен, они совершенны, но, боже мой, как же они все страдают, старик. Ты даже не можешь себе этого представить. Теперь я скажу о себе, великий мастер Делордир. Для меня невыносима сама мысль о том, что где-то есть такие люди, которые страдают. Поверь, от этого я тоже испытываю сильную боль...

— И именно поэтому ты так мало спишь, Таранован, так много работаешь и забыл о всех радостях жизни, — снова перебил меня дед Зэиры, — что очень легко почувствовать. Правда, всякий раз видя улыбки на лицах тех людей, для которых дари изготовили так много нарбукат-тегри, ты радуешься даже больше, чем они. Это ещё одна из тех причин, по которой дари довольно часто отказываются брать плату за свои нарбукары. Они таким образом хотят помочь тебе, но я прошу прощения, что снова перебил тебя, Таранован.

Улыбнувшись, я успокоил старого мастера:

— Всё нормально, Делордир, я всего лишь хочу сказать, что все те дейяр нарбукар-сетэ, которые великие мастера нарбуката Дарии изготовят для жителей роэльской империи, я буду продавать им очень дорого. А теперь послушай, что ты должен сделать. На свете есть такое чудо, как драгенария. Это огромная разумная ракушка, которая делает воду очень чистой и ещё умеет читать мысли людей. Про плоды алварии целебной и плоды лартарии тебе уже всё известно. Тебе нужно будет сделать так, чтобы в дейяр нарбукар-сетэ наливалась не простая вода, а так, которую очистила драгенария, и чтобы каждый роэлец ещё и трескал плоды алварии и лартарии хотя бы изредка. Как только ты совместишь три этих фактора в своих дейярах, я стану продавать их по сумасшедшей цене, но ты не волнуйся, роэльскую империю невозможно разграбить, как и меня, между прочим. Мы с ней одного поля ягоды. К тому же у всех людей без исключения есть такая привычка, они ценят только то, что очень дорого стоит. Я сейчас отправлюсь в несколько мест, а ты вместе с Зэирой отправляйся в путь, собирай старых мастеров вместе с их женами и всеми теми, кого они захотят взять с собой. Вам предстоит посетить не только Алварию, но и другие миры. — обращаясь к внучке, я чуть ли не приказал — Зэира, подними в воздух все флайеры, включая даже царский, и собери народ в столице. Я вернусь в полночь.

После этого я отправился сначала на Алварию, затем на Рестию, Нейдию и Тернир, чтобы предупредить всех о большой толоке. После этого я поспешил на Землю, чтобы забрать там большой табун, который полностью состоял из лошадей породы английская чистокровная. В основном это были очень рослые кобылы и жеребцы преимущественно вороной масти. Их специально готовили к верховой охоте на куршагов, животных очень похожих на земных тапиров, только почти вдвое больше размером, рыжих и косматых, вооруженных парой бивней внушительного размера. Мясо куршагов было очень вкусным, но охота на них представляла собой немалую опасность. Всё, что меньше него ростом, куршаги, всеядные животные, считали своей добычей и не боялись даже арабских скакунов. Зато удирали во все лопатки от более крупных лошадей тёмной масти.

Так вороные кобыла и жеребец породы английская чистокровная, которых я подарил Эршулану, стали предметом жгучей зависти всех остальных князей, ведь он вместе с женой Айнарой гонял на верхом них куршагов, как кошки мышей. Правда, это были лошади, специально обученные для верховой охоты. Именно этим мои друзья на Земле сейчас и занимались в казахских степях. Хотя по их словам жеребцов и кобыл следовало немного попридержать, они уже не только не боялись нескольких десятков самых матёрых куршагов, но и гонялись за ними с азартом афганских борзых. Крупные жеребцы и кобылы вороной и тёмно-гнедой масти, ввергали могучих куршагов в панику, и те удирали от них с диким визгом.

На Тернире я объяснил учёным-биологам, что скоро с Рестии будет доставлена особая партия драгенарий, которых нужно будет кастрировать особо деликатным способом. То есть в торжественной обстановке и за этой операцией будут наблюдать дари. Хотя я мог и не отправляться на Нейдию, для вящей убедительности мне пришлось это сделать, после чего я известил нейдийских телепатов и рестицев, что мне нужна особая партия драгенарий, которая отправится в раэльскую империю и что их должно быть всего две тысячи шестьсот штук. На первое время этого должно было хватить. После этого я заглянул на Алварию и сказал Эршулану, что намерен поучаствовать в охоте на куршагов, но только как зритель. Когда я вернулся на Дарию, там уже собралось семьсот тридцать семь старых мастеров, к которым примкнул Шелар. Дед решил посвятить его в мастера.

На Алварию мы прибыли в полдень. Княжеский дворец был полон гостей со всей планеты и когда мои друзья-лошадники, решившие остаться в этом мире на какое-то время, выгнали из КПСА табун в полторы тысячи голов, алварийские князья взревели от восторга и стали палить из ружей в воздух. Кони даже ухом не повели, а я взял в руки мегафон и громко крикнул:

— Прекратить стрельбу! В Большой королевской охоте примут участие только те князья, которые не разучились метать кинны. Это будет честная и благородная верховая охота. Вам нужно будет показать самым великим мастерам Дарии, как вы умеете охотиться, веселиться и радоваться жизни, друзья мои.

После этого из КОПСа вышли дарийцы и князья Алварии, высоко оценившие их мастерство, бросились обнимать уже изрядно помолодевших старых львов, в гривах которых серебрилась седина, но глаза молодо сверкали. После этого на поляне торжеств начался Пир Народов, на котором алварийские князья избрали Эршулана своим королём, и попросили дари, вылепить ему корону из нарбука, украсив её драгоценными камнями. На следующий день состоялась первая, тренировочная Большая королевская охота на куршагов. В ней принимали участие дари, которые умели метать копья-кинны, ничуть не хуже короля Алварии и его князей. Дари поразили алвари своей огромной физической силой, ведь львам ничего не стоило взвалить убитого куршага на плечи и нести несколько километров. Да, скакать верхом они научились очень быстро.

Лично меня старики-дари, прибывшие на Алварию без жен, поразили меня тем, что некоторые из них уединились с прелестными алварийками. Ну, уже одно то, что те не могли от них залететь и никто из мужиков не возражал против того, чтобы вдовы нашли себе утешение в объятьях этих велеречивых гигантов, в головы которых Сай вложил знание нескольких языков. После охоты начался новый пир, а на следующее утро в Большой королевской охоте принимали участие одни только алвари. В самый разгар пира я тихонько смылся.

Подготовка к изготовлению дейяр нарбукар-сетэ продлилась полтора месяца, после чего дари, окончательно помолодевшие, вернулись домой, и закипела работа. Ещё через месяц была изготовлена большая партия дейяров, целых пятьдесят две тысячи штук, но это было только начало. Помимо этого на раковины всех драгенарий дари нанесли едва заметные на воздухе, но прекрасно видимые в воде рисунки, используя нарбук вместо краски. С собой на Раэл я взял одного только Делордира, одетого в потёртые джинсы, кроссовки и тунику, испачканные нарбуком. Появившись в пяти шагах от дворца, я выпустил старого мастера из малого КОПСа и достал из него большой контейнер, после чего громко крикнул:

— Ваше величество, я сдержал свою угрозу! Выходите!

Император Диолен появился в дверях минут через пять и с грустной улыбкой поинтересовался:

— Неужели ты нашел обещанное чудо так быстро, Валерий?

Представив императору старого мастера, я сказал:

— Диолен, твой народ смертельно болен и я принёс тебе лекарство от этой болезни. Болезнь называется потеря тонуса, вкуса к жизни, но, к счастью, она излечима. Это доктор, величайший мастер по части целительства душ. Поверь, Диолен, уже завтра утром, а может быть и раньше, ты взглянешь на мир глазами ребёнка. Ты разрешишь нам войти в твой дом и подготовить всё к церемонии дейярнована, то есть возвращения душе её молодости?

— Звучит очень многообещающе, — согласился император, — хотя я не верю, что из этого может хоть что-то получиться, всё же не откажусь поучаствовать в такой церемонии.

Пропустив вперёд деда Зэиры, я потащил за собой контейнер на антигравитационной подушке. Император, во дворце которого мы не увидел не то что слуг, но и андроидов, на этот раз привёл нас в просторный круглый зал, в котором не было окон. Он точно был телепатом, раз сразу въехал во всё. Там старый мастер сказал:

— Диолен, мы, дари, долгожители и потому срок нашей жизни исчисляется четырьмя сотнями лет, как минимум. Оно и понятно, чистая пища, свежий воздух, много секса и возможность заниматься любимым делом, этому способствуют. Однако, некоторые дари после двухсот лет почему-то теряют вкус к жизни и становятся совершенно невыносимыми. Тогда такого засранца приводят в комнату с плотно зашторенными окнами и ставят перед ним дейяр нарбукар-сетэ...

Я открыл контейнер и выставил из него изящный столик и удобное деревянное кресло, простые по форме, но невероятно красивые. На столик я поставил невысокую чашу диаметром в шестьдесят сантиметров и два керамических подсвечника с толстыми восковыми свечами. Ещё я достал водный столик и анавирн, доверху наполненный чистейшей водой, привезённой с Тернира. На третий столик я поставил вазу из нарбукара, полную утренних плодов лартарии, а также розетку с четырьмя плодами алварии целебной. Старый дари продолжил свои довольно-таки дерзкие речи:

— Ты не засранец, Диолен, но ты появился на свет уже без вкуса к жизни, что очень плохо. Увы, такова цена вашей мудрости. Сейчас ты проглотишь четыре плода алварии целебной, зажжешь эти свечи, выключишь свет, нальёшь в чашу воды, сядешь в кресло и станешь смотреть на этот дейяр. Он покажет тебе картины далёкого прошлого твоего мира. Когда в твоей душе снова зажжется огонь, ты погасишь свечи и выпьешь всю воду. Если что-то не поместится, не беда, выльешь её на голову и дело с концом. Сейчас мы тебя покидаем и придём в твой дом только завтра утром, когда ты станешь таким Диоленом, каким должен быть в свои не столь уж и большие годы, но только с огнём в душе. Если ты захочешь передать дейяр нарбукар-сетэ кому-то ещё, то накрой его чёрной тканью, но лучше оставь себе. Мы привезли в твою империю много таких дейяров и всего остального.

Хотя дейяр не был приведён в полную боевую готовность, он уже начал воздействовать на императора Диолена. Тот зажег свечи, причём без спичек или зажигалки, пирокинетик, блин, и погасил свет. Мы с дедом тихонько смылись, чтобы не мешать его императорскому величеству исцеляться. Выйдя из дворца, я превратил КОПС в небольшое здание с двумя апартаментами внутри, и мы спрятались в нём. Накрывая на стол, старый мастер задумчиво сказал:

— Надеюсь, что в душе этого парня ещё теплится огонёк.

Я небрежно махнул рукой:

— Не волнуйся, Делл, даже если там всё погасло, твой дейяр разожжет в его душе такое пламя, что завтра мы будем разговаривать с восторженным юношей, а не старым пердуном. Ты, лучше, вот что скажи мне, старый жулик. Ты волшебник?

Делардир громко рассмеялся:

— Валера, это никакое не волшебство... Хотя и наукой я это тоже не назвал бы. Это всего лишь наше любимое занятие, лепить посуду из нарбука и делать так, чтобы мясо в ней не протухало.

Мы проговорили до полуночи, а потом разошлись по норам. Наутро нас звонким и требовательным голосом разбудил император:

— Господа, вы долго будете спать?

Мы вылетели из КОПСа, как ошпаренные. Император стоял перед нами помолодевший и широко улыбающийся. Бросив взгляд на старого мастера, я насмешливо спросил:

— Ну, как, всё получилось так, как надо, Делл? — После чего вежливо поинтересовался — Как вы себя чувствуете, ваше величество? Хорошо спали в эту ночь?

Император нетерпеливо взял нас за руки и потащил в кабинет, веселым голосом говоря на ходу:

— Я почти не спал этой ночью. После того, как я погрузился в годы юности моего народа, мне стало не до сна. Валерий, нам очень нужны дейяр нарбукар-сетэ, и мы готовы платить за них любую цену.

Настало моё время, и я рассказал о том, как всё будет теперь происходить. Император не отказался ни от чего и лишь спросил:

— Господа, объясните мне только одно, как вы сумели уговорить драгенарий участвовать в этом деле?

Я указал рукой на старого мастера:

— Это к нему, ваше величество.

Старик сразу стал отнекиваться:

— Диолен, не слушай Таранована. Это он всё замыслил именно таким образом. Когда нейдийские телепаты втолковали ракушкам, что их отправят в твою империю, они чуть из раковин не выпрыгнули. Нам только и осталось, что навести на верхних створках их раковин особые рисунки. Теперь все они твои новые подданные. Ты ведь и сам умеешь читать мысли? Так что сможешь разговаривать с ними. Только я заранее предупреждаю тебя, не стесняйтесь отдавать им своё дерьмо. Они считают его самой изысканной пищей, но жрут всё, что угодно, даже всякую отраву. Её тоже надо добавлять и не волнуйся, уже через пять минут вода в том водоёме снова будет кристально чистая. У нас на Дарии уже возле каждого города строят большие круглые бассейны для них. Правда, нам не придётся разрисовывать ракушки для всей галактики. Это привилегия только императорских ракушек. О цене на всё остальное договаривайся с Таранованом, а я не скажу тебе больше ни единого слова.

— Понимаю, — ответил император, — что же, Валерий, я жду тебя с твоими самыми удивительными товарами. Доставь их поскорее.

Договор с империй Роэл был подписан в тот же день и первое, о чём я попросил, это построить для Тернира установки для очистки почвы от радиации. Император, выслушав мою просьбу, сказал:

— Валера, империя Роэл слишком долго накапливала богатства, а потому я буду передавать тебе всё, что ты попросишь, бесплатно, и не вздумай возражать. Пойми, друг мой, своим волшебством мастер Делардир сделал то, чего не могли сделать несколько сотен поколений лучших учёных моей империи. Дари наотрез отказались брать с тебя плату за свои волшебные дейяр нарбукар-сетэ, а раз так, то и мы будем просто передавать тебе свои железки. Мы ведь давно превратили все ближайшие к империи планетоиды и астероиды в самые лучшие конструкционные материалы, так что их хватит на все пять галактик.

Глава 13

Сантия

Операция "Роэл" прошла блестяще и завершилась феноменальным успехом. Тридцать семь тысяч лет назад роэльцов насчитывалось свыше семисот миллиардов человек и они жили на сорока восьми планетах. Когда я нашел их мир, численность подданных императора Диолена сократилась до срока трёх миллиардов, но всего за тридцать четыре года увеличилась до девяноста семи и сегодня роэльцы живут на семидесяти шести планетах. Они больше кого-либо в галактике путешествую, и чаще всех отправляются в научные экспедиции.

За долгую историю, а их цивилизация существует свыше трёхсот двадцати тысяч лет, роэльцы обрели паранормальные способности. Они телепаты, телекинетики и пирокинетики. Копаться в чужих мозгах они не очень любят, зато с драгенариями стали общаться куда продуктивнее, чем нейдийцы. Благодаря роэльцам люди из пяти галактик могут теперь общаться друг с другом. Именно они выяснили, что колонии драгенарий могут поддерживать друг с другом телепатическую связь на огромные расстояния. Всё остальное было для роэльцом уже дело техники и буквально через полгода позвонить с Тернира по видеофону на Дарию стало так же просто, как и воспользоваться электросвязью на какой-либо развитой планете. Правда, услугами телепатической связи поначалу пользовалось только высшее руководство планет и учёные. Зато теперь есть Галанет.

Правительство Роэла направило практически во все миры, которые я обслуживал свои научные экспедиции. В том числе, по моей просьбе, самая большая научная экспедиция прибыла на Тернир. Там уже побывал к тому времени мой новый друг Шелар-вен-Крамон, с некоторыми стихами которого уже ознакомились тернирийцы и написал на этой планете целый цикл филосовских трактатов о вражде, примирении и ценности мира. Однажды он пришел в большую столовую и стал читать там свои стихи, из-за чего несколько сотен человек опоздало на работу. После этого он читал стихи только в телестудии, и всегда в зал набивалось множество народа. Его выступления транслировались на всю планету, и завершилось это тем, что ему поставили в столице памятник, а его бюсты можно найти теперь практически в каждой тернирийской квартире. Своими домами тернирийцы ещё не обзавелись, хотя в некоторых местах и живут на поверхности.

У меня не укладывается в голове, как этот громадный верзила сумел найти такие слова, что между двумя группами тернирийцев, которых до сих пор терзала глухая вражда и старые обиды, если не сказать больше, наступило взаимопонимание? Никто не приносил никому извинение, никто не клялся ни в чём, люди просто поняли, что их предки сделали чудовищную ошибку и их тоже нельзя ни в чём винить. Так что Шеларов и Шеларий вы встретите на Тернире даже больше, чем молодых тернирийцев названных в мою честь. Если раньше все обитатели подземных городов-убежищ молчали повинуясь приказам, то теперь все они стали гражданами Нового Тернира.

К тому же я ввёз на Тернир почти сто двадцать тысяч больших дейяр нарбукар-сетэ, вокруг которых могло собраться до сотни человек и посмотреть на то, каким их мир станет всего через сто двадцать лет, но я думаю, что значительно раньше. Уже сейчас на поверхности Тернира нет радиации и можно дышать полной грудью, глядя на синее море, голубое небо и белые облака. Правда, погода на планете просто жуткая, но зато семнадцать процентов суши уже покрыто зеленью, в основном травами и кустарниками, не боящимися резких перепадов температур. В нескольких десятках горных долин стоят города, но в них живут только самые настырные из тернирийцев.

Когда я доставил на Тернир роэльцев, то Сай Такеманк буквально заставил меня присутствовать на приёме в их честь. Именно такое условие он выставил, соглашаясь принять помощь от Роэла, а ведь вместе с ними я доставил на планету шестьдесят два огромных моющих пылесоса размером с земной стадион. Эти установки не только очищали от радиоактивной дряни камни, шлак и щебень, но и восстанавливали, где это было возможно, почву. Попутно они сеяли саженцы искусственно созданного буровато-оранжевого мха, который должен был окончательно возродить почву. Радиации и ядовитых дождей этот мох не боялся. Там, где прошли эти моющие пылесосы, всё было сначала покрыто оранжевыми точками, но мох рос очень быстро.

Вместе с императором Диаленом, прибывшим на Тернир с официальным визитом, и генерал-президентом Такеманком я проехал на таком пылесосе несколько километров, прежде чем мы сели в флайер и отправились в столицу. Буквально неделей раньше Сай нашел в просторах галактики удивительную планету, до которой было не добраться даже на быстроходных роэльских звездолётах ни из одного обитаемого мира. На расстоянии ближе, чем семь с половиной тысяч световых лет таковых просто не было, а потому пилить только в один конец десять лет желающие вряд ли когда найдутся.

Это была чудесная планета с семью континентами, очень похожая на Землю, только с куда более спокойной атмосферой и ровным климатом. Кроме гоминидов там имелось всё, и на Земле, только в несколько ином виде. Леса там были просто потрясающе величественные. Эту планету Советник Сай велел мне сделать своей главной опорной базой, и я согласился с ним сразу. Мой мудрый советник привёз меня на берег огромной реки, и я сразу же решил, что отныне тут будет стоять мой новый дом, а рядом вырастет наша Деревня, о которой давно мечтали все мои друзья. Дом был уже готов, и его только осталось поставить на возвышенности в трёхстах метрах от плёса с золотым песком, что и было немедленно сделано.

Неделю спустя, в следующую субботу, я доставил на Тернир имперскую делегацию. Сам император Диален решил провести на этой планете целый месяц, чтобы полностью во всём разобраться. Ещё на борту флагмана моющих пылесосов он сказал:

— Сай, если я хот раз услышу от тебя хоть слово об оплате, так и знай, фингал под глазом тебе обеспечен. Валера свидетель. После того, что этот парень сделал для моего народа, ни один роэлец не мечтает ни о чём, кроме одного — помогать всем мирам галактики так же, как и он. Поэтому прошу тебя, Сай, ни слова о взаимных поставках. Ты только разреши моим подданным внести свой вклад в возрождение Тернира. Поверь, с твоей стороны это будет самая щедрая плата.

Сайдер Такеманк пристально посмотрел на императора, вздохнул и поинтересовался притворно унылым голосом:

— Диал, хоть памятник тебе я имею право поставить?

Император живо откликнулся:

— Хоть десять, Сай, у меня только одна просьба, пусть это будет конный памятник. Понимаешь, перед тем, как заявиться к тебе, мы побывали сначала на Дарии, а потом вместе с мастером Делардиром отправились на Алварию. Там я научился скакать верхом и метать кинну. Представляешь, я с первого же раза завалил громадного куршага.

Сайдер широко заулыбался:

— Ты просто молодчина, Диал. Мне понадобилось трижды бросать эту деревяшку с железкой на конце, прежде чем я попал в этого монстра. Добил его уже король Эршулан. Да, Большая королевская охота это нечто восхитительное, Диал. Вы в каком княжестве охотились?

Император мечтательно закрыл глаза и ответил:

— В Зейнерате, Сай, у великого князя Олшодара. Он говорит, что в их лесах водятся самые громадные куршаги. Больше половины этих зверей мы вернули к жизни и отпустили в лес. Пусть тренируются. Но самых крупных освежевали и съели. В том числе и того, которого удалось добыть мне. У куршагов очень вкусное мясо. С ним не сравнится даже самое совершенное синтетическое мясо. Я решил завезти на Роэл несколько тысяч этих свирепых, но очень вкусных монстров, чтобы разводить специально для верховой охоты. Они невероятно плодовиты, одна самка приносит до двадцати пяти детёнышей.

Не выдержав, я угрюмо проворчал:

— Ну, и дикари же, вы, оба.

Правители двух миров только рассмеялись:

— Что ты в этом понимаешь, торгаш! Охотиться верхом на куршага с кинной, это тебе не рыбу ловить!

Вспомнив о новой Волге, в которой тоже водились осетровые, причём очень солидных размеров, я только усмехнулся. Полюбовавшись на чёрную почву, испещрённую оранжевыми кляксочками саженцев, мы вернулись в подземную столицу. На Тернир прибыло с визитом более семидесяти делегаций, причём некоторые из совсем молодых миров. В основном молодые миры были представлены великими вождями племён и лишь некоторые королями. Главным заводилой среди них был Арзагартар-вен-Дор, ревновавший свою царицу даже к железным роботам. Разумеется, в шутку. Вот он-то и подшутил надо мной так, как я этого даже и не ожидал.

Оглушительно хохоча, он налетел на меня сзади, стиснул мои плечи своими могучими ручищами, поднял в воздух, а затем стремительно развернул и поставил на пол прямо перед Сантией, слегка дав пинка коленом под зад. После этого царь пробасил по-тернирийски:

— Пойдёмте в пиршественный зал, друзья. После прогулки по этим чёрным землям у меня разыгрался зверский аппетит.

От этого внезапного удара я полетел вперёд и непременно свалил бы с ног Сантию, но мой защитный костюм, которому я придал вид земного смокинга, а берет превратил в классическое английское кепи, не дал мне упасть. На Сантии тоже был надет защитный костюм, которому она придала вид того самого платья, в котором однажды предстала перед императором Валгиаром на Рестии. Её защитный костюм остановил меня своим защитным полем буквально в нескольких сантиметрах. Моя грудь едва не касалась её груди. Мой же защитный костюм буквально сковал меня и не давал пошевелиться. Сантия смотрела на меня таким молящим взглядом, что у меня душа ушла в пятки. Девушка порывисто вздохнула и попросила:

— Валера, не отталкивай меня. Дай мне сказать тебе...

Я перебил её:

— Сантия, я дам тебе сказать всё, что угодно, но только после того, как скажу я. Сантия, я люблю тебя и страдаю без тебя так, как никогда в жизни не страдал. А теперь, любимая, ругай меня, как угодно, только не отвергай. Я не могу без тебя жить.

— Я тоже люблю тебя, Валера, — ответила Сантия и поцеловала меня робко и неумело, — прости меня, что я была такой глупой.

Я мысленно взмолился:

— Сай, Шапкин, вы можете переместить нас куда-нибудь?

— Без проблем, Валерка, — со смехом ответил Сай, — ты только не будь такой орясиной. Обними и поцелуй Сантию.

Что я и сделал. Из подземного президентского дворца, спешно построенного специально для этого приёма, Сай перенёс нас на террасу моего нового большого трёхэтажного дома, с которой открывался чудесный вид на Новую Волгу. Мы долго стояли на ней и целовались на ней, словно школьники, пока Сантия тихо не спросила:

— Валера, где мы? Здесь так красиво.

Крепко прижимая к себе девушку, я громко ответил. Мы на Сантии, любимая. Это наша с тобой планета, где уже очень скоро поселится много наших друзей из разных миров. Правда, этим мы с тобой займемся только с понедельника. У меня есть два выходных дня и я не намерен посвящать их кому-либо кроме тебя.

— Да, мы и так потеряли слишком много времени, Валера, — согласилась моя любимая, — почти два с половиной года.

Раздался ещё более громкий голос Сая:

— Приносящий Дары Валерий Дымов, теперь Сантия твоя жена, а потому я даю тебе отпуск продолжительностью ровно в тридцать дней. Используй его, пожалуйста, с толком.

— Спасибо, Сай, — ответил я улыбаясь, — максимум, что мы с Сантией сделаем, это осмотрим окрестности и проверим, можно ли купаться в Волге. Как я погляжу, здесь сейчас вроде бы лето в самом разгаре. Значит, вода должна быть тёплой.

Сай озабоченно спросил:

— Вы что же, не станете изучать эту планету?

Сантия громко рассмеялась:

— Нет, Сай, мы лучше будем изучать друг друга.

— Хорошо, согласился Сай. Тогда запомните, я запрещаю вам выходить из дома без защитных костюмов до тех пор, пока всё здесь не изучу. Валера, достань из сейфа КОПСы, я займусь строительством и прочим благоустройством. О делах не беспокойся. Ты в отпуске.

Мы спустились вниз, и как только я выставил за дверь все три КОПСа, первым делом нашли спальную. Было утро, ни мне, ни Сантии спать не хотелось, так что из спальной комнаты мы вышли только в обед, накинув на себя халаты и надев на головы бейсболки. Готовить вызвалась Сантия. Мне было интересно узнать, чему тернирийцы научились за то время, что я сотрудничал с ними. Моя жена решила порадовать меня борщом и глядя на то, как ловко она закладывает в большой горячий горшок все ингредиенты, я понял, что это далеко не первый её борщ. Через пять минут первое блюдо было готово, но в другом нарбукаре уже обжаривалась осетрина. Подавая на стол, Сантия с горестным вздохом сказала:

— Валера, прости меня за всё. Особенно за то, что я так глупо и поспешно в тебе разочаровалась. Поначалу ты был для меня героем и самым самоотверженным человеком. Ты трудился во имя Тернира так, как этого не делало сто тысяч самых усердных тернирийцев. Если бы ты знал, сколько раз я ловила на себе осуждающие взгляды. И всякий раз Вианта говорила мне, они боятся, что из-за меня ты отвернёшься от Тернира и перестанешь нам помогать, а нам так была нужна твоя помощь. Но ты вместо этого стал приходить к нам каждый вторник и пятницу, Валера. Знаешь, мы ведь стали называть из-за тебя дни недели по-земному. Хотя ты приходил к нам и в другие дни недели, каждый вторник и каждую пятницу люди ждали тебя затаив дыхание, а ты был точен, как хронометр. Ты был всегда весел, смеялся, шутил, а про каждую нашу новую проблему, говорил, что это ерунда и ещё насмехался над нами, говоря: — "Ребята, уж, если вы не смогли уничтожить друг друга ядрёными бомбами, то хрена вам бояться какой-то ерунды? Вы же тернирийцы, самый живучий народ в галактике. Вас отправь на Гирон, так вы и там выживете, назло всем чертям". Даже мои самые близкие подруги шептали у меня за спиной: — "Вот ведь дура, взяла и отвергла такого парня". Я часто наблюдала за тобой издалека и Вианта всегда говорила мне: — "Сантия, глупая девчонка, ты просто не представляешь себе, как он тебя любит. Валера думает о тебе каждую минуту и постоянно ищет взглядом, а ты забилась в угол. Из-за тебя он мало спит и так нагружает себя работой, чтобы поздно ночью рухнуть от усталости и забыться. Но каждое утро он всё равно просыпается с мыслью о тебе". Вот и сейчас я говорю тебе эти слова, а ты ругаешь почему-то себя, словно ты виноват в том, что я была такой самовлюблённой дурой. Знаешь, ко мне сегодня утром подошел президент Гайвар Лерсунг и признался: — "Мисс Сантия, я сожалею, что наша пьянка с Приносящим Дары, послужила причиной вашего расставания. Мне, право же, очень жаль, но тогда только это сблизило нас и мы стали друзьями. Валерий Дымов очень прозорливый человек даже без Советника Сая и Вани Шапкина. Едва взглянув на меня, он сразу всё понял. На Нейдии он отныне национальный герой". Но даже не это главное. Пять дней назад, когда ты доставил к нам делегацию с Дарии, ко мне подошел мастер Делордир-шен-Аркарт и сказал, что он изготовил специально для меня особый дейяр нарбукар-сетэ. Я уже медитировала вместе с другими учёными вокруг дейяра, и тот показал нам, каким прекрасным будет возрождённый Тернир. На этот раз всё было совсем по-другому. Этот дейяр нарбукар-сетэ показал мне не только то, как сильно ты меня любишь, но и то, как сильно я люблю тебя и как счастливы мы будем, если поженимся.

Посмотрев на Сантию, я с насмешливой улыбкой спросил:

— Ну, и как, его предсказания полностью сбылись? Знаешь, этот вечно замызганный, длинногривый замшевый колдун по части мелодрам заткнёт за пояс весь наш Голливуд вместе со всеми индийскими киностудиями. Он большой мастер в этом деле.

Девушка мягко улыбнулась и кивнула:

— Всё было гораздо лучше, чем я увидела в своей медитации, Валерка. Даже не пытайся меня разозлить, у тебя ничего не получится, ведь я знаю, как ты благоговеешь перед Делордиром-шен-Аркартом. Ты был готов стоять перед ним на коленях и целовать руки этому великому мастеру, лишь бы он пришел на помощь роэльской империи. Валера, почему ты так мало думаешь о себе и так много заботишься о других людях? Все мои друзья считают, что ты не от мира сего. Сайландос не был таким. Он много говорил, но не так уж и много делал. Правда, Вианта на раз говорила мне, что перед Большим Саем стояла совсем другая задача. Он должен был найти в сорока восьми мирах именно такого человека, как ты. Что же, он с ней справился. А теперь скажи мне, Валерий Дымов, тебе понравился мой борщ?

— Вкуснятина! — воскликнул я — Даже Зинка не может так готовить, но вот беда, нам придётся трескать её борщи. Правда, она отменная стряпуха. Тебе понравится, а про твой борщ я так скажу, Сантия. Мне вовсе не хочется, чтобы ты надела мне на голову горячий горшок Шела. Поэтому ты теперь моя напарница и довольно часто тебе придётся меня подменять. Впереди нас ждёт очень большая работа. В наши с тобой сети косяками пойдут развитые миры, а с их правителями договариваться будет очень сложно. Не пойми меня превратно, любимая, я вовсе не собираюсь париться вместе с ними в сауне, да ещё и приглашать туда девочек по вызову. Просто иногда мне придётся вести очень большую подготовительную работу. Поэтому ты будешь оставлять меня в тех мирах и заниматься доставками. То, что Сай предоставил нам возможность провести медовый месяц вдвоём, говорит лишь о том, что потом нам придётся всё отбатрачить.

Сантия мечтательно закрыла глаза и заулыбалась:

— Я только об этом и мечтаю. Валера, весь последний год все мои мысли были только о тебе, но я отказывалась верить Вианте и считала, что между нами всё кончено. Особенно после того, как ты принёс нам сначала нарбукары, потом нарбукат-тегри с картинами погибшего мира, наконец — дейяр нарбукар-сетэ, а твой друг стал читать нам вслух такие пронзительные поэмы о мире. Все вокруг радовались, а для меня, словно весь мир рухнул, и если бы не Делордир-шен-Аркарт, моё сердце просто однажды не выдержало бы этой боли...

Не выдержал, однако, Ваня Шапкин, который сказал:

— Сантия, этого бы не случилось. Мы с Виантой нашли бы способ свести вас вместе и заставить открыться друг другу. Поймите, ребята, для нас нет на свете никого дороже вас. Советник Сай всего лишь здоровенный тупой искин, которому в детстве отрезали все эмоции, а мы не такие. Чем дольше мы живём с вами, тем больше очеловечиваемся.

Из-за окна донесся грозный рык:

— Шапкин, ещё одно такое слово и я затолкаю тебя в самую ржавую стиральную машину, и ты будешь в ней крутиться месяц.

Мы рассмеялись все впятером, и я сказал:

— Сай, собирай свои манатки. Отчаливаем. Я не Большой Сай и, тем более, не Юпитер, похитивший Европу. Мы отправляемся на Тернир, где честь по чести сыграем свадьбу. А потом мы отправимся в свадебное путешествие по этому дому и его ближайшим окрестностям. Сантия, прости, что я тебя украл из дома, как Сай.

— Ну, что ты, Валера, я знала, что мы скоро вернёмся, — рассмеялась моя любимая, — ты сказал именно то, что я уже слышала в своей медитации и потому успокойся. В Лагерате уже полным ходом идёт подготовка к нашей свадьбе. Но сначала скажи мне, это была твоя идея привести в наш мир Шелара-вен-Крамона? Вианта говорит, что это благодаря тебе он написал свои философские поэмы.

Задумавшись, я ответил после небольшой паузы:

— Даже не знаю, что тебе и сказать, Санни. Понимаешь, мотаясь по всему Терниру, я часто ловил себя на мысли, что вы, тернирийцы, удивительные люди. Не смотря на то, что зарторанцы по-прежнему были настроены против рогиарцев, а они против них, даже ловя не слишком доброжелательные взгляды, одни улыбались в ответ другим. Хотя эти улыбки и выглядели виноватыми, в них было что-то очень душевное, человеческое и я понимал, что война нанесла вам всем очень болезненные раны. А с Шеларом всё просто получилось. Он ведь мой главный помощник на Дарии и потому я беседую с ним чаще, чем даже царюгой Арзагартаром. Ему-то я и рассказывал о том, какие вы удивительные люди и как я вас люблю. Санни, ты должна понять одну простую истину. Я полюбил тернирийцев вовсе не потому, что влюбился в тебя с первого взгляда. Да, и тебя я полюбил вовсе не потому, что ты тернирийка. Просто я встретил ту девушку, в которую не мог не влюбиться. Пойми, когда я помогал Терниру всем, чем только мог, вовсе не любовь к тебе двигала мной. Точно так же я стал помогать Нейди, когда понял, в какой трясине оказался этот мир, да, и на Рестии все полтора месяца я почти не спал, когда вёл охоту на убийц. Понимаешь, если я могу что-то сделать для людей, могу кому-то помочь, то забываю про себя, свои личные амбиции и поступаю так, как считаю нужным. Вот такой я упрямый тип, а потому не жди, что я буду относиться к своей работе спустя рукава, хотя самое главное, что только есть в моей жизни, это ты.

Сантия радостно заулыбалась и призналась:

— То же самое сказал мне про тебя император Диален. Ты знаешь, что он восхищён тобой и говорит, что если бы ты стал учёным, то достиг бы очень больших высот в любой науке.

Не выдержав, я громко рассмеялся:

— Санни, где я, и где наука? Милая моя девочка, всё, что я умею делать, это быстро считать без калькулятора. Что же касается Шелара, то этот лев меня и самого удивил. Когда я перенёс дари на Тернир, то думал, что он займётся делом, а Шел, вдруг, начал строчить свои вирши. Только потом дед Зэиры сказал мне, что Шелар сам попросил его включить в состав отряда мастеров и нисколько не удивился, когда тот остался на Тернире. Так что этот парень заранее знал, чем займётся в вашем мире и я очень этому рад.

Через десять минут мы были в Лагерате, одетые в наряды новобрачных. Сдав Сантию с рук на руки подругам, я сделал марш-бросок по двум с лишним дюжинам миров и пригласил на нашу свадьбу всех друзей. Относительно подарков я всем так сказал: — "Сай изготовит по вашему заказу всё, что вы попросите". Правда, у некоторых моих друзей подарки были уже пару месяцев, как заготовлены. Вместе с ними я заглянул на Сантию и показал то место, где через месяц будет построен самый красивый город во всей галактике. Васька хихикнул:

— Ребята, поверьте, его хватит ровно на неделю, максимум на полторы. Так что начинайте готовиться к переезду уже сейчас.

Васька ошибся. Нас хватило ровно на пять дней, после чего мы отправились на Тернир, где наша свадьба длилась три дня. Сай Талеманк по этому случаю объявил планетарный выходной. После свадьбы мы отправились на Сантию и через пять дней решили, что присутствие друзей никак не помешает нашему медовому месяцу. Даже президент Тернира не стал возражать против того, чтобы мы забрали на Сантию почти семнадцать тысяч тернирцев. Так что город для всех наших друзей Советник Сай построил очень большой, но дома в нём стояли в полукилометре один от другого. В пятнадцати километрах от города, за невысоким хребтом, он построил большой складской комплекс и при нём полтора десятка роботизированных сборочных предприятий.

Так началась история освоения Сантии, большая часть территории которой для нас сплошная Terra Incognito. Сейчас на этой планете стоит более двухсот городов, но все они курортные, и отдохнуть к нам в гости прибывают люди со всех пяти галактик. Некоторые остаются, чтобы жить и работать вместе с нами. Никаких властей у нас нет, полиции и армии тем более. Сантийцы живут большой дружной семьёй. У нас есть свой космопорт с большим парком звездолётов различного класса, мои друзья активно исследуют космос и планеты, находящиеся поблизости, но мы с Сантией в этом не участвуем.

Свой отпуск мы использовали вплоть до последней минуты, и нас никто не беспокоил все эти дни. Мы стремились наверстать упущенное, и нам это удалось сделать. За это время Сай модернизировал мой малый карманный КОПС и теперь я мог перемещаться с ним, оставляя в сейфе большие КОПСы. Правда, Советник Сай сказал мне при этом, что делать так слишком часто нельзя. У малого КОПСа есть ограничение по времени и потому я пробуду на Земле не более шести дней, после чего снова отправлюсь на Сантию и мы продолжим работу. Ещё рано утром я сказал Сантии, что отправлюсь сегодня на Землю и попросил её остаться дома. Она даже не стала спрашивать, почему. Мне же просто нужно было подумать о том, что я скажу вам, сограждане.

Кому-то, наверняка, захочется обвинить меня в том, что я перестал быть землянином и даже жена у меня тернерийка, и будет не прав. Я даже самому себе и семье не принадлежу, и вместе с тем принадлежу всей нашей галактике. И, тем не менее, к Земле у меня, Сантии, всех членов моей семьи и всех наших друзей совершенно особое отношение. В том, что на нашей планете всё ещё существуют границы, нет моей вины. Нам удалось сделать главное, не допустить глобальной войны, а всё остальное вы должны сделать сами. Это вы выбираете президентов, и вы потом им подчиняетесь, хотя должно быть наоборот. Вот и думайте теперь сами, как вы станете жить дальше, а я, как всегда, займу осторожную, выжидательную позицию. Почему? Да, только потому, что я хорошо знаю, как быстро недоверие переходит во враждебность, а враждебность перерастает в войну.

Именно с подобной ситуацией я столкнулся в первый же день, когда мы начали работать вдвоём. Ещё с вечера Сай наметил мне план на всю будущую неделю. Сантии было проще. Рано утром нам предстояло шагнуть на одну планету, названия которой мы даже не знали, после чего я должен буду отдать жене оба контейнера, и, имея при себе только малый КОПС, остаться на планете до семи вечера. Моей жене предстояло посетить для начала восемь миров и вечером забрать меня. Ровно в восемь утра мы отправились в путь. Мне предстояло посетить технически развитую планету, обитатели которой уже вышли в космос и даже начали колонизацию своих двух лун.

На этот раз не я, а Сантия надела на себя контейнеры. Я встал позади неё, положил на контейнер руки и мы сделали в прихожей шаг вперёд, чтобы оказаться в открытом космосе невидимыми. Слегка толкнув Сантию вперёд, я отправил её выполнять задание, а сам достал малый КОПС и вытряхнул из него глайдер. На этот раз мне нужно было действовать осторожно и потому глайдер немедленно превратился в небольшой флайер. Как только я оказался в его кабине, мой космический скафандр превратился в обычный мундир Приносящего Дары. Сидя в удобном мягком кресле, я стал пристально вглядываться в сферический экран внешнего обзора.

Шапкин быстро просканировал окружающее пространство и насчитал свыше семи тысяч космических аппаратов, треть которых бездействовала, а также обнаружил огромное количество космического мусора. Прямо передо мной лежала зелёно-голубая планета. Позади неё, на два часа виднелась одна луна, как и планета, освещённая на три четверти местным солнцем. Вторая луна, которая выглядела значительно больше, находилась слева внизу, на семь часов. Как на одной луне, так и на второй Шапкин обнаружил несколько небольших поселений под куполами, рядом с которыми находились стартовые установки боевых ракет большой дальности. Это его не обрадовало, и он сказал унылым голосом:

— Ну, и козлы. Они вывели в космос термоядерное оружие. Даже тернирийцы этого не делали.

— Что их, однако, не спасло. — угрюмо проворчал я в ответ — Ладно, давай собирать информацию, чтобы было над чем подумать. Соваться туда просто так, будет полнейшим безумием.

Шапкин молчал секунд тридцать, после чего доложил:

— Валера, я вижу внизу два космоплана-ракетоносца. Они летят по весьма высокой орбите буквально крыло в крыло. Расстояние между ними пять с половиной километров. Если превратить малый КОПС в большой корабль и встать посередине, то я смогу не только просканировать их мозги, но и подсоединиться к компьютерам.

— Валяй, — ответил я и снова оказался в открытом космосе.

Хотя весь космос и "простреливался" радарами, Шапкину удалось в считанные доли секунды увеличить малый КОПС и сделать его невидимым. Влетев в него, я прошел в рубку. После модернизации мой карманный контейнер смог превратиться в эллипсоид длиной в триста, шириной в двести и высотой в семьдесят пять метров. Космопланы тоже были немаленькими. Похожие на американские стратегические бомбардировщики "Нортроп", они имели в длину один сорок два, а другой сорок семь метров при ширине в девяносто шесть и сто три метра. Оба были весьма похожи. Их сходство усугубляло то, что космопланы имели чёрный цвет, отчего их было хорошо видно на фоне планеты, и отличались только эмблемами.

Одна эмблема представляла собой синий круг с чёрным силуэтом голой ведьмы, летящей на помеле, в руке которой была зажата серебряная молния. Этими эмблемами были украшены оба крыла. Как по мне, так вполне себе приличная эмблема для космических бомберов. Зато вторая мне совершенно не понравилась. Это был красный квадрат с изображенным на нём чёрным рыцарем в белом сюрко. В правой руке рыцарь сжимал поднятый вверх меч, а в левой отрубленную голову, но что самое характерное, на белом сюрко отчётливо выделялся крест патент, из торцов которого вырывались языки пламени. У меня во рту тут же появился медный привкус. Мне только этого не хватало, встретить на просторах галактики религиозных фанатиков.

До сих пор всё как-то обходилось. В некоторых мирах о боге даже не вспоминали, в других упоминали вскользь, а в третьих богам хотя и поклонялись, но с прохладцей. Разве что на Рестии церковь имела довольно большое влияние, но учила рестийцев исключительно добру и миру. Здесь же, судя по всему, дело дошло до того, что попы обзавелись термоядерными кадилами и мечтали только о том, чтобы рубить головы всем, кто не верует в истинного бога. Мы быстро спустились, и полетели по орбите, заняв позицию строго посередине. Космопланы были оснащены мощными термоядерными реакторами и потому имели как реактивные двигатели для выхода на орбиту, так и ионными двигателями. Всего таких пар Шапкин насчитал сорок две, и каждый космический ракетоносец нёс по тридцать ракет.

То, что космопланы летали парами, было понятно. Помимо дальнобойных ракет, которыми можно было поразить цели, как на планете, так и на её лунах, они были вооружены ещё сдвоенными пушками, установленными на плоскостях сверху и снизу. Оба космоплана постоянно держали друг друга на прицеле. Экипаж большего, рыцарем, состоял из сорока восьми комолётчиков, а экипаж меньшего, из сорока двух. Ракеты у них были практически одинаковыми, с боеголовками мощностью не меньше десяти мегатонн. Ещё в морях плавали подводные ракетоносцы. Имелась у противоборствующих сторон авиация и межконтинентальные ракеты самого разного вида базирования. Шапкин навскидку насчитал порядка двенадцати тысяч боеголовок.

Планета была полностью земного типа и её населяли, судя по внешнему виду, точно такие же люди, как мы или тернирийцы. Судя по всему, расовый состав тоже был весьма разнообразным. У этой планеты имелось четыре континента и множество островов. Один континент был немного больше Евразии, а три других размером с Африку. Планета была уже довольно загажена людьми, но ещё не превращена в мусорную свалку окончательно. Относительно того, о чём думают местные жители, а также как они называют себя и свой мир, Шапкин не сказал ещё ни слова. Собирал информацию. Я включил тюнер и стал просматривать местные телепередачи. Похоже, что как одна, так и другая сторона больше всего любила утраивать парады и военные учения, что меня совершенно убило.

Шапкин молчал долго, часов шесть. За это время я успел насмотреться агитационных роликов лет на двадцать вперёд и уже понял, что головная боль мне обеспечена надолго. Самое интересное заключалось в том, что я не смог поймать ни одной мелодрамы, ни одного концерта или научно-популярной программы. Обе стороны глушили свои народы одними только агитками, а все их кинофильмы были посвящены одной только войне. Судя по всему, весь народ на планете одевался только в униформу, мешковатые тёмно-синие костюмы унисекс с одной стороны, и чёрные наряды с другой. Свои головы женщины в чёрном закутывали в платки по самые глаза и повсюду люди маршировали с оружием в руках и без.

У меня создалось впечатление, что на этой планете с одной стороны победил какой-то китайский Гитлер, а с другой к власти пришли ваххабиты, только со странным крестом вместо полумесяца. Как только я об этом подумал, подал голос Шапкин:

— Ты прав, Валерка. Докладываю, эта планета называется Лаанкор, но местное самоназвание людей — лааны. Язык у них один — ларти, плюс пара дюжин диалектов. Мужчина на ларти лаан, а женщина лаана и считается более низким существом. Хоть тут всё просто, без выкрутасов. Самый большой континент, это Лаант, остальные три названия происходят от него, это Анлаант, лежащий в северном полушарии, а также Залаант и Далаант. Все вместе они называются Гунлаант. Так образовалась конфедерация Гунлаант, состоящая из одиннадцати государств, и каждое было результатом колониальных войн почти двухтысячелетней давности. Из Лаанта вышли в океан одиннадцать колен лана, чтобы завоевать три континента, населённых варварами, и навсегда покончить с их пиратскими набегами. Двенадцатое колено ланов, самое многочисленное, осталось на отчей земле. Потом началось самое интересное. Своего бога они называют Аном. У них монотеизм. Лааны дети бога Ана. Однако, тысяча двести лет назад Ан якобы послал двенадцатому колену великого пророка и наставника, который объявил всему Лаанкору, что учение Ана было искажено и он пришел, чтобы восстановить дом Ана и вразумить всех нечестивцев во всех четырёх частях света. К тому времени двенадцать колен создали империю. Во главе империи стояло первое колено, но в ней все люди были равны, в то время, как Ан изначально говорил об обратном, мол женщины и варвары, не поклоняющиеся истинного бога, должны беспрекословно подчиняться истинным сынам бога. Первое колено послало двенадцатое колено к едрене Фене, но тому очень понравилась идеология Анатара и оно пошло за ним. Начались религиозные войны местного значения, и Анатар порушил все храмы варваров и обратил их в истинную веру. Анатар то ли действительно прожил двести пятьдесят лет, то ли был ещё тем аферистом и умело готовил из своих сыновей преемников. Думаю, что второе вернее. Первое колено в то время обладало достаточно большой мощью для обороны, но недостаточной для полного разгрома армии Анатара и тот всего за пятнадцать лет завоевал все три малых континента, а это почти две трети всей суши планеты. Однако, Анлаант, Залаант и Далаант гораздо беднее полезными ископаемыми. Поэтому завоевательные походы прекратились сами собой. Жизнь заставила одиннадцать колен сотрудничать с первым коленом, но Лаант продолжал считать три континента своими заморскими колониями и держал на голодном пайке поставок чугуна и железа. Гунлаант оказался в весьма тяжелом положении, но Анатар быстро нашел выход из этой ситуации, став покровителем наук. Так на этой планете началась эпоха пара и машинного производства. Богатые купцы Лаанта быстро оценили его преимущество перед кустарным производством и стали поставлять в Гунлаант чугун и железо в обход эмбарго. Вскоре, будучи богатейшими гражданами Митрополии, они стали владеть крупнейшими предприятиями и Анатар смотрел на это сквозь пальцы. Так на Лаанкоре появились олигархи, с которыми Анатар вскоре породнился через своих дочерей. Похоже на то, что именно он первым понял, что олигархи могут править миром, не становясь правителями государств. Общество на планете разделилось на две примерно одинаковых по численности граждан группы, светскую и клерикальную. Чтобы сохранить за собой власть навечно, олигархи искусственно создали обстановку нетерпимости одной группы к другой, спровоцировали несколько военных конфликтов, раздули их, начали гонку вооружений и занялись производством оружия. За исключением стычек в море, никаких войн на планете, кроме колониальных войн глубокой древности, никогда не было. В конечном итоге всё вылилось в самый настоящий фарс, как Лаант, так и Гунлаант представляют собой два военных лагеря, готовых вот-вот развязать глобальную войну. В результате народ на планете влачит полуголодное существование в то время, как олигархи, а вместе с ними военно-политическая верхушка Лаанта и Гунлаанта буквально погрязла в роскоши. Вместе с ними чуть ли не бесится с жиру военно-полицейская элита. Таким образом пять процентов населения потребляет почти девяносто процентов всех благ, а все остальные люди фактически бедствуют. Честно говоря, Валера, я даже не представляю, что тут можно сделать. Военная истерия дошла до того, что даже из детей сформированы военные отряды и ни о чём, кроме войны, люди не думают. Всё это я выкачал из сознания нескольких офицеров, которые несут боевую вахту, как на одном, так и на другом орбитальном бомбардировщике. Как ты понимаешь, положение на планете сложилось критическое и хотя всё подчинено жесточайшему контролю с обоих сторон, рано или поздно здесь может разразиться страшная катастрофа. Разоружить же целую планету, население которой составляет свыше двенадцати миллиардов человек, нам не по силам.

От таких новостей я чуть было заикаться не стал. Во всяком случае, руки у меня точно задрожали. Взяв себя в руки, я тихо сказал:

— Будем думать, Ваня. Для начала нам нужно будет здесь хорошо всё разведать и взять на карандаш всех, кто отдаёт приказы.

Мы вернулись к точке рандеву и стали дожидаться Сантию. Когда моя жена вернулась радостная и весёлая, я не стал расстраивать её сразу. Сначала мы вернулись домой и уже там я ей всё рассказал. Чуть ли не со слезами на глазах, она спросила:

— Что же нам теперь делать?

Я ответил ей точно так же, как и Шапкину:

— Будем думать.

Глава 14

Операция "Частичная амнезия"

На то, чтобы составить полное представление о всём, что творится на Лаанкоре, мне пришлось вести там разведку целых две с половиной недели. Сай изготовил свыше пятидесяти тысяч разведывательных зондов-невидимок размером с глайдер и, наконец, установил в моём малом КОПСе мощный аналитический компьютер. Пока Сантия работала вместо меня, я проводил на этой планете по десять часов, но и в моё отсутствие работа не прекращалась ни на минуту. Глайдеры облетели всю планету и выявили не только главарей обоих тоталитарных режимов, но и всех активных его приспешников.

Данные были переданы Саю, и тот приступил к работе. Имея полное представление об образе мыслей почти шестисот миллионов человек, он назвал тех из них, кто были истинными хозяевами. Их он насчитал немногим больше ста миллионов человек. И только двадцать шесть миллионов человек можно было отнести к высшей элите. Если каким-то образом отстранить эту банду от власти и нейтрализовать её самых опасных нукеров, то можно было говорить о более счастливом будущем Лаанкора.

Вся планета была, по сути, превращена в огромный трудовой лагерь, а её население разделено на три неравные части — власть имущих, охранников и заключённых. Армия была точно таким же трудовым лагерем, и даже её офицерский состав по условиям жизни мало чем отличался от солдат. Учёные и инженеры конструкторы тоже были подневольными людьми. Буквально все жили в казармах, мало чем отличающихся от тюрем, и работали по четырнадцать часов в сутки, а они на планете составляли двадцать восемь часов. По сравнению с армией и рабочими, охранники, словно сыр в масле катались, но были нищими по сравнению с элитой охранного корпуса, но по-настоящему наслаждались жизнью двадцать шесть миллионов человек из высшего общества, которые жили обособленно в двух анклавах. Чуть более одного процента населения владели на планете всеми богатствами и считали свой народ тупым безропотным быдлом, которое высокпарно называли трудовыми ресурсами.

Культура и искусство всё же присутствовали в этом обществе, вот только писатели, художники и музыканты были точно такой же рабочей силой, как и все остальные люди. Охрана, по большому счёту, не представляла такой уж большой опасности для общества. Зато спецслужбы Лаанкора, как с одной, так и с другой стороны. Если во всех остальных группах ещё наблюдалась ротация, то спецслужбы и высший свет, то есть богачи и их личные телохранители, были замкнутыми кастами. Те, кого мы назвали телохранителями, значительно уступали в богатстве своим патронам и также жили в отдельных районах городов планеты, но в их круг почти не были вхожи, хотя и общались между собой весьма часто.

Как и небольшая группа олигархов, их на сегодняшний день насчитывалось всего семьдесят шесть семей, так и их ближайшие приближенные, жили весьма напряженной жизнью. Они были заняты тем, что постоянно совершенствовали систему угнетения и стремились добиться полного и беспрекословного подчинения плебсу. С этой целью они время от времени устраивали теракты на обеих территориях, обвиняя в этом пособников врага. Спецслужбы действовали оперативно и потому тюрьмы и каторги не пустовали. Правда, надо сказать, что они никогда не зверствовали и потому никого не калечили, а всё потому, что им было приказано заботиться о физическом и психическом состоянии трудовых ресурсов.

Даже теракты устраивались таким образом, что в результате взрывов гибли только те, кого спецслужбы решили ликвидировать, и потому их следовало рассматривать, как публичные казни. Подавалось же всё, как происки врага, сумевшего найти предателей, а те, в свою очередь, таким образом, стремились нанести ущерб обороноспособности режимам. Поэтому теракты происходили даже в научных центрах и армейских частях за исключением специальных подразделений. По степени своей подлости истеблишмент Лаанкора не имел себе равных. Ничего подобного в нашей галактике никогда не происходило. Это была абсолютно бесчеловечная и совершенная во всех отношениях система рабовладения и рабовладельцы делали всё возможное, чтобы рабы ею восхищались и были готовы отдать за неё жизнь.

Телевидения и радио в обоих государствах не было, как такового. Газет и журналов тоже. Их заменяли репродукторы, торчавшие на каждом углу, через которые передавались все распоряжения. В руку каждого человека было имплантировано устройство компьютерной идентификации. Все компьютеры были сугубо утилитарными, и получить из них какую-либо информацию, кроме служебной, было невозможно. Даже личную переписку разрешалось вести только с помощью специальных пластиковых карточек, которые потом нужно было вкладывать в сканер. Письма поступали по электронной почте в жилой блок и там распечатывались в офисе командира блока.

Жилые блоки мало чем отличались от тюремных. Семье полагалась комната площадью в сорок квадратных метров с отгороженным в ней санузлом, душем и умывальником. Холостякам предоставлялась камера площадью двадцать квадратных метров. Никаких кухонь не было и в помине, зато в каждой камере имелось четыре видеокамеры контроля. Питались все в общей столовой, где каждому человеку выдавался закатанный в пластик паёк. Пайки были четырёх видов, для младенцев, детей, взрослых и стариков. Трудиться на Лаанкоре начинали с пятнадцати лет, и если лаану посчастливилось дожить до семидесяти пяти лет, то его отправляли в дом престарелых, где через два-три года он благополучно загибался, так как там людей просто медленно, но планомерно сводили в могилу ядами.

Медицина на Лаанкоре была развита очень хорошо и делала всё возможное, чтобы трудовые ресурсы имели надлежащее качество. Было развито биопротезирование, а потому даже калек возвращали в строй уже через месяц, максимум полтора. В собственности ланы были весьма ограничены, денег, а вместе с ними рынка, как такового, не существовало, но каждому взрослому лаану выдавались карточки, которые использовались, как деньги. В этом мире существовало три вида производства. Первое для трудовых ресурсов, второе для службы безопасности, то есть охранников, а третье для высшего руководства. Внутри третьего существовало два подразделения, производящие товары среднего и высшего класса.

Охранники получали жалованье серебряными бонами, а высшее руководство расплачивалось за покупки золотыми бонами. Однако, при этом товаров для охранников производилось почти впятеро больше и все излишки поступали на чёрный рынок, где их можно было приобрести за талоны. Охрана делала вид, что борется с чёрным рынком, а его дельцы делали вид, что они прячутся от неё. Зато именно благодаря чёрному рынку существовало подполье, которое почти полностью контролировалось спецслужбами. В общем, система была безупречной и власти предержащие сумели добиться, казалось бы, невозможного. Оба государства были монолитными, но как же при этом страдали простые люди, ведь никаких социальных лифтов на этой планете не было и в помине.

Точнее имелся один единственный социальный лифт, стать охранником и хотя никого, как их на Лаанкоре не ненавидели, ланы всё же готовили к этому своих детей. Только так они могли получить хоть немного дополнительных благ и сократить рабочий день на четыре часа. Образ жизни в обоих рабовладельческих государствах был практически одинаковым. Одно называлось Свободный Лаант, а второе Священный Гунлаант. В первом во время часового обеденного перерыва и ещё час в жилом блоке людям читали политинформацию, а во втором практиковались утренние, обеденные и вечерние мессы. Свободный Лаант возглавлял Лидер Нации — Ардлаант, а Священный Гунлаант, соответственно, Отец Народа, именуемый Патерлаантом. Самое примечательное заключалось в том, что это были два родных брата-близнеца и оба были потомками Анатара. Им было плевать не только на народ, но даже на поддерживающих их олигархов

Спецслужба Свободного Лаанта носила весьма мрачное и угрожающее название Коалдонг, что в переводе означает Карающий Меч. В Священном Гунлаанте карательные функции государства были возложены на Рокалар — Огонь Очищения. Обе отличались своей жестокостью и беспринципностью. Как одна, так и другая охранка имела право хватать кого угодно и за что угодно, но делалось это весьма избирательно и не столь уж часто. Правда, если лаана уродилась красивой девушкой, то судьба её была незавидной, её обязательно похищали и насиловали, причём часто жестоко, после чего, подлечив, возвращали родителям, да ещё заносили их в список неблагонадёжных, в отношении которых, службами безопасности были экстренно предприняты, превентивные меры.

Не мудрено, что после этого некоторые отцы и матери начинали искать контакты с подпольем. Это делалось специально, только для того, чтобы возбудить у части трудовых ресурсов ненависть к правящим режимам, а затем выявить инакомыслящих и отправить их на каторги. Система работала безупречно уже потому, что подпольщиков ненавидели, ведь они все до одного террористы и все взрывы лежат на их совести. Пропаганда на этой планете стоила дёшево, но действовала с потрясающей эффективностью. В Свободном Лаанте придерживались атеистических взглядов и за поклонение Ану отправляли на каторгу. В Священном Гуанлаанте на каторгу отправляли каждого, кто смеялся или разговаривал во время получасовой мессы, предшествующей приёму пищи. При этом как во время мессы, так и на политзанятиях рассказывалось о том, сколько новых ракет изготовил враг.

Термоядерное оружие, выведенное в космос, заставляло людей молчать и работать. Пока большая часть трудовых ресурсов была занята постоянной модернизацией оружия, меньшая их часть производила всё более и более совершенную продукцию для власть имущих. Именно это и было их конечной целью. Паразитирование на Лаанкоре достигло немыслимых масштабов. Так называемое подполье и движение протеста и сопротивления было составной частью этой системы и при всех своих мечтаниях подпольщики ничего не могли противопоставить властям. Однако, на этой планете существовало и другое подполье, куда более глубокое и хорошо законспирированное. Оно также было тесно связано с чёрным рынком и, отчасти, с системным подпольем, но в свою среду не пускало никого из посторонних. Власти о нём догадывались, но толком ничего не знали.

Этому способствовало то обстоятельство, что все города на планете были превращены в крепости практически одинакового размера. Они были окружены стенами высотой в пятьдесят метров, а между собой соединялись линиями метро, преимущественно грузового. В каждом таком городе жило по пять миллионов человек. Помимо городов имелись также агрокомплексы, которые находились неподалёку, на расстоянии от пятнадцати до пятидесяти километров. Благодаря тому, что здания в городах имели по семьдесят, восемьдесят этажей и также были своего рода крепостями, большая часть территории была отдана на откуп дикой природе, а она на Лаанкоре отличалась довольно свирепым нравом. Хищных животных там хватало.

Настоящее подполье имело свои базы в лесных чащобах, умело ловко проникать в города и даже сумело построить свои подпольные заводы по производству оружия и боевой техники. Более того, подпольщики Лаанта поддерживали тесные связи с подпольщиками из Гунлаанта и готовились к вооруженному восстанию. Правда, они понимали, что, скорее всего, оно закончится термоядерной бомбардировкой тех городов, которые они смогут захватить. Всего же в этом подполье насчитывалось порядка пятнадцати миллионов человек, и этого было крайне мало. Силы были чудовищно неравны. Особенно если учесть то, что в бой против них будут брошены даже дети.

Когда нам стали окончательно ясны масштабы происходящего, то мы схватились за головы. Любое вмешательство извне могло привести к термоядерной войне, причём в выигрыше обязательно останутся власть имущие. Не знаю, о чём думали предки нынешнего поколения, но ещё двести тридцать лет назад, на заре атомной эры на всех континентах было построено три десятка очень больших подземных городов со всей инфраструктурой. В случае какого-либо обострения ситуации, власти планеты всего за пять часов могли отправить туда свыше миллиарда рабочих и спрятаться там сами. После этого на поверхности планеты могла грохотать любая война. Когда ты находишься на глубине в пять километров, тебе не страшны никакие взрывы.

Сделав исчерпывающий доклад мне и Сантии, Советник Сай удручённым колосом спросил:

— Валера, у тебя есть какие-то мысли по этому поводу?

Немного подумав, я ответил довольно-таки решительным тоном:

— Есть. Сай, если Вериол Рестан действительно такой мудрый предводитель подполья Лаанкора, и если его власть распространяется на всю планету и подпольщики готовы выполнить любой его приказ, то дела обстоят не так уж и плохо. Это означает, что нам есть на кого опереться и кого послать в бой.

Сантия посмотрела на меня с надеждой во взгляде, зато Советник Сай буквально взъярился и гневно прорычал:

— Ты что, сошел с ума? Ты что, так ничего и не понял? Они же просто уничтожат всех ланов, а сами спрячутся под землёй, где смогут спокойно прожить пару тысяч лет. У них там, между прочим, имеются даже подземные космические верфи и они близки к тому, чтобы создать сверхсветовой привод, а переселиться им есть куда.

На мою защиту немедленно встала Сантия:

— Сай, с каких это пор ты стал таким невыдержанным? Я уверена, что мой муж говорит о совершенно другой форме войны.

Советник не унимался:

— Да, как вы не поймёте, война на Лаанкоре невозможна, ни в каких формах и всё закончится жутким кошмаром!

Прекрасно зная, что Сай быстро докопается до моих самых потаённых мыслей, я насмешливо спросил:

— Советник Сай, а что ты скажешь, если в результате внезапного удара, которому будет предшествовать кое-какая подготовка, олигархи и их телохранители, а вместе с ними самые отмороженные идиоты вдруг забудут о том, как нажимать на самые главные кнопки?

Хотя мой мудрый друг и пытался прочитать мои мысли полностью, он всё же не смог этого сделать и сказал:

— Ладно, хватит создавать в своих мозгах ментальные помехи. Говори, что ты задумал. Но учти, если это глупость, то я об этом сразу скажу, и тебе придётся разрабатывать иной план.

Хитро улыбнувшись, я спросил:

— Сай, что ты скажешь, если на всех четырёх континентах Лаанкора, практически во всех его городах появятся невидимые духи, которые станут нашептывать людям такие слова: — "Если ты проглотишь четыре этих шарика, то навсегда забудешь о всех болезнях и вскоре помолодеешь. Это дар Ана или последнее достижение науки. После этого Ардлаант вместе с Патерлаантом, а также все члены Коалдонга и Рокалара вместе с их приспешниками начнут стремительно глупеть и очень быстро забудут о том, как пустить в ход термоядерное оружие. Без без кодов, введённых Ардлаантом и Патерлаантом, не сможет взорваться ни одно термоядерное устройство". Как ты думаешь, Сай, как скоро лаанты слопают переданные им плоды алварии целебной?

Советник задумчиво ответил:

— Очень быстро, Валера, но для этого мне придётся изготовить более десяти миллионов единиц защитных костюмов-невидимок, а тебе оснастить банду Вериола нейдийскими станнерами. Это не сложно, вот только как и потом у них отобрать. Видишь ли, они ненавидят угнетателей даже сильнее, чем ты вонь протухшей рыбы, Волгарь.

Волгарём Сай называет меня тогда, когда очень доволен моими решениями. Кивнув в знак благодарности, я всё же отмахнулся:

— Тоже мне, нашел проблему. Мы ничего не станем у них отбирать, а просто запишем всех подпольщиков в органы охраны правопорядка и дело с концом. Что же касается угнетателей, то я предлагаю сделать их колонизаторами далеко не самой близкой к Лаанкора планеты. Думаю, что лет через триста оба народа смогут жить в мире, а может это произойдёт намного раньше. Главное не дать пролиться крови, а всё остальное это уже мелочи жизни.

Советник приступил к разработке плана, а мы с Сантией отправились спать. Моя жена уже втянулась в работу и была счастлива от того, что каждый день приносит в другие миры огромное количество товаров. Пока шли погрузочно-разгрузочные работы, она успевала поговорить с местными жителями и рассказать им о том, что я занят ещё более важной работой, подготовкой новых миров к контакту. Когда её пытались называть Приносящей Дары, она сразу же пресекала такие разговоры. Ей было куда приятнее быть моей женой и помощницей.

Через три дня я высадился на Лаантане, в местности с неприступными горами и глубокими мрачными ущельями с одной единственной встречей, встретиться с Вериолом Рестаном. Его главный командный пункт находился в огромной пещере, подобраться к которой было очень сложно. Поэтому Сай открыл портал прохода прямо в одну из галерей пещеры, после чего Сантия отправилась на Рединол. Я же полетел на глайдере в довольно большой подземный город Деланад, в котором жило свыше трёхсот тысяч человек, и даже имелась промышленность. Подпольщики жили в Деланских горах куда лучше, чем все остальные лааны. Горы находились в субтропической зоне и не смотря на их крутизну, склоны поросли густым вечнозелёным лесом, под сенью которого их было невозможно обнаружить.

Биосканеры ищеек Коалдонга тут были бессильны из-за множества лаанкорских обезьян размерами даже крупнее человека, а в лес они не совались из-за множества хищников. Эти леса были опасны также и для лаанов, но только не для жителей подземного города. Они были не только мастерами на все руки, но и прекрасными охотниками. Неподалёку от главной пещеры я соскочил с глайдера, спрятал его в малый КОПС и вышел из галереи, ведущей к большому подземному озеру. Вышел и тут же смешался с местным населением. Как и все обитатели Деланада, я был одет в изрядно поношенный замшевый наряд с шляпой из толстой кожи и обут в мокасины. Подземный город выглядел весьма своеобразно.

Пещера была громадной, с высотой свода под четыреста метром и сильно наклонённым полом, уклон не меньше тридцати градусов. Поэтому его превратили в террасы шириной в двадцать метров, на которых стояли двухэтажные дома, построенные из камня, дерева и шкур. Сверху вниз шло пять лестничных маршей. Мне нужно было подняться по центральному маршу до двадцать шестой, самой широкой террасы, где стояло несколько трёхэтажных домов из камня и даже с остеклёнными окнами, которые были распахнуты настежь. В пещере был свой микроклимат, более прохладный, чем снаружи, и очень чистый воздух за счёт естественной вентиляции.

Как и у всех местных жителей у меня был закинут за спину мощный пятизарядный арбалет, а в двух кожаных колчанах, подвешенных к поясу, лежало по десять стальных стрел в каждом. Никто даже не поинтересовался у меня, кто я и откуда. Однако, когда я вошел в фойе офиса Вериола Рестана, бдительная охрана немедленно преградила мне путь и последовал вопрос:

— Парень, ты кто такой и чего тебе здесь нужно?

Кивнув в ответ, я с широкой улыбкой представился:

— Меня зовут Валерий Дымов и я пришел к предводителю Рестану по очень важному делу, ребята. Пожалуйста, передайте ему, что к нему прибыл Приносящий Дары. — пятеро рослых парней удивлённо переглянулись и один из них отправился наверх, а я крикнул ему вслед весёлым голосом — Скажи Вериолу, что я решение всех его проблем.

Минут через пять охранник вернулся и сказал:

— Сдай оружие. Предводитель хотя и удивился, всё же велел пропустить тебя, но смотри, он не любит ни шуток, ни шутников.

Разоружившись, я поднялся вслед за своим Вергилием на третий этаж и вошел сначала в небольшую комнату секретаря, а затем и в кабинет несколько большего размера. Вериол Рестан, седой кряжистый старик, одетый в добротный тёмный костюм с серебряными пуговицами, сидел в роскошном кресле красной кожи за массивным резным столом тёмно-синего дерева. Стены его кабинета были обшиты резными панелями золотистого дерева. Со своими седыми усами он был чем-то похож на Сталина, но имел куда более высокий рост. Он молча посмотрел на меня и я снова представился:

— Добрый день, меня зовут Валерий Дымов и я Приносящий Дары. Правда, только два своих дара я вручаю всем своим клиентам бесплатно, здоровье и молодость вместе с очень долгими годами жизни. Благодаря этим моим дарам, каждый лаан сможет прожить, минимум в пять раз дольше, чем Анатара. Всё остальное я продаю и мои цены всегда очень привлекательны. — у Вериола от неожиданности открылся рот и он вытаращился на меня так, словно увидел перед собой Анатара, которого считал исчадием ада и я поторопился сказать — Я не шучу, предводитель Рестан, и могу легко это доказать. Тут поблизости расположен госпиталь и в нём десятка полтора лаанов вот-вот умрут. Если мы поторопимся, то все они останутся живы.

Предводитель достал из стола револьвер совершенно несусветного калибра и злым голосом сказал, вставая:

— Пойдём, Валерий Дымов, но если ты всё же пошутил, то я лично прострелю твою тупую башку.

— Ой, какие мы нервные стали, сидя в пещере, — съязвил я, — шевели ходулями, старый лесной бандит.

На первом этаже я забрал только пояс с колчанами для стрел, из которых немедленно вытащил пробки, украшенные оперенными концами стальных болтов. Оба колчана были заполнены плодами алварии. Под прицелом одного лесного ковбоя и пяти Робин Гудов я проследовал в госпиталь, в палату для умирающих. Их было семнадцать ланов, из которых пятеро были древними стариками. Все лежали тихо, лишь только один мальчишка лет пятнадцати метался в бреду и громко стонал. Он всё время звал на помощь маму. Парня три дня назад укусила ядовитая змея, и его часы были сочтены. Когда мать парнишки узнала, что я собираюсь тут всех вылечить, то бросилась ко мне, а я сказал:

— Успокойся, женщина. Сходи лучше за ремнём. Твой сын ещё продержится несколько часов, а вот этот старик вот-вот помрёт.

Отодвинув молодую лаану, я бросился к старику и чуть ли не в последнее мгновение вложил в его рот розовый шарик. Хотя старый лаан уже предсмертно хрипел, я прибыл к его смертному одру вовремя, он пусть и через силу, но всё же проглотил плод алварии целебной и облегчённо вздохнул. Вложив в рот старика ещё три плода, я широко заулыбался и потрепал его по плечу. Женщина плачуще спросила:

— Доктор, зачем моему сыну нужен ремень?

— Не ему, а тебе, — ответил я, — чтобы ты надрала своему сыну задницу, и он больше не совал ручонки во всякие норы. Это не столько его, сколько твоя вина, женщина.

Разобравшись ещё с двумя стариками, я подошел к кровати того мальца, которого укусила змея. Тот продолжал метаться и громко стонать, но я изловчился и вложил розовый плод в рот мальчишки. Эффект был просто потрясающим. Уже через минуту его перестали мучить жуткие боли, он тихо простонал и стал дышать глубоко и ровно. Потеребив парнишку по вихрам, я вложил ему в рот красный шарик и быстро разобрался со всеми остальными больными. После этого я подошел к главврачу и сказал, протягивая замшевые колчаны:

— Тебя, как я понимаю, зовут Дольвиг Стилиол, парень. Это плоды алварии целебной. Розовые, самое лучшее лекарство от всех болезней, даже смертельно опасных, а красные возвращают молодость. Для детей и взрослых доза два плода, а для глубоких стариков четыре. Запомни, сначала ты даёшь розовый шарик, потом красный. Если кто-то потерял руку или ногу, тому потребуется десять доз, ударная из четырёх плодов сразу, а потом по два плода через месяц. При усиленном питании нога вырастает где-то за три-четыре месяца. Понял?

Дольвиг Стилиол дрожащими руками взял пояс и взмолился:

— Валерий Дымов, у нас в городе есть ещё больные и калеки, но в других убежищах их ещё больше. Помоги нам их исцелить.

— Я это знаю, Дольвиг, — кивнул я начинающему седеть одному из лучших хирургов, — поэтому иди за мной.

Словно ледокол, я растолкал всех и направился к выходу. Быстро поднявшись повыше, я посмотрел вдаль, улыбнулся и строго сказал:

— Вериол, дай мне свою бабахалку.

Предводитель Рестан покраснел и протянул мне револьвер. Внимательно его осмотрев, я повернулся так, чтобы никого не задело, быстро поднёс его к виску и мысленно крикнул:

— Ванька, атас! Стреляю!

И выстрелил себе в висок. Раздался оглушительный грохот, пуля, наткнувшись на силовую защиту, с визгом срикошетировала, после чего уже в воздухе взорвалась. Шапкин заорал в моей голове:

— Идиот! Ты что творишь?

Отдавая револьвер предводителю, я строго сказал:

— Вериол, я Приносящий Дары и моя задача ходить из мира в мир по всей галактике и нести людям добро. Понял? А теперь смотри.

Моё замшевое одеяние превратилось в мундир, я достал малый КОПС и пустил его в недолгий полёт, чтобы он превратился в летающий склад максимального размера — триста двадцать метров в длину, сто шестьдесят в ширину и сто двадцать в высоту. В складе открылось множество люков и из них стали вылетать транспортные контейнеры размером с обычную фуру без колёс, только тягач был поменьше. Я даже толком не знал, сколько их всего было, но знал итоговую цифру и потому сказал весёлым голосом:

— Дольвиг, ты теперь главный целитель Лаанкора. На счёт моих транспортных средств не волнуйся, они транспормирующиеся и пролезут везде, где сможет пройти пешком твой посланец. Они будут вытягиваться, извиваться, словно змея, но протиснутся в любую дыру. Действуй, парень, и запомни, в этих контейнерах миллиард доз, а потому сначала ты исцелишь только подпольщиков предводителя Рестана. Каждому, кто принял эти пилюли, нужно поскорее дать молока или бульона. Почему я говорю так, ты сейчас узнаешь. Поручи своему заместителю разбираться с фурами, и мы отправимся туда, где сможет поместиться, как можно больше людей. Вериол, наш дальнейший разговор состоится при свидетелях. Ты согласен.

Старик несколько раз кивнул и взволнованно сказал:

— Я всё понял, Приносящий Дары.

Через полчаса мы сидели в большом амфитеатре, высеченном на самой верхней террасе, перед несколькими тысячами жителей пещерного города, по рукам которых гуляли нарбукары с плодами алварии целебной, а также большие баклажки с различными напитками. Мы с предводителем сидели за низким столом, на котором также стояли напитки и закуски. За минувшие полчаса мы обменялись всего несколькими фразами. В частности я попросил его включить мозги на полную мощность и пойти мне навстречу по всем вопросам, если он хочет добиться максимального эффекта от сотрудничества со мной. Он меня прекрасно понял и потому, когда народ собрался, я громко сказал:

— Вериол, как я тебе это уже говорил, только два дара люди во всей галактике получают от меня бесплатно, исцеление от всех болезней, превосходное здоровье, а также молодость и редкостное долголетие. Относительно второго я так скажу. Ещё никто толком не знает, сколько лет сможет прожить человек. Во всяком случае я знаком с людьми, которым уже более полутора тысяч лет и они чувствуют себя превосходно. Все остальные товары я продаю по вполне бжеским ценам и даже разрешаю делать любые торговые надбавки. Однако, у меня есть один товар, который стоит дороже всего и я хочу предложить его тебе, но предупреждаю, цена будет очень высока.

Предводитель Рестан удивлённо спросил:

— И что же это за товар, Валерий Дымов, и какова будет цена?

Широко улыбнувшись, я сказал радостным голосом:

— Свобода, Вериол. Свобода для всех, кого угнетали более тысячи двухсот лет. Все остальные товары, вроде новых городов, заводов и фабрик, будут стоить сущие копейки.

Весь амфитеатр восхищённо ахнул и затаил дыхание, а поскольку я сделал паузу, предводитель спросил:

— И какую плату ты назначишь за нашу свободу, Приносящий Дары? Мы сможем расплатиться с тобой?

С насмешливой усмешкой я громко сказал:

— Сможете, Вериол, ведь это жизнь и здоровье ваших угнетателей.

Амфитеатр снова ахнул, но уже возмущённо, а Вериол рыкнул:

— Тихо, дайте Валерию Дымову сказать всё. Мы слушаем тебя, Приносящий Дары, так как не в состоянии понять, каким образом можно добыть себе свободу не сражаясь за неё.

— Всё очень просто, предводитель Рестан. — сказал я уже совершенно спокойным, но настойчивым тоном — Ты уже видел, что мой защитный костюм не пробить из твоего револьвера стреляя даже в упор. Скажу больше, он способен защитить меня даже от термоядерной бомбы. Твои люди получат от меня не только защитные костюмы, но и очень мощное оружие против угнетателей, плоды алварии целебной. Будучи невидимыми, вы должны будете дать пару плодов как можно большему числу лаанов и тихо сказать им на ухо: — "Это лекарство исцелит тебя и вернёт тебе молодость, но вместе с этим сотрёт часть памяти у твоих угнетателей и они не смогут начать войну".

Предводитель поднял руки и воскликнул:

— Нет, это просто какой-то бред! Такого просто не может быть, Валерий. Ты пытаешься заставить меня поверить в какую-то магию.

— Да, согласен, то, что я говорю, наглое враньё, Вериол! — громко рассмеявшись, признался я, — Для того, чтобы стереть у человека часть памяти, то есть вызвать частичную амнезию, этого мало. Зато у меня есть иные средства воздействия. В результате их применения оба правящих придурка и все, кому они доверяют, забудут коды пусков, а их палачи и каратели свои боевые навыки и много ещё чего. Главное ведь заключается в другом, Веиол, лааны будут думать, что это они, таким образом, с вашей помощью свергли тиранов. Со временем все поймут, что всё было не так и сочтут это шуткой Валеры Дымова, парня, Приносящего Дары. Будь я на их месте, то под таким соусом проглотил бы не то что плоды алварии, а даже лягушку.

Возмущённое бормотание прекратилось, и народ в амфитеатре разразился громким хохотом, который снова стих из-за сердитого рыканья предводителя Рестана и его вопроса:

— Почему ты хочешь сохранить жизнь этим скотам?

— Вериол, давай на минуту представим, что ты родился не в этом подземном городе, о котором не знают ваши враги, а в роскошном дворце. Твой отец не талантливый инженер, а правитель Лаанта. Кем бы тогда стал, потомственным подпольщиком или правителем? То-то и оно, Вериол. Поэтому не волнуйся, всех ваших угнетателей я в два захода унесу на другую планету, которая находится так далеко, что даже на тех космических кораблях, которые я вам продам, лететь будет не менее пятнадцати лет. За космические корабли вы заплатите мне тотальным разоружением, а ещё тем, предводитель Рестан, что с голов угнетателей не упадёт ни единого волоска. Я требую от народа Лаанкора только одну, зато великую плату — благородство. Если вы, лааны, сделаете так, то станете одним из самых уважаемых народов всей галактики, а такую мелочь, как процветание, я вам гарантирую. Всё, ты слышал мои слова, предводитель Рестан, и тебе не надо повторять их твоим ближайшим сподвижникам. Так что я жду ответа.

Вериол обвёл пристальным взглядом своих людей. Те в ответ только молча кивали. Он тоже кивнул и сказал:

— Валерий, мы согласны не только сдержать свой гнев, но и удержать всех остальных лаанов, но для самых горячих голов понадобится что-то более существенное, чем моё слово.

— Станнеры, обездвиживающие любого балбеса на срок от получаса до нескольких дней тебя устроят? — смеясь, спросил я — Действуют безотказно. Я пущу их в ход в космосе, чтобы не произошло ничего непредвиденного. Мои помощники спустят их на поверхность планеты, уже полностью разоруженными.

После этого началась работа над планом будущей операции "Местная анастезия", которая продлилась до вечера, пока не вернулась моя жена и не забрала меня домой. Подготовка к операции длилась три с половиной недели, но я побывал на Лаанкоре всего восемь раз. Всё остальное время я вёл переговоры в других мирах и в некоторых они были куда сложнее потому, что там были совсем другие трудности. Когда всё было готово, мы прибыли на Лаанкор с большой группой поддержки ранним субботним утром по Сантии.

Подпольщики заранее выдвинулись на намеченные позиции, и операция началась сразу на всей планете. На её ночной стороне действовать было намного проще, но и там, где наступило утро или день, не намного сложнее. В некоторых местах подпольщики действовали очень напористо, вырубали камеры наблюдения, а вместе с ними самых услужливых охранников, после чего открыто заявляли о том, что произойдёт, если проглотить два шарика и запить им водой. Как это ни странно, но лааны верили, что их угнетатели внезапно забудут всё самое главное и опасное для них. Так оно и произошло, но благодаря тому, что по ним был нанесён удар совсем иного рода.

Ещё подпольщики говорили, что уже через сутки все угнетатели будут отправлены на каторжную планету. Основная фаза операции продлилась всего шесть с половиной часов, после чего было объявлено, что вся властная верхушка, вся элита и прочие прислужники захвачены в плен без боя и что власть отныне принадлежит переходному правительству. Подпольщики открыто заявили, что теперь они новая служба правопорядка, и что они совершенно неуязвимы. Ещё пару часов спустя стены всех зданий были превращены в огромные экраны, и я сделал короткое заявления. После меня выступили правители доброй дюжины миров и сказали, что Лаанкору будет оказана безвозмездная материальная помощь невиданных масштабов.

Сай Такеманк сразу сказал, что Тернир, переживший глобальную термоядерную войну, сможет оказать только научно-техническую помощь и выказать свою моральную поддержку. Того, что он показал лаанам и рассказал обо мне, хватило с избытком. Своей получасовой речью он вселил в народ этой планеты не только надежду, но и уверенность в том, что столетия сплошного кошмара закончились. Взятые под стражу дарийцами бывшие угнетатели были потрясены случившимся. Их загоняли в огромные пассажирские флайеры толпами и отправляли в КОПСы. В два захода я переправил их на тихую и мирную планету, где для них уже были построены небольшие города и разбиты плантации лартарии великолепной.

Став колонистами, они получали всё необходимое, но самое главное, я отправил на эту планету полтора миллиона андроидов, которые должны были им помочь освоиться на новом месте. Вой и плач стоял просто оглушительный, но ведь никто не обещал им, что такое "счастье", которое они имели, будет длиться вечно. А ещё на Лаанкор было завезено огромное количество дорийских нарбукаров, в том числе нарбукат-тегри с картинами иных миров, дейяр нарбукар-сетэ для коллективных медитаций. После двухдневного информационного прессинга я доставил во многие города огромное количество подарков из других миров, и мы покинули Лаанкор.

Через неделю я заглянул туда снова и убедился, что жизнь быстро налаживается. Правда, для того, чтобы отстроить свой мир заново, лаанам пришлось трудиться больше десяти лет. Велиор категорически отказался выставлять свою кандидатуру на пост президента, заявив, что он навсегда останется служителем законы. Зато он выставил свою кандидатуру — Дольвига Стилиола и за этого парня проголосовало шестьдесят семь процентов граждан. Дольвиг отличный мужик и прекрасный президент. Отпахав два срока подряд, от передал эстафету честно, не выставляя своей креатуры. Народ проголосовал за второго ставленника предводителя Рестана и снова не прогадал. Болерд Ревид, который был его первым заместителем, продолжил всё, чему было положено начало президентом Стилиолом и скоро состоятся новые президентские выборы. Народ Лаанкора уже ждёт, кого Старый Велиор двинет в президенты, чтобы проголосовать за него.

Как я когда-то обещал, лааны прослыли одним из самых благородных народов галактики вместе с дари, алвари и роэльцами. Их мир к тому же ещё и славится своим исключительным гостеприимством, а ещё тем, что бывшие угнетатели и угнетённые стали единым народом всего через каких-то восемнадцать лет. Лааны предпочли перевернуть страницу своей истории и простить все свои прошлые обиды, лишь бы не лишать тех, кого угораздило родиться с золотой ложкой во рту, отчего мира. Правда, никто из них так и не вернулся на Лаанкор, так как на Лаантире и климат лучше, и фауна более дружелюбная.

Мои друзья, ещё не зная того, каковы из себя другие Приносящие Дары, за операцию "Частичная амнезия" назвали меня самым хитрым и изворотливым из них. Увы, все мои попытки доказать, что я пошел по пути наименьшего сопротивления, не убедили даже Сая и Шапкина. На мой собственный взгляд хитрости в том не было никакой. Зато когда я посетил этот мир в первый раз, то меня на какое-то время охватило отчаяние. Очень, уж, там всё было грамотно продумано за добрые тысячу двести лет. И в то же время узурпаторы слишком понадеялись на то, что лааны не смогут выжить в самых глухих чащобах, а они не только смогли, но и смогли создать параллельную цивилизацию. Именно благодаря тому, что бывшие подпольщики сумели это сделать, за них голосуют куда охотнее, чем за кого-либо ещё.

Наверное, лааны понимают, что из бывшего раба нормального правителя планеты не получится. Для этого нужно родиться свободным человеком. Сегодня на Лаанкоре уже мало кто вспоминает о том, что когда-то их безжалостно эксплуатировали. Лааны, хотя их не так уж и много, создали уже семнадцать колоний. Они активно исследуют окружающий их космос, а их учёные не устают преподносить сюрпризы роэльцам. Они одни из моих самых лучших поставщиков и их товары пользуются высоким спросом даже в самых развитых мирах галактики. Единственное, с чем они так и не разобрались до конца, это с религией, но на этой почве у них никогда не бывает разногласий. После того, как лжепророк навязал свою волю целой планете, они стали относиться к религии очень скептически, хотя бывшие подпольщики весьма религиозные люди и говорят, что только вера в Ана помогла им выжить в дикой природе. Я на эти темы предпочитаю с ними не дискутировать не только с лаанами, но и с кем-либо ещё.

Глава 15

Планета негодяев

Среди всех миров нашей галактики, есть всего один, куда я никогда не пускаю Сантию. Эта планета называется Сэлия, но про себя, или находясь там, я называю её Планетой Негодяев и сэлийцы, радостно гогоча, соглашаются со мной. А ещё я до минимума ограничиваю контакты с сэлийцев с остальными мирами всё по той же причине, что это Планета Негодяев, которых лучше не пускать в приличные миры. Роэльские учёные, пробыв там всего две недели, вылетели с неё, как ошпаренные. Не смогли там задержаться надолго и нейдийские промышленники, которых никак нельзя назвать ангелами. Чтобы вам было понятно, что представляет собой Сэлия, я скажу так, это жуткая смесь Дикого Запада, одесского шалмана, средневековой Японии, публичного дома и гротескной карикатуры на Ганзейский союз, возведённая в куб. Сэлия невероятно продвинутый в науке и технике мир, вот только очень уж извращённый ум у многих сэлийских учёных.

На Сэлии разрешено практически всё, любые наркотики и проституция обоих полов, какие угодно извращения и религиозные культы, драки, убийства, садистские пытки, грабёж и воровство. В общем, всё, что угодно, кроме одного — любого посягательства на детей вплоть до двадцатилетнего возраста. За это кара одна, пожизненное заточение в одиночную камеру пыток. А вот тут надо сказать, что подавляющее большинство людей на Сэлии, почти бессмертные. Всё дело в том, что после наступления совершеннолетия в голову каждого сэлийца вживляется имплантант размером с грецкий орех, который мгновенно передаёт всю информацию о человеке в клон-камеру. Если сэлийца убить, то он уже через пять минут выберется из клон-камеры, оденется и, как ни в чём не бывало, продолжит заниматься своими делами.

Поэтому на Сэлии развита ещё и детская проституция, но в качестве детей выступают клоны, причём без головного мозга. Вместо него в голову вставлен компьютер управления. Некоторое время назад Сэлия, а это одиннадцать планет в четырёх близко расположенных солнечных системах плюс несколько сотен больших и малых космических поселений на астероидах, управлялась тридцатью шестью фактически преступными кланами. Последние тридцать три года кланов насчитывается тридцать семь, так как я создал на этой планете свой собственный, самый богатый клан. Мой клан называется Эдиран-Лод, что в переводе с сэлийского означает Несущий Благо, но мои конкуренты куда чаще называют его Айдиран-Блод, а это уже означает или Сеющий Ужас. Меня же на Сэлии называют по-разному, кто Вали Чокнутым, кто Святошей Валли, а некоторые так и просто Валли Ужасом.

Самое смешное заключается в том, что кроме всего одного ритуального ограбления, я не совершил на Сэлии ни одного преступления, но, тем не менее, сумел создать очень могущественный и влиятельный клан. Причём сделал это менее, чем за погода, чем не только заставил себя уважать, но и прослыл одновременно, как Защитником Валли, так и Ужасом Валли. Сделал же это я только потому, что Сэлия огромный рынок сбыта и вместе с тем поставщик самых высокотехнологичных, наукоёмких инновационных товаров. Некоторые настолько сложны, что даже роэльцы не могут понять принцип их действия.

Очень многие мои друзья не одобряют моих контактов с этим миром, а потому я расскажу о том, как стал на Сэлии боссом тридцать седьмого властного клана с самого начала и по порядку. После того, как я встретился с Вериолом Рестаном и тот начал подготовку к операции "Частичная амнезия", Сай предложил мне отправиться звёздное сообщество одиннадцати миров в четырёх солнечных системах, находящихся друг от друга на расстоянии не свыше четырёх лет пути, то есть практически рядом. Зато до других солнечных систем с зелёными планетами им было лететь очень далеко. Сай наблюдал за этим звёздным анклавом, окруженным красными и белыми гигантами, уже пару месяцев и, наконец, сумел определить ту планету, которая была метрополией. В полутора миллионах километров от неё он меня и вывел. Сантия шагнула по графику на Тернир, а я полетел на выбранную моим Советником планету. К ней летело множество космических кораблей, и уже через полтора часа знал сэлийский язык.

Вскоре я увидел нечто такое, от чего пришел в ужас. Прямо на моих глазах пятёрка почти невидимых космических кораблей открыла шквальный огонь по большому транспортнику. Чем они стреляли по нему, мы так и не поняли, но транспортник развалился на куски, и из его трюмов вылетело несколько сотен контейнеров. Грабители взяли на буксир несколько десятков контейнеров, явно выбирая нужные им, и стали удирать. Пока они гонялись за контейнерами, как транспортный космический корабль стал сам собираться в кучу. В его бортах ещё зияли дыры, но он уже открыл ответный огонь. Космические грабители удирали быстро, но, не смотря на меткий огонь, не бросили ни одного контейнера. Мне что-то сразу расхотелось лететь на планету, в окрестностях которой происходит такое и при этом никто даже и не подумал хоть как-то воспрепятствовать грабежу.

Зато Шапкин был в восторге. Ему понравилась такая система саморемонта. Космический корабль длиной более километра был, словно собран из деталей конструктора "Лего", соединенных невидимыми резинками. Мы подлетели поближе к транспортнику, и вскоре Шапкин стал транслировать мне диалог, который он подслушивал в рубке грузовой посудины, атакованной космическими пиратами:

— Венс, ты успел пометить эти корабли-призраки?

— Я даже не успел их толком рассмотреть, Сэд, но уверен, что на нас напали громилы из клана Девиро.

— Смеёшься? Он же наш покупатель. Зачем это ему нужно?

— Чтобы получить товар, страховку и ещё выкатить нам предъяву, а поскольку денег у нас нет, то отобрать нашу с тобой "Лирину".

— Вот ублюдок!

— Нет, Сэд, это всего лишь бизнес, а ещё такая уж у Хана Девиро натура. Этот тип терпеть не может таких независимых парней, как мы с тобой. Понимаю, у вас на Придоре всё иначе, но у нас так. Сэлия не Придор, планета фермеров с большими пушками, слову которым можно верить, как слову Проповедника.

— А они второй раз на нас не нападут, Венс?

— Нет, не нападут. Мы уже пересекли зону силового разрешения коммерческих споров.

— И всё же мы влетели, Венс. Потеряли семьдесят пять контейнеров и все они с заказанным Девиро оборудованием. Ладно, чёрт с ним, с этим грузом, Венс. Твою "Лирину" у нас никто не отберёт. Денег в карманах твоего партнера Стрелка Сэда ещё никто не сосчитал полностью. К тому же я тайком от тебя оплатил это оборудование полностью и ещё застраховал его в нашей, придорской страховой компании, а это ребята с самыми большими пушками в кобурах.

— Да, просто беда с этими контейнерами. Представляю себе, какая рожа будет у Хана Девиро, когда выяснится, что его громилы приволокли на Сэлию семьсот пятьдесят тысяч тонн радиоактивных отходов. Интересно, что он теперь будет с ними делать? Учись, Сэд, как надо вести бизнес на Сэлии. Когда я подписался выполнить заказ Хана Девиро, то заранее был уверен, что всё закончится именно так. То оборудование, которое мы везём, у нас и без него с руками оторвут. Но его нужно было ещё довезти до Сэлии, и поэтому я тайно взялся утилизировать радиоактивные отходы и подогнал химикам ровно семьдесят пять контейнеров, только с другой маркировкой. Во время полёта я тайком от тебя перемаркировал контейнеры. Теперь понимаешь, почему я просил тебя купить самые дорогие контейнеры?

— Венс, да, ты просто гений. Мне надо будет выплатить приз тому парню, который сказал, что ты самый честный из всех сэлийских космических торговцев. Что же, я очень рад, что мы с тобой партнеры.

— Сэд, я никогда не был очень уж честным и не буду им впредь, но, как и слову ваших фермеров, моему слову тоже можно верить. Вот теперь ты мой партнер по-настоящему, без дураков. Ты молодчина, Стрелок, что оплатил товар и застраховал его в придорской компании. Теперь у Хана Девиро будет вдвое больше проблем. Тем более, что мы совершим посадку на час раньше, чем его громилы. Они же сдуру помчались в открытый космос, а не на Сэлию.

— За час мы точно успеем продать это оборудование.

— Нет, мы не станем торопиться, Стрелок. Мы с тобой сорвали большой куш. Не знаю, что производят на том радиохимическом заводе, но отходы у них не только радиоактивные, но и жутко токсичные, красная категория. Поэтому за их утилизацию нам заплатили полтора миллиарда сэлиртов. Тебе причитается половина, Сэд, и я не буду на тебя в обиде, если ты вернешься домой очень богатым человеком.

— Не вернусь, Венс. Ты не представляешь, какая это тоска, выращивать моратов. Я если и вернусь на Придор, то только лет через пятьсот, когда мне всё осточертеет. Моё истинное призвание, космическая торговля, а моратам пусть кто-нибудь другой хвосты крутит. Партнёр, куда мы вложим деньги? Может, прикупим ещё десяток таких корабликов, как твоя "Лирина"? Я влюбился в эту посудину.

Наконец появилась картинка, и я увидел, что Венс Дарло это рослый красивый мужчина, худощавый и жилистый, темноволосый, со смуглым лицом и пронзительными карими глазами. Сэд Стрелок Барнет был его полной противоположностью. Белобрысый громила за два метра ростом с широченными плечами, мощной мускулатурой, румяным округлым лицом, голубыми глазами и широкой улыбкой. Венс вздохнул и мрачно сказал:

— Увы, не могу, Сэд. Я полтора года торчал на Лабиане в ожидании этого контракта, а Хан Девиро всё это время внимательно наблюдал за мной, и, наконец, решил выманить меня действительно серьёзным контрактом. Теперь, когда у меня всё вышло так, как я задумывал, я смогу, наконец, выкупить у Хана клон-камеру своего младшего брата. Это обойдётся мне миллиард лирдов, но остальные деньги у меня есть. Так что мы снова сравнялись, Сэд. У меня есть самая быстрая посудина, а у тебя деньги.

— Выкупить жизнь брата это святое, Венс. В это дело я тоже готов внести свой вклад. Как же твой брат лишился клон-камеры?

— По молодости и по глупости, Сэд. Мариону, моему младшему брату, все тридцать четыре года, я старше него на сто семь лет. Когда Марион воспитывался на Огиноре, то влюбился в одну девушку, дочь моего друга детства, Хана Девиро.

— Кое-что начинает проясняться, Венс. Я весь во внимании, парень. Мне знакомы подобного рода истории, сам такой.

— Хан был наследником торгово-промышленного клана Девиро, одного из богатейших на Селии и во всей Селийской космической агломерации, а я наследником небольшого научного клана. Да, к тому же я, как учёный, был слабоват. Меня куда больше прельщала космическая торговля и космические исследования. Мы бы так и оставались друзьями, но Марио и Лирина через два с половиной года после возвращения с Огинора взяли и поженились. Их обвенчал какой-то бродячий Проповедник. В отличие от меня, Марио не просто выдающийся, а гениальный учёный. Уже в семнадцать лет он один сконструировал этот космический корабль, а я его построил. К сожалению, об этом прознал Хан Девиро и вскоре поставил нам жесткое условие, он разрешит Лирине выйти замуж за Марио только в том случае, если тот станет ведущим учёным клана Девиро. От этого отказалась в первую очередь Лирина. Через два с половиной года ей удалось сбежать от отца, и они обвенчались. Хан некоторое время бушевал, но потом затих. Вскоре наши родители оставили бизнес на попечение Марио и улетели на Ириаду, где купили себе поместье. Десять лет назад Марио вышел из нашего научного центра за сигаретами и пропал. Я в то время был на Сэлии и бросился искать брата, но Хан нашел его раньше. Моего брата одурманили гипнотиком и затащили в дешевый игорный притон, где он и проиграл всё, кроме "Лирины". Ну, а Хан выкупил у шулеров весь их выигрыш и потребовал, чтобы Марио явился к нему с повинной. В противном случае он пообещал уничтожить клон-камеру, если мы не выкупим её за миллиард лирдов. Сроку он нам дал десять лет. В то время я как раз провернул несколько сделок и деньги, пусть и не такие большие, у меня были. Чтобы обезопасить жизнь брата, я купил для него за семьдесят шесть миллионов должность президента Сэлии. Через двенадцать дней мне нужно будет выплатить Хану миллиард лирдов и Марио сможет снова заняться наукой. Он и сейчас ею занимается, но от случая к случаю. А теперь, партнер, приготовься, скоро твоя нога ступит на поверхность Планеты Негодяев, а я смогу бросить в рожу Хана Девиро его проклятый шар зелёного пластика.

Послушав, о чём говорят два космических торговца, я пристроился в кильватер "Лирины" и, сидя у неё на хвосте, добрался до космопорта "Тейердорн", что означает Адские Врата. Ещё перед посадкой Венс Дарло поведал прессе, что на его скоростной транспортник было совершено нападение, и что в результате он потерял семьдесят пять контейнеров с ценным грузом, вывезенным с Лабианы. Его он должен был передать неизвестному лицу в указанной точке, но, поскольку груз был застрахован, то намерен связаться с любым агентством защиты и розыска, чтобы то перекупило у него все права на груз и страховку. Венс Дарло был хитёр, чертяка. Он мне понравился, как и его партнер Стрелок Сэд, но Шапкин, прочитав мои мысли, немедленно завопил у меня в голове:

— Валера, прекрати! Не бросайся со своим предложением к первому встречному! Давай немного осмотримся.

— Не ори, ты не у себя дома, и дома тоже не ори. — насмешливо осадил я Шапкина — Я всего лишь хочу посмотреться к ним внимательно. Венс не зря назвал Сэлию планетой негодяев.

Мой секретарь не унимался:

— Можешь даже не надеяться на то, что Марио президент Сэлии. Это ничего не значит. Он всего лишь маленький клерк с большой печатью и визирует все решения тридцати шести великих кланов. Нам лучше найти торгового партнёра среди их главарей, хотя, конечно, все они действительно отпетые негодяи. Если верить Венсу.

Я тут же ухватил Шапкина за язык:

— Будь Венс сопляком вроде его брата, я бы ещё подумал, верить ему или нет, но этому мужику можно верить. Он уже разменял пятнадцатый десяток лет и к тому же занимался все эти годы космической торговлей. Представляю себе, насколько опасный это бизнес, ведь власть на Сэлии, судя по всему, находится в руках олигархов и бандитов. Могу поспорить, что у них тут и государства, как такового нет, а вместе с ним полиции, армии и политиков со всякими партиями.

Шапкин мрачным голосом подтвердил мои догадки:

— Вот тут ты прав, Валера. Государство в Селийской космической агломерации прекратило своё существование ещё три с половиной тысячи лет назад, оставив на память о себе планету Огион, куда отправляют детей до достижения двадцатилетнего возраста. Государство просто пало в борьбе с кланами. Тут куда не плюнь, везде попадёшь в какой-нибудь клан, большой или маленький. Если в аграрных мирах люди ещё могут жить вне клана, то на Сэлии и в индустриальных мирах, а их всего пять, человеку не прожить без клана и дня. Правда, во всех мирах имеются Проповедники. Вот они-то как раз обходятся без кланов, но я ещё не понял, что они проповедуют.

— Братскую любовь и покорность судьбе, — буркнул я, — что они ещё могут тут проповедовать.

Заходя на посадку, "Лирина" дважды облетела Сэлию, и я успел увидеть, что большая часть всех её пяти континентов застроена самыми разнообразными зданиями и под каждым имеется участок земли. Все участки были озеленены и превращены в парки. Как правило, в центре участка стояло самое большое здание, а вокруг него в причудливом беспорядке выстроились дома меньшего размера. Ясное дело, что это были территории кланов и некоторые из них имели свои собственные космопорты. Однако, на Сэлии, судя по всему, сохранилось немало древних городов со сплошной застройкой и древней планировкой с проспектами, улицами и даже транспортными магистралями, только воздушными, а не наземными.

Венс совершил посадку на большом космодроме, расположенном недалеко от центра огромного мегаполиса, расположенного на берегу большого залива с несколькими десятками островков, явно мёртвого, если судить по цвету воды. Город отгородился от залива высокой стеной. Океан на Сэлии тоже доживал свои последние дни, его убивал не только этот залив, но и другие, подобные ему, а вместе с ним нечистоты. Однако, все незастроенные участки были превращены сэлийцами с свалки, точнее в надёжные хранилища отходов, перекрытые силовыми куполами. Поначалу я не понял, почему никто не занимается переработкой отходов, а затем въехал, это было просто невыгодно. Судя по всему, чистые жилые территории были надёжно отгорожены от грязных, и всех это почему-то полностью устраивало.

Судя по подслушанному разговору, существовали такие отходы, которые нельзя было складировать даже в отравленных зонах. К тому же сэлийцы почему-то благоговели перед своими светилами и никогда не сбрасывали на них никакой мусор, а не то, что ядовитые отходы. Выходило так, что Венс подложил Хану Девиро очень большую свинью. Город, в космопорте которого он совершил посадку, назывался Нейон-Оркад, почти как Нью-Йорк на Земле, и был столицей Сэлии. Никакой таможней в космопорте даже не пахло. Зато к космическому кораблю, похожему на вытянутый желудь серо-стального цвета с чёрной плюской, вставшему по стойке смирно вертикально, но носовой частью вниз, примчалось множество народа. Это были репортёры и представители частных спецслужб, почуявшие запах жареного.

Вот тут Шапкину было раздолье, и он принялся сканировать все мозги подряд. "Лирина" зависла над стальными плитами космопорта на высоте всего три метра. Из носовой части корабля выдвинулся стыковочный узел, оканчивающийся прозрачным люком шлюза, и Венс стал отвечать на вопросы репортеров, а также торговаться с агентами. Те прилетели на небольших бронированных флайерах, а потому никто не стал выходить наружу. Пресс-конференция закончилась довольно быстро, уже минут через сорок. Точнее репортёров и агентов турнули от корабля полторы дюжины тяжелых флайеров, явно боевых. Следом за ними прилетел роскошный флайер ещё большего размера, в котором находился Хан Девиро. Это был импозантный темноволосый мужчина, чем-то схожий с космическим торговцев. Между ним и Венсом Дарло состоялся такой разговор:

— Привет, Венс. С благополучным возвращением. Я прилетел, чтобы забрать доставленный тобой груз.

— Не спеши, Хан. Сначала я выплачу тебе твой миллиард, и ты отдашь мне клон-камеру Мариона. Потом мы продолжим разговор.

— Не миллиард, Венс, а два с половиной. Ты забыл о набежавших за эти десять лет процентах.

— Хан, такого уговора у нас не было. Ты понимаешь, что уходишь в беспредел? Парень, что с тобой случилось? Когда ты успел стать таким алчным? Семейную ссору ты превращаешь в войну.

— Венс, кто бы это говорил. Ты тоже хорош. Подбросил мне семьсот пятьдесят тысяч тонн ядовитой гадости, причём сделав так, что я не смогу вывезти её с планеты, и ещё что-то говоришь о беспределе.

— Хан, это наша страховка. Если ты не заберёшь сейчас свой шар зелени и не вернёшь Марио его клон-камеру, то ровно через двенадцать дней люки контейнеров откроются, а ещё через три-четыре месяца отходы проедят в бочках дыры и эта гадость отравит всю территорию клана Девиро. Так что твои потери будут просто чудовищными.

— А мне плевать, Венс. Мои учёные уже всё просчитали и сказали, что мы сможем построить над этим местом мощный саркофаг. Поэтому либо ты принесёшь мне через двенадцать месяцев два с половиной шара зелени, либо я уничтожу клон-камеру Марио. Ещё два он будет находиться под защитой своего президентского значка, а потом станет простым смертным без малейшего шанса на возрождение. Или же он попросит у меня прощения и вернётся в семью. Я ведь люблю его, как родного сына, Венс, и ты это знаешь.

— Хан, кроме денег и власти, ты больше ничего не любишь. Хорошо, посмотрим, у кого нервы крепче. У тебя или у нас.

— Венс, если ты надеешься дорого продать то оборудование, которое привёз с Лабианы, то запомни, его куплю у тебя только я и больше никто. Никто также не займёт тебе ни единого лирда, а нервы у меня крепкие, Венс, хотя вы мне их и помотали. До встречи, старина.

Шапкин угрюмым голосом сказал:

— А этот Хан Девиро ещё тот придурок, Валера. Те шулеры, которые разорили братьев Дарлинов, успели не только забрать клон-камеру, но и заминировать её так, что её так никто за эти годы не смог разминировать. Хан Девиро приказал их убить, а вместе с кем-то из них ушли в могилу и коды той мины. Так что если произойдёт перезапись и Марион попытается встать, то мгновенно сгорит вместе с клон-камерой. Этого парня можем спасти только мы, и его стоит спасать, так как он действительно гениальный учёный. В этом скандальном деле есть ещё одна интересная деталь. Отец Хана Девиро и мать Венса и Мариона, двоюродные брат и сестра, так что это действительно семейная ссора, главный виновник которой, их дед, который отлучил Амилию Девиро от клана, когда та вышла замуж за Орлена Дарло. Он до сих пор не может простить свою дочь.

Едва флайер Хана Девиро сдал назад, как я подлетел к прозрачному шлюзу на стоя на глайдере и громко крикнул:

— Мистер Дарло, мне нужно срочно с вами поговорить. Речь идёт о жизни и смерти вашего брата Мариона.

Венс, уже поднявшийся из кресла, удивлённо спросил:

— Разве мы знакомы? Что именно вы хотите мне сказать?

— Не думаю, что вас обрадует, если я скажу об этом открыто. Тем более, что ваш троюродный братец раздумал улетать из космопорта и его штурмовики явно собираются начать палить по мне.

Шлюз раздвинулся на ширину глайдера и Венс сказал:

— Быстро залетайте, от его громил можно ожидать чего угодно.

Я достал малый КОПС, подбросил его, он увеличился и глайдер влетел в него, а я в шлюз, успев взять в левую руку серебристую плоскую коробочку. Венс покрутил головой:

— Вы удивляете меня всё больше и больше, мистер. Сначала вы появились ниоткуда, затем ваш эйрборд исчез в контейнере, который может превращаться в пачку сигарет. Кто вы и как вас зовут?

Протягивая руку, я представился:

— Венс, меня зовут Валерий. Валерий Дымов и я тоже космический торговец. У тебя отличный корабль, один из самых лучших, что я видел. Я буду покупать у тебя такие корабли в больших количествах, по несколько сотен в год.

Венс Дарло опешил:

— Кому же ты сможешь их продать, Валерий?

— Об этом потом, Венс, — сказал я улыбаясь, — сначала давай заберём твоего партнёра по бизнесу и я доставлю вас в офис Мариона. Там мы и поговорим обо всём. В частности о том, что в его клон-камеру заложена мощная мина из пирофора, с которой люди твоего братца Хана Девиро так ничего и не смогли сделать. Мы сможем незаметно покинуть "Лирину" на моём флайере-невидимке?

Космический торговец кивнул:

— Да, через кормовой люк, но это нам ничего не даст. В городе через каждые двести метров стоят брызгалки, так что нас всё равно засекут. Похоже, что ты не с Сэлии, Валерий, раз не знаешь об этом.

— Мне наплевать на брызгалки, Венс, — усмехнулся я шагая рядом с сэлийцем, — мой флайер невозможно обнаружить даже во время тропического ливня. Капли воды просто пролетят сквозь него. Лишь бы мы не столкнулись с другим флайером в воздухе.

Вскоре я смог пожать руку Стрелку Сэду и мы, одетые, как на приём к королеве, поднялись на скоростном лифте на корму космического корабля-желудя. Там я увеличил размеры карманного КОПСа до одной десятой его максимальной величины и Шапкин подал нам роскошный флайер-невидимку, изготовленный Саем. Мы сели в него и полетели в президентский дворец. Нейон-Оркад очень красивый город. В нём не найти двух одинаковых зданий, но можно встретить как кварталы с домами всего в три этажа, причём с палисадниками перед ними и озеленёнными участками позади, так и небоскрёбы высотой в два с половиной километра с висячими садами и садами на террсах.

Некоторые проспекты были шириной в полкилометра, но встречались улицы шириной всего в десять метров, зажатые между домами высотой в шестьдесят-семьдесят этажей. Просто какие-то щели, а не улицы. Основным видом транспорта были флайеры, причём все они были бронированными, но, не смотря на это, скоростными. Самой мощной была броня флайеров-лимузинов и такси. Интересными были гаражи для флайеров. В них помещалась только половина летательного аппарата и потому нам часто попадались такие флайеры, одна половина крыши и капота которого сверка чистотой, а вторая загажена птицами. Летать можно было только в двадцати эшелонах, нижний, самый медленный, находился на высоте в пятьдесят метров.

Мы летели в среднем эшелоне. Разумеется, флайером управлял Шапкин. В самом низу находилась наземная дорога, но машин там не было, хотя некоторые флайеры стояли на дороге или парили над ней. Президентский дворец стоял в центре города, но не на площади, а на выходящей на неё улице. Это было хотя и небольшое, но старинное и очень красивое здание с большим участком земли, огороженным каменной стеной, заросшей местным плющом. Шапкин посадил флайер прямо напротив входа. Едва мы вышли из флайера, перед нами выросла грозная фигура парковщика и тот сказал:

— Один час парковки стоит пять тысяч лирдов.

Сделав оскорбительный жест, я спросил по-сэлийски:

— А ху-ху, не хо-хо? — снова подбросил КОПС, тот увеличился до размеров фуры, всосал в себя флайер и опустился мне в руку маленькой коробочкой — Проваливай отсюда, кровосос.

Обиженный парковщик удалился, а мы вошли в президентский дворец, который даже толком не охранялся. Правда, президентские покои были надёжно защищены. Нарядно одетые и взволнованные Марион и Лирина встретили на у входа в куда более защищённую закрытую зону дворца. Только там я представился трём мужчинам и одной женщине уже честь по чести. После этого я рассказал им обо всём и даже показал электронный голографический каталог со своими самыми главными товарами. После двухчасовой лекции Венс задумчивым голосом промолвил вполголоса:

— Валли, плоды алварии на Сэлии у тебя не будут брать даже с доплатой, а не то что даром, зато все остальные товары, особенно силовые щиты для космических кораблей, будут покупать.

Лирина ему возразила:

— Плоды алварии нужны Проповедникам, Венс, они найдут, кому их давать. К тому же ты забыл про клонов. Полгода назад я меняла тело, так замучилась лечить его, хотя оно и было молодым.

По сравнению с остальными сэлийцами Марион выглядел чуть ли не стариком. Я дал ему четыре плода и сказал:

— Вместе с тем защитным комплектом, который я тебе завтра вручу, парень, ты переживёшь всех сэлийцев. А теперь давайте подумаем, парни, как вы будете торговать моими товарами. Марион не в счёт, он, как и прежде, будет заниматься одной только наукой.

Венс вздохнул и осадил меня:

— Валли, я ещё не сказал тебе да.

— Можно подумать, что у тебя есть выбор, Венс, — одёрнул я его и пояснил, — пойми, я буду твоим поставщиком и покупателем, а ты станешь продавать и покупать товары по взаимно выгодным ценам. Причём по всей Сэлийской космической агломерации. Ты ведь всегда мечтал именно об этом, Венс.

Старший из двух братьев Дарло строго сказал:

— Мечты это одно, Валли, а реальность совсем другое. Мы с Сэдом просто не потянем этого дела, нас сомнут большие кланы.

Сэд нахмурился, и, молча, кивнул, а я поднял указательный палец и широко улыбнулся скептикам:

— Не посмеют, я выставлю вам крышу.

Что такое крыша, и как крышевать бизнес, я знал хорошо. Даром что ли нашу Деревню считали организованной преступной группировкой и называли её "Браконьеры". Правда, что полиция, что ФСБ побаивалась нас, но не потому, что мы были крутыми, а потому, что рядом с Деревней жило немало чиновников, которые могли им крепко насолить. Венс подался вперёд и спросил:

— И как это будет выглядеть, Валли? Что это будут за бойцы?

Слово валерий имело не очень хороший смысл на сэлийском языке и потому меня сразу же стали называть Валли, что означает в переводе надёжный. Поэтому я сказал:

— Валли меркат. Это будут очень надёжные бойцы, боевые роботы-искины с Тернира. Они все ветераны и имеют тела трёх типов, обычные железные парни, большие штурмовые роботы и железный спецназ, но я на днях получу на Нейдии уже вторую партию из трёх миллионов белковых андротел. Тернирийские искины от них в полном восторге, ведь они становятся в них практически ничем не отличимыми от людей, но что самое главное, им не составит никакого труда забраться в капсулу управления и управлять любым из трёх своих старых железных тел. Тернирийские боевые разведывательно-штурмовые флайеры это и вовсе нечто неописуемое. Когда я увидел, на чём прилетели громилы Хана Девиро, то насилу сдержался, чтобы не заржать.

Пока я говорил всё это, Шапкин показал сэлийцам, как боевых роботов, так и андротела вместе с флайерами, похожими на наших, земных, жуков-плавунцов без лапок. Там, где у жука-плавунца находятся глаза, на флайерах были установлены мощные сдвоенные импульсные лазерные пушки, способные прожечь броню толщиной в четыреста миллиметров. Лазеры у них были особые, химические с ядерной накачкой и потому для них требовались заряды, цилиндрики диаметром в три и диной в пятнадцать миллиметров. В боевую машину длиной семь метров, их загружалось пятнадцать тысяч. Экипаж составлял два человека или два робота-искина, но при этом имелся ещё и бомбовый отсек. Он легко заменялся на десантный. В него помещалось шестеро железных спецназовцев или два больших робота. Кроме этого флайер мог буквально ощетиниться импульсными лазерами.

Венс Дарло, нимательно осмотрев тернирийский разведывательно-штурмовой флайер, задумчиво промолвил:

— Валли, такие флайеры у нас будут покупать миллионами штук в год, но курсовые лазеры нужно будет закрыть. У нас не принято выставлять пушки напоказ всем людям.

Сэд Стрелок сразу возразил:

— Придора это не касается, Венс. Валли, у нас их тоже будут покупать сотнями тысяч для объездчиков. Выращивать моратов дело не лёгкое уже потому, что эти вздорные бестии любят пастись там, где им вздумается. Только так они быстро набирают вес, а их мясо делается на редкость нежным и вкусным. Одна беда, желающих украсть целиком всё стадо из года в год становится всё больше.

Венс пристально посмотрел на меня и вздохнул:

— Валли, чтобы торговать твоими товарами, одной крыши, даже такой надёжной, всё же будет мало. Нужно создавать новый клан.

— А чем тебя не устраивает ваш прежний с Марио клан? — Быстро поинтересовался я и с усмешкой пояснил — Зато так вы гораздо быстрее докажете Хану Девиро, что он был неправ.

Марион бесцветным голосом тихо сказал:

— Когда я проиграл наш особняк, то клан Дарло автоматически прекратил своё существование и полторы тысячи человек были вынуждены искать защиту и крышу над головой в других кланах. Создать новый клан мы не имеем права, а на возрождение старого уйдёт несколько десятилетий и очень много денег. Самое простое решение, Валли, если ты сам создашь новый клан, но и это обойдётся тебе недёшево. Для начала тебе понадобится купить хотя бы один квадратный метр земли, сам понимаешь, желательно в столице, а затем участок земли, куда большего размера. Первое будет стоить дешево, я ведь распоряжаюсь всеми муниципальными землями Сэлийской агломерации. Втрое — гораздо дороже.

— Так, тогда давайте поговорим о деньгах, ребята, — сказал я, радуясь тому, что ситуация упрощается, — что у вас есть такого, чтобы это у меня купили быстро и за очень большие деньги? Я имею ввиду золото, бриллианты, уран, иридий, осмий и всё, что угодно.

Венс пожал плечами:

— Всё, о чём ты сказал, не имеет такой уж большой цены, Валли, а тернирийские флайеры ты не сможешь продать, и потому перекупщики постараются мало того, что забрать почти даром, так ещё и обманут. Так что ситуация просто безвыходная. Если, конечно, нам не воспользоваться помощью Стрелка.

— Бесполезно, — проворчал Сэд, — я продал своё ранчо и теперь кроме любой половины "Лирины" у меня ничего нет.

Даже Шапкин прикинулся спящим, но я не унывал. Припомнив недавний разговор Венса и Сэда, я спросил:

— Венс, ты забрал у тех парней с Лабианы все отходы или что-то осталось? Если осталось, то мы решим все наши финансовые проблемы уже завтра утром. Нет, найдём еще какой-нибудь завод, отходы которого нужно срочно утилизировать.

Сэлиец замахал руками и воскликнул:

— Какое там, Валли! Я не опустошил их хранилище и на одну десятую, но они были рады и этому. Знаешь, а ведь это действительно выход из положения, но что ты будешь с ними делать?

Шапкин быстро проснулся и доложил мне:

— Валера, я отправил разведчика в клан Девиро. Положение там весьма серьёзное. Это не простые радиоактивные отходы, очень токсичная и агрессивная радиоактивная протоплазма, с помощью которой на Лабиане, скорее всего, получают сверхчистые изотопы. Стерилизующее поле с гарантией убьёт её, а с ядовитыми компонентами и радиацией комплекс больших КОПСов разберётся за несколько минут. На выходе же мы получим превосходный гумус для алварии целебной и начальной фазы развития плантации лартарии великолепной.

Загадочно улыбнувшись, я ответил:

— В хозяйстве пригодится.

— Тогда ты сможешь быстро разбогатеть, Валли, — широко заулыбался Венс и со вздохом спросил, — но кем будем мы при тебе?

Немного подумав, я ответил:

— По сути, я создам на Сэлии свой собственный мафиозный клан, доном которого стану. Таким образом ты будешь моим консильери, то есть советником и вторым человеком в нашем клане, но, по сути, первым, так как я буду появляться на Сэлии не чаще, чем раз в неделю на первых порах, а потом. Как дон клана Эдиран-Лод, я буду во всём слушаться советов своего консильери, какими бы они не были. В общем, так не так, перетакивать не станем. Тебе виднее, что и как нужно будет делать, но кое-какими своими мыслями я всё же буду с тобой делиться, Венс. Стрелок Сэд, если считать меня просто отцом основателем, которому всё по барабану, кроме чести, то ты будешь в моём клане вторым лицом, а ты, Марио, если захочешь, отправишься учиться дальше на планету Роэл, которая обогнала Сэлию в своём развитии на добрые двести тысяч лет. Разумеется, вместе с семьёй. Ещё ты сможешь создать на любой планете, но только не на Сэлии, такой научный центр, какого ещё никто не видел во всей галактике.

Марион с улыбкой ответил:

— Но только через два года, Валли, когда покину этот дворец. Хотя мне уже сейчас не терпится отправиться на Роэл, мне нужно будет сначала завершить все свои дела здесь, но самое главное, как-то разминировать клон-камеру.

Мы поговорили ещё полтора часа. В основном о том, какие товары я смогу закупать на Сэлии. Их насчитывалось очень много, но для того, чтобы не напороться на фальшивку, нужно быть очень крутым парнем, которого будут бояться. Вот тут-то я и узнал о древней традиции этого мира. Оказывается, для того, чтобы зарекомендовать себя крутым доном клана, требовалось чем-то настолько поразить всех остальных донов, чтобы те сразу задрали лапы в гору и больше никогда не рыпались. Естественно, что ни о каких подвигах Геракла речи не шло. Тут нужно было скорее быть Гераклом криминального мира. На мой вопрос, могу ли я использовать технические средства, Венс, не колеблясь ни секунды, решительно сказал:

— Ты можешь воспользоваться каким угодно оборудованием, Валли. Главное, чтобы оно потом не стало достоянием других боссов кланов, иначе тебя сразу же начнут третировать.

Выслушав его, я ответил:

— Хорошо, ребята, завтра я буду ждать вас возле выхода в парк и появлюсь там ровно через десять часов.

Глава 16

Три насыщенных дня

За десять минут до условленного времени я прибыл в точку встречи с Сантией. Голова у меня шла кругом. Стоя на глайдере, я смотрел на Сэлию и две её луны Гамбер и Довел, поражаясь тому, ч чем мне довелось встретиться на этот раз. Сантия появилась точно в назначенное время, я подлетел к ней, положил руки на КОПС у неё за спиной и в следующее мгновение мы оказались на складе. Я помог жене снять контейнеры, поцеловал и спросил:

— Как ты, Санни, устала?

— Нет, что ты, — рассмеялась она, — от такой работы не устают. У меня сегодня был очень насыщенный день. А как ты? В каком мире ты сегодня побывал и что интересного увидел?

Соединив большие КОПСы, я вместе с Сантией вышел из склада и, попросив Сая увеличить их до полного размера и состыковать с нашим главным складом, ответил:

— Даже и не знаю, радоваться мне или рыдать от горя, Санни. Тот мир, откуда ты меня забрала, это нечто очень удивительное. Ты только представь себе, на одиннадцати планетах и в десятках тысяч космических поселений на планетоидах, астероидах и просто огромных космических станциях живёт немногим больше пятисот десяти миллиардов точно таких же людей, как и мы с тобой.

— Так в чём же тогда дело? — спросила Сантия — Ты должен радоваться этому, Валера, но никак не рыдать.

Обняв жену за плечо, я отнюдь не весело усмехнулся:

— Там есть чему радоваться. Рынок сбыта там огромный, да и по части поставок это космическое сообщество тоже представляет очень большой интерес. Похоже на то, что Сэлия в области науки и технологий если кому и уступает, то только Роэлу. Чего только они не производят, вот только меня это не очень радует, Сантия.

— Почему? — удивилась моя жена — Ты ведь совсем недавно жаловался, что в нашей галактике слишком мало планет, способных производить товары в огромных количествах.

Мы вошли в наши апартаменты, прошли на кухню, где я усадил жену за стол, и принялся готовить ужин и попутно объяснять:

— Санни, на этой планете люди не только достигли просто невероятных высот в науке и техники, они ещё и от государства отказались, и в их обществе нет запретов ни на что. Сэлийцы практически бессмертны. Если сэлийца убивают, то его сознание автоматически записывается на мозг спящего клона и тот через пять минут выбирается из своей клон-камеры наружу. Там разрешено совершать почти любые преступления и это никого не волнует. Единственное, чего там нельзя делать, это совершать преступления в отношении детей, но во взрослом мире их и нет. Все сэлицы появляются на свет на Огиноре. Планета Огинор, это то немногое, что осталось от прежнего государства. Если сэлийка забеременеет, то сразу же идёт в ближайший Дом матери, это специальная транспортная система, отделения которой есть во всех поселениях сэлийцев. В каждом Доме матери имеется телепортатор, который отправляет женщину прямиком на Огинор. Там будущую мать лечат от какого угодно заболевания и, вообще, возвращают ей такой вид, какой она должна иметь от природы. Родив ребёнка, мать живёт с ним на Огинор минимум два года, максимум пять. В возрасте пяти лет ребёнка отправляют в воспитательно-образовательный центр, в котором дети живут под присмотром роботов-наставников. Родителям разрешают встречаться с ними раз в месяц. Для каждого ещё не рождённого ребёнка на Огиноре изготавливают клон-камеру, а когда ему исполняется двадцать лет, то молодому сэлийцу или сэлийке имплантируют в основание черепа страховку. Это устройство, способное переписать сознание и память человека на мозг клона, в мозг которого страховка ставится изначально. Кроме Дома матери, являющегося частью Огинора, а эта планета закрыта очень мощным планетарным щитом, на Сэлии есть ещё Дома жизни, если у сэлийца нет возможности надёжно защитить свою клон-камеру, то её можно сдать туда, что делают очень многие обитатели этой космической агломерации. Правда, это не даёт стопроцентной гарантии. Пока что я знаю о Сэлии слишком мало, Сантия, это всё, что мне успел поведать Шапкин, но у меня складывается такое впечатление, что в этом мире всё разрешено только потому, что предки сэлийцев, а они были великими учёными, замыслили что-то очень грандиозное. Скорее всего сэлийскую космическую экспансию, да, вот беда, зелёных планет ближе десяти тысяч световых лет там нет, но что самое примечательное, за пределами Мёртвого барьера из голубых и красных гигантов, звёзд главной последовательности тоже не так уж много. Как знать, может поэтому сэлийцы пустились во все тяжкие. Меня их мир одновременно и привлекает к себе, и отталкивает. Правда, мне с первого же раза посчастливилось найти на Сэлии двух парней, на которых я могу положиться, а также третьего парня, гениального учёного, который срочно нуждается в моей помощи. Поэтому, Санни, завтра мы поднимемся чуть свет и я отправлю тебя на Тернир, а сам займусь Сэлией, чтобы за пятницу, субботу и воскресенье заложить там мощный форпост. Тем, что творится на Сэлии, меня не запугать, Санни, я ведь пережил лихие девяностые годы. В любом случае я могу сказать одно, туристам в этом мире делать нечего, да, и сэлийским туристам в других мирах, где худо бедно торжествует закон, тоже, но торговать с Сэлией я точно буду.

Сантия покрутила головой и со вздохом сказала:

— Ты ещё толком не разобрался с делами на Лаанкоре, где творится нечто невообразимое, как тебе на голову свалилась Сэлия, мир, в котором живёт пятьсот миллионов преступников.

Я поспешил возразить:

— Далеко не все сэлийцы преступники.

Моя жена отмахнулась:

— Валера, если на Сэлии нет полиции и людям разрешено творить всё, что угодно, то поверь, все они преступники не в мыслях, а на деле.

— Сантия, на Сэлии есть ещё и Проповедники, — возразил я строгим голосом, — а это о чём-то тоже говорит.

— Которые, как я думаю, все до единого аферисты! — резко отмела мои возражения Сантия и спросила — Ты мне лучше вот что скажи, Валера, неужели на Сэлии действительно есть телепортаторы, способные переправить человека на расстояние в несколько световых лет?

Махнув рукой, я ответил:

— Есть, но что с них толку. Эка невидаль, телепортация человека на пять световых лет. Вот если бы это был грузовой телепорт хотя бы на сто тысяч тонн, тогда да, я бы обрадовался. Санни, после ужина я займусь составлением плана, так что ложись спать без меня. Подъём в пять утра, так как мне нужно будет ещё заскочить на Нейдию, а потом снова вернуться на Тернир и уже оттуда я направлюсь на Сэлию.

Моя жена не стала возражать и, тем более, напрашиваться в советники. Правда, сначала Сай почти полтора часа закачивал мне в память массу научно-технических и даже исторических данных по Сэлии. Все они имелись в компьютере президентского дворца и пришлись весьма кстати. Помимо этого я теперь знал ещё и все законный этого мира, которые, как оказалось, не просто имелись, но и действовали. Законов было немного, но они отличались строгостью, и их исполнение возлагалось на карательные службы всех тридцати шести кланов, а также на пятьсот отделений Высшего суда Сэлии. Имелись на Сэлии и свои адвокатские конторы. Их возглавляла Высшая коллегия адвокатов. Как судьи, так и адвокаты стояли на страже прав каждого сэлийца, но законы Сэлии, мало кто отваживался нарушать.

Благодаря этому нам удалось разработать весьма оригинальный план вторжения в этот мир, и ещё находясь на Сантии, я принялся воплощать его в жизнь. Прибыв на Тернир, я попросил срочно откомандировать мне в помощь полмиллиона боевых роботов-искинов со всеми их телами, а также запросил усилить их ста тысячами разведывательно-штурмовых флайеров. В первую очередь мне требовались роботы-разведчики и контрразведчики с отличным послужным списком, такие, которых уже не надо ничему учить. Кроме того я попросил подготовить к отправке на Сэлию первую партию из тридцати тысяч драгенарий, объяснив им, что там, где они будут жить, их будут пытаться украсть, чему они должны всячески противиться.

После этого я шагнул на Нейдию, где забрал не только полтора миллиона уже готовых андротел, но ещё и нанял двести тысяч андроидов, пообещав им гражданство Сэлии и очень интересную работу. Немедленно со мной отправились в путь только полторы тысячи андроидов мужского и женского пола, а за остальными мне нужно будет зайти ближе к вечеру. Мой дальнейший путь лежал на Иоран, где я купил один небоскрёб среднего размера, высотой всего в два километра, а также тысячу двести сорок малых зданий. Их высота была всего триста метров, и они отличались удивительным архитектурным разнообразием. Точнее даже не купил, а вырвал, чуть ли не с кровью. Всё остальное у меня уже имелось. После этого я вернулся на Тернир, где забрал искинов, их стальные тела и драгенарий.

Ровно в восемь утра я стоял в красивом парке перед дверями, ведущими в президентский дворец, над которым парил на высоте в двадцать метров малый КОПС, увеличенный до трети своего полного размера. Его лифт был опущен до самой земли. Двустворчатые бронированные двери отворились и ко мне вышли мои новые сэлийские друзья. На груди и спине у меня висели большие КОПСы, а в левой руке я держал контейнер с защитным костюмом для Мариона Дарло. Президент Сэлии первым подал мне руку, поздоровался и сказал:

— Валли, я не могу покидать этот дворец, но мне очень хочется, чтобы Лирина отправилась с вами. Она ведь тоже почти не выходит из него. Ей очень хочется полететь на Лабиану.

Пожав помолодевшему парню руку, поцеловав руку Лирины и обменявшись рукопожатиями с Венсом и Сэдом, сдвинув берет на лоб, я озадаченно почесал затылок:

— Вообще-то никаких полётов не предусмотрено. Хотя я уже оббежал сегодня с утра полгалактики, сделать мне пришлось для этого не более дюжины шагов. Ребята, поднимайтесь на лифте, там для каждого уже готовы каюты, а в них лежит ваша новая одежда. Снимайте с себя всё, даже бельё, и переодевайтесь. Мой компьютер быстро введёт вас в курс дела. Кроме того у вас у каждого будет теперь ещё и личный секретарь-искин, он же головной убор. Стопроцентная защита жизни вам отныне гарантирована. Марион, тебе тоже надо переодеться. Снимать с себя защитный костюм ты будешь только в том помещении, где находится моё защитное оборудование. Поверь, только так я могу гарантировать твоему брату и жене, что с тобой ничего не случится. Твой секретарь уже получил всю нужную информацию.

Лирина облегчённо вздохнула и поцеловала меня в щёку, после чего первая шагнула в прозрачный лифт. Венс тоже поблагодарил меня, пожав руку, а Марион стал немедленно раздеваться, сказав:

— Честно говоря, Валли, защита в президентском дворце оставляет желать лучшего, но это лучше, чем ничего.

Открыв контейнер, я поспешил успокоить парня:

— Как только контейнер влетит внутрь, он сразу же увеличится в несколько раз, распадётся на множество блоков и трансформируется в очень мощную систему защиты, которая возьмёт под охрану весь дворец и всё, что в нём находится. Любые мины и подслушивающие устройства, он моментально ликвидирует, а они тут имеются в весьма большом количестве. Когда мы вчера разговаривали, мой секретарь, Ваня Шапкин, попалил электронику всех самых опасных штучек, но кое до чего не смог дотянуться.

Марион взял в руки защитный костюм, а контейнер сам шмыгнул во дворец и сразу принялся за работу. Пожав парню руку ещё раз, я, не прощаясь, уменьшил малый КОПС, отправил его в нагрудный карман, сделал шаг и перенёсся на Лабиану. До неё было лететь, всего четыре световых года. Советник Сай доставил меня почти точно до места. Я вышел из портала прохода над морем, тоже весьма грязным, но ещё не умершим. Там я увеличил до максимальных размеров большие и малый КОПСы, после чего направился к друзьям. Они уже успели переодеться и занимались тем, что меняли внешний вид защитных костюмов. Упрашивать перебраться из апартаментов на борт моего парадного флайера-дворца, их не пришлось.

Через пять минут мы сидели в его огромной роскошной рубке, а мои большие КОПСы превратились в продолговатый серебристый чемодан не слишком большого размера. На борту флайера уже находились нейдийские андроиды, одетые, как стюарды и стюардессы, а справа и слева от него замерли боевые тернирийские флайеры с нашей охраной на борту. Я подвёл Венса к креслу пилота и сказал:

— Теперь это твой флайер, старина. Садись в кресло, и полетели в Эклендон. Чтобы не терять зря времени, свяжись с теми ребятами, которые сдали тебе на утилизацию свои отходы, и договорись с ними о всех остальных их отходах. Всего я смогу забрать не менее двенадцати миллионов кубометров какой угодно радиоактивной или токсичной дряни и времени на это уйдёт не больше трёх часов.

Когда Венс обратился со своим предложением к одному из директоров компании "Лабиана ИЭК", тот сначала ему не поверил, но всё же согласился встретиться. Этот господин был ещё сильнее удивлён, что Венс уже находится на Лабиане, с которой вылетел двенадцать дней назад. Когда мы совершили посадку в корпоративном космопорте, и там увидели бордовый с золотом флайер-дворец длиной в триста сорок метров, народ ахнул от удивления, позолота ведь была натуральной. Ещё больше лабианские сэлийцы были поражены, когда из первой половины флайеров эскорта выбрались шестирукие тяжелые боевые роботы, а из второй — тернирийские стальные разведчики. Как одни, так и другие оседлали скутеры-антигравы, а мы сели в такой же роскошный, как и парадный, открытый флайер-кабриолет.

Переговоры были короткими. Все хранилища компании "Лабиана ТЭК" были переполнены опасными отходами и то, что Венс забрал малую часть самых ядовитых, не решало их проблем. Узнав, что он готов забрать ещё двенадцать миллионов кубометров любых отходов, президент компании сначала побледнел, а затем покраснел и сказал запинаясь от волнения:

— Господин Дарло, я готов заплатить вам двадцать семь миллиардов лирдов, если вы согласитесь взять на утилизацию восемь миллионов триста семьдесят тысяч тонн отходов. Это немногим более пяти миллионов кубических метров. Сколько времени это займёт?

Секретарь дал Венсу подсказку и тот ответил:

— Холтег, если вы позволите мне подвесить установку моего босса над своими заводами, то всего за три-четыре часа. Мы опустошим все ваши хранилища и даже помоем их и всю окружающую территорию дезраствором, причём бесплатно. Хотя утилизация ваших отходов и стоит дороже, Холтег, я принимаю во внимание, как ваше бедственное положение, так и то, что в данную минуту это ваша вся наличность. Заодно дайте мне список всей вашей продукции с указанием реальных, а не в несколько раз завышенных, цен и я скажу вам, что и в каких количествах стану покупать некоторое время спустя. Речь идёт буквально и двух-трёх месяцах. Мой босс должен обговорить всё со своими покупателями, а он, как и я, человек слова, Холтег.

Президент компании немедленно приказал доставить деньги и я занялся делами, предложив Венсу и Сэду показать Лирине столицу, на дальней окраине которой находились заводы компании. Их роскошный флайер-лимузин сопровождал эскорт из восемнадцати чёрных, словно мрак, флайеров, глядя на которые, сразу становилось понятно, что это мощные боевые машины. Вместе с Холтегом Бонтри я отправился к хранилищу на втором прогулочном флайере-лимузине, но уже без эскорта. Оно было большим и капитальным. Невысокое, всего метров двадцать пять, прямоугольное строение, имело в длину девять и в ширину шесть километров, уходя вниз на полкилометра.

Мои КОПСы имели куда больший объём и когда увеличились в размерах до полной величины, то накрыли хранилище, как бык овцу. Как только все люки хранилища были открыты, из КОПСов спустились вниз тридцатиметрового диаметра трубы и перекачка отходов началась. Попутно нужно было забрать ещё и различное оборудование, отработавшее свой срок, которое сделалось радиоактивным. Пока шла перекачка отходов, я поговорил с президентом компании и выяснил, что основная её продукция это изотопные энергоконвертеры, совершенно безопасные и очень мощные, которые имели размер от пятисот микрон, до полуметра в диаметре. Это была очень нужная мне продукция и мне отгрузили небольшую партию конвертеров всех видов, но о цене на них предстояло договариваться уже Венсу.

Через четыре с половиной часа всё было готово. Я забрал всё, от чего руководство компании "Лабиана ИЭК" давно мечтало избавиться, но не знало, кому сбагрить свои очень опасные отходы. Холтег хотел закатить банкет в нашу честь, но мы очень торопились. Как только мы вернулись на Сэлию с деньгами, Венс отправился вместе с Сэдом, деньгами и чуть ли не целой армией боевых роботов в клан Девиро на борту своего нового приобретения, летающего дворца. До этого дня я обеспечивал такими роскошными флайерами только правителей планет, о чём не забыл сказать своему новому партнёру. Как только они улетели, я усадил Мариона за стол в его президентском кабинете, и мой первый вопрос показался ему весьма странным:

— Марио, скажи, за сколько ты можешь продать мне весь мировой океан Сэлии. Предупреждаю сразу, я его полностью очищу от грязи и восстановлю его флору и фауну. Если какие-то живые существа погибли безвозвратно, то я найду чем их заменить.

Президент планеты ответил растерянным голосом:

— Да, хоть даром забирай, Валли, но учти, в него как сливали бытовые и малотоксичные отходы со всех пяти континентов, так и будут сливать дальше, даже если ты его действительно купишь.

Улыбнувшись, я кивнул:

— Все точки сброса мне известны, Марио, как их то, что течёт по трубам, спускающимся в самые глубокие впадины. Представь себе, меня это полностью устраивает. Так за сколько ты мне его продашь?

Марион Дарло понимающе заулыбался:

— Раз ты так говоришь, Валли, значит, у тебя есть установки, которые способны фильтровать и перерабатывать нечистоты. В таком случае я предлагаю тебе взять все внешние и внутренние моря, а вместе с ними большие озёра в концессию под разведение в них рыбы, прочих морских животных и водорослей. Для этого тебе будут предоставлены не только все биологические образцы, но и правительственные мощности по их клонированию. Они немалы, вот только ими никто так ни разу и не захотел воспользоваться.

— Значит всё, это добро дожидалось меня, Марио, — сказал я, облегчённо вздохнув, — для начала сделай меня гражданином Сэлии, а потом продай все острова в океане. Уже сегодня я приступлю к очистке вод Ледейского залива, а завтра вечером построю на его островах город нового клана Эдиран-Лод.

Все бумаги были готовы уже через час, и я немедленно не только подмахнул их, но и внёс в правительственную казну шесть миллиардов семьсот пятьдесят миллионов лидров, став владельцем всех необитаемых островов, а их насчитывалось немало. В совокупности их площадь была даже больше, чем у Ледейского залива, в который впадало всего три небольшие реки. Вскоре вернулись Венс и Сэд, один весьма довольный тем, что в присутствии деда швырнул в лицо Хану два с половиной миллиарда лирдов, а второй тем, что видел это. Вообще-то в лицо Хана полетела всего одна пачка купюр из вечного пластика, а остальные он просто вывалил из контейнера на мостовую. Если бы не тяжелые боевые роботы, эти ходячие "пулемётные" гнёзда, все Девиро точно полезли бы в драку, а так смолчали. Хан Девиро, успевший поймать пачку денег, даже честно сказал своему двоюродному брату о том, что клон-камера заминирована.

На этот раз вместе с Марионом мы направились из президентского дворца к Ледейскому заливу. Он имел овальную форму и был даже больше, чем Мексиканский залив на Земле. Когда-то в древности, более четырёх тысяч лет назад, на его берегах насчитывалось семнадцать крупных и более двухсот небольших городов. Все они теперь стали мегаполисом с населением в пять миллиардов человек, самым большим на Сэлии. На континенте Нуартон, также самом большом на планете, размером почти с Евразию, насчитывалось ещё сорок семь городов, но они были гораздо меньшего размера, хотя их население и превышало двенадцать миллиардов человек. Всего на Сэлии жило шестьдесят два с половиной миллиарда народа, и никто из сэлийцев понятия не имел, что такое дикая природа, хотя жители этого мира имели все возможности для того, чтобы возродить её.

На планете уже более тысячи лет, как установился естественный территориальный баланс, в результате которого никому и в голову не приходило заниматься очисткой свалок и рекультивацией земель для того, чтобы возродить природу своего мира. В этом мире просто не было достаточно богатого клана. Точнее его не было тогда, а сегодня он есть и успешно занимается, в том числе и этим. В тот день клан Эдиран-Лод, о котором ещё никто не знал, сделал первый шаг в этом направлении. Уже будучи полноправным гражданином Сэлии, купившим в центре столицы за пять миллиардов лирдов довольно большой старинный дворец, стоявший на холме посреди огромного парка, долетев до центра залив, я начал в нём хозяйничать.

Наш флайер сопровождала целая воздушная флотилия репортёров и просто зевак, которую держали на приличном удалении боевые флайеры. Поэтому ничто не помешало мне выпустить из рук состыкованные КОПСы, чтобы те превратились в огромное серебристое сооружение, парящее в небе на высоте в километр. Его стены превратились в гигантские экраны, и на них появился улыбающийся президент планеты Сэлия, который объявил о моём приходе так:

— Уважаемые дамы и господа, я объявляю о том, что господин Валли Дымов, который сегодня стал владельцем Дворца Ниоров и отцом-основателем нового клана Эдиран-Лод, взял в бессрочную концессию всю гидросферу нашей планеты за исключением тех озёр и рек, которые находятся в собственности жителей планеты. Сейчас господин Валли Дымов положит начало операции по очистке вод планеты. Вы же, как и раньше, сможете сбрасывать в мировой океан малотоксичные и бытовые отходы без каких-либо ограничений. Дополнительно спешу сказать, Валли Дымов родился на планете Земля, расположенной на другом конце галактики, и основное его занятие, это межзвёздная торговля. Уже очень скоро на Ледейских островах им будет построен большой город, а в основании самого высокого здания будет находиться огромный склад клана Эдиран-Лод, которым фактически будет руководить мой старший брат Венседан Дарло. Уже через три дня вы сможете прилететь в наш клан за новыми товарами.

В моих планах не было выступать перед публикой. В днище КОПСов открылись десятки люков, из них стали одна за другой вылетать бассейны с драгенариями и разлетаться во все стороны. Залив был глубоководным, средняя глубина два с половиной километра, но вдоль берега простирался мелководный шельф с глубинами не более ста метров. А ещё залив был окружен широченным пляжем с песчаными дюнами, вот только песок был не золотым, а какого-то совершенно тошнотворного цвета, но и на дюнах росли кустарники и редкая трава. На островах творилось то же самое, а потому в бой немедленно вступило сто двадцать пять громадных роэльских моющих пылесосов, которые я позаимствовал на Тернире на ближайшие три дня. Пятьдесят полетело чистить на глубину до пятидесяти метров, если позволяла структура почвы, пляжи, а остальные помчались к островам.

Буквально всю технику сопровождали тарниртйские разведывательно-штурмовые флайеры, ощетинившиеся лазерными пушками, которые немедленно стали стрелять по воде. Это было весьма впечатляющее зрелище, ведь при встрече импульса с водой та мгновенно вскипала, и взрыв получался очень мощный и громкий. Продемонстрировав огневую мощь флайеров, пилоты убрали пушки. Неподалёку от нас летающие бассейны открывали нижние створки и с высоты пятидесяти метров вниз летели драгенарии длиной в шестьдесят и более метров. Всего их было выпущено в залив свыше тридцати тысяч, что обещало очень быстрый положительный результат. Довольно долго сидевшие на голодном пайке, драгенарии чуть ли не визжали от радости, ведь внизу их ждала большая хавка.

Однако, как мы и договаривались, они не стали немедленно уходить на глубину, а поплыли, чуть ли не выставив спины наружу. Впрочем, в поверхностных зловонных слоях воды для них тоже вполне хватало пищи, и Марион восхищённо завопил, увидев, что позади драгенарии, имевшей в ширину под тридцать метров, остаётся широкая полоса совершенно чистой прозрачной воды. Да, но при этом драгенария плыла со скоростью не менее сорока километров в час, закладывая в грязной воде, имевшей неестественный синюшно-малиновый цвет, покрытой рыжевато-бурой пеной, замысловатые пируэты.

Полюбовавшись на то, как резвятся драгенарии, мы полетели к берегу, где уже приступили к работе роэльские очистительные установки. Работа моющих пылесосов была ещё более наглядной, так как после них оставалась полоса чистейшего золотисто-белого песка и оранжевых саженцев мха, которому вскоре было суждено превратиться в гумус. Умные экологические комбайны должны были именно возродить прежнюю фауну, а не создать новую, а потому внутри них уже выращивалась рассада. Поэтому там, где раньше были дюны, и впредь будут дюны, а где росли пальмы и другие субтропические и тропические растения, вырастут именно они.

Вслед за зеваками и репортёрами к заливу прилетели местные хмыри, мародёры, любители лёгкой наживы, которых не испугали тернирийские боевые флайеры, а зря. Как только четыре мощных бронированных летающих крана попытались совершить стремительный бросок и на глазах у всех украсть очистительную установку, боевые роботы мало того, что разнесли в клочья их силовые гарпуны, так ещё и наделали в бортах таких дыр, что те едва смогли улететь за стену. Там их и добили с таким расчетом, чтобы краны не рухнули на дома. Хотя боевые роботы знали, что сэлийцы по сути бессмертны, так как имеют возможность возродиться в клон-камере, а потому могли никого не щадить, они пускали в ход только парализаторы. А ведь на Сэлии с каждым, кто покушается на твою жизнь, имущество, честь или достоинство было принято поступать несколько иначе — убивать, а не парализовать даже на весьма длительный срок.

В данном случае речь шла именно о чести и достоинстве. Кому-то вздумалось проверить на прочность мои яйца, но вышло так, что они проверили яйца тернирийских боевых роботов, а они у них мало того, что стальные, так ещё и хромированные. Больше всего боевые роботы-искины понравились Сэду Стрелку Барнету, решившему возглавить стальную армию клана Эдиран-Лод. Особенно ему понравились большие штурмовые роботы. Они были ростом с него, но почти вдвое шире. Их основное оружие, тяжелые лазерные пистолеты, вкладывались в стальные кобуры на спине, груди и на бёдрах. Мне и самому нравилось, с какой молниеносной быстротой человекоподобные роботы выхватывали их и мгновенно брали на прицел всё, что находится вокруг. Стреляли же они очень метко.

Их ступни были оснащены широкими эластичными гусеницами с силовыми присосками и потому роботы могли ехать по вертикальным стенам и даже по потолку, что вскоре и продемонстрировали. Вслед за летающими кранами мародёры прислали настоящий летающий форт, который прикрывали три десятка тяжелых боевых флайеров. Едва они вторглись в наши владения, Стрелок отдал приказ захватить в плен пилотов и экипаж летающего форта. Наши штурмовики немедленно пошли в атаку. На этот раз они просто сблизились с летающими аппаратами противника, не смотря на шквальный огонь, и высадили десант. В бой пошли стальные спецназовцы, оснащённые антигравами и реактивными двигателями.

С тяжелых боевых флайеров прикрытия они просто срывали кокпит, пускали в ход парализаторы, после чего заталкивали безжизненные тела пилотов в серебристые мешки с поясами антигравами и сбрасывали их вниз. Аналогично действовали те стальные парни, которые атаковали в воздухе летающий форт, только они проделывали в его борту дыры и проникали внутрь. Вскоре из форта плавно полетели вниз его парализованные защитники. Как флайеры, так и летающий форт своим ходом добрались до КОПСов и пополнили мои запасы металла. Сразу после этого ещё шестнадцать тернирийских флайеров отправились в город, где, где стальные спецназовцы извлекли парализованных крановщиков из кабин и вместе с летающими кранами, подхватив силовыми захватами, немедленно доставили в КОПСы.

Публика была в восторге от нашего военного шоу. Мародёры предприняли ещё несколько попыток захватить очистительные установки и отступились только тогда, когда выяснили, что наши станнеры способны вырубать человека на целых три недели. Советник Сай усовершенствовал тернирийские станнеры таким образом, чтобы они становились ещё и воспитательным средством. Парализованный станнером человек помещался в пластиковый мешок, оснащенный системой жизнеобеспечения, и тот превращался в камеру заключения. Всех мародёров доставили на небольшой скалистый остров и оставили там.

Когда Сэд Стрелок Барнет объявил, что клан Эдиран-Лод приговорил каждого из мародёров к заключению сроком в двадцать один день и что все они живы и всего лишь парализованы, и что так будет с каждым, нападения немедленно прекратились. К острову устремилось множество репортёров и стальные парни, охранявшие их, привели им все доказательства того, что так оно и есть. На телевидении принялись живо обсуждать такую методику нового клана и пришли к выводу, что это хотя и вполне заслуженное, но всё же очень серьёзное наказание. Причём не для самих мародёров, а для тех, кто их послал, ведь нанимателю теперь придётся оплатить им двадцать один рабочий день, а это весьма большая сумма. Да, и потеря техники тоже чего-то стоила.

Репортёры стали настойчиво проситься в гости и требовать пресс-конференции, что им и было предоставлено. Для них был открыт огромный люк, и они влетели внутрь одного из ангаров. Так у меня появилась возможность рассказать о своих товарах, а также о таких дарах, как целебные плоды алварии. Заодно я призвал Проповедников прилететь к нам в гости, чтобы они могли получить эту панацею в любом количестве. Уговаривать их слишком долго не пришлось. В Нейон-Оркаде только малая часть Проповедников имела свои собственные храмы. Все остальные были вынуждены использовать для своих нужд старые пассажирские флайеры. Контейнеры с плодами алварии они были готовы взять и в большем количестве, вот только дела с транспортом у них оставляли желать лучшего.

Переговорив с Саем, я предложил им отдать мне свои старые летающие храмы и получить от меня новые, куда больше размером и удобнее. Проповедники стали совещаться и вскоре стали вежливо отказываться. В качестве обоснования отказа они сказали:

— Валли Эдиран-Лод, ты чужеземец и потому не можешь знать наших обычаев, а они таковы, что Проповедник не может принимать святые дары ни от кого, кто не их круга. Зато плоды алварии целебной и такие удивительные деревья, как лартарии, мы готовы принять в дар.

Понимая, о чём именно идёт речь, я спросил вместо ответа:

— Господа, неужели вы думаете, что я купил Дворец Ниоров просто так, от нечего делать? Нет, я прекрасно знаю, что это именно мудрые ниоры в далёком прошлом породили движение Проповеди братской любви и праведного образа жизни. Поэтому будьте покойны, отныне каждый Проповедник найдёт во Дворце Ниоров место для отдыха и медитаций, а также всю необходимую помощь. Более того, вы ещё будете удивлены тем, что я вам там предоставлю. Впрочем, каждый Проповедник, сменивший в этих стенах свой старый рыдван на новый летающий храм Ниоров, убедится в этом уже сегодня, ведь Дворец Ниоров будет открыт для вас только месяца через два-три.

Настроение Проповедников быстро переменилось и уже через сорок шесть минут они смогли осмотреть первый трёхэтажный флайер-храм длиной в шестьдесят метров, шириной в тридцать и высотой в пятнадцать метров, к которому была пристроена на корме оранжерея диаметром в пятьдесят метров. В ней росло пять уже плодоносящих лартарий, за которыми ухаживали роэльские роботы-садовники. На первом этаже находился приют для бездомных с полутора сотнями номеров, на втором трапезная с посудой из нарбука, а на третьем зал для молитвенных медитаций. Имелись в храме также покои для Проповедника и дюжина кают для его добровольных помощников. Все вещи Проповедника Лаэрцина уже находились в покоях, а вместе с ними все принадлежности его прежнего храма.

Показывая Проповедникам и репортёрам голографический макет храма, я объяснил, что позднее каждый Проповедник получит в дар от дарийских мастеров особый дейяр нарбукар-сетэ для коллективных молитвенных медитаций. Правда, я сразу же предупредил, что сначала каждый из Проповедников должен подробно рассказать мастеру о том, что именно он проповедует и о чём беседует с приходящими в храм людьми. Не поленился я рассказать Проповедникам не только о том, что благодаря дарийским дейяр нарбукар-сетэ миллиарды учёных с планеты Роэл снова обрели задор и пытливость молодости, а вместе с ними вкус к жизни, но и о том, что эта волшебная чаша соединила меня с Сантией навсегда. Проповедники сочли дейяр нарбукар-сетэ куда более важным аксессуаром храма, нежели оранжерея с лартариями, хотя и сочли их плоды, чуть ли не божественной пищей.

Вообще-то Проповедники были весьма далеки от религии. Все их проповеди были больше этическими, нежели религиозными, и были обращены к падшим личностям, а не к тем, кто крепко стоял на ногах, а ещё они помогали слабым и самым отчаявшимся людям. Хотя мой храм был довольно прост и скромен, Советник Сай взял за основу при разработке интерьера роэльские традиции с их лаконичностью и изяществом форм, даже большинство репортёров сочли его великолепным. Запасов конструкционных материалов у меня хватило на три с половиной тысячи храмов. К тому же Сай возился долго с первым, после чего стал "выпекать" храмы, как пончиковый автомат. Проповедники, получив от Сая подробные инструкции, принялись рассказывать о том, чего они стремятся добиться своими проповедями.

Между тем внизу продолжалась работа, как по очистке залива и его берегов, так и по возведению фундаментов домов и, что самое главное, огромного складского комплекса высотой в два с половиной километра, который уходил под землю ниже уровня моря на полтора километра. Основанием самого большого небоскрёба Сэлии стал склад размером семь с половиной километров в ширину и на десять в длину. Для того, начать строительство, Сай погрузил состыкованные КОПСы в воду почти на половину. Попутно он превратил в конструкционные материалы центральную гору, находящуюся в центральной части скалистого острова, имевшего в поперечнике более тридцати километров. В результате стены склада были с трёх сторон скрыты горными склонами и только с четвёртой, обращённой к океану, я мог спокойно пристыковать к складу КОПС на всю его ширину.

Такими технологиями, которые доступны Саю, в пяти галактиках не обладает больше никто. Выпустив три сотни строительных машин, которые стали изготавливать фундаменты для остальных зданий, он просто опустил сочлененные КОПСы на вершину горы высотой в три километра, и те за два часа её растворили. Причём не просто растворили, а превратили в прочнейшие конструкционные материалы и менее, чем за сутки построили громадный склад со всем оборудованием и сверхмощными компьютерами в придачу. Все, кто находился внутри, ничего при этом не почувствовали. Зато репортёры, находящиеся снаружи, всё засняли на видео.

Рано утром, когда все острова уже были отмыты от грязи, а фундаменты полностью готовы, началась расстановка уже полностью готовых зданий. Фактически архипелаг был превращён в ещё одну Венецию, только более красивую. Верхние слои воды в заливе к тому времени уже были кристально чистыми и драгенарии постепенно погружались всё глубже и глубже. Ушли под воду также роэльские очистительные комплексы, которые принялись очищать от грязи дно залива. Все работы мало того, что велись полномасштабно, так и ещё и очень быстро. На пляже уже можно было не только загорать лёжа на песке, но и купаться, а потому нейдийские андроиды именно этим и занялись с утра. Пока сэлийская Венеция не будет построена полностью, им просто больше нечем было заняться.

Андроиды разбрелись по всему пляжу не просто так. Они присматривали места для будущих прибрежных отелей и занимались планированием в зоне отдыха. Ближе к вечеру, когда был построен практически весь город, а на центральном острове насыпан толстый слой плодородного грунта, Сай установил небоскрёб, который тут же назвали Башней Валли. Из КОПСов полетели вниз платформы с множеством деревьев, кустарников и дёрна, а вместе с ними все привезённые с Тернира боевые роботы-искины, которые принялись озеленять территорию своей новой родины. Все они уже имели не только гражданство, но и новые белковые андротела.

Основные работы закончились только на следующий день под вечер, но уже в полдень всем сэлийцам стало ясно, что клан Эдиран-Лод построил для себя очень красивый город. В нём могло поселиться свыше четырёхсот миллионов человек, но что самое главное, в этом городе имелась просто чудесная зона отдыха, как на островах, снова ставших зелёными, так и на берегу залива, а это была полоса шириной от пяти до двенадцати километров. Три реки, впадавшие в залив, несли теперь в него не грязь и нечистоты, а кристально чистые воды, ведь под самой стеной воду фильтровали сотни драгенарий. На тот случай, если жители Нейон-Оркада разберут старую стену, была возведена новая, пониже, но зато куда прочнее, но с пропускными пунктами. Узнав о том, что они тоже смогут купаться в заливе, нейон-оркадцы именно этим и занялись в первую очередь.

В семь часов вечера третьего дня я сел верхом на лёгкий флайер, летающий мотоцикл без колёс, и отправился в клан Девиро. Возле главных ворот я посигналил и доложил офицеру службы безопасности кто такой, и за каким лешим прибыл в клан. Меня пропустили внутрь и через пять минут, я остановился перед дверями Башни Девиро. Ко мне спустился Хан Девиро, а также его дед Терсей. Он-то и поинтересовался у меня скрипучим голосом:

— Что, Валли, пытаешься доказать всем, что ты самый крутой?

Пристально посмотрев на него, я со вздохом ответил:

— Дед, шел бы ты в свои покои. Оно тебе надо, портить жизнь своему внуку? Пользы ему от тебя никакой, а вреда, как от целого армейского корпуса тернерийских диверсантов. Я прилетел поговорить не с тобой, а с твоим внуком, главой клана Девиро. — больше не обращая внимания на Терсея Девиро, я с улыбкой сказал — Привет, Хан. Я прилетел в твой клан, чтобы забрать ядовитый подарочек Венса. Парень, я не советую тебе с ним связываться. Те контейнеры начинены такими микроорганизмами, которые в состоянии проесть любой материал, даже платину. Поэтому тебе лучше не упрямиться, иначе в один прекрасный день они уйдут в почву и тогда пиши пропало. Мне придётся выкопать на месте твоего космодрома огромный котлован, чтобы уничтожить эту едучую заразу. Твои учёные с ней не справятся.

Хан Девиро сделал несколько шагов вперёд. Деда, когда тот попытался шагнуть вместе с ним, он молча остановил рукой. Подойдя ко мне поближе, Хан поинтересовался напряженным голосом:

— Сколько ты за это потребуешь, Валли?

— Хан, я же сказал уже, что прибыл забрать эту гадость, а это означает, даром. Тебе она не нужна, а мне в хозяйстве сгодится. Я превращу эти микроорганизмы в отличные удобрения, а радиацию превращу в чистую энергию. Поверь, я даже не думаю о том, чтобы лезть в ваши семейные дела, но и обострять их тоже не в моих интересах. Вы, уж, как-то сами разбирайтесь с ними. Относительно того, что те ушлёпки заминировали клон-камеру, не волнуйся, я её уже разминировал и теперь тот пирофор не страшнее пластилина.

— Как ты смог это сделать? — удивился Хан — Мы, как только не ломали голову, у нас ничего не вышло.

Я достал малый КОПС и объяснил:

— Очень просто, я увеличил эту коробочку, засунул клон-камеру в неё, уменьшил, и через полчаса всё было готово. Пирофор превратился во что-то вроде глины, а вся электроника скисла. В неё же я заберу все контейнеры Венса. Согласись, он с ними здорово придумал.

Хан Девиро проворчал, но уже не так сердито:

— Да, уж, в уме ему не откажешь, но я всё же не пойму тебя, Валли. С чего это тебе нужно выглядеть таким добрым?

Громко рассмеявшись, я ответил:

— А с того, Хан, что добрых людей больше боятся, чем самых злых и бессердечных, а я не хочу, чтобы кто-то во всей Сэлийской агломерации создавал моим ребятам проблемы. С Венсом у меня такой уговор, Хан, я при нём, вроде, как твой дед при тебе. Правда, в отличие от старого Терри я даже не думаю лезть в его дела. Клан Эдиран-Лод самый богатый не только на Сэлии, но и во всей галактике потому, Хан, что я Приносящий Дары и некоторые мои дары имеют столь высокую цену, что их невозможно купить, но можно получить, если, конечно, не злить меня понапрасну. А теперь давай займёмся делом.

Когда всё было готово, Хан Девиро предложил:

— Валли, может быть, поужинаем вместе и поговорим?

— Не могу, Хан, спешу, — отказался я, — как-нибудь в следующий раз. Пойми меня правильно, я один, а миров, в которые мне нужно относить товары, очень много. Поэтому, Хан, извини, но я спешу. — достав из Багажника КОПСы, я отправил флайер в малый, потом надел большие и с весёлой улыбкой пояснил — Вот так я и хожу по всей галактике, Хан. Сейчас сделаю шаг вперёд и перенесусь на её другую половину, на свою собственную планету. Через пару недель я вернусь, Хан Девиро, и только от тебя будет зависеть, отвечу я на твоё приглашение поужинать вместе, или нет. До встречи, парень.