31 марта

М. Попова

31 марта

Юньке нравится спать в невесомости. А что — дрыхни сколько хочешь, ничего себе не отлежишь, с кровати не свалишься, захрапеть — и то не выйдет. Но не без минусов, конечно. По закону подлости тело норовит "причалить" то пяткой к приборной доске, то затылком к динамику, а то и лицом к иллюминатору. Если б увидел кто — ужаснулся: висит за стеклом Юнькина физиономия несколько часов кряду, таращится в космическую черноту закрытыми глазами, а возле рта прозрачной пиявкой слюна плавает. Брр!

Хотя, в случае с иллюминатором как раз всё в порядке. Кому на неё любоваться? Звёздам? Или призракам? Так они ребята флегматичные, им что человеческое лицо, что атомный взрыв — очередное проявление материального мира, не более.

Гораздо хуже, когда перед побудкой зависаешь у стены. То есть, ты думаешь, что у стены, пока не появляется красивая, но уже набивная оскомину мелодия.

Это будильник, ну и пусть себе звонит. Надоест — перестанет.

А мелодия всё громче, и вот уже к ней присоединяется ласковый мужской голос:

— На бортовых часах семь тридцать одна. Продукт корпорации "Мухаммед и сыновья" рад приветствовать вас и желает доброго утра...

— Ещё пять минуточек, — сонно бормочет Юнька.

— ...Через десять секунд интерьер корабля перейдёт в рабочий режим.

— А, чтоб тебя! — хрипит Юнька и яростно трёт ладонями веки.

Но две мутные картинки не спешат слиться в одну чёткую. Да ещё этот полумрак... Где же?! О, чёрт и преотвратные бесы!

Оттолкнуться! Прочь, прочь, матовая белая обшивка потолка! И тут внезапная сила (всегда внезапная, он из вредности включает гравитацию разом, а не постепенно) тащит вверх, то есть вниз — и со всего маху припечатывает к полу! Резкий свет бьет в глаза, воздух наполняется новой порцией кислорода.

— Система активирована, — жизнерадостно сообщает динамик.

Юнька с недовольным кряхтением встаёт и, пригрозив мониторам кулаком, вяло потягивается.

— Корпорация международного значения "Мухаммед и сыновья"...

Вдох — выдох, на носочки — руки опустили.

— ...это фирма, заслужившая всеобщее уважение. Электронные мультимедийные системы фирмы "Мухаммед и сыновья"...

Резкие повороты вправо-влево. Круговые движения плечами.

— ...пользуются постоянным спросом у самых различных слоёв населения...

Коснуться ладонями пальцев ног. И ещё раз.

— ...Новейшие разработки корпорации "Мухаммед и сыновья" — это домашний менеджер "Визирь", обладающий...

Сесть на шпагат. Мостик. Отжимания от пола. Теперь на кулаках.

— ...а также последняя модель автопилота для космических шлюпов, лодок и кораблей любой конфигурации "Синдбад-3018-А"...

Элементы рукопашного боя. Главное — не сбиться с ритма.

— Это (стойка) качественно новый продукт нашей фирмы (хук слева, справа, справа-слева), который невероятно упростит жизнь астронавтов (удары ногами). Теперь их работа сведётся к визуальному и голосовому общению с системой (прыжки), которая, в свою очередь, контролирует функционирование летательного аппарата (прыжки и удары ногами). "Синдбад-3018-А" — самообучающаяся программа с встроенным искусственным интеллектом класса "А" (комбинированная атака) и, следовательно, огромным потенциалом (отрабатываем защиту). "Мухаммед и сыновья" — будущее за нами (коронный приём)!

Остановилась, тяжело дыша. Говорят, со временем к зарядке привыкаешь и даже получаешь от неё удовольствие. Если у других и так, лично на Юньку это правило никогда не действовало. Но в её положении выбирать не приходится.

— Напоминаем вам, уважаемая Июнь Львовна, что вы пользуетесь ознакомительной версией программы "Синдбад-3018-А", срок действия которой ограничен. Для подтверждения назовите сегодняшнее число, а также месяц и год, пожалуйста.

— Тридцать первое марта три тысячи восьмого, — вздыхает Юнька.

— Ваши сведения верны. Вы можете пользоваться ознакомительной версией до первого апреля нынешнего года. Имейте в виду, что осталось менее чем... один... земных суток. Настоятельно рекомендуем вам приобрести лицензионную версию "Синдбад-3018-А".

— Нет, спасибо, — хмыкает девушка и отправляется в душевую.

Тесная кабинка и две щётки: поменьше — для зубов, побольше — для тела. С недовольной гримасой Юнька засовывает первую в рот, второй медленно проводит по спине. Сухой треск и покалывание — "электронный стоматолог" взялся за работу. Едва уловимые запах гари и шорох — это осыпаются поджаренные "сверхновой мочалкой" песчинки грязи, жира, кожи. Ох, с каким бы удовольствием она почистила зубы обычной щёткой и приняла обычный душ!..

Нужно беречь воду. Ёжик твердит, что очистительная система работает идеально. Однако не ему потом давиться чаем, который насквозь пропах ржавчиной и хлоркой. Вкусовая галлюцинация, уверен Ёжик. Пусть он прав (он почти всегда прав), но Юньке от этого не легче.

— Загрузка личностных параметров автопилота завершена, — говорит всё тот же голос, когда Юнька наконец возвращается на капитанский мостик.

— Если завершена, так показывайся, нечего в прятки играть, — бурчит она и плюхается в кресло.

Экран автопилота слева от лобового монитора. Если не знать о достижениях четырехмерной графики, можно подумать, что это маленькое окошко в соседнюю комнату... нет, сегодня — в соседний сад. На траве под цветущими вишнями в позе лотоса сидит молодой человек. Кимоно цвета персика, самурайский меч за спиной, коротко стриженные волосы.

Придурок!

— Что у нас на завтрак, сенсей?

— Лучшие блюда японской кухни, — нараспев произносит "самурай".

Могла бы догадаться. Надо признать, день не задался.

— У них же всё полусырое, — канючит Юнька. — Ёжик, ну давай яичницу с колбасой! Или бутерброд с колбасой!

— Или колбасу с колбасой, — усмехается автопилот. — Ты же сама просила следить за фигурой.

— Я уже сто раз пожалела об этом, — бормочет Юнька, но всё-таки принимает с выдвижного столика тарелки и перетаскивает их на пульт управления.

Ёжик, как обычно, теряет дар речи.

— Да, я свинья, я покусилась на святое, — отвечает она вытаращенным глазам по ту сторону экрана. — Могу заляпать соусом датчики, могу опрокинуть чай на системный контроллер. Но тому есть веская причина.

— Ну вот, опять...

— Правильно догадался. На моём звездолёте не шухры-мухры, а "Синдбад-3018-А", в обязанности которого, помимо основных функций, входит поддержание чистоты.

— Считаешь меня кем-то вроде этой? — Ёжик щёлкает пальцами и превращается в горничную — миловидную девушку в чёрном платьице, белом переднике и чепце. Только взгляд слишком хмурый да причёска коротковата.

— Не кем-то, а чем-то.

Алаверды, приятель. Ты испортил мне утро, я испорчу тебе день.

Юнька вяло ковыряет палочками завтрак. Рыба у них в морозилке была, рис в хранилище — тоже. Из чего он сделал соус, лучше не спрашивать...

— Это что? — палочки поднимают в воздух нечто, похожее на старую засаленную черно-коричневую ленту.

— Водоросли, — "горничная" втягивает голову в плечи.

— Ты опять за своё?!

— Но Июнечка, в рецепте было написано...

— А выбрать другой рецепт не судьба?! Очередной повод поэкспериментировать — вот, как это называется! — палочки с омерзением выпихивают водоросль за край тарелки.

— Я так старался! Если ты не попробуешь, мы никогда не узнаем, получилось или нет.

— Ага, бегу и падаю! Он, тут, понимаете ли, упражняется, продукты преобразовывает на молекулярном уровне...

— На атомном, — поправляет Ёжик.

— ...а я у него вместо подопытной крысы!

— Крыса, между прочим, съела бы всё без разговоров!

— И какой тебе в ней прок, если без разговоров?!

Минуты три длится взаимное сердитое молчание. Может, у других в споре и рождается истина, но перебранки Юньки с Ёжиком вечно заходят в тупик.

— Скажи хотя бы, из чего сделал.

— Я подумал, что по структуре к водорослям ближе всего трава, и...

Нет, он сегодня её доконает!

— Ты забирался в оранжерею?!

— Всего несколько травинок и листочков, Юня. Ты бы и не заметила. Кроме того, флора растёт очень быстро. Она восстановится уже первого-второго апреля.

Юнька закрывает лицо руками и несколько раз негромко хрюкает.

— Я сказал что-то смешное?

— Проехали. Так и быть, попробую.

У неё предубеждение против любых новшеств — считает Ёжик. По его данным, водоросли получились "абсолютно идентичные натуральным". Но Юньку не покидает ощущение, что она жуёт лебеду пополам с бумагой.

— Ну как? — вкрадчиво интересуется "горничная".

— В следующий раз возьми что-нибудь классическое. Мне морская капуста и раньше не нравилась, — дипломатично выкручивается "подопытная".

* * *

Оранжерея — гордость Юньки. Растениям отведён самый большой отсек корабля, с дополнительным автономным источником освещения, обогрева, водоснабжения и поддержки гравитации. Мало того — после завтрака Юнька лично наведывается в "джунгли", сама убирает сухие листья, подвязывает к потолку свежие лианы, бережно собирает мелкие кислые яблоки.

— Всё это мог бы сделать и я, — ворчит Ёжик по внутренней связи. — Причём намного быстрее и продуктивнее.

— Ты знаешь такое слово — "хобби"? — мурлычет Юнька, давя гусениц.

— Хобби — это когда коллекционируют старинные флэшки или собирают действующие модели межзвёздных линкоров. Милое занятие. А ты ютишься в капитанской рубке лишь потому, что вся остальная полезная площадь забита бесполезной флорой.

— Флора приносит плоды, — возражает Юнька.

— Да, блестящая находка — таскаться по галактике с собственным огородом! Ни один аллергик ближе, чем на три парсека, не подлетит.

— Угу, — в оранжерее Юньку не может задеть даже сарказм Ёжика. — А ещё растения вырабатывают настоящий кислород.

— Лучше б они вырабатывали настоящее электричество, — бурчит "Синдбад-3018-А".

— Интересно, откуда у тебя свободное время, чтобы читать мне нотации? Или ты уже закончил проверку корабля?

— Семь с половиной минут назад. Разрешите задать вопрос, капитан.

— Валяй.

— Разболталась пластина "XFF 12" внешней обшивки верхнего правого крыла.

— Так закрепи её, мне ли тебя учить!

— Да, но... по моим данным, вчера с ней всё было в порядке.

— Подумаешь, я вот два часа назад ела, а сейчас в животе бурчит.

— Система не зафиксировала ни столкновения с инородным телом, ни иных естественных причин повреждения. А сама она за столь короткий срок не могла...

Юнька ставит лейку на пол, сердито упирает руки в бока:

— Слушай, если меня это не волнует, почему должно тревожить тебя?

— Не исключена возможность вторжения...

— Хорошо, зайдём с другой стороны, — Юнька начинает терять терпение. — Твои датчики уловили присутствие инородного объекта на корабле?

— Нет, но...

— Иди и чини, перестраховщик!

Капитан высыпает в лейку витамины, опускает руку по локоть в прохладную воду и размешивает. Спокойно, спокойно...

Вот ведь гад! Опять настроение испортил.

* * *

— Куда скачем сегодня? — спрашивает Ёжик, едва Юнька принимается за обед.

— Ввыфышф, — нет, лучше сначала прожевать, — Чёрт, почему ты всегда задаёшь этот вопрос, когда я ем?!

— На расчёт параметров прыжка у меня уходит ровно двадцать минут. То есть, когда я подготовлюсь, ты как раз закончишь трапезу. Так куда?

— Подпространство Гамма, куб 17350.

— Гамма семнадцать тысяч, — бормочет "Синдбад-3018-А". — Вчера был Альфа двести десять. Позавчера — Омега три миллиона... Где логика, где системный подход?

— Системный подход — удел систем, — сообщает Юнька. — А я человек.

Через полчаса капитан отодвигает тарелку, с довольным видом вытирает руки о штаны и откидывается на спинку кресла:

— Ну, я готова.

— Подожди. Видишь?

Юнка поднимает глаза на экран лобового монитора. Чёрная космическая пустота, только звёзды поблёскивают.

Поблёскивают?

Так и есть. Переливаются всеми цветами радуги, иногда вспыхивают словно искры, иногда почти гаснут, будто заслонённые невидимым облаком.

— Призрак?

— Ага. И здоровый — как минимум двадцать тысяч километров.

— Что с того? Он же нематериальный, а значит безвредный.

— Я, между прочим, тоже не слишком физический.

— Ты? Ты наносхема, куча проводков и лампочек под напряжением. Да в тебе реального веса килограммов десять, не меньше.

Тореадор в маленьком экране хмурится:

— Вот, выходит, как ты обо мне думаешь?

— Не придирайся к словам! У призрака и проводков нет.

— Но я его чувствую. И пролетать сквозь эту гадость не стану.

У всех есть бзики, в том числе и у персонифицированных компьютерных систем. Ёжик — яркий тому пример. Он почему-то вообразил, что при "соприкосновении" с призраком у него начинается жуткая мигрень, провалы в памяти, царапины на жёстких дисках и окисление батареек. Но когда на космическом корабле всего два разумных... э-э... индивидуума, поневоле научишься прощать заскоки друг друга.

— Уговорил, облетай и прыгай.

— Это не займёт много времени, — мигом повеселев, рапортует тореадор.

Прыжок в другое пространство — штука не из приятных, как, впрочем, всё, к чему человека не подготовила матушка-природа. Но если крутиться на центрифуге безопасней на пустой желудок, то скакать из Беты в Гамму — на полный. Юнька усиленно моргает, пока не восстанавливается зрение. А Ёжику хоть бы хны, уже вывел на лобовой экран сведения.

— В кубе 17350 подпространства Гамма выявлено... пять тысяч семьсот две звезды, шестьдесят три тысячи девятьсот сорок четыре планеты, жизнь есть на... тридцати восьми.

Позёр. Ведь понимает, что Юньке нужна лишь последняя цифра.

— Начитай сканировать.

— Капитан, разрешите обратиться.

— Что ещё?

— Скажите, кого именно мы ищем?.. Хотя бы приблизительно.

— Не волнуйся, когда я их увижу, обязательно тебе скажу.

Тореадор тяжело вздыхает и говорит уже бесстрастным голосом:

— Планета номер один. Наиболее развитый вид жизни — бактерии...

— Дальше.

— Планета номер два. Наиболее развитый вид жизни — шерстистые черви. Тип правления — конституционная монархия с элементами религиозного коммунизма.

— Дальше.

— Планета номер три. Самостоятельной жизни нет, освоена мигрантами с планеты номер шестнадцать... Диктатура мелкого дворянства.

— Дальше.

Юнька почти не слушает. Облокотившись на приборную доску, она смотрит на монитор. Мыши какие-то... Светящиеся гребешки... Пузыри с глазами...

— Дальше.

— Планета номер тридцать восемь. Наиболее развитый вид жизни — приматоподобные. Разлагающийся родоплеменной строй.

— Эх, опять без результата, — Юнька с удовольствием потягивается в кресле. — Перерыв двадцать минут — мне, а ты пока готовься к прыжку в куб 17351 подпространства Гамма.

— Пятьдесят первый? — удивляется Ёжик.

— Ты же сам просил системного подхода. Или недоволен?

* * *

За остаток дня они просмотрели ещё шесть кубов. Наскоро поужинав, капитан корабля раскрывает тетрадь и забирается с ногами на мягкий диванчик у дальней стены, то есть в трёх метрах от лобового монитора. От экрана автопилота Юньку надёжно заслоняет спинка кресла.