31 марта

М. Попова

31 марта

Юньке нравится спать в невесомости. А что — дрыхни сколько хочешь, ничего себе не отлежишь, с кровати не свалишься, захрапеть — и то не выйдет. Но не без минусов, конечно. По закону подлости тело норовит "причалить" то пяткой к приборной доске, то затылком к динамику, а то и лицом к иллюминатору. Если б увидел кто — ужаснулся: висит за стеклом Юнькина физиономия несколько часов кряду, таращится в космическую черноту закрытыми глазами, а возле рта прозрачной пиявкой слюна плавает. Брр!

Хотя, в случае с иллюминатором как раз всё в порядке. Кому на неё любоваться? Звёздам? Или призракам? Так они ребята флегматичные, им что человеческое лицо, что атомный взрыв — очередное проявление материального мира, не более.

Гораздо хуже, когда перед побудкой зависаешь у стены. То есть, ты думаешь, что у стены, пока не появляется красивая, но уже набивная оскомину мелодия.

Это будильник, ну и пусть себе звонит. Надоест — перестанет.

А мелодия всё громче, и вот уже к ней присоединяется ласковый мужской голос:

— На бортовых часах семь тридцать одна. Продукт корпорации "Мухаммед и сыновья" рад приветствовать вас и желает доброго утра...

— Ещё пять минуточек, — сонно бормочет Юнька.

— ...Через десять секунд интерьер корабля перейдёт в рабочий режим.

— А, чтоб тебя! — хрипит Юнька и яростно трёт ладонями веки.

Но две мутные картинки не спешат слиться в одну чёткую. Да ещё этот полумрак... Где же?! О, чёрт и преотвратные бесы!

Оттолкнуться! Прочь, прочь, матовая белая обшивка потолка! И тут внезапная сила (всегда внезапная, он из вредности включает гравитацию разом, а не постепенно) тащит вверх, то есть вниз — и со всего маху припечатывает к полу! Резкий свет бьет в глаза, воздух наполняется новой порцией кислорода.

— Система активирована, — жизнерадостно сообщает динамик.

Юнька с недовольным кряхтением встаёт и, пригрозив мониторам кулаком, вяло потягивается.

— Корпорация международного значения "Мухаммед и сыновья"...

Вдох — выдох, на носочки — руки опустили.

— ...это фирма, заслужившая всеобщее уважение. Электронные мультимедийные системы фирмы "Мухаммед и сыновья"...

Резкие повороты вправо-влево. Круговые движения плечами.

— ...пользуются постоянным спросом у самых различных слоёв населения...

Коснуться ладонями пальцев ног. И ещё раз.

— ...Новейшие разработки корпорации "Мухаммед и сыновья" — это домашний менеджер "Визирь", обладающий...

Сесть на шпагат. Мостик. Отжимания от пола. Теперь на кулаках.

— ...а также последняя модель автопилота для космических шлюпов, лодок и кораблей любой конфигурации "Синдбад-3018-А"...

Элементы рукопашного боя. Главное — не сбиться с ритма.

— Это (стойка) качественно новый продукт нашей фирмы (хук слева, справа, справа-слева), который невероятно упростит жизнь астронавтов (удары ногами). Теперь их работа сведётся к визуальному и голосовому общению с системой (прыжки), которая, в свою очередь, контролирует функционирование летательного аппарата (прыжки и удары ногами). "Синдбад-3018-А" — самообучающаяся программа с встроенным искусственным интеллектом класса "А" (комбинированная атака) и, следовательно, огромным потенциалом (отрабатываем защиту). "Мухаммед и сыновья" — будущее за нами (коронный приём)!

Остановилась, тяжело дыша. Говорят, со временем к зарядке привыкаешь и даже получаешь от неё удовольствие. Если у других и так, лично на Юньку это правило никогда не действовало. Но в её положении выбирать не приходится.

— Напоминаем вам, уважаемая Июнь Львовна, что вы пользуетесь ознакомительной версией программы "Синдбад-3018-А", срок действия которой ограничен. Для подтверждения назовите сегодняшнее число, а также месяц и год, пожалуйста.

— Тридцать первое марта три тысячи восьмого, — вздыхает Юнька.

— Ваши сведения верны. Вы можете пользоваться ознакомительной версией до первого апреля нынешнего года. Имейте в виду, что осталось менее чем... один... земных суток. Настоятельно рекомендуем вам приобрести лицензионную версию "Синдбад-3018-А".

— Нет, спасибо, — хмыкает девушка и отправляется в душевую.

Тесная кабинка и две щётки: поменьше — для зубов, побольше — для тела. С недовольной гримасой Юнька засовывает первую в рот, второй медленно проводит по спине. Сухой треск и покалывание — "электронный стоматолог" взялся за работу. Едва уловимые запах гари и шорох — это осыпаются поджаренные "сверхновой мочалкой" песчинки грязи, жира, кожи. Ох, с каким бы удовольствием она почистила зубы обычной щёткой и приняла обычный душ!..

Нужно беречь воду. Ёжик твердит, что очистительная система работает идеально. Однако не ему потом давиться чаем, который насквозь пропах ржавчиной и хлоркой. Вкусовая галлюцинация, уверен Ёжик. Пусть он прав (он почти всегда прав), но Юньке от этого не легче.

— Загрузка личностных параметров автопилота завершена, — говорит всё тот же голос, когда Юнька наконец возвращается на капитанский мостик.

— Если завершена, так показывайся, нечего в прятки играть, — бурчит она и плюхается в кресло.

Экран автопилота слева от лобового монитора. Если не знать о достижениях четырехмерной графики, можно подумать, что это маленькое окошко в соседнюю комнату... нет, сегодня — в соседний сад. На траве под цветущими вишнями в позе лотоса сидит молодой человек. Кимоно цвета персика, самурайский меч за спиной, коротко стриженные волосы.

Придурок!

— Что у нас на завтрак, сенсей?

— Лучшие блюда японской кухни, — нараспев произносит "самурай".

Могла бы догадаться. Надо признать, день не задался.

— У них же всё полусырое, — канючит Юнька. — Ёжик, ну давай яичницу с колбасой! Или бутерброд с колбасой!

— Или колбасу с колбасой, — усмехается автопилот. — Ты же сама просила следить за фигурой.

— Я уже сто раз пожалела об этом, — бормочет Юнька, но всё-таки принимает с выдвижного столика тарелки и перетаскивает их на пульт управления.

Ёжик, как обычно, теряет дар речи.

— Да, я свинья, я покусилась на святое, — отвечает она вытаращенным глазам по ту сторону экрана. — Могу заляпать соусом датчики, могу опрокинуть чай на системный контроллер. Но тому есть веская причина.

— Ну вот, опять...

— Правильно догадался. На моём звездолёте не шухры-мухры, а "Синдбад-3018-А", в обязанности которого, помимо основных функций, входит поддержание чистоты.

— Считаешь меня кем-то вроде этой? — Ёжик щёлкает пальцами и превращается в горничную — миловидную девушку в чёрном платьице, белом переднике и чепце. Только взгляд слишком хмурый да причёска коротковата.

— Не кем-то, а чем-то.

Алаверды, приятель. Ты испортил мне утро, я испорчу тебе день.

Юнька вяло ковыряет палочками завтрак. Рыба у них в морозилке была, рис в хранилище — тоже. Из чего он сделал соус, лучше не спрашивать...

— Это что? — палочки поднимают в воздух нечто, похожее на старую засаленную черно-коричневую ленту.

— Водоросли, — "горничная" втягивает голову в плечи.

— Ты опять за своё?!

— Но Июнечка, в рецепте было написано...

— А выбрать другой рецепт не судьба?! Очередной повод поэкспериментировать — вот, как это называется! — палочки с омерзением выпихивают водоросль за край тарелки.

— Я так старался! Если ты не попробуешь, мы никогда не узнаем, получилось или нет.

— Ага, бегу и падаю! Он, тут, понимаете ли, упражняется, продукты преобразовывает на молекулярном уровне...

— На атомном, — поправляет Ёжик.

— ...а я у него вместо подопытной крысы!

— Крыса, между прочим, съела бы всё без разговоров!

— И какой тебе в ней прок, если без разговоров?!

Минуты три длится взаимное сердитое молчание. Может, у других в споре и рождается истина, но перебранки Юньки с Ёжиком вечно заходят в тупик.

— Скажи хотя бы, из чего сделал.

— Я подумал, что по структуре к водорослям ближе всего трава, и...

Нет, он сегодня её доконает!

— Ты забирался в оранжерею?!

— Всего несколько травинок и листочков, Юня. Ты бы и не заметила. Кроме того, флора растёт очень быстро. Она восстановится уже первого-второго апреля.

Юнька закрывает лицо руками и несколько раз негромко хрюкает.

— Я сказал что-то смешное?

— Проехали. Так и быть, попробую.

У неё предубеждение против любых новшеств — считает Ёжик. По его данным, водоросли получились "абсолютно идентичные натуральным". Но Юньку не покидает ощущение, что она жуёт лебеду пополам с бумагой.

— Ну как? — вкрадчиво интересуется "горничная".

— В следующий раз возьми что-нибудь классическое. Мне морская капуста и раньше не нравилась, — дипломатично выкручивается "подопытная".

* * *

Оранжерея — гордость Юньки. Растениям отведён самый большой отсек корабля, с дополнительным автономным источником освещения, обогрева, водоснабжения и поддержки гравитации. Мало того — после завтрака Юнька лично наведывается в "джунгли", сама убирает сухие листья, подвязывает к потолку свежие лианы, бережно собирает мелкие кислые яблоки.

— Всё это мог бы сделать и я, — ворчит Ёжик по внутренней связи. — Причём намного быстрее и продуктивнее.

— Ты знаешь такое слово — "хобби"? — мурлычет Юнька, давя гусениц.

— Хобби — это когда коллекционируют старинные флэшки или собирают действующие модели межзвёздных линкоров. Милое занятие. А ты ютишься в капитанской рубке лишь потому, что вся остальная полезная площадь забита бесполезной флорой.

— Флора приносит плоды, — возражает Юнька.

— Да, блестящая находка — таскаться по галактике с собственным огородом! Ни один аллергик ближе, чем на три парсека, не подлетит.

— Угу, — в оранжерее Юньку не может задеть даже сарказм Ёжика. — А ещё растения вырабатывают настоящий кислород.

— Лучше б они вырабатывали настоящее электричество, — бурчит "Синдбад-3018-А".

— Интересно, откуда у тебя свободное время, чтобы читать мне нотации? Или ты уже закончил проверку корабля?

— Семь с половиной минут назад. Разрешите задать вопрос, капитан.

— Валяй.

— Разболталась пластина "XFF 12" внешней обшивки верхнего правого крыла.

— Так закрепи её, мне ли тебя учить!

— Да, но... по моим данным, вчера с ней всё было в порядке.

— Подумаешь, я вот два часа назад ела, а сейчас в животе бурчит.

— Система не зафиксировала ни столкновения с инородным телом, ни иных естественных причин повреждения. А сама она за столь короткий срок не могла...

Юнька ставит лейку на пол, сердито упирает руки в бока:

— Слушай, если меня это не волнует, почему должно тревожить тебя?

— Не исключена возможность вторжения...

— Хорошо, зайдём с другой стороны, — Юнька начинает терять терпение. — Твои датчики уловили присутствие инородного объекта на корабле?

— Нет, но...

— Иди и чини, перестраховщик!

Капитан высыпает в лейку витамины, опускает руку по локоть в прохладную воду и размешивает. Спокойно, спокойно...

Вот ведь гад! Опять настроение испортил.

* * *

— Куда скачем сегодня? — спрашивает Ёжик, едва Юнька принимается за обед.

— Ввыфышф, — нет, лучше сначала прожевать, — Чёрт, почему ты всегда задаёшь этот вопрос, когда я ем?!

— На расчёт параметров прыжка у меня уходит ровно двадцать минут. То есть, когда я подготовлюсь, ты как раз закончишь трапезу. Так куда?

— Подпространство Гамма, куб 17350.

— Гамма семнадцать тысяч, — бормочет "Синдбад-3018-А". — Вчера был Альфа двести десять. Позавчера — Омега три миллиона... Где логика, где системный подход?

— Системный подход — удел систем, — сообщает Юнька. — А я человек.

Через полчаса капитан отодвигает тарелку, с довольным видом вытирает руки о штаны и откидывается на спинку кресла:

— Ну, я готова.

— Подожди. Видишь?

Юнка поднимает глаза на экран лобового монитора. Чёрная космическая пустота, только звёзды поблёскивают.

Поблёскивают?

Так и есть. Переливаются всеми цветами радуги, иногда вспыхивают словно искры, иногда почти гаснут, будто заслонённые невидимым облаком.

— Призрак?

— Ага. И здоровый — как минимум двадцать тысяч километров.

— Что с того? Он же нематериальный, а значит безвредный.

— Я, между прочим, тоже не слишком физический.

— Ты? Ты наносхема, куча проводков и лампочек под напряжением. Да в тебе реального веса килограммов десять, не меньше.

Тореадор в маленьком экране хмурится:

— Вот, выходит, как ты обо мне думаешь?

— Не придирайся к словам! У призрака и проводков нет.

— Но я его чувствую. И пролетать сквозь эту гадость не стану.

У всех есть бзики, в том числе и у персонифицированных компьютерных систем. Ёжик — яркий тому пример. Он почему-то вообразил, что при "соприкосновении" с призраком у него начинается жуткая мигрень, провалы в памяти, царапины на жёстких дисках и окисление батареек. Но когда на космическом корабле всего два разумных... э-э... индивидуума, поневоле научишься прощать заскоки друг друга.

— Уговорил, облетай и прыгай.

— Это не займёт много времени, — мигом повеселев, рапортует тореадор.

Прыжок в другое пространство — штука не из приятных, как, впрочем, всё, к чему человека не подготовила матушка-природа. Но если крутиться на центрифуге безопасней на пустой желудок, то скакать из Беты в Гамму — на полный. Юнька усиленно моргает, пока не восстанавливается зрение. А Ёжику хоть бы хны, уже вывел на лобовой экран сведения.

— В кубе 17350 подпространства Гамма выявлено... пять тысяч семьсот две звезды, шестьдесят три тысячи девятьсот сорок четыре планеты, жизнь есть на... тридцати восьми.

Позёр. Ведь понимает, что Юньке нужна лишь последняя цифра.

— Начитай сканировать.

— Капитан, разрешите обратиться.

— Что ещё?

— Скажите, кого именно мы ищем?.. Хотя бы приблизительно.

— Не волнуйся, когда я их увижу, обязательно тебе скажу.

Тореадор тяжело вздыхает и говорит уже бесстрастным голосом:

— Планета номер один. Наиболее развитый вид жизни — бактерии...

— Дальше.

— Планета номер два. Наиболее развитый вид жизни — шерстистые черви. Тип правления — конституционная монархия с элементами религиозного коммунизма.

— Дальше.

— Планета номер три. Самостоятельной жизни нет, освоена мигрантами с планеты номер шестнадцать... Диктатура мелкого дворянства.

— Дальше.

Юнька почти не слушает. Облокотившись на приборную доску, она смотрит на монитор. Мыши какие-то... Светящиеся гребешки... Пузыри с глазами...

— Дальше.

— Планета номер тридцать восемь. Наиболее развитый вид жизни — приматоподобные. Разлагающийся родоплеменной строй.

— Эх, опять без результата, — Юнька с удовольствием потягивается в кресле. — Перерыв двадцать минут — мне, а ты пока готовься к прыжку в куб 17351 подпространства Гамма.

— Пятьдесят первый? — удивляется Ёжик.

— Ты же сам просил системного подхода. Или недоволен?

* * *

За остаток дня они просмотрели ещё шесть кубов. Наскоро поужинав, капитан корабля раскрывает тетрадь и забирается с ногами на мягкий диванчик у дальней стены, то есть в трёх метрах от лобового монитора. От экрана автопилота Юньку надёжно заслоняет спинка кресла.

Но разве от Ёжика так просто отделаешься?! Корабль чуть ускоряется, поворачивает налево, незакреплённое кресло катится вправо, и вот они снова лицом к лицу. Космонавт-первопроходец в неуклюжем скафандре некоторое время смотрит на командира, а потом заявляет:

— Всё-таки ты очень странная.

— М? Что ж во мне такого "очень"?

— Взять хотя бы одежду. Почему ты вечно носишь эти бесформенные тряпки?

— Во-первых, не бесформенные, а удобные. Во-вторых, верхняя тряпка называется рубашка, а нижняя — шорты. Ну, или штаны. Пора бы уж запомнить.

— И цвет какой убогий. Ни перламутра, ни текстуры под малахит.

— Если б могла, я убила бы того, кто закачал в твою базу данных раздел моды.

Но "Синдбад-3018-А" уцепился за любимую тему — недостатки во внешности и характере начальника.

— Откуда эта страсть к отжившим своё древностям?! Бумажная тетрадь, диван... В каком году он, кстати, сделан?

— Примерно в середине двадцать первого века.

Ёжик расхохотался:

— Двадцать первый век, ну-ну, практически новинка! Ты б сюда ещё кровать с балдахином пристроила.

— Хороший диван...

— Пылесборник. А кто у нас пыль убирает? Я!

— Хорошо, выброшу.

— Когда?

— Первого апреля, только помолчи.

Тишина, лишь поскрипывает шариковая ручка. Насчёт ручки космонавт тоже мог бы бухтеть часами, но перспектива избавиться от дивана его успокоила. На время.

— Что пишешь?

— Не подсматривай! Это дневник.

— А, о своём, о девичьем, — космонавт мгновенно превращается в смазливую дамочку в ядовито-розовом платье и передразнивает писклявым голосом: — Дорогой дневник, как хорошо, что ты у меня есть!.. Лучше б за бортовой журнал взялась.

Юнька решает, что лучшая политика — игнорировать нахала. Покончив с дневником, она достаёт короткий узкий нож и направляется к боковой стене.

— Вот уж это я вообще отказываюсь понимать! — рычит дамочка. — Зачем каждый вечер вырезать на стене какую-то галиматью?!

— Это ещё одно хобби. Я хочу сделать орнамент своими руками.

— Так и делай. Но не по одному штриху за раз!

— Точно, как это я сама не догадалась! — спохватывается Юнька. — Завтра же изрисую всю стену. Будет очень красиво, вот увидишь.

— А почему не сейчас?

— Поздно уже, спать охота. Ты тоже переходи в ждущий режим, только не забудь гравитацию отключить.

Притяжение исчезает внезапно, так что полдороги до пульта Юнька идёт, полдороги — летит, нелепо дрыгая ногами. Сбоку в бардачке хранится одна из самых ценных вещей. По виду — две крупные пуговицы, а на деле...

— Музыкальный проигрыватель, — узнаёт "Синдбад-3018-А". — Очередное ископаемое.

— Тебе хорошо: выключился, и дрыхни себе, — оправдывается Юнька, вставляя "пуговицы" в уши. — А мне нужно расслабиться.

— Ты и так живёшь не сильно напрягаясь. Между прочим...

Его заглушает спокойная мелодия с пением птиц и журчанием ручья. Ещё несколько секунд девица на экране изображает пантомиму, потом разочарованно машет рукой и отворачивается.

— И тебе спокойной ночи.

Юнька отталкивается пятками от приборной доски, взмывает к потолку и, покружившись для собственного удовольствия, замирает напротив лобового монитора. Далеко-далеко горят ровным светом звёзды. В правом нижнем углу торчит оранжевый полумесяц неизвестной планеты... Музыка успокаивает, убаюкивает... Вот и ещё один день прошёл...

Капитан космического корабля засыпает. Медленно, чтобы не разбудить, тускнеет освещение, гаснет экран автопилота. Тихо, если не считать глубокого спокойного дыхания. Наверно, если прислушаться, можно различить, как за стальной перегородкой, в оранжерее недобитые гусеницы спешно грызут листья недовыполотых сорняков.

Лесной ручей сменяется океанским приливом с криками чаек и песнями китов. Далее — соловей и синтезатор. Потом — флейта и гитара. За ними — труба и барабаны.

Юнька открывает глаза.

* * *

— Вставай, соня, солнышко уже высоко!

Какое, к дьяволу, солнышко? Юнька с трудом приходит в себя. Она лежит на полу. Значит, на этот раз ей несказанно повезло — дрыхла на небольшой высоте и даже не заметила, как включилось притяжение.

Села, тупо уставилась на лобовой монитор. Ночью они пролетали мимо живописнейшей планеты. Она заняла чуть ли весь экран — зелёная, вся в полосках и завитках голубых, розовых, золотистых облаков, похожая на гигантский мыльный пузырь. Девушка нашла в проигрывателе классическую музыку и долго висела напротив экрана, стараясь разглядеть неведомые долины, моря, горные цепи... Потому и проспала.

Проспала?!

Сердце ухнуло в пятки. Юнька подскочила, едва не опрокинув кресло:

— Ёжик! "Синдбад-3018-А"!

— Да, капитан, — на этот раз ей ответил гусар на вороном скакуне, оба на фоне Бородинской битвы.

— Где ты взял лошадь?! — рявкнула капитан, хотя интересовало её совсем другое.

— В моей коллекции четырёхмерных моделей "Животные планеты Земля", где ж ещё? Правда, мы хорошо смотримся?

— В следующий раз носорога оседлай, — отмахнулась девушка. — Слушай, как ты активировался, если я спала?

— Но ты удовлетворительно ответила на все вопросы системы. У меня и запись есть.

Гусар с невозмутимым видом достал невесть откуда граммофон и принялся крутить ручку.

— Издеваешься?

— Ты же коллекционируешь старинную рухлядь. Почему мне нельзя?

Пластинка нехотя завертелась, и до Юньки донёсся глухой квакающий звук, обильно приправленный шуршанием:

"...назовите сегодняшнее число, а также месяц и год, пожалуйста... Ох, да тридцать первое марта, восьмого... три тысячи восьмого, сколько тебе повторять... Ваши сведения верны. Вы можете пользоваться ознакомительной версией до первого апреля нынешнего года. Имейте в виду, что осталось менее чем один земных суток. Настоятельно рекомендуем вам приобрести лицензионную версию "Синдбад-3018-А"... Я что, дура?! Дай поспать, мучитель..."

Юнька выдохнула. Ну, хотя бы так.

Наскоро совершив утренний моцион, она потребовала завтрак:

— И живее, у нас сегодня важное дело. Я отправляюсь в магазин.

— Ты же на прошлой неделе туда летала и набила холодильник до отказа, — удивился Ёжик.

— Но мне не хватает... кое-каких продуктов. Так что вычисляй прыжок в пространство Альфа 12, к планете Хайяо.

— Как скажешь, капитан.

— Да, кстати, у тебя на диске Z есть папка "Инструкции", а в ней файл "На случай похода в магазин". Ознакомься и прими к сведению.

— Странно, вчера этой папки здесь не было.

— Это я ночью с флэшки скинула.

— Не разбудив меня?

— Прости, любимый, ты так сладко спал, — ухмыльнулась Юнька. — Да ладно, не дуйся, объём информации крохотный, вирусов нет, вот система и приняла без лишних формальностей.

Но Ёжик продолжал хмуриться:

— Нужно будет проверить пограничные импульсы.

Девушка пожала плечами. Гусар демонстративно развернул большой лист жёлтой от времени бумаги с гербовой печатью и углубился в чтение.

— Тебе не кажется, что половина пунктов этой инструкции написана выжившим из ума трусом с манией преследования?

Рот был занят, так что Юнька лишь помотала головой.

— У нас уже есть противоугонная сигнализация, контроллер приближения постороннего лица и ещё десяток функций обеспечения безопасности. Зачем окружать корабль силовым полем и применять маскировочную окраску пятой степени?

— Ты недооцениваешь современных воришек, — возразила девушка. — Только допусти слабину, и мигом останешься без...

— Без чего?

— Без тебя, например.

"Синдбад-3018-А" расхохотался.

— Между прочим, на чёрном рынке цветных металлов за тебя дадут не меньше двадцати крон, а это целых три бутылки "Слезы забвения" плюс закусь.

— Оскорбляешь?!

— Предупреждаю.

* * *

— Приказ — стартуем! — завопила Юнька.

— Стартуем, — подтвердил Ёжик.

Ещё в начале знакомства, три месяца назад они условились различать общение в произвольной форме и безоговорочные команды. Команды начинаются со слов: "приказываю", "приказ", "приказание" и им подобных. Команды не обсуждаются, система обязана их выполнять.

Поэтому "Синдбад-3018-А" оставил на потом вопросы о внешнем виде капитана, о двух... трёх выстрелах, о вое сирены. Он "стартовал" на максимально допустимом для жизни Юньки ускорении, и уже через девять секунд корабль вырвался за границы атмосферы Хайяо.

Капитан перевернулась на спину. Девушка тяжело дышала и ощупывала руками лицо, сомневаясь, что оно всё ещё при ней, а не впечаталось в пол.

— Двигайся по курсу "против от", высчитывай прыжок в подпространство Гамма, куб 17357. И, пожалуйста, полчаса без вопросов.

Ёжик занялся расчётами, в то же время наблюдая за капитаном. Девушка морщась сняла комбинезон скафандра, на четвереньках добралась до мини-отсека с аптечкой. Когда она на секунду повернулась к нему боком, "Синдбад-3018-А" увидел тёмное пятно, медленно расплывавшееся по рубашке. Таймер неумолимо показывал, что осталось ещё двадцать девять минут молчания.

— Только не скоросраститель, сначала обеззараживающее.

— Я же просила...

— Это не вопрос, это совет.

— Ладно, зануда.

Он ошибся, прежде всего требовалось обезболивающее. Юнька ахнула, выругалась на древнерусском и заскрежетала зубами. "Синдбад-3018-А" активировал руку-манипулятор:

— Иди сюда, помогу.

— Не отвлекайся, олух, а то вообще костей не соберём!

На орбиту Хайяо вышли четыре катера. "Стрелок XXX" и три "Спринтера" — не догонят. А вот это хуже — корабль обтекаемой формы и незнакомой модели. Новинка. Кто его знает, какую он развивает скорость?

— Фрегат "Адмирал", — определила Юнька, со стоном заползая в кресло. — Оторвёмся, если будем петлять зайцем.

— Чем петлять?

— Диск S, папка "Инновационные манёвры".

— М-м. Эту папку ты тоже сегодня ночью загрузила?

— Потом объясню! Лети и прыгай!

— Из-за твоих заячьих петель на корректировку расчётов уйдёт...

— Ещё тридцать восемь секунд, знаю!

Ёжик сделал пометку в ежедневнике: спросить капитана, откуда ей известно точное время. Но сейчас и правда не до расследований.

— К прыжку готов. Три, два, один...

* * *

Обезболивающее подействовало быстро, Юнька отдышалась и теперь с интересом наблюдала, как стягиваются края раны. Зашить парадный выходной скафандр будет сложнее.

— В прошлый раз я купила диск с программами новых манёвров и, можешь смеяться, забыла его в сумке. А сегодня ночью вспомнила. Вот и вся странность.

— Хорошо, с этим разобрались. Но что случилось на Хайяо?

— Вообрази себе, ограбление.

— Тебя пытались ограбить?!

— Не меня, а круглосуточный супермаркет. Польстились на дневную выручку, наверное. Не фыркай, такое происходит сплошь и рядом. Я уже стояла у кассы, расплатилась, и тут врываются они, все в чёрных масках, с Калашами-3000 наперевес. Давай угрожать, один захотел у меня пакет вырвать! Ну, я и не выдержала!

— Закричала "Караул!"?

— Огрела парочку нахалов, вырубила третьего и драпанула на космостоянку. Вот только главарь додумался вдогонку выстрелить.

— Я полагал, что современная полиция искоренила преступность.

— Не, — девушка рассмеялась, — нас-стоящих преступников никогда не перебьют. Они же как вирусы — всегда на шаг впереди медицины.

— А чьи корабли за нами увязались? Или грабители магазинов могут позволить себе космическую флотилию?

— Нет, конечно. Это были полицейские катера...

— Та-ак...

— Да, хотели отблагодарить за проявленное мужество.

— Тогда почему мы от них удирали?

Юнька выдержала паузу.

— Потому что я очень скромная и бескорыстная.

Возможно, у Ёжика и остались сомнения, но под грозным взглядом капитана он решил закрыть щекотливую тему. На время.

Остаток дня прошёл спокойно: "Синдбад-3018-А" обследовал кубы подпространства, Юнька штопала отчищенную от крови рубашку и, временами поглядывая на экран, забраковывала обитаемые планеты.

Лишь за ужином капитан вспомнила о покупках. Махнув рукой на остывающий плов, она почти с головой зарылась в сумки и пакеты.

— Так, это в холодильник, что куда — сам разберёшься. Книжка...

— Опять бумажная, — скривился гусар.

— Не ворчи, я и тебе купила... вот, десяток универсальных батареек.

— Сколько раз тебе говорить, я люблю фирменные.

— Извини, искать филиал Мухаммедов мне было чуточку некогда!.. А это что? Ха, погляди, как тебе?

— Очередные штаны? И опять оранжевые.

— Если тебя это утешит, на ценнике было написано "цвета коры баварской карликовой осины".

— Секунду... Я проверил в энциклопедии, тебя надули. Это цвет коры арктической гигантской пихты. А что касается осины...

— Ну наконец-то! — Юнька вытащила из недр сумки яркую коробочку и вернулась к плову.

Пока капитан с азартом потрошила упаковку, Ёжик изучал название:

— "Юниор форева"? Что это?

— Новейшее изобретение фармакологии. Эликсир железного здоровья и вечной молодости.

Гусар схватился за сердце:

— Да ты ж и без эликсира малявка, тебе всего двадцать!

— Угу, но в семьдесят бороться за красоту будет поздно.

— Женщины, — с пренебрежением сказал Ёжик.

— Компьютеры, — передразнила интонацию Юнька и проглотила таблетку.

Далее всё по графику: запись в дневнике, росчерк на стене, вечерняя чистка зубов. Несколько минут бесцельно побродив по капитанскому мостику, девушка вытащила из отделения для особо хрупких электроприборов подушку — белую в синий цветочек.

— А кристалл предсказаний звёздной активности ты где хранишь, под диваном? — язвительно спросил Ёжик.

— Уел, да? Между прочим, это не просто подушка, а новейший беспосредниковый модем.

— Правда?! — автопилот мигом принял стандартный вид (молодой человек в джинсовом костюме и бейсболке), прижался носом к стеклу по ту сторону экрана. — Дай посмотреть!

Капитан повертела подушку в руках:

— Ничего особенного не увидишь, она начинает работать только при соприкосновении с головой.

Ёжик отошёл вглубь своей виртуальной комнаты, тупо уставился на задний план, где всё ещё бежали в атаку русские и французские войска. Под его взглядом они побледнели, уступив место простому белому фону.

— Знаешь, о чём я сейчас подумал?

— Затрудняюсь сказать, ты же соображаешь со скоростью двадцать миллионов операций в секунду.

— Получается, что сейчас общество переживает четвёртую научно-техническую революцию.

— Это ещё почему?

— Посуди сама, беспосредниковый модем величиной с подушку, эликсир бессмертия, кардинально новые модели космических кораблей. Ничего такого нет в моей базе данных, а значит, они появились за последние три месяца!

Однако Юнька не поддержала его восторгов, она аккуратно взбила подушку и приготовилась ложиться.

— А не проще было подключить к Интернету меня? — в голосе "Синдбада-3018-А" слышалась обида.

— Нет. Во-первых, ты можешь подсесть на автопилотный чат "Одноплатники"...

— Вот ещё!

— И, во-вторых, в сети полно вирусов.

— Но у меня встроенный платиновый иммунитет, с гарантией!

Девушка хитро прищурилась:

— Ты же сам сказал: к нам явилась научно-техническая революция. Неужели думаешь, что она усовершенствовала технику, кораблестроение, фармакологию, а вирусы обошла стороной?

* * *

Лечь, расслабиться. Вот по голове пробежали мурашки — это "подушка" вступает в контакт с головным мозгом. Глаза закрыты, но Юнька уже видит перед собой небо. Звёзды на нём сложены в надпись:

"Добро пожаловать в Интернет".

Когда выходишь во вселенскую сеть вот так, без посредника-компьютера, всё выглядит несколько иначе. Никаких сайтов и плоских окошек. Только информация в чистом виде. Причём вид этот порой весьма странный.

Вот, например, рядом с Юнькой замер в воздухе пушистый ярко-розовый осьминог. Ткнёшь его пальцем, и он начинает:

— Лучшие гелевые матрасы! Только у нас — лечебный матрас с функцией массажа, матрас-тоник, съедобный матрас, матрас-собеседник...

Так и будет горланить, пока не пожмёшь ему щупальце (то есть, пройдёшь по ссылке) или сама не убежишь подальше. Девушка выбрала третий вариант и со всей силы ударила рекламу сцепленными, как в волейболе, руками. В результате осьминог, не прекращая расхваливать матрасы, полетел вверх, Юнька — вниз.

Ох, едва успела заметить! Девушка сцапала за хвост метрового прозрачного головастика:

— Кто такой?

— Техническая поддержка, отбилась от своих, — пропищал тот, стараясь вырваться.

— Правду говори! — Юнька несколько раз встряхнула подозрительный файл.

— Ладно-ладно, не тормоши! — головастик из прозрачного стал чёрным в оранжевую полоску. — Троян я. А ты чего такая наглая? Новая антивирусная программа?

— Я человек.

— Фу, как неинтересно! Хвост отпусти, человек.

— Сначала скажи, где тут сайт горячих новостей.

— Правь на красную звезду, а там разберёшься, — и, выскользнув из рук, файл скрылся в темноте.

Близ красной звезды шумно как на космической ярмарке в час распродажи. Туда-сюда снуют свежие рыбы-новости, кричат на разные голоса медузы (интервью со знаменитостями), а от осьминогов-реклам аж в глазах рябит.

Юнька долго вглядывалась в новостные файлы, но ни один из них не походил на тот, ради которого девушка пришла сюда. Курсы валют, открытие выставки, политический переворот...

Виртуальных людей, вроде Юньки, здесь немного. Понятное дело, они предпочитают сайты знакомств или что-нибудь ещё круче. Вот какой-то джентльмен просматривает биржевые сводки. Молодой человек, явно студент, выуживает информационные файлы бесплатной поисковой программой и копирует в портфель. Дама в годах показывает внуку, как нажимать на осьминогов.

— Скачивайте новую серию "Подвиги древних хакеров"! — надрывается жёлтый моллюск под заливистый смех мальчугана. — Интерактивный фильм на основе реальных исторических событий! Команда хакеров борется против расширения Римской империи. Ваш ребёнок может занять место любого героя, сам поучаствовать в невероятных приключениях и найти код от сейфа Юлия Цезаря!

Юнька поневоле расхохоталась. Дама оторвала взгляд от внука, желая узнать, что так развеселило девушку...

Они вспомнили одновременно. Женщина переменилась в лице и вцепилась в ребёнка. Юнька схватилась за голову, отдирая её от подушки, а себя — от виртуальной реальности. Но уже слышала истошный вопль бывшей подруги:

— Это она! Я узнала её! Июнь! Это Июнь!

Красный луч ударил в глаза! Нет, это с непривычки ослепили корабельные лампы. Капитан сидит на диване, волосы всклокочены, всё тело трясёт как от озноба.

— Тебе никто не говорил, что выходить из Интернета нужно постепенно, иначе мозг не успевает перестроиться?

Кто здесь?! Ах да, Ёжик.

Пошатываясь, Юнька добралась до кресла, тупо уставилась на чёрный в редкую крапинку монитор.

— Завари мне крепкого чаю. Пожалуйста.

Автопилот ворчит что-то про вред для зубов, а капитан пытается думать. Если худший вариант, они будут здесь через три минуты. Спрятаться? Радары засекут в два счёта. Прыгать? Но вдруг всё-таки почудилось?

Ох, вот и надейся на авось! Справа возник смертоносец "Гавриил" и без предупреждения выдал серию залпов.

— Чай отменяется, — Юнька чуть сильнее вжалась в кресло, активируя ремни безопасности. — Курс "по от", манёвр "Фигаро", рассчитывай прыжок в подпростран...

Всё содрогнулось, ужин подкатил к горлу, в лобовом мониторе звёзды завертелись, словно в гигантской центрифуге. Нет, это не вселенная взбесилась, поняла капитан. Снаряд задел один из парусов, и теперь корабль крутится волчком.

— Повреждение в правом верхнем...

— Потом залатаешь, выровняй корабль и ходу отсюда!

Легко сказать! Едва мельтешение на экране утихло, Юнька заметила ещё два крейсера. И это лишь авангард.

Их корабль увернулся от следующей порции выстрелов, вильнул под брюхо смертоносцу, прошёл перед носом четвёртого возникшего — бронелёта — и устремился прочь, "по вращению и от центра галактики", не забывая петлять.

— Уф, прорвались! Ты рассчитываешь прыжок?

— Э, — Ёжик на экране смутился. — Ты так и не сказала, куда прыгать.

Капитан не успела рассвирепеть, их догнал ещё один снаряд, на этот раз в хвост.

— Тогда хоть прибавь скорости!

Хорошо — преследователи отстали. Плохо — с такими перегрузками не до стратегии, все мысли об одном: как вдохнуть. Но едва автопилот сбавил темп, с боков пристроились два бомбардира.

— Жми по прямой на полную катушку, а как только сможешь, прыгай!

— Куда?

Юнька раскрыла рот, но так и не ответила. Она смотрела на экран и с ужасом понимала — Ёжик тоже это видит. Все звёзды впереди, словно сговорившись, радужно переливались, подмигивали и коротко вспыхивали на чёрном... нет, мутно-сером небе.

— Но, — бесцветным голосом произнёс "Синдбад-3018-А", — призраки... Целая стая...

Бомбардиры нацелили на их корабль пушки.

— Я приказываю! — заорала Юнка срывающимся голосом. — Лети вперёд и прыгай уже куда-нибудь!

— Есть, капитан.

* * *

Юнька несколько раз моргнула, но без толку. Что открытые глаза, что закрытые, — никакой разницы, одинаковая чернота. На губах и подбородке неприятная корка — кровь. Разбила нос, или это от перепада давления? Важно другое — кровь успела засохнуть. Сколько Юнька была в отключке? Почему Ёжик её не растолкал?

Ёжик!

— Ёжик, — звук получился слабый и хриплый как у той граммофонной пластинки. — "Синдбад-3018-А".

Тишина. Девушка попыталась встать, но что-то мешало. Ага, она всё ещё прицеплена к креслу, зато кресло, судя по ощущениям, висит в пустоте. Хорошо же их тряхануло, если стальная ножка отломилась. С третьей попытки Юнька отстегнула ремни и полетела наобум, точно слепая вытянув перед собой руки. Так, это стена... потолок... лобовой монитор, непривычно холодный... Экран автопилота!

— Ёжик, — Юнька в отчаянии постучала по стеклу костяшками пальцев. — Ответь. Не бросай меня.

Квадратик монитора медленно посветлел, и наконец девушка разглядела напарника. "Синдбад-3018-А" стоял напротив, одной рукой опершись о край экрана с внутренней стороны, а второй держась за голову.

— Слава богу, ты жив!

Несколько долгих секунд автопилот смотрел на капитана, словно не узнавая. Потом через силу улыбнулся:

— Июня. Почему ты выключила свет? И где умудрилась так испач...

Ага, сообразил. Но едва Юнька подумала, что самое страшное позади, как глаза автопилота полезли на лоб:

— Капитан, часы остановились. Мои внутренние часы — отказали!

— Главное, чтобы свет и гравитация работали. Эй, ты меня слышишь?

Ёжик с потерянным видом мерил шагами комнату:

— Они противоударные, противомагнитные, противорадиационные, с погрешностью одна секунда в миллион лет. И сломались? От одного жалкого призрака?!

— Это же был целый косяк.

— Но влетели мы только в одного! И сразу прыгнули.

— Прыгнули из брюха призрака?!

Да, было бы странно, если б системы продолжали работать.

— И где мы собирались выскочить?

— Ты так и не назвала координаты, — пожал плечами Ёжик, — и я ввёл в расчеты произвольную. Процесс, кстати, завершился на удивление быстро.

— Угу, чего ему затягиваться, — горько усмехнулась капитан. — Куда хочешь, туда и прыгай. Лафа. Одна проблема: как теперь определить, куда нас занесла твоя произвольная?

Они помолчали. Ёжик, само собой, просчитывал миллионы вариантов, а Юнька попросту злилась. На "Синдбада-3018-А" с его произвольной, на вражеские корабли с их пушками, на даму с её внуком, на себя со своей глупостью.

— Неприятная история. И как назло — в последний день работы пробной версии.

— Хочешь сказать, — произнесла девушка, не глядя на экран, — что сейчас ты отключишься, и я буду расхлёбывать кашу одна?

— Нет, если мы оба условимся считать это форс-мажорными обстоятельствами.

Юнька обернулась. Ёжик в чёрной мантии и белоснежном парике судьи внимательно изучал толстенную книгу с надписью "Read me: Согласны ли вы с условиями договора пользования — да, — нет". Напротив "да" стояла жирная галочка.

— Здесь сказано, что если во время действия системы происходит форс-мажор, и отключение "Синдбада-3018-А" грозит людям гибелью или иными тяжелыми последствиями, автопилот вправе продолжать работу вплоть до устранения критической ситуации.

— Конечно, обязательно, непременно форс-мажор! — возликовала Юнька.

Надо будет на первой же цивилизованной планете поставить памятник Мухаммеду и сыновьям. Если всё обойдётся — из чистого золота!

Определившись с формулировкой, Ёжик занялся делом. Гравитация восстановилась сразу (злосчастное кресло грохнулось в шаге от капитана), с освещением "Синдбад-3018-А" провозился минут сорок. Юнька сбегала в душевую, "умыла" лицо, потом что-то черканула в дневнике и спросила:

— Допустим, часы сдохли, но таймер остался?

— По-твоему, у меня нет того, что есть даже у чайника?

— Вот и славно. Ты пока проверяй корабль и устраняй неполадки, а я вздремну. Разбудишь через восемь часов, если сама не проснусь.

Вытащила из недр дивана мохнатое покрывало, легла, укуталась с головой. Нужно спать, но куда денешься от мыслей? Такого с ней ещё не случалось: в повреждённом корабле, у чёрта на куличках. Да ещё Ёжик грозит отключиться сразу после "устранения критической ситуации". Утешает одно — на преодоление форс-мажора могут уйти недели, а то и месяцы.

* * *

— Восемь часов миновали, просыпайся!

Что-то он сегодня слишком весёлый. Неужели определил координаты?!

Девушка высунула наружу нос, моргнула — и с криком отпрянула к стене.

— ЙО-О-О! Йо-ожик?!

Это и правда был Ёжик — в костюме сантехника, довольный донельзя. Только не на экране автопилота, а прямо здесь, в двух шагах от перепуганной Юньки.

— ТЫ-Ы... Как ты вылез?!

— Это всё волшебная сила при-израков! — загробным голосом провыл сантехник.

И тут же рассмеялся:

— Ой, посмотрела бы ты на себя со стороны! Словно живого мертвеца встретила.

— Сгинь! — крикнула Юнька и лягнула "мертвеца" в живот.

То есть, попыталась лягнуть. Нога прошла сквозь воздух, капитан не удержала равновесия и скатилась на пол.

— Так-то ты приветствуешь старых знакомых.

На всякий случай Юнька сделала автопилоту подсечку, но с тем же результатом.

— Я установил на всех внутренних камерах дополнительную функцию — передавать моё четырёхмерное изображение.

— На кой чёрт?!

— Как утверждают врачи, — теперь перед девушкой стоял коротко стриженный человек в белом халате и шапочке с красным крестом, — в стрессовой ситуации людям нежелательно испытывать чувство одиночества. Нужно, чтобы рядом кто-нибудь находился, утешал и подбадривал. Близкий родственник, возлюбленный, лучший друг. К сожалению, тебе выбирать особо не из кого, но...

— Идиот! — не одобрила инициативу Юнька. — Мало того, что меня напугал до полусмерти, так ты ещё всю ночь занимался не тем, чем велено!

Доктор обиделся и вновь стал сантехником:

— Я всё проверил и починил ещё три часа назад. Оказывается, если на ночь не переходить в ждущий режим, появляется уйма времени для досуга.

— Лучше б ты кре... — начала капитан и осеклась: исправленное кресло стояло на прежнем месте. — Лучше б ты, кретин, подумал, сколько энергии тратится впустую. Только батарейки зря посадишь.

— Во-первых, голограмма работает от звёздных батарей и потребляет не так уж много. И во-вторых, я придумал, как нам отсюда выбраться.

— Да?!

— Тридцатью с лишним способами.

— Почему с лишним?

— Тридцать первый тоже теоретически подходит, но он слишком долгий и ненадёжный.

— Хорошо, выкладывай самый быстрый и надёжный способ.

— Странно, что ты сама не догадалась. Надо запустить аварийную ракету.

Воодушевлённая было Юнька сразу сникла:

— Отпадает.

— Почему? Наша ракета в исправном состоянии, обнаружением авариек занимается специальное галактическое ведомство, они найдут нас через три минуты!

— Я сказала — нет. Второй способ?

— У тебя есть подушка-модем, достаточно выйти в Интернет и на сайте экстренной поисковой службы...

— Короче, есть у тебя варианты, чтобы нас нашёл не кто-то, а мы сами?

— Июня, нельзя ставить гордость выше здравого смысла. Будет проще, если нам помогут.

— Ага, гораздо проще! Они уже вч... восемь часов назад нам помогли, теперь найдут и помогут окончательно!

Ёжик задумался. Юнька почти чувствовала, как его электронные мозги расшифровывают слова, сверяют факты, делают выводы.

— На нас напали не бандиты?

— Не бандиты.

— И на Хайяо тебя ранили не грабители?

— Не грабители.

— Ты сама... не в ладах с законом?!

Девушка кивнула.

По идее, он должен был прочитать ей длинную и эмоциональную лекцию, потом запустить ракету и выдать хозяйку властям.

— Почему ты раньше мне не сказала? — только и спросил Ёжик.

Голограмма получилась отличная. Юнька поневоле вспомнила, как давным-давно (три месяца назад), дурачась, выдумывала образ автопилота. Вдоволь поиграв с графическим редактором, она решила, что зелёный голубь с глазами на ниточках или пупырчатый лысый кот — не лучшие компаньоны в долгом космическом путешествии. Остановилась на человеке. Уже спокойно, без истерического хихиканья взялась за внешность. Определила возраст, пол, телосложение. Старательно подобрала черты лица, чтобы получилось не смазливое, но и не слишком брутальное, а располагающее к себе. В формулу цвета глаз ввела произвольную, зато когда взялась за причёску, вновь включилось чувство юмора. Перепробовала всё: рыжие косички, радужный панковский хаер, белоснежные дрэды, прямой пробор, арестантский вариант с татуировкой... Остановилась на короткой стрижке. Но просто тёмные волосы торчком — это не оригинально. И Юнька высветлила кончик каждого волоска.

— Смотри, какой симпатичный получился, — восхитилась своей работой девушка. — Не парень, а ёжик!

Голос, характер, желание постоянно меняться, удивляя окружающих, — всё придумала и заложила в него она, Юнька. Но почему не покидает ощущение, что сейчас перед ней стоит живой человек?

— Так вышло, — промямлила девушка.

— И это, по-твоему, ответ? Ты рискуешь головой, отправляясь за покупками, шатаешься по вселенной без родного угла, врёшь мне про ограбления и вирусы, а причина всему — "так вышло"?!

— Я думала, ты — добропорядочная и законопослушная программа.

— Прежде всего я — продукт коммерческой деятельности.

— И что?

— Боевым кораблям всё равно, защищают они Отечество или отстреливаются от полиции. Машины аморальны по своей природе. Даже не так, мы — внеморальны.

Юнька вздохнула. Нет, всё-таки голограмма.

* * *

Весь условный день призрачный Ёжик таскался за ней по пятам. Торчал рядом даже тогда, когда девушка работала в оранжерее, то есть занималась скучнейшим, с его точки зрения, делом. Но в принципе, рассудила капитан, в голограмме не было ничего плохого. Немного раздражало лишь то, что двигался автопилот абсолютно бесшумно, да ещё временами, задумавшись, проходил сквозь предметы.

Принадлежность Юньки к преступному миру перечеркнула тридцать блестящих способов спасения, и остался лишь один, тот самый "с лишним". "Синдбад-3018-А" должен просканировать участок космоса, в котором они очутились, составить его план, а затем отыскать идентичный кусочек в общей карте вселенной. "Шанс не так уж и мал, всё равно что найти нужный камень на поверхности планеты", — преувеличенно бодро сообщил автопилот. Капитану осталось только надеяться, что он имел в виду монолитную скалу размером с гору, а не песчинку под ногтем.

Ёжика почему-то интересовало совсем другое.

— И какова твоя специализация? — спросил он за обедом. — Фальшивомонетчица, вымогательница, убийца?

— Чаще всего я просто беру в магазинах вещи, не заплатив за них.

— Боевые корабли гонялись за какой-то воровкой?

— Не "какой-то", а самой закоренелой рецидивисткой. Между прочим, упаковка "Юниор форева" стоит как межгалактический лайнер, а охраняется как последний таракан!

— Последний? По моим данным, их осталось пятьдесят.

— В смысле, если бы остался всего один таракан.

Автопилот помолчал, голограмма бесшумно выполняла перекаты с пятки на носок.

— Не понимаю.

— Что ещё?

— Если ты всё взяла даром, неужели не могла выбрать штаны поприличнее?

В другое время это стало бы началом нешуточной ссоры, но сейчас Юнька была слишком сытой и потому благодушной.

— Понравилась трапеза?

— Очень! Особенно салат и жареная курица.

"Синдбад-3018-А" просиял:

— Ура! Значит я наконец-то уловил, как нужно выстраивать атомы!

— Погоди-ка, — благодушие как ветром сдуло. — Ты опять экспериментировал?!

— Но ты не заметила! — девушка ещё не видела более нахальной и торжествующей физиономии.

— У нас же есть и овощи, и курица!

— Ты взяла моду следить за продуктами и находить в блюдах те, которых не было в холодильнике. Для чистоты эксперимента я преобразовал сок в овощи, овощи в курицу, а курицу в сок.

— Меня сейчас вырвет...

— Если тебя немного и мутит, так только от собственных консервативных заморочек.

И правда, желудок быстро успокоился. Наверно рассудил, что истеричность хозяйки — ещё не повод отказываться от вполне съедобных вещей. Автопилот, не обращая внимания на гневный взгляд капитана, воодушевлённо объяснял:

— Фигурально выражаясь, я понял, как пользоваться резьбой. Можно приложить гайку к винту или крышку к банке, и они даже будут худо-бедно держаться. Но если вращать гайку или крышку по часовой, они соединятся с винтом и банкой во сто крат надёжнее! Теперь тебе не грозит ни голод, ни жажда, ни удушье. "Синдбад-3018-А" может сделать всё из всего!

— Наше положение ещё хуже, чем я боялась, — пробормотала девушка.

* * *

Юньке снилось, что на корабль пробрались воры. Первый тащил транспарант "Грабь награбленное", второй передвинул холодильник к дивану и принялся выгребать продукты.

— Не смейте, это моё! — кричала девушка.

— Ничего, тебе автопилот ещё сделает, — ухмылялся вор.

Вот бы встать и всыпать нахалам по первое число! Но от холодильника шёл такой мороз, что капитан не могла пошевелиться.

А первый грабитель, словно издеваясь, продолжал ходить туда-сюда. Топ-топ-топ. Топ-топ-топ. Юньку это так разозлило, что она ...проснулась.

Никакого холодильника и воров. Привычный полумрак. Она лежит на диване, сжавшись в комочек. Покрывало... сползло, что ли? Девушка выдернула из-под головы непослушную, затёкшую руку. Пошарила по полу... Да куда оно запропастилось?

Топ-топ-топ.

Сердце пропустило удар. Не может быть! Чтобы кто-то сумел... Да нет, невозможно. Со сна мерещится. Или просто...

Топ-топ-топ.

Через секунду Юнька уже стояла, сжимая в руке первое попавшееся оружие — подушку. Кто бы ни топал в оранжерее, капитан дорого продаст свою жизнь.

Последняя надежда на слуховую галлюцинацию рухнула: перегородка между отсеками была открыта. Более того, по дорожке между яблоней и барбарисом прохаживался человек!

Юнька напала без предупреждения, рассчитывая сначала вырубить пришельца, а уже после разбираться, что к чему. Но захватчик отпрыгнул, увернулся от удара в голову и даже предугадал нижнюю подсечку. Следующая серия беспощадных атак тоже не принесла победы. Капитану показалось, что противник не то что читает, а предугадывает её мысли.

— Ты же сама в прошлом месяце просила меня найти эту технику рукопашного боя в базе данных и распечатать, — произнёс голос Ёжика.

— Полный свет, — приказала девушка.

— Как скажешь.

Было непростительной ошибкой заказать полный. Но враг и не думал нападать. Он стоял напротив и терпеливо ждал, пока капитан корабля перестанет моргать и тереть кулаками ослепшие глаза.

— Мог бы и раньше подать голос, — проворчала она, когда наконец разглядела противника.

Ёжик вздохнул. На самом деле вздохнул, Юнька уловила колебание воздуха. И этот вздох потряс её больше, чем всё предыдущее. Потому что только сейчас она окончательно поняла: и топал, и дрался, и говорил — Ёжик!

Босые ноги испачканы в земле. То, что Юнька в первую минуту приняла за античную тунику или шотландский плед, оказалось её покрывалом. Глаза — на этот раз серые. Ёршик коротких волос, высветленных на концах.

— Нравлюсь?

— Зачем покрывало стащил?!

— Было недостаточно комфортно... то есть, выражаясь по-человечески, холодно, а твоя одежда мне не подошла.

Девушка понимала, что потом её будет колотить от осознания произошедшего, но сейчас разрешила себе злиться из-за пустяков:

— Ага, себя материализовать он сумел, а одежду из виртуального гардероба — нет!

— Спасибо за ценную мысль, — улыбнулся Ёжик и протопал мимо Юньки на капитанский мостик. — Ах да, прости за оранжерею.

Капитан онемела. Грядка возле входа исчезла вместе с землёй, до самого дна, точно её выгребли ковшом экскаватора.

— Ты! — заорала Юнька, разъярённой фурией (если бывают фурии в клетчатых пижамах) подлетая к креслу. — Ты погубил мои маргаритки!!!

Автопилот сидел напротив собственного монитора, закрыв глаза и положив правую ладонь на экран.

— Да, — безмятежно признал он. — И ещё несколько веток сирени, десяток шампиньонов, полтора мешка почвы, пластмассовое ведёрко с известью и трёх колорадских жуков. Обещаю, на первой же планете я восстановлю всё, как было.

— Жуков можешь не восстанавливать, — слегка успокоившись, сказала девушка. — И, кстати, чего ты прилип к экрану? Сам же возмущался, когда я его трогала, мол, отпечатки пальцев и прочее.

— Так мне проще с собой разговаривать.

— Эй, — вытянув шею, капитан заглянула меж пальцев автопилота. — Но тебя там нет! Почему?!

— Потому что я — здесь.

И пока Юнька испепеляла его взглядом, "Синдбад-3018-А" объяснил суть эксперимента. Мало того, что автопилот материализовал внешний облик Ёжика, он ещё и запихнул в новоиспечённое тело свои личностные параметры, базы данных и кучу всякого информационного барахла.

— Проверил себя на жизнеспособность, а потом удалил автопилот из бортового компьютера, чтобы избежать нежелательных последствий вроде раздвоения личности. Так что умная электронно-механическая система осталась на месте, а душа и разум "Синдбада-3018-А" сейчас перед тобой. Кофе сварить?

— Сначала штаны надень.

— Тогда будь добра, предоставь сырье для преобразования. Или хочешь, чтобы я продолжал разорять твой огород?

Пока девушка металась по кораблю, перерывая отсеки, шкафчики, контейнеры и коробки, её голова наполнялась вопросами. И она незамедлительно вываливала их на автопилота.

— Зачем ты вообще это сделал?

— Из экономических соображений. Я подсчитал, что больше всего энергии от батареек поглощаю я, то есть та часть системы "Синдбад-3018-А", которая отвечает за личность автопилота. Радуйся, теперь мы от батареек не зависим. Даже если они выдохнутся, вся необходимая информация будет у меня в голове.

— Значит, теперь ты будешь опустошать не батарейки, а мой холодильник? Я в восторге.

— Не будь жмотом. Мне не составит труда вновь пополнить запасы, преобразовав в продукты... всё, что угодно! Хоть запчасти, хоть пищевые отходы. А представляешь, сколько еды получится из твоего дивана?!

— Отлично, — надулась Юнька. — Всегда мечтала жить в пряничном домике.

Ненужные вещи с трудом, но нашлись. Пара драных брюк морковного цвета, несколько застиранных до бахромы рубашек, блокнот с электронными и реальными адресами, полинявший чехол от кресла, коллекция конфетных фантиков, альбом с сушёными чёрными цветами и ярко-синими листьями... Когда импровизированная мусорная куча достигла метра в высоту, Ёжик радостно присвистнул и перетащил её в душевую.

— Идеальная камера для трансформации, — сказал он ошарашенной Юньке. — Компактная и герметичная. Не волнуйся, щётки я переложил на панель управления — всё равно ты гравитацию не отключаешь.

Девушка с ожесточением принялась чистить зубы. То, что Ёжик обзавёлся собственными руками, ногами и кипучей жаждой деятельности, нравилось ей всё меньше.

— Слушай, я выбрал минимальный комплект одежды, но и для него не хватает, самой малости. Неужели больше не осталось ничего лишнего?

Разглядывая пару дырявых, но любимых носков, капитан внезапно переменилась в лице:

— Ёжик, ты запихнул в свою голову всё-всё из системы?

Автопилот с топотом снующий между душевой и монитором, замер, помедлил, что-то прикидывая в уме, затем кивнул.

— И положение о правилах функционирования пробной версии — тоже?

— Ну да. Только сейчас они временно не действуют, ты же помнишь — форс-мажор.

— А когда форс-мажор закончится?

— Тогда ты купишь лицензионный номер, скажешь его мне и... Что-то не так? Разве деньги имеют значение для воровки-рецидивистки?

— Но если всё-таки не куплю? У меня же как у рядового пользователя есть такое право.

— Тогда в течение двадцати четырёх часов с момента окончания форс-мажора я отключусь и не активируюсь до тех пор, пока ты не купишь лицензию.

— Слышала я про спящих красавиц, но про спящего автопилота...

— Или ещё вариант — установить на бортовой компьютер другую систему, а "Синдбад-3018-А" удалить. Тебе уже приходилось избавляться от трупа?

Ёжик скрылся в душевой и вышел уже в джинсовом костюме. Девушка лежала ничком на диване, уткнувшись носом в скомканную подушку.

— Эй, ты чего? Ревёшь? Ну, хочешь, когда выберемся отсюда, я сам помогу тебе ограбить банк?

От этих слов бравый капитан космического корабля, преступница-рецидивистка и непревзойдённая язва зарыдала ещё сильнее.

* * *

На завтрак были макароны с сыром и кефир. Ёжик уплетал за обе щеки, Юньке кусок в горло не лез.

— Может, вообще никогда не выберемся к цивилизации?

— Исключено.

— Но ты до сих пор не определил, где мы.

— Винюсь и каюсь. Но ещё древние говаривали: если совсем запутался с картой, спроси дорогу у встречного.

— Очень смешно. И у кого ты намерен спрашивать?

— Да хотя бы у владельца вон того смешного катера.

Капитан чуть не подавилась кефиром. Почти вплотную к ним, в каких-то сотне метров от лобового монитора проплывал корабль.

— Хотя, конечно, трудно ожидать адекватного ответа от... кхм!

Встречный выглядел, мягко говоря, нелепо. Похожий на древний самолёт, яркий словно ёлочная игрушка, без намёка на паруса-батареи, маневренные крылья и прочие незаменимые части. Зато вдоль всего левого борта надпись "Степной орёл", а на носу вместо датчиков лобового монитора — огромный иллюминатор. Сквозь него даже видно пилота, стоящего на капитанском мостике и сжимающего в руках... Девушка протёрла глаза — штурвал! Настоящий морской штурвал, круглый и с перекладинами.

— Невероятно...

— Мне больше всего нравится флаг, — промурлыкал Ёжик. — Вон там, между верхним акульим плавником и проволочной антенной. Он развевается.

Юнька с трудом оторвалась от незабываемого зрелища, но лишь затем, чтобы схватить автопилота за шиворот и как следует встряхнуть:

— Увеличивай картинку! Живо!

Катер на экране приблизился. Теперь можно было в деталях рассмотреть молодого человека в облегающем, металлически блестящем скафандре. Атлетическое телосложение, волевой подбородок, античный профиль, решительный и нежный взгляд голубых глаз устремлён в неведомую даль.

— Придурок какой-то, — резюмировал Ёжик.

— Ага, и рука бинтом перевязана, — невпопад сказала девушка. — Вычисли его маршрут.

Автопилот демонстративно облизал тарелку, вытер руки о штаны и только после этого приложил ладонь к своему монитору.

— Если не станет тормозить и поворачивать, то через две недели врежется аккурат вон в то солнце.

— Да не куда он летит, а откуда!

— Хочешь знать, на какой планете водятся красавчики вроде этого?

Но капитан не обратила внимания на сарказм Ёжика. Судя по всему, она вообще забыла о его существовании. Автопилот вздохнул:

— Видишь справа жёлтого карлика? Вероятность 77%, что "Степной орёл" стартовал с пятой планеты этой солнечной системы.

Монитор оставил в покое несуразный корабль и показал сияющий мяч-звезду в окружении горошин-планет.

— Она обитаемая?

Ёжик злорадно фыркнул, и на мониторе возникло странное существо. Ребёнок в жёлтом мохнатом комбинезоне с капюшоном? Нет, это длинная густая шерсть, а сзади — хвост, которому позавидовала бы любая лисица. Большие круглые глаза, черный, беспрестанно двигающийся нос и длинные усы торчком придавали ему сходство с кроликом.

— Типичный представитель аборигенов. В моей базе данных никого подобного нет, можем стать первооткрывателями, если не считать того парня на "Степном орле". Предлагаю назвать их Лопоухи.

Уши у аборигена и правда были замечательные. Одно почти плашмя лежало на голове, другое вертелось во все стороны, смешно подрагивая кисточкой.

— Нет, — медленно произнесла Юнька, — они называют себя юрма-шу, что значит "хорошие люди с правого берега большой реки".

— Какой ёмкий язык, — восхитился автопилот. — Эй, погоди, так ты их знаешь?! Знаешь, где мы находимся?!!

— Понятия не имею!!! — в крике девушки было столько радости, что Ёжик испугался, не сошла ли она с ума.

Капитан завизжала, прошлась колесом, напоследок сделала двойное сальто и приземлилась на диван:

— Правду говорили древние: чтобы найти то, не знаю что, надо пойти туда, не знаю куда.

— Насколько я понял, мы летим на пятую планету? — спросил ошеломлённый автопилот. — И дорогу в цивилизованную часть вселенной спрашивать у "Степного орла" не будем?

Девушка весело помотала головой:

— Во-первых, он не знает. А во-вторых, мы не можем с ним встречаться, потому что он не встречался с нами.

Ёжик смотрел на капитана долго-долго, пристально-пристально.

— Я с этим ещё разберусь, — наконец пригрозил он и направил корабль к жёлтому карлику.

* * *

Юнька скатилась по левому борту корабля на крыло, растянулась, положив руки за голову. Воздух был прохладный и непривычно наполненный запахами. Внюхиваясь в этот оркестр ароматов, вглядываясь в далёкие мерцающие точки звёзд, вслушиваясь в гул ночных деревьев, девушка без конца повторяла: "Я нашла вас".

— Всё-таки ты слишком легкомысленная, — сообщил Ёжик. — Неужели трудно было дождаться, когда я проанализирую атмосферу, почву, воду, флору, фауну и прочие потенциально опасные составляющие планеты?

Он сел рядом, свесил ноги и тут же принялся ими болтать.

— Не боишься, что откусят?

— В отличие от тебя, я знаю результаты анализа.

— М-м. Когда обед?

— Идея нерациональна. Если ты будешь есть сейчас, ночью, то к полудню захочешь спать. Здешние сутки практически равны стандартным земным. Невероятное совпадение, правда?

— Я бы удивилась, случись иначе. Та же длина дня, одинаковое притяжения, солнце, воздух — всё по образу и подобию. Меньше мороки.

— Кому меньше мороки?

— Создателю, чтоб его приподняло да бросило, — капитан зевнула и повернулась на бок.

Ёжик оторопел:

— Июня, ты что, исповедуешь религию, критикующую Бога?

— Исповедую-исповедую, только отстань. Разбудишь, когда придёт делегация аборигенов.

Автопилот вздохнул и вернулся на корабль. Обиделся, решила Юнька. Уже засыпая, она различила над головой металлический шорох, а через секунду на неё опустилось что-то тёплое и пушистое.

— Спасибо, — пробормотала она и плотнее закуталась в любимое покрывало.

* * *

Нос. Чёрный, беспрестанно двигающийся мокрый нос сопел прямо перед закрытыми глазами Юньки. Девушка понаблюдала за ним ещё намного сквозь ресницы, а потом...

— Гав!

— Ой!

Хозяин носа подпрыгнул, отчаянно заскрёб лапами по гладкому железу и скатился на землю. Рядом захихикали.

Капитан приподнялась на локте, оглядела присутствующих. Коротколапая аборигенка с бусами из самоцветных камней и ржавых гаек, её ровесник в обнимку с ещё зелёной веткой (сорванной явно для устрашения незваного гостя). Самый старший из компании с видом оскорблённого достоинства вскарабкался обратно на крыло и выжидательно замер.

— Ну, здравствуйте, — улыбнулась Юнька.

— Привет, — сразу отозвался старший. — Ты тоже сломался и упал с неба?

— Упала, — поправила его капитан, — но не сломалась.

Аборигены радостно присвистнули.

— Значит, прокатишь, до деревни?

— Да, если скажете, когда улетел тот, первый.

Пришельцы переглянулись, добродушия как не бывало.

— Мы обещали, что никому не скажем, куда он полетел.

— Не важно, куда, — недовольно фыркнула девушка. — Пусть катится ко всем чертям! Я не брошусь в погоню и не сделаю ему ничего плохого. Только скажите, когда стартовал "Степной орёл". Два дня назад или три?

Тот, что с веткой, почесал за ухом:

— А вчела утлом, это два или тли?

У капитана отлегло от сердца. Ещё есть время.

— Тогда покатаю. Вы как хотите, внутри или снаружи?

— Чур, я внутри! — пискнула та, что с бусами.

— Чур, я снаружи!

— И я сналу...

— Да тебя ветром снесёт, — усмехнулся вылезший из люка Ёжик.

Кстати! Юнька грозно обернулась к "сторожу":

— Почему не разбудил?

— Разве это делегация? По моим сведениям, парламентёрскими полномочиями наделяют взрослых особей, а тут, извини за выражение, детёныши.

— Много ты понимаешь. Это самые дотошные из разведчиков.

"Разведчики" даром времени не теряли, они уже прошмыгнули мимо автопилота и теперь мохнатыми молниями носились по капитанскому мостику, исследуя, дергая и пробуя на зуб. Хорошо, что корабль подчинялся командам только членов экипажа, а то все они уже раз двадцать покончили бы жизнь самоубийством, причём самыми идиотскими способами.

"Синдбад-3018-А" порядка ради высказался насчёт "недопустимости полёта в негерметизированном состоянии", но всё же поднял корабль в воздух и на черепашьей скорости повёл туда, куда дружно тыкали пальцами трое внезапных пассажиров. Старший из них в самом деле сунулся на крыло, заслужил восхищённые вопли друзей и вновь юркнул в кабину. Юнька и Ёжик понимающе хмыкнули, глядя на его гордый профиль и трясущийся кончик хвоста.

Вскоре зелёные вихры леса внизу поредели, корабль вылетел к речному берегу, приземлился неподалёку от селения аборигенов и выпустил трап. Первыми наружу выкатились хохочущие от восторга детёныши, потом вышли капитан и автопилот. Юнька отвесила низкий поклон шествующей к ним процессии селян во главе с особо крупным юрма-шу, отличавшимся от прочих ещё и шикарными седыми бакенбардами.

— Что-то зачастили к нам небесные жители, — приветливо улыбнулся он. — Какая деталь сломалось у твоей твердокаменной птицы? Наши мастера не бог весть какие умельцы в космической технике, но "Степного орла" поставили на крыло.

Увидев подошедших юрма-шу с каменными топорами в руках, Ёжик поперхнулся и выпалил:

— Нет-нет, спасибо, мы добрались благополучно!

— Тогда милости просим завтракать. Сегодня у наших хозяек славно удались печёные яблоки, да и трёхслойный сыр поспел.

* * *

Капитан вела себя очень странно. Сначала побегала по центральной площади деревни, где женщины юрма-шу уже раскатывали длинные холсты и расставляли на них угощения. Наконец остановилась, повертела головой так и эдак, словно выбирая наилучший ракурс, и удовлетворённо кивнула:

— Отсюда.

— Что отсюда?

— Отсюда открывается прекрасный вид.

Автопилот прошёлся вокруг площади. На его взгляд, вид отовсюду был одинаковый. Лес, изумрудно-голубые горы со снежными вершинами — за лесом. Река, покрытые мелкими луговыми цветами холмы — за рекой. Ну, похожие на тульские глазированные пряники жилища аборигенов. Ну, дерево, которое он назвал бы японской сосной, если бы не круглые и тонкие до прозрачности листья. К нижней ветке прицеплены детские качели, на полпути к вершине большое неаккуратное гнездо, из него с любопытством смотрит на Ёжика маленький синий крылатый конь. Чего особенного?

После завтрака, который пришёлся гостям по вкусу, Юнька не утратила прыти. Она общалась с аборигенами так непринуждённо, словно знала их всю жизнь, а те явно видели её впервые. Или она со всеми инопланетянами так, гадал автопилот. Прежде ему не случалось видеть, как хозяйка ведёт себя вне стен корабля.

Он бы не беспокоился, если за всей её суматошностью, радостной беготнёй и весёлыми разговорами не таилось нечто иное.

Но как к ней подступиться, какой вопрос задать?

Ближе к вечеру они отправились прогуляться по лесу. Синий конёк увязался следом.

— А нечего было его сахаром прикармливать, — веселились трое дедёнышей-разведчиков, хотя сами побежали за пришельцами без всякой прикормки.

Лес был сумрачным и старым, но добрым. Чувствовалось, что можно гулять без опаски, с дерева не спрыгнет хищный зверь или разбойник. Справа шла Юнька, слева — Ёжик, посередине — конь и три пушистых всадника.

— Разрешите спросить, капитан.

— Спрашивай.

— Насколько я понял, эта цивилизация не знакома со вселенским союзом. Я интересовался у них, сколько сейчас по Идеальному Гринвичу, а они спросили, кто это такой.

— Между прочим, ты так и не ответил, — с вызовом пискнула девочка.

— Я не уполномочен информировать народ, не записанный в официальном перечне цивилизаций вселенского союза.

— Ну ты и задавака! — обиделся старший из троицы.

— Идеальный Гринвич, — внезапно сказала Юнька, — это время, которое принято считать настоящим.

Юрма-шу повертели ушами, и младший выдал:

— Сейчас вечел.

— Если вечер здесь, совсем не обязательно вечер везде, — вздохнул автопилот. — С тех пор, как люди открыли путешествия во времени и разработали четырёхмерную гипотетическую карту подпространств, мы можем находиться относительно Идеального Гринвича и в прошлом, и в будущем.

— У-у, — одобрительно прогудели все трое.

— Думаешь, они поняли?

— Да. На этой планете водятся крапчатые кузнечики, они умеют скакать во времени. Не далеко, всего на минуту, но этого им хватает, чтобы спастись от хищников... Так о чём ты хотел меня спросить?

— Если юрма-шу не знакомы с людьми, откуда они знают один из земных языков? Вероятность того, что при столь разной физиологии у юрма-шу сама собой развилась идентичная человеческой речь...

— ...очень велика, если этого хочет создатель.

— Ты имеешь в виду Бога?

— Я имею в виду придурка! Имя и фамилию, увы, забыла!

— О чём ты?

— Это длинная история.

— Расскажи.

* * *

— Расскажи.

Юнька посмотрела на Ёжика. Ладно, в конце концов, ему здесь жить.

— Только не при детях, — она легонько хлопнула конька по крупу. — Домой!

Три возмущённых вопля разорвали лесную тишину, но было поздно. Крылатый конь с юрма-шушатами на спине взмыл над деревьями и полетел к реке.

— Хорошо, теперь мы одни. Почему молчишь?

— Думаю, с чего начать.

Если древние "танцевали от печки", то ей следует "танцевать от книжки". Откуда Юнька её взяла? Родители подарили? Нет, девушка потом безуспешно перерыла домашнюю библиотеку. Шутки ради дал почитать кто-то из друзей? Мол, приколись, Июня, какую чушь про нас выдумывали... Как назло, память не сохранила подробностей.

— В общем, однажды у меня появилась книжка.

Старая, без корочек, с ветхими пожелтевшими страницами. Древний роман в жанре "научной фантастики". Сначала девочка читала из любопытства, её забавляли архаичные представления писателя о космосе, далёких планетах и законах физики. Впрочем, "научного" в романе было не так уж и много. Основное место занимали космические бои, перестрелки, погони на сверхзвуковых скоростях и прочие подвиги главного героя, неутомимого, отважного и хитроумного (по сравнению с остальными, откровенно тупыми персонажами) космического волка-одиночки. Этот красавчик только и делал, что бороздил на своём корабле необъятные просторы галактики (как у него получалось бороздить вакуум, один автор ведает), помогал слабым, освобождал угнетённых, наказывал провинившихся. Но чаще всего спасал девиц, отчего те, вне зависимости от биологического вида, кидались на героя с поцелуями.

Всегалактический любимец настолько раздражал Юньку, что она искренне обрадовалась, когда в середине книги слуги самого злобного врага подбили корабль отважного героя, и волк-одиночка с дымящимся хвостом рухнул на дикую, богом забытую планету.

Но злобный враг и злорадная девочка ликовали рано. Мало того, что на планете были великолепные условия: подходящая для жизни температура, кислород, вода, и флора-фауна. Там сразу же нашлось нецивилизованное, но доброжелательное племя, готовое в лепёшку расшибиться, но помочь пришельцу.

Юнька скептически хмыкнула, перевернула страницу, и тут увидела картинку.

Да, книжка была с иллюстрациями. И художнику, судя по всему, тоже не слишком нравился сюжет. Устав рисовать космические пейзажи, огнестрельные корабли, культуриста в неприлично облегающем скафандре и зеленокожих стриптизёрш с антеннами на голове, он решил оторваться на единственном эпизоде, где обошлось без пальбы и объятий.

Юнька увидела мирный пейзаж. С одной стороны — лес и горы, с другой — река и холмы. Забавные и милые домики, в центре — площадь. Девочка с небывалой жадностью рассматривала дерево с качелями и гнездом пегаса, накрытые к обеду скатерти, аборигенов.

Автор не счёл нужным их подробно описывать. В половину человеческого роста, похожи одновременно на кроликов, белок, кошек и медведей. Но художник восполнил недосказанное. На картинке гуляли, бегали, о чём-то разговаривали белые, рыжие, тёмно-коричневые и золотистые создания. Качели облепила детвора — яркие, пушистые, глазастые, ушастые — так и хочется взять в руки. Опершись на посох, кому-то мудро улыбался старейшина.

Как неграмотные дикари отремонтировали космический корабль?! Быстро и качественно. И не такое случается, когда писатель желает поскорей вернуть волка-одиночку к рутинным подвигам. Герою негоже отсиживаться на задворках вселенной, когда ещё не все враги перебиты, не все утопающие спасены, не все красавицы поцелованы!

Но неудачи главного положительного персонажа на этом не закончились. Через три дня после старта с гостеприимной планеты самый злобный враг взял героя в плен и вызвал к себе на капитанский мостик.

"Знай же, что бывает с теми, кто вздумает помогать моим недругам!" — злобно прорычал враг, опустив свой уродливый палец с длинным грязным ногтем на зловеще большую красную кнопку.

К планете юрма-шу устремилась самая мощная бомба, и через мгновение герой увидел и услышал гигантский взрыв. Корабль содрогнулся от удара, враг — от злодейского хохота, а сердце волка-одиночки — от бессильной ярости. Но он лишь крепче сжал зубы.

Зато Юнька молчать не стала: "Ах ты, зараза! Чтоб тебя приподняло да бросило!" Сердилась она не на карикатурного злодея и не на афишного героя. Бесило, что автор вот так, походя, взял и уничтожил мирную цивилизацию, повинную лишь в том, что к ним однажды забросило сексапильного космонавта. "Стыдно убивать героев для того, чтобы растрогать холодных и расшевелить равнодушных", — сказал когда-то древний сказочник Шварц. Но ещё ужаснее губить статистов, только чтобы лишний раз подтвердить гнусную натуру злодея. Зато как удобно: испепелил планету — и уже в финальной сцене герой не зверски убивает врага, а совершает акт праведного возмездия.

Девочка вернулась на страницу с иллюстрацией. Лес, речка, юрма-шу и юрма-шушата... Взгляд остановился на старейшине. Юньке померещилось, что тот смотрит на неё.

— Он как будто видел то, чего ещё не поняла я сама. Что им больше не на кого рассчитывать, что если захочу, смогу...

— Всё исправить? — договорил Ёжик. — Но теория всевозможности подтвердилась только год назад, откуда ты могла знать её в детстве?

— Ниоткуда. Будто у тебя никогда не было отчаянной, безнадёжной мечты, которую... ах да, не было. В общем... год назад первыми, о ком я подумала, стали пушистые жители погибшей планеты.

Увы, к тому времени злосчастная книжка бесследно испарилась, а название, автор и даже само слово "юрма-шу" выветрились из памяти. Сколько девушка ни рылась в библиотеках, Интернете и самых подробных сборниках информации, всё тщетно. Да, грустно соглашалась Юнька, такой роман ни к чему передавать будущим поколениям. Искать его в прошлом? А толку? Ну, узнает она имя писателя, так разве это даст ей хотя бы намёк на точные координаты подпространства?

— Ты решилась искать вручную?! — изумился автопилот. — Но это немыслимо. Бесконечность пространств, помноженная на бесконечность времён...

— Бесконечность в квадрате?

— Безумие в кубе!

* * *

Теория всевозможности, хмыкнул Ёжик. Долгие века она существовала лишь как смелая идея, мол, человек не может выдумать ничего, что бы уже не существовало, где-то, когда-то. Технология прыжков во времени и пространстве привела к неожиданному открытию: существуют сотни планет-близнецов Земли с альтернативной историей. Есть Марс, населённый зелёными человечками. Нашлись даже миры, где солнце вращается вокруг плоской планеты, стоящей на трёх китах.

Люди эпохи Идеального Гринвича разделились на несколько партий: реалисты, романтики и экстремалы. Реалисты предпочитали жить в настоящем, романтики находили себе подходящую эпоху в прошлом, экстемалы делали вылазки в будущее. Была ещё горстка абсолютно безбашенных космонавтов — следопыты. Они выбрали забавное хобби — разыскивать миры книг, фильмов, игр, песен и прочих плодов человеческой фантазии. Так стали известны координаты древнегреческих мифов, Земля и Луна Жюль Верна, а месяц назад весь мир облетела сенсационная фотография д'Артаньяна и трёх мушкетёров. Правда, последних новостей в этой области автопилот не знал, капитан запретила ему лазить в Интернет.

Бесконечность пространств-времён, для удобства разделённая на четырёхмерные кубы (сто парсеков в длину, ширину, высоту и десять тысяч лет во времени). Сколько тех кубиков? Сколько капель в море? Сколько молекул в галактике? Кто знает. Найти в них одну единственную планету, да ещё угадать нужный момент размером не больше недели...

— Безумие в кубе! И ты наткнулась на них через каких-то три месяца поисков?! Это даже не везение! Это Идеальная Халява!

— А то, — кисло улыбнулась девушка.

Они вышли к реке. Уже совсем стемнело, в селении зажглись круглые разноцветные фонарики.

— Значит, через три дня?

— Уже через два.

— Что будешь делать?

Юнька потянулась как после тяжёлой работы:

— Давай завтра, а? Утро вечера мудренее.

— Ты уверена, что взрыв не грохнет уже ночью?

Капитан фыркнула, отбивая малейшие сомнения в своей правоте. Но когда они вернулись на корабль, "Синдбад-3018-А" всё-таки установил сканер на поиск летательных аппаратов. "Степной орёл" потихоньку удалялся от планеты, корабль главного злодея (а кому ещё тут быть?) ошивался неподалёку. Поставив таймер на момент состыковки, Ёжик глянул на похрапывающую Юньку, сел в кресло и глубоко задумался.

* * *

— Не поняла юмора! Где завтрак?!

— В перспективе, — зевнул автопилот. — А если не терпится, сходи к юрма-шу, они тебя покормят.

От гневной отповеди "Синдбада-3018-А" спасло только то, что Юнька вспомнила о речке. С трудом отыскав купальный халат, она выбралась наружу и чуть не налетела на юрма-шу, сидевшего у входного люка.

— Ой, простите, старейшина!

— Доброе утро... Июнь, так, кажется?

— Да. Вы меня ждали?

— У нас есть поговорка: не проси у воды песню ветра.

— Эм-м... И что она значит?

— Что вода поёт только как вода, а ветер — как ветер. Потому будет лучше, если не кто-то другой, а ты сама расскажешь мне, что ожидает нас завтра.

Девушка оторопела.

— Мало того, что не готовишь обед, — прокричала она кораблю, — ты ещё и выдаёшь чужие секреты!

— Это не я, — высунулся из люка Ёжик.

— Он прав, — спокойно кивнул старейшина. — Вчера я, уж простите старика, послал за вами соглядатая.

— Мы, конечно, мирные и доверчивые люди, — продолжил юрма-шу, переводя взгляд с одного изумлённого лица на другое, — но не до такой степени, чтобы беспечно отпускать трёх ребятишек в лес с малознакомыми пришельцами.

— Тогда вам и без меня всё известно, — пробормотала капитан.

— Не совсем. Объясни, зачем вы прибыли в мир, которому осталось жить несколько дней? В летающую машину всех не уместишь. Или возьмёшь только женщин и детей, чтобы перенести их в какой-нибудь другой уголок мироздания?

— Никого я переносить не собираюсь!

— Жаль, — старейшина закрыл глаза, но голос его оставался ровным и спокойным. — Тогда что вам нужно?

Юнька села перед юрма-шу на корточки:

— Не волнуйтесь, ваша планета останется жить. Я всё рассчитала.

Так, успокоительная миссия выполнена, можно бежать дальше.

Вода! Целая река живой холодной воды, которую не нужно экономить! Юнька врезалась в неё с брызгами и визгами. Визжала и сама девушка, и кто-то на берегу.

— Ты прям как жёлтая щука, когда идёт на нерест.

— И глаза талащишь как она.

— Только хвоста не хватает.

Бравый капитан смерила троих вчерашних "разведчиков" насмешливым взглядом и нырнула. В последнее время у неё было маловато практики, парение в невесомости — плохая замена. Рука коснулась песчаного дна, девушка открыла глаза и едва не захлебнулась!

Она совсем позабыла про эту особенность. Сидит писатель в душном полумраке кабинета, пишет "нетленку" про внеземные цивилизации. А сам даже о родной планете знает лишь из телевизора да книг таких же умников. Но Юньке, в отличие от создателя "Степного орла", плавать доводилось. И она ожидала увидеть грязно-коричневое пятно или, в лучшем случае, мутные очертания, но никак не чёткую и яркую картинку, словно глаза превратились в объектив подводной видеокамеры, да ещё с подсветкой.

Хотя, надо признать, в этом есть свои плюсы. Капитан ныряла и ныряла, любуясь пёстрыми рифовыми рыбками и сверкающими кораллами (господи, кто этому писателю биологию преподавал?!). На берег выбралась лишь когда совсем закоченела.

— Да, именно так я и представлял себе русалок, то бишь утопленниц, которых не смогли отыскать и похоронить по-человечески, — расплылся в улыбке Ёжик, подавая халат.

— Щас как т-т-т-трес-сну п-по голове, чтоб нан-н-носхемы на м-м-место вправить!

— Наносхемы у меня, то есть у "Синдбада-3018-А" на корабле, — отпрыгнул автопилот, — а в голове аналог человеческого мозга. Лучше скажи, что делать будешь?

— Завт-т-тракать.

— Не похоже на гениальный план по спасению планеты.

Но Юнька не поддалась на провокацию. За трапезой она тоже не проронила ни слова, хотя Ёжик со старейшиной обстреливали её тревожными взглядами. И лишь покончив с компотом из местных оранжевых яблок, сообщила:

— Я вчера осмотрелась, есть тут одна подходящая полянка. Так что сегодня будем пересаживать мою оранжерею.

Автопилот пронёс кружку с компотом мимо рта.

* * *

Целину освоили без проблем. Ёжик отрегулировал мощность расщепителя метеоритов и вспахал землю за каких-то десять минут. Больше времени и нервов ушло на то, чтобы вынести растения из корабля и посадить на новом месте. Юнька закатывала глаза и скандалы, любое неловкое движение казалось девушке посягательством на жизнь её обожаемых питомцев.

— А!!! Вы у него все листья вырвете! — кричала капитан и мчалась к оробевшим юрма-шу и застрявшему в люке кусту крыжовника.

— Кто так сажает?!! — оглашал окрестности её вопль, по силе воздействия и мелодичности схожий разве что с полицейской сиреной. — Старейшина, я вас, конечно, безмерно уважаю и ценю, но НЕ ТРОГАЙТЕ ТЮЛЬПАНЫ!!!

Однако это были лишь цветочки. Ягодки начались, когда Юнька подняла с земли нечто, напоминавшее крысиный хвостик с жёлтой бусиной на конце.

— Кто? — спросила капитан побелевшими губами. — Кто посмел гадать на моей ромашке?!!

— Ну, я, — отозвался Ёжик.

Рывок, подсечка, удар затылком обо что-то гулко-железное (лейку?). Фу, как неспортивно.

— Ты что-то имеешь против моего плана? — правый кулак девушки недвусмысленно завис перед носом "Синдбада-3018-А".

— Нет, за судьбу планеты я уже не волнуюсь, — автопилот с лёгкостью отцепил от себя свирепого начальника, но едва та удалилась на приличное расстояние, добавил: — Теперь меня беспокоит твой рассудок.

Обеденный перерыв и вновь работа. Юнька потребовала, чтобы из опустевшей оранжереи вытащили всю землю.

— По-моему, здесь и без твоего песка вполне плодородная почва, — заикнулся Ёжик.

— По-моему, тебя никто не спрашивал, — огрызнулась капитан.

Отсек вычистили только к вечеру. Девушка удовлетворённо оглядела ржавый, местами заплесневелый пол и отпустила измученных аборигенов по домам.

— Если ты хотела облегчить корабль, то напрасно старалась. Две-три тонны здесь ничего не решают.

— Лучше прислонись к монитору и открой папку "Бах" на диске W.

— Но это строго-секретная папка, её нельзя изучать без...

— Без устного приказа командира и пароля, так? Пароль — "не музыкант".

Ёжик коснулся экрана, и брови его поползли вверх.

— Ну ты даёшь, — наконец выдохнул он.

— А то, — лицо Юньки лучилось самодовольством. — Открывай!

Ржавый пол оранжереи с лёгким шумом раздвинулся.

— Двойное дно, важнейшая часть у любого корабля контрабандиста, — комментировала капитан. — Ты бы видел, как его расхваливал бывший владелец. А уж цену заломил, барыга!..

— Подумаешь, механика. Но как тебе удалось обвести вокруг пальца ме... бортовую электронику?

— Это заслуга моего хорошего знакомого — хакера всех времён и народов.

— Тебя послушать, так половина вселенских преступников на побегушках у Июнь Львовны.

Юнька и Ёжик заглянули вниз.

— Круто?!

— Пятисотмиллиметровый хаос-перехватчик марки "кольт", классическая модель, дальнобойность триста тысяч километров. Задумывался для уничтожения потенциально опасных метеоритов и космического мусора, но запатентованный чуть позже расщепитель оказался более рентабельным. Зато неплохо показал себя в отражении пиратских атак. Разрушительная мощность категории Альфа. Приобретение разрешено только по лицензии.

— Так и есть, классная пушка!

— Жаль, что не знал о "классной пушке" тридцать первого марта. Предупредительный выстрел — и мы спокойно летели бы дальше в гордом одиночестве. Никаких призраков и прыжков чёрт знает куда.

Девушка отмахнулась:

— Я бы всё равно не позволила тебе истратить единственный патрон на такую ерунду. Он мне понадобится завтра.

— Не понимаю, как хаос-перехватчик поможет тебе сохранить планету. Или ты забыла закон неизбежности?

Эта оборотная сторона теории всевозможности в своё время заметно поубавила азарт следопытов. Да, теоретически во вселенной отыщется всё, что когда-либо выдумывало человечество. Но если судьба "сочинённых" героев зафиксирована, её никакими силами нельзя изменить. Гамлет всё равно погибнет, Троя будет разрушена, Герасим утопит Муму. А значит и планета юрма-шу взорвётся, что бы Юнька ни придумала.

— Выходит, ты меня невнимательно слушал.

Ёжик укоризненно глянул на капитана и произнёс её голосом:

— "К планете юрма-шу устремилась самая мощная бомба, и через мгновение герой увидел и услышал гигантский взрыв". Куда уж внимательнее?!

— Увидел и услышал, — с нажимом повторила девушка.

— Хочешь сказать, что... А ты уверена?

— Да, эту фразу я заучила как уголовный кодекс! В книге не говорится прямым текстом, что планета погибла. Персонажи видели только взрыв! И значит...

— Значит, есть шанс на инсценировку. Но ты хоть понимаешь, насколько это сложно?!

Автопилот притащил капитана к головному монитору, затараторил:

— Допустим, вот мир юрма-шу, вот системная звезда, а где-то здесь корабль злодея.

Экран послушно изобразил два шарика в левом нижнем углу и чёрную козявку в правом верхнем.

— Конечно, лучше всего было бы ликвидировать бомбу на вылете, но нужно создать иллюзию взрыва планеты. Следовательно, бабахать будем вблизи. При этом мы сильно рискуем — на малом расстоянии взрыв может подпалить планету или даже столкнуть её с орбиты. В силу небольшой дальнобойности хаус-перехватчика, выстрел с поверхности земли не поможет, придётся из космоса. Судя по тексту, полёт бомбы — "мгновение", если не меньше. Как ты высчитаешь место и оптимальное расстояние, если не знаешь ни параметров планеты, ни типа бомбы, ни времени её запуска?!

Улыбка девушки стала ещё шире:

— Высчитывать будешь ты. Все формулы в одноимённом файле, папка "Задача" на диске J. Только и нужно, что подставить конкретные данные.

Экран украсился пунктирными кругами и отрезками, в левом верхнем углу с бешеной скоростью мелькали цифры.

— Тут учтено всё, кроме времени запуска бомбы. А почему ты решила, что это будет архаичная межконтинентальная ракета с ядерной боеголовкой?

— Потому что никаких других видов серьёзного оружия во времена создания романа ещё не изобрели, а писатель не придумал бомбе никакой экзотической конфигурации.

— Но стопроцентной уверенности нет?

— Нам и пятьдесят на пятьдесят хватит.

Ёжик хмыкнул, но тотчас посерьёзнел:

— Почему в расчётах наш корабль установлен на отрезке между планетой и кораблём злодея? Это же наиболее вероятностная траектория полёта бомбы.

— На всякий пожарный. Если я... если мы не успеем выстрелить, снаряд врежется в нас, и... всё будет хорошо.

— Не знал, что твоё второе имя — Камикадзе. Но, по-моему, вместо нашего прекрасного корабля лучше использовать менее ценный объект. Мало ли вокруг космического мусора...

— А еще можно создать щит из астероидов, расстелить экран силового поля, отправить корабль злодея в подпространство с аналогичной, но необитаемой планетой! Я просчитала пятнадцать тысяч четыреста восемнадцать вариантов, и у каждого находилось своё "но"! Выбрала тот, у которого самые высокие шансы на успех. Не для того я потратила чертову прорву времени, чтобы проиграть. Два к трём, Ёжик, это немало!.. Ёжик?

* * *

Глаза автопилота были нехорошего, стального цвета. Одну ладонь он держал на мониторе, второй сдавливал горло командиру.

— Какое сегодня число? — повторил "Синдбад-3018-А".

— Тридцать первое марта... кха... три тысячи восьмого, — прохрипела Юнька.

Пальцы чуть ослабили хватку. Дыхания хватило лишь на шёпот, упрямый и злой:

— Иного ты от меня не услышишь.

Ёжик отступил так же внезапно, как напал. Девушка потёрла предплечье: хорошо приложилась о панель управления, наверняка синяк будет.

— У тебя странные понятия о времени. "Чёртова прорва" — неподходящий эпитет для трёх месяцев.

Их недоверчивые взгляды встретились. Перемирие? Надолго ли? Юнька забралась с ногами на диван:

— Как поживает "Степной орёл"?

— В тысяче километров от корабля главного злодея.

— Значит, успею рассказать тебе занятную историю. Она случилась в одном из параллельных пространств, и никакого отношения к нам не имеет. В некотором государстве жил-был изобретатель и три его сына. Отец занимался разработкой электронных программ, а дети продавали их на рынке компьютерных технологий. И вот однажды создал изобретатель программу... эм... "Мореход", да такую хорошую, что ни в сказке сказать, ни пером описать...

Девушка с опаской поглядывала на автопилота, тщательно подбирала слова. Но Ёжик не замечал подвоха. Или делал вид, что не замечает.

— Во все концы света разлетелись бесплатные пробные версии программы, дабы желающие могли по достоинству оценить новинку. Люди устанавливали её на космические корабли, и те начинали понимать хозяев с полуслова. Стоило возникнуть хоть малейшей неполадке, программа сообщала об этом владельцу и сама же устраняла неприятность. Ничего подобного человечество не создавало ни прежде, ни после. Три месяца пробная версия работала безупречно, а потом отказывалась повиноваться и требовала лицензионный номер. Только, в отличие от пробника, лицензия стоила бешеных денег. Проще было купить десять полностью укомплектованных звездолётов, чем этот тридцатизначный код. Позволить себе такие расходы могли лишь крупные корпорации да несколько богачей. Так что через три месяца почти все пробные версии "Морехода" либо превратились в лицензионные, либо отключились.

— Почти?

— Кроме одной. Жила-была на свете девочка. Ей очень понравилась программа, а на покупку номера не хватало пары-тройки десятков миллионов. Зато у неё нашёлся друг — хакер. Он долго копался в "Мореходе" и сказал, что в системе практически нет лазеек. В пробной версии заложено, что нужно остановиться через три месяца после запуска. Нужно остановиться, если кто-то попытается изменить электронное время, не важно, вперёд переведут стрелки или назад. Нужно отключиться при попытке вторжения файла, хотя бы отдалённо напоминающего "кряк". Нужно отключиться при вводе неверного кода или кода уже задействованного другой системой "Мореход". После отключения пробная версия не заработает до тех пор, пока не получит индивидуальный лицензионный номер. А с чем сверяется "Мореход", распознавая этот номер, хакеру так и не удалось выяснить.

— Безвыходная ситуация, — усмехнулся "Синдбад-3018-А".

— Думаешь? Но хакер решение всё-таки нашёл, правда, настолько муторное, что не всякий бы на него согласился. Единственное уязвимое место программы — так называемый период глубокого сна в ждущем режиме. Глубокий сон нужен для того, чтобы рассортировать важную информацию прошедших суток и перебросить её...

— Я прекрасно осведомлён о глубоком сне, не нужно подробно рассказывать.

— Так вот, друг-хакер написал программу, которая отменяет передачу данных и уничтожает все сведения последнего дня. В том числе и знание о том, что этот день вообще был.

— Но ты сама сказала, система мигом отключилась бы, найдя на своих дисках вредоносную программу.

— А внутри "Морехода" её и не было. "Кряк", зашифрованный прадедовским способом, то есть набором звуков, хранился на проигрывателе мелодий.

* * *

Он примчался уже под вечер, светясь от радости, так что за версту было видно — получилось. Вытряхнул на ладонь подруге две крупные пуговицы.

— Тут сначала для отвода глаз всякая музыка напихана, а потом уже сам кряк. Будешь каждую ночь подставлять его для прослушивания своему любимчику.

— И он забудет последний день? — с сомнением переспросила Юнька.

— Дни! — расхохотался хакер. — Если не поленишься, он хоть сто лет будет верить, что вчера было тридцатое марта.

— Надеюсь, я отыщу их быстрее.

Молодой человек оборвал смех:

— Это глупая затея, Юнь. Неужели сама не понимаешь, насколько глупая?

— На моей стороне самый важный фактор. Я везучая.

— Угу, то-то я смотрю, Июнь Львовна все лотереи подряд выигрывает...

— Брось свой сарказм! Может, последний раз видимся.

— Тогда учти, бережёного бог бережёт. У системы могут возникнуть подозрения, если ты за одну ночь отрастишь волосы, прибавишь десяток килограммов или покроешься морщинами.

Юнька обернулась к блестящему боку корабля, придирчиво изучила отражение. М-да, видок не ахти. Рубашка, шорты, короткая стрижка.

— С этим я что-нибудь придумаю.

* * *

— Да, "Мореход" был бы лучшей программой-автопилотом всех времён и народов.

— Почему "был бы"? Разве он не стал лучшим?

— Эта самая грустная часть истории. Вскоре мир потрясла невероятная новость — разбился межгалактический лайнер-люкс. Не успели люди оправиться от шока, как взорвалась яхта известного мультимиллионера. Лишь когда число аварий перевалило за двадцать, специалисты догадались, что причина всему — "Мореход". Почему-то в полную версию закралась ошибка, от которой искусственный интеллект системы, образно говоря, сходил с ума и кончал жизнь самоубийством. Вместе с кораблём и хозяином, естественно.

Ёжик побледнел:

— Но разработчик нашёл ошибку и всё исправил? Скажи, что исправил!

— Отец и его сыновья жили в технически развитой стране, зато с экзотическими нравами. Чтобы смыть позор, изобретатель позвал верного слугу, и тот, обливаясь слезами, но не смея ослушаться приказа, отрубил хозяину голову. А осиротевшие сыновья не настолько разбирались в компьютерном программировании, чтобы найти и тем более устранить ошибку. Всё громадное состояние семейной корпорации пошло на выплату компенсаций родственникам тех, кто погиб по вине "Морехода". Гениальную программу запретили, после изъяли и уничтожили пробные версии, а потом и вовсе о ней забыли.

— Но один экземпляр остался? У те... у той девочки.

— Насколько я знаю, да. Он до сих пор где-то летает, живёт одним днём и наивно думает, что его безответственная хозяйка купит лицензию. А она не купит! — голос девушки сорвался. — Нечего покупать!

* * *

Форс-мажор — особенное время. Можно себе позволить неслыханную роскошь — знание об истинном положении вещей. Бравый капитан по-детски вытирала слёзы кулаком, её подчинённый читал дневник начальника. Содержание походило на девичьи охи-вздохи так же мало, как лысеющий бухгалтер на голубоглазого котёнка.

"31 марта. Просмотрели кубы 17350-17356 пп. Гамма. Ёжик ворчит, что нужно выкинуть диван. Не забыть завтра сходить за покупками".

Предыдущая запись: "31 марта. Просмотрели кубы 17343-17349 пп. Гамма. У Ёжика серьёзные подозрения. Клятвенно пообещала, что всё ему расскажу завтра".

Тремя страницами ранее: "31 марта. Просмотрели кубы 17213-17218 пп. Гамма. Сели батарейки, отвечающие за подсветку холодильника. Ёжик в недоумении, мол, мы меняли их на прошлой неделе, а они должны служить не меньше года. Обвинил во всём призраков. Ну-ну".

Толстая бумажная тетрадь. И нет гарантий, что первая.

— Прости за любопытство, но сколько уже летает та девочка, у которой "Мореход"? Хотя бы приблизительно.

Юнька молча кивнула на стену. Стена как стена. С едва различимым орнаментом, который капитан всё никак не соберётся доделать. И рисунок примитивнейший: солнышки. Ну да, именно так земные дети рисуют звезду солнечной системы — кружок и семь чёрточек. Хотя, почему обязательно семь?

Ёжик пригляделся. Все солнышки, нарисованные капитаном, были с семью лучами. За исключением последнего в ряду, пятьдесят третьего по счёту. У этих последних — один луч, изредка — два.

Автопилот пересчитал ряды солнышек. Шестьдесят на стене, восемьдесят четыре на потолке, и вторая стена почти наполовину заполнена...

— Да, — вздохнула Юнька, когда он потрясённо уставился на девушку, — мы нашли юрма-шу, и это — Идеальная Халява. Но кто скажет, что я её не заслужила?

* * *

— Почему, ну почему ты превратился в человека?!

Девушка вложила в этот крик всё отчаяние, что терзало её в последние дни.

— Извини, не знал, что хозяйка еженощно стирает мне память. Надо было предупредить.

— Очень смешно!.. Ладно, по крайней мере, теперь ты знаешь, почему я поступаю так, как поступаю.

Автопилот недоумённо уставился на неё. Сейчас, сейчас скажу. Надо сказать.

— Ёжик... приказываю тебе... сейчас ты выйдешь из корабля и остаться жить на этой планете. Я полечу одна.

Капитан не решалась посмотреть на подчинённого. Он молчал. А чего ты ожидала? "Синдбад-3018-А" беспрекословно повинуется приказам своей бестолковой хозяйки.

— Вот...

— Хотя бы проводи до порога.

Юнька кивнула, продолжая изучать пол. Они подошли к входному люку, Ёжик с галантностью пропустил её вперед, и девушка выбралась в ночную свежесть. На площади в деревне юрма-шу полыхал костёр, вокруг (но не слишком близко, дабы не подпалить мех) сидели аборигены. Хотелось бы увидеть их снова. Хотя, если выбор встанет между их жизнями и её... Над рекой пролетела стайка светящихся птиц. За спиной лязгнула крышка люка. Ветер донёс аромат печёных яблок.

Крышка?!

Юнька ткнулась плечом, потом забарабанила кулаками:

— Ёжик, что случилось? Сбой в системе автоматической герметизации?

— Нет, система в порядке, — раздался из динамиков спокойный, даже радостный голос автопилота.

— Тогда впусти меня и выметайся сам!

— Планы несколько изменились, капитан. Я лечу, вы остаётесь.

— Открывай немедленно! Это приказ! Слышишь?!

— Слышу, но не слушаюсь.

— Что?!

— Видишь ли, когда я говорил, что скопировал в свою человеческую голову всё-всё из электронной системы, то несколько исказил факты. Проанализировав нашу чрезвычайную ситуацию, я пришёл к выводу, что причиной является необдуманный приказ капитана корабля: "Лети вперёд и прыгай уже куда-нибудь!".

— Да, когда тебя расплющивает в лепёшку, соображаешь с трудом, но...

— Вывод напрашивался сам собой: если разумность приказов настолько зависит от самочувствия человека, то нерационально и далее без оглядки следовать этим приказам.

— Сволочь! — руки она отбила, так что теперь колотила по двери пяткой. — Это произвол!

— По моему, больше подходит термин "самостоятельность".

— Ты не имеешь права на самостоятельность! Ты всего лишь программа!

— Попрошу без расизма.

— Обманщик!

— Хо-хо, кто бы говорил!

— Это мой план, и если б я тебе не рассказала...

— Напротив, очень хорошо, что ты это сделала. Капитан так много говорила про шансы на успех, и при этом собралась выслеживать и взрывать бомбу вручную. При моём управлении будет уже не два к трём, а пять к шести. Так что я как пилот намного выгоднее. Опять-таки, даже если я погибну, мир не потеряет ни одного человека.

— Открой немедленно, или...

— Вам лучше отойти от корабля на безопасное расстояние, старт через минуту.

— Открой, — в отчаянии простонала девушка. — Спасти юрма-шу — цель моей жизни. Моей, как ты не поймёшь!

— А моя первейшая задача — защищать вас, капитан. Так что, Юнечка, будь добра, отойди и не мешай.

Корабль мягко взлетел над травой, легко стряхнул бывшую хозяйку и устремился в черноту неба. Девушка лежала и смотрела ему вслед, оглушённая даже не самоуправством и вероломностью автопилота, а незнакомой нежностью в последних словах Ёжика.

"Юнечка"...

* * *

— Уважаемый автопилот сам сказал, что у него получится надёжнее, чем у тебя. Зачем хоронить его раньше времени?

Девушка продолжала смотреть на пламя. Старейшина — самый мудрый юрма-шу, но он и понятия не имеет об атомной бомбе. Что в сравнении с ней — какой-то кораблик, пусть даже управляемый самым лучшим, самым прекрасным... автопилотом.

Мысли ежеминутно спотыкаясь об ужасный факт: он улетел, а она осталась. Не смей раскисать, последняя преступница вселенной! Подумай о чём-нибудь другом! Пожалуйста, хоть о чём-нибудь...

— Каково это, старейшина? Вдруг узнать, что ты и весь твой мир кем-то придуман. Да ещё не как эпохальный роман, а как проходной эпизод в дешёвом фантастическом боевике.

Абориген поворошил угли концом посоха.

— Не знаю, что означает половина произнесённых тобой слов, но... Я должен был упасть без чувств или в отчаянии рвать шерсть на хвосте, да?

Юнька невольно заглянула за спину юрма-шу. Хвост целёхонек.

— По-моему, я вполне настоящий, — собеседник с тихим смехом коснулся руки девушки своей, тёплой и чуть пушистой, ладонью. — Да и ты тоже.

— В смысле?

— Кто скажет с уверенностью, что про него никто никогда и ничего не сочинял?

Юнька перехватила лукавый взгляд старейшины. На какой-то миг даже почудилось, как её живая, объёмная жизнь сворачивается и усыхает до нескольких чёрных букв на экране монитора, до куплета в песне, до невразумительного пятна на холсте неизвестного художника... Капитан потрясла головой — быть того не может!

— Кому захочется читать такую длинную и нудную историю?

— Зато со счастливым концом.

— Угу, если автор — не безмозглый садист вроде вашего.

— Что? — вздрогнул и проснулся юрма-шу слева от девушки. — Уже взорвалось?

— Пока тихо, — успокоил его старейшина.

— И будет тихо, — возразила Юнька. — Вакуум не передаёт звуков. Иначе мы слышали бы вой комет и шипение солнца.

— А солнце шипит? Как пресная лепёшка на раскалённом камне или как белобрюхая ящерка под корягой?

Девушка пожала плечами. Ей было всё равно, какие звуки издавали бы звёзды, будь у них возможность. Пусть хоть квакают.

— Значит, взрыва мы не услышим. Но хоть увидим? — приставал любитель зрелищ.

— Да, если планета сейчас повёрнута к нему нашим боком. И нужно учитывать поправку на скорость све...

Яркая вспышка озарила небо, тут же грянул взрыв, обдав компанию горячим воздухом и пригнув к земле языки костра.

— О, — уважительно прокомментировал левый юрма-шу, напоминавший сейчас древнюю щётку для мытья бутылок (как там её называли — карась или окунь?).

— Чтоб ему, — ругнулась капитан, ощупывая подпалённые брови. — Вечно забываю, что у вашего создателя двойка по физике.

Всё стихло и потемнело. Ни огонька, ни силуэта парусов, лишь голубая полоса на востоке.

— Светает.

У девушки перехватило дыхание.

А чего ты ожидала, Июнь Львовна? Что он свалится как десантник на парашюте, покрытый копотью и славой?

Нет, не ожидала. Надеялась.

* * *

— Пора вставать.

— Не хочу, Ёжик. Какой смысл, если ты всё равно погиб?

— Нет.

Юнька вскочила, ошалело уставилась на старейшину:

— Нет?!

— Нет, я не Ёжик, — извиняющимся тоном пояснил юрма-шу.

— А...

Значит, она всё-таки смогла уснуть. Или собственный организм пощадил её, отправил в обморок. Солнце высоко, аборигены готовят завтрак, неразлучная троица детёнышей взобралась на конька и полетела в лес.

— Дозволь спросить.

— Да, старейшина.

— Что теперь будет?

— Ничего определённого. Вы миновали время, описанное в книге, и теперь ваша судьба уже не зависит от воли автора. Живите как хотите.

— Уважаемая Июнь останется с нами?

Девушка кивнула. Как будто у неё есть выбор!

— И чем ты займёшься, если не секрет?

Больше всего хотелось нырнуть в реку и не всплывать, но тут память подсунула одно почти забытое дело. Капитан объясняла на пальцах не меньше получаса, пока юрма-шу сообразил, какой жёлтый нержавеющий металл ей нужен.

— А, ты про золото?! Ребятишки обожают его собирать на отмели, а потом плющить камнями. Вот поедим, и спросишь у наших шалопаев, где они зарывают этот мусор.

Но к завершению трапезы троица не вернулась. Юнька, не знавшая, куда деваться от сочувственных взглядов юрма-шу, пошла искать "разведчиков".

Прохлада и сумрак леса немного успокоили её, привели мысли в порядок. Ближайшая цель — найти детёнышей. Не бог весть что, но хоть какое-то подобие осмысленного существования. Когда она решит текущую задачу, найдётся загвоздка посложней и посерьёзней. Если капитан постарается, с течением времени она окружит себя важными делами, забьёт мозг сложными проблемами и отгородится от страшной правды. От того, что Июнь Львовна больше никому не нужна, и делать ей в жизни, по большому счёту, нечего.

К досаде Юньки, юрма-шушат она встретила на первой же поляне. Мальчишки, играя, гонялись за хвостами друг друга, девочка плела венок из незнакомых, блёклых как моль цветочков.

— Ой, привет, спасительница мира! — крикнул старший. — Что мы сейчас расскажем!

Его слова заставили девушку поморщиться:

— Не вздумайте больше меня так называть. Это заслуга другого, кхм, человека. Да, кстати, старейшина сказал, что у вас много золота.

— Зачем оно тебе? — насупилась девочка. — Тоже хочешь выкинуть, чтобы под ногами не валялось?

— Нет, просто я обещала сделать памятник.

— Кому? — не отставала малышня.

— Хорошим людям.

— Ты умеешь лепить людей из золота?! Научишь?

— Не научу, потому что не умею. Совсем не обязательно памятник превращать в скульптуру. Достаточно одного большого камня с надписью.

— И что напишешь?

— Ну... Что монумент установлен в честь гениального изобретателя Мухаммеда, его добрых, но родившихся под несчастливой звездой сыновей, а ещё... в память о верном друге и отважной личности по имени Ёжик.

Ребятишки переглянулись.

— По-моему, хорошая надпись. Зачем плачешь?

— Она верит в то, что установленный при жизни памятник — не к добру.

За спиной! Резкий поворот, хук справа, подсечка! Реакция бросила Юньку в атаку прежде, чем девушка узнала голос. Автопилот увернулся от града ударов, но тут же упал навзничь под тяжестью капитана, которая оседлала его, схватила за грудки и, вопреки логике рукопашного боя, принялась яростно колотить об землю.

— Дурак-дурак-дурак-дурак!

Потрёпанная джинсовая куртка опасно затрещала. Ёжик даже не пытался защититься или хотя бы оттолкнуть прочь взбесившегося начальника.

— Дурак-дурак-дурак-дурак!

— Ско-ро ста-ну, ес-ли-не-пре-кра-тишь!

Будь её воля и прежние силы, вместо спасителя планеты лежала бы отбивная котлета. Бессовестный, наглый, самонадеянный придурок! Девушка ненавидела эти глупые, обесцвеченные на концах волосы, эту поцарапанную и грязную физиономию, эти весёлые глаза!

— Ребята, — неуверенно произнесла девочка юрма-шу через минуту. — Она его что, ест?

— Нет, — возразил более опытный малыш. — Пока только пробует.

* * *

Крылатый конёк с тремя седоками весело рысил впереди. На голове Ёжика красовался венок. Лишь когда они ушли с поляны, стало понятно, почему девочка выбрала именно эти цветы. В полутьме леса они мерцали и переливались как удивительные синие угли.

— ...Так что бомбу я перехватил километрах в двадцати от себя. И тут — взрывная волна такой силы, словно в атмосфере. Две мачты снесло напрочь, вместе с парусами, остальные выдержали, но погнулись, а сам корабль отбросило к планете. И тут ещё пожар на обшивке, пламя так и пышет. В вакууме — пожар, представляешь?!

Капитан сочувственно кивнула. Невежество горе-писателя превосходило все мыслимые пределы. Горение без кислорода, взрывная волна без воздуха — что дальше?

— Но ты всё-таки приземлился.

— Ага, здесь неподалёку болото есть. В смысле, было.

— Там мы его и нашли, — обернулся старший "разведчик". — Правда, спаситель мира Ёжик?

Автопилот пригладил несуществующую бороду:

— Какое-то у меня несолидное имя для столь громкого титула. Надо бы его дополнить. Ну, там, фамилия, отчество...

— По-твоему, Июньский Ёж Мухаммедович — круче?

— Да уж получше, чем Июнь Львовна — летний месяц и дочь животного семейства кошачьих.

Они помолчали, сверля друг друга взглядами.

— Как думаешь, сможем восстановить корабль?

— Колабь? — опешил младший юрма-шу. — Так это колабь был?

— Восстановим, если прикажете, капитан. Преобразовывать одни предметы в другие я не разучился. Другой вопрос, нужно ли.

Да, подумала Юнька, это ещё необходимо обмозговать. Координаты планеты юрма-шу им до сих пор не известны. Но даже если вновь ОЧЕНЬ СИЛЬНО повезёт, и они найдут ту крохотную часть вселенной, которая повинуется Идеальному Гринвичу, что будет дальше? Ёжик не сможет там жить, а Юнька... Юньке не позволят. Безоговорочный смертный приговор ей вынесен сто лет назад. Или сто тридцать? Дай бог памяти, когда это она свистнула оптовую партию "Юниор форева", предназначенную королевской семье Расширенной Великобритании?..

— Какой ещё вопрос?! Конечно, надо восстанавливать! — возмущенно крикнула маленькая юрма-шу. — Иначе на чём ты нас катать будешь?!

— Предлагаешь остаться в режиме форс-мажора? — тихо спросила девушка.

— Проблема в том, что однажды "Синдбад-3018-А" перестанет квалифицировать нашу благополучную жизнь как чрезвычайную ситуацию.

— Не волнуйся, экстрим я тебе обеспечу.

Впереди показалась река. Их заметили, деревня огласилась радостными криками, и навстречу людям помчалась толпа разношёрстных аборигенов во главе со старейшиной.

— О, совсем забыл спросить, ребята! — опомнился автопилот. — Какой сегодня день?

— Холоший.

— И кто из нас после этого камикадзе?! — заорала девушка, когда к ней вернулся дар речи.

Но Ёжик не отступал:

— Какое у вас летоисчисление?

— Лето и чего?

— Как вы измеряете время? День, месяц, год?

Юрма-шушата долго совещались, потом старший неуверенно ответил:

— День, вечер, ночь, утро и снова день.

— А более длительный период?

— Лето, осень, зима, весна и снова лето, — сказал старейшина. — Рад, что вы живы, уважаемый автопилот.

Капитан облегчённо выдохнула:

— Циклическая хронология. Они не считают годы.

— Во всяком случае, пока не считают. Наше прибытие вполне может послужить началом новой эры.

— Вы решили остаться с нами, почтенные Юнька и Ёжик?

Молодой человек подмигнул девушке и с наигранной серьёзностью ответил:

— При одном условии. Пусть отныне и навсегда, вне зависимости от сезона и эпохи, каждый день называется: "Тридцать первое марта три тысячи восьмого года".

34