Золотая саламандра. Общий файл.

Затеева Н.Л.

Золотая саламандра

Пролог

Мы с тремя моими лучшими подругами от души веселились на балу. Танцы были в самом разгаре, как вдруг, один из кавалеров Габриэллы наступил ей на подол и тончайшая ткань, конечно же, разорвалась. Подруга тотчас залилась горючими слезами. Она как все ореады очень неуверенная в себе особа — считает себя некрасивой и страшно комплексует, если с ее нарядом что-нибудь не так. Поэтому нам пришлось отправиться с ней во внутренние покои дворца, чтобы привести в порядок и успокоить.

Мы всеми силами пытались убедить ее в том, что чрезмерная полнота ей очень идет. И красный после обильных слез нос картошкой вовсе не недостаток, а ее изюминка. Коротенькие толстенькие ножки вообще находка для мужчин, потому что рядом с ней они все как один великаны. А уж об отсутствии талии вообще не стоит печалиться. Но Габриэлль нам не верила, и ее слезы не прекращались до тех пор, пока я не пообещала отдать ей свой новый бальный наряд. Как она собиралась натягивать обновку на себя, я уточнять не решилась, вовремя увидев выразительные взгляды в сочетании с двумя кулаками, показанными мне из-за спины наконец-то успокоившейся подруги. Мы в нетерпении засуетились вокруг Габриэлль, в надежде еще успеть на бал и немного потанцевать перед началом торжественной церемонией.

Кстати о бале. Родители давали его в честь совершеннолетия моей старшей сестры, наследной принцессы царства Огненной стихии. Совершеннолетие у саламандр наступает в 21 год по человеческому летоисчислению. И хотя кто такие люди помнят только старейшины, мы все равно придерживаемся именно этого календаря, несмотря на то, что в пересчете с общестихийного, один человеческий год идет за 20 наших лет. Мало того, одна из ипостасей каждого жителя мира Четырех стихий человеческая. По крайней мере, в том, что именно так выглядят люди, нас уверяют наши учителя-маги.

На уроках истории в Высшей Магической Академии Саламандр, где я учусь вот уже два года, нам рассказывали, что люди живут в Среднем мире. Когда-то давно много-много веков назад, в то время мой отец нынешний Правитель Огненных земель был еще совсем маленьким, взрослые жители наших царств частенько наведывались в их мир по каким-то своим, очевидно, очень важным делам. Но потом что-то произошло, наши боги исчезли, и порталы в другие миры закрылись. Все путешествия прекратились и о них сначала забыли, а потом и вовсе стали называть мифами. Вот поэтому люди у нас считаются легендой. О них сочиняют сказки и рассказывают на ночь детям.

В мире Четырех стихий существует четыре царства: Огня, Воды, Воздуха и Тверди. В каждом из них живут совершенно непохожие друг на друга существа. Мы саламандры — дети огненного пламени, ундины целиком состоят из воды, сильфы прозрачны и легки как воздух, а ореады коренасты и обстоятельны как твердь нашего мира. Но когда мы собираемся вместе, то принимаем облик мифических людей, чтобы можно было существовать в одной среде обитания. Все собрания правящих домов каждой из четырех стихий обычно происходят на специально выделенной для этого планете Встреч. У каждого Правителя здесь есть свой замок с прилегающей к нему огромной охраняемой территорией. Остальная часть планеты открыта для посещений, но поскольку внутренние порталы есть только у элиты, то и посещают Встречу только они. Конечно, тут много и простых жителей Мира Четырех стихий, но почти все они местные, поскольку родились или выросли здесь.

Так повелось, что на Встрече устраиваются все важные межцарственные совещания, траурные собрания, балы, праздники, свадьбы и дни рождения. Здесь же мы проводим свои каникулы. Поэтому все дети Правителей знакомы друг с другом с самого рождения. А самое главное, именно на нашей любимой Встрече стоит огромная статуя Четырех Проклятых Богов. Говорят, она появилась однажды сама собой на месте старого алтаря и исчезнет только тогда, когда боги проснутся.

Моя старшая сестра проводит около нее все свое свободное время. Мама говорит, что если бы ей разрешили, то сестра у подножия статуи с удовольствием заночевала. Я попыталась расспросить ее, но она страшная задавака и, несмотря на то, что старше меня всего на четыре года, ни в какую не хочет делиться со мной своими секретами. Но я все равно все узнала — подслушала ее разговор с подругой! Оказывается, она влюблена в статую Бога Огня! Вот сумасшедшая! Он же старик! Хотя маги говорят, что раз боги бессмертны, то и выглядят они на столько лет, на сколько пожелают...

Но я отвлеклась. Так вот, сегодняшний бал совпал с Великим праздником. По легенде именно в этот день, который бывает раз в сто лет, наши боги могут вернуться в мир и обрести свою Божественную сущность. Где она находилась все это время и почему была утеряна, легенды умалчивают. Но мы все равно верим в наших богов и с удовольствием отмечаем Великий праздник. Каждый народ приносит Четырем Проклятым Богам в этот день жертвы. Саламандры разводят высокие костры, достающие до самых звезд, и оставляют багряные рубины у подножия статуи. Ундины у себя под водой выращивают аквамариновый жемчуг специально к празднику. Сильфы строят воздушные замки, исчезающие с первыми лучами солнца, и преподносят богам обработанный черный хрусталь. А ореады создают очередной шедевр из черно-белого камня в подземных пещерах и выставляют его в виде жертвенника.

Эти воспоминания мелькали в моей голове все время пока мы успокаивали ревущую навзрыд подругу, а потом прихорашивались и приводили себя в порядок.

— Габриэлла, быстрее, все уже ушли на ритуальную площадку славить богов! Слышишь, как стало тихо во дворце! — нетерпеливо закричала моя вторая подруга, ундина Аквамарин.

— Так, на праздничную церемонию открытия Великого праздника мы уже не успеем! — констатировала я, выглянув в окно. У подножия статуи Четырех Проклятых Богов уже разгорался костер и слышно было торжественное пение жрецов.

— Действительно, Габриэлла, поторопись, такими темпами мы не успеем даже до начала салюта! — вступила в разговор третья и самая близкая моя подруга, сильфида Эфир.

— Зара ты тоже считаешь, что это я виновата? А-а-а, меня никто не лю-ю-юбит! Я всегда всех подвожу-у-у! Я не-е-екра-а-аси-и-ива-а-ая! — слезы из глаз Габриэлль полились водопадом.

Можно подумать, что ее мать с кем-нибудь согрешила, и ее отцом был кто-то из представителей водной стихии. Мы обреченно переглянулись и снова начали утешать упивающуюся своим горем безутешную ореаду.

Неожиданно пение резко оборвалось. С площадки донеслись испуганные крики гостей. Мы, забыв про все на свете, кинулись к окну. Там творилось что-то невообразимое. Над статуей богов разворачивалась огромная звездная спираль, разрывающая ночное небо. Неожиданно спираль исчезла, и в месте разрыва мы увидели летящего на огромной скорости Черного Дракона. А за его спиной словно бисер сыпались из прорехи мироздания на наш небосвод исчезнувшие когда-то давно вместе с богами сияющие звезды.

— Боги вернулись! Звезды опять появились на небе! — послышался ликующий крик наших гостей, подхваченный всеми слугами.

Мы радостно переглянулись, без слов понимая друг друга и не сговариваясь, кинулись в кабинет моего отца. Ведь если боги вернулись, то и портал между нашим миром и миром людей должен был открыться!

Глава 1.

Зара — Золотая саламандра.

Дворец был пуст. Ни одного слуги, ни одного придворного не встретили мы, когда вихрем промчались через все комнаты и со скрипом затормозили у закрытых дверей отцовского кабинета. Затормозили это мягко сказано! Первой, конечно же, пересекла финишную прямую в виде выросшей перед самым носом толстой деревянной двери, Эфир. Она у нас самая воздушная и длинноногая. Ей в спину врезалась я. Не успели мы отлепиться друг от друга, как с криком в нас влетела Аквамарин. И закончила этот цирк Габриэлль, вдавив в нас в дерево и почти расплющив своим весом. От удара охранное заклинание, наложенное предусмотрительным папочкой на дверь, сработало и она спружинила. Мы, не успев разлепиться, словно многослойная начинка для затейливого пирога, с дружным криком, — Мама! — отлетели назад и впечатались теперь уже мягкими местами и спинами в противоположную стену. А там шутник-папочка поставил еще одно заклинание, пульнувшее нас обратно. Так бы нам и прыгать как мячик от стены к двери и обратно, сгребая ногами ковровую дорожку в бесплотной попытке затормозить, если бы Аквамарин не превратилась в воду, на которой мы благополучно и поскользнулись.

Мокрые и побитые мы, покряхтывая, поднялись на ноги. Платья наши пришли в негодность, прически растрепались. Под глазом у Эфир набухал синяк, а Габриэлль морщилась от каждого движения и потирала ушибленную спину, которая находится гораздо ниже талии.

— М-да... Ну папочка, припомню я тебе твои шуточки! — процедила я сквозь зубы, взмахом руки убирая синяки и шишки у себя и подруг. Дело в том, что кроме боевой магии у меня еще очень хорошо получается и лечебная. Хотя лечение это прерогатива стихии Тверди. Но Габриэлль такие вещи доверять не рекомендуется, потому что в лечении она не смыслит ровным счетом ничего, а вот косметические препараты создает на раз, два, три! Рекомендую, если где какой прыщ ее препаратам цены нет.

— Ну, что будем делать подруги? — задала резонный вопрос Эфир.

— Если хотите, я могу дверь выломать, — предложила Габриэлль.

Мы вздрогнули и поспешили убедить воинственно настроенного боевого товарища, что крушить и ломать во дворце, принадлежащем Огненному царству ничего не надо, это чревато длительными разборками и суровым наказанием со стороны наших отцов. В этом случае даже заступничество милых и добрых мамочек не поможет. Выпороть нас, конечно, не выпорют, не в том мы уже возрасте, а вот под домашний арест посадят, как пить дать.

— Предлагаю идти в обход! — глубокомысленным тоном сообщила я.

— Это как же? Через канализацию? — уточнила ехидно Аквамарин, — Насколько я помню, когда в последний раз мы залезли в окно к моему папочке, наши отцы тут же поставили сигналку и на окна.

Я, прищурив левый глаз, внимательно посмотрела на Аквамарин, — Хорошее предложение! На канализации охранки точно нет! Вот ты туда и полезешь, все-таки водная среда твоя родная стихия!

— Ну, нет уж! Ищите дурочку в другом месте! — как могла, защищалась Аквамарин, проклиная свой длинный язык.

Но ее согласие и не требовалось, три серьезно настроенные девушки уже все решили без нее.

— Полезешь, полезешь, — приговаривала Габриэлль, пытаясь утрамбовать Аквамарин в узенький сток фонтанчика.

— Девочки, как вы можете, это же канализация, там же грязно! — вырывалась ундина.

— Точно, там грязно! — внесла свою лепту в спор Эфир, поэтому я сейчас слетаю за запасной одеждой для нас, — Не можем же мы перед людьми предстать в таком разгильдяйском виде! А ты пока ныряй в трубу и открой нам дверь изнутри, на внутренней стороне сигналки никогда не бывает.

Аквамарин, поняв, что нас не убедить, грустно растворилась на дне чаши фонтанчика. Ее зеленые глаза еще какое-то время укоризненно смотрели на нас из стока, а потом исчезли и они. Раздалось раздраженное бульканье и чавканье, продвигающееся под полом куда-то вниз, затем все стихло.

— Слушай, а зачем мы ее в канализацию-то спустили? — вдруг спохватилась Габриэлль, — Можно же было в водосточную трубу, гораздо чище и она идет отсюда прямо в кабинет.

— Мамочка моя, — дошла до меня вся глупость только что совершенного поступка, — Это ж ей, бедненькой нужно теперь в центральную канализационную трубу попасть, потом найти ту, которая идет в папин кабинет. А можно было бы за секунду все сделать! Аквамарин нас убьет!

— А давай ей ничего не скажем, — предложила практичная ореада, — Если спросит, был ли второй путь — тогда сознаемся, а если нет — лучше молчать! И потом, это же она сама предложила через канализацию. Может, она всегда хотела там побывать, но стеснялась попросить!

— Ты думаешь? — с сомнением протянула я. Но, представив, что с нами сделает ундина, если узнает про более быстрый, а главное — более чистый путь, я благоразумно согласилась, — Точно, она всегда этого хотела. Вслух, конечно же, не говорила, но на водостоки поглядывала, а это значит — проявляла интерес. Только знаешь что, давай тогда и Эфир ничего не скажем!

— Конечно, не скажем, она расстроится из-за того, что Аквамарин так долго свою мечту не могла осуществить! — подвела итог нашим рассуждениям Габриэлль.

— О чем это вы мне не скажете? — спросила сильфида, возникая в проеме коридора с ворохом нашей одежды.

Мы поспешили перевести разговор на другую тему, — Что там снаружи делается?

— Ой, там все кричат, радуются, салют пускают! Но нужно спешить, скоро все обратно во дворец вернутся и про нас вспомнят!

В этот момент дверь кабинета открылась и нас встретила перемазанная с ног до головы в чем-то мерзко пахнущем Аквамарин.

— Ох! — только и смогли выдавить из себя мы.

— Даже не думайте что-нибудь сказать или я за себя не ручаюсь, — резко оборвала наши попытки как-то прокомментировать увиденное рассерженная ундина, — Я в ванну, дайте мне чистую одежду, а лучше помойтесь тоже, после валяния по полу видок у вас чуть получше моего.

Мы спешно разделись и прыгнули в папину ванну. Надо вам сказать, что мы трое очень красивы и гордимся своими телами. Сколько раз, купаясь в озере ночью голышом, и делая вид, что не замечаем подглядывающих за нами парней, мы слышали восторженные еле сдерживаемые мужские стоны и вздохи. Молодые люди, видевшие нас обнаженными, возвращались потом во дворец лишь под утро с мокрыми волосами и томными горящими взглядами. А потом, встречая трех неразлучных подруг, они еще долго краснели и не могли восстановить сбившееся отчего-то дыхание. Я не оговорилась, когда упомянула только о трех подругах, Габриэлль в наших ночных забавах не участвовала, стесняясь своего коренастого тела, которое на нашем фоне выглядело не лучшим образом. Зато она была очень хорошей подругой, и мы все любили ее, несмотря на довольно заурядную внешность.

Быстро искупавшись и просушив на скорую руку при помощи Эфир длинные волосы, мы оделись и прокрались в маленький, спрятанный за старинным гобеленом чуланчик. Там в самом центре квадратного помещения светился голубым светом межмировой портал.

— Ну, куда сначала? — тут же спросила практичная ореада, — К людям или сразу к богам?

— Нет! — дружно закричали мы, — К богам страшно, давай сначала к людям!

— Давайте, — согласилась Габриэлль, — А как?

— А действительно, как? — мы наморщили свои мудрые лбы.

— Быстро вспоминаем, кто что учил в своих Академиях! — сориентировалась Аквамарин.

Я сделала вид, что вспоминаю, но когда не знал, а потом забыл — вспомнить очень трудно, это веками проверенная мудрость всех студентов Магической Академии. Печально оглядываясь вокруг, я наткнулась взглядом на потрепанную старинную книжку одиноко лежащую в небольшом углублении в стене, и от нечего делать взяла ее в руки.

— Ура! Нашла! Заклинания телепортации! — дворец огласился моими дикими криками.