Глава 26

Глава 26

Последние несколько лет, Новый Год как таковой мной игнорировался. Не то чтобы я его не праздновала вовсе, но если разделить радость не с кем, она теряет две трети своих красок. Так что, зажигая свечки в виде символа наступающего года, садилась перед тазиком с оливье, опустошаемый в последующие три дня, чокалась кружкой с малиновым кисельком по маминой фотографии, и на каждый удар курантов загадывала прибавку к зарплате. Впрочем, ни одно мое желание не исполнялось.

Но этот год выпадал из стройной шеренги одиноких тихих праздников. Хотя бы по причине того, что отмечать его стали за неделю до календарной даты. Причем с размахом, народными гуляньями, фейерверками и брызгами шампанского. В результате, слегка подпаленная и подмоченная, моя репутация съежилась в ожидании тридцать первого числа. Есть предположения, что дальше все только раздастся в ширь и в вкось. А сегодня уже тридцатое...

Я была вымотана эмоционально и физически. Вернувшись домой , напарник успокоил меня заявлением о вагоне компромата на давешнего злодея, и обещанием, что больше к нам не сунутся. И вот уж второй день к ряду я растекаюсь бурым пятном по дивану, вставая лишь чтобы заморить червячка. Хотя все чаще создается впечатление, что я тот самый пресловутый червячок — в холодильнике шаром покати. Но, пребывая во власти депрессии, не желала никакого сообщения с внешним миром. Я сидела на диване и пускала в сторону прихожей мыльные пузыри. Они оседали на линолеуме , лопались, и собирались мыльной лужицей в выемке в полу. Антонов, забывший, что, собственно живет по соседству, знатно в этой луже растянулся.

─ Охренеть. — Философски изрек он, проверяя цел ли череп. — Ерофеева, ты единственный человек, на которого я задолбался орать. Аж зубы сводит при мысли об этом. Я испытываю, почти физическую боль.

Еще бы, так растянуться. Прям во весь рост.

─ Предупредить не могла?

─ Не мог позвонить?

─ Я к тебе пол часа долблюсь! А ты не открываешь...

─ Значит никого нет дома.

─ Это уж определенно. — Тяжко выдохнул он поднимаясь, и стряхивая со штанов излишки влаги. — Планы на Новогоднюю ночь есть?

─ Самые грандиозные. — Кивнула я на три бутылька с мыльными пузырями, на журнальном столике.

─ Отлично! Собирай трихомудья, выезжаем через пол часа. Надо еще в магазин успеть, и добраться до темноты.

─ Куда?

─ Все одинокие и непристроенные собираются у Борисыча на даче. Традиция.

─ И много таких набирается?

─ С каждым годом все меньше и меньше. На тот Новый год четверо всего. Борисыч с семейством, Тонька из бухгалтерии, два студиозуса из курьеров и дядя Ваня — наш сторож...

─ Да уж, видела его. И не боится Андрей Борисыч за обстановку, этот дядя Ваня малость буйственный?

─ Это когда трезвый.

─ Ясно. Ну а ты?

─ Что я?

─ Ну...одинокий и непристроенный...

─ Нет, у меня другие планы на эту ночь. Тебя докину до места, и назад. А до города потом доберешься с остальными.

Собирая вещи обсматривала ситуацию и так и эдак. Какие, собственно, альтернативы? Ольга на праздники в Европе. Встречать дома? Опухнуть от голубых огоньков, киселя и свиной порции салата? Решено, еду к Борисычу.

─ А родственники шефа как к этому относятся? Они не против? — Прощупывала я почву, загружаясь в машину, пока Антонов размещал мои сумки в багажнике.

─ Как бы не относились, этому гадюшнику свежая кровь не помешает.

О как! Может сдать назад пока не поздно?

─ В любом случае, твой приезд разрядит обстановку.

─ Ты что же, совсем ни разу там не был? А рассуждаешь с такой уверенностью...

─ Ну почему же, был один раз. С головой погрузился в семейные уют, тепло и взаимопонимание.— Безмятежность на лице напарника мало вязалась со смыслом сказанного. — Вот кошмары сниться перестанут, может и на второй визит решусь.

─ Что-то мне ехать расхотелось...

─ Можешь остаться, если хочешь.— Пожал он плечами. — Но сумари назад попрешь сама.

Пол часа спустя мы высадились у панельной многоэтажки. Прихватив какую-то клетушку, Антонов поманил меня за собой в подъезд.

─ Надо забрать Борисовскую псину. Обычно он оставляет ее соседке на праздники, но та, сама куда-то внезапно подорвалась, а мопса взять с собой не смогла. Наша задача изъять животное, доставить владельцу. — пояснял он вызывая лифт.

─ Мопс? Это такая маленькая очаровашка? — Восхитилась я.

─ Она самая. — Мрачно кивнул напарник, натягивая на руки толстые дубленые перчатки.

У меня никогда не было домашних животных. У моих знакомых не было домашних животных. Я все еще прибываю в состоянии благостного неведения относительно особенностей их содержания. Иллюзии рушатся очень скоро...

─ Приближаемся молча. — Давал Антонов последние наставления. — Я отпираю дверь и вхожу первый. Следуешь за мной, максимально тихо, загодя открыв корзину. Твоя задача дать мне сунуть туда это чудовище возможно скорее...

Двери лифта закрылись за нашими спинами, мой рот оставался открытым еще долгое время. Что-то неправильно. Он все еще о собачке говорит?

Еще раз прижав палец к губам, Антонов прокрался к двери, беззвучно отомкнув ее, приоткрывая по малу, просачиваясь внутрь. Настороженная его поведением до предела, я на цыпочках перла корзинку следом. В квартире было чисто, тихо, вкусно пахло свежим бельем. Жестом приказав мне ожидать его здесь, отправился обследовать комнаты.

Сюрреализм происходящего я оценивала на тумбочке в прихожей, когда напарник добавил дикости.

─ Ах ты падла! — Взвыл он где-то в кухне.

А мгновение спустя на меня буром перла взбесившаяся образина размером с кошку. В злонамеренном характере ее действий сомневаться не приходилось, потому я здраво рассудив, что от напарника я нагоняй получу, но много позже, втянула ноги на тумбочку.

Бог мой! Это не собака! Это искусственно созданный генетический уродец, нацеленный на причинение максимального вреда! Искусать, обслюнявить, оглушить, свести с ума! Кто по доброй воле заводит такую пакость?!

─ Ерофеева! А ну слезай оттуда! Русские своих в бою не бросают! — Срывая голос орал напарник, стоя растопырив руки у санузла.

─ Ходили слухи что мой папа татарин! — трусливо изворачивалась я, не желая подставляться.

─ Да хоть еврей! Спускайся и гони его на меня!!!

Делать нечего, размахивая корзиной, стала направлять собачку к Антонову, против чего та яростно сопротивлялась.

─ Как ее звать-то?!

─ Куджо!

Ага! У Борисыча есть чувство юмора. Хотя, в очередной раз убеждаюсь, что извращенное.

─ Кудженька, лапушка, — заворковала я, стараясь перекрыть противный лай, — иди к дяде, он тебя приласкает, покормит, посадит в теплый ящичек, и отвезет к хозяину...

Псица внимательно меня слушала, вцепившись в борт корзины мертвой хваткой, выпучив круглые глазки, и рыча как старый трактор. Увлекшись, упустила из виду Антонова, коварно подобравшегося с тыла, и схватившего ее поперек пузика. Визгу-то было, визгу! Не знаю чьего больше: моего или собачачьего. В один момент самообладание напарнику отказало напрочь, ибо извернувшись, скотинка тяпнула его за руку и высвободившись понеслась прочь, цокая коготками.

─ ...!...! Сейчас ...! ты у меня узнаешь, кто здесь главный самец!!! — И засучив рукава бросился в рукопашную.

Я продолжала настороженно вслушиваться в звуки творимого погрома, восседая на тумбочке.

─ Ерофеева, ко мне! — что-то бумкнуло, — Требуется еще одна пара рук! — очередной бум, а голос Антонова приглушен, будто доносится из бочки, — И если ты немедленно не притащишь свою трусливую задницу сюда, засуну в клетушку вместе с этой тварью!

Это произвол! Я слабая и...и без перчаток! Но игнорировать призыв о помощи и дальше было чревато.

Мать моя женщина, что за бедлам он тут устроил?! Стол и стулья вверх тормашками, дверцы шкафа сорваны с петель, а сам напарник, вернее самая интересная его часть брыкалась из-за дивана.

─ Я держу его! — собачий вой сменился Антоновским. — Держу, но надолго меня не хватит!!!

─ Ну так вытаскивай его оттуда! Я корзину не протисну! — Суетливо металась я от одного края дивана к другому.

─ Не могу! — Прохныкало снизу. — Он вцепился в ножку дивана и не отпускает...

Заглянув с противоположной от напарника стороны, я и впрямь увидела сопящую мордочку, сопливый носик, зубки вокруг деревянного поленца, а так же вытянутое в струнку тельце, с огромными ручищами на задних лапках.

─ Ты же его разорвешь! — Ахнула я. — Отпусти немедленно!

─ Я-то отпущу, — тужился напарник, — но рванет он в твою сторону.

─ А нет, — опомнилась я, — тогда подожди...тогда я сейчас...

И заслонила "выход" со своей стороны корзинкой.

─ Все! Толкай давай!

Пару мгновений шумной возни.

─ Бесполезняк. Не отпускает.

─ Ну, не знаю. — Задумалась я. — За хвостик укуси что ли...

─ Ты мне за все ответишь!

Не уверена к кому была обращена угроза, но в следующий момент скулящая животинка влетела в корзину. Захлопнув крышку, я поклялась, что она там теперь и покушает и покакает и пописает. Даже если меня привлекут за жестокое обращение с животными.

─ Прогрызла-таки, ссс...кабель! — Выругался напарник, выкарабкиваясь из-за дивана и рассматривая дырявый пальчик на перчатке.

Корзинка заткнулась, только когда в нее погрузилась связка молочных сарделек.

* * *

*

─ Все, бля, приехали. — Констатировал и уткнулся лбом в руль.

─ Кирилл, ну не расстраивайся... — главное самой не паниковать, — ...сейчас кто-нибудь проедет мимо, и мы попросим нас подтолкнуть.

Немного встрепенувшись, откинулся на сиденье и внимательно посмотрел на меня.

─ Подтолкнуть? — Перевел взгляд на лобовое стекло полностью скрытое сугробом. Впрочем, как и боковые. — Тома, нас сначала нужно откопать, а потом тягачом отсюда вытаскивать. А если учесть, что сейчас семь вечера, темно, а мы час назад съехали с освещаемой трассы, то помощь для нас такой же мифический персонаж, как Дед Мороз!

Это верно. В кювет мы загремели так, что с дороги видна только крыша да багажник.

─ А все этот заяц. Откуда он только взялся?

─ Из леса, видимо. — пожал плечами и продолжил биться головой об руль. — Он здесь везде. По моим прикидкам, мы как раз въехали в "Сосонники". В принципе до дачи уже не далеко, можно попробовать туда дойти...с другой стороны, машину заметет с концами и ее будет трудно отыскать.

Пятнадцать минут спустя, окончательно оглумев от сигаретного дыма, и доносящегося с заднего сидения лая, я внесла конструктивное предложение.

─ Давай попробуем откопаться самостоятельно. Не выйдет выехать, так машину очистим и с дороги нас будет виднее.

─ В принципе не лишено смысла.

Сигарета затушена, боевой дух собран в кулак, лица полны решимости, и только кобель все не затыкался.

─ Может он проголодался?

─ Ты скормила ему три банки пресервов. Если эта зверюга чего и хочет, так это пить.

─ Ага. — достала бутылку минералки, — А как?

─ Думаю очень.

─ Как его поить?

─ Хм...Ну вот и займись этим, пока я буду выколупывать нас из под снега.

Опять смылся. Ох уж, эти мужчины! Самую трудоемкую работу, отчего-то считают женской...

Доносящийся из автомагнитолы хард энд хэви полностью отражал мой настрой. В данный момент у меня меньше шансов лишиться рук отморозив их, нежели напоив эту мини-бульдожку. А поскольку миску захватить мы не догадались, то, отбросив здравый смысл и крышку, за ненадобностью, ливанула воды в ладошку сложенную ковшом и сунула псинке в морду.

Есть меня не стали, вылизав руку теплым нежным язычком. Налила еще, потом еще...пока бутылка не опорожнилась. А потом это чудо, как-то незаметно оказалось у меня на коленях:

─ Э, да ты пупсик! — тискала я раздувшуюся от выпитого тушку. — Муси-пуси-толстик! А-бу-бу-бу, а-пу-пу-пу...

─ Ерофеева заткнись, пока у меня уши не склеились! — Взмолился Антонов.

Я и сама от себя не ожидала такого, но вид скулящего от восторга мопса приводил меня в экстаз.

─ Вот ты какой! Тебе тоже нравится ласка? Дай же я тебя потискаю!

─ Ерофеева!

─ А ты чисти снег и не вмешивайся, а то кааак страшного монстра напущу! Да загугусечка моя? Ай ты ж птенчик!...

Я прям слышала как скрипели зубы напарника, и от этого остановиться было еще труднее. Но все решилось довольно мирно: "птенчик" не отвлекаясь пустил лужу мне на джинсы. Я едва успела отрыть окно, благо подчищенное напарником, и высунуть туда собачье филе.

─ Блеск. — Мрачно констатировал Антонов. — Со своей стороны чистишь сама.

Смиренно кивнув, сунула поссыкунчика обратно в корзину.

─ Сиди здесь и не питюкай, маленький брызгун. Тетя Тома идет помогать Большому Человеку в его Большом Деле, и отвлекать ее нельзя.

Антонов только сплюнул, всучил щетку и велел обметать стекла.

Три часа спустя, у нас закончился бензин, бутылка "Мандоро", и тепло в салоне. Прижав Кудженьку к груди, вылезла вслед за напарником на улицу — греться. Стоим, пританцовываем, любуемся на полную луну, вдыхаем свежий морозный воздух, выдыхаем винные пары.

─ Красиво. — Восхитилась я.

─ Угу. — Согласился Антонов.

─ Ууу. — Поддержали из-за пазухи.

─ Холодно только.

─Угу.

─ (Возня под курткой в знак солидарности).

─ Колокольчики звенят?

─ Угу.

─ Гав. — Из ворота вылезла собачья голова.

Стоим смотрим, а по встречке шпарит тройка с бубенцами. В ровном лунном свете отлично видно пассажира. Седой, статный, бородатый, в красной шубе, рядом посох лежит. Да как тот пассажир гаркнет во всю глотку:

─ Тпру, коньки ледящие!!!

Напарник бычком аж подавился.

─ Ну нах... меня так даже от паленой водки не вставляло!

Ткнув невоспитанного алканавта локтем, я обратилась к тормознувшему конюшему:

─ Здравствуйте дедушка! — Едва земной поклон не отбила. — Как Ваш путь проходит? Все ли впорядке?

─ Здравствуй внученька! — А голос грудной, зычный. — Со мной-то все хорошо. А вот у вас, как я гляжу, не все ладится.

─ Нас бы отбуксировать к дачному поселку! — Встрял отошедший напарник. — Всего пару километров. А трос мы найдем.

─ Ну коль так, вяжи давай к саням!

Двадцать минут и мы на месте. Лихие коняшки! Пол тонны пластика и железа перли как и не почувствовали.

─ Спасибо дедушка! — Кричала я вслед быстро удаляющемуся спасителю.

─ С Новым Годом! — Донеслось в ответ.

─ Ну вот — обернулась к напарнику, — а ты — мифический персонаж, мифический персонаж. Балда!

Что характерно, даже спорить не стал.