Книга третья. Идеальное убежище. Общий файл.

'Есть на Севере, а точнее сказать, на Пинеге и на Мезени, такая женская болезнь — икота, которая, правда, сейчас немного поутихла, а еще совсем недавно редкую работную бабу не трепала. Найдет, накатит набедную — и мутит, и ломает, и душит, и крик и рев на все голоса — по-собачьи, по-кошачьи, и даже самая непотребная матерщина иной раз срывается с губ'.

Фёдор Абрамов. 'Из колена Авакумова'. 1978

Впервые упомянул об икотке в своем письме к Синоду от 1785 года епископ Архангельский и Холмогорский Вениамин, считавший, что это особый вид порчи и одержимости злым духом. Вениамин связывал возникновение странной болезни с языческими верованиями местного населения, полученными от древнего народа, называемого 'чудь белоглазая', когда-то заселявшего эти края и обладавшего, по преданиям, паранормальными способностями.

Глава 1. Выживальщик

Самый распространенный способ охоты на лося — в загон. Проходит он так: поздней осенью, группа охотников выкупает лицензию и приступает к поиску зверя. Процесс занимает много времени — иногда не один месяц, и результат зависит и от мастерства охотников и от простой удачи. Подойти зимой к чуткому зверю на расстояние выстрела трудно, — почти не возможно. Но человек, в любом случае, умнее — и, рано или поздно, лося находит. Поиск обычно выглядит следующим образом.

Гуляющий в свободном поиске по зимнему лесу разведчик замечает относительно свежую цепочку лосиных следов. Он идет по ней, молясь лесным богам, чтоб ветер дул в его сторону и след завел куда надо. Допустим, боги, приняв в качестве жертвы литров десять соленого пота и множества загубленных выходных, выводят следопыта на край большого, заснеженного болота. Посреди болота виднеется островок леса, и лосиный след ведет, разумеется, к нему. Вожак маленького стада, умудренный опытом крупный самец с ветвистыми рогами, уверен в полной безопасности своей семьи. Ни двуногий, ни четвероногий враг не сможет пересечь безлесое пространство не замеченным, и можно смело устроить лежку в глубине островка.

Охотник преследование сразу прекращает — у него теперь другая задача. Не показываясь на открытом болоте и стараясь не издавать лишнего шума, делает огромный крюк по лесу, обходя островок по длинной дуге. Его цель — убедиться в отсутствии выходного следа. Входной след есть — хорошо, но выходного быть не должно. И, наконец, точно убедившись, что лоси упали на лежку, а не прошли островок насквозь, следопыт со всех ног бежит к дому. Объявляется 'боевая тревога' и артель хватает заранее приготовленные рюкзаки.

Потом дело техники, процесс отлажен многими поколениями промысловиков и что делать понятно самому последнему чайнику. Определив посредством короткого мозгового штурма путь вероятного отхода лосей, стрелки встают на номера. А чаще всего ложатся, стремясь слиться с сугробами при помощи масхалатов. Одновременно, с противоположной стороны, на лосиное стадо начинает выдвигаться цепь загонщиков, стараясь выгнать зверя как можно точнее на стрелков. Лоси на загонщиков настораживаются, вожак водит ушами, принюхивается, и в определенный момент, семья срывается с места. А дальше как повезет. Не менее, чем в половине случаев лоси прорывают загон без единой царапины и тогда, для охотников, все начинается по новому кругу.

Подобный способ охоты широко известен и при удачном стечении обстоятельств результативен, но Мишка Егоров презирал его 'всеми фибрами' своей таежной души. Его бесили наезжающие с города пузатые самоуверенные морды в войлочных тирольских шляпах и снаряге за несколько тысяч долларов. Зверя статусным городским охотникам помогали находить местные мужики, за что он их звал предателями прямо в лицо. По его убеждению, трофей только тогда является трофеем, когда добыт в честном поединке с умным зверем. Лося надо скрадывать, подходить на выстрел в одиночку и назывался метод добычи — 'с подхода'. Способ старый и очень трудный — подобных спецов Мишка лично не знал ни одного. И, тем не менее, собирался добыть лося исконно таежным способом, сколько бы времени и усилий не потребовалось. Именно так — подойти бесшумно на подбитых камусом лыжах, прикрываясь сырой снежной метелью и завалить зверя из верного, с любовью тюнингованного 'Вепря'. Процесс заснять на прикрепленную к росомашьей шапке камеру и разместить видео на известном форуме российских выживальщиков. Который сам и создал, в компании единомышленников. Мишка был выживальщик. Известный, и в определенных кругах весьма уважаемый.

Сам он всю жизнь прожил в Архангельске, но в селе считался своим, так как в деревне Чудиново не только родился, но и проводил каждое лето у деда с бабкой. Стариков любил, но пять лет назад они дружно перебрались на сельский погост и в огромный старый дом переехал с города отец. Папа не выдержал смерти умершей от рака жены и, выйдя на пенсию, вернулся в родительский дом, где тихо спивался, почти не выходя из депрессии. Единственному сыну осталась трехкомнатная квартира и складское помещение на две тысячи метров, которое сдавалось в аренду. Отца городская суета больше не волновала.

Нигде не работал Мишка принципиально — жил на доходы с форума, где процветала бурная торговля снаряжением. Кроме того активно барыжил искусно сделанными чучелами птиц и зверей, в изготовлении которых достиг определенного мастерства. Денег на жизнь и весьма не дешевое хобби хватало — то, что поступало за аренду склада шло в заначку на черный день. Выживальщиком Мишка считался идейным — что наступит 'армагедец' не сомневался и готовился его встретить во всеоружии. Он активно занимался спортом, много стрелял на выездах, серьезно изучал военную медицину и даже ходил на специальные курсы. Нет, сомнения в неотвратимости апокалипсиса, разумеется, посещали, но он их гнал подальше — готовиться к выживанию в одичавшем мире оказалось безумно интересно. Своего рода спорт, бизнес и образ жизни. К своим двадцати пяти годам Миха подошел спортивным поджарым парнем, без вредных привычек и лишнего мусора в голове.

Так называемое 'выживалово', можно считать философией, образом жизни, объединяющим под общим знаменателем охоту, рыбалку, спортивный туризм, медицину и множество других, помогающих выжить в отрыве от цивилизации навыков и увлечений. Варясь в своей, весьма специфичной среде, люди зарабатывают, находят спутников жизни, соревнуются, отдыхают, и просто интересно проводят время. На первый взгляд невинное хобби, забирает целиком и перечеркивает жизнь предыдущую, о чем человек в последствии, как правило не жалеет. И можно задать вопрос — а чем именно отличается выживальщик от рыбака, охотника или туриста? Там нисколько ни меньше повернутой на голову публики, отдающей любимому делу все свободное время. Ответ есть. Только у выживальщика обязано быть убежище. Нет, лучше так — УБЕЖИЩЕ. Заранее подготовленное одно или несколько мест, где он встретит во всеоружии мировую катастрофу и сможет успешно отбивать атаки зомби. Или банальных грабителей. Или просто одичавших собак, какая, в принципе, разница?

Родовое село Чудиново никогда не считалось крупным — в лучшие времена не насчитывало и сотни дворов. Располагалась деревня в одном из глухих углов Пинежского уезда, и до ближайшего населенного пункта его отделяло не менее ста километров дикой северной тайги. И это по дороге, которую зимой чистили не регулярно. Добираться в зимнее время на родину, Мишка предпочитал на снегоходе, который хранился у хороших знакомых в поселке Пинега. От Архангельска до поселка доезжал на машине и там пересаживался на 'Ямаху' с прицепными санями. Глушь и дичь — как раз то, что нужно настоящему выживальщику! Русская печь в доме, всегда радующийся его приезду отец, баня и, разумеется, охота — рыбалка. А в двадцати километрах от села находилось одно из самых главных его убежищ.

В темной, заросшей густым молодым ельником низине, располагалась низкая изба, сложенная из сухих бревен. Нижние два венца, как положено, с лиственницы, остальные с толстой сосны, бревна которой пришлось таскать зимой на санках почти за километр. Рядом располагался еще один сруб — баня, совмещенная с большим сараем. Лес рядом не вырублен, тропы не протоптаны, и заметить строения можно только подойдя вплотную. Но самое главное даже не маскировка. Если случайного охотника и угораздит выйти на лесной лагерь, то он будет разочарован — заночевать в протопленной избе, а тем более помыться в баньке — не получиться. Мощные и собранные по всем правилам срубы не имели крыш. Внутри не наблюдалось печки и какого-то подобия очага, а окна и двери зияли пустыми проемами.

Кроме того, лесной лагерь находился, с точки зрения таежника, в абсолютно бесполезном месте. Рядом не наблюдалось водоемов с приличной рыбалкой, грибных и ягодных мест, а обнаруженные неподалеку два хороших тетеревиных тока, Мишка без жалости выбил в ноль. Чтоб не приманили посторонних охотников. Пришлось даже плеснуть солярки в найденную за километр от избы медвежью берлогу — пусть топтыгин поищет к зиме другое место. Единственно, что исправно работало в недостроенном лагере — это просторный, добротный туалет и не замерзающий даже в лютые морозы родничок, с удивительно вкусной водой.

Но не все так просто. На самом деле — лагерь функционировал вполне исправно и готов был принять до шести человек в любое время года. В радиусе ста метров от избы, в земле располагались три мощных закладки. Крыша, на имеющихся стропилах затягивалась толстым брезентом, в оконные проемы вставлялись двойные рамы со стеклами, а дверной проем закрывала поднятая с ямы и вставленная в лудку дверь. Сваренная из нержавейки печка занимала штатное место и обкладывалась разбросанными хаотично камнями, а запас дров для нее позволял в течении пары лет вообще не заморачиваться вопросом топлива. Дрова располагались вокруг лагеря, но не лежали ровными поленницами, а смотрели в небо в виде ошкуранных на полтора метра от земли сосен и елок. Деревья без коры не падали, а продолжали стоя тихо сохнуть, превращаясь в дрова для печки и сухие бревна для строительства.

Имело Мишкино убежище и тщательно продуманную продовольственную базу. В пяти километрах от лагеря располагалось шикарное болото с клюквой, которую можно рвать даже зимой — свойств ягода не теряла. Вокруг болота имелись глухариные и тетеревиные тока, а чуть дальше два не больших озера, в которых не крупный, но жирный и черный, как головешка окунь, клевал на всю предложенную наживку. В любую погоду и в любое время суток. Болото давало ягоду, мясо птицы и сколь угодно рыбы. Но это далеко не все. Если пройти от избы километров восемь на запад, то упрешся в речку, а в речке хариус и щука. По берегам плантации белого гриба, который сушится, при сушке не темнеет, а по калорийности не уступает мясу. Речка узкая, извилистая, с множеством завалов и густо заросшая по берегам дикой малиной и смородиной. В былые годы, с Чудинова, на те малинники добирались на лошадях и уезжали с наполненными душистой ягодой трехведерными берестяными пестерями.

Грибы можно сушить, солить и мариновать в любых количествах, ягоды мочить и при наличии сахара варить варенье, черных окуней солить и подлавливать по мере надобности. С мясом особых проблем не ожидалось — зайцы и рябчики в петли, косачи с глухарями на токах, не далеко от избы найдена перспективная пожня с густой травой. Траву Мишка уже третий год подряд скашивал при каждом посещении убежища и оставлял на земле перегнивать, обогащая скудную почву азотом. Поле планировалось под картофан, или в крайнем случае, засадить все полезным при диабете и не требующем ухода топинамбуром. А где корнеплоды — там обязательно и кабаны с медведями. На краю предполагалась для засадной охоты вышка. В целом и общем — проблема с пропитанием решалась вполне уверенно. Грибы, картошка, мясо дичи и рыба обеспечивали калориями. Бочонки с моченой брусникой, клюквой, сушеная малина и целебные травы спасут от авитаминоза. Но как быть с цивилизацией? 'Выживалово' в самом пессимистичном варианте подразумевает полную изоляцию и враждебное окружение. А это значит, что лет за десять вполне можно одичать подобно снежному человеку от безделья и дефицита общения с себе подобными. Вариантов не много — мы не папусы и в убежище просто обязан работать компьютер.

Внешние носители позволяют утянуть с собой 'в автономку' бездну полезной и развлекательной информации, которая не только спасет от сумасшествия, но и разовьет выживальщика как личность. Так же в убежище необходимы приемник, рация и желательно спутниковый телефон. Да и вообще, существует масса полезных девайсов не имеющих смысла без электричества.

Электричество. Солнечные батареи отпадают — не те широты, ветряк так же не годиться — его будет видно километров за двадцать. Что еще? Самое логичное и реальное — парогенератор на дровах или угле. Древесный уголь можно делать самим в ямах, а дров вокруг просто не меряно. В таком случае расклад получался просто шикарным — бурлит котел, пар крутит простейший генератор, от которого заряжается куча акумов. Или просто приборы работают напрямую — дрова или уголь подбрасывать в топку не трудно. Котел можно воткнуть и в печь — технически, никаких проблем.

Идея с работающем компом в глухом зимовье, казалась потрясающей. Мишку колотило от предвкушения реакции на выложенное в сеть видео. Можно заморочиться и с интернетом через спутник — вопрос, возможно, решаемый проще, чем он думает. С парогенератором проблем не ожидалось — кустарно изготовленные изделия имеются, и в сети полно различных схем и видео. Смущало другое — убежище идеальным не являлось, и больших вложений никак не стоило.

Если он туда вселится, то возможно комфортное проживание не большим хутором. С электричеством, работающим душем, теплым туалетом и даже ванной. Киловатт десять парогенератор выдаст запросто — а это можно подключать болгарки, сварку, дрель, электропилу и много что еще. Можно, при грамотной организации дела вкусно и разнообразно питаться, и лечится лесными травами. Возможно многое, но что делать, если хутор обнаружит одна из банд? Трое грамотных, вооруженных калашами мужиков, вынесут их компанию без вариантов. Перебьют или обратят в рабов, что более чем вероятно. Чтоб как то защититься — придется огораживать территорию окопами с пулеметными гнездами, а где взять на все бойцов? Размещать стрелковую роту он не планировал. Убежище, абсолютно точно, идеальным не являлось.

Подобные мысли, настроение Мишке портили, он не видел вариантов и решение без конца откладывал. А в этот раз, он приехал в Чудиново за лосем. Ему нужен лось — добытый лично и обязательно с подхода. Сам факт добычи зверя подобным образом поднимет его авторитет в глазах друзей на высоту не досягаемую. Кроме того будет гора мяса, которое он планировал пустить на самодельную тушенку. В санях 'Ямахи' лежал привезенный автоклав и куча стеклянных банок.

Глава 2. Кирилыч, чудь белоглазая и почему Сура 'поганая'

— Давай, Кирилыч — за охоту! Чтоб лоси в упор не замечали и ветер дул в нашу сторону!

— Мишка! Куда старику с горой наваливаешь — себе лей полную. Хочешь, чтоб Кирилыч под стол свалился? Мне помалу насыпай — треть стопки и не больше.