Простые парни. Рывок на север

Простые оружные парни. Комендант Санта-Барбары.

Пролог.

— Ахренеть. — Ленька в очередной раз покачал головой. — Вот уж никогда бы не подумал, что такое возможно. Нет, я знал что тут высокие горы, все уши этим прожужжали, но что такие... это что, они как те, земные Гималаи высотой?

— Если брать самые высокие точки, то именно здесь ниже, около семи тысяч метров. Но в целом да, семитысячников и в Гималаях хватает. — На поручни рядом с ним и Майклом облокотился здоровенный лысый мужик. Ленька до сих пор на него посматривал с толикой осторожной опаски. После того, как он стал свидетелем некоторого буйства этого громилы в Москве, когда из искомого ими трактира в Темном углу один за другим вылетели пятеро немаленьких парней, а вслед за ними, отряхивая руки, вышел Косоротов, он ждал чего угодно. Но ничего, все обошлось. Правда, не совсем понятно, что именно успокоило летунов — то ли револьверы в руках Косоротова, то ли прибывший патруль ОМОНа, который спокойно стоял неподалеку, и ждал развития ситуации. Вообще-то, как заметил Ленька, практически все конфликты в Русской Республике, неважно где, в Одессе ли, в припортовом кабаке, или здесь, в Москве, в трактире Темного угла, заканчивались до стрельбы. Вероятно, потому что виновника перестрелки в обязательном порядке расстреливали. Именно виновника, не того, кто первый вытащил ствол. Пятеро на одного — это любой суд признает достаточным для самообороны с применением огнестрела. Соответственно, вина точно легла бы на этих парней, ведь драку затеяли именно они.

Револьверы, кстати, у этого лысого бородатого дядьки были выдающиеся — "Смит-Вессон" пятисотого калибра, как раз под ручищи этого здоровяка. Ленька такой револьверчик видел пока единожды, у одного профессионального охотника. Тоже немаленького громилы, кстати. И вот видит теперь почти каждый день, поскольку Косоротов был одним из тех, кого ему рекомендовал Барабанов.

Впрочем, Ленька снова поглядел на берег, и забыл про револьверы и прочее. Сухогруз шел мимо высоченных, упирающихся снежными шапками в облака гор. Если внизу они были обычным скалистым берегом, с распадками и долинками, спускающимися к океану, то дальше начинался "влажный сон альпиниста", как выразился Ромка Климов. Это было невозможно представить, видео не передавали и сотой доли той исполинской, чудовищной мощи , которую внушали эти горы. И, если судить по картам, дальше на восток они становятся только выше. Около восьмисот километров высочайших гор отделяют Северные территории Русской Республики от относительно обжитого мира вокруг Залива.

Скалистые горы и Сьерра-Гранде это всего-навсего предгорья этого чудовищно мощного хребта, подпирающего поднебесье. Точнее, настоящей горной страны. Названий у этого местечка несколько, но прижилось название Ореол Олимпа. Назвали бы и Гималаями, но они уже есть юго-западнее от здешних Дели. Потому назвали по высочайшим горам Марса из той, Солнечной системы. Нового не придумывали. Видимо, фантазия при взгляде на такие горы дает сбой, причем конкретнейший. И Ленька это прекрасно понимал, так как второй день смотрит на все это, и не перестает восхищаться. Причем Скалистые тоже совершенно не низенькие, тысяч за шесть с лишним поднимаются.

-Дальше на восток вообще девятитысячники есть. Может, и за десять верст забираются, пока точно никто не знает. Над этими горами стараются вообще не летать пока, даже на двухмоторниках. Крутит-вертит над ними, постоянные грозы, жуткие болтанки, и это на пределе высот. Я не знаю, Лень, что там за отчаянный летун был, который десять лет назад перебрался на ту сторону, вместе с этим твоим геологом.

— Судя по дневникам мистера Шимона, его друг был настоящий маньяк от авиации. — К ним подошел док Хагри. Ну да, первый раз, когда Ленька услышал эту фамилию, она ему показалась знакомой. Потом вспомнил, что это вроде как из Гарри Потера. Не сказать, чтобы Ленька так уж балдел от Роулингз, но Лиен зачитала пару книжек до дыр, и Ленька несколько раз полистал их. Зима точно, была мокрая и длинная. Правда, не сказать что неудачная, что для Леонида, что для его сестренки. — И им дважды удавалось по ущельям залетать на ту сторону, жаль, не осталось карты полетов.

-Ничего, док, зато есть надежная база в Форт-Россе, и команда. — Панфилов повернулся, и поглядел на стоящие в открытом трюме сухогруза укрытые брезенетом машины. — Все-таки в экспедиции участвует Русская Республика, а участие государства — это очень серьезно. Мы бы не потянули такую технику, перевоз ее на Северные территории. Тем более, все в авансовой форме, из будущих прибылей. Государство с нами делит риски, пусть только финансовые.

И Ленька снова посмотрел на стоящие машины.

Его "Перенти" пришлось оставить. По серьезному размышлению и после консультаций, для экспедиции были отобраны шесть полуторотонок — "Ивеко". Вездеходы, с отменной проходимостью и отличной надежностью. Кроме того, на прицепах были две цистерны с соляркой, и два понтона. Каждый понтон мог с гарантией удержать на воде три тонны. Так что жесткая сцепка из двух понтонов гарантировала надежную переправу техники через реки, которых на Северных территориях было немало. Совсем немало. Ленька, после того, как с двумя офицерами из разведки составил примерный маршрут экспедиции по старым данным аэрофотосъемки, насчитал семнадцать рек и речушек, через которые им предстоит переправа.

Грузовички несколько переделали, на два установили крупнокалиберные пулеметы. Но, в принципе, это уже была перестраховка. Впереди у Леньки, его друзей и нанятой команды лежали безлюдные земли. Огромный, открытый северным ветрам простор.

14.02.28 год, вторник. Аламо, Техас.

Ленька поглядел на часы. Уже двадцать первый час, что-то он завозился с электриком, ремонтируя сгоревшую линию. Впрочем, особо волноваться нечего, Лиен уже дома, скорее всего, делает уроки с живущей по соседству подружкой. Мэгги даже пару раз ночевать у них оставалась, в девичьей комнатке. Сдружились девчонки, не разлей вода. И потому можно спокойно собраться, и топать до хаты, разве зайти сидра купить пару бутылок. Отменная вещь, помогает бороться с небольшой хандрой, которую все-таки навевают сплошные дожди и ветра. Или имбирного чая заварить. Тоже бодрит нехило, да еще согревает.

Да и чего уж перед собой притворяться. То ошаление от серых глаз Ольги никуда не делось, так и осталось. Да еще переплавилось в серьезную влюбленность, вроде как. Если не сильнее.

Конечно, Ленька не считал себя сопливым пацаном, чтобы даже из-за очень понравившейся девчонки делать глупости, или еще что-то. Тем более, что отношения с Ольгой неплохие, молодая учительница относится к недавно появившемуся мастеру по трудам с хоть и легким подтруниваем, по неплохо. На новогодние праздники даже потанцевали пару танцев, но на этом все. Все приглашения в местные культурные заведения Ольга Старицкая отклоняет с неизменной мягкой вежливостью. Впрочем, Ленька это мог понять, девушка оказалась из очень старинного дворянского рода, которую занесло шальным ветром вместе с родителями сюда, совсем не обязана таять от не очень изящных ухаживаний обычного рабочего парня. Но, прямо скажем, ему этого очень хотелось.

Умывшись, Ленька поправил пояс с пистолетом, ставшим привычным настолько, что он чувствовал себя голым, если не надевал тяжелую сбрую. Сорок пятый калибр его однажды уже спас, и совсем не факт, что не понадобится снова. В городе регулярно отстреливали змей, очень часто в домах. Ленька и Лиен даже какое-то время специально в тире стреляли по мишеням, изображавшим этих тварей, и успокоились немного, научившись уверенно попадать в голову. Ленька-то с этим справился спокойно. А вот Лиен удивила и его и инструктора, наловчившись между делом попадать в брошенный бейсбольный мяч.

-Однако.— Покачал головой немолодой техасец. Посмотрел на Панфилова, на Лиен, и снова покачал голвой. — Похоже, ребята, это у вас семейное. Молодцы, что сказать? Но тренировки не забрасывайте, жду вас с удовольствием. А тебя, Лиен, надо в школьную команду по стрельбе. Утрешь нос парням, будешь обеспечена ухажерами. — И инструктор, Тэд Ли засмеялся

В Аламо, кроме Стрелкового клуба, на стрельбище которого в любое время суток шла пальба, было несколько небольших частных тиров, и Панфиловы занимались в одном из таких у Тэда. Спокойнее, по крайней мере. Да и неподалеку, что тоже немаловажно по нынешней погоде.

Напялив на себя старую офицерскую плащ-накидку, Ленька со вздохом толкнул дверь школы, и вышел на крыльцо. По жестяной крыше колотил дождь, со ступенек стекала вода. А около крыльца возилась под открытым капотом машины Ольга.

-Оль, ты чего это? — Ленька отодвинул девушку, включая фонарик, и освещая моторный отсек "Сузуки-Джимми".

-Не заводится что-то. Вообще ничего не работает, Лень. — Девушка отодвинулась. Посмотрела на Леньку. — Может, наладишь?

-Ты как, по колесу пинала? — Легька поглядел на ошарашенную этим вопросом девушку, и засмеялся. — Оль, тут автоэлектрик нужен, и стенд. Давай оставим, ничего с твоей тачкой здесь не будет. Завтра утром вызовешь мастера, он заберет машину. Пошли, провожу.

Мужики в Аламо в сезон дождей передвигались исключительно пешком. На машинах могли ездить женщины, и то по определенным дорогам. Ну, где было более-менее нормальное покрытие.

— Лень, тогда помогай. — Ольга вытащила из салона увесистую сумку. — Я по такой погоде не дотащу.

— Ого. — Панфилов уважительно присвистнул, приняв полиэтиленовую сумку с тетрадями. — Ты что, постоянно такое таскаешь? Да уж, тяжек труд учительницы.

-Да нет, тут сочинения, а я проверить не успела. Дома за пару дней разберу. А насчет нашей работы, так ты не прав. Она сложная и неспростая, но очень благодарная. По крайней мере, здесь. Знаешь, я, когда услышала про розги и телесные наказания — была шокирована. А когда на урок пришли мальчишки и девчонки с пистолетами — перепугалась в душе до жути. Но ребятишки оказались потрясающе вежливы, стараются учиться. Видно, что они тянутся к знаниям. Вообще, все рассказы про реднеков и "быдло на пикапах", похоже, выдумки. — Ольга шла рядом с Леонидом, придерживая капюшон мокрого дождевика. Порывы ветра натягивали дождевик обрисовывая порой детали ее фигуры. Очень и очень изящной фигуры, прямо скажем.

— Оль, а как ты пошла учительницей работать? — Ленька придержал поскользнувшуюся девушку под руку, помогая удержаться на ногах. — Я не думал, что дворянские семьи работают вообще, и учителями в частности.

— Смеешься, да? — Благодарно кивнув, Ольга высвободила руку, и поднялась на гулкий тротуар под навесом. — Да моя старшая сестра знать не знала и ведать не ведала, что у нас в предках дворяне, вплоть до самого развала Совесткого Союза. Точнее, до того, как стало понятно, что коммунизм рухнул окончательно. Тогда мне мать и устроила несколько лекций. А отец, как я подросла, провел пару экускурсий по нашим бывшим владениям. Только толку от этого, кроме как семейной гордости нет никакой. — Ольга внезапно помрачнела. Помолчала, и добавила. — Нет толку от старых имен, Лень, если их не поддерживает мощная семья. Так, пыль веков.

— Почему нет? — искренне удивился Ленька. — Я горжусь своей семьей, Оль. — Тут Леонид спустился с тротуара, снова попав под косой сильный дождь. Повернулся и подал руку девушке. — Ну да, мы не из дворян. Рабочие и крестьяне. Но честно служили и работали. Проблем не искали. Но и особо от них не бежали. Правда, от беды сбежать это не очень доблестно, но иногда стоит. И тут не только во мне дело, хоть я и изувечил того ушлепка. У меня дед в пацанстве с родней сбежали от ссыльной статьи, расказачивания, и осели в другой губернии. И так выжили, а их соседи нет, и из-за этого сгинули в Сибири. Дед после войны искал, он с фронта орденоносцем пришел. Нашел только, что они похоронены на каком-то полустанке в Тюмени. И больше ничего. Зато бабушку там нашел. — Ленька неожиданно тепло улыбнулся, вспомнив своих почивших родных.

— Ну, тебе и собой гордиться можно, Лень. — Улыбнулась Ольга, сворачивая на узкую улочку с глухими стенами. На удивленный взляд Леонида она, смахнув с лица воду, сказала. — Тут ближе, с амбара ход есть. А то пришлось бы еще несколько кварталов крутить.

— Ну да, чернь с черного входа. — Хмыкнул Леонид, переходя вслед за девушкой улицу.

— Леня, это ты зря. — Открывая дверь, и заходя в огромный амбар, сказала девушка. — Ты не чернь. Зря ты на себя наговариваешь.

— Да ладно. Оль. — Ленька поставил сумку с тетрадями на какой-то ларь. Настроение, до того бывшее отличным, резко испортилось. — Пойду я. Пока.

— Ленька, стой! Ты что, обиделся? — Ольга проскочила под рукой у парня, и закрыла ему дверной проем. — Глупый! Очень глупый! Но красивый. — И погладила ладонью ему щеку. А потом, что-то решив про себя. Шагнула к ошалевшему парню, отбрасывая капшон дождевика на спину, обняла и нежно поцеловала.

Потом, чуть спустя.

— Лень, нет, не здесь. Стой, я же не сказала "нет, не будет". Лезь за мной сюда, на сеновал. — Ольга по лестнице забралась наверх, где в прессованных тюках хранилось сено. — Иди сюда, ко мне!

И не успел Леонид взлететь под крышу амбара, как его обняли за шею две сильные руки, а нежные губы в перерывах между поцелуями прошептали:

— Леня, я от тебя с первого дня таю. Но держалась, до сегодня. Погоди, сама сниму, порвешь. Ох, любимый! — Девчонка выгнулась в руках Леньки, у которого от происходящего реально снесло крышу.

Потом было время, наполненое любовью и нежностью, и в конце концов парень и девушка обессилев рухнули на Ленькин плащ, который он сумел сообразить бросить поверх душистого сена. И надо признать, этот кусок прорезиненного брезента здорово выручил, по крайней мере спас от жестких сухих былинок девичье тело.

— Меня расплющили, вылюбили, подняли до седьмого неба и заставили делать много разных интересных вещей. — Оля лежала, прильнув к боку парня, и щекотала ему грудь травинкой. — И я себя от этого ощущаю ужастно счастливой. Интересные дела. И что ты дальше собираешься делать, Лень? Ну, после того, как соблазнил дворянку?

— Насчет дворянки не знаю, а вот девчонке в которую я влюбился — прямо сейчас готов сделать предложение руки и сердца. Ну, и всего прочего прилагающегося. — Панфилов приподнялся и поцеловал Ольгу. Поглядел в сияющие глаза, и поцеловал еще раз, и еще. Но Ольга прервала домогательства, хоть и с большой неохотой.

-Лень, ты знаешь, такие предложения на сеновале не делают. Не потому что я не готова принять их, нет. Но у меня есть отец и мать, и надо подготовить их к этому. Сдава богу, что они переболели этим дворянским синдромом, начавшимся во время перестройки. А то аристократы, елки зеленые. — Ольга начала торопливо одеваться. — Мы сюда из-за этого и попали, Лень. Отец захотел получить в свои права имения предков. Ну, всякие европейские суды, и прочее. В результате пришлось, как ты говоришь, бежать от беды, не на тот хвост папаня наступил. Да серьезно так... хотя, ладно, тебе это точно не интересно.

Бегло осмотрев себя, и не найдя особых недостатков, Ольга вместе с Леонидом спустилась вниз, и выпустила его из амбара, расцеловав на прощание.