Простые парни. Рывок на север

"Ивеко", куда затолкали раненого Пахомыча на сиденье рядом с Ленькой, шел первым. Пусть и при свете фар, но ошибиться было тяжело, на целине пробитые колесами колеи читались свободно. Да и после того, как перешли на ночники, тоже особых проблем не было. Разве сеньора Хименес ехала по включенным габаритам "перенти", но скорость была чуть выше пешеходной, так что справлялась.

Километров за пять до Санта-Барбары Ленька остановился, и приказал взять на буксир оба багги. Уж больно они рычат, его грузовичок и оба джипа намного тише. Хотя, сеньора все едино поехала в обход, чтобы заехать в город с другой стороны. Ленька еще раз обговорил с ней время и условия, когда и если выбранным ей жителям городка можно будет прийти на помощь экспедиционерам.

— Блин, прямо-таки "Великолепная семерка". Только нас восемь. Ну, без тебя, Пахомыч. — Панфилов усмехнулся, садясь в кабину своего грузовичка. — Так... время всего то полночь. Значит, если все будет нормально, то и доразведать успеем, и малех переспать. Погнали, товарищи.

— "Омерзительная восьмерка", а не "Великолепная семерка". — Засмеялся Денисов, и на недоуменный взгляд Леньки пояснил. — Новый фильм выйти должен, американский вестерн.

— А, понятно. Ну, хрен с ними, пущай омерзительная. Вы, главное, не проспите и мне в зад не ткнитесь. — Ленька махнул рукой, и захлопнул дверцу. Коротко выдохнул, и завел машину. Осталось самое сложное — подобраться незамеченными и суметь ударить, причем очень сильно. Так, чтобы о погоне за ними никто не думал.

20. 06.28 год. Четверг . Северные территории. Санта-Барбара, около базы бандитов.

— Что думаешь? — Ленька опустил бинокль, разглядывая едва виднеющиеся в рассветных сумерках строения.

— Ну, по твоему плану и надо действовать, нечего огород городить. — Косоротов, которого взял с собой Панфилов, тоже опустил бинокль. Кстати, свои страхолюдные револьверы отставной старший прапор снял. Сейчас у него на разгрузке АПБ, обычный такой.

-Только план немного изменим. Смотри, дядь Сереж. Первый ракетой Майкл бьет по общаге летунов, в спальни первого этажа. Ты с гранатомета рвешь второй этаж, мы с крупняков рубим по остальным квартирам. Тут всего шестьсот метров, все ленты с трассерами, особых проблем не будет. Разве на спарке одним стволом работать, чтобы багги сильно не раскачивать. Денисов работает как снайпер, Хагри тоже.На них наряды на вышках. Ким на ПКМ, работает по площади около домов. До жилых кварталов Санта-Барбары больше полутора километров, между ними и базой взлетка, стреляем сверху вниз, так что зацепить не должны, разве рикошеты долетят. Высаживаем по две ленты со всех стволов, после чего я обращаюсь по громкоговорителю. Да-да, у меня лежит в кабине, не удивляйся. Мне этот матюгальник еще в прошлом году на день рождения подарили. — Ленька усмехнулся, глядя на удивленного громилу.

— Что скажешь то? — Косоротов усмехнулся, кладя бинокль на траву.

— Так и скажу — граждане бандиты, сдавайтесь. Гарантируем жизнь до суда.— Панфилов снова поглядел на огороженную колючей изгородью базу бандитов.

На площадке, справа от них, стояли на самом деле целых три самолета. Одномоторная "Сесна", тот самый штурмовик, "эйртрактор", и двухмоторная канадская "Выдра". Ленька запомнил название по-русски, кроме него никто этот самолет не опознал. Кроме того, под навесами уже слева от домов базы, стояли пушки и минометы. Автомобили, два "перенти", DPV, то есть багги и две "Нивы". Около господского подъезда стояли два "лендрузера", которые "Прадо". Две вышки с тяжелыми браунингами располагались противоположных углах периметра ограды. Кстати, охрана на них особо не бдила, рассевшись себе на каких-то сиденьях, и только изредка вставая, и обозревая окрестности. И то, в основном со стороны города. Вероятно, дело в том, что, пор словам сеньоры Хименес (и Пахомыча), любого горожанина, зашедшего с западной, северной и южной сторон, ждали плети. Причем забивали практически до смерти. Или стреляли без особых вопросов.

Короче, весело жили.

Если не сдадутся, что тогда? — Косоротов тоже взялся за бинокль.

-Тогда вторая ракета в самолеты, ты из граника тоже по ним отрабатываешь, из крупняков работаем по технике, и валим отсель. Валим прямиком до дома, особо не задерживаясь. Хименес выведет гражданских, кто захочет уйти. А потом сюда если и вернемся, то в более серьезном составе. — Панфилов спрятал бинокль в чехол, и отполз от гребня холма. Нет, располагались они по всем правилам, не на верхушке, а здорово ниже, да еще кустом прикрылись. Но все едино, это гребень.

— Годится. Когда начинаем? — Косоротов тоже отполз, убирая оптику.

— Через двадцать минут. Солнышко как раз осветит все. Хорошая позиция, слепить не будет. Да еще выходы на нас. Правда, можно и в окна прыгать, но тут уж ничего не поделаешь.— Ленька встал на ноги, отряхиваясь. Показал большой палец занявшим позиции ученым, и пошел к технике.

Машины, и "ивеко", и трофеи, стояли в полусотне метров. Ленька, шагая к ним, почувствовал легкий мандраж. Никогда еще он не участвовал в такой серьезной заварухе, и тем более, не командовал таким отрядом. Но все когда-то бывает впервые.

Роман и Тоха вернулись от Майкла, которому помогли установить пусковую для "TOW", и дотащить ракеты. Ромка, садясь в багги, показал Панфилову большой палец. Вообще, Климов оказался еще тот адреналинщик, и не скажешь, что обычный работяга.

— Оправился? — Ленька повернулся к Пахомычу, который, балансируя на одной ноге, орошал невысокий куст. Бандюку, кстати, Ленька по подъезду к Санте-Барбаре снова отобрал оружие, и сковал руки. Точнее, стянул пластиковой стяжкой для кабелей. — Тогда садись, пристегну тебя.

— Не доверяешь? — Бандюк усмехнулся, пытаясь усесться на низкое переднее сиденье. — Помог бы, а то я с ногой маюсь.

— Конечно, нет. — Панфилов с треском затянул еще одну стяжку, присоединив Пахомыча к трубе ограждения, а потом помог ему усесться. — Мало ли, ты мужик горячий, попытаешься или у меня пистолет выхватить, или что еще. Придется тебя убивать, потом незапланированный бой вести. Уж лучше посидишь тишком-рядком, и подождешь.

— Опасливый ты. — Пожилой уголовник хмуро усмехнулся, и проверил, насколько может подвигать руками. — А если вас кончат, а я так и буду сидеть, когда придут люди Юрлова.

— Юрлова... погоди, так его вроде Геннадием зовут? — Удивился Ленька, заводя движок автомобиля.

— Ну да, одного, старшего брата, Геннадием. Он там, у Красного Ярла, за проходом, крутится. А Михайло Сергеич и его сынок — младшие. А ты откуда про старшего знаешь? -Здорово удивился Пахомыч.

— Мир тесен, даже этот. Все, погнали! — Багги с ревом выскочил на гребень, после чего Ленька слегка сдал назад, и перескочил на заднее сидение, к пулеметам. Ему Майкл все объяснил и растолковал, оказывается, спарку можно использовать и по одному "браунингу". В этом случае второй пулемет идет как бы запасным, ну или следующим. И не маясь с перезарядкой и сменой ствола можно спокойно выпускать по две ленты.

Справа и слева от Панфилова останавливались остальные машины, и экспедиционеры перескакивали за пулеметы. Маловато людей, приходится быть и водилой и пулеметчиком.

А Ленька тем временем уже взял на прицел дальнюю вышку, и выпустил короткую, пристрелочную очередь из трех патронов. Причем попал, сразу же. От тяжелых пуль в небольшой кабинке метнула красным и лохматым, видимым невооруженным глазом даже отсюда.

Хлопнули винтовки ученых, и пулеметчик на второй вышке рухнул, словно из-под него пол выдернули.

С грохотом ушла ракета, влетев в летную гостиницу между окон первого этажа, и выметнув из окон пламя взрыва. А очереди из Mk19 уже рвали стены и окна выше.

Крупнокалиберные пулеметы били по ушам экспедиционеров, дырявили тяжелыми пулями стены домов, выносили окна. В одной из квартир в дому с гостиницей летчиков что-то нехило рвануло, да так, что кусок крыши из оцинковки вырвало и задрало. С окон первого этажа, куда влетела ракета, весело вырывалось пламя.

-Так, минутка тишины. — Ленька забросил нетронутую ленту в левый, неработавший "браунинг", рванул затвор. — А теперь мое сольное выступление. — И вытащил тяжелый громкоговоритель.

— Граждане бандиты! Внимание! Говорит офицер Русской Армии. Сдавайтесь, и останетесь живы! Гарантируем честный суд с адвокатами! Даю на размышление две минуты! Через две минуты будете уничтожены! Повторяю — сдавайтесь! Отсчет пошел! — И Ленька включил запись с флешки, которую ему дал на время Тоха. Из репродуктора нежный женский голос начал обратный отсчет. — Сто двадцать секунд. Сто восемнадцать секунд. Сто шестнадцать секунд...

С северной окраины города, объезжая базу бандитов по широкой дуге, чтобы не попасться случайно под пулю, показались несколько старых грузовичков.

В общаге летунов что-то снова рвануло. Вообще, этот дом уверенно разгорался. Со второго этажа кто-то спрыгнул, спасаясь от пламени, и сейчас пытался отползти в сторону. Из среднего подъезда, с какой-то белой тряпкой в руках, вышло четверо. Точнее, шло трое, из них два человека тащили четвертого, у которого не было ноги.

Похоже, все скоро решится. Конечно, если бандиты не струсят, Ленька прикажет разнести самолеты и автомобили, и отступим. Какие вооружения есть в домах, толком даже Пахомыч не знает, в оружейку у него доступа не было. Если там пара крупняков на пехотных треногах есть — это может быть очень неприятно.

— ...Семьдесят де секунда. Семьдесят секунд. Шестьдесят восемь секунд. Шестьдесят шесть секунд... — Разносилось от багги Панфилова. Блин, ему самому зябко стало, контраст то какой — пулеметный огонь, ракетный обстрел, и голос, каким мужикам надо колыбельные петь, отсчитывающий секунды жизни и смерти.

— Всем внимание! По окончанию отсчета — огонь из "Mark— девятнадцать" и ДШКМ, "браунинги" ждут. ПКМ и снайперы работают по своему усмотрению. Ракетная установка — приоритетная цель самолеты. Хиггинс, огонь только по моей команде! Конец связи. — Все, радиомолчание закончилось, Ленька отдал приказ в эфир по "ходи-болтайке".

— Есть. Принял. Понял... — Посыпались ответы.

Хлопнули винтовки, Ким выдал пару коротких очередей, красными огоньками улетевшие куда-то в сторону автомобилей бандитов. А, это кто-то с обратной стороны в окно выскочил, и пытался до техники добраться. Еще одна очередь из единого пулемета, по окну на первом этаже еще не горящего дома. Соседний уже полыхает по настоящему, да еще ветер в сторону самолетов. С крыши сорвало поврежденный кусок кровли, и он упал на выползающего из подъезда бандита.

— Мать твою! — Кто-то не отключил рацию.

— Сорок четыре секунды. Сорок две секунды. Сорок секунд... — Из окон уцелевшего дома показались белые флаги, точнее, кто-то махал какой-то белой тряпкой, привязанной к стволу автомата, кто-то вообще целиком простынь из окна вывесил. Взятие Берлина, мать их.

Грузовички горожан уже близко, видны мужики в кузовах.

— Так... Товарищу Косоротову немедленно к командиру! — Блин, Ленька ж испанского не знает. Так что сейчас он построит бандюков, а после отдаст матюгальник старшему прапорщику. — Граждане бандиты! Выходите безоружные, с поднятыми руками! Становитесь перед подъездом, выстраиваясь в цепь по одному человеку.

— Чего звал? — Около багги Леонида остановился довольный громила.

— Дядь Сереж, на тебе переговоры с гражданскими. Рация-ходиболтайка у Хименес есть, Тоха обеспечил. Свой матюгальник я тебе тоже отдам. Строй бандюков заодно. Гражданских тормозни около гаража, пусть ни к нам, ни к бандитам не лезут. Мы не знаем, какой от них толк, кроме того, мы не знаем, какие у них настроения. Может, это сообщники? Сунемся, а они нас в упор. Короче, сюда допускай только сеньору, договорились? Тем более, что ты ей, похоже, здорово понравился. — Панфилов усмехнулся, глядя на побуревшего сквозь загар мужика.

— А ты осторожен, начальник. — Пахомыч подвинул руки, похоже, начали затекать. — Командир, может, развяжешь уже меня, и стволы отдашь? Ты понимаешь, что для тех я уже стукач ссученный?

— ... Ноль две секунды. Ноль секунд. Отсчет закончен. — Матюгальник замолчал.

— Позже, Пахомыч. И их мнение тебя уже совершенно не должно волновать. — Ленька усмехнулся, усаживаясь на сидение, и взяв бинокль, приготовился наблюдать за выходящими из домов бандитами. Уже около двух десятков скопилось перед уцелевшим домом.

От города, завывая сиреной, ехал красный пожарный автомобиль. За ним, к удивлению. Леньки, ехали еще два, судя по всему, цистерны-водовозки. Тоже красные. Кажется, старые зилы, таких в той, заленточной России, уже почти не осталось.

— Надо же, пожарки. Откуда они тут? — Поинтересовался Панфилов у пожилого уголовника.

— В прошлом году трава загорелась... едва до заправки не дошло. Вот старший Юрлов откуда-то с той стороны выписал, и обязал дежурить местных. А потом настоящую пожарную команду организовали, из нескольких пожарников еще из СССР. Вроде из Молдавии откуда-то, примерно моего возраста. Но они не из наших, ну, которые... — Пахомыч кивнул в сторону сдающихся. — Эти, они в стороне. Просто за зарплату работают, и жилье отрабатывают.

— Ясно. — Ленька включил рацию. — Тоха, Косоротов — Дорожнику. Антош, свяжись с пожарными, пусть пока не суются, а то попадут в заложники. Отгонят в сторону бандюков, потом пускай работают. Ничего страшного не будет, если один дом сгорит. Дядь Сереж, организуй. Конец связи.

— Понял, командир. Конец связи. — Отозвался связист, а Ленька тем временем смотрел, как чуть выдвинувшийся вперед Косоротов матюками сгоняет все увеличивающееся число сдавшихся бандитов подальше от домов и гаража.

20. 06.28 год. Четверг. Северные территории. Санта-Барбара, уцелевший дом базы.

— Командир — Тохе. Лень, "Летун" передает, что в Форт-Росс из Москвы и ППД высылают роту легкой пехоты. Приказано дождаться подкреплений. По нашим следам из Форта вышлют комендантский взвод, с тяжелым вооружением. Прием.

— Понял, Тош. Больше ничего? — Ленька немного притормозил на выходе из довольно приличной однокомнатной квартиры-студии, где проживал какой-то из ныне сдавшихся бандюков. — Тогда конец связи.

Конечно, пара здоровенных сквозных дыр в стенах уюта не прибавляли, но если честно, то Ленька считал, что им здорово повезло. Юрлов, который был здесь старшим, оказался ранен осколком разбитого стекла, и временно недееспособен. Остальные, хоть и вроде как и уголовники да бывшие рекетиры, оказались совершенно не готовы к тому, что их будут обстреливать из крупнокалиберных пулеметов. Пара убитых в этом доме энтузиазма бывшим хозяевам Санта-Барбары не прибавили.

Так что все закончилось полной победой. Что особо порадовало Панфилова, совершенно бескровной с их стороны победой. Хотя, если честно, он помнил слова маршала Жукова, что при двухстах орудиях на километр фронта докладывают о результатах. Конечно, именно такой плотности огневых средств у него не было, но расчет оказался верным.

— Что там Антон сказал? — Поинтересовался Майкл, который вместе с Ленькой осматривал дом.