Аксиома счастья ( окончание)

Глава 19

Крутые повороты

Велена прошла в кабинет, который временно занимал Озерцов:

— Добрый день Юрий Иванович, — поздоровалась она с его спиной, так как тот сделал вид, что что-то внимательно разглядывает в окно, — Вы хотели со мной поговорить?

Хозяин кабинета мрачно повернулся к девушке, чуть кивнул, отвечая на приветствие, потом сделал шаг к своему креслу, и слегка двинул рукой в направлении стула, приглашая ее присесть.

— Поговорить с вами я действительно хотел, — после долгой паузы начал говорить Озерцов, стараясь не встречаться с собеседницей взглядом, — но вот только не знаю о чем.

— То есть? — Брови Велены слегка приподнялись, — Принято какое-то решение, и Вам не доставляет удовольствия его озвучивать?

Юрий Иванович слегка ухмыльнулся:

— Представьте себе удовольствия в этом действительно мало.

— Неужели все настолько плохо, что вы не хотите ознакомить меня с этим решением.

— А Вы считаете, что все хорошо? — Наконец поднял глаза на Велену Озерцов.

— Нет. Я так не считаю, но ... — девушка положила на стол несколько листов, — но, говорить о том, что все очень плохо тоже будет неправильно.

— Я хорошо ознакомлен с результатами Вашего управления, — Юрий Иванович кивнул в сторону документов, — и именно поэтому принял решение о назначении нового управляющего фирмой. Наш разговор больше будет касаться вашей дальнейшее судьбы.

— И Вы хотите мне что-то предложить?

— Ничего предложить вам я не могу, но если вы докажете, что можете быть полезной в каком либо качестве, правление может пойти навстречу.

Продолжать разговор дальше не имело смысла, поэтому Велена решила четко пояснить свою позицию:

— Юрий Иванович, мне прекрасно известно, кто и какие решения принимает. Вы вправе решать любые кадровые вопросы, связанные с руководящим составом дочерних фирмам, но решать, может быть полезен человек в одной из этих фирм или нет, это не ваш уровень, это уровень управляющего. Вот пусть он и решает, в каком качестве можно использовать работника.

— Тогда давайте действительно закончим этот разговор. — Поставил точку Озерцов.

Велена кивнула и положила перед ним новый лист бумаги.

— Что это? — Уставился он на листок.

— Заявление об уходе, — пояснила девушка.

— Никто не гонит вас прямо сейчас. Вы можете еще поработать месяц, другой.

Велена пожала плечами:

— А смысл?

— Причем здесь смысл?

— Мне выражено недоверие, руководить строительной фирмой после этого будет неправильно, именно поэтому прошу удовлетворить мою просьбу. Тем более, как я понимаю, это в ваших интересах.

— Что ж, как хотите. — Озерцов поставил свою подпись, — но это только формальность, решение правления будет оформлено позже.

— Для меня это уже не формальность, — возразила Елена забирая заявление, и не прощаясь покинула кабинет.

Раздражение хозяина кабинета вдруг вырвалось наружу, и он в сердцах швырнул ручку на стол:

— Соплячка, — подумал он, — от горшка два вершка, а уже права качает. Даже своим хилым умишком должна понимать, что не место ей в директорах, амбиций целый воз, а сама как есть пустое место.

Да... С ним так странно еще никто себя не вел, обычно либо отмалчивались, надеясь на благоприятный исход, либо пытались оправдаться, а тут сразу с готовым заявлением пришла, будто заранее уже все знала. Хотя, если знала, зачатки ума все же имеются. Поразмышляв еще немного в том же направлении, Озерцов взялся за телефон, раз он в одночасье уволил директора строительной фирмы, надо было срочно решать кадровые вопросы.

После столь продуктивной встречи Велена пошла к Гольцову:

— Все, Борис, с сегодняшнего дня я свободный человек, — сходу сообщила она ему, — теперь у меня появится много свободного времени, которого мне последнее время не хватало.

— Подписал?

— А куда ж он денется?

— Ну и дурак.

— Но, но, — Велена погрозила пальцем своему жениху, — разве можно так говорить о своем руководстве?

— Нужно, — тряхнул головой Гольцов, — он своими руками уничтожает наиболее ценный ресурс своей компании, можно сказать дефицитный ресурс.

Девушка хмыкнула, то, что на ее место найдется дельный руководитель, она не сомневалась, но все же тонкая лесть была приятна:

— Какой же ты льстец, — промурлыкала Велена, — посмотрим, что ты запоешь, когда московские небожители поступят с тобой так же.

— Ты знаешь, а это уже не мои, а их проблемы, — Борис сказал это так, будто с самого начала делал великое одолжение работодателям, — и вообще ...

— Что?

— Честно говоря, у тебя на данный момент должны быть совсем другие заботы.

Велена прислушалась к себе. Да. Она знала, что получится именно так как получилось, и все же оставалась надежда, пусть не на понимание, но хотя бы на уважение. Ан нет. От этого остался осадок горечи и какая-то тень обиды. Но с другой стороны, Борис был прав, покинуть высокий пост рано или поздно все равно пришлось бы.

Прерывистой трелью залился телефон, Гольцов поморщился и взял трубку, на индикаторной панели он увидел номер Озерцова. Разговора не было, патрон просто вызвал его к себе.

— Так, наш воинственный друг решил продолжить веселье, теперь будет изводить меня требованиями найти кандидата на твое место, — заявил он Влене, собирая в папку бумаги, — или, что еще хуже предложит мне стать директором.

— Ничем не могу помочь. — Хихикнула девушка. — Ладно, пойду я к себе, надо готовить документы к передаче.

Переживать особо Велене было некогда, раз появилось много свободного времени надо его использовать с толком. Тем более совершенно неожиданно выяснилось, что подготовка к торжеству требует гораздо больше внимания, чем планировалось.

Пред очи своего начальства Борис явился без благоговейного трепета. Получив разрешения войти, он без особых церемоний плюхнулся в кресло и это притом, что Озерцов продолжал стоять. Такое поведение подчиненного не осталось незамеченным, но Юрий Иванович решил пока не выяснять отношения:

— Борис Андреевич, Вы хорошо осведомлены о деятельности подконтрольной Вам строительной фирмы?

— Да.

Односложный ответ, оказался несколько неожиданным, обычно после такого вопроса человек пытался пояснить, что именно ему известно. Озерцов вопросительно уставился на подчиненного, но тот продолжал молчать, ожидая нового вопроса.

— И что вы можете сказать по этому поводу? — Не выдержал затянувшейся паузы Юрий Иванович.

— Претензий к работе фирмы у меня нет.

— Вы хотите сказать, что Вы как представитель 'Ковчега' полностью удовлетворены работой фирмы?

— Да. — Опять последовал ответ.

Озерцов снова почувствовал раздражение:

— Наверное я что-то упустил, мне казалось Вы можете более подробно осветить существующую ситуацию.

Гольцов пожал плечами:

— Подробная аналитическая справка по деятельности строительной фирмы, была мной подготовлена и передана Вам еще месяц назад. С тех пор ничего существенного не произошло, но если Вы настаиваете, я могу озвучить ее, текст у меня с собой.

Подчиненный явно напрашивался на скандал и Юрий Иванович чувствовал это:

— Хорошо. Тогда поставим вопрос по-другому: Могла ли фирма функционировать с большей отдачей?

— Сомневаюсь, слишком серьезны были финансовые потери.

Наконец-то хоть какое-то пояснение и Озерцов решил продолжить:

— А вам не кажется, что деловые качества директора фирмы не соответствуют требуемым?

— Нет, не кажется, но насколько я понял, вопрос риторический.

Это уже стало походить на откровенное хамство, но Юрий Иванович решил все же выяснить причину такого поведения:

— В общем-то, да. Елена Николаевна решила покинуть директорское кресло. Кого Вы можете рекомендовать на ее место.

— Решила сама? — Борис в притворном удивлении поднял брови.

— Конечно сама.

Откровенная ложь патрона покоробила Гольцова, но что-то подобное он, честно говоря, ожидал. Что ж, раз так, то теперь он полностью свободен от моральных обязательств перед ним:

— На сегодня у меня нет подходящей кандидатуры, поэтому мне придется больше ориентироваться на Ваше мнение.

— Неужели не найдется достаточно достойных кандидатов на ее место?— Озерцов с легкой усмешкой смотрел на подчиненного, — не может быть, чтобы во всем городе не нашлось таких людей.

— Кандидатов найдется много, — пожал Борис плечами, — а вот достойны ли они, большой вопрос.

— Так. — Юрий Иванович, решил, наконец, обосноваться в кресле. — Странный разговор у нас получается Борис Андреевич, может, вы все-таки проясните, чем Вы недовольны?

— Разве это имеет хоть малейшее значение? — Гольцов с вызовом посмотрел на Озерцова, — Разве имеет значение, что благодаря усилиям Елены Николаевны, руководимая ей фирма выбралась из финансовой пропасти и не только выбралась, но и стала одной из крупнейших в области? Разве может иметь значение, что именно она сумела собрать под одной крышей знающих людей и сформировала из них единую команду?

— Ну это, не только ее заслуга.

— А чья?

— Вот только не надо из недоучившейся девочки делать гениального управленца. Мне, например, известно, что немалую часть забот по организации работ на фирме проделали именно Вы. Скорее всего, в Вас говорит снисходительность.

Борис усмехнулся, не скрывая сарказма:

— Уж не знаю, откуда у Вас такие сведения, но они в корне ошибочны. Все заслуги по организации работ, принадлежат Скворцовой, или как Вы сказали 'недоучившейся девочке'. А во мне говорит не снисходительность, а нечто другое — Елена Николаевна согласилась стать моей женой.

— Даже так? — Юрий Иванович в удивлении уставился на Гольцова. — Но тогда непонятно ваше возмущение, она все равно была бы вынуждена со временем покинуть пост директора.

— Уйти по собственной инициативе, имея в активе благодарность за хорошую работу — одно, а покинуть пост под давлением вышестоящего руководства — совсем другое. Следующий соискатель на директорское кресло, зная, как поступили с его предшественником, будет вести себя соответственно, и уже не будет 'гореть на работе'.

— Как бы то ни было, решение принято, — подвел итог затянувшейся дискуссии Озерцов, — теперь перед нами стоит задача, найти грамотного специалиста и включить его в работу. Это я поручаю Вам. Не сможете найти, садитесь на директорскую должность сами. А на будущее скажу так: пока я сделаю вид, что не заметил Вашего тона, но далее терпеть не стану. Существование компании основывается на жесткой дисциплине, пусть человек хоть трижды гениален, но если он позволяет себе ставить под сомнение решения вышестоящего руководства, то ему здесь не место.

Гольцову стало вдруг предельно ясно, какие перспективы ожидают его в ближайшем будущем, дальнейшая работа в этой компании теперь ассоциировалась с потерей времени:

— Да, Вы правы, — произнес он, — железная дисциплина, это наше все. Ну а так как я последнее время критически отношусь ко всем волевым решениям руководства мне здесь действительно не место.

— Как хотите. — Глаза патрона стали колючими и холодными, — компания как-нибудь переживет такую потерю.

— Не сомневаюсь, — бросил Борис, покидая кабинет.

*

Свадьба:

— 'Глупое изобретение человечества', — сказал бы циник.

— 'Соединение любящих сердец', — сказал бы поэтически настроенный человек, пытаясь сгладить проявленное не к месту умничанье циника.

— 'Нет! Это праздник и веселье для всех', — кричали бы гости.

— 'Создание ячейки общества, основы любого государства', — призывали бы к порядку люди облеченные властью.

Но это мнения тех, кто не является причиной праздника, а что предстоит жениху и невесте? Вот об этом надо думать в первую очередь. Хорошо когда есть многочисленная родня и часть забот она может взять на свои плечи. А если нет. Тогда весь груз забот по организации празднества падает на хрупкие плечи невесты, и чего уж здесь таиться, надо признаться честно, голова жениха совершенно неприспособленна для столь ответственного дела как организация свадебных торжеств. Именно поэтому, если торжество удалось на славу, благодарить за это надо невесту, а обалдевшему от мелькания незнакомых лиц жениху объявить, что ему жутко повезло с избранницей. И это будет справедливо, ибо только настоящая хозяйка может все предусмотреть и ничего не упустить в круговороте гостей.

Все это так, но ... только не в отношении Велены. Рассудив, что праздник должен быть праздником не только для гостей, почти все предстоящие заботы она быстренько перевесила на профессионалов, подписав соответствующий договор. Благо денежные средства для этого у нее пока были, а сама сосредоточилась на себе любимой, ну и естественно на своем женихе.

— Я уже начинаю думать, что совершаю самую большую глупость в своей жизни, — качала головой Велена, слушая рассуждения своего жениха относительно прелестей будущей совместной жизни, — ты со скандалом покинул работу, которая тебе нравилась, и в который достиг немалых высот. Теперь строишь великие планы, оставшись практически без средств к существованию.

— Ничего подобного, — возражал Борис, — наш ресурс в наших головах...

— Ресурс, это прежде всего капитал и связи.

— Связи, да, это ресурс, а капитал нет. Если знать КАК, то капитал дело наживное. К тому же мы не совсем без капитала, ты ведь не забыла, что пока фирмы поставщики, кои были созданы по указанию Комарова, находятся под нашим контролем.

— Новый руководитель расторгнет договора сразу, а если ты будешь противиться этому и предъявлять претензии, то вполне можешь нарваться на судебные иски.

Гольцов расплылся в улыбке:

— Видишь ли, это как раз тот случай, когда расторжение договоров на поставки материалов будет нам выгодно. Главное сделать так, чтобы инициатива исходила не с нашей стороны. Судя по желанию Озерцова вернуть деятельность фирмы в жесткие рамки предписаний, твои предположения справедливы.

— И что мы будем после этого делать? Ниша поставщиков довольно плотно занята другими, вряд ли кто сегодня будет с нами серьезно работать.

— А зачем нам искать кого-то? Будем работать сами.

— Что? Слушай Гольцов, мне это еще простительно, но тебе пора уже давно повзрослеть. Какая к черту работа? Для создания новой строительной организации потребуется большой стартовый капитал, а с этим сегодня у нас не густо.

— Господи! — Борис картинно воздел руки к небу. — И кто бы это мне говорил. Подумать только, гений организаторской работы, который сумел вытащить огромную организацию из финансовой пропасти и превратить ее в процветающее предприятие, при виде которого многие рейдеры бессильно истекают ядом.

Велена хмыкнула:

— Теперь стало понятно. Если Борис Андреевич начал рассыпать комплименты, это означает, у него появилась какая-то идея, и он начинает готовить для нее фундамент. Хватит ходить кругами и пора, наконец, посвятить меня в свои великие планы.

Но жених только хитро ухмыльнулся и заметил:

— Не будем заниматься обсуждением земных забот, небеса ждут, — Гольцов взял небольшую паузу и продолжил, — наших подписей в акте гражданского состояния.