Аксиома счастья ( окончание)

Глава 19

Крутые повороты

Велена прошла в кабинет, который временно занимал Озерцов:

— Добрый день Юрий Иванович, — поздоровалась она с его спиной, так как тот сделал вид, что что-то внимательно разглядывает в окно, — Вы хотели со мной поговорить?

Хозяин кабинета мрачно повернулся к девушке, чуть кивнул, отвечая на приветствие, потом сделал шаг к своему креслу, и слегка двинул рукой в направлении стула, приглашая ее присесть.

— Поговорить с вами я действительно хотел, — после долгой паузы начал говорить Озерцов, стараясь не встречаться с собеседницей взглядом, — но вот только не знаю о чем.

— То есть? — Брови Велены слегка приподнялись, — Принято какое-то решение, и Вам не доставляет удовольствия его озвучивать?

Юрий Иванович слегка ухмыльнулся:

— Представьте себе удовольствия в этом действительно мало.

— Неужели все настолько плохо, что вы не хотите ознакомить меня с этим решением.

— А Вы считаете, что все хорошо? — Наконец поднял глаза на Велену Озерцов.

— Нет. Я так не считаю, но ... — девушка положила на стол несколько листов, — но, говорить о том, что все очень плохо тоже будет неправильно.

— Я хорошо ознакомлен с результатами Вашего управления, — Юрий Иванович кивнул в сторону документов, — и именно поэтому принял решение о назначении нового управляющего фирмой. Наш разговор больше будет касаться вашей дальнейшее судьбы.

— И Вы хотите мне что-то предложить?

— Ничего предложить вам я не могу, но если вы докажете, что можете быть полезной в каком либо качестве, правление может пойти навстречу.

Продолжать разговор дальше не имело смысла, поэтому Велена решила четко пояснить свою позицию:

— Юрий Иванович, мне прекрасно известно, кто и какие решения принимает. Вы вправе решать любые кадровые вопросы, связанные с руководящим составом дочерних фирмам, но решать, может быть полезен человек в одной из этих фирм или нет, это не ваш уровень, это уровень управляющего. Вот пусть он и решает, в каком качестве можно использовать работника.

— Тогда давайте действительно закончим этот разговор. — Поставил точку Озерцов.

Велена кивнула и положила перед ним новый лист бумаги.

— Что это? — Уставился он на листок.

— Заявление об уходе, — пояснила девушка.

— Никто не гонит вас прямо сейчас. Вы можете еще поработать месяц, другой.

Велена пожала плечами:

— А смысл?

— Причем здесь смысл?

— Мне выражено недоверие, руководить строительной фирмой после этого будет неправильно, именно поэтому прошу удовлетворить мою просьбу. Тем более, как я понимаю, это в ваших интересах.

— Что ж, как хотите. — Озерцов поставил свою подпись, — но это только формальность, решение правления будет оформлено позже.

— Для меня это уже не формальность, — возразила Елена забирая заявление, и не прощаясь покинула кабинет.

Раздражение хозяина кабинета вдруг вырвалось наружу, и он в сердцах швырнул ручку на стол:

— Соплячка, — подумал он, — от горшка два вершка, а уже права качает. Даже своим хилым умишком должна понимать, что не место ей в директорах, амбиций целый воз, а сама как есть пустое место.

Да... С ним так странно еще никто себя не вел, обычно либо отмалчивались, надеясь на благоприятный исход, либо пытались оправдаться, а тут сразу с готовым заявлением пришла, будто заранее уже все знала. Хотя, если знала, зачатки ума все же имеются. Поразмышляв еще немного в том же направлении, Озерцов взялся за телефон, раз он в одночасье уволил директора строительной фирмы, надо было срочно решать кадровые вопросы.

После столь продуктивной встречи Велена пошла к Гольцову:

— Все, Борис, с сегодняшнего дня я свободный человек, — сходу сообщила она ему, — теперь у меня появится много свободного времени, которого мне последнее время не хватало.

— Подписал?

— А куда ж он денется?

— Ну и дурак.

— Но, но, — Велена погрозила пальцем своему жениху, — разве можно так говорить о своем руководстве?

— Нужно, — тряхнул головой Гольцов, — он своими руками уничтожает наиболее ценный ресурс своей компании, можно сказать дефицитный ресурс.

Девушка хмыкнула, то, что на ее место найдется дельный руководитель, она не сомневалась, но все же тонкая лесть была приятна:

— Какой же ты льстец, — промурлыкала Велена, — посмотрим, что ты запоешь, когда московские небожители поступят с тобой так же.

— Ты знаешь, а это уже не мои, а их проблемы, — Борис сказал это так, будто с самого начала делал великое одолжение работодателям, — и вообще ...

— Что?

— Честно говоря, у тебя на данный момент должны быть совсем другие заботы.

Велена прислушалась к себе. Да. Она знала, что получится именно так как получилось, и все же оставалась надежда, пусть не на понимание, но хотя бы на уважение. Ан нет. От этого остался осадок горечи и какая-то тень обиды. Но с другой стороны, Борис был прав, покинуть высокий пост рано или поздно все равно пришлось бы.

Прерывистой трелью залился телефон, Гольцов поморщился и взял трубку, на индикаторной панели он увидел номер Озерцова. Разговора не было, патрон просто вызвал его к себе.

— Так, наш воинственный друг решил продолжить веселье, теперь будет изводить меня требованиями найти кандидата на твое место, — заявил он Влене, собирая в папку бумаги, — или, что еще хуже предложит мне стать директором.

— Ничем не могу помочь. — Хихикнула девушка. — Ладно, пойду я к себе, надо готовить документы к передаче.

Переживать особо Велене было некогда, раз появилось много свободного времени надо его использовать с толком. Тем более совершенно неожиданно выяснилось, что подготовка к торжеству требует гораздо больше внимания, чем планировалось.

Пред очи своего начальства Борис явился без благоговейного трепета. Получив разрешения войти, он без особых церемоний плюхнулся в кресло и это притом, что Озерцов продолжал стоять. Такое поведение подчиненного не осталось незамеченным, но Юрий Иванович решил пока не выяснять отношения:

— Борис Андреевич, Вы хорошо осведомлены о деятельности подконтрольной Вам строительной фирмы?

— Да.

Односложный ответ, оказался несколько неожиданным, обычно после такого вопроса человек пытался пояснить, что именно ему известно. Озерцов вопросительно уставился на подчиненного, но тот продолжал молчать, ожидая нового вопроса.

— И что вы можете сказать по этому поводу? — Не выдержал затянувшейся паузы Юрий Иванович.

— Претензий к работе фирмы у меня нет.

— Вы хотите сказать, что Вы как представитель 'Ковчега' полностью удовлетворены работой фирмы?

— Да. — Опять последовал ответ.

Озерцов снова почувствовал раздражение:

— Наверное я что-то упустил, мне казалось Вы можете более подробно осветить существующую ситуацию.

Гольцов пожал плечами:

— Подробная аналитическая справка по деятельности строительной фирмы, была мной подготовлена и передана Вам еще месяц назад. С тех пор ничего существенного не произошло, но если Вы настаиваете, я могу озвучить ее, текст у меня с собой.

Подчиненный явно напрашивался на скандал и Юрий Иванович чувствовал это:

— Хорошо. Тогда поставим вопрос по-другому: Могла ли фирма функционировать с большей отдачей?

— Сомневаюсь, слишком серьезны были финансовые потери.

Наконец-то хоть какое-то пояснение и Озерцов решил продолжить:

— А вам не кажется, что деловые качества директора фирмы не соответствуют требуемым?

— Нет, не кажется, но насколько я понял, вопрос риторический.

Это уже стало походить на откровенное хамство, но Юрий Иванович решил все же выяснить причину такого поведения:

— В общем-то, да. Елена Николаевна решила покинуть директорское кресло. Кого Вы можете рекомендовать на ее место.

— Решила сама? — Борис в притворном удивлении поднял брови.

— Конечно сама.

Откровенная ложь патрона покоробила Гольцова, но что-то подобное он, честно говоря, ожидал. Что ж, раз так, то теперь он полностью свободен от моральных обязательств перед ним:

— На сегодня у меня нет подходящей кандидатуры, поэтому мне придется больше ориентироваться на Ваше мнение.

— Неужели не найдется достаточно достойных кандидатов на ее место?— Озерцов с легкой усмешкой смотрел на подчиненного, — не может быть, чтобы во всем городе не нашлось таких людей.

— Кандидатов найдется много, — пожал Борис плечами, — а вот достойны ли они, большой вопрос.

— Так. — Юрий Иванович, решил, наконец, обосноваться в кресле. — Странный разговор у нас получается Борис Андреевич, может, вы все-таки проясните, чем Вы недовольны?

— Разве это имеет хоть малейшее значение? — Гольцов с вызовом посмотрел на Озерцова, — Разве имеет значение, что благодаря усилиям Елены Николаевны, руководимая ей фирма выбралась из финансовой пропасти и не только выбралась, но и стала одной из крупнейших в области? Разве может иметь значение, что именно она сумела собрать под одной крышей знающих людей и сформировала из них единую команду?

— Ну это, не только ее заслуга.

— А чья?

— Вот только не надо из недоучившейся девочки делать гениального управленца. Мне, например, известно, что немалую часть забот по организации работ на фирме проделали именно Вы. Скорее всего, в Вас говорит снисходительность.

Борис усмехнулся, не скрывая сарказма:

— Уж не знаю, откуда у Вас такие сведения, но они в корне ошибочны. Все заслуги по организации работ, принадлежат Скворцовой, или как Вы сказали 'недоучившейся девочке'. А во мне говорит не снисходительность, а нечто другое — Елена Николаевна согласилась стать моей женой.

— Даже так? — Юрий Иванович в удивлении уставился на Гольцова. — Но тогда непонятно ваше возмущение, она все равно была бы вынуждена со временем покинуть пост директора.

— Уйти по собственной инициативе, имея в активе благодарность за хорошую работу — одно, а покинуть пост под давлением вышестоящего руководства — совсем другое. Следующий соискатель на директорское кресло, зная, как поступили с его предшественником, будет вести себя соответственно, и уже не будет 'гореть на работе'.

— Как бы то ни было, решение принято, — подвел итог затянувшейся дискуссии Озерцов, — теперь перед нами стоит задача, найти грамотного специалиста и включить его в работу. Это я поручаю Вам. Не сможете найти, садитесь на директорскую должность сами. А на будущее скажу так: пока я сделаю вид, что не заметил Вашего тона, но далее терпеть не стану. Существование компании основывается на жесткой дисциплине, пусть человек хоть трижды гениален, но если он позволяет себе ставить под сомнение решения вышестоящего руководства, то ему здесь не место.

Гольцову стало вдруг предельно ясно, какие перспективы ожидают его в ближайшем будущем, дальнейшая работа в этой компании теперь ассоциировалась с потерей времени:

— Да, Вы правы, — произнес он, — железная дисциплина, это наше все. Ну а так как я последнее время критически отношусь ко всем волевым решениям руководства мне здесь действительно не место.

— Как хотите. — Глаза патрона стали колючими и холодными, — компания как-нибудь переживет такую потерю.

— Не сомневаюсь, — бросил Борис, покидая кабинет.

*

Свадьба:

— 'Глупое изобретение человечества', — сказал бы циник.

— 'Соединение любящих сердец', — сказал бы поэтически настроенный человек, пытаясь сгладить проявленное не к месту умничанье циника.

— 'Нет! Это праздник и веселье для всех', — кричали бы гости.

— 'Создание ячейки общества, основы любого государства', — призывали бы к порядку люди облеченные властью.

Но это мнения тех, кто не является причиной праздника, а что предстоит жениху и невесте? Вот об этом надо думать в первую очередь. Хорошо когда есть многочисленная родня и часть забот она может взять на свои плечи. А если нет. Тогда весь груз забот по организации празднества падает на хрупкие плечи невесты, и чего уж здесь таиться, надо признаться честно, голова жениха совершенно неприспособленна для столь ответственного дела как организация свадебных торжеств. Именно поэтому, если торжество удалось на славу, благодарить за это надо невесту, а обалдевшему от мелькания незнакомых лиц жениху объявить, что ему жутко повезло с избранницей. И это будет справедливо, ибо только настоящая хозяйка может все предусмотреть и ничего не упустить в круговороте гостей.

Все это так, но ... только не в отношении Велены. Рассудив, что праздник должен быть праздником не только для гостей, почти все предстоящие заботы она быстренько перевесила на профессионалов, подписав соответствующий договор. Благо денежные средства для этого у нее пока были, а сама сосредоточилась на себе любимой, ну и естественно на своем женихе.

— Я уже начинаю думать, что совершаю самую большую глупость в своей жизни, — качала головой Велена, слушая рассуждения своего жениха относительно прелестей будущей совместной жизни, — ты со скандалом покинул работу, которая тебе нравилась, и в который достиг немалых высот. Теперь строишь великие планы, оставшись практически без средств к существованию.

— Ничего подобного, — возражал Борис, — наш ресурс в наших головах...

— Ресурс, это прежде всего капитал и связи.

— Связи, да, это ресурс, а капитал нет. Если знать КАК, то капитал дело наживное. К тому же мы не совсем без капитала, ты ведь не забыла, что пока фирмы поставщики, кои были созданы по указанию Комарова, находятся под нашим контролем.

— Новый руководитель расторгнет договора сразу, а если ты будешь противиться этому и предъявлять претензии, то вполне можешь нарваться на судебные иски.

Гольцов расплылся в улыбке:

— Видишь ли, это как раз тот случай, когда расторжение договоров на поставки материалов будет нам выгодно. Главное сделать так, чтобы инициатива исходила не с нашей стороны. Судя по желанию Озерцова вернуть деятельность фирмы в жесткие рамки предписаний, твои предположения справедливы.

— И что мы будем после этого делать? Ниша поставщиков довольно плотно занята другими, вряд ли кто сегодня будет с нами серьезно работать.

— А зачем нам искать кого-то? Будем работать сами.

— Что? Слушай Гольцов, мне это еще простительно, но тебе пора уже давно повзрослеть. Какая к черту работа? Для создания новой строительной организации потребуется большой стартовый капитал, а с этим сегодня у нас не густо.

— Господи! — Борис картинно воздел руки к небу. — И кто бы это мне говорил. Подумать только, гений организаторской работы, который сумел вытащить огромную организацию из финансовой пропасти и превратить ее в процветающее предприятие, при виде которого многие рейдеры бессильно истекают ядом.

Велена хмыкнула:

— Теперь стало понятно. Если Борис Андреевич начал рассыпать комплименты, это означает, у него появилась какая-то идея, и он начинает готовить для нее фундамент. Хватит ходить кругами и пора, наконец, посвятить меня в свои великие планы.

Но жених только хитро ухмыльнулся и заметил:

— Не будем заниматься обсуждением земных забот, небеса ждут, — Гольцов взял небольшую паузу и продолжил, — наших подписей в акте гражданского состояния.

— Какой высокий слог вначале и какая проза в конце, — подвела итог невеста, — и это до свадьбы. Что ожидает меня потом?

— Потом нас ожидает вечность счастливой жизни.

— Вечность? — настроение девушки мгновенно изменилось. А есть ли у нее эта вечность? Кто знает, а вдруг ... Неприятный холодок скользнул в груди. Борис сразу насторожился, и Велена была вынуждена изобразить улыбку — Да. Конечно вечность.

Но предательская влага успела наполнить глаза, пришлось схватиться за платок:

— Извини, тушь потекла, — ответила она на немой вопрос жениха.

И все же отношение ко дню бракосочетания у мужского пола отличается от женского, переход в иной статус для него не является чем-то существенным. Возможно, это происходит по той причине, что молодые люди до конца не осознают, что начиная с этого дня, у них появляются определенные обязанности и лишь спустя много лет они смогут позволить себе небрежно кивнуть в сторону восторженной молодежи, 'Плавали — знаем'.

Но совсем другое отношение к заключению брака у прекрасной половины человечества. Это в давние времена все хлопоты по свадьбе брала на себя родня жениха и невесты, сегодня все происходит иначе, можно с уверенностью сказать — организацией празднества кроме молодых заниматься некому. И по правде сказать помощи от жениха дождаться достаточно сложно, именно по этой причине, несмотря на необычайный душевный подъем и неопытность в подобных делах, нежные девичьи ручки крепко держат управление событиями. И это понятно, для них этот день делит жизнь на две части — на ДО и на ПОСЛЕ. До — это вся предыдущая жизнь, а после — это мечта о счастливой жизни, поэтому день пересечения незримой границы должен быть не просто особенным, он должен быть великим. Он должен запомниться на всю оставшуюся жизнь, как символ светлого волшебства.

И что тогда сказать про Велену, которая давно не пускала события на 'самотек'? Дело дошло до того, что ведущий был вынужден слегка намекнуть невесте, что ее роль в данном торжестве несколько иная. Но это нисколько не испортило праздника, и он действительно получился особенным — веселье, восторг, пожелание счастливой будущей жизни, бесконечная череда тостов и дружные крики гостей; — ГОРЬКО!!!

Но сказка не может длиться вечно:

— Мне кажется, нам пора закругляться — сообщила Велена своему супругу, — гости как раз в том состоянии, когда наше присутствие совсем необязательно.

— Погоди, — заупрямился Борис, — давай еще посидим, я так и не успел добраться до горячего, а завтра никто нас кормить не будет.

— Ах да. Я опять забыла, что во всех твоих рассуждениях ты прежде всего стараешься угодить своему желудку.

— Мой желудок является неотъемлемой частью меня самого, — изрек Гольцов и бесцеремонно потянулся к блюду, — как и другие части тела, и если их потеря не потребуется для сохранения моей драгоценной жизни, то все они для меня одинаково дороги.

Далеко за полночь молодожены под прикрытием немногочисленных родственников потихоньку покинули гостей и отправились домой.

— Хорошего помаленьку, — облегченно вздохнул Борис, растекаясь по сиденью такси, — пора нам баиньки, день был хоть и приятным, но все же хлопотным. Устала?

— А как ты думаешь? — буркнула Велена, пытаясь добраться под пышным белоснежным платьем до своей обуви. — Еще немного и я перестану чувствовать свои ноги.

— Н-да? — Гольцов демонстративно уставился на свои ботинки, — ты права, своих я давно уже не чувствую. Но ничего, приедем домой, и ты мне их помоешь в теплой водичке. Настоящая жена просто обязана это делать своему любимому супругу. Слушай, стукни чем-нибудь, чтобы убедиться в их наличии.

Сказал он такое определенно зря, потому что в этот момент жена, наконец, сняла туфельку и дабы не наклоняться второй раз, с удовольствием с размаха впечатала ее каблучок в ботинок мужа.

Надо отдать Борису должное, он не зашипел от боли, как все делают в подобных случаях и лишь только тирольские переливы в его голосе сказали насколько ему тяжко:

— Спасибо, ты очень добра.

— Пожалуйста, если чего, обращайся еще, — зло усмехнулась Велена, — помогу.

— Нет уж, в следующий раз я как-нибудь сам.

— Тогда тебе пригодится этот пыточный инструмент, — злосчастная туфелька тут же оказалась в руках Гольцова, — сейчас достану запасной экземпляр.

— А разве сия благословленная обувь тебе больше не пригодится?

— Нет. — Твердо ответила Велена, — больше такая глупость мне не грозит, так что можешь считать ее раритетом.

— Из этого я делаю предположение, что на шестой этаж мне придется нести тебя на руках, — вздохнул Борис, не прошло и пяти минут после свадьбы, а жена уже намекает мужу, где должно быть ее постоянное место.

— Не прошло и пяти минут, а муж уже забыл, кого обещал носить на руках всю жизнь.

— Я не забыл, но этим я пытался показать поэзию наших будущих отношений.

— Поэзия это хорошо, но как быть с прозой? Или мытье ног супругу входит в поэзию отношений?

— Это проза, — согласился супруг, — А поэзия начнется прямо сейчас.

Такси остановилось у подъезда, Борис быстро выскочил из машины и открыл дверку со стороны Велены:

— Пойдем любимая, руки поданы.

*

— Что там у нас с кандидатурами на должности директоров? — Озерцов раздраженно отодвинул документы и требовательно посмотрел на помощника.

— Подобрать кандидатуры за столь короткое время трудно, — отозвался тот, после некоторого замешательства, — либо соискатели не имеют абсолютно никакого опыта руководства, либо в настоящее время находятся при делах. Мне кажется, будет лучше, если мы вызовем кого-либо из Москвы. Пусть пока поработают здесь, наберутся опыта, а там и местные подтянутся.

— Пока приедут, да пока вникнут в дела, времени много пройдет, — махнул рукой Юрий Иванович. — У Скворцовой была довольно грамотная команда, люди должны хорошо разбираться в местной специфике, поищите там.

Помощник кивнул:

— А с ними я разговаривал в первую очередь. Но никто не хочет занимать ее место, говорят не их уровень.

Озерцов усмехнулся:

— Скорее всего это сговор. Хорошо. Я сам поговорю с ними, составьте список и давайте их сюда по очереди. Не может быть, чтобы среди них не нашелся человек с амбициями.

— Список с необходимыми комментариями уже есть, — на стол Юрия Ивановича легли несколько листочков, — могу прямо сейчас оповестить.

— Тогда давайте не станем откладывать.

*

Леон Кареро, процветающий служащий юридической фирмы, по настоятельной просьбе Ваунга заехал в клинику:

— Доброе утро, Дин, — приветствовал он молодого доктора, — что такое могло случиться, о чем ты не хочешь говорить по телефону? Денежный вопрос?

— Все может быть, — изрек Ваунг, подвигая сигары в направлении партнера.

Юрист не стал отказываться от предложения, и пока он выполнял манипуляции по раскуриванию символа бизнеса, доктор терпеливо ждал. Но вот сигара раскурена, первое облачко синеватого дыма устремилось в пространство, и Кареро вопросительно уставился на доктора.

— Ты знаешь, что недавно нам в клинику поставили новое оборудования для проведения операций шунтирования на сердце, — начал Ваунг объяснять предысторию вопроса, — для работы на нем я проходил стажировку в штатах. Сегодня мы можем проводить подобные операции здесь, на местном уровне не отправляя людей в далекое путешествие.

— Поздравляю, — Леон после очередной затяжки выпустил дымок через ноздри, — возникли какие-то проблемы? Пациенты отказываются от операций, не веря в твое мастерство?

— Я не торопился, об этом широко объявлять. Тут очень важен начальный успех, иначе получив безнадежного больного можно было поставить крест на своей карьере.

— Можно было? — Юрист чуть приподнял брови, изображая удивление. — Не означает ли это, что ты уже оперировал и оперировал удачно.

Хирург усмехнулся:

— Операция по коронарному шунтированию действительно была недавно проведена и проведена весьма успешно. Если бы мы опоздали на пару часов, то возникли бы серьезные осложнения и за жизнь больного я бы не поручился.

— Не понимаю, — Леон не отказал себе в удовольствии задумчиво помахать сигарой как заправский банкир, — у тебя все идет более чем прекрасно, но ты все же решил обратиться ко мне. Так в чем все-таки твои проблемы?

— Проблемы в том, что мой пациент не является гражданином нашей страны, — пояснил Ваунг, — он русский.

— И что из того. Мало ли граждан других государств оказывалось в ваших руках. Обычное дело. Конечно, много с них не возьмешь, но кое-что выжать иногда удается. И этот никуда не денется.

— Не совсем. Дело в том, что он не находится здесь по туристической путевке и естественно никакой медицинской страховки у него нет.

— Это уже интересно, — оживился Кареро, — ты хочешь сказать, что денег у него нет?

— Для прояснения этого вопроса я и позвал тебя. Процент от суммы, которую ты с него выжмешь за лечение, такой же как всегда.

— А если у него на самом деле ничего нет?

— Тогда надо как-то заставить его поработать на укрепление нашей репутации.

На лицо юриста легла тень недовольства:

— А как же мой процент?

Лукавая улыбка промелькнула в глазах хирурга:

— Леон, ты же не станешь отрицать, что в репутации нашей клиники ты заинтересован не меньше нашего?

Кареро кивнул, выражать недовольство ему действительно не следовало, хорошие отношения с руководством клиники надо поддерживать всегда, таковы условия игры:

— Хорошо, я постараюсь получить от него по максимуму.

Александр Евгеньевич уже давно пришел в себя и теперь тупо разглядывал потолок палаты. Думать совершенно не хотелось, то безразличие, которое охватило его с самого начала, никуда не исчезло. Но это особенно не тревожило, по какой-то причине он был уверен, что так и должно быть с самого начала. Вот потом когда пройдет действие лекарственных препаратов и ясность мысли вернется, можно будет и подумать, а пока... А пока в палату зашел один из работников этого медицинского учреждения, не говоря ни слова и нисколько не интересуясь мнением больного, откинул тонкую накидку с его бренного тела и, мурлыча себе под нос незатейливый мотивчик, принялся за массаж. И опять же такое отношение нисколько не покоробило Комарова: — Наверное, так и должно быть, — решил он, покорно принимая проводимые процедуры.

Видимо постепенно проходило действие лекарств и в голове стали появляться мысли и надо сказать неприятные мысли. Интересно, что самым первым возник вопрос не о том, что с ним произошло, а о том каким образом ему теперь придется расплачиваться с данным медицинским учреждением. Медицинской страховки у него естественно не было и даже более того, он вообще не являлся гражданином этой страны, а по тому небольшому опыту, который был приобретен, он знал, что финансовой стороне дела здесь уделяют особое внимание. Тем более, что как только позволили обстоятельства, ему довольно подробно пояснили какую сложную операцию ему сделали. Однако долго терзаться переживаниями не пришлось, потому что уже через два дня к нему пришел посетитель, и по внешнему виду его Комаров сразу сделал предположение, что это представитель одной из юридических контор. Разговаривать с ним было довольно сложно, как бы хорошо не владел Александр Евгеньевич английским, но местная специфика вносила свои коррективы, поэтому понять многое из юридических терминов ему не удавалось.

— Прошу прощения, господин Кареро, — не выдержал больной, — я не силен в юридических тонкостях, поэтому нельзя ли объяснить проще, что именно потребуется от меня в ближайшее время.

— Хм, — юрист уставился на Комарова, он уже навел справки о клиенте и знал, что тот не из бедных людей, а так как он представлял интересы клиники, в его задачу входило определение той верхней границы денежных средств, с которой может расстаться данный индивид. Но что-то пошло не так, больной упорно не желал подтверждать свою платежеспособность и, следовательно, никак не попадал в различные юридические уловки. Пришлось сразу озвучить примерную сумму лечения.

— Вы в своем уме? — Возмутился Александр Евгеньевич. — Даже если бы у меня и были такие деньги, то я все равно бы их не заплатил. Насколько мне известно, даже в Европе такие операции стоят гораздо дешевле.

— Но у нас не Европа, — заметил Кареро, — там уровень жизни достаточно высок и большая часть расходов по медицинскому обслуживанию покрывается из государственной казны.

— Вот именно, не Европа, — подхватил Комаров, — следовательно, цены у вас должны быть существенно ниже. Но проблема даже не в этом, у меня просто нет таких средств и взять мне их неоткуда. Единственная сумма, которую я могу внести на сегодняшний день это семь тысяч долларов.

— Семь тысяч? — Брови юриста выгнулись в удивлении, — но даже если не считать расходы на саму операцию и медикаменты каждый день вашего пребывания здесь стоит около двух тысяч, а Вы пробудете под наблюдением специалистов еще две недели.

— В таком случае позовите врача, я прямо сейчас намерен покинуть это заведение.

— Подождите, — вынужден был Кареро пойти на попятную, — никто не требует от Вас внести всю сумму немедленно. Если у Вас в настоящий момент финансовые затруднения можете заплатить позже.

Видимо юрист не имел опыта в общении с россиянами, потому, что почувствовав слабину, Александр Евгеньевич сразу уцепился за возможность сбить цену, и в результате долгих торгов, ахов и охов стоимость лечения медленно сползла до сорока тысяч. Дальше, не смотря на продолжающиеся стенания, никаких уступок со стороны юриста не следовало:

— Нет, господин Комароф, мы и так предоставили Вам все возможные льготы, если Вы не в состоянии оплатить и эту сумму, то после окончания лечения мы вынуждены будем подать иск.

С одной стороны судебного разбирательства Александр Евгеньевич не боялся, на этот счет у него были достаточно крепкие позиции, но с другой — тяжба может тянуться долго, и все это время нужно будет платить адвокатам, а их услуги в конечном итоге окажутся гораздо дороже.

— Хорошо, Вы меня убедили, — согласился Комаров. В этот момент Кареро, уже готовый пойти на крайние меры, с облегчением выдохнул и даже чуть улыбнулся, однако больной продолжил, — но денег у меня сейчас все равно нет, поэтому я готов рассмотреть с Вами вопрос отсрочки оплаты.

Юрист побагровел, он надеялся, что все вопросы улажены, а оказывается, процесс переговоров еще только начинается, этот русский продолжает торговаться даже на краю могилы.

Глава 20

Опасная игра

Едва Елена закончила утренние процедуры, как ей сообщили, что Бланк добивается немедленной аудиенции.

— Началось? — спросила она, у озабоченного советника.

— Да, Ваше Высочество. — Он достал свиток и вопросительно посмотрел на принцессу.

Так повелось, что высшие лица государства редко сами читали депеши, доверяя своим секретарям разбираться в вычурной писанине исполнителей, но Елена взяла за правило сама просматривать документы и Бланк это знал.

— Давайте. — Протянула девушка руку.

Просмотрев список, она усмехнулась:

— Ну, что ж. Тетя на этот раз подготовилась основательно, под свои знамена она собрала всех недовольных. Непонятно только почему здесь оказался Цвингерн, вряд ли ему удастся получить дополнительные дивиденды в результате успешного заговора.

— Граф весьма состоятельный человек, — объяснил тайный советник, — но недалекий, видимо поэтому заговорщикам какими-то посулами удалось заполучить его в свои ряды. Кстати к командиру дворцовой охраны уже приходили эмиссары заговорщиков и предложили двенадцать тысяч за некоторые 'необременительные' услуги.

— Ого, — девушка в удивлении уставилась на советника, — неужели они готовы действительно заплатить такую сумму?

— Очень сомнительно, — Бланк чуть склонил голову, довольный произведенным эффектом от суммы подкупа, — большую часть обещают заплатить после выполнения их условий. Но как мы и договаривались, он будет требовать всю сумму сразу. Думаю, у заговорщиков нет выбора. И мне кажется было бы нелишне поощрить усердие преданного подданного в той сумме, которую вы пообещали.

— Это обязательно, — кивнула принцесса, — пятую часть от подкупа он должен получить на законном основании, а если все получится удачно, то и кое-чего еще. Преданность оплачивается не только деньгами, но и привилегиями.

— Но это не все. Стало известно, что кто-то через своих доверенных лиц ищет убийц в столице. Готовятся покушения на преданных Вам людей, а мы вынуждены делать вид, что ничего не замечаем.

Елена задумалась, такой поворот событий ее не радовал, заговор оказался гораздо больше, нежели ей представлялось вначале, и если себя она вполне могла оградить от опасности, то многих из тех, кто составлял основу ее окружения, защитить было сложно. И, тем не менее, ничего другого не оставалось, заговорщиков можно изобличить только тогда, когда они полностью уверуют в успех. А если ...? Ведь не зря же столько денег тратилось на создание тайной службы, пора переходить от пассивного сбора информации к активным действиям. Например, к таким, какими в трудные времена воспользовалась легендарная ЧК, созданием неких подконтрольных преступных синдикатов, под знаменами которых собирались все антиправительственные силы:

— Если нам известно, что кто-то кого-то ищет, значит, мы можем помешать этому? Полностью устранить опасность мы, вероятно, не сможем, но зато сможем значительно усложнить им жизнь. Надо вам создать несколько шаек отребья, которые будем полностью контролировать, тогда заказчики убийств будут попадать сразу в наши сети.

Тайный советник в изумлении уставился на Елену. Он всегда считал, что подлый народ, к коим относились преступники всех мастей нужно казнить немедля, но уж никак не брать на службу, а потом возиться с ними. Он в отчаянии покачал головой, однако наткнувшись на строгий взгляд принцессы, вынужден был согласиться:

— Хорошо Ваше Высочество, мы сделаем это. Но будет ли нам позволено после того как все закончится судить их.

— Скажем так, таким образом мы даем возможность человеку преступившему закон против бога и совести искупить свою вину. А если после этого он не захочет стать на путь исправления, то предыдущие заслуги в расчет приниматься не будут, и судить его надо как обычного преступника. Впрочем, это не касается убийц.

И тут Бланк был вынужден согласиться с разумностью доводов принцессы, хотя по своему опыту он хорошо знал, что немногие воспользуются предоставленной возможностью вернуться на праведный путь. Интересно правда, как отнесется к такому церковь в лице Его Святейшества?

— Хотелось бы напомнить об еще одной опасности, — продолжил советник, — несмотря на неудавшееся покушение, Его Высочество принц Винет продолжает свои охотничьи развлечения и прогулки по окрестностям столицы. Может, стоит известить посольство о зреющем заговоре?

— Не думаю, что Терпельер с его проницательностью и широкими связями, не догадывается о происходящем. Скорее всего, он выжидает, когда мы обратимся к нему за помощью, в этом случае его позиции упрочатся. Желательно чтобы нашлась возможность встретиться с ним и о нашем разговоре никто не должен знать.

— Будет исполнено, Ваше Высочество.

Однако произнеся это, Бланк не уходил, а значит, у него было еще одно неотложное дело, и Елена чуть приподняла бровь, выразив непонимание.

— Ваше Высочество, — советник опустил глаза, показывая свое смущение, — возможно, сейчас делать выводы преждевременно, но по нашим данным в столице появились шпионы Юга.

— Шпионы? И как вы отличаете шпионов от нормальных людей?

— Ну, это просто. Если человек просто любопытен, он не станет спаивать своего собеседника или предлагать ему рассказать что-либо за деньги. Шпион же везде старается завести знакомства и не считает деньги, тратясь на гулянки с нужными ему людьми.

Елена кивнула, такое описание полностью совпадало с ее представлениями о шпионах:

— То есть, раньше шпионов в столице не было?

— Появлялись, — сразу ответил Бланк, — но последнее время их стало значительно больше, и ведут они себя менее осторожно, нежели раньше.

— И что из этого следует?

— Возможно, у наших беспокойных соседей появились относительно Интании недружественные планы.

— Война?

— Скорее подготовка к ней, без поддержки Меконии они вряд ли нарушат наши границы.

— Но тогда, — сделала вывод принцесса, — это может означать только одно — среди заговорщиков есть шпион и он в курсе всего происходящего. Когда на трон сядет герцог королю Гальгреду не останется ничего кроме как начать войну за отторжение северных территорий, причем поддержка со стороны Юга ему будет обеспечена.

— Подозреваю, Вы правы, Ваше Высочество, — не захотел советник упускать прекрасную возможность для лести, — но если это так на самом деле, заговор становится действительно опасен, несмотря на все предпринимаемые нами меры.

— Тогда мне необходимо встретиться не только с Терпельером, но и принцем. Надо выяснить какой политики будет придерживаться король Гальгред.

*

Человек слаб, поэтому вокруг так много пороков. Зачем, например, выставлять на всеобщее обозрение свой тугой кошелек? Не знаете? А все очень просто. В те далекие времена, как впрочем, и в эти, люди стремились укрепить свой общественный статус. Одним из таких способов укрепления значимости в глазах окружающих как раз и являлся размер кошелька. Представьте себе, как должен чувствовать себя покупатель, вынужденный рыться на дне тощего кошелька, пытаясь найти пару медных монеток, в присутствии уверенного в себе надменного господина, кошелек которого своей тяжестью сильно оттягивает пояс.

Спустя века ничего не изменится, только размер и вес кошелька заменят машины, сотовые телефоны и стильные одежды. И именно это подтверждает — человек был слаб всегда, во все времена. Власть, статус и тяжесть золота гипнотизируют, завораживают, лишают воли. Как легко купить стремящихся к наживе людей, стоит только чуть намекнуть на желание поделиться частью своего богатства.

Гестер недолго слонялся по рынку, уже около четвертой лавки, к нему как бы невзначай пристроился худощавый загорелый горожанин. Сначала он зашел с одной стороны, внимательно присматриваясь к товару, спустя минуту оказался с другой, потом легонько подтолкнул сзади, протискиваясь между людьми, и ушел вперед. Понятно. Жертва выбрана и прощупана, пора готовить представление, которое для кого-то окажется достаточно дорогим удовольствием. Но Гестер не собирался облегчать жизнь актерам, а потому делая вид, что заметил что-то необходимое, быстро переместился в другой торговый ряд.

Краешком зрения он заметил, как следом за ним метнулась женщина с небольшой корзиной, а чуть дальше между лавками протиснулся еще один участник будущего представления, с колоритной иссиня черной бородой. Минуты три они примеривались к новым условиям, последовала отмашка невидимого режиссера и представление началось:

— Дерция, почему ты здесь? Ты взяла мои деньги? — Громкий возглас, заставил всех повернуть головы в сторону возмутителя спокойствия.

— А ты думал, мы будем голодать? Не дождешься.— Так же громко отозвалась женщина, отступая за спину одного из покупателей, — и это не твои деньги, свет не без добрых людей.

Со стороны могло показаться, что женщина пришла на рынок не одна, а в сопровождении того человека за спину которого она пряталась, поэтому вопрос, кто принадлежал к тем добрым людям, как бы отпадал сам собой.

Надо отдать должное мастерству актеров, на лице темнобородого сначала мелькнуло непонимание, потом оно сменилось удивлением, а еще через мгновение глаза его полыхнули гневом: — Не думаю, что деньги тебе могут достаться только по доброте, — при этом он приблизился к покупателю, от страха потерявшему способность соображать, схватил его за пояс и заглянул в глаза — Я прав любезный?

Вместо ответа все окружающие услышали специфический звук расслабляющегося кишечника, женщина демонстративно зажала нос и кинулась в сторону, а ревнивец брезгливо оттолкнул намечавшуюся жертву. Финал семейной сцены оказался настолько неожиданным, что все окружающие согнулись от хохота.

Разыгранная сценка была настолько хороша, что Гестер невольно засмотрелся, и чуть было не прозевал момент, когда пропала привычная тяжесть кошелька. Сильный удар локтем назад получился на редкость удачным, что-то хрустнуло, вор ахнул, выронив нож и кошелек в рыжую пыль.

— Для тебя здесь слишком много. Но если есть желание заработать много больше, пусть кто-нибудь найдет меня в таверне. — Гестер неторопливо поднял кошелек, на всякий случай ногой отодвинул подальше нож и спокойно продолжил прерванный путь.

Могло показаться, что проблемы любителя наживы столь велики, что он вряд ли мог расслышать сделанное деловое предложение, но это как раз тот случай, когда никакая боль не может заглушить голос 'разума'. В справедливости своих убеждений Гестер имел возможность убедиться уже через пару часов, когда в таверну, в которой он имел счастье скучать, допивая уже вторую кружку вина, вошел чернобородый. Однако вопреки здравому смыслу уличный актер не подошел сразу к заказчику, а сел у противоположной стены и тоже заказал вина, демонстрируя свое презрительное отношение ко всему окружающему. Гестеру ничего не оставалось делать, как продолжить свои возлияния, и гадать о причинах такого 'внимательного' к себе отношения.

— Ты не смотри так на Фреда, не любит он этого, — раздался голос сзади.

От неожиданности рука дернулась, и немного вина выплеснулось из кружки на стол, Гестер повернулся, за соседним столом сидел пожилой человек и, ухмыляясь, смотрел на него:

— Мне сказали, что кое-кто ищет хороших работников, но не сказали о какой работе может идти речь, — продолжил он, жестом приглашая собеседника пересесть поближе к нему.

Смекнув, что этот человек именно тот с кем и хотелось встретиться, Гестер, подхватив свое вино, быстро переместился на указанное место:

— Я не предлагал работу на утренней сходке, — решил он сначала осторожно проверить человека, — откуда ты это услышал?

Незнакомец ухмыльнулся:

— Ты сломал ребро Гнусу, пройдет немало дней, прежде чем он снова сможет выйти на рынок.

— Он плохо делал свою работу и получил по заслугам. Разве это не справедливо?

— Вполне, — согласился собеседник, и тут же возразил, — но ты не из простых горожан, ты знал что и как должно произойти, поэтому не должен был наказывать его так сильно. Надеюсь, ты сможешь должным образом компенсировать нам его потерю?

— Некоторые услуги будут оплачиваться достаточно щедро. Но для их исполнения Гнус нам вряд ли пригодится. Скорее подойдет он, — Гестер качнул головой в сторону Фреда.

— Это ты зря, его внешность имеет значение если кого-нибудь надо напугать, а если дело надо сделать надежно и тихо, то такие как Гнус незаменимы.

— Вам виднее, — не стал возражать заказчик, — для меня главное, что работа будет сделана, а для вас, что она будет хорошо оплачена.

— Верно. Итак, о чем или о ком будет вестись речь?

— Не торопись, работы будет много, скучать не придется. Завтра в полдень буду ждать тебя у Заячьего пустыря.

Как только Гестер покинул трактир, чернобородый пересел на его место:

— И что он хотел?

— Заказчил, — ответил пожилой, — видимо настало время помочь кому-то предстать перед Всевышним.

— Возьмемся?

— Нет. Этот человек недавно приехал в столицу, и сразу стал искать нас. Это наводит на определенные мысли, а в нашем деле нельзя доверяться каждому встречному.

Пожилой задумался и Фред нетерпеливо спросил:

— Что дальше? Говорить с ним больше не будем?

— Мы? Нет. Но отпустить его просто так мы теперь тоже не можем. Ты слышал об указе за недоносительство.

Чернобородый махнул рукой:

— Если будем доносить мы, то донесут на нас.

— На своих доносить нельзя, а вот на чужаков донести обязаны. Если он попадет в руки палачу, то сразу станет известно о нас, и наши тела ненадолго станут украшением виселиц. Так что пусть лучше Гнус получит компенсацию с судейских, а заодно побудет добропорядочным горожанином, ведь так будет действительно справедливо?

— Значит, заказчику не повезло. — Зло ухмыльнулся Фред.

— Значит, не повезло, — согласились с ним.

*

Терпельер действительно догадывался о назревающих событиях в Интании. После того как ему удалось получить доступ до принцессы Велены, он не бросил своего прежнего занятия и продолжал активно поддерживать заведенные прежде знакомства. Такая жизнь позволяла ему получать сведения из первых рук, и достоверность их не подлежала сомнению. Он не пропускал ни одного намека или неосторожно брошенной фразы, все запоминалось, систематизировалось, проверялось и, в конце концов, находило место в системе представлений о том ЧТО на самом деле происходит. И все-таки, последнее время в этой системе появились изъяны, слухи стали противоречивы, а те немногочисленные факты, которые удавалось подтвердить, никак не укладывались в обычные рамки:

— В Интании назревают какие-то события, — поделился доверенный короля с принцем, во время утренней трапезы, — совсем недавно со мной охотно сплетничали о жизни знати. Сегодня говорят об этом крайне неохотно, и больше интересуются тем, что известно мне.

Винет беспечно усмехнулся:

— Что может произойти в этой благополучной стране? Герцогиня Лавур пока крепко держит власть в своих руках, а разногласия с племянницей вряд ли выльются в открытую вражду.

— Не скажите, Ваше Высочество, — возразил Терпельер, — если принцесса Велена станет вашей супругой, герцогиня полностью лишится политического влияния. Для тех кто был на вершине власти изгнание хуже смерти, а растущая неприязнь между родственницами не оставляет сомнений, что герцогиня будет удалена от дворца.

— Если это так, — зевнул принц, слегка прикрыв лицо салфеткой, — то советник принцессы должен понимать грозящую им опасность и принять соответствующие меры. И хватит об этом, сегодня должна быть хорошая погода, а мой конь застоялся.

Терпельер с трудом подавил торжествующую улыбку, месяц назад от короля Гальгреда прибыла депеша, в своем послании Его Величество потребовал усилить охрану сына и запретить ему прежние охотничьи забавы. Проблема заключалась в том, что доверенный короля прекрасно знал, что означает для его подопечного целыми днями томиться в посольстве и не мог требовать от него добровольного заточения. Приходилось рисковать, и надеяться, что редкие прогулки с надежной охраной помогут избежать встречи с наемными убийцами. Однако молодой человек рвался на волю так часто, как позволяла погода, поэтому приходилось пускать в ход все свое красноречие, чтобы удержать его. Но сегодня существовали другие планы.

Винет, не дождавшись привычного возражения, с удивлением взглянул на опекуна:

— Что-то изменилось?

— Ничего Ваше Высочество, нам действительно стоит совершить небольшую прогулку.

Принц хмыкнул, но язвить не стал, необычное фиолетового цвета желе показалось ему весьма соблазнительным, и он поспешил попробовать его на вкус.

Терпельер подождал, когда первый дрожащий кусочек лакомства попадет Винету в рот и, делая беспечный вид, заявил:

— Однако, Ваше Высочество, прошло уже достаточно времени со дня Вашего первого знакомства с принцессой, приличия требуют снова нанести визит.

Высказанное пожелание опекуна, оказалось для Винета настолько неожиданным, что забыв о еде, он попытался резко возразить. Желе скользнуло глубже в горло, и принц поперхнулся:

— Мне вполне хватило прошлого приема. — Возмутился он, после мучительного кашля — Зачем снова доставлять герцогине удовольствие?

— На этот раз мы не удостоимся ее общества, — хитро улыбнулся доверенный, — Ее Высочество настаивает на конфиденциальной встрече.

От удивления у Винета широко открылись глаза:

— Что? Принцесса Велена хочет встретиться со мной наедине? Но разве такое возможно, до заключения брачного союза?

— Ваше Высочество, — опекун в замешательстве махнул руками, — нас известили, что у принцессы возникла необходимость что-то обсудить с нами вдали от лишних глаз. Судя по всему, разговор будет касаться политики.

Принц понял свою оплошность и в замешательстве отвел глаза:

— Насколько я понимаю, встреча состоится не во двореце.

— Совершенно верно, — кивнул Терпельер, — Ее Высочество изволили пригласить нас на пикник.

— О развлечении можно забыть, — вздохнул Винет.

Дворянин откинулся на спинку стула, взгляд его стал укоризненным:

— Ваше Высочество, жизнь знати подчиняется определенным правилам. Нам редко удается удовлетворять собственные прихоти, поэтому приходится довольствоваться тем что есть. Но если у нас есть хоть какая-то возможность идти на поводу желаний, то у высших лиц государства такой возможности нет. Вам следует как можно скорее научиться извлекать приятности из подобных встреч, иначе вся жизнь превратится в сплошную обязанность. Молодой человек не стал возражать, подобные нотации ему довольно часто читал отец, морщинки досады легли на его лицо.

— Следует также обратить внимание, — между тем продолжал Терпельер, — для того чтобы поддерживать свое настроение на должном уровне надо не забывать о свите. Мое общество вряд ли устраивает Вас. Подберите себе окружение по вкусу и тогда многие обязанности перестанут быть обременительны.

Винет снова был в превосходном настроении, Риль непрерывно трещал рядом, вываливая все сплетни, которые он успел накопить за время своей ссылки, а охрана держалась на почтительном расстоянии не мешая наслаждаться прогулкой.

— Представляешь, — хохотал Риль, — горожане свихнулись на чистоте. Теперь мусор не вываливают на улицы, по городу ездят повозки, собирают мусор большими корзинами и везут его к реке, там грузят на лодки и куда-то увозят.

— И зачем им это надо, — удивился Винет.

— Им, конечно не надо, но теперь выбрасывать мусор на улице очень дорого. Квартальный не станет разбираться чей мусор выброшен, штраф платит хозяин дома возле которого его нашли. Поэтому следят за чистотой очень внимательно.

Принц хмыкнул, такие вещи никогда не занимали его, но иногда приходилось посещать городские кварталы, вонь и грязь были их вечным спутником. Представить какими они станут без мусора было сложно:

— Там действительно стало чище?

— Стало, — подтвердил друг, — дело не только в горожанах, за очистку городских канав платят деньги, а улицы мостят камнем. Но ты еще не слышал самого интересного, теперь горожанам не надо брать воду из реки, воду им подвели прямо к домам по трубам.

— По трубам? — Эта новость действительно для Винета была удивительна, — мне говорили, что Интания богатая страна, но потратить столько свинца на трубы...

— А чего стоит перепись? Теперь каждый обязан иметь свиток, где написано откуда он и когда родился.

— Зачем?

— Не знаю, но согласись идея неплохая, по этому квитку можно много узнать о человеке.

— Судейские узнают надежнее, — усмехнулся Винет, — а если не смогут узнать они, узнает палач.

Дорога по шаткому мостику пересекла небольшую речку, нырнула в густой лес и запетляла между огромными деревьями. К принцу подъехал капитан охраны и чуть заметно кивнул. Риль закрутил головой:

— А куда мы сегодня направляемся?

Принц усмехнулся, чуть позади в прогулочной карете их сопровождал Терпельер, даже неискушенному стало бы понятно, что это необычная прогулка, но друг своей невнимательностью превзошел себя:

— В своей ссылке ты здорово отупел, — ответил Винет, — неужели ты мог подумать, что доверенный короля будет просто так сопровождать нас.

Риль хотел что-то ответить, но тут из-за поворота показались караульные.

— Ах вот оно что, — догадка отразилась на его лице, — так нас пригласили на пикник, принцессы Велены. Об этом постоянно сплетничают в посольстве, попасть на него невероятная удача.

Принц видел как сразу подобрался его друг, глаза и без того блестевшие от радости окончания опалы, загорелись огнем. Еще бы, по слухам ему было известно, что принцесса покидает дворец в сопровождении придворных дам, а такое обилие красивых женщин было пределом его мечтаний. Ожидания не обманули его, как только они миновали охрану и выехали на лужайку, окруженную с трех сторон лесом, их взору предстала идиллическая картинка. Неспешная прогулка степенных дам вдоль густых зарослей, веселый заразительный смех беспечных фрейлин, которые развлекались подвижными играми. Суета прислуги возле столов с яствами, вином и прохладительными напитками, звуки походной арфы и пение менестреля. Великолепно. Правда, не обошлось без ложки дегтя, к своей досаде молодой человек обнаружил, что фрейлины вовсе не скучали в одиночестве, несколько модно одетых кавалеров принимали активное участие в их играх.

Пока происходил обмен любезностями принца с Ее Высочеством, под присмотром Терпельера, Риль легкомысленно косил глаза на прелестниц, пытаясь охватить взглядом как можно больше потенциальных жертв в будущей охоте. Однако, буквально через мгновение, его внимание переключилось на выдающиеся женские формы одной из фрейлин принцессы. Где-то он уже такое видел, с трудом переведя взгляд повыше, молодой человек смутился — девушка смотрела на него, не скрывая усмешки. С этого мгновения для Риля все происходящее вокруг потеряло значение, он понял, что никогда не сможет забыть этих прекрасных веселых глаз.

*

Винет воспринял известие о назревающей измене эмоционально:

— Если Вам известны заговорщики, то почему они до сих пор не схвачены и не казнены?

Елена пожала плечами и вопросительно взглянула на Терпельера, дворянин сразу понял, что объяснять принцу пагубность поспешных решений придется ему:

— Даже если удастся схватить всех заговорщиков, Ваше Высочество, доказать их вину будет сложно. Пока еще изменники не проявили себя, а твердых доказательств существования заговора нет. К тому же Ее Высочество не коронована, и дворянство не присягало ей на верность, поэтому вряд ли кто позволит так просто схватить себя.

— И что тогда делать? — Снова возмутился принц. — Ждать когда заговорщики начнут действовать? Нет. Надо приказать схватить их немедленно. А если попытаются скрыться в своих замках, то войск у Интании достаточно.

— Достаточно, — согласилась Елена, — но кто сказал, что они станут безропотно выполнять мои приказы? Армия может так же расколоться на два лагеря, начнется внутренняя война, тогда наши беспокойные южные соседи не упустят такой возможности.

Несмотря на бурлящие эмоции Винет должен был согласиться с разумностью доводов Елены, все оказалось сплетено в тугой клубок противоречий, и распутать его сходу далеко непросто. Действительно принцесса не обладала всей полнотой власти и даже более того, власть изначально была в руках заговорщиков. В такой ситуации вступать в открытую борьбу равносильно самоубийству, но и выжидать тоже. Тогда совсем непонятно на что надеется принцесса.

Чтобы немного сбить накал страстей, девушка демонстративно посмотрела в сторону придворных:

— Однако сегодня отличный солнечный день, было бы неправильно хотя бы немного не воспользоваться такими обстоятельствами.

— Я тоже считаю, что Его Высочеству надо немного отдохнуть с дороги, позднее мы можем снова вернуться к обсуждению проблем, — подхватил инициативу Фениан, тут же увлекая Терпельера прогуляться, — у меня к вам есть несколько вопросов, обсуждение которых не терпит отлагательства.

Бланк, на этот раз исполняющий роль личного секретаря принцессы, быстро сообразил что от него требуется и через мгновение исчез, смешавшись с придворными.

Винет обернулся, ища глазами своего друга Риля и надеясь составить ему компанию, однако тот уже вился около какой-то фрейлины, совершенно забыв о своих обязанностях. Момент, когда можно беспрепятственно покинуть принцессу, был упущен и только тут молодой человек понял, что их сознательно оставили наедине. Странно, он никогда не считал себя стеснительным, и с женщинами всегда чувствовал себя свободно, но сегодня оказалось, что и его можно смутить. Елена тоже была в замешательстве, не зная с чего начать разговор, но Триона как всегда проявив сообразительность, пришла на помощь:

— Ваше Высочество, — подскочила она к принцессе, — изволите присесть?

Елена кивнула и благодарно улыбнулась. Слуги как будто ждали, в одну секунду рядом установили два плетеных кресла и маленький столик, на который поставили два кубка вина.

Как только в Винет разместился кресле, вся его неловкость сразу исчезла:

— Признаться, я никогда не видел ничего подобного, — кивнул он на резвящихся придворных, — При дворе моего отца непринято устраивать пикники.

Девушка согласно кивнула:

— До недавнего времени у нас тоже не считалось такое обыденным. Но если у мужчин есть возможность часто бывать на природе, развлекаясь охотой, то почему бы и нам не последовать их примеру? Не сидеть же целыми днями в пределах дворца.

— Охота, не только развлечение, — возразил принц, — она позволяет мужчинам лучше понимать друг друга, не забывать, как надо держаться в седле и тренироваться в умении владеть оружием.

— Да, вам это необходимо, — снова согласилась Елена, — но и нам нечто подобное тоже не помешает. Посмотрите, как веселятся фрейлины, разве во дворце они могут позволить себе что-либо подобное?

Винет честно попытался взглянуть на все это глазами принцессы, но ничего не получилось. В его представлении, удел светских женщин — стены дворца, неимоверное количество пудры и обмороки по любому поводу и без повода. А здесь девушки прыгали, бегали, хлопали в ладоши и громко заразительно хохотали, совершенно забыв о светских манерах. Даже придворные дамы, в обязанности которых входило соблюдение дворцовых традиций, улыбались, глядя на них. Впрочем, протеста такое поведение у него тоже не вызывало, а стоило посмотреть на Риля, который принял самое непосредственное участие в одной игре, как сомнения в пользе пикников отпали сами собой.

— Мне остается только надеяться, что в будущем они не будут ездить верхом и проводить время в охоте.

Елена рассмеялась:

— Что касается моего мнения, то я бы оставила это вам. Но любопытство свойственно всем, некоторые дамы мечтают увидеть охоту своими глазами.

— А Вы?

— Чтобы испортить удовольствие охотникам? Нет. Охота удел мужчин, там они отдыхают от женского общества и там они могут обсудить то, что не предназначено для наших ушей.

Рассуждения девушки никак не вписывались в представление молодого человека, до сегодняшнего дня он не считал возможным услышать от нее здравые мысли, высказанные несколько цинично и иронично. Обычно когда тема охоты возникала при общении в кругу женского общества, немедленно следовала просьба описать все подробности развлечения, а потом и пожелание принять в ней участие в качестве зрителей. При этом дамы не давали себе труда подумать, что даже при всем своем желании они не смогли бы осуществить задуманное — иной раз приходится долго гоняться по перелескам за дичью.

— А что Вы еще считаете уделом мужчин? — снова решил поинтересоваться Винет.

— Еще? — Елена нахмурилась. — Война, конечно. Но это совсем не забава.

С таким утверждением принц вынужден был согласиться. Года четыре назад ему довелось видеть осаду последнего оплота смутьянов в Меконии. Крепость была небольшой, но надежд на прощение у ее защитников не было, поэтому защищали они ее отчаянно. Даже когда осаждающие ворвались внутрь и началась резня, ни один из них не попросил пощады. На всю жизнь у Винета остались в памяти крики и стоны умирающих людей, а позже его призвал отец:

— Сегодня ты все видел, — сказал он, — запомни, война не бывает красивой, но мы никогда не сможем обойтись без нее. Когда-нибудь ты займешь мое место, и прежде чем послать людей на войну подумай не только о том, какие проблемы ты сможешь решить с ее помощью, но и как она выглядит.

Странно, но видимо серьезность и неженская рассудительность принцессы, заставили принца по-иному взглянуть на решение своего отца. Раньше ему не приходилось встречаться с молодыми особами, которые не впадали бы в неописуемый восторг от того, что на них обратили внимание. А сейчас все было иначе, к нему по прежнему относились с должным почтением и в то же время не давали повода заподозрить в проявлении женской хитрости, от того беседа казалась ему легкой и приятной.

— Однако моему другу пришлось по вкусу общество Ваших подданных. — Винет чуть кивнул в направлении Риля. — Кто та девушка, с которой он не сводит глаз?

— Это Данвина, одна из моих доверенных фрейлин, — пояснила Елена, — И, по-моему, ей тоже нравится ваш друг.

Принц ухмыльнулся:

— Ну, еще бы, Риль умеет заводить знакомства, но поверьте, таким увлеченным я его еще ни разу не видел.

— Вот как? — В притворном негодовании воскликнула принцесса, — И теперь я должна безучастно взирать на то, как невинную застенчивую девушку соблазняет опытный дамский угодник? Данвина находится под моей защитой, и если у молодого человека нет серьезных намерений, я не могу позволить разбить ей сердце.

— Не беспокойтесь Ваше Высочество, — кинулся на защиту друга Винет, переняв шутливый тон, — легкомысленность нашего подданного не возьмет верх над честью. Я готов поручиться, что у него нет и мысли обидеть беззащитное создание. Однако мне стало казаться, спасать придется не застенчивую девушку, а моего доверчивого друга.

— Доверчивого?

Елена посмотрела на принца, чуть наклонив голову, и он сразу понял, что о похождениях Риля стало известно не только ему:

— Доверчивого, — подтвердил он, со всей серьезностью, — я не стану отрицать некоторую вольность его поведения, но что касается чести, в этом на него можно положиться.

— В таком случае мне не о чем беспокоиться, — сделала заключение Елена и вновь перевела взгляд на предмет обсуждения, — я не против их отношений.

После этого у принца возникло стойкое подозрение, что Ее Высочество достаточно хорошо осведомлена не только о поведении его друга.

Разговор молодых людей длился где-то около получаса, за это время Винет с Еленой успели вдоволь наговориться и даже повеселиться над неловкостью Риля, который, не зная условий игр, довольно часто попадал в смешные ситуации. Но государственные дела вскоре вновь напомнили о себе, невдалеке материализовался Бланк и молодые люди были вынуждены перейти в небольшой шатер, где их уже ждали:

— Если бы наши проблемы ограничивались одним заговором, — продолжила принцесса прерванный разговор, — то мы могли справиться относительно легко. Зная планы заговорщиков нетрудно их разрушить, тем более что среди них есть преданные нам люди. — При этих словах принц в удивлении шире открыл глаза, а Терпельер понимающе улыбнулся. — Однако нам стало точно известно, что после того как заговорщики начнут действовать в Интанию ринутся войска южан.

Последнее известие ввергло Винета в замешательство, и без того сложное положение принцессы, в этом случае становилось просто безнадежным, расчет на помощь отца в этом случае мог не оправдаться:

— Неужели герцогиня Лавур не догадывается, к чему может привести ее измена.

— Моя тетя находится в плену некоторых иллюзий, — ответила Елена, — впрочем, как и все остальные заговорщики. В любом случае сдаваться просто так мы не собираемся. Кое-кто из предателей горько пожалеет о своих подлых планах.

— Так что же, выхода нет?

На вопрос принца девушка лишь пожала плечами.

— Выход есть, Ваше Высочество, — подал голос Терпельер. Все обратили свои взоры к нему, — Иллюзии заговорщиков развеются, как только станет известно, что отношения Интании и Меконии скреплены семейными узами.

Да, в этот момент Елена сделала вывод, что проницательный политик по существу сумел превосходно обыграть сложную ситуацию в свою пользу. Теперь получалось, что в создании союза больше была заинтересована Интания, а Мекония лишь протягивала руку помощи. Надежда выторговать значительные политические преференции стремительно таяли, нужно было что-то срочно придумать, иначе выгоды от будущего союза становились не столь очевидны.

— Хорошая идея, — Елена доброжелательно улыбнулась, — однако пока она мало осуществима, известие о заключенном союзе подтолкнет заговорщиков к скорым решительным действиям, а дружественные войска короля Гальгреда вряд ли успеют к нам на помощь.

— Но получится еще хуже, если мы будем тянуть с заключением союза, — возразил дворянин.

— Хуже, — согласилась Елена, — однако союз все равно не спасет нас, а ваши жизни будут подвергнуты серьезной опасности.

В глазах Винета загорелось негодование:

— Так Вы предлагает нам наблюдать со стороны за тем, как заговорщики расправятся с Вами? Я никогда не соглашусь с этим и предлагаю немедленно обсудить условия заключения нашего союза.

Горячность принца была на руку доверенному короля, и он одобрительно взглянул на своего подопечного:

— Я тоже считаю, что нам не стоит затягивать обсуждение, Ваше Высочество, — Терпельер умудрился сказать это таким образом, что было непонятно, кому конкретно были обращены его слова, — насколько я понимаю, здесь присутствуют все представители заинтересованных сторон.

Однако, события стали развиваться стремительно и принимали совершенно неожиданный поворот. Если раньше Елена все же надеялась на постепенное развитие отношений с Винетом, то теперь об этом не могло быть и речи. Предстоящее заключение союза обретало прочную политическую окраску, причем далеко не в ее пользу. Девушка в отчаянии взглянула на духовника.

— Церковь не может принимать столь поспешных решений. — Пришел на помощь Фениан, правильно истолковав замешательство Елены. — Нам понятно Ваше желание таким образом помочь Ее Высочеству одержать верх над заговорщиками, но брак не должен заключатся лишь под давлением обстоятельств.

Но Терпельера было трудно сбить с выбранного пути:

— Святой отец, в данном случае, речь не может идти об одних лишь обстоятельствах, — возразил он, — в глазах принца и принцессы сегодня я вижу взаимную симпатию. Что еще надо для возникновения в будущем прочного союза? У них еще есть время, чтобы окончательно определиться с чувствами, а нам не стоит пока терять времени.

Глава 21

И снова к вершинам

Разговор с претендентами на пост директора строительной компании Озерцова утомил. Весть об уходе Скворцовой сотрудникам была уже известна, и никто не соглашался занять ее место, несмотря на доброжелательное отношение со стороны Юрия Ивановича:

— Мне непонятно, откуда у Вас такие сомнения, что наотрез отказываетесь возглавить предприятие? — Допытывался он у очередного кандидата. — Вы прекрасно справлялись на своем участке, и не вижу никаких препятствий в том, чтобы передать Вам управление фирмой.

Если говорить честно, то будь у Озерцова выбор, он ни за что не согласился поставить этого человека на должность директора, но сегодня ему надо было срочно организовать управление предприятием, которое он так неосмотрительно оставил без головы.

— Я не справлюсь, — мотал головой сотрудник, — это не мой уровень.

— Откуда вы знаете? — Напирал Юрий Иванович. — Надо попробовать, ведь потенциал у Вас есть.

— Кроме потенциала надо еще получить определенный опыт, и иметь кое какие связи, — последовало возражение, — строительство область специфическая, без определенного авторитета добиться успехов сложно.

— Жаль, — решил Озерцов закончить разговор, — такого шанса может больше не представиться. А кого вы могли бы порекомендовать на эту должность?

Сотрудник пожал плечами и виновато посмотрел на главу компании, такой разговор тяготил его и он стремился как можно быстрей его закончить.

— 'Ладно', — решил Юрий Иванович, глядя на дверь, в которую только что выпорхнул упрямый кандидат, — 'продолжу завтра. Придется поискать директора за пределами фирмы.'

Он откинулся на спинку кресла, закрыл глаза, приподнял ноги и, оттолкнувшись от стола, крутанулся вокруг оси. Сразу в памяти всплыли те времена, когда еще только все начиналось. Интересное было время. С одной стороны все говорили о приверженности принципам демократии, призывали проявлять инициативу, пропагандировали предпринимательство, а с другой, шагу было сделать нельзя, чтобы не нарушить законы. Вот и приходилось нарушать, а проще говоря, вообще не обращать внимание на существование каких-либо законов. Риск был велик, но кто не рискует ... Он рискнул и крупно выиграл. Сначала создал свой банк и взял кредит Центробанка, зная что в условиях инфляции погасить его не составит труда, потом реализовал несколько финансовых афер, в результате которых приобрел бОльшую долю приватизированных предприятий. А когда инфляция пошла на убыль, реализовал акции, продал банк и организовал мощную инвестиционную компанию.

Зачем он это сделал? Ответить на этот вопрос было непросто, но для себя он решил, что как только позволят тому обстоятельства избавиться от темного прошлого и стать всеми уважаемым главой инвестиционной компании. Заложить, так сказать фундамент достойной старости. Поначалу все шло просто превосходно, но потом начались проблемы. Вложения в крупные строительные проекты оказалось не таким уж выгодным делом, гораздо больший доход стало приносить обеспечение правительственных контрактов. Но тут тоже существовали проблемы, для того чтобы ссужаемые средства не растворились в коридорах власти, а вернулись с немалыми процентами надо подкармливать довольно приличную армию чиновников. Однако последнее время в правительстве устроили самую настоящую чехарду, должности стали занимать временщики, а с ними какая работа? 'Непроизводственные' статьи расходов стали расти, не принося должной отдачи, а тут теперь еще и смена курса, когда ему стали прямо намекать, что неплохо было бы поддержать начинания нового правительства. А как поддержать? Доходность правительственных проектов резко пошла вниз, а от новых прибыльных направлений 'Ковчег' оттеснили. Видимо теперь придется заняться тем, чем именно и должна была заниматься компания с самого начала, тем более что по утверждениям экспертов страна стоит на пороге строительного бума.

— Ладно. Чего уж переживать, — решил он, бывали времена и потруднее, а ничего, пережили. Раз уж оказался здесь надо воспользоваться ситуацией и устроить себе отдых.

Озерцов набрал номер помошника:

— Зайди, — коротко бросил он в трубку.

Подчиненный появился быстро, как будто уже ждал в приемной, и вопросительно уставился на своего шефа.

Юрий Иванович, поднялся с кресла и потянулся, разминая мышцы спины, едва слышно крякнув от удовольствия:

— С директором ничего пока у меня не получилось, подготовьте к понедельнику список новых кандидатов, поищите в других фирмах. Как там с культурной программой?

Обычно культурная программа в дальних поездках содержала в себе посещение сауны с хорошим массажистом, приличный (самый лучший) ресторан в обществе прекрасной незнакомки и далее по настроению. Увлекаться не стоило, во-первых: возраст, а во-вторых: Озерцов все же был семейным человеком.

— С культурой все в порядке, — поспешил заверить помощник, — машина ждет.

Кто не посещал сауну, многое потерял в этой жизни. Оставим стенания настоящих знатоков этой поистине великолепной лечебной процедуры в покое. На то они и знатоки, чтобы сокрушаться по поводу варварского отношения к своему телу.

— Что вы делаете? — с неподдельным возмущением кричат они на нас, когда мы плескаем на раскаленные камни воду с несколькими каплями растворенного в ней пихтового масла, — это же не баня, это Сауна. Здесь должен быть сухой воздух, пот не должен покрывать все тело липкой пленкой, он должен испаряться, — пытаются они докричаться до нас.

— Ничего подобного, — возражаем мы, — нет того жара от сухого воздуха, который требуется для наших тел, если поднять еще его температуру можно обжечь легкие, а пар позволяет коже почувствовать исцеляющее действие огня и выгнать лишнюю воду.

И кто тут прав? А стоит ли задаваться этим вопросом? Ведь главное не в правильности, а в пользе данной процедуры не только для тела, но и для души. Как приятно после огненной стихии, ополоснувшись под струями ледяной воды, погрузиться в воду бассейна. В этот момент тело чувствует блаженство, каждый сантиметр вашей кожи впитывает живительную прохладу воды. Кайф. Нет, не так. КАЙФ!!! — вот так будет правильнее. А что испытываешь, когда оказываешься в руках опытного массажиста? Описать такое невозможно, наступает такое расслабление, что сознание просто отключается, и ты погружаешься в мир прекрасных ощущений. Бессознательная нирвана.

И под самый конец процедуры необходимо возместить, хотя бы частично, потерю воды в организме целебным чаем. Ароматным душистым чаем, настоянным на целебных травах, с чуть заметным запахом цветов шиповника. После горнила сауны пьется он особенно приятно. Уже выходя на улицу, человек ощущает необыкновенную легкость, кажется живительные потоки пространственной энергии проходят сквозь тело и подпитывают его жизненной силой.

Юрий Иванович вдохнул вечерний воздух и снова крякнул от удовольствия:

— Прекрасно.

Краски жизни снова обрели цвет и насыщенность, как будто вернулась молодость.

После получасовой прогулки по местному парку, под бдительным присмотром секьюрити, мысли Озерцова как-то незаметно вернулись к Велене. Раздражение отступило, и теперь он мог спокойно разобраться в отношении к девушке. Да, в ее поведении совершенно не чувствовалось того заискивания к которому Юрий Иванович уже давно привык в отношениях с подчиненными. А с другой стороны достаточно вспомнить себя в эти годы, тогда хоть и существовало уважение к авторитетам, но обиды не прощались даже им. Так что поведение юной главы фирмы вполне соответствовало возрасту. Ладно, теперь уж ничего не поделаешь, проблема все равно будет решена, будет новый директор лучше прежнего или нет, особой роли не играет, главное чтобы он был управляем. Все, пора перейти к программе активного отдыха.

Обществом в ресторане Озерцов был доволен, женщина 'совершенно случайно' оказавшаяся с ним за одним столиком как раз соответствовала его вкусам. Немолода, но и не бальзаковского возраста, на вид ей чуть за тридцать, прекрасно может поддерживать разговор, и в то же время умеет слушать, что говорило о ее уме. Юрий Иванович уже хотел пригласить собеседницу продолжить знакомство в более интимной обстановке, как совершенно некстати заиграл сотовый телефон:

— Извините, — сделал виноватый вид Озерцов, вставая из-за стола. Дама понимающе кивнула, взяла бокал с вином и чуть повернулась в зал, как бы показывая, что будет с нетерпением ожидать своего кавалера.

— Да. Слушаю. — Бросил он в трубку телефона, не скрывая своего раздражения.

— Чувствую, позвонил не вовремя, — пропела трубка голосом его знакомого, — ты уж извини Юрий Иванович, но наш разговор не терпит отлагательств.

— Это ты меня извини Андрей Владимирович, — мгновенно погасил раздражение Озерцов, — не посмотрел кто звонит, думал опять мои олухи достают.

— Бывает, — согласился собеседник, — я иногда тоже спросонья не могу разглядеть. Ты можешь сейчас разговаривать?

— Да. У нас проблемы?

— Есть проблемы и проблемы большие, — голос стал серьезным и сочувствующим, это сразу насторожило Озерцова, — вот только проблемы эти в основном касаются тебя лично. Мне стало известно, что указание поступило, проверять будут всю твою финансовую деятельность, так что лучше тебе вернуться в столицу.

— И кто конкретно решил на меня наехать? Филиппов?

— Нет, не его рук дело. Насколько я понимаю, ему тоже несладко придется. Нетелефонный это разговор. Жду тебя завтра к обеду, там и поговорим предметно.

— Буду, — Юрий Иванович, оборвал соединение и уставился в пространство. От хорошего настроения не осталось и следа. Он даже не стал возвращаться к столику, не до приличий, пусть с дамой объяснится кто-нибудь другой.

Глубокой ночью, борясь с легким головокружением на стартующем в небо самолете, Озерцов пытался разобраться в изменившейся ситуации в коридорах власти и хотя бы приблизительно определиться с кем ему теперь стоит 'подружиться'. Кадровые вопросы сразу отошли на второй план, если вообще не на третий, и заниматься он ими больше не собирался.

*

Луч солнца скользнул сквозь шторы, добрался до хрустальной вазы с давно засохшими цветами и заиграл цветными пятнышками на стене. Велена потянулась, прогоняя остатки сна, но тут ее рука уткнулась во что-то мягкое. Оказывается кот ночью, каким-то образом открыл дверь в их спальню, и теперь дремал, свернувшись клубочком за ее подушкой.

— Ах ты наглец, — напустила она на себя серьезный вид, — так ты всю ночь за нами подглядывал.

Кот сонно приоткрыл один глаз, медленно вытянул лапу вперед, на секунду выпустив когти, а потом довольно заурчал.

— Он опять здесь? — Проснулся Борис. — Никак не могу отучить его не лезть в постель. Надо поправить замок в двери.

— А потом слушать всю ночь как несчастное животное будет пытаться открыть дверь.

— Ничего, через некоторое время привыкнет.

Велена снова посмотрела на кота, тот по-прежнему щурился, старательно выводя свою незамысловатую песню:

— Живут же коты, — принялась рассуждать она, — никаких тебе забот, единственная проблема вытребовать себе очередную порцию корма. А так спи себе целый день, да ходи из комнаты в комнату за хозяевами в надежде, что тебя погладят.

— При такой жизни можно быстро сойти с ума, — отозвался муж.

— Можно, — согласилась Велена, — а если мы и дальше будем так бездельничать, то этого не избежать.

— Господи, какое безделье? — Возмутился Гольцов. — Прошла всего неделя нашей совместной жизни. Должен быть у нас 'медовый месяц' или нет?

Велена снова откинулась на подушку:

— Медовый месяц это хорошо, но он не для того чтобы мы все это время бездельничали.

— А мы не бездельничаем, — возразил Борис, скользнув к ней под одеяло, — мы заняты серьезным делом.

Она так и не поняла, каким серьезным делом они занимаются, но спрашивать ничего не стала, потому что через минуту ей стало совсем не до того. Что касается кота, то в этой ситуации он повел себя как настоящий джентльмен — тихо удалился из комнаты, слегка царапнув когтями край двери.

И все-таки пора было озаботиться своим будущим, начало семейной жизни конечно событие значимое, однако накануне свадьбы произошло тоже событие не менее значимое, благодаря которому они остались без работы. Хоть и говорят, что 'с милым Рай в шалаше', однако без прочного фундамента, в виде работы, семья существовать долго не сможет. Эти свои соображения Велена и высказала супругу, когда они, добрались до кухни.

— Найти работу для нас с тобой не проблема, — как всегда принялся рассуждать Гольцов, — но стоит ли нам снова попадать к такому как Озерцов? Сегодня у него одно настроение, завтра другое, перечеркнет в один момент все годы твоего труда. Не хочу ни от кого зависеть.

— Хорошо, — кивнула супруга, — считай, что ты меня убедил. Через час я буду готова, и мы отправляемся ни от кого не зависеть.

Борис хихикнул:

— Раньше ты собиралась куда быстрее.

— Могу и быстрее, если это необходимо.

Такси остановилось на берегу реки, Велена в удивлении смотрела на заброшенные корпуса процветавшего во времена развитого социализма предприятия. Горы мусора, заросшие высокой травой гравийные дороги и чудом сохранившаяся пристань, с двумя баржами. Гольцов стоял рядом и с торжествующим видом смотрел на реакцию жены.

— Ну, — не выдержала она.

— Что? — Притворно поинтересовался Борис.

— Что, что? Объясняй, какие такие сокровища закопаны в этой земле. Не станешь же ты утверждать, что эта груда хлама и есть твоя гениальная идея.

— Это не хлам, — заупрямился муж, — это завод нерудных материалов, и еще завод железобетонных изделий. Оборудование хотя и не новое, но работать будет.

Велена посмотрела на мужа с нескрываемой тревогой:

— Борис, очнись. Кому нужен этот пережиток прошлого? Расположен он неудачно, далеко от строительных площадок, да и подъездных путей нет.

— Почему нет? — Гольцов кивнул на противоположный берег. — Вон там.

— Так это там. На пароме туда будешь транспорт доставлять?

— Зачем на пароме? — Продолжал муж свою игру. — По мосту транспорт пойдет. Ты видишь здесь мост с четырехрядным движением?

Велена снова осмотрела место, и догадка мелькнула у нее в голове:

— Мост! Ну, конечно же. Так что ты там насчет моста говорил?

Борис крякнул с досады, он хотел еще поизмываться над супругой, но проницательность ее оказалась просто фантастической:

— То и говорил, что поток транспорта последнее время увеличивается с каждым днем. Старые мосты не могут его пропустить. Дальше станет еще хуже, поэтому на городском совете было принято решение реанимировать планы по строительству моста в этом месте. Благосклонное согласие Москвы получено, тендер будет объявлен через полтора месяца.

— Вот теперь все понятно. — Рассмеялась Велена. — Если учесть объемы работ, то этот заводик можно сравнить с копями царя Соломона. Надеюсь, ты уже оформил на него договор.

Гольцов кивнул:

— Оформил, и лицензию на добычу гравия получил, и земснаряд с буксиром нас как мессию ждут. Для полного счастья не хватает только тендер выиграть. Может, попробуешь?

— Для этого надо в крупной организации работать, да еще по профилю. А у нас с тобой только вот эти развалины.

Борис снова хитро ухмыльнулся и жена это заметила:

— Если ты мне сейчас все не расскажешь, я тебя придушу.

Пришлось Гольцову поведать все как на духу. Еще полгода назад он получил сообщение от руководства 'Ковчега' о существовании планов строительства моста через реку. Ему предписывалось заранее проработать варианты участия в будущем тендере, а заодно навести справки о возможных конкурентах. Когда выяснилось, что профиль строительных организаций инвестиционной компании не позволит ей участвовать в конкурсе, интерес пропал. Но совершенно неожиданно для себя Борис вышел на одну организацию, для которой мостостроение как раз было по профилю. Сама эта организация уже давно находилась при смерти, но все необходимые подтверждения своей дееспособности имела. Уже тогда зародилась мысль использовать имя этой организации для строительной компании, но когда идея полностью оформилось, грянуло увольнение. Вот теперь есть возможность взять то, что плохо лежит — главное знать, где лежит и как.

— Игнорировать твое участие в тендере будет сложно, — пояснял Борис свою идею, — мэр тебя хорошо знает и уважает. Твои сотрудники давно мечтают снова оказаться в 'обойме', так что дело за тобой. Но если не потянешь можно и с этим заводиком неплохо прожить.

Велена снова повернулась к реке. Надо решаться, теперь все было по-другому, это раньше она бродила во тьме пробираясь на ощупь, сегодня у нее был опыт и преданные люди, с которыми можно горы своротить. Была еще одна проблема, скоро ей предстояло стать матерью, а как можно совместить бизнес с рождением ребенка?

Гольцов видел, как тяжело дается решение жене:

— Хорошо, давай оставим наполеоновские планы...

Он хотел еще что-то сказать, но жена схватила его за ворот, резко дернула на себя и процедила сквозь зубы:

— Только попробуй.

*

И все-таки море прекрасно, Велена вновь наслаждалась тропическими красками, одним глазом посматривая на забавы ребятишек. А им нравилось воевать с волнами, которые изредка с легким шумом набегали на берег, разбежавшись, сорванцы бросались с маленькими плавучими досками на волну и пытались на ее гребне прокатиться хотя бы несколько метров. В основном ничего у них не выходило, но когда это все же удавалось, восторг долго слышался в их торжествующем визге.

— Мам, у меня получилось, — кричал один из них. Велена улыбнулась и помахала рукой, Артемка как всегда пытался похвастаться своими достижениями, — Сейчас я еще попробую.

В коляске закряхтела Иришка, скоро потребует кормить, ничего не поделаешь — проза жизни, возиться с детьми конечно не сахар, но без них жизнь неполноценна. Это только кажется, что с появлением детей вся жизнь пошла насмарку, насмарку пошла прежняя жизнь — вольная, беззаботная, и... пустая. Тут все зависит от желания поменять ту прежнюю жизнь на новую, полную забот. Но если такого желания нет, то и начинать не стоит, иначе с появлением детей неизбежно возникнет раздражение, которое позднее выплеснется на все и вся. Велена обернулась, скоро должна подойти Эрта — няня, которую она наняла через агентство, и тогда появится возможность самой немного побарахтаться в теплой воде. Но видимо время еще не пришло, на берегу она увидела только немногочисленные группки отдыхающих. Малышка снова притихла, и женщина откинула голову на спинку шезлонга.

Прошло, уже семь лет, с того момента когда ее жизнь круто изменилась. Семь лет назад она поняла, что этот мир стал родным для нее и, несмотря на все что ей пришлось пережить, нужно было благодарить Бога за подаренную ей возможность жить полноценной жизнью. И почему судьба так к ней благосклонна? Даже увольнение ее с должности директора, главой инвестиционной компании Озерцовым обернулось взлетом к новым вершинам. Уже через пол года компания перестала существовать, активы ее в виде строительных организаций решили распродать для покрытия сомнительных долгов, а сам Озерцов выехал на отдых в Испанию и исчез. Бегство за границу уже становилось визитной карточкой 'Ковчега'. Бывшее детище Велены еще несколько раз стремительно переходило из рук в руки непонятных собственников, несколько раз реорганизовывалось, преобразовывалось, но не работало, как должно было работать на самом деле и, в конце концов, это надоело местным властям. Последовали проверки, выявились многочисленные нарушения финансовой дисциплины, и предприятие объявили банкротом со всеми вытекающими последствиями. За всеми этими перипетиями мало кто обратил внимание на стремительно развивающуюся новую строительную компанию, которая подхватила весь портфель заказов банкрота, а потом и все остальное. Экономическая ситуация изменилась, нефть взлетела в цене, деньги от ее реализации хлынули на рынок недвижимости, и начался строительный бум. Велена тогда сильно поспорила с Борисом, он никак не хотел залезать в кредитные долги, тем более, что выкупая активы банкрота они набрали кредитов более чем достаточно. Но упускать возможность дальнейшего расширения компании не хотелось и Велене удалось убедить мужа в необходимости этого шага. Время подтвердило правильность ее решений, бум продолжался, заказы сыпались как из рога изобилия, пришло время обратить свое внимание и на другие города.

Кто сегодня не знает 'Голвестстрой'? Активы этой компании оцениваются в сотни миллионов долларов, и хоть она не входит даже в двадцатку самых-самых, при упоминании о ней у любого рейдера текут обильные слюнки. Не все шло гладко, приходилось отбиваться и от сговора поставщиков, создавая собственное производство строй материалов, и от откровенных наездов околовластных структур. Но дело того стоило и в прямом и в переносном смысле. Правда год назад Велене снова пришлось отойти от дел, и причина этого спала рядом в коляске, но связь с компанией она не потеряла, а Борис крепко держал в руках бразды правления в ее отсутствие. Кстати этой ночью он тоже должен прилететь сюда.

Видимо первые счастливые дни, проведенные в этом благословленном месте, сыграли свою роль, на 'семейном' совете они решили обустроиться здесь обстоятельно, а заодно выгодно вложить часть доходов своей компании в индустрию отдыха. Тем более, что эксперты давно рекомендовали обратить внимание на это островное государство. Первым шагом к воплощению планов стала покупка того самого отеля, в котором Велена с Борисом провели свои счастливые дни, именно в нем сегодня она и обосновалась с детьми, далее планировалось строительство еще нескольких отелей, которые будут связаны в единый комплекс. Создана дочерняя фирма, юридические формальности соблюдены, планы полностью согласованы.

Едва слышный на фоне шума волн и визга детей шорох песка вывел ее из воспоминаний, Велена повернула голову ожидая увидеть няню, но вместо нее к ней шел Комаров.

Годы не пощадили его, за то время которое они не виделись он сильно изменился, из довольного жизнью балагура превратился в бесцветного пессимиста с потухшими отечными глазами. Когда Велена появилась в аэропорту со своим семейством, он подскочил к ней, всунул в руку рекламную карточку о прекрасном отеле на берегу не менее прекрасного залива со стоимостью проживания почти задаром, и даже не взглянув на нее, двинулся к следующим потенциальным клиентам. Только после того как он отошел на несколько шагов до него дошло, что женщина ему хорошо знакома. Александр Евгеньевич повернулся и уже внимательно посмотрел на Велену, потом виновато улыбнулся, и чуть развел руки, извиняясь за то, что не разглядел сразу. Но время деньги, уже через мгновение он снова совал в руки приезжих свои карточки, даже не пытаясь выглядеть веселым.

— 'И чего ему надо?' — Поморщилась Велена, возвращаясь в первоначальное положение. — 'Ностальгия?'

— Здравствуйте Елена Николаевна, — поздоровался Комаров.

— Добрый день Александр Евгеньевич, — буркнула она и отвела глаза, намекая, что продолжение разговора будет ей неприятно.

Бывший босс немного потоптался в нерешительности, но не уходил, Велене это надоело, и она вопросительно посмотрела на него.

— Да вот шел мимо и решил, что не стоит упускать возможности поговорить, — попытался Комаров изобразить беззаботный вид.

— Мне не о чем с Вами говорить, — отрезала женщина, — Вы воспользовались моей доверчивостью и украли деньги организации, только случайность не позволила мне попасть под следствие.

— Вряд ли закон к Вам был применим, Елена Николаевна, — возразил Комаров, — следователи, скорее всего свое внимание обратили бы на Гольцова.

— То есть на моего мужа?

— Но тогда он еще не был Вашим мужем, к тому же являлся, так сказать, соучастником.

— Вы его обманули.

— Обмануть обманщика не грех.

— Хм. — Вот здесь возразить по существу было нечего, вступив в сговор, Борис поставил себя вне закона, но мошенничество под нажимом начальника, это совсем не то, что банально украсть деньги. О чем Велена и высказала Комарову.

— Согласен, — вздохнул Александр Евгеньевич, — но у меня просто не было выбора — грехи молодости, надо было срочно искать запасной аэродром.

— Что-то не очень хорош Ваш аэродром, — усмехнулась женщина, — разбились при посадке?

— Приземление действительно оказалось не слишком удачным, — согласился Комаров, — пришлось уносить ноги в спешке. К тому же благодаря Вашим стараниям, все, что я смог тогда взять с собой, возвращено фирме, банк даже аннулировал один из моих счетов.

Разговор стал надоедать Велене и она решила закруглиться:

— Послушайте, Александр Евгеньевич, Вы добились чего хотели, фирма против Вас иски не подавала, более того она уже давно не существует. Никто Вас преследовать не собирается. Если у Вас есть ко мне какое-то дело, то выкладывайте, а если хотите просто поговорить, то мне это совсем неинтересно.

Комаров согласно кивнул, чуть помолчал, собираясь духом и наконец, решился:

— У меня есть интересное предложение, которое может заинтересовать Вас.

Женщина не удержалась, сначала непроизвольно фыркнула, а потом откровенно рассмеялась:

— Все, все. Хватит меня смешить. Я еще не совсем спятила, чтобы снова серьезно относиться к Вашим предложениям.

Однако отделаться от бывшего патрона оказалось не просто, он быстро напомнил:

— Вы только что хотели узнать какое у меня дело к Вам.

— Ну хорошо, хорошо, — согласилась Велена, — умеете убеждать. Итак...

Да. Время сильно меняет людей. Подумать только когда-то Комаров был преуспевающим руководителем, уверенным в себе, решительным, избыток оптимизма лился через край и передавался всем кто, так или иначе, общался с ним. А сегодня бесцветные глаза, боящиеся взглянуть в лицо собеседнику, извиняющийся тон и едва заметный остаток надежды.

Нельзя сказать, что Велена не догадывалась о положении Комарова на чужбине, но реальность выглядела еще хуже: Оказавшись за пределами своей Родины, Александр Евгеньевич был вынужден признать, что его надежды на жизнь в раю земном не имеют под собой оснований, по причине явной недостаточности финансовых средств. По этой причине ему пришлось озаботиться своим будущим, и таким будущим должен был стать скромный отель на берегу теплого моря. Нельзя сказать, что в расчеты закралась ошибка, но последующие события, связанные с неожиданным ухудшением здоровья, а также некоторые изменения в политике властей, не дали вписаться в смету. В итоге кабальные кредиты и незавершенное строительство, сказавшееся на статусе отеля. Пока Комарову еще удается избежать полного банкротства, осуществляя перезаем под залог недвижимости, но так долго продолжаться не может.

— И чего Вы хотите от меня? — Искренне удивилась Велена.

Александр Евгеньевич устало улыбнулся:

— Я хочу продать Вам отель за чисто символическую сумму в один доллар.

— А что взамен?

— Ничего. — Пожал плечами Комаров, — но разве мой опыт в качестве управляющего отелем, знакомого с местной спецификой, не окажется востребованным?

— Нет. Так не пойдет. — Вздохнула женщина: — Во-первых: власти могут усмотреть попытку ухода от налогов при операциях с недвижимостью. Во-вторых: любые договоренности, незакрепленные юридическими документами, фикция, сегодня я могу дать обещание, а завтра забрать назад. И наконец, в-третьих: Александр Евгеньевич я просто не хочу иметь с Вами никаких дел. Надеюсь это достаточный аргумент?

— Достаточный. — Согласился бывший босс, — но я и не рассчитывал на Ваше активное участие в отношении меня. Мне будет достаточно, если Вы не будете против моих переговоров с представителем 'Голвестстроя'.

— Создается такое впечатление, что Вы очень хотите избавиться от отеля, как от обузы. Разве такое отношение не должно насторожить нас?

Усмешка Комарова была наполнена горечью:

— Я хочу избавиться не от отеля, а от проблем связанных с его существованием. Выжить мелкому собственнику недвижимости в этом благословенном месте очень сложно. Здесь, как и в России, огромная армия чиновников и всем им надо оправдывать свое существование. Если в отношении крупных компаний они не могут проявлять произвол, так как судебные иски будут весьма болезненны, то такая мелочь как я очень зависима от них. К тому же если ваши планы воплотятся в жизнь мне уже точно не выдержать конкуренции.

В этот момент подошла Эрта и скромно остановилась в сторонке не решаясь вмешаться в разговор. Пора было заканчивать беседу, поэтому Велена решительно кивнула няне и повернулась Александру Евгеньевичу:

— Могу только обещать, что не буду препятствовать вашим переговорам с нашим представителем, но буду настоятельно рекомендовать ему подойти к этому ответственно.

Уже блаженствуя в теплом ласковом море женщина, наконец, поняла, почему сразу резко не отказала своему бывшему боссу. Неизвестно как повернулась бы дальнейшая жизнь, если бы не его деятельное участие в ее судьбе. Как бы то ни было, а ведь благодаря Комарову она нашла свое место в этом мире и встретила свою любовь. Велена улыбнулась своим мыслям, набрала побольше воздуха в легкие и ушла с головой под воду. С некоторого времени ей стали нравиться такие забавы, а что прикажете делать, если детства, в том значении, в котором мы его понимаем, у нее не было? Под водой она открыла глаза и увидела краба, бочком удиравшего вглубь моря, был ли таким его панцирь или игра света сыграла шутку, но ей показалось, что, удирая, краб тоже улыбался.

Глава 22

Плоды победы

— Ваше Высочество, по приказу Ее Высочества принцессы Велены заседание совета отложено, — доложила герцогине статс дама, — срок проведения заседания будет определен позднее.

Такое сообщение для герцогини прозвучало как гром среди ясного неба, ранее расписанием заседанием совета, как и другими подобными мероприятиями, занималась только она сама. Неожиданное вмешательство племянницы в эти вопросы указывало на изменение каких-то обстоятельств, но каких именно. Подготовка к заговору уже подходила к завершению, любые изменения в отношениях с принцессой могли привести к непредвиденным сложностям в осуществлении планов.

— Принцесса сейчас у себя?

— У нее учитель по фехтованию.

— Вот и хорошо, — усмехнулась герцогиня, — удачное время для серьезного разговора.

В залу, где происходили занятия, высокородная дама зашла стремительно, Елену никто не успел предупредить, в этот момент она была занята проведением очередной атаки. Перед герцогиней предстала разъяренная фурия. Полностью снятая с лица косметика, бисеринки пота на лбу, выбившаяся челка, чуть ниспадающая на глаз, и твердый решительный взгляд. Орудуя шпагой, девушка естественно совершала одну ошибку за другой, и ее опытный учитель громким голосом указывал на них. Но неискушенный взгляд не мог оценить мастерство ученицы, поэтому со стороны казалось, что девушка всерьез настроена заколоть своего наставника и шансы осуществить задуманное у нее вовсе не призрачны. Но вот едва заметное движение руки ее противника и шпага со звоном отлетает в сторону. Принцесса так и замерла с поднятой рукой, в которой только что было смертоносное оружие:

— Извините, я как всегда забыла изменить захват руки.

Учитель хотел было что-то ответить, но заметив герцогиню, склонился в почтительном приветствии. Теперь и Елена увидела свою родственницу, появление которой было ожидаемо:

— Рада Вас видеть, — поздоровалась девушка и кивнула мастеру, давая понять, что занятия на сегодня закончены, потом вновь обратила взор на герцогиню, — одну минутку я только приведу себя в порядок.

— Ваше Высочество Вы совершенно перестали заботиться о своей красоте, — не удержалась опекунша от замечания, — то чем Вы занимаетесь здесь недостойно будущей королевы.

Такие слова не обманули Елену, будь у нее чуть меньше выдержки, она могла бы выдать себя с головой, но на кону стояла ее жизнь, поэтому девушка лишь беспечно улыбнулась:

— Моя красота никого не интересует.

Такой ответ несколько успокоил герцогиню, но не прояснил дерзости девушки:

— Однако Вы успели отменить заседание совета, а там должны быть обсуждены важные вопросы.

— К сожалению, я не смогу присутствовать на совете, — снова пояснила Елена, вытирая лицо, — и мне не хотелось пропустить его.

Герцогиня скрипнула зубами от бессилия, формально принцесса права, без ее участия совет теряет смысл, то, что он ранее все же проводился, не оправдание. А ведь именно этот совет более всего и нужен был заговорщикам, часть их планов напрямую зависли от решений совета, а его перенос означал и перенос сроков осуществления заговора.

— Мне позволено будет узнать, что именно явилось причинной переноса срока проведения совета? — поинтересовалась опекунша.

— Это не секрет, — простодушно ответила принцесса, — на это время у меня запланирована встреча с Его Высокопреосвященством кардиналом Эгоном и Его Высочеством принцем Винетом.

— А почему меня не известили об этом? — Возмутилась герцогиня, — Или теперь важные вопросы стали решаться без моего участия?

Девушка пожала плечами:

— Его Преосвященство хотел лично убедиться в серьезности намерений принца.

— А мое мнение никого не интересует?

Елена торжествовала, хитрость которую они предусмотрели с Фенианом, полностью оправдалась, теперь герцогиня по собственной воле попадет в ловушку:

— Вы тоже можете присутствовать на этой встрече, просто я решила, что обилие государственных дел не позволит Вам принять участие.

— Мне вовсе не безразлична судьба моей племянницы.

Время скачком ускорило ход. Елена уже привыкшая к размеренности жизни в этом мире и неспешности всего происходящего, снова вспомнила свою прошлую жизнь и стремительное развитие событий. Маховик заговора раскручивался, вовлекая в свою орбиту новых действующих лиц, и казалось, ничто не может его остановить. Но так казалось только самим заговорщикам, и совсем по-другому на это смотрела друга сторона. 'Кто владеет информацией, владеет миром' в справедливости этого утверждения Елена убедилась на практике. Заговор действительно оказался опасен и если бы не великолепно организованная работа тайного ведомства созданного по ее настоянию, а также дополнительные сведения, полученные от церкви, еще неизвестно чем бы это все закончилось. Пора начинать активные действия против заговорщиков и таким образом избежать раскола страны.

Герцогиня Лувур была настолько заинтригована сообщением Елены, что пришла на запланированную встречу без опозданий, однако к своему удивлению вместо узкого круга она обнаружила там достаточное количество дворян:

— Ваше Преосвященство, — герцогиня чуть преклонила колено перед служителем церкви, чтобы принять от него благословение, — мне сказали, что здесь будут обсуждаться дела семьи, но я вижу многих не имеющих к этому отношения. Вы можете объяснить, что здесь происходит?

— Всему свое время, Ваше Высочество, — ответил Эгон, — сегодня многое может произойти, и я сам не знаю что именно. Доверимся Господу, он укажет нам верный путь.

То как кардинал попытался уйти от ответа на вопрос, насторожило опекуншу, но выбора больше не представлялось и герцогине оставалось только дождаться развития событий. И они не заставили себя ожидать, к ней подошел отец Фениан:

— Ее Высочество принцесса Велена хочет срочно поговорить с Вами наедине, она ждет в соседней комнате.

Герцогиня фыркнула:

— Да что здесь происходит?

— Вероятно, там Вы получите ответы на все свои вопросы.

В другое время высокородная дама никогда не позволила бы к себе такого отношения, но что-то подсказало ей, сегодня не стоит показывать возмущение.

— Итак, соблаговолите объяснить, что все это может означать? — потребовала она у племянницы, когда массивные резные двери отделили их от остальных.

— Для этого я и пригласила Вас, — ничуть не смутилась девушка, — и от того какое решение Вы примете будет зависеть ваша дальнейшая судьба.

На этот раз герцогиня решила промолчать, она лишь чуть наклонила голову, ожидая дальнейших пояснений.

— Нам стало известно, что при Вашем непосредственном участии подготовлен заговор, — продолжила Елена, — во главе которого сегодня стоит герцог Немейский. В заговор вовлечены так же многие дворяне которые пользуются привилегиями, освобождающими их от уплаты поместного налога. Для того, чтобы не ставить Вас в неловкое положение сообщаю, что сведения эти абсолютно достоверны. Что Вы можете сказать в свое оправдание?

Только сейчас Герцогиня поняла, почему в зале присутствуют дворяне и насколько безвыходно ее положение. Что ж, она рискнула поставить на карту все и проиграла, но проиграла не только свободу. Опровергнуть свои заслуги в заговоре скорее всего не удастся, но под вопросом теперь не только ее жизнь, но и жизнь сына, поэтому ничего другого просто не остается:

— Я не понимаю, о чем Вы говорите, Ваше Высочество, — гордо вскинула она голову.

Девушка тяжело вздохнула:

— Меня предупреждали о бесполезности этого разговора, но я решила все-таки попытаться убедить Вас в необходимости раскаяния. Среди заговорщиков оказался шпион южан, их войска готовы выступить в тот момент, как только к ним поступит известие об осуществлении заговора. В этом случае Мекония тоже не осталась бы в стороне...

— Можете не объяснять, — перебила ее герцогиня, — я прекрасно осознаю, что бы могло произойти. Но к чему весь этот разговор, если Вы уверены в моей причастности к заговору?

Действительно, к чему? По-существу будущее герцогини уже было решено, кардинал Эгон и принц настаивали на немедленной передаче ее в руки прокурора, что означало неизбежное вынесение смертного приговора. Но Елена совсем не желала стать причиной смертной казни родственницы. Как бы ни восторжествовала справедливость, многие осудили бы ее, ведь в глазах окружающих на многие годы герцогиня заменяла ей мать. По этой причине принцесса вытребовала себе право самой распорядиться судьбой опекунши, но только в том случае, если с ее стороны последует полное раскаяние в содеянном:

— Несмотря на сложность наших отношений, я вынуждена признать, что кроме отца Фениана Вы единственный близкий мне человек. Не принуждайте меня отдать Вас в руки палача.

Такое великодушие со стороны принцессы не могло остаться без внимания герцогини, но она не была бы собой, если бы не попыталась торговаться:

— И на что я тогда смогу рассчитывать в будущем?

Елена покачала головой, у нее даже промелькнула мысль, не слишком ли она добра к тете:

— Вряд ли можно надеяться сохранить свое нынешнее положение, однако нужно помнить, что у Вас подрастает сын, а ради него стоит постараться.

Намек был более чем понятен и герцогиня решилась:

— Ваше Высочество, я полностью раскаиваюсь в содеянном, но прошу заметить, что мне не были известны планы наших врагов, а также что относительно Вас у меня существовали совсем иные планы.

— Я знаю, — кивнула Елена, — и поэтому считаю возможным принять Ваши извинения и рассчитываю на помощь в изобличении заговорщиков.

Тетя низко склонилась перед племянницей, она поняла, что платой за прощение станет ее активное участие в разгроме заговора, и перенос времени заседания совета был нужен именно для этого:

— Благодарю Ваше Высочество, Вы бесконечно добры ко мне.

Странно, Елена готовилась к серьезному сопротивлению родственницы, ведь все считали ее несгибаемой, но потребовалось всего несколько минут разговора, и пред ней склонилась сломленная натиском обстоятельств женщина. А если подумать, иного выбора для нее не существовало.

— Однако нас с нетерпением ждут, — улыбнулась Елена и на молчаливый вопрос родственницы пояснила, — сегодня будет заключен союз наследного принца Меконии Винета с принцессой Интании. Такое событие позволит исключить опасность вторжения с севера и нападение с Юга.

— Но заговорщиков остановить уже невозможно, — заметила герцогиня.

— Как только за Вами закрылись эти двери, верные мне войска пришли в движение, все известные нам отряды герцога будут окружены и если не сдадутся, уничтожены, а за головами заговорщиков отправились охотники. Я же предупреждала, что нам известен каждый ваш шаг.

Конечно, Елена несколько лукавила, сил у заговорщиков было много, и окружить их, а тем более уничтожить возможности не было. Но план такой действительно существовал и имел хорошие шансы на успех, потому что решено было нанести основной удар по верхушке заговора, и помощь герцогини была как раз кстати.

В зал Елена вошла как полновластная хозяйка, впервые за все время опекунша скромно семенила позади, все сразу почувствовали произошедшие в ней перемены и склонились в почтительном поклоне. Никто не сомневался, что перед ними ни кто иной как Ее Величество королева Интании.

*

Нежные ароматы трав, тихий шелест листвы, шелковый ветерок — Елена пыталась задремать сидя в удобном кресле под сенью раскидистого клена. Чуть в стороне обиженно защебетала какая-то пичужка. Расслабление, покой, блаженство. Но разве блаженство может длиться вечно? Шорох ткани Елена услышала издалека, но открывать глаза не спешила.

— Ваше Величество, — раздался голос Трионы, — солнце в зените.

Это означает, что настала пора вернуться к привычным для нее обязанностям. Елена сладко потянулась:

— Здесь так хорошо, совсем не хочется уходить.

— А я считаю, что и не надо, Ваше Величество, — проворчала Триона, наводя порядок на рядом стоящем столике, — последнее время Вы стали значительно реже отдыхать на воздухе, а малышке полезнее чаще бывать здесь.

— Это не дворец, — возразила королева, — летний домик достаточно хорош, а воздух от целебных источников здесь везде.

— И то правда, — согласилась дама, — здесь даже мое тело начинают набирать красоту.

Елена улыбнулась, по своей природе Триона была относительно худой, а так как в этом мире пышные формы являлись неотъемлемой частью красоты, то мечты набрать хоть сколько-нибудь значимый вес, становились у нее навязчивыми. Со своей стороны Елена давно вошла в приемлемые для себя габариты, конечно, это не тот идеал к которому следует стремиться в современном мире, но вполне достаточно, чтобы не вызывать подозрение подданных.

— Как там моя тетя, — поинтересовалась королева, — надеюсь, вода источников помогла ей снова почувствовать вкус жизни.

— Разве может что-нибудь обрадовать Ее Высочество, ее мысли далеко отсюда, каждый день здесь для нее пытка. Ну сколько можно опекать своего сына. Он уже самостоятельный молодой человек, и вполне может обойтись без материнской опеки.

На самом деле герцогиня сама напросилась в поездку на источники святой Вельты, а ворчание по любому поводу уже стало отличительной чертой характера. Из-за этого при дворе все старались избегать ее общества, и если бы не доброта Елены пожилая женщина оказалась бы в изоляции. Подумать только каких-то семь лет назад, герцогиня Лавур была первым лицом государства, заполучить ее благосклонное внимание мечтали почти все представители знатных родов, а теперь они изобретали всевозможные способы лишь бы не попасть ей на глаза.

Как много воды утекло с тех давних пор, когда Елена попала в этот мир запуганной серой мышкой, стремясь отгородиться от реалий здешней жизни, она неизбежно менялась сама и невольно заставляла меняться других. Время помирило ее с новой реальностью, мир принял ее, и она также приняла его. Приняла не сознанием, но сердцем, и видимо потому судьба стала благосклонна к ней, подарив счастье любить и быть любимой. И не только это. Недалеко послышались детские голоса:

— Я первый тебя задел, ты ранен.

— Нет не задел, я отбил твою шпагу.

— Не спорь, я лучше умею драться.

Опять. Елена понимающе переглянулась с Трионой, маленькие сорванцы никак не могут обойтись без препирательства, если не вмешаться выяснять кто лучше, они будут долго. Интересно было еще и то, что эти юные создания, были точными копиями своих отцов и повторяли их не только внешне но и характером.

— Дети мои, Бог дал вам разум, чтобы уважать друг друга, — раздался густой бас Фениана, — разве вы забыли заповеди отца нашего?

Разгоревшийся было спор, мгновенно прекратился, зато игра продолжилась с новой силой и детские возгласы снова огласили округу.

По стволу дерева, неестественно вывернув задние лапки, сбежала белка и застыла в двух метрах от земли, внимательно вглядываясь в женщин. За время пребывания здесь Елены, зверьки уже привыкли к расписанию дня, и когда она покидала это место, мохнатые разбойники старательно обследовали пространство вокруг в поисках лакомства. Первое время было забавно кормить белок с рук, но немного позднее стало понятно, что если их не прогонять, то о спокойном отдыхе можно забыть.

Еще утром прибыл гонец, Его Величество Винет сегодня к вечеру должен был приехать в святые места. Его приезд сюда породил большие проблемы, и вовсе не потому, что для него требовалось создать какие-то необычные условия пребывания, как раз в этом король Интании был неприхотлив, а вот сопровождающая его свита требовала внимания к себе значительно больше. Приезда своего возлюбленного Елена ожидала с нетерпением, так получилось, что заключенный исходя из политических интересов брак, оказался не только удачным, но и счастливым. Прошло всего несколько дней после венчания, и любовь поглотила молодые сердца без остатка, даже угроза мятежа не стала препятствием к развитию отношений. Милосердие, которое тогда удивило многих, вовсе не было чудачеством, у влюбленных даже не возникло мысли омрачить праздник души публичными казнями заговорщиков. Время не притупило те первые чувства, скорее наоборот, как со временем вино приобретает новый вкусовой букет, так новые тонкие оттенки появляются в отношениях любящих сердец.

— Как чувствует себя Данвина? — поинтересовалась королева.

— Переживает бедняжка, — запричитала Триона, — а ей сейчас никак нельзя волноваться, одна надежда на святую Вельту, заступницу нашу.

Тень досады коснулась Елены, Триона и Данвина значили для нее гораздо больше, чем просто придворные дамы, за прошедшие годы они стали ей как родственники, поэтому их личные переживания она воспринимала как собственные. Брак Риля и Данвины тоже казался первое время счастливым, они ждали уже третьего ребенка. Но видимо не в характере этого дворянина верность отношений. Прошло несколько лет, и он стал все больше заглядываться на красавиц, недостатка коих при дворе не наблюдалось. Тайной службе, по-прежнему подчиняющейся Елене, пока удавалось пресечь настойчивые притязания молодого человека, но шила в мешке не утаишь, вскоре поползли сплетни, которые достигли слуха Данвины. Пришло время решительно вмешаться:

— Как только появится возможность, я поговорю с ним. Пора воззвать к его совести.

Подходя к своим апартаментам королева увидела двух гвардейцев, охраняющих крытую карету, и сердце сразу тревожно екнуло — настал тот день которого она давно ждала и наступления которого боялась. Несколько лет назад Фениан известил ее, что в руки инквизиции попала некогда знаменитая колдунья Гелиона. Так получилось, что этой прислужницы дьявола удавалось много лет избегать справедливого наказания, теперь ее ждали пытки инквизиции и сожжение на костре. Все бы так и случилось, но Елена решила воспользоваться своим положением и сначала поговорить с ней наедине. Колдунью привезли в дальнее помещение дворца глубокой ночью, завязали глаза и оставили ждать в неизвестности.

Королева зашла в комнату и почувствовала резкий запах давно немытого тела. Посреди комнаты, прямо на полу, сидела изможденная женщина, ее грязные ступни, покрытые коростами, виднелись из под истлевшего платья. Услышав шорох одежд, она с трудом поднялась и замерла, не делая попыток сорвать повязку с глаз.

— Мне сказали, что ты умеешь видеть прошлое и предсказывать будущее, — начала Елена после небольшой паузы, во время которой внимательно разглядывала женщину, — действительно ли ты обладаешь подобным даром?

— Даром? — Лицо колдуньи исказилось от душевных мук. — Это не дар, госпожа, это проклятие. Видеть прошлое порой страшно, но еще страшней узнать будущее.

— И ты знаешь, что тебя ждет?

— Меня не сожгут на костре, — ответила женщина, — если Вы хотели услышать ответ на этот вопрос. Мое время еще не наступило и наступит не скоро.

Елена с удовлетворением отметила про себя, что разговор происходит именно так, как она себе и представляла. Добыча инквизиции не пыталась изворачиваться, не требовала снисхождения, но была твердо уверена, что ей ничего страшного не грозит. Так мог вести себя только человек знающий свое будущее. Оставалась правда одна неприятная мысль: если она действительно сильный медиум, то почти наверняка попытается воздействовать на сознание той, от которой зависит ее жизнь:

— Никогда не поверю, что обладая такими возможностями, ты позволила святой инквизиции изобличить себя. Признайся, ты ведь могла и дальше скрываться, но вместо этого разрешила схватить себя.

— Не всем можно отвести глаза, а годы идут, душа устает, приходит время, когда жить в постоянном страхе становится невыносимо.

Непонятно, то ли колдунья уже начала воздействовать на сознание, то ли вспомнилось первое время, когда приходилось очень трудно, но Елена взглянула на женщину уже другими глазами. Ей стало жалко колдунью, жизнь ее превратилась в постоянную, и в тоже время оставалась настороженность, в свое время она читала о том, как многие люди, занимающие высокие посты попадали под влияние медиумов и потом исполняли их волю. Но королева уже приучила себя не терзаться долгими подозрениями и поэтому предпочла рискнуть:

— Если тебе известно все, тогда ты можешь знать кто я и что мне от тебя нужно.

Женщина замерла на десяток минут, а потом кивнула:

— Чувствую смятение, немного страха и много надежды. Вы оказались здесь против своей воли, но теперь боитесь потерять все то, что обрели здесь. И в тоже время Вы знаете много больше того, что знают другие, одно Ваше слово стоит больше чем слова всех, с кем я до этого разговаривала, но есть что-то что сильнее Вас и Вы боитесь его.

— Сказано много, но ничего конкретного, — возразила Елена, — эти слова можно сказать любому человеку и он найдет в них справедливость.

— Вы оказались на месте той, кому оно принадлежит по праву.

— Уже значительно ближе, — согласилась королева, — но опять, не слишком убедительно. Мне нужно более веское основание чтобы поверить тебе.

— Простите госпожа, но не видя Вас мне трудно увидеть Вашу судьбу.

— Так откройте глаза и посмотрите.

Колдунья стащила с головы повязку и посмотрела на Елену:

— Прошу простить мне мою дерзость Ваше Величество, но Вас я увидела совсем другой.

— Откуда ты знаешь кто я?

— Разве мне стали бы платить, если бы я не умела определять кто передо мной?

Последние слова убедили Елену в том, что перед ней действительно человек способный заглянуть за пределы реальности.

Тот памятный разговор длился почти до утра, королева решила не упускать шанса, узнать свое будущее, но колдунья так и не смогла пробиться сквозь время мироздания и потому ничего определенного сказать не могла:

— Через три года наступит время встречи Венеры и Марса, прошлое откроет двери в будущее, тогда мы и сможем узнать о Ваших тревогах намного больше.

— Хорошо, — согласилась Елена, — надеюсь, это не уловка, с помощью которой ты хочешь избежать суда святой инквизиции.

Тогда, несмотря на активное сопротивление кардинала Эгона, королева не разрешила казнить пленницу, ее отвезли в крепость, но совсем не в качестве узника. Полной свободы, конечно, ей предоставлено не было, но жаловаться на условия жизни вряд ли приходилось. И вот сегодня настал тот день, когда можно было подтвердить или опровергнуть реальность своих страхов.

Сначала Елена не видела ничего особенного, колдунья сидела за столом напротив и руками в воздухе чертила свои тайные знаки. Рядом с ней стояла небольшая железная плошка в которой дымился пучек травы. Но потом терпкий запах травы стал заполнять комнату, дымка приобрела синеватый оттенок и очертания всех предметов стали размываться. Преображение окружающего пространства произошло незаметно, будто дымка растворила в себе прежнюю обстановку. Но что это? Убогая хижина, стены которой сплетены из веток, отсутствие потолка, необработанные стволы деревьев в качестве балок, на которых развешены пучки травы и отсутствие мебели. Елена абсолютно достоверно ощутила, что сидит на полу, а напротив, так же сидит женщина и внимательно вглядывается в ее лицо. Поначалу женщина не показалась ей знакома, но уже через мгновение она узнала себя — себя прежнюю, хотя и повзрослевшую. Надо же, как годы меняют лица и меняют в лучшую сторону, исчезла та подростковая угловатость, появилась мягкость во взгляде и глаза... А вот с глазами было что-то не то — в них виделась настороженность, тревога, будто женщина чего-то боялась, боялась потерять.

У Елены вновь сжалось сердце. Зря она решила прибегнуть к услугам колдуньи, судя по убогой обстановке, принцесса не откажется вернуться в свою родную стихию, и шансы сделать это у нее достаточно высоки. Заговорить первой Елена не смогла, страшась подтверждения своей догадки.

— Это происходит на самом деле, или у меня снова начался бред? — произнесла женщина.

Она не знала что происходит, и на миг у Елены даже мелькнула мысль подтвердить предположение о бреде и тем самым уйти от разговора, но это был путь в никуда, надо все прояснить сегодня иначе придется жить со страхом возможной потери всю оставшуюся жизнь. Хотя какая это будет жизнь? Честность не всегда хороша, но в данном случае альтернативы ей не было, и Елена сказала правду. Женщина с надеждой смотрела на нее:

— Но я не хочу! У меня здесь любимый муж, дети. Зачем мне возвращаться? Или этого хочешь ты?

Огромный камень свалился с души, оказывается, у нее тоже все сложилось благополучно и она не помышляет вернуться в родные края. Когда многолетние тревоги канули в лету, проснулось любопытство, и Елена захотела воспользоваться предоставленной ей возможностью и подробнее разузнать о жизни бывшей принцессы, но вдруг пришло осознание, что время закончилось, и она лишь успела ей сказать

— Будь счастлива ...

Окружающее пространство колыхнулось и вернуло свой обычный вид. Колдунья по-прежнему сидела за столом, но вид у нее был уставший, кожа на лице посерела, а губы приобрели странный синеватый оттенок.

— Я не смогла больше выдержать Ваше Величество, — начала оправдываться она, — раньше для общения с другими мирами мне помогали проводники, а сегодня пришлось самой стать проводником. Для меня это слишком тяжело. Вам удалось что-нибудь узнать?

— Все прошло просто прекрасно. — Улыбка не сходила с лица Елены, — Вы подарили мне несколько минут, которые сделают мою жизнь гораздо лучше.

Колдунья медленно закрыла колпаком плошку с дымящейся травой, при этом ее рука заметно дрожала от напряжения, и попыталась подняться, но видимо сил совсем не осталось, она виновато улыбнулась:

— Годы берут свое, мне нужно немного времени восстановить силы.

— Конечно, — согласилась королева, — отдыхайте. Я только распоряжусь, чтобы Вам определили прислужницу.

— Но я привыкла обходиться сама.

— Вы много сделали для меня, позвольте и мне что-нибудь сделать для Вас.

— Ваше Высочество, Вы спасли мне жизнь.

Эпилог

Вот уже пять минут Велена никак не могла понять, что нужно было от нее молодому человеку. А может быть вовсе и не молодому, определить возраст жителей этой страны для нее всегда было проблематично, такое впечатление, что они здесь все выглядели молодо. На английском он знал всего несколько слов, поэтому все его старания хоть что-нибудь втолковать женщине были заранее обречены на провал.

— Да что ж тебе, в конце концов, от меня надо? — Кипятилась Велена, смотря на жестикуляцию приставшего как банный лист аборигена. — Не можешь сам так найди кого-нибудь. Я же у тебя ни слова понять не могу.

Но местный житель не унимался, более того он даже стал пытаться перекрыть ей дорогу.

— Он говорит, что Вас зовет Анун. — Пришла на помощь Эрта, — Анун хочет о чем-то сказать Вам.

— Анун? — Велена попыталась припомнить, откуда она должна знать этого человека, но в памяти ничего не всплывало. — Нет, я такого не знаю. Если ему что-то от меня надо, пусть сам и придет.

— Что Вы, — на лице Эрты появился испуг, — Анун самый старый колдун. Ему нельзя перечить.

— Вот еще, — продолжала упрямиться женщина, — я его не знаю, он меня тоже. Что вдруг такого важного ему от меня понадобилось?

Няня в отчаянии покрутила головой, Велена уже знала, что таким образом здесь выражают крайнюю степень неодобрения:

— Анун общается с духами, он видит прошлое и знает будущее. Если Анун зовет Вас, надо идти.

— Прошлое и будущее? — У Велены перехватило дыхание, а сердце как-то сразу встрепенулось. Вот и настал тот день, которого она ждала и которого боялась. Если колдун видит прошлое, то он узнает кто она на самом деле. А если знает будущее, то можно и ей попытаться узнать что ее ждет. Жить в безвестности мучительно. Мучительно, но как быть с надеждой?

— А как же я буду с ним разговаривать? — Засомневалась бывшая принцесса. — Он говорит на английском?

— Анун никогда не говорит понятно, он только поможет Вам увидеть то, что Вы хотите увидеть. Сходите, я присмотрю за детьми. Не бойтесь, он не сделает Вам ничего дурного.

Почему Велена поверила Эрте, наверное, была сама уверенна в необходимости общения с колдуном. Там, откуда она родом, церковь вела бескомпромиссную борьбу с колдовством, которое считалось промыслом дьявола. Но, несмотря на это, многие знатные люди не чурались общения с ведьмами и колдунами, да что говорить, даже сама Велена пользуясь своим положением, не раз требовала от придворного звездочета предсказать судьбу. И тот предсказал, вычислил по положению звезд — она станет королевой матерью, и правление ее будет проходить под счастливой звездой.

Матерью принцесса действительно стала, и пока судьба была благосклонна к ней, а вот королевой нет, но вдруг звездочет не ошибся, и пришло время вернуться в тот родной мир? От таких мыслей голова пошла кругом.

В отличии от того, что Велена не раз видела по телевизору о жилище колдунов, здесь ничего не указывало на принадлежность хозяина экзотической профессии. Абориген, который как привязанный сопровождал ее всю дорогу, довел до обычной хижины и, показав на вход, тут же потерял к ней всякий интерес. Отодвинув в сторону полог из какой-то грубой ткани, женщина шагнула внутрь. Окон у хижины не было, но свет проникал в жилище сквозь щели в стенах, сплетенных из тонких веток, создавая мягкий полумрак, по крайней мере так поначалу казалось, и лишь только после того как глаза привыкли, стало ясно, что в хижине довольно светло. На полу лежала грубая циновка, с подобием орнамента, а под потолком везде висели пучки трав и еще чего-то, такого происхождение чего определить было трудно. Хозяин хижины сидел сбоку возле стены и терпеливо ждал, пока посетитель освоится и обратит на него внимание. А обращать внимание было на что, видимо татуировки были отличительной особенностью колдунов, все тело его было разрисовано узорами и даже на лице, включая нос, не осталось свободного места. Несмотря на серьезность ситуации, у Велены совершенно не к месту возник вопрос: — А уши у него тоже с татуировкой?

Вероятно, колдун сумел каким-то образом догадаться о мыслях женщины, потому что демонстративно повернул голову, выставляя напоказ свое ухо. Естественно Велена ничего не разглядела, но смутилась — не очень приятно осознавать, что твои мысли вовсе не являются тайной для других. Хозяин хижины, не произнося ни звука, показал на место напротив него. Пришлось опуститься на колени, прямо на жесткую циновку, но колдуну это не понравилось, и он красноречиво показал на своем примере как именно надо сесть, и хотя Велене сидеть в таком положении было неудобно, она выполнила его пожелание.

Убедившись, что женщина села правильно колдун взял некий предмет из какого-то растения похожего на высушенный кабачок и принялся ритмично стучать по нему связкой тонких палочек, потом он закрыл глаза и стал тихо выводить голосом незамысловатую мелодию. Постепенно звук от постукивания стал расти и заполнять пространство хижины, а еще через несколько минут Велена ощутила, как он заполнил и все ее мысли. Неудобство, которое она ощущала от непривычного сидения на полу, исчезло, тело потеряло чувствительность, а окружающее пространство изменилось. Сначала появились стены обитые кожей, с замысловатым орнаментом из серебра и позолоты, потом, почему-то совершенно естественно, свое место заняла красивая мебель и, наконец, перед ней возник красивый инкрустированный стол и сидящая напротив женщина в пышном красивом платье. Лицо этой женщины показались до боли знакомо, но откуда — Велена поначалу никак не могла вспомнить, женщина подняла руку и коснулась виска, будто хотела поправить выбившуюся прядь волос и тут мгновенно пришла догадка:

— 'Так это же я'!

Да, это была она, хотя так утверждать будет неверно. Только черты лица напоминали ее прежнюю, а в остальном перед ней была уже другая, зрелая женщина, уверенная в себе, но с открытым добрым взглядом. Так вот какой она должна была стать, конечно, ее понятия о красоте несколько изменились за годы, проведенные в этом мире, но Велена еще могла правильно оценить женскую привлекательность. И выводы, которые она сделала, однозначно говорили о том, что не один мужчина должен был добиваться ее внимания. Однако время затягивалось, но женщина молчала, хотя по ее лицу было видно, у нее есть что сказать.

— Это происходит на самом деле, или у меня снова начался бред? — Решилась, наконец, спросить Велена.

Женщина в отрицании качнула головой:

— Это не бред, я договорилась с колдуньей, она дала нам возможность поговорить. Уже наступил девятый год, как мы оказались на перепутье времени, произошло так, что наши души заблудились и вернулись в чуждые для них миры. Но скоро звезды снова повторят рисунок мироздания, ошибка может быть исправлена.

— Исправлена? — У Велены перехватило дыхание, и холодок страха разлился в груди, — То есть я могу вернуться в свой мир?

— Да. — Тень печали опустилось на лицо женщины. — Если ты этого очень захочешь.

— Если? — Велена уцепилась за ее последние слова как утопающий хватается за соломинку. — Но я не хочу! У меня здесь любимый муж, дети. Зачем мне возвращаться? Или этого хочешь ты?

Лицо женщины сразу просветлело, а на губах заиграла улыбка:

— Нет, не хочу. Меня здесь тоже ждет любимый муж и мои дети. А если мы обе не хотим, то значит, этого не произойдет.

Они не успели больше ни о чем поговорить, Велена лишь услышала в последнее мгновенье:

— Будь счастлива...

Комната растаяла и она снова увидела плетеные стены, услышала ритмичный звук от стука палочек и тихое завывание колдуна.

*

— Его Величество Король Интании Винет! — раздался зычный голос глашатая.

Впрочем, это оповещение было больше данью традиции, нежели необходимостью, гвардейцы уже давно пребывали в нервном напряжении и постоянно косились на дрогу, на которой был хорошо виден кортеж Его Величества.

Кардинал подошел к королеве:

— Наконец семья скоро воссоединится, богу неугодно, чтобы супруги проводили время подолгу вдали друг от друга.

Елена, согласно кивнула, но насторожилась, последнее время ей приходилось быть начеку служители церкви все плотнее стали опекать ее.

— Но все же Ваше Величество я должен серьезно поговорить с Вами, — между тем продолжал Эгон, — как мне стало известно, Вы сегодня уединялись с колдуньей.

— Это длилось всего несколько минут, — принялась оправдываться Елена, — да и не колдунья она, скорее ясновидящая.

— Желание видеть будущее — искушение дьявола, — не согласился кардинал с доводами, — только вера в бога позволяет нам избежать его козней.

— Благодаря Гелионе мы успели закрыть дороги чуме, Ваше Преосвященство, а так же распознать грозившую нам с востока опасность и вовремя вбить клин между родами степняков.

— Так искушает дьявол, — не унимался кардинал, — он одаривает в малом и обманывает в большом.

Пока Елене удавалось скрывать свою заинтересованность в услугах колдуньи, но после сегодняшнего дня скрыть что-либо становилось невозможно. Если Его Преосвященство решил выразить недовольство в такой резкой форме, значит, терпение церкви достигло своего предела:

— Хорошо, — согласилась королева, — завтра к вечеру она оставит нас навсегда. Но могу я надеяться, что ее не станут преследовать?

— Если она не станет прибегать к колдовству.

— Не станет, — кивнула Елена, — это я могу обещать твердо.

Наконец королевский кортеж въехал на территорию нижней Вельты, курортного городка построенного четыре года назад по настоянию Елены. Благодаря Его Величеству светские традиции претерпели некоторые изменения, теперь король в первую очередь спешил к своей супруге, а уж потом уделял внимание придворным:

— Вы прекрасно выглядите сударыня, — заметил Винет, спрыгивая с коня. Он стянул перчатки, бросил их прямо на траву, взял супругу за руки и, улыбаясь, заглянул ей в глаза. — Я скучал без Вас, и счастлив, что время нашей разлуки, наконец, закончилось.

— Эти три недели мне тоже показались слишком долгими, — в ответ призналась она, — но теперь все позади и впереди у нас целая вечность.

— Всего лишь вечность, — поправил ее король, он осторожно извлек из складок одежды маленький букетик ландышей и нежно вложил его в руку любимой, — эти цветы будто попали сюда из другого мира и напомнили мою королеву — они так же чисты в своей красоте.

Елена вдохнула тонкий аромат:

— Да, они действительно прекрасны.

*

Ночь. Свет от телевизора играет причудливыми тенями в комнате, звук едва слышен — дети спят.

Тихо щелкнул замок в двери, следом послышался шорох в коридорчике. Дремота мгновенно испарилась — это Борис, наконец, добрался из аэропорта. Велена тихо поднялась с постели и приоткрыла дверь из комнаты. Муж, стараясь производить как можно меньше шума, при свете ночника распаковывал какой-то сверток, вот снята последняя упаковочная пленка и в его руке оказался маленький букетик ландышей. Борис поправил цветы, отвел руку подальше, пытаясь оценить красоту, и только тут заметил стоящую в проеме двери жену. Счастливая улыбка появилась на его лице, он сделал шаг в ее сторону, протянул букет, и когда она приняла его, нежно обнял, коснувшись ее губ своими губами:

— И что скажет моя королева? — прошептал он.

Велена улыбнулась, а ведь муж не знает насколько он близок к истине, и никогда не узнает:

— А твоя королева скажет, что соскучилась без своего короля.