Наследники предтеч 1а: Истории

Росс

        1 – 67 сутки (30 ноября 0 года – 26 января 1 года по календарю Свободных)

        Внимание! В рассказе упоминается каннибализм

        — Врачи были нужны во все времена, — подняв вверх указательный палец, рассуждал Роман. — И неважно, как нас называли: шаманами, колдунами, знахарями или целителями. Врачи — спасители человеческой жизни, и я уверен, что как только эти... — брюнет махнул рукой в неопределённую сторону, — силовики, перебесятся, как только люди объединятся в группы, без нас им не обойтись. Да даже если вдруг и не объединятся — мы станем центром. К нам станут ходить на поклон, просить о помощи, приносить дорогие шкуры и вкусную пищу. Нашей благосклонности будут добиваться самые красивые женщины, — брюнет мечтательно зажмурился. — И вообще, мы — представители одной из древнейших профессий!

        Росс насмешливо фыркнул и заулыбался — друг, как всегда, увлёкся и начал приводить очень забавные аргументы. Вообще-то у Росса было имя — Артём, но, мужчина ничуть не возражал, если его называли по фамилии и даже считал её более красивой и звучной. Мужчины отдыхали, лениво покачиваясь в гамаках и хрустя длинными очищенными корневищами местной вариации лопуха. Темно— и светловолосый, светло— и зеленокожий, маленький и высокий, болтливый и предпочитающий промолчать, уверенный в себе и вечно сомневающийся, открытый и хранящий переживания внутри — очень разные как по внешности, так и по характеру, они, тем не менее, оказались коллегами и легко нашли общий язык.

        Когда друг закончил развивать свою философскую теорию и задремал, Росс вылез из гамака, подбросил в костёр дров и подвесил над ним котелок. Хотя керели дали им кольца-определители, оба прекрасно понимали, что от паразитов и болезней, которых в джунглях, скорее всего, великое множество, они не защитят. Так что мужчины каждый раз фильтровали и кипятили воду, а также тщательно проваривали мясо и любые другие подозрительные продукты, чтобы снизить риск заразиться и сэкономить выбранные в качестве начальных вещей невосполнимые лекарства.

        Параллельно с приготовлением ужина, Росс размышлял о своей прошлой жизни. И радовался, что в памяти остались только факты, поскольку если судить по ним, тогда он был неспособен противостоять наглым и самоуверенным людям. Он не решался возразить, когда ему доставались самые неудобные часы дежурства в больнице и не смог отстоять результаты работы, на которую положил больше десяти лет жизни, из-за чего вместо него докторскую по микрохирургии с блеском защитил начальник. А потом и жена ушла к другому... Зеленокожий поморщился от отвращения к себе-прошлому. Но потом улыбнулся. Хорошо, что ему предоставился шанс исправить прежние ошибки. И счастье, что не придётся перебарывать характер. Здесь Росс никому не позволит ездить на себе или пользоваться своими слабостями.

        Хирургу повезло почти сразу же после первого пробуждения встретить того, кто оказался не только коллегой, но и хорошим другом. На группу из двух мужчин рыскавший неподалёку бандит напасть не решился, ограничившись угрозами, в результате врачам удалось сохранить здоровье и имущество. Но конфликт заставил задуматься, как уберечься в следующий раз. Друзья прекрасно понимали, что если их обнаружит не одиночка, а банда, они не смогут ничего ей противопоставить. Да и от хищников не помешало бы защититься.

        Решение нашли неожиданно. Недалеко от места «посева» протекала спокойная, но глубокая и широкая река, населённая агрессивными рыбами. Один из маленьких островов и стал убежищем врачей: беглый осмотр убедил, что на нём опасности нет, а от людей и хищников неплохо защитит водная преграда с пираньями. Разумеется, и она не гарантирует безопасности, но хорошо просматривается, в результате подобраться кому-либо к лагерю, оставшись незамеченным, будет гораздо сложнее. Связав небольшой плот, мужчины в несколько приёмов переправили на остров вещи, полученные от керелей, установили на нём палатку и очаг — в общем, устроились с комфортом. Вот только за пищей и дровами приходилось плавать на берег, но даже это не посчитали слишком высокой платой за безопасность.

        И Росс, и Роман взяли с собой хороший запас лекарств, а также необходимого, по их мнению, врачебного инструмента, но оба забыли предусмотреть большую часть самых обычных, однако трудно заменимых в быту вещей. Палатка, гамаки, спальные мешки, фильтр для воды и большая канистра с качественным репеллентом — вот практически и все удобства.

        — Как-то совсем в голову не пришло, что керели нас прямо вот так, голышом сбросят, — честно признался Росс товарищу. — Был уверен, что хотя бы самый минимум необходимого дадут.

        — Ну, самый минимум они и дали, — рассмеялся Роман, кивнув на кольцо-определитель. — Только вот странное понятие у них о минимуме. Дали бы ещё хотя бы анализатор болезнетворных микроорганизмов и паразитов.

        Из-за отсутствия ножей пришлось использовать скальпели, а костёр удалось развести только после знакомства с соседями, которые додумались прихватить с собой механическую зажигалку. Они, кстати, оказались одними из немногих нормальных в общении людей. Ещё такими показала себя небольшая группа на другом берегу реки, у которой удалось выменять на часть репеллента котелок, и мужчина, поселившийся на острове примерно на километр выше по течению. Однако уже через десять дней поведение части народа в обеих знакомых группах начало меняться — вместо спокойного и приветливого, оно стало более дёрганным и агрессивным. Прежние приятели вдруг, ни с того, ни с сего, начали подозревать гостей в желании что-то украсть, напасть или обмануть. Даже после того, как они успокаивались, пульс и дыхание оставались учащёнными, на коже проступал нездоровый румянец, речь звучала более резко и отрывисто, а глаза лихорадочно блестели. Подозревая, что причиной может оказаться какая-то неизвестная инфекция, врачи выдали соседям по несколько хороших порций всех имеющихся у них антибиотиков, после чего свели контакт к минимуму. Во-первых, потому, что забыли заказать средства защиты, и сами могли заразиться, а во-вторых, чтобы не нарываться на слишком уж участившиеся ссоры.

        На следующий день после этого с Романом случилась беда. Во время охоты за грызуном мужчина увлекся и, поскользнувшись на влажном после дождя склоне оврага, покатился вниз.

        — А, чёрт! — выругался он, врезавшись в поваленное дерево. — Росс! Иди сюда, мне помощь нужна!

        Зеленокожий поспешно спустился по крутому склону. Роману сильно не повезло. Падая, он напоролся верхней частью ноги, около паховой области, на покрытый грибами и мхом, полутрухлявый, но увы, ещё достаточно крепкий обломанный сук так, что он пронзил бедро чуть ли не насквозь.

        — Есть вероятность, что повреждён крупный сосуд, — высказал Росс свои соображения, бегло осмотрев место повреждения. — Если ветку вытащить сейчас, то будет слишком большая потеря крови. Надо оставить кусок в ране, пока не вернёмся в лагерь.

        — Сможешь? — брюнет с перекошенным лицом вцепился другу в руку и, дождавшись кивка, резко добавил. — Тогда чего же ты ждёшь?!

        Несколько минут потребовалось для того, чтобы обстругать ветку до такой степени, когда её удалось обломить, не повреждая рану сильнее. Мужчины с трудом выбрались из оврага и отправились в обратный путь, который показался гораздо длиннее и сложнее, чем обычно. Роман, почти повиснув на более высоком спутнике, скрипел зубами и тяжело дышал, а тот, в свою очередь, его поддерживал, стараясь при этом как можно меньше задевать пострадавшую ногу.

        Когда удалось вернуться на остров, Романа начало знобить. Росс с сомнением осмотрел рану, потом, на всякий случай, приготовил жгут, несколько зажимов и глубоко задумался. Крупные сосуды не повреждены, иначе кровь выделялась бы активнее, особенно когда он ощупывал окружающие ткани и проверял, насколько крепко засел сук. Сейчас следует расширить рану — так и вытащить дерево удастся без того, чтобы повредить ногу ещё больше и промыть легче будет. А последнее немаловажно, особенно учитывая, сколько грязи и бактерий попало в ногу вместе с трухлявой палкой.

        — Чего тянешь, режь уже, — прекрасно понимая, что так будет лучше, поторопил пациент.

        Прикинув, как можно надрезать колотую рану, чтобы её удалось качественно промыть, но при этом свести дополнительные повреждения к минимуму, Росс приступил к операции. Но почти сразу же из под скальпеля брызнула кровь, причём с напором и силой, характерными для крупной артерии. На мгновение растерявшись — ну не могло с этой стороны бедра быть ни артериол, ни артерий, особенно крупных — хирург схватил самодельный жгут. Однако несмотря на все усилия, поток крови не только не прекратился, но даже не стал меньше. После пары безуспешных попыток, Росс оставил бесполезное занятие и поспешил ещё расширить рану, чтобы удалить сук и вручную зажать сосуд. Судя по скорости кровопотери, времени мало, и счёт идёт на минуты, если не на секунды. Повреждённая артерия находилась глубоко, к тому же добраться до неё очень мешал какой-то костный вырост. Наконец зеленокожему удалось стянуть края сосудистой стенки так, чтобы кровь не била фонтаном. Быстро наложив стежки и убедившись, что главная утечка устранена, хирург, прикоснулся пальцами к шее пациента, чтобы прощупать пульс, и впервые обратил внимание на его общее состояние. То, что Роман находился без сознания, не удивительно, учитывая общую анестезию и большую потерю крови. Но губы брюнета посерели, кожу покрыл холодный пот, пульс удалось прощупать почему-то только в центре шеи, и он оказался очень частым и слабым, нитевидным, а выделяющиеся из мочевого канала капли влаги прочертили тонкую дорожку на измазанном в крови бедре. Это — верные признаки сильного геморрагического шока. Резко выдохнув, Росс выругал себя и полумёртвого друга за то, что ни один из них не подумал о том, чтобы взять раствор физиологической жидкости, или, хотя бы, чистую поваренную соль и капельницы. Метнулся к котлу, набрал пол-кружки тёплой кипячёной воды и по каплям влил в пересохший рот пациента. Потом зеленокожий схватился за волосы, но тут же заставил себя не предаваться отчаянью — пока есть хоть какой-то шанс, надо бороться.

        Больше Росс не осмелился рисковать и использовать скальпель для расширения раны: вдруг опять повредит что-то, чего вообще-то в этом месте находиться не должно. Поэтому удовлетворился тем, что промыл рану настолько хорошо, насколько было возможно, смочил её сильными антисептиками и прикрыл тканью. Потом обтёр кожу друга от крови, закутал его в спальник, сел рядом и приподнял Роману голову, положив её на свои колени, чтобы было удобнее постоянно смачивать губы, полость рта и пытаться заставить проглотить хоть немного воды. Хоть как-то восполнить недостаток жидкости — единственная надежда на спасение.

        Роман умер через два часа. Но только когда появились признаки окоченения, Росс прекратил ухаживать за погибшим товарищем и застыл, уставившись на реку невидящим взглядом. Всегда трудно пережить смерть знакомого человека. Ещё сложнее, когда друг умирает на глазах. Но хуже всего то, что оставшийся в живых мужчина прекрасно понимал, что Роман умер не от полученной раны. Его убил Росс. Убил, пытаясь спасти. Если бы не его «помощь», возможно, друг остался бы в живых. По крайней мере, у него ещё были бы шансы. Мысли зеленокожего тянулись тягуче, каждая словно наносила очередную рану в области сердца. Врач — убийца. Если бы не этот разрез, если бы артерия находилась там, где ей положено...

        Неожиданно апатию сменила ярость, Росс стряхнул голову мертвеца с коленей и обвиняюще стукнул того кулаком.

        — Это ты виноват! Ты, а не я! Если бы ты не был ненормальным мутантом, если бы у тебя всё находилось на своих местах, ничего бы подобного не случилось! — в полубезумном состоянии зеленокожий схватил скальпель и сорвав спальник, склонился к ноге. В нём горело яркое желание доказать, убедить хотя бы самого себя, что в смерти друга доля вины Росса не так уж велика.

        Нескольких минут хватило, чтобы понять, почему не помогал жгут. Чуть выше раны артерия уходила под костный вырост, который, возможно, в обычной ситуации служил ей защитой, но сейчас не позволил остановить кровь.

        — Это ты мутант! — снова ударил кулаком по груди мертвеца зеленокожий, а потом всё-таки не смог сдержать слёзы. Пусть даже и мутант с аномальным строением тела, но Роман был другом Росса. Единственным настоящим другом в новой жизни.

        Потом, немного успокоившись, зеленокожий вооружился раковиной от большого двустворчатого моллюска и пошёл на другой край острова, копать могилу. Физический труд помог отвлечься и начать мыслить рационально. А когда мужчина углубился в землю на глубину локтя, пришло страшное подозрение, заставившее замереть и похолодеть. Оставив импровизированный совок в яме, Росс почти бегом вернулся в лагерь и снова схватился за скальпель. Несколько широких разрезов обнажили внутренние органы мертвеца, и их форма, а также расположение подтвердили предположение. Не человек. Резкими, почти паническими движениями хирург искал отличия, которые можно определить даже без вскрытия, и поиски быстро увенчались успехом. Суставчатые рёбра, немного выступающие, к тому же подвижные, клыки в верхней челюсти, зубная формула... Отложив скальпель, мужчина ощупал самого себя. Вывод очевиден — он точно такой же, как и Роман. Что самое удивительное, некоторые отличия можно было бы легко заметить и без вскрытия, однако внешний вид как себя, так и других людей казался таким нормальным, таким правильным, что все несоответствия не привлекли внимания, пока зеленокожий не задумался над этим вопросом.