Канцелярия

Канцелярия.

Аннотация.

Жизнь не любит отлаженного хода событий, стараясь как можно чаще напомнить обывателю, что балом правит его величество Случай. Мир, созданный из Хаоса, никогда не забудет безграничное могущество своего прародителя.

Моя жизнь не выделялась чем-то особенным. Родился, как-то пожил и умер, вот и вся прямая моего развития. Скучно, не так ли?

Все изменилось, когда эта прямая закончилась, и я заключил сделку с самим Дьяволом. Интересно? Приступим.

Пролог.

В начале было слово, и слово было у Бога, и словом был Бог. С детства христиане учат, что Ангелы и Демоны сражаются за душу каждого человека, дабы пополнять свои армии перед последней битвой, что отгремит в судный день.

Гул машин врывался в агонизирующий разум, причиняя ни с чем не сравнимые мучения, взрывая отголоски мыслей на мириады бессвязных кусков. Вот уже вторую неделю я валялся в беспамятстве, спасаясь морфием и редкими часами отдыха, которые дарил мне наркотик.

Обычная плата в дешевой старой больнице, расположенной за городом, стала мне последним приютом, если бы я сохранил способность мыслить, то обязательно бы задумался над тем, почему все так.

Тусклый свет фонаря пробивался сквозь желтые занавески палаты, освещая агонизирующее тело. Оголтелая мошкара кружилась в ареоле света, спасаясь от холода и гибели, что припасла для них летняя ночь.

Возможно, врачи смогли бы мне помочь, если бы я пришел намного раньше, а не игнорировал симптомы, оправдывая их трудной работой с неучами-студентами, готовыми делать что угодно, но только не учиться.

Редкие посиделки с друзьями, постоянные ссоры с женой, проблемы на работе, а потом ещё и рак... Жизнь никого не балует, но в данном случае она решила по полной отыграться на ни в чем не повинном мне. Уж не знаю, чем я ей насолил. Может бабушек мало через дорогу переводил. Посмотреть бы этот прейскурант добрых дел до того, как злодейка судьба начнет нагибать в позу лакающего лося.

И что я мог ей противопоставить? Крохотную зарплату, которая уходила на коммуналку и капризы жены, которая вместо понимания и поддержки только пилила и занималась вакханалиями с моим пытливым умом, затурканным социумом?

На эти вопросы отвечать уже было некому. Я превратился в агонизирующий кусок мяса, личность стерлась от непрекращающейся боли, а душа... Уж не знаю, существует ли такое понятие вообще.

В запотевшее окно из-за туч хмуро взглянула луна, удостоверившись в какой-то своей догадке, она мигом скрылась в потоках грозовых туч. Летняя духота сдавливала без того ослабшие легкие, не позволяя вдохнуть.

Где-то в дали орал кот и выли собаки, заглушаемые лишь грохотом проезжающих машин. Несмотря на поздний час, поток был плотным, городские жители спешили поскорее покинуть раскаленный докрасна город, чтобы провести выходные на лоне природы или около теплой речки, которая не остывала даже ночью.

В кабинете главврача сидели двое и о чем-то беседовали.

— Сколько ему осталось, — спросил приятного вида мужчина в дорогом черном костюме.

Черные, как смола, глаза пронизывали насквозь. Жесткие и коварные, они угольками выглядывали из-под тонкой линии бровей.

Единственный перстень, выполненный в виде змеи, прочно обхватил указательный палец и при малейшем движении отражал тусклый свет настольной лампы.

— Не долго, скорее всего, он умрет сегодня или завтра, — печально вымолвил доктор — сухонький дед, неопределенного возраста, работающий не за премию, которую вечно задерживали, а за совесть и собственные идеалы. Редкий типаж людей, в этом насквозь прогнившем мире.

Его поношенный белый халат, видавший виды, был неоднократно штопан, но так искусно, что заплаты были практически незаметны. Лишь опытный взгляд сидящего напротив спокойно отметил этот факт, в прочем, ничем себя не выдав. Только уголки тонких бледных губ слегка дернулись, в попытке изобразить улыбку.

— Жалко мне его, ему ещё жить да жить. Да только не судьба, не сегодня, так завтра он переедет в бесплатное жилье, милостиво предоставленное государством... На кладбище, — потеребив седую бородку вымолвил старик.

Сухое морщинистое лицо доктора напоминало кору древнего дуба, руки порой дрожали, все-таки возраст давал о себе знать.

Его собеседник лишь дернул скулой и развел руками, мол что поделаешь, не нам решать, кто будет жить долго и счастливо, а кому суждено кормить червей только перевалив за третий десяток лет.

— И что, неужели никто так и не навестил больного, — спросил гость, после продолжительной паузы.

— Знаете, приходил один единственный студент, все выспрашивал, когда преподаватель поправится, больше на моей памяти никого не было.

— Хм, у него же вроде жена есть.

Доктор покосился на говорящего, как на прокаженного, и махнул рукой, наливая из пузатого графина в граненый стакан мутную жидкость, пахнущую травами и спиртом.

— Будете, — предложил выпить главврач.

— Нет, спасибо.

Доктор опрокинул в горло стакан и закусил огурцом, залихватски крякнув.

Гость встал и подошел к окну. В отсветах далеких фонарей его лицо приобрело зловещий оттенок, на мгновение, в его глазах промелькнуло пламя, но подвыпившему доктору было все равно. Его мысли путались, стараясь отыскать ответы на извечные вопросы: как быть и кто виноват. Взглянув на часы, стоящие на столе, мужчина отсчитывал секунды до одного ему известного момента и с нетерпением чего-то ждал, барабаня по подоконнику костяшками пальцев

— Сегодня будет гроза.

— То-то у меня суставы ноют, — пожаловался доктор.

В кабинете повисла гнетущая сознание тишина. Лишь стук старых часов, как кузнечный молот, не давал окончательно окунуться в сладкую дрему, да с этажа ниже доносились предсмертные крики умирающего.

— Скажите, а вы его родственник?

— Скорее будущий работодатель, — с ухмылкой на лице промолвил гость.

— Странная шутка, — неодобрительно произнес доктор.

Дед налил себе ещё стакан и неодобрительно покачал головой. Раздался оглушительный крик, пронесшийся по больнице словно сумасшедший заяц, и так же внезапно стих. Тишина и мрак сгустились настолько, что лампа казалось затухающим костром в огромном поле, окутанном тьмой. Только часы упорно продолжали работать, мерно перестукиваясь, отсчитывая секунды, которые перерастут в часы.

— Вы дозволите забрать мне тело, — спросил гость, продолжая смотреть в окно.

— Да делайте, что хотите, — сказал доктор и пал головой на потертую столешницу, мерно засопев.

— Да будет так, — сказал гость и исчез.

Молния прорезала ночную тишь, на мгновение ослепив своим сиянием. Предсказанная гроза изволила начаться.

Глава I. Когда сгорают мосты.

Если вы проснулись ночью в холодном поту, и что-то тупое упирается вам в бок, не пугайтесь, возможно, это конец.

В палату вошел недавний гость главврача, презрительно осмотрев помещение, пододвинул стоявший в дальнем углу стул и присел возле койки. Перед ним лежало бездыханное тело некогда полное сил и желаний, которые растворились, когда душа покинула тело.

Измятая больничная пижама насквозь пропиталась потом и пахла медикаментами. Постель превратилась в бедлам, простыня валялась на полу вместе с одеялом. Опрокинутая капельница опорожняла свое содержимое на пол.

Гость протянул руку к моей остывающей голове и что-то зашептал. Черные тени поползли со всех сторон, окутывая палату подобно призрачному савану, вытесняя само воспоминание о свете. Лампочка фонаря начала искриться, а мгновение спустя лопнула. Не ездили больше машины, не орал настырный кот, только собаки завыли ещё сильнее, да раскаты грома били по ушам.

Незнакомец взмахнул рукой, ловя что-то эфемерное, заключая его в клетку из пальцев. Встряхнув ладонью, он раскрыл её, слегка зажмурившись от света, исходившего от голубоватой песчинки, мерцающей в его сухой и морщинистой длани.

— Ишь ты какая, — усмехнувшись, произнес гость. Тебе самое место в райских кущах, но что же ты выберешь теперь, мой старый друг.

Незнакомец резко сжал руку в кулак и с размаха пробил грудь мертвеца. Проделав дыру в области сердца, он разжал ладонь, выпустив мерцающую песчинку. После того, как гость вынул руку из груди, брешь в ребрах заросла, и я сделал первый нерешительный вдох, отдающий свистом в легких.

Незнакомец пристально наблюдал за тем, как я медленно прихожу в себя, фиксируя что-то в блокноте из человеческой кожи. Гость не заморачивался писчими принадлежностями, а просто вырисовывал символы когтем указательного пальца.

Я вскочил с постели и схватился за голову. Пальцы вцепились в черные копны волос, только что закончивших свой рост. Голова слегка гудела, но боли не было. Лишь легкая слабость и непреодолимое желание есть.

— Что со мной, кто вы, — с ужасом в голосе спросил я, порываясь вскочить с кровати.

— Успокойся, дыши ровно, не нужно кричать. Сейчас я тебе все объясню. Для начала давай познакомимся. Меня зовут Вальтазар.

— Михаил, — заикаясь, ответил я, пожав протянутую руку.

Она оказалась сухой и горячей, к ней хотелось прикасаться ещё и ещё. Ощущение чего-то родного, давно забытого, прокралась в уставшую от агоний голову и зудящую грудь.

— Так что же со мной произошло?

— Ты умер, — ответил Вальтазар, словно вынося приговор.

Я обхватил согнутые колени руками и положил на них небритый подбородок, уставившись в стену, я застыл в попытке проверить мир на реальность. Стена исчезать не собиралась, а боль не возвращалась.

— Вы серьезно?

— Более чем. До недавнего момента так и было, пока не вмешался я, благодарности не требую.

Вальтазар встал и подошел к окну, раздвинув шторы, он открыл одну половину и теплый ночной воздух, пропитанный влагой зачинающегося дождя, ворвался в палату. Его бледная кожа тускло светилась, отражая вспыхивающие отблески молний.

— Вы, Ангел, — робко спросил я.

Мужчина тихо хмыкнул и посмотрел на свои ладони, ставшие вдруг похожими на лапы неизвестного зверя. Черная чешуя, не отражающая света, и кривые длинные когти давали понять, что перед мной явно не Ангел.

Липкий ком страха пробрался в мою грудь, выступив потом на спине.

— Правильно мыслишь, юноша. Да, я Демон, более того, мне не посчастливилось стать начальником Темной Канцелярии, расположенной в этой стране.

— А зачем вам я, вы пришли меня мучить?

— Ты и так промучился больше, чем требовалось, упорно борясь за свою жалкую жизнь, от которой тебя давно уже тошнит.

Я печально посмотрел на Вальтазара, выражая молчаливое согласие со словами Демона.

— А зачем я вам тогда?

Демон ничего не ответил, с упоением смотря, как бушуют силы природы, молнии разрезают небо, и потоки ливня питают жаждущую влаги землю. Кривые изгибы молний опоясывали небо, терзая его нутро, чтобы со свистом вонзиться в потрескавшуюся от жары землю и исчезнуть. Чем-то все это напоминает человеческую жизнь, такая же короткая и бессмысленная. Шум, гам, искры летят во все стороны, а в итоге весь этот фарс бесследно исчезает. Какое-то время еще слышны звуки раскатов грома, но потом и они становятся тишиной.

— Вальтазар?

— Все просто, мне нужен помощник, который со временем займет мое место. Я торчу на этой должности чертову уйму лет, и мне это осточертело настолько, что порой хочется устроить на этой планете Армагеддон.

— Понимаю вас, но почему именно я? Вокруг сотни больных, готовых с радостью променять свои мучения на то, что вы предлагаете.

— Многие хотят, да не все могут, — подняв вверх палец, сказал Демон. Понимаешь, я долго искал того, кто мне подойдет, проходил сотни городов вдоль и поперек, но так никого и не нашел. Не знаю почему, но ты мне приглянулся. Наверное, в своем упорстве до конца идти вперед, не взирая ни на что.

В речи Вальтазара чувствовалась какая-то фальш, нет он не лгал мне, просто обманывал, но делал это настолько искуссно, что придраться хоть к чему-нибудь было просто невозможно.

Я встал с койки и прошелся по комнате, о чем-то размышляя. Демон спокойно наблюдал эту картину, не смея вмешиваться. Его красные угольки глаз с легкой ехидцей наблюдали за метаниями человека, чьим шагам вторили раскаты грома. Окрестности утонули во влаге разразившегося ливня. Капли воды попадали в окно, растекшись лужой под ногами Вальтазара.

— Не бойся, в случае отказа, я не буду отнимать твою жизнь. Ты вернешься к своей жене, которая так и не пришла к тебе ни разу, к горе студентам, среди которых нашелся только один, кто удосужился тебя навестить.

— Наверное, это Гаврила, — пробурчал я и поник. Значит, больше никто не пришел?

Демон сложил руки на груди и хмуро помотал головой.

— Ты волен выбирать: либо пустая никому не нужная жизнь, либо шанс доказать себе и этому миру, что ты чего-то стоишь. Шанс вывернуть наизнанку жизни тех, кто разделял с тобой ложе или пил вино, презирая тебя. А так же твоего 'друга', который ради места в деканате заплатил ведьме, чтобы та помогла тебе поскорее покинуть мир живых.

Я ничего не ответил, лишь руки сжались в кулаки, а ноздри раздулись, жадно хватая теплый воздух. В моей груди бушевали разные чувства. Горе, обида, гнев, отчаяние, — все то, что давно копилось в моей душе, не имея выхода, лишь изредка показывая свой лик, когда я запирался в кабинете и напивался после трудной рабочей недели.

Все, что меня было, в одночасье потеряло свою ценность. Я любил свою жену, потакая её извечным капризам, думал, что у меня есть друзья — преподаватели с кафедры. А в итоге выяснилось, что все это мне просто показалось. Вот так вот философ и утонул в маяте собственных иллюзий. Пытливый ум выдумал чудный мир, скрывшись в его сиянии подальше от суровых реалий. Никому не нужная работа, в никому не нужной жизни, — вот все, чего я смог добиться. В подобном свете смерть казалась не такой уж и плохой перспективой.

Вальтазар спокойно ожидал ответа, не смея мешать гнетущим размышлениям медленно тонущего в потоках собственного отчаяния человека.

Сверкнула молния, на миг, озарив дешевую палату. От увиденной картины мне стало плохо. Меня положили в самую дешевую больницу, какую только можно. Я сразу узнал местный интерьер, когда-то мне уже доводилось бывать в этой лечебнице, еще в детстве я лежал тут со скорлотиной.

— Неужели жена не могла раскошелиться, чтобы я хоть умер как человек?

Моему гневу не было предела, ярость впилась в нутро, прокручивая перед глазами радужные картины мести.

— Видимо, она посчитала, что ты и так сдохнешь, поэтому нет смысла тратиться на тебя. Вполне прагматичный взгляд на жизнь... Человека, равнодушного к твоей судьбе, — закончил фразу Демон.

— Вальтазар.

— Слушаю, — спокойно произнес Демон. Ты выбрал?

— А разве тебе не ведомы мои мысли?

Демон презрительно фыркнул и сказал:

— Не считаю нужным копошиться в твоей голове.

— Я согласен стать твоим приемником.

Вальтазар улыбнулся и кивнул.

— Пойдем, тебя нужно привести в соответствующую форму, а то сейчас ты не то, что жене, себе в штаны нагадить без помощи не сможешь.