Последний языческий бог

Пролог

Бог иллюзий Тир сидел на небесном троне и ощущал зыбкость своего пристанища. Облака уже не были такими плотными, их пушистые контуры смазывались и терялись на фоне голубого неба. Лестница растеряла свою пышность, она больше не напоминала мраморное великолепие, она просто была, полупрозрачная и уже не величественная.

Его сила утекала как вода сквозь песок. Он больше не мог поддерживать в целостности и сохранности свой личный уголок мира. Кольцо силы вновь появившееся на его пальце, после того как он стал богом, истончилось и напоминало тоненькую ниточку, обвивающую указательный палец. Вера людей в него захлебнулась кровью, когда инквизиция насильно обращала их в лоно Церкви. Столетие за столетием христианство как пожар распространялось по всем обитаемым землям, выжигая следы былых религий и уничтожая следы Старого Мира — так теперь люди именовали отрезок времени закончившийся пять столетий назад. Пропали витаморы, исчезли иллюзионисты, сошли с ума сентенти. Чудеса — удел святых и праведников. Массово не афишируя, Церковь запретила операции позволяющие обладателям дара становиться магами, а затем и вовсе эти знания стали уделом избранных. Теперь магией струн владеют немногие, но появилась новые виды искусства. Как говориться, свято место пусто не бывает.

Тир тяжело вздохнул. Легко различимые мысли читались на его лбу: "Бороться не имело смысла, мы проигрывали по всем фронтам, люди устали от вечной грызни между богами и выбрали свое будущее. Первыми пали боги, требующие кровавых жертвоприношений, следом бог войны, времени и т.д. пока не остался один... Тир, бог иллюзий. Это естественный отбор. Старый Мир с его многобожием и огромным количеством религий уступил место новому витку человеческого развития. Да, теперь можно смело говорить, что человеческого. Акваты, териане, летяги, их популяция почти достигла нуля. Христианство принесло в мир единобожие, но оно же заразило его бесами, демонами и прочей нечистью. Множество, как теперь говорят, языческих богов не стало. Их статуи больше не стоят в Храме Тысячи Богов. И что бы мне не последовать их примеру, пора действовать. Хватить надеяться на чудо".

Тир встал на ноги и мановением руки открыл портал. Его лицо на миг исказила гримаса боли. Он бросил взгляд на палец с кольцом.

— Лучше умереть в действии, чем сидя на троне, — прошептали губы бога. — Надеюсь, мне хватит сил.

Сделав шаг, он перенесся в старинный замок на скале, точнее на одну из открытых площадок, примостившуюся на крыше одной из башен, и посмотрел на склонившегося над пентаграммой человека. Мужчина почувствовал взгляд и поднял на него уставшие глаза.

— Сгинь, я тебя не вызывал, — раздраженно отмахнулся он и вновь вперился в прямые линии, нарисованные кровью.

— У меня деловое предложение, — произнес бог.

Мужчина глядя на него, сделал знак рукой и что-то быстро прочитал из обшитой человеческой кожей книги.

— Я не демон, если ты еще не понял, — терпеливо проговорил Тир.

— Кто ты? — спросил человек, опасливо отходя к краю башни.

Неизвестность страшила его. С демонами он умел обращаться, а вот бога, явно видел впервые.

— Неважно, кто я. Важно, что у меня есть к тебе дело.

— Какое?

— Мне нужна душа человека из достаточно развитого мира. Мне нужен такой человек, разум которого не разобьется в дребезги, погрузившись в пучину нашего мира.

Мужчина провел рукой по усам и обронил:

— Какая моя выгода?

Бог улыбнулся. Пришло время поторговаться.

Часть I. Прибытие.

Глава 1

Земля. Антон где-то за пределами маленького городка.

— Слушай, они точно здесь живут? — спросил я у Кирилла.

— Да, вроде бы, — неуверенно отозвался он, тоже с растерянностью глядя на обветшалый, деревянный дом.

Я в очередной раз повертел головой по сторонам. Мы стояли в глухом лесу на узкой, разбитой тропинке. Могучие деревья сплошным массивом окружали темное от времени, пахнущее плесенью жилище. Скользя взглядом по его стенам, попытался заглянуть в окно, но мутные стекла не давали возможности узнать, что скрывается внутри. В небе что-то прокаркала ворона, взгляд зацепился за покосившуюся крышу. На ум пришло сравнение с дряхлой шляпой древней ведьмы из какого-нибудь кинофильма. Я даже не понял, что за материал послужил для ее строительства. Рубероид? Не знаю, не строитель, но похоже, хоть и весьма странно. Здесь вообще многое очень странно. Зачем строить дом, так далеко от деревни? Территория "Черемушек" закончилась пару километров назад. Хотя бы забор поставили, и то бы менее запустело и не обжито выглядел бы этот, даже язык не поворачивается назвать его дом, двухэтажный сруб.

— По-моему он вообще не жилой, — произнес я, кивнув головой на сруб. — Давай еще раз проверим адрес.

Кирилл вытащил из кармана модных нынче штанов с удлиненной ширинкой, не менее модный и популярный телефон, с логотипом заграничного бренда, потыкал пальцем в экран и проговорил:

— Деревня "Черемушки", дом номер один.

— Странно все это. Как этот дом оказался здесь, — произнес я, ткнув пальцев в сруб, — а деревня там? — махнул рукой в сторону невидимых за деревьями "Черемушек".

— Откочевал, — усмехнулся друг. — Не знаю я. В деревне нам четко и ясно сказали, куда следует идти... — я попытался, весело улыбаясь, перебить его, но он повысил голос: — После того как послали на хер! Вишь! Не соврали, вот он дом номер один.

Кирилл пальцем показывал на когда-то покрытый эмалью, висящий на ржавом гвозде, приколоченный к двери дома, квадратный номер.

— Там точно один? Может тринадцать?

— Один, — буркнул он, поднял вверх телефон и недовольно добавил: — Не ловит. Чуть от города отъехали и всё. Голубиная почта навсегда.

— Похоже, они тебя просто разыграли. Решили поиздеваться над столичным. Провинция она такая.

Друг наградил меня сумрачным взглядом и произнес:

— Кому как не тебе знать о нравах провинциалок. Как там твой родной городишка называется? Сколько там жителей? Наверно аж тысяч двести?

— Здесь наверно даже меньше будет. Как тут вообще оказался твой отец?

— Бизнес. Лес, видишь какой? — проговорил Кир, обведя рукой ровные ряды деревьев.

— Понятно, — бросил я.

— Зачем вот только он меня за собой попер? — сам себе задал вопрос друг.

— А зачем ты мне вчера написал: " Приезжай, будет весело". Где оно твое веселье? Поезд, автобус, и вот я здесь. Весело, просто сил нет. Ведь с первого курса знаю, что ты еще тот трепач.

Кирилл проигнорировал мою вспышку негодования и отстраненно пробубнил:

— Еще отец машину не дал, сейчас обратно до остановки пилить километров пять, а потом еще до этого крошечного городка трястись на автобусе часа полтора. Эх, не удалась у меня жизнь.

— Ты хоть где с ними познакомился?

— На вокзале, я же уже говорил. Там такие ноги, такие выпуклости... — друг руками показал какие такие. — Я ни секунды не колебался, когда они предложили приехать в гости. Тут всего-то от города...

— Ладно, забудь. Лучше найдем. Мы ребята хоть куда. Ты вон хоть не пойми куда, за такими вот... — я скопировал жесты рук Кирилла.

— А сам-то! Только я ему сказал, про выдающихся в области груди девчонок. Рванул так...

— Все, все! — замахал я руками. — Оба хороши. Сейчас надо решать, так уходим или до конца убедимся в том, что нас разыграли?

Друг посмотрел на дверь дома и бросил:

— Пошли хотя бы постучим что ли.

Наш короткий путь до рассохшегося крыльца, напомнил мне виденные в фильмах, ночные вылазки партизан на территорию врага. Затаив дыхание, аккуратно переступая ногами, боясь наступить на воображаемую мину, мы добрались до первой преграды.

— Давай ты первый, — предложил Кирилла, смотря на гнилые доски крыльца.

— Не, ты меньше в габаритах, давай ты. Да и чего тут бояться? Ну, провалишься? Не ногу же сломаешь. Всего лишь старый дом, старое крыльцо, иди наконец постучи в дверь и валим отсюда.

— А чего ты шепчешь?

— Хочу и шепчу.

— Тут же нечего бояться, — тихо передразнил меня друг.

Я сузил глаза, посмотрел на друга и наигранно гордо бросил:

— Трус.

Ловко вскочив на крыльцо, постучал в дверь. Ничего не произошло. Крыльцо не провалилось, обитатели дома никак не отозвались на мой стук. Всё, партизаны могут удаляться.

— Идем отсюда, — сказал я.

— Ты тихо постучал. Давай еще раз.

Я раздраженно плюнул на почему-то пожухлую в середине лета траву и еще раз, громко постучал.

— Бегу, бегу, — раздался приятный девичий голосок по ту сторону двери.

Вытаращенные глаза Кирилла встретились с не менее удивленными моими.

Тихий шорох из дома перекрыл скрип двери. На пороге стояла девушка, точь в точь как описывал Кирилл, когда уговаривал меня отправиться неизвестно куда. Приветливая белозубая улыбка, пухлые, четко очерченные губы, добрый взгляд огромных, лучистых, зеленых глаз, черные, пушистые волосы, мелкими локонами падающие на грудь. Мой взгляд прикипел к декольте простенького ситцевого голубого платья. Девушка была невысокого роста, и мне было очень удобно сравнивать, насколько ошибся Кирилл, показывая достоинства новой знакомой. Ошибся он в пользу девушки, что не могло ни радовать.

— Привет! Я так рада, что ты приехал! — радостно проговорила девушка глядя на Кирилла.

— Привет. Мужик сказал, мужик сделал, — отозвался друг, браво вскочив на крыльцо и поцеловав девушку в щечку.

Они уставились друг другу в глаза, как будто влюбленные, не видевшиеся чертову уйму лет. Такая волна тепла исходила от них, что я не мог, не испустить тяжкий, завистливый вздох, тем самым разрушить идиллию.

— Антон, — представился я, улыбаясь девушке и оттирая плечом Кирилла.

— Елена, то есть Лена.

— Очень приятно познакомиться.

— Взаимно. Проходите в дом, — пригласила нас Лена и посторонилась, открывая вид на внутреннее убранство жилища.

Внутри дом производил диаметрально противоположное впечатление. Я как будто попал в музей. Резные стулья стояли возле круглого, потемневшего от времени, лакированного стола. На стенах умелые руки мастеров, изобразили множество различных рисунков: звери, сцены из охоты, какие-то непонятные письмена, небо и т.д. В углу комнаты, которая занимала собой почти весь первый этаж, приютился облицованный гранитом камин. Еле тлеющие угли освещали шкуру медведя, лежащую перед ним. Под потолком висела люстра из оленьих рогов. Огарки свечей, примостившиеся на ней, немного смутили меня. Еще раз, пробежавшись глазами по комнате, не обнаружил ни следа электричества. А чему удивляюсь? Деревня. Да еще в такой глухомани.

— Красиво, — произнес я, входя внутрь дома.

— Мы здесь не живем, приезжаем иногда на пару дней, так что тут почти ничего нет, ни газа, ни электричества, да и вода в колодце за домом, — как бы оправдываясь, проговорила девушка.

— А где...

— Я сейчас ее позову, она на кухне, — не дала договорить Кириллу Лена и умчалась в направление неприметной двери.

Как только девушка скрылась из поля зрения, Кирилл шепотом произнес:

— Она моя.

— Не, так не пойдет, пусть как обычно монетка рассудит нас.

— Ладно, — согласился друг и вытащил пятирублевку.

— Орел, — сказал я.

Движение большого пальца и металлический кружок отправился в недолгий полет, окончившийся в ладони Кирилла.

— Орел, — расплылся я в улыбке. — Она моя.

— Ладно, — не расстроился друг, чем вызвал у меня паническую мысль: "Уж не прогадал ли я?".

Спросить прямо у Кирилла мне помешала появившаяся в комнате Лена.

— Привет мальчишки, — произнесла она, чуть изменившимся голосом.

— Привет Марина, — проговорил Кир и с распростёртыми объятиями пошел девушке навстречу.

Изумление, накрывшее меня, продлилось недолго. Вынырнувшая из кухни девушка, как две капли воды похожая на уже присутствующую в комнате, заставила меня понимающе выдохнуть:

— Близняшки.

— А разве Кирилл не говорил? — спросила Лена.

Ее от сестры отличал голос и цвет платья — несущественное различие. Теперь понятна реакция друга на проигрыш.

Кирилл разомкнул объятия, в которых держал Марину, посмотрел на меня и весело произнес:

— Сюрприз.

Лена понимающе усмехнулась и проговорила, показывая на стулья:

— Садитесь, сейчас будем пить чай.

— Чай? Может чего-нибудь покрепче? — донеслось от Кирилла.

— Может, — сказала Лена, слегка покраснев. — У нас есть домашнее вино.

— Самое то, — довольно одобрил друг.

Неожиданный порыв ветра заставил входную дверь резко закрыться. От громкого звука я подскочил на месте и быстро обернулся.

— Трусоват ты парень, — посмеиваясь, произнес Кирилл.

— Не обижай Антона, — вступилась за меня Марина, — я сама испугалась.

— Ну, тебе-то простительно, — начал сюсюкать с девушкой друг.

Она подняла вверх руки и решительно проговорила:

— Мы за вином. Вы зажгите свечи, а то смеркается уже. Спички на камине.

Девушки оставили нас одних. Я посмотрел на Кирилла, на люстру, снова на Кирилла. Он все понял и поспешно заговорил:

— Ты выше, ты и лезь.

— Спички хоть падай, герой.

Я пододвинул стул, забрался на него и принялся ждать друга, который шарил по камину.

— Вот тебе и веселье намечается, — донеслось от него, — а то ты все плакал, трепачом меня называл.

— Быстрей уже давай, — поторопил я его.

— Нашел.

Кирилл подскочил ко мне и протянул спички. Я по очереди зажег свечи, и комнату озарило приятным светом.

— Как будто в прошлое перенесся, — озвучил мои мысли друг. — Так классно.

Мне, почему-то было слегка не по себе. Буду честен перед самим собой, я слегка паникер и люблю сгущать краски, но от этого дома веяло чем-то мистическим, чем-то заставляющим задуматься. Даже не берусь рассуждать на тему внешнего облика дома или его географического положения, тут и так понятно, что ничего не понятно, сама энергетика этого места держала меня в напряжении. Только близняшки, помогали сохранять присутствие духа. Не буду же я перед девушками пугаться своих необоснованных, иррациональных страхов. Да и не страх это вовсе, так легкая дрожь и неприятный холодок вдоль спины. Зато, какие мгновения ждут меня впереди. Марина или Лена, какая разница, они обе высший сорт. Я предвкушающе улыбнулся, чем вызвал ухмылку сидящего напротив меня Кирилла.

— Думаешь о том же, о чем и я?

— Очень может быть, если ты думаешь о том, что получился, если скрестить выхухоль и паровоз, — сказал я, ухмылялись краешком рта.

— Ты перекрой фонтан своих тупых шуточек, а то спугнешь дичь.

Дальнейшее развитие темы прервали впорхнувшие в комнату близняшки. В быстром темпе хоровода женских тел стол украсила цветастая скатерть, четыре хрустальных бокала, фрукты и бутылочка рубинового цвета вина. Девушки нахозяйничавшись, присели на стулья и выжидательно замерли, предлагая нам начать разговор.

— Все так замечательно, — произнес Кирилл вполне искренне.

— Спасибо, — в унисон ответили близняшки.

Я, молча, штопором начал открывать вино, а затем наполнил бокалы.