Слепое оружие

Круподёров Сергей

Слепое оружие

Пролог

С одного из немногих оставшихся на дереве листьев мерно капала вода. Наблюдение за падающими каплями неплохо отвлекало от мрачных мыслей. Но те и не думали сдаваться, а продолжали, так же мерно, как и капли, стучаться в голову человека.

Еще совсем недавно все было очень просто: отслуживший свое Берк перебрался в эти места со своей семьей, чтобы пожить подальше от войны. Но вскоре после его прибытия баронство Троки посетили одно за другим два несчастья, перевернувшие мирную жизнь с ног на голову. Сначала по владениям барона Лисса пронеслось известие о его смерти, а вслед за ним и известие о гибели всей его семьи, включая единственного законного наследника — те утонули на реке вместе с судном, не сумев выбраться из своих кают. В последней истории было много темных мест, но всем соседям умершего барона было не до выяснения причин произошедшего. У всех них появился реальный шанс посадить на опустевшее место одного из своих младших сыновей (просто присоединить к своим владениям бесхозное баронство не дал бы король), а для этого нужно было чтобы, пока из столицы не прислали нового властителя, местные жители присягнули "правильному", с точки зрения соседей, кандидату.

Быстрее всех подсуетился барон Румок — его владения лежали по соседству, на другом берегу реки. За несколько дней до случившихся с соседом несчастий он провел дополнительный набор солдат, предлагая очень щедрую оплату. Берк не смог упустить такой шанс, служба у Румока-старшего обещала быть не пыльной. А через неделю оказался в отряде сына барона, переправляющемся на другую сторону реки.

Всем солдатам было объявлено о том, что они будут всего лишь охраной для Илиара Румока, второго сына барона. Ни один из более чем полусотни хорошо вооруженных наемников не поверил ни единому слову из этой речи. Хотя, как оказалось впоследствии, Берк ошибся в своих предсказаниях насчет предстоящей работы: в первом же поселении нашлись несколько человек, имеющих причины ненавидеть барона Румока вместе с его отпрысками и подговоривших остальных жителей готовиться к вооруженному сопротивлению, если понадобится. Ничего не подозревающий сын барона отправился в деревню с небольшим сопровождением. Через полчаса его с сопровождением грубо выкинули оттуда, посылая вслед проклятия. Берк тогда впервые увидел на лице молодого Илиара маску ненависти и злобы. "Воины", обратился он к своим солдатам, когда пришел в себя, "вы все понимаете, что если я оставлю эту выходку безнаказанной, то в будущем это мое мягкосердечие обернется реками крови. Поэтому... убейте их всех. Если они не хотят меня уважать по-хорошему, то пускай боятся". Возможно, был и другой выход, но Берк его не видел, да и не знал никого из местных жителей, чтобы волноваться о них, поэтому он просто выполнил приказ, стараясь не думать о том, что делает. До сих пор старался...

— Господин капрал? — обратились к нему сзади. Обернувшись, Берк увидел одного из солдат своего десятка. Капрал тут же стряхнул с себя задумчивость и вспомнил о своих обязанностях:

— Разведка закончена?

— Да, капрал. Мы подходим к деревне Ясный Ручей. В ней никаких приготовлений замечено не было, но тан Илиар все равно распорядился войти в деревню всем отрядом. Наш десяток идет с таном, а остальные заходят с других сторон. Тан Илиар вызывает вас к себе, через десять минут выдвигаемся.

— Как думаешь, дождь сегодня еще будет? — спросил Берк у солдата, бросив взгляд на небо, которое все еще было затянуто тучами.

— Наш маг говорит, что нет. Но сами знаете, он в погоде не силен, может и ошибиться.

— Может, лучше, чтобы он ошибся, и пошел ливень, — пробормотал себе под нос капрал, и еще раз взглянул на деревню. По воле случая, именно в ней сейчас была его жена с сыном. Перевезти их к новому месту службы Берк не успел, и теперь не мог решить, что ему делать. — Пошли, — бросил он солдату. Подозрительного взгляда в спину занятый своими мыслями капрал не заметил.

— Берк, где вы шлялись? — недовольно задал вопрос тан Илиар, как только в поле его зрения появился капрал.

— Рассматривал деревню издалека, тан, — отрапортовал тот, вытянувшись в струнку и преданно смотря в глаза командиру. Как говорил ему опыт, подобное поведение всегда стирало недовольное выражение с лица командира. В зависимости от везения солдата, оно превращалось либо в безразличное, либо в обреченное, либо в гневное. На этот раз Берка пронесло. Слушать нотации о должном поведении капрала в боевых условиях от сопляка, каковым еще, по сути, являлся тан Илиар, у него не было никакого желания.

— Много увидел? — сбросив с лица суровое выражение, спросил Румок-младший.

— Ничего особенного, обычная деревенская жизнь. Похоже, тут воду никто из местных не баламутил. Должно все гладко пройти. — Словоизлияния капрала, исполненные надежды на лучшее будущее, вынужденно прервались, когда подтянулись все солдаты его десятка. Пришлось заняться построением их в охранный порядок. Те, как и он, все как один были опытными воинами, в присмотре не нуждались. Берку, правда, не нравилась их чрезмерная инициативность и явные бандитские замашки, но жаловаться ему было не по чину, что дали — с тем и работает.

— Посмотрим, — задумчиво протянул тан Илиар уже на ходу. — Все зависит от их поведения.

— Милостивый тан, а с бабами... ну, повеселиться? — тут же вставил самый бойкий из солдат. Капрал напрягся после этого вопроса, на спине проступил холодный пот. Илиар же думал не долго:

— Можно, но только после того, как все местные мне принесут присягу.

— Может, не стоит так сразу? Поощрить, так сказать, за отсутствие сопротивления? — неуверенно возразил Берк. Ему хотелось оградить от подобного жителей деревни, в которой поселился сам. В ответ от тана он получил грозный взгляд из-под насупленных бровей.

— Наоборот, Берк, следует сразу показать кто тут хозяин.

— Да, тан, — ответил Берк и добавил шепотом на ухо: — Я чего так сказал. Может, не стоит баловать солдат? Так они в следующий раз и разрешения ни на что спрашивать не будут. — Сказал и чертыхнулся про себя. Молодой тан Илиар воспринял его слова как поучение от более старого и опытного командира. Его щеки вспыхнули, отражая понимание правоты слов капрала. Только через пару секунд Илиар глубоко вздохнул, в его глазах появилась ярость, а губы сжались в ниточку. Ответ он буквально прошипел:

— Это ваша проблема, капрал, как хотите, так и решайте. Спрошу лично с вас!

Дальше все шли в напряженном молчании. Настроение испортилось даже у солдат, которые не обошли вниманием перепалку командира с таном. По мере приближения к деревне Берк заметил, что другие части их отряда уже в деревне и сгоняют всех жителей на главную площадь, роль которой играла вытоптанная поляна перед единственным постоялым двором в поселении. В глазах людей читался страх и непонимание, они явно не ожидали такого поворота событий в их мирной жизни. Действительно, не обрадуешься, когда вместе с восходом солнца в деревню входят вооруженные люди и начинают выталкивать из дома только что проснувшихся жителей вместе с детьми, а потом еще и гонят куда-то.

К моменту, когда подошел тан Илиар, все жители деревни были на месте и окружены кольцом его людей. Берк быстро выделил в толпе свою жену с сыном. Те смотрели на него с непониманием. Он знаком приказал им не волноваться, хотя сам уверенности в благополучном завершении дела не испытывал. Правда, узнали его не только родные, хотя таких было и немного. Все же, в деревне он прожил недолго, примелькаться не успел. Смотреть узнавшим в глаза было неудобно, постоянно проскальзывало желание отвести со стыдом глаза. Но капрал преодолевал себя — не время сейчас проявлять слабость.

— Жители Ясного Ручья, — произнес Румок-младший. От его голоса все непроизвольно вздрогнули. Тот был усилен магически и слегка изменен, а от тона, которым были произнесены слова, веяло угрозой. За своими мыслями Берк не заметил, когда маг успел это сделать. Шел-то он не с ними. Вон, с противоположной стороны толпы людей стоит. — С тех пор как умер местный барон, земля осталась без владетеля. Я пришел, чтобы стать им. Сейчас вы все принесете присягу мне — Илиару Румоку.

"Сказал, как отрезал. Нет уже и тени вежливости, как в прошлый раз. Специально на грубость нарывается, чтоль?", неслись мысли в голове у капрала. Местные жители даже после присяги оставались довольно свободными, не то, что в соседней Империи Гендо, так что на такое грубое обращение могли ответить тем же. Предыдущая деревня тому пример. Солдаты, правда, никакого беспокойства не проявляли — безоружные селяне им сейчас были не противники. Все стрелометы были готовыми к бою, а под рукой — меч со щитом на случай рукопашной. Защитные амулеты они активировали еще на подходе. Маг тоже был готов к неожиданностям, что внушало отряду еще большую уверенность.

Все это видели и жители деревни, что значительно прибавляло им робости. Никто не решался произнести ни слова. Все беспомощно озирались.

— Чего застыли? — крикнул все еще усиленным голосом новоявленный барон. В его глазах отражалась ярость пополам с весельем. — На колени! — Такая власть начинала нравиться молодому тану. При отце особо не распробовал, но сейчас стал понимать желание отца подмять под себя еще одно баронство руками сына. На появившийся после последних его слов возмущенный ропот он не обратил внимания. Что сейчас могут сделать эти смерды? Да ничего!

Подобная реакция обеспокоила одного Берка. Если ропот перейдет в более активные действия, то тан может отдать приказ на уничтожение людей. А тогда... капрал не хотел думать, что тогда... Там была его семья. И никто из его отряда не был предупрежден об этом, просто потому, что по пути в деревню Илиар отмахивался от всех советчиков, не давая сказать ни одного слова.

— Готовсь! — услышал Берк со стороны свой собственный голос. Показать готовность солдат уничтожить жителей деревни в случае отказа, было единственным способом для капрала дать загнанным в угол людям понять всю серьезность ситуации и предостеречь их от резких действий.

От волнения у капрала быстрее застучало сердце, обострились слух и зрение, а время словно замедлилось. Он успел заметить, как солдаты разом подняли свои стрелометы и направили их в сторону толпы, заметить одобрительный взгляд тана Илиара, брошенный в его сторону, и возросшее возмущение толпы. Берк понял, что добился не той реакции людей, которую он хотел. Загнанные в угол люди решили, что им нечего терять, и кинулись на солдат с голыми руками.

— Не стрелять! — опять, как со стороны, услышал свой голос капрал. Как хорошие солдаты, все воины отряда без раздумий выполнили приказ капрала и тем самым лишились возможности задавить бунт в первые секунды. Селяне добрались до солдат, и стрелять стало уже поздно, первый-второй выстрелы еще забирали жизни нападающих, а дальше на руке вис кто-нибудь, лишая возможности пользоваться оружием. Предполагаемая легкая расправа превратилась в бойню, причем преимущество было отнюдь не на стороне вооруженных солдат.

Маг боялся использовать атакующие заклинания, так как сражающиеся смешались, и лишь повесил вокруг себя щит, не дающий добраться до него. Еще одним свободным от нападающих оказался тан Илиар (его защита предусматривала возможность нападения толпы). Правильно оценив обстановку, он отдал единственно верный в тот момент приказ:

— Отступаем!

После этого с легкостью прорубил себе мечом путь на свободу. О том, как приказ будут выполнять подчиненные, он задумываться не собирался. Его сейчас больше волновала реакция отца на две неудачи подряд. Так можно в результате вернуться домой ни с чем.

Солдат выручил маг, активировав единственное заклинание собственного изобретения — воздушную волну, отталкивающую все от человека. Селян раскидало, и солдаты устремились вслед за командиром, не стесняясь расчищать путь оружием. Ушли в результате не все — некоторых убили сразу, некоторых застрелили из подобранных стрелометов, невзирая на активированные перед входом в деревню защитные чары, убивающие любого чужака, взявшего оружие.

Берк на ходу подсчитал уходящих живыми из деревни солдат. Осталось примерно тридцать человек. Получалось, отряд потерял половину своих бойцов, и все эти жизни были на совести капрала. Душу грело только то, что его семья была спасена — он сам видел, как жена с сыном бросились на землю, стремясь избежать стрел. С ними не могло случиться ничего плохого. Теперь жители, если не дураки, спрячутся в ближайшем лесу, а его жена с сыном будут вместе с ними. Подобными мыслями Берк старался унять свою тревогу.

Неожиданно все остановились. Капрал обернулся. Деревня была сейчас скрыта небольшим леском, а то, что он увидел, заставило заледенеть его душу: двое солдат вели за руки его жену и сына. На новеньких обратили внимание и остальные.

— Кто это? — ровным голосом задал вопрос тан Илиар, стараясь сохранить лицо при плохой игре.

— Да селяне вытолкнули вслед за нами, — ответил один, а второй добавил:

— Крикнули : "Забирайте, гады". Ну, мы и прихватили их с собой. Они не сопротивлялись.

— Пап? — обратился сын к Берку.

После этого все замерли в ошеломлении, а затем тридцать с лишним пар глаз перекрестились на капрале. Солдаты его десятка вспомнили его поведение до входа в деревню (большинство из них остались в живых), и уже все — о двух приказах, отданных на площади. Чтобы сложить мозаику воедино, солдатам потребовалось всего несколько секунд. И пока Берк раздумывал о жестокости Судьбы, его повалили на землю и оглушили, как только маг дезактивировал его защиту.

Очнулся капрал уже связанным. С него сняли броню и отобрали оружие. Было бы странным, если бы оставили. Из раздумий Берка вырвал голос одного из солдат:

— Очнулся!

— Хорошо, — одобрительно кивнул Румок-младший и приставил стреломет к голове сына капрала. — Он должен это видеть. Ну что [цензура]1, — обратился он к стоящей перед собой женщине, — раздевайся. Будешь искупать грехи своего муженька...

Тан Илиар обернулся в сторону капрала. Его вид отражал торжество, смешанное со злорадством. Его слова поддержал хохот солдат.

Глухой ночью тишину пустой конюшни разорвал крик человека. Он поднялся с сена весь в холодном поту. Человеку приснился кошмар — его персональный кошмар. Старые знакомые капрала Берка могли узнать в этом человеке своего друга и соратника только после нескольких минут пристального разглядывания. Тот изменился, сильно изменился, с памятного для него дня.

Тогда, после всего увиденного, он впал в прострацию, стараясь отгородиться от реальности. И ему это вполне удалось. Видя его состояние, мучители позволили себе развязать бывшего соратника и долго потом избивали. Убивать сразу не захотели, предпочли дождаться, когда он хоть немного придет в себя. Но связывать обратно не стали, посчитали, что он не сможет даже встать сам. Лишь оставили двоих его сторожить, а сами устроили лагерь чуть в стороне.