|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Глава 4. Маленький мальчик нашёл ананас...
Арсенал...
Я, услышав об арсенале от эльфийки, представлял себе оружейную комнату. Пусть большую, но — комнату. Это же галеон.
Но. Во-первых, я предполагал увидеть надводный галеон. Во-вторых, я ошибся.
Три яруса, соединённые лестницами, обхватывали по периметру огромное помещение, разделяя его на уровни высотой около трёх с половиной метров каждый. Верхний ярус почти сплошняком перекрывал подпотолочье, оставляя место лишь для толстых тросов лебёдок. Два уровня под ним — расширяющимся книзу конусом освобождали центральное пространство. Там, на двух постаментах, окружённые стальными колоннами с захватами, стояли механизмы.
Первый — вытянутый клювастой мордой вперёд то ли батискаф, то ли микроклон подлодки неизвестного мне типа. Вдоль массивной "головы" корпуса идут длинные скобы, пересекаясь под странными углами, под брюхом, поджатые к светлому дну, покоятся лапы манипуляторов. На втором постаменте тесным кружочком стояли четырёхрукие металлические гиганты в количестве восьми штук. В сферических головах с круглыми толстыми линзами стёкол с трудом угадывалось отдалённейшее сходство с первыми костюмами для глубоководных работ. Видимо, большие руки — для манипуляций с тяжёлыми и габаритными предметами, мелкие — для более тонких, требующих точности.
Сеяшантери, оставив меня глазеть на великолепие ярко освещённого арсенала, пошла к лестнице на второй уровень. Она так и не сменила мою рубашку на что-то более привычное, и теперь вид полуодетой хрупкой эльфийки резко контрастировал с холодным блеском металла арсенального отсека. Полы рубашки едва доставали до середины бёдер, показывая всё великолепие стройных ножек, обутых в сандалии, подкатанные рукава чуть-чуть приоткрывали пальцы, и, в качестве вишенки на торте этого великолепия, длинная, до середины икр, толстенная коса светло-золотистых, почти белых волос, игриво украшенная крохотным бантиком из узкой голубой ленты.
Чувствуя, что или я сейчас резко мутирую в хамелеоноглаза, или нахрен порву те фиговины в глазницах, что рулят направлением и координацией взгляда, вздохнул и поспешил следом за дивной. Механика, конечно, дело интересное и дюже любопытное, но — подождёт, в отличие от заказа Арагорна. Если за время экспедиции команды Храма не смогу найти нужную хреновину, придётся потом изыскивать способ самостоятельно сюда добираться. А это, помимо самой цели, ещё и расходы на топливо, дорогу, пищу, оружие...
К моменту, когда я поднялся на второй этаж, Шанти успела переодеться во что-то тканевое, обтягивающее, напоминающее гидрокостюм. Кивнув на неприметную дверку, эльфийка принялась перебирать свёртки, выложенные на глубоких полках с защитой в виде высоких перил:
— Там уборная. Лучше сходить сейчас, пока есть возможность и время.
— А ты?
Эльфийка неопределённо качнула головой, не прерывая поиска:
— Я следом, — и, обернувшись, извиняющимся тоном добавила: — К поддоспешнику привыкнуть надо, жутко неудобен он после платья.
Угу. Значит, тряпочный гидрокостюм и есть тот самый поддоспешник. Пожав плечами, отправился в уборную. Фиг его знает, как выглядит тот защитный костюм, о котором говорила Шанти, может, чтобы облагородить свежим удобрением особо отличившийся раскидистостью и укромностью куст, придётся напарника звать или полчаса танцевать с застёжками и креплениями? Так что да, лучше свои дела обстряпать в уютном месте, чем посреди поля цветов с крайне удушливым запахом.
Уборная не впечатлила. Раковина в углублении стены, напротив — дырка для сушки рук, с надраенным до зеркального блеска вентилем подачи воздуха, напротив двери — тумба с заглушкой на шести винтах, почти как на кулерах под интелловские сокеты. Видимо, тот самый легендарный гальюн. На стене, в зоне досягаемости руки, набор труб и вентилей. Каждый снабжён круглой бляхой с гравировкой, обозначающей действия. Пронумеровано с единицы, видимо, специально для идиотов.
Особо порадовало, что у эльфов оказалась в наличии нормальная туалетная бумага форм-фактора "салфетка мягкая, пупырчатая, тубусного хранения" и отдельный краник с механическим возвратом в исходное положение. Последний сначала полностью менял весь объём воздуха, а потом ещё и впрыскивал в помещение что-то нейтральное, ненавязчивое, но здорово перебивающее все остальные запахи.
В приподнятом настроении выбравшись наружу, нос к носу столкнулся с Сеяшантери. Эльфийка, кивнув, шустрой рыбкой обогнула меня, успев проскочить в узкий зазор самостоятельно закрывающейся двери. На решётчатой лавке, до того прятавшейся в глубине пола, а теперь поднятой и укреплённой на защёлкнутых кронштейнах, лежали два неравных набора. В той, что поменьше, рассмотрел кирасу, наручи, поножи. Вторую сверху накрывал поддоспешник, но выглядела она гораздо массивнее.
Ладно, пока Шанти пудрит носик, или как это здесь принято называть, надо бы начать переодеваться. Время уже в районе полудня, и хорошо, если до вечера успеем перебраться на берег.
Сбросив с себя всю одежду, совершенно случайно заметил крохотный чёрный свёрток в одной из ниш. Знакомая непроницаемая чернота нижнего белья девушки, покоящаяся на аккуратно сложенной рубашке.
Так. Стоп.
В поддоспешник совсем голым лезть надо?
Фиг с ним, я не настолько гордый. Стянув изрядно траченные от стирки в песке и золе труселя (всё для экономии мыла!), замотал их в остальную одежду и поместил в ячейку соседней полки. Вернувшись к комплекту, подхватил поддоспешник и... и завис.
— Это чо за барби-сайз?!
Тряпочный гидрокостюм с первого взгляда, стоило только взять его в руки, сразу намекнул, что шили его исключительно на субтильного, оголодавшего хоббита. Или гнома, уродившегося карликом. Взяв поддоспешник, примерил его к себе. Твою ж! Да мне это счастье даже до пояса не достаёт!
Впрочем, стоило только с досады чуть развести руки, не выпуская из хвата приятную шершавость ткани, как материал ощутимо легко потянулся.
Хм...
Осмотрев вещь детальнее, нашёл на груди двойной ряд липучек — от горла до пояса. Что ж, попробуем втиснуться.
Как ни удивительно, втиснулся. Поддоспешник изнутри оказался мягким, эластичным и полностью покрытым мелкими светло-коричневыми и белыми усиками. Сидит плотно, нигде не давит, ничего не жмёт, стянуться обратно попыток не осуществляет.
Проверяя, как будет вести себя сия чудная поделка остроухих, несколько раз подпрыгнул, присел, выполнил пару связок, простую и относительно сложную, обе, хоть и не требовали экстра-мастерства, заставляли тело раскорячиваться в весьма серьёзных и напряжённых позах — именно из-за них, как правило, и рвётся большинство плотно прилегающих к телу предметов туалета.
Лёгкий смешок за спиной даже не заставил вздрогнуть — привык за дни, проведённые на острове, что Сеяшантери двигается исключительно бесшумно практически по любой поверхности, будь то трава, песок, галька, заросли сухостоя или рассохшиеся глиняные проплешины.
— Надо было проверить, не порвётся ли в интересных местах эта одёжка, — пояснил я, возвращаясь к лавке.
— Я уже поняла, — девушка завинтила крепёж двери и, остановившись рядом со мной, принялась облачаться в верхний слой брони.
И только я собрался последовать примеру Шанти, как почувствовал нездоровую щекотку по всему телу. Всему.
— Шозанах?!.. — скороговоркой выпалил я, судорожно пытаясь раздраить поддоспешник. С энной попытки пальцам всё же удалось подцепить липучки и я попытался оттянуть от груди кусок ткани. Материал моих намерений не понял и постарался прилипнуть к коже, в узкий зазор, открывшийся на пару мгновений, я успел заметить, как по телу разбегается сеть коричнево-белых усиков.
Издав невыносимо притягательный стон, эльфийка сложилась пополам, потом и вовсе упала на колени, продолжая беззвучно смеяться.
Блин. Раз смеётся, значит, знала, что так и будет, значит, это нормально.
— Шанти, что это за?.. — договорить не успел, почувствовав в паху усиленное шевеление. Усики оплетали мою репродуктивную систему и, судя по нездоровой активности, пытались ещё и внутрь пробраться!
— М-м-мать!.. — взревел я, стараясь хоть немного оттянуть гульфик ожившего поддоспешника от, вполне возможно, ещё могущего пригодиться в будущем, дорогого для каждого мужчины девайса.
Увидев мои пляски, эльфийка разом изменилась в лице и, стремительной молнией оказавшись рядом, больно ударила по рукам:
— Ник! Опасно!
— Оно внутрь лезет!
Естественно, девушку я не послушал. Похоже, даже и не смысл сказанного не понял. Сложно это — пытаться переварить информацию извне, когда у тебя такое нездоровое оживление в штанах.
Зря не послушал.
Шанти на чудовищно высокой скорости болезненно ткнула меня сложенными щепотью пальцами в грудь, пресс и шею, и тело перестало меня слушаться, полностью утратив не только контроль, но и чувствительность. После этого эльфийка разогнула мои пальцы и высвободила своевольную ткань. Щекотка, как и дар речи, пропали.
— Нельзя отдирать т'каячча, пока они привыкают к телу. Ты понимаешь, что мог оторвать себе... — Сеяшантери посмотрела абсолютно серьёзным, беспокоящимся взглядом, — вообще всё оторвать?
А вот теперь смысл её слов до меня дошёл. Стало как-то... неуютно, что ли? И стыдно. Захотелось извиниться, но тут понял, что и связки парализованы, только и могу глазами вращать.
— Вот теперь так и будешь стоять, пока т'каячча не адаптируется. Думаю, ты и сам выступил бы против самооскопления, тем более столь варварским способом, — Шанти с силой потёрла виски и, придя к каким-то своим выводам, принялась объяснять. — Поддоспешник выращен лиэльнарами, это сильно облегчённая версия стандартного боевого доспеха Стражи. В отличие от последнего, питается за счёт отмирающей кожи, пота и мочи, твёрдые отходы переработать не в состоянии, имеет ограниченное время автономного функционирования. Пока не спит, обеспечивает своему носителю поддержание мышц в тонусе, так же регулирует теплообмен внутри поддоспешника, в случае необходимости может оказать незначительное медикаментозное вмешательство: впрыснуть в кровь слабенький энергетик, обработать, дезинфицировать и закрыть небольшие раны. Время автономной работы — двое суток, половину третьих отсыпается, перерабатывая накопленные отходы тела, потом снова бодрствует.
Эльфийка взглянула на хронометр, запрятанный под толстое стекло под самым потолком, и кивнула своим мыслям.
— Зуд должен уже закончиться. Сейчас уберу неподвижность, будь готов сесть или смягчить падение — кровь и мышцы застоялись в достаточной мере, чтобы выпасть из-под контроля мозга. Готов?
И что я скажу, если только глаза шевелятся?
Столь же стремительным движением пальцы Шанти ткнули уже в совсем другие точки, и я просто свалился на задницу. По всему телу неприятно пробежали острые иголки, словно умудрился отлежать вообще всё, что только можно отлежать.
— Прости, — с трудом двигая языком, выдавил я. — Неожиданно просто.
Сеяшантери посмотрела на меня. Лицо виноватое, в глазах — что-то непонятное. Девушка очень низко поклонилась и так и застыла.
— Это моя вина. Должна была предупредить заранее. Плохая шутка. Думала, будет забавно, — эльфийка на несколько секунд замолкла. — Я приму любое наказание.
Чувствительность тела вернулась, шевеления усиков больше не ощущалось, да и не чувствовался поддоспешник — столь плотно и удобно сидел на теле.
— Отставить наказание, — буркнул я, плавным подталкиванием снизу в плечо заставляя девушку разогнуться. — Сам дурак, твоей вины тут нет.
— Есть! — Лицо пылает, в глазах буквально плещется море подступающих слёз. — И ты имеешь полное право наказать меня.
— Вот ещё! — фыркнул я. — Может, и имею право, но наказывать не собираюсь.
— Почему?
На лице Шанти читалось искреннее удивление и непонимание. Нет. Ни за что не поверю, что такое нежное и совершенное существо может быть латентной мазохисткой. Значит, так воспитали, такие установки вбили в сознание. И нижней чуйкой чую — не отстанет ведь, пока наказание не получит.
Тяжело вздохнув, кивнул:
— Не вижу смысла. Но, если ты так настаиваешь, в качестве возмещения приму массаж. Умеешь делать?
— Гораздо хуже, конечно, чем Зира, но — справлюсь.
— Приемлемо такое наказание?
— Очень мягкое для такого неумного проступка, Ник, очень. Сама не подумала и не рассчитала возможные последствия, и, если бы не успела, тебе пришлось бы долго лежать в лазарете. Я знаю, как мужчины дорожат этим органом.
Определённый резон в её словах был, конечно, но я что, изверг какой сраный, чтобы выписывать наказания ушастой прелести? Может, для всяких чмошных альфа-самцов и прочих жертв аборта это норма, но для меня — перебор. Ну, не предупредила, так сам же думалку не включил, её примером не воспользовался. Мог бы и додуматься, что, раз эльфийка не истерит и не пытается сорвать с себя симбионта, то и мне надо бы успокоиться и не дёргаться.
А теперь получается, что из-за собственной лёгкой степени дебилизма загоняю Шанти в тесные рамки комплекса вины. И кто я после этого?..
Плечи храмовницы поникли, на лице вновь проступило виноватое выражение.
— Да успокойся уже, красавица, — я ободряюще похлопал Шанти по плечу. — Было бы из-за чего такую драму закатывать. Висюлька на месте? На месте. Функционал не утеряла? Вроде бы нет. Так какие проблемы? Не заставляй меня чувствовать себя распоследним штопаным гандоном.
В бездне эльфийских глаз море готовых вырваться наружу слёз медленно отступало.
— Ты серьёзно не сердишься?
— Пф-ф-ф, вот ещё! Сам бы многое отдал, чтобы увидеть свою физиономию в момент, когда поддоспешник начал адаптацию.
— Да, лицо очень забавное было, — несмело улыбнулась девушка.
— Вот и хорошо, — подмигнул я Шанти и, подхватив нагрудник с торчащими из-под него гибкими тонкими трубками, спросил: — Как эту броню прикрутить?
Храмовница первым делом застегнула на мне широкий толстый пояс, потом что-то сделала с нагрудником, в результате чего он расщёлкнулся, как фисташка. Натянув броню через голову, на манер пончо, Шанти пристегнула наспинные трубки к клапанам пояса, после чего то же самое сделала и с передними.
— А чего такой лёгкий металл? — Я постучал пальцем по рифлёной монолитной поверхности нагрудника.
— Хитин, — поправила меня Сеяшантери. — Сверху — металлизированный минерал, для упрочнения и придания дополнительной гибкости.
— А трубки?
— Многосегментная разнесённая сеть воздухозабора и фильтров, — тонкий пальчик ткнул в несколько тёмных углублений, прячущихся на узких полосках рифлений. — Заляпает с одной стороны, останутся с другой. Из-за того, что прикрыты от прямого попадания грязи, слизи и прочих неприятных вещей уступами и рельефом хитина, имеют впечатляющий запас прочности.
Шанти, сведя половинки брони, защёлкнула их:
— Дальше и сам справишься.
Справлюсь, куда ж денусь.
Высокие ботинки, поверх — сегментированные наголенники, затем наручи. Закрепив броню, повторил тот же миникомплекс боевых связок — не мешает движениям, сидит, как родное.
|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
