Хьюза

Крохотный светляк на носу лодки, сама лодка и темная, черная вода — вот и все, что есть вокруг. И Боль. Она всегда со мной. Или я с ней? Не знаю. Но сколько я себя помню — невидимая часть меня, которая вокруг, всегда болела...

Я плыву. Плыву куда-то. Рядом лежит моя единственная игрушка — почерневшая, без головы и одной ноги деревянная лошадка. Ну и пусть, все равно это самая лучшая лошадка на свете — ее мне подарила мама...

Мне неважно, куда я плыву, лишь бы подальше от нелюдей, окружавших меня. Может, я смогу уплыть и от Боли?...

Ноют ноги. Они теперь почти все время ноют, как и руки, и ребра. Я сижу — стоять я не могу. И продолжаю подгонять лодку моей Невидимой Рукой. От этого Боль еще сильнее, но иначе я не смогу уплыть далеко, и меня найдут.

Куда я плыву? Я не знаю. Куда-нибудь. Куда-нибудь подальше. В то место, где меня не будут мучить. Туда, где есть свет, люди...

Почему-то уже давно не хочется есть. Я засыпал и просыпался уже несколько раз, но голода не чувствую. Вообще. Всегда бы так было!

Во сне я видел маму. Живой и невредимой. Она протягивала ко мне руки, и что-то говорила. Жалко, я никогда не слышу ее голоса во сне...

Я снова очнулся. Бескрайняя вода сужается — видны каменные берега. Но еще есть куда плыть вперед. И Невидимая Рука толкает мою лодку дальше...

Какие-то пещеры. Проходы между ними есть, но они очень узкие. Не знаю куда плыть, в какой из туннелей сворачивать. Но в это время боль опять побеждает...

Очнулся. Лодку уже не нужно подгонять Невидимой Рукой. Она плывет сама. Это хорошо — у меня нет сил сидеть.

... Шум. Впереди появился шум. Вначале неясный, но он все громче. Я думаю, там, впереди что-то есть. Что-то, чего я еще не встречал. Интересно...

...Впереди вода бурлит. Шум такой, что если бы я разговаривал — то сам себя не услышал бы.

Мою лодку начинает крутить и подбрасывать. Даже моя Невидимая Рука не может удержать ее ровно. Я понимаю, что сейчас что-то случится. Наверное, что-то нехорошее, но мне уже все равно. Я очень устал...

Здравствуй, мама! Ты меня заберешь к себе, наконец? Правда?!...

Высокий, статный мужчина с ухоженной бородкой, и немного прищуренным взглядом прогуливался по берегу реки. В окружающих землях многие признали бы в нем знаменитого архимага Таввиоса. Однако тут, на берегу реки он был в одиночестве, так что признавать было некому. Впрочем, по внешнему виду Таввиоса нельзя было сказать, что его заботит отсутствие чего-нибудь. Напротив, он выглядел очень довольным. Некоторые знающие его люди только подтвердили бы это — ведь когда архимаг пребывал в хорошем расположении духа, он непроизвольно прищуривался.

Здесь, в предгорье, изумительный воздух и природа. Не тронутые человеком места. Таких в королевстве немного. На тысячу полетов стрелы, не найти ни человека, ни иного разумного. Это место даровано ему за заслуги перед короной, дедом нынешнего короля, Маскордом Четвертым. И пока архимаг жив — здесь никто не появится, без его дозволения. Но Таввиос не стал ограничиваться только гарантией правящей династии. Как известно, ничто не вечно под светилом. Сменится "владелец" короны — и могут начаться проблемы. Поэтому его владения ограждает зачарованная на эльфийский манер пятнадцатикилометровая полоса Леса Смерти. Сквозь него не проберется никто — быстрые химеры и могучие дендроиды остановят и воинов, и магов. Да сюда даже целая армия не сразу пробьется, настолько могучи стражи архимага!

Обычно маги, достигшие признания на таком уровне, предпочитают вкушать заслуженные почести, окруженные роскошью и негой. И заканчивают свою жизнь, умирая от старости в собственной постели, в окружении роскошных красавиц. Или подыхая под лестницей, корчась от яда в желудке. Всякое бывает.

Единственный архимаг королевства поступил по-другому. Он решил уйти от людей, и жить в одиночестве. Здесь он ничего и никому не должен. Паутина договоров, связей, интриг и корысти, долгов и обязательств мгновенно перестала вообще что-либо значить для Таввиоса. Как только исчезло общение с людьми. Архимаг откровенно наслаждался тишиной, спокойствием, и окружающей природой. Теперь в его жизни была лишь магия и эксперименты. Только то, что ему интересно.

— Так, и чего бы мне перекусить? Может, рыбки? Да, пожалуй — а это дала о себе знать уже приобретенная тут привычка — в отсутствие собеседников разговаривать с самим собой.

Архимаг направился к глубокому омуту, возле скал. Это место можно назвать началом реки, именно тут подземные источники выносят ледяную воду на поверхность. И здесь же водится нежнейшая форель. А уж поймать несколько рыбин себе на еду для Таввиоса, являвшегося сильнейшим в королевстве магом Воды, вообще не составляло труда.

Приблизившись к нужному месту архимаг заметил деревянные обломки, крутившиеся в водоворотах омута. И какой-то комок тряпок. Таввиос недовольно нахмурился, собираясь убрать обломки. И тут невнятный комок тряпок поток воды развернул другой стороной. Мелькнуло маленькое бледное лицо.

Архимаг не раздумывал. Магические нити мгновенно спелись в подобие рыбацкой сети и метнулись к центру омута. Еще миг — и ребенок поднимается в воздух вместе с куском дерева, в которое вцепился мертвой хваткой.

Магическая сеть мягко опустила найденыша на берег. И Таввиос склонился над ним.

— Странно — оторопело произнес он, и добрый десяток сканирующих заклинаний начал свою работу над ребенком. А сам архимаг напрягая далеко не обычное зрение, просматривал ауру найденыша в магическом спектре.

Через несколько минут сканирующие заклинания закончили свою работу, и развеялись, сообщив результаты создателю.

— Так, — Таввиос глубоко вздохнул — и как это понимать?! Ладно, опустим пока вопрос, как он тут оказался. Хотя я думал, что пробраться сюда невозможно... Но его аура! Это же аура архимага! Как такая аура может принадлежать маленькому мальчику — не понимаю. Ну, в принципе, это я смогу выяснить и позже. Сейчас нужно решить главное. Как бы малец не заимел такую ауру, это не пошло ему на пользу. Без моей помощи он умрет уже через пару часов. Множество неправильно сросшихся переломов — такое впечатление, что его пытали несколько лет подряд. Но кто будет пытать ребенка?! Кому это вообще надо и зачем?! Бред. При этом у него аура полноценного архимага — я вижу цвета всех магий. Но еще у нее такой вид, как будто ее долго и упорно пытались разорвать на куски. Сейчас аура "разваливается" сразу на восемнадцать кусков. Несмотря на весь мой опыт, я даже не могу предположить, что нужно делать для достижения такого эффекта. Уничтожить ауру — это легкая задача, для магов Смерти, например. Но не разорвать так, чтобы объект еще оставался жив. Загадка.

Если я вылечу мальчишку, то смогу, наверное, разгадать ее. Но тогда придется возиться с найденышом. Но тогда можно попрощаться со спокойствием. Ребенок рядом — это стихийное бедствие... Но ведь любопытно... Мда. Любопытство — это, пожалуй, самая беспокойная черта моего характера. Оно вечно толкает меня на слабомотивированные поступки...

Пятнадцать лет спустя:

Я стою перед сплошной стеной леса. Третья попытка. Это уже будет третья попытка выбраться к людям. После первой я залечивал многочисленные глубокие порезы, из-за которых чуть не истек кровью. Слишком дорого мне далось "знакомство" с измененной лианой, замаскированной под обычную. Не-маг на моем месте умер бы там же, это я точно могу сказать.

Вторая попытка, неделю спустя стоила мне левой руки, куска выдранной кожи с головы и перекушенного сухожилия на ноге. Так закончилась моя встреча с белкой-химерой. Руку, понятное дело, она мне не откусила, но успела погрызть изрядно. А из-за того, что в ее зубах содержалось довольно неприятное заклинание Темной магии, руку пришлось ампутировать — спасти ее у меня уже не получалось. Слава всем темным и светлым богам, возле дома учителя есть природный источник магии Жизни, подключившись к которому я всего за неделю отрастил новую руку. Своими силами я, пожалуй, справился бы где-то за год.

Так что сейчас я нервничаю. Предстоящий поход смертельно опасен. Он пугает, и одновременно манит. Если я сумею пройти — то попаду, наконец, к людям. А если нет — то возможно, тут и останусь, в виде подкормки хищным обитателям. Так, стоп! Хватит себя накручивать — решил идти — значит нужно идти, прочь сомненья!

С этими мыслями я шагаю вперед, в прохладную и смертельно опасную тень деревьев.

...Так, вот это дерево я, пожалуй, обойду. Кто-то бы сказал — дерево как дерево. Пошел бы напрямик. И попался прямо в костедробительные объятия могучего дендроида. Но я-то вижу его едва заметную ауру магии Жизни. Так что обойти порождение магии моего учителя я способен легко. А теперь... стоп! Ногу не опускать, под ногой сигналка. Вот ведь старый хрыч, замаскировал так, что даже я, со своим идеальным восприятием магии едва не попался. Наступи на нее — и вокруг, на несколько километров разойдется беззвучный сигнал. А потом сотни химер ринутся на нарушителя. Да после такого даже капли крови не останется! Сожрут подчистую. Выжить после нападения такого количества разнообразных химер невозможно, как говорит учитель, даже армейской полутысяче, укомплектованной магами поддержки.

Аккуратно переступаю — надо двигаться дальше. Шаг, взгляд влево. Шаг, взгляд вправо и вверх, шаг, взгляд вниз и влево. Шум. Замереть, прислушаться. Стихло, это хорошо. Невесомое сканирующее заклинание на пару сотен метров. Никого крупного. Капля едкого, холодного пота противно скатилась за шиворот. Не отвлекаться. Шаг, взгляд вправо...

Скорость моего передвижения по этому лесу не впечатляет. Где-то как у спокойно прогуливающегося человека. А может, и медленней. Не знаю, мне не до сравнений. Голова занята совсем другими — не попасться в ловушку, не издавать шума, не нарваться на химеру или дендроида. Замечать все, и при этом быть незаметным обитателям этого кошмарного леса. От постоянного напряжения начинает болеть голова. Ничего, на привале подлечусь.

Обходя очередной опасный куст, прикидывающийся безобидной порослью, я замер. Что-то мелькнуло впереди. Я неподвижен, моя одежда темного цвета неравномерно вымазана соком подходящей травы. В тени леса я практически невидимка, если не шевелюсь. Но все равно страх уже рядом. Не паника, заставляющая бросать все и мчатся напролом, вопя во все горло. А липкие, невесомые пальцы страха, туманящие мысли и обостряющие чувства. В таком состоянии собственное сердцебиение будет громче барабанной дроби, а любые шорохи усиливаются многократно. В общем-то, я уже успел понять, что в моем случае такое состояние хоть и неприятно, но имеет свои преимущества. Учитель мне рассказывал, что после попадания в десятки, сотни таких ситуаций чувства притупляются, и практически перестают влиять на поступки. Но до такого мне еще далеко...

Вот! Снова мелькнуло! Рыжее... неужели снова белка-химера?! Если так — то дело плохо. И дело даже не в ее превосходных боевых качествах, несоразмерных с ее маленьким телом. Дело в другом — они э-э-э-э... как бы это правильно сказать-то? Стадные животные? Коллективные? В общем, как только белка вступает в бой против кого-то, она издает неприятный и далеко слышимый писк. А на него спешат десятки ее сородичей. То есть встретился с одной — будешь иметь дело с половиной леса. При этом даже одна белка-химера — не подарок. Ловкая, быстрая, сильная, способная пробить магический щит своими зачарованными зубами. В прошлый раз такая же просто застала врасплох, неожиданно кинувшись на меня с дерева. Щит на мне был совсем слабенький, химера уничтожила его за один укус. А дальше от смерти меня спас телекинез. Ничего сложнее применить я не успевал. Сплести любое заклинание — это долго, по крайней мере для меня, пока. Да и попасть по верткой твари, видящей магию — тоже нелегкая задача...

Пока такие мысли мелькают в голове, сам я остаюсь неподвижен. Неподвижный объект всем живым тяжелей увидеть — мы, как правило, больше реагируем на движение. Кстати, такая тактика оправдалась — после пары минут, проведенных неподвижно, я наконец смог отчетливо разглядеть насторожившее меня существо. Белка-химера, чтоб ее демоны побрали!

Химера копошилась на земле, выискивая что-то съедобное, совсем как обычное животное. Но я ее безобидным внешним видом не обманывался — стоит ей увидеть меня, и мгновенно последует атака. В прошлый раз я встретился с нею на опушке, счастливо избежав "знакомства" с остальными. А тут, в середине леса, если она успеет подать сигнал... в общем, не хочу даже думать об этом.

Химера нашла орех. Довольно крупный орех, который и вертела в передних лапках. Попыталась надкусить с одной стороны, звонко клацнули, соскользнув, зубы. Ничуть не расстроившись, она принялась его пробовать на прочность с разных сторон. Вот-вот найдется слабое место у упертого плода. И вдруг орех выскользнул из ее лап, причем не вниз, а вверх, метнувшись прямо в раскрытую пасть. Неудавшийся обед крепко застрял в глотке химеры, не давая ей издать ни звука. И вместе с тем, намертво перекрыв доступ воздуха. Животное упало, раздирая себе горло острыми когтями. Потянулись мучительные мгновения, которые химера отчаянно боролась за свою жизнь. Но ничего исправить уже нельзя... В последние мгновения в ее стекленеющих глазах отразился осторожно приближающийся человек.

Выдох. Окаменевшее от напряжения тело расслабляется, а разум ликует — получилось! Я еще так никогда не концентрировался — почти за пятьдесят метров умудрился ухватить предмет, и четко и точно двинуть его. Безоговорочная победа. Но любоваться на труп поверженного врага некогда — нужно идти вперед. И не забывать смотреть по сторонам, и слушать. Ведь опасность всюду...

А пару часов спустя я машинально отмахнулся от прогудевшего над головой насекомого. Гудение вернулось практически моментально, только уже с двух точек. Оглядевшись, я сначала замер на мгновение, а потом рванул вперед, на ходу запитывая магический щит. А за мной несся рой шмелей-химер. Про этих тварей я тоже помнил. Неприятные особи. Эти шмели крупнее своих обыкновенных собратьев, и гораздо агрессивней. Кстати, каждое творения моего учителя обязательно имело свою особенность, отличающую его от обычных, неизмененных животных такого же вида. Иногда даже не одну. Шмели могут дестабилизировать магические плетения при соприкосновении. То есть магический щит против них продержится недолго. А сильный яд, на уровне слабой гадюки заканчивает список "милых особенностей" этих насекомых. Укус одного-двух можно пережить. Теоретически. Укус троих и больше смертелен. Причем их яд разъедает плоть. После атаки роя остается лишь скелет, в луже вонючей слизи.

Я бегу изо всех сил, надеясь, что по пути не влечу в ловушку или еще какую-нибудь смертельную гадость. Разъяренное гудение роя химер-насекомых не дает остановиться ни на мгновение. Неожиданно прямо перед моей ногой приподнимается корень дерева. Лечу кувырком. После нескольких пируэтов чудом умудряюсь остаться на ногах, и коснувшись руками земли, продолжаю безумный забег от смерти. Как-то мимоходом приходит понимание, что я только что снова чудом избежал гибели — ведь я пробежал прямо под кроной дендроида. А выжил я потому, что он просто не успел отреагировать, настолько быстро я пронесся мимо. Но предаваться размышлениям некогда — гудение все ближе, и я понимаю — насекомые химеры вот-вот доберутся до меня. Сердце выскакивает из груди, а за собственным хриплым дыханием не слышно больше ничего. А в мозгу только одна мысль: — Быстрей! Быстрей!