|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Прогулка по лесу.
— Проклятье! — едва слышно шепчу я, сплевывая таки попавший в рот песок. — Опять!
Вновь эта поза. Вновь на земле. Вновь весь в синяках. За что мне это? Почему я вновь пожинаю плоды чужих ошибок? Я понимаю, что она хотела как лучше, но... но вот результат явно оказался обратным. А ведь прошло лишь два дня...
Два дня, что минули с последней памятной встречи Кохару с Генджи в гостиной его дома, показались мне едва ли не адом, даже в сравнении со всеми остальными. Старик, по-видимому сильно уязвленный и задетый девушкой, пусть и взбесился, но продолжал держаться своего слова... Никакого развития чакры, лишь физические тренировки...
Хотя, теперь, по прошествии нескольких дней, называть их так я уже не мог. Все происходящее все больше и больше напоминало форменное издевательство. Ранее даваемые мне практики на растяжку и гибкость резко сменились продолжительными тестами на выносливость, после которых хотелось либо помереть, либо забыться, а теоретическое обучение анатомии тела и основам тайдзюцу внезапно сменились ожесточенным спаррингом. Я страдал. Страдал и терпел.
С каждым пропущенным чувствительным ударом, с каждым пройденным на последнем моем издыхании шаге старейшина все больше и больше падал в моих глазах. Куда делось его здоровое благоразумие и хоть какая-то учительская гордость? Куда пропало его принципиальное желание вбить в меня хоть немного знаний и опыта? Ответ был прост — пропали в тот же миг, как Кохару, кинув на прощание скорее угрозу, чем предупреждение, покинула дом старейшины.
Теперь Генджи ничем не напоминал того беспристрастного учителя, что без эмоций и сожалений едва ли не выворачивал мне суставы, руководствуясь лишь необходимостью. Теперь на его лице застыла маска настоящего садиста, упивающегося моими мучениями... и я понимал, что долго этого попросту не выдержу.
— Поднимайся, — раздался надо мной твердый голос уже ненавистного мне человека. — Поднимайся и впредь будь внимательней.
"Пошел нахер!" — мысленно кинул я этому ублюдку, лежа на земле и пытаясь хоть как-то восстановить сбитое ударом в грудь дыхание. Будь внимательней?! Да я повнимательней его буду!
Даже сейчас, наслаждаясь прохладной землей, снимающей хоть часть боли во всем теле, я держал все окружающее меня пространство под контролем. Не укрылись от меня ни все та же довольная, садистская ухмылка на морщинистой роже старика, ни его медленные шаги в мою сторону, ни приближающаяся к нам незнакомая женщина...
Черт! Резко отклоняю голову вправо, в последний момент пропуская острое колено Генджи, едва не вбившее меня лицом в землю, и даже успеваю порадоваться — хоть сейчас тело успело за глазами.
— Я знаю, что ты меня видишь, — процедил Генджи и, как циркуль провернувшись на колене, ударил другим точно мне в бок, почти наверняка выцеливая мою почку...
Этот удар не был для меня сюрпризом — ведь я его попросту видел. Видел его начало, его цель, траекторию и даже весь путь. Я видел все... а значит и все знал. Вот только "знать" оказалось недостаточно — тело просто не могло поспевать за моим же сознанием. Колено с силой встретилось с напрягшимися брюшными мышцами и, будто их не почувствовав, спокойно продолжило свой путь. Мое сознание, уже в который раз за последние дни, буквально взорвалось от вспыхнувшей яркой звезды боли. Боли, к которой я даже уже успел привыкнуть... Страшно даже представить, что было бы, не успей я повернуть корпус, подставив под удар уже какой-никакой, но сформировавшийся пресс.
— Когда я говорю вставать, надо подниматься, — вновь раздался голос уже стоявшего на ногах старика. — Я знаю, что ты сможе...
Шлеп! Звонкая пощечина под мою вымученную злорадную улыбку прервала речь самодовольного старика. Ох, какое это было блаженство — наблюдать, как приближалась эта почти небесная кара в лице незнакомой женщины. Ну и где твоя внимательность старик? Тебя сделала баба, которая шла, даже не скрываясь!
— Мейко?! — успел только воскликнуть Генджи, прежде чем очередная пощечина не прилетела ему уже по другой щеке.
— Упрямый безумец! — срывающимся голосом кричала женщина. — Что ты наделал?!
Несмотря на навернувшиеся на мои глаза слезы, я четко видел заплаканное лицо этой уже не молодой женщины. Надо было быть круглым идиотом, чтобы не понять, что причиной её состояния было нечто, к чему Генджи имел самое прямое отношение. Стоп. Может ли быть...
— Успокойся, Мейко! — обеспокоенно и даже немного изумленно ответил старик, перехватывая вновь несущуюся к его лицу руку. — Объясни, наконец, что случилось!
Генджи явно не понимал, что происходит. Я же, в свою очередь, мог похвастаться обратным, особенно учитывая наличие еще одного, пока неизвестного старейшине, действующего лица...
Её я приметил сразу после того, как вторая пощечина достигла своей цели — слишком уж выделялась пусть и не яркая, но заметная Бьякугану голубоватая вспышка чакры. Она появилась тихо, незаметно и, стараясь держаться вне пределах прямой видимости старейшины, медленно направлялась к нам.
— Не притворяйся, что не знаешь, — Мейко так и замерла с пойманной над головой рукой. — Ведь это ты все начал!
— Я повторяю! — едва не прорычал Генджи в лицо своей знакомой, — я не понимаю о чем ты гово...
Договорить ему не дали — уже во второй раз за день он был прерван на полуслове влезшей в разговор женщиной. Только вот на этот раз уже другой...
Смотреть за Кохару и её приготовлениями к эффектному выходу, было очень весело и в некоторой степени даже странно — слишком уж было не привычно наблюдать не сам пафосный и неожиданный выход, а подготовку к нему. Я прекрасно видел как она мягко и бесшумно покинула толстую ветку дерева, на которой почти только что появилась, видел как она, с завидной ловкостью избегая невысокие кустарники и местами упавшую листву, незамеченной никем кроме меня подобралась к рядом стоявшему дереву, видел как она прислушалась, выбирая момент для появления...
— Мейко-сан, — плавно и грациозно выплыв из-за ствола дерева, заговорила Кохару, прерывая Генджи на полуслове. — Прошу прощения, но Генджи-доно действительно пока не в курсе происходящего.
И вот тут, смотря, как на краткий миг изменились в лице сцепившаяся парочка, я едва удержал себя от смеха. Видеть все, начиная от так глупо выглядящей подготовки к одному единственному выходу, цель которого немного впечатлить этих людей, и заканчивая реакцией на него, оказалось куда веселее, чем я мог даже ожидать. Весь этот наигранный пафос, который, казалось бы, не должен был существовать в подобном мире, казался таким детским... и не реальным? А впрочем, в следующий миг меня это уже не волновало — стоило смеху только подступить к горлу, как взвыли отбитые старым ублюдком бока и ребра, заставив меня мигом обо всем этом забыть. Вместо ожидаемого смеха наружу вырвался лишь болезненный кашель.
— Что я не знаю? — заметно напрягся Генджи.
— Рокуро! — Мейко резким движением вырвала собственную руку и, боязливо косясь в сторону Кохару, отошла немного в сторону. — Его задержали сегодня утром за подозрение в шпионаже!
Генджи заметно побелел. Кажется, он постепенно начинал понимать, что тут происходит.
— И почему ты пришла ко мне? — спросил старейшина у Мейко, бросив гневный взгляд сторону стоявшей позади меня девушки. Кохару же лишь улыбнулась в ответ.
— Оперативник проводивший арест сказал по всем вопросам обращаться к тебе, — замялась Майко, видимо понимая, что ошиблась с виновным. — Вот я и подумала, что...
— Что я решил посадить собственного внука? — разъярился Генджи, нависая над бедной женщиной. — Такого ты обо мне мнения?!
— Но...
— Мейко-сан, это моя вина, — Кохару вновь влезла в их перепалку. — Я замоталась и не успела посветить Генджи-доно во все детали этого дела. Будь то иначе он бы смог предоставить вам всю необходимую информацию.
Мейко, которая вздрогнула от одного лишь звука своего имени, теперь уже с надеждой уставилась на стоящую перед нед девушку.
— Значит, Ито-доно, Вы можете объясни...
— Мейко! — Генджи, неожиданно для всех, резко и бесцеремонно прервал женщину. — Оставь нас.
— Что ты тако...
— Оставь! — едва не прокричал старейшина, до побелевших костяшек сжимая собственные кулаки. — Я найду тебя позже.
Смотря на стоявшую рядом со стариком женщину, мне на краткий миг стало даже немного жаль её — такой затравленной она выглядела. С мольбой в глазах она переводила взгляд с разгневанного Генджи на несколько безразличную Кохару, заламывала себе руки, открывала рот, в попытке решиться что-то сказать... но не смогла. Мейко, пребывающей в полном неведении о судьбе своего сына, оставалось лишь молча развернуться и покинуть территорию поместья.
— И к чему был весь этот спектакль? — выждав с полминуты, Генджи, наконец, обратился к главному действующему лицу — к Кохару. На что она лишь ехидно улыбнулась.
— Разве не приятно слышать такие новости от собственной дочери? — продолжала улыбаться девушка. — Лучше она, чем посторонний человек, верно?
Старейшина вновь медленно, но менялся в цвете. Бледность, вызванная страшными новостями, уходила, уступая место красноватому оттенку гнева. Его чувства были так очевидны, что Генджи разве что только не трясся от переполняющей его злости.
— Малолетняя сучка... ты что себе позволяешь... — пышущий от ярости Генджи медленно надвигался на хрупкую с виду Кохару, глотая и пропуская слова. — Ты хоть знаешь с кем ты сейчас... кому угрожаешь?
— Угрозы? — Кохару продолжала бесстрашно и даже немного ехидно взирать на разгневанного старейшину. — Увольте. Я пришла лишь для того, чтобы поделиться имеющейся у следствия информацией. Как ни как он ваш внук...
— Так делись! — Генджи остановился, не дойдя до меня какой-то пары метров.
Теперь уже была моя очередь чувствовать себя неуютно. Наверное, именно такие ощущения испытывает полоса металла лежа на наковальне под занесенным молотом. Как-никак, но это я так "удачно" расположился между разгневанным мужчиной, который уже продемонстрировал свое отношение ко мне, взбив и поваляв мое тельце по земле, и девушкой, что нагло и бесстрашно всеми способами выводила его из себя. Боюсь, начни они серьезную перепалку, и я без сомнений пострадал бы первым.
Требовательный тон старейшины вновь был проигнорирован — у Кохару были свои заботы. Она, заманчиво для моего разума, но не тела, виляя бедрами, подошла ко мне и, протянув руку, помогла подняться с земли.
— Знаете Генджи-доно, мы долго сомневались в разнообразных доносах на его имя, — говорила Кохару легонько меня отряхивая, — но... Но буквально три дня назад, почти сразу же после нашего с вами милого разговора, нашлись новые доказательства возможной причастности Рокуро-сана к шпионажу.
Кохару перевела мигом потяжелевший взгляд с меня на покрасневшего от гнева старейшину.
— Вы должны понимать, что это значит, Генджи-доно, — уже без тени улыбки говорила девушка. — Если опасения подтвердятся, то все это происшествие ляжет очередным несмываемым пятном позора на вашу семью и на вас в частности.
— Какие... какие доказательства? — старик медленно, но уверенно брал себя в руки. Во многом от его сдержанности зависел как исход этого разговора, так и жизнь его старшего внука.
— Зашифрованная переписка, — ответила Кохару, вновь повернувшись ко мне, и чуть натянуто улыбнулась. — Как ты малыш?
Я, не зная, что еще можно было сделать, лишь кивнул ей в ответ, за что и заработал все тоже дурманящее поглаживание по голове.
— С сегодняшнего дня старайся учиться хорошо, идет?
Мой очередной кивок и очередная порция иррациональной эйфории от легко взлохмаченных волос... Нет это точно что-то странное...
— Эта переписка в данный момент проверяется, Генджи-доно, — девушка вернулась к разговору со старейшиной, наблюдавшим эту милую сцену со стороны. — И зная вас, мы просили бы не беспокоить наши органы, а вплотную заняться обучением этого малыша. Поверьте, наши эксперты справятся и без вас.
— А результат проверки, — уже гораздо спокойнее, чем вначале разговора ответил Генджи, — зависит...
— Да, принципиальный вы человек, она зависит целиком от вас, — жестко и резко закончила за него Кохару, уже безо всяких улыбочек смотря ему в глаза. — Потому, учите. И учите на совесть.
* * *
"Это не твоя забота," — говорил ей лично Мизукаге при приеме заказа, впрочем, при этом никоем образом её не отговаривая. Сама собой проблема не решится.
"Это должен сделать он..." — добавлял Мизукаге, ожидая от нее ответа, зная, что не дождется. Её предвзятое отношение порой начинало раздражать.
"...но его в деревне нет, а проблема имеется, — обреченно вздыхал Мизукаге, прекрасно понимая, что без его одобрения она отсюда не уйдет. — Он твой".
И опять тишина. Она просто приняла задание и вышла из кабинета Мизукаге. Вышла довольной — наконец-то на её пути встал по-настоящему сильный противник...
... Очередные четыре дня непрекращающейся погони дались ей нелегко и дело даже не в просевшей физической выносливости — Мей попросту уже устала быть все время настороже. Постоянное внимание, постоянные придирки к деталям и постоянный поиск возможных засад и ловушек выматывали куда сильнее обыкновенного бега по толстым веткам деревьев. К этому-то Теруми все еще не привыкла — на своем счету она имела лишь две миссии длиною более суток, да и те обыкновенные, не представляющие опасности сопровождения мелких торговых сошек. Сейчас же, когда из минуты в минуту приходилось работать на максимуме своих возможностей, Мей явно не справлялась. Девушка физически чувствовала, как снижается общий уровень её концентрации, как начинали путаться мысли, как она все чаще начинала задумываться о собственной неготовности к подобного рода заданиям... и когда подобные идеи совсем уж укоренились у неё в голове, она уже была уверена в том, что ей просто необходима любая легкая передышка, любая пауза в этом четырехдневном забеге. Любая пауза... лишь бы отвлечься на минуту, забыться, вернуть уверенность в собственных силах...
Ничего удивительного, что когда её цель в очередной раз смогла уйти от преследования, Мей скорее обрадовалась, нежели почувствовала досаду. Что ни говори, но даже самым крепким из нас иногда, но нужен отдых.
Мей устало спрыгнула с ветки и, пройдя несколько метров, остановилась у столь заманчиво выглядящего озера. Тут началась новая битва — битва с соблазном и собственными желаниями. Скинуть грязную одежду и нырнуть в столь заманчивую воду? Легко, но можно ли? Нет. На задании подобные вольности были недопустимы — слишком велик риск подставить врагу свою незащищенную спину.
Бросив взгляд на зеркальную поверхность озера и увидев в нем свое почти идеальное отражение, Мей тяжело вздохнула — вот во что превратила её эта неостановимая гонка. От привычной укладки рыжих волос не осталось и следа — теперь на её месте гордо восседало нечто, больше напоминающее гнездо кривой на глаз птицы. Достаточно красивое, как она сама считала, лицо запылилось и было едва ли не грязней морды какого-нибудь крестьянского шахтера. А одежда? Эти тряпки, что остались на ней после стольких дней погони попросту не могли ею считаться. А ведь всего этого можно было избежать, не бегай этот выродок так ловко и быстро... Жалкий трус!
|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
