Диск Солнца (80% первой части)

Это эпоха древних цивилизаций — суровая и таинственная. Окончена вековая война двух великих племен — Ацтеков и Инков. И теперь правители вершат судьбы своего народа, решая вновь воссоздать Древнюю Империю... Спустя двадцать лет, когда объединение уже идет полным ходом, к берегам материка причаливает испанский корабль. Конкистадоры, сошедшие на берег, вынашивают великие планы — провозгласить эту землю собственностью Испанской Короны! И немалую роль в их планах сыграют майя — племя, испокон веков таящее зло на два соседних народа. И что же теперь будет, когда на помощь им пришли сыновья великого Бога Кетхуммы?

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ: "НЕИЗВЕСТНЫЙ МИР"

ПРОЛОГ.

Золотой диск священного светила поднимался из-за ровной линии безмятежного океана. Первые солнечные лучи упали на Древний город великой империи. Роскошный дворец Текум-Унсэ распахнул свои огромные двери, в ожидании высокородных гостей. Сотни празднично одетых людей составляли колонну верных слуг и воинов, которые сопровождали украшенный разнообразными цветами и шкурами тернос вождя. Вождя великого, но, к сожалению, многих, побежденного племени. Слуги поднесли тернос к воротам дворца, громоздкая конструкция мягко опустилась на каменную площадь. Прозвучала торжественная музыка, и из глубины замка, под восторженные возгласы зрителей, вышел высокий богато одетый человек с черными длинными волосами и гордой королевской осанкой. Это был хозяин города Текум-Унсэ — потомок древнего рода служителей Солнечного Бога и вождь победившего в этой войне племени. Великий вождь, имя которому было Атуальпа.

-Приветствую тебя, Мантесунэ — всевластный правитель отважного народа Ацтеков. — обратился хозяин дворца к своему гостю.

-Здравствуй, великий вождь, да не померкнет солнечный взгляд над твоей головой. -ответил ему Мантесунэ.

Многочисленная свита окружила гостя, помогая ему спуститься на землю. Вновь заиграла музыка и юные красавицы, взяв золотые подносы с фруктами, направились во дворец. Обычай Инков обязывал вождя самолично встречать гостей. Атуальпа подошел к Мантесунэ и, сложив руки в знаке почтения солнцу, поклонился побежденному вождю. Правитель Ацтеков, повторив жест, проследовал за хозяином в роскошные покои замка.

Цель данного визита была в закрепление территориальных границ. Ацтеки проиграли трехгодовую войну. После того, как Мантесунэ оказался в руках Инков, они вынуждены были сдаться. Проигравшему народу был предложен выбор: покориться и, взамен жизни правителя, отдать все свои земли врагу или же воевать без вождя и быть разгромленными превосходящими силами противника. Ацтеки выбрали первое. И сегодня их вождь, живой и здоровый, встречался с Атуальпой, для того чтобы подписать договор о капитуляции и полной сдаче. После торжественного обеда,

не теряя ни минуты, два вождя заперлись в просторном зале богатого замка.

Разговор начал хозяин дома, поинтересовавшись о нелегкой дороге и самочувствие собеседника, Атуальпа перешел к основному вопросу:

-Мантесунэ, как ты относишься к государственному правлению?

-Крайне положительно. — сухо пробормотал Мантесунэ, с какой-то совершенно горькой улыбкой.

-Ну раз все так удачно складывается — не унимался вождь — я могу тебя обрадовать. Я не буду подписывать этот пергамент, — на лице Мантесунэ появилось ничего непонимающее выражение. — вместо этого, я подпишу другой, в котором будет говориться, что вождь Мантесунэ останется и впредь править всеми землями отважных Ацтеков.

Мантесунэ не мог поверить словам своего бывшего врага. Он то думал, что его свергли и оставят с жалким клочком земли и парой сотен верных слуг. "Неужели он отпускает меня, ничего не прося взамен?" — мысленно удивился Мантесунэ. И, как выяснилось позже, его подозрения были не беспочвенны.

-Но как? — удивился правитель Ацтеков — Как это возможно? Что ты хочешь, Атуальпа? Обратить нас в вашу веру?

-О нет, это мне ни к чему.

-Ну так скажи, чего ты хочешь, Атуальпа! — не выдержал Мантесунэ, очевидно ему показалось, что над ним просто издеваются, ацтекские вожди вообще не отличались спокойным характером.

-Тише. — остановил его Верховный Инка — Я поставлю тебе только одно условие: народ Инков и племена Ацтеков станут одним целым.

-Я этого не допущу! — вскричал разъяренный Мантесунэ.

-Тогда тебя убьют! -резко прервал его Атуальпа. -Я вовсе не имею ввиду, что нам надо объединить народы. Я сказал, что они должны стать едины, а это совсем другое дело. Пора возродить древнюю империю, которая некогда была расколота. Ты ведь знаешь, что именно так появились наши государства. — Сын Солнца посмотрел на Мантесунэ— Ты будешь править, как и раньше. Я не буду заставлять тебя подчиняться. Дело в том, что у меня растет сын, а у тебя, я слышал, дочка. Так вот, мое условие: у меня будет внук, внук от твоей дочери. Твой внук, Мантесунэ.

Договор был подписан. подписан, как и положенно древнему обычаю, кровью правителей на золотом диске Великого Солнца.

ЭПИЗОД ПЕРВЫЙ.

-Великий Золотой Диск, спасибо тебе за то, что ты подарил мне этот день, за то, что помог мне выдержать и победить... — я поднялся с колен. Передо мной находился алтарь всевластного Бога. Вот и прошел этот мучительный месяц неимоверных испытаний. Месяц назад мне исполнилось двадцать лет, и я должен был стать полноценным мужчиной. А этот процесс весьма сложен даже для обычного человека, не говоря уже обо мне. Я был совершенно другим. Ровно двадцать лет назад закочилась великая война, и два вождя встретелись в роскошном дворце Текум-Унсэ, чтобы заключить договор о вечном мире. Тысяча самых прекрасных девушек народа служителей Солнца — великих Инков, и тысяча самых сильных воинов отважных Ацтеков, стали жить в новообразованной деревушке на западной части границы земель двух, некогда враждующих, народов. На другом же восточном конце, была основана такая же деревня, но только девушки там были из Ацтеков, а мужчины принадлежали к Инкам. В центральной части границы находился красивый и богатый город свободной торговли, место пересечения двух культур, под названием Эокэ-Текум.

— Эокэ-Текум. Солнечная Звезда, какое чудесное название. — вздохнул я.

Я переехал в этот город три года назад, когда моих родителей загрыз ягуар, с тех пор я ненавижу этих мерзких животных. Родители погибли, я был на охоте, когда это случилось, они были одни из немногих, живших в восточной деревне пар, которые по— настоящему любили друг друга. Любовь их была велика, велика на столько, что их даже хоронили вместе по одному обычаю. На что шаманы, несмотря на приказы великих жрецов, никак не соглашались. Отца должны были хоронить как благородного Инка — избавить тело от внутренностей и поместить его на вершину пирамиды. Солнце иссушит плоть и подарит духу вечную жизнь. Затем необходимо вырыть округлый, узкий колодец и поместить туда стоящего на ногах и держащего в руках свое оружие покойного воина. Мать же необходимо было хоронить по древнему обычаю отважных Ацтеков — сжечь тело на погребальном костре, а пепел развеять по ветру. Все же шаманы нашли выход. Пеплом моей дорогой матушки осыпали мумию моего отца. Все традиции были соблюдены, а я, немного оправившись от горя, отправился в Эокэ-Текум. Там меня и настигло то самое время, когда юноше пора становиться мужчиной, но в моем случае этот обычай приобрел некие извращенные формы. Дело в том, что индейцы племени Ацтеков в семнадцатилетнем возрасте становятся мужчинами, а уже потом, к двадцатой весне, — воинами. У Инков же все намного проще, юноша в семнадцать лет становится и воином, и мужчиной. Я не был Инком, но в то же время и не являлся Ацтеком, и опять случилось так, что я заставлял задуматься шаманов. В принципе испытания у обоих народов совпадали, за исключением, пожалуй, религиозной части. У Инков юноша должен был проходить испытания в три этапа. Первый этап заключался в том, что юноша должен был показать свое умение владения оружием: лук, копье, нагрудный топор — любой воин должен уметь обращаться с этими вещами. Второй этап — испытание верой — юный воин сутки стоял на вершине пирамиды под палящим солнцем, причем правая его рука была привязана к ступне левой ноги. Немногие с первого раза проходили это испытание. Третий этап, очевидно считался компенсацией за второй — будущий воин должен был доказать в постели, что он настоящий мужчина.

Совсем другое было уготовлено юношам племени Ацтеков. В семнадцать лет они доказывали свою мужественность в постели, а также показывали свое уменье бега, прыжка и борьбы. После чего парень становился мужчиной, и через три года демонстрировал свои способности с копьем, луком и метательными топорами, а также проходил испытание веры, для этого ему нужно было смотреть через специальную закрепленную церемониальную маску на определенный шаманом кусок звездного неба и, по прошествии небольшого промежутка времени, сказать точное количество звезд. Как не странно, но это испытание проходило с первого раза значительно меньше человек по сравнению с испытанием веры у Инков. Я выдержал всё. Шаманы не поскупились на пытки. Согласно закону Ацтеков, первым должно идти испытания мужественности, чтож, пожалуй, эта была самая приятная часть церемонии. В семнадцать лет я был с самой прекрасной из девушек западной деревни. В отличие от мужчин, обычай у девушек обоих племен был один — проведи ночь с будущим воином и докажи, что ты женщина. Затем эти извращенные шаманы дали мне год на подготовку ко второму испытанию — проверка скорости, ловкости и силы. Бег и прыжки дались мне легко, а вот для постижения Ацтекской борьбы понадобилось время. Шаманы же после долгих споров сказали, чтобы я приходил через год и показал искусство обращения с копьем, стрельбы из лука и владения двумя видами боевых топоров. С нагрудным топором я обращаться умею, а с метанием пришлось попотеть. По главному закону Ацтеков испытание верой доступно человеку только по прошествии двадцати зим его жизни, так что растянулись мои мучения на четыре года. Весь день я стоял на вершине, между небом и землей, под палящими лучами великого Светила, а ночью считал звезды, считал как безумный. Старался, но все же ошибся, благо на три звезды, если бы разница была больше, то о желанном статусе пришлось бы забыть, по крайней мере еще на один год. Теперь я мужчина и воин, наконец-то. Я выдержал месяц подготовки и само испытание, и сейчас стоял на вершине, перед священным алтарем, и благодарил за это поднимающееся из-за горизонта Солнце.

* * *

-Тесауэ, Тесауэ! — позвал женский голос.

Я обернулся, посмотрел вниз и увидел красивую девушку с длинными черными волосами. Это была Эхелла, та самая девушка, сделавшая меня мужчиной три года назад. Вот уже больше года у нас с ней продолжаются тайные отношения. Родители ее переехали в Эокэ-Текум из западной деревни. Мать Эхеллы — красивая, добрая женщина поражала своим гостеприимством, что свойственно для всех Инков. Отец же удивлял своей строгостью, он трепетно относился к традициям своего народа, но в то же время безумно любил свою жену, и это заставляло его уважать обычаи другого племени. Но меня он не уважал, считая меня недостойным своего внимания. Вообще Ацтеки считали себя более праведным народом, чем остальные. Давным-давно наука расколола великую империю на два лагеря. Появилось мнение, что звезды — это далекие солнца, а Солнце — это всего лишь близкая звезда. Для Инков сама мысль об этом была кощунством. Религиозные междоусобицы заставили Ацтеков отделиться от империи, Инки же сочли их предателями, и началась велика вражда. К счастью, она уже двадцать лет как закончилась, и два народа, безусловно, в полной мере ощутили прелесть мирной торговли. Еще бы, Ацтеки привозили с севера много различных товаров, фруктов и тканей. Инки же торговали шкурами, кукурузой, и искусно сделанной глиняной посудой.

-Тесауэ! — вновь позвала меня Эхелла.

-Уже спускаюсь. — крикнул я в ответ и начал продвижение к подножью пирамиды. Кисть правой руки все еще болела, а левая нога немного прихрамывала. Наконец я спустился и обнял любимую.

-Ты выдержал. — Мягко прошептала она мне на ухо — я знала. Я верила. — После чего она разрыдалась.

-Ну тише, тише, не плач. — успокаивал я Эхеллу — все позади, позади...

-Мой отец хочет видеть себя. — сказала она мне сквозь слезы.

-Зачем это? — удивился я.

-Не знаю — призналась девушка — но нам лучше поторопиться.

После недолгой прогулки и рассуждений о нашем дальнейшим будущем, мы добрались до хижины её родителей. Солнце уже выглядывало над высокими деревьями, а значит всемудрый Текуммэ уже давно проснулся и наблюдал за своими детьми. Текуммэ поклонялись все индейцы континента, начиная от благородных Инков и заканчивая загадочными Майя. Все признавали силу Текуммэ, правда, такие как отец Эхеллы, верили, что все звезды поочереди присматривают за человеческим родом. И что, когда придет время великий Эоки — Бог всех звезд — заменит Текуммэ на другое светило. Именно поэтому Инки называют Ацтеков, в тайне конечно, сумасшедшими. Уж больно не хочет народ служителей Солнца, а значит и всевидящего Текуммэ, признавать, что их Бог когда-нибудь исчезнет. Не понимают Инки, что Ацтеки ничего не имеют против Солнечного Бога, а даже наоборот помогают ему своими жертвами, которые я никогда не понимал, какой толк выкладывать на солнце мясо и фрукты и петь при этом монотонные песни. А вот у Инков жертвоприношения были гораздо интереснее, на вершине пирамиды разводился громадный костер, на котором сжигали дары богам, и после чего устраивали пир, весело пели и танцевали в нарядных пестрых одеждах.

-Отец, я привела его — проговорила Эхелла, обращаясь к отцу, который стоял посреди комнаты.

-Приветствую тебя, Тесауэ, сын благородного Инка. — обратился ко мне Элкинэ. Этот гордый Ацтек никогда не забывает напомнить, кто мой отец. Ну чтож тем лучше.

-Да не померкнет взгляд всемудрого Текуммэ над твоей головой. — решил я рискнуть, ответив хозяину Инкским приветствием. Но к моему удивлению, это его не задело, а, казалось, наоборот развеселило, однако с каким-то совершенно непонятным гордым оттенком. Он приблизился ко мне и положил руку на моё плечо.

-Тесауэ, ты выдержал испытания. — важным тоном заявил отец моей тайной любимой — ты доказал, что ты настоящий Ацтек — потом он быстро взглянул на свою жену, которая стояла в углу комнаты и добавил — такой же настоящий Ацтек, как и Инк.

-Спасибо. — Прошептал я, немого наклоняя голову. Признаюсь, такого я от него не ожидал.

-Мне известно, что тебе нравится моя дочь. — нагло заявил Элкинэ. — Я так же знаю, что Эхелла тоже любит тебя. — при этих словах девушка покраснела и вопросительно взглянула на мать. А глава семьи тем временем продолжал — И поэтому я спрашиваю тебя, станешь ли ты настоящим мужем для моей дочери.

Вот тут он меня окончательно сразил, и я ответил первое и самое желанное, что пришло мне в голову — Да.

* * *

Через две недели была сыграна свадьба. Нас венчали дважды. Сперва жрец Инков, а уже затем шаман Ацтеков. Выбрал такую последовательность я сам, как не старалась моя мать привить мне любовь к вере Ацтеков, но мое сердце уже принадлежало пышным церемониям Инков, хотя обычаи Ацтеков я уважал и даже соблюдал некоторые из них. С детства я отбирал наиболее удобные для себя обряды двух племен. И со временем внутри меня сформировался какой-то особый духовный мир с настолько густо переплетенными фрагментами двух культур, что я порой сам путаюсь во что я верю, а во что — нет. Но все ровно мой взор гораздо глубже, чем души других обделенных людей, так как мне открыто две стороны нашего безграничного мира, а, следовательно, и я открыт для него.