|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
Это эпоха древних цивилизаций — суровая и таинственная. Окончена вековая война двух великих племен — Ацтеков и Инков. И теперь правители вершат судьбы своего народа, решая вновь воссоздать Древнюю Империю... Спустя двадцать лет, когда объединение уже идет полным ходом, к берегам материка причаливает испанский корабль. Конкистадоры, сошедшие на берег, вынашивают великие планы — провозгласить эту землю собственностью Испанской Короны! И немалую роль в их планах сыграют майя — племя, испокон веков таящее зло на два соседних народа. И что же теперь будет, когда на помощь им пришли сыновья великого Бога Кетхуммы?
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ: "НЕИЗВЕСТНЫЙ МИР"
ПРОЛОГ.
Золотой диск священного светила поднимался из-за ровной линии безмятежного океана. Первые солнечные лучи упали на Древний город великой империи. Роскошный дворец Текум-Унсэ распахнул свои огромные двери, в ожидании высокородных гостей. Сотни празднично одетых людей составляли колонну верных слуг и воинов, которые сопровождали украшенный разнообразными цветами и шкурами тернос вождя. Вождя великого, но, к сожалению, многих, побежденного племени. Слуги поднесли тернос к воротам дворца, громоздкая конструкция мягко опустилась на каменную площадь. Прозвучала торжественная музыка, и из глубины замка, под восторженные возгласы зрителей, вышел высокий богато одетый человек с черными длинными волосами и гордой королевской осанкой. Это был хозяин города Текум-Унсэ — потомок древнего рода служителей Солнечного Бога и вождь победившего в этой войне племени. Великий вождь, имя которому было Атуальпа.
-Приветствую тебя, Мантесунэ — всевластный правитель отважного народа Ацтеков. — обратился хозяин дворца к своему гостю.
-Здравствуй, великий вождь, да не померкнет солнечный взгляд над твоей головой. -ответил ему Мантесунэ.
Многочисленная свита окружила гостя, помогая ему спуститься на землю. Вновь заиграла музыка и юные красавицы, взяв золотые подносы с фруктами, направились во дворец. Обычай Инков обязывал вождя самолично встречать гостей. Атуальпа подошел к Мантесунэ и, сложив руки в знаке почтения солнцу, поклонился побежденному вождю. Правитель Ацтеков, повторив жест, проследовал за хозяином в роскошные покои замка.
Цель данного визита была в закрепление территориальных границ. Ацтеки проиграли трехгодовую войну. После того, как Мантесунэ оказался в руках Инков, они вынуждены были сдаться. Проигравшему народу был предложен выбор: покориться и, взамен жизни правителя, отдать все свои земли врагу или же воевать без вождя и быть разгромленными превосходящими силами противника. Ацтеки выбрали первое. И сегодня их вождь, живой и здоровый, встречался с Атуальпой, для того чтобы подписать договор о капитуляции и полной сдаче. После торжественного обеда,
не теряя ни минуты, два вождя заперлись в просторном зале богатого замка.
Разговор начал хозяин дома, поинтересовавшись о нелегкой дороге и самочувствие собеседника, Атуальпа перешел к основному вопросу:
-Мантесунэ, как ты относишься к государственному правлению?
-Крайне положительно. — сухо пробормотал Мантесунэ, с какой-то совершенно горькой улыбкой.
-Ну раз все так удачно складывается — не унимался вождь — я могу тебя обрадовать. Я не буду подписывать этот пергамент, — на лице Мантесунэ появилось ничего непонимающее выражение. — вместо этого, я подпишу другой, в котором будет говориться, что вождь Мантесунэ останется и впредь править всеми землями отважных Ацтеков.
Мантесунэ не мог поверить словам своего бывшего врага. Он то думал, что его свергли и оставят с жалким клочком земли и парой сотен верных слуг. "Неужели он отпускает меня, ничего не прося взамен?" — мысленно удивился Мантесунэ. И, как выяснилось позже, его подозрения были не беспочвенны.
-Но как? — удивился правитель Ацтеков — Как это возможно? Что ты хочешь, Атуальпа? Обратить нас в вашу веру?
-О нет, это мне ни к чему.
-Ну так скажи, чего ты хочешь, Атуальпа! — не выдержал Мантесунэ, очевидно ему показалось, что над ним просто издеваются, ацтекские вожди вообще не отличались спокойным характером.
-Тише. — остановил его Верховный Инка — Я поставлю тебе только одно условие: народ Инков и племена Ацтеков станут одним целым.
-Я этого не допущу! — вскричал разъяренный Мантесунэ.
-Тогда тебя убьют! -резко прервал его Атуальпа. -Я вовсе не имею ввиду, что нам надо объединить народы. Я сказал, что они должны стать едины, а это совсем другое дело. Пора возродить древнюю империю, которая некогда была расколота. Ты ведь знаешь, что именно так появились наши государства. — Сын Солнца посмотрел на Мантесунэ— Ты будешь править, как и раньше. Я не буду заставлять тебя подчиняться. Дело в том, что у меня растет сын, а у тебя, я слышал, дочка. Так вот, мое условие: у меня будет внук, внук от твоей дочери. Твой внук, Мантесунэ.
Договор был подписан. подписан, как и положенно древнему обычаю, кровью правителей на золотом диске Великого Солнца.
ЭПИЗОД ПЕРВЫЙ.
-Великий Золотой Диск, спасибо тебе за то, что ты подарил мне этот день, за то, что помог мне выдержать и победить... — я поднялся с колен. Передо мной находился алтарь всевластного Бога. Вот и прошел этот мучительный месяц неимоверных испытаний. Месяц назад мне исполнилось двадцать лет, и я должен был стать полноценным мужчиной. А этот процесс весьма сложен даже для обычного человека, не говоря уже обо мне. Я был совершенно другим. Ровно двадцать лет назад закочилась великая война, и два вождя встретелись в роскошном дворце Текум-Унсэ, чтобы заключить договор о вечном мире. Тысяча самых прекрасных девушек народа служителей Солнца — великих Инков, и тысяча самых сильных воинов отважных Ацтеков, стали жить в новообразованной деревушке на западной части границы земель двух, некогда враждующих, народов. На другом же восточном конце, была основана такая же деревня, но только девушки там были из Ацтеков, а мужчины принадлежали к Инкам. В центральной части границы находился красивый и богатый город свободной торговли, место пересечения двух культур, под названием Эокэ-Текум.
— Эокэ-Текум. Солнечная Звезда, какое чудесное название. — вздохнул я.
Я переехал в этот город три года назад, когда моих родителей загрыз ягуар, с тех пор я ненавижу этих мерзких животных. Родители погибли, я был на охоте, когда это случилось, они были одни из немногих, живших в восточной деревне пар, которые по— настоящему любили друг друга. Любовь их была велика, велика на столько, что их даже хоронили вместе по одному обычаю. На что шаманы, несмотря на приказы великих жрецов, никак не соглашались. Отца должны были хоронить как благородного Инка — избавить тело от внутренностей и поместить его на вершину пирамиды. Солнце иссушит плоть и подарит духу вечную жизнь. Затем необходимо вырыть округлый, узкий колодец и поместить туда стоящего на ногах и держащего в руках свое оружие покойного воина. Мать же необходимо было хоронить по древнему обычаю отважных Ацтеков — сжечь тело на погребальном костре, а пепел развеять по ветру. Все же шаманы нашли выход. Пеплом моей дорогой матушки осыпали мумию моего отца. Все традиции были соблюдены, а я, немного оправившись от горя, отправился в Эокэ-Текум. Там меня и настигло то самое время, когда юноше пора становиться мужчиной, но в моем случае этот обычай приобрел некие извращенные формы. Дело в том, что индейцы племени Ацтеков в семнадцатилетнем возрасте становятся мужчинами, а уже потом, к двадцатой весне, — воинами. У Инков же все намного проще, юноша в семнадцать лет становится и воином, и мужчиной. Я не был Инком, но в то же время и не являлся Ацтеком, и опять случилось так, что я заставлял задуматься шаманов. В принципе испытания у обоих народов совпадали, за исключением, пожалуй, религиозной части. У Инков юноша должен был проходить испытания в три этапа. Первый этап заключался в том, что юноша должен был показать свое умение владения оружием: лук, копье, нагрудный топор — любой воин должен уметь обращаться с этими вещами. Второй этап — испытание верой — юный воин сутки стоял на вершине пирамиды под палящим солнцем, причем правая его рука была привязана к ступне левой ноги. Немногие с первого раза проходили это испытание. Третий этап, очевидно считался компенсацией за второй — будущий воин должен был доказать в постели, что он настоящий мужчина.
Совсем другое было уготовлено юношам племени Ацтеков. В семнадцать лет они доказывали свою мужественность в постели, а также показывали свое уменье бега, прыжка и борьбы. После чего парень становился мужчиной, и через три года демонстрировал свои способности с копьем, луком и метательными топорами, а также проходил испытание веры, для этого ему нужно было смотреть через специальную закрепленную церемониальную маску на определенный шаманом кусок звездного неба и, по прошествии небольшого промежутка времени, сказать точное количество звезд. Как не странно, но это испытание проходило с первого раза значительно меньше человек по сравнению с испытанием веры у Инков. Я выдержал всё. Шаманы не поскупились на пытки. Согласно закону Ацтеков, первым должно идти испытания мужественности, чтож, пожалуй, эта была самая приятная часть церемонии. В семнадцать лет я был с самой прекрасной из девушек западной деревни. В отличие от мужчин, обычай у девушек обоих племен был один — проведи ночь с будущим воином и докажи, что ты женщина. Затем эти извращенные шаманы дали мне год на подготовку ко второму испытанию — проверка скорости, ловкости и силы. Бег и прыжки дались мне легко, а вот для постижения Ацтекской борьбы понадобилось время. Шаманы же после долгих споров сказали, чтобы я приходил через год и показал искусство обращения с копьем, стрельбы из лука и владения двумя видами боевых топоров. С нагрудным топором я обращаться умею, а с метанием пришлось попотеть. По главному закону Ацтеков испытание верой доступно человеку только по прошествии двадцати зим его жизни, так что растянулись мои мучения на четыре года. Весь день я стоял на вершине, между небом и землей, под палящими лучами великого Светила, а ночью считал звезды, считал как безумный. Старался, но все же ошибся, благо на три звезды, если бы разница была больше, то о желанном статусе пришлось бы забыть, по крайней мере еще на один год. Теперь я мужчина и воин, наконец-то. Я выдержал месяц подготовки и само испытание, и сейчас стоял на вершине, перед священным алтарем, и благодарил за это поднимающееся из-за горизонта Солнце.
* * *
-Тесауэ, Тесауэ! — позвал женский голос.
Я обернулся, посмотрел вниз и увидел красивую девушку с длинными черными волосами. Это была Эхелла, та самая девушка, сделавшая меня мужчиной три года назад. Вот уже больше года у нас с ней продолжаются тайные отношения. Родители ее переехали в Эокэ-Текум из западной деревни. Мать Эхеллы — красивая, добрая женщина поражала своим гостеприимством, что свойственно для всех Инков. Отец же удивлял своей строгостью, он трепетно относился к традициям своего народа, но в то же время безумно любил свою жену, и это заставляло его уважать обычаи другого племени. Но меня он не уважал, считая меня недостойным своего внимания. Вообще Ацтеки считали себя более праведным народом, чем остальные. Давным-давно наука расколола великую империю на два лагеря. Появилось мнение, что звезды — это далекие солнца, а Солнце — это всего лишь близкая звезда. Для Инков сама мысль об этом была кощунством. Религиозные междоусобицы заставили Ацтеков отделиться от империи, Инки же сочли их предателями, и началась велика вражда. К счастью, она уже двадцать лет как закончилась, и два народа, безусловно, в полной мере ощутили прелесть мирной торговли. Еще бы, Ацтеки привозили с севера много различных товаров, фруктов и тканей. Инки же торговали шкурами, кукурузой, и искусно сделанной глиняной посудой.
-Тесауэ! — вновь позвала меня Эхелла.
-Уже спускаюсь. — крикнул я в ответ и начал продвижение к подножью пирамиды. Кисть правой руки все еще болела, а левая нога немного прихрамывала. Наконец я спустился и обнял любимую.
-Ты выдержал. — Мягко прошептала она мне на ухо — я знала. Я верила. — После чего она разрыдалась.
-Ну тише, тише, не плач. — успокаивал я Эхеллу — все позади, позади...
-Мой отец хочет видеть себя. — сказала она мне сквозь слезы.
-Зачем это? — удивился я.
-Не знаю — призналась девушка — но нам лучше поторопиться.
После недолгой прогулки и рассуждений о нашем дальнейшим будущем, мы добрались до хижины её родителей. Солнце уже выглядывало над высокими деревьями, а значит всемудрый Текуммэ уже давно проснулся и наблюдал за своими детьми. Текуммэ поклонялись все индейцы континента, начиная от благородных Инков и заканчивая загадочными Майя. Все признавали силу Текуммэ, правда, такие как отец Эхеллы, верили, что все звезды поочереди присматривают за человеческим родом. И что, когда придет время великий Эоки — Бог всех звезд — заменит Текуммэ на другое светило. Именно поэтому Инки называют Ацтеков, в тайне конечно, сумасшедшими. Уж больно не хочет народ служителей Солнца, а значит и всевидящего Текуммэ, признавать, что их Бог когда-нибудь исчезнет. Не понимают Инки, что Ацтеки ничего не имеют против Солнечного Бога, а даже наоборот помогают ему своими жертвами, которые я никогда не понимал, какой толк выкладывать на солнце мясо и фрукты и петь при этом монотонные песни. А вот у Инков жертвоприношения были гораздо интереснее, на вершине пирамиды разводился громадный костер, на котором сжигали дары богам, и после чего устраивали пир, весело пели и танцевали в нарядных пестрых одеждах.
-Отец, я привела его — проговорила Эхелла, обращаясь к отцу, который стоял посреди комнаты.
-Приветствую тебя, Тесауэ, сын благородного Инка. — обратился ко мне Элкинэ. Этот гордый Ацтек никогда не забывает напомнить, кто мой отец. Ну чтож тем лучше.
-Да не померкнет взгляд всемудрого Текуммэ над твоей головой. — решил я рискнуть, ответив хозяину Инкским приветствием. Но к моему удивлению, это его не задело, а, казалось, наоборот развеселило, однако с каким-то совершенно непонятным гордым оттенком. Он приблизился ко мне и положил руку на моё плечо.
-Тесауэ, ты выдержал испытания. — важным тоном заявил отец моей тайной любимой — ты доказал, что ты настоящий Ацтек — потом он быстро взглянул на свою жену, которая стояла в углу комнаты и добавил — такой же настоящий Ацтек, как и Инк.
-Спасибо. — Прошептал я, немого наклоняя голову. Признаюсь, такого я от него не ожидал.
-Мне известно, что тебе нравится моя дочь. — нагло заявил Элкинэ. — Я так же знаю, что Эхелла тоже любит тебя. — при этих словах девушка покраснела и вопросительно взглянула на мать. А глава семьи тем временем продолжал — И поэтому я спрашиваю тебя, станешь ли ты настоящим мужем для моей дочери.
Вот тут он меня окончательно сразил, и я ответил первое и самое желанное, что пришло мне в голову — Да.
* * *
Через две недели была сыграна свадьба. Нас венчали дважды. Сперва жрец Инков, а уже затем шаман Ацтеков. Выбрал такую последовательность я сам, как не старалась моя мать привить мне любовь к вере Ацтеков, но мое сердце уже принадлежало пышным церемониям Инков, хотя обычаи Ацтеков я уважал и даже соблюдал некоторые из них. С детства я отбирал наиболее удобные для себя обряды двух племен. И со временем внутри меня сформировался какой-то особый духовный мир с настолько густо переплетенными фрагментами двух культур, что я порой сам путаюсь во что я верю, а во что — нет. Но все ровно мой взор гораздо глубже, чем души других обделенных людей, так как мне открыто две стороны нашего безграничного мира, а, следовательно, и я открыт для него.
ЭПИЗОД ВТОРОЙ.
Это было обычное утро. Крестьяни убирали урожай, рыбаки отправлялись на озеро, торговцы как всегда суетились, распределяли между собой груз своих повседневных забот, а охотники, среди которых был я, решили сегодня пойти на ягуара. Вот уже на протяжение трех лет моей семейной жизни я не пропускаю ни одной охоты на этого дикого зверя.
-Тесауэ, мне кажется, что сегодня надо идти на северную оконечность долины. — обратился ко мне охотник Урнэго. Это был мой старый приятель, Урнэго входил в число тех людей, с которыми я познакомился в первые дни пребывания в Эокэ-Текуме. Он был примерно моего возраста, ну может быть чуть младше. Жил он в южной части города с дядей, родителей у него не было — мать умерла при родах, а отеца казнили за употребление спиртного. За последнее время мы очень сблизились, вместе мы преодолевали все трудности сиротской жизни. Он много помогал мне и заботливо поддерживал во время моего испытания. Годом позже я отплатил ему тем же.
Урнэго стоял, разглядывая оперение стрелы и ожидая моего ответа. Странная, однако привычка — не смотреть людям в глаза во время разговора. За дружеской беседой он объяснил мне, что на это повлияло тяжелое детство, и действительно, стоило ему начать волноваться, как его правый глаз начинал нервно дергаться. Возможно, он просто стеснялся этого.
Немедленно обдумав его предложение, я сказал Урнэго, что согласен и, несмотря на то, что после недавних дождей дорога туда явно пришла в негодность, нам стоит попробывать погоняться за крупной добычей.
Но сегодня тихую и безмятежную жизнь нашего города, собственно, как и нашу задуманную охоту, разрушил, примчавшийся из столичных земель Инков, гонец. Кинар, на котором он прискакал был полностью вымотан. Зверь упал на землю и начал пускать пену. Гонец же направился к главной городской площади.
-Инки и Ацтеки — объявил он — сегодня два верховных вождя великого союза назначали своего сына и внука, принца Эотекэ, командиром объединенных отрядов.
О, это была почетная должность среди воинов обоих племен. Великий основатель союза — вождь Атуальпа умер пять лет назад, и на престол Инков вошел его сын Токаввэ. С тех пор, сын Токаввэ — любимый внук старого правителя Ацтеков — единственный наследник обоих племен, начал стремительно подниматься по статусу воинской службы. Судя по всему, вождю племени Ацтеков, старику Мантесунэ, осталось недолго видеть рассветы на этой земле. А, следовательно, с его смертью престол достается ближайшему родственнику по мужской линии — его внуку — Эотекэ, которого сегодня, как оказалось, назначали командиром смешанных отрядов нашего города Эокэ-Текум.
Эотекэ мне не нравился. Ну как может двадцатипятилетний воин командовать целой группой отрядов? Смешанных отрядов; отрядов, где войны великих Инков стоят бок о бок с мужчинами племени отважных Ацтеков. Это огромная ответственность, и неправильное отношение к этому делу может привести к гибели все труды двух его дедов по созданию единой империи. Хотя с другой стороны, куда его могли еще поставить, кроме как в Эокэ-Текум. Люди бы возмутились, наследник обоих племен не должен служить только одному из своих народов. Я никогда не понимал поступков принца, зачем он вообще занялся военным искусством, сидел бы у себя в покоях и наслаждался бы своей беззаботной жизнью. Очевидно это был очередной каприз избалованного наследника. Не знаю, почему он вызывает во мне столько неприятных эмоций. Возможно, я просто завидую его судьбе. Ну нет, такого я себе не могу позволить. Пусть сам решает, что ему делать, в конце концов это наш будущий вождь, и надо, соответственно, уважать его каким бы он ни был.
Гонец тем временем продолжал.
-Завтра, на рассвете, принц прибудет в Эокэ-Текум. Приказ великого вождя Токаввэ — жрецам подготовить встречу высокородного гостя.
Охота пропала. Жители города кинулись прибирать улицы и украшать свои дома. Весь последующий день я был занят, и лишь к вечеру освободился от груза навалившихся на меня забот.
Проснулся я как всегда рано. Это стало своего рода традицией, каждое утро я выходил во двор своей лачуги и, немного размявшись, начинал стрелять из лука. Мне необходимо было постоянно держать себя в форме, в конце концов у меня семья. Моей жене и дочки надо хорошо питаться.
И вот, наконец-то показалось оно. Все еще красноватое, но все же такое прекрасное солнечное светило. Великий золотой диск выглядывал из-за вершины городской пирамиды, его первые лучи осторожно коснулись моего лица и замерли, словно ожидая чего-то или же, просто раздумывая, надо ли удостаивать своим присутствием этих крохотных беспомощных людишек. Я припал на колено и, разведя в стороны пальцы правой руки, прижал ладонь к сердцу.
-Приветствую тебя, Великое око Текуммэ. — прошептал я, не поднимая глаз на светило.
Священный диск не обратил на меня никакого внимания и продолжил свое восхождение к вершинам нашего мира. Как всегда, я почувствовал какую-то благодарность, которая исходила скорее из глубины моей души, чем из вне. Я благодарил нашего всемудрого Бога за то, что он позволил мне снова увидеть его пробуждение.
-Папа, папа! — позвала меня дочка, которая сегодня необычно рано проснулась и с удивительно радостным выражением своего прекрасного личика, бежала ко мне.
-Улсунэ, ты уже проснулась?! — спросил я у своей любимой девочки, которая уже повисла у меня на шее.
-Я думала ты на охоте, а мама сказала, что нет. Я сегодня красивая? Хочу принца увидеть! Ты пойдешь с нами? Мы с мамочкой уже решили. Я даже во сне все видела. — залепетала доченька. Я уже было собирался ей ответить, но моя лапочка уже засыпала меня новыми вопросами и предложениями. Далее последовала ее традиционная просьба:
-Папуль, дай пострелять. — ее тоненькие ручки дотронулись до моего оружия.
-Ну попробуй. —
весело предложил я, протягивая доченьке охотничий лук, который был раза в два выше ее,— может быть сегодня получиться?
Конечно, я знаю, что женщине запрещено трогать священный для любого охотника предмет, однако любовь гораздо сильнее предрассудков. Улсунэ заулыбалась. И после очередной неудачной попытки выпустила оружие из рук.
-Не получается:( — огорчилась девочка. Я обхватил ее и поднял на руки, затем нежно поцеловал и прошептал на ушко пару утешительных фраз. Улсунэ рассмеялась, я поставил ее на землю и она весело побежала к хижине, спеша поделиться с матерью последними новостями относительно своих успехов в стрельбе. У самой двери она развернулась и крикнула мне:
-Папуля, ты не грусти, может быть у меня завтра получится. Я стараться буду.
Затем она снова хихикнула и забежала в дом, а я, улыбаясь, проводил ее взглядом и отправился вслед за ней. И как же я был глуп, когда хотел себе сына. Нет, это сокровище я ни на что не променяю.
Не успел я войти в дверной проход, как, возвещая о прибытие высокородных гостей, зазвучали городские трубы и барабаны.
* * *
Около сотни богато одетых столичных воинов въехали в городские ворота. Личная охрана наследника престола поражала своей мощью. Казалось, что лучшие воины со всего континента собрались в одном месте и с одной целью — защитить будущее двух великих народов. Трудно поверить, что когда-то наши древние предки были столь ничтожны, что им приходилось скрываться от захватчиков. Так продолжалось до прихода Инки — великого вождя древних, который покорил и объединил множество соседних разрозненных племен и дал имя новому великому племени. Сейчас Инкам принадлежит большая часть южного континента, остались не завоеваны всего лишь три территории: Древнее Перуанское племя, которое укрылось в опасных ущельях западных гор. Перуанский народ поклонялся беспощадной воли стихий и жизненной силе природы, однако верил, что всем этим управляет великий космический разум — Перуэ, посланцы которого иногда прилетают на нашу планету в блестящих сферах и делятся с всеверными последователями бесценным знанием.
Вторая не завоёванная территория располагалась в глубине непроходимых лесов Амазонии. Джунгли великой реки надежно защищали, совершенно непонятное и очень странное, на мой взгляд, племя одиноких женщин. Амазонки были великолепными воинами, но самое ужасное было не это, ужас был в том, что они ненавидели мужчин. Безумный женский народ захватывал воинов великих Инков, и больше они не возвращались. Говорят, что женщины используют мужчин, чтобы зачать ребенка, а затем беспощадно убивают пленных. Новорожденных же они воспитывают в жесткой строгости, но в то же время и с безумной любовью. Если же рождался мальчик, то его бессердечно отдавали на корм крокодилам или пираньям.
И наконец, последняя непокоренная земля, принадлежала дерзкому племени Майя.
Меня вывел из омута раздумий громкий голос городского верховного жреца. Старик призывал толпу оказать почтение высокородному гостю. Подождите, а где же шикарный тернас, на котором должен был прибыть великий принц. И тут я и в правду удивился — вместо тернаса и сотни преданных слуг, в чьи обязанности входило перемещать эту громадную конструкцию на своих плечах, стоял великолепный кинар, на спине которого возвышался красивый и статный мужчина. Его гордая королевская осанка отлично сочеталась с поражающим своим богатством парадным воинским костюмом. Правильные черты лица, широкие плечи, сильные руки, он выглядел гораздо старше своего возраста. Да, такой принц мне больше по душе, теперь я вижу, что слухи о его пороках и недостатках начинают рассеиваться у меня на глазах.
-Приветствую вас, мои верные подданные. — обратился принц Эотекэ к собравшемуся люду, при этом его великолепный кинар довольно забавно фыркнул и попытался наклониться с целью пощипать, росшую под его ногами, сочную траву. Но жесткая рука наследника натянула повод и остановила непристойное поведение королевского животного. Кинар с неохотой подчинился. Вообще кинары очень покладистые, они обладают отменной памятью и быстро обучаются, конечно если им самим это нужно. Кинара невозможно заставить что-либо делать при помощи силы, но зато с ним легко найти общий язык. Некоторые торговцы, ходившие в северные земли, за границы владений отважных Ацтеков, говорили, что кинары очень похожи на быстроногих северных животных, называемые местными племенами странным словом лошадь.
Верховный жрец города припал на одно колено и в жесте Солнца поклонился Эотекэ.
-Мы рады, что великий принц почтил нас своим прибытием. Надеюсь путь был не труден?
-Хвала великому Текуммэ... и всемудрому Эоки. — незамедлительно исправился наследник — все прошло хорошо.
Эотекэ слез со своего кинара и направился, в сопровождение главного жреца и двух священных шаманов, в сторону городской пирамиды. Далее последовала длинная и красочная церемония по прошению великих Богов о благодатном будущем для обоих племен.
* * *
На утро всех молодых мужчин и воинов собрали на главной площади у городской пирамиды. Мы стояли в одной шеренге и наблюдали за приближением молодого наследника. Его вид был просто великолепен — чудесное сочетание оранжевых перьев Инков и зеленого шелка Ацтеков на фоне бронзового загара и золотых украшений приводило в трепет даже самых черствых вояк. Новоявленный вождь обратился к нам с пламенной речью, по поводу постоянно совершаемых набегов племени Майя. Его величественный голос призывал людей положить этому конец так, что даже у самого заядлого труса пробуждалось спящее чувство отваги. В который раз принц приятно удивлял меня, за таким можно было пойти и в огонь, и в воду. После чего последовала длинная череда испытаний, которая должна была показать наиболее достойных войти в новый отряд. Из многочисленной толпы в него вошли лишь немногие. Из моих знакомых охотников прошло всего двадцать человек, благо я обладал достаточно острым зрением, что и позволило мне оказаться в их числе. К концу дня нам раздали новую воинскую форму: великолепный шелк Ацтеков, изысканные, но в то же время и очень практичные шкуры гладкошерстного леопарда, обитающего на юге земель Инков, и конечно же, первоклассное оружие лучших мастеров союзных земель. Мои родные были безумно рады моему успеху, но на лице любимой жены я заметил какую-то невысказанную печаль. К концу ночи я заснул... сегодня было хорошо. В какой-то мере я был счастлив.
ЭПИЗОД ТРЕТИЙ.
Бескрайняя ровная гладь синего океана расстилается на протяжение всего взора, окидывающего каждую сторону такого огромного и не изученного мира. Одинокий корабль плыл по великой воде, его белые паруса наслаждались лаской попутного ветра. Люди, плывшие на этом корабле, были измучены многомесячным путешествием, припасы были почти на исходе, и команда начала возмущаться. Из трех кораблей, вышедших из западного испанского порта, остался только один. Первый потерпел крушение при первом же шторме, а второй не выдержал и повернул, под влиянием взбунтовавшихся, в сторону родины. Последний же упорно шел к своей цели, преодолевая все капризы стихии и многочисленные нападения пиратов.
На палубе почти никого не было, основная часть команды спала в каютах. Однако безмятежному сну скоро пришел конец, потому что смотрящий матрос, находившийся на наблюдательном посту верхней мачты, закричал спасительные и столь желанные радостные слова:
-Земля! Земля прямо по курсу! Ура! Мы добрались — Мы спасены!!!
Уже через несколько секунд вся команда высыпала на палубу. Дружные крики раздались под торжественные пушечные залпы. Матросы ликовали, все они теперь прославятся и станут настоящими героями, нашедшими западный путь в Индию.
-Капитан, у нас получилось! — обратился один из матросов, очевидно боцман, к человеку в изысканной одежде с небольшой аккуратно стриженной бородкой. — Простите меня, что я вам не доверял, теперь я вижу, вы великий предводитель.
-Это уже не важно, Фернандо. — ответил бородач — главное только одно — мы добрались. Мы — герои. — затем капитан корабля обратился к матросам — Вы все герои! — выкрикнул он под звуки бурного ликования команды.
Корабль подошел ближе к берегу, убрал белые паруса и опустил якорь. В направлении пляжа двинулась спущенная на воду лодка. Отборный десяток лучших матросов во главе с капитаном и боцманом самоотверженно налегали на весла. Лодка коснулась носом желанного берега. Капитан упал на колени и запустил пальцы в белый песок, на его лице появилась соленая слеза. На плечо опустилась тяжелая рука боцмана.
-Капитан. — тревожно прошептал он — я не узнаю берега Индии.
-Что ты такое говоришь, Фернандо? — удивился капитан.
-Смотрите, эти растения. Я ни разу не видел такого. — обеспокоено ответил Фернандо.
Капитан поднял глаза и посмотрел на прибрежные джунгли. В этот момент кусты зашуршали, и на берег выбежало двое юношей в набедренных повязках и пестрых накидках. Аборигены заметили пришельцев, замерли, а затем что-то заорав, бросились обратно в тропические заросли. Капитан окликнул их, но они не ответили, и тогда один из уже изрядно пьяных матросов выстрелил им вслед из короткоствольного мушкета, за что получил по морде лично от всеми уважаемого боцмана.
-Да, это не индусы — согласился капитан — Ну тогда, куда же мы попали? — спросил он у Фернандо, понимая, что его главный помощник не знает ответа.
-Возможно, это просто какой-то огромный остов. — предположил боцман.
-В таком случае, — объявил капитан, вынимая саблю из ножен — Я, Кристофер Панумп, капитан корабля "Святая Елена" провозглашаю эту землю собственностью Испанской Короны!
* * *
Сегодня был не обычный день. Центральна пирамида города была окружена пестрой толпой, потому что на вершине происходило великое событие в жизни первородного племени Майя. Верховный жрец и городской шаман стояли возле массивной каменной плиты на которой лежал человек. Человек был без сознания, из его носа сочилась алая кровь, а левая щека была разбита. Верховный жрец повернулся к замерший в ожидание толпе и выкрикнул одно лишь слово, от которого толпа пришла в неописуемый восторг:
-Кетхумма!
Да, Кетхумма — Бог дерзких Майя — покровитель луны и времени. Бог имеющий множество обличий. Когда Кетхумма появляется на ночном небе в форме месяца с концами повернутыми влево, время благоволит крестьянам и ремесленникам. Когда же концы Кетхуммы указывают вправо, приходит пора воинов и охотников. Круглый диск Кетхуммы говорит о торжестве вождей, шаманов и жрецов. Но больше всего Майя боялись ночей, когда великого лика Кетхуммы не найти на небосводе. Тогда и только тогда, все шаманы племени, не смыкая глаз, читали и пели специальные молитвы и заклинания, для того чтобы защитить лунопоклонный народ от коварной силы злых духов. Индейцы Майя очень странный народ, вернее народ со страной религией. Они верят и служат богу, который дает им свет ночью, а приносят жертвы властителю Солнца, в беспочвенном страх и трепете, боясь его огненного гнева и стараясь задобрить его нрав свежей кровью.
Толпа ревела, вскидывая руки к небу, словно люди хотели дотянуться до беспощадного светила. Кехуки — отважный вождь племени, стоявший напротив жреца и шамана, по другую сторону церемониальной каменной плиты, — достал из рукава длинной синей накидки небольшой кинжал из чистого золота и протянул его верховному жрецу. Шаман начал напевать длинную монотонную мелодию, а жрец тем временем вонзил остро заточенный кинжал в грудь несчастному, лежавшему на плите пленнику, от чего тот открыл глаза и заорал нечеловеческим голосом. Жрец не обратил на это внимания, он протянул кинжал вождю и быстро засунул руку в разрез на груди беспомощной жертвы. Человек бился в бессмысленных муках, но его руки и ноги были надежно привязаны к четырем углам роковой плиты. Рука религиозного фанатика резким движением рванулась наружу и через мгновение верховный жрец стоял перед ликовавшей толпой, и в его высоко поднятой руке сжималось все еще бьющееся кровоточащее сердце. Тело жертвы обмякло, голова упала на бок, изо рта хлынул кровавый поток жизненной жидкости, которая начала стекать по специальным желобам к четырем граням городской пирамиды. Церемония была завершена. Ночью тело сожгут, а извлеченное сердце отдадут священному ягуару. Вождь, в сопровождение верховного жреца, городского шамана и двух десятков стражников, спустился к подножью пирамиды и шел по образованному толпой коридору к своему великолепному замку, как вдруг к его ногам кинулись двое. Охрана набросилась на нарушителей, но вождь, видя, что они покорно склонились в безмолвном приветствие, даже не рискуя поднять головы, остановил своих слуг.
-Что вам угодно, ничтожные простолюдины? — гневно спросил вождь Кехуки.
Два молодых рыбака долго молчали, не решаясь открыть рта, но получив пару грубых пинков от одного из воинов, наперебой начали рассказывать о белолицых пришельцах, которые приплыли на огромном каноэ, извергли гром и были одеты в блестящие одежды. Толпа начала гудеть, каждый знал, что это могло значить для племени. А жрец после недолгих размышлений объявил:
-Племя, мы правильно выбрали жертву. Я не ошибся. Мы достойно служили Кетхумме. И наш великий Бог послал нам свих сыновей. Древнее пророчество начало сбываться, скоро мы будем править всем континентом. Наши враги покорятся нам. Боги на нашей стороне!
Толпа закричала одобрительно. Весь последующий день Кехму-Инца — столица земель племени Майя — готовилась ко встрече посланцев. А вождь, самолично отобрав лучших воинов, двинулся к восточным берегам. Два рыбака гордо указывали дорогу, а верховный жрец и городской шаман всю дорогу о чем-то шептались. Кехму-Инца был счастлив — на его правление выпала такая честь. Но никто и не догадывался, какую ошибку они совершают.
* * *
-Капитан, задание выполнено. — сказал, вошедший в палатку боцман.
-Отлично, — ответил капитан — вот уже шестой день мы находимся на этом богом забытом острове. Нашли ли каких-нибудь местных жителей?
-Нет, мой капитан, — ответил Фернандо — осмотр окрестностей не дал результатов.
-Что ж, пора устроить экспедицию в глубину острова. Собирай людей, сегодня вечером мы идем в джунгли.
Солнце медленно опускалось за горизонт. Отборная сотня преданных солдат отважной команды испанского корабля "Святая Елена" выстроилась в полном вооружение. Лучи заката заставляли стальные доспехи сиять. Капитан окинул взглядом своих подчиненных, вздохнул и собрался уже было отдать приказ о выступление, как вдруг раздался треск ломающихся веток. Матросы нацелили свои мушкеты в сторону нежданных гостей. На берег вышла группа пестро одетых аборигенов. Два десятка голоторсых воинов встали в полукруг, окружив трех, по-видимому главных, дикарей. Один из них положил правую ладонь с разведенными пальцами себе на грудь и слегка склонил голову. Спутники повторили его жест. Капитан сделал несколько шагов вперед, боцман последовал за ним. Наступило молчание, все ждали первого слова. Наконец вождь Кетхуки заговорил.
-Приветствую вас, о великие посланники Кетхуммы! Верой и правдой мы выполняли волю вашего отца. Мы счастливы видеть вас на нашей земле.
Наступила очередная пауза. Фернандо и капитан переглянулись, часть стоявших матросов застыла с ничего непонимающим выражением лица, а остальные с трудном сдерживали прорывающийся смех. В сознание капитана боролось два чувства: жажда наживы — положение посланников местного бога давало ряд преимуществ, и желание рассказать аборигенам правду — Кристофер понимал на какой риск они идут. И все-таки, он выбрал первое.
-Мы тоже приветствуем вас, о служители всесильного бога. — капитан понимал, что надо быть очень осторожным в формулировках.
На лице вождя появилось выражение счастья и радости.
-Наш путь был труден и опасен. — продолжил капитан — мы бы хотели отведать вашей пищи и узнать, как обстоят дела в ваших землях.
"Зачем сыновьям Кетхуммы понадобилась еда? — мысленно удивился шаман — с пророчеством что-то не так."
-Разве достопочтимым посланникам не известно истинное положение дел? — подозрительно поинтересовался верховный жрец.
-Считайте это проверкой — ответил боцман — нам интересно ваше толкование.
Капитан медленно выдохнул.
-Мы исполним все, что вам будет угодно. — ответил, склонившийся в поклоне вождь.
Капитан сидел за письменным столом в своей каюте. Он размышлял над событиями сегодняшнего дня. Судовой журнал был заполнен, и Кристофер убрал его в стол. Пламя горевшей свечи дрогнуло и в комнату вошел Фернандо.
-Какие новости, боцман? — спросил капитан.
Фернандо подошел к столу и сел на выполненный из красного дерева стул.
-Мой капитан, они и правда думают, что мы посланники богов.
-Неужели они на столько глупы? — усмехнулся капитан.
-Верховный жрец, похоже, сомневается, а вот вождь слеп как щенок. Скорее всего, он так рад выпавшей ему чести, что не замечает даже самых очевидных фактов.
-Это хорошо — протянул капитан — им будет легко управлять.
-Но больше всего меня беспокоит шаман — продолжал Фернандо — он задает слишком много вопросов.
-С ним разберемся позже. А сейчас расскажи мне об этом мире. Что ты узнал?
Фернандо сел поудобнее и налил себе стакан рома.
-Мой капитан, вы не поверите, но похоже мы открыли новый материк. — капитан привстал — да, Кристофер, сегодня мы купили билет на страницы книги "история". По размерам этот континент близок к Африке. Его населяют три великих племени, которые постоянно воюют между собой. Главное же место в социальной и политической жизни здешних народов занимает религия.
-Что ж, — промолвил капитан — это весьма затрудняет нашу задачу. Но я уже принял решение — мы будем играть роль до конца. Видел сколько у них золота? Даже простые воины носят целое состояние. Мы заставим дикарей отдать его нам, нашей стране нужны деньги для продолжения начатых войн, а после того как запасы будут истощены, обратим аборигенов в нашу веру.
Через окно в каюту ворвался свежий морской ветерок, свеча погасла, стало темно, только луна освещала водную гладь.
-Трудно поверить, что мы стали детьми бога, владеющего такой красотой. — вздохнул боцман, было слышно, как бьется сердце капитана.
ЭПИЗОД ЧЕТВЕРТЫЙ.
Мой обеденный сон прервал сладостный поцелуй.
-Тесауэ, проснись. — прошептала любимая жена — вас собирают на городской площади — голос Эхеллы стал более взволнован.
Я вскочил на ноги.
-Где моя накидка? — спросил я супругу.
-Вот, я уже все приготовила.
Через мгновение я был одет и, поцеловав жену, выскочил на
улицу. За несколько минут я достиг центральной площади и встал на свое, уже привычное, место, в строй отборного отряда пограничных земель.
Вот уже целый месяц я служу под началом принца Эотекэ. Наше городское войско насчитывало две тысячи человек. Статус "Уранта камаек" — управляющий армией — по праву получил Эотекэ. Принц имел двух советников, один из которых был Инком, а второй — Ацтеком. Советники распоряжались тысячными отрядами и носили гордое звание "Раканда камаек". Распределение в эти отряды происходило по отцовскому признаку. То есть, если твой отец был Инком, то ты попадаешь в один отряд, а если Ацтеком, то в другой. Все это делалось во избежание всевозможных стычек. Двадцать самых опытных воинов объединённых земель входили в военный совет, имели в подчинение по сто человек и занимали должность "Пачанга камаек".
Почти все в нашем войске были смещенных кровей, лишь два отряда являлись "чистыми". В одном из таких десятков служили исключительно Инки, а в другом Ацтеки. Но один десяток, был совершенно уникален — отряд лучших охотников Эокэ-Текума. И я безмерно благодарен судьбе за то, что именно я Чунка камаек этого десятка.
Наконец, появился Эотекэ. Принц шел в сопровождение десяти воинов из личной охраны, встав в центре площади, он начал говорить. Его голос звучал спокойно и уверено, но, тем не менее, был слышен всем вокруг. И вновь в моей груди пробуждалось чувство безграничной преданности.
-Приветствую вас, мои подданные. Все вы знаете о проблемах на восточной границе, и сегодня наши разведчики доложили, что дерзкий народ Майя готовится к нападению на нашу землю. Великие Инки и отважные Ацтеки — наши общие предки, и я взываю к священной крови ваших праотцов, пусть взор золотого светила вечно освещает их души. Во имя священного союза Текуммэ и Эоки мы остановим неверных и покорим мятежный нрав дерзкого племени.
По всему строю разнесся одобрительный возглас. Воины начали расходиться по домам — нужно было собрать необходимые вещи и попрощаться с родственниками.
Настал момент, которого так боялась моя жена — я уходил на первую в моей жизни войну. Дочка провожала меня со слезами на глазах, а Эхелла, крепко обхватив мою шею, шепнула мне фразу, от которой я чуть не задохнулся.
-Тесауэ, я жду ребенка. — сказала она — шаман сказал, что это будет мальчик.
-Наследник. — прошептал я. Нахлынувшее на меня состояние неожиданно обретенного счастья заставляло мое сердце биться чаще чем обычно.
Я покидал свою семью с тревогой на душе, но закон нерушим, и мне придется оставить беременную жену. Однако я верю, что этим поступком мы обеспечим безопасность не только Эхелле, но и всем жителям нашей солнцепоклонной империи.
Погода стояла пасмурная, серые тучи заволокли небосвод, золотого диска светила совершенно не было видно. Особо суеверные увидели в этом плохой знак, однако уверенный голос уранта успокоил людей. Принц умел убеждать, казалось, что ничто не скроется от его вездесущего взора.
К середине ночи мы дошли до восточной деревушки. Мое родное селение встретило нас весьма гостеприимно, всех воинов разместили по хижинам местных жителей. Волей судьбы я получил ту самою лачугу, в которой провел детство со своими, тогда еще живыми, родителями. Нынешние хозяева этого дома оказались весьма приличными людьми, которые имели немаленькое хозяйство и двух уже взрослых детей — сына и дочь.
-Ну и денек сегодня выдался. — сказал лежавший в соседнем гамаке Урнэго — Слушай, Тесауэ, а дочка у хозяйки-то красавица.
-У тебя только одно на уме. — устало пробормотал я.
-А что? Она же не замужем! — возмутился приятель.
-Не твоих сетей эта рыбка. Ей уж под тридцать, больно нужен такой юнец.
-А почему это я юнец. Юнцов в городскую армию не берут. — возразил Урнэго. — К тому же я лучший охотник среди остальных служак.
-Да уж, лучший. — хмыкнул я — только вот шкур у тебя уж поменьше будет.
-Ну ладно, ладно. Лучший после тебя.
Далее последовал напряженный момент тишины, после которого раздался оглушительный смех двух здоровых мужиков. Урнэго всегда найдет способ поднять настроение. Однако веселье продлилось недолго, мы прекрасно понимали, что уготовил нам завтрашний день.
Я лежал и думал о своем будущем, возможно и я когда-нибудь буду также принимать у себя молодых воинов. Урнэго уже храпел, а я никак не мог поймать спокойный сон. Воспоминание не давали заснуть, мысли о сыне вскружили голову, только сейчас ко мне пришло четкое осознание того, что я должен во что бы то ни стало вернуться домой живым и невредимым.
Раннее утро, легкий завтрак, походное построение, долгий и утомляющий путь. Именно такой распорядок дня ожидал меня сегодня. Эотекэ сообщил нам, что на восточной границе нас ждет подкрепление — тысяча Ацтеков и полторы тысячи Инков. К вечеру мы должны были дойти и переночевать в одной из пограничных деревушек, а на утро отправиться на перерез войску врага, чтобы задержать его до прибытия основных ударных сил.
Сорок самых лучших охотников из восточной деревни присоединились к нашему отряду. Приказ Эотекэ, не скрою, меня обрадовал, однако был весьма странен — деревенское пополнение отдавалось под мое командование. Так кто же я теперь? Человек управляющей сотней — Пачанга камаек. В моем случае я являлся им только на половину, однако принц не захотел решать этот вопрос и оставил все как есть. Признаюсь, это меня огорчило.
Солнце теплыми вечерними лучами ласкало нам спины. Мы шли на восток. Вскоре наступили сумерки, и на горизонте показалась одинокая деревушка, в которой уже расположились два огромных отряда двух некогда враждовавших народов. Как я и ожидал, обстановка в лагере была прохладной. Деревушка оказалась четко разделена на "владение" Ацтеков и "территорию" Инков. В который раз я убедился в силе новоявленного вождя — царский авторитет принца Эотекэ растопил барьер непонимания. Воины склонились перед наследником, а к нашему тысячному отряду стали относиться с большим почтением и уважением.
Наступила ночь. Необходимо как можно лучше выспаться — завтра тяжелый день.
ЭПИЗОД ПЯТЫЙ.
Рассвет — самое красочное явление — рождение нового дня. Наша армия собиралась в дорогу, необходимо было спешить — разведчики сообщили, что неприятель совсем близко и под вечер будет уже здесь.
Наконец, строй двинулся на восток. Жители приграничной деревушки провожали нас со слезами на глазах, они понимали, что вернутся не все — такова плата за безопасность страны.
А меня ждал приятный сюрприз, вчерашнее неопределенное положение между чункой и пачангой камаек решилось для меня самым положительным образом. Мой отряд, к которому примкнуло еще четырнадцать инков, тридцать человек местных охотников и шесть ацтеков, шел в конце городской колонны Эокэ-Текума. Позади нас маршировало полторы тысячи Инков, а замыкал войско тысячный отряд Ацтеков.
Солнце стояло в зените, пора делать привал на обед. Однако поесть нам было не суждено — шедшие впереди разведчики доложили о приближающемся войске противника.
Люди начали готовиться к схватки. Инки заняли левый фланг, а Ацтеки — правый. Отряд Эотекэ оказался посередине, на него и придется основной удар. Я же разместил свой отряд на правом фланге, в ближайших зарослях. Сотня отборных охотников, ударив сбоку, должны были стать неожиданностью для неприятеля. Я понимал, что мы рискуем больше всего — враг отвлечется на нас, давая основному войску отдохнуть. Надеюсь, основные столичные силы прибудут вовремя.
Небо затянули облака — плохой знак. Люди замерли в жутком напряжении. Неожиданно показался неприятель. Воины противника высыпали на огромную поляну, заросшую молодым кустарником и какими-то стелящимися вьюнами. Нас заметили, я видел смятение на лицах воинов племени Майя. Эотекэ выехал на своем великолепном кинаре на середину боевого поля. Он сильно рисковал — на расстояние полета стрелы вокруг него были сплошные джунгли. Одним выстрелом Майя могли бы убить нашего вождя. Однако этого не произошло. Вместо стрелы на встречу Эотекэ отправился богато одетый человек. Его белая лама была украшена золотой тканью, а сам он носил огромный тюрбан из красного хлопка с венком золотых перьев — это был вождь Кехуки. Правители встретились, подул прохладный порывистый ветер. Кинар был выше ламы, следовательно, Эотекэ сидел выше вождя дерзких Майя. Очевидно Кехуку это задело.
-Приветствую тебя, наследный принц Эотекэ. — начал восточный правитель — Не ожидал тебя здесь увидеть.
-Я тоже неожидал — ответил принц. Я заметил как левый глаз Кехуки дрогнул — его не поприветствовали — это в очередной раз оскорбило вождя. — Что ты делаешь на нашей земле? — продолжил Эотекэ.
-Мы устали терпеть ваши высокомерные выходки. — крикнул Кехуки. — И сегодня вы заплатите за все свои преступления.
Тучи сгущались.
-Зачем же так грубо? — изумился Эотекэ — мне кажется, данный территориальный вопрос можно решить через придворных послов.
Но Кехуки уже не слушал его.
-Вы всегда мечтали заполучить наши земли. Вы всегда хотели встречать рассвет первыми, но вам не суждено любоваться красотой Солнечного моря.
-Вам не выстоять против союзной армии великой империи Инков и свободных земель Ацтеков. — спокойно ответил Эотекэ. Истинный вождь — не сказал, что в настоящее время здесь присутствует всего лишь десятая часть союзного войска. А ведь Майя сейчас как минимум в два раза больше.
-Боги на нашей стороне! — закричал Кехуки — только оружие сможет разрешить этот спор.
Вожди застыли, несколько мгновений они смотрели друг другу в глаза. Первые капли начавшегося дождя падали на неподвижные фигуры. Воины ждали, нервная дрож пробежала по боевым рядам нашего войска. Первым не выдержал Кехуки, резко развернув свою ламу, он молча направился к своей армии. Эотекэ последовал его примеру и, вскоре, уже стоял в первых рядах защитников имперских земель. Основные боевые действие должны пройти на открытом участке, однако значительная часть победы зависит от происходящего в джунглях.
Словно по воле Богов, а может и по обыкновенному совпадению, первый раскат грома возвестил о начале новой войны. Люди кинулись в атаку, на встречу друг другу, в поисках собственной смерти, и самое ужасное было то, что для многих сегодня этот поиск окончится удачно. Две пестрые волны мокрых воинов, выкрикивающих имена своих великих богов, столкнулись, извергая кроваво-грязные брызги.
Впервые я увидел ужас настоящей войны. Мое тело оцепенело. Я видел, как помирают мои боевые друзья, но ничего не мог сделать. Нагрудный топор просвистел над головой вождя, Эотекэ чудом остался в живых. Это и заставило меня очнуться, дрож пробежала по сведенным судорогой ногам. Я обернулся и увидел напряженные лица моего отряда.
-Во имя Эокэ-Текума, — прокричал я — стреляйте!
Сотня стрел тотчас же нашла свои цели. Мы били заднюю часть армии неприятеля — разили вражеских лучников и пращиков. Нескольким моим воинам удалось даже подстрелить засевших на деревьях охотников с плавательными трубками. Как и ожидалось, Майя отвлеклись на нашу атаку. Сотни ядовитых стрел с красным опереньем полетели в сторону наших зарослей, благо я позаботился о защите, и у каждого моего воина имелся при себе длинный овальный щит. Мы потеряли шесть человек и двое раненых. Бедняги были обречены — яд Майя очень силен, до сих пор наши шаманы не нашли от него противоядия, я же считаю, что и у самих Майя его не было. Рассчитывая, что Майя подумают будто они нас перебили, я скомандовал не стрелять. Так оно и вышло — огонь по нам прекратился. Немного подождав, я дал следующий залп. По моим планам у Майя должно было сложиться представление, что в этот раз на них напала новая группа неприятеля. Через пару часов такой тактики наши щиты были полностью покрыты ядовитыми стрелами, а отряд мой уменьшился до шестидесяти человек. Пару раз на нас пытались напасть сбоку, но на то мы и охотники, чтобы ходить на ягуара с голыми руками.
Краем глаза я увидел знакомую фигуру. Боже, Урнэго! Он был ранен! Красноопереная отравленная стрела застряла немного выше запястья.
-Урнэго, друг, как ты? — спросив я, наклонившись к его телу.
-Пока держусь — прошептал он. Судорога пробежала по изогнувшемуся телу. Приятель закашлял. — Тесауэ, я не чувствую руку.
Так и есть — яд Майя. Смертельное зелье парализует мышцы организма, скоро Урнэго не сможет двигаться, затем дышать, а после сердце перестанет биться.
Я не знал, как чем помочь. Я мог лишь просто смотреть на чудовищные судороги.
-Тесауэ... — прошептали его губы, застыв на полуслове. Я видел по беспомощным глазам, ЧТО он хочет сказать мне. Урнэго закрыл глаза — все было кончено.
По моей щеке потекла слеза.
-Залп! — заорал я, выпуская одну из последних стрел в ряды неприятеля.
Наша армия несла огромные потери, из четырех с половиной тысяч в живых осталось тысяча, благо Эотекэ был еще цел. Противник потерял половину своей армии — пять тысяч вражеских воинов все еще сражались. Перевес в пять раз — это смертный приговор, и как жаль, что этот перевес оказался не в нашу сторону. Кажется, все уже кончено, я видел как многие воины бежали с поля битвы. Как жаль, что я больше никогда не увижу свою семью, особенно народившегося сына, жаль мальчика, без отца расти тяжело. Уцелевшие направились к нашим зарослям, мы постарались их прикрыть, однако пятьдесят стрел на пять тысяч щитов — ничтожное соотношение. Но вдруг случилось нечто удивительное — звук боевых барабанов, многочисленные крики в честь Солнечного Бога, тысячи желтооперенных стрел, летящих на головы неприятеля — они все-таки успели, мы выдержали! Не сговариваясь, все воины нашего, почти уничтоженного отряда, ринулись в атаку. Позднее я узнал, что к нам на помощь поспел отряд Инкской империи количеством пять тысяч человек. Майя растерялись, они явно не ожидали такого поворота сражения. Накатившая волна свежих сил буквально смыла изможденного противника. Завязалась новая битва. Солнечные лучи пробивались сквозь серую пелену дождевых облаков. Победа была близка, я уже чувствовал ее запах, оставалось только попробовать это блюдо на вкус.
Раздался громовой раскат. Затем еще один. Еще и еще, удары грома сливались в барабанную музыку небесного бога. Воины падали, истекая кровью, пронзенные невидимыми стрелами. Из джунглей показался небольшой отряд весьма странных белокожих людей. Их блестящая металлическая одежда пугала своим великолепием. Всего их было человек сто, каждый держал в руках по какой-то странной трубке. Кто же это такие? В порыве боевой страсти большинство сражавшихся не заметили пришельцев, которые спокойно стояли у кромки леса, наблюдая за кровавой бойней, не вмешиваясь в происходящие. Признаюсь этим они меня испугали. Но еще больший ужас пришел с осознанием ЧТО они делают. Незнакомцы направили свое странное оружие на сражающуюся толпу, и через мгновенье прозвучала серия громовых раскатов. Небольшое облако дыма, море крови, огромное количество погибших и раненных. Не один я заметил происходящие, и не один я понял какая опасность нам угрожает. Люди бросились врассыпную. Многотысячная армия союзных земель начала отступление. Ликуя, Майя кинулись за нами, очевидно металлические люди являются их союзниками. Воинов Кехуки осталось не более тысячи, и трудно было поверить, что они побеждают. Еще один громовой залп, и существенная часть преследователей оказалась на земле. Воины Майя остановились, на их лицах читалось явное удивление. Они повернули в сторону пришельцев.
-Великие посланцы безмерного Кетхуммы, мы выполнили вашу волю. Мы одержали победу. — выкрикнул уцелевший Кехуки.
Однако ответа не последовало, вместо этого раздалась еще одна серия громовых ударов. Я закричал — дикая боль пронзила мою левую ногу. Кровь хлыстала красным фонтаном, сделав несколько шагов, я повалился на землю. Сняв кожаный ремень своего колчана, я кое-как перетянул рану. Попытался встать — безуспешно. Я чувствовал, как силы покидают мое тело. Я был очень напуган и не знал, что мне сейчас делать. Перед тем, как глаза затопила кровавая пелена, я успел разглядеть каких-то бегающих людей, всеобщую панику, множество трупов и мертвое тело Кехуки. Мне было больно, тело трясло, глаза закрывались, я потерял сознание.
ЭПИЗОД ШЕСТОЙ.
Как же болит голова. Меня сейчас стошнит. Нужно попробовать открыть глаза. Как больно. Я дотронулся до затылка, запекшаяся кровь и огромная шишка. Откуда она взялась? И вообще, где я? Я знал, что существует только один способ ответить на этот вопрос — открыть глаза. Но я не мог. Нет, я не боялся боли, которая непременно ударит мне в голову. Я боялся другого — боялся неизвестности. Зная, что мое измученное тело находится в каком-то совершенно инородном месте, я не мог пересилить себя и взглянуть в глаза реальности.
А-а-а... как ты жесток, солнечный свет. Через некоторое время я пришел в себя. Деревянные стены, небольшое круглое окошко, запах гнили и сырости, плавно покачивающийся пол. Такое ощущение, будто эта хижина подвешена в воздухе. От такой страшной мысли по моему телу пробежала судорога. Как больно! Я совсем забыл про ранение. Нога страшно распухла, из раны сочился гной, смешанный с кровью. Я все еще жив, значит смертельный яд Майя здесь не при чем. Мне крупно повезло. Надо подняться и поподробнее изучить это странное место. Так, отлично, подняться почти получилось, первый шаг. Однако не смог. Моя здоровая нога была прикована тяжелой цепью. От такой неожиданности я поневоле перенес вес своего тела на поврежденную ногу. Страшная боль, в глазах потемнело, будь я проклят за то, что потерял сознание.
Меня разбудил сильнейший удар в живот. Я начал судорожно ловить ртом столь желанный воздух. Бородатый человек приподнял меня, освободил ногу и, нанеся еще один удар, на этот раз рукой, а не ногой, приказал идти в дальний конец комнаты. В углу оказалась небольшая лестница, которая заканчивалась открытым люком на потолке. Бородатый приказал подниматься. Нога очень болела, но мне ничего не оставалось кроме как подчиниться. Шатаясь, я заставил обессиленное тело выполнять приказы своего помутневшего разума.
Стояло раннее утро, солнце только поднималось над горизонтом, над водой дымились облака прохладного морского тумана. Морская синяя гладь, огромные сложенные белые паруса, огромное парусное каноэ! Так вот от чего так качается пол. Наши рыбаки часто плавают торговать с соседними островами на подобных лодках, правда четырехместное каноэ рыбака гораздо меньше этого великолепия. Гигантское строение, очевидно стоявшее на якоре, было наполнено какими-то странными суетящимися людьми. Столь желанный берег был примерно в двух полетах стрелы от меня. И не было даже смысла мечтать о родной земле. Эти люди пугали меня, и я знал, что мне не сбежать, тем более с поврежденной ногой. Соль разъест рану, и я вряд ли доплыву.
Бородач сказал, что какая-то "каюта" капитана находится в конце "палубы", наверное, так они называют деревянное дно этой лодки. Дверь отворилась, и обросший воин втолкнул меня внутрь помещения. В комнате находилось двое. Один сидел за деревянным столом из какого-то красного блестящего дерева, а другой, наклонившись, стоял рядом, держа в руках ровный клочок идеально белой пергаментной бумаги.
-Так, кого это ты ко мне привел? — поинтересовался у бородатого человек с бумагой.
-Это единственный пойманный враг местных туземцев, сэр. — ответил мой надзиратель грубым и хриплым голосом.
-Вид у него не очень. — заметил сидевший за столом человек.
-Мой капитан, мне кажется, он не переживет обратного плавания. — прошептал стоявший рядом человек — Имеет ли смысл переводить на него и без того скудные припасы?
-Не беспокойся, Фернандо. — ответил капитан — Время покажет, эти дикари не такой уж и слабый народец.
-Кто вы такие? — прохрипел я.
-Эта обезьяна еще и смеет разговаривать! — крикнул, кажется его назвали Фернандо.
Хочу отдать должное своему надзирателю, бородатый верно понял интонацию начальника, незамедлительно ударив меня кулаком в живот.
-Билли, посади эту свинью на цепь. — обратился капитан к моему спутнику.
Билли, до чего же беззвучное имя, шмыгнув носом, толкнул меня в правый от двери угол. К стене были прикреплены тяжелые цепи, которыми меня приковали за левую ногу. Сопротивляться не было сил — нога снова дала о себе знать, напомнив о ранение ужасной болью. Мои запястья также были скованны, черная цепь соединяла руки между собой. Во мне закипала злоба, а осознание того, что ничего нельзя изменить доставляло лишь боль. Я знал, что рано или поздно моя душа станет подобна моему телу — такая же изможденная и бессильная.
-Мне надо поговорить с язычником — объявил капитан. Затем он посмотрел на Фернандо и бородатого, явно давая понять, что они сейчас лишние. — Наедине — добавил он. Фернандо начал возмущаться, однако капитан отдал приказ, а приказы, как известно, не обсуждаются.
Через несколько секунд мы остались вдвоем. Я — взятый в плен избитый раненый воин городского отряда Эоки-Текума союзной армии великой Империи Инков и свободных Земель Ацтеков. И капитан — светлолицый мужчина с седой аккуратно подстриженной бородой и черными как смоль волосами.
-Ты должен рассказать мне о вашей стране. — произнес капитан.
-Но почему вы не узнали об этом у Майя? — сквозь кашель прохрипел я — Вы же воевали за них.
-Эти глупые дикари думают, что мы посланники богов — усмехнулся капитан — даже после того, как мы взяли у них все золото, отравили городские колодцы и расстреляли неудачливого вождя, они все равно не перестали в нас верить, считая все это божественной карой.
От таких слов меня чуть не стошнило. Травить городские колодцы — уму не постижимо! Так могут поступить только бешеные порождения Мейфехи.
-Они же не воины, мирные люди — простонал я,
-В первую очередь, они еретики — заорал капитан — и я благодарю Бога за то, что он возложил на меня честь остановить разгул язычества и искоренить дьявольские боголожные культы.
Что он такое говорит? Какие дьявольские культы? Что это? Всем своим мозгом я пытался вникнуть в обрушившийся на меня поток новых непонятных терминов.
-Как называется эта земля? — сменил тему капитан.
Я молчал. Я не мог разговаривать с таким человеком. Нет, если они действительно потоки богов, то только Мейфехи.
-Послушай, если ты расскажешь все, что тебе известно о своей родине, — начал капитан совершенно спокойным голосом — я обещаю отпустить тебя.
Интересно, стоит ли ему доверять.
-Более того — не унимался капитан — сегодня после полудня мы уплывем к себе домой и никогда больше не вернемся.
Признаюсь, я не ожидал такого поворота в поведение капитана. Ну, а что мне терять. Наверное, стоит попробовать.
-Так ты расскажешь об этой богом проклятой земле или нет? — закричал капитан.
-Известный мне мир состоит из двух материков. — я решил не злить собеседника, так как заметил у него на столе небольшую кружку, от которой сильно несло спиртным дурманящим ароматом. — Северный называется Амир-Икауэ, а южный — Брасил-Икауэ. Оба континента населяют народы-потомки древнего племени Индов. По легенде, эти первые люди пришли с северо-запада Амир-Икауэ, где они сошли с божественной земли, называемой Тайгэ-Икауэ.
Капитан был доволен, он записывал за мной буквально каждое слово. И по мере того, как его кружка раз за разом пустела, наш разговор становился все откровеннее и теплее. Признаюсь, я многое узнал о его восточном мире, особенно меня поразили масштабы боевых действий и описанное им страшное оружие. Капитану же я поведал приблизительно следующие.
* * *
Когда-то в районе северных земель отважных Ацтеков жили совсем другие племена. Давным-давно южной частью Амир-Икауэ, полуостровом Юкатаном, владел племенной союз Ольмеков. Ольмекский союз включал в себя множество примитивных племен — Чавини, Мочика, Наснэмы, которые поклонялись великому мифическому созданию, крылатому человекоящеру Кинацкаотлю. Древние люди не знали ни растительных культур, ни домашних животных, не говоря уже о письменности и металле. Однако эта, на первый взгляд невзрачная культура, дала начало грандиозной эпохе нашего мира.
Спокойная жизнь Ольмеков продлилась относительно недолго. По легенде, постоянные набеги кочевых северных племен вынудили Ольмекский народ покинуть родные края. Ольмеки ушли на южных материк.
Одну часть некогда оседлого племени приютили горные долины Анд. И именно это поселение дало начало цивилизации Древних Инков. Люди научились обрабатывать землю, приручать диких животных. Великие горы выработали у человека мастерство обработки камня, а впоследствии подарили ему материал для добычи металла, что и позволило Инкам завоевать огромные территории, превратив свою страну в великую империю.
Вторая же группа беглых Ольмекцев обосновалась на северо-восточном берегу у великого Рассветного океана. Постепенно люди преображались, менялись обычаи и культура, появлялись новые традиции. В результате, на свет появилось совершенно новое племя. Народ служителей природы — древние послушники Майя. Люди ударились в религию, множество сказочных мифов и красивых легенд дало начало богатой письменности. Земледелие и животноводство были развиты плохо, вплоть до прихода Древнеинкских захватчиков. В результате чего, две родственные культуры взаимообогатились. Инки преобразили свою клинопись, а Майя позаимствовали методы ведения домашнего хозяйства.
Однако были и такие Ольмеки, которые не захотели покидать родные места. Покоренные, они много веков терпели, как их земля переходит от одного кочевого северного племени к другому. Так продолжалось до прихода Тальтеков. Могущественное северное племя объединило покоренные народы. Со временем Тальтеки впитали в себя Ольмекскую кровь, а также кровь многих побежденных, некогда кочевых, племен. Новообразованый народ стал именовать себя Атстеками. Атстеки были очень умным народом, помимо хозяйственных достижений им удалось добиться больших успехов в области арифметики и астрономии. Письменность же была на уровне иероглифов, но тем не менее кое-как объединяла людей из различных кланов. Наследие старины не давало о себе забыть — все население страны делилось на Ольмейских, Тальтекских, Чингских и многих других Атстеков. В конечном итоге, это и послужило началу междоусобных войн, что привело к расколу сраны и к скорейшему завоеванию этих земель Древнеинкской армией.
Да, трудно поверить, но когда-то Инки владели огромной территорией — весь Брасил-Икауэ и южная часть Амир-Икауэ были подвластны их воли. Однако империи никогда не бывают вечны. С приходом новой солнечной религии Текуммэ, Древнеинкская империя распалась на множество племенных союзов.
Одним из первых стал родовой союз Атстеков. Многочисленные кланы этого народа объединились перед лицом слабеющих завоевателей, породив тем самым новый народ — народ отважных Ацтеков. Однако некоторые Инки и по сей день, словно пытаясь напомнить о временах подчинения, называют Ацтеков Атстеками.
Основным отличием этого народа являлось то, что они отвергли учение Текуммэ — великого посланника Солнца. Их Богом навсегда останется Эоки. Хотя многие Инки до сих пор считают, что Эоки полностью выдуманное божество и не имеет реальной силы, Ацтекским звездочетам и жрецам все же удалось найти доказательство его существования. На сегодняшний день основные наследники развалившейся империи сумели завоевать более слабые племена, и, в итоге, разделить континент на три независимых лагеря. Однако около двадцати лет назад Империя Инков и Свободные земли Ацтеков заключили между собой союз. И плодом сего союза является наследный принц Эотекэ.
ЭПИЗОД СЕДЬМОЙ.
Полдень. Как я устал, этот длительный допрос чрезвычайно утомил весь мой организм. Как жарко, и в то же время холодно. Меня трясло, я обливался потом. Душно... я мчался жаждой.
-Воды. — попросил я.
-Советую не злить меня. — прорычал уже изрядно пьяный капитан — Ты получишь свою воду, а если не заткнешься, то напьешься вдоволь на дне океана. Жалкий щенок! — капитан перешел на крик — Тебе повезло, что я... Понимаешь я! Лично, собственной персоны, терплю твой ничтожный скулеж.
Мои глаза медленно закрывались, я был слишком слаб.
-Смотри мне в глаза, богохульник! — крикнул, уже смутный в моем восприятии, человек.
В этот момент в каюту вошел, как я узнал во время продолжительной беседы, боцман.
-Мой капитан, что с ним? — спросил он, указывая на меня.
-Фернандо! Мой дорогой друг! Не желаешь ли пропустить стаканчик другой в компании старого морского волка?
Боцман подошел ко мне. Он попытался меня поднять, однако его попытка не увенчалась успехом, в связи с чем, пришлось позвать моего давнего знакомого. Бородатый матрос, странные, однако у них названия, освободил мои ноги от железного плена и потащил меня, очевидно, в уже известное мне место, именуемое "трюмом".
Сквозь пелену усталости, застилавшую мой разум, я мог расслышать лишь некоторые фразы, да и то, в основном только те, что звучали на повышенных тонах.
-Как вы посмели так напиться? — раздался смутный голос Фернандо — Скоро отлив, через два часа мы должны отплывать.
-Я имею на это право! — возмутился капитан — теперь у нас столько золота, что хватит даже внукам. Мы герои, Фернандо. Мы — Герои! Отныне вся Европа будет прославлять мое имя. Мы еще покажем этим королям единство нашей религии. Нашей веры! Веры, которая способна...
Раздался продолжительный грохот, ругательства капитана и всевозможные проклятья в адрес великолепной мебели.
-Тише, тише. Спокойнее, мой капитан. Вам необходимо отдохнуть, сегодня для вас был тяжелый день.
-Пожалуй, Фернандо, ты прав.
-Да, мой капитан. — боцман повернулся к бородатому — Чего уши развесил, невежда? У тебя недостаточно работы? Так я сейчас тебе ее быстро найду.
-Да я.... — начал было Билли.
-Что? Ты так и будешь здесь стоять с этим аборигеном?
-Я убью его! — заорал капитан — Пристрелю как щенка!
-Кристофер, вы же знаете, что пороха у нас в обрез. — боцман помог капитану подняться. — Не стоит переводить дорогое сырье. С такой раной он все равно не жилец. — было заметно как Фернандо начинает выходить из себя — Ты все еще здесь, грязная мразь? — крикнул он матросу — Посади его на цепь и дай воды.
"Иди ко мне..." — ласковый шепот в моей голове.
Наверное, показалось...
"Я жду тебя..." — сообщил мне внутренний голос.
Неужели я схожу с ума? Как все болит. Надо попробовать заснуть, может станет легче.
"Ты нужен мне..." — пронизывающий душу стон.
-Кто здесь? — выдохнул я. Мои ребра... Какая боль!
С трудном я открыл глаза. Душное, пыльное, пропахшее гнилой рыбой помещение. Сдавливающие запястья и поврежденную ногу тяжелые цепи. Солнечный послеполуденный луч, проходящий сквозь маленькое круглое окошко. Никого нет. Все как обычно. Кажется, я свихнулся. Видели бы меня сейчас моя жена и дочка. Хотя, нет! Им нельзя это видеть.
Как много я потерял. Отец, мать, лучший друг... Кто следующий? Нельзя допустить новой атаки чужеземцев. Они не считают нас за людей. Майя уже поплатились за свою доверчивость. Будь они все прокляты за свою глупость...
"Коснись меня..." — мой помутневший разум! На мгновение мне показалось, что отбрасываемое на пол солнечное пятно начало изменяться в размерах — то уменьшаясь, то увеличиваясь. Я испугался, не думал, что доживу до слабоумия.
"Помоги..." — снова этот стон, такой жалобный и нежный, словно одинокий немощный старик просит воды у проходящего мимо путника.
Я посмотрел на сияющее пятно, неожиданно мне захотелось искупаться в лучах солнечного света... вспомнить детство. То время, когда родители были еще живы. Прилив воспоминаний ударил мне в голову, я чувствовал себя плачущим обиженным ребенком. Но слез не было. Я не мог заплакать, какая-то неведомая сила удерживала меня. Я уже ничего не понимал. Я знал лишь одно — спасенье в свете. Инстинктивно протянул раскрытые ладони, словно пытаясь зачерпнуть немного из теплого потока солнечной воды. Мои руки ощутили тепло. Тепло матери... Тепло, заставляющее забыть все свои проблемы, отбросить переживания и отдаться безмятежному счастью.
Железные оковы покраснели, словно нагретые на огне. Затем, раскалено побелели и начали размягчаться. Однако я не чувствовал боли от расплавленного железа, которое огненными каплями стекало на пол.
"Еще..." — голос ликования раздался в моей голове.
-Еще... — повторил я следом.
Мои руки покрылись слепящим сиянием. Солнечный свет равномерно растекался по моему телу. Сперва руки, затем плечи, шея и голова. От нестерпимой боли я закричал, но звука не было, или я просто его не слышал. Я попытался вырваться, однако мое выгнувшеесе тело не подчинялось воле. Свечение продолжало свой путь, когда оно достигло набедренной повязки, та вспыхнула и загорелась совершенно неестественным пламенем. Мне стало страшно, однако я не мог заставить себя бояться. Могучая сила управляла моим телом. Пламя погасло — я остался совершенно голым. А свечение тем временем, добравшись до места ранения, окутало мои ноги. Я чувствовал, как нагревается металл удерживающей меня цепи. Безграничная сила, чистая и первобытная, сравнимая разве что с могуществом самого солнечного Бога. Подождите... Великий солнечный взор, как же хорошо!
"Это ты, Великий Текуммэ?" — мелькнула в голове мысль.
-Да... — прошептали мои губы.
В ту же секунду по телу пробежала болезненная судорога. Я закричал, неожиданно все встало на свои места, меня переполняли эмоции. Солнечный луч погас, и я потерял сознание.
* * *
Обмякшее тело лежало на сыром холодном полу, я открыл глаза и приподнялся. Боли не было...
Посмотрев на свою кожу, я потерял дар речи — она все еще светилась. По мере того как я поднимался, свечение начало пропадать. В конце концов остались лишь небольшие солнечные пятна на местах ушибов и ссадин, но и они вскоре погасли. В жизни я не чувствовал себя так хорошо. Мои многочисленные раны не то чтобы заросли, они просто исчезли. Даже от старых шрамов не осталось и следа. Постепенно пришло осознание того, что сегодня мне довелось родиться заново. Я обнаружил, что железный браслет, сдерживающий мою ногу, треснул и развалился на несколько частей. Радости не было придела — я свободен и абсолютно здоров. Теперь надо бежать, я осмотрелся — железная цепь, пепел сгоревшей одежды... А это еще что? Я присел, желая рассмотреть странную вещь поближе. На месте падения божественного солнечного луча, вместо расплавленного железа наручных оков, оказался блестящий золотой диск. Дрожащими руками я поднял его, диск оказался и вправду золотым, однако прочным и твердым как андская сталь. Толщена его была примерно в мизинец моей маленькой доченьки, а диаметр равнялся расстоянию от начала запястья до внутреннего изгиба локтя. В центре диск имел небольшое круглое отверстие, куда помещалось четыре моих пальца. Его грани не были острыми, следовательно, диск не являлся оружием...
Мои размышления прервал вошедший бородатый матрос. Увидев меня, здорового и голого мужчину с округлым драгоценным предметом в руках, он заметно растерялся. Затем его глаза медленно полезли на лоб, а изо рта вырвался дикий нечеловеческий крик.
-Дьявольское отродие!!! — бородач полез за пояс, нервно стараясь оттуда что-то вытащить. — Умри, исчадие ада!
Смертельное оружие, носящее странное название "мушкет", нацелилось в мою сторону. Мне ничего не оставалось, как метнуть дарованный богами диск в нежданного неприятеля. Я не рассчитывал выбить из его рук громовое оружие, и поэтому целился в голову. По моим расчетам диск должен был оглушить нападавшего, пьяный голос говорит о многом, и вряд ли бородатому удастся увернуться. Однако произошло совсем другое. Наружная грань крутящегося в полете диска залилась золотисто-солнечным светом и со всего маха впилась в деревянную стену. Матрос посмотрел на меня удивленными испуганными глазами. На его лице, от левого виска до мочки правого уха, виднелась выжженная полоса. Еще мгновение и верхняя часть головы съехала и упала на пол. Безжизненное тело, извергая фонтаны кровавых брызг, повалилось ниц. Все произошло так быстро, я не мог полностью осознать... А когда осознал, капли пота выступили на лице. Какой же могучей силой я теперь обладаю?..
Еще какое-то время я, размышляя, смотрел на вытащенный мною из дерева диск. Однако мои рассуждения оборвал крик, смысл которого был понятен даже ребенку.
-Поднять якорь!.. Спустить паруса!.. Отходим!.. Полный вперед!..
Меня аж передернуло, неужели мне придется отправиться на их проклятую землю. Ну уж нет! Если они узнают, что я убил их человека, мне несдобровать. И поэтому я принял единственно верное решение — бежать!
Мгновенно выскочив из трюма, я кинулся к правому борту. Бежать было тяжело — бесчисленные веревки мешались под ногами, а качка только увеличивала вероятность падения. Меня заметили, хотели остановить, но было уже поздно — голый мужчина с золотым диском в руках прыгнул в воду Восходного океана и направился к спасительному берегу.
|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
