|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Пролог.
Кайрон замер. И рассмеялся. Мир вторил ему злобно и беспощадно, подхватывая горький смех.
По мечу стекала кровь.
На его, ангела, руках была кровь собрата.
Это... плохо?
Нет!
Это больно?
Нет!
Но — поздно!
А теперь — и опасно.
Он охрип и замолчал. Сделанного не воротишь. Ни сделанного им, ни сделанного тем, кого он убил. Да и важны ли теперь причины чьих-либо поступков? Важны только последствия!
Теперь дорога одна — бежать!
И он побежал. Полетел, раскрывая огромные белые крылья, путая следы со всем искусством, которое было ему доступно.
Но против высших лордов света его попытки — прах.
А жить хотелось... Или уже нет? Мечты о счастье, беззаботности и прямой и ясной дороге света рассыпались. Не сейчас — давно. Он изменился. Не сегодня — раньше. Свои не видели толком — а вот люди чувствовали. Его присутствие не дарило покоя и умиротворенности — лишь страх перед неизвестным, раздражение, неуют.
Все это пустое. Нужно бежать, пока не нашли.
Пускай, все бесполезно...
Когда — не если, а когда! — его найдут высшие, выхода не останется.
Нужно найти спасение. Не к Тьме же обращаться! Зачем ей нужен он, бунтарь? Великие боги требуют от слуг лишь повиновения.
Тьма карает беспощадно. Но и Свет тоже. Разница лишь в том, что жертву темноты выбирает только Ее настроение, а Его жертву — еще и многочисленные законы.
Кайрон остановился, чтобы оглядеться. Выход есть! Нужно только найти... любое дитя, рождающееся в эту минуту в тварном мире, спасет его, убийцу и отступника. Если доверится.
Почти невозможно.
Но шанс есть.
Нашел!
Маленькая девочка, смотрящая на мир огромными зелеными глазами. Они засияют, как звезды небесные, если она примет его дар... Нет! Если она примет его ношу.
Жизнь ангела, взявшего на себя заботу о смертном — священна, неприкосновенна. Это старый закон. И пусть такими смертными становятся лишь те, кто полезен для дела света! Если следовать букве, а не духу — все правильно.
Кайрон ждал. За ним охотились, за ним шли, не скрываясь, неумолимо и неотвратимо — он ждал.
Таинство рождения — святость, снизошедшая на мир.
Лучшее, что могла разрешить Судьба. Лучшее, что могли сотворить Свет и Тьма. Явление юной души.
-Здравствуй, — прошептал Кайрон.
И она ответила! Не словами, а несмелым приветствием, едва различимым, едва понятным. Она тоже ждала своего мига родиться.
Нет, не так. Не "она", а "Она".
-Ты разрешишь мне хранить твою судьбу? — несмело спросил Ангел. Он боялся ответа.
Но согласие было получено!
Ангел нахмурился — и принялся переплетать их дороги, сливая пути в один. Не воля Судьбы. Но связь есть — и ладно. Закон...
Плевать на закон!
Он обещал оберегать Ее — теперь только это важно.
Хотя как Она могла довериться убийце, отступнику, который несет смертным лишь боль и страх?
Кайрон вздрогнул. Чужая жизнь оборвалась совсем рядом — умерла мать девочки. Не выдержала его присутствия? Наверняка так.
Ангел проявился в тварном мире — и успел как раз вовремя, чтобы поймать орущую новорожденную из рук свалившейся в обморок повитухи.
-Ты в порядке? — спросил Кайрон. Справится ли ребенок с присутствием такого чудовища, как он?!
А дитя — успокоилось. Улыбнулось, морща крохотный носик.
Не уходи, — с удивлением почувствовал Ангел.
-Попался, дружок, — усмехнулся над ухом чужой голос.
И Кайрона выдернули из тварного мира. Последним усилием воли он успел опустить ребенка рядом с мертвой матерью — и раствориться в воздухе.
Не уходи, — последнее, что он понял.
-Ты считаешь, что законы Света можно трактовать, как тебе вздумается, — усмехнулся совсем рядом несуществующий голос. Один из высших!
Кайрон молчал. Он ничего не видел в слепящей пустоте, окружившей его. Он почти терял сознание.
Если он сейчас заснет — то не проснется никогда. Если останется бодрствовать — то испытает боль и все равно окажется в небытии.
Но шанс все еще есть.
-Твой приговор никто не станет отменять, — доверительно шепнул голос.
И был прерван.
-Высший лорд! — кто-то из светлой братии тоже сошел с ума? Мешать высшему — самоубийство. Причина должна быть более чем веской... — Стойте, высший лорд!
-Что еще?! — раздраженно прошипел голос.
-Она... Она настоящая!
-Кто?
И это короткое слово еще долго преследовало Ангела, пока он проваливался в бесконечность.
Часть первая. Алле: Вопросы без ответов.
Глава 1. Сказки
1
Ведьма
Солнце припекало, как могло. Осень, будто соревнуясь с ним, вызолотила листья деревьев, но так и не смогла достичь нужных оттенков и обиделась на небесное светило, то и дело закрывая его тучами. Но сегодня день был хорош, по-летнему тепло, и дети расселись в круг, подставляя лица последним солнечным лучам, жмурясь от яркого света.
-И тогда злая ведьма спросила у прекрасного принца: "Чего ты хочешь от меня?" А добрый принц ей отвечает: "Не нужны мне богатства твои несметные, а отдай за меня твою дочь-красавицу!" "Будь по твоему, — ответила ему ведьма, — я выдам за тебя свою дочь, если ты добудешь мне ключ-камень чудища невиданного!" — здесь старик-рассказчик закашлялся, и дети, затаившие дыхание, нетерпеливо потянулись к нему:
-А дальше, дед Овсей, дальше-то что? — загалдели они. — Нашел принц ключ-камень?
Кашлявший старик умудрялся выглядеть одновременно с этим хитро и таинственно, и Теренка, дочь кузнеца, чья кузня находилась через два дома отсюда, сорвалась с места, подхватив чарку, которую всегда носила сюда с собой, чтобы в самый интересный момент не ждать, пока кто-нибудь сбегает на речку. Дед Овсей был знаменитым рассказчиком, когда-то он ходил по дорогам настоящим бардом и умел играть на странном инструменте. Теренка пару раз видела эту штуковину, а однажды даже услышала, как она поет. Но потом уже старый бард то ли вернулся сюда, так как родился здесь, то ли просто осел в первой приглянувшееся деревушке. Терена была совсем маленькой, когда это случилось, а теперь она большая, и нет более преданного слушателя у деда Овсея. Сюда, к крошечному домику на окраине деревни издавна (уже несколько лет!) сбегаются дети отсюда и из двух соседних деревенек. Белые Липки славятся своим кузнецом, ведьмой-знахаркой и дедом Овсеем.
-Конечно, нашел,— фыркнула светлокосая девчонка в длинном синем сарафане, крутившая в руках метелочку ковыля, — это ж сказочка!
Теренка зыркнула на нее исподлобья: только ведьму помяни, а она и тут. Стоит, скалится. И почему бабка-знахарка Маланья не выбрала себе в ученицы другую? Вот сама Терена: чем не ученица? Глядишь — и настоящей чародейкой бы стала. Или вон, еще кто. А Алле и без того ведьма ведьмой: как посмотрит, так боязно сразу.
Но у Алле-то родные все сгинули, одернула себя Терена, а у них с братцем меньшим и отец-кузнец, и матушка, и даже скоро — сегодня, верно, — еще один братик появится: с чего б иначе целый день бабка Маланья в их доме гостит, а Алька рядом крутится? Да еще с коробочкой своей... Терена снова глянула на Алле, отчего опять пришлось себя одергивать: не дело о соседях худо говорить, особенно о ведьмах. Вон деду Овсею постоянно травки носит, отчего тот на спину все меньше жалуется. И брату меньшому помогла, когда он в лес отправился. Видела все Терена, когда искать его кинулась. Волков тьма, да только они тоже Алле боятся, когда она так на них смотрит, будто сама их есть собралась...
Убеждение себя давалось все с большим трудом. Забралась мысля: ведьме-то и волк — брат, голодная была бы — сама мальца съела. А так она просто сытая!
Задумавшись, Теренка отвлеклась, и, кажется, не услышала ни продолжения, ни еще какого-то острого словца светлокосой Алле. На нее уже шикали, не переставая, только что драться не лезли. Одно слово: ведьма.
-Одно слово: ведьма! — повторил кто-то мысль Ренки.
-Ты смотри себе в травки да книжки! А другим не мешай!
-А не любо — не слушай!
-Не ругайтесь, дети, — сказал откашлявшийся дед Овсей, и неодобрительно посмотрел на них.
-А мне любо, хоть и скучно, — насмешливо промолвила Алле. И как это при таком характере да такой голосок нежный?
-Как так? — удивился сын мельника на последние слова маленькой знахарки.
-А хоть знаю, что в конце добрый принц женится на дочери-красавице, и будут жить они долго и счастливо, но все равно хочется услышать конец сказки.
-А еще он убьет злую ведьму! — раздался голос Мальки-бояки.
-Зачем? — не поняла Алле, — она же мать той девушки-красавицы!
-Но она ведьма!
-Ну и что?
-Да все потому, что Алле сама ведьма, вот и защищает свою товарку! — выкрикнул курносый Сим.
Что тут началось! Шум, гам, но кто что кричал — куда там разобрать? Началась беготня, потом даже драка, когда неожиданно громкий голос деда Овсея перекрыл всю эту неразбериху:
-А ну тихо! Будете драться, я продолжать не буду! Садитесь все в круг! Слушайте.
Кое-кто бросал сердитые взгляды друг на друга, кто-то на Алле, но вскоре все расселись. Алле пожала плечами и, развернувшись, отправилась в сторону хижины Маланьи-знахарки. И только в спину ей, как камень, было брошено одно слово:
"Ведьма!"
2
Бог
Хижина знахарки стояла за положенные три тридесятка шагов от деревни, на опушке леса, даже немного за его границей, прикрытая высокими деревьями и непроходимыми кустами. Жителям деревни кусты нужно было обходить по петляющей дорожке, но для Алле те кусты всегда расходились, пропуская девочку. А сегодня Алле торопилась.
Песня Жизни звучала как никогда. Сегодня свершалось одно из немногих Истинных чудес — рождение ребенка, и Алле не могла не воспользоваться случаем. Ведь только в мгновения, когда приоткрывается Полог, и Судьба бросает мимолетный взгляд на нового путника, готовящегося вступить на одну из Ее дорог, можно обратиться к Ней с просьбой. И, если Она ответит, то станет возможным увидеть свою судьбу — а то и изменить ее.
...Алле не было и пяти лет, когда она, еще малышка, заблудилась в лесу. Нет, не впервые, но именно тогда она на самом деле заблудилась. Никогда до и никогда после такого не случалось, а тут поди ж ты! Это уже потом, разобравшись в произошедшем, Алле поняла, что ее угораздило наткнуться на место, то появляющееся — всегда в разных местах, — то исчезающее, на пересечение Нитей Судьбы. По крайней мере, так называлось это в книге, лежавшей в том схроне.
...Маленькая девочка шла по большому сумрачному лесу, и последние лучи солнца убегали от нее вприпрыжку. Не догнать. Ветви деревьев сплетались над ней и опускались сетями, но девочка вырывалась, сбегала — чтобы тут же попасться в новую живую клетку. Кусты и высокая трава тоже не выказывали радушия юной гостье.
"Не пройдешшшь! Не дойдешшшшь! Не уйдешшшь! Не выйдешшшшшь!" — шипел злой ветер, налетая с разных сторон. Девочка дрожала, но шла: там, где садится солнце, должен быть и ее дом. Там должна быть хижина знахарки, приютившей сироту. Там теплый огонь в камине и одеяло... Нет, не думай об этом! Тебе нужно идти. Сначала идти — а потом одеяло... Все потом.
Темнота опускалась, но так и не смогла накрыть мир полностью, зависла, будто пойманная деревьями в сети, в которые не попалась девочка.
А девочка уже выбивалась из сил.
"За что? В чем я виновата перед вами?" — мысленно кричала она.
А в ответ налетал ветер, падали капли начавшегося дождя. И в их перекатах, сквозь еле слышный звон, девочке чудились ответные слова:
"Ты за НИХ! Ты принь-нандлежишшшшшшь ИМ! Ты пришшшла против..."
"Против кого?"
"Лжжжжешшшшшь! Принь-творяешшшшшься! Сожжжжжешшшшшшь! Заберешшшшшшшшшшшь!"
Девочка с трудом сделала новый шаг и упала без сил. Прямо кому-то на руки.
-И как вам не стыдно! — разлетелся сотнями птиц-осколков чей-то мягкий, тягучий голос, от которого все прекратилось: лес пристыжено притих, смолк ветер, подобрались капли. Сквозь непослушные ресницы девочка видела, как лес, сжавшись, будто нашкодивший кот перед хозяином, быстро-быстро превращался в самую обычную рощу, овеянную лунным светом... Насколько может быть обычной Роща-Хранительница в свой день проявления.
-Заморочить заблудившегося ребенка!
"Ведьма! Принадлежащщщая!" — затрещали птичьи голоса, зашуршал ветер.
-Ребенок, — отрезал незнакомец, стягивая с плеч длинный коричневый плащ и заворачивая в него девочку. Сарафан неожиданно оказался сухим, чистым, целым, будто и не было этих часов бесконечного блуждания по враждебному лесу. Девочка разомлела и дальнейший разговор слышала как сквозь сон:
-Что?! Вы посмели закрыть ее способности?
"Но она с рождения принадлежит им!"
-Если она принадлежит им, то где же ее Хранитель? Как она оказалась одна ночью в моем лесу, как вообще получилось, что она живет здесь, рядом с моим схроном? У вас есть ответ?
"Но создатель, неужели Вы не видите?.."
Голос зазвучал глухо, еле слышно, устало:
-Я не слеп. Я вижу, что они побывали и здесь, отметив ее Нить Жизни. Но я не желаю уподобляться ни брату, ни сестре, а именно это и случится, если переступать через все и всех. У нее есть своя Судьба, и я готов поспорить: она отличается от остальных таких же, как она, кого я видел прежде.
Голос затих, и мир охватила тишина. Но отсутствие звуков не давило, и девочка затаила дыхание: что еще скажет Голос? И Голос сказал:
-Когда я попросил вас охранять эти нелепые "сокровища" я четко обозначил, от кого их нужно охранять. От тех, кто их ищет. От Света, от Тьмы, от богов и магов. Я не упоминал детей. Да будет так. Пусть все это принадлежит ей. И сила, чтобы сохранить, и право, чтобы воспользоваться.
"Тогда... Наша миссия окончена, создатель? Вы уничтожжжите нас?"
Голос засмеялся:
-Я, кажется, говорил, что не хочу уподобляться своим старшим родственникам? Ваша миссия окончена, и теперь вы можете просить награды. Чего вы хотите за верную службу?
"Жизнь! Право жить!"
-Вы уже им обладаете. Впрочем, я понял, что вы имеете в виду. Да будет так!
И все закончилось.
...Алле проснулась на следующий день в глубокой теплой норе под боком большой рыжей каддьары рядом еще с пятью котятами, завернутая в огромный мягкий плащ. Из дыры над головой мерцал солнечный свет, в глубине логова сверкала бликами оковка массивного сундука. Алле подползла к нему, и крышка отворилась, чуть не щелкнув девочку по носу.
Чего только не было внутри! Невиданные травки и их семена, замысловатые украшения, рассматривая которые, Алле почувствовала, как кровь приливает к вискам — верно, колдовские, такие, которые ведьмы носят. Девочка недолго думая застегнула у себя на шее один из кулонов — простое золотое колечко на цепочке, почему-то больше всего понравившееся ей. Затем Алле начала вытаскивать наружу одну диковинку за другой, и сундук казался бездонным, когда внезапно девочка почувствовала чей-то взгляд. Обернувшись, она столкнулась с узкими золотистыми зрачками каддьары, в которых мигали всполохи, цвету которых Алле никак не могла придумать названия.
|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
